— Не в кулаке, — поправил я, — а под каблуком. Не моим, конечно.
Узнать бы кто, я бы велел поставить ему памятник.
— Да, — ответил он и посмотрел почти с ненавистью, — потому что другие ничего не понимают!.. Все есть яд, все есть лекарство. Вот вы сейчас стоите на том месте, что гибельно, и только я удерживаю, чтобы вас не испепелило на месте!
Я изумился, даже подписывать перестал, уставился на него во все глаза.
— Наверное, желудями? Надо будет нарыть, как свинья под дубом. А что, Эзопу можно, а мне почему-то низзя?
Тидрек оглянулся на своих людей, из которых две трети уже застенчиво скрылись в закоулках, а остальные опустили головы и стараются не смотреть на страшных пришельцев.