— Как можно быть такой наивной! — вопит Сэди. — Можно подумать, тебе пятнадцать лет! Так и останешься сентиментальной идиоткой до старости? Если тебя не любят, ничего тут не поделаешь. Хоть головой об стенку бейся.
— Кажется, несколько миллионов, — смущается папа. — Билл твердо решил их вернуть.
Я смотрю на стариков, и у меня сжимается горло. Они ведь тоже, как Сэди, чувствуют себя совсем молодыми. Им всем по-прежнему двадцать, а седые волосы и морщинистая кожа — лишь оболочка. Дедушка с кислородной подушкой наверняка ловелас, старушка со слезящимися глазами — озорная девчонка, обожающая разыгрывать друзей. Все они были молоды, у них были друзья, они устраивали вечеринки, и жизнь казалась бесконечной…
— Я не верю! Этого просто не может быть. Мне нужно мое ожерелье.
— Чтобы пожениться и завести шестерых детей? — иронизирует Сэди. Кажется, она обиделась.
— Смазливый, — неохотно признаю я. — Но такой скучный.