Все цитаты из книги «Ричард Длинные Руки – Эрцфюрст»
— Молодец, — сказал я поощрительно. — Творить всегда, творить везде — до дней последних донца! Творить — и никаких гвоздей!.. Смотрю вон на тебя и понимаю, можешь поднимать священную ярость масс, а к…
— Ваше высочество!.. — вскричал он пламенно. — Из-за таких женщин войны начинаются, а она сама в ваши руки…
— Что-нить стандартное, — сказал я, — к примеру, «Королю Андрии от благодарных потомков».
Темный замок, куда я тогда зимой привел это племя, огромен, я еще в прошлый раз называл его крепостью, пусть и полуразрушенной, однако тролли заделали дыры в стенах, подняли стены выше, накрыли остро…
— Если и проснется, — сказал я, — то нескоро. Та-а-ак, освобождать дело приятное, но хлопотное. Держите эти ключи, открывайте дальше сами. Амнистия, свобода, братство и все такое. А если честно, то з…
— Ну… у нас тоже бывает, но не так уж, чтобы совсем плохо. Притерпелись.
— Ваше высочество, получено предсказание…
— Дорогой сэр Растер, — сказал я с участием, — нам пора уступать дорогу молодым. За это время выросло новое поколение бойцов!
— Будет сделано, ваше высочество, — произнес он. — Место на площади укажете сами?
Я тупо смотрел на пылающее красным огнем изображение на стене. Там крупное лицо человека, сдвинутые брови, напряженный взгляд, стиснутые губы…
— Чем вам не нравится мой секретарь? — изумился я. — Без него бы вас ко мне просто не пустили.
Еще двое священников по краям поля, откуда будут въезжать поединщики, следят, чтобы никто и ничто не помешало доблестным рыцарям извне, ибо колдун может затаиться и за сотни шагов в стороне.
— Бобик, — сказал я строго, — не брыкаться, кабан!.. А то оставлю, будешь тут вспоминать страну вечного лета…
Словно уловив мои мысли, она повернула голову, личико уже раскрасневшееся, глазки блестят, губы пунцовые.
— Ах, вы смеете спорить с вашим сюзереном?
Справа и слева двое в темных одеждах до самого пола, типичные советники короля, на меня уставились в величайшем изумлении.
— Сейчас отправимся к Материнскому Дубу и совершим обряд бракосочетания… Ялька, ты тоже отлипни от моего мужа. Пока не совершен обряд, это гнусное и аморальное приставание!.. Твое счастье, что я ваша…
— Слезай, — велел он грубо. — Меч сдать, лук тоже.
— Главное, — произнес я тихо, — не будем прятать то, что в наших душах, друг от друга. Я помогу разобраться с тем разбойником, а потом заберу тебя и детей в Геннегау, это самый красивый город на свет…
— Переночевать? Сэр Вайтхолд, как вы можете такое говорить, когда еще где-то в мире плачут дети… ну, вообще-то пусть плачут, мне по фигу, но вот не все принцессы спасены из лап драконов, не все эскал…
Ишь, в уютном дворце этой свинье закапризничалось, а вот так нестись сквозь злорадно продувающий до мозга костей холод, отбивая задницу, хорошо? Романтично?.. Ага, а жареное на костре мясо худых жили…
— Как и скажу, — буркнул я грозно и подвигал бровями. — Лорды на заседание Тайного Совета как?
— Привет! — повторил я. — А где Чак и Гак?.. Это мои приятели!.. Раньше обычно они бывали в дозоре…
— Вы и в прошлый раз меня науськивали сесть, но я видел, как вам хочется, чтобы меня разнесло в кровавые клочья!
— Сказать честно?.. Нет, я не волшебник. Я просто подслушал ваше заклинание. Как видите, сработало.
— Красота, — отпарировал он, — тоже талант.
Я повернулся, сейчас я вам наумничаю, и пошел наверх. Никто не шелохнулся сзади, а я каждым движением показывал, что вот осторожничаю, потому им тоже надо держаться тихо.
— Это смотря кому, — ответил я, — огородник должен выпалывать огород, хотя это фашизм, и нельзя убивать сорняки только за то, что у них листья другой формы, плоды другого цвета!
— Тьфу, как вы быстро… Сэр Вайтхолд, вот теперь вам придется сделать перерыв и некоторое время не по бабам ходить, а заниматься государственными проблемами…
— Легитимность, — возразил я, — понятие растяжимое. Если при узурпаторе трона народу живется лучше, чем при прежнем легитимном, то никаких восстаний, а если еще и с соседними королями ладит, те закры…
— Сэр Ричард! — проревел он ликующе. — Наконец-то мы вырвались из стен душного города! А главное — из дворца, где все пропахло женскими притираниями и благовониями.
Гелионтэль наконец отпустила мою руку, но лишь для того, чтобы скрестить свои на груди и низко поклониться этому чудовищному дереву, где древесина наверняка крепче железа, иначе уже просело бы под со…
— Но, ваша милость, с ним оставаться опасно… Он и без меча, наверное, сущий зверь…
Он отступал, пока не уперся спиной в стену. Я думал, хоть сейчас зарычит и бросится, как загнанная в угол крыса прыгает на собак и людей, но он затрясся, выронил меч.
— Поздравляю, — сказал я, — и в самом деле завидую вашему мужу.
Придворные зашумели, мол, как гениально, да здравствует его высочество, солнце наше.
— Спасибо, — ответил я. — С вашего позволения я проведу ее в благочестивых размышлениях.
— Спасибо, — сказал я, — но я в какой-то мере человек, что все-таки вмешивается.
— Угнетенным, это куда мы пришли? Ваше высочество, только не бейте, я ж деликатно, со всей учтивостью!.. А графа Эдгара пригласить?
Хотя да, я их не вижу, а именно слышу, но настолько объемно, что практически вижу эти полуразмытые силуэты…
— Так, — сказал я тихо, — иди за мной, а то удавлю прямо на месте. Я выгляжу как сумасшедший?
— Да, — сказал я. — Прикажу. Считай, уже приказал. И натаскать в него всякое, что понадобится для полезной обществу, хоть и тайной, работы. И пусть начинают сразу. А ты за ними присматривай. Я, конеч…
— Никто не знает, — повторил он так, словно гордился, что никто, даже он не знает. — Я же говорю, появляется по своей воле раз в год всегда в одно и то же время.
Арбогастр понес обратно, словно я превратился в сосуд с водой по самые края, которую нельзя расплескать ни капли, а Бобик ловил гусей, коз, зайцев, пару раз притащил огромных рыбин и совал мне в руки…
— Ну, так почему-то почудилось… Вдруг ночью станет скучно, восхочется побродить по темным улицам… А такие мечи, как у вас, уже однажды видел… Да и ваше знакомство с его высочеством говорит в пользу т…
— Но порядок есть порядок. Вы не рядовой эльф, конт Астральмэль! Потому ваше появление не должно оставаться незамеченным. Как себя чувствует Гелионтэль?
— Сплюньте!.. Я вообще хочу сперва довести до ума реформы. Вы же знаете, на возню с женщиной уходит усилий столько, как на войну с соседним королевством. А с двумя — так и вовсе война на два фронта, …
— Дорогая, если ты настаиваешь… Только для тебя!
— Ваше высочество! Не было прямого указания, но я делал как бы в свете вашей судьбоносной линии, ваших высоких устремлений и гениальных планов!
Сердце тревожно колотится, советник короля сказал, что Небесной Воды хватит, чтобы защитить целый город, но мог и преувеличить. Правда, я тоже рискую, если эта субстанция весьма легка, то поднимется …
Дверь исчезла, в проеме открылся зал, хотя там должно быть пустое пространство, и кто ступил бы туда, должен лететь с воплем вниз, где и шмякнуться о хорошо уложенный булыжник.
Гелионтэль в испуге ухватила меня обеими руками за ладонь и крепко сжала.
Маг поднес чашу к его морде, длинный острый язык начал лакать быстро и жадно.
— Это не ваша ошибка, — напомнил я, — а двух слишком умных оболтусов, что решили, будто здесь везде, как в Геннегау, городская площадь.
— Я на недельку, — предупредил я, — так что даже мебель не передвигайте!
— Соскучился, — сказал я виновато. — Я в самом деле как-то о нем даже забыл…
В небольшой нише скромно блестит кое-где покрытый пылью кувшин с высоким горлышком. Сердце мое ликующе затрепетало. Спасибо, дорогой друг Зигмаринген! Все-таки сделал, как обещал! Тогда в последние м…
— Я хотела бы… но об этом потом. Отдохни с дороги, позволь накормить тебя и омыть твои ноги…
Конечно, никакого расписания нет, просто нельзя коней гнать галопом, иначе платформы могут догнать, когда те устанут, а тогда страшно представить, что случится.
— А оттуда, — добавил я, — в Скарлянды. А можно и прямо. Всех прошу садиться, сейчас вы не удалые бойцы, а полководцы. Из Сен-Мари сюда движется армия, вернее две армии, которые получат здесь достойн…
— Да понял, — сказал я успокаивающе, — понял, не разбивайся в лепешку из-за неистовых благодарностей. Мы же общее дело делаем, зовем и даже призываем зычно народ на великую стройку!.. Да, Царство Неб…
— Мы может собраться у двери, — предложил второй. — А когда утром откроют, все и выскочим!..
Я оглядывался, пятна слизи не просто пятна, а широкие такие отвратительные лепешки. Эйц не прав, это не только следы от улиток, а больше похоже, что ползли эти твари по потолку, а вниз срывались жирн…
— Если вы, леди… простите, не расслышал вашего имени, не питаетесь только нектаром и амброзией…
Бобик посмотрел в недоумении, он всего лишь понюхал это пищащее с плотно зажмуренными глазами, а я отдаю такие странные команды…
— Есть… какие-то свидетельства? — спросил он.
— Не за что, — ответил он мирно, — вы все знаете по себе.
— Он!.. Ну и слух у вас, ваше высочество!.. Как у эльфа.
— Он уверен, — сказал он, — что это вы сами туда поставили! Сумасшедший.
Даже интересно смотреть, как он извивается и мнется, для него это несвойственно, по части хладнокровия даст сто очков любому лорду с двенадцатью поколениями великих предков.
— Ваше высочество, что с вами?.. Успех нужен всегда.
— Знаете, у меня есть такое ощущение… прекогния как бы, что все решится не только в ближайшем будущем, но и в ближайшие годы. Потому нет острой необходимости растягивать свое дежурство еще на тысячи …
Копье, правда, разлетелось в щепки, сам Рутгер откинулся на конский круп, его так и понесло на край поля, а к распростертому графу бросились оруженосцы.
— Вот когда определите, — сообщил я, — тогда и приду. А так что я увижу? А сидеть и ждать часами — некогда.
— Как раз всех буянов отправляем к вам в Турнедо!.. А дальше вы уж их строгайте, как сами знаете.
Со стороны городских ворот торжественно прозвучали войсковые трубы, а через пару минут донесся грозный цокот стальных подков по булыжнику. На площадь выметнулся отряд разноцветных всадников на рослых…
— Он не только следит, — буркнул я. — А если вот так можно заслать сюда парочку своих умельцев, то может контролировать нас, как захочет.
— Хорошо, господин, — ответил Заозерный и посмотрел на меня с ненавистью. — Наслаждайся жизнью, дурак!.. У тебя еще целая ночь впереди.
Гурьбой спустившись по лестнице, мы дальше шли по широкой дорожке из красного, как пролитая кровь, бархата к гостеприимно распахнутым дверям, где по обе стороны изящно разодетые горнисты красиво вски…
— Разве не флот — твоя важнейшая забота? Твой приоритет?
— Ваше высочество, — проговорил он наконец. — Никакой навык не бывает лишним. Даже бесполезный. Сизиф вот какие мышцы развил! А вроде бы бесцельным трудом занимается. Другое дело, если вы его развива…
— Я даже догадываюсь, — сказал я тоскливо, — почему так…
— Увильнуть и не думай, — предупредил я. — Будет расценено как неуважение. Чтобы пил, улыбался, кланялся, говорил комплименты, снова улыбался, как дурак, произносил тосты…
— Только и говорят, — продолжил я льстиво, — Арндское королевство, Арндское королевство… И добавляют: хорошо, как в Арндском королевстве! Или, ах как жить хорошо, словно в Арндском королевстве… при д…
— Только как доказать, что она моя?.. Или могу выдавать дочь моего погибшего друга на правах… на правах того, которому он завещал все имущество, в том числе и жену?
Барон продолжал раскланиваться, затеяв какой-то сложный танец, словно тетерев, что выделывается перед тетеревихой, а тут их даже две, с ума сойти, скорее хватай.
— Великолепна, — поддержал и Фортескью. — Все от нее без ума. Обворожительна, внимательна, умна, держится с достоинством, всем умеет сказать ласковое слово…
— Нужно будет посоветоваться с мудрецами и знатоками обычаев. Но для многих, нужно признать, огромным плюсом будет то, что девочка является законнорожденной.
— Я сюзерен, — сообщил я, уклоняясь от прямого ответа. — Я должен все решать быстро и точно.
— Ага, — сказал я еще ласковее, — все понял?
— Да, — шепнула она печально. — Он был вождем нашего народа.
— Хорошо, — возразила она тихохонько. — Вы ни при чем, это я обманула.
— У кого струна, — спросил он, — у парок?
— Ваше высочество, я даже не знаю, что сказать на такие милостивые ко мне и моему дару слова.
Жар и зуд охватили уже все тело, я начал вминаться спиной в стену. Она сопротивлялась, я напирал, наконец сдалась, медленно и неохотно пошла расступаться, как вязкая глина.
— Пощади, я стану твоим слугой… Слабый всегда служит сильному. Ты — сильнее. Я буду делать все, что прикажешь.
Он не вошел, а мигом оказался на пороге, словно возник из ниоткуда.
— Поддерживать, — сказал я, — и натравить — это разное.
— Гофмейстерину, — сообщил он, даже не поведя бровью, словно и это предвидел.
Зашелестело и слева, оттуда поднялись еще двое, такие же грозные, с топорами в лапах и кинжалами на поясах.
Я бросился бегом по коридору, у выхода на лестницу похрапывают Хрурт и Переальд. Ступени дважды вздрогнули под моими подошвами, словно сбегаю по шкуре некого допотопного чудища.
Бобик, стараясь меня развеселить, отыскал по дороге оленя с прекрасными ветвистыми рогами и погнал умело прямо на меня. Я бездумно сорвал из-за плеча лук, выстрелил.
Хотя… не знаю, не знаю. Есть еще Юг, о котором почти ничего не известно.
— И не вздумай увиливать от общего пира! Видишь, как внимательно рассматривают тебя с балконов девушки?
— Да, — согласилась она. — Да. Сочная ухоженная графиня всегда вкуснее грубой неотесанной крестьянки!
Видимо, король из меня как бы не совсем, канаву я еще могу себя заставить копать, а вот как только за бумаги, то сразу тупею и смотрю на них, как суслик на бриллианты, не понимая, какой в них толк и …
— Не будет ли урону нашему достоинству, — спросил он с обеспокоенностью, — что мы идем вот так легко? Господь же велел в трудностях…
— Слухи о наших завоеваниях и большой добыче многих сдернули с мест.
— Да, — согласился он, — я такой. Вы ведь чувствуете гордость, верно? Когда могучий противник, значит, вы тоже чего-то стоите!
Охрану этого зала будет нести моя личная охрана. А ее вооружу даже Костяными Решетками или Иглами Льда. Если вдруг появится некто и сумеет избежать ловушки, у них будет приказ стрелять на поражение. …
Он неожиданно коротко усмехнулся, словно дернул губой.
Львы медленно приподнялись на пьедесталах, глаза хищников налились гневом, обнажили клыки.
— Вообще-то он больше за себя, но богат и знатен…
— Проверь, — ответил я и обнажил меч. — Я так люблю дураков учить уму-разуму!..
— Мне нужно проверить, как укрепили с другой стороны села… Не провожай, я сама.
— Да. До нее последней идеальной женщиной была Елена, названная Прекрасной. Ее похитил герой Тезей, она его полюбила, они жили долго и счастливо. От него она родила дочь Исфигению. Потом братья Елены…
— Честь дороже, — ответил я высокомерно. — К приходу сен-маринской армии чтоб все было готово!
Я нацелил Зайчика в сторону Савуази, однако когда краем глаза уловил проплывающий далеко в стороне Эльфийский Лес, подумал, что для укрепления связей с эльфийской нацией надо бы заглянуть и посмотрет…
Она села так же грациозно, но я напрасно уставился на ее ноги, под платьем прорисовываются достаточно четко, длинные и красивой формы, но наружу не высунулись даже кончики туфель.
— Ваше высочество, — сказал он умоляюще, — королева предвидела ваш ответ… она почему-то уверена, что вас знает… хотя я представить себе не могу, откуда…
— Надо было до того, как цепи одели! Теперь снимешь завтра, уже с трупа.
— Чувствиний, — сказал я покровительственно дружески, — ты — лучший из всех бардов, что я слышал, а посетил я с десяток королевств… Ты лучший!
— И принесет мне на подпись диплом насчет дарования вам титула барона, — сказал я.
Она хлопала в ладоши, радовалась, кричала пищаще-задорно, размахивала голубым платочком.
— Я нарочито выбрала это время, когда все эльфы сейчас на празднике Цветения Амброзии.
— Да, понимают не все одинаково, в этом залог развития христианства. А что я должен делать?
— Ваше высочество предпочло бы год или больше?
— Их зовут Кюэль и Мюэль, — пропищала она, но это Кюэль, а это Мюэль… Они обе противные.
Он покосился с удивлением, чувствует, что мне те люди не нравятся, однако всхрапнул и помчался бодрым галопом.
Она вылезла из моих сапог, как муравей из шахты, сняла кольчугу и, положив меч на место, тихо выскользнула за дверь.
— Каина за убийство брата изгнали, — напомнил я, — он взял жену или жен и ушел далеко-далеко, где стал родоначальником могучих и великих народов, так ведь?
— Пойдем, — согласился я. — Самое главное, Ханкбек, сейчас разобраться, кого назначите командовать армией. Ну… и разные мелочи, вроде того, где разместить наиболее ударные части.
— Вся церковь, — ответил он сипло, — один человек…
— А разве это не вы у нас по бабам? — спросил он в великом удивлении. — От вас и сейчас ими пахнет, даже несет… А какие у нас государственные проблемы, ваше высочество, кроме вас самих?
— Намного, — сказал я нервно. — Там деваться было некуда, пришлось драться, а здесь можно сидеть и не соваться. Но… надо. Я вас вызвал для того, чтобы вы подготовили и возглавили целую армию.
— Во-во, — воскликнул я. — О том и говорю!
— Мы, естественно, поддерживаем добрые отношения со всеми… мы сами из родовитой знати. Однако, разумеется, на войне предпочитаем тех, кто выполняет команды, а не начинает сперва сравнивать наши родос…
Он не успел возразить, я стремительно вышел, от дальнего костра ко мне ринулся Бобик, а мирно жрущий раскаленные угли под восхищенные возгласы воинов Зайчик с недоумением повернул голову.
Сердце стучит учащенно, я в самом деле твердо намерен сделать тех людей счастливыми, а жизнь мирной, но только сперва придется побыть политиком в самом худшем смысле слова, какими вообще-то и считают…
— А-а, — сказал он, — ну, если еще и жена… Даже преданная?
— Дай Господь счастья вашему племени, — сказал я и поднялся. — Пойду пройдусь.
Я, набычившись, смотрел, как он вышел в коридор, переговорил там недолго, затем провел в комнату приземистого человека в чрезмерно пышном кафтане оранжевого цвета с обилием золотых цепей, брошек и за…
Он поднялся, перекрестил меня скупо, но с твердостью во взоре.
У нее глаза начали наполняться слезами и, чтобы я не видел ее слабости, она отвернулась и отошла от окна. Зайчик тихо-тихо пошел вдоль дома, я не вмешивался, пока он не подошел к дому, где я устроилс…
— Ваше высочество, могу я представить вам свою подругу, леди Кельвинию, урожденную баронессу Медеширскую?
Он задумался, я ждал ответа, наконец слабая улыбка проступила на его бледных губах.
На спине буквально чувствую укоряющий взгляд церемониймейстера и удивленный — барона, закрыл дверь и вернулся к ним.
— Уже можно, — сказал я. — Говорить и смеяться можно. Только не слишком громко, наверху услышат.
— Да? А завтра тебе начнет нравиться одна из моих сестер, и ты меня отодвинешь в сторону?
Она покосилась на сестру, что заходит то справа, то слева, стараясь привлечь внимание.
— А что, — проворчал он, — ему там в Гандерсгейме медом намазано?
— Да-да, все как обычно! Вечером прием… Нет-нет, никаких торжеств! Его высочество не одобряет…
— Сам придумал, — сообщил я. — Пестня поднимает ярость масс, пестня строить и жить помогает! И тот, кто с пестней по жизни шагает… ну, шагайте, сэр Вайтхолд, шагайте! Можно пока без пестни.
Отдельной группой держатся земляные магнаты, чьи владения и по отдельности превосходили земли короля Кейдана, а сейчас превосходят мои — верховный лорд Джералд Бренан, Джеймс Гарфильд, лорд Уильям Дэ…
— Вы попали в самое нужное время, — заверил я. — Для христианства мы все несгибаемые воины, что должны думать только о долге, а не о себе и своих слабостях.
— Примут командование над турнедской армией, — сообщил я. — Вообще-то она не турнедская, но это так, для удобства. По месту расположения.
За его спиной вельможи вперили в меня такие взгляды, что я понял: да, огорчил, и даже сильно.
По обе стороны входа на мраморных постаментах грозные львы из золота, но как живые. Показалось даже, что глазами грозно проводили, пока я осторожно пошел к ним, выбирая дорогу строго посередине, и за…
— О да, — подтвердил я, — еще как!.. А хто?
Пожалуй, он один из немногих, кому можно довериться… в некоторой степени. Уже потому, что знать его никогда не примет и своим считать не будет, а при сильном короле и он может быть сильным, так как с…
Времени уже в обрез, нужно спешно завершать здесь дела, а затем застоявшийся Зайчик быстро догонит, как бы они быстро ни выдвигались. При погрузке на железнодорожные платформы нужно присутствовать ли…
Я охнул, рассмотрев отца Дитриха, вихрем выбежал из кабинета, пронесся по лестницам и выбежал наружу, когда отцу Дитриху помогали покинуть седло.
Я подождал, когда затихнут голоса и даже шорохи, скрючил пальцы и повернул кольцо камешком вниз. Покалывание началось сразу, словно организм уже признал эту штуку, по телу забегали огненные муравьи. …
— Ваше высочество, — сказал он тревожно, — давайте я понесу! Мне это положено.
— Что стряслось? — спросил я, чуя недоброе.
— И очень красивый, — подтвердил я. — Без тебя этот мир был бы серым. И так ты его украшаешь собой, как вот дракончики, магия, гарпии…
Он кивнул, отодвинулся на всякий случай, вдруг да вдарю.
После обеда за мной увязался барон Альбрехт, выяснял, сколько человек выделить на охрану бухты, раз уж я готовлюсь отправить такую массу вооруженных до зубов орлов из Сен-Мари в северные королевства,…
Его раскинутые руки пошли навстречу друг другу, я отпрыгнул, избегая его когтей. От шипастых ладоней посыпались холодные синие искры.
— А это вот мой. Но никто из посторонних не видел меня в нем.
— Правда? — воскликнул я ликующе. — Как здорово… Поздравляю! Безумно рад!
На полу перед дверью нарисовал кроваво-красные линии и сообщил всем, что всякий, ступивший на них или переступивший, будет поражен Божьим Гневом.
— Мы отступаем, — пояснила она. — Скоро нас превратят в рабов, отпор выстроить не удается.
— Граф, — сказал я, — не будьте застенчивой девочкой, хотя, конечно, это весьма импонирует, когда вот так отважный полководец, что лично ведет в бой войска и первым врубается в ряды… умеет еще и смущ…
— А-а-а, — сказал я с облегчением, — это да, было! Я мудрый, делаю все правильно местами. И что, сразу и драки прекратились?
— Однажды меня самого поймали прямо на лесной тропке, сбросив с дерева металлическую сеть. Думаю, незримник не сумеет пролезть сквозь ячейки, где застрянет даже мелкая плотва!
Коротко блеснул свет, настолько яркий, что сразу после него зал показался погруженным в полутьму. Жрица исчезла, топот стал громче, барон и церемониймейстер подбежали и встали рядом, барон даже выхва…
Я видел, как он постепенно накаляется, злобно зыркает по сторонам, наконец взмахом руки послал стражей прочь.
Она вздохнула, в ее взгляде, устремленном на меня, я мог бы прочесть многое о себе, но предпочитаю, как все мужчины, только комплименты, а сейчас их вроде бы как-то маловато.
Бобик лежит на спине, а обе дочурки Асситы с визгом нападают на него, уверенные, что это они завалили такое огромное чудовище. Младшая в азарте даже укусила его за бок, Бобик только лениво сощурился,…
Я закусил губу, что-то в этой женщине настолько величественное, что подавляет даже мое хамство, как врожденное в качестве защитного механизма хрупкой души, так и воспитанное демократическим обществом…
— У вас есть еще два абсолютно преданных вам полководца. У них, в отличие от меня, большой опыт руководства большими массами войск.
— Если уж затевать столь нужные реформы, то во дворце нужны и свои, армландские, вельможи. Кого намереваетесь обер-камергером, камергером, обер-гофмейстером, обер-гофмаршалом?..
Я напряг слух, жрица проговорила быстро и с напором сложное заклинание, в прошлый раз я слышал только напор звуков, теперь же запомнил все, даже интонации, понижение и повышение тональности, позу, чт…
— Ваше высочество, я счастлив увидеть воочию человека, о котором говорят так много… Примите дары от Его Величества короля Фердинанда в знак уважения и почтения к вашим великим заслугам.
— Нет, но на Фезензардском турнире это высокое звание было присуждено леди Азагердии. Этот турнир, ваше высочество, выше по рангу, чем тот, на котором получила это высокое звание леди Розамунда, ибо …
Она загадочно улыбнулась, а я, не проронив больше ни слова, прошел в свой кабинет, усадил ее в кресло и сел напротив. Она послушно молчит, только улыбается и все подергивает плечом, давая платью спол…
В самом деле, мелькнула мысль, надо быть начеку. Придворные дамы становятся все настойчивее. Слишком уж велик соблазн оказаться в моей постели, чтобы получать титулы, поместья, земли, самим раздавать…
— Ваше высочество, — повторила она, вслушиваясь в звучание титула, — а не наносит ли это ущерб вашему престижу…
Я бессильно смотрел ей вслед, а она, чувствуя мой взгляд, сутулилась и удалялась несвойственной ей суетливой походкой и частыми мелкими шажками.
— Еще бы, — подтвердил я. — Все, что мне на пользу, правильное. Все, что на пользу другим — неверный выбор, такого товарища нужно деликатно поправить. Если не поймет, можно неделикатно.
Мне показалось, что и в этот раз он рассматривает меня критически, с явным неодобрением, как паршивого работника, который ухитрился напиться и вываляться в грязной луже.
— Здесь командует отец Тибериус, вон спускается…
— А на интересы и безопасность Отечества им наплевать, — сказал я твердо. — Но если соседи создадут единую армию, то у Варт Генца не будет шансов.
— Еще бы, — огрызнулся я. — Попробовал бы назвать дураком того, кто тебе зарплату выдает! Зарплата, это такое жалованье, только поменьше, но зато за работу. В общем, всех полевых командиров, что уже …
— Ваше величество! А что объяснять, когда и так все на виду? Мы не подвергали сомнению святость брака, устои монархии или авторитет Эльфийской Матери. Даже не заикались про осторожные реформы, мы же …
Я обратил внимание на глубокие ниши, где красиво и гордо стоят в полных доспехах благородные рыцари, замечательное зрелище, только две пустуют, но расположены строго напротив друг друга, красивая так…
Хотя если посмотреть непредвзято, то на дураках вообще мир держится, не только армия. Умные почему-то сидят по углам и шипят, что наверху одни дураки и ничего не умеют, надо вот так и вот эдак, а сам…
Сэр Жерар ничуть не удивился, что я исчез на сутки, уже приучен, как и все в Савуази и Геннегау, а я по возвращении тут же затребовал сводку происшествий за сутки и весьма изумился, что ничего особен…
— Святой отец, — запротестовал я. — Это чудовищно медленно!.. Я уже год назад готов был ломать и строить… ну, красиво и гордо воздвигать святое знамя церкви на руинах дикой и варварской!.. А они все …
— Конт, — повторила она с нажимом, — у вас есть хитрость, изворотливость и выживаемость, так свойственные низшим формам жизни. Я поручаю вам изыскать способы, чтобы облегчить положение наших несчастн…
— Мы соседи, — сказал он, предупреждая вопрос, как они оказались здесь так быстро. — Война кончилась, но мы все еще… в седлах.
— Я здесь, — ответил я и вышел из незримности.
Я выставил вперед ногу, посмотрел на нее и подвигал носком сапога из стороны в сторону.
— Стальграф Филипп Мансфельд и рейнграф Чарльз Мандершайд? — спросил я.
— Очень хорошо сказано, — проговорил Фортескью с восторгом. — Мы тут от двери все слышали, ваше высочество! Вам бы в кардиналы…
Я повернул Зайчика в сторону села, но и река дальше повернула, мы вскоре сблизились, берег с этой стороны песчаный, вода чистая, прозрачная, впереди на большом блестящем камне, что высовывается из ре…
— Правда? — спросил я с недоверием. — Надо им еще какие-то бирочки привесить. Военные их обожают, а то знамена всего лишь знамена… Как я уже говорил, я поведу Третью Ударную и Золотознаменную в Варт …
— Но почему не послал сказать, — вскрикнула она, — что жив?
— Мастер Джонс и мастер Джеймс, — заторопился он, путаясь в словах и проглатывая окончания, — открыли некий странный эффект… При определенных, но не уточненных обстоятельствах удается видеть некую ст…
Одна бросилась к матери, вторая с радостным воплем «Собачка!» бесстрашно повисла на шее у весьма изумленного Бобика.
Во дворце начался переполох, все оживилось, народ забегал ускоренно, все выстраивается под нужды верховного лорда, а это значит, что сейчас и сэра Вайтхолда расталкивают, если спит, напяливают на нег…
Эльфийка счастливо взвизгнула и, выронив подушку, ринулась мне на шею. Я опешил, а она повисла, как обезьянка на дереве, обхватив ногами почти на уровне груди. Я шелохнулся и осторожно погладил ее по…
— Говорят, уже величает себя господином. Требует подчинения и уплаты налогов на содержание его замка. Крестьяне противятся, так как всегда жили вольно, никакие налоги никому не платили…
— Не знаю, — сообщил я. — Это трудно, но можно. Даже легко, если знать, как. И чтоб не самому, это самое главное. Когда другие, это всегда легко!
Я отвернулся к прошел к окну, стискивая за спиной кулаки, а когда через минуту оглянулся, в комнате остались опустевшие кресла вокруг стола, а воздух слегка колышется, словно тут только что пронесся …
Он кивнул себе за спину. Мы выбежали в коридор, а оттуда на лестницу. Внизу прошла рослая и блистательно отточенная во всех деталях женщина, свернула к лестнице и начала пониматься на второй этаж.
Снова дремучий лес, Бобик все еще несется впереди и почти не оглядывается, уверенный, что и мы следуем этим путем, проскакивая через застывший мир, а под нами мелькают то зеленые пятна зелени, то без…
Со стены сбежало несколько человек, почти дюжина, выставили копья так, что острия уткнулись мне в спину, под ребра, в грудь и живот.
— Ваше высочество, — заговорил он неспешно, прочувственно, за его спиной все даже перестали двигаться, не только переговариваться. — Надеюсь, вы останетесь довольны пребыванием в нашем прекрасном кор…
Я провел в домике сестер неделю, хотя планировал сутки уделить каждой, однако все как-то путалось, они оказались слишком смешливыми и дурашливыми, хохочут без умолку и обманывают меня, пользуясь тем,…
— Никакого, — заверил я. — Будь иначе, возможно, я предпочел бы герцога Ришара. Но ваша армия будет называться Непобедимой и Победоносной армией Варт Генца, овеянного славой побед! Не будут же они во…
После его гибели оба ощутили, что их мир рухнул, но я вовремя подставил плечо, и теперь, чувствую, они мне верны не меньше, если не больше, чем мои армландцы.
День солнечный, цветные одежды смотрятся особенно ярко и празднично, а в цветных все, никаких полутонов, мужчины предпочитают ясные четкие цвета, такие же навязывают и женщинам.
— Выбрать ту, — объяснил я, — что работает на нас. Заокеанская империя нанесла превентивный удар, рассчитывая нас сокрушить, но просчиталась, не предполагая, что мы проявим такую стойкость и с легкос…
— Да, — сказал я, — у парок. Сидят, дуры, прядут, кто им только и доверил такую важную работу!.. Вроде бы все просто, ума не надо, сиди и пряди, но какая ответственность… Я бы такое даже мойрам не до…
Это отвратительное желе начало стекать по стенкам сосуда. Я торопливо поставил на пол, а там оно пошло расползаться, как мерзкая слизь, просачиваясь в щели и сползая через барьер самой башенки.
— Боудеррия, — сказал я с неловкостью, — понимаешь ли… несмотря на некоторое включение экзотических элементов… это все-таки добротный рыцарский мир. Мужской мир.
Ассита толкла длинным пестиком в ступе едкие травы. Я вошел быстрыми шагами, она обернулась, бледное лицо совсем страдальческое, глаза трагически расширены, в них блестят слезы.
— Дверь наружу заперта с той стороны, — сказал один. — Барон никому не доверяет, даже тюремщик сидит здесь как заключенный.
— Заработать, — поправил он, — или заслужить.
— Ваше Величество!.. Я отыскал этих дикарей, как вы точно заметили… или это сказал я? Неважно, я чувствую такое родство душ, ибо я иду в вашем кильватере и полностью живу вашими чуйствами, мыслями, о…
— Почему шатком? Ты мое солнышко, я тебя люблю, а это просто твои сестры.
— Правда? — сказал я. — Эх, а я как раз думаю, что пора начинать поднимать бурю.
— Человек соблазнившийся, — добавил он грустно, — и снова вставший на путь праведной жизни, лучше других понимает, что это и как этого избегнуть. А также как бороться и вообще как нужно поступить. И …
— Разве?.. Вот этот зал оставался неизменным тысячи лет. И, знаете, за счет чего?
Еще едет аббат Тибериус, как же без него, настоящий ученый-практик, он не хуже меня видит, что развитие тормозит в первую очередь неготовый «самовар», то есть котел на колесах, что и потащит всю эту …
— Все шутите, ваше высочество… да с таким серьезным лицом, что у меня чуть сердце не выскочило! Там что мне ответить ее величеству?
— Я ценю твою жертву, — прошептала она. — Увы, мир жесток…
— Ты о пестне думай, а то уже вижу, о чем сразу, не снимая лыж! Это они, варвары, накрылись лоном, после чего закономерно исчезли, как вообще-то и правильно, таким туда и дорога.
— У вас здоровый вкус, — напомнил я с одобрением.
Яэль прижалась ко мне, вздохнула и закрыла глаза. Я погладил ее, как кошку, по голове, загривку и спине. Она замурчала и выгнула хребетик.
Он поклонился и хотел выйти, как всегда неторопливый и обстоятельный, но я жестом велел ему остаться и снова склонился над картой.
Один все-таки сделал попытку перехватить, но я увернулся и влетел в дверной проем на скорости. К счастью, там никого, но путь из дворца удлиняется.
— Откуда здесь война? — ответила она печально. — У нас всегда были мирные земли. Но год назад вон там за лесом появился один… называет себя бароном. Собрал шайку разбойников, вместе с ними восстанови…
И я буду, эта, защищать их, вот сегодня же и начну спасать, даже готовиться как-то особенно не буду, а сразу брошусь спасать, потому что спасать надо сразу, как утопающих…
— Почему нет? — возразил я. — Блевать — благородное дело. Значит, хорошо пил! А пить и блевать — признак мужественности и отваги в демократичном обществе.
— На костер можно подкинуть ему всех астрологов, — сказал я, — гороскопщиков, оракулов, бабко-вангателей и глобей, этих сразу без суда, и так все ясно. С ведьмами будем разбираться в индивидуальном п…
— Я составлю брачный контракт, — сказал он, — и принесу вам на подпись. Хорошо?
— Думаешь, мне надо, чтобы начальники станции выходили встречать высоких гостей с головы до ног в… коричневом? И с мощным ароматом, совсем не похожим на розы? Вообще собирай все жалобы и предложения …
Все знакомо, здесь иногда провожу то совещания, то деловые пирушки, на которых обговариваем дела королевства. А вон в стене загадочнейшая дверь, которая никуда не ведет. За ней просто стена. Каменная…
— Лорды, я с благодарностью… даже со слезами счастья и умиления принимаю этот высокий титул и обещаю и дальше!.. Как видите, у нас с вами полнейшее взаимопонимание, вы ни секунды не сомневались, что …
— Ваше высочество, — ответил он ровным голосом.
— Еще бы, — огрызнулся я. — С вами так и вообще!.. Зело, весьма зело! Даже обло и озорно, чтобы не сказать больше.
— Сэр Ричард, — произнес он холодновато, — помощь нужна?
Ассита медленно и страшно бледнела. Кожа на лице натянулась, щеки запали, а скулы резко натянули кожу.
— Моих перемещениях?.. Да, моих перемещениях… А что это за слизь на стенах?
— Ну, рассказывай, — велел я, — что тут творите!
— Да, конечно. Я помогу Эйцу, а то наш бравый охранитель уже охрип, спеша все убрать до прихода гостей… Но все-таки, чего нам ждать?
— Не усилившаяся, — напомнил я, — а возрожденная! Здесь ее вообще не было до нашего вторжения.
Раздался тяжелый подземный удар. Земля под нами дрогнула. Я напрягся, готовый к неожиданностям.
— Ему это не нравится, — вскрикнул барон.
— Ну да, — согласился я. — Высшие либеральные ценности на марше. Полная свобода и просвещенная демократия!..
— Ой, — сказала она, — я вас не заметила…
— Это называется «по старинке»? Гм… Чего-то я не понимаю.
Я соскочил на землю, покрытую толстым слоем жирного чавкающего мха, один тролль тут же взял у меня повод Зайчика.
— Жарим, — объяснил я. — Прожариваем так, что никакие глисты не выживут. И яйца тоже погибают.
Я тоже чмокнул ее, а когда спускался по лестнице, подумал, что у нас ровные дружеские отношения, как у выросших вместе с детства или как у супругов, проживших в браке лет десять, когда нет ничего нов…
Она как-то перехватила мой взгляд, чуть смутилась.
— Королевство Шальксберг, — поправил я. — Теперь уже, конечно, упраздненное. Прекрасно…
— Завтра вам принимать послов, а вы не весьма готовы. Но мы успели, ваше высочество!
— Спросите еще раз, — сказал я ласково, — удавлю собственными дланями сюзерена по праву первой брачной ночи.
— Их бракосочетание состоялось, как и планировали, в церкви на землях сэра Корниленда.
— Ваше высочество, меня предупредили о вашей манере общаться.
— Увы, — сказал я, — а то бы, конечно, мы бы вдвоем, да. И все бы сразу решили раз и навсегда. А что-то нас здесь маловато…
— Ричард, — сказала она негромко, я с удивлением ощутил нотку сочувствия, но напомнил себе, что могу и две такие нотки вплести куда угодно. — Ричард… тебе нужно притормозить. А еще лучше — остановить…
— Да?.. А то, что вы рассказывали о христианстве, о долге, о высоком служении истине… это вранье?
— Думаешь, если успел бросить меч, то как бы неприкосновенен?.. А безоружного убивать нельзя?
— Ну что вы такой мелочный? Понятно же, в Гандерсгейме разрешено бесчинств и эксцессов больше, чем в Геннегау. Со стороны властей, естественно. Более того, в разных частях Гандерсгейма разная шкала… …
Простолюдина от человека благородного происхождения легко отличить издали даже по походке. Простолюдин идет свободно, то есть горбится, размахивает руками, вертит головой или тупо смотрит себе под но…
— …согласились с нашими доводами, — невозмутимо закончил Альбрехт. — Да и трудно спорить с победителем.
— У меня есть Храм, — ответила она и добавила: — Когда сочту нужным… я приду. Прощайте!
— Зачем? Энергичные люди везде нужны. У меня один из таких и сейчас служит. Весьма успешно.
Часть денег, как я и велел, он направлял на закупку отборного зерна для посевов, брал в самих Скарляндах, где есть излишки, закупал в Варт Генце, там это сразу сочли как постепенное поглощение слабых…
Я как бы умыл руки, что, конечно, не совсем, ибо вырвавшиеся на свободу узники в ярости и жажде мщения убили всех, пощадив только одного, найденного туго связанным и с кляпом во рту на верхнем этаже.…
— А дураки на престоле недолго держатся. Но как же вам помочь… Нет, не представляю.
Она скорчила хитрую рожицу и почти показала мне язык.
— Барон, — сказал я, — а ведь наступает пора жатвы! Нашей. Или сбора камней.
Я хотел было на правах хозяина пропустить вперед гостей, но не поймут, здесь даже друзья расценят как слабость, и прошел через зал между накрытыми столами важный и надутый, как породистый индюк, за к…
— И доспехи, — добавил барон Альбрехт. — А из Вестготии привозят вообще такое, что просто сказка!.. Даже Растер не мог разрубить вестготский панцирь.
— Идите вы, барон, — сказал я в сердцах, — со своими шуточками.
— Так это прекрасно, — возразил я. — В том совершенном мире мы были потребителями, а здесь можем стать творцами, можем и сами приносить пользу, а не только жрать, развлекаться, совокупляться, снова ж…
— Но они не ты, — сказал он, — сам видишь. Это тупой скот, злобный и ничего не понимающий, кроме пинков и зуботычин.
— Нужно открыть сосуд Небесной Воды, — сообщил он.
Воины на воротах, как рассмотрел наконец, в доспехах из черной кожи с металлическими нашлепками. Не очень богат здешний вожак, надеюсь, хоть у него будут рыцарские доспехи, пусть даже из самого дрянн…
— Господин, мы не преступники. Мы просто отказывались ему подчиняться.
— Нет, — отрезал я. — Туда даже женщин не допускаю, кроме служанок, но то, к счастью, не женщины.
— Ладно, трудитесь, барон. А я сделаю вид, что верю, будто вы в самом деле трудитесь.
Выдержав так почти час, я вскочил рывком, всего колотит нервная дрожь и злое нетерпение, да какого я жду, у нее было достаточно времени, чтобы вспомнить меня, перебрать все слова и моменты встречи, к…
Впереди из каменной стены наполовину выступила огромная отвратительная морда полузверя, зеленая, с багровыми глазами, втрое крупнее человеческой, что-то в ней от древней рептилии, но взгляд жутко осм…
— Как вы сказали, — проговорила она с натужным весельем, — у вас там девушки на выпускном вечере во взрослую жизнь… буйствуют?
— Наверняка, — сообщила она, — я же вижу по твоему лицу, что много чего еще есть и все-то ты знаешь! И мне можешь рассказать и показать, такой наивной и простодушной!
— Наполовину эльфийка, — пояснил я. — Даже, наверное, не наполовину, полностью… Ведь я сам не Ричард, а эльф по имени Астральмэль. Ну, выполняю свой супружеский долг за одного эльфа. Точнее, выполняю…
— Пусть сама решает. Я с удовольствием лезу в чужую жизнь, но не тогда, когда могут обвинить во вмешательстве.
— А войны никогда не кончаются, — заверил я. — Просто потом они ведутся другими, более зверскими методами. Ну там экономика, информация, слухи, кабальные договора, концессии, неравноправные союзы…
Паровоз, увы, несмотря на простоту устройства, еще не готов. Простенький бы уже сделали, их в старину, кстати, называли «самоварами», но я заказал сразу большой, чтобы мог тащить несколько платформ с…
Платформы для перевозки строить достаточно просто, хотя и сложнее, чем в моем срединном. Там вообще брали готовые тележные оси с насаженными на них колесами, а здесь из-за расширенной колеи оси прихо…
— Не знаю, — сказал я. — Связь поколений… преемственность… нить в будущее… никто не забыт, ничто не забыто, всем все припомним, гады…
Бобик бодро несется огромными скачками, подпрыгивает на бегу, будто ловит бабочек или стрекоз, а может, и ловит, жизнь хороша, солнце жжет спину, а на той стороне Хребта, как помнит, сыро, слякотно и…
Проходя мимо нас, она медленно повела руки в стороны, они налились красным, словно металл на раскаленных углях, затем от них пошел багровый свет, и заплясали короткие нервные язычки огня. Ладони прев…
— Трусики, — поправил себя я. — Тьфу… трусиков тоже нет, заработался я что-то… ах да, чепчики, я хотел сказать. И в воздух чепчики бросали в восторге, бесстыдно открывая волосы, что весьма возбуждающ…
И, конечно, дети от него тоже будут большими и сильными, что выгодно племени. А если учесть, что в старые времена родители сами посылали своих дочерей в постели героев и могучих лордов, то я… ну, буд…
Лорд Варвик остановился, а с ним и все лорды. Я продолжал шествовать до самого помоста, где поднялся на его две ступеньки, но садиться на трон не стал, развернулся и, держа лицо еще более почтительны…
Я прыгнул в сторону, быстро отвел лезвием меча выставленное копье, ткнул острием в раскрытый рот, тут же повернулся к Заозерному, но дурак даже не попытался ударить мне в спину, слишком медлителен.
— Может, — предположил он, — что-то личное?
— Ваше высочество! Наконец-то вы появились в наших землях… Не могу сказать, что здесь беспорядки, все как раз, напротив, прекрасно: вы сумели утихомирить всех своим миролюбием, христианской кротостью…
— Это самый изысканный комплимент в моей жизни!
— Это вот, — сказал я и повел дланью. — Скоро совсем будет как на базаре. Не протолкнуться.
Она шелохнулась, двигаясь очень замедленно, чуть повернула голову, глаза огромные, в них все еще испуг.
Он раскатал трубку, вытащил листы бумаги, огляделся.
Сэр Жерар зашел очень довольный, поклонился и застыл, но я вижу, как рожа подергивается в сдержанной улыбке.
— Хуже, — ответил я. — Не чаще раза в сутки!
Я промолчал и, отступив в сторону, сделал приглашающий жест, мол, а я пойду за вами и оценю вас сзади. Она поколебалась, затем величественно не пошла, а поплыла по коридору. Нижний край платья скольз…
— Понятно, — сказал я, — тоже работать не любит. Даже на Отечество, дым которого так сладок и приятен… Тогда почему вы не с войском топаете в сторону Тоннеля?
— Сэр Жерар, — сказал я строго, — я знаю, что делаю.
— А еще, — напомнил я, — чтоб все были в красивой приталенной одежде. Вопрос моды и приличия.
Упал он с таким грохотом, что на поле моментально выбежали оруженосцы и даже не пытались поднять его на ноги, а сразу бегом поволокли с арены, а вдогонку гремели бурные аплодисменты армландскому граф…
— Простите, ваше высочество, — ответил он смиренно. — Думаю, не один я это уже забыл.
— Ваше высочество, Скарляндия или Скарлянды?
— Вы были правы, — сказал я, — стараясь начать распространение устава и нравов ордена Марешаля с северных земель. Теперь мы так и делаем. Надеюсь, ваши люди уже основали первые ячейки ордена…
Слуги, быстро работая длинными ножами, профессионально ловко, не делая ни одного лишнего движения, вскрыли грудную клетку и вытащили еще трепыхающееся сердце, печень, скользкую и покрытую слизью, а т…
Я отвечал тоже весело и бодро, хотя сердце стучит тревожно. На этот раз, ребята, не будет ни добычи, ни побед, ни славы. И двигаемся совсем не на войну. А мне погано, потому что хоть так и правильно,…
— Так то ваших, — напомнил я. — Про свои я по врожденной и всемерно развитой скромности умалчивал. В общем, подводя итоги, скажем так: слава Богу, я — женат. Так что от… гм… отцепитесь все кандидатши…
Он насмешливо фыркнул и пошел совсем лениво, даже Бобик посмотрел на него с недоумением.
— Разве?.. Здесь две тысячи лучших из лучших, что прибыли на тех ваших удивительных телегах!.. Конница подойдет примерно недели через две. Пехота еще позже…
Она охнула, я видел, что растрогана настолько, что в ее огромных чистых глазах заблестели слезы признательности.
— Останешься со мной?.. Ваше высочество, мы собирались сегодня же вернуться домой…
Он тоже рассматривал меня с подозрением, но и с живейшим интересом.
— Надеюсь, я это буду делать в присутствии других дам?
— Разве он не любил тебя? — спросил я. — Разве не желал тебе счастья?
Я ощупывал прутья, подергал в бессильной злости, решетка задребезжала. Насторожившись, я потряс сильнее, справа прутья в стене ходят свободно, там за века разболталось…
Его сосед, верховный лорд Джералд Бренан, вдохнул, покачал головой.
Пир длился всю ночь, но, к счастью, у меня уже достаточно авторитета, а главное — уверенности, что могу отказаться пить со всеми и мир не рухнет. При первой же возможности я воспользовался своим прав…
На седьмой день сестры поутихомирились, начали прислушиваться к себе, как будто что-то уж может быть заметно, дуры, хоть и эльфийки, с другой стороны — натуральные блондинки, так что да, зато красивы…
— За это, — предупредил я, — отработаешь внеурочно. В выходной.
Они все уже смотрят на меня, как на лорда и вожака, вот так всегда, стоит только проявить инициативу или просто начать что-то делать первым, как волей-неволей становишься вожаком, все смотрят на тебя…
— Тихо, — сказал я. — Что-то он мне как-то не совсем нравится…
Я догнал быстрыми шагами, она не остановилась, только пошла еще быстрее, не поднимая головы и глядя упрямо в землю.
— Ваше высочество! Все ж видели, не поверят!
— Может, — сказал я с надеждой, — это знамение?
Наши головы начали сближаться сами по себе, я смотрел на ее губы, созданные для поцелуев, она слегка опустила взгляд, и я понял, что она сейчас видит мои губы.
— Рич, я никогда не поверю, что ты отдашь такое зверское повеление!
По обе стороны придорожные кусты мелькают все быстрее. Палант подошел ко мне возбужденный и трепещущий от новизны ощущений.
Она ничего не слушала, слезы продолжали струиться по ее лицу.
— Какие люди! Дайте вас обниму!.. Ну как съездили?.. Садитесь, вот эти самые удобные… Эй, вина сэру Растеру!
— Полиандрия? — переспросил я. — Ах да, Арджуна, Бхимасена, Юдхиштхира и близнецы Накула и Сахадева…
Я распахнул объятия, она бросилась мне на шею, я обнял с осторожностью, стараясь не придавить выступающий животик.
— Сегодня последний день не только в этом кресле… но и вообще в Геннегау. Мы с будущим мужем будем жить в его имении, это почти у Стены, что отделяет нас от Вестготии.
На трибунах наступила мертвая тишина, никто даже не сдвинется с места, а юноша внизу в одежде помощника судьи посмотрел направо, посмотрел налево и, убедившись, что противники уже готовы и смотрят др…
— Не сбросишь. Тут такие мордовороты, что и меня сбросят, а я, ты знаешь, не совсем так уж и слабенький. Давай лучше я тебе предложу место на первом же корабле, что выходит в океан. Заодно и посмотри…
— Его светлость граф Саксен-Гот, чрезвычайный и доверенный посол королевства Кельтулла!
— Бабетта, — сказал я предостерегающе, — сегодня же отдам приказ стрелять, если явишься вот неожиданно. Видишь вон там арбалетчика? И еще вон там?
— Мне кажется, — произнес я как можно деликатнее, — а вы поправьте меня, если ошибаюсь… поверьте, сейчас я даже рад ошибиться, но вы не можете сами закрыть Зал Древних Королей?
Он появился мрачный и собранный, взглянул с вопросом в серьезных глазах.
Она не ответила, продолжала идти, глядя в землю и прижимая к животу мешок.
— Идите, — сказал я, — дорогой друг, идите… и хорошо отоспитесь. Завтра тяжелый день.
— Народы Севера, — объяснил я, — должны знать и верить, что военные расходы — необходимы. В столкновении равных по мощи сил всегда побеждает та, народ которой верит в свою правоту. Потому я предлагаю…
— Многое, — ответил я загадочно и твердо. — Срочно займите здесь оборону! И держитесь изо всех сил, не пропустите ни врага, ни противника, ни даже неприятеля… а я как можно быстрее в лес…
— Нет, — отрезал я. — Хоть вы и королева, но подрасти не мешает. Да вообще-то я и сам не знаю. Я скромный, слыхали?
Я посмотрел на него сердито, нечего раньше времени раскрывать карты, хотя оба знаем, что он знает, но все же…
— Хорошо, — сказал я мирно, — поздравляю, сэр Вайтхолд, вы проявляете стратегическое мышление и не подхихикиваете своему лорду, и даже не поддакиваете, а прямо в глаза говорите, что он дурак и не пра…
— Мне очень не нравится твой цинизм, сын мой, но ты определенно стремишься к Свету и других с собой зовешь…
Он впервые за день позволил себе улыбнуться.
Когда я, подхватив находку под мышку, решительными шагами направился из зала к выходу, оба заспешили следом.
— Мы приготовляем вот так, — объяснил я. — Смотрите…
— Надо, барон, — сказал я, — надо. Об этом еще и песни будут!
— Дорогие друзья, — сказал я, — давайте перейдем в Большой Зал и за небольшим деловым пиром обсудим, что в Варт Генце можно еще больше улучшить, усовершенствовать, чего ему недостает до полного счаст…
Он подошел торопливо, весь застеснявшись и даже порозовев узким удлиненным лицом, все никак не огрубеет, а я с удовольствием посмотрел в его чистые синие глаза и на красиво очерченные губы. Уши тоже …
Яэль отлипла, но ухватилась обеими передними лапками за мою могучую длань.
Я смотрел на него пристально, стараясь не показывать ни раздражения, ни медленно разгорающегося во мне гнева.
Шварцкопф посопел, потом обнял сэра Вайтхолда, прослезился и сказал, что это всегда было его мечтой, чтобы Скарлянды из союза племен снова стали королевством.
— Какой сон… Меня колотит уже неделю, а этой ночью, надеюсь, Господь примет мою душу…
— Сэр Вайтхолд!.. Не спать, не спа-а-ать!
— Еще бы, — сказал я. — Просто другие вообще не поднимают задниц, вот и кажусь чуточку активнее. Но, правда, не отказался бы получить побольше мощи…
— Вы все равно не сдались бы и… победили бы.
— Ваше высочество, — повторил он, — сюда идет… Жрица!
— Или же, — продолжал рассуждать я, — произошел разрыв ткани пространства-времени, а то и вовсе истончилась какая серая струна вблизи сверхмассивной черной… а то и вовсе лопнула, слишком туго растяги…
Он начал загибать пальцы, лицо стало задумчивым.
— Это было бы здорово, — сказала она в восторге, — но лучше не надо. Я ведь декорация для приемов, меня мять нельзя.
Подошли еще двое, с виду крепкие, хотя видна крестьянскость, в одном я угадал кузнеца, от него даже пахнет кузницей и горелым железом.
На этот раз я постоянно видел эльфов, хотя все скрываются, как и раньше, а те, что впереди, поспешно уходят с дороги.
Она остановилась в двух шагах, вполне реальная при всей своей волшебности и необычности, подняла лицо, всматриваясь в меня с разгорающимся гневом.
Наступила легкая заминка, вперед выдвинулся виконт Рульф.
Я подозвал барона Адальберта, поговорил о флоте, у меня столько идей, столько идей, затем ко мне приблизился сэр Жерар и сообщил шепотом, что посол Фарландии просит об аудиенции по крайне важному дел…
— Конечно, — ответила она просто. — Ни у кого из эльфов еще никогда не было двух детей… так близко один за другим!.. Потому мои сестры настаивают…
— Ничего себе невинное, — прорычал я, — знали бы, к чему привели такие потехи в других королевствах! Так что машина репрессий необходима!.. Признавайтесь как на духу, что за это время успели построит…
Она взглянула на меня несколько удивленно.
— Идите, сэр Фицджеральд, — сказал я почти сердито, — и приступайте немедленно.
— Я бы сказал, — заверил я, — идите спите дальше.
— Сэр Жерар, — провозгласил я, — начинаем процесс ускорения и перестройки. А также гласности!
— Дорогой барон, — сказал я. — Это леди Боудеррия, прекрасная и нежная дама, очень чувственная и чувствительная, поэтому устройте ее при дворце так, чтобы ни в чем не знала неудобств.
— Палант, — сказал я негромко, — я поспешу вперед, чтобы все подготовить к встрече, а вы тут следите, чтобы никто и пальчик не прищемил. Лишних трудностей нужно все-таки избегать, мы же не аскеты, чт…
— Выше высочество!.. Но расчеты показали…
— Вы это уже говорили, ваше высочество. Заработались, видать.
Внизу в главном зале за большим столом расположились высшие лорды королевства, я с великим удовольствием увидел среди них главных претендентов на королевский трон: Хродульфа Горного, Леофрига Лесного…
В лагере за это время народу прибавилось еще на пару тысячу тяжеловооруженных всадников и копейщиков, платформы перевозят войска безостановочно, но шатров столько же, остальные располагаются у костро…
— Знаю, — согласился он так же нейтрально. — Позвольте выполнять?
— Конечно же, я слышал про Арндское королевство!.. Кто о нем не слышал?
Ротация кадров, подумал я одобрительно, это хорошо, это освежает систему. Каждая королева турнира приводит свой штат, а уволенные возвращаются туда, откуда пришли, и страстно надеются, что в следующи…
— С Карлом было ясно. Наши мудрецы, что прослеживают путь человека, а потом с точностью говорят, куда пойдет и что будет делать, многое сказали о Карле…
Если вот так долго смотреть, можно и заснуть в блаженной истоме, я встряхнул плечами и поднялся.
— В огне? — переспросил он. — В неистовом жарком пламени? Это верховная Жрица Хранилища, ваше высочество.
— Погодите, погодите! Это не предложение, это совет. А договариваться вам нужно с герцогом. Я лишь, как его старший сын, лучше других понимаю, что приемлемо для герцога, что нет.
— Гм, — сказал я, — чистые и честные люди бывают опаснее жуликов. Так вот, Адам и Ева, помирившись через сто лет, все-таки завели и своего ребенка, в котором нет ничего от Змея. Назвали его Сифом, бы…
— Господь пощадит, — ответил я. — А я не Господь.
— Это проклятое королевство… будет уничтожено!.. Город Вифли, где все жители отказали в куске хлеба и глотке воды жаждущим странникам, будет стерт с лица Земли! А то проклятое место, где он некогда с…
— Только косвенные, — ответил я. — Но достаточно убедительные для человека, который намерен вести туда воинов церкви!
— Сэр Ричард, так можно упустить лучших женщин! Она же с вами рядом, вы общаетесь и лучше всех знаете, какое прелестное чудо с вами рядом! Почему вы упираетесь?
Я хмуро смотрел в его лицо, стараясь отыскать неприятные черты, но видел только молодого мужчину с открытым честным лицом и такими же чистыми глазами, что бывают только у людей, все еще верящих в чес…
— Еще не сказал? Вот что значит быть ослепленным вашим поистине звездным величием и безумной красотой, что совсем отняли у меня дар речи… В общем, пришлось приобщать дикарей к нашей высокой культуре,…
— Территории, — повторил я строже. — Сэр Жерар, я не страдаю старческим маразмом! Если я где-то что-то не, то это не потому, что я сам не, просто не зело важно в данном сугубом контексте и даже не ве…
— Да. Только тебе это может не понравиться.
Сэр Жерар не заглянул в кабинет, как делает обычно в Савуази Вайтхолд, а вошел мрачный и по обыкновению угрюмый, посмотрел на меня с вопросом в запавших глазах.
Бобик, все поняв, ринулся к опушке и пропал за древесными великанами, а я с гордым и в то же время встревоженным для сэра Растера видом послал Зайчика вскачь.
Один из советников приблизился к его уху, пошептал, косясь в мою сторону.
— А-а-а-а, навоевались уже? Ну, тогда еще больше заслуживаете уважение.
— Бронных маловато, — сказал я строго, — нужно не меньше сотни! И оружейных около пятидесяти!
— Герд, тебе посчастливилось оказаться при дворе короля Зигмарингена. Это великое Арндское королевство, и я не поверю, что ты о нем не слышал, из какой бы части мира тебя ни занесло…
— Хорошо, — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал, как и положено лорду, свысока и милостиво, — это весьма, весьма!
— Это вы любите всякое необыкновенное, а я человек устоявшихся вкусов, на гарпий не тянет. Мне если не с вот такими, то уже и не талантлива, а так, с некоторыми нераскрытыми или недоразвитыми способн…
— Как скажете, ваше высочество. Я просто полагал, что отцу пристойнее быть рядом.
— Тогда меня забросило… на двенадцать тысяч лет в прошлое… Ужас, как же такое возможно…
Я снова сказал «ух ты», она стараясь, молодец, изощряется, женщинам вообще-то надо почаще говорить это «ух ты», тогда уверены, что их ценят и понимают, дуры.
Я успел даже рассмотреть в страхе, что пальцев на каждой лапе всего по три, а два по бокам, совсем крохотные рудименты, но в следующее мгновение заорал и отпрыгнул, пригнулся, избегая когтей.
— Ваше высочество, — повторил он. — Все мы знаем про подготовку огромной массы воинов в учебных лагерях, но все теряются в догадках… Слухи ходят больше всего насчет захвата каких-то островов в океане.
— Даже у рыб, — согласился Кнеббель. — Это кандидатуры для рассмотрения вашим высочеством на предмет женитьбы…
Бабетта вся налита щедрым солнцем, золотые волосы, золотые веснушки на здоровой коже, здоровый сочный румянец, как у доярки, умильные ямочки на щеках, вся светится ликованием, как же, меня увидела, т…
Я обнял Ришара, Ульриха и Готфрида, не делая различий, хотя Готфрид смотрит на меня настороженно и с недоверием, слишком много в моих действиях непонятного.
Рыцари развеселились и вовсю орали песни, время от времени посылали оруженосцев проверить, как там их кони. Оруженосцы перебирались на ходу по перекинутым мосткам, а когда возвращались и докладывали,…
— Статую Первого Короля Арндского королевства.
— Я тебя люблю, — сказал я наконец, — правда, люблю… Но надо бы еще и поработать, хотя… зачем?
Я уже не мог остановиться, сзади тоже настигают, заорал дико и ломанулся, как бык через камыш, но в последний момент упал на спину, меня пронесло вперед, сверху просвистели лезвия их мечей, а я рубан…
Заозерный и напарник не бросились вот так прямо, на лицах уже не страх, а откровенный ужас, а начали осторожно заходить с боков.
Она все старалась опустить голову, я взял ее за подбородок и поднял, глаза ее, серьезные и наполненные болью, взглянули на меня с укором.
— Поверят, — сказал я, — да еще и с удовольствием. Плохому верят всегда охотно и с великой радостью. Еще и другим расскажут. Ладно, я потерплю. Будет он королем, я поднимусь до принца, так что весьма…
Я шел прямой и ровный, изредка отвечая милостивым наклоном головы, в одном из залов увидел уже одетую для дороги Розамунду в окружении подруг и ловеласов.
— Спасибо, ваше высочество, я буду счастлив доложить это своему государю. Думаю, он тоже будет рад этому предложению.
— Так тварь ли я, — повторил я снова, — или право имею…
Он прокашлялся, это он так выражает неодобрение, выпрямился, сухой и чопорный, уже больше придворный, чем соратник Ришара в тех давних боях и подвигах.
Я нехотя кивнул, посол проводил его взглядом.
Через час вообще перестал не то что понимать, но даже улавливать смысл, и, чтобы не подписать случайно указ о собственной казни, могут подсунуть и такое, с усилием отодвинул бумаги, вышел на балкон. …
Бобик благовоспитанно сидит в сторонке, даже не скалится, уже знает, как пугаются его клыков, а ее чувствует, что это существо я пугать очень бы не хотел.
— Слабые чаше сильных выказывают силу, — сказал и повернулся к Розамунде. — Когда упорхнете?
— Ага, — сказал я, — как бы да, весьма… Но все-таки жить в нем можно, еще как можно!.. А иногда так и вообще!..
Маг вскинул руку, и все остановились в двух шагах от меня, выставив острые копья в мою сторону.
— К счастью, везде то же самое… Король созывает, а лорды являются со своими дружинами.
И удалился, очень довольный собой, я и выждал, когда затихнут его громыхающие шаги, повернулся к барону.
Я распахнул объятия, она бросилась мне на грудь, прижалась всем телом, в том числе и слегка выпирающим животом. Я пытался нежно поцеловать в макушку, но не смог прокопаться рылом сквозь пышную причес…
— Как и везде, — ответил он. — От одного часа до девяносто девяти лет. Не больше.
— Сложность в том, — сказала она, — что когда Зал открыт, он находится в этом времени. И на него действует… все.
— Схватки идут одна за другой, — возразил я, — он просто не успевает отдохнуть.
Придвинул ему кресло, особый знак почтения, оно и так стоит удобно, он с легким кряхтением опустился, лицо расслабилось, глубокие складки на лбу почти исчезли.
Он красиво повел кистью в воздухе, двое слуг торопливо поднесли ему ларец из редких пород дерева. Посол откинул крышку и бережно достал изящный кинжал в дорогих ножнах, отделанных драгоценными камням…
Бобик радостно подбежал и предлагал побегать хотя бы по кабинету, а то что-то я слишком озабоченный, надо развеяться, так все делают, ну же…
Я пробежал, прячась в тени построек, это на случай, если глаза стражника привыкли к темноте и он в этот момент проснется и посмотрит сюда. Дернул дверь, заперто, озлился, часто пользоваться кольцом н…
Она чуть опустила веки, конфета уже у нее во рту, красиво очерченные полные губы чувственно подвигались, я не увидел момент, когда проглотила, леди не позволяют себе такого вульгарного жеста, но все-…
— Зато популярность и народная любовь к вам будет еще выше и глыбже. Всяк увидит, что вы такой же, как и они. Король и народ — едины!
— Прошу садиться!.. Сэр Жерар, прочтите мой последний указ.
— Дык они же вроде как присоединившиеся члены, если понять в правильном смысле, а не так, как мне всегда сперва в голову лезет?
— Ваше высочество, я так и понял. Вы заботитесь о своем младшем брате, это похвально. Я так и доложу… Однако как насчет ваших детей?
Увидев меня, выронила пестик, охнула. Я раскинул руки, глупо улыбаясь, она бросилась мне на шею, прижалась всем телом, поцеловала страстно и жадно, а слезы как будто только и ждали этого момента, бры…
— Вообще-то, — сказал я с апломбом неофита, что берется рассуждать о сложнейших вопросах, — отец Дитрих, на мой непросвещенный взгляд простого и трезвого человека, все заповеди можно свести к одной…
Я лежал навзничь, под сводами в темноте что-то шелестит, но над кроватью полог, не видно, даже если летучая мышь и брякнется сдуру. За окном иногда слабо поблескивает багровый свет зарниц да все так …
В страхе я выдернул меч и ударил с силой в голову врага, но, как и ожидал, полузверь только зарычал, а лезвие ударилось о твердый, как сталь, воздух прямо у его лица.
Он вздрогнул, даже откинулся назад и смотрел расширенными глазами, не зная, как реагировать на то, что может быть просто некой шуточкой.
— Не только с оружием умею, — сообщил я. — Я вообще многого успел навидаться. Сам удивляюсь. Но я предпочитаю служить господину, которого буду уважать. Не люблю бояться. Я слишком долго был свободным…
— Закройте, — повторила она с нажимом, — никогда больше не открывайте!
— Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека. Кто ищет зла, к тому оно и приходит. Вы призваны Господом, чтобы пронести Его волю везде, где ступит ваша нога! Аминь.
— Леди, я с великой радостью подыщу вам самое удобное помещение во дворце. Правда, оно на самом верху, это шестой этаж, но, думаю, для вас не составит труда вылезти в окно и спуститься по стене.
— Уже граф, — уточнил я. — В его владениях целое королевство! Уверен, о Максе услышите еще много чего.
Он исчез, оставив на столе листок с донесениями, что две армии уже сформированы и, как и было велено моей замечательной светлостью, начали выдвигаться из лагерей в сторону железной дороги.
— Тогда, — сказал я, — может быть, посидите сегодня? Предстоит прием послов, а мы сейчас заметны… Как я слышал, прибыли даже из королевств, о которых я вообще слыхом не слыхивал!
— Враки, ваше величество. Гелионтэль здорова, а ребенок так вообще орел сизый и тигренок рыкающий.
— О, — сказал я, — вы знаете свою королеву, да не весьма всю! Она нужное не упустит. В общем, в некотором принципе, я согласен. Как я понимаю, для заключения временного брака нам не потребуется съезж…
— Нет-нет, ваше высочество, — поспешно сказал он. — Я о таком ни хрюкну, ни мявкну, даже подумать не посмею, чтобы на вас хрюкнуть! Встречайте армию и ведите, ведите, ведите… К счастью, там воды весн…
— Ваше высочество, это для сильных женщин. А я слабая.
— Ну да, — согласился я, — разбойники почти окрестные деревни уже нагнули и покорили, но ваша не сдается.
— Повелитель, — прохрипел маг в экстазе, — дай мне мощь сокрушения…
Я замедлил шаг, из-за поворота вышли неторопливо и с аристократической вальяжностью те гиганты в красных плащах, впереди маг в черном.
— Почему, — сказал я с упреком, — вы тогда соврали, что не девственница?
Убрали, вычистили и навели блеск достаточно быстро, а трупы передали нашим алхимикам, пусть с монахами-цистерианцами постараются понять, что за существа и что на них за странные доспехи и почему така…
— Нет, — отрезал он. — Оно мне как раз мешает, если вы понимаете, о чем я.
— Против, — ответил я твердо, — но все мы покоряемся необходимости. Успеха!
Он вздрогнул, когда я резко и сильно двинул вперед плечом. Острая сталь пробила тыльную часть черепа и скрежетнула по камню стены.
За окном звездная ночь, пронеслось нечто хвостатое, а между железными прутьями проскользнул толстенький дракончик, чуть крупнее воробья, и уставился на меня большими выпуклыми глазами.
В соседнем зале группа музыкантов настраивает инструменты, а дворцовый бард Велазарий, изнеженный красавец с женским лицом и длинными волосами, звучно шлепает губами, держа в руке листок с криво нака…
Он выступил вперед и заговорил так важно и торжественно, что коза бы сообразила: не говорит, а вешает от имени всех могущественных лордов королевства, а также от ее полководцев и военачальников.
— Ваше высочество, позвольте представить вашему вниманию доблестного сэра Вильярда!..
— Тихо, — шепнул я и приложил палец к губам. — Не шуми.
Я ухватился за столб покрепче, в глазах потемнело, в ушах тонкий и противный звон. Горечь поднялась из сердца и захлестнула мозг. Я чувствовал такую тоску, что даже не знаю, как все это можно выносит…