Кожух пожевал губу и подумал, не стоит ли передать полковнику послание Грая. Решил, что еще не время.
– У меня в глотке твой садизм стоит! – резко ответил Боманц, дрожа. – Если бы ты и вправду что-то заподозрил, то набросился бы на меня, как муха на дерьмо. Закон всегда был не про вас, стражников, писан. И насчет Мен-фу ты, наверное, соврал. Ты бы собственную мать посадил по доносу и не такого мерзавца. Ты псих, Бесанд, ты это знаешь? Больной. Вот тут. – Он постучал пальцем по виску. – Ты не можешь обходиться без жестокости.
Огромная тень затмевала тысячи звезд. И расползалась. Вокруг нее вились манты. Большие, маленькие, средние – столько их я никогда не видел.
Может, я был испуган сильнее, чем мог себе сознаться. А может, на меня просто нашел дух противоречия.
– Нет, – ответил Бесанд. – Потерял в драке. И в темноте не смог найти. – Он снова издал тот странный звук.
Я увидел. И узнал, потому что я уже видел это долгими ночами отступления, завершившегося битвой перед Башней. Великая Комета. Маленькая – но не узнать этот серебристый ятаган невозможно.