Он посмотрел на меня высокомерно, как степенный слон на кривляющуюся макаку.
— Я даже не знаю и не помню, — сказал он смущенно, — что я говорил… но благородная леди оказала мне великую честь, которой я недостоин, но я буду стараться соответствовать…
Голос мой становился трубным, я чувствовал, как раздуваюсь, словно рыба-еж, вот что делает с нами идеология, а отец Тибериус, напротив, все сжимался и съеживался, как будто нечисть какая, что и понятно, для церкви ученые — всегда нечисть, а отец Тибериус все-таки ученый, как вот Мендель или Коперник, что тоже были монахами…
Дракон скрылся из глаз, проскочив между сараями. Я ожидал крики с той стороны, но все оставалось тихо.
— Вы заглядываете далеко вперед, — сказал он с глубоким уважением, — и каждым словом и решением укрепляете… наши силы!
— Защитить демократические преобразования, — подсказал я, — и базовые либеральные ценности донельзя свободных от всего граждан?..