Все цитаты из книги «Долина совести»
Девчонок должны были прослушивать позже; Агния, вся в красных пятнах, бродила по коридору, бормоча, воздевая руки и то и дело натыкаясь на других абитуриенток, таких же бормочущих и погруженных в себ…
Они ехали в одном купе, стояли рядом у окна, теперь они общаются каждый день, разговаривают. Очень скоро им суждено расстаться (Влад, в отличие от прочей абитуры, прекрасно понимает, что дорога его л…
– Перекушу, выпью чего-нибудь… Поработаю, если удастся.
– Не знаю, – сказал Влад. – Мне казалось, что заказать убийство – вовсе не так просто, как вызвать, например, такси…
– Уйдите, – сказал раздраженный врач. – Идите, поспите… от того, что вы будете здесь торчать, пользы не будет никому.
Димка стоял посреди своей маленькой комнаты, всюду – на полу, на диване, на столе – разбросаны были тетради и учебники, у Димкиных ног стоял раскрытый кожаный портфель – пустой. Влад долго смотрел на…
Значит, придется переступить через представления о смерти, как о чем-то гадком и грязном. Убрать Анжелу – единственно возможной ценой.
– За пивом вышла, – сказала Анжела сквозь зубы. – От поезда отстала, пришлось на машине догонять, деньги на ветер выбрасывать…
Может быть, из-за Анны. Из-за того, что он, романтичный дурак, не протянул тогда руку и не взял то, что принадлежит ему по праву.
Владу представилась географичка, оказавшаяся в этом году еще и начальником лагеря. Красные пятна на дряблых щеках, буравящий взгляд: «Скажи, зачем ты это сделал?»
– С добрым утречком… Не мог бы ты убраться с дороги?
Машина стояла у обочины, зайца, понятно, след простыл, зато яркая картина катастрофы из Владова воображения исчезать не собиралась: бензиновый костер… копоть на белом снегу…
– Он, кажется, покончил с собой? – спросил Влад, снова поджимая пальцы в ботинках. – Ходили такие слухи…
На человеке, сидевшем на полу, не было сейчас ни круглых темных очков, ни кепки. Влад судорожно пытался сообразить, похож ли он на карандашный рисунок Богорада; наверное, был бы похож, если бы не ужа…
– Зовите меня Булка, – предложил мужчина.
– Ты у меня свои шахматы забыл, – сказала Иза еще тише.
Шучу я, конечно. Насчет пришельцев – шучу…
Возможно, в какой-то момент он смалодушничает и ему захочется вернуться к Анжеле. Но уже не сможет.
Он мало походил на пшеничную выпечку. Смуглый, поджарый, лет двадцати пяти. Хотя борода делала его старше.
Анжела висела на ремне безопасности, по уши залитая лимонадом. С кровью на щеке – задело осколком. Довольная и счастливая, как ребенок на новогодней елке.
– Я о встрече. Это было куда как пристойнее.
Он потянулся, завел мотор и, выждав немного, включил обогрев.
– Но ведь здесь так хорошо! – воскликнула Дея.
– Но он был далеко позади, – сказал Влад. – Я только успел запомнить, что кабина оранжевая…
Пропихиваясь в душное нутро вагона, Влад улыбался. Надо было устроить эту глупейшую выходку с побегом, чтобы ощутить наконец-то, до чего ему дороги представители его собственного вида, причем не каки…
– А ты что, следователь? Ты меня в кабинет вызвал?
– Я вообще-то в санаторий ехала, – сообщила дама. Губы ее согрелись, ресницы оттаяли, и она больше не заикалась. – Три Ручья, может, вы знаете.
Влад промолчал. В лагере, конечно, нескучно, но если бы выпало выбирать между лагерем и морем…
«Но мы ведь потом увидимся? Когда-нибудь? – Конечно. Когда-нибудь».
Анжела снова хмыкала, но на этот раз Влад не мог – или не желал – понять, какие соображения прячутся за этим как бы лишенным информации звуком.
– Что-то такое я и… – начал Богорад. – И вы? Вы уже не можете без нее, да?
– Помогаю вам справиться со свалившейся славой, – сказала она серьезно.
В конце концов она завела новый обычай – мачеха и брат платили ей за каждое «свидание». Анжела просовывала руку сквозь решетку, а мачеха и брат смешно подпрыгивали, протягивая ей мелкую бумажную дене…
– Ты же не хочешь, чтобы мы подделывали паспорта? – удивлялся Влад. – Покупали фальшивые документы?
Поезд тронулся. Лента перрона поползла назад; Димка, стоявший у лотка с мороженым и смотревший в сторону, повернул голову и встретился с Владом глазами.
– Ничего, – сказала она, не поднимая глаз. – так пойдем в ресторан?
– Понимаешь… Сильно в больницу не хотелось. А так… можно перетерпеть, ничего страшного. Если бы не эти паникеры…
Дверца захлопнулась. Влад прыгнул вперед и преградил машине путь; парень-курьер, по всему видно, уже понял, что, подвезя роковую даму, совершил ошибку.
Он включил компьютер, посадил Гран-Грэма слева от клавиатуры, просмотрел написанное вчера вечером. «– Ты обманываешь, – сказала Дея. – Я не верю тебе. Разве можно верить троллю? – Но я только наполов…
– Я не знала, слышишь? Если я не знала – почему я должна быть виноватой? Я же не специально хотела себе эти… узы. Зачем они мне… Я была бы себе спокойно медсестрой… Или даже учетчицей на пильне, – он…
Он пил, и ему казалось, что он не пьянеет. К концу вечера его слегка развезло – не так, чтобы сильно, но тяжесть чувствовалась. Обнявшись, они с Анжелой поднялись на шестой этаж – там был ее номер, а…
Пока чай заваривался, оба сидели молча. Влад медленно поворачивал голову, разглядывая зал, приходя в себя.
Он пошевелился и закричал от радости. Потом – много дней спустя – этот крик долго звучал у нее в ушах, она просыпалась от этого крика…
Объявили посадку. Влад оставил недопитый кофе и пристроился в хвост небольшой толпы, ожидающей, пока ее пропустят в самолет. К турникету подошел длинный автобус, корпус его был так низко посажен, что…
– Ты в багажнике смотрела? Профессионалу ничего не стоит спрятаться в багажнике. Или подбросить в багаж ядовитого паука. Или отравить домашние тапочки. Сунул ногу – и каюк… Или наслать проклятие поср…
Учти – философ таращится на тебя, как на шоколадный торт, а ты ничего не видишь. Тебе и не надо видеть. Пусть себе таращится.
Агнию окончательно срезали на третьем туре. Она уехала не прощаясь.
Мальчика звали Яриком. Анжеле этого хватило. О том, что фамилия Ярика – Доний, она узнала гораздо позже.
– У нас обоих неизвестны родители, – сказал Влад. – Может, мы по происхождению инопланетяне?
А потом оказалось, что там на крыше было кафе. Кафе «Небо». Я взял себе сока с печеньем…
Он со скандалом выписался – слабый, как мокрая муха. Оказалось, что до поселка, где остались Владовы машина, компьютер и Гран-Грэм, не ходит никакой автобус, и пришлось выложить остатки наличных води…
– Я понимаю, тебе трудно сосредоточиться, – сказала она сочувственно.
Голос мальчика-подростка. Лет тринадцати.
Два дня она погибала, согреваясь только злостью и мечтами о мести, на третий ее вытащили и отвели к Барону. И, будучи снова впечатана в матрас пьяным, сопливым и слезливым хозяином, она наконец узнал…
Влад откинулся на жесткую, стоймя поставленную подушку. На неделю он свободен от школы. Семь дней… И все сначала. Кукушка ничего не забывает, что ему какая-то неделя?!
Она сделала многозначительную паузу. Влад смотрел ей в глаза. Да, Анжела была в кураже. Она действительно верила в то, о чем говорила.
Как ни печально, она оказалась права. В тот же день выяснилось, что в одном из пригородных хозяйств как раз накануне был угнан грузовик. А спустя почти неделю (Влад с Анжелой приходили в чувство, жив…
– Ты хочешь лечь в ту самую больницу, где находится женщина, которую ты чуть не убил?
– Кто тебе поверит, когда ты так путаешься?
Длинную неделю он только тем и занимался, что «подбирал хвосты». Закруглял, завершал, уклончиво отвечал на вопросы журналистов, желающих знать его ближайшие планы. Написал короткое письмо Богораду, с…
– …Да ладно, мы же не будем сейчас говорить о Фроле… А Соник был – солнышко. В два часа ночи мог разбудить, сказать – пойдем гулять, там полнолуние, звезды, сверчки… Нельзя в такую ночь спать… И я вс…
А что бы вы делали без меня? – подумал он с внезапным ожесточением. Что бы вы без меня делали?
Анжела наконец-то перестала ходить. Уселась напротив, закинула ногу на ногу (шелковые полы упали на пол, почти полностью обнажая загорелые мускулистые ляжки).
Мурлыкало не выключенное радио. Влад протянул руку и сделал передачу громче.
– Я хочу, чтобы ты на секунду вышел из мира троллей и эльфов и чуть-чуть задумался. О будущем, например.
– Неважно, – повторила Анжела. – Мы бы жили с тобой… очень неплохо. Я умею быть хорошей женой. Тебе бы все завидовали.
«Может, меня послезавтра в больницу заберут…»
Спустя два дня она позвонила ему, а потом и пришла – покорно, как собачка.
Блондинкины волосы как-то сами собой оказались накрученными на Анжелин кулак. Блондинкины щеки украсились царапинами и отпечатками ладоней; корреспондентше удалось вырваться только тогда, когда Анжел…
– Так она же попросила, значит… Прямо потребовала, если честно сказать… Откуда мне знать? Она же не маленькая, сама, значит, знает… Поругались там или что – это не мое дело, она меня сама попросила, …
Анжела – вот кто чувствует себя, как птица в небе. Вот кому нравится внимание, вот кто болтал бы с газетчиками до утра – но тем не менее уйдет после второго тоста, безропотно следуя за Владом. Но пок…
– Мой страх ему нравился. Он выбирал самые загруженные трассы… Наверное, из-за него были аварии. Раза два точно были. Страдали все, кроме нас на нашем мотоцикле. Три раза за нами гналась полиция… Я п…
Влад умел отделять себя от сытого самобичеванием червячка. Но не всегда умел противостоять ему; как ни странно, но лучшим – и самым надежным – союзником в борьбе с депрессией оказалась Анжела.
Содержимое разносимых официантами подносов менялось с каждой секундой. Влад не понимал, что это тает у него во рту; ему не хотелось есть. В нескольких сотнях метров от него показалась небольшая подво…
А пока – она привязывала его. Умело и расчетливо. Мягко и не форсируя; семь дней они виделись только на пляже. Только разговаривали – обязательно с усмешкой, обязательно чуть растягивая слова; только…
– За нами самосвал едет, – сказала Анжела.
– Влад… Что с тобой происходит? Ты плохо себя чувствуешь? Что ты там говорил о наследственных болезнях?
– Достаточно, – лаконично отозвалась Анжела. – Не бойся, он не только нас приглашал на обед. Там будут эти, очередные сливки общества, и их будет много, хоть залейся…
«И, Влад, если ты вернешься… тогда ты мне – не друг. Понимаешь?»
Свет в ванной и не думал включаться. В полутьме плескалась вода; сперва Влад увидел только Анжелино мокрое лицо, потом понял, что она сидит в ванной, прижав колени к груди, а потом разглядел мокрые в…
– Проще, конечно, оставить все как есть. Пусть себе умирают, спиваются, тупеют… Влад, ты понимаешь, о чем идет речь?
– Не лицемерь. Еще позавчера тебе плевать было на всех на свете обездоленных детей.
– Прошу прощения… Здесь вчера жила какая-то дама?
В половине двенадцатого с дверь легонько стукнули. Влад возмутился такому нарушению ритуала – однако это была не Анжела. Это была горничная, принесшая записку: «Извини, сегодня в двенадцать не могу. …
Влад поморщился – подобные предположения были, конечно, маленькой Анжелиной местью. Он поднял руку – комната перед глазами качнулась. Потрогал затылок. Было больно.
– Плохо искал, – предположила Анжела. – Какой-нибудь гипноз, ну, какие-нибудь лекарства… Они обязательно должны быть. Наверное, это дорого…
Миллиарды женщин говорили это миллиардам своих мужчин. Но только некоторым повезло увидеть свое желание – исполненным…
Влад сунул руку в ее карман. Вытащил телефон. Чтобы набрать номер Богорада, ему потребовалось две секунды.
Он вынужден был остановиться. На секунду сделалось страшно – ему померещилось, что это кто-то из мимолетных его любовниц.
– Где же они сейчас? – спросила на этот раз Дея.
– Вот-вот, – подтвердила Анжела, еще крепче обнимая сама себя. – Он и был неврастеником… Он же явно был ненормальным. Ты знаешь, Влад, я его, наверное, любила. Как в книжках.
В комнате, кажется, нечем было дышать. Влад распахнул форточку – сразу же сделалось холодно; Влад оделся, накинул капюшон, вышел на крыльцо. Если не идет работа – самое время размести снег во дворе.
Разговор, последовавший после того, как Анжела заявила о покушении, был сплошным нагромождением неловкостей и недомолвок.
Он тосковал по Ждану, по Марфе, по Антону, даже по самым неприятным своим одноклассникам неожиданно остро тосковал. Он вспоминал, как в восьмом классе они чуть было не поехали на экскурсию в столицу,…
«…Эта скотина обязательно будет приставать к тебе перед экзаменом. Если только он начнет паскудно намекать – приколи на свитер любую брошку, или даже просто булавку…
Она оделась и привела в порядок прическу; она выглядела с каждой минутой все лучше, и белый призрак, открывший Владу двери, отступал все дальше в его памяти, еще немного – и Влад поверит, что никаког…
– Погоди… Трудные темы? Ты не дописал? Ты чего-то не понял? Не надо нервничать. Я могу принести новый листок, и ты заново напишешь, время еще есть…
Влад поднял с земли грязный портфель. Половина тетрадок потерялась, еще придется оправдываться перед учителями… Может быть, выбрать кухонный нож, у которого сталь получше, и наточить на Кукушку? Но т…
…А Ярик был счастлив! Он думал, что наконец-то затащив Анжелу в постель, познает некую тайну, которой она подманила его тогда на пляже. Однако ночь закончилась, а тайна осталась. Обычно с подружками …
Выпускной бал заканчивался. Они стояли над рекой, на смотровой площадке, и утренний ветер перекатывал у них под ногами обертки от конфет и бумажные стаканчики.
– Ты чистюля… Я знаю. Ты предпочитаешь невмешательство. А вот зайди хоть раз в бесплатную детскую больницу. В приют…
Влад нарезал хлеб. Протянул горбушку маме. Он всегда оставлял ей горбушки. Даже когда был маленький.
– Стойте, – властно сказал Богорад за его спиной. – Стойте, иначе вам придется пожалеть о своем решении, очень сильно пожалеть.
Влад мог бы сказать, что Маковка находится вовсе не на дороге из Гродново, а вовсе даже в противоположной стороне. Но он промолчал.
Анжела быстро посмотрела на Булку; тот, нимало не смущаясь, вышел. Аккуратно прикрыл за собой железную дверь.
– Кто там? – спросил мрачный Димкин голос.
То ли побоялся спугнуть спокойную мамину уверенность в том, что все будет хорошо.
Все очень удивились, когда он категорически отказался навещать друга в больнице. Он, дневавший и ночевавший под окнами реанимации! Сильный стресс, решили все, а Димка, поправлявшийся медленно и с тру…
Сперва он ждал ее, сидя в машине. Потом он вылез наружу; автобусы подходили с интервалом в десять минут. Когда Анжелы не обнаружилось в третьем по счету автобусе, Владу стало не по себе.
Мамы не было дома. Влад в кресле, боясь пошевелиться, и твердил про себя: «Меня нет дома!»
Но ведь сама она придумала встречаться по расписанию! Или она забыла, что такое натянувшиеся, захлестнувшие горло узы? Вспомнит…
– Возьми! – попросил он маму и укрылся с головой…
– Соник выбрал сложный способ, – сказала Анжела, не слушая его. – Самый простой способ – наделать людям много неприятностей. Вот я бы хотела… удивительное дело. Я могла бы привязать к себе половину ч…
– Понимаете, я не помню, как падал. Здесь была одна женщина, медсестра по профессии…
– Не могли б-бы… помочь, – сказала женщина, стуча зубами. – Я застряла…
– Что с тобой? – спросил Влад, когда они снова тронулись в путь.
– Могу… Погоди. Куда ехать? Куда уехать? У меня обязательства перед издательством…
Еще через два часа они снова сели в поезд – теперь уже в обратном направлении; Владу на минуту припомнились прежние времена, когда он, бывало, месяцами жил в дороге. Правда, те переполненные убогие в…
– Не помню, чтобы я ударялся обо что-то головой, – сказал Влад.
Это была уже седьмая их встреча. Внутренний счетчик пищал все громче и тревожнее, однако до «красной отметки» оставалось, по Владовым подсчетам, еще некоторое время. Особенно если избегать прикоснове…
Пациентка была упряма, как осел, и не поддавалась никаким уговорам. Она желала немедленно покинуть муниципальную больницу и переместиться в частную – здесь ее, видите ли, не устраивала квалификация п…
– Вот-вот, – Анжела свирепо усмехнулась. – Тебе кажется, что мир сложен. А мир – современный мир – устроен, как пирамидка из детских кубиков. У кого нынче деньги – у того власть. Только денег должно …
Летающий лимонад начал опадать. Стеклянные цветы меняли форму, превращаясь в стеклянные плоды; голова у Влада сделалась тугой и неповоротливой, но глаза успели. Успели поймать голый ветвистый силуэт …
– Вы уже уходите? – спросила женщина с подносом в руках. На подносе громоздились пестрые бумажные свертки; вокруг женщины гарцевал мальчишка лет восьми, с синим воздушным шаром на палочке.
Он машинально поправил съехавшую на бок бабочку. Выпрямил спину. Гордо поднял подбородок; толстый дворник удивленно вытаращился на юного аристократа в костюме-тройке, с мечтательной улыбкой тянущего …
Пару лет назад, когда Влад убежал из лагеря, ребята хворали самое большее дней десять… А с момента отъезда прошло уже три недели.
– Если бы я бывал там, это было бы заметно. Вы бы, во всяком случае, наверняка обратили внимание.
Потому что во сне ему иногда являлась Иза, растрепанная, ревущая, с бесформенным ртом: «Открой! Ну открой! Пожа-алуйста! А-а-а!»
Он вспомнил широкоплечего. Да, тот под стать Анжеле; Владу сделалось стыдно и горько при мысли об их с Анжелой единственной ночи. И еще хуже – при мысли о женщинах, которых он любил, чтобы наутро рас…
Ночью Влад проснулся от того, что кто-то стоял под дверью его комнаты. Стоял тихо, не шевелясь, и Влад спросонья испугался до холодного пота, до дрожи, до слабости в коленках. Ему понадобилось минут …
– Нас нет, – сказала Анжела. – В том-то и беда, что нас нет. Никого. Мы себе живем, хотим чего-то… Но каждый знает, что его нет. Соник… то есть Самсон… это понимал очень остро. Человек может быть, то…
Есть в мире справедливость. Есть, есть, есть.
Бесшумно сочилась вода из неисправного крана.
Впрочем, она верила, что человек с такими глазами не сделает ей ничего плохого – и отчасти оказалась права.
Он восхищал ее. Он был смел, жесток и циничен. Он не походил ни на сумасшедшего Гарольда, ни на мечтательного Соника, ни на избалованного Ярика; он был силен, матер и при власти. Во всяком случае, Ан…
– Мы пропустили завтрак, – сказала Анжела, надрывая пакетик с сахаром. – Кстати, я хочу попросить прощения, что так нагло навязалась вам на дороге. Вы, как я заметила, не особенно любите попутчиков… …
– То есть некто задумал вас убить? У вас есть основания так думать? Вам – либо господину Палию – угрожали? У вас есть враги?
Страшно ли было Димке умирать? Умирать, зная, что мог бы выжить – если бы рядом был Влад?
Она долго смотрела на него. Влад подумал, что она воображает, как было бы хорошо взять железный ломик, размахнуться изо всех силы и ударить этого человека по голове. И бить, пока мозги его целиком не…
На карманном издании Гран-Грэма издатель собирается прилепить мое фото. Нет, смотреть на мое изображение на бумаге – совершенно безопасно, веришь ли, я в свое время это специально проверял. Тем не ме…
Соник попрощался с девочкой, оделся и вышел следом. Вернулся в мастерскую, собрал вместе все портреты Анжелы – и в их обществе вскрыл себе вены.
Барон, во всем любивший порядок и дисциплину, вызывал ее к себе дважды в неделю – по средам и воскресеньям; однажды ночью с воскресенья на понедельник, когда Барон, удовлетворенный, захрапел, Анжела …
…Вертолет взмыл в ночное небо. Они стояли, продуваемые холодным ветром, пьяные без вина, ошалевшие, одновременно счастливые и растерянные.
Его разбудил звук открывающейся двери; Влад сел, ничего не соображая, догадываясь только, что это проводник пришел предупредить о скором прибытии; вместо проводника перед ним обнаружилась Анжела в мо…
Здание института походило на дом с привидениями – высокие сырые своды, гулкие полутемные пространства, галерея портретов вдоль стен. Рамы оказались гипсовыми, с наполовину облетевшей позолотой; изобр…
Так ни до чего и не додумавшись, Анжела принялась орать и колотить кулаками в дверь, угрожая судом и полицией, на ходу выдумывая какие-то знакомства, которые она якобы успела завести в городе. Ей дал…
Он балансировал. Темнота укачивала. Он стоял на паркетном гостиничном полу, как стоят на причале, но не бетонном, а плавучем, понтонном, с приколоченными по краям черными ребристыми покрышками. Это у…
– Несколько лет назад, – сказал Влад, – я вернулся в родной город… с единственной целью – залезть в архив областной больницы. Это стоило дорого, но я – мастер давать взятки…
– Пошел к черту, – сказала Анжела и, бранясь, вылезла из машины. Некоторое время Влад слышал, как удаляется хруст веток и сдавленные проклятья; потом стало тихо.
– Да, – сказала трубка тоном королевы. – Я вернулась сразу же, как только обнаружила пропажу… но вас уже не было.
В то время она была уже при деньгах (будучи замужем за малолетним богачом, она, как хомяк, успела сделать кое-какие запасы), но все так же одинока и неустроена; она снова вздрогнула, когда за соседни…
Потом позвонил Ждан. Долго извинялся за беспокойство; предлагал сбегать за лекарствами, или принести уроки, или еще что-нибудь, мед, например, есть хороший…
И, уже из глубины чужого дома, до Влада донеслось приглушенное: «Ма-а-м! Это тебя!»
– Со всяким, кто мыслит, это случается, – медленно проговорил Философ.
Убедительного диагноза так и не поставили, а все эти кризы, приступы и обострения никогда не водившихся у мамы болезней она в серьезный расчет на брала. Нервы? Да, она нервничала… Но в эти дни неизве…
– Да я и так уже, – Влад потрогал кончик носа и почему-то вдруг смутился.
Электричка задерживалась; на перроне собралась самая настоящая толпа. Влад влез в нее, как в теплое море, и долго бродил взад-вперед, не решаясь отойти в сторону. Толпа! Люди! Галдящие, не особенно в…
Владу сделалось жаль ее. Так жаль, что больно стало в горле.
Он встал. Отряхнул брюки. Двинулся направо, через дорогу и дальше, по улице Ярославов Вал.
– Ты ждешь, что я побледнею? – с улыбкой спросил Влад. – Или покраснею? Или – что?
На всякий случай дам тебе электронный адрес одного хорошего человека, его зовут Захар Богорад, он частный детектив. Конечно, тебе его услуги не понадобятся никогда (я очень на это надеюсь!), но адрес…
– Когда муж и жена переставали доверять друг другу, – медленно сказал Грэм, – это означало почти верную смерть одного из них… или обоих. Потому что оба знали, куда бить, чтобы броня треснула. Вопрос …
– Да-да… Господин Палий, можно мне спросить вас?
Влад опустил глаза. Кажется, свет лампы стал ярче; белый круг напоминал об операционной, посуда на столе хирургически поблескивала, отблесками резала глаз.
А тогда – тогда ты была счастлива, потому что влюбилась. Впервые и по-настоящему. В человека, который достоин тебя.
– Здесь, – отозвалась она коротко. – Мне показалось, что человеку, который потерял сознание, надо все-таки помочь. Я не права?
Она совсем не походила на девицу, собирающуюся быть артисткой. Во всяком случае Влад воображал таких девиц совсем по-другому.
Богорад позабыл про свой ироничный прищур. Сейчас глаза его были круглыми, странно обиженными. Влад никогда бы не подумал, что Богорад умеет так смотреть.
Казалось, Соник обезумел. Он бросался на Фрола, рвал одежду на нем и на себе. Он бился головой о стену; Фрол боялся вызывать «Скорую» – а вдруг брата заберут в сумасшедший дом?! Он сдерживал и уговар…
«Мы заключили с тобой договор, в котором ты представляешь себя, а я – всех тех, кто к тебе привязан…»
Влад вполне мирным, приятельским тоном просил Старика отвязать его, однако всякий раз получал в меру вежливый отказ. Старик поил его из трубочки и кормил с ложечки; Старик развернул телевизор таким о…
– Человек, опасающийся преследования, мог бы выбрать убежище и получше, – озабоченно говорил Богорад.
Не выключая мотор, Влад выбрался из машины. Дама в шубе смотрела на него с отчаянием.
Он не видел Анжелу четвертый день. Его все сильнее душили узы; только теперь к его горлу подступала не тоска, как обычно, а черная злость.
Поздно ночью в информационном сообщении показали только тело на асфальте – под простыней – и тонкую руку без колец и браслетов, белую руку, лежащую на разлинованных мелом детских «классиках». Прямо н…
Нет, это не поролон. Это материал другого поколения; его можно рвать ногтями, грызть зубами – он не поддастся. Это вполне современный материал. Выносливый. Живучий. В духе времени.
– Почему ты мне раньше не сказала? – спросил Влад.
– Скольких людей ты убил? – вкрадчиво спросила она, когда подошел черед чая.
Влад разорвал бумажку. Сложил кусочки и снова разорвал. И еще. Стряхнул обрывки в мусорное ведро. Снова сел за компьютер.
Он не понимал, где у нее глаза. Она вступала в приветливые разговоры то с каким-то мальчиком из подворотни, то с какими-то подозрительным типом лет под сорок, то с назойливым мотоциклистом, то с хоро…
Он успел утащить Анну прежде, чем она успела хоть что-то разглядеть там, на полу посреди коридора. Он тянул ее и тащил, сжимая ее руку в своей ладони.
Димка остановился. Влад по инерции пробежал еще два шага – и остановился тоже.
Они так убедительно со мной разговаривали, что я сам чуть было не поверил, что никаких уз не существует. Что я больной. Что меня надо колоть всякой дрянью трижды в день на протяжении месяцев…
К их столику подошла официантка. Вежливо спросила, не желают ли посетители чего-нибудь еще; Влад заказал двести грамм коньяка. Богорад посмотрел на него – и заказал мороженое.
– Знаешь что, – сказал Влад проникновенно, – если ты меня стесняешься – найди себе кого-нибудь другого. Постарше и поразвесистей.
– Только полная, законченная, стопроцентная идиотка могла рассказать ему то, что рассказала я, – траурным голосом сообщила Анжела. – Потому-то я и говорю, что любила его, как в книгах. Где любовь, та…
Анжелу заперли в комнате без окон. В ее распоряжении был длинный день, чтобы подумать над словами хозяина; она не набивалась к нему в гости. Наоборот, она мечтала навсегда избавиться от него – почему…
– Очень хорошо, что ты хочешь прославиться добрыми делами, а не злыми, – задумчиво подытожил Влад.
– Близко, – сказал Влад. – Очень близко. Мне надо… Послушай. Ты сегодня свободна?
Влад улыбнулся, чувствуя, как поднимается внутри приятная игольчатая волна. С некоторых пор сочинение историй было ему не менее интересно, чем чтение. А порой даже интереснее…
У пригородного поста их остановил дорожный инспектор. Влад почувствовал, как напряглась его спутница; инспектор посветил фонариком во Владовы документы, заинтересованно посмотрел на женщину в красном…
– Уже можно к тебе приходить? – деловито осведомился Димка.
– Мне четырнадцать, – возмутился Влад. – Сними каблуки – увидим, кто малявка…
– Вполне может быть, – Влад обнял подвернувшийся древесный ствол, ласково похлопал ладонью по очень холодной коре. – Вы мне не верите. Вам кажется, что я примитивно морочу вам голову. Вот сейчас вы м…
Так прошло еще два дня. Пропуская мимо ушей откровения очередной сериальной страдалицы, Влад прислушивался к странным звукам, доносившимся из-за стены. Там как будто делали основательный ремонт.
Он объяснил. Женщина поблагодарила, впрыгнула обратно в машину, и тот, кто сидел за рулем, дал газ.
Влад потоптался. Ему не хотелось подчиняться Богорадову распоряжению, но запах паленого из кухни ощущался теперь очень ясно; к тому же был повод спокойно покинуть комнату…
– А я тебе расскажу… Моя мама усыновила меня, когда мне было несколько месяцев. У нее не было мужа. Она была моим единственным родным человеком…
Он понял, что надо встать. Что надо выглядеть как можно более здоровым и небрежным; от того, каким он откроет дверь, зависит очень многое. Зависит, может быть, его будущее.
Она вернулась под утро; Влад лежал на откинутом сиденье, кутаясь в плед. Лежал на самой грани сна и яви; когда вернулась Анжела, сон соскользнул, и сделалось холодно.
Болтливая соседка, как раз выходившая из купе, слышала последнюю фразу. Неизвестно, о чем она подумала, но наблюдать за ней было забавно.
Влад помолчал. Маленькое беспокойство – не беспокойство даже, тень – забралось под кожу и царапнуло изнутри.
– Извините, – сказала Анжела, улыбаясь. – Я прошу прощения.
В ту же самую секунду самосвал грянул тяжелым бортом по легковушке. Как ракеткой по мячику. Бах! Боковое стекло со стороны Влада осыпалось, дверца вмялась. Из Анжелиной бутылки фонтаном выплеснулась …
«– Зачем только я ушла из дома! – плакала Дея. – Дура я, дура, так мне и надо, пусть я умру на этой равнине, будет мне наука на всю жизнь!
Мама замахала руками, как ветряная мельница в бурю.
Ночью Владу приснилась Иза – во сне он все порывался измерить, одинаковой ли длины ее ноги. Ноги были очень длинные, портновской ленты-сантиметра не хватало, Влад начинал с пятки и мерил, поднимаясь …
– Месть спустя десять лет… Маловероятно, Ведрик. Многовато. Все скорбел по брату, а спустя десять лет взял да и…
Обе стояли у дверей овощной лавки и глазели прямо на Влада. Увидели его в окне, заулыбались, замахали руками. Проходивший мимо сосед недоуменно от них шарахнулся.
Иза ничего не ответила, только вздохнула.
– Ну конечно… И я готов передать вам эти документы. Только учтите, что не все из них могут быть использованы в суде. Кое-что добыто, м-м-м, не вполне законными методами.
Значит, они уже здоровы. Свободны – от Влада. Ну хоть раз, может быть, вспомнили?
– Они здорово ругались… – она на минуту задумалась. – …Но это еще как посмотреть. Возможно, это они должны мне платить – за моральный ущерб… А вы действительно раньше сочиняли сказки?
– И долго ты планируешь меня охранять? – кротко поинтересовался Влад.
«– Мы входим в комнату, – говорил Философ, – и начинаем чувствовать, понимать, постигать. И через некоторое время замечаем, что в углу нашей комнаты сидит Она. Мы пугаемся, но скоро забываем об этом …
Влад сам поразился своему раздражению. Это была настоящая злость, прямо-таки ненависть к недотепе-автомобилисту; сигнал повторился. Влад встал, зачем-то снял с крюка ружье. Наверное, чтобы напугать г…
– Да ну, позвоню в этот автосервис, скажу, чтобы сами свою рухлядь забирали… А с меня хватит, накаталась.
Белый фонарь светил в окно. Влад видел белое лицо Анжелы, приподнявшейся на локте. Каштановые волосы казались черными на белом фоне железнодорожной постели.
Близилось лето; Влад надеялся, что перед лицом экзаменов история с Изой потускнеет. А там подойдет время летнего лагеря, время новых романтических драм, и пусть эти сумасшедшие девчонки ищут первую л…
Он поставил разогреваться новую порцию пюре. Пюре еще было много – целая кастрюля; предполагалось ведь, что Влад целую неделю пробудет один на хозяйстве…
Анжела не участвовала в гонке за однокурсником; невзрачная Санина фигура не прельщала ее, своим женихом она видела парня покрасивее. Тем не менее Саня, оставив увивающихся вокруг него девиц, взялся р…
Когда Анжела вернулась на занятия – ей обрадовались так искренне, будто она была шоколадная. Каждой девчонке казалось, что это «они», злюки-однокурсницы, обижали сироту и золотую девочку; на Анжелу и…
Нет, с ней никогда не случится того, что произошло когда-то с глупой девочкой Изой. Привязав к себе, Влад никогда не оставит ее одну. Он будет вечно рядом – вот и решение проблемы; никогда-никогда Вл…
Она возненавидела пляж до конца дней своих. Возненавидела запах шашлыков, каждый день разносившийся вместе с дымом по пляжу и по парку. Возненавидела вечную наготу и вечно мокрые волосы; прошла недел…
– Дело против тебя закрыто? – спросил наконец.
Прости, нет времени писать подробно. Целуй мальчишек.
– Я медсестра. В прошлом – сиделка. Знаю некоторые особенности человеческого организма, не боюсь никакой работы, в том числе грязной… Да, я была в этой комнате. Когда в этом появлялась необходимость.
Влад сдержанно поблагодарил Ждана за заботу и, пожаловавшись на боль в горле, поскорее оборвал разговор. Что-то в голосе Ждана… что-то покорное, приторное… мешало ему насладиться как следует своим тр…
– Все-таки вы пили не только чай, – сообщил со вздохом. – Вам следует быть внимательнее к своему здоровью, вы ведь уже далеко не мальчик… Если хотите, мы можем поехать в госпиталь.
– Мы видимся в последний раз, – сказала она тихо. – Сейчас я уеду, а ты останешься. Будешь искать меня, будешь ныть, блевать, орать от боли… Будешь биться лбом о стенку, звать меня…
Влад шагал по комнате, перешагивая через учебники, бумаги и папки, спотыкаясь, давя канцелярские принадлежности уязвимыми, в одних носках, пятками. Влад жестикулировал; сбивался, задумывался, через к…
Влад открыл глаза и увидел Гран-Грэма. Незаконорожденный тролль сидел на крышке компьютера, его белые тряпичные клыки торчали неуверенно и как-то жалко. Влад протянул к нему дрожащую руку – но понял,…
И Влад молчал, пока однажды Анжела вернулась домой уже не на такси, а на маленькой спортивной машине, за рулем которой обнаружился широкоплечий, коротко стриженый мужчина в черном пальто до земли. Ан…
– Только наполовину, – признался он с сожалением.
Франт преподавал философию, его лекции были дважды в неделю, на безымянном пальце его правой руки имелось толстое обручальное кольцо, тем не менее он всегда выделял взглядом хорошеньких студенток, а …
Они долго молчали. «Снаружи» был обыкновенный разговор – Влад рассказывал о событиях в школе, мама жаловалась на сквозняки в поездах, на дороговизну билетов – но «внутри» между ними было молчание из …
На большой перемене Ждан носился по классу, раскладывая конфеты по партам, всем по две, а Кукушке – четыре. Потом, ударяя по струнам судорожно скрюченной рукой, что-то спел – совсем неплохо; Кукушка …
– Нет, – быстро сказал человек в кресле. – Соник был гениальный, но бедный. Он ничего не оставил. Она его убила. Она сука. Дело не в деньгах.
Влад долго разглядывал ее лицо. Невозмутимое, в чем-то даже обаятельное лицо уверенной в себе женщины.
– До автостанции доедем минут за сорок, – сказал Влад.
Знобило. Наверное, туман и сырость тому виной. Да еще бессонная ночь – в комнате, которую он снял, не открывалась форточка, и всю ночь он ворочался с боку на бок – от духоты…
– Палий? Приветик. По тебе тут все так соску-учились…
– Как раз толкотни не будет… Нас пригласили на природу. Очень интересный человек. Не хотелось бы отвечать ему отказом. Меня любопытство жрет ну прямо с костями: что у него там?
Влад смутно помнил: да, они виделись на недавнем приеме. Он смотрел на этого человека через стол – как смотрят на восковую фигуру в каком-нибудь музее, с интересом, но без малейшей мысли вступить в р…
Седоватый крепкий мужчина, более похожий на конферансье, нежели на газетчика, деликатно кашлянул за Владовым плечом. На первый взгляд он был совершенно безоружен – но Влад уверен был, что дорогой дик…
И географичка, как в зеркале, улыбнулась в ответ! Кажется, он впервые видел ее улыбку.
– Привет, – сказала весело. И лихорадочно блеснула глазами.
Должны были существовать какие-то механизмы противодействия узам – какие-то уловки, позволяющие смягчить приступ. Влад пил разогретое вино, глотал сердечные и сосудорасширяющие, потом принял снотворн…
– Я ее не помню, – коротко отозвалась Анжела. – Она разбилась на мотоцикле.
Анжела сопела, свернувшись калачиком. Влад не торопился подниматься. Ему доставляло удовольствие вот так лежать неподвижно, расслабленно, вспоминать вчерашнюю премьеру.
Она была все-таки очень похожа на Анну. Издали.
Он нашел в библиотеке энциклопедию «Жизнь грибов» и долго сидел над ней, рассматривая блеклые, неприятные фотографии.
– Не обязательно отличается, – сказал Гран-Грэм еще более неохотно. – Некоторые с рождения такие…
– Не надо, – сказал он жестко. – Извини, мне нельзя много разговаривать.
Он резко сел на кровати. Накинул на плечи пиджак; наспех запер дверь номера, по двинулся вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.
– У вас маленькие дети? Читатели моих книжек?
– Ты часто на танцы ходишь? – спросил он, стараясь держаться подальше.
Прямая поперечная линия все тянется и тянется; Влад понимает, что надо встать и уйти. Что сейчас в зале зажжется свет.
Богорад тенью следовал за санитарной машиной, перевозящей из больницы в больницу странную, странствующую пациентку. И всюду, где заново принимались за Анжелино лечение, ухитрялся заново организовать …
Влад распластал подушку и лег, закрыв глаза. Надо собраться с доводами и объяснить маме, почему ходить в школу ей не следует…
– Вы меня успокоили, – сказал Влад сквозь зубы.
«Ты будешь корчиться, извиваться, тебе будет казаться, что твое тело рвут на части, что тебя заживо едят черви…»
Запах. Ее запах, памятный еще по Трем Ручьям.
– Утро новой жизни, – ворчливо сказала Марфа Чисторой.
Первые несколько минут (а иногда и часов) после встречи, когда провисают, ослабляя хватку, узы, привязанный человек пребывает в слабой эйфории. Это Влад тоже заключил, исходя из собственного опыта. (…
– А почему бы мне не заехать в Маковку? У меня там были… оставались хорошие знакомые… те, что помогали мне тебя усыновить…
– Смотри внимательно, – сухо сказала Анжела. – Я буду стоять у обочины… Меня трудно не заметить.
– Мне нужно с вами поговорить, – сказал Влад, чтобы сразу отсечь все пути к отступлению. – Это очень важно. Это касается Димки.
После последнего экзамена они вскладчину купили пять бутылок сухого вина и отыскали беседку в самой заброшенной части парка.
Прихлебатели тоже жевали и слушали – старательно нагоняя на лица скуку, им это было нелегко, потому что из-под наигранного равнодушия так и лезла привычная ухмылка. Линка Рыболов, ближайшая Кукушкина…
– Садитесь за руль и выверните до отказа влево…
– Тогда вам следует обратиться в уголовную полицию, – погрустнев, признал лейтенант. – Мы занимается безопастностью на дорогах, а не шантажом и не убийствами. Пьяных водителей мы видели и видели, а в…
Прочитал твой последний обзор в «Новостях и фактах»… Вот черт, ничего не понял. Стал я ленив, аполитичен, даже последних известий не смотрю. Хотя текст твой, как обычно, блистателен, а виноват во все…
– Ты потерял сознание. Поэтому, извини, я не уехала сразу же, а сочла возможным дождаться, пока ты очнешься…
Она посмотрела испуганно. Недоумевая, будто в первый раз заметив странного «дурку», который никогда ни с кем не здоровается, который однажды в гардеробе поднял жетончик метро, вывалившийся у нее из к…
– Вы не могли бы передать сообщение для моего друга? – спросил Влад. – Я дам вам его телефон. Вы просто позвоните и расскажите ему, что считаете нужным. Что я болен, например. Что я совершил попытку …
На следующий день было воскресение. Все утро Влад валялся в постели и размышлял.
Вместо всего этого вспомнилось одно короткое слово. «Сын гулящей женщины, за ненадобностью подки…»
– Как тебя зовут? – спросил Влад несколько запоздало.
– Ладно, – свирепо сказала Анжела. – Я тебе расскажу.
– Я ухожу, – устало повторил Влад и повернулся, чтобы выйти из комнаты.
Он решил про себя, что если истерия лечится пощечинами, то он, Влад, скоро будет весьма искушенным доктором. Стоит только решиться первый раз; вот если Анжела издаст еще хоть звук – он решится, видит…
У окна сидела девчонка, ровесница Влада. Смутно знакомая. Может быть, он видел ее на танцах, или в парке, или еще где-то.
Кажется, когда-то она занималась танцами. А может быть и нет. Владу нравилось смотреть, как она идет от двери к своему месту. В каждом ее движении сочетались подростковая небрежность – и балетная отт…
Эту девушку Влад видел в первый и последний раз в жизни. Она была сотрудницей детективного агентства «Феникс»; в халатик и домашние тапочки она переоделась только что, этажом ниже. Сейчас, растрепанн…
– Я похож на автора кровавых детективов, – отозвался Влад.
Можно было остаться и быть свидетелем Анниной любви.
– Ты по-глупому упускаешь шанс, – однажды сказала задумчивая Анжела.
Влад снова посмотрел на женщину, которая все еще стояла перед ним.
– Я не устал, – буркнул Влад, отворачиваясь.
Некоторое время она работала билетершей в большом парке развлечений. Это было совсем не самое плохое время: днем она отсыпалась в вагончике, вечером – и до поздней ночи – проверяла билеты у входа на …
– Здесь нас никто не найдет, – уверял Влад.
– Кто ты таков, чтоб дерзостно… нарушить мой покой?
Он повернулся и побежал по лестнице вниз, в вестибюль. Опоздавшие студенты шарахались с его дороги. Влад бежал, как бежал недавно застигнутый у подъезда Аннин ухажер, только Влада некому было догнать…
Девицы ничего не сказали. Девицы принялись перемигиваться, надувать щеки, хихикать и шептать друг другу на ухо; даже Влада проняло в какое-то мгновение: ну что он, карлик? Калека? Оборванец? Что стра…
– Ты соображаешь, что будет, если ты привяжешь его?!
Вспоминал Димку. Когда он умирал в реанимации, я знал ведь, что ему плохо. И, зная, учил стишки, гулял по столице, собирал тополиный пух. Он умирал, а я воображал себя великим актером…
– Нравится? – спросили у Влада за спиной.
Они шли знакомыми улицами. Кое-где уже посвистывали метлы. Над мусорными баками маячили серые тени утренних котов.
– Ты опять опоздал, – сказал клерк с неприязнью – Шеф вот уже пятнадцать минут…
– Вот уже минут двадцать едет… Не отстает…
– И ответите… Потому что все, что вы делаете со мной – незаконно! Это… вас будут судить, а не меня!
– Биография, – сказал Влад. – История жизни за последние десять-пятнадцать лет.
Ничего, утешал он себя. У нас будет время на разговоры, на выяснение отношений. Ничего, мы еще поймем друг друга; ничего…
Шагнула вперед. Влад смотрел на нее, запоминая мельчайшие детали, «птичью лапку» морщин на скуле, напряженно раздувающиеся тонкие брови, каждый волосок сдвинутых бровей; он был будто старинный фотоап…
– Послушай, знаешь, на кого мы похожи? На человека, решившего побороться с собственным мочевым пузырем. Он считает унизительным ежедневную потребность писать… и потому держится до последнего. А потом…
«Дружище! Со мной что-то творится неладное. На всякий случай – учти, если я приеду к тебе, если попытаюсь с тобой встретиться – не поддавайся! Ты знаешь, к чему это может… Я могу сказать, что одна-дв…
– Ничего. Официальная версия была – отравление неизвестным химическим веществом. Но в городе вполне всерьез поговаривали о проклятии. Кто кого проклял – версии были разные… Но то, что я исчез и больш…
И, влекомый теперь уже Анжелой, обогнул женщину на ступеньках и нырнул в раскрытую дверцу такси.
Он ненавидел себя все больше. Это было скверное, разрушающее чувство, Влад сам это понимал. Что-то внутри него требовало постоянного, все более громкого нытья. Видеть себя ничтожеством, жалким и бесп…
Как бы то ни было, завтра, в крайнем случае послезавтра, придется уезжать. Всю жизнь так: завтра, в крайнем случае послезавтра. Исчезнуть и спрятаться. Дверью прищемить нарождающиеся узы…
Я приводил ему доказательства. Рассказывал о моем несчастном классе. О больных учителях. Рассказывал о Димке; рассказывал, что было, когда я когда-то сбежал из летнего лагеря. Мне казалось, что я гов…
…В последний раз они с Богорадом виделись в метро. На самой людной, самой шумной станции. Богорад не удивился странному месту встречи; к тому времени он был готов к чему угодно. Если бы Влад призналс…
– Что, показательные выступления? – тихо спросила Анжела. – Демонстрация решимости? Ты сам прекрасно понимаешь, что выглядишь смешно. Хочешь напугать меня? Дешево. Я не ведусь на понты.
– Шампунь можете оставить себе, – сказала трубка насмешливо.
Он сидел за столиком вокзального ресторана, разглядывал коричневую кофейную поверхность в чашке перед собой – третья или четвертая чашка, он сбился со счета. Он думал о том, как перехитрить судьбу, к…
– Ничего со мной такого не было в двенадцать лет, – сказала Анжела. – Когда меня заловил Барон, мне было пятнадцать…
– Потому что тебе надо было надолго уехать, а она осталась?
Он понимал, что мама недоговаривает. И что он, Влад, никогда не решится спросить напрямую, не будет добиваться ответа.
– Откуда? Ты ведь помнишь – у него их нет…
– Может быть, у тебя по-другому, – сказал Влад, не желая продолжать разговор.
Свободен. Свободен. И никого – никого! – не успеет уже привязать.
Родители нашли возможность увезти Изу в другой город – подальше от столь разрушительной «первой любви».
– Со мной пока ничего не случилось, – сказал Влад.
Он поднялся. Подошел к месту, где раньше было окно; прижался лбом к тугому, желтоватому, едва ощутимо пахнущему поролону.
Ресницы у нее смерзлись вместе с нанесенной на них тушью. Скулы были очень красные, губы запеклись на ветру; то, что Влад поначалу принял за покрытую снегом шапку, оказалось копной каштановых волос, …
(Мосластый санитар стоял лицом к стене. Его заведенные за спину руки были скованы наручниками).
– Да?! – голос прямо-таки зазвенел от напряжения. Владу представилось, как чистенькая Марфа сидит, привязанная к стулу, и под дулом пистолета задает ему дурацкие вопросы. – Ты что, серьезно болен?
– Мама, – сказал Влад шепотом. – Ну прости пожалуйста.
И еще – после той драки Влад получил возможность не враждовать с Кукушкой и не дружить с ним. Он ценил свою независимость и не собирался рисковать ею, прекрасно понимая, что теперь драться придется с…
Ему снилась Анна. Как будто она стоит по другую сторону железнодорожного полотна, а мимо проносятся один за другим поезда, а может быть, это один и тот же бесконечный поезд… И он видит Анну в просвет…
В ее угрюмом взгляде и тусклом голосе было нечто, заставившее философа полностью потерять самообладание, удариться в ругань, в крик, в визг; только тогда Влад ушел.
Успех, наплодивший, как кроликов, Владовых поклонников и «друзей», расплодил и врагов. Люди, которых Влад никогда не видел, разражались рецензиями такой степени злобности, будто Влад с детства был их…
Географичка сидела за учительским столом, лицо у нее было серым и желчным, уголки рта смотрели вниз. Она разинула было рот, чтобы отругать идиота, открывающего ногой двери…
Ему было двенадцать лет. Конечно, он не понял тогда, что произошло.
– Ну и разумеется, – Анжела смотрела в окно, – разумеется, я винила себя в его смерти. Я и сейчас виню. Я стала думать – где бы мне спрятаться, на каком необитаемом острове вместе со своим проклятием…
Звучало патетично, но одновременно и трогательно; Влад подумал, что ему поверят. Будут злиться, негодовать… но и радоваться будут, что Влад наконец-то нашелся. Наверняка та же директриса не раз говор…
Влад долго стоял у ворот и глядел машине вслед. Свежий снег засыпал, сглаживал ребристые следы колес на белой дороге.
Девчонки вошли внутрь. Сквозь матовое стекло Влад видел, как они стоят у прилавка, как покупают что-то (морковку?), направляются к выходу…
Влад перевернулся с боку на бок. Отчего-то гостиничная кровать попалась в этот раз неудобная и скрипучая; отчего-то привычное состояние пути, временности, путешествия не только не приносило ему удово…
Влад сел в машину, но отправился не домой, а в гостиницу «Турист»; любезный портье сообщил ему, что постоялица номера пятьдесят два ушла рано утром и до сих пор не возвращалась.
Потом он брал себя в руки. Если повезло, успевал увидеть отсвет счастья на дне мрачноватых Анжелиных глаз; она тоже брала себя в руки, и они смотрели друг на друга испытующе: как много увидел тот, ст…
– Не смешите меня! Консьерж – старенькая бабушка, а кодовый замок – три цифры – раскроет любой сосед, если ему правдоподобно соврать. У меня был кодовый замок, господин Палий, когда я еще жил в много…
– Ты что будешь делать после школы? – после паузы спросил математик. – В смысле, кем быть?
И совершенно спокойно подумал, что, может быть, такому чудовищу, как я, не стоит жить на свете, и что можно преспокойно навернуться с этой крыши вниз. И сразу не станет никаких проблем.
Потом они торопливо прощались и расходились в разные стороны. Влад садился в машину и тут же уезжал; в зеркале заднего вида отражалась фигура в красном пальто, неторопливо шагающая вдоль трассы в сто…
– Такси будет через пять минут. Ты готова?
– А надо, – со значением сказал Богорад. – Надо… пойдемте.
– Захар, – сказал Влад. – Я не назначал вам встречи.
Он нашел маникюрные ножницы на низком журнальном столе. Краем глаза заметил, что в маленькой комнатке все перевернуто вверх дном; взялся резать веревку, но слабосильные ножницы не были предназначены …
– Разумные люди всегда побеждают? – спросил мальчик, аккуратно очищая пахучую оранжевую корочку.
Он включил музыку, но веселая песенка раздражала. Он попытался настроиться на другую волну, но отовсюду, будто в результате сговора, лились веселые глупые песенки; наверное, именно такие разучивала А…
Все эти капельницы, пузырьки, аппараты и шланги, все эти спутники болезни, немощи, смерти – все они нависали над очень бледной, очень тонкой, коротко остриженной женщиной. Влад сидел рядом, от его бе…
– Ты сама сказала, что хочешь «что-то значить». А дети для тебя…
– Что же было дальше? – спросил Влад после новой паузы.
– Бросьте, я не упаду. Анжела, я причинил страдания живому существу. Гран-Грэму. Зачем я придумал его таким несчастным? Что, мне трудно было написать, что у него с рождения были приличные папа, мама,…
Нет, он не помнит. Трава, запах мяты. Пластиковая чашечка летит, расплескивая коричневую жидкость…
Господи, как она была голодна! Соскальзывая с водной горки, фыркая, ныряя и разбрасывая брызги, обессилено валясь на белый песок, она мысленно обращалась к ленивым юношам под тентом: ну же! Смелей! С…
– Секретные испытания на полигоне, – вторил ему Глеб. – А может, крысу в котле сварили.
Анжела винила себя и хотела спрятаться. Где-то когда-то она слышала, что самыми одинокими людьми бывают отшельники и пасечники. Пчел она боялась, да и кто доверил бы ей пчел; отшельничья жизнь в забр…
«Дружище! Помнишь, как ты решила, что я – это тот чернявый парень с пятого курса? Помнишь, как ты подошла к нему и спросила, действительно ли у него нет машины, а он обиделся?
– Спасибо, – сказал он вслух. – Все это очень заманчиво. Вероятно, у меня есть время, чтобы подумать?
Женщина отшатнулась. Сперва в ее глазах мелькнуло умиротворение, разгладились болезненные морщины на лбу; потом она долго смотрела на Влада – как будто он был истлевшим мертвецом, только что выбравше…
Владу захотелось незаметно прокрасться мимо комнаты к входной двери и потихоньку удрать.
Рядом стояли Супчик и Клоун, оба на голову выше Влада, да и Кукушки выше на голову, переростки. Надо разозлиться, но злости нет. Только страх и брезгливость, но страх сильнее. Ну что вспомнить, ну?! …
Приходило страшное воспоминание – и мир терял реальность, оплывал волнами сизого оконного стекла. Возможно, Иза действительно была сумасшедшая? Но почему раньше, до встречи с Владом, это безумие ника…
Помнится, потом человек в очках оказался неподалеку. Влад вспомнил пожатие сухой и сильной руки. Какие-то ничего не значащие слова – «ах да, я вас знаю»…
Кавалер сел в машину и укатил; Анжела вошла в дом с видом рассеянной королевы.
– Это неправда. Я никогда не привязывала человека, чтобы потом его бросить!
Как противно, как пусто, как щекотно в животе. Как слабеют колени. Как просто повернуться и уйти… перепрыгнув через Глебову подножку…
Радости не было. Грусти тоже. Пустота – как и полагается. Он давно не маленький мальчик, он знает, что за такие вот эйфорические всплески надлежит расплачиваться ощущением полнейшего вакуума под серд…
– Погоди… У броненосцев почти не было свадебных обрядов, был только один: молодые супруги открывали друг другу слабые места в своей броне. Потому что у любой брони, даже самой совершенной, всегда най…
И Димке достанется – из-за него, из-за Влада…
– Анжела… Обыкновенный инстинкт самосохранения подсказывает мне, что… не стоит ничего предпринимать в тайне друг от друга.
Он поднялся, неуклюже взял со стола точно такой же поднос, как у женщины (от свертков остались только цветные бумажки, пустой бумажный стакан лежал на боку) и сунул его в щель жестяной тумбы, похожей…
У меня, по-твоему, одна нога короче другой, возмутился Влад. Нет, сказал Димка, это я так, для примера…
– Тем лучше, – он встал, приглашающе повел рукой к двери. – Прощай. Скатертью дорога.
– Что? – спросил Влад, и ледяные муравьи со щек перебежали на макушку, заставив шевелиться пропахшие костром волосы.
– Как ты думаешь, кто-нибудь мог нас выследить? Пока мы петляли по дорогам? После того, как мы въехали в город – в час пик, между прочим? За нами следили с вертолета? Данные наших паспортов от портье…
– Ты остановилась на том, что Барон тебе все рассказал…
– Кто говорит? – спросил Влад, чувствуя, как немеют от холода щеки.
Мало ли пьянчуг сгоряча орут собственным детям, что те – ублюдки?
– Я думаю, она уписается от счастья. И долбанет мне итоговую пять. Хочешь поспорить?
Анжела подала ему тяжелую чашку с изображением горнолыжника; Влад пил, ударяясь зубами о фарфоровый край.
– Про вас говорят, что вы не существуете, – сказал Ногай.
Доставалось читателям. Они, «как бараны», спешили скупить «писанину сомнительного качества», и двигала ими «те же представления о моде, что заставляют созревающих девочек тщательно копировать шмотье,…
– Три, – голос Анжелы дрогнул. – Тебе не удастся меня надуть. Четыре…
– Да, – согласился Влад. – У этих людей, – он кивнул на папку у Анжелиных ног, – не получилось.
На экране улыбалась Анжела. Ее собеседником был Егор Елистай – живехонький, веселый, уверенный в себе…
На экране телевизора дрались. Смачно, с хрустом и уханьем.
– Вот, например, если кто-то заболеет надолго… Кому он первому из ребят звонит?
– Что, надоела я тебе? Ну, давай выйду на следующей станции. Давай выйду, а ты поезжай себе, литератор. Попробуем?
– Но это же блеф, – неуверенно сказал Влад.
– То, что ты мне подсыпала с чай… Транкрелакс, кажется… Как часто ты проделывала этот опыт?
Влад потоптался, вышел; ему вдруг сделалось страшно. Ведь он обрек маму на восемь дней неизвестности! И наивно думал, что его звонок соседям – короткий сумбурный звонок! – способен хоть капельку ее у…
– Ну… Так что ты будешь на завтрак? Выбор небольшой, конечно… Но оладьи очень вкусные.
– Это редко кто помнит. Как падал, помнишь?
Подумав таким образом, Влад, уже не первый день мечтающий о тарелке горячего супа, теплой воде и настоящей постели, рысью пустился в обратный путь.
В один прекрасный день Анжела запустила подстаканником в начальника поезда и ушла, буквально соскочила на ходу, подарив железнодорожному управлению свою последнюю зарплату. Все равно ее вот-вот должн…
– Я и теперь их сочиняю, – сказал Влад. – Я живу за счет маленьких детишек и их родителей, которые читают чаду книжку перед сном.
– Это не предательство, это сапоги. Легкие и прочные, из кожи варана…»
Ему не нравилось это внезапное всеобщее внимание. Он решил поскорее заснуть.
Наверное, следовало бы оскорбить ее посильнее. Обозвать как-нибудь пообидней. Может быть, ударить. Чтобы она отлипла, наконец, чтобы она протрезвела…
Зрители, сидящие спереди, уже не стесняются говорить громко. Их голоса эхом отдаются от стен, накрывают собой весь зал, грохочут в ушах, но Влад не понимает ни слова – как будто говорят на чужом язык…
Когда Анжела появилась снова – ее встретили куда как более милостиво. Продюсер потрепал ее по впалой щеке и предложил еще раз пройти прослушивание; наверное, продюсеру казалось, что он просто добр. Ч…
Пышнобедрые девушки обсуждали прелести разных диет. Анжела потягивалась, вставая, чувствуя десятки взглядов, как бы случайно проходивших мимо – и невольно задержавшихся на тонкой, белокожей, очароват…
Нет, можешь не покупать книжку. Я ведь знаю, что у мальчишек есть предыдущее издание. Просто посмотри, если увидишь на раскладке.
– Да, – сказал Влад, не вдаваясь в объяснения.
– Я позвоню твоей матери, – сказал Димкин отец.
С другой стороны он понимал, что отдельно от его собственных представлений о мире Гран-Грэма созданная на экране страна выглядела мощно и впечатляюще. Она имела полное право на жизнь, эта страна, вот…
– Долина Совести, – неохотно сказал Грэм.
За стеклом величаво плыла медуза – сизое блюдо с кружевными оборками, сноп метровых щупалец, в гуще которых бесстрашно пристроились маленькие рыбки. Влад повернул голову – в аквариуме лежал желтый че…
– И заехала в Маковку, – со вздохом призналась мама.
– Ты дура, – сказал он безнадежно. – Ты круглая идиотка… Ты пожалеешь.
Некоторое время он колесил по городу, узнавая и не узнавая знакомые места. Припарковался на стоянке перед театральным институтом (раньше здесь не было никакой стоянки). Побродил по парку, где они с м…
– Ты был второй. Первый был Оскар Снег. Он и без того часто принимал снотворное, я просто чуть увеличила дозу, и все. Наверное, я и так привязала бы его – но мне хотелось побыстрее, и наверняка… Его …
Я серьезно. Даже твоя Гелька, которая вечно сдувает у тебя конспекты, верит в вечную любовь… Что не помешает ей выскочить замуж за этого своего Эдика, который в прошлую субботу катал вас на машине…
Влад вытащил из сумки пачку бумаги в прозрачной полиэтиленовой папке. Молча протянул Анжеле.
– Я заметила, – сказала Анжела сквозь зубы.
Влад никогда не задавался особенно вопросом, чем она живет, чем занимается и где берет деньги. Эти неудобные вопросы всегда оставался на «потом»; разумеется, никакое блаженное неведение не может длит…
– Влад, – серьезно сказал Богорад. – Я не провидец, конечно, и не всеведущ… Но даю на отсечение правое ухо, что Снеги не нанимали убийцу. Посудите сами… Если бы они наняли убийцу – они наняли бы проф…
– Я бы вышла за тебя замуж, – сказала Анжела.
Они нагрузили две тележки запасом продовольствия на две недели вперед.
Он лежал на спине, и потолок казался очень высоким. Как небо; возможно, Влад уменьшился? Сделался размером с таракана?
Анжела – в знак протеста, видимо – вытащила из сумки пластиковую бутылку с лимонадом и отвинтила ей желтую голову. Приложилась губами к горлышку; Влад видел ее боковым зрением. Дорога плавно поворачи…
Он проснулся в семь утра оттого, что снова ощутил себя в поезде. Будто он спит, не раздеваясь, в купе для проводников, а кто-то из пассажиров колотит в дверь и громко жалуется, что в вагоне холодно.
– Господин Палий, вы удовлетворены моей работой?
– Если бы у него были узы, – задумчиво говорила Анжела, – он стал бы, наверное, властелином мира. Он привязал бы к себе всех, у кого дома есть телевизор. И шило рано или поздно вылезло бы из мешка – …
Она говорила и говорила, лепила какую-то чушь, Влад прекрасно понимал, что она либо врет, либо путает, либо недоговаривает, но почему-то ее неискренность не смущала его. Ощущение было такое, будто он…
Теперь, лежа в постели, Влад шкурой ощущал, как мама растеряна и огорчена. И как ей хочется пойти в школу – не то затем, чтобы нажаловаться директору, не то затем, чтобы собственноручно кинуться в др…
Сторожа, приставленные к ней Бароном, опасались своей подопечной, а иногда и откровенно боялись ее. Одним из немногих ее развлечений было пугать их еще больше: она как могла поддерживала реноме ведьм…
– Ты ведь не думаешь, что я сумасшедший, – сказал Влад.
– Извините, – сказал Влад, вытирая слезу. – Но это действительно очень смешно. Значит, она ведьма?
Анжела вела себя как подросток, которого родители не пустили на вечернику, и вот теперь он стоит на голове, чтобы досадить, навязнуть в зубах, довести весь мир до осатанения. Спокойствие Влада ее бес…
Влад стоял, не зная, что предпринять. Ему бы хотелось, чтобы его встреча с полицией произошла по-другому. Не в чужой квартире, куда его никто не звал, не в виду запуганного хозяина, безо всех этих пи…
Ему поразительно мало было жаль машины. Можно сказать, что он вообще о ней не жалел. Ну, разбилась – и черт с ней; это было особенно странно, учитывая нежные чувства Влада ко всем привычным вещам. Ем…
– Я их тебе дарю, – сообщил Влад и собрался было положить трубку, но почему-то этого не сделал.
– Не ври! – выкрикнула Анжела, хотя Влад не сказал ни слова. – Есть такой способ! Обязательно должен быть!
Он с трудом сел. Откинул плед. Переждал головокружение, спустил ноги на пол.
– А? – растерянно спросил он, выглянув в приоткрытое окно.
Все эти рассуждения следует оставить на потом. Он не судья. Он всего лишь детский писатель, который собирается жить долго… и которому очень хотят в этом помешать.
– Да? – голос почему-то погрустнел. – А когда ты придешь в школу?
– Анжела… Сколько ты собираешься прожить?
Они распрощались, как обычно, на автобусной остановке. В этой ритуальности было что-то нарочитое; Влад шел домой, и ему казалось, что он улетает в космос. Надолго, навсегда. Много раз исхоженная улиц…
– Не мели ерунды, – Анжела поднялась. Поморщилась от боли. Потерла плечо. – И подумай о том, что я тебе говорила. Подумай… Прощай.
Богорад считает себя непогрешимым. Что ж, Влад расстанется с Богорадом, игра в сыщики-разбойники и без того затянулась. Он обратится в полицию, это давно пора было сделать…
Он не видел, как она вошла. Он ощутил только теплую волну, будто от выпитого бокала шампанского, и секундой позже – прикосновение ладони к своему лбу. От него потребовалось значительное усилие, чтобы…
– Добрый день, – сказал Влад. – Я вот самостоятельно журнал принес… Я прошу прощения, тут у меня были такие обстоятельства… Такая тема… Но я работал самостоятельно, проработал три новые темы, а вы ве…
– По-моему, ты сильно преувеличиваешь, – сказал Влад.
Потом текст уплыл в сторону, на его месте оказался узкий асфальтовый перрон, ларек с мороженым и Димка, небрежно машущий вслед.
– Много, – сказал Влад. – А химию не сдают?
Впрочем, Влад не собирался уходить через окно. Его план был проще.
Она жила в двух автобусных остановках от парка. Влад проводил ее до железной калитки, на которой черный кованый дракон держал в зубах табличку с номером «восемнадцать».
– Если тебя арестуют, – сказал Влад, – нам обоим будет очень, очень плохо. Помнишь своего Гарольда?
…Когда дверь наконец-то открылась, учитель даже отпрянул. Маленькие глаза его широко раскрылись; в следующую секунду он шагнул вперед, поспешно – будто опасаясь, что Влад возьмет да и захлопнет дверь…
– Разумеется, они не хотели меня на порог пускать… Но девочка живет себе у бабушки, полностью выздоровела и знать тебя не знает. Во всяком случае, это они так думают, – и мама рассмеялась, а у Влада …
Девицы продолжали шептать и хихикать, подобно маленькому шумовому оркестру; они не умели иначе. Да будь Влад хоть великаном в мотоциклетном шлеме, они все равно нашли бы, к чему придраться, и фыркали…
Струя воды из крана уперлась ему в затылок, будто пистолетный ствол. Влад смотрел вниз, на белую эмаль маленькой ванной, на растекающиеся по ней холодные весенние ручьи.
Он честно старался вспомнить всех, но на память приходил почему-то красный резиновый мячик, скатывающийся с кирпичной парковой дорожки в кусты. Что было связано с этим мячиком? Кто был на другом конц…
– Тем, кто пишет про троллей, не ставят памятники, – сказал Влад.
И виновато развела руками; жест получился таким грациозно-трогательным, что Влад осознал неожиданно для себя – он рад. По-настоящему обрадован.
Умиротворяюще постукивали колеса. Болтливая соседка пожелала переодеться в спортивный костюм; Влад покорно вышел в коридор, встал у окна, держась за поручень. Вечерело: чтобы увидеть в окне хоть что-…
– Нет, – Анжела улыбнулась. – Он тоже твой поклонник. Вернее, его сын. А я – я ему просто симпатична… как собеседник.
– Мастерство, – сказала девчонка, будто облизывая сладкий леденец. – Прозу, басню, этюд, стихотворение, монолог, танец, песню…
– Я вот думала… Наверное, я дура. Другой бы человек с такими возможностями… Особенно если он – молодая красивая девка… Чего бы не сделал! А я…
Она бормотала «ты хотел», как заклинание. Непонятно, кого она пыталась загипнотизировать – Влада или себя.
– Я не уверен, – медленно сказал Влад. – Не уверен, что мы будем жить долго. Ведь достаточно одному из нас всерьез решить, что жизнь его представляет опасность для окружающих…
В любом случае можно и задержаться на недельку. Просто погулять… А то он и столицы-то не видел. Пока нашли институт, пока нашли комнату, чтобы поселиться… Комната тесная, на кухне вечно сидит старушк…
Он умнее ее. Он старше и опытнее. Он мужчина, в конце концов. Почему он позволил себе проиграть? Когда на карту было поставлено так много?
Мама спустилась под окна и долго разговаривала с Изой.
Влад смотрел. Как когда-то – давным-давно – смотрел на нее через всю большую аудиторию, по диагонали.
Начались пейзажи, подернутые дымкой горы, подернутые дымом леса. Нарочито неподвижные группы высоких фигур перед огромными варварскими кострами, глубокие характерные лица с написанной на них суровой …
– Но это же бред, – тихо ответил Димка. – Это же… все иначе можно объяснить. По-нормальному… Вот если бы ты… на расстоянии двигал предметы… или зажигал спички – взглядом… Тогда да…
Ему захотелось сказать ей что-то теплое. Извиниться. Объяснить.
Следуя за его голосом, Влад вошел в комнату.
Последнюю фразу она не произносила вслух – но иногда бросала на Влада взгляды, исполненные царственного недоумения. Почему рядом с ней оказался этот мальчишка, а не Завидный Ухажер в кожаной куртке?
– Понятно, – сказал Влад, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Ага… То есть мир делается добрее оттого, что читает книжки про Гран-Грэма. Да?
Но если узы все-таки наметились – следует грубо прогнать ее. Чтобы обида пересилила нарождающуюся привязанность.
Влад усмехнулся еще раз. Третья книга про Гран-Грэма была написана больше, чем наполовину; впереди маячило еще минимум шесть или семь историй. Если, конечно, клыкастый любимец публики не надоест до т…
На экране телевизора кого-то избивали – в живот! В пах! Лицом об стену! И снова в живот! Хрясь, хрясь, хрясь…
– Сама виновата, – сказал Влад. – Надо было просто сесть и приехать. И не разыгрывать героиню.
Она совсем не изменилась. Все такими же высокими оставались скулы, развернутыми – плечи, тонкой и плавной – шея. Профиль – а Влад увидел ее профиль, когда она вдруг обернулась кому-то вослед – остава…
Она любила Соника. Его брат рядом с ними был лишним. Как некоторые мамаши трясутся над подросшими сыновьями – так и Соников братец напоминал такую вот мамашу, собственницу, «концентрированную» свекро…
Анжела сказала. Влад некоторое время ее разглядывал.
– Нехорошо обманывать. Если вы по каким-то причинам считаете, что звонить не надо – так бы и сказали.
Анжела перевела дыхание. Солнечный квадрат лежал на пыльном паркете посреди комнаты.
Влад вздрогнул. В присутствии мамы звонок звучал совсем по-другому, деликатно, как тихий стук в дверь, зато когда мамы не было – это был требовательный вопль, подобный грохоту кованых сапог и пудовых…
– Только абсолютно бессовестный, успокоенный и самоуверенный человек может пересечь Долину Совести, – сказал Грэм. – Потому что там, в Долине… как бы это получше объяснить. Если человек способен ощущ…
Рядом кто-то ахнул. Кто-то игриво гладил стекло; еще штук семь русалок приплыли из темноты и приблизились вплотную к людям.
– А почему, ты думаешь, стрелы с железными наконечниками не берут меня? – удивился Грэм…»
А потом последует нудный «воспитательный» час, нотации и выяснения, и Ждан, опять оказавшийся в центре всеобщего издевательского внимания, будет сидеть, втянув голову в плечи (он ведь старается не пл…
И, наконец, доставалось лично Владу: его обвиняли самое меньшее в бездарности и продажности. От других, более экзотичных обвинений Анжела скрежетала зубами и лезла на стену; Влад, раньше очень обижав…
Наконец он решился. Мама удивилась его просьбе. Но, в конце концов, собралась и ушла; Влад понимал, чего ей стоит этот визит, и искренне желал маме удачи.
Он прошел в номер, оставил чемодан в прихожей, оставил одежду на диване и с урчанием влез под душ. Картина дороги, летящего снега, ползущего навстречу леса потихоньку отпускала, таяла, позволяя задум…
Влад ждал этой встречи. Влад готов был к ней – и не был готов. Отчаянно трусил. Дрожал, как заяц; ждал первого мутного взгляда, первого шарика жвачки на своем портфеле, первой ухмылки, первого пинка…
Влад все пытался сообразить, как ему узнать о судьбе Изы. Именно теперь ему необходимо было знать о ее теперешней жизни. Но как?..
Наконец, он полез в книжный шкаф и отыскал там «Атлас автомобильных дорог», в свое время купленный в «Букинисте» как раз за то, что не только большим, но и малым населенным пунктам прилагалось в нем …
Двадцать минут шестого. Влад встал, забросил сумку на плечо и медленно двинулся к лестнице.
«Неужели у тебя нет силы воли?» – возмущались подружки.