– Давай, – подбодрил я Госпожу, когда мы достигли входа в Дыру, и взял ее за руку. – Пока глаза не привыкнут, темно тут, как в могиле. И приготовься к вони.
Этот человек пал жертвой своей чести. Он верил, что должен отдать долг. Забили барабаны – пора по местам. Я последовал за Госпожой, заметив по дороге, что последние гражданские уходят по дороге на Весло, прихватив все пожитки, какие можно унести на спине. На дороге, должно быть, сплошное безумие творится. Многотысячные войска, призванные Госпожой, уже добрались, судя по донесениям, до Весла и двигались к нам. Они опоздают. А остановить их никому не пришло в голову.
Вопрос сложный. Грай еще не придумал на него убедительного ответа. То, что приходило в голову, и его самого-то не убеждало, не говоря уже о врагах, которые могут этот вопрос задать.
– Я боюсь. Они там снаружи убивают друг друга.
Громы и молнии явились по-прежнему, проникая сквозь стены, точно через бумагу. Спал я беспокойно – нервы мои пострадали в тот день больше, чем стоило. Остальные спали как убитые. Почему я дергаюсь?
– Вот видишь! – сказал Шаблон. – Тебе собственное сознание подсказывает. Проверь свидетельства. И посмотри, все ли сходится.