— Знаю, — согласился он так же нейтрально. — Позвольте выполнять?
— Ладно-ладно, — проворчал я, — тебя тоже люблю, подхалим хитрый…
— Мы уже выполняем, — сказал я бодро. — Укрепитесь духом, дружище!.. Впереди кровь и пот, раны и увечья, жестокие бои и тяжелые… э-э… тяготы.
— Вся церковь, — ответил он сипло, — один человек…
— Наверняка, — сообщила она, — я же вижу по твоему лицу, что много чего еще есть и все-то ты знаешь! И мне можешь рассказать и показать, такой наивной и простодушной!
— Ваше высочество, я даже не знаю, что сказать на такие милостивые ко мне и моему дару слова.