— Ваше высочество, это для сильных женщин. А я слабая.
От стен веет недоброй силой, когда-то это место было в самом деле чем-то грозным, опасным и очень мрачным, а сейчас в замке такая мелочь, поневоле поверишь, что в старину были гиганты, дубы ломали голыми руками, а сейчас мельчаем, скоро соломинку всемером будем поднимать…
— Это не предвидение, — возразил я. — Это ощущение целесообразности. Я чувствовал, что при нашей растущей мощи и разрастающихся территориях должен быть иерарх церкви более высокого ранга, чем аббат или епископ. И не сен-маринским архиепископом будете, дорогой отец Дитрих, а… ну, у вас отныне побольше охват. Считайте своими приходами Армландию, Турнедо, Варт Генц и даже Скарлянды…
— Простите, ваше высочество, — сказал он, переводя дыхание, — священники зря рискнули напрямик… Думали, та проклятая топь в такую жару подсохла… Я поспешил навстречу, фух, еле вытащили телегу и коней… Бедные животные… Пусть их покормят и дадут отдохнуть…
— Ваше высочество, если это завуалированное предложение мне сесть в то кресло… я благодарю за честь, но… с превеликим сожалением вынуждена отказаться.
— Что ты мелешь? Я сама видела падших ангелов…