Все цитаты из книги «Тайная история»
— На месте мистера Коркорана, — чуть погодя прервал молчание Генри, — я бы подключил Банни к бизнесу или отправил его получать какую-нибудь профессию сразу же после школы. Банни совершенно нечего дел…
— Доброе утро, — сказал Фрэнсис, входя вслед за мной и закрывая дверь.
— Ну, значит, домой. Только не бросай меня, ладно?
Он с головой ушел в эти выдуманные воспоминания. Генри, бледный и больной, сносил его тычки и хлопки, как хорошо дрессированная собака сносит шалости избалованного ребенка. Рассказ был смехотворен от…
— Умираю с голода, — объявил он, подтягивая пояс и с воодушевлением заглядывая в холодильник. — Лично я собираюсь соорудить яичницу. Еще кто-нибудь будет?
— Вот так-так… Что бы ни говорили о Римской церкви, это достойный и сильный противник. Обращение в католицизм я смог бы принять по крайней мере с уважением. Но я буду безмерно разочарован, если его у…
— В общем, колледж попадает под раздачу, как ни крути, — сообщил Давенпорт. — По тому, что сказала заведующая Службой поддержки, ясно, что они уже сейчас из кожи вон лезут, чтобы спихнуть с себя всяк…
Кофе был уже готов, а я расправлялся со второй порцией тостов, когда в прихожей щелкнул замок, хлопнула дверь, и на кухню заглянула Камилла — этакий постреленок с немытой головой и осунувшейся бледно…
— Нет, что ты. Просто тебе нужно немного…
— И ты съел его целиком? Съел целый обед?
Чарльз показался в проеме, с шеи у него свисал развязанный галстук, волосы торчали во все стороны, грудь тяжело вздымалась.
— В смысле, очень странное, мягко говоря, — с усталым смешком ответил он. — Примеров — море. Помню, прошлым летом, когда он носился с идеей снять сельскую усадьбу, я ездил с ним в одну риелторскую ко…
— При чем здесь это? Не понимаю, — сглотнув, ответил я ему в спину.
— Ты когда-нибудь встречал Карфаген в этом падеже? — спросила Камилла.
Снотворное кончилось, я прекрасно это знал, но все равно встал и достал из ящика стола пузырек — проверить на всякий случай. Там был только витамин С, который мне дали зимой в медпункте. Маленькие бе…
— Для начала не мешало бы сказать, чем именно, — раздался голос Генри.
К счастью, мне не потребовалось изображать перед Банни потрясение. Мне и так было тошно, хуже некуда.
— Черта с два! Просто ты очень храбрая девочка.
— Вел себя со мной как последняя сволочь. И близнецы эти меня тоже бесят.
— Вообще-то нет. Но мне точно встречались Афины.
— Больно? — простонал Фрэнсис, закрывая глаза.
— Возможно. Фото было не очень хорошим. Обычный газетный снимок.
Я тут знаю одно Классное местечко. Коктейли, все дела.
— Слушай, а может?.. — вдруг произнесла Камилла, взглянув на брата. Тот нахмурился.
— Может, просто выпишешь чек? — предложил он самым обычным тоном.
Он повесил трубку и пожал плечами в ответ на наши вопросительные взгляды.
— Эти лекарства нельзя мешать с алкоголем.
Около пяти на кухне зазвонил телефон. Я оторвался от учебника и пошел ответить.
— Мы уже осмотрели весь Хэмпден, включая окрестности, — вмешался Фрэнсис.
— Ничего себе, — сказал я, рассматривая на свет стекляшку в красных разводах.
— Привет, пап, — сказал старший. Ему было около тридцати, у него были волнистые волосы, а лицом он поразительно походил на Банни. На плече у него примостился малыш в бейсболке с надписью «Рэд Сокс». …
Он прикусил губу. Половина его сигареты свисала пепельным хоботком.
Прежде чем Генри успел ответить, мистер Коркоран внезапно возник у него за спиной и вмешался в разговор.
— Да, — ответила Камилла, бросившись стремглав к двери.
«Чарльзу предъявят обвинение?» — ошалело подумал я.
— Мне казалось, он собирался сегодня быть в Бостоне.
— Ну что ж, значит, мама с папой рискуют. Их самолет приземлился в Олбани два часа назад, они должны появиться с минуты на минуту.
— Генри… здесь? — спросил я, пытаясь отдышаться.
— Ну, это… Держи хвост пистолетом, — сказал он и исчез, оставив дверь открытой. Еще какое-то время были слышны причудливые звуки хромоногого нисхождения по лестнице.
Это было очень похоже на правду, поскольку Банни, бесспорно, страдал легкой формой клептомании. Он частенько прикарманивал небольшие и не особенно ценные предметы — маникюрные ножнички, пуговицы, кат…
— Ага, он самый. По-моему, просто засранец.
Всегда, всегда один и тот же тост. Живите вечно.
— Я тоже, — отозвалась Камилла. — А у нас дома ни крошки.
— Не могу же я поверить, что вы действительно…
— Вообще. Не знаю, как бабушка это пережила.
— Что-то он совсем плох, — сказал Фрэнсис, когда мы сели в машину.
— Я серьезно. Люди то и дело умирают, наглотавшись этих таблеток.
— Так вот вы где, — раздался голос Генри.
Генри, казалось, забыл про сигарету, висевшую теперь у него между пальцев.
— Ну, не то чтоб все время. Хотя, по-моему, Кубка серий им и вправду никогда не видать.
— Да, только сегодня утром. Он отвозил меня в банк.
— Потому что пароходы плавают в оба конца, чтоб вы знали.
Пошел сюжет: густо поросшая лесом котловина, цепочка спин, взмахи палками, рык и лай уже знакомой нам немецкой овчарки.
— Я б, наверно, просто умом тронулась на их месте.
— А был на этот счет прогноз? — спросил Чарльз.
— Вас устраивает ваш столик, джентльмены?
— Вообще-то они старые друзья, — сказала Камилла.
— А вокруг него с воплями носятся штук двадцать детишек.
— Жаль, что ты не куришь. Даже странно. Ты ведь, надеюсь, не занимался спортом в школе?
Мерно поскрипывали дворники. Мы притормозили перед перекрестком. Регулировщик вдруг заулыбался и махнул нам — «проезжайте». Это оказался тот рыжеусый полицейский: по-видимому, он узнал машину Генри. …
Стучали легко и негромко, Банни же всегда молотил в дверь так, будто собирался ее высадить.
— В чем дело? — спросил Чарльз. — Здесь что, все разболелись?
— Я что имею в виду, — пояснил Чарльз, — когда Генри закончит колледж — если, конечно, он его закончит, — ему понадобится местечко, где можно спокойно писать книги и изучать двенадцать великих цивили…
— Да так, — бросил он и снова заработал челюстями.
— Откуда ты знаешь, что он сделал, а что нет? Он мог разболтать половине студентов на вечеринке.
— В самом деле, очень удачно, что ты оказался поблизости.
— Думаешь, они выпустили его на сцену для отвода глаз?
— Не знаю, — следя за дорогой, повторил свой ответ Генри.
«Я передаю слово нашему корреспонденту Рику Добсону».
Я злился еще сильнее при мысли, что оказался единственным, для кого продолжение учебы вдруг стало серьезной проблемой. Никто из моих одногруппников не выказал ни малейшего беспокойства по этому повод…
— Слушай, так и не удалось вчера с тобой толком поговорить, — донеслись до меня слова Клоука. — Я связался с теми парнями в Нью-Йорке — Банни там не было.
— Из-за денег, — ответил он. — У меня, в отличие от Фрэнсиса, нет доверительного фонда, только ежемесячная сумма на содержание. Она существенно превышает мои обычные затраты, и многие годы я откладыв…
Уборщица выпустила из рук швабру, из кухни высыпали повара, обслуга облепила перила. Мы слетели по ступенькам и полным ходом понеслись по первому этажу — мимо кафетерия, мимо почты (тетка в рыжем пар…
Я озадаченно посмотрел на него. Неудивительно, что у него лишь пятеро студентов.
В полной прострации я вернулся в комнату. Очень хотелось выпить, но никакой выпивки у меня не было. Я сел на кровать и уставился в окно.
Больше всего мне нравились близнецы. Они обращались со мной так радушно и непринужденно, словно мы были знакомы сто лет. К Камилле я питал особое чувство, но, как бы мне ни было приятно ее общество, …
— Бедный Франсуа, — сказал он с улыбкой. — Совсем крыша прохудилась. Так он пойдет к этому мозгоправу?
Генри набрал полную грудь воздуха. Потом закрыл глаза и, резко выдохнув, повалился на стул как подстреленный.
До полуночи я просидел над греческим. Почистив зубы, умывшись и приготовившись ко сну, я все-таки еще раз спустился к таксофону. Как и прежде, трубку никто не брал. После третьего звонка я достал чет…
— Привет, — холодно сказал Генри, поворачиваясь ко мне.
— Но ведь в основе своей эти ритуалы связаны с сексом?
— Марион. Или отцу. Или декану. — Его передернуло. — От одной мысли у меня мурашки по коже. Он точь-в-точь как те типы в «Перри Мейсоне», которые в самом конце серии поднимаются с задней скамьи зала …
— Мы просто-напросто не верили. А вера была абсолютно необходимым условием. Вера и готовность всецело подчиниться воле божества.
Когда он умолк, на часах было три. Рассказ его был скомканным и пьяным, бессвязным, с обилием замысловатой брани и заверениями в собственной невиновности, но я без труда смог понять, о чем речь. Одна…
Температура упала так низко, что мне пришлось на некоторое время перебраться в «Катамаунт-мотель». Я был единственным постояльцем. Хозяин заведения, кривозубый старик, жил в соседней комнате и всю но…
— Вот, это и есть моя девушка. Кроме меня, никого к себе не подпускает, — гордо сказал Банни, проводя пальцем по краю бокала.
Он окинул меня по-детски недоуменным взглядом, а потом вдруг разразился смехом.
— Вообще-то да, я болею за них, — отозвался Фрэнсис. — Вполне. Только что-то они всегда проигрывают.
— Именно так и следует всегда поступать. Никак иначе.
— Нет, — ответил я, глядя на окна Лицея. — Боюсь, далеко не в ажуре.
Тюрьма располагалась в пристройке к зданию суда. Ее крыльцо ярким пятном выделялось среди темных фасадов. Попросив таксиста подождать, я вошел внутрь и заглянул в дежурку.
— Клянусь богами, — рассмеялся он, — сегодня ты просто поражаешь меня своей искренностью.
— Ах, Ричард, — сказала она, когда до нее дошло, кто я такой. — Мой дорогой. Как это любезно с твоей стороны. Я так надеялась, что ты приедешь к нам в Нью-Йорк на Рождество. Где ты, прелесть моя? При…
— Ладно, Бан, что-то спать хочется. Может, завтра еще увидимся.
— Я не могу отказаться от всех предметов.
— Лично я понятия не имею, — сказал я. — Лучше скажите мне, ради бога, почему вы сразу не заявили в полицию?
— Все что угодно, — дружеским тоном отозвался он. — Главное, никуда не отлучайся.
— Я ж не прям про вас говорил, а про этих ворюг из ОПЕКа и про гадов, которые парня украли. По-вашему, они на малолитражках ездят? А может, по-вашему, мы тут еще террористов всяких по головке гладить…
— Да, любопытно. Едва я сделал первый глоток, как сразу подумал о тебе.
— Держу пари, друга зовут Чарльз Маколей, — пробасил он.
На один долгий, томительный миг Джулиан перехватил его взгляд.
Я не верил своим глазам. Камилла не отпрянула, даже не шевельнулась, а когда Чарльз разжал объятие, придвинулась к столу и, как ни в чем не бывало, потянулась за сахарницей. Пахло перегаром, разгоряч…
С порога он не мог меня видеть. Генри, покосившись в мою сторону, кашлянул — негромко и со значением. Фрэнсиса так и развернуло.
Из окна потянуло влагой, на луну набежали облака. Генри снял очки, и я снова подумал, до чего же беспомощным и уязвимым выглядит его лицо без этих круглых стеклышек в металлической оправе.
— К сожалению, — бросил я, отодвигая стул, и потянулся к вешалке за пальто.
Здесь стоял и рояль, за которым сидел Чарльз. На мягкой скамеечке рядом с ним я заметил стакан с виски. Чарльз был слегка пьян, и Шопен звучал небрежно, ноты сонно и плавно перетекали одна в другую. …
— Да тебе ж на все насрать — не так, что ли?! — услышал я крик Банни, за которым последовал приглушенный грохот, как если бы со стола единым махом смели стопку книг. — На все, кроме себя любимого! Св…
— Проверь, достаточно ли в нижней ванной мочалок и полотенец. Если нет, возьми из бельевого шкафа в прихожей.
— Может быть, стоит взять автомобиль напрокат?
— Так вот, увидев нас, он заверещал, как баньши…
Я повез Чарльза в больницу в Джудином «корвете». Нахохлившийся и притихший, он всю дорогу смотрел прямо перед собой, прижавшись щекой к прохладному стеклу. В приемной он бессильно опустился в кресло …
— Зачем вообще эти тайны мадридского двора?
— Спасибо, ты оказал мне большую услугу, — произнес он с беспощадной учтивостью и снова открыл «Чистилище». — Должен заметить, это не очень хороший перевод, — заметил он, небрежно листая страницы. — …
— Но все изменилось. Той ночью, когда я убил человека.
— Не произноси больше это слово, — угрожающе процедил Генри.
Несмотря на то что я слышал финал спектакля, увиденное превзошло все ожидания: по всему полу были разбросаны книги, ночной столик опрокинут, у стены валялся искореженный ротанговый стул. Свернутый аб…
Половину лестницы я прошагал, половину прополз на четвереньках. По лицу текла кровь. Я остановился передохнуть на площадке и почувствовал, что все вокруг расплывается: помехи между каналами, пара сек…
— Я хотел сказать, куда-нибудь, где потише.
— Нет, — ответил он, задумчиво глядя на взвившуюся от обгорелого конца струйку дыма. — Думаю, я смогу всех нас вытащить. Правда, успех будет зависеть от определенного стечения обстоятельств, а его пр…
— Я просто поделился с ними опасениями, которые вызвала у Клоука их совместная с Банни экскурсия в Нью-Йорк.
Перед самым пробуждением мне приснился кошмар.
— Это недолго. Тебе не обязательно ждать, можешь просто заехать за мной через некоторое время.
— Я тоже, — обреченно вздыхал Банни. — Кажется, что-то связанное с пасторальным искусством. Так я смогу связать Донна с Уолтоном, понимаешь?
— Э-э, так на каком ты факультете? — спросил я наконец пьяным, непослушным голосом.
Зная, что иначе он не успокоится, я взял его за запястье и ощутил частые сильные удары. Фрэнсис лежал не шевелясь, только прикрытые веки дрожали, как желе.
— Нет, погоди. Я сегодня звонила в фирму. Будь любезен, объясни, зачем ты доставил сюда все эти венки — утром, когда меня не было дома?
После смерти Банни я часто думал, что акт убийства по крайней мере связал нас на веки вечные: мы не просто друзья, а друзья-до-гробовой-доски. Тогда эта мысль была единственным утешением, но теперь о…
«Пока что единственный ключ к разгадке исчезновения хэмпденского студента был получен от местного предпринимателя и постоянного зрителя „ЭкшнНьюз-12“ Уильяма Ханди, который сообщил информацию о пропа…
— Нет, что вы, ни в коем случае, — произнес Генри.
Взявшись за пятку, Чарльз ухватил осколок двумя пальцами и слегка потянул. Камилла судорожно втянула воздух.
В ту ночь мне приснилась лестница. Зимой я видел этот сон очень часто, но с тех пор он меня больше не посещал. Я опять стоял на узкой проржавевшей лестнице без перил — такой, как на складе у Лео, вот…
Он быстро покачал головой, закрыв при этом глаза, словно был просто не в силах вынести мою настойчивость.
— Ничего, через две недели это закончится, — сказал Фрэнсис, когда мы вышли на улицу.
Недавно, листая старый дневник, я наткнулся на запись, относящуюся к концу первого хэмпденского семестра: «В Джулиане меня особенно привлекает то, что он не считает нужным смотреть на людей объективн…
— Знаешь, если встаешь, планируя отправить кого-то на тот свет в два часа дня, уже как-то не думаешь, чем будешь угощать новоиспеченного мертвеца на ужин.
— Какое совпадение, — безучастно произнес он. — Вообще-то ты меня тоже.
— Можно во что-нибудь перелить, — предложил Фрэнсис.
Рана Камиллы оказалась неопасной. Фрэнсис сразу же повез ее в травмпункт — Банни, раздосадованный тем, что проспал столь интересное событие, поехал с ними — и они вернулись уже через час. Камилле нал…
— Вот те раз, а я-то думала, у нас тут парочка мормонов, которым даже колы хлебнуть нельзя.
— Слушай внимательно, — сказал он, поправляя очки. — Мне нужно виски с содовой. В высоком стакане. Побольше виски, поменьше содовой, как можно больше льда. И стакан воды без льда. Именно в таком соче…
— Да то, что в детстве кто-то взял и нашептал ему: «Сынок, у тебя куча денег, и, когда ты станешь большим, люди станут выманивать их у тебя всеми правдами и неправдами».
Расхохотавшись над собственной шуткой, он отправился за пивом.
Я испытал ощущение дежа-вю, когда на следующий день Джулиан возник передо мной точь-в-точь как в первый раз, осторожно выглядывая из-за чуть приоткрытой двери, как будто за нею скрывалось что-то нужд…
— Рассказывай кому хочешь, — пробормотал Банни. — Хоть сраному мэру. Мне наплевать. Пускай их посадят прямо в этот загон напротив почты… ну, который у них рядом с судом. Думает, он весь из себя такой…
— Но ведь они только что сказали, что Ханди никак не связан с расследованием ФБР, — отозвалась вместо Чарльза Камилла.
— Нет, толком, считай, ничего. Когда он появился, я понял, что он уехал раньше срока. Но я не знал, что без тебя. В конце концов я его как-то спросил, и он сказал, что ты еще в Риме. Вот и все.
«Не могли бы вы вкратце описать их и нашим телезрителям?»
— Вызови «скорую», — зевнув, посоветовал я.
— Ты разговаривал с моей сестрой? — спросил он Фрэнсиса. Вопрос прозвучал так, словно речь шла о разговоре с адвокатом.
Состояние его действительно было так себе: весь расхристанный, движения заторможенны, голос — тусклый и неживой.
— Тупая как пробка! — с жаром ответил он. — Ненавижу ее. Знаешь, как прозвали ее мои кузены? Черная дыра.
Толкнув калитку, я ввалился в садик. Только сейчас я заподозрил, что, пожалуй, порядком надрался.
— И как он тебе показался? — помедлив, спросила она, выпустив облачко дыма.
В одиннадцать начались новости, смотреть которые мне почему-то стало боязно, и я переключился на общеобразовательный канал, где показывали «Историю металлургии». Передача на самом деле оказалась впол…
Снова грохот — на этот раз, похоже, досталось какой-то мебели — и голос Генри, торопливый и гневный. Затем, перекрывая все, — вопль Банни. «Ну давай! — надсаживался он так, что я подумал, сейчас прос…
— Ну, удачи, — равнодушно бросила она и направилась к двери, но вдруг остановилась. — Слушай, а ты не запаришься в этом пиджаке?
— Что, все еще мутит, bakchoi? — с усмешкой спросил Банни, после того как официант принял заказ.
— Что насчет александрийских неоплатоников? Плотина?
Кроме приведенного выше пассажа, я помню лишь одну фразу, отозвавшуюся во мне невыносимым стыдом: «Спасите меня Пожалуста!! пишу потому что только вы и можете мне помочь».
Я остолбенел. Видя мою реакцию, Чарльз снова рассмеялся, но тут послышались шаги, звяканье льда в стакане, и на кухню заглянул Фрэнсис. Слово за слово, он втянул нас в беспечную болтовню, и через нек…
— …когда нас всех тошнило и мы возвращались домой лишь под утро, по уши в грязи, — закончил за него Фрэнсис. — Правда, в этот раз мы были в крови и ему наверняка хотелось узнать во всех подробностях,…
— Ты думаешь? — с любопытством спросил я. Я всегда представлял себе Генри преподавателем греческого в каком-нибудь элитном колледже, затерянном на просторах Среднего Запада.
Занятия в тот день были очень напряженными, особенно для меня, ведь мне нужно было так много наверстать. По вторникам и четвергам было приятно сидеть за чашкой чая и беседовать о литературе и философ…
Честно говоря, их общество бывало очень кстати. Джуди, при всех ее недостатках, была девушкой доброй; конечно, она ужасно любила покомандовать и поговорить, но именно поэтому в ее присутствии я чувст…
— Пап, знаешь, кого я сейчас видел? Знаешь, кто приехал? Мистер Вандерфеллер, — торжественно объявил Хью, взяв отца за локоть.
Оставаясь один, я испытывал напасти другого рода: приступы нервозности, беспричинный страх, беспредельное отвращение к самому себе. Все глупости и жестокости, которые только числились за мной, всплыв…
Вчера обеспокоенные мисс Барнбридж и друзья Эдмунда известили о его продолжительном отсутствии полицию г. Хэмпдена, а также полицию штата, которые немедленно распространили информацию об исчезновении…
— Дети! — прогремела миссис Коркоран. — Дети, как вам не стыдно!
Фрэнсис занял наблюдательный пост у двери, а мы с Генри принялись осматривать чердак — сломанные лампы, стеллажи коробок, уродливая мазня первокурсников с художественного факультета. Наконец мы нашли…
— Ну хочешь, я перед тобой на колени встану? Правда встану, только скажи.
По прошествии недели все принялись опасливо гадать, как долго эта погода продержится. Оправдывая лучшие предположения, она держалась — спокойно и уверенно. На клумбах цвели нарциссы и гиацинты, на лу…
— Никогда не видел, чтобы снег шел почти в начале мая, — отрешенно произнес Фрэнсис, глядя наружу. — Еще вчера было плюс двадцать.
— Не правда ли, странное он выбрал стихотворение? На мой взгляд, прекрасно подошел бы отрывок из «Федона».
— Да, эта неделя далась ему нелегко, — сказала Камилла. Я благодаря вспомогательной дозе далмана к тому времени уже почти утратил способность реагировать на стимулы окружающего мира.
— Я не могу спать в одной комнате с другими. Я же глаз не сомкну.
— Мне здесь спится гораздо лучше, чем где бы то ни было, — сказал Генри, поправляя очки и склоняясь над словарем. Легкая сутулость плеч выдавала усталость и напряжение, которые я, ветеран многих бесс…
— Он же, скорее всего, лыка не вяжет. Его остановит первый же патруль, только этого ему сейчас не хватало! А если не остановит, то может выйти еще хуже…
— У меня обед, — сразу заявила она. — Приходите в два.
Фрэнсис, тяжело дыша, уперся взглядом в пол. Лицо у него пылало.
— Нам это как-то в голову не пришло, — наконец сказала Камилла.
— Вот, выпей. Еще один взгляд на эту гадость — и меня вырвет.
Кипучая деятельность, захлестнувшая кампус, превзошла мои ожидания, даже несмотря на рассказ Камиллы. Стоянка была забита машинами, и все вокруг заполонили горожане — большей частью, судя по виду, ра…
— Нет, похоже, нет, — констатировал я. — Так все-таки что случилось?
Мистер Коркоран обнял его могучей дланью и притянул поближе.
— Того мертвеца. Он лежал на земле, и из его развороченного живота шел пар.
На экзамен по французскому я не явился — как вы понимаете, огнестрельное ранение в живот вряд ли можно было назвать недостаточно уважительной причиной.
— Ты пытался спрашивать на регистрации? — обратился я к Фрэнсису, пока мы шли по саду.
— Отлично, — ответил Фрэнсис, и я немного удивился теплоте его интонации и энергичности рукопожатия.
— Жаль, что завтра нам нужно возвращаться в Хэмпден, — сказал он.
В окно потянуло сквозняком, шторы прильнули к сеткам, затрепетали, поникли. Генри с глухим стуком повалился на ковер.
— Вот это я понимаю — немецкие машины. Печально, но, по-моему, фрицы дадут детройтской стали сто очков вперед. Только полюбуйтесь, ни единой царапины.
— Потому что… По многим причинам. Бабушка очень сдала, ей нужна моя забота. Я не могу вот так сорваться и укатить в Калифорнию.
Вытряхнув на ладонь несколько таблеток, Генри проглотил их вместе с двумя загадочными капсулами, извлеченными из кармана, и запил протянутым Чарльзом виски.
Чарльз слушал, сочувственно кивая. Он и сам выпил немало, но все же меньше, чем я. За последнее время он тоже похудел, и старый костюм в полоску висел на нем как на пугале. На шее у него был небрежно…
Во всяком случае, мой взгляд на Джулиана уж точно нельзя назвать объективным. Пока я писал эту повесть, соблазн приукрасить, облагородить, досочинить становился сильнее всего как раз тогда, когда реч…
Эта история относилась к числу популярных хэмпденских баек. Декан, правда, опустил одну деталь — за приветствием следовали пространные наукообразные разъяснения, почему Джулиан тоже должен держать дв…
— Боюсь, мы никогда не узнаем, что же там было на самом деле, — вздохнул Генри. — Мы нашли ее далеко не сразу. Она тихонько сидела на берегу ручья, опустив ноги в воду. На ее хитоне не было ни пятныш…
— Знаешь, почему, на мой взгляд, в этот раз все складывается так неудачно?
Я не пошевелился. Из открытых окон верхнего этажа доносились звуки радио, шаги, обрывки разговоров.
Парковки были забиты пикапами, но пикапа мистера Хэтча среди них не оказалось.
— Фрэнсис, живо беги в машину за аптечкой. Встретимся на полпути.
Когда я добрался до кампуса, было еще рано. Взлетев по черной лестнице Монмута, я замер на верхней площадке, обнаружив, что у чулана стоит староста корпуса, окруженная стайкой визгливо тараторящих де…
Хэмпден-колледж, Хэмпден, штат Вермонт. Даже в названии присутствовал строгий английский лад, по крайней мере так казалось мне — американцу, безнадежно тосковавшему по Англии и безразличному к мягком…
— Ночью трудно понять, какой он на самом деле.
Все были необычайно спокойны и раскованны, и я догадывался почему — с нами не было Банни. Темы этой они избегали с тщательным безразличием. Он сейчас где-то там, подумал я, что-то поделывает, о чем л…
— Нет, ну что ты, по-моему, помогло, даже очень, — ответила Камилла, не уловив моего сарказма.
— Куда мы едем? — поинтересовался я с некоторым беспокойством.
Он удивленно повернулся ко мне. С тех пор как мы виделись в последний раз, лицо его еще больше заострилось.
«Сущий пустяк — чтоб я все делал по-твоему», — подумал я, вешая трубку.
— Комната на первом этаже. Зимние рамы уже убрали.
— Слушай, я просто физически не могу. У меня действительно нет машины, я приехал на такси.
— Надеюсь, нет, — ответил я, охваченный невесть откуда взявшейся жалостью к нему. — Спокойной ночи.
— Неужели? — усмехнулся врач, тщательно вытирая руки. — Вы приезжаете посреди ночи, заявляете, что у вас сердечный приступ, а потом не даете нам провести осмотр. Как прикажете ставить вам диагноз?
Фрэнсис был единственным, кто избежал постоянного присутствия посторонних, и иногда он заглядывал ко мне. Застав компанию, он, подражая Генри, чопорно присаживался за стол и принимался листать гречес…
— Потому что этот вот предаст и глазом не моргнет, — кивнул он на Фрэнсиса. Тот отпрянул как от пощечины.
— Уже лучше. — В его голосе звучала натянутая бодрость. — Тут, в общем, даже уютно. Спасибо, что завез чемодан.
— Кстати, что теперь делать со стеклом? — продолжал Фрэнсис.
— Вот оно что, — горько усмехнулся он. — Ну, спасибочки.
Я сел за стол и с карандашом в руке принялся продираться сквозь хитросплетения цифр. Уравнения концентрации никогда не были моим коньком в химии. Решать их довольно трудно, даже если требуется узнать…
— Да, и тем не менее… Это было уже после того, как Эдмунд пропустил два занятия, — сокрушался Джулиан. — Все это время я считал, что он симулирует недомогание. Говорят, будто его похитили, но, по-мое…
Генри подошел к окну и задернул шторы, потом неловко снял очки левой рукой и протер их о рубашку.
— Фурии, — сказал Банни. Его завороженные глаза были едва видны из-под нависшей пряди волос.
— Да, тяжелый случай. Мы уехали от Джека на такси.
Я полистал этот увесистый фолиант. Текста почти не было, только бесчисленные фотографии разбитых табличек с надписями, которые воспроизводились внизу в виде факсимиле. Среди прочих попадались изображ…
— Обалдеть, — сказал Банни, покачивая головой. — Золотой Запад.
— Прочь с дороги, — пошатнувшись, произнес Чарльз.
— Ты что, смеешься? Он такой скрытный, как будто речь идет о Манхэттенском проекте, не иначе. Правда, как-то раз видел его мать. Так, случайно. Заехала повидать его по пути в Нью-Йорк, и я как раз на…
Секунду помедлив с ответом, Клоук покачал головой.
Нырнув в вонючий коридор, который вел к туалету, я убедился, что Чарльзу меня не видно, и направился к автомату, но тот был занят — какая-то девица, прислонившись к стене, неспешно болтала по-немецки…
Первые же строки этого обрывочного, бессвязного послания убедили меня в его подлинности. Я пробежал его наискось и не могу воспроизвести подробности, но помню, что в голове у меня промелькнуло: «А ве…
Кухонные часы показывали девять тридцать пять. Похороны были назначены на одиннадцать. Фрэнсис пошел одеваться, а Марион — снимать бигуди. Остальные так и сидели за столом в неловком бездействии, при…
Вскоре на веранду спустился Генри (он, в отличие от остальных, встал с рассветом и был одет прилично), а вслед за ним появилась сонная Камилла, влажная и раскрасневшаяся после ванны. Ее золотая голов…
— Как-как? — переспросил он, приложив ладонь к уху.
Он произнес это с такой теплотой, что она польщенно зарделась.
Марион вышла замуж за Брейди Коркорана. Они живут в Тэрритауне, откуда Брейди удобно ездить на работу в Нью-Йорк. У них дочка — первое чадо женского пола, родившееся в клане Коркоранов за исторически…
И наконец, были еще двое, юноша и девушка. Я часто видел их вместе и сначала принял за обыкновенную парочку, но однажды, рассмотрев поближе, догадался, что они брат и сестра. Позже я узнал, что, боле…
— Ха-ха-ха. Он не пьян. Так где же твои сигареты? А? Спорим, ты…
Генри глубоко затянулся и потушил спичку.
Последующие месяцы были сплошной канцелярской битвой, бесконечной окопной войной, перевеса в которой не могла добиться ни одна из сторон. Отец отказался предоставить сведения о доходах для заявления …
За деревьями пламенел шар заходящего солнца, и перед нами маячили наши тени, причудливые и неестественно длинные. В воздухе стоял запах прелой листвы и дыма далеких костров, предчувствие сумеречной п…
— Вот именно что видели, но даже словом не перемолвились.
Я взглянул на свои руки — они дрожали. Сам того не сознавая, я весь трясся от злости.
— Очень надеюсь, потому что он подслушивал.
Сказать, что ужин прошел плохо, было бы преувеличением, но и особо удачным назвать его было трудно. Я не совершил никакой явной глупости и не ляпнул ничего неуместного, но был недоволен собой, раздра…
— Да ладно, оставь себе, — великодушно бросила она, вновь поглощенная своим туалетом. — Блин, вечно здесь, в Вермонте, снег этот сраный. Не пойму, с какого перепуга я вообще сюда приперлась. Пива хоч…
Так вот, когда я вошел, они все расступились и декан протянул мне трубку. Отец Банни не сразу меня узнал, но, узнав, успокоился и спросил, доверительным таким тоном, нет ли здесь какого-нибудь подвох…
«Когда мы туда пришли, я спустила Мило с поводка, чтоб он поиграл… Я, значит, просто осталась стоять у края, а он спустился вниз и начал там, как обычно, бегать-прыгать… Вот, и тут я поняла, что забы…
Тонкий солнечный луч ударил в призмы канделябра на камине и разбежался по скошенным стенам ослепительными подрагивающими пятнами света. Внезапно в голове у меня стали беспорядочно всплывать образы из…
Последнее сравнение, помнится, употребил Джулиан на одном из занятий по «Илиаде». Речь зашла о сцене, в которой Патрокл является спящему Ахиллу, и тот, вне себя от радости при виде погибшего друга, п…
Я заглянул Генри через плечо. Это была ксерокопия страницы «Хэмпденского обозревателя». Между статейкой о достоинствах готовых жилых модулей и рекламой садовых инструментов приютился небольшой, но бр…
На следующий день, около полудня, ко мне заглянул Чарльз. «Ох и душно же здесь у тебя», — воскликнул он и, скинув пальто, бросил его на спинку стула. Волосы у него промокли, лицо пылало, на кончике к…
Я вкратце рассказал ему о своих похождениях, опустив эпизод с девушкой.
— Я понимаю, звучит смешно, но он бросил школу в десятом классе. Подумай, какой приличный колледж возьмет такого недоучку? И вдобавок стандартные тесты… Генри отказался их сдавать. Уверен, это был бы…
Я повертел его в руках. На дне лежали две коричневатые таблетки, а на этикетке было всего два слова: ОТ БОЛИ.
— Я не знал, что и думать. Шутил он или в самом деле что-то заподозрил? В конце концов мне удалось его угомонить, но меня не покидало ужасное чувство, что он заметил, что меня обеспокоила эта статья.…
— Не здесь, — подтвердил я, стараясь смотреть ему в лицо, но его взгляд был таким откровенно уничижительным, что мне пришлось отвести глаза.
Увлекательное это все же занятие — раскладывать содержимое памяти в хронологическом порядке. До первых выходных в загородном доме мои воспоминания о той осени туманны и расплывчаты, как неудачная фот…
— Я все понимаю, но у меня из головы не идет мистер Коркоран. Помните, сколько праздников мы провели у него в доме… И еще, не знаю… Он так душевно разговаривал со мной по телефону.
Чарльз с Камиллой переглянулись. Непонятно почему, именно на этой неделе Джулиан нагрузил нас под завязку. С письменными заданиями все более-менее справились, но на чтение пришлось махнуть рукой, и в…
В конце шестнадцатого века итальянский физик Галилей провел ряд экспериментов с целью изучения природы падающих тел. Сбрасывая предметы — согласно легенде, с Пизанской башни, — он измерял ускорение, …
Дети молчали. Нил мрачно пихнул Брэндона.
— Привет, дорогая! Мы ошиблись, но как удачно! Я купил шампанское, а Банни принес стаут, так что сегодня можно смешать «черный бархат». А что у нас на ужин?
— Да, но если нам повезет, они бросятся на поиски прямо с утра.
Вдобавок они опаздывали. Чарльз опустил чемодан на землю и пожал мне руку.
«Я вам даже билет туда куплю. И еще за багаж заплачу в придачу. Почем сейчас добраться до Багдада, а? Не, а чего — если…
— Класс! — воскликнула Софи, истинная дочь Хэмпдена, всегда готовая отдать должное прогрессу.
— Да ты в общем-то тоже, — рассмеялся я в ответ.
Amor vincit omnia — наверное, всем хотелось бы верить в истинность этой избитой фразы. Но если я что и уяснил за свою недолгую грустную жизнь, так это что данный трюизм лжет. Любовь отнюдь не побежда…
— Э-э, может быть, дать тебе аспирина? Все хотел предложить, но… Если выпить пару таблеток, то утром…
Я промолчал. Когда врач произнес слово «психиатр», я насторожился. Я не слишком верю в психиатрию, но кто знает, что опытный специалист может усмотреть в личностном тесте, в пересказе сна, даже в ого…
Чарльз появился в дверном проеме, вытирая руки кухонным полотенцем.
— Нет, спасибо, я в Хэмпдене. А Фрэнсис случайно не у вас?
— Извините, я нечаянно. Вы не подскажете…
— Нефть, — сказал я. Отчасти это было правдой.
— Какого черта! — обиженно пробубнил он. — Разбудили меня тут…
— Мы перерезали ему горло, а потом по очереди держали друг над другом, чтобы кровь лилась на голову и руки. Это было ужасно, меня едва не вырвало.
— Не знаю, — сказал Генри, потирая глаза за стеклами очков.
За ужином они тоже не появились — собственно говоря, как и все остальные. Я ожидал, что по крайней мере точно встречу там Банни, однако по пути в столовую все же зашел к нему и наткнулся на Марион, к…
— Я расслаблен как никогда, — честно ответил я.
Он сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок в распахнутое окно.
— Да, спасибо, я бы тоже еще выпил, если не возражаешь, — сказал Банни. — Здорово снова вернуться в старые добрые Штаты. Сочные гамбургеры прямо с гриля, все дела. Страна безграничных возможностей. «…
— Вы сегодня еще ничего нового не слышали?
— Ну, не знаю, кто это натворил, — провозгласила староста, — но кто бы то ни был, на ужин он ел спагетти.
— Час еще не поздний. Не хочешь раз-другой сыграть в карты?
— Донн. Уолтон. Метагемерализм. Вот где собака зарыта.
Изрядно напуганный ее тоном, я тут же побежал к Фрэнсису. Открыв дверь, он молча провел меня в гостиную.
Я не знаю, что со мной было. Врачи потом сказали, что во всем виноваты хроническое переохлаждение и плохое питание плюс пневмония в легкой форме, но я не уверен, что этим можно объяснить галлюцинации…
— Кажется, началось. Мы с Фрэнсисом видели Марион и Клоука у вахты на въезде — они разговаривали с охранниками.
Оказывается, все смотрели на меня с каким-то забавным выражением.
— Похоже, ты вполне поправился, — заметил он. — Не сказать, впрочем, что у тебя цветущий вид. Генри держал меня в курсе твоего выздоровления.
— Само собой, — сказал Чарльз. — Ты что, думаешь, ФБР поверило россказням какого-то полудикого вермонтца?
— Хорошо, — пробормотала она, повернулась и вышла.
— Кстати, что теперь делать со мной? — спросил я, и все повернулись ко мне. — Я ранен.
— Кто, ты говоришь, продал там тебе прокладку?
— Поверьте, я был бы рад взять вас, но не должен допускать и мысли об этом. Мне очень жаль. Надеюсь, вы извините меня — я сейчас занимаюсь со студентом.
— Бедный Чарльз. Я попросил его позвать Камиллу, а он сказал…
— Слушай, здесь все открывается в девять, — сказал я. — Давай встретимся перед судом без пяти.
— Да хватит тебе, — кокетливо сказала Джуди. — Ты и так никогда никуда со мной не ходишь.
Я был не в настроении выслушивать его излияния на ступенях здания суда.
— О, привет, — сказала она, деловито отряхивая колени.
— У тебя там нет ничего приличного поесть? — спросил он, заглядывая в холодильник, пока я доставал оттуда сливки. — А то я еще не завтракал.
— Никто. Так, Джуди Пуви, — добавил я, когда понял, что мой первый ответ его не устраивает.
— Яд начинает действовать спустя как минимум десять-двенадцать часов, — не сдавался он. — Так что даже в случае передозировки у меня будет некоторое преимущество, запас времени. Имея противоядие…
— Джуди? В смысле, Джуди тебе все рассказала?
— А Банни откуда ее знал? — спросил я Фрэнсиса по пути к корпусу, где жила Софи.
— Ума не приложу, что делать. Как ни крути, пикап он украл.
Джуди преуспела на поприще аэробики. Теперь она, можно сказать, знаменитость — регулярно появляется на кабельном телевидении, где заправляет массовкой таких же подтянутых красоток в программе «Личный…
Приоткрыв штору, Генри выглянул наружу, затем обернулся.
— Дорожный патруль остановил его на Дип-килл-роуд. — Седовласый словно зачитывал протокол. — Он находился в состоянии опьянения. Согласился пройти тест на алкоголь, который показал положительный резу…
— А мы можем на ней покататься? — с любопытством спросил я.
— Море всего. Ром, клюквенный сок, кокосовое молоко, триплсек, персиковое бренди, мятный ликер. Не знаю, что еще. Попробуй, вкусная штука.
Естественно, он был против, но заявить об этом не мог. Поджав губы, он кивнул — я не сомневался, что он уже начал готовить лекцию о необходимости своевременного бронирования, которой он встретит моих…
Лиз восприняла это заявление с такой безмятежностью, что поначалу я подумал, что ослышался.
И тогда она рассказала мне о своем единственном воспоминании об отце. Это было незадолго до автокатастрофы. Шел снег, Чарльз спал, а она стояла в кроватке и смотрела в окно. Отец, одетый в старый сер…
И так продолжалось полчаса, а то и больше, — Банни нес вдохновенный бред о рыбалке, сонетах и бог знает еще о чем, пока в середине монолога его не осеняла очередная гениальная мысль. Тогда он исчезал…
— Мистер Ханди, по-моему, вы превратно поняли этого молодого человека, — снова вклинилась Лиз. — Он просто хочет сказать, что…»
— Вижу, — равнодушно отозвался он и нетвердой рукой поднес к губам стакан.
— На имя Коркорана, — бросил Банни, раскачиваясь на пятках и засунув руки в карманы. — А куда же подевался Каспар?
— Какой в этом толк, если Камилла останется в «Альбемарле»?
— Ну конечно, наш мальчик трезв как стеклышко. Спорим, ты не купил никаких сигарет? А если даже и купил, они насквозь мокрые. Где они, покажи?
— Мне нравится Гомер, — только и выдавил я из себя.
— Я имею в виду, какие планы? — спросил он с улыбкой. — Что будешь делать в ближайшие лет сорок-пятьдесят?
— Пожалуйста, только не сейчас, — устало сказал Генри.
— Каким образом? Этот бред о похитителях нас совершенно не касается.
— О нет, — наконец произнес он, все еще не сводя с меня глаз. — Генри, ты ведь не…
Спустя несколько часов мы одолели долгий подъем и набрели на арьергард другого, менее многочисленного отряда. Там были люди, чье присутствие здесь меня удивило и даже немного тронуло: Мартин Хоффер —…
— Да, после мы немного выпили, и он пошел к себе.
Придя домой, я понял, что больше всего хочу задернуть занавески и нырнуть в постель, вдруг показавшуюся мне самой желанной на свете — слежавшаяся подушка, грязные простыни, все как всегда. Но об этом…
Я нашел ее очень миловидной, даже красивой. На одеяло посыпались подарки: плюшевый мишка, упаковки «желейных бобов», номера «Джи-Кью», «Атлантик мансли», «Эсквайра»… «С каких это пор Фрэнсис читает г…
Я попытался вникнуть в смысл его слов, но удары молота по стенкам черепа не давали сосредоточиться. Огромная зеленая волна подкатила к горлу, замерла, готовая вырваться наружу, затем отступила. Я едв…
Фраза прозвучала без должной убедительности.
Мое сознание не справлялось с оглушительным фактом внезапного появления Банни. Я лишь ошарашенно смотрел на него — как он снова сделал глоток, как опустил бутылку, как вытер ладонью рот, — он стоял т…
— В таком случае не могу гарантировать наличие свободных мест.
Не помню, чтобы раньше он хоть раз выказывал такое удивление. Я стоял как вкопанный, не сводя с него глаз. Предметы стали невыносимо яркими, ослепительно белыми по краям. Меня повело в сторону, я поп…
— Ты, случайно, не заболел? — спросила она.
— И что? — повторил Генри с ведической безмятежностью.
— Я только поздороваюсь с ним и сразу вернусь, — быстро проговорил он и выскользнул из кухни.
— Да, это было последней каплей, — раздраженно заметил Генри. — Он достал у меня из морозилки ведерко мороженого — скрасить себе ожидание. Положить небольшую порцию на блюдечко он, конечно, не мог — …
После того, что наша пятерка пережила в минувшие месяцы, все мы, как можно догадаться, изрядно друг другу поднадоели. Первые дни мы держались порознь, пересекаясь только на занятиях и в столовой. Теп…
Это было не так кошмарно, как в прошлый раз, но все равно ужасно. Обхватив Генри, он всхлипывал у него на плече, а Генри стоял не шевелясь, со стоическим спокойствием вконец измученного человека, уст…
— О, разумеется, — сказал Банни, откидываясь на спинку стула. — Мы жили в одной комнате на первом курсе.
— У нас не было другого выхода, Чарльз, и мы уже не раз это обсуждали.
Можно было бы предположить, что этот инцидент несколько охладит нашу дружбу. Не думаю, что однополая любовь способна сильно смутить человека, посвятившего массу энергии изучению античной литературы, …
Он выпустил огромное облако голубого едкого дыма.
— И это еще не все, — сказал Фрэнсис. — Мы были завернуты в простыни. Босиком. В крови с головы до ног. Пьяные в стельку. По-твоему, мы должны были отправиться к шерифу и попытаться все это объяснить?
— Ты как? Все путем? — спросила она, заходя.
Хотя я провел в Хэмпдене всего несколько дней, я уже привык к постоянным жалобам администрации на финансовые затруднения, недостаток пожертвований, необходимость все время изворачиваться и экономить.
— А-а, хорошо, — выдохнул он и, откинув волосы, рыгнул. — Так что, истребители оленей? Что вы затеяли? Неужто просто так вот взяли и выбрались сюда понаблюдать за флорой и фауной, а?
Она же, если и смутилась, ничем этого не показала.
Чарльз храпел, запрокинув голову, Фрэнсис бормотал во сне. Время от времени снаружи в шуме брызг проносилась машина, и белая полоса, проползая по комнате, выхватывала стол для пула, подвешенные на кр…
— Ты был у него дома — в Сент-Луисе то есть?
— Я и сам не до конца понимаю, честно говоря, — ответил он, отрезая после продолжительных колебаний еще одну веточку. — Знаю одно: почти все в этом мире не важно. Последние полгода убедительно это пр…
— Терпеть не могу Гуччи, — заявил Фрэнсис.
— А что, надо признать, очень даже неплохо… Помню, лет пятнадцать назад, когда у нас еще не было лабораторного корпуса, здесь, на втором этаже, располагались кабинеты кураторов. Одна преподавательниц…
Мы настолько опешили, что даже не знали, что сказать. Потом Генри взял его за руку и, поднеся ее ближе к свету, внимательно рассмотрел черные пятна.
— Убить? Но с какой стати? — осторожно, словно бы разговаривая с помешанным, спросил Фрэнсис.
— Я и не сомневался, — сказал Чарльз. — Меня вы уж точно забыть не могли — Бишоп-хаус, десятая комната, помните?
«Что, влюбленный, смотришь букой? Что ты хмур, как ночь?»
Он кивнул на открытую «Историю искусства» Янсена. Добрая половина страниц была срезана под корешок.
— Вот видишь, — кивнул Генри. — У него даже не хватило ума до конца все продумать. Свинская шутка, вполне в духе Банни, но, надо сказать, я не думал, что у него хватит наглости сыграть ее с совершенн…
— Там очень красиво. Особенно когда все в снегу.
— Нет. На самом деле кесарев гриб отличается хорошими вкусовыми качествами — римляне, кстати, очень его любили. Но сейчас его почти не собирают — из-за смертоносного двойника.
— Нет, ну сколько? Триста баксов штучка? — Он навалился на стол всем своим внушительным весом. — Помнится, ты говорил, что они просто безобразны. Говорил, что в жизни не будешь писать ничем, кроме об…
В кровавой ванне кетчупа и вустерского соуса, словно живой, подрагивал желток.
Почему-то этот отрывок дается мне с трудом — может быть, потому, что тема его неразрывно связана для меня с множеством ночей, похожих на эту: ноющая боль в животе, истерзанные нервы, стрелка часов сл…
— Еще как оставлял, — не оборачиваясь, буркнул Чарльз.
PS надень Галстук. Ты б его конечно и так надел просто если без нево (орф.) они тебе Нацепят черт знает что из бабушкиного Сундука.
Она отложила книгу. На ней был серо-зеленый кашемировый свитер, и в пасмурном свете ее глаза играли темной морской волной. «Ах, как хороша…» — беспомощно подумал я, на секунду забыв обо всем.
— Но ведь я спокойно мог встретить вас уже в кинотеатре?
Банни пропустил это мимо ушей и, прикончив остаток в один присест, дрожащей рукой поставил стакан на стол. На лбу у него выступили бусины пота.
Он топтался на месте, пытаясь придумать что-нибудь еще, и вдруг Генри повернулся к нему.
— Потому что игнорировать существование иррационального опасно. Чем более развит человек, чем более он подчинен рассудку и сдержан, тем больше он нуждается в определенном русле, куда бы он мог направ…
— О, привет, — пробормотал я, осторожно огибая ее. — Извини.
Отразившееся на моем лице замешательство, видимо, говорило само за себя, потому что теперь засмеялся он.
— Вот то-то и оно, — с трудом разлепляя губы, назидательно изрек он. — А это ведь мог быть твой сосед. Да вообще кто угодно. Фиг тут что угадаешь.
У нее в комнате, в шкафу, был холодильник. Чтобы добраться до него, надо было преодолеть обширные залежи поясов, шляп и кружевных блузок.
Наверное, сложись все иначе, я мог бы писать о многих других вещах, но теперь у меня нет выбора. В моей жизни была только одна история, и лишь ее я могу рассказать.
Он сел в кресло у окна и указал мне на стул.
— «Я понимаю, тебе эта затея не понравится но, лапушка, здесь совсем нечего стыдиться, это Болезнь, вот что они мне сказали когда я туда пошла и мне так полегчало ты просто не представляешь. Я конечн…
Но улучшения не последовало. В среду утром было морозно и солнечно, вдобавок за ночь снежный покров вырос еще на несколько сантиметров.
Щелкнул замок, хлопнула дверь, и из коридора донеслись неторопливые шаги.
— Беда в том, что он круглый дурак и рано или поздно сболтнет что-нибудь, не предназначенное для чужих ушей. Возможно, без злого умысла, но, честно говоря, его мотивы не слишком меня заботят. Ты же в…
— Подобрал на парковке, — сообщил Чарльз. — Кстати, она не то чтоб ручная.
На этот раз героем вечера оказался не кто иной, как Уильям Ханди. Он был одет в костюм (правда, голубое парадное облачение сменилось заношенной тройкой а-ля сельский священник) и почему-то — причину …
— А, Генри, взгляни-ка вот на это, — спохватился Чарльз, вновь погрузившись в ворох своих бумаг. — Мы хотели поставить здесь дательный или винительный, но он посоветовал нам местный.
Мы пили виски с содовой. Чарльз попытался научить меня играть в пикет («Ведь в пикет играл Родон Кроули в „Ярмарке тщеславия“, помнишь?»), но я оказался никудышным учеником, и карты лежали без дела.
Плечом открыв дверь нараспашку, я принялся шарить в поисках выключателя, как вдруг заметил нечто, заставившее меня подскочить от ужаса. У окна высилась неподвижная фигура в длинном черном пальто — ру…
— Вакханалия называется мистерией не просто так. Можешь мне поверить, — недовольно бросил Генри. — Однако не будем недооценивать притягательность исходной идеи: утратить эго, утратить его без остатка…
— Нет, мы как раз обедали, — раздраженно бросил Давенпорт. Ноздри его с шумом раздувались, на пепельном ежике волос блестели капельки влаги. — Только что осмотрели место, сейчас едем к его родителям.
— Не беспокойся, — сказал я и снова сполз под одеяло. Иголка капельницы была холодной, как сосулька. — Лучше расскажи мне про Рим.
— Ах вот оно что! Ну тогда конечно. Раз все говорят, значит, это правда.
— Я буквально на минуту. В этом обезьяннике была такая грязища — не удивлюсь, если окажется, что я подцепил блох.
Он принялся рассказывать мне про какой-то гарвардский музей, где хранится миллион искусственных цветов из венецианского стекла, и тут, метнувшись к обочине, рядом с нами лихо притормозил желтый «фоль…
— Смотри, кажется, Фрэнсис, — услышал я вместо ответа.
К моему удивлению, Фрэнсис рассмеялся — коротеньким унылым смешком.
— Ты ведь вроде не тот парень, которому я звонил? — несколько озадаченно спросил второй дежурный. Это был рослый спокойный мужик лет под сорок, с лягушачьим ртом и пышной гривой седых волос. — Так ма…
— Глупее не придумаешь, — сказал Фрэнсис. — Он никогда не читает газет. Ничего бы не случилось, если бы не эта проклятая Марион.
— Как бы не так, — ответил Генри. — Он стоит рядом с тобой. Его очень хорошо слышно.
— Ну надо же. Какой курьез! И вы даже не подозреваете, где он может быть?
— Ричард, он просит тебя зайти. Иди сейчас же. Он тебя ждет. Что ты так на меня смотришь? — огрызнулась она на Чарльза.
— Нет, серьезно, — сказал Фрэнсис. — Мне просто нужен пакетик алкозельцера.
— Если б мы все же уехали, кому-то пришлось бы в конце концов открыть квартиру для хозяйки, — пожал плечами Генри. — Понятно, что я прислал бы тебе указания, с кем связаться и как распорядиться остав…
Если верить Национальному реестру исторических мест, церковь была построена в тысяча семьсот каком-то там году. Потемневшее от времени здание напоминало нечто среднее между склепом и тюрьмой, позади …
— Я знаю Чарльза гораздо лучше, чем ты. Сейчас мне не стоит попадаться ему на глаза.
— Уф, — выдохнул он, мешком свалившись в кресло и промокая лоб красной банданой. — Кажись, съел че-то не то.
— Нет, — покачал головой Генри, — из санскрита. Означает «круг».
— Он гений, этот парень. Мог бы работать переводчиком в ООН, если б захотел.
— Такой, значит, вопрос: как вам вообще в Штатах, нравится?
Он набирал воду, а я одевался в прихожей, когда зазвонил телефон.
В утреннем свете коридор был похож на больничный бокс. Помедлив на площадке, я оглянулся на дверь Фрэнсиса, уже неотличимую от других в длинном безымянном ряду.
— Боюсь, вы еще плохо знакомы с порядками Хэмпден-колледжа. Администрация, конечно, это не приветствует, но поделать ничего не может. Время от времени они поднимают шум вокруг распределения предметов…