Все цитаты из книги «Долина совести»
Впрочем, Влад не собирался уходить через окно. Его план был проще.
И виновато развела руками; жест получился таким грациозно-трогательным, что Влад осознал неожиданно для себя – он рад. По-настоящему обрадован.
Влад ждал этой встречи. Влад готов был к ней – и не был готов. Отчаянно трусил. Дрожал, как заяц; ждал первого мутного взгляда, первого шарика жвачки на своем портфеле, первой ухмылки, первого пинка…
Влад взял ее под мышки и оттащил в комнату. Мельком вспомнилось: вот так и она его таскала, отключившегося после чашки чая «с сюрпризом»…
Влад вдруг ясно понял, что на месте Ждана в такой ситуации просто лег бы и умер. Вот околел бы от стыда и унижения – под здравицы пьяных гостей, доносящиеся из-за тонкой стены…
– Много, – сказал Влад. – А химию не сдают?
Впрочем, куда бы смотрел сам Влад, если бы на него вот так наставили оружие? В упор?
– Я не уверен, – медленно сказал Влад. – Не уверен, что мы будем жить долго. Ведь достаточно одному из нас всерьез решить, что жизнь его представляет опасность для окружающих…
Наконец он решился. Мама удивилась его просьбе. Но, в конце концов, собралась и ушла; Влад понимал, чего ей стоит этот визит, и искренне желал маме удачи.
Она совсем не изменилась. Все такими же высокими оставались скулы, развернутыми – плечи, тонкой и плавной – шея. Профиль – а Влад увидел ее профиль, когда она вдруг обернулась кому-то вослед – остава…
– Ну что ж, вполне пристойно, – сказал Богорад за его спиной. – Неплохая работа, правда?
– Понятно, – сказал Влад, чтобы хоть что-нибудь сказать.
Ночь была длинной и безрадостной. Анжела ворочалась на кровати в номере Влада – чтобы уснуть, она наглоталась каких-то пилюль, глаза ее из блестящих сделались мутными, однако спать она все равно не м…
Влад кивал, сидя за шахматной доской, механически передвигая фигуры. В лагере они часто играли с Димкой – и последняя партия осталась неоконченной…
– Но это же бред, – тихо ответил Димка. – Это же… все иначе можно объяснить. По-нормальному… Вот если бы ты… на расстоянии двигал предметы… или зажигал спички – взглядом… Тогда да…
Ему захотелось сказать ей что-то теплое. Извиниться. Объяснить.
Мало ли пьянчуг обвиняют жен в измене? Даже давно погибших жен?
– Ну пытались? Не говорили что-то… о дурной наследственности, например? Или о каких-то странностях, связанных именно вот с этим младенцем? Не предлагали тебе других? Не просили подумать, повыбирать е…
Он отпер ворота большим нержавеющим ключом. Загнал в гараж машину – колеса то и дело пробуксовывали в снегу; почтовый ящик был переполнен, из щели для писем и газет розовым языком торчала какая-то ре…
– Что с вами? – быстро спросил Богорад. Видимо, он привык считать своего собеседника хладнокровным и мужественным человеком, и внезапная Владова бледность удивила его.
Влад смотрел в оскорбленную Жданову спину – и думал о том, что уже через пару дней отчуждения тому захочется подсесть поближе. Как бы невзначай спросить о чем-то, задеть рукавом о рукав, списать реше…
– По-моему, они меня с кем-то путают, – всякий раз говорил он маме.
Он умнее ее. Он старше и опытнее. Он мужчина, в конце концов. Почему он позволил себе проиграть? Когда на карту было поставлено так много?
– Нехорошо обманывать. Если вы по каким-то причинам считаете, что звонить не надо – так бы и сказали.
Он честно старался вспомнить всех, но на память приходил почему-то красный резиновый мячик, скатывающийся с кирпичной парковой дорожки в кусты. Что было связано с этим мячиком? Кто был на другом конц…
– Не мели ерунды, – Анжела поднялась. Поморщилась от боли. Потерла плечо. – И подумай о том, что я тебе говорила. Подумай… Прощай.
– Разумеется, они не хотели меня на порог пускать… Но девочка живет себе у бабушки, полностью выздоровела и знать тебя не знает. Во всяком случае, это они так думают, – и мама рассмеялась, а у Влада …
– Нет, – Анжела улыбнулась. – Он тоже твой поклонник. Вернее, его сын. А я – я ему просто симпатична… как собеседник.
Он не видел, как она вошла. Он ощутил только теплую волну, будто от выпитого бокала шампанского, и секундой позже – прикосновение ладони к своему лбу. От него потребовалось значительное усилие, чтобы…
И что такое так называемая «вечная любовь»? И как она соотносится со свободой?
Они часами сидели тут же, в мастерской, вскипятив электрочайник, окуная в остывающий чай сухарики и печенье, говорили обо всем, то есть чаще Соник говорил, а Анжела жадно спрашивала; она, редко призн…
Потом текст уплыл в сторону, на его месте оказался узкий асфальтовый перрон, ларек с мороженым и Димка, небрежно машущий вслед.
– Ну, жить она будет, – Богорад легкомысленно махнул рукой. – А вот если всплывут те давние смерти ее мужей и любовников? Как вы думаете…
– Что, у отца не было ни единой фотографии трагически погибшей жены?
Высокие скулы. Длинные волосы с проседью на висках. Огромные, напряженные, с лихорадочным блеском глаза. Сжатые губы; бледное лицо со старинной монеты.
– Да, – подтвердила Анжела неожиданно мягко. – Все они… кто не знал обо мне правды, как Гарольд… все они думали, что любят. Некоторые даже находили в этом особый кайф.
Вспоминая этот эпизод, Влад всякий раз морщился, испытывая неопределенный, но от этого не менее жгучий стыд. На другой день соперник в поле зрения не появлялся, а потом и вовсе сошел на нет, и Анна, …
– Рейс двести двадцать, Остленд. Вы уверены, что у вас есть виза?
Влад лег снова. Закрыл глаза; он слышал, как Анжела снимает шубу (край ее мазнул Влада по лицу). Как открывает полку, опуская на место сумку; как усаживается, пытаясь успокоить тяжелое сбивчивое дыха…
Прочие отводили взгляд. Кто-то хихикнул – и сразу сник под Кукушкиным взглядом; Ждан почуял неладное, но не понял, откуда беда. Именинное настроение еще не померкло, еще верил, глупенький, что Кукушк…
Окна были на уровне второго этажа. Ржавая решетка на них не внушала опасений – она служила для того, чтобы защитить стекло от мяча, а вовсе не затем, чтобы предотвратить побег. Но добраться до окна п…
Его звали Гарольд. То есть она предполагала, что его звали как-то иначе, однако назвался он Гарольдом, и Анжеле понравилось; она немного нервничала в ожидании, пока он снимет шлем, но когда он все-та…
Ему вдруг стало так обидно, что на глаза навернулись слезы. Им хорошо, они свободны и все вместе. А он – будто меченый какой-то, прокаженный, что ему, всю жизнь теперь бежать от людей?! Никого не пол…
По всему скверику как-то неуверенно, пыльно цвела сирень. Один куст был белый.
Влад был бы благодарен, если бы ему показали фильм – впервые целиком показали – вне этого зала. Вне толпы в смокингах и вечерних платьях. Просто оставили бы наедине с неродным ребенком, подкидышем, п…
Да, он ушел; на экзамене философ даже не смотрел в его сторону. Влепил тройку; Анна, лучшая студентка и отличница, получила «четыре». Вместо двух кусочков масла в глазах философа плавал теперь лед. Ч…
Очень коротко стриженые черные волосы, высокие скулы, цыплячьи плечи под тонким свитером. Такой Влад впервые увидел Анну; ей было девятнадцать, она остановилась посреди большой полукруглой аудитории,…
Влад тяжело поднялся. Анжела отпрыгнула к двери; дверь тут же приоткрылась, и в проеме обнаружился скучающий Булка.
Влад не ответил. Свернул направо, потом налево; остановил машину, выключил мотор и фары. Не стало леса и не стало ветрового стекла – вокруг сгустились темнота и тишина, почти ничем не разбавленные.
– Не все, – спокойно отвечала мама. – Но ведь и тебе не все подряд звонили, правда?
Нет, он не стал маленьким, как таракан. Это комната, в которой он находился, была большая и странная. Не комната, а скорее зал – высотой в два стандартных этажа. Пустой, если не считать дивана, кругл…
– Дай попить, пожалуйста, – попросил он, передернувшись от этого воспоминания.
– Владка, – сказала мама, голос ее доносился будто из-под толстого одеяла. – Что с тобой?
Переговорный пункт был совсем рядом. Два квартала по улице вниз.
– Да, – сказал Влад с вызовом. – В том числе.
Их с Анжелой путь лежал в фуршетный зал – где уже толпились газетчики, где через минуту будет сказан первый тост. Влад не любил банкетов, он знал, что после второго бокала уйдет, и заранее предупреди…
Влад лукавил. Он пошел у нее на поводу потому, что дал ей смутить себя и даже напугать. Ему казалось, что она не говорит всей правды, и это беспокоило его все больше и больше.
Настроение Влада, и без того не особо радужное, испортилось еще больше. Он залез под душ и долго стоял, шевеля губами, под горячим дождем.
– Выпьем за девчонок из нашего класса – самых нормальных девчонок в мире! – провозгласил Влад, поднимая бумажный стаканчик.
– Так что же случилось с мачехой и сводным братом? – спросил Влад.
Заяц метнулся через дорогу. Натуральный заяц; Влад ударил по тормозам, машину повело на скользкой дороге, в последний момент Влад сумел выровняться, не развернуться поперек шоссе, не опрокинуться, не…
– Я постараюсь этого избежать, – ответила она с подчеркнутой невозмутимостью. – В конце концов, Артурчик – твой поклонник, а не мой… Мне вовсе незачем лишний раз с ним встречаться…
А ведь фундамент уже заложен. Встречи, расставания, рукопожатия, коктейли, ни к чему не обязывающие мимолетные прикосновения – Влад пришел в ужас, припомнив, сколько их было. Да, счет идет на дни, не…
Да, девчонки капитулировали первыми – впрочем, может быть, девчонки просто практичнее? Им не очень-то нравится терпеть неудобства в угоду чьим-то там амбициям… А в том, что неудобства были, сомнений …
Он оказался очень высоким человеком средних лет. Приземистое мягкое кресло доставляло ему неудобства – во всяком случае, со стороны издатель похож был на кузнечика, неудачно упакованного в спичечную …
– Если случится беда, ты будешь виноват, – тихо сказала мама. – Взялся говорить – так говори до конца!
– Вас беспокоит одна ваша знакомая, – сказал голос очень официально. – Поверьте, я ни в коем случае не стала бы вам звонить… но я оставила в вашем доме очень важную для меня вещь. Когда я могу забрат…
Умом он понимал, что следует извиниться, забрать документы и бежать сломя голову – однако лесть расслабляла, подобно теплой ванне. Влад плыл и купался в осознании собственной исключительности; оказыв…
Был солнечный день. Снег сошел полностью, отовсюду лезла трава, на припеке показались самые первые, хилые еще одуванчики.
– Помните, я говорил вам, что профессионалы так не действуют? Это не профессионал. Это чей-то друг или родственник, одержимый, так сказать, местью, или там еще какими-то соображениями… Вы сегодня обе…
Складки на мягких коврах. Влад споткнулся – завспыхивали камеры. Завтра все центральные газеты разразятся рецензиями, половина из них будет розовыми, а половина желтыми. Кое-где Влад увидит себя на ф…
– Невероятно, – сказал Влад безо всякого удивления в голосе.
Влад с Анжелой мотались по городам и странам, жили в отелях и санаториях, палатках, бунгало, дворцах и многоэтажках, всюду были принимаемы на ура, всюду были любимы и окружены заботой – стоило ли уди…
Конечно, его не любили и побаивались. До самой сессии не знали, как его зовут, и в разговорах – вполголоса – звали «дуркой»; сессию он сдал кое-как, но все-таки сдал, к немалому удивлению некоторых о…
Плохо. Если она узнала его адрес – возможно, и кто-нибудь другой узнает, поклонники, например… И тогда придется ломать с таким трудом налаженную жизнь, переезжать…
– Отойдите! – это полицейский. – Дорогу бригаде!
– Это похоже на сцену ревности, – сказала Анжела. – Из-за этого… из-за Никиты? Я пошутила.
«А вообще-то я пошутил, – дописал он. – Я не хочу быть актером. Я поступал в ваш институт просто так, ради интереса. Спасибо за внимание».
Надо полагать, на встречу с читателями она пришла, чтобы попросить свою сумочку, подумал Влад язвительно.
– Недолго, – пообещала Анжела. – Сколько потребуется. Потом, когда будет поздно что-либо менять… Тогда ты сам станешь помогать мне. Потому что от тебя будет зависеть не только моя жизнь, но и жизнь т…
– Я писатель, а не наемный убийца, – сказал он мягко. – Ты что-то перепутала.
Владу почудилась ирония в его голосе. Он хотел ответить – во-первых, поблагодарить. Во-вторых, попросить извинения за то, что так глупо проговорился; в третьих, попытаться объясниться. Объяснить, что…
«Кем я хочу быть? Петухом на большом птичьем дворе. Чтобы вокруг было много белых, пушистых, безответных кур. И чтобы из соседнего двора иногда прилетал соседский петух, мы бы с ним дружили и дрались…
«Понимаешь, Димка, мне позарез надо куда-то поступить, не в этом году, так в следующем. Иначе меня заберут в армию… Представляешь, что будет, если я окажусь в армии?!» – «Да уж…» – «И ведь мама… Я до…
Крик оборвался. Дверь Анжелиного номера была приоткрыта.
– Вчера вечером, около половины одиннадцатого… Случилось недоразумение, я ошибся этажом. Мой номер на девятом, по расположению – точно такой же… Я поднимался на лифте, отвлекся… И совершенно случайно…
Соник, завороженный, проводил ее взглядом; потом сорвался со своего брезентового стульчика, догнал Оранжевую Даму и преградил ей дорогу.
– Ну, мачеха твоя и сводный брат… Ты про них забыла. Что же, они тебя потеряли – и смирились так просто? Да?
– Да, – сказала Анжела с вызовом. – И если бы… Если…
По факту массового отравления неизвестным веществом возбуждено уголовное дело».
Димка звонил каждый день, но Влад просил его пока не приходить. Димка был человеком тактичным и не настаивал.
– Я просто не могу понять – девочка из ниоткуда, без документов… У тебя ведь документов не было?
Оказалось, что он стоит, загораживая собой Анну. Оказалось, он закрыл ее собой. Оказалось, Анжела заметила этот его жест и, кажется, придала ему значение.
– Твои узы. Узы, создаваемые тобой. И мной, согласна… Все мои попытки реализоваться, подняться над толпой, быть… ни к чему не привели. Хотя, возможно, виноват мой дурной характер, а вовсе не… Ну да л…
Поезд медленно тронулся. Белый свет фонаря поплыл назад, все тени в купе ожили, дернулись и поплыли тоже.
– Она сумасшедшая, – с тревогой сказала мама. – У современных девочек нет не то что гордости…
…Самолет на Майск вылетел вовремя. Минута в минуту.
Он был очень импозантен в бордовом замшевом пиджаке с тоненьким, как удавка, темным галстуком на шее. Влад подумал, что Димка выглядит старше своих лет. И что он, Влад, рядом с Димкой – мальчишка.
– Нет… рано или поздно… это должно было случиться. Только не рассказывай мне, что больной зуб надо вырывать потихоньку, постепенно, медленно…
Институт пребывал в кольце странной, экзотичного нрава молодежи. От девиц темно было в глазах – блондинки, брюнетки, толстые и тонкие, красивые и откровенно уродливые, и в придачу к ним целый выводок…
Влад криво усмехнулся. Вспомнилась сказка про волшебного петуха (или гуся? или индюка?), к которому приклеивались люди. Старшая сестра ухватилась за крыло, средняя – за старшую, младшая – за среднюю,…
Он ожидал увидеть кого угодно – не вовремя явившегося слесаря, почтальона с телеграммой, участкового полицейского – но у двери стоял Димка Шило! А ведь уроки только что начались!
С этими словами он ушел; Иза не стала его задерживать. В эту минуту Иза и сама была уверена, что между ней и Владом все кончено, он ей надоел, она выросла из него, как вырастают из детских сандаликов…
Могла она видеть его по телевизору? Мог он быть участником какой-нибудь глупой викторины, например? Ежегодно сотни людей становятся участниками викторин, возможно, этот самый бедняга даже выиграл одн…
Она не мигала. За время, проведенное ими бок о бок, она успела изучить Влада и понимала теперь, что он сделает именно так, как сейчас пообещал.
Нет, подумал Влад угрюмо. Если уж придется продавать дом – куплю взамен трейлер со всеми удобствами. И окончательно перейду на жизнь на колесах. Ничего не стану бояться, никого не буду дичиться, вежл…
– У девчонок все волосы повылезали, – вздыхал Ждан. (Влад рад был убедиться, что он не прав. Волосы у девчонок, конечно, пострадали, но до лысин было далеко, и слова Ждана оказались «полемическим пре…
– Хорошо, – сказал Влад. – У меня ангина.
Когда математик увидел толпу своих воспитанников перед дверью нужного ему дома – лицо его утратило озабоченность и на секунду поглупело. К его чести, он очень быстро овладел собой; Влад, наблюдавший …
Она мстила – мелко, жалко, иногда подло. Она разбрасывала по всему дому предметы своего интимного туалета, она дефилировала в ванную и обратно в одних только домашних тапочках, она врубала громкую му…
Однажды вечером она сидела в читальном зале до самого закрытия библиотеки. И Влад сидел – совсем рядом, но невидимый Анне за стеллажом с какими-то журналами. Без пяти восемь библиотекарша пошла по ря…
В больницу Анжелу пустили. Умный Гарольд, хоть и чувствовал себя уже нормально – симулировал от души; в его планы не входили ни суд, ни тюрьма. Он собирался сбежать из города, найти убежище и залечь …
Они действительно пообедали в недорогом, но приличном кафе. Анжела, до того многократно заявлявшая о своем голоде, ела на удивление мало.
– Мне надо уехать, – повторила Анжела, теряя остатки терпения. – Мне надо. Немедленно. Через час ты мог бы меня подобрать у гостиницы? Или нет… Лучше на обычном месте, на остановке. Или нет… лучше ез…
Мы спутаны ремешками и бельевыми веревками, шелковыми шарфами и льняными простынями. Узы похожи на паутину, на сетчатые пластмассовые авоськи, в которых раньше продавали картошку. На упряжь. На украш…
И заговорил, сидя над стылым супом. Мама сперва стояла, комкая в руках полотенце; потом подошла и села напротив, а полотенце положила на колени.
На щеках Ждана ходили желваки, под тонкой рубашкой перекатывались заботливо наращенные мускулы; во все стороны растекался густой запах дезодоранта. Еще в морду даст, подумал Влад устало. Не верилось,…
– Да. Он был умный… и не морочил себе голову тем, что возможно в этом мире, а что невозможно. Возможно – все… Я отнекивалась. Я помнила историю с Гарольдом. Но Егор был – не Гарольд. Он не впал в ист…
А Иза – та вообще будет горько-горько плакать. Тайком ото всех. Потому что Завидный Ухажер в кожаной куртке к тому времени сопьется, и… Почему девчонки такие дуры? Даже те, кто учится на «отлично»? А…
– Я засек его, когда он бросил Анжелу под машину… Видел со спины. В той же кепочке – он, по всему видно, не очень-то богат… Лица, как вы помните, я тогда не разглядел, сразу же началась суматоха. До …
– Пошли подальше. Ты же не раб их. Это они хотят тебя слышать… А ты уже все сказал.
И принялся поглощать свое мороженое, а Влад смотрел, как он ест. Как нежные розовые, с шоколадными прожилками, комочки перемещаются из вазочки на ложку, а затем исчезают в утробе частного детектива; …
Она постарела. Она действительно поправилась, изменился овал лица, короткие волосы были теперь длинными, с небрежно закрашенной проседью.
Конечно, Соник не был легок в общении. Но он имел на это право. Он был гений… А Анжела не могла, видите ли, снести его раздраженного тона! Соник не привык к придиркам. Ему становилось все хуже. И тог…
– Ан…жела… Вы никогда не чувствовали себя немножко троллем? Немножко чудищем, немножко монстром?
И он пошел дальше; здравый смысл, казалось, потрясен был встречей с обладателем дубинки и теперь молчал, не беспокоя подсказками.
– Добрый день, – вежливо сказал женский голос, и Влад подумал, что это, наверное, курьер, который везет ему рукопись сценария.
– Но ведь она собиралась ставить мне единицу!
Разумеется, вежливо писал Влад, прежде чем исчезнуть, он выполнит все ранее данные обещания. Встречи, назначенные на будущую неделю, не будут отменены… но уже со следующего воскресения Влад Палий пер…
Мамины слова падали Владу на темя, холодные и быстрые, будто капли с ледяной сосульки.
– В прямом, – нехотя признался тот. – Они станут пугать нас, мы будем источать страх, они насытятся, но напуганный станет смелее, и придется его снова пугать – уже основательнее… Грубо говоря, если д…
Итак, опять оказавшись посреди враждебного мира без крыши над головой и средств к существованию, Анжела не испугалась и не затосковала, а поскорее занялась устройством своей дальнейшей судьбы. Изъяты…
Хорошо, что она смыла маску. Потому что внезапная бледность, моментально лишившая ее щеки невинного детского румянца, была сейчас особенно видна.
Ему всегда стоило усилий выехать из дома вовремя, а не на пятнадцать-двадцать минут раньше. Он подъезжал к перекрестку шоссе и Дачной и останавливался неподалеку от автобусной остановки – шиферного н…
Она расхаживала по комнате, одно за другим называя имена, известные каждому школьнику. От самых великих, священных имен, лежащих в основании мировых религий – до имен обыкновенных диктаторов, малорос…
– Я вижу, – отозвалась Анжела. – Ну что же, приляжем на дорожку?
– Я жизненно заинтересован в том, чтобы ее не убили. А родственники этого… старого фармацевта, Оскара Снега, вполне могли нанять убийцу, чтобы вернуть потерянное наследство.
– А я был хорошим, – медленно сказал Влад. – Они… пассажиры… угощали меня, всегда звали выпить с ними… Но я не пил на дежурстве.
– Особенно если есть эмоциональный контакт, – сказала Анжела, и Влад кивнул прежде, чем узнал свою же фразу, когда-то сказанную Анжеле во время «теоретической беседы».
«…Седьмого, восьмого и девятого июля с диагнозом «интоксикация неизвестного происхождения» госпитализированы двадцать семь человек. Всего за врачебной помощью обратились шестьдесят три человека, из н…
– Ты не знал Соника, – печально возразила Анжела. – Его нет. И уже не будет. Бедный Соник.
Дама придвинулась, чтобы тоже видеть карту. Автоматический счетчик во Владовой душе предупреждающе пискнул: близко…
Можно даже вспомнить лицо Анжелы, какой она была на оранжевом портрете Самсона Ведрика. Если бы не узы…
Он дождался, пока, проводив Анну до двери, ухажер не выйдет из подъезда. Нахал пребывал в прекрасном расположении духа, а фонари вокруг дома не горели; Влад пошел след в след за насвистывающим парнем…
Вероятно, его пот имел какой-то специфический состав. Вероятно, ему следовало почаще мыться; чем старше становился Ждан, тем заметнее делался запах, тем веселее шутили Кукушкины друзья, тем демонстра…
– Кто это был? – спросил Влад, едва сдерживая ярость.
Влад крепче сжал зубы. Отхлебнул из почти пустой уже чашки; рот набился кофейной гущей, и Влад принялся жевать ее, чувствуя, как хрустят на зубах неразмельченные кусочки коричневых зерен.
Белка поднималась к небу по спирали вокруг сосны – Влад видел ее голову, спину, хвост, потом терял белку из виду, пока с другой стороны ствола снова не показывалась ушастая голова.
– Немудрено, – тихо сказал Влад. – Немудрено, что она не узнала…
Завозилась на полу Анжела. Поднялась, скользя спиной по гладкой стене. Влад видел ее боковым зрением; вот она встала на трясущиеся ноги. Шагнула навстречу – Влад гадливо отстранился; Анжела, не в сил…
Она, эта уверенность, много раз выручала его в жизни. В детстве ему казалось, что такое вот мамино спокойствие – как протянутая в будущее рука, выстраивающая там желанные события и разрушающая беды.
– Понадобилось. Остановиться. На минуточку.
– Где ты? – спросил он с плохо скрываемой жадностью.
…Тогда, в метро, на станции, пульсирующей толпами из то и дело прибывающих поездов, они сидели на покрытой лаком скамейке посреди перрона. Сидели друг против друга; Влад знал, что видит Богорада в по…
Влад, не скрывая ухмылки, нацарапал на первой странице: «Дорогой Яне от Влада Палия, который очень любит летать на самолетах». Стюардесса ушла, довольная.
– Говорят, Клоуна посадят, – сказал после паузы Глеб Погасий.
Промотавшись несколько недель по гостиницам, все еще простуженный, вялый, больной, он вернулся наконец домой. Почтовый ящик был вскрыт и бессовестно выпотрошен; к калитке липкой лентой была примотана…
Может быть, проиграл именно в тот момент, когда поверил, что в мире действительно существуют истины? Что есть во вселенной хоть что-то неизменное, не зависящее от обстоятельств?
Влад знал, что через месяц она будет искать его глазами. Спрашивать о нем, тосковать без него – и радоваться ему, как приходу весны. Эта неприступная девушка; Анна…
До гостиницы он доехал на такси. Было без двадцати восемь.
– Пошел к черту, – сказала Анжела, и он невольно поморщился. Не от слов – от интонации. Да, она воспитывалась не в частной школе для благородных девиц. Тем легче перенесет обидный щелчок по носу…
Скорее обратно. К прежнему статусу, когда его считали чьим-то псевдонимом. Все разговоры – по телефону, вся информация – почтой, деньги – по перечислению…
– Послушай, – сказала она, вернувшись, – ты будь человеком, все-таки… Не думала, что ты такой жестокий… Спустись ты к ней, хоть на минутку!
– Таракана увидела, – сказал Влад еще суше. – Она не любит тараканов.
– Пусть ваша спутница выйдет, – сказал Влад. – Мы еще не договорили.
В тот же вечер он позвонил ей. Он хотел объяснить взрослой, но глупой девочке, как неразумно мучить себя, обращая внимание на выходки малолетних стерв.
Они ужинали в кухне, сидя друг против друга; круг света от лампы лежал на столе, все, попадавшее в этот круг, казалось ясным и простым, зато оставшееся за гранью, в полумраке кухни, было таинственным…
Ведь ей самой же хуже! Зачем она откладывает встречу, которой сама ждет – не дождется? Уважительная причина? Это просто смешно… Скорее всего, она оттягивает потому, что порох надо держать сухим, а кр…
– Почему? – удивился Влад. – Разве ты была в чем-то виновата?
– Не помню. Имя продюсера помню – да, вроде был такой… Потом исчез куда-то.
Открыл свой багажник, вытащил трос; дама уже сидела за рулем, в своей необъятной шубе похожая на медведя-технократа.
Он смерил собеседника взглядом. Мальчик как мальчик, в школьных штанах и короткой курточке, с матерчатой сумкой на плече.
– Господин Палий! Газета «Мир сегодня»… как вы отнеслись к тому, что сюжет фильма, который мы сегодня видели, значительно изменен по сравнению с…
– Прямо сейчас? – медленно спросил он, и девушка стушевалась под его взглядом. Минуту спустя он услышал, как она обращается к другому прохожему: «Можно вас на минутку? Не хотели бы вы заняться изучен…
Хлопнула дверь соседнего номера – Влад подпрыгнул в кресле.
– Так и не поверил? – спросил Влад, когда молчание слишком уж затянулось.
– Я оставила дверь открытой, – сказала она, остановившись в дверном проеме.
– Тогда… У меня есть крепкий кофе в термосе. Хочешь?
И, подумав так, Влад не подошел к Агнии. По неудобной скользкой лестнице спустился в облицованный мрамором подвал, выпил газированной воды из старого автомата, гудящего как трактор. Все-таки плохо, е…
Базы отдыха, старые и новые, палаточные лагеря, спортшкола на воде – все это стояло плотно, забор к забору, и везде кто-то жил. Влад шел дальше, выискивая место совершенно безлюдное, однако стояла ле…
Этот проводник – наглаженный, чистый, почтительный и благоухающий одеколоном – нисколько не походил на самого Влада двадцатилетней давности, в старом свитере под форменный мундиром, серого от недосып…
– И ты из-за этого решила сбежать? – спросил Влад. – Или что-то еще было?
Останавливались прохожие. Приходили соседи, уговаривали Изу идти домой; вышел даже хозяин овощной лавочки, вынес кружку с водой и бутылочку валерьянки. Влад сидел, закусив зубами рукав школьной курто…
Юношу очень скоро сочли наполовину сумасшедшим. Он никогда ни с кем не здоровался, никому не смотрел в глаза и уж подавно ни с кем не разговаривал. Часто пропускал занятия, иногда пропадал на целую н…
Владу не понравился такой поворот разговора.
Он был очень весел сегодня. Прямо-таки фонтан энергии, неиссякающий гейзер остроумия, еще немного, и он утвердится в роли души компании – то есть захватит место, два последних года успешно занимаемое…
Рядом – и напротив – сидели на таких же скамейках молодые люди, вооруженные бутылками пива. Отхлебывали из горлышка. Беседовали. Смотрели на солнце сквозь очень темные очки. Смеялись.
Голос у Линки Рыболов был веселый-веселый, целуллоидно-радостный, как у говорящей куклы.
– Знаешь, – медленно сказал Влад, – тогда, в больнице… Когда ты, едва живая, пошла на этот риск, на эту боль, на все эти… ради того, чтобы не привязывать к себе врача, сестер и санитарок – тогда я по…
В большой пустынной аудитории имелся стол, за которым восседали, подобно средневековой инквизиции, усталые мужчины и женщины – многие из них уже прожили полвека, а то и больше. Владу стало жаль пожил…
Кто-то прошел по коридору; Влад вздрогнул.
– Понятно, – сказал он наконец. – Да. Так – понятно.
А Соник говорил, что это Анжела научила его видеть. Что это Анжела сделала его лучше, что из-за нее он наконец понял простую вещь, которая не всем в жизни дается, что она – рука, протянутая ему Богом…
И он сунул под нос Владу раскрытые «корочки». Влад пожалел, что не носит очков; сейчас последовала бы естественная пауза – он долго вынимал бы очки из кармана, водружал на нос, рассматривал фотографи…
Уже потом, когда я стал взрослым и у меня появились деньги – я устроил себе обследование самостоятельно. Я платил, мне делали компьютерную томографию и прочие – графии, меня просвечивали и изучали, а…
Интересно, а что случилось бы, не сведи их тогда, в поезде, судьба? Он не поехал бы в столицу? И, может быть, родители Димки Шило сумели бы его разыскать?
По ночам ему снился грязно-оранжевый самосвал. Влад злился на себя, но ничего не мог поделать. К счастью, такие ночи случались не часто – Влад про себя называл их «островками психоза» и очень боялся,…
– Кстати, как ваше здоровье? Говорят, вы болели?
Потом, когда Димка заметно порозовел, когда Влад позвонил маме и успокоил ее и когда Димкина бабушка тоже немножко успокоилась – ввалились Димкины родители. Если раньше Влад только слышал идиому «гла…
Ничего не увидел, пожал плечами – и пошел домой. Отмечать день рождения.
Спустя несколько дней Анжела уже жила у Соника в мастерской, на второй раскладушке. То есть спали оба на раскладушках, а любили друг друга – а это случалось чуть ли не каждый час – прямо на полу, на …
– Ничего, – удивленно отозвался Димка. – Просто на удивление тихо, даже эти шакалы не ухмыляются…
– Ему нельзя встречаться со мной! – выпалил Влад. – Ему нельзя быть со мной в одном классе!
– Вы не злоупотребляли алкоголем? – мягко поинтересовался врач. – Накануне падения?
– Ты чего? – спросила Анжела, щекоча Владово ухо теплым деликатным дыханием.
– Я не имею никакого отношения к этому фильму, – возразил Влад.
Влад вернулся в комнату; на Анжелином лице играли отблески огня. Широкие каштановые брови казались медными, глаза – золотыми.
А в центре леса была поляна, огромная и круглая, как школьный циферблат. А в середине ее стояло единственное дерево – железное. Ржавое. Под землей шевелились стальные корни, и скрипучие ветки тянулис…
Чего добивалась, то в конце концов и случилось.
Димка Шило сидел рядом. Потягивал вино из бумажного стаканчика. Молчал.
– То есть? – спросила Анжела после паузы.
Выстрел прозвучал тихо и как-то понарошку. Влад успел увидеть, что Анжелины волосы взметнулись, как от прыжка. И в этом облаке летящих волос вся она содрогнулась, будто от отвращения, и повалилась на…
– Нет, – медленно отозвалась Анна. И спросила после паузы: – Ты… неизлечимо болен?
Из-за холмов донесся далекий, скрипучий, как старые качели, леденящий душу крик».
Влад стоял над светло-коричневой лужей в форме сердца. В луже отражались огромные ноги, выше маячили в рыжем небе узкие плечи, а над ними – совсем уж маленькая голова. Отражение подергивалось от ветр…
Женщина сидела за дальним столиком, Влад видел ее спину, ее ухо, кусочек ее щеки. И Влад узнал ее – сразу же; первым побуждением было бежать отсюда без оглядки, но он все-таки остался сидеть, тупо ра…
Если открыть нижний ящик стола, если приподнять одновременно все скопившиеся там бумаги – на дне обнаружится черно-белая фотография, почти не пожелтевшая со временем. Выпускники спускаются по школьно…
– А… – Влад разглядывал немолодое лицо за толстой переборкой из оргстекла. – Я… нет. Извините.
– Кажется, – согласился Влад. И добавил, помолчав: – Снег все еще идет?
– Там ребенок, – сказал Влад. – Ты. Хочешь. Привязать. Ребенка?
Из квартиры доносились детские голоса; философ вышел, на лице его имелась удивленная улыбка. Даже дома, застигнутый врасплох, он выглядел франтом: на вельветовой рубашке не было ни морщинки, домашние…
Могила Гордея Стаха находится рядом с могилой его второй жены, Алины Хромий. Ее сын – сводный брат Анжелы Стах – уехал из поселка пятнадцать лет тому назад и с тех пор не возвращался.
Он сидел на краю фонтана и смотрел на грязно-бежевых голубей, дерущихся за последнюю крошку его печенья. Можо было бросить учебу и снова уехать, куда глаза глядят, но это означало отказаться от с так…
К счастью, лето стояло погожее, и вопрос о крыше над головой отпал сам собой. Анжела криво улыбнулась и на предпоследние деньги купила себе… абонемент на пляж.
– Теперь мне придется врать ему про какую-то аварию, в которую я якобы попала. Ну и, разумеется, он будет мне сочувствовать… Он все время спрашивает, как у тебя продвигается работа. И Артурчик спраши…
– Вы меня помните? – говорила женщина, улыбаясь. И Влад понял – нет, не любовница. Поклонница; он едва сдержал облегченный вздох.
У основания мраморной лестницы начиналась дорожка-эскалатор, идущая прямо над поверхностью моря. Слегка штормило; высокие брызги вспыхивали в лучах заходящего солнца – а может быть, в лучах прожектор…
Точно так же он сидел над ней вчера. И позавчера – молча, без единого слова. И Анжела, хотя могла уже говорить, не нарушала тишину. Молчание было честнее любых слов.
Влад взял один бокал, посмотрел на просвет; теплый желтоватый аквариум, населенный круглыми сверкающими рыбками. Эйфория.
Он поставил точку, поднялся и, оставив «сочинение» на экзаменаторском столе, пошел к выходу.
Философ не дослушал, рванулся, с треском обрывая воротник, и крикнул жене, чтобы вызывала полицию. Влад подставил ногу, не давая возможности захлопнуть дверь; из дальней комнаты выглянули две девочки…
– Всю жизнь отказывалась… а теперь съезжу. На недельку.
– Мой работает, – сказал Влад. – В кармане куртки.
Первые несколько дней они прожили в плохонькой гостинице у кольцевой дороги, в одном большом, но на редкость неуютном номере. Анжела взяла за моду подпирать двери креслами, столом, кроватью, пугала у…
В ожидании заказа оба молчали. Богорад хотел, чтобы Влад задал вопрос; Влад смотрел на машины, мелькающие за живой изгородью из самшитовых кустов, и думал о самосвале с грязной оранжевой кабиной.
– Прости меня, – сказала Анжела. – Двадцать лет вот так с тобой мучиться… я, наверное, раньше околею.
Он расплатился с телеграфисткой, закинул рюкзак на плечо и вышел под утреннее солнце.
У нее был цепкий, ясный взгляд. Влад мечтал, чтобы она хоть однажды посмотрела на него. Вот так, с огоньком на дне пристальных глаз.
– Ты придумал, как мне от тебя избавиться?
«Зачем ты это сделал?» – «Я хотел испытать себя на выживание, почувствовать себя настоящим… А если честно, я хотел посмотреть, как они будут без меня. Как они все – без меня…»
Потому что Анжела может позволить себе роскошь быть и злой, и доброй. Скупой и щедрой. Наивной и расчетливой. Разной. А он, Влад, слишком закоснел в своих представлениях о том, что можно, а чего нель…
Красный резиновый мячик, скатившийся с дорожки в густые кусты. Прошло уже пятнадцать минут с тех пор, как Влад закрыл за собой дверь ее номера; двадцать минут…
– Ясно, – эхом отозвалась Анна. – Я думала, ты подпишешь ребятам книжку…
– Почему ты спрашиваешь о Бароне? Ты же прекрасно знаешь, что он умер. И мачеха умерла. А сводный брат – тот каким-то образом выжил… Не знаю, где он теперь.
Влад! Очень жаль, что мы не можем встретиться. Тем не менее знай – я внимательно слежу за всеми твоими делами. Я собираю статьи, я коллекционирую интервью. Если у тебя возникнут хоть самые незначител…
– Психотропное оружие на нас изучали, – авторитетно заявлял Антон, бывший Супчик.
– Влад, – беззвучно сказала Анжела. – Вла…д. Подожди в комнате… Пока я оденусь.
А теперь я хотел погубить еще и тебя. Задушить, как паук бабочку. Удавить своими узами. Сделать рабыней навеки. Приковать к себе.
– Это я… это не ваше дело. Это мой портрет, ясно вам? Мой портрет тоже мне не принадлежит по закону?!
– Они самые нормальные, потому что ни одна не влюбилась во Влада, – сказал Ждан. Он уже два года пользовался хорошим дезодорантом, сам стирал себе рубашки и занимался боксом, а потому и жвачку ему на…
– «Захотелось мне сына. И пришла я в специальное место, где было много маленьких детей…»
На восьмой день Анжела исчезла, и директриса вздохнула с облегчением. Однако через несколько дней у нее необъяснимым образом испортилось настроение; вероятно, причиной тому были скачки атмосферного д…
Я подумаю, сказал Богорад. У меня в жизни еще не было такой безумной, безумно интересной задачи… Я постараюсь поискать.
Влад только теперь понял глубину ямы, в которой оказался. Снова огляделся по сторонам; одурманенный мозг не желал слушаться, как не желало подчиняться одеревеневшее, затекшее тело.
– Но я же должна как-то предупредить… что мы не приедем сейчас…
Нет ничего хуже – привязаться, перегореть, а потом привязаться опять. Это мучительно. Это – почти наверняка смертельно; много лет назад, прощаясь с Димкой, Влад еще этого не знал.
– Да, но в столице нас не найдут! Даже если через полицию станут искать!
Оказавшись в тупике, он начинал успокаивать себя. Может быть, поправившись, Димка получит некий иммунитет против… против этого, чему Влад не знал названия. Ну, короче говоря, все будет по-прежнему, б…
– Не важно, – сказала Анжела. – Фильм, книга… или что-то другое. Ты заставил их любить тебя сегодня. Ты заставил говорить о тебе. Ты влюбил их в себя. Без участия… известного механизма. Они – твои. Н…
Он не ответил. Поднялся, собираясь идти в душ.
Оказавшись на уровне прибоя, Влад невольно задержал дыхание.
Врач осмотрел обоих и нашел, что обоим повезло. От серьезных травм Бог миловал – ничего, кроме синяков, ссадин и нескольких порезов, причем больше досталось Владу – огромный кровоподтек на груди, бол…
Владу вспомнилась мама, какой она была, когда отперла ему, бродяге, дверь. В новом Димке что-то было… цвет кожи? Бумажно-белый, а ведь когда они виделись в последний раз… кажется, триста лет прошло… …
Но самым обидным было не это. Влад думал об Анне; он не хотел, чтобы она жила в мире, где царствуют узы.
– Владка, – сказала мама после длинной-длинной паузы. – Ты меня пугаешь. Что опять? Что опять с тобой происходит? Я думала, что все прошло… переходный возраст… Я надеялась… И вот – опять…
– Мы не пойдем через Долину Совести, – твердо сказал Грэм. – Никто из нас не имеет шансов пройти ее… Только бессовестный человек, которому не знакомо чувство вины, выживет в Долине. Придется идти обх…
– Господин Палий, дело не в ней, а в вас. Все эти месяцы вы ходите по веревочке над пропастью.
Ее спутником был молодой мужчина в немодном, не очень аккуратном костюме. Мужчина громко смеялся; Анна улыбалась и что-то говорила, потом повернула голову, и Влад увидел ее профиль.
Он не выдержал и поделился обидой с Димкой. Тот долго молчал, потирая кончик носа, а потом рассказал в ответ свою собственную историю, приключившуюся этим летом в лагере; Влад испытал молчаливый прис…
А ты вообрази, сказал Димка, что ты идешь со своей Изой, а у нее, к примеру, одна нога короче другой… Идешь, а тут стоят Кукушка с Клоуном и хихикают… Что бы ты подумал?
Он заговорил, глядя в прищуренные голубые глаза философа; с каждым его словом эти глаза суживались все больше. Наконец, его собеседник сделал попытку уйти, не говоря ни слова; Влад двумя руками ухват…
Комиссия, расследовавшая происшествие в лагере, работала ни шатко ни валко. Что случилось и кто виноват – не знали, да и теряли надежду когда-либо узнать.
Подумать только! Все, из-за чего Фрол пожертвовал собственным домом и собственным благополучием – карьера Соника, его работа и его слава – поставлено было на карту по прихоти девицы в оранжевом! Если…
– Что нас ждет, Грэм? – обеспокоено спросил Философ.
Она медленно повернулась и пошла к выходу.
Экранизация обречена была на успех. Влад работал над пятым романом из серии о Гран-Грэме, и в перспективе маячили еще три или четыре; когда Влада спрашивали, не надоел ли ему его любимый герой – он т…
– Господин Палий! Вам пакет! Рукопись по поручению «Всефильма»! Господин Палий, вы дома?
И она протянула ему трубку; кнопка «Разговор» провалилась мягко, беззвучно, безжизненно. Динамик оставался мертвым.
– Ну хорошо, у жены… есть ли враги? Кто может желать ее смерти? И если дело попадет на инициативного неленивого человека… Нужно ли? А, Влад?
– Все, – сказал он безнадежно, потому что воображаемая черта, оказывается, никуда не делась.
Ждан вовсе не был слабаком или тютей, и уж конечно не был дураком. Ждан если и был полноват, то не слишком; просто он не подружился вовремя с Кукушкой – и поплатился за это тяжелее прочих, потому что…
Нет. Пусть лучше Ждан придет домой (через три длинных улицы) и, сняв куртку, сам обнаружит на спине своей художественную нашлепку. Никто не увидит его лица – если рядом не окажется матери или сестер.…
– А потом я надоел бы тебе, и ты бы меня бросила, – сказал Влад. – И я бы умер.
– Ты, по-моему, что-то пропустила, – сказал Влад.
– Я носила тебя по проходу между кроватками, – сказала она наконец. – А нянечка все сопела… И чего-то требовала от меня… Чтобы я положила тебя на место и шла оформлять документы… А мне не хотелось те…
– С чего ты взяла, что я с тобой не разговариваю?
У меня вот нет машины. У меня вообще ничего нет. Интересно, это тебя пугает?
Он устал. Анжела – ни капли. В бордовом вечернем платье, обнажающем шею и плечи, она чувствовала себя так же легко и непринужденно, как в собственной коже. Влад видел, какими взглядами ее провожают м…
Влад усмехнулся, растираясь мохнатым и рыжим, как шуба случайной спутницы, полотенцем. В позапрошлом году он купил на распродаже тряпичную игрушку – клыкастое печальное чучело неопределенной породы. …
Тем временем Иза вжилась в новую роль и даже, кажется, находила утешение во всеобщем участливом внимании; в один прекрасный день Владу все это надоело. Надоела прилипчивая Иза, круги под ее глазами, …
Влад, все еще медленно соображая, взял трубку у него из рук.
Было уже совсем светло. Просыпались птицы.
Глядя, как обретают плотность разбитые на горячую сковородку последние два яйца, Влад думал, что быт, налаженный с таким трудом, снова предстоит сломать. Потому что на человека, связанного узами, уго…
Она ошиблась. Пассажиры каждый день менялись, но ведь были еще и напарники, и напарницы, начальник поезда и прочее, и прочее. Она меняла бригады – со скандалами и без. Она прослыла самой склочной, са…
– А что случилось с твоей настоящей матерью? – медленно спросил Влад.
Ребята выглядели, как потасканные конферансье после ночного загула – в мятых костюмах, потных крахмальных рубашках, со съехавшими набок «бабочками».
Совсем рядом были чьи-то куры, бродящие у подножья детской железной горки. Ниже по склону – красные черепичные крыши, весенняя грязь на размытой дороге, причем на обочине валялся башмак, широко зевая…
А Ждан неожиданно протянул руку – и коснулся линялого Владова рукава.
Машина едва ли не висела на дереве. Висела, уцепившись за ствол смятым капотом, застыв под углом сорок пять градусов, задрав к небу багажник. Впереди, за разбитым ветровым стеклом, была река.
Уже известен был день свадьбы Анны и Славика.
– А тебе какое дело? Он не любил о ней вспоминать. Он все твердил, что она ему изменяла… Он даже орал по пьяни, что я не его дочь. Бывало.
– Да вот, выбираю, – пробормотал Влад, глядя в окно. – Мама хочет, чтобы врачом…
Свет в стеклянных залах постепенно стал гаснуть, зато внешние фонари разгорелись ярче. Анжела вскрикнула и схватила Влада за руку; он увидел сперва огромный, с широченным плавником рыбий хвост. Успел…
– Знал, но только факты. Вы поженились, прожили какое-то время…
«На верхней лестничной площадке, перед самым выходом на крышу, стоял человек в кожаном плаще. Мальчики отпрыгнули назад – но было поздно. Человек повернул голову – глаза у него светились красным…»
– Что случилось? – Анжела повысила голос.
– Ма, – сказал Влад, тщательно размешивая пятую ложку сахара. – Слушай… Ты только не обижайся… А про настоящих моих родителей где-то можно найти сведения?
– Это угроза? – тут же отозвалась она. – Ножик к горлу?
А может, там стояла вовсе не Анна? Он видел ее так редко, что вполне мог ошибиться.
За окном просигналила машина. Влад вздрогнул.
С тех пор Влад, никогда не сказавший ей ни слова, кроме «пожалуйста», да и то однажды – с тех пор Влад почувствовал, что Анна – его.
Солнца не было. Низкое небо, казалось, вот-вот налипнет на уши. Орудуя фанерной лопатой, Влад вспоминал, как Анна пыталась вычислить автора этих самых писем. Как она дежурила на лестнице, желая увиде…
Влад любил гостиницы, дома отдыха, все эти временные приюты, толпы временных людей, временное радушие, чемодан в прихожей, завтрак в людном кафе. В потоке гостиничной жизни ему было легко и комфортно…
– А еще можно ходить постоянно в шлеме, – сказал Влад. – И в бронежилете. Очень эффективно, особенно если враг начнет стреляться жеваной бумагой…
– Не могу, от этого мальчика опять так воняет…
Влад остановился перед дверью своего дома. Поднял глаза к занавешенным окнам – так когда-то смотрела Иза…
Прошло сорок минут. Потом пятьдесят. И вот уже целый час Влад без толку торчал на остановке, он даже включил радио, чтобы проверить, не врут ли часы. Часы не врали; привычный ритм был смят, по едва у…
Она шла следом за ним. Они миновали коридор…
У бедной женщины вытянулось лицо. Видимо, вид у Влада был очень убедительный: бледные щеки, бегающие глаза, разве что на лбу не написано: я принес вам очередную крупную неприятность…
Влад нашел в себе великодушие не попрекать Изу тем случаем в сквере; их встречи возобновились, но это были уже другие встречи. Они больше не играли ни в шахматы, ни в карты. Зато они целовались.
Влад вернулся в купе. Лег, укрылся с головой тонким казенным одеялом, и неожиданно для себя заснул спокойно и крепко – впервые за много дней.
Влад недооценил Ждана. Самоуверенный молодой боксер, не так давно травимый, теперь сам решил устроить товарищу полноценную травлю; уже на другой день, явившись в школу, Влад обнаружил там надменные л…
– Вот видишь, – она гадливо поморщилась. – Поймал, называется, на слове… Хрен с маслом ты поймал, а не меня.
Личная жизнь у обоих не складывалась. Фролу с юных лет хотелось иметь собственный дом, собственную жену и несколько собственных детей – но ему не везло с женщинами; брату не везло тоже. У Соника всег…
Кто-то окликнул Анну, но она не оглянулась.
К налипшему шарику сразу же добавилось еще пять или шесть – доска сделалась похожей на звездное небо, а Ждан просиял, потому что Кукушкин жест означал для него амнистию…
– Через несколько месяцев ты будешь покойницей, – сказал Влад с сожалением. – У тебя был шанс прожить хорошую жизнь – такой шанс… В конце концов, я даже начал в тебя верить. А теперь ты обречена.
Его хватятся часа через полтора – за обедом… Интересно, какие у них будут лица.
– Мы опасны для них, – сказал Влад. – В особенности для мальчика. Я не знаю, у меня не было опыта… Но мне кажется, что дети должны привязываться быстрее.
Не хотелось бы умирать, подумал Влад, провожая ее взглядом. Вот как хочется поверить в пьяного хулигана, угнавшего самосвал ради куража и удовольствия. Но не верится. А значит, не стоит уговаривать с…
– У меня там чай в термосе, – сказал со второй попытки (его голос тоже, оказывается, охрип). – На заднем сидении, посмотри-ка…
Влад лежал на диване, руки его были подняты над головой и пристегнуты наручниками к батарее.
Какая гадость, успел подумать Влад. Какая дешевая, желтая, сопливая мелодрама.
Никому ты не нужен, жестоко говорила Иза. Да кто ты такой? Таких как ты в каждом классе два десятка…
– …Здесь вам будет удобно, – сказал толстый человек.
Он обошел комнату вдоль стены; это не заняло много времени. Круг. И еще один. Как зверь в клетке. Больной, изнемогающий зверь.
Он пошатнулся. Ухватился рукой за стену; случайно – хотя случайно ли? – задел кнопку выключателя.
Влад рассказал, наконец, об Анне; люди проходили мимо, присаживались на скамейку и поднимались с нее, а Богорад слушал.
Анжела смотрела на него исподлобья. Кажется, она все еще не верила.
От Анны за все время, прошедшее после их встречи, пришло одно только письмо. Все в порядке, дети гордятся книжкой с автографом автора, уморили белой завистью всех друзей и подруг. Анна рада Владовым …
Наверное, ты мне уже помог, сказал Влад неуверенно. Ты ведь, кажется, не считаешь меня сумасшедшим?
– Владка… ну почему ты спрашиваешь… откуда у тебя эти дурацкие мысли?
– А вы уверены, что не ели грибов? Консервов? Или все-таки ели?
– Все. Не веришь – твое дело. Ты только вспомни все, что было… Я пошел.
Ветки сирени покачивались. По асфальту ползали короткие ажурные тени.
Странно. Он не рассчитывал проиграть. Он проиграл на ровном месте; не очень умная женщина обставила его, как котенка. Шах и мат…
– Думаешь, мне все это нравится? – спросила Анжела, будто прочитав его мысли.
Выследить человека в большом городе… Нет, профессионалу это, наверное, пара пустяков.
– Это дорого вам обойдется, – невозмутимо сообщил детектив.
– Ну дуры! Дуры же! До сих пор табунами за мной таскаются… Что я им сделал?! Из-за одной полоумной…
Девчонки кутались в кофты поверх выпускных платьев.
– Вы не подскажете, как отсюда проехать на Бессарабскую площадь?
Со времени того сумбурного осеннего разговора они никогда больше не возвращались к скользкой теме. Владу удобнее было считать, что Димка ему не поверил.
Может быть, все дело в том, что он был младше Анжелы на восемь лет? Ему было шестнадцать, и он учился в школе, вернее, переживал последние в жизни каникулы. В его распоряжении была большая пятикомнат…
В сравнении с полуподвальным залом маленькая комната казалась еще меньше. Окна не было – его заложили кирпичом. Ни одной острой детали. Ни одной розетки. Стены – до самого потолка – были обшиты толст…
– Да! – сказала Анжела дерзко. – Мне – лично мне – угрожали. У меня есть враги.
Ждан посопел угрожающе, но дальше сопения дело не двинулось.
– Конец, – громко говорит зритель, сидящий прямо перед Владом.
– Приезжай, – хрипло сказал незнакомый голос, в котором с трудом угадывались Димкины интонации. – Поселок… Вялки… Канатная, дом три…
«Обещай, Влад, что ты смотаешься на все лето, и ни одна живая душа в городе не сможет тебя отыскать. Мы заключили с тобой договор, в котором ты представляешь себя, а я – всех тех, кто к тебе привязан…
И слава Богу, что удержался. Не миновать бы насмешек, потому что Изина любовь понемногу стала прорастать прежним раздражением.
В самом верху бумажной пачки была большая фотография, вырезанная из старой газеты. Моложавый обаятельный мужчина смотрел сквозь прозрачную папку, а Анжела смотрела на него, как смотрят на привидения,…
– Тебе-то что, – устало буркнула Анжела. – Вставай… Через час прибываем.
– Мой дед никому не давал клятву верности, – сказал Сапожник, нимало не обидевшись. – Он не присягал Южному Королю, тот дал заказ и оплатил его, и дед сшил сапоги легкие и прочные, из кожи варана… А …
Она неплохо двигалась и немножко умела петь, однако конкурса – а высоких смазливых девиц набежало видимо-невидимо – не прошла. Если это и обидело ее, то только чуть-чуть; она прекрасно знала, что хор…
Он задвинул наполовину упакованный чемодан под хлипкую раскладушку, служившую ему спальным местом вот уже почти месяц.
Влад обернулся к стеклянной стенке. Русалки все еще танцевали; мгновение – откуда-то сверху обрушились бородатые тритоны с трезубцами наперевес. Русалки, испуганные, брызнули кто куда; тритоны затеял…
Она до рассвета шла лесом – по шоссе идти не решилась, вдруг догонят. Купюры, спрятанные в белье, здорово мешали – их было много, они были мелкие, свернутые в трубочки, сложенные минимум вчетверо. Ан…
Он встал, включил свет, допил минеральную воду из стоящей на тумбочке пластиковой бутылки. Спуститься вниз? Все спят… Дежурный портье клюет носом… В этой дыре нет даже приличной гостиницы…
Десятого числа, проведя последние две встречи и воспользовавшись хорошим настроением издателя, Влад затеял с ним достаточно жесткий разговор, результатом которого стало «право автора на личную жизнь»…
– Что ты хочешь на завтрак? Есть ветчина, жареная картошка, яблочный пирог, оладьи…
– Спасибо, – сказал Влад с сожалением. – Я полностью раскрыл тему… больше мне сказать нечего.
– Не думаю, – после паузы призналась мама. – Я все-таки… не совсем дурочка, правда? Так вот, эта девочка, которую ты так не любишь, Лина, кажется? Да… Так вот, она не издевалась. Она была… смущена… е…
Дверь медленно-медленно, будто в страшном сне, начала открываться. Миллиметр. Еще миллиметр.
– Родственнички сразу принялись за дело, – вздохнула Анжела. – бедного Оскара три раза хоронили, потом по настоянию дочки выкапывали и обследовали на предмет яда и все такое. Три раза! В первый раз я…
– Ответьте Маковке, – равнодушно предложила телефонистка.
– Послушай… У нас ведь десятки лет впереди. Десятки лет – вместе… Давай… все-таки станем друзьями, а? Вот ты послушала меня… не стала спорить… знаешь, как я тебе благодарен? Тогда, в больнице… я пони…
Кто победил – тот видит мир верно; кто проиграл, всю жизнь прожил во власти иллюзий. Один. В полном одиночестве, когда мог быть любимым и ценимым. Когда мог иметь и жену, и друга, но остался наедине …
Четыре дня она провела в пригороде – в дачном поселке. Она воровала у дачников овощи с грядок, запекала в костре и ела; это были на редкость тихие, умиротворенные, светлые четыре дня. И Соник вспомин…
…Началось с Димки и Ждана, Владовых соседей по палате, в несколько часов перекинулось на весь отряд, зацепило и соседей, но в меньшей степени. Слегли несколько учителей, подрабатывавших в лагере восп…
– Ты помнишь историю с рассеянным старикашкой, вломившимся в чужой номер? Лично мне до сих пор стыдно вспоминать… Что, если за рулем этого дурацкого самосвала был какой-нибудь местный пацан, пожелавш…
Ждан подозрительно на него покосился. Потом сделал то, чего не делал ни разу в жизни – подошел к тройному зеркалу, помещавшемуся у входа, и осмотрел в него свою спину…
Богорад не мог не видеть, что Влад потрясен и подавлен. Но Богорад не представлял, что именно так поразило его клиента. И уж конечно он не мог и помыслить, что ему самому – детективу Богораду – грози…
– Правда, – сказала наконец. – Ты очень точно… сразу видно, что ты писатель.
Мне тогда пришлось взять отпуск. Я знаю, что он меня искал; я тогда раз десять просыпался от страшного сна: захожу в купе, а там – он…
Влад стоял в дверях в трикотажном спортивном костюме. Весенний ветер вовсе не был теплым.
Никто не заметил дыры в хоре, дыры на месте его голоса. Даже Димка, оравший рядом, ничего не заметил. А была ли вообще дыра? Такая ли большая потеря для класса – голос Влада Палия?
– Ну, если вы мне откажете в просьбе подвезти… Я, конечно, ни слова не скажу, подожду еще, может, повезет, – и она открыла дверцу, собираясь вылезать.
Присвоить эту женщину… Присвоить. Сделать своей. Ни одна женщина не принадлежала ему дважды. Никогда.
Они стали встречаться. Чинно-благородно, за шахматной доской, как примерные воспитанные детки.
Однажды такая вот идиллия на заднем сидении была грубо прервана невесть откуда явившейся полицией. Влюбленных впихнули в полицейскую машину, едва позволив кое-как одеться; Анжела умирала от стыда, а …
– К сожалению, нет, – сказал он вежливо. – Мы где-то виделись прежде?
– Ну, не стесняйся. Лифчик? Пуговку? Поищи, что ты забыла, мой дом в твоем распоряжении, давай, ищи…
– …Приезжий, – громко говорил врач в массивную трубку старого телефона. – Да, острое отравление! Да. Жду.
Он съел куриное жаркое, не почувствовав вкуса. Поднялся и пошел собирать вещи.
Ноги привели не домой, а к Димке. Влад позвонил. Долгих две минуты ждал: если «Кто там?» спросит Димкина мама – будет еще время потихоньку слинять…
– По праву? – обнажились мелкие зубы. – По праву?! Она убийца. Она. Она убила Соника! Только ничего нельзя доказать. И ты ничего не докажешь.
Придется бросить сочинительство и шахматы, и пойти на какой-нибудь бокс… или бой без правил… Мечтать о реванше… И всю жизнь превратить в такой вот неправильный бой: ради чего?! Из-за кого?! Как унизи…
Ее каблуки опасно вонзались в пол рядом с ботинками Влада.
Послушай! Мне так нужен хоть кто-нибудь, знающий обо мне всю правду… Разреши, я буду писать тебе? Только писать? Если не хочешь – не отвечай…
Анжела молчала. Демонстративно глядела в окно.
Влад проснулся поздно. Окна номера глядели на восток; тяжелые темные шторы – опущенные веки большой комнаты – мужественно приняли на себя удар апрельского солнца. Комната была вся в крошечных искорка…
Свитер насквозь пропитался дорогими женскими духами.
– Такси будет через полчаса, – сказал он мягко. – Давай-ка быстренько мойся, собирайся, и я тебя провожу.
Каждый вечер она последней уходила с привелегированного нагого пляжа. Одевалась в кабинке последней – драные джинсы и линялая футболка хранились до поры до времени в ярком полиэтиленовом кульке – и к…
Он отправился в кабинет, щелкнул по носу Гран-Грэма и включил компьютер. Впереди была ночь, чтобы работать, и день, чтобы выспаться; завтра вечером он уедет. Ночная поездка сквозь снег похожа на поле…
Был яркий предполуденный час; справа и слева маячили крылатые силуэты, пестрели эмблемы на косых хвостах. Влад стоял, держась за свисающую с поручня ременную петлю, и смотрел на солнце – высокое тони…
– Осторожно, он горячий… И очень крепкий. Много не пей, а то на Луну улетишь…
Значит, этот мир следовало сломать прежде, чем он прорастет и окрепнет.
Через четыре-пять дней после Анжелиного отъезда у него, главного врача травматического отделения муниципальной больницы, начнется депрессия. Обострятся все хронические болячки, может быть, случится е…
Славик был робкий. Совсем тютя. Славик был очень нежный; Анна сперва испуганно вцепилась в его плечи, потом зажмурила глаза…
– Мама, – сказал он, мысленно разрывая черту, как бегун-победитель рвет финишную ленточку. – Я тебе расскажу… Только ты выслушай все сразу, ладно? До конца. Хорошо?
Все уладилось само собой. Все устроилось как нельзя лучше. Его любили все, и одноклассники и учителя, он по-прежнему водился с Димкой, а Ждан крутился вокруг, подлизываясь и не упуская случая назвать…
Водитель смотрел вперед. Только в какой-то момент Влад поймал его взгляд в зеркальце заднего вида. Мимолетный взгляд, и снова – на дорогу.
Он сидел к ней вполоборота, опустив голову, ничем не отличимый от прочих будущих пассажиров, коротающих время в ожидании поезда. Он прикрыл лицо ладонью, будто от усталости, и смотрел сквозь пальцы; …
Это четыре, это все-таки не пять, укоризненно сказал во Владовой памяти очень знакомый голос.
…Когда машина остановилась перед гостиницей, синеватый циферблат часов на башне напротив показывал без пяти два. Дождь прекратился; в мокром асфальте отражались огни фар и фонарей. На помпезном фасад…
Не сохранилось ни одной фотографии Илоны Стах. Три записи в книге гражданского состояния – о браке, о рождении дочери, о смерти. Кстати, брак был заключен за восемь месяцев до родов. Вполне возможно,…
Подошла официантка; человек напротив заказал мороженое, и Влад тихо удивился. Ему почему-то показалось, что сосед обязательно закажет спиртное. Он сам не знал, откуда возникла такая уверенность; чело…
– Давай без этих вот слов, – поморщилась Анжела. – «Приспичило», «смыться», «соврать»… А как ты думаешь, нормальный человек может долго высидеть в этой вшивой гостинице «Турист»? Эти наши встречи по …
Влад ничего не сказал Анжеле об этом письме. Он вообще держал от нее в тайне свою переписку с Богорадом. Анжела презирала сыщика и не любила его. Ровно как и Богорад презирал и не любил Анжелу.
– Надеюсь, больше она ничего не забыла, – сказал Влад вслух.
– Конечно же. Конечно же, я ему позвоню… Какой, вы говорите, телефон?
Самосвал действительно имел место. Метрах в трехстах позади. Массивная машина с когда-то оранжевой, а теперь бурой, залепленной грязью будкой.
…А химию он совсем забросил. И биологию… и физику… Как он будет поступать?! Это не стишки читать и не танцевать под баян, как медведь на детском празднике… А вдруг он не поступит?!
– Ну да, – сказала с вызовом. – Я расчетливая стерва. Ради денег готова на все. Ты не знал? Ты ночевал когда-нибудь под мостом?! Ты жрал из мусорного бака? Когда я удрала от Гарольда, у меня не было……
Врач был молодой, нервный и амбициозный. Он месяц назад сменил старшего коллегу на посту заведующего медпунктом – единственного доктора на весь поселок. Он выступал педиатром, хирургом, терапевтом и …
– Ну как? – спросил Влад. – Детская мечта сбылась?
Влип, безучастно думал Влад, глядя в потолок трясущейся на ухабах больничной машины. Врачи, медсестры… Контакты в течение нескольких дней… возможно, недель…
В поселке все знали всех, учителем начальной школы, где Анжела в свое время протирала дешевую юбку, был сосед из дома напротив, а в среднюю школу – в соседний поселок – она ходила недолго. В тринадца…
– Я тут оказалась неподалеку, – объясняла Анжела, пока он вынимал из багажника ее чемодан. – Я… меня обокрали, честно говоря, вытащили почти все деньги… Извините, но у меня здесь нет других знакомых…
Русалки танцевали, хвосты их были до того натуральны, что Влад выпучил глаза. На секунду поверилось, что носовые фильтры были всего лишь наваждением, что тот, кто построил подводный дворец, в состоян…
Скажи, Захар, сказал Влад, ведь не может же так быть, чтобы мы с ней были единственными людьми на земле, кто обладает этим свойством? Ведь мы встретились… Значит, мы могли встретиться. Сперва я думал…
– Ты узнал этого? – шепнула Анжела ему на ухо.
Минута прошла в яростном оцепенении. Он думал, что делать дальше; бить Анжелу? Оставить ее одну на неделю, наказать ее – и себя – болезненным напряжением уз?
Наверное, только теперь он увидел ситуацию со стороны: вечер, больной ребенок один в доме, света нет, и толпа однокашников во главе с учителем прямо-таки ломятся в дверь…
Третья книга приключений незаконнорожденного тролля шла невыносимо тяжело, не в пример первым двум. Виной ли тому болезни (сразу после отравления Влада свалила еще и жестокая простуда), или тяжело пе…
– Ну ты даешь, – сказала Анжела. – То есть ты соблазнял бабу, а переспав с ней, тут же посылал подальше? Чемпион. Нет, честно. Даже уважение какое-то возникает. И сколько же их было?
– Извините, – сказал он, с трудом отводя глаза от скатерти. – Я пойду…
Он попытался представить Анну, и вспомнил ее – целующуюся со Славиком. Нет, к этому действу не подходило слово «целующийся»; за розовым словом стояли вековые напластования пошлости, а то время как эт…
– Анжела, узы не работают на толпу. Это особенность индивидуальных взаимоотношений…
Ты знаешь, когда у человека есть машина, это не делает его счастливее. Впрочем, это я пишу не тебе сейчас – пишу себе, каким я был тогда. Я ведь был на грани, на самой-самой грани, еще чуть-чуть – и …
«– Зачем только я ушла из дома! – плакала Дея. – Дура я, дура, так мне и надо, пусть я умру на этой равнине, будет мне наука на всю жизнь!
Мама покончила с делами и села играть с Владом в шахматы. Странно, но он против обыкновения не получал от игры почти никакого удовольствия – все думал, и мысли его незаметно соскальзывали к выяснению…
Запищал в кармане телефон. Влад автоматически протянул руку; вздрогнул. Отдернул.
– А сегодня воскресенье, – сказала Анжела. – Почему самосвал? В воскресенье?
Дверь открылась. Димка разинул рот, собираясь что-то сказать – и так и замер, будто проглотив теннисный мяч.
Она смотрела. Впервые в жизни он видел ее глаза так близко. Темно-карие, с широкими зрачками. Впервые он видел так близко ее губы; она через силу улыбнулась. Даже с угрюмым «дуркой», который никогда …
Усевшись на край ванны, стянул свитер через голову. Прислонил к лицу.
И она снова посмотрела ему в глаза. Со значением.
Влад качнул головой. От этого движения боль взметнулась, как стеклянная волна с белой пеной на макушке.
– Ты образованный человек… Ты столько лет прожил с этим… Кстати, сколько? С рождения?
А Кукушка, стоявший у Глеба за спиной, был несомненно доволен. Что ему Ждан, давно наскучившая игрушка, когда можно прищучить кое-кого поинтереснее…
Хотя Анне сейчас должно быть тридцать шесть, а этой женщине едва ли исполнилось тридцать. Вот беда – Влад понятия не имеет, как выглядит сейчас Анна. Димка остался в его памяти семнадцатилетним… Анна…
– Как насчет позавтракать? – спросила мама.
– Может, позвонишь кому-нибудь, узнаешь уроки? – спросила мама.
– Конечно, лучше бы привязать ее, – кивнул Влад. – Совершенно логично. Исходя из твоего опыта…
– Конкретно… Она действительно родилась в Опильне, действительно рано осиротела, действительно работала одно время на деревообрабатывающем заводе… Кстати, хозяин завода умер скоропостижно и неожиданн…
И, будто в ответ на короткое слово, откуда-то из-за стекла до него донесся отголосок теплой волны. Только отголосок. Но уже близко; протянуть руку, и…
– Я могу быть права, – сказала Анжела. – Это не значит, что я права. Но я могу быть права, а это уже немало. Да?
Совпадение ли, если у двух носителей редчайшего свойства нет биологических родителей? Вообще неизвестно, чьи они дети?
Математик твердым шагом направился к порогу и решительно нажал мертвую кнопку звонка.
«Человек повернул голову – глаза у него светились красным…»
В подворотне напротив распивали что-то из лимонадных бутылок. Шесть утра…
– Никто, – сказал Влад. – Ему нельзя встречаться…
– Привет, – сказала Анна так, будто они расстались вчера и сегодня уговорились созвониться. – Где ты?
– Не все люди поддаются узам одинаково, – сказал Влад, усевшись напротив. – Некоторые более привязчивы… особенно неврастеники.
– Анжела, – тихо-тихо сказал Влад. – Ты совершаешь необратимый поступок. Я понимаю… ты обижена, тебе нелегко так вот просто отказаться от всех этих грандиозных планов… Но подумай. Если ты всерьез нам…
Наконец, примелькавшись географичке, надоев ей, чуть не навязнув в зубах – Влад перестал ходить на ее уроки.
Они потихоньку выбрались из толпы и, сбивая росу с сизой парковой травы, потрусили прочь.
Мама ничего не ответила. Влад первый отвел глаза.
Или эта дешевая пластмассовая сумка на молнии действительно так ей дорога?
Странно, но он был даже счастлив. Сегодня он оказался абсолютным хозяином каждой своей минуты; у него впереди было два долгих, насыщенных событиями дня.
Профессор был высок, красив и элегантен до последней детали. Даже платок, которым он протирал очки, был элегантен каждой каемочкой. В кабинете стоял элегантный запах одеколона пополам с застоявшимся …
Его, Влада, все любят. Девчонки тоже. Что в этом удивительного? Вот если бы не любили – было бы странно. А так…
– У меня есть деньги, – с нажимом сказала Анжела. – Немалые, смею уверить. Мы оплатим лечение пополам… Каждый платит за себя, как в ресторане. Слышишь? Пусть деньги тебя не волнуют…
– Да, – сказал он, повинуясь приказанию здравого смысла. – Я уже ухожу.
– Многие люди мечтают всю жизнь, – сказала Анжела без малейшего перехода. – О настоящем успехе. А вам, кажется, повезло…
…Он в кино. Ему пятнадцать лет; рядом сидит Иза, грызет семечки и смеется невпопад. Сидящие впереди зрители оборачиваются и раздраженно шипят; Влад шепотом просит Изу не нарываться, но она не слушает…
Она шутила. Она вовсе не казалась больной, она не была даже бледной; осторожно обнимая плечи под влажным плащом, Влад лихорадочно соображал, что теперь говорить и что делать.
Внутренние сумерки делались все гуще; он боялся, что не сумеет сесть в самолет. Регистрация начнется только через два часа…
«– Бежим! Мы должны вырваться за городскую стену раньше, чем солнце коснется горизонта. Если мы опоздаем – наши шкуры натянут на барабаны, Лягушки не прощают тех, кто не похож на них…»
(Это был четвертый по счету университет, в котором он учился. Ни в одном учебном заведении он не задерживался дольше, чем на год-полтора; название будущей его специальности звучало расплывчато-гумани…
– Моя приемная мать умерла в моем присутствии, – сказал Влад. – Я никогда не оставлял ее одну. Я был с ней до последнего дня.
– Значит, ты пользуешься успехом у девочек, – невозмутимо продолжала мама. – Как по мне, это скорее хорошо, чем плохо, ведь обычно девочки предпочитают старших ребят…
Похоже, скоро он сам сделается истеричкой. Начнет шарахаться от собственной тени.
– Очень хорошо, – сказал Влад. – Замечательно.
– Ты боишься. Ты панически боишься кого-нибудь привязать. Но не преувеличивай. Если бы все привязывались так быстро – ты бы уже ходил в тесном кругу любящих учеников, которые от тебя – ни на шаг…
Мачеха и брат дожидались у порога и были несказанно рады, когда им наконец-то позволили поглядеть на Анжелу. Она не помнила, чтобы когда-либо они были так к ней внимательны и добры; мачеха притащила …
Влад отослал Анне аккуратный радушный ответ. Прочие письма, законченные и недописанные, обдуманные и случайные – остались в его компьютере навсегда.
– Наверное, мне придется этим довольствоваться.
Сценарий ему не понравился. Слишком прямолинейно, во многих местах упрощенно, сведено к комиксу; Влад сел писать обширное письмо сценаристам, дописал до половины и бросил, решив, что личной встречи в…
Я много экспериментировал со своими напарниками, когда работал проводником. Говорливые были для меня настоящим бичом; один привязался уже через две недели! При том, что я избегал его… Но – тесное куп…
Ее перегрузили с каталки на носилки. Санитары действовали умело и осторожно, но Влад видел, как ей неуютно и плохо. Как она едва удерживается, чтобы не потерять сознание.
Он заставлял себя заснуть – тщетно. Поднимался, брался за обычные дела – и ни на секунду не забывал, что сегодня – тот день. Особенный день. Сегодня.
– Хорошо, – Влад прикрыл глаза. – Скажи мне, милая девочка… что такое оказалось у меня в чашке, когда некоторое время назад здесь, в этом доме, я ни с того ни с сего потерял сознание?
Утром Влад понял, что совсем не хочет спать. Обе встречи с читателями, запланированные на этот день, закончились на час-полтора позже, чем это намечалось. Вопросы не иссякали, обаяние и остроумие «ув…
Телеграфистка посмотрела одобрительно – решила, наверное, что видит перед собой самого заботливого сына на много километров вокруг. Тем временем Влад намеревался доставить маме кучу неприятных пережи…
Чтобы так въехать, нужно долго тренироваться, подумал Влад.
Странно – он не мог внятно объяснить сам себе, доволен он фильмом или нет. По большому счету – где-то там, в глубине души – все-таки не доволен. Но и сформулировать претензии не может; киновоплощение…