Все цитаты из книги «Девушка и призрак»
— Это так мило, — смеется папа. — Тебе действительно интересно или ты спрашиваешь из вежливости?
— Это я виноват, — расстраивается папа. — Надо было промолчать. Вообще не говорить тебе об этом. Твои дела и без этого идут хорошо…
— Дай пять! Ты что, таких простых вещей не знаешь? Подними руку…
— Тебе ли бояться стариков? — пробую пошутить я. — Ты же была самой старой среди них. Посмотри на себя! — Я достаю из кармана пиджака ее фотографию.
Между прочим, у меня есть новая ланкомовская тушь. Водостойкая и с удлиняющим эффектом. Но Сэди она не понравилась. Увидев доисторическую косметику, она просто затряслась от восторга и пустилась в во…
— И что теперь? — оглядывается на меня девушка. — Что теперь? Скажи мне!
— Семья превыше всего, — объясняет он журналисту, — семья — краеугольный камень нашей жизни. Раз ради похорон нужно пожертвовать заведенным распорядком, — значит, так тому и быть.
— Что ж, интересное предложение, — немного озадачен он. — Но это не совсем наша сфера.
— Это я тебе не нравлюсь, — криво улыбается он. — Если надоел, так и скажи. Я переживу. Мы отлично повеселились, ты на славу постаралась, и я тебе благодарен…
— Ну что ты, — смущаюсь я. — Это такие мелочи. Не стоит благодарности.
О боже. Он явно никогда не спрашивает дорогу у незнакомцев.
Он не смотрит мне в глаза. И практически не отрывает взгляда от листка. Там указано имя продавца. Я точно знаю. Может, броситься через стол, повалить на пол и…
— Привет, Ширин! Готова для новой работы? Это позиция словно специально создана для тебя…
— Глазам не верю! — вскрикиваю я. — Ты рассмеялся! Мистер Нахмуренные Брови умеет смеяться!
Я готова расхохотаться. Какие же нелепости люди пишут в «научных» работах!
Зачем она меня мучает? Чем я это заслужила?
— О сэр, пожалуйста, пощадите! — выгибаюсь я перед зеркалом и хлопаю ресницами.
— Треугольник, — сообщает Сэди, маячащая у той за плечом. — Я думала, она выберет цветок.
Мысли так и скачут. Внутри пусто и холодно. Я уже не понимаю, на каком я свете. Ведь все может быть не так, как мне представлялось раньше.
Вот уж не ожидала от себя такого. И что мне делать дальше?
— Итак, Эд, — я делаю героическое усилие и улыбаюсь ему, — судя по акценту, ты американец.
— Он же не отвечает на звонки рекрутеров, — совсем теряюсь я. — Как тебе…
— Сэди! Ты должна мне рассказать. Я же твоя подруга! Я ведь от тебя ничего не скрываю. И вообще я твоя внучатая племянница. Мне можно доверять. Я никому не проболтаюсь.
— Ах так! Ну и торчи там одна! — кричу я, надеясь ее спровоцировать. — Мне плевать. Есть у меня дела и поважнее, чем болтать с духами. Прощайте все.
— В Арчбери открыли его музей. Стивен взял псевдоним, весь мир знает его как Сесила Мелори. Оценили его только после смерти. А портрет моей бабушки — самая известная его работа. Картина находится в г…
— Это… довольно сложно объяснить. Правда сложно. — Я допиваю вино. — Ну что, лезем на «Глаз»?
— Все когда-то происходит впервые. Теперь вот заинтересовалась. Ведь фотография — единственное, что осталось от старого дома, правда?
Пришлось ссылаться на архивы и старые письма.
— Только не реви. Хочешь танцевать, будут тебе танцы.
— Я тебе верю. — наконец говорит он. — И я тоже должен извиниться. Погорячился. Не выслушал тебя. А потом пожалел об этом. Я потерял что-то важное… дружбу… или что это было…
До двадцать седьмого года? Вот это да. Если он здесь жил, Сэди наверняка его знала. Они могли общаться.
Глаза Сэди снова закрываются, и она мурлычет что-то себе под нос.
Я тайком изучаю родственников. Ничего общего с нами: они словно сошли со страниц модного глянцевого журнала. Дядюшка Билл развалился на пластиковом стуле с царственным видом и что-то печатает на смар…
— Это что, твоя машина? — не верю я своим глазам. — Но откуда она взялась?
— Ах так. Ну ладно. Я буду жаловаться в профсоюз.
— Точно, — он несколько раз истово кивает. — Что ты так переживаешь? Поедем в Женеву. Начнем новую жизнь. У меня есть еще одна идея! — Лицо его сияет, а сам он тяжело дышит. — Я хочу открыть зоопарк.…
— Кажется, я совершил ошибку. — Джош тяжело сглатывает. — Кажется, я все еще люблю тебя.
— Ерунда, — холодно возражаю я. — Ты, конечно, слегка подтолкнула его, но самую малость. Просто помогла ему выразить то, что он и так чувствовал.
— А как же! — Я накручиваю телефонный провод на палец. — Но она… м-м-м… неважно себя чувствует.
Мы идем в кафе, где подают такие изыски, как георгианский луковый суп и запеканка из дикого кабана. Располагаемся за деревянным столиком у окна, и Эд настаивает, что угощает он, раз уж билеты покупал…
Машина уезжает, мы переглядываемся. Справа и слева мелкие магазинчики и конторы, одна из них похоронная.
— Здравствуйте, Джейкоб. Познакомьтесь, это Лара.
Джанет протягивает мне лист бумаги с тремя сиротливыми именами. На этих людей не приходится рассчитывать. Не стоит даже думать об этом.
Ловлю сардонический взгляд официанта и понимаю, что он видит меня насквозь. И чувствует, что я на мели.
Удалив пару писем, отвечаю еще на одно и проверяю, чем занята Сэди. Сидит на краю шкафчика с папками и гипнотизирует взглядом телефон. Заметив, что я на нее смотрю, Сэди хмурится и гордо отворачивает…
Со зла я едва не опрокидываю столик. Наш старый анекдот! Это же с нами было! Нас послали не к тому Нотр-Даму, а настоящего мы так и не увидели. А теперь меня словно и не существует. Я растворилась.
— Какого размера был самый большой камень в ожерелье? — в сотый раз спрашиваю я у Сэди. — Ну хоть приблизительно.
Краем глаза замечаю заинтересованные лица. Платье мое развевается, бусы постукивают, Эд смотрит сквозь меня, будто уже где-то в нирване.
Ширин — это единственное светлое пятно в работе «L&N — подбор суперперсонала». Мы недавно подобрали ей должность операционного директора компьютерной фирмы «Макросант». Она должна выйти на работу на …
Я с удовлетворением наблюдаю, как лицо моего дядюшки плавится, будто масло на солнце.
— На твоем месте я бы задумалась, — наставляет она.
— Извините, — обращается ко мне блондинка, улыбаясь. — Я подслушала ваш разговор. Неужели ваш телефон и вправду спрятан прямо в сережке?
— Стивен Неттлтон, — с трудом выдыхает Сэди. — Я не произносила это имя вслух… семьдесят лет.
— Это не так. — Как же ему объяснить? — Это самообман. Ты за себя не отвечаешь.
— Пойдем, девушка двадцатых. — Он уверенно берет меня за руку. — Ты достойная наследница своей знаменитой бабушки. Жаль, что она не видит.
«Отлично! Поедем вместе!» — собираюсь сказать я, но прикусываю язык. Не будь слишком назойливой. Дай ему время.
— Просто потрясающе. И это только твоя заслуга.
Сэди парит над ним, знаками веля мне продолжать. А сама с интересом разглядывает полицейского.
— Возможно, — уклоняется от ответа Сэди. — Вполне подходящее место для богатых дядюшек.
Однако. Сильный ход. Не ожидала от нее такого. Значит, она нас подслушивала.
— Наконец-то, — папа вытирает рот коричневой салфеткой, — ты выглядишь более счастливой. — Он кивает на письмо: — Уже решила, что будешь делать?
— Улыбайся шире! — наставляет меня Сэди. — Следи за походкой и не забудь сказать: «Привет, красавчик!»
— Я мертва. Все кончено. Я не нужна тебе. Я не нужна ему.
Мы с родителями спускаемся по лестнице и выходим на улицу. У двери растерянно топчется пожилой викарий.
Что происходит? Он точно знает, о чем речь. Почему же прикидывается дураком?
Она все еще сидит на скамейке и всматривается в себя двадцатитрехлетнюю, как будто хочет запомнить навсегда.
— Неужели? Это серьезное заявление. А почему вы так думаете?
— Но это же правда! Да он первый лицемер на свете. Да и ты тоже. А я торчу здесь, вместо того чтобы пойти на вечеринку к Ханне. — Диаманта обиженно надувает губы. — Между прочим, там должно быть клас…
Я смотрю на пустой стол, меня бросает то в жар, то в холод. Трясущейся рукой беру бокал шампанского и делаю три больших глотка. Все кончено. Я сама вырыла себе могилу. Мой единственный шанс уплыл.
— Прелестно. — Он склоняет голову, ставит передо мной блюдо и снимает серебряную крышку. — Полдюжины свежих устриц на дробленом льду.
— Ты права, — кивает он, но во взгляде недоумение. — Тогда что мы здесь делаем вместе?
— Как я уже сказала, это фантастическая возможность для дальнейшего карьерного роста. Кроме того, у них очень выгодные социальные пакеты.
— Добрый день. Вы заблудились? Вам помочь?
— Возможно. Но только когда голодный. Перекусим? Или отправимся в Музей Фузилеров?
— Господи! Какие у тебя мощные руки, — бормочет она. — Я раньше не замечала.
— Сэди, я не… — Сама толком не знаю, что хочу сказать.
— На что посмотреть? — спрашивает Эд, но я лишь отмахиваюсь и зачарованно наблюдаю, как Сэди читает, морщится, вскрикивает и наконец поднимает глаза.
— Ты не уйдешь просто так, — твердо говорит он! — Бегство — это последнее дело. Надо что-то придумать. Пораскинь мозгами. И побыстрее.
— Ну и что? Просто чувствую, что он где-то неподалеку. — Эд машет рукой. — Вниз по улице третий поворот налево. Сама проверь.
С отчаянием утопающего Эд начинает покачиваться, пытаясь попасть в такт музыке. Он так жалок, что я тоже переминаюсь с ноги на ногу, просто чтобы его поддержать.
— Так вот чем ты занимаешься у меня за спиной? — Я подпрыгиваю от неожиданности. Она что, продолжает меня выслеживать? — Ты лживая змея. Лицемерка. Я пришла проверить, как тут у вас с Джошем. С Джоше…
— И десятипроцентная скидка на спортивную одежду! — отчаянно кричу я в замолчавший мобильник.
— Мне не нравятся мои бедра, — дядюшка похлопывает себя по ляжкам, — надо скинуть еще чуток жирку.
— Ну? — наконец спрашивает он. — Что ты от меня хочешь?
Он ведет себя как обычный чиновник. Такова жизнь.
Утиное филе под особо нежным апельсиновым соусом — 59 фунтов.
— Представь только, у него есть даже личный пляж. Жарился там на солнцепеке, весь измазанный маслом, а слуги суетились рядом — готовили еду. Выглядел страшно самодовольным. — Сэди презрительно усмеха…
Какие-то смутные ассоциации. Арчбери. Определенно, я слышала это название…
— Необычный взгляд на вещи. Уверен, большинство сидящих здесь хотели бы «развестись» со своей нынешней работой.
— Класс! — восхищенно смотрит на меня Кейт. — Вот это работа! Я никогда в тебе не сомневалась! И кто же этот крутой мужик?
— Извините, Клайв, — поспешно говорю я. — Просто немного отвлеклась. Кстати… десертный столик с сырами! Выглядит очень привлекательно!
— У меня срочное семейное дело. И вообще, — я размахиваю перед ней пропуском, — если надо, я сама ее поищу. Но лучше бы это сделали вы.
— Извините, меня укачало. Я, пожалуй, пройдусь пешком. Вы тут вовсе ни при чем, — торопливо добавляю я, поймав его сердитый взгляд в зеркале заднего вида, — со мной бывает, а вы замечательный водител…
— Ты, как обычно, не слишком усердствовала. — Она с любопытством разглядывает оркестр, демонстративно не глядя на меня.
— Мне-то откуда знать. — В ее голосе сплошное равнодушие.
Сесил Мелори. Он, кажется, известный художник. Может, и не Пикассо, но я точно о нем слышала. А он-то здесь при чем?
Я тоже вскакиваю и, наступая на ноги и бормоча извинения, пробиваюсь к выходу. У меня есть фора: я сидела гораздо ближе к двери. Не оглядываясь, я вылетаю из зала, несусь по коридору ко входу в закул…
— Привет, Тоня, — киваю я. — Как мальчики? Как Клайв?
— Какой? — начинаю нервничать я. — Только не «Гордон Рамси». И не тот дорогущий в «Клариджес».
— На месте Пирса Броснана я бы прямо сейчас позвонил своему агенту. — Он иронически усмехается.
— Какая разница. Ты все равно томно пялишься на него, достаешь маленькую бутылочку нюхательной соли…
— Где же ты все-таки будешь ее искать? — с тревогой спрашивает она. — У тебя есть план?
— Соединяю, — произносит Кейт голосом образцовой секретарши, и через секунду телефон у меня на столе начинает звонить.
— Благотворительный журнал, — объясняю я. — Все деньги идут на бездомных. По-моему, хорошая идея.
— Ищете конкретную вещь или увлекаетесь каким-то периодом?
— Вызову такси, — киваю я. — Спасибо. Приятно было встретиться.
Сэди внимательно изучает мою одежду и приказывает вынуть из гардероба все.
— Все не так! — в ужасе вскрикиваю я. — Ты неправильно понял! И ты мне вовсе не надоел. Мне очень весело. И я собираюсь залезть на «Глаз» вместе с тобой.
— Давай посмотрим. — Эд утыкается в путеводитель. — Как ты догадалась? Здесь седьмой герцог Мармадьюк хранил парики. Любопытный персонаж, обезглавил кучу своих жен. А остальных заморозил, используя н…
У меня аллергия на семейные сборища. Иногда я думаю, что лучше быть семенем одуванчика: ни тебе родственников, ни обязательств, перелетаешь с места на место на пуховом парашюте.
Не сомневаюсь, он мечтает о встрече со мной! Я уже начинаю набирать очередное легкомысленное послание, когда замечаю Сэди, сидящую на камине в бледно-сером шифоновом платье.
— Пока оно останется в морге. Если же ваши подозрения подкрепятся какими-то уликами, мы напишем рапорт коронеру, и он начнет расследование.
— Почему ты скрывала, что твою двоюродную бабушку убили? Эта та, чьи похороны были недавно?
— Подумаешь, большое дело. Ты даже имени ни одного не назвала. Вся эта история выглядела совершенно неправдоподобно. Яд? Разговоры в пабе?
— Бывает… — Эд озадаченно смотрит на меня. — Итак… хочешь разоблачить других старых мастеров? Еще немного утерянных семейных скульптур? Чуть-чуть ясновидения? Или все-таки пообедаем?
— Разумеется, нет! Не беспокойся, оно у меня. С собой.
Я присоединяюсь к общему веселью, но мне совсем не весело. Где же искать чертова кандидата? Через пару минут вижу, что Эд освободился, и бросаюсь к нему.
— Фу, как грубо! Она так и не узнала, как вы над ней посмеялись?
— Расслабься, — говорит Эд. — И не смейся.
Очень медленно, будто преодолевая немыслимые препятствия, он идет ко мне. Бармены перемигиваются, а за соседним столиком громко смеются.
— А почему нет? — возмущаюсь я. — Интересоваться собственной генеалогией так естественно. Я думала, ты обрадуешься.
— Такси! — машу я свободной машине, но она проносится мимо. Ненавижу таксистов.
— В самом деле? — переполняюсь гордостью я. — Она была бы польщена.
— Раскрой ее, убедись, что она отделена от раковины… Теперь прысни лимоном и ешь. Вот так… — Она показывает, а я копирую ее движения. — Приподними голову и глотай. Пей до дна!
— Пусть выпустят губную помаду, — внезапно оживляется Сэди. — Красивую и яркую.
— Ой, — разыгрываю я удивление, — э-э-э… привет, Джош!
— Спасибо на добром слове. — Вместо улыбки у меня выходит жалкая гримаса. — Купила на днях. Если честно, Эд помог выбрать. Прогулялись с ним вечером по магазинам. В «Уайтлиз» как раз попали на распро…
Со мной происходит нечто странное. Я словно наяву вижу их молодыми. Я смотрю на их юные трепещущие души, стряхнувшие пыль многих лет и отплясывающие под бодрую музыку. Они танцуют чарльстон, высоко в…
Я чуть не подавилась. У меня рождается готовый, абсолютно восхитительный план. План, который разрешит все проблемы.
Я несколько раз посетила галерею, чтобы полюбоваться толпами перед портретом Сэди, наслаждаться комплиментами в ее адрес. В Интернете начали открывать фан-сайты Сэди.
— И стрекоза, — мурлычет она. — Не забудь про стрекозу.
Танцы в этом заведении не предусмотрены. Обычный тесный бар. Присоединяться к нам никто не спешит. Из колонок несется неразборчивое мурлыканье, мужской голос хрипит о новых модных туфлях. Это не ритм…
Я так расстроена, что не могу найти слов. Он ее бросил, да еще и умер. Что за жуткая история, что за глупый конец, лучше бы мне ничего не знать.
Я высоко поднимаю бокал, и все послушно повторяют: «Вперед». Потом выпивают в почтительном молчании. Орган выводит первые такты «Иерусалима».
— Ладно, — сдаюсь я. — Выкладывай. Только без скабрезностей.
— «Коллективу „Волшебной вакансии“. Надеемся подружиться и поработать вместе. Искренне ваш, Брайан Чалмерс, генеральный директор по работе с персоналом корпорации „Дуайер Дунбар“». И прямой номер тел…
— И я тебе тоже! — радостно обрывает она меня. — Я чувствовала, что ты придешь сегодня вечером. И ждала.
— Для начала устриц, — задумчиво тянет он. — А на горячее… Что же выбрать, лобстера или ризотто с белыми грибами?
Меня забавляет несоответствие между ее оглушительным криком и его вялой реакцией. Мне даже ее немного жаль. Она кажется такой беспомощной. Кричит, будто сквозь стекло, и лишь я ее слышу. А ведь жить …
Какая-то тень пробегает по его лицу, и он едва заметно улыбается.
— Душечка, может, вам лучше подождать за дверью?
— Ничего страшного. Не хотел беспокоить тебя на работе…
— Прости меня, прости меня, — причитает голос Сэди. — Ты права, я вела себя как эгоистка. Но теперь я помогу тебе. Я нашла кандидата! Это нечто особенное. Я же знаю, что у тебя проблемы. Тебе нужна б…
До станции «Фаррингтон» поезд домчал нас за двадцать минут, если верить часам. Сейчас без пятнадцати шесть. Должна успеть.
Вскоре начинает темнеть, я дрожу то ли от холода, то ли от напряжения. И наконец сдаюсь. Сердце не врет.
Вот и она. Из позолоченной рамы на меня глядит Сэди. Никогда я не видела ее такой красивой. Такой безмятежной. Такой счастливой. В огромных темных глазах мерцают искры. Я знаю, что это такое. Любовь.
Я следую за ней в пропахший пчелиным воском и карболкой холл. Здесь очень тихо, только резиновые подошвы медсестры шаркают по линолеуму, да из-за приоткрытой двери доносится бубнеж телевизора. Старые…
— Очень хорошо, — тяжело вздыхает она после долгого молчания. — Это ужасная идея, но ты поймала меня в ловушку. Так чего ты от меня хочешь?
Она принимается рассерженно совать в сумочку глянцевую прессу.
Я послушно плетусь за ней по коридору до двери с табличкой «Служебное помещение». В маленькой уютной комнате три медсестры в старых цветастых креслах пьют чай.
Я озираюсь, надеясь увидеть табличку. Но ее нет. Вот невезуха. Должна же она где-то быть. Не в путеводитель же мне смотреть? На глазах у Эда.
— Ты уже нашла мое ожерелье? — требует отчета Сэди.
Поздно паниковать. Я почти достигла нирваны. Как йоги.
Она молчит. Глаза надежно спрятаны за стеклами очков. Я пытаюсь скрыть дикое напряжение.
Тут загорается надпись «Пристегните ремни», что все и делают, кроме Сэди, которая продолжает парить по салону.
Мне становится нехорошо. Вот, значит, что он думает. Что я охмуряла его с корыстной целью.
— Он не мой любовник, — тихо отвечаю я. — Я вела с ним деловые переговоры, а ты все испортила. Ты во всем виновата. Во всем.
— Так ничего не увидишь! — Сэди взлетает на подиум, кружит около манекенщицы, разглядывая бижутерию. — У нее нет!
— Сэди, ты здесь? — шепчу я, доползая до следующего ряда. — Сэди!
Когда Кейт видит распечатанное резюме, глаза ее расширяются.
И вдруг мне становится так обидно. Проклятая Сэди. От нее одни неприятности. Эд такой симпатичный парень. Он только-только начал отходить от любовной неудачи, а тут стал жертвой сумасбродств моей пок…
Сбегаю вниз по ступенькам и набираю номер Эда. Страшно подумать, что наплела ему Натали. И лучше не думать, как изменилось его мнение обо мне.
Мама вечно пребывает в тревоге. Если вы видите ее напряженную улыбку и расширенные от ужаса глаза, знайте, в голове у нее разворачивается очередной апокалипсический сценарий. Именно так она выглядела…
— Ты же не пойдешь домой? — сердито шепчет Сэди мне в ухо. — Почему ты не пригласила его в ночной клуб?
— Останови их! — Я отворачиваюсь, но призрак тут же вырастает передо мной. — Давай!
— Лара, дорогая, — папа пристально вглядывается в меня, — ты не отвечала ни на звонки, ни на сообщения. Мы так волновались!
— Неужели ты не встречала Мэрилин Монро? Или Элвиса? Хотя бы… принцессу Диану? Кстати, как она? А Моцарт? — Я пьянею от открывшихся возможностей. — Просто голова идет кругом. Ты должна все мне расска…
«Не слушай ее, — шлю я мысленные послания. — Заткни уши. Будь мужчиной».
— Ничего особенного. Просто хотели уточнить детали. Какая у тебя милая шляпка! Я бы от такой не отказалась.
— При чем здесь я! Все дело в дяде Билле! Он не стал бы гоняться за ним просто так.
— А теперь, — говорю я Сэди как ни в чем не бывало, — можно и прогуляться. Грех пропускать такую погоду.
— Я не поскупилась на похороны старухи. Но спросите себя: «Что она сделала для нас?» Я ее, например, вообще не знала. А вы?
— Сегодня вечером продолжу. Сейчас мне надо работать, — отрезаю я.
— Лара, дорогая, — мама срывается с места, трепеща от волнения, — ты же даже не знала бабушку Сэди.
Слава богу, Сэди интересует только моя личная жизнь и до мировых лидеров она пока не добралась. А то очередного глобального кризиса человечеству не миновать.
— Ну что, составишь мне компанию на концерте? Я на тебя рассчитываю.
В голосе такая тоска, что я чуть было не брякаю: «Какие твои годы, еще станешь!» Но тут до меня доходит абсурд ситуации, и я прикусываю язык. Вряд ли ей представится много шансов.
— Не поверишь. «Все будет хорошо, не волнуйся!» Буквально изводил меня этой фразой. Не представляешь, как он мне надоел. И тогда я сказала: «Отцепись от меня, я все поняла!» И голос тут же пропал.
— «Ничего лишнего!» — читает она надпись на упаковке из-под лазаньи. — Что это значит?
Ничего глупее в жизни не слышала. Как можно переехать в другой город и не познакомиться с ним поближе? Неслучайно этот тип мне сразу не понравился. Оглядываюсь на Сэди, она уже рядом, висит в воздухе…
Машина съезжает с шоссе и вскоре тормозит перед внушительными воротами. Дорогу преграждает шлагбаум, сразу за воротами будка, из которой выходит охранник.
Но теперь это неважно. Когда знаешь, в чем проблема, несложно ее разрешить! Я составляю план, первым пунктом значится уборка ванной комнаты. Туда я и бросаюсь, едва переступив порог, но Сэди прегражд…
— Что ж, мне было очень приятно познакомиться с внучатой племянницей Сэди. — Джинни открывает дверь и дружески меня приобнимает. — Знаете, Лара, а вы немного на нее похожи. Такая же душевная и милая.
— И он как раз нужного роста, — продолжает Сэди, устроившись на барном стуле и болтая ногами. — Я измерила его. Когда мы будем танцевать, я как раз смогу положить голову ему на плечо.
— У меня тоже все замечательно. Я здесь, видишь ли… — я машу рукой, — из-за убийства.
Портрет огромный. И великолепный. В миллион раз лучше, чем копия.
— И ты… не искала больше с ним встречи? — Папа смотрит куда угодно, только не на меня, а мама теперь увлеченно роется в сумочке.
Это самая, самая, самая последняя попытка.
Надо же, стоило на секунду отвлечься, девушки и след простыл. Она словно испарилась.
— Точно! — подхватывает Кейт. — Немного сашими, минералка, вот и весь обед. Пить-то он точно не станет. Приличные люди не пьют за ланчем.
Я тащусь за ней к бару «Кроу», едва переставляя ноги в испанских сапогах, простите, в бальных туфлях.
— Прости меня, — говорю я тихо, — мне пришлось тебя обмануть. Не могла же я признаться, что мы с Джошем расстались. Но я не лицемерка! И не собиралась целоваться с Эдом. Все вышло само собой. Просто …
Голос тоненький, но властный и звучит как-то… аристократично. Может, телефон? Но я его выключила. Достаю телефон из сумки — точно, экран не светится.
Мы улыбаемся друг другу, и я, внутренне содрогаясь, допиваю коктейль — редкостная гадость, которую потребовала заказать Сэди.
— Хороший вопрос. Но я тоже давно хочу спросить. Почему ты согласился? У тебя ведь был выбор.
— Хочу дать тебе один совет. — Отец ждет, пока я взгляну на него. — Не укоряй себя. Плюнь на все. Рано или поздно все образуется.
— Подушки вместо рук, конечно, лучше! — язвит Сэди.
— Я сказал «нет», — сверкает он белоснежными зубами. — И все из любви к тебе, Лара. Если ты всего достигнешь сама, то почувствуешь себя совершенно новым человеком. Человеком, который заслужил успех.
— Забыла, — изображаю наивную дурочку я. — А потом вспомнила. Я видела его в пабе, когда она умерла, и он показался мне подозрительным… — Лицо мое идет красными пятнами.
— Скажу одно, Джанет. Я потрясена. Мы абсолютно не поняли друг друга…
— Сама добродетель, — морщится Сэди. — Такие носят корсет. Даже когда все остальные выкинули их, она продолжала себя шнуровать, делать высокую прическу и украшать церковь цветами каждую неделю. Самая…
— Сэди, немедленно прекрати. Ты совсем с катушек съехала? Не нужно мне все это барахло…
— Так, значит, она права, — удовлетворенно замечает Эд.
По воде идет рябь, но, боюсь, все дело в ветре. Понятия не имею, что нужно говорить. Попробую придумать по ходу.
Какие еще сюрпризы впереди? Приедет королева и пригласит нас на чай?
— Вы не поверите! — восклицает она. — Нам только что прислали бутылку шампанского из магазина на углу. Сказали, что это приветственный подарок от соседей. И весь телефон нам оборвали, не бойтесь, я в…
— Да на что мне сдались эти чертовы устрицы! Мне надо было договориться с деловым партнером!
Сэди небрежно пожимает плечами, словно разговор ее вовсе не занимает.
— Ты та еще штучка? — переспрашивает она.
— Здравствуйте, «Волшебная вакансия», чем могу помочь? Да? Разумеется, соединяю. — Она нажимает клавишу ожидания и объясняет: — Это Сэм из туристического отдела империи «Лингтонс». Говорит, ты им зво…
— Порезвилась — и хватит! Ты уже выставила меня дурой перед Соней. Она даже визитку мою не взяла.
— Конечно, нет! Вон она! — Сэди показывает в другой конец зала.
Сэди беспомощно смотрит на меня. Она такая потерянная, что я готова рассмеяться. Свернув за угол, открываю дверь.
— Как можно быть такой наивной! — вопит Сэди. — Можно подумать, тебе пятнадцать лет! Так и останешься сентиментальной идиоткой до старости? Если тебя не любят, ничего тут не поделаешь. Хоть головой о…
— Привет! — дружелюбно откликается рыжий парень, представляет своих знакомых, и я вручаю всем по визитке. Если верить бейджам, все они связаны с компьютерами.
— Было бы здорово, — выдавливаю улыбку я. — Мне с курицей и авокадо. Что бы я без тебя делала? Спасибо, Кейт.
Папа обеспокоен ничуть не меньше маминого.
— Выбор всегда за тобой, — говорит папа. — Мы с мамой полностью тебя поддержим, что бы ты ни решила. Можешь на нас рассчитывать. Обдумай все хорошенько.
Господи! Конечно, я не хочу, чтобы она звонила в полицию. Но идти на попятную поздно.
Эд салютует на прощанье и растворяется в толпе. Как он мне нравится. Гораздо сильнее, чем я думала. Но я его обидела. Да и мне самой паршиво. Как и Сэди. Что же это такое.
— Это заслуга Лары, — с гордостью говорит мама. — Обсудила проблему с Биллом, пообщалась с музейщиками, все уладила и основала собственный бизнес! Мы за ней как за каменной стеной!
— Что ты делаешь? — возмущается Сэди, материализуясь в кабинке прямо передо мной. Кажется, она не в курсе, что такое личное пространство.
Ко мне направляется Диаманта. На ней непристойно короткая юбка в сердечках, тонкая курточка, серебряный пояс с заклепками и лакированные боты на высоком каблуке. В руках два бокала с шампанским, один…
Оркестр прекратил играть, но я услышала это слишком поздно. Люди остановились, какой-то парень на сцене произносит приветственную речь. Вернее, пытается произнести, но все смотрят не на него, а на ме…
— Да это проще простого, — уверяет она. — Достаточно снять туфли…
— Отлично. — Эд напускает на себя властный вид. — Завтра утром ждите моего юриста. Он быстро разберется с этой ерундой.
— Вот это фокус. — Индюк в смокинге никак не придет в себя.
— Можешь! Твоего крика никто не выдержит. Он тут же все выложит. И я наконец пойму. — Быстренько умолкаю, поскольку к моему столику приближается официантка. — О, привет. Я бы хотела заказать… суп. Сп…
— Привет! — жизнерадостно произносит Кейт, появляясь с огромным букетом. — Смотри, это только что доставили! Ой, здравствуйте, мистер и миссис Лингтон. Как вам наш новый офис? Прелесть, правда?
Страшно довольная собой, я кладу трубку и перехватываю недоуменный взгляд Кейт.
— Принесу еще шампанского. — Эд впервые искренне мне улыбается.
Да уж, просто не знаю куда деваться от радости. Впереди бессмысленное свидание. Заработанное шантажом. И ненужные отношения.
— Так чем ты занимаешься, Лара? — Он чувствует себя обязанным поучаствовать в беседе.
— Мы и проверили, — парирует хранитель. — Право собственности было доказано. Галерея провела тщательное расследование и постановила, что владелец имеет право продать картину. Разумеется, продавец пре…
— В соглашении ясно говорится… — с трудом произносит он и останавливается. Он то и дело косится на свой портфель.
— Какой у вас милый браслет, — говорю я вместо этого. — Очень оригинальный.
Уставившись в ковер, я ковыряю босой ногой ворс, но краем глаза наблюдаю, как мама с папой беззвучно препираются, чей черед подавать реплику. Мама качает головой и тычет пальцем в папу, мол, «твоя оч…
Она не настоящая, настойчиво уверяю я себя. Это все моя больная совесть.
— Рад видеть, мистер Харрисон. Как ваши дела? Снова к нам?
— Нет! Я хочу его выключить! Вдруг бесшумный режим не сработает.
Все, сейчас заплачу. Ну, погоди, мысленно говорю я Сэди. Я тебе отплачу!
Какая же она все-таки милая. Жаль, нельзя обнять ее.
Темные глаза Эда не отрываются от моего лица. Мы знакомы совсем недавно, но он, кажется, понимает меня гораздо лучше. И спрашивает он не из праздного любопытства, а действительно хочет знать правду.
— Послушай, папа, все это ерунда, — убеждаю я. — Не надо переживать.
— Это тебя немного взбодрит. Когда старая жизнь рушится, а новая еще не наладилась, нет места лучше родного дома. Сколько бы лет тебе ни исполнилось.
— О его молодости известно не так уж много, ведь городские записи сильно пострадали во время войны, а когда исследователи занялись изучением биографии художника, большинство его сверстников уже сконч…
— И я так думаю, — радостно соглашается она. — Кстати, у тебя лента сбилась.
Ну что тут скажешь? Разве это можно выразить словами?
— Нет. — Сэди обиженно складывает руки на груди. — Я их не знаю.
— А я покажу тебе нечто важное! Смотри! — Она сейчас лопнет от самодовольства. — Ну же! Ты что, не видишь?
— Не прикидывайся дурой, — сердится Натали. — Надо же, и ни словечком не обмолвилась.
Все облегченно переводят дыхание. Их взгляды снова устремлены на меня, но мне совершенно не до них.
— Да. — Кейт деловито тянется за записной книжкой. — Ширин вчера оборвала все телефоны. Обещала перезвонить сегодня.
— Кто же это? — недоверчиво спрашивает Джанет. — Почему вы не включили его?
Внутри у меня все обрывается. Она что, не видит, в каком я отчаянном положении?
— Я сама справлюсь. — Когда ты рассчитываешь расстаться с парнем через десять минут, несложно быть с ним милой.
Представляю, как лежу на железнодорожных путях, а расстроенное пианино наяривает душераздирающую мелодию. А ведь Сэди права. Я прекрасно подхожу на эту роль.
— А потом ты являешься и присваиваешь себе мои заслуги! Я этого не потерплю. Не надо меня использовать. И вообще… не желаю я с тобой работать!
— С чего бы это? — обиделась сестра. — Я каждую неделю занимаюсь с мальчиками музыкой по методике Сузуки, это очень развивает и детей, и родителей, к тому же мы обзавелись кучей знакомых.
На фото крошечная старушка в бесформенном бледно-лиловом кардигане сидит, сгорбившись, на стуле. Лицо затянуто сеткой морщин. Седые волосы похожи на облачко сахарной ваты.
Я изучаю программку и не без удовольствия нахожу собственную фамилию. Лара Лингтон, «L&N».
Как ему удается перевернуть все с ног на голову? Дай ему волю, он тут же начнет заказывать напитки и притворяться, будто сам меня пригласил. Попытается меня отвлечь, купить, обратить все себе на поль…
Однако сейчас мы с Сэди на пределе. Когда я сегодня наступила ей на ногу (точнее, прошла сквозь нее), Сэди огрызнулась, но и ей досталось, когда она раскритиковала мой макияж.
— Значит, вот как ты поступил, когда разругался с мамой в тот раз в Ползите? Плюнул на все и стал встречаться с другими девушками? — не могу я удержаться.
— Ну что, довольна? — вопрошает Сэди. — Ты растоптала зарождавшееся чувство. Кажется, ты против таких вещей?
Он прав. Когда в прошлый сочельник он показывал мне старый альбом с фотографиями, я нечаянно заснула. (В свою защиту могу сказать, что перед этим я съела целую гору конфет с ликером.)
— Слушай, Лара, а почему мы не дружим? Ты такая крутая. В смысле… сама знаешь. Такая честная. Давай что-нибудь замутим.
— Нет. (Кажется, она обиделась.) К тому же я и так худая.
Мы въезжаем на унылую парковку похоронного центра Поттерс-Бар, у бокового входа небольшое столпотворение. Там то и дело вспыхивают огоньки телевизионных камер, над головами людей торчит пушистый микр…
— Оно должно лежать в ее коробке, — кивает Джинни. — Но сначала нужно заполнить заявление. Документы вы захватили?
— Откуда ты знаешь, — подкалываю я ее, — возможно, она тоже стала привидением, хотела сегодня надеть это платье, а теперь сидит где-нибудь и рыдает.
— Знаю, — печально киваю я. — Голос говорит: «Иди отсюда». И ты уходишь.
Как бы мне хотелось, чтоб он меня понял. Хотя бы попытался. И не считал обманщицей.
— Ты и раньше это проделывала? С кем-нибудь еще?
— Здравствуйте, — говорю я сквозь решетку. — К сожалению, мне не назначено.
— Спасибо, — говорю я без особого энтузиазма. — Попробую отыскать концы. Но если вы все-таки его найдете…
— С чего бы? Понимаешь, для того, чтобы убить истинную любовь, одного противного голоса недостаточно.
— Так что ты хотел увидеть в Лондоне? — с энтузиазмом спрашиваю я. — Что еще в твоем списке?
— Здравствуйте, это Лapa Лингтон. Внучатая племянница Сэди Ланкастер.
Кажется, мой вопрос застает Сэди врасплох. Она изучает свои руки, разглядывает платье и мнет ткань между пальцев.
— Кто это? — недоуменно спрашивает он. — Вы сказали, вы из «Лингтонс»?
— Я тоже хочу! — кричит блондинка в экстазе. — Прочтите мои мысли!
Все вокруг смолкло. Присутствующие пялятся на нас. Ну и черт с ними.
— Сэ… — начинаю я, но она растворяется. — Сэди, не шути так! Посмеялись, и хватит. Возвращайся.
— За ними я как раз и приехала, — радуюсь я неожиданной удаче. — Я ищу ожерелье, которое, по моим сведениям, когда-то принадлежало Сэди. Ожерелье из стеклянных бусин со стрекозой и вставками из горно…
— Красивое, — хвалит ожерелье Марк. — И необычное. Не пойму, что оно мне напоминает. — Он напряженно изучает рисунок, потом отрицательно качает головой: — Не могу вспомнить. — Взглянув на часы, добав…
Надеюсь, меня мало кто понял. Публика вежливо улыбается, как если бы я упомянула, что Сэди увлекалась составлением букетов из полевых цветов.
— А какой она породы? — обиженно кричит Сэди Вильямс. — Кто выскочит на нас из-за угла?
— Предпочитаю не высовываться, — напускаю туману я. — Настоящие герои держатся в тени и не требуют наград за добрые дела.
— Сядь вот так, — командует Сэди, выгибая спину, задирая голову и складывая руки на коленях; я стараюсь соответствовать. — Глаза пошире! — Она бросает беспокойные взгляды на толпящихся у бара и сидящ…
— Черт с тобой! Чтоб тебе провалиться! Ты ведь не отцепишься, правда?
Внешне я скала скалой, но внутри все так и дрожит. Не слишком-то я верю собственным словам.
— Лара… — Сержант Дэвис долго смотрит на меня, потом вздыхает. — Я понимаю, что вы очень любили двоюродную бабушку. Я сама потеряла бабушку в прошлом году и очень вам сочувствую. Но похороны нельзя о…
— Возьми вилку. Вилку для моллюсков. Давай!
Эду я отправила эсэмэску, написала, что разболелась голова и я хочу провести тихий вечер дома. Одна. Я и на самом деле одна, Сэди нет. Оставляю ужин нетронутым, надеваю ожерелье, залезаю в постель и …
— Прекрасно. — Папа так рад, что мне стыдно. Он добавляет сахар в кофе. — А теперь я хочу спросить тебя. Ты и правда довольна своей нынешней работой?
Проходящий мимо почтальон кидает на меня заинтересованный взгляд, и я поспешно подношу руку к уху, как будто поправляю наушник. Пора обзавестись им для прикрытия.
— Ты настоящее чудо, дочка, — говорит вдруг мама прочувствованно. — Провела целое расследование. А ведь мы сами так бы ничего и не узнали. Правда никогда не выплыла бы наружу!
Знать не знаю никакой Мэри. У него не было такой знакомой.
— В том месте пахнет смертью. Там полным-полно стариков. Мне надо было скрыться.
— Я? — Джош пытается рассмеяться. — Что за чушь. Она меня больше не интересует.
— Гарет Бирч из «Немедленно в печать», — представляется он. — Я привез ваши визитки.
Прячу ожерелье в сумочку и возвращаюсь в ресторан. Сэди исчезла.
— Вообще-то я должен доставить вас до дверей.
— Нет! — Сэди вырастает передо мной, и я замираю на месте. — Я не это имела в виду! Хватит шпионить за ними!
Полминуты позора, — и я избавлюсь от нытья Сэди. А теперь за дело.
Когда врешь, главное правило — запоминать свое вранье.
— Звонила Ширин. Спрашивала, что там насчет ее собаки. Голос ужасно расстроенный. И снова грозилась отказаться от работы.
— Спасибо, что уделил нам время, Билл, — прочувствованно говорит один из мужчин. — Мы в неоплатном долгу.
Сэди, я знаю, ненавидит «разговоры по душам». Но может, ей полегчает, если она выговорится? Хотя бы чуть-чуть.
— Это я и так знаю, — обрывает меня Джанет. — Вчера вечером мы с ним случайно столкнулись. Он утверждает, что отказался от ваших услуг. И ничего не знал о списке кандидатов.
— Ничего ты не понял! Меня интересовало, почему Джош так поступил. Я просто хотела все обсудить. Мы же могли пообщаться как два цивилизованных человека.
— Здравствуйте, Лара, — тепло улыбается Соня. — Чем занимаетесь?
Я гоню прочь ужасные мысли. Не хочу об этом думать. Просто не хочу.
— Ну и что? — хохочет она. — Вы же меня не видели! Я очень скромно себя вела.
— Их служанку звали Мейбл. Я как-то сказала, что никогда не слышала более ужасного и уродливого имени и надо бы заставить ее выбрать другое, получше. Так он сразу стал звать меня Мейбл. Вот такой пре…
— Знаешь, отец узнал, что ты придешь сегодня, и позвонил мне. Стал орать, мол, ей не место в списке приглашенных и как она туда попала. А я его послала! Ты мне чертова кузина или как?
Какая муха укусила Сэди? Я была уверена, что ее интересуют только развлечения, танцы и флирт. Кажется, все не так…
Она протягивает мне брошюру, на обложке — морской пейзаж.
А вот хранитель Малькольм выглядит по-настоящему жалко.
— Мейбл? — переспрашиваю я в ужасе. — Почему Мейбл?
Дом. Вот она, нежданная догадка. Почему я не подумала о нем раньше?
Я наблюдаю за мужчиной сквозь витрину. Он абсолютно равнодушен к тому, что его выставили, и настойчиво предлагает журнал подряд всем прохожим.
— Правда? — Мне становится любопытно. — И ты пропустила венчание?
— Мистер Харрисон, — женщина в коротеньком темно-синем коктейльном платье устремляется к Эду, — я Соня Тейлор, руководитель пиар-отдела в издательском доме «Дьюхерст». Мы все ждем вашего выступления.
У меня бы фантазии не хватило ее придумать. И все подробности ее биографии. И ожерелье. Я же ни разу не видела ее живую.
— Ничего. — Он насмешливо кивает на меня: — Просто леди решила поболтать сама с собой.
Я пытаюсь действовать как чревовещатель, но Эд слишком проницателен. Он все слышит.
— Что значит «Шевели трофеем?» — спрашивает она, игнорируя мои протесты. — Я слышала, как девица по радио поет, что нужно шевелить трофеем. Ерунда какая-то.
— Ты по-прежнему любишь Лару! Даже не возражай, Джош. Ты все еще любишь Лару!
— У меня не сложилась личная жизнь, — продолжает она, — и карьера тоже. Я не родила детей, ничего не достигла, не совершила никаких открытий. Единственный мужчина, которого я любила, забыл меня. — Го…
Я откашливаюсь, пытаясь выиграть время. При чем здесь я, речь-то о нем.
— Кому же еще! — возмущаюсь я. — Ты же прожила целый век! Например, каково это было, жить во время Второй мировой? (Похоже, Сэди вообще не понимает, о чем речь.) Ты что, совсем ничего не помнишь? — н…
Я вздыхаю и отправляюсь в спальню. Сегодня восхитительный солнечный день. А мне придется провести его на жутком семейном сборище во главе с мертвой стопятилетней старухой. Иногда жизнь действительно …
Ай да дядя Билл! Постепенно до меня доходит вся степень его низости. Каков подлец. Весь мир считает его гением бизнеса, начавшим с двух монеток, а он — скрывший полмиллиона лжец.
— Ну да, — беззаботно откликаюсь я. — А ты видел его фантастический альбом «Демократичная камера»? Я была так впечатлена, что тотчас купила этот. — Я нежно похлопываю по книге и жду реакции. — Тебе ж…
— Я сам часто задаюсь этим вопросом, — подхватывает хранитель. — Она так неподдельно счастлива… Теперь я совершенно уверен в характере отношений, которые связывали ее с Мелори. Возможно, он читал ей …
Музыка умолкает, в церкви пусто. Уборщица методично гасит свечи. Я беру сумку и встаю. На улице невольно зажмуриваюсь от яркого солнечного света, потом поднимаю взгляд к небу. В последнее время что-т…
Это всего лишь плод моего воображения, в который раз повторяю я себе. Надо подключить разум и рассуждать здраво. Если мой мозг ее породил, он ее и убьет.
— Замечательно, — легкомысленно отзываюсь я. — Думает, я поехала повидать старую школьную подругу.
— Неужели твои родители вас застукали? Когда вы… пытались «поймать и оседлать»?
— Похоже на то, — отвечаю я, словно такое в порядке вещей. Прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще, звонит телефон, я поднимаю трубку: — Алло, «Волшебная вакансия».
— Ну что ж, — милостиво разрешаю я, — ступай. Поговорим позже.
Неожиданно меня осеняет. А что это за загадочный посетитель, Чарльз Риз? Я ведь оставила его без внимания. И напрасно. Достаю мобильник и с неохотой звоню в дом престарелых.
По-моему, чарльстон слишком энергичный танец. И слишком сложный. Приходится все время следить за своим телом. Через час руки и ноги у меня отваливаются. Марафон пробежать, наверное, легче.
— Я никогда не расставалась с ним. Никогда. — В голосе ее звучит волнение. — Для меня это самая важная вещь на свете. И она мне нужна.
Я наблюдаю, как ее невесомая фигура пытается непринужденно разместиться на краешке софы.
— Итак, ты готова? — меняю я тему разговора. — Если поторопимся, то застанем Джоша дома. Ну давай же. Поехали! — Я хватаю ключи и нетерпеливо поворачиваюсь к Сэди.
— Я уже рассказывала. Я становилась красавицей, когда надевала его. Богиней. Совершенно неотразимой. У каждой женщины есть вещь, обладающая такими волшебными свойствами.
— Ей срочно нужен рачительный хозяин, — усмехается один из парней, и все снова заливаются.
Я толкаю тяжелую стеклянную дверь и оказываюсь в лобби с обитыми замшей стенами и мягким светом. Впереди двойные двери, ведущие в бар. Бросаю взгляд в зеркало, и ноги подкашиваются от ужаса.
— Д-да. — Я с трудом встаю. — Вообще-то… я пришла навестить… Отдать мой долг. У вас моя двоюродная бабушка. Сэди Ланкастер. Кажется, вы… у вас…
— Вы спустили собаку на нашей территории? Как вы могли? Здесь не выгуливают собак!
— Эй, — визгливо вопит Сэди прямо у меня в ухе, — быстро иди сюда! Надо поговорить.
— Думала, может, у тебя с телефоном что случилось. Не получила ни одной эсэмэски со вчерашнего утра. А ты мои получил?
— Вот как? — надувается Тоня. — Что ж, я очень рада. Но каково тебе будет, когда он вернется в Америку? — цепляется она за соломинку. — Романы на расстоянии обречены. Международные переговоры, разниц…
— Мать пыталась нацепить на меня корсет, когда мы собирались на венчание тетки. Но я швырнула его в камин, и тогда она посадила меня под замок, запретив слугам выпускать.
Она явно не собирается спасать мир от темных сил. Возможно, она облагодетельствует человечество, прольет свет на смысл жизни, что-то вроде того. Возможно, я смогу чему-то научиться у нее.
Я тороплюсь к Джошу, но Сэди меня опережает, склоняется над Джошем, и его глаза тут же стекленеют. Меня заблокировал официант с пятью тарелками, так что помочь любимому я не в силах.
— А, ну да, — понимающе кивает он. — Не буду мешать.
На следующее утро на кухне непривычно тихо. Обычно Сэди появляется, когда я завариваю чай, усаживается на столешнице и начинает отпускать шуточки по поводу моей пижамы и неумения приготовить традицио…
— О, здравствуйте… Это Лара Лингтон. Могу я переговорить с инспектором Джеймсом или констеблем Дэвис?
Теперь-то я придумала достойную речь. Что-то типа: «Ты не можешь просто вернуться и сделать вид, что все в порядке». Или: «Неплохо бы извиниться за то, что бросила нас в беде». Или: «Не смей присваив…
— При себе нет, — немного раздраженно признаю я, — но это точно она. И я это докажу. Вам нужно повесить табличку с ее именем и перестать звать ее «Мейбл»… — Я останавливаюсь посреди фразы, потому что…
— В принципе, это возможно, — он мнет хлебный мякиш, — я не слишком доволен своей работой и подумываю об уходе. Но и вакансия в «Леонидас Спортс» тоже не идеальна. Вам так не кажется?
Так я и поверила. Да она даже звонить не стала. Бедная затюканная Сара. Она опасливо косится на меня, словно я лев, сбежавший из зоопарка. Так и хочется заорать «руки вверх!» и посмотреть, как она уп…
— И я бы хотел кучу детей, — добавляет он робко. — Четверых… или даже пятерых… но лучше шестерых. Ты не против?
— Эта картина принадлежала моей двоюродной бабушке. Но она исчезла много лет назад. Семейный особняк сгорел, а портрет никто не мог отыскать. И вот теперь я вижу его здесь. Могу я переговорить с дире…
— Не думаю! Есть люди, которые не продаются.
Микрофон дает петуха, я замолкаю и смущенно откашливаюсь. Никогда прежде мне не доводилось сталкиваться с такой мощной звуковой системой, и хотя я предварительно потренировалась, произнося: «Привет, …
— Вильям Лингтон? — тупо переспрашиваю я. — В смысле… дядя Билл.
Доедаю «Твикс» и уговариваю себя набрать номер. Надо ехать. Пора выбросить это из головы и начать новую разумную жизнь без привидений.
— М-м-м… — Мне немного стыдно. — Цветы по ошибке отправили в другое место. Честно, была целая гора. Роскошные букеты.
— Папа, я просто сочувствую Ларе, — оскорбляется Тоня. — Всегда лучше проговорить такие вещи вслух. У него что, была другая?
— Милая? — Эд испугался не меньше моего. — Что случилось?
— А как насчет вашего телефонного сообщения? — Она достает листок бумаги. — «Медсестры этого не делали».
Наш план выглядел просто блестяще. Это и был блестящий план. Правда, месяц назад Натали отправилась в отпуск на Гоа, влюбилась в жиголо, а я получила от нее сообщение: она не знает, когда вернется, н…
— Точно! — Ее лицо оживляется. — Мы устроили пижамную вечеринку в честь моего дня рождения. Пили джин с тоником и танцевали до самого рассвета… О, как я скучаю по пижамным вечеринкам. — Она обнимает …
Уверена, для знатоков искусства мое заявление станет настоящей сенсацией.
— Понятия не имею, — пожимает плечами она.
— Спасибо, — деловито благодарю я и продолжаю держаться у них за спиной. — Гэвин, я же говорила, что в показатели по Европе вкралась ошибка, — бормочу я в трубку.
— У вас хорошо получается, — заявляет бородач, подходя к нам с ведерком для пожертвований. — Любите джаз?
— Ну, теперь-то он выключен? — Мама подозрительно косится на свой мобильник. — Не дай бог, зазвонит во время службы.
— Так и есть! Поздравляю вас с недавней наградой!
Достаю список, озаглавленный «Как найти Сэди», но большинство пунктов уже зачеркнуты. Кино представлялось мне самым многообещающим. Теперь остались только танцевальные клубы и дом престарелых.
Каждому ясно, что она без ума от Великого Фиренцо. Наверняка мысленно бомбардирует его всеми своими интимными подробностями.
— Звучит неплохо, — равнодушно замечаю я.
Он встает, но я не двигаюсь. Он что-то знает. Я в этом уверена. И что же мне делать? Есть хоть один вариант?
— Братья отравили мне все детство. (А вот до Мэри явно не долетает ни звука.) Мальчишки такие злые…
— Видишь ли, — высокомерно вздергиваю подбородок я, — ты можешь заморочить людям голову, но не разобьешь им сердце.
— Будем держать вместе. Ну, пожалуй, мне пора. Я ведь просто заскочила поздороваться.
— И когда же его построили? — спрашивает Эд.
— Здравствуйте! — нервно киваю я ближайшей седой леди, и ее лицо морщится от ужаса.
— Всего одну, обещаю! Когда вы были у Сэди…
— Здравствуйте, меня зовут Лapa, и я здесь по поводу вашей бывшей постоялицы.
— Слушаю, — прерывает мои размышления резкий женский голос.
— Нет, это очень мило с вашей стороны, — смущаюсь я в свою очередь. — Нам следовало чаще навещать ее.
— Только не надо ничего планировать, — стонет он. — Это как паутина. Господи!
Она похожа на религиозную фанатичку. Сэди чуть не умерла со скуки во время ее пламенной речи.
— Хотя, может быть… однажды… нам с тобой… стоит пожениться.
— Значит, иногда ты все-таки носишь современную одежду?
— Не могу! — в ужасе вою я. — Они решат, что я самозванка. Я же Великая Лара. Как я могу признаться в своей слабости?
— Диаманта, пожалуйста, послушай. Это очень-очень важно для меня. И для мамы тоже. Я так уважаю твое дизайнерское видение… но можно после показа я заберу ожерелье?
Священница с сомнением смотрит на снимок, потом прикалывает его к большой доске объявлений, на которой он выглядит еще печальней, сиротливей и стыдливей.
— Так ты забрала ожерелье? — Лицо Сэди озаряется надеждой, и я морщусь.
— Как раз вспоминала тебя на днях, — продолжаю я. — И то, как мы промахнулись с Нотр-Дамом. Помнишь? Как нас сбили с дороги. Потешная история.
— Вперед? — презрительно восклицаю я. — Вот, значит, как ты относишься к мужчинам. Вперед?
— Не нужна мне твоя забота. — Ее бьет крупная дрожь. — Знаю, что ты на самом деле думаешь. На бессмысленную старуху тебе наплевать, так же, как всем остальным…
— Джош, — Мэри машет ладонью перед его глазами, — ты меня слышишь?
— Да не надо так беспокоиться обо мне. Я поставила крест на наших отношениях. Ну не то чтобы окончательно поставила, — исправляюсь я, видя их вытянувшиеся лица, — но я смирилась с тем, что Джош не хо…
Чарльз Риз. Я заинтригована. Возможно, друг детства Сэди. Или ее любовник. Наверняка. Такой симпатичный джентльмен с палочкой, который пришел еще разок подержать за ручку свою ненаглядную Сэди. А теп…
Путешествие с Сэди — это нечто. Она накинулась на пассажиров в аэропорту, и мы прошли без очереди. Потом обработала девушку за стойкой регистрации, и меня перевели в бизнес-класс. И теперь стюардессы…
— Но ты же просто исчезла! Без предупреждения. Нам пришлось латать дыры…
Ох. Двери закрываются, и я остаюсь в зале. Итак, ожерелье где-то здесь. Болтается на шее у одной из моделей.
— Не дай ему уйти! — неожиданно пугает меня голос Сэди. — Он поможет!
— Тогда прочитай мои мысли, если сможешь. Или слабо?
— Их больше не проводят. Курение приводит к раку. Оно опасно для здоровья!
Но я не могу быть с ним откровенной. По понятным причинам.
У нее коротко стриженные волосы «соль с перцем», очки в темной оправе и низкий, почти мужской голос.
Раздается звонок. Я снимаю трубку домофона.
— Стало быть, ты «используешь возможности»? И как, легко было его забыть? Что-то я сомневаюсь.
Но пальцы словно живут своей жизнью. Они словно чувствуют, что мне позарез нужно хотя бы мельком глянуть на любимый снимок. Просто ради моральной поддержки. Мы с Джошем. Стоим, обнявшись, на заснежен…
Конечно, я новичок в этом деле. Может, даже идеалистка, как утверждает папа. Но ведь работа — это очень важная вещь. Она должна быть по душе. Зарплата — это еще не все.
Однажды утром она затаилась под дверью душа, когда мы с Эдом его принимали. Она попыталась войти, я стала ее выпихивать и случайно заехала Эду прямо в лицо, после чего мне понадобился целый час, чтоб…
— Даже не надейся! И мерить ничего не буду!
О нет. Я слишком хорошо знаю этот взгляд.
— Да уж. — Пытаясь скрыть разочарование, я копаюсь в скромных пожитках. Вот так проживешь сто пять лет, и это все, что от тебя останется. Обувная коробка.
Итого семь пунктов чистого вранья, и это не считая комплимента маминому костюму. А ведь о главном мы еще ни словом не обмолвились.
— Прямо как… тогда, — наконец выдавливаю я.
— Сэди, — шепчу я, — все это, конечно, круто, но… Мы же просто собирались пропустить пару бокалов. Ты же не надеешься…
— Видишь? — Сэди довольна произведенным эффектом. — Поражен в самое сердце.
— В общем, он впечатлен. Очень странно охарактеризовал тебя. — Папа криво ухмыляется, так у него выражается удивление. — А, да, «цепкая». И еще прислал… это.
— Следующий! — зовет продавщица, и я спешу к кассе.
— Мне подарили его родители на совершеннолетие, — наконец сообщает она. — Я была так счастлива, когда надевала его.
«Извини», — произношу я одними губами. В ответ она достает телефон и набирает текст. Через секунду я получаю сообщение.
И вот я уже в светлой комнате со сводчатым потолком, стеклянной скульптурой на пьедестале и удобной мягкой мебелью. Шесть мужчин в деловых костюмах как по команде встают. Дядюшка Билл, одетый в джинс…
Я тороплюсь к воротам, пока Сэди Вильямс не ухватила меня еще раз. Ясно, что ее тезки здесь нет. Такое развлечение она бы не пропустила.
— У меня не так много информации о твоей подруге, но достаточно, чтобы понять: она сварганит самый хитрый и подлый план, если ей это выгодно. Не знаю, наивная ты дурочка или такая же негодяйка, как о…
— Серьезно? — поворачиваюсь я к ней. — А ты откуда знаешь?
— В самом деле? — деланно удивляюсь я. — Это очень странно. Очень. У меня сложилось совсем другое впечатление. Наша встреча прошла отлично, он с энтузиазмом отнесся…
Стивен — это Сесил Мелори? Сам Сесил Мелори?
— Какая вы молодец, что подумали об этом! Давайте фазу же поставим что-нибудь!
— Оставь Эда в покое, — свирепо говорю я, — ему не нужна новая работа. И твои услуги тоже. Он даже не станет с тобой разговаривать…
— Я хочу знать, кто посмел ее продать, — добавляет она.
— Сэди! — злобно бормочу я за спиной Эда. — Что ты там забыла?
Сердце мое падает. Я так надеялась, что он передумает.
— Ты привидение. Я точно знаю. А я кто тогда, медиум?
— Двадцать три, — наконец говорит она. — Думаю, мне двадцать три.
— Да я не об этом! Я о чувствах. Ты многое пережила, это так волнительно…
— Хватит на меня орать! — Я отступаю, потирая ухо.
— Это значит… сама догадайся. Не стану я обсуждать столь щекотливую тему с двоюродной бабушкой!
— Это я, — голос мой полон нежности, — как поездка?
— Да что с тобой случилось, пока меня не было? Ты вдохновилась примером матери Терезы? А о проценте со сделок ты подумала? Нам нужна прибыль.
— Мейбл? — Сэди в Такой ярости, что я не могу удержаться от смеха.
— Раньше я такой не была. Жизнь заставила. — Бухаю молоко в чай и прячу пакет в холодильник. — Даже если бы я захотела стать такой великодушной, как ты, у меня все равно бы не вышло. Так бы и врезала…
— И из-за портрета, который ты обнаружил. Работы Сесила Мелори. Из-за секретной продажи картины Лондонской портретной галерее в восемьдесят втором году. Из-за пятисот тысяч фунтов, которые ты прикарм…
— Надо сохранять хладнокровие, — шепчу я. — Сделай вид, что я ужасно занята собеседованием с другим претендентом.
— Я не сомневалась, что все будет в порядке, — защищается она. — Я слышала собачий лай! Не сами же они лаяли? В любом случае без Флаша я на работу не выйду! Извини, Лара, но я вынуждена отказаться.
— Да-да, в офисе, — с облегчением подхватывает он.
Все, хватит. Он давно умер. И она мертва. Ничего уже не исправишь.
— Ты ничего не понимаешь. Это последний писк моды. И никакой это не корсет, а шнуровка.
— С удовольствием, — соглашается Мэри. — Я начала тебе рассказывать о своем очень, очень требовательном клиенте из Сиэтла. Помнишь?
— Ну? — Он бросает взгляд на часы и утыкается в смартфон.
— Более того, я уверена, что щедрые социальные пакеты станут…
Но сейчас не время для слез. Без Диаманты до ожерелья не добраться. Если я не хочу потерять его навсегда, лучше ее не злить.
— По-любому, мне пора на работу. — Я крепко обнимаю маму. — Так приятно было вас повидать. Обязательно прочитаю книжку и витамины приму. Скоро увидимся, папочка. — Я обнимаю и его. — Не волнуйтесь!
— М-м-м, — я тру переносицу, стараясь выиграть время, — это… довольно… запутанно… — И беспомощно оглядываюсь на Сэди.
Ее история меня почему-то очень занимает.
Красивое лицо, футболка с логотипом неведомой мне группы, знакомый серебряный браслет на запястье. Он все тот же. Ничего не изменилось. Просто… он больше не моя половинка.
— Я-то тут при чем! — оправдываюсь я. — Я просто тебя предупреждаю.
Мечты о горячем шоколаде мигом выветриваются из головы.
— Я лучше прогуляюсь и соберусь с мыслями. — Я жалко улыбаюсь. — Спасибо. За все.
— Это признание твоих заслуг, — уверяет папа. — Ведь Билл нам не обязан. Он сделал это исключительно по доброй воле из уважения к тебе.
— Эд, пожалуйста, — я беру его за руку, — поехали прямо сейчас. Прошу тебя.
Он возвращает телефон маме, но она продолжает волноваться и умоляюще смотреть на нас обоих.
Мир обожает Сэди. А она даже не подозревает об этом.
Водитель лимузина открывает дверцу, я собираюсь сесть, но тут передо мной возникает Сэди. Растрепана, дышит тяжело.
— В чем дело? — Она вскидывает подбородок. — Почему ты на меня так смотришь?
— Вернусь через минутку, — выдавливаю я очередную улыбку. — Только попудрю нос.
— Почему у нас не вышло? Чем я его не устраиваю? Ори громко, как на Эда Харрисона. Тогда он точно расколется.
— Извини, задумался. Уверен, — он доверительно наклоняется ко мне, — что я должен стать великим изобретателем.
— Как дела? — подозрительно спрашивает появившаяся вновь Нора.
— Конечно, ты слышала об эпидемии популярного корма 1583 года. — Эд косится в путеводитель. — «Много шума из ничего». Шекспир сначала хотел даже назвать «Много шума из-за популярного корма».
— В комнате наверху! Идем! — Она тащит меня за собой, как нетерпеливый щенок.
— Так я и знала! Молодчина. А что ты наорала? Я хочу знать каждое слово!
— Великолепная идея. — Мой голос гораздо пронзительнее, чем мне бы хотелось. — Два горячих в одном! Почему бы нет?
— Значит, теперь ты ходишь по одному маршруту — на работу и обратно. И никогда не смотришь направо и налево. Парк, магазин — и все?
Она подлетает ко мне, на лице любопытство.
— Сказать по правде? Нет, не верю. Думаю, это галлюцинации. Ведь люди хотят в них верить. Это огромное утешение для тех, кто потерял близких.
— Только что здесь была, — растерянно отвечает охранник.
О боже. Без всякой надежды я оглядываю помещение. Модели повсюду, и на каждой по целой коллекции бижутерии.
— Я бы с радостью. Но как ты это себе представляешь?
— Спасибо за подсказку. — В голосе его злой сарказм. — Что бы я без тебя делал.
— Да что ты! — Сэди наклоняет голову и смотрит с нескрываемой иронией. — Вот, значит, как. Ну посмотрим.
Дядя Билл сидит рядом с папой в сшитом на заказ костюме, в петлице гвоздика. Последний месяц оказался для него не самым лучшим в жизни. Его лицо то и дело мелькало в светских и экономических новостях…
— Не стоит беспокоиться из-за таких мелочей, — воркую я и бросаюсь вперед. Отлично, первый барьер позади.
— А старый добрый «Старбакс» не поможет? Как думаешь?
Отличная идея. Сначала танцы, потом все остальное. Впереди у нас весь вечер и вся ночь.
— Ты обладаешь сверхъестественными способностями? — захожу я с другой стороны. — Можешь высекать огонь? Или стать длинной и тонкой как макаронина?
— Нет пропуска — нет входа, — спокойно басит охранник. — Таковы правила.