Славик был робкий. Совсем тютя. Славик был очень нежный; Анна сперва испуганно вцепилась в его плечи, потом зажмурила глаза…
– Тогда ты почему ты не приехал сам, первый? Вчера я была дома весь день… Угостила бы тебя вином. Мы посидели бы, поговорили, как люди…
Пропали морщины. Исчезла угрюмость. Широко открылись вечно прищуренные глаза – карие, молодые, наивные. Географичка сидела перед Владом – и улыбалась во весь рот, хорошенькая, помолодевшая сразу лет на десять, веселая добрая женщина.
Он попытался представить Анну, и вспомнил ее – целующуюся со Славиком. Нет, к этому действу не подходило слово «целующийся»; за розовым словом стояли вековые напластования пошлости, а то время как эти влюбленные были естественны, будто крик боли…
– А почему мы такие? – спросила Анжела. – Почему – мы – такие?
Он ждал. И в ответ что-то грохнуло в коридоре; он услышал, хотя стены комнаты съедали звуки почти полностью.