Я как бы умыл руки, что, конечно, не совсем, ибо вырвавшиеся на свободу узники в ярости и жажде мщения убили всех, пощадив только одного, найденного туго связанным и с кляпом во рту на верхнем этаже. Его то ли сочли таким же обиженным, то ли утолили гнев, убив прислугу и троих последних стражей, что спали мертвецки пьяные внизу с дворовыми девками, но я увидел его среди крестьян, когда вывел из сарая коня и взобрался в седло.