Все цитаты из книги «Ричард Длинные Руки – Эрцфюрст»
— Соскучился, — сказал я виновато. — Я в самом деле как-то о нем даже забыл…
— Я здесь, — ответил я и вышел из незримности.
— Как и скажу, — буркнул я грозно и подвигал бровями. — Лорды на заседание Тайного Совета как?
— Слухи о наших завоеваниях и большой добыче многих сдернули с мест.
— Ваше высочество, я даже не знаю, что сказать на такие милостивые ко мне и моему дару слова.
— Что стряслось? — спросил я, чуя недоброе.
Он не вошел, а мигом оказался на пороге, словно возник из ниоткуда.
— Будет сделано, ваше высочество, — произнес он. — Место на площади укажете сами?
Придворные зашумели, мол, как гениально, да здравствует его высочество, солнце наше.
— Не будет ли урону нашему достоинству, — спросил он с обеспокоенностью, — что мы идем вот так легко? Господь же велел в трудностях…
— Чем вам не нравится мой секретарь? — изумился я. — Без него бы вас ко мне просто не пустили.
— Я нарочито выбрала это время, когда все эльфы сейчас на празднике Цветения Амброзии.
— Сказать честно?.. Нет, я не волшебник. Я просто подслушал ваше заклинание. Как видите, сработало.
Хотя… не знаю, не знаю. Есть еще Юг, о котором почти ничего не известно.
— Вы и в прошлый раз меня науськивали сесть, но я видел, как вам хочется, чтобы меня разнесло в кровавые клочья!
— Знаю, — согласился он так же нейтрально. — Позвольте выполнять?
За его спиной вельможи вперили в меня такие взгляды, что я понял: да, огорчил, и даже сильно.
— Зачем? Энергичные люди везде нужны. У меня один из таких и сейчас служит. Весьма успешно.
— Еще бы, — подтвердил я. — Все, что мне на пользу, правильное. Все, что на пользу другим — неверный выбор, такого товарища нужно деликатно поправить. Если не поймет, можно неделикатно.
— И доспехи, — добавил барон Альбрехт. — А из Вестготии привозят вообще такое, что просто сказка!.. Даже Растер не мог разрубить вестготский панцирь.
— Наверняка, — сообщила она, — я же вижу по твоему лицу, что много чего еще есть и все-то ты знаешь! И мне можешь рассказать и показать, такой наивной и простодушной!
Он впервые за день позволил себе улыбнуться.
— Мне очень не нравится твой цинизм, сын мой, но ты определенно стремишься к Свету и других с собой зовешь…
Она скорчила хитрую рожицу и почти показала мне язык.
— А дураки на престоле недолго держатся. Но как же вам помочь… Нет, не представляю.
Дверь исчезла, в проеме открылся зал, хотя там должно быть пустое пространство, и кто ступил бы туда, должен лететь с воплем вниз, где и шмякнуться о хорошо уложенный булыжник.
— Это вот, — сказал я и повел дланью. — Скоро совсем будет как на базаре. Не протолкнуться.
— На костер можно подкинуть ему всех астрологов, — сказал я, — гороскопщиков, оракулов, бабко-вангателей и глобей, этих сразу без суда, и так все ясно. С ведьмами будем разбираться в индивидуальном п…
Я отвернулся к прошел к окну, стискивая за спиной кулаки, а когда через минуту оглянулся, в комнате остались опустевшие кресла вокруг стола, а воздух слегка колышется, словно тут только что пронесся …
— Выбрать ту, — объяснил я, — что работает на нас. Заокеанская империя нанесла превентивный удар, рассчитывая нас сокрушить, но просчиталась, не предполагая, что мы проявим такую стойкость и с легкос…
— Наполовину эльфийка, — пояснил я. — Даже, наверное, не наполовину, полностью… Ведь я сам не Ричард, а эльф по имени Астральмэль. Ну, выполняю свой супружеский долг за одного эльфа. Точнее, выполняю…
Жар и зуд охватили уже все тело, я начал вминаться спиной в стену. Она сопротивлялась, я напирал, наконец сдалась, медленно и неохотно пошла расступаться, как вязкая глина.
— Трусики, — поправил себя я. — Тьфу… трусиков тоже нет, заработался я что-то… ах да, чепчики, я хотел сказать. И в воздух чепчики бросали в восторге, бесстыдно открывая волосы, что весьма возбуждающ…
— Ваше высочество предпочло бы год или больше?
— А чем еще занимаетесь? — спросил я со всем почтением.
— Там только часть, — заверил я. — Наиболее боеспособные части Победоносной и Золотознаменной Скарляндской армии, в боях познавшей радость побед, сейчас двигаются из Гандерсгейма и уже прошли больше,…
— Ты о пестне думай, а то уже вижу, о чем сразу, не снимая лыж! Это они, варвары, накрылись лоном, после чего закономерно исчезли, как вообще-то и правильно, таким туда и дорога.
— Не сбросишь. Тут такие мордовороты, что и меня сбросят, а я, ты знаешь, не совсем так уж и слабенький. Давай лучше я тебе предложу место на первом же корабле, что выходит в океан. Заодно и посмотри…
Со стены сбежало несколько человек, почти дюжина, выставили копья так, что острия уткнулись мне в спину, под ребра, в грудь и живот.
— Останешься со мной?.. Ваше высочество, мы собирались сегодня же вернуться домой…
— Никакого, — заверил я. — Будь иначе, возможно, я предпочел бы герцога Ришара. Но ваша армия будет называться Непобедимой и Победоносной армией Варт Генца, овеянного славой побед! Не будут же они во…
Она хлопала в ладоши, радовалась, кричала пищаще-задорно, размахивала голубым платочком.
Она шелохнулась, двигаясь очень замедленно, чуть повернула голову, глаза огромные, в них все еще испуг.
— Но они не ты, — сказал он, — сам видишь. Это тупой скот, злобный и ничего не понимающий, кроме пинков и зуботычин.
Впереди из каменной стены наполовину выступила огромная отвратительная морда полузверя, зеленая, с багровыми глазами, втрое крупнее человеческой, что-то в ней от древней рептилии, но взгляд жутко осм…
— Нет-нет, ваше высочество, — поспешно сказал он. — Я о таком ни хрюкну, ни мявкну, даже подумать не посмею, чтобы на вас хрюкнуть! Встречайте армию и ведите, ведите, ведите… К счастью, там воды весн…
— Не знаю, — сказал я. — Связь поколений… преемственность… нить в будущее… никто не забыт, ничто не забыто, всем все припомним, гады…
— Нет, — отрезал я. — Хоть вы и королева, но подрасти не мешает. Да вообще-то я и сам не знаю. Я скромный, слыхали?
Я подозвал барона Адальберта, поговорил о флоте, у меня столько идей, столько идей, затем ко мне приблизился сэр Жерар и сообщил шепотом, что посол Фарландии просит об аудиенции по крайне важному дел…
— Идите вы, барон, — сказал я в сердцах, — со своими шуточками.
— А что, — проворчал он, — ему там в Гандерсгейме медом намазано?
— Я бы сказал, — заверил я, — идите спите дальше.
Я обратил внимание на глубокие ниши, где красиво и гордо стоят в полных доспехах благородные рыцари, замечательное зрелище, только две пустуют, но расположены строго напротив друг друга, красивая так…
— Мастер Джонс и мастер Джеймс, — заторопился он, путаясь в словах и проглатывая окончания, — открыли некий странный эффект… При определенных, но не уточненных обстоятельствах удается видеть некую ст…
Я охнул, рассмотрев отца Дитриха, вихрем выбежал из кабинета, пронесся по лестницам и выбежал наружу, когда отцу Дитриху помогали покинуть седло.
Он раскатал трубку, вытащил листы бумаги, огляделся.
— Я хотела бы… но об этом потом. Отдохни с дороги, позволь накормить тебя и омыть твои ноги…
Он покосился с удивлением, чувствует, что мне те люди не нравятся, однако всхрапнул и помчался бодрым галопом.
— Надеюсь, я это буду делать в присутствии других дам?
— Да, — согласился он, — я такой. Вы ведь чувствуете гордость, верно? Когда могучий противник, значит, вы тоже чего-то стоите!
— Да-да, все как обычно! Вечером прием… Нет-нет, никаких торжеств! Его высочество не одобряет…
— Спросите еще раз, — сказал я ласково, — удавлю собственными дланями сюзерена по праву первой брачной ночи.
Она села так же грациозно, но я напрасно уставился на ее ноги, под платьем прорисовываются достаточно четко, длинные и красивой формы, но наружу не высунулись даже кончики туфель.
По обе стороны придорожные кусты мелькают все быстрее. Палант подошел ко мне возбужденный и трепещущий от новизны ощущений.
Маг поднес чашу к его морде, длинный острый язык начал лакать быстро и жадно.
— Конечно, — ответила она просто. — Ни у кого из эльфов еще никогда не было двух детей… так близко один за другим!.. Потому мои сестры настаивают…
— Вы все равно не сдались бы и… победили бы.
— Может, — сказал я с надеждой, — это знамение?
— Он не только следит, — буркнул я. — А если вот так можно заслать сюда парочку своих умельцев, то может контролировать нас, как захочет.
Отдельной группой держатся земляные магнаты, чьи владения и по отдельности превосходили земли короля Кейдана, а сейчас превосходят мои — верховный лорд Джералд Бренан, Джеймс Гарфильд, лорд Уильям Дэ…
Я успел даже рассмотреть в страхе, что пальцев на каждой лапе всего по три, а два по бокам, совсем крохотные рудименты, но в следующее мгновение заорал и отпрыгнул, пригнулся, избегая когтей.
Словно уловив мои мысли, она повернула голову, личико уже раскрасневшееся, глазки блестят, губы пунцовые.
— Спасибо, — ответил я. — С вашего позволения я проведу ее в благочестивых размышлениях.
Молодец, мелькнула у меня мысль, вышколил я их. Никаких длинных титулов.
Я смотрел на него пристально, стараясь не показывать ни раздражения, ни медленно разгорающегося во мне гнева.
— Мне кажется, — произнес я как можно деликатнее, — а вы поправьте меня, если ошибаюсь… поверьте, сейчас я даже рад ошибиться, но вы не можете сами закрыть Зал Древних Королей?
— Бобик, — сказал я строго, — не брыкаться, кабан!.. А то оставлю, будешь тут вспоминать страну вечного лета…
— Так и делаем, ваше высочество, — заверил он. — Со всей осторожностью.
— Какие люди! Дайте вас обниму!.. Ну как съездили?.. Садитесь, вот эти самые удобные… Эй, вина сэру Растеру!
Я ощупывал прутья, подергал в бессильной злости, решетка задребезжала. Насторожившись, я потряс сильнее, справа прутья в стене ходят свободно, там за века разболталось…
Он отступал, пока не уперся спиной в стену. Я думал, хоть сейчас зарычит и бросится, как загнанная в угол крыса прыгает на собак и людей, но он затрясся, выронил меч.
Она не ответила, продолжала идти, глядя в землю и прижимая к животу мешок.
Он насмешливо фыркнул и пошел совсем лениво, даже Бобик посмотрел на него с недоумением.
— Ваше высочество, что с вами?.. Успех нужен всегда.
— Надо было до того, как цепи одели! Теперь снимешь завтра, уже с трупа.
Справа и слева двое в темных одеждах до самого пола, типичные советники короля, на меня уставились в величайшем изумлении.
— Я на недельку, — предупредил я, — так что даже мебель не передвигайте!
— Их зовут Кюэль и Мюэль, — пропищала она, но это Кюэль, а это Мюэль… Они обе противные.
— Это самый изысканный комплимент в моей жизни!
— Палант, — сказал я негромко, — я поспешу вперед, чтобы все подготовить к встрече, а вы тут следите, чтобы никто и пальчик не прищемил. Лишних трудностей нужно все-таки избегать, мы же не аскеты, чт…
— А войны никогда не кончаются, — заверил я. — Просто потом они ведутся другими, более зверскими методами. Ну там экономика, информация, слухи, кабальные договора, концессии, неравноправные союзы…
— Сплюньте!.. Я вообще хочу сперва довести до ума реформы. Вы же знаете, на возню с женщиной уходит усилий столько, как на войну с соседним королевством. А с двумя — так и вовсе война на два фронта, …
— А-а-а-а, навоевались уже? Ну, тогда еще больше заслуживаете уважение.
Я, набычившись, смотрел, как он вышел в коридор, переговорил там недолго, затем провел в комнату приземистого человека в чрезмерно пышном кафтане оранжевого цвета с обилием золотых цепей, брошек и за…
Его сосед, верховный лорд Джералд Бренан, вдохнул, покачал головой.
Вообще-то я нацелился было сразу к Вирландине, у нее во всем доме так тепло и уютно, словно в постели под толстым одеялом, она сумела окружить меня такой материнской заботой, что со мной такое впервы…
— Бабетта, с еще большим размахом я взялся за консолидацию земель и сплочение королевств в единую семью народов. Это задача поважнее и помасштабнее, но тебя интересует именно флот?
На спине буквально чувствую укоряющий взгляд церемониймейстера и удивленный — барона, закрыл дверь и вернулся к ним.
Она как-то перехватила мой взгляд, чуть смутилась.
— Мы соседи, — сказал он, предупреждая вопрос, как они оказались здесь так быстро. — Война кончилась, но мы все еще… в седлах.
Он начал загибать пальцы, лицо стало задумчивым.
Я посмотрел на него сердито, нечего раньше времени раскрывать карты, хотя оба знаем, что он знает, но все же…
— А-а, — сказал он, — ну, если еще и жена… Даже преданная?
— Молодец, — сказал я поощрительно. — Творить всегда, творить везде — до дней последних донца! Творить — и никаких гвоздей!.. Смотрю вон на тебя и понимаю, можешь поднимать священную ярость масс, а к…
— Есть… какие-то свидетельства? — спросил он.
— А разве это не вы у нас по бабам? — спросил он в великом удивлении. — От вас и сейчас ими пахнет, даже несет… А какие у нас государственные проблемы, ваше высочество, кроме вас самих?
— Как вы сказали, — проговорила она с натужным весельем, — у вас там девушки на выпускном вечере во взрослую жизнь… буйствуют?
— Думаешь, мне надо, чтобы начальники станции выходили встречать высоких гостей с головы до ног в… коричневом? И с мощным ароматом, совсем не похожим на розы? Вообще собирай все жалобы и предложения …
— Разве не флот — твоя важнейшая забота? Твой приоритет?
В самом деле, мелькнула мысль, надо быть начеку. Придворные дамы становятся все настойчивее. Слишком уж велик соблазн оказаться в моей постели, чтобы получать титулы, поместья, земли, самим раздавать…
Проходя мимо нас, она медленно повела руки в стороны, они налились красным, словно металл на раскаленных углях, затем от них пошел багровый свет, и заплясали короткие нервные язычки огня. Ладони прев…
Я прыгнул в сторону, быстро отвел лезвием меча выставленное копье, ткнул острием в раскрытый рот, тут же повернулся к Заозерному, но дурак даже не попытался ударить мне в спину, слишком медлителен.
— Увильнуть и не думай, — предупредил я. — Будет расценено как неуважение. Чтобы пил, улыбался, кланялся, говорил комплименты, снова улыбался, как дурак, произносил тосты…
Гурьбой спустившись по лестнице, мы дальше шли по широкой дорожке из красного, как пролитая кровь, бархата к гостеприимно распахнутым дверям, где по обе стороны изящно разодетые горнисты красиво вски…
Я выставил вперед ногу, посмотрел на нее и подвигал носком сапога из стороны в сторону.
— Еще бы, — огрызнулся я. — Попробовал бы назвать дураком того, кто тебе зарплату выдает! Зарплата, это такое жалованье, только поменьше, но зато за работу. В общем, всех полевых командиров, что уже …
— Ага, — сказал я еще ласковее, — все понял?
— Простите, ваше высочество, — ответил он смиренно. — Думаю, не один я это уже забыл.
— Дорогой сэр Растер, — сказал я с участием, — нам пора уступать дорогу молодым. За это время выросло новое поколение бойцов!
— Да, понимают не все одинаково, в этом залог развития христианства. А что я должен делать?
Ассита медленно и страшно бледнела. Кожа на лице натянулась, щеки запали, а скулы резко натянули кожу.
На полу перед дверью нарисовал кроваво-красные линии и сообщил всем, что всякий, ступивший на них или переступивший, будет поражен Божьим Гневом.
К детям приставим лучших наставников, у Асситы будут фрейлины, она уже сейчас выглядит королевой, а в лучших платьях затмит всех…
— Ваше высочество! Все ж видели, не поверят!
— Понятно, — сказал я, — тоже работать не любит. Даже на Отечество, дым которого так сладок и приятен… Тогда почему вы не с войском топаете в сторону Тоннеля?
— Его светлость граф Саксен-Гот, чрезвычайный и доверенный посол королевства Кельтулла!
— Нужно будет посоветоваться с мудрецами и знатоками обычаев. Но для многих, нужно признать, огромным плюсом будет то, что девочка является законнорожденной.
Я закусил губу, что-то в этой женщине настолько величественное, что подавляет даже мое хамство, как врожденное в качестве защитного механизма хрупкой души, так и воспитанное демократическим обществом…
— Погодите, погодите! Это не предложение, это совет. А договариваться вам нужно с герцогом. Я лишь, как его старший сын, лучше других понимаю, что приемлемо для герцога, что нет.
Он задумался, я ждал ответа, наконец слабая улыбка проступила на его бледных губах.
— Он!.. Ну и слух у вас, ваше высочество!.. Как у эльфа.
— Схватки идут одна за другой, — возразил я, — он просто не успевает отдохнуть.
— Это не ваша ошибка, — напомнил я, — а двух слишком умных оболтусов, что решили, будто здесь везде, как в Геннегау, городская площадь.
— Да, — согласилась она. — Да. Сочная ухоженная графиня всегда вкуснее грубой неотесанной крестьянки!
Заозерный и напарник не бросились вот так прямо, на лицах уже не страх, а откровенный ужас, а начали осторожно заходить с боков.
Там крепкое королевство, здесь же пока бурлящий котел из множества племен. Идет процесс создания народа или народности, словом, общности, и потому нельзя пока никому из вождей становиться во главе ар…
Рыцари развеселились и вовсю орали песни, время от времени посылали оруженосцев проверить, как там их кони. Оруженосцы перебирались на ходу по перекинутым мосткам, а когда возвращались и докладывали,…
— Да, — шепнула она печально. — Он был вождем нашего народа.
Бобик благовоспитанно сидит в сторонке, даже не скалится, уже знает, как пугаются его клыков, а ее чувствует, что это существо я пугать очень бы не хотел.
Я хмуро смотрел в его лицо, стараясь отыскать неприятные черты, но видел только молодого мужчину с открытым честным лицом и такими же чистыми глазами, что бывают только у людей, все еще верящих в чес…
— Господь пощадит, — ответил я. — А я не Господь.
— Спасибо, — сказал я, — но я в какой-то мере человек, что все-таки вмешивается.
— Представьте себе, — проговорила она сквозь зубы. — Очень даже!
Мне показалось, что и в этот раз он рассматривает меня критически, с явным неодобрением, как паршивого работника, который ухитрился напиться и вываляться в грязной луже.
— Ваше высочество, — повторил он, — сюда идет… Жрица!
Конечно, никакого расписания нет, просто нельзя коней гнать галопом, иначе платформы могут догнать, когда те устанут, а тогда страшно представить, что случится.
— Вот когда определите, — сообщил я, — тогда и приду. А так что я увижу? А сидеть и ждать часами — некогда.
Со стороны городских ворот торжественно прозвучали войсковые трубы, а через пару минут донесся грозный цокот стальных подков по булыжнику. На площадь выметнулся отряд разноцветных всадников на рослых…
Он подошел торопливо, весь застеснявшись и даже порозовев узким удлиненным лицом, все никак не огрубеет, а я с удовольствием посмотрел в его чистые синие глаза и на красиво очерченные губы. Уши тоже …
— А оттуда, — добавил я, — в Скарлянды. А можно и прямо. Всех прошу садиться, сейчас вы не удалые бойцы, а полководцы. Из Сен-Мари сюда движется армия, вернее две армии, которые получат здесь достойн…
Она покосилась на сестру, что заходит то справа, то слева, стараясь привлечь внимание.
— Это смотря кому, — ответил я, — огородник должен выпалывать огород, хотя это фашизм, и нельзя убивать сорняки только за то, что у них листья другой формы, плоды другого цвета!
— Многое, — ответил я загадочно и твердо. — Срочно займите здесь оборону! И держитесь изо всех сил, не пропустите ни врага, ни противника, ни даже неприятеля… а я как можно быстрее в лес…
— Когда дело касается чести и морали, — пояснил я, — мы здесь все больше доверяем северянам. Потому вы лично мечи проверите перед схватками.
Его раскинутые руки пошли навстречу друг другу, я отпрыгнул, избегая его когтей. От шипастых ладоней посыпались холодные синие искры.
— А это вот мой. Но никто из посторонних не видел меня в нем.
Когда я, подхватив находку под мышку, решительными шагами направился из зала к выходу, оба заспешили следом.
— Сэр Ричард! — проревел он ликующе. — Наконец-то мы вырвались из стен душного города! А главное — из дворца, где все пропахло женскими притираниями и благовониями.
— Дай Господь счастья вашему племени, — сказал я и поднялся. — Пойду пройдусь.
— Мы отступаем, — пояснила она. — Скоро нас превратят в рабов, отпор выстроить не удается.
— Ваше высочество, — сказал он учтиво, — мои поздравления от моего короля в связи с громкими победами! Позвольте преподнести вам в дар от нашего королевства.
— Если уж затевать столь нужные реформы, то во дворце нужны и свои, армландские, вельможи. Кого намереваетесь обер-камергером, камергером, обер-гофмейстером, обер-гофмаршалом?..
— Чувствиний, — сказал я покровительственно дружески, — ты — лучший из всех бардов, что я слышал, а посетил я с десяток королевств… Ты лучший!
Они все уже смотрят на меня, как на лорда и вожака, вот так всегда, стоит только проявить инициативу или просто начать что-то делать первым, как волей-неволей становишься вожаком, все смотрят на тебя…
Он появился мрачный и собранный, взглянул с вопросом в серьезных глазах.
— Ах, вы смеете спорить с вашим сюзереном?
Даже интересно смотреть, как он извивается и мнется, для него это несвойственно, по части хладнокровия даст сто очков любому лорду с двенадцатью поколениями великих предков.
Она вздохнула, в ее взгляде, устремленном на меня, я мог бы прочесть многое о себе, но предпочитаю, как все мужчины, только комплименты, а сейчас их вроде бы как-то маловато.
Я отвечал тоже весело и бодро, хотя сердце стучит тревожно. На этот раз, ребята, не будет ни добычи, ни побед, ни славы. И двигаемся совсем не на войну. А мне погано, потому что хоть так и правильно,…
— Да? А завтра тебе начнет нравиться одна из моих сестер, и ты меня отодвинешь в сторону?
— Ваше высочество, получено предсказание…
Он кивнул, отодвинулся на всякий случай, вдруг да вдарю.
— У вас здоровый вкус, — напомнил я с одобрением.
— А еще, — напомнил я, — чтоб все были в красивой приталенной одежде. Вопрос моды и приличия.
Она охнула, я видел, что растрогана настолько, что в ее огромных чистых глазах заблестели слезы признательности.
Он поднялся, перекрестил меня скупо, но с твердостью во взоре.
— Примут командование над турнедской армией, — сообщил я. — Вообще-то она не турнедская, но это так, для удобства. По месту расположения.
— Хуже, — ответил я. — Не чаще раза в сутки!
Времени уже в обрез, нужно спешно завершать здесь дела, а затем застоявшийся Зайчик быстро догонит, как бы они быстро ни выдвигались. При погрузке на железнодорожные платформы нужно присутствовать ли…
— Ничего себе невинное, — прорычал я, — знали бы, к чему привели такие потехи в других королевствах! Так что машина репрессий необходима!.. Признавайтесь как на духу, что за это время успели построит…
И, конечно, дети от него тоже будут большими и сильными, что выгодно племени. А если учесть, что в старые времена родители сами посылали своих дочерей в постели героев и могучих лордов, то я… ну, буд…
— Да. До нее последней идеальной женщиной была Елена, названная Прекрасной. Ее похитил герой Тезей, она его полюбила, они жили долго и счастливо. От него она родила дочь Исфигению. Потом братья Елены…
Паровоз, увы, несмотря на простоту устройства, еще не готов. Простенький бы уже сделали, их в старину, кстати, называли «самоварами», но я заказал сразу большой, чтобы мог тащить несколько платформ с…
Сердце тревожно колотится, советник короля сказал, что Небесной Воды хватит, чтобы защитить целый город, но мог и преувеличить. Правда, я тоже рискую, если эта субстанция весьма легка, то поднимется …
Однако король все так же не слышит, затем словно отдернулся занавес, там ужасающие по громадности красные массы, медленно клубятся, расплываются, поглощают, но я в оцепенении понимал, что это мое соз…
Воины на воротах, как рассмотрел наконец, в доспехах из черной кожи с металлическими нашлепками. Не очень богат здешний вожак, надеюсь, хоть у него будут рыцарские доспехи, пусть даже из самого дрянн…
Пожалуй, он один из немногих, кому можно довериться… в некоторой степени. Уже потому, что знать его никогда не примет и своим считать не будет, а при сильном короле и он может быть сильным, так как с…
— Да, — сказал я, — у парок. Сидят, дуры, прядут, кто им только и доверил такую важную работу!.. Вроде бы все просто, ума не надо, сиди и пряди, но какая ответственность… Я бы такое даже мойрам не до…
Он кивнул себе за спину. Мы выбежали в коридор, а оттуда на лестницу. Внизу прошла рослая и блистательно отточенная во всех деталях женщина, свернула к лестнице и начала пониматься на второй этаж.
— Нет, — отрезал я. — Туда даже женщин не допускаю, кроме служанок, но то, к счастью, не женщины.
Он унесся, прыгая через ноги отдыхающих. Я посмотрел вслед с удовольствием. Вот что значит полевой командир из простых рыцарей. Не размышляет на тему: а не унизит ли свое достоинство высокорожденного…
— Ваше высочество! Наконец-то вы появились в наших землях… Не могу сказать, что здесь беспорядки, все как раз, напротив, прекрасно: вы сумели утихомирить всех своим миролюбием, христианской кротостью…
Львы медленно приподнялись на пьедесталах, глаза хищников налились гневом, обнажили клыки.
— Так, — сказал я тихо, — иди за мной, а то удавлю прямо на месте. Я выгляжу как сумасшедший?
На седьмой день сестры поутихомирились, начали прислушиваться к себе, как будто что-то уж может быть заметно, дуры, хоть и эльфийки, с другой стороны — натуральные блондинки, так что да, зато красивы…
— Гофмейстерину, — сообщил он, даже не поведя бровью, словно и это предвидел.
Наступила легкая заминка, вперед выдвинулся виконт Рульф.
— Уже можно, — сказал я. — Говорить и смеяться можно. Только не слишком громко, наверху услышат.
— Стальграф Филипп Мансфельд и рейнграф Чарльз Мандершайд? — спросил я.
Он тоже рассматривал меня с подозрением, но и с живейшим интересом.
— Сегодня последний день не только в этом кресле… но и вообще в Геннегау. Мы с будущим мужем будем жить в его имении, это почти у Стены, что отделяет нас от Вестготии.
— Боудеррия, — сказал я с неловкостью, — понимаешь ли… несмотря на некоторое включение экзотических элементов… это все-таки добротный рыцарский мир. Мужской мир.
— Ваше Величество!.. Я отыскал этих дикарей, как вы точно заметили… или это сказал я? Неважно, я чувствую такое родство душ, ибо я иду в вашем кильватере и полностью живу вашими чуйствами, мыслями, о…
— Ваше высочество! Не было прямого указания, но я делал как бы в свете вашей судьбоносной линии, ваших высоких устремлений и гениальных планов!
Я нацелил Зайчика в сторону Савуази, однако когда краем глаза уловил проплывающий далеко в стороне Эльфийский Лес, подумал, что для укрепления связей с эльфийской нацией надо бы заглянуть и посмотрет…
— Вообще-то он больше за себя, но богат и знатен…
— Какой сон… Меня колотит уже неделю, а этой ночью, надеюсь, Господь примет мою душу…
— Честь дороже, — ответил я высокомерно. — К приходу сен-маринской армии чтоб все было готово!
Наши головы начали сближаться сами по себе, я смотрел на ее губы, созданные для поцелуев, она слегка опустила взгляд, и я понял, что она сейчас видит мои губы.
— Мне нужно проверить, как укрепили с другой стороны села… Не провожай, я сама.
В лагере за это время народу прибавилось еще на пару тысячу тяжеловооруженных всадников и копейщиков, платформы перевозят войска безостановочно, но шатров столько же, остальные располагаются у костро…
— Правда? — спросил я с недоверием. — Надо им еще какие-то бирочки привесить. Военные их обожают, а то знамена всего лишь знамена… Как я уже говорил, я поведу Третью Ударную и Золотознаменную в Варт …
— Я сюзерен, — сообщил я, уклоняясь от прямого ответа. — Я должен все решать быстро и точно.
Сэр Жерар ничуть не удивился, что я исчез на сутки, уже приучен, как и все в Савуази и Геннегау, а я по возвращении тут же затребовал сводку происшествий за сутки и весьма изумился, что ничего особен…
— Вы были правы, — сказал я, — стараясь начать распространение устава и нравов ордена Марешаля с северных земель. Теперь мы так и делаем. Надеюсь, ваши люди уже основали первые ячейки ордена…
Еще несколько клинков и копий вонзились в мое тело, боль казалась невыносимой, но стена приняла, массивная и тяжелая, как могила, я начал задыхаться, уже должен выдвинуться с другой стороны, но почем…
— Выше высочество!.. Но расчеты показали…
Внизу в главном зале за большим столом расположились высшие лорды королевства, я с великим удовольствием увидел среди них главных претендентов на королевский трон: Хродульфа Горного, Леофрига Лесного…
В прошлый раз я провел всех по заранее разведанному пути, где широкие сани скользили поверх всех этих поваленных деревьев, но сейчас, напротив, под копытами то и дело чавкает, брызгает тухлая вода, а…
Она взглянула на меня несколько удивленно.
— Гм, — сказал я, — чистые и честные люди бывают опаснее жуликов. Так вот, Адам и Ева, помирившись через сто лет, все-таки завели и своего ребенка, в котором нет ничего от Змея. Назвали его Сифом, бы…
Он раскрыл рот для чего-то ехидного, вижу по роже, но умолк на полуслове, навстречу идут, весело пощебечивая, две молодые девушки. Одну, которая почти Дюймовочка, но не Дюймовочка, узнал сразу, Розам…
— Вся церковь, — ответил он сипло, — один человек…
Он поднялся на ноги и, глядя на меня с ненавистью, но и страхом, бочком пошел к своему коню. Тот смирно ждал, пока вожак поставит ногу в стремя, попрыгает довольно долго, а потом взберется ему на спи…
Бобик бодро несется огромными скачками, подпрыгивает на бегу, будто ловит бабочек или стрекоз, а может, и ловит, жизнь хороша, солнце жжет спину, а на той стороне Хребта, как помнит, сыро, слякотно и…
Я напряг слух, жрица проговорила быстро и с напором сложное заклинание, в прошлый раз я слышал только напор звуков, теперь же запомнил все, даже интонации, понижение и повышение тональности, позу, чт…
— Сэр Жерар! — крикнул я. — Вы еще не спите?
— Угнетенным, это куда мы пришли? Ваше высочество, только не бейте, я ж деликатно, со всей учтивостью!.. А графа Эдгара пригласить?
Он прокашлялся, это он так выражает неодобрение, выпрямился, сухой и чопорный, уже больше придворный, чем соратник Ришара в тех давних боях и подвигах.
Я тоже чмокнул ее, а когда спускался по лестнице, подумал, что у нас ровные дружеские отношения, как у выросших вместе с детства или как у супругов, проживших в браке лет десять, когда нет ничего нов…
Через час вообще перестал не то что понимать, но даже улавливать смысл, и, чтобы не подписать случайно указ о собственной казни, могут подсунуть и такое, с усилием отодвинул бумаги, вышел на балкон. …
— У вас есть еще два абсолютно преданных вам полководца. У них, в отличие от меня, большой опыт руководства большими массами войск.
Я тупо смотрел на пылающее красным огнем изображение на стене. Там крупное лицо человека, сдвинутые брови, напряженный взгляд, стиснутые губы…
Барон продолжал раскланиваться, затеяв какой-то сложный танец, словно тетерев, что выделывается перед тетеревихой, а тут их даже две, с ума сойти, скорее хватай.
Зашелестело и слева, оттуда поднялись еще двое, такие же грозные, с топорами в лапах и кинжалами на поясах.
— Тьфу, как вы быстро… Сэр Вайтхолд, вот теперь вам придется сделать перерыв и некоторое время не по бабам ходить, а заниматься государственными проблемами…
Бобик, стараясь меня развеселить, отыскал по дороге оленя с прекрасными ветвистыми рогами и погнал умело прямо на меня. Я бездумно сорвал из-за плеча лук, выстрелил.
— Да. Только тебе это может не понравиться.
— Разве?.. Здесь две тысячи лучших из лучших, что прибыли на тех ваших удивительных телегах!.. Конница подойдет примерно недели через две. Пехота еще позже…
— Ну… у нас тоже бывает, но не так уж, чтобы совсем плохо. Притерпелись.
— А-а-а, — сказал я с облегчением, — это да, было! Я мудрый, делаю все правильно местами. И что, сразу и драки прекратились?
Я повернулся, сейчас я вам наумничаю, и пошел наверх. Никто не шелохнулся сзади, а я каждым движением показывал, что вот осторожничаю, потому им тоже надо держаться тихо.
— Почему шатком? Ты мое солнышко, я тебя люблю, а это просто твои сестры.
Пир длился всю ночь, но, к счастью, у меня уже достаточно авторитета, а главное — уверенности, что могу отказаться пить со всеми и мир не рухнет. При первой же возможности я воспользовался своим прав…
Он неожиданно коротко усмехнулся, словно дернул губой.
— Легитимность, — возразил я, — понятие растяжимое. Если при узурпаторе трона народу живется лучше, чем при прежнем легитимном, то никаких восстаний, а если еще и с соседними королями ладит, те закры…
— Да, — сказал я. — Прикажу. Считай, уже приказал. И натаскать в него всякое, что понадобится для полезной обществу, хоть и тайной, работы. И пусть начинают сразу. А ты за ними присматривай. Я, конеч…
— Мы приготовляем вот так, — объяснил я. — Смотрите…
— Поздравляю, — сказал я, — и в самом деле завидую вашему мужу.
— Рич, я никогда не поверю, что ты отдашь такое зверское повеление!
Я распахнул объятия, она бросилась мне на шею, я обнял с осторожностью, стараясь не придавить выступающий животик.
— И принесет мне на подпись диплом насчет дарования вам титула барона, — сказал я.
— Идите, — сказал я, — дорогой друг, идите… и хорошо отоспитесь. Завтра тяжелый день.
На этот раз поморщился только лорд Фуллер, остальные из его группы приняли как должное, что человек низкого звания отчитывается, все-таки управлять не дело лордов, их дело царствовать.
— Правда? — воскликнул я ликующе. — Как здорово… Поздравляю! Безумно рад!
— Как раз всех буянов отправляем к вам в Турнедо!.. А дальше вы уж их строгайте, как сами знаете.
— Если вы, леди… простите, не расслышал вашего имени, не питаетесь только нектаром и амброзией…
Бобик радостно подбежал и предлагал побегать хотя бы по кабинету, а то что-то я слишком озабоченный, надо развеяться, так все делают, ну же…
— Дорогой барон, — сказал я. — Это леди Боудеррия, прекрасная и нежная дама, очень чувственная и чувствительная, поэтому устройте ее при дворце так, чтобы ни в чем не знала неудобств.
— Он уверен, — сказал он, — что это вы сами туда поставили! Сумасшедший.
— Только как доказать, что она моя?.. Или могу выдавать дочь моего погибшего друга на правах… на правах того, которому он завещал все имущество, в том числе и жену?
— Только и говорят, — продолжил я льстиво, — Арндское королевство, Арндское королевство… И добавляют: хорошо, как в Арндском королевстве! Или, ах как жить хорошо, словно в Арндском королевстве… при д…
— Красота, — отпарировал он, — тоже талант.
Я нехотя кивнул, посол проводил его взглядом.
— О да, — подтвердил я, — еще как!.. А хто?
— Моих перемещениях?.. Да, моих перемещениях… А что это за слизь на стенах?
Я шел прямой и ровный, изредка отвечая милостивым наклоном головы, в одном из залов увидел уже одетую для дороги Розамунду в окружении подруг и ловеласов.
— И не вздумай увиливать от общего пира! Видишь, как внимательно рассматривают тебя с балконов девушки?
— Ваше высочество, могу я представить вам свою подругу, леди Кельвинию, урожденную баронессу Медеширскую?
— Очень хорошо сказано, — проговорил Фортескью с восторгом. — Мы тут от двери все слышали, ваше высочество! Вам бы в кардиналы…
— Сам хочу научиться говорить на языке простого народа благородных лордов и магнатов. Как вы им объяснили?
— Разве он не любил тебя? — спросил я. — Разве не желал тебе счастья?
— Никто не знает, — повторил он так, словно гордился, что никто, даже он не знает. — Я же говорю, появляется по своей воле раз в год всегда в одно и то же время.
— Хорошо, — возразила она тихохонько. — Вы ни при чем, это я обманула.
У нее глаза начали наполняться слезами и, чтобы я не видел ее слабости, она отвернулась и отошла от окна. Зайчик тихо-тихо пошел вдоль дома, я не вмешивался, пока он не подошел к дому, где я устроилс…
Я обнял Ришара, Ульриха и Готфрида, не делая различий, хотя Готфрид смотрит на меня настороженно и с недоверием, слишком много в моих действиях непонятного.
— Однажды меня самого поймали прямо на лесной тропке, сбросив с дерева металлическую сеть. Думаю, незримник не сумеет пролезть сквозь ячейки, где застрянет даже мелкая плотва!
Бабетта вся налита щедрым солнцем, золотые волосы, золотые веснушки на здоровой коже, здоровый сочный румянец, как у доярки, умильные ямочки на щеках, вся светится ликованием, как же, меня увидела, т…
— Мы может собраться у двери, — предложил второй. — А когда утром откроют, все и выскочим!..
Бобик, все поняв, ринулся к опушке и пропал за древесными великанами, а я с гордым и в то же время встревоженным для сэра Растера видом послал Зайчика вскачь.
— Герд, тебе посчастливилось оказаться при дворе короля Зигмарингена. Это великое Арндское королевство, и я не поверю, что ты о нем не слышал, из какой бы части мира тебя ни занесло…
Я снова сказал «ух ты», она стараясь, молодец, изощряется, женщинам вообще-то надо почаще говорить это «ух ты», тогда уверены, что их ценят и понимают, дуры.
Я оглядывался, пятна слизи не просто пятна, а широкие такие отвратительные лепешки. Эйц не прав, это не только следы от улиток, а больше похоже, что ползли эти твари по потолку, а вниз срывались жирн…
— Территории, — повторил я строже. — Сэр Жерар, я не страдаю старческим маразмом! Если я где-то что-то не, то это не потому, что я сам не, просто не зело важно в данном сугубом контексте и даже не ве…
— Ваше высочество, — сказал он тревожно, — давайте я понесу! Мне это положено.
— Сам придумал, — сообщил я. — Пестня поднимает ярость масс, пестня строить и жить помогает! И тот, кто с пестней по жизни шагает… ну, шагайте, сэр Вайтхолд, шагайте! Можно пока без пестни.
На этот раз я постоянно видел эльфов, хотя все скрываются, как и раньше, а те, что впереди, поспешно уходят с дороги.
— Дорогая, если ты настаиваешь… Только для тебя!
— С вами пробездельничаешь… Мне эти лагеря уже по ночам снятся.
Маг вскинул руку, и все остановились в двух шагах от меня, выставив острые копья в мою сторону.
— Сэр Жерар, — провозгласил я, — начинаем процесс ускорения и перестройки. А также гласности!
— Намного, — сказал я нервно. — Там деваться было некуда, пришлось драться, а здесь можно сидеть и не соваться. Но… надо. Я вас вызвал для того, чтобы вы подготовили и возглавили целую армию.
Подошли еще двое, с виду крепкие, хотя видна крестьянскость, в одном я угадал кузнеца, от него даже пахнет кузницей и горелым железом.
— Или же, — продолжал рассуждать я, — произошел разрыв ткани пространства-времени, а то и вовсе истончилась какая серая струна вблизи сверхмассивной черной… а то и вовсе лопнула, слишком туго растяги…
— Сэр Жерар, — сказал я строго, — я знаю, что делаю.
— Это было бы здорово, — сказала она в восторге, — но лучше не надо. Я ведь декорация для приемов, меня мять нельзя.
Шварцкопф посопел, потом обнял сэра Вайтхолда, прослезился и сказал, что это всегда было его мечтой, чтобы Скарлянды из союза племен снова стали королевством.
— Еще бы, — сказал я. — Просто другие вообще не поднимают задниц, вот и кажусь чуточку активнее. Но, правда, не отказался бы получить побольше мощи…
— Да?.. А то, что вы рассказывали о христианстве, о долге, о высоком служении истине… это вранье?
— …согласились с нашими доводами, — невозмутимо закончил Альбрехт. — Да и трудно спорить с победителем.
Яэль отлипла, но ухватилась обеими передними лапками за мою могучую длань.
— Надо, барон, — сказал я, — надо. Об этом еще и песни будут!
Еще двое священников по краям поля, откуда будут въезжать поединщики, следят, чтобы никто и ничто не помешало доблестным рыцарям извне, ибо колдун может затаиться и за сотни шагов в стороне.
Один все-таки сделал попытку перехватить, но я увернулся и влетел в дверной проем на скорости. К счастью, там никого, но путь из дворца удлиняется.
Он не успел возразить, я стремительно вышел, от дальнего костра ко мне ринулся Бобик, а мирно жрущий раскаленные угли под восхищенные возгласы воинов Зайчик с недоумением повернул голову.
После обеда за мной увязался барон Альбрехт, выяснял, сколько человек выделить на охрану бухты, раз уж я готовлюсь отправить такую массу вооруженных до зубов орлов из Сен-Мари в северные королевства,…
Рыцари взбирались на платформу, как на боевых коней, с теми же решительными лицами и суровым блеском глаз. Остальные отборные воины полезли на те сконструированные повозки, что собрали наши умельцы и…
— Положение обязывает, ваше величество… Можете даже надеть…
— Верно. Я здесь недавно. Но собираюсь создать свое…
Она вылезла из моих сапог, как муравей из шахты, сняла кольчугу и, положив меч на место, тихо выскользнула за дверь.
— Нужно открыть сосуд Небесной Воды, — сообщил он.
— Посозерцаете, — пообещал я и повернулся к сэру Жерару. Неподвижный и по обыкновению мрачный, стоит на том же месте, где я его оставил. — Сэр Жерар, вы меня пугаете.
Я подумал, что-то ничего в голову не лезет путное, а сэр Жерар смотрит с ожиданием, вот я снова в очередной раз выдам мудрый перл, даже перлину.
— О, — сказал я, — вы знаете свою королеву, да не весьма всю! Она нужное не упустит. В общем, в некотором принципе, я согласен. Как я понимаю, для заключения временного брака нам не потребуется съезж…
— После торжественного венчания, — продолжил он упавшим голосом, — молодые удалились в имение сэра Корниленда, где и намерены прожить оставшуюся жизнь.
— Только косвенные, — ответил я. — Но достаточно убедительные для человека, который намерен вести туда воинов церкви!
— Чего мы вдруг стали такими мирными?.. Я, к примеру, не уступлю цыпленку… С чего я ему буду уступать? А там, глядишь, и утенок потребует, а то и воробьенок… Доживем, что будем уступать дорогу даже г…
— Я занимаюсь самым важным — открываю Зал и буду его открывать до того момента, как появится Настоящий Потомок и сядет на Трон Древних Королей.
Она ушла в дом, а я вернулся к хозяину дома, где остановился, он сидит на крыльце и аккуратно выстругивает зубцы грабель, я сел рядом, спросил, как жизнь, как вообще, как тут люди, и он, разговоривши…
— Девочки, мой муж и защитник конт Астральмэль принял важное решение. Вы по строгим и высоконравственным законам сорората входите в нашу семью и отныне обязаны следовать ее установкам.
— Он еще не муж, — напомнил я, — а жених. Но, неважно, по штатному расписанию вы обязаны присутствовать на всех приемах, приемчиках и приемищах, а также пирах и гульбищах… это я в классическом смысле…
— Ладно, трудитесь, барон. А я сделаю вид, что верю, будто вы в самом деле трудитесь.
— Не знаю, — признался я. — Разве что попробовать отбиваться?
Когда я сам вбежал в их комнату, там накинулись оставшиеся увальни, что за идиоты, рычат и дико гримасничают, вот щас испугаюсь, как пугались робкие крестьяне.
Я пробежал, прячась в тени построек, это на случай, если глаза стражника привыкли к темноте и он в этот момент проснется и посмотрит сюда. Дернул дверь, заперто, озлился, часто пользоваться кольцом н…
— И что? — спросил я. — Вот сколько дураков, за все готовы взяться, а сами только и умеют, что в носу копаться.
Я уже не мог остановиться, сзади тоже настигают, заорал дико и ломанулся, как бык через камыш, но в последний момент упал на спину, меня пронесло вперед, сверху просвистели лезвия их мечей, а я рубан…
— Здесь командует отец Тибериус, вон спускается…
— К счастью, везде то же самое… Король созывает, а лорды являются со своими дружинами.
Придвинул ему кресло, особый знак почтения, оно и так стоит удобно, он с легким кряхтением опустился, лицо расслабилось, глубокие складки на лбу почти исчезли.
— Их перемешивают по вашему приказу еще в учебных лагерях. Уже там из турнедцев или вартгенцев становятся просто лучниками, пикейщиками, ратниками. Но я прослежу дополнительно. Когда выступать?
Послы прибыли от королевств Фарландия и Вендовер, я принял верительные грамоты, сказал нужные слова, после чего, как и принято, сообщил с дружеской улыбкой, что, надеюсь, им у нас понравится, а дальш…
— Список на стол, — велел я, — просмотрю и подпишу. Хотя какой список? Всех военачальников, кто вернулся из Гандерсгейма! Без разделения на благородных и не совсем.
— Что-то мне за шиворот будто сосулек накидали.
— Пощади, я стану твоим слугой… Слабый всегда служит сильному. Ты — сильнее. Я буду делать все, что прикажешь.
Обе в одинаковом испуге одинаково взметнули брови и распахнули хорошенькие ротики.
Женщины, впрочем, тоже есть, некоторые лорды заблаговременно привезли дочерей, пусть покажут свою скромность и обаяние молодым рыцарям, что в милости у короля.
— Великолепна, — поддержал и Фортескью. — Все от нее без ума. Обворожительна, внимательна, умна, держится с достоинством, всем умеет сказать ласковое слово…
— За эльфов, — сказал я самоотверженно. — Да здравствуют эльфы, эльфизм и наш особый эльфийский путь к всемирному эльфийству во имя… и во славу!..
Дверь из внутренних покоев распахнулась, барон выбежал полуголый, но с мечом в руке, за его спиной Заозерный и один из стражей.
— Я видела, как тебе тягостны любые церемонии, ты же человек сражений, а мы с сестрами можем удовольствоваться самым необходимым. Был бы здесь еще кто-то, нас бы заставили все полностью…
— В перспективе, — заверил я. — А пока будем разбираться с оппозицией. На границах неспокойно, да и наши территории еще не совсем лояльны. А до того, как начнем заниматься ими, сперва вычистим!
— Так то ваших, — напомнил я. — Про свои я по врожденной и всемерно развитой скромности умалчивал. В общем, подводя итоги, скажем так: слава Богу, я — женат. Так что от… гм… отцепитесь все кандидатши…
— Вы против Библии? — спросил я с угрозой. — Адам и Ева ходили голыми, как и повелел Господь! Одежда — это следствие грехопадения, но и его когда-то преодолеем в годы полного расцвета демократии и гу…
Он вздрогнул, когда я резко и сильно двинул вперед плечом. Острая сталь пробила тыльную часть черепа и скрежетнула по камню стены.
Один из троллей ринулся к замку, я не думал, что неуклюжие тролли могут бегать так быстро, но, видимо, среди них есть и такие вот бегуны.
— Ваше высочество, Скарляндия или Скарлянды?
— Зато популярность и народная любовь к вам будет еще выше и глыбже. Всяк увидит, что вы такой же, как и они. Король и народ — едины!
Он принял так же молча, поклонился и прямо взглянул мне в глаза.
— А король Харбиндер не найдет себе убежища не только в Эбберте, но и нигде на белом свете!.. Я сказал!..
— Погодите-погодите! Насколько я знаю, трон сейчас под задницей лорда Голдвина Адорского, весьма родовитого, уважаемого, известного, который богат, знатен и пользуется уважением. Не так ли?
— Сэр Ричард, так можно упустить лучших женщин! Она же с вами рядом, вы общаетесь и лучше всех знаете, какое прелестное чудо с вами рядом! Почему вы упираетесь?
— Так это прекрасно, — возразил я. — В том совершенном мире мы были потребителями, а здесь можем стать творцами, можем и сами приносить пользу, а не только жрать, развлекаться, совокупляться, снова ж…
— Не теряйте времени. Оно не только деньги…
— Женщины, — поправил Лаубе с мягким укором. — Девушки, даже девственницы. Некоторым вообще по семь-девять лет.
Его увели, уговаривая хорошо отдохнуть с дороги. Я вернулся в кабинет, где сэр Жерар деловито доложил, что трех часов прибывшим из Гандерсгейма хватило, чтобы понять, где будут ночевать сегодня, если…
Львы умолкли, ошарашенные, а я взял Бобика за холку и протащил между ними ко входу, а там пинком в толстый зад заставил бежать впереди.
Наконец герольды протрубили о парадном выезде победителей, у стола судей началась некоторая суета, там, как всегда, какие-то награды перепутаны, а такое чревато кровной обидой, леди Розамунда опустил…
Лес впереди начал заканчиваться. Как ни странно, за могучими деревьями наметилось свободное пространство, я ощутил смутное недоумение, но помалкивал, а еще через пару минут ахнул, ощутив себя муравье…
— Повелитель, — прохрипел маг в экстазе, — дай мне мощь сокрушения…
— Ваше высочество, — шепнула она, — не поверите, вы теперь нам вообще не верите, но многие бы женщины так сделали. Мы умеем жертвовать ради тех, кого любим. И это все?
— Умей уложить все в песню, — изрек я. — Одному правилу следуй упорно: чтоб словам было тесно, а мыслям просторно… И все влезет. Краткость — сестра таланта, и не всегда теща гонорара. Иди и твори!
— Требования? — изумился я. — Ватикану? Самому папе?.. Отец Дитрих!
Мы упорно продвигались к центру леса, сэр Растер завяз бы давно, но Зайчик ломает корпусом мелкие деревца, как сухой тростник, раздвигает завалы, и на гладкой коже ни царапины от острых сучков, переп…
— Спасибо, отец Дитрих, — сказал я. — Идея должна быть глобальной и всем понятной. Даже военным. Гениальность в простоте, в ней же и убедительность. Я вот снова подумал насчет Адама и Евы. Сперва я х…
Идея сбрасывать стальные слитки с Края не привилась. С такой высоты наберет сумасшедшую скорость, нашим придется из земли выкапывать, вместо этого построили по моему чертежу систему лифтов, сперва вы…
В страхе я выдернул меч и ударил с силой в голову врага, но, как и ожидал, полузверь только зарычал, а лезвие ударилось о твердый, как сталь, воздух прямо у его лица.
— Тогда меня забросило… на двенадцать тысяч лет в прошлое… Ужас, как же такое возможно…
— Господин, мы не преступники. Мы просто отказывались ему подчиняться.
И удалился, очень довольный собой, я и выждал, когда затихнут его громыхающие шаги, повернулся к барону.
— Я всегда с ним говорил! Я паладин, забыли, барон?
Я медленно и помимо воли почтительно приблизился к этому трону. В отличие от кресел, троны вообще не бывают одинаковыми. Трон Барбароссы не похож на трон Гиллеберда, Кейдана, Найтингейла, Фарстронга …
— Ладно-ладно, — сказал я милостиво, — бить пока не буду. А возражать не бойтесь, святой отец, я мудр и даже мудер, но где-то когда-то в каком-то редком случае могу и допустить некоторую не совсем то…
— Непонятную, — сказал он с ужасом и восторгом, но больше с восторгом. — Деревья есть, но как бы и не совсем деревья, видели трижды зверей, но не звери, а как будто… даже непонятно что. А еще горизон…
Он красиво повел кистью в воздухе, двое слуг торопливо поднесли ему ларец из редких пород дерева. Посол откинул крышку и бережно достал изящный кинжал в дорогих ножнах, отделанных драгоценными камням…
— Знатнейшие лорды королевства, — ответил он. — Кстати, члены Совета, которым вы поручили блюсти мир и благополучие на время вашего отсутствия.
— Леди, я с великой радостью подыщу вам самое удобное помещение во дворце. Правда, оно на самом верху, это шестой этаж, но, думаю, для вас не составит труда вылезти в окно и спуститься по стене.
— Разные, — сказал я сердито. — Вот-вот прибудут две огромные армии, а вы и не чешетесь? Сейчас прут через нашу благословенную Армландию, что оказалась отныне в центре мира! А то и уже вступили в пре…
— Ваше Величество! Разве это не повод одним камнем двух зайцев? Вы заодно и бунт подавите! Зачем вам бунтовщики в королевстве? Нужна только оппозиция, что кричит о правах и свободах, и все видят, что…
Она остановилась в двух шагах, вполне реальная при всей своей волшебности и необычности, подняла лицо, всматриваясь в меня с разгорающимся гневом.
— Пусть сама решает. Я с удовольствием лезу в чужую жизнь, но не тогда, когда могут обвинить во вмешательстве.
— Держись почтительно, — прошептала она. — Не забывай, ты не у людей, а у себя на родине! Это… королева.
Темный замок, куда я тогда зимой привел это племя, огромен, я еще в прошлый раз называл его крепостью, пусть и полуразрушенной, однако тролли заделали дыры в стенах, подняли стены выше, накрыли остро…
— Как только армия туда прибудет, — сказал я, — там встречу и отведу в Скарлянды.
— Ну, рассказывай, — велел я, — что тут творите!
— М-м-м, — сказал я, — желание вообще-то понятное.
Отец Гардиус перестал помахивать кнутом, могучие помощники снова вставили в тормозные дыры стальные штыри, внизу заскрежетало, оттуда посыпались искры.
— Сэр Вайтхолд!.. Не спать, не спа-а-ать!
Он тяжело вздохнул, промолчал. Я чувствовал, что священник согласен, хотя пока возразить мне вроде бы нечего, я уверен в правоте, хотя и чувствую, что вроде бы перехлестываю, однако как насчет правед…
Я смотрел вслед с некоторым неудовольствием. При моем жутком кадровом голоде приходится назначать такого фактически наместником даже не провинции, а целого королевства. С другой стороны, он — полевой…
Одна бросилась к матери, вторая с радостным воплем «Собачка!» бесстрашно повисла на шее у весьма изумленного Бобика.
— Как и везде, — ответил он. — От одного часа до девяносто девяти лет. Не больше.
Он бежит в нашу сторону со всех лапок, даже подпрыгивает, как щенок, от избытка сил и жажды делать все сразу, но, завидев меня, постарался нахмуриться, сделал румяную веселую рожицу строгой, даже бро…
— Не пугайте, — попросил я в ужасе. — Будем считать, всего на двенадцать. Так легче.
Я бессильно смотрел ей вслед, а она, чувствуя мой взгляд, сутулилась и удалялась несвойственной ей суетливой походкой и частыми мелкими шажками.
— Ваше высочество, — ответил он ровным голосом.
Платформы, однако, все набирают скорость, брабанты тянут, почти не прилагая усилий, я оглянулся на Зайчика, трусит далеко позади, на ходу срывая молодые ветки кустов, а Бобик придумал новую забаву: н…
— Хорошо, господин, — ответил Заозерный и посмотрел на меня с ненавистью. — Наслаждайся жизнью, дурак!.. У тебя еще целая ночь впереди.