Все цитаты из книги «Ричард Длинные Руки — принц-консорт»
— Правда, — заверила баронесса. — У меня есть способность видеть такое. Ничего, уже проходят, она умеет залечивать быстро. Вы вот свои уже залечили.
Народ во дворе смотрит на Кейдана в растерянности, никто не решается ни крикнуть «Слава королю!», ни «Долой короля!», даже прошлое могущество впечатляет.
— Однако новоизбранного короля, — сказал я, — как боевого соратника по Гандерсгейму вы должны поздравить если не первым, Барбаросса кого угодно отпихнет, то в числе первых.
— Ну что, — сказал я с подчеркнутым оптимизмом, — быстро я?.. Я вообще все делаю быстро, иначе любое удовольствие превращается в работу.
Я с воплем напал сзади, монстр обернулся, двое из рыцарей ударили его в бока, третий обрушил сверкнувшую в небе секиру на загривок. К моему облегчению, тяжелое лезвие рассекло толстую шкуру в костяны…
— Я тоже, — сказал он скромно. — Это не самые, так сказать, но надо знать их уязвимые места, а не пытаться… по головам. Головы даже у большинства людей просто литые. В общем, отныне среди твоих телох…
Я смолчал, чувствуя, как внезапный холод прокатился по коже и начал пробираться в мышцы, а потом в кости. Тот самый Мунтвиг…
И все это на такой высоте, что никакой искатель сокровищ не рискнет туда забраться, а в любой момент все это великолепие может обрушиться… хотя, конечно, простояло несколько веков, с чего вдруг именн…
— Точно даже не скажу, — сообщил я, стараясь держаться пусть не слишком уверенно, что в этой ситуации будет выглядеть глупо, но хотя бы не растерянным, — не люблю все эти ощущения, мерехлюндии, смутн…
Я вернулся в личные покои, куда нет доступа никому, подошел к зеркалу и с усилием представил себе комнату леди Элинор, какой видел в последний раз.
Он все еще силился вернуться в человеческий вид. Я опустил ладонь ему на лоб и подержал, чувствуя, как холод вошел в мое тело и медленно потек во внутренности, где медленно истончился и рассеялся, ос…
— Ваше высочество, — сказал он прерывающимся голосом.
— Не вини себя. Ты держалась достойно. Это я расшевелил в тебе ту сущность, которую Змей оставил в теле каждого человека. Это я виноват, хотя почему-то виноватым себя ну никак не могу почувствовать, …
— Хочешь, — спросила она сердито, — приглашения от вице-канцлера империи?.. Официального приглашения посетить столицу империи Амберголд?
Я услышал внизу по ту сторону внешней стены шум, конское ржание и громкие голоса, бросился к окну.
— Я не вспоминаю, — сообщил я. — Это они сами… чешутся.
— Зело рад, — объявил я, — что вы тут как бы. Все есть, даже карты. И вообще… тут прэлэстно. А почему не спите? Завтра цвет лица у вас будет, разве не знаете основы бодибильдинга?
— Ваше высочество, — произнес он чопорно, — вашего внимания просят старший герольдмейстер и верховный церемониймейстер!
— Но только в управление, — напомнила она. — А подлинная хозяйка — Гельвеция!
— Можете сесть, — сказал я строго. — Узнаете? Вы здесь как-то уже были. Да садитесь, садитесь!
Холодок прокатился по телу, когда блеснула страшноватая мысль, что Юг мог во всех королевских дворцах на Севере установить такие вот штуки. Да что там во дворцах, кто мешает установить где-то и в тай…
— Берегу, — согласился я. — Понимаешь, собака не должна расплачиваться за наши промахи.
— А если до них дошел слух, — ответил Каспар, — что в Сен-Мари большой флот строят? Навели справки, кто строит… ну и…
— Я не уверен, — произнес я медленно, — что доктрина верна. Точнее, не знаю, должен ли хранить ей верность. Если быть совсем уж скрупулезным, то я уже… нарушаю ее… некоторое время.
Быстро переступив порог, он коротко поклонился и замер в ожидании.
— А он и так со мной на «ты», — объяснил я, — без всякого разрешения. Ему хоть кол на голове теши. Он же ветеран, а я новичок… как он считает.
— Где-то на треть, — сказал я, — если не больше. Просто в связи с будет раздача пряников. Вам предстоит смиренно и с благодарностью принять хотя бы титул барона.
— Мой друг, — объяснил я, — если сумеет подружиться хотя б с одним эльфом, то может выполнять обязанности представителя наших интересов при дворе королевы.
Клемент отъехал к своим, мне показалось, что он сказал всего одно слово, тут же вернулся ко мне, как всегда суровый и с непроницаемым лицом все видавшего.
Я полагал, что мне от этой церемонии ничего не обломится, я и так принц, только и того, что торжественно напомнили о моем статусе, для кого-то очень заманчивом, а для моих военачальников, не особо ск…
— Судя по словам крестьян, все приходят всегда со стороны вон тех гор. Раньше там были цветущие деревни, но теперь на полсотни миль пусто. Одни развалины.
Я ошалел от размаха, вот как нужно проводить коронацию, стучало в черепе. Чувствуется, за дело взялась женщина. Это мы умеем планировать лишь битвы и сражения, да еще королевства захватывать, а вот о…
— Вообще-то не подвел, — заверил я. — И сам знаешь. Хотя я и настороженно отношусь к инициативе с мест, но ты достаточно точно почувствовал приоритетность одних задач перед другими. Да, представитель…
— Да зачем? — спросил я. — Пусть ест. Не жадничай.
Я невольно поднялся из-за стола, а в кабинет вошла Элинор, царственно-прекрасная, прямоспинная и невероятно высокомерная, однако заулыбалась и протянула ко мне руки.
— Вы будете руководить не министерством иностранных дел, — сказал я, — а министерствами… или филиалами вашего министерства. Мы быстро усложняемся, граф, а в громадье дел и планов все развалится, если…
— Введи… Нет, пусть сам войдет. Он теперь человек благородных кровей.
По бокам его ближайшие советники, я с ними уже имел дело: справа — герцог Боэмунд Фонтенийский, слева — герцог Алан де Сен-Валери, надменные, высокомерные, не слишком умные, но верные и преданные кор…
На околице навстречу выбежали собаки, Бобик с великим презрением показал им клыки и, пригнув голову, пустил по земле такой низкий рык, что на ярд в глубину наверняка оглохли все мыши.
Воздух приятный, просторная комната вся в темно-желтом свете, словно залита свежим медом. Особенно когда смотришь на толстые свечи, торчащие из гор оплывшего воска, что с астрономической неспешностью…
Я прошелся взад-вперед, торопливо вживаясь в мир Сен-Мари и вспоминая его проблемы, затем отворил дверь в коридор.
— Ваше высочество! Как долго продлится их радость?
— Если кто скажет, что женской дружбы не существует, сразу получит в репу.
— Мне тоже показалось, что этот зверь малость не в себе. Он мог бы двигаться быстрее. И соображать.
— Если моя сестра Изаэль, — сказала она тихим и чуть звенящим, как лесной ручеек, голосом, — побывала в вашем мире и… вернулась живой, то почему не рискнуть и мне?.. Я же говорила, мы с ней из другог…
— Вы очень проницательны, ваше высочество, — произнес он с великим уважением.
— Сэр Фицджеральд, у меня есть одна странная идея. Мы сейчас ни с кем, тьфу-тьфу, не воюем, так что хорошо бы заняться расширением, углублением и возвышением, ибо да, наше дело правое, и мы победим, …
— Говорят, Высший Бог отвлекся чем-то… и недоделал мир.
— Вы смотрели в другую строну, — ответил он шепотом. — Это… кто?.. Неужто та самая?
Он окинул покои беглым, но цепким взглядом, однако больше забыть у меня нечего, ношение трусиков и бюстгалтеров все никак не введу в употребление, все некогда, я же весь из себя отец народа и вечно у…
Ну да, не парило, не было никаких примет, предвещающих вот такое, я и то знаю насчет низко летающих ласточек и закрывающих все двери муравьев, так что гроза неожиданная, не природная, а это значит…
Я несся куда глаза глядят, в голове ничего, кроме слепого ужаса, и лишь когда далеко впереди посреди скалистой возвышенности гордо поднялся огромный и прекрасный в своей мощи замок, очень высокий, пр…
Но это не магия, вокруг меня возник лед, стиснул, стало трудно дышать, а очертания этих сволочей смазались и поплыли, причудливо искажаясь. Я пытался вздохнуть, однако на грудь навалили могильную пли…
— Ты промочила ноги? — спросил я с сочувствием.
— Для сильных людей мыслимо все, — ответил я твердо. — Отец Дитрих, я очень хочу, чтобы у нас церковь всегда была той, какой должна быть. Сейчас мы все видим, герцогиня Изабелла ушла к Вирланду и сча…
— Подумаю, — согласился я. — В самом деле, преимущества есть, но есть и сложности.
— Мы потеряли четверых, — сообщила она сердито.
— Я лишь подтвердил на примере, что его высочество прав.
— Да, — ответила она, — люди очень разные… Большинство и близко нельзя подпускать к нашему Лесу, но все-таки есть и… другие.
— Например, — сказал он, — некоторые скажут, что вы должны принести присягу королю Готфриду и отныне выполнять все его указания. Что им скажете? И как поступите?
— Неожиданная идея, — сказал я осторожно, хотя именно такой вариант и рассматриваю в последнее время.
— Гм, — сказал я в сомнении, — а спать нам инструкция велит в одной постели или, по-современному, в разных?
Из-за плетня пугливо выглядывают девки, все в одинаковых сарафанах, потом на крыльцо большого дома неспешно вышла женщина, толстая и важная, как породистая корова, голова целомудренно укрыта платком …
— Уметь надо, — сообщил я. — К примеру, Мезина отныне, если вдруг не знаете, под нашим контролем.
Она присела на край, распущенные волосы падают по спине до самой поясницы, глаза влажно блестят.
— Это мысль, — одобрил я. — Пусть любая тварь сразу оказывается в плену. Я сразу же велю начинать кузнецам готовить такое, чтобы ничто не вырвалось.
— В выборах участвуют только местные, а наши голоса, к сожалению, не учитываются.
— Ну, вы слишком… категоричны. Я бы вот не отказался и от удачи. Может быть, потому что я не такой гордый?.. Все-таки не рыцарь.
— Разве завтра не завтра? Или я пропустил реформу календаря?
— Вот-вот, — подхватил он с удовлетворением, — ваше высочество! Это простолюдину все равно, как и любому животному… Ваше высочество, я принес на рассмотрение во всех подробностях церемониал коронован…
— А если женщина берет оружие по своей воле?
Из коридора прозвучали фанфары. В покои начали вносить какую-то безумно яркую и всю в золоте хрень со множеством висюлек из рубинов, сапфиров и даже изумрудов, даже я чувствую, что либо со вкусом у к…
— Это же какую голову надо отрастить, чтобы такое запомнить? И много еще дверей можно открыть этими словами?
— Точность в словах, — одобрила она, — признак врожденного мага. Возможно, придется разбираться вам, потому что сегодня туда явился по вызову начальник стражи и… на том месте, где стоял, остались тол…
— Завтра, — сообщил хриплым голосом, — буду ходить на полусогнутых…
— Хорошо, — прошелестел ее голос послушно, — да, конечно…
Дождавшись, когда все затихло, я наклонился и поцеловал сонного Бобика в лоб.
Клемент приблизился на деревянных ногах, лицо потрясенное, Ричэль в самом деле почти не отличить от ее сестры Изаэль, при виде которой Клемент тогда так схватился за сердце.
Еще с полчаса спускались, наконец Гьюки указал на просторную щель впереди, куда могли бы спустить целую скалу.
— Почему? — изумился я. — Даже все боги размножались, Зевс вон оставив тысячи потомков, даже коров и тараканов не пропускал, а Посейдон, Аполлон, Арес?.. Или все эти одины и торы, они тоже о-го-го!
— Это ненадолго, — сказал я понимающе. — Ты от него избавишься в ближайшем селении, где есть кузнец. Но постарайся не вредить людям. Ответить им добром на добро.
Он вздохнул то ли завистливо, то ли с облегчением.
— Дорогой герцог, — сказал я покровительственно-дружелюбно, — мне сообщили, что вы еще не прибыли на выборы короля Сен-Мари, я обеспокоился и решил поехать незамедлительно, чтоб лично поинтересоватьс…
— Аладель? — воскликнула она. — Бедная девочка!.. В первый же день, когда пришла на службу.
— У тебя подсмотрел, — ответил он с улыбкой. — А вкус помню…
— Наши? — переспросил я. — Ну, как сказать… Я всегда стараюсь дать все самое лучшее, прям от сердца отрываю! Наверное, потому меня так и любят, то с ножами лезут прямо к горлу, то суккубов подсылают,…
— Я не боюсь, просто я мудр и осторожен. И, самое главное, не стыжусь в этом признаваться.
— Я решил, — ответил я, — что Скарляндия и Варт Генц пока обойдутся без вооруженных сил, зато их будет переполнять гордость от осознания, что их армии уже завоевали по королевству!
— Да, конечно… Прекрасное у вас вино, ваше высочество!
— Значит, в королевстве дела идут хуже некуда, если женщина вынуждена брать в руки оружие, чтобы защитить себя и детей.
— Герцог Ришар услышал о вашем прибытии, — сообщил он, — и уже здесь. Во дворце.
Замки звякнули и повисли на распахнувшихся дужках.
— Простите, у меня совсем голова… не такая. Сейчас слуги подадут ужин…
Граф Меркель вошел с крайней почтительностью и предельной осторожностью, словно нес на подносе большую горку сырых куриных яиц, выложенных пирамидой.
Хрейдмар все-таки вскрикнул, когда наши тела сжало, как тисками, причем, словно туго спеленало, сразу со всем сторон, и почти моментально это ощущение исчезло, как пропал и сам черный вихрь.
— Тебя Господь любит, — сказал я мягко, — и понимает твои чувства. Но все человечество вечером ложится в постели, половина из них — с женами. И назвать их всех за это грешниками… думаю, мы не так пон…
— Баронесса, если вы не против, мы допьем это вино… это же вино?.. и займемся поисками. Ибо мы все-таки выспались прекрасно и полны решимости.
— У нас есть и посильнее их, — ответил он уклончиво, — но на Юге маги изощреннее.
— Ваше высочество, — произнесла баронесса дрожащим, как крылья мотылька, голосом, — это слишком высокая честь, что вы посетили наш замок…
— От меня, — сказал я насмешливо, — не спрятаться так примитивно. Хошь, проткну именно печень?
В ее голосе прозвучала поистине дьявольская гордыня, она вздохнула, закрыла глаза и снова раздвинула ноги.
— Конт Астральмэль, — произнесла она медленно и без всякого выражения, — вы как-то можете объяснить все то, что случилось здесь с того дня, как появились вы?
— Спасибо, — сказал я, — а то Астрида уже начала было меня грызть по дороге.
— Там решетка, — напомнила баронесса. — Очень крепкая.
Бобик на ходу вскинул морду, нюхая воздух, затем внезапно свернул, не слишком, но заметно, и пошел еще быстрее.
Литье настолько искусное или ковка, но металл весь в изысканных узорах, что скорее напоминают мир высшей математики, чем растений или животных, так понятных простому человеку.
— Это роняет мое мужское достоинство, — ответил я сердито. — И топчет самолюбие, как петух курицу. Это я тебя охраняю!
— Когда луна взойдет и ветер воздует, а сова закричит нечеловеческим голосом, то явятся четверо королей, и судьба изготовится, а когда и пятый король сотворится, то все пятеро обрушат свод земной, и …
Я проскочил город, ворота дворцового комплекса открыли вовремя потому, что Бобик с разбегу их едва не вышиб, мы промчались по аллее, распугивая гуляющих придворных, а у ступеней дворца я соскочил и б…
— С этим мечом ты сможешь заставить других пахать, сеять, собирать урожай, печь лучшие пироги и подавать тебе на стол!
— Граф, — сказал я весело, — кстати, вы все еще граф?..
— А вот отсюда вам нужно будет проехать… с завязанными глазами.
Я сбежал по ступенькам, довольный и счастливый, так надо, Барбаросса остановил коня, я с ходу преклонил колено, глядя на него счастливыми глазами.
Далеко за пределами дворца прокричал петух. Кажется, после его крика исчезает всякая нечисть, а я вот, как чисть, появился на смену, можно сказать.
Я зябко повел плечами: вдоль стен несколько светильников, однако каменные пол и свод в холодных синих тонах, напомнивших о лютой и беспощадной зиме.
— Будет труднее, — сказал я со вздохом. — Вообще труднее, увы. Те, кто шевелит, быстрее пробиваются наверх. Вон Феодора вообще императрицей стала с таких низов, ниже которых лечь и не получится…
— Да я не против, — ответил я, — еще как не против! Если бы только не последствия.
Когда он вышел, я перевел дыхание, с этими верховными магнатами приходится держать ухо востро, в их руках огромная власть и влияние. Вроде бы удается, тьфу-тьфу, его исполинскую энергию перенаправить…
— Ты… ты сам Сатана!.. Ты орудие дьявола!.. Ты полон похоти и сладострастных гнусностей!.. Ты совратил мое тело и заставил слушаться тебя, хотя я должна была выполнять эти омерзительные обязанности с…
Он задел плечом камень, изумился, потрогал пятерней.
Все погрузились в важное и нужное дело смакования, давая оценку, насколько хорошо прожарено и где подгорело, а я засмотрелся, как далеко-далеко на горизонте, где темнеют пологие холмы, резко и жутков…
В комнату заглянул старший слуга, церемонно поклонился, приложив одну руку к груди, а вторую закидывая за спину.
— Ваше высочество, был соблазн, был… Но слишком много работы в порту, да и в Тараскон все прибывают новые работники, приходится строить бараки за бараками.
— Вижу, — согласился я, — баронесса и муху не обидит. Да и зачем ей такое? Теперь совершенно беспомощна, землями управлять наш мотылек не в состоянии.
Он улыбнулся, кивнул, я смотрел, как он пьет, неспешно и с удовольствием, но остановился на половине, кубок медленно опустился на столешницу.
— Ни за что!.. Хорошо-хорошо… Ричард. Да, Ричард!
Белое лицо сэра Вирланда, по нему скачут красные и багровые блики.
— А-а-а, вот вы о чем… Да, это весьма как бы даже зело пользительно для блага страны и королевства тоже. Высшие привилегии, которые ничего не стоят, но ценятся безумно высоко!
Гевин, Максвелл и Рамон рубили топорами, Малькольм лупил тяжелым молотом по лапам, стараясь перебить кости.
Я подумал насчет какой-то связи с грозой, но молча пнул себя за излишнюю подозрительность и повернулся к огню. Бобик тихохонько оставил коней, подполз к нам на пузе и спрятался от моего зоркого глаза…
— Пропусти, это сотник Куньявальд из Лагардии. Я его знаю.
— Ясно, — пробормотал он, — что ничего не ясно…
Я все еще разбирал бумаги насчет учреждения независимых судов для черни, это нужно подать так, что благородным лордам не стоит пачкаться разбором их жалоб, пусть простолюдины сами создают свои суды и…
— Сойди немедленно!.. Я лучше тебя сама убью!
— Ни за что! А вдруг какой вашей мудрой мысли хребет перебью? Это же такая потеря!
— Что вам непонятно? — спросил я. — Это корабли не королевства Сен-Мари.
— Хорошо, — сказал я одобрительно, — уже ближе…
— Умею? — переспросил я. — Могу, к примеру, доставить тебя в течение минуты к твоей хозяйке.
— Тружусь, — заверил я, — как во-о-от такая пчелка! И без жала. Божья пчелка. Безвредная и беззубая.
Мужик медленно поднялся на ноги, лицо на мгновение дернулось, словно сдерживает боль, но выпрямился и посмотрел на меня с ненавистью.
— Это мне льстит, — признался я, — но насчет чести оставьте. Просто Астрида велела, вот я и прибежал.
Он посмотрел на корабельных мастеров, взял меня под локоть и повел вдоль берега.
Есть только одно исключение, и я его принимаю, потому что исключение, как известно, лишь подтверждает правило, а во-вторых, потому что исключение — Боудеррия.
— Вот именно! — воскликнул он скрипучим, как у засохшего дерева, голосом. — Вы сами увидели, что все совпадает, не так ли?.. Настал этот день, предсказанный еще три тысячи лет назад!..
— Ладно, — сказала она и крепко поцеловала меня в губы. — Вижу, ты сейчас весь занят выборами, это для тебя на первом месте. Потом поговорим подробнее!
— Знаете, — сказал я почти мирно, — до этого вам ничто не мешало, а сейчас вы начинаете искать зацепки, чтобы увильнуть.
— Где? — спросил я и молча ругнулся, только сейчас заметив неподвижную фигурку на том конце озера, почти незаметную на фоне толстых деревьев.
— Хочу сразу предупредить, — сказал он и страдальчески развел руками, — по протоколу все располагаются не по богатству, размеру земель или воинской мощи, а по титулам…
— Уже скоро, — сказала она, — видите дерево? Все наше племя живет в его кроне.
Рыцари, обступив нас полукругом, слушают почтительно, все в полном вооружении, даже в шлемах, несмотря на солнечный день, только и послабления, что забрала подняты, Клемент Фицджеральд дисциплину уме…
— Да, — согласился Ульрих, — если бы не толстый свитер под панцирем, я бы уже истекал кровью. А так отделался поцарапанным пузом.
— Магистры всех отделений Ордена Марешаля, что разбросаны по королевствам, закончили голосование насчет кандидатуры Великого Магистра Ордена.
— Мужская интуиция подсказывает, что та девчонка, я о новенькой служанке, могла весьма даже приглянуться барону. А когда он воспылал страстью и тайком ночью пошел к ней, то ночное чудовище их застука…
— Нет, но смотреть на нее сейчас не стоит.
— Я пойду к себе… Я не могу себе представить мир без любимого супруга…
— Однако, — проговорила она в сомнении, — этот обычай почти вышел из употребления.
Заглянул, проходя мимо двери, у всех такие серьезные лица, то ли разучивают новые движения, то ли опасаются, что худших танцоров отправят к хирургу. Музыка, конечно же, проще не бывает, но здесь друг…
Я оглянулся еще раз, скала уже совершенно затерялась среди таких же, серых и неопрятных, зато в виски застучала совсем новая мысль.
— Я б тебя всю укусил, — ответил я. — Или съел.
— И вашей, — напомнил он строго, — и вашей!
— И являются предметом постоянной зависти, — добавил герольдмейстер скромно.
— Смотря какого соуса, — победно ответила баронесса. — Я сама его составляла! Если хочешь, расскажу секрет. Сперва нужно взять…
Из конюшни выскочили двое дежурных, поклонились.
— А это уже сами решайте. Я вам ничего не говорил. А если что-то вам послышалось, то это ваша проблема.
Потом был ее легкий вскрик, но почти сразу ее тело выгнулось дугой, приподнимая меня, а я еще та пушинка, ее руки обхватили меня и сдавили так, что я подумал еще и про огров, которых тоже нужно будет…
— Нет, ваше высочество, нет!.. Такие врата создать абсолютно невозможно!
Рядом с ним герцог Боэмунд Фонтенийский и герцог Алан де Сен Валери — ближайшие советники, за спиной держится Рено де Три, в свое время вытеснивший Вирланда Зальского из окружения короля, он считаетс…
— Как я могу это пропустить? Герцог бы мне такое не простил…
— Как тебе сказать… Вообще-то обычно договариваются заранее.
— Работы будет еще больше, — предупредил он немедленно, будто тоже только что раздумывал о наместничестве.
Я быстро взял ее за плечи и вздернул на ноги.
Каспар время от времени слезал с коня и ползал по дороге, хотя никакой дороги нет, а только направление, иногда говорил, чтобы продолжали путь, иногда приходилось сворачивать, но не так уж чтобы слиш…
— Сколько угодно, — ответил он. — Просто нужно раз в сутки подновлять заклятие…
Она замедленно придвигалась ко мне, пока я рассказывал, наконец коснулась сильно выступающей грудью, мордочка все еще настороженная, осторожно закинула на меня ногу. Я все так же лежу на спине, ладон…
Он рассказывал, я слушал и думал, что везде одно и то же, маги мелкие, цели мелкие, а если кто-то из магов каким-то чудом или случаем сорвет куш, то чего могучему оставаться в услужении? Он и без кор…
— Ваше высочество, — сказал он радостным голосом, — не изволите ли насладиться зрелищем?
Двигается медленно и очень неторопливо, переступая ногами, как манекенщица, очень эротично, сочная и налитая чувственностью от пяток и до кончиков ушей, крупная грудь с оттопыренными дойками колышетс…
Бобик ворвался следом, сытый и довольный, обычно поджарое брюхо отвисает, как у коровы, пробежался по обширной комнате и тяжело грохнулся в самом центре на ковер.
— Это важнейший государственный акт, — сказал я серьезно. — Все, прощаюсь!
Сам я не услышал ничего, кроме душераздирающих криков, воплей, проклятий, словно кто-то пытается бороться, затем донесся страшный крик ужаса и боли, такой нечеловечески страшный, что у меня кровь зас…
Он умчался, а я вернулся к окну и некоторое время рассматривал прибывающих гостей. Знамена, знамена, знамена… Редко увидишь воинов или рыцарей без знамени, если их больше двух. Если же десяток, то зн…
— Это неизмеримо важнее, — прогрохотал он с нажимом, — чем выборы короля в отдельно взятом королевстве…
— Ввиду того, что голос нельзя разделить на доли, я решил просто воздержаться от голосования.
— Надо пообщаться, — сказал я со вздохом, — хотя вроде бы и не о чем, но разве всегда мы в жизни делаем то, что хочется?
— У нас здесь свой огород. Мы научились выращивать фрукты и овощи. Можно и на них жить, но потом к нам спустился барон, и мы договорились, что он нам приносит мясо, рыбу и сыр…
— Все, — заверил я. — А любишь меня только ты.
— А-а, — протянул я снова, — так чего мне туда переть?
— А еще начнут в Ламбертинии и Мезине, — пообещал я.
— Тоже верно, — согласился я. — Земля должна приносить пользу. А оставлять лес только для того, чтобы там мог охотиться король с кучей придурков, — непростительная роскошь, когда народ голодает.
— Нам тоже здесь не стоит оставаться, как овцам на бойне.
— Первый раз всегда кажется длиннее, — утешил он. — Зато обратно, уверен, покажется совсем короткой.
— В этом мире, — согласился я, — никогда. Но если наступит мир и благоденствие, когда мечи можно будет повесить на стены и не снимать ни разу за всю жизнь… гм… тогда может наступить совсем другой мир…
На один и тот же отрезок дороги можно потратить как неделю, так и месяц, потому самые дальние выезжают не только заблаговременно, но и с немалым запасом времени.
— Здорово, — согласился я. — Глядишь, подхватят моду. Через год-другой все щеголи будут ходить с такими браслетами. А то и вдвое толще, чтоб издали было видно.
— Да никто… Наша старая Хильда начала прихварывать, наконец отпросилась домой в свое село. Мы ей дали денег, а взамен попросили прислать молодую и смышленую.
— Как скажешь, прынц, — согласилась она, — я беру левую часть здания, ты — правую.
— Нет, — шепнула она, — альвы… это альвы. Это общее название эльфов, цвергов, дварфов и даже кобольдов. Ну и… часть фейри — тоже альфы. Мы в родстве с ними всеми, хотя… не всегда дружим.
Оранжевый огонь перешел в багровый, а сухой жар от камина начал вытеснять из воздуха влажность. Свет оттуда вспыхнул нестерпимо ярко, на стене напротив отпечаталась угольно-черная тень, словно сейчас…
— Да, в самом деле… Теперь уже и не знаю.
— Значит, сам Господь нашептал вам такое!.. Кстати, ваше высочество, раз уж зашел вопрос о таком… гм… достаточно далеком будущем… хотя оно ближе, чем даже мне кажется, может быть, начать вылетать из …
На той стороне болота тоже разгружают глыбы, привезенные могучими волами. Тролли, ухватив такие камешки по сто-двести фунтов весом, прут их к мутной жиже и сбрасывают в липкую грязь, взметывая темные…
Он задышал чаще, Боудеррия подошла к нам, за нею остальные, окружили распростертого оборотня. Амброз поспешно сел, шерсть быстро исчезла по всему телу, морда стала совсем человечьей, на спине исчез г…
— Ого, — сказал я, — хорошо, что не каждый день. Королевство и недели бы не выдержало.
— Я переговорю с отцом Дитрихом, — пообещал я.
Я кивком пригласил его идти рядом, народ толпился и здесь, уже не самые знатные, но достаточно, чтобы не падать ниц, а кланяться горделиво и с достоинством.
— Ваше высочество, идет подготовка к коронации…
Астрида бросилась ей навстречу, они обнялись и застыли на некоторое время в клинче.
— Лучше подождем, — ответил я, — вам же там страшно!
Листья сморщились и засохли, на полу их целый ковер, тоже розового и желтого цвета. Впечатление такое, что либо этот зал когда-то был на поверхности, либо это какой-то особый хмель, способный расти б…
Он осторожно сел в двух шагах от костра. Зрачки в отблесках пламени иногда вспыхивают багровыми точками, и он, зная это, старался в огонь не смотреть.
Эдгар подал ему на вертеле большой кусок оленины. Я заметил, все настороженно смотрят, как он ест, но ничего особенного, и зубы как зубы, а клыки не длиннее, чем у нас всех.
— Барон Торрекс Эйц, ваше высочество. С сообщением.
— Никто не знает, — ответил он невесело. — Мы застряли посредине! Пойти вверх — умираем сразу, пойти вниз… никто еще не вернулся.
— Спасибо, ваше высочество, за очень лестный вопрос.
— Да мне бык вроде бы ни к чему, — сказал я. — Была бы корова — символ плодородия… А так даже слезать не буду. Поехали!
— Если удастся убедить самого отца Дитриха.
Он перекрестил меня и вышел в коридор. Я некоторое время сидел, прислушиваясь к обрывкам разговоров, у меня уши еще те, даже эти толстые дубовые створки не помеха, если сосредоточиться, но что толку …
Между камнями приходилось пробираться медленно, все слезли и коней вели в поводу, а затем и вовсе оставили под охраной двоих крепких воинов, а остальные пошли пешими.
— Все, — заверила она. — Ну, не до конца, конечно.
— Гм, — проговорил я, не зная, что сказать, — это… оно?
Он вздохнул еще тяжелее, развел руками и начал смотреть в сторону.
— Граф Эскорианд, — назвался он. — Мы четверо однажды ушли с поста к гулящим девкам, а чудовище, от которого мы охраняли вход, прорвалось в город и учинило бойню…
— Я уже говорил, там дальше в пещере грядки… Трудно было в первую сотню лет, постоянно голодали, но потом…
— А лучше всего, чтобы не тревожить папу и удовлетворить требования знати, — прелатом фьюкетто. Они передвигаются достаточно быстро…
— Хорошо, — сказал я, — встану там, где укажете.
— А что? — спросил он. — Святость? Вот уж не поверю!
— Ваше высочество, мы преследовали монстра, который… не должен быть здесь.
Он торопливо запихнул платье под свой камзол, я видел, что удивляется, насколько мало занимает места, но, понятно, отнес к тому, что дама явилась ко мне полуголая, все мы такие, верим худшему. Впроче…
— Я тебе скажу, — пригрозил я. — Да за такие шуточки…
— У нас церковь, ваше высочество!.. Ворота храма Господнего всегда раскрыты, служба идет, священники о пастве не забывают и всячески бдят насчет козней врага рода человеческого…
— Да, — согласился я. — Мне тоже так казалось. Я уже начал было проводить в жизнь этот нужный и правильный процесс… но тогда нужно и эльфов, они тоже не такие, как мы.
Боудеррия поморщилась, но остальные лишь поглядывали то на меня, то на странника.
— Нет, — ответила она, — хозяин послал меня предупредить. Тебе нельзя сегодня ночевать во дворце.
— Отлично, — одобрил я. — Как чувствуете себя в Мезине?
— Ага, — сказал я, — вот оно, на ходу импровизирую, разве я не чудо? Подготовьте еще один указ… даже два. В связи с тем, что Геннегау отныне является не просто столицей королевства, но столицей содру…
— Господи! — воскликнул он. — А как же тогда?
— Да, такое вино Всевышний вряд ли запрещал пить и Адаму в райском саду.
— Почему? Вы не должны вторгаться на нашу территорию!
— Это наверх? Ну да, конечно. Бегом, вприпрыжку, на одной ножке…
— Как только, — пояснил я, — ваша подруга велела мне следовать за нею.
— Красиво, — буркнул я. — Хотя, понятно, крестьянам об урожае думать надо, а не о таких штуках. Не вредит, ну и ладно.
— Чтобы туда попасть, — объяснила она сердито, — нужно пройти через двойную охрану. А еще кто-то из слуг обязательно попадется по дороге.
— Не в кулаке, — поправил я, — а под каблуком. Не моим, конечно.
— Сам знаю. Только, боюсь, все намного хуже…
Она медленно подняла голову. Я обеими руками взялся за края капюшона и неторопливо поднял, наслаждаясь зрелищем, как открываются полные чувственные губы, красиво вылепленные и похожие на созревшие ви…
— Ваше высочество… еще один деликатный вопрос!
В нарочито узком коридоре, это чтоб легче держать оборону, один стражник и один слуга вблизи моей двери. Оба лишь проводили меня равнодушными взглядами, в Баллимине как-то все забыли, что это я приве…
Женщина заметно приободрилась, приблизилась уже без такого явного страха, но все-таки остановилась в двух шагах, чтобы я не дотянулся.
Главный портной выпрямился, раздуваясь в гневе, лицо стало грозно-синюшным.
Придумывать не пришлось, я просто реализовал идею, что давно всплывала в мозгу и начинала брыкаться так усиленно, что уже обращал на нее внимание.
Оба герцога расположились в креслах и с удовольствием смаковали вино, так разительно отличающееся от местных сортов, а в коридоре затопали, дверь распахнулась, Айсватер просунул в щель голову.
— Нет, — ответил я, — потому и наведу справки о служанке. А ты это имей в виду тоже.
— Вы даже не знаете, за что мне прицепили это украшение.
Наконец выскользнул из сферы их зрения и на первом этаже, среди проверенной челяди, ощутил себя в относительной безопасности.
— Ваше высочество! Как это… предотвратить войну? А воинские подвиги?
— Герб Сен-Мари, ваше высочество! Это же мы, наше королевство…
Ее спутники неспешно соскакивали на землю, подходили ближе и преклоняли колено. Я поднимал всех и обнимал, из абсолютных незнакомцев только двое, недавно прибившиеся к их отряду: Маркус Вольфшир и Ро…
Узнать бы кто, я бы велел поставить ему памятник.
— И на том тоже, — уточнил я. — А потом вернусь и… отдохну. Выползень тоже здесь?
— Нет. Я бы вообще предложил на все паруса единый герб Арндского королевства.
— Ладно, — сказала она грубо, — перестань стесняться!.. Подумаешь, без штанов… У тебя там все в порядке, не стыдно показаться и женщине, а у нас тут вообще одни мужчины… Каспар, не хихикать!.. Хочешь…
Тихо собрав одежду, я перебрался через внутреннюю дверь в кабинет, там напялил штаны и подумал, что Азагердия вообще-то смоется, как только проснется, а потом долго будет стараться не попадаться на г…
— Добывали руду, — ответил он хмуро. — А тот, что ведет в глубины, дальше, еще дальше.
Вместо ответа я потуже закутал ее в плащ, поправил капюшон и прижал к груди, ибо встречный ветер все усиливается.
— Хорошо, — сказал я. — Зайчик, меняем курс… Пусть тот жрун теперь бежит сзади.
Стражи снова пошли справа и слева от меня за кустами, ни веточка не треснет, ни листок не шелохнется, хотя, конечно, парни стараются напрасно, но как приятно, что мои возможности растут!
— Но сперва нужно отступить, — сказал я. — И собраться. Чтобы ударить. Больно!
Спутник нужен, мелькнуло в мозгу, пусть он даже самец. Отвлекаясь на него, забываешь на время трястись, а та сторона тем временем все приближается.
Я сконфузился и умолк, не перед тем распушиваю перья, а отец Тибериус тяжело вздохнул, с сожалением посмотрел на пустую чашу. Я натужился и сотворил вина в кувшине, после чего наполнил ему чашу довер…
Драконид некоторое время смотрел ей в глаза, затем отпустил и, повернувшись к напарнику, качнул головой в жесте отрицания.
Я кивнул, принимая языческое объяснение, по их взглядам Бог делал мир вручную и каждую скалу отдельно, а не сразу мир целиком, но мне ближе вариант, что это родимые пятна чудовищной войны, когда унич…
Плечи мои снова передернулись сами по себе, я поспешно отогнал видение хаоса, на него в самом деле не может смотреть смертный, это настолько ужасающе и противоречащее даже не жизни, а вообще… даже сл…
— Отец Тибериус, — сказал я, — ко мне на прием не просится?
За главным залом расположен тронный, он поменьше размером, я замедлил шаг перед дверью, но она распахнулась сама, я вздернул подбородок и вошел гордо и с достоинством, все-таки уже принц, хотя перед …
— Преступники все трусы, — изрек я, а подумав, уточнил: — Ну, конечно, не все.
Мелкие камешки должны бы посыпаться из-под ног, пока спускался в яму, но ни один не шелохнулся, что наводит на размышления. Самое простое, что сюда могли спускаться частенько, а выбираться — еще чаще…
Под дальней стеной на возвышении огромный трон, если судить по высокой и внушающей спинке, хотя трон странный: весь из камня, спинка широкая, по бокам каменные столбы, в чашах на них полыхает огонь, …
— Ты затеял великое дело. Но у тебя сейчас под рукой уже не королевство, а королевства… Еще не империя…
— Тогда я зря проделала весь долгий путь. И… наши надежды на вас будут потеряны.
— Ваше высочество!.. То, что пытался спрятаться, говорит лишь о моей врожденной трусости, а не о преступности!..
То ли дело демократические режимы, там все так трусят, что даже защищать свои земли стараются только первые пару дней, а потом поспешно сдаются.
— Не буду тебя отрывать от дел, — сказал он отечески, — да и мне нужно многое сделать. Увидимся!
— Здорово, — сказал я пораженно, — вот кто, оказывается, чистит королевскую казну.
— Четверо погибших? — спросил я. — И двенадцать раненых?
— Имею в виду не только посмотреть издали. Тебя бы впустили, ты бы пообщался с многими сановниками, знатными людьми, крупными деятелями, что вершат судьбы королевств.
— И получить по рукам, — ответила она мило. — Ваше высочество, я не щупальная.
— Временно, — успокоил я. — Ну, не своим, а представителем нашего королевства.
— Не представляешь… королевство, где нужно всегда быть начеку? Все люди всегда начеку? Это настолько вошло в плоть и кровь, что они и не знают, что постоянно начеку! Даже выходя из дому, можно погибн…
Вскоре через порог переступил высокий и крупный человек, а если «человек», то это, конечно, мужчина, хотя женщина тоже вроде бы человек, и, естественно, если лорд, то обязательно крупный, могучий и с…
— Да знаю, что чем выше взбираешься, тем опаснее, но одно дело знать, другое — на своей шкуре. Понятно, у принца охрана должна быть чуточку получше, чем у виконта…
— Да, — ответил он, — нужно только спуститься на этаж.
Последним из соседских королей прибыл Херлуф Сильвервуд в красной мантии до пола, расшитой золотыми лилиями, корона высокая, рогатая, нечто старинное и явно особо ценное, на груди золотая цепь, где н…
Все остальные: Варт Генц, Скарлянцы, Ламбертиния и Мезина — будут управляться из этого центра, как бы местные лорды ни пытались отстоять свою независимость.
— Польщен, — буркнул я, — надеюсь, все это надевать сейчас еще рано?
— Так нельзя говорить о Священном Дереве!
— Погодите, погодите, — сказал я рассудительно. — Вы забыли, послезавтра выборы короля Сен-Мари?
— Я сейчас же сообщу ему о новых обязанностях.
— Подготовку!.. Репетицию!.. Отработку осанки, жестов, милостивой улыбки… Как можно?
— Что? — переспросила она, поняла, что я имею в виду, покачала головой. — Нет, ваше высочество, а то привыкну и ляпну при всех… Надеюсь, милую Гельвецию сумеют избавить от вселившегося в нее демона.
Даже не контрфорсы, а больше похожи на пилястры, что вообще-то одно и то же, но пилястрами стали называть их ближе к нашему времени…
Я видел, что произносит это через силу, уже бледная и вздрагивающая.
Тидрек оглянулся на своих людей, из которых две трети уже застенчиво скрылись в закоулках, а остальные опустили головы и стараются не смотреть на страшных пришельцев.
Закончив большой чашкой крепкого кофе и пирожными, я поднялся еще выше на этаж, оттуда выход на сторожевую башню, дальше по винтовой лестнице на самый верх, свежий ветерок тут же набросился и пихал в…
— Ашхаду ан ля иляха илля ллах ва ашхаду анна Мухаммадан расулю ллах!
— Не «если», — возразил он, — а именно «когда». Тебя точно убьют, сын мой. Даже я вижу дыры в твоей защите! А уж те, кто обучен убивать, заметят их намного раньше.
Он перекрестился, лицо строгое, но мне показалось, что в глазах проступило некоторое замешательство.
— Сейчас нас меньше половины, — ответил он. — Дети у нас не рождаются, мы все доживаем свой век… конца которому, к счастью, не видно. Несмотря на все неудобства жизни, мы все-таки… предпочитаем жить,…
— Уже королевство, — сообщил я небрежно. — Я его повысил. Сейчас там наш Альбрехт Гуммельсберг, барон Цоллерна и Ротвайля, кстати, он тоже ныне граф, разбирается с тем, что я наворотил как лось в кам…
— Ваше высочество, вообще-то она успела сказать, что пришла не совсем как женщина. И что вы ее знаете. Мне кажется, что…
— Ах, это, — сказал я с непринужденностью бывалого воина, — я иногда сплю беспокойно, если снится что-то боевое… Ну там сражения, крики мертвецов, ржание… сами понимаете чье… кони тоже ржут еще как… …
Стальной отряд за нашими спинами начал отдаляться, а когда я оглянулся, они уже двигаются ровной колонной в сторону Савуази, знамена гордо реют на высоких древках, доспехи хмуро и предостерегающе поб…
— Как обычно, — пояснил я. — Женщин и детей охраняем бесплатно, это долг рыцарей, но король должен платить. Кроме того, как вы понимаете, нам не нужен соперник на море. Ни на торговых путях, ни… вы п…
Я рухнул в кресло, отец Дитрих сел напротив и протянул мне большую чашку. Я дернулся, ощутив аромат крепкого кофе.
— Наконец-то, — сказал Готфрид, — хотя я не уверен, что буду лучше на этом посту, чем ты.
— Нет, — сказал я, — простым ячменем, а гвозди — лакомство. Ну, ты свободен! Иди и не греши. Вот тебе монета, купи одежду поприличнее.
Готфрид снова промолчал, Ульрих покачал головой.
— Представляю. Потому и хотел бы, чтобы у вас была полная картина. Эскадра вполне в состоянии пройти вдоль береговой линии, как в одну сторону, так и в другую, и нанести все на карту.
Он посмотрел на меня сонно и уронил голову на лапы. Если завтра в путь, то надо не просто успеть поспать, но и выспаться, говорил весь его вид.
— Да. Вы должны прибыть раньше королевы, но не слишком рано, это тоже урон… Дождитесь ее появления стоя, а опуститесь в кресло не раньше, чем сядет Ее Величество…
— Капитул избран, Устав утвержден… Готфрид, это значит, мы можем теперь набирать рыцарство во всех странах, где созданы отделения Ордена. Это же… сколько работы!
— Урод, — объяснил я, — вместо того, чтобы в камень, как все нормальные, он сжигает дотла. Хотя это может быть и не василиск.
— Дорогой Ричард… Я вижу, как много ты делаешь для меня, но давай будем реалистами.
Я застыл в замешательстве: она головой мне до середины груди, похожа на девочку-подростка, но за спиной подрагивают яркие цветные крылья бабочки, красные с черными и белыми пятнами. Даже издали из-за…
— Хорошо. Дайте неделю. Я оставлю распоряжения, а потом… да, отправлюсь на вивисекцию.
— Вы… заметили? Странно, обычно никто не обращал внимания.
Он сделал еще глоток и, не опуская чашу на стол, всмотрелся в меня очень внимательно.
Он вернулся в коридор, я слышал там голоса, затем в кабинет чинно и с достоинством вошли герольдмейстер, да не просто герольдмейстер, а главный, и верховный церемониймейстер королевского двора.
— Как лестно, — ответил я. — Тогда позвольте ответный жест.
— Вообще-то саламандр мог бы натворить и больше дел.
Я собирался воспользоваться мгновением и нанести удар в голову, однако мои руки сковало, я успел подумать смятенно, что случилось нечто странное, магия на меня не действует же, почему теперь вдруг…
— Астрида! Этот замок и земли тебе даю во временное управление, пока баронесса не вылечится.
Она не шевельнулась, только глаза смотрят в упор, в руках диковинный меч, уперла острием в каменную плиту под ногами, лезвие отчетливо отливает зеленым огнем.
— Что, — спросил я с веселой злостью, — уже и конюхи будут мне говорить, что надо делать?
Я ошалел от нещадного блеска, однако он оборвался почти моментально, наступила внезапная тишина, только воздух оставался режущим ноздри, но и он быстро размывался и становился нормальным.
— Не, — заверил я. — Ричэль, позволь представить тебе герцога Клемента. Я ничего о нем не скажу, все равно твоя чувствительность скажет тебе больше.
Ее губы медленно шелохнулись, я напряг слух, но внезапно она вздрогнула, зрачки расширились, словно в ужасе, лицо напряглось, а затем зрачки быстро и страшно сузились, превратившись в узкие отверстия…
— В этих кораблях труд, — отрубил я веско, — мастеров не только Сен-Мари, но Армландии, Фоссано, Шателлена, Турнедо, Мезины и даже Ламбертинии…
— В карты? — спросила она в удивлении. — Это как?
Хрейдмар спускался медленно и осторожно, дважды останавливался, чтобы выпустить рой красных искр, а когда спустился ко мне, уже тяжело дышал, а глаза блестят тревожно и с ожиданием чего-то этакого.
— Вы сказали, — напомнил я, уклоняясь от комплимента, — что барон был обязан богатством и благосостоянием… гм… общению с людьми, живущими там, внизу?
— Восемнадцать, — сообщила она с еще большей гордыней. — Восемнадцать поколений незапятнанной репутации!
— Пошлете, — велел я, — двоих важных и уполномоченных… гм… уполномоченных!.. Одного в Скарлянды, другого — в Варт Генц… Заходите, это мой кабинет, если еще в состоянии вспомнить.
Я вообще-то целиком за независимость и невмешательство, но только если независимость ради какой-то благородной цели. Однако если независимость ради самой независимости, то это не весьма достойно, а е…
— Эй-эй, — сказал я уверенно, — сперва надо поговорить! Или хотя бы обругать друг друга для задора. Вы что, воинский этикет не читали?
— Ваше высочество, — проговорил он тихонько, — мне показалось… вы догадались сразу?
— Похоже, нарвались на достойного противника.
Старейшина продолжал всматриваться в меня не по-мужски большими глазами.
— Не бреши, — ответила она тоже едва слышным шепотом.
— В общем, — закончил я, — вартгентцы в блистательных боях разбили армии ламбертинцев и установили контроль над всем королевством, да еще и у Вендовера отхватили треть, а скарляндцы разбили армию кор…
Арбогастр вскинул голову, а Бобик мигом оказался рядом, плюхнулся задом на землю и суетливо ерзал, требуя взглядом: ну прикажи что-нибудь, я же здесь, я рядом, я же почти Зайчик, только лучше, ну обр…
Я выскользнул тихонько в коридор, снизу плач и крики усилились. Значит, второй этаж тоже проверен, остались эти два верхних да еще башенки.
— А может быть, — сообщил я заговорщицки, — я в уединении сочинял оду Ее Величеству?
Боудеррия медленно и страшно наливалась гневом, лицо заполыхало пурпуром, а в глазах вспыхнуло пламя.
— Неважно, — ответил я с небрежностью даже не принца, а повелителя стихий, — я знаю столько, что хотя еще больше забыл, но мудрость меня просто переполняет, как я постоянно убеждаюсь. Итак, какую нов…
Уулла возникла передо мной так неожиданно, что я вздрогнул и рассердился на себя, я же непоколебимый утес, скала, меня никто не смеет вот так р-р-раз и врасплох, как хомяка на солнышке.
— Много, — заверил я. — Нужно всего лишь выставить охрану возле существующих. И не бояться, что враги создадут сотни новых у нас прямо в столицах. Это очень важная информация.
Она внимательно смотрела, как я соскочил и подошел, сама не сдвинулась, но когда я обнял и поцеловал в губы, на короткий миг прижалась всем телом, и меня опалил давно позабытый жар.
— Спасибо, Ваше Величество, Рожденное из Солнца и Света!.. Я бы еще добавил насчет луны и звезд, а также комет и астероидов, хотя даже их мало, Ваше Святейшее Величество!
На горизонте показалась группа всадников, Бобик, как черная молния, ринулся к ним с такой скоростью, что растянулся в смазанную линию.
Она слегка дернулась, что явно сильнейший признак, а уж чего, даже не решаюсь подумать.
Он чуть наклонил голову, на больший поклон не решился, чтобы не рухнуть от слабости.
Дерево, породу которого я так и не определил, с каждым конским скоком вырастает в размерах, и когда приблизились достаточно, я потрясенно понял, что под сенью его ветвей может укрыться целая армия, а…
— Иногда, — признался я. — Иногда удается. Когда луна и звезды как-то сходятся, то и звери появляются, и я соображаю. Видимо, эта пентаграмма после срабатывания всякий раз выдыхается настолько, что н…
— Крестьянству, — напомнил он, — нужны новые земли под пашни!
Я покачивался в седле, одним ухом слушал разговоры за спиной, но мозг уже раскочегарился на полную мощь, монстры — это мелочь, с ними и другие справятся, это я так по дороге, а вообще-то главная моя …
— Ну, — сказал он в сомнении, — это как сказать…
Мы с Боудеррией двигаемся во главе отряда. Мне показалось, что воинственная валькирия начала избегать меня. В первые мгновения был порыв души, а сейчас уже началось то, что обычно у интеллигенции и ж…
— Вы можете повернуться, — донесся голос.
— Тут дела просто сложнее, — сказал он практично, — и важнее. А вас, ваше высочество, тянет к великим свершениям. Там, на севере, мелкие драчки друг с другом, а здесь перед вами неизведанное…
Я кивнул, быстро перебирая в уме стратегию переговоров. Вообще переговоров не будет, если им предложить нечего, торговаться и обсуждать какие-то пункты не будем, это точно, они сразу выложили все кар…
— Вы имеете в виду работы в монастыре под началом аббата Дитера?
— Чистая душа, — сказал я, — вот что значит жениться по любви… Нет, выходить замуж по любви. Хотя, возможно, барон тоже по любви, иначе почему баронесса так резко?..
— Такой первый, — согласилась она. — Но и раньше бывали… Мы уже трех уничтожили. Появляются по одному…
— Да, — согласился я. — И таких в году всего триста шестьдесят пять. Уже идем?
Он посмотрел на меня высокомерно, как степенный слон на кривляющуюся макаку.
— Ваше высочество, я это вот… уберу с вашего разрешения.
— Верно, — согласился я. — Вестготия обошла все северные королевства по этим параметрам.
Я наконец разогнулся полностью, взор уже ясен, оглядел их властно и надменно, как и положено лорду.
Он вздохнул, на лице попеременно вспыхивали то радость, то выражение крайней озабоченности.
— Точно, — поддержал Маркус, — я много земель и королевств прошел, как с армией, так и потом… но нигде ничего подобного!
— Я даже не знаю и не помню, — сказал он смущенно, — что я говорил… но благородная леди оказала мне великую честь, которой я недостоин, но я буду стараться соответствовать…
Сейчас Готфрид молча и очень резонно предложил, что он будет править в Сен-Мари, а я буду рулить всем содружеством королевств из Савуази…
— Вообще-то, — пояснил я на всякий случай, мало ли какие представления у женщин, — это мой щеночек, но я как бы тоже бобик в некоторой степени… Да-да, это сложно, потому я хотел бы сосредоточиться, е…
— Защитить демократические преобразования, — подсказал я, — и базовые либеральные ценности донельзя свободных от всего граждан?..
— Значит, мы всячески должны поддерживать королеву Ротильду и выставлять ее везде и всюду как вершительницу судеб?
Он чуть наклонил голову, строгий и собранный, с внимательными глазами.
— Остановите возле того камня! Дальше… опасно.
— Вы заглядываете далеко вперед, — сказал он с глубоким уважением, — и каждым словом и решением укрепляете… наши силы!
— Гм, — сказал я, чувствуя, как рушится еще одна моя версия, — значит, это была просто случайность, что в замок попала именно она.
— Видите вон того, широкомордого?.. Ему можно поручить охрану всего этого корпуса.
— Ну-ну, — сказал я, — показывайте. Где прячете?
— Разве что ночью… к чему она мне? И еще… Что-то у вас еще на уме. Выкладывайте сразу.
— Мое почтение благородной хозяйке, пусть даже она и с оружием в руках.
Мы обнялись, я быстро пошел с причала. Конечно, герцог ни на мгновение не поверил мне, что так вот и буду шастать по молодым простолюдинкам, этим грешат простые короли, а не те, которые находят более…
— Ну… вы же знаете, все как бы насчет Арчибальда.
Я взял кувшин и налил в пустую серебряную чашу вина, моя стоит все еще почти полная, в беседе с герцогом я позволил себе только глоток.
— Надеюсь, там слуги уже приготовили комнаты для отдыха.
— А зачем нам войны? Победы — другое дело. И плоды войн.
— Это мы стараемся, — вскрикнул он обвиняюще, — а вас неизвестно где и что носит!
— А тебе я поручаю этот замок, эти земли и всех людей, которые здесь живут!.. Правь мудро и умело, приумножай богатства, споры разрешай честно и беспристрастно.
Монстр от меня на расстоянии протянутой руки, а рукоять меча уже в ладони. Не раздумывая, я рубанул изо всей силы по голове, лезвие отпрыгнуло, а в плечи отдалось резкой болью, будто я ударил по нако…
Он смотрел с некоторым непониманием, а я уже от своего ложа сделал понятный знак отрицания.
Я вздохнул и повернулся к сэру Силендборгу.
Мои лорды уязвленно забурчали, Барбаросса грузно покинул седло, подошел ко мне и, крепко сжав за плечи, поднял легко, как тряпичного человека.
— Здравствуй, Рич, — произнесла она настолько нежным голосом, что я невольно увидел ее с разбросанными по подушке волосами в моей постели. — Что так смотришь?
— Мы тоже, — сообщил я, — однако как подумаю, что нужно карабкаться вверх, как жук по дереву, так сразу тоска берет. Лучше уж вниз…
— Да, — сказал я. — На развод. Спасти всех, к сожалению, не удастся.
— Не понимаю, — пробурчал я брезгливо. — Зачем? И что за цаца берется меня испытывать? Как бы я сам ее не испытал… в разных позах!
— Не все так просто, — сказал я. — Чтобы демон появился, нужен некий ритуал… Я не хочу становиться на ту звезду, но это не значит, что если встану, то сразу окажусь среди тех сволочей, что посылают с…
— Погодите, — сказал я, — есть идея… Я такой, у меня их много, и все какие-то разные…
— Отнести из этого места… в другое. Самое близкое. И… как можно ближе к поверхности… где есть ступеньки наверх.
— Когда-то, — сказал я, приободрившись, — я был знаком с огневушкой-поскакушкой.
Кастельван промолчал, но, похоже, согласен с Силендборгом. Я кивнул и пошел вслед за Вирландом. Он уже сбежал по лестнице, внизу раздаются дикие вопли, народ разбежался, однако одна из служанок, моло…
— Ну и масштабы у вас… Кстати, очень хороший строевой лес высится от Тараскона и до крепости Вертхейма, это десятки миль, а затем, за рекой и небольшой пустошью, еще один такой же прекрасный, что год…
— Вольности? — воскликнул я. — Вы что, либералы? Карбонарии?.. Да я душитель вольностей, не слышали?
— Ладно, — сказал милостиво, — понимаю и прощаю. Теперь рассказывай. И не бреши!
Но сейчас я впервые увидел, как выглядит такая женщина, когда глубоко несчастна. На милом чистом личике держится выражение обиды чудовищной несправедливостью, она же никого никогда не обижала, за что…
Она взглянула на меня с вопросом в глазах, взгляд теплый и ласковый, я отчетливо ощутил, как могу взять ее за податливые плечи и притянуть к себе, упиваясь ее чистотой, молодостью и сладостью ее горя…
Похоже, в целом они передвигаются так же, как и мы и как и все остальные существа наших размеров и веса, однако умеют на какие-то короткие моменты ускоряться, зато потом наступает соизмеримый период …
Боудеррия снова заскочила сверху, ее мечи засверкали, как частые молнии, однако монстр ухитрился достать ее когтистой лапой, сдернул вниз. Маркус и Роджер прыгнули ей на помощь и приняли всю тушу на …
Я сам ощутил приближение неведомого, как те же муравьи и кузнечики чувствуют приближение страшной грозы, которая затопит их домики.
— Ас-саляму алейкум уа рахматтулах уа баракатух…
— Пришлось даже занять, ваше высочество, но оно того стоит.
— А милая Астрида, — сказала она, — расположится рядом, там почти такие же покои.
В большом зале, а также в двух соседних громко играет музыка, слышится дружный топот, несколько десятков пар одновременно подпрыгивают и опускаются на каблуки, то ли местный танец, то ли некий общеко…
— Я тебе говорю, Ричард! — настаивал первый.
Второй повернулся так же быстро. Я увидел взмах его руки, а ваза исчезла. Не разлетелась обломками, не рассыпалась в пыль, просто ее не стало, а дрожащая служанка лишь жалобно заплакала и закрыла лиц…
— Многовато. Особенно если учитывать низкие потери при захвате соседних королевств. Давайте присядем где-нибудь, расскажете подробнее. А то, чувствую, и я в ответе как за погибших, так и за раненых. …
Крохотная черная точка далеко впереди вдруг остановилась, Зайчик скорость не сбросил, но через пару мгновений затормозил, упершись всеми четырьмя и откинувшись назад.
Зайчик пошел ровно, но я чувствую, что сейчас его направляет Уулла, копыта привычно стучат по камню. Впереди гавкнул Бобик, но тоже без страха, просто напомнил арбогастру, что вот он, такой отважный,…
Боудеррия обняла сюзерена, я крепко поцеловал ее в губы, не по-боудеррьи нежные, вздохнул и вскочил в седло.
— У вас хорошая защита, — сказал он одобрительно. — Когда Астрида вбежала к вам, вы дымились, просто как сырой дуб на углях!.. Кожа на вас почти вся сгорела, как Астрида говорит, хотя мне в такое тру…
Оба воина одновременно высвободили ноги, свесив их в комнату, выпрыгнули и разогнулись. Оба на полголовы ниже меня, доспехи не выглядят чем-то особенным, как и сами незнакомцы, но я на всякий случай …
— И куда мы? — спросил он наконец в спину. — Зачем?
— Да, человек должен употреблять только освященное вино и спать с достойными или просто потребными женщинами, что удержит его от впадения в еще больший грех.
Наверное, именно неукротимый и беспощадный, я уже успел пообщаться с нею и вижу, что характер у нее ой-ой, была бы мужчиной, уже чингисханила бы по всей планете, а то и македонила.
— Просто Ричард, — ответил я, — здесь мы одни. Прошу сесть, дорогой друг. Вина?
— Кто проиграет, — объяснил я, — тому расплачиваться в моей постели.
— В других местах, — произнес он, — могут возникнуть подобные настроения. А это чревато.
Бобик все чаще останавливался впереди и оглядывался с недоумением. Равнина уже перешла в высокогорье, скалы справа и слева, мир здесь кажется созданным буквально вчера, но попадаются и остатки неких …
— Отец Дитрих, — сказал я. — Он архиепископ!
— Ничего не понимаю. Я скорее поверю в удачу. Я слышал, она тоже может быть… как бы это пояснее, таким же свойством, как смелость, трусость, хитрость… А у кого-то и вообще как цвет волос или форма но…
Хрейдмар делал мне знаки, что, мол, пора отступить, увидели больше, чем вчера, надо умерить аппетиты, нечего лезть на рожон, пора и честь знать.
— Поскорее выдай замуж, — посоветовал я. — Она уже вполне, сам видишь. Пусть муж с нею мучается, а у тебя останутся еще три таких же… наверное, таких же. Это они в твою жену пошли? Кстати, где она?
— Девиз, — повторил я в задумчивости, — девиз… Напишем крупными буквами: «Сим победиши!»
— Не дам! — крикнула она. — Не позволю!.. Ни мне, ни тебе!
— И сколько нам открытий чудных готовит просвещенья век… Ладно, спускаемся. Все-таки ступеньки…
— Верно, — согласился я. — В замке народу много, он бы за полчаса всех сжег, так что либо ему нужно копить магическую мощь, как вот тебе…
— Идет следом, — прогудел он мощно. — Мы не на чужой территории, можно не страшиться вот так далеко вперед от главных сил. А Будакер заверил, что теперь ему и самому там делать нечего, вендоверцы при…
— Это здорово, — ответил я. — Хватай быстрее, пока дают. А… какую?
— Ладно, — буркнул я. — А что за шуточки насчет верноподданичества?
Правда, на границе Варт Генца и Скарляндии придется держать надежные войска и в то же время запустить побольше разведчиков и простых лазутчиков в соседние королевства.
Она поднялась еще чуть, темная болотная вода колыхнулась и замерла на уровне широких скул. Массивные веки, похожие на щиты для тяжелой панцирной пехоты, поднялись.
— Однако он всего лишь прелат, — возразил Ульрих. — Был бы нунцием или хотя бы протонотарием…
От скал протянулись призрачные тени, нежные и необычные, днем они всегда резкие, тяжелые, а сейчас могут исчезнуть от малейшего дуновения, потому и ветра нет, полная тишь…
— Я заказал давно, — сообщил я, — они сложнее в изготовлении, зато с ними проще и в работе. И сушить не надо, а с пеньковыми это же просто ад… Увидите, не обрадуетесь.
— Ваше высочество, мои фрейлины. Стефания Крамерфельд, баронесса, урожденная Аллеранде, это вот Джоанна Пегнальд, виконтесса, урожденная Максмонд, и милая Мелисса Нортклиф, баронесса из замка Гилфоне…
За спиной послышалось «ах» и «ой», а я, перегнувшись через перила, посмотрел вниз, и сердце снова надолго в смертном страхе остановилось в груди.
Она откинулась всем корпусом, прогнувшись в пояснице, из-за чего я тут же невольно перевел взгляд на ее вторичные, но спохватился и посмотрел в ее ясные глаза.
И хотя странники по ночам не ходят, однако в круг оранжевого света костра вошел и остановился, давая себя рассмотреть, крупный лохматый мужик с разбойничьей физиономией: лохмато-черноволосый, такая ж…
Он покачал головой, взгляд его серых глаз, устремленный на меня, показался мне чересчур странным.
— Я люблю тебя, Рич, — воскликнула она с энтузиазмом и звонко поцеловала меня в щеку. — Ты такой доверчивый, такой доверчивый! Такого еще поискать. Всякий раз, наверное, перед сном под кровать загляд…
— Этот обычай последний раз соблюдался, если не ошибаюсь, две тысячи лет назад… И, полагаю, можно было бы и не держаться за него так уж…
— Дурость это, — заявила она, — а не интуиция. Она бывает только у женщин и всех, кого вы, как слоны, обижаете!.. Барон погиб утром, а служанка гораздо позже.
— В прямом, — ответил он. — То ли на дне, то ли не совсем на дне. В общем, поднимается на его зов. Нашлись любопытные, подсмотрели, как они обнимаются по пояс в воде. Самое греховное в том, что она н…
— Я не буду тебя сталкивать, — заверил я. — А ты только не лягайся… по возможности. И не храпи очень громко.
— К счастью, так и сделал! Господи, да там такая великолепнейшая бухта, впятеро больше тарасконской, только в нашей горло поуже, защищать легче, а там выход к воде намного шире, зато на краю руины ве…
Справа у верхнего угла массивная чернильница из желтого колчедана, а ниже, чтоб всегда под рукой, медный стаканчик с гусиными перьями.
— А пока ее привезут, мы останемся здесь.
— Этот отряд поддерживает безопасность, — сказал я, — в этих… землях. Ну как в городах по ночам, да и днем, ходят стражники и вылавливают ворье и грабителей, так и эти вот… на просторах.
У противоположной от входа стены роскошное ложе с высоким балдахином на четырех резных ножках, пуховая перина, покрытая одеялом из лебяжьего пуха.
— Ну всякими гольфстримами, — пояснил я, — пикапстримами, опельстримами… Нет, я человек серьезный. Уже с неделю. Ну, пусть меньше, но все серьезнею и серьезнею, скоро стану таким… что даже и не знаю!
— Какие тут грабители? Тут звери похуже. Нужно очистить земли от той пакости, что нападает на людей и разоряет целые села. Все еще откуда-то вылезает нежить, нечисть, появляются странные демоны… От н…
Это будет могучий король, мелькнуло у меня. Отстоять независимость Брабанта в борьбе с королевской властью — уже показатель…
— Это же совсем другое! — сказал он жалобно.
Послышались шаги бегущего человека, Вирланд шагнул вперед с мечом в руке, но это оказался сэр Силендборг.
— Он потому и называется долгом, — сообщил он свысока, — что его выполнять необходимо!
В зале почти не встретил эльфов, все-таки заметно, что люди — агрессивная и доминирующая раса, а здесь поздняя золотая осень, медленное умирание, прекрасный упадок, что якобы рождает прекрасные произ…
Он рассмеялся, протянул чашу в мою сторону. Я выдвинул навстречу свою, чаши издали мелодичный звон при соприкосновении.
Баронесса округлила глаза даже не в негодовании, а в изумлении.
Вообще за всеми соседями нужно присматривать круглосуточно, а то и «мама» сказать не успеешь, как вторгнутся, с этими авторитарными режимами никогда не знаешь, чего от них ждать.
— Корабли выходят из бухты, — объяснил он с гордостью, — команды учатся ходить под парусами! Вчерашние простые деревенские парни. И уже есть пять экипажей из новеньких, которые чувствуют себя в море……
— Берег, — предположил я. — Там его всего один бочонок. Ничего, теперь нас угощать будет герцог Готфрид… тьфу, Его Величество Готфрид!
— Даже будь это наше любимое Сен-Мари. Конечно, выборы короля важны, но только не в сравнении с таким событием, уж простите…
— Да я не осуждаю, не оправдывайся заранее. Я говорю, что все пойдет прахом, когда тебя убьют.
— Ричард, — сказал я. — Просто Ричард. Я же сказал, у нас особые отношения!.. Или хочешь в постель залезть?
— Отлично. А теперь нам нужно взглянуть, как вы тут устроились.
У самой двери я быстро сбросил личину незримника, дернул на себя и вошел в прохладный холл, огромный, как зал, торжественный, с множеством статуй рыцарей вдоль стен.
Она слушала несколько обалдело, значит, мои попытки растормошить ее сознание и подсознание приносят успех. Глаза расширились, нежное лицо еще больше страдальчески побледнело.
А затем ее пальцы сжались, я слышал резко участившееся дыхание, но это не мое, стараюсь даже отворачивать голову, чтобы мое шло в сторону от ее лица, все-таки аромат вина и закуски с луком и чесноком…
Во главе отряда на великанском коне широкий в плечах гигант, а когда снял обеими руками шлем и передал оруженосцу, солнцу открылось массивное и помеченное боевыми шрамами лицо, суровое, с тем минимум…
Он нагнулся и потащил на себя, надсадно заскрипело. В полу наметился широкий квадрат, такие двери называют лядами, воздух снизу поднялся холодный и влажный.
Он посмотрел обиженно и удивленно: как это, его еще не все в мире знают?.. но опустил уши и пошел покорно у стремени.
— Я видел, — возразил Эдгар. — Только быстро прячутся, когда выволакиваешь этого сома на берег!
Я милостиво улыбался, когда они, сгорая от счастья, попятились и вышли, уже полные творческих планов в связи с повышением по службе.
— Ваши спальни рядом, а между ними будет дверь.
— Я ознакомился с докладом сэра Жерара, где он весьма высоко оценивает вашу работу по созданию министерства иностранных дел. Разрешаю сесть, граф, так вам будет проще ввести меня в курс дел, что сдел…
Она вытаращила и без того огромные глаза.
— Боец, — ответил я. — Честно говоря, сам не ожидал. Не желает, чтобы такое важное дело решали без него, если в Сен-Мари он король… хотя бы на словах.
Он долго смотрел на меня, на лице менялись десятки выражений, от простого упрямого отрицания всего на свете до желания чуть ли не покаяться в чем-то не то стыдном, не то преступном.