Все цитаты из книги «Время всегда хорошее»
Я приободрился. Значит, для пионера, который только что попал в эксперимент, я был хорошо подготовлен.
— Так он тебя научит! — прошипела она. — Наталья Алексеевна, что у вас в классе творится? У нас тут не пионерская организация, а… я просто не знаю, как это назвать!
Мальчик усмехнулся, как будто поймал меня на откровенном вранье.
После завтрака я вернулась в свою комнату.
— Ар ю сик? — то ли переспросила, то ли поправила англичанка.
Мальчик посмотрел на меня, на телефон, опять на меня.
— Погоди, Снежка, — я осторожно высвободил рукав.
Я прошел мимо нее, стараясь не смотреть на это ужасное зрелище.
— Ах да, про медаль! — он сразу оживился. — Командир наш подал представление на Любовь Александровну Пригодич, на орден Красной звезды. Посмертно. Но звезду нам зарубили, мол, не в бою подвиг соверше…
Я встала и пошла к доске. Жуть как мне было страшно.
Мои размышления прервал учитель истории, который вошел в класс и уже начал рассказывать про то, как будет проходить экзамен.
— Я сейчас отвечу! — пообещал я и потянулся за мышкой.
Он вышел к доске, повернулся к классу и виновато улыбнулся. Васса посмотрела на меня с откровенным подозрением: Лев Залманович был еще меньше похож на партизана, чем баба Люба.
— Что ты там тормозишь? — весело крикнула она мне. — Прыгай в машину!
— Города — это города. Это специальная игра, чтобы речь развивать.
— Олечка, милая, я забыла будильник отключить. Как ты, солнце? Вчера у тебя была такая высокая температура, что пришлось врача вызывать.
Мне вдруг захотелось сесть и расплакаться, как маленькому. С большим трудом я доплелся до дома, ввалился в квартиру и залег на диван.
Я тоже не стал оригинальничать и ответил: «Ага».
Короче, все складывалось как нельзя лучше. Я уже начал верить, что Васса и Танечка махнули рукой на всю эту историю. На них ведь целая школа, что им какой-то Женька со своим пирогом!
Женя П., Андрей Ж. Как вам, взрослым, удалось так написать про нас, детей, что нам это было интересно читать?
— Алле? — тихо сказала я двери, потом прокашлялась и повторила громче: — Алле?
Мне очень хотелось ответить: «А чего они так все вырядились?!» — но я сдержался.
Книг не нашел, но нашел игрушки. И застрял возле них точно так же, как мама — возле платьев. Чего тут только не было! Мячи, карнавальные костюмы, конструкторы… про всякие машинки и куклы я вообще мол…
— Татьяна… я оправдаю, я исправлюсь! Пожалуйста, можно я? Мы ж подруги! Я буду заботиться, я и уроки помогу, и расскажу все. Ну пожалуйста!
— Вот увидишь, — сказал я, прячась за ствол и доставая из кармана трубочку.
— Ничего. Учились. Болтали в чате. Новый «Дарк Мортал» вышел…
Теперь на меня смотрели не с сочувствием или злорадством, а с ненавистью. Как будто я выскочка и зубрила какой-то! Просто меня вызвали — я ответил! А что, надо было делать вид, что ничего не знаю? Вп…
Я расплакалась. Я умоляла. Я готова была встать на колени.
Назавтра была суббота, и я почувствовал, что заболеваю. У меня всегда так: в начале недели начинает что-то ныть внутри, к пятнице вечером ломается, в субботу я заболеваю, а к вечеру воскресенья прихо…
— Садитесь! — сказал он. — Напоминаю, что сегодня у нас важный тренинг…
При гробовой тишине в классе Женя тяжело поднялся и вышел к доске. Выглядел он неважнецки. Наверное, как я вчера, когда меня вызвал историк.
— Как стало известно буквально сегодня, Любовь Александровна Архипова, бабушка Жени, была активной участницей партизанского движения.
Архипыч смотрел на меня победно, но я насупился еще больше. Мне все казалось, что вот-вот появится старшая пионервожатая или завучиха и начнет пилить Женьку.
Вышел, когда все уже разъехались. Мама тут же сгребла меня в охапку и принялась целовать.
Девочка Ира осеклась на полуслове и задумалась.
Под подъездом меня ждала Снежка. Вместо «привет» она сразу начала разбор полетов вчерашнего дня.
Мне стало нехорошо. Наверное, потому, что от него несло чем-то кислым и противным.
— Не знаю, — беззаботно ответил я. — Теперь это только от тебя зависит!
Проснулась я сразу, одним рывком. Проснулась с ощущением тревоги. Что-то такое случилось во сне… Медленно начали всплывать подробности: была белая комната, был мальчик… Витя, кажется. Он рассказал, ч…
— …что его бабушка кругом неправа! — закончил я. — И теперь перед нами стоит вопрос, что с ним делать?
— Да, — согласился Ястреб, задумавшись, — типа легче стало. А сколько надо в день тренироваться, чтобы… как ты?
— Есть другая идея, — торопливо сказал я, пока Сушка не бросилась в класс лупить всех подряд. — У нас же вечером подготовка к экзаменам, так?…
— Будет не одна. Будет много. И все будут бегать и просить: «Вступите в нашу партию, вступите в нашу партию»
— «Давай я в очереди постою… — мама снова стала давиться от смеха, — чтобы ты могла в другую очередь встать»!
— Слушай, — сказал он, как мне показалось, смущенно, — а я кем стану?
— Нет, наверное, лучше прямо к началу подойти, — сказал папа из машины.
— Ладно, не важно, — по голосу папы стало понятно, что он морщится. — Вот видишь, теперь время не такое жесткое…
— Да, я с удовольствием, только сегодня не могу, сегодня мы с одноклассниками отмечаем.
Резкий, вкусный и густой запах жареного лука вполз мне в ноздри, отчего я и проснулся. Но глаз не открывал, мучительно соображая — с чего это мама решила жарить домашние котлеты? Обычно она покупает …
— Оля! — испуганно вскрикнула Танечка. — Но почему?
На большой перемене мы с Ястребом и Сушкой выскочили во двор школы и устроили там тайное совещание. Ну как тайное… Все, конечно, пялились на трех шестиклашек, которые забились в угол двора и там шепч…
На следующий день Женя пришел в школу без галстука. Некоторые шарахались от него, как от чумного, в коридоре школы на него показывали пальцем. Быстро же тут слухи распространяются, а ведь они языком …
— Олька, ты откуда все это знаешь? — Женя аж напрягся.
— Чего стоим? — строго спросила Сушкина мама. — У нас дома пирожные остывают… греются… Короче, портятся! А ну все за мной!
— Тема сегодняшнего собрания — безответственное поведение вашего одноклассника Евгения Архипова, который поддался тлетворному влиянию религиозного дурмана. И пытался затащить в эти же сети своих друз…
Точно сказать не могу, потому что тут меня подхватили на руки и принялись подбрасывать к потолку.
Старательно рассказал все то, что должен был рассказать: про кулич, про бабушку и про религиозные праздники, которые пионерам праздновать стыдно. Старался повторять буквально все фразы, которые вчера…
— Оль, мы ж с тобой никогда не ссорились раньше.
— Так, время у нас еще есть. Садись и слушай…
Я чуть не подпрыгнул на месте. Ура! Оказывается, я тут чуть больше месяца пробуду, а потом вернусь назад, в привычную обстановку, к ребятам. Обрадовался — и тут же огорчился. Я вдруг понял, что мне т…
И гадость случилась, хотя сначала я ее и не заметил. Утром, перед школой, включил комп и проверил, что мне успели понаписать. Все обсуждали какую-то новость на форуме. Я кликнул, посмотрел. Ничего та…
— Если б не сундук этот треклятый… Выскочил бы и голыми руками… Она же девчонка совсем была!.. А так лежу — и только губы кусаю.
— Оленька, солнышко, пойдем завтракать. Что тебе приготовить?
— Я молодой тогда был. Шестнадцать лет. Но боевой, горячий. На железку раз десять ходил.
Пока мама ужинала, я честно пыталась в очередной раз пересказать ей параграф из учебника истории, а потом еще и билет по русскому языку. Мне стало плохо. Сначала просто разболелась голова. Мама, как …
Она выждала паузу. Класс молчал. Конечно, все осуждали, но еще больше все ждали, когда их наконец отпустят домой.
— Вот! — обличающе подняла палец старшая пионервожатая. — Вот тлетворное влияние! Витя! Ты же никогда не врал! Ты же председатель совета отряда! Отличник! У тебя папа партийный работник!
— Ладно, девятка, — сказал учитель и поставил оценку в журнал. — Пару раз оговорочки все-таки были, а то бы десятка была. Садись.
— Не-а, — хитро улыбнулся я. — Сами на улицу пойдем. Погода замечательная, чего дома сидеть?!
— Конечно! Мы и так на головах друг у друга сидим! Всё, прием окончен!..
— Вот что, Снежка! Никто тебя не обидит! Я обещаю!
Я внимательно посмотрела на бумажку в руке. Фантик и фантик. В голову б не пришло его хранить.
У меня тоже время от времени жужжала трубка, но сколько я ни поднимал трубку, маминого лица ни разу не видел. Вместо этого натыкался на надпись: «У вас 35 непрочитанных сообщений». Потом опять жужжан…
Женька от него сразу съежился, а я обернулся посмотреть, кто это такой наглый. Сейчас я был готов за своего друга с кем угодно сражаться…
Женька лихо спрыгнул на землю и пошел неровной походкой — как будто ему очень хочется побежать, но надо сдерживаться.
— Пап, Женя хороший, а его ни за что выгнали. Ну почему за него нельзя вступиться, почему?
— Что ты киваешь? — вдруг зашипела Танечка. — Языка нет?
Она трижды начинала строку, но до «морозов» добраться не могла. То на «солнце» споткнется, то на «луче».
— Я Витя. Шевченко. Я заболел… Мы в больнице?
— Надо было хитростью… Сделать вид, что подчинились…
— А я Николай Иванович. И меня не устраивает, что ученики прыгают по партам.
Я совсем смутился и решил пока помолчать. Мама требовательно посмотрела на врача.
К середине ее речи мне очень хотелось помотать головой, потому что смысл ускользал. Евгений Архипов принес в класс кулич и собирался им отравить всех в классе. Бред какой-то…
— Ладно, — сказала мама, отхохотав, — поехали… заботливый ты мой.
— Женя… — начала говорить Танечка, но Архипов перебил и ее.
— А ведь она права! — крикнул вдруг Сашка. — Мы его исключили, мы его и вернем!
— Выперли! — сказал он сквозь слезы. — Из пионеров! И покатилась моя жизнь по наклонной! И Ленка меня тоже… выперла! Кому я такой нужен?
— Ты только не плачь, — сказала я шепотом. — Не плачь и не кричи. Просто скажи мне, какой сейчас год.
— Ну вот почему США не хотят ехать на Олимпиаду? Боятся проиграть?
Меня опять принялись хватать за руки, и в этой круговерти я не заметила, куда делся Женя. Вот он был только что возле доски, и вдруг исчез. Только его пионерский галстук остался лежать на учительском…
Вскочила худенькая маленькая девочка и стала бегать по классу с какими-то бумажками, при этом все остальные шушукались, хватали ее за руки и пытались что-то выяснить про варианты.
Весь день я проходила по квартире, не зная, куда себя приткнуть, и легла спать в восемь часов. Чтоб поскорее наступило завтра!
— Могу! — сказал Женя еще раз и посмотрел Вассе прямо в глаза.
— Она ведь пыталась отравить вас ядом религии! Конечно, ты осуждаешь старую… не очень умную женщину.
— В прошлые выходные работал как проклятый, вот меня Первый и отправил сегодня домой пораньше!
В конце концов я осознал, что ничего не понимаю из рассказа диктора, и выключил телевизор. К ужину придет папа, принесет «Правду» и «Советскую Белоруссию» — перепишу оттуда. Я позвонил Женьке, но тру…
Интересно, а в автобусе мы тоже будем одни? Или для такого дела мама вызвала такси? Ответ на этот вопрос разрешился удивительным образом: мама решительно подошла к стоящей возле дома машине необычног…
Я нахмурился. А если Оля уже исправила, я узнаю об этом в моем будущем? Или тут все останется, как было? А Оля прошлое так исправит, что от него вырастет новая ветка в будущее? Я что-то такое то ли с…
— И отдаленные седой зимы угрозы, — завершила русица.
— Папа! — перебил я ее. — Мне нужна помощь! Срочно! Сегодня же! Я знаю, как спасти Женьку!
— Хорошо, что я пораньше домой пришел, — папа достал ключ из двери, вошел и прикрыл дверь за собой. — А если бы какой-нибудь вор?
А я видела! Ведь они все еще не знают, что довольно скоро Советского Союза не станет, и говорить можно будет все, что захочешь, и про революцию все забудут, и кто такой их любимый Ленин, дети знать н…
— Между прочим, Оля, если ты будешь продолжать себя так вести, то мы и тебя исключим, — пропела Красноперкина.
Голова вроде ясная, только слабость по всему телу.
— Вот так история, — смущенно сказал он. — А я в таком виде.
Мы расселись. Все недоуменно таращились на завучиху, и только я знал, что сейчас будет. Знал — и все-таки повторял про себя: «Только не это! Только не это!»
— Я понимаю, — усмехнулся Виктор Александрович. — Но ты, когда надумаешь, позвони. Вот тебе телефон. Это сын моего старого друга, это все его идея. Архипов его фамилия.
— Другое. Тебя могли не только без партбилета оставить, но и в волюнтаризме обвинить.
«Ура! — подумал я. — Не перепутал!» И тут же спохватился: «Ой, а фамилия-то его как?».
«Фигня вопрос, — ответил я. — Это Ястреба заслуга!»
Тут я вообще перестал что-то понимать и дальнейший диалог мамы и доктора прошел мимо моих ушей. Какой еще «управляющий»? Какой еще «бизнес»? И что такое «холдинг»?! Этот холдинг почему-то меня сильне…
— Архипов мог решить проблему, попросив у нас прощения, — мне самому было тошно от своих слов, — и признав, что его бабушка…
И я потопала к доске. Встала, посмотрела на класс. И уже собиралась было по привычке испугаться, но увидела перед собой лица одноклассников. Они были добрые, живые, они были готовы мне помочь. Я прос…
Танечка ушла, а я осталась в растерянности. Как объявить? Дома я б объяву запостила, а здесь что мне делать?
Пока я продолжала озираться в поисках кулера или фильтра, Ира выхватила у меня чайник и сунула его под кран. Ничего себе! Эти дикие люди пьют воду прямо из-под крана!
— Ох, деточка, — сказала она, — плохое время, говоришь? А я помню, как Женькиного отца рожала. Война только-только кончилась. Муки нет. Коровы две на всю деревню, да такие тощие, что мы их больше отк…
Мама пришла только в восемь вечера, уставшая и несчастная.
Мама обняла меня за плечи и чмокнула в макушку. Ястреб собрался в комок и явно приготовился сбежать.
Глаза у Иры сделались огромными и испуганными.
— Хорошо! — бодро рапортует Ира, — Давай почитаем!
Сообщение было коротеньким. «Привет! А у тебя парень есть?» — но у меня прям руки затряслись. Ястреб заходил на форум редко, но метко. Иногда как напишет что-нибудь, как пошутит, так все и сбегаются …
Шла-шла из школы — и вдруг, как мешком по голове… Женька рядом был, рассказывал что-то интересное, я слушала, слушала, а потом вдруг поняла: я влюбилась!
Ох, сколько ссылок! Это ж надо, какая распространенная фамилия! Я секунду подумала и набрала: «Евгений Петрович Архипов». Опять куча информации, я начала листать странички и… Ура! Персональная страни…
Честно говоря, я раньше на таких не катался, поэтому боялся, что «упад» начнется с первых шагов, но тут меня ждал приятный сюрприз. Стоило мне надеть (с маминой помощью) коньки и наколенники с налоко…
Мужчины тоже выглядели слишком… пестро. Я почти не видел костюмов и галстуков, зато многие щеголяли в невообразимых штанах с безумным количеством карманов. Нет, не мальчики вроде меня, а солидные тол…
Слова были непонятные, но пользоваться всеми этими штуками оказалось очень просто. И очень увлекательно.
К вечеру я был так переполнен впечатлениями, что они у меня через уши лезли. Я уже ничему не мог удивиться, а чтобы искушения не было, забился на заднее сиденье машины, закрыл глаза, уши… и уснул.
— Дима, — почему-то просипел он, — Мухин.
Он спохватился и принялся вытирать слезы тем самым мятым платком, которым до этого пытался отчистить костюм. Не столько вытирал, сколько грязь по лицу размазывал. Наверное, при других обстоятельствах…
Я во все глаза уставился на нее. Не со мной же она здоровалась!
Сегодня мама задерживалась. Я от нечего делать решила разгрести свой комик. Немного перенастроила инет, чтоб удобнее было, фильмы старые удалила, музыки новой залила. Почту размусорила, а то спама бо…
— Тысяча девятьсот восьмидесятый, — тоже шепотом ответила мама.
— Ладно, — вздохнула завуч, — придется напомнить. Бабушка Архипова испекла этот кулич… пасхальный кулич!.. к религиозному празднику «пасха».
Вернувшись, первым делом бросился к компу и начал искать в Инете что-нибудь о Евгении Архипове. Однофамильцев было хоть пруд пруди, но все какие-то не те. Мне стало страшно. Я почему-то был уверен, ч…
У меня непроизвольно сжались кулаки, по Жениному тону я поняла, что случилось что-то страшное, хоть и не поняла почему.
— Пойдем! Бабушка про тебя вчера весь день спрашивала. Она уже все для теста приготовила.
К этому моменту я уже тоже хохотала до слез из глаз. Дома я, по-моему, никогда так не смеялась.
Я тихонько встала и отправилась на кухню. По дороге заглянула в спальню. Родители спали, и я не стала их будить. Мама явно страшно устала, не спала, пока я болела, а папа… Папа на заводе… Вот это у м…
У меня начала болеть голова. Пришлось откинуться в кресле и закрыть глаза. Мама тут же перестала болтать, убрала телевизор, что-то подкрутила, и я почувствовал на лице свежий ветерок. Стало легче, и …
То какие-то стадионы снились, то бесконечные кирпичные стены, по которым нужно долго-долго карабкаться.
— Сегодня приезжали французы, я целый день с ними носилась по всему институту. Прикольный у них английский, сначала многое было непонятно, а потом приспособились. Им так понравились наши разработки! …
Но я знаю, что так нельзя. Здесь, во сне, своя логика, и она подсказывает, что ничего у меня не получится.
— Совсем. Единственный шанс твоему Женьке уцелеть — публично покаяться и признать ошибки.
— В целом на шестерочку, — задумчиво сказала русица. — Плюс балл за отвагу. Итого семь. Садись.
— Что то? — спросила я. — Что ты за бред говоришь? Вы же сами его исключили, причем несправедливо.
— Нет, — сказал он, — так нечестно. Слишком быстро. Давай я не Алматы скажу, а… Архангельск…
И на меня накатила волна мягкого, обволакивающего ужаса. Голова стала ватной, а руки и ноги ледяными.
— Да, как обычно. Отчет о работе. Шефская помощь.
Меня вдруг пробил холодный пот. Из-за всех этих удивительных штучек я совсем забыл о Женьке!
— …Две цифры перепутал — пять и шесть! И семерку за это ставить? Придираются!..
Совершенно забыла про то, что в школе на входе нужно регистрироваться, получила по ногам турникетом, но даже это не испортило мне настроения.
Со мной тоже странно стали общаться. Было несколько дурных девиц во главе с Барби Красноперкиной, которые перестали меня замечать и, гордо задрав головы, проходили мимо. Вид у них при этом был такой …
— Это, наверное, обкомовская больница! — догадываюсь я. — Или даже цековская!
— Ее, дурочку эту, — Красавица мотнула челкой в сторону убежавшей девочки, — Леной зовут, чтоб ты знал! Он ее имени не помнит, а еще чего-то хочет! — Нина повернулась в сторону Снежаны и добавила: — …
Я опять не поняла и половины из того, что услышала, мысленно плюнула и решила разобраться с этим потом. Тем более что мама уже активно выпихивала меня из дома.
— Ой, Олечка, а я не поверила. Ко мне твоя мама утром зашла и попросила тебя проведать. Сказала, что ты заболела сильно и многое забыла, а я ей не поверила. Оль, это ж я, Ира, мы с тобой за одной пар…
Я и сам понимал, что хорошенького понемножку. Завтра буду как огурчик…
— Женя, — сказала она ласково, — ты, конечно, любишь бабушку, но, согласись, она поступила не по-советски.
Слово «комп» мне ничего не говорило. На всякий случай я неопределенно повел плечом.
— А теперь я хочу, чтоб вы немного потренировались. К доске пойдет…
— Саша… Витя просит… чтобы я научила его работать на компьютере…
Ох, и зачем только куда-то уходить, если вот она, настоящая жизнь. Сейчас бы сесть, спокойно придумать ответ, написать. А потом выведать номер его аськи и болтать, болтать ночами… я аж зажмурилась от…
— Нет, мы конечно, не снимаем полностью с себя вину. Вот Татьяна Николаевна, — кивок в сторону Танечки, — тоже понесет заслуженное наказание. Это и ее просчет, ведь это ее пионерская организация! И х…
К школе мы подкатили за десять минут до собрания.
После того как я повязала Женьке галстук, Танечка куда-то делась. Мы даже не заметили когда.
Класс хором скандировал: «Спа-си-бо!», даже учителя улыбались и хлопали, даже какой-то чужой экзаменатор. Он разрабатывал эти экзамены, и приехал к нам в школу потому, что мы сдали их лучше всех в го…
— У Жени есть свои родители, вот они пусть и вступаются. И папа у него, между прочим, партийный работник. Вот пусть и разбираются сами.
— Мне сказали, чтобы… что это должно стать для тебя…
— Мама, папа, но это же все неправда! Мы ничего плохого не хотели! Ведь Женьку несправедливо из пионеров выгнали, я просто хотела помочь…
На улице я прижала холодные руки к горячим щекам. Что же это происходит со мной?
— Может, еще что-нибудь интересненькое вспомнишь?
Англичанка от такой просьбы чуть на пол не села. В глазах у нее читалось: «Ничего себе заявочки».
— Ты че-че-е-чего па-па-падаешь? — спросила я.
Нас быстренько развезли по домам, но я успел на прощание помахать Сушке рукой. Она сделала странное движение плечом, но махать в ответ не стала. Зато покраснела так, что даже в темноте было видно.
— А что там не понимать? — он сел в кресло, отложил ключ в сторону и принялся снимать ботинки.
— Голова — это от таблеток… А погулять — конечно, можно! Хочешь, в Раубичи скатаемся?
Женька презрительно хмыкнул и ушел на другой конец коридора, где и стоял у окна в гордом одиночестве. Ко мне тоже никто не подходил, а мне и самому не очень хотелось с кем-то болтать.
— Точно! А я и забыла! Смотри, что у меня есть!
Женька аж подпрыгнул от счастья. Видно было, как он обрадовался. И рванул к мальчишкам.
Я стал рассказывать про разговор с вожаткой и завучихой. Чем больше рассказывал, тем мрачнее становился Женька. Да и меня все больше мутило — то ли от высоты, то ли еще от чего. Когда добрался до сам…
Женька вдруг всхлипнул и вытер нос рукавом.
— В какой мрачной? Нормальный деловой костюм.
Когда прозвенел звонок, все принялись вытаскивать провода из своих нотиков, а я спохватился, что так и не подключил его.
Мы убегались так, что через три часа полегли на траве в середине двора и уставились в небо.
— Он уже второй час где-то бегает. Ты ему скажи, Витенька, — голос у Женькиной бабушки был скрипучий, но приятный, — чтобы он шел домой! Я волнуюсь! Скоро стемнеет!
В классе стало очень-очень тихо, а Танечка залилась пунцовой краской.
В классе меня ждал заинтересованный экзаменатор.
— Ты чего такой злой, Тарас? — удивился Женька.
Я вскочила и начала собираться в школу, как на пожар. Я Женьку никому в обиду не дам, никуда его из нашей школы не отчислят!
Голос Льва Залмановича вдруг стал напряженным, как будто говорил он против своей воли.
— А я сидел тут, а потом смотрю — ты идешь, — Женя говорил со мной, но смотрел при этом в землю, — и я подумал, что надо сказать тебе… сказать, что ты глупость сделала сегодня. А если б Васса и тебя …
Я долго не мог понять — я уже проснулся или все еще сплю? Или у меня этот… горячечный бред?
— Иди к нам! Будешь в «Штандера-вандера»?
— Оля, куда ты пошла, поешь, как человек, за столом в кои-то веки.
— Это Женька! — объяснил я. — Архипов! Он болен.
— Ох, ну и повезло сегодня, даже не верится! Представляешь, с самой площади без пробок доехала! Один раз только на повороте постояла минут пятнадцать, но это ж не считается! Олька, поставь чайник.
В коридоре меня больше всего потрясли три коробки с одинаковыми сапогами. Только размеры были разные. Интересно, это кому и зачем?
От этого взгляда она пошла страшными красными пятнами, как будто тоже наелась отравленного кулича.
Гренки стали поперек горла, и я уставилась в стол.
Я медленно повернула голову, медленно открыла глаза и тупо уставилась на комик, который вибрировал и скакал по прикроватной тумбочке. Мыслей не было. Чувств тоже.
Я вообще перестал что-нибудь соображать. В чем виноват? Что мы эту булку… кулич ели не в столовой?
При слове «тренинг» все напряглись. Я просто кожей почувствовал, как в классе электризуется атмосфера.
— Ну… вот приду и узнаю. — Папа усмехнулся. — Без работы не оставят. Опять нужно будет куда-нибудь ехать, договариваться, выбивать какие-нибудь материалы.
— Женя учится лучше всех в классе, Женя знает больше всех в классе. Он может поступить в любой вуз, и мы все будем гордиться, что учились вместе с ним. С ним интересно, с ним все дружить хотят! Я счи…
— Оль, ты, похоже, правда еще не совсем в себя пришла. Иди-ка лучше поспи.
— Проснулся? — весело спросила она, не оборачиваясь. — Есть хочешь?
Я навострил уши, стараясь не пропустить ни одного слова.
— Значит, завтра отправляешься в школу. Экзамен на носу, нечего дома прохлаждаться!
— Чего застряла? — спросила она, едва разжимая губы.
— А все к добру, вот увидите! Вы с этим бойкотом мало что потеряли, зато многое нашли.
От этих пауз нить разговора рвалась, и я очень устал, зато узнал много интересного. Оказывается, на всех моя речь на математике произвела огромное впечатление. Никто не ожидал, что я смогу так бойко …
Только тут я обратила внимание, что сжимаю в руке комик, как спасательный круг.
И укрепился в идее полигона. Оказывается, мы живем не в квартире, а в отдельном доме! Ну конечно, эксперимент-то секретный! И в Раубичи мы поедем по какой-нибудь секретной дороге, а там тоже будут то…
Но валяться сразу расхотелось. Я сел в кровати, потянулся и начал думать, чем бы заняться, раз уж в школу идти не надо. Интересно, а в эксперименте школа вообще не предусмотрена? Но ведь должны меня …
И потащила одну сумку на кухню. Там она начала выгружать содержимое на стол, чмокая от восхищения. В кухню тут же вошла мама и стала, размахивая руками, с восторгом рассказывать.
— Извини, папа! Я просто задумался, мне завтра про бойкот Олимпиады на политинформации надо рассказать, а я не все понимаю.
— Да нет… Мам, а сегодня какой-то праздник?
— Положи, положи, — сказал историк. — Он тебе не понадобится.
— Архипов единогласно исключен из пионеров решением совета отряда!
— Так что никакой он у меня не дурак! — гордо заявила Сушка и показала Нинке язык.
Пришлось согласиться. Откуда я знаю, может, я и Биг Билл?
В результате я получил то, о чем и мечтать не мог: полноценное боление в рабочий день. Мама сварила мне куриного бульончику, папа развлекал разговорами и поминутно трогал лоб.
— Тили-тили-тесто, жених и невеста! — громко заорал кто-то, и все заржали.
— Виктор, — сказала она своим обычным командирским голосом, — расскажи нам, пожалуйста, как все было.
— Да никак, — честно ответил я. — Просто говорил, и все. Чем больше говоришь, тем легче. Вот ты десять минут со мной поболтал — уже гораздо лучше говоришь!
Так мы и развлекались: то играли в «Я знаю пять имен мальчиков», то входили в Инет с комиков и писали друг другу в аську длинные фразы на скорость.
— Шторы? — мама удивилась. — Что значит зачем? Висят и висят…
И почесала нос. Мы с Сушкой напряглись. Ястреб не выдал очередной «Нормы», а пристально посмотрел на девочку.
И тут я похолодел: «за год»! Это значит — за шестой класс!
Вместо удобных парт тут стояли обычные столы, причем за каждым столом сидело по два человека. Ужасно, даже на уроке мне придется терпеть рядом чье-то присутствие. Мальчишки угомонились, только когда …
— Стоп-стоп-стоп! — я умоляюще поднял ладони вверх. — Какую свинью? Какая Ленка?
На выходе из школы я на пару минут задержался. Очень хотелось хоть с кем-то из класса познакомиться. Но все очень быстро расходились по домам, уткнувшись в свои телефоны и быстро тыкая в их экраны. К…
— Сынок, папа спрашивает, не поможешь ли ты ему на мамонтов охотиться?
— Это я, — объяснил я. — Витя Шевченко. Помнишь?
— Не хочу, чтобы каждый в моих мыслях копался! Когда я под ником, то… ну… как будто…
— Как же так?! — сказал он, отправив на место очередного мученика. — Шевченко, не самый умный в классе, может у доски отвечать, а все наши хваленые отличники… пузыри пускают! А экзамен никто отменять…
— Пойдем к Наташе Алексеевне, отпросишься!
— Какого экзамена? — мамины глаза стали размером с блюдце. — Ты о чем? И вообще, как ты со мной разговариваешь?
Комната завертелась перед глазами и куда-то пропала.
— Бабушка Архипова, — продолжала завуч, — таким образом пытается…
Я кивнул. От сердца отлегло — папа пошел по новым рельсам.
— Ладно, — сказал папа, — я поеду проверю, как там запрос.
— Да, я знаю. Очень рад тебя видеть. Наслышан о ваших успехах.
Теперь я понял, почему мама смеялась. Очередей не было! Вообще! Нигде! То есть у некоторых прилавков стояло по два-три человека, но это же не очередь! Очередь — это когда через весь магазин тянется к…
Ирка потянула меня за рукав садиться. Я и не заметила, что все это время стояла торчком, прижав к себе портфель.
— Ну попробуй, — сказала девочка. — Меня классная попросила напечатать. Это для кабинета.
Мама вдруг рассмеялась. Я решил не развивать тему.
По классу пронесся судорожный вздох, и воцарилась мертвая тишина. Прям как у нас бывает, только еще и комики не тренькают.
— Мама, что со мной? — спросила я тихо. — Я долго болела? Где я, мама?
— Серьезно! — я даже ударил себя в грудь, крепко вцепившись в ствол второй рукой. — Он долго что-то объяснял… Короче, если бы мы тебя вообще никак не наказали, Васса не успокоилась бы. И, может, все-…
А класс натужно загудел. Судя по отдельным словам, всем очень не хотелось торчать в школе после уроков.
— Мама, — спросил я, когда гости уехали, — а что значит «круто»?
И замолчала. Я еще немного постоял, посмотрел на приборчик, но экран на нем быстро погас, я пожал плечами и спрятал его в карман.
К нам постоянно прибивались одноклассники — по одному, по два. Ястреб тут же взял на себя руководство и наладил порядок приема в кружок. Каждый новенький должен был рассекретить свой ник и рассказать…
— Оль, ты издеваешься, я полночи не спала.
— Мамочка, как ты чудесно выглядишь! — сказала я шепотом.
На втором уроке — истории — произошло замечательное событие. Диму-Ястреба вызвали к доске, и он выдал целый параграф про Древнюю Грецию, как по писаному!
— Простите… Как вспомню… А потом они ушли. И девчонка вроде как не шевелится. Ну, думаю, гады, вы мне за нее ответите! Вот только выберусь… А как выбраться, если надо мной сундук, а крови уже много п…
Мама кинулась ко мне и принялась гладить по головке.
Наверное, вспоминал, можно ли по условиям эксперимента пользоваться инструкцией. А потом решился.
— Я не Биг… этот, — признался я. — Я Витя Шевченко!
С самого утра я чувствовал, что сегодня случится какая-то гадость. Ночной разговор помнил очень хорошо, убеждал себя, что та девочка все исправит, Женька теперь в безопасности… Но все равно на душе с…
— Вот вы где! — сказал он бодрым голосом. — Чего вы тут уединились? То есть удвоились?
Вспомнился Женька. На секунду как будто свет померк, так стало тоскливо… Но я быстро взяла себя в руки.
Вот теперь можно было и паузу сделать. Я обвел класс взглядом. Танечка морщила лоб, не понимая, что это за новости в регламенте пионерского собрания. Васса замерла совершенно неподвижно. Воронько отв…
— Врет! — сурово подтвердил Ястреб. — Детектор зашкаливает!
— Оля, Оленька, тебя нельзя вставать! И волноваться нельзя, ты ляг…
Это был сюрприз. Вот уж не думал, что учителя в курсе нашей подготовки.
— Сегодня заседание кафедры, мне лучше присутствовать.
Четвертая четверть — самая классная. До летних каникул остается совсем чуть-чуть, каких-то полтора месяца. А самое главное — до подведения годовых отметок. Я очень люблю апрель, а еще больше — конец …
— Ладно, — сказала Сушка, нахохотавшись, — был бы пацан, я бы ему по голове настучала. А с этой что делать будем?
Я вскочил — и снова сел. Голова шла кругом.
— А ты в будущем, — Женька тоже устраивался поудобнее, что предвещало интенсивную перестрелку, — кем будешь? Известным писателем-фантастом?
Я знаю, что завуч будет очень недовольна, если я помешаю гвардейцам кардинала.
— Нет, — мне обидно, что она первая про сон сообразила. — Это мой сон! А тебя я вообще не знаю!
— Я рада, что вы, Петр Иванович, как ответственный партийный работник, понимаете серьезность ситуации.
Не знаю, о чем там говорили мой папа с Женькиным, но только сам Архипыч со мной общаться не хотел. Он даже попросил его пересадить за другую парту. Классуха, которая обычно отвечала в таких случаях: …
— «Унылая пора! — выпалила она, как будто в чем-то обвиняла русицу. — Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса!»
— Нет-нет. Мне нормально. Просто удивительно…
— Это просто сон, — говорит девочка. — Я сплю, и ты мне снишься.
Мама заплакала навзрыд. И оттого как она плакала, мне стало страшно. Я огляделась по сторонам, и у меня снова начал тукать висок, как будто в него кто-то бьется.
Мама упорхнула. И тут меня накрыло. Получилось! Я дома!
— А я вот думаю, я б, наверное, испугалась. А ты?
Всю обратную дорогу я продрых на заднем сиденье.
Устраиваюсь в своем кресле поудобнее и старательно таращусь на кресло напротив. Там должна появиться девчонка, из-за которой меня забросило в чужое время. Здесь, в комнате, я окончательно понимаю то,…
— Не хочу! — она то ли отвечает на мои мысли, то ли угадывает их. — Я тут останусь. Тут хорошее время!
— Оль, я приехал позвать тебя на одну встречу. Мы хотим собрать активных детей со всего города, познакомить вас. Устроить такой клуб, где б вы могли общаться. Придешь?
— Ладно, давай сделаем так. Ты сейчас возьмешь учебник и прочитаешь пункт параграфа. А потом перескажешь, хорошо?
— Ничего, выживу, — прошептала я себе под нос. — Выживу и разберусь со всем этим.
Я решаю говорить правду. Рассказываю о Женьке, о том, что мне нужно вернуться и все исправить. Она слушает, время от времени кивая. И улыбается так тепло, что я вдруг вспоминаю Сушку.
И сразу напряжение спало, хотя никто ничего не сказал. Я шел к доске и ловил на себе сочувствующие и злорадные взгляды. Это мне совсем не нравилось. Похоже, «испытание» предстояло серьезное. А вдруг …
Домой меня привели всю опухшую от слез и отчаяния. Ужас в том, что была суббота, то есть вместо того чтоб уйти на работу, родители сидели дома. Я так хотела сбежать к Женьке… Вот когда я вспомнила пр…
Что интересно, в этом времени интернет гораздо меньше нужен, чем у нас. У них вообще тут время течет по-другому, более размеренно, спокойно. Комики не звонят, люди идут, а не бегут. Машин почти нет. …
— Вот какой дисциплинированный организм! — смеется папа. — Только в выходные болеет!
Мама не хотела пускать меня в школу, но я была непреклонна. Остановить меня было невозможно, я сносила все на своем пути. В школу неслась пешком, испытывая ни с чем не сравнимый кайф от джинсов и кро…
Все пять уроков я отсидел тихо, как мышь под метлой. Женька как верный друг и сосед по парте пытался меня развеселить, но получалось еще хуже. Даже когда он очень ловко засветил Ирке Воронько жеваной…
— Оль, вообще ты плохо выглядишь, — сказала она через пару минут. — Молчишь все время. И вообще какая-то странная. Даже про будущее мне не ответила.
— Нормально все… Послушай, ведь если мы вернемся опять в начало апреля, то до экзаменов опять останется месяц. Эх, жаль, столько работы коту под хвост!
— Решили колобок, жираф и бегемот сброситься с крыши. Знаешь?
Все снова захохотали. Смех получился какой-то нервный — слишком долго мы были в напряжении.
— Если его из партии выгонят… — у Жени на глазах блеснули слезы, — я себе этого никогда не прощу!
Про себя я радовался, что не дали самостоятельную, потому что от волнения я мог что-нибудь «напортачить», как говорит папа. А устно отвечать просто. Надо только следить за выражением лица учителя. Ка…
— Как ты себя чувствуешь? — ласково спросила она и погладила меня по голове.
— Ну не скажи, — улыбнулась бабушка. — Он хоть и железный, да не вечный. И ржавчина его возьмет…
— Пап, а ты что сейчас на работе делаешь?
Женька, который уже поднес свою трубку к губам, почему-то передумал плеваться.
— …Между членами Политбюро возникли серьезные разногласия. Генсек Черненко представлял фракцию геронтократов, которым противостояли молодые реформаторы во главе с Горбачевым…
— А где? — спросил Ястреб. — В холле? А если завтра еще желающие появятся? Родителей твоих на улицу выгоним?
— Мне бы денег, — невнятно сказал он. — На лечение.
Я оставила комик на парте и поняла, что чувствую себя раздетой. Стою одна, на меня смотрит класс. Кто эти люди? Что я о них знаю?
Теперь это напоминало перестрелку. Васса бухала редко, но мощно, как пушка, Наташа лупила часто, как пулемет. Танечка иногда вякала что-то, словно гранату кидала. Кинет — и в укрытие.
И Женька без предупреждения плюнул в меня жеваным комочком. Я решил, что это не считается за начало боевых действий, потому что плевался он без трубочки.
— А что ж он не позвонит хотя бы… — выдавила я.
Он понимающе улыбнулся. Историк вопросительно смотрел то на меня, то на экзаменатора.
— Надо выяснить айпишник того, кто влез на форум, — горячо шептал Димка, — пробить у провайдера юзера…
— Держи! Сегодня можешь кататься до упаду.
— Я думаю, — продолжила вожатая, — что и Женя сам осознал, как нехорошо он поступил. Архипов, выйди к доске!
— Знаешь, а будет время, когда всем будет наплевать, в какой ты партии.
Девочка нехотя поднялась из-за парты, злобно зыркнула на меня и поплелась к доске.
Я заметила у двери глазок, посмотрела в него. За дверью стояла девочка. Действительно девочка. Просто девочка. И бормоча про себя «сейв, сейв, контрол эс» я открыла дверь.
— Девочки, что это? — спросила я шепотом.
— Лев Залманович, — осторожно поправил он.
— Конечно, — сказала Наталья Алексеевна. — Оль, ты домой сама дойдешь?
— Мам, ну неужели ты не видишь, какие они тяжелые и огромные?
Танечка выглядела неважнецки, вся в алых пятнах, а в классе уже стоял настоящий гул.
— Телефоны на стол! И слушайте внимательно, сейчас, можно сказать, ваша судьба решается.
Ирка и еще пяток девчонок сидели на железяке типа турника во дворе и при виде меня замахали руками.
— Так не пойдет, — заявил я. — Чему учились? О чем болтали? Что там нового в… «Дарк Мортале»?! Подробнее надо.
Я стоял под дверьми класса и молился богу. Я, советский пионер (пусть в прошлом), просил у бога помощи! А что мне оставалось делать? Моих одноклассников вызывали по одному, и там они сдавали эти ужас…
— Ладно… — англичанка вопреки своим принципам тоже перешла на русский. — Иди…
Она схватила свой рюкзачок и бросилась прочь. Все тупо смотрели ей вслед и молчали.
Ира поджала губы и отвернулась. А я наслаждалась тишиной. Но опять недолго, потому что пришла с работы мама.
— Оля, тебе выходить через полчаса, а ты еще в пижаме!
— Очень рекомендую подумать о карьере педагога.
— Как же ты нас напугала, господи… — мама тихо плакала и обнимала меня.
— Меня сейчас стошнит! — почти не соврал я. — Можно выйти?
— Слушайте, — сказал я, — а давайте ей бойкот объявим! Мы так делали… то есть я читал, как раньше в школах так делали! Не будем с ней общаться, и всё! По крайнем мере в чатах! И на эсэмэски отвечать …
— Эх, Виктор, Виктор… — покачала головой Васса. — Разве этому я тебя учила? Разве так поступали пионеры-герои? Разве так поступал Павлик Морозов, имя которого носит наша дружина?
— Ты мне обещала про жвачку рассказать, — сказала я.
Сел в кровати, зевнул и потянулся за комиком — посмотреть, который час. Аппарата на месте не оказалось. Пришлось открыть глаза… Оп-па…
— Чего ты? — шепотом спросила она и погладила меня по руке.
— Лев Залманович, — тихонько подсказал я. — Про медаль…
Мы, честно говоря, в тот раз здорово заигрались. Сушка научила нас игре «Крокодил», в которую когда-то играли ее папа с мамой. Игра простая, но очень смешная: один человек молча показывает остальным …
От волнения содержание странички я воспринимала с трудом. Выпускник университета, красный диплом, ранняя карьера, самый молодой директор НИИ за всю историю Академии наук, успешный бизнесмен…
— Ага! — услышал я за спиной. — Больной скорее жив!
Нет, не весь — мы со Снежаной-Сушкой за Ястреба радовались.
А после уроков мы с Женькой побежали к бабушке и всё ей рассказали. Мы хохотали, когда вспоминали, как пошла пятнами Танечка, мы хохотали, когда говорили о том, как переизбрали Красноперкину.
— Не в холдинге папа работает, а в обкоме партии! — заявил я прямо посреди какой-то маминой фразы, хотя взрослых перебивать и невежливо.
Я очень надеялся на инструкцию. Я даже с новым пылесосом по инструкции в пять минут разобрался. Папа не разобрался, мама даже не взялась — а я смог.
Видно было, что он очень хочет рассказать мне что-то важное, но слов не хватает. Пришлось задавать ему вопросы, угадывать ответы и вообще тормошить. Да еще у Ястреба то и дело верещал телефон, и он л…
— Тунеядством он болеет! — неожиданно раздался за моей спиной резкий голос.
— Да так… В одном месте… — я опять неопределенно пожала плечом.
— Два часа в день, — твердо сказал я, — мне врач так сказал. А лучше — три.
Так и оказалось. То есть выглядел папа обычно — немного усталый, немного веселый и очень умный — но его одежда… Никогда раньше папа не носил джинсы с майками! Да еще таких… «модняцких», как он сам го…
— Все поймешь, Женя, все поймешь. Главное, сердце свое слушай, — опять загадочно сказала бабушка.
Уф, мама работает на кафедре, хоть что-то не изменилось.
— Точно! — обрадовался Ястреб и застучал по клавиатуре. — Сейчас я ее везде в игнор-лист занесу… Какой у нее там ник?
— Спи, сынок. Доктор сказал, что тебе надо много спать.
— Бот — это… робот. Программа, которая прикидывается человеком.
А наш район я узнавала с трудом. Деревьев почти нет, дорог нет совсем. Вокруг сплошные новостройки, стоящие среди топкой грязи. Видимо, недавно шли дожди… В грязи, на самых оживленных местах, где бол…
Я не стал возражать. Наверное, тут у всех есть свои кодовые имена.
А я оглядывала двор и не верила своим глазам. Обычно за припаркованными авто не было видно травы — они стояли в два ряда вдоль бортика, а если б могли, встали бы еще на пару рядов наверх. Сейчас во д…
— Ольга, я не позволю тебе сломать нашу жизнь! Ты еще ребенок, ты не понимаешь… Ты сейчас наделаешь глупостей, а потом вся жизнь коту под хвост! Если заставят отвести тебя к психиатру, то всё! Жизнь …
— Напомню, что наш одноклассник Архипов принес в школу пасхальный кулич и даже угощал им всех нас. Даже меня, — я вздохнул, осознавая всю тяжесть совершенного проступка.
— Ясно, — сказала Сушка, — не можешь. Надо по-другому. Там ведь не все ники выложены, заметили? Чьего ника нет — тот и сволочь!
— Чего хочешь? — растерянно спросил я. — Мы же вместе… к экзаменам готовимся.
— Ну-ка, молодой человек, позвольте ваш пульс!
А ведь Ирка как раз стояла у доски, бумажка закатилась ей между лопаток, и она очень смешно дергалась, разозлив математицу.
Это было единственное четкое осознание в моей голове. Все остальное расплывалось, кружилось и куда-то ускользало. Я ходил по комнате и уже не был уверен, что тут все поменялось. Попытался включить те…
— Слушайте, — спросил я жалобно, — кто-нибудь что-нибудь понял?
— Папа на заводе, — сказала мама, — у него первая смена.
Я слушал этот стальной голос и вспоминал неясные слухи, которые ходили про Вассу. То ли она памятники Сталину лично сносила, то ли охраняла их от сноса… Об этом говорить сейчас было не принято, так ч…
— Да далась тебе эта жвачка! Это что, для тебя так важно?
— Танечка! Не надо на Витю кричать, — Васса старалась говорить помягче, но у нее это плохо получалось.
— Неужели у нас совсем не было выхода? — в отчаянье спросила я.
— Вы говорили о бабушке Архипова, — сообщила мне Васса.
— Обуха вообще не перешибешь, — буркнул Женя.
Мне впервые в жизни захотелось, чтобы лето никогда не приходило.
И тут же чмокнула меня в макушку. Я понял, что она очень мной гордится.
— Об исключении Евгения Архипова из пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина!
Судя по паузе, папа что-то отвечал. И, судя по новому взрыву маминого смеха, что-то смешное.
Приходит мама и дает выпить каких-то таблеток. Мне становится еще лучше. Я улыбаюсь.
Бухнулся в постель и на секунду вспомнил про Женьку. А потом сразу, без перехода, упал в сон. Там было много удивительных блестящих машин и какие-то люди с бородами и в белых халатах запускали Инет с…
— Что такое? — женщина испугалась очень по-маминому. — Тебе плохо? Голова болит?
Я не пошевелился. На меня словно столбняк напал.
Это очень странно. Ничего не слышно, но совершенно точно знаю, что она ответила.
— Ага, — буркнула я, стащила бутерброд и отправилась к монитору.
Мне страшно не хотелось открывать глаза, рядом с папой было так спокойно.
Тут я вспомнил, что за весь разговор взрослые ни разу не упомянули меня. Наверное, понимали, что я никак не могу помочь. Ну никак!
— А, — машет она рукой, — они одинаковые.
— Я помню, как Архипов приносил булку… кулич!
И вот на очередной перемене шли мы с девчонками по коридору и проходили мимо кабинета директора, а там, в приемной, дверь была открыта настежь. Я мимо проскочила, а потом резко затормозила. Заметила …
— Кравчук? — удивилась русица. — Ну… Давай, раз ты такая смелая.
Хорошо еще, папа догадался мне купить каких-то книг, я погрузился в чтение.
Мама стояла в дверях, зажав рот рукой, и смотрела на меня полными слез глазами. Только сейчас я рассмотрела ее повнимательнее. То ли я так долго болела, то ли… Мама была в странном халате сине-зелено…
Мама пыталась меня уложить, но я вцепился в ее руку, как в поручень. В комнату заглянул полуголый папа. Половину его лица покрывала пена, а в руках он сжимал бритву.
Ира обиженно запыхтела рядом. Но не уходила, так и шла, угрюмо смотря в землю.
— Я сколько книжек читаю, все время думаю, что я б так не смогла. Они все в книгах герои… Все смелые. Например, пионеры-герои. Они ж как мы были, дети, а уже Родину защищали. Или вот Алиса… С космиче…
Я покосился на Вассу и вожатку. Они смотрели на Архипыча, как будто ждали продолжения. Или наоборот, ждали, что сейчас проснутся. Я бросил взгляд на Женьку и только теперь увидел, какое у него выраже…
Я понял, что завидую Женьке. Вот я очень не люблю, когда меня ругают. Не потому, что папа с мамой меня ругают, — честно говоря, они дома редко бывают. Просто не люблю, и все. Тут я вспомнил просьбу б…
— Это Дональд Дак! — гордо ответила она, — У Катьки вчера выменяла. Помнишь, ей в прошлом году дядя жвачку из-за границы привез?
И тут мы встретились с ним глазами, и со мной что-то странное случилось. Сердце тукнуло громко-громко, а потом как будто упало в живот. И стало жарко, прям щеки запылали. Я побыстрее нагнулась к парт…
И тут меня понесло. Я начала рассказывать про компы и комики, про машины и микроволновки и даже про адронный коллайдер. Это ж надо, что вспомнила! Мы чуть в школу не опоздали, ввалились в класс за се…
Вечером мне надо было готовиться к политинформации. Как раз шла передача про то, как американские империалисты пытаются сорвать Олимпиаду в Москве, а люди доброй воли им не дают этого сделать. Но я н…
Я промолчал. Вопрос, как говорит мама, риторический. В замке торчал мой ключ вместе с ленточкой и привязанными к ней часами.
Завуч строго посмотрела на вожатую, и та осеклась. Видимо, сейчас было не время вспоминать прошлые заслуги. Я смотрел в пол и чувствовал, как жаркая краска заливает мне щеки.
Я поправила на плече сумку и потихоньку пошла к дому. Забавно смотреть по сторонам! Вон мальчишки не дошли из школы домой и катаются на качелях. Что ж в этом такого интересного? Сумки рядом в пыли ва…
Как только я пересела к Женьке, Красноперкина устроила скандал. Что мы, мол, идем против мнения совета отряда, что мы единоличники и опять едим бабушкины пирожки. Это она из зависти — просто пирожки …
Тут она увидела нас со Львом Залмановичем и запнулась.
— Вы должны были выучить… — начала училка, но Снежана не дала ей договорить.
Я вышел к доске и оглядел класс. Как я, оказывается, по ним всем соскучился! Даже по Воронько. Даже по Красноперкиной, хоть она и смотрит на меня волком.
Ира настойчиво поволокла меня куда-то на третий этаж и там притянула к женщине. Молодой женщине. Оказывается, и здесь такие бывают. Из разговора я поняла, что она и есть наш классный руководитель. А …
Сушка отпустила голову и, кажется, была готова разреветься. Хотя вряд ли. Насколько я успел ее узнать, реветь Сушка не умела. Скорее уж сломать что-нибудь. Или рявкнуть на учительницу.
— Представляешь, что наш сын сегодня заявил?
Вспомнил Женькину бабушку, и захотелось заболеть, не дожидаясь завтра. Я несколько раз кашлянул, попросил маму потрогать мой лоб — без толку. Никакой температуры или ангины пока не наблюдалось. Пришл…
Так прошли все шесть уроков. Я совсем успокоился — ни тебе контрольных, ни самостоятельных, сплошные опросы. И программа точно такая же. В общем, стать и тут отличником не составит никакого труда. А …
— Ну ты скажешь… Как это «какое дело»? Обсуждать начнут.
— Двадцать первый… — автоматически поправила я.
— Ну… ртом поговорим, — объяснил я. — Вслух.
— Комаров был сволочь и бюрократ. Его из партийных органов давно надо было гнать. И вообще, время было другое.
Я тяжело вздохнула и набрала Димкин номер. Иногда со Снежкой проще не спорить. Комик зазвонил у нас над ухом, потому что Димка не проспал, а уже пару минут шел за нами и пытался вставить хоть слово в…
Так мы и жили в школе. На переменах болтали с Женей в коридоре. Он принес мне кучу книг, и теперь я дома по вечерам читала. Читала, чтоб потом, на следующий день, обсудить с Женькой то, что прочла. Н…
Я раздраженно оторвалась от компа и отправилась одеваться. В школу тащиться страшно не хотелось, тем более что первым уроком намечалась контрольная по математике. Эту контрольную еще не писал ни один…
Честно говоря, я ничего не поняла, но решила не переспрашивать. Ну видно же, переволновался человек, вот и несет ерунду всякую.
— Мама, ну послушай ты меня, — взмолилась я.
— Нам сегодня на работе заказ дали. Ну первое ж мая скоро. Посмотри, там печень трески и шпроты. И горбуша! И сгущенки две банки! И вот иду я с этой сумкой домой, а у нас рядом с работой гастроном ес…
Я немного подержала сверток в руках, понюхала. Пахло вкусно. Тогда я медленно стала его разворачивать. Запахло так, что аж слюнки потекли. В бумажном пакете лежали совершенно умопомрачительные пирожк…
— Архипов и Воробьева! Прекратить разговоры! Воробьева, через минуту проверю решение 532-го примера.
Я-то думал, что это мама стала такой модницей, а оказалось, что вокруг все разодеты еще ярче. Особенно девчонки. От их лимонно-желтых, ярко-синих, алых и вообще непойми каких одежек рябило в глазах. …
Мы разошлись писать на форум эти неутешительные новости.
Но Иру это нисколько не удивило, она с завидным упрямством волокла меня в школу. Идти было неудобно, ветер поддувал под юбку, норовил ее задрать выше головы. А колготки, о эти колготки… Помню, бабушк…
Я огляделась по сторонам и увидела, что все вокруг быстро что-то строчат в тетрадках. Как им удается писать с такой скоростью? Я взяла ручку и начала переписывать в тетрадь условие задачи. В принципе…
Мама почти не изменилась, выглядит по-другому, но внутри осталась почти такой же мамой. А вот папа другой. Дома он трудоголик, там он работал двадцать четыре часа в сутки и спал в обнимку с комиком. …
— Да, мне плохо. Я хочу домой, — выдавила я из себя.
А сегодня мне казалось, что я наглоталась воздушных шариков. Мне казалось, что если как следует оттолкнуться от земли, то можно улететь до самого неба и там повиснуть, дрыгая ногами. Я немедленно под…
Бабушка у Жени оказалась совершенно замечательной. Такую милую и душевную старушку я могла себе представить только в мультике. С большим пучком седых волос, большими теплыми руками и в огромном перед…
Я очень старался ничему больше не удивляться и направился к автомобилю.
Все обернулись назад. Голос подал мелкий пацанчик, кажется, его зовут Дима. Он такой тихий, что его и не замечал никто до этой реплики.
— Прошлая неделя уже прошла, — назидательно сказала русица. — А набить полторы тысячи знаков — это полчаса времени! В блогах вы по пять тысяч в день набиваете, и никакие болезни не помеха!
Четырнадцатое апреля… Четырнадцатое апреля… День пионерского собрания! Черт! У меня совсем нет времени!
— Ну, это, конечно, лучше чем просто молчать, но почему такие паузы между предложениями?
— Не выгонят! Я самый умный в классе! Если меня выгонять, то всех остальных тоже гнать надо!
— Наталья Алексеевна, Оле плохо, — заорала Ира так, что я вздрогнула.
Я внимательно посмотрел на оборванца. Действительно, какой Женька? Похож немного, а так… Чего это я вдруг?
— А я какая? Оль, мне уже тридцать восемь лет! Я давно не девочка. И у нас не принято ходить на работу абы в чем. У нас солидный институт. Нашему отделу, между прочим, в следующем году разрешили еще …
— Сколько раз я тебе говорила — не лихачь!
Васса тоже слегка раскраснелась, а Танечка почему-то напомнила мне шакала Табаки из любимого мультика.
Сушка вдруг покраснела так стремительно, что я испугался.
Сделал вид, что все в порядке, когда мама, болтая о хорошей погоде, нажала какую-то кнопку, и передо мной появился экран маленького плоского телевизора.
Я проснулась от радостного «ку-ка-ре-ку» и минуту мучительно соображала, что происходит. Звук, с одной стороны, был до боли знаком, а с другой, звенел как будто из прошлой жизни.
Сначала я мстительно хотела попросить чего-нибудь, чего точно тут не бывает. Потом посмотрела во встревоженные мамины глаза, вспомнила содержимое холодильника…
— Шит, — огорчился я, — когда папа объяснял, там все логично было.
— Оля, ты пойми, если уж это дело дошло до моей работы, тут шутки кончились. Это тебе не игрушечки, не «хи-хи» и не «ха-ха». Еще не хватало, чтоб тебя из пионеров исключили!
Я так и не понял, пошутил он или по условиям эксперимента на самом деле десятки ставят. Покорно сел. И почувствовал, как завибрировал портфель, — наверное, мама звонила на телефон. Я постеснялся дост…
— Ой, а я про эти экзамены забыла совсем! И что, совсем все плохо?
Мама ловко перемещалась между гостями с бокалом вина в руке и была самой счастливой из всех.
— В чем проблема, я не понимаю? — кричала мама. — Читаешь текст, выделяешь главное. Потом пересказываешь простыми словами. Давай вместе.
— Ты что, дурак?! — возмущенно затараторила Нина, эффектно взмахнув челкой. (У нее был ник Красавица, и вполне заслуженно.) — Ленка в тебя давно втюрилась, а у вас с Сушкой такая любовь, вот она и ре…
— Остаточные явления есть, но кризис позади!
И тут меня прошиб холодный пот. Женьку нужно спасать!
Тарасом звал меня только он, по имени украинского писателя. Мы его еще не проходили, но Женька прочитал половину домашней библиотеки, в том числе и этого Тараса Шевченко. Причем читал бессистемно, вс…
Сушка быстро глянула мне в глаза, и я понял, что она просто боится. Сразу стало легче.
Красноперкина поджала губы и сообщила Ире.
— Ничего не обязательно! Я кругом прав, а мне — предупреждение какое-то!
— Стой! — я схватил его за рукав. — Ты куда?
— Ну, мы — хорошие. Мы такие все нежные, ушки торчком, воздушные, а вы — вы злые и грубые. Мы будем жить вон там, на дереве, будем хорошо стрелять из луков, а вы — вы из луков не умеете, но зато у ва…
На следующий день я еле встала с кровати. Ноги гудели так, что каждый шаг я ойкала и проклинала всех на свете. Когда я, хромая на обе ноги, выползла из подъезда, то встретила Ирку, которая радостно с…
Затягивать стало примерно ближе к трети книги и дальше по нарастанию, т. е. с динамичностью все отлично. Читается легко, и слезу вышибает где надо, и хихикаешь частенько. С временным континиумом не з…
Пока чайник закипал, я выслушала целую историю.
Эта мысль пришла мне на последнем уроке, и я вдруг сообразил, что на мне нет пионерского галстука! Целых полсекунды мне было стыдно и страшно, но я тут же заметил, что галстуков нет ни у кого. Почему…
— Ну… чтобы ты могла в другую очередь встать.
Дима посмотрел на меня подозрительно. Странно… В тех книгах, которые я читал, например про шпионов, все всегда старались говорить «как можно небрежнее». Наверное, я слишком небрежно сказал.
— Но это же вопиюще… — начала Танечка, но Васса не дала ей договорить.
Она достала из кармашка, разгладила и протянула мне на ладошке, как величайшую ценность, маленькую бумажку. По тому, как она на нее смотрела — с восхищением и почти не дыша, — я поняла, что это безус…
Я попытался вспомнить слово, которое употребила Васса, но не смог.
— Ольга, где ты ходишь? Звонили из школы, нас вызывают к директору. Может, ты объяснишь, что происходит?
— Не дури голову, — сказал Женька. — Напридумывал всяких слов!
Я обернулся. За спиной стоял маленький взъерошенный мальчишка. Кажется, из нашего класса. Или нет? В любом случае был шанс немного узнать об эксперименте.
— Не с каторги! — крикнула мама. — А с любимой работы! Вечно я всех заменяю, пусть они меня хоть раз заменят! А тут Валентин Прокофьевич позвонил…
— Олечка, я так соскучилась по тебе, в школе без тебя плохо. Катька со Светкой, Ленка с Наташкой, а я все одна да одна. Хорошо, что Аленка заболела, вернее, плохо, что она заболела, но зато у второй …
— Ша! — сказал вдруг Женин папа. — Прекратите базар!
— Вот именно! — мама прямо светилась от счастья. — Это так здорово, что они не только в виртуале общаются!.. Да, конечно, я его потом привезу!
И мой ник только самые-самые проверенные знают. Мы с ними дружим. Даже один раз вместе в кафе ходили, когда у меня день рождения был. Я про них все-все знаю. И аську, и мейл. Короче, эти точно не сда…
Пришла в класс, посмотрела вокруг, прозвенел звонок на урок, а я все никак не могла сообразить, что ж мне нужно сделать.
А она улыбается так ехидно и говорит: ручкой пишите по бумажке. И подробное решение каждой задачи. Жуть! Я уже, наверное, полгода ручку вообще в руках не держала. Могу себе представить что я там наре…
— Не Женька он, — возразил милиционер, — а Васька. И не Архипов, а Карпович. Тунеядец и бомж!
— Не надо, — возразил я. — Так даже убедительнее, Лев Романович.
— Будет, — радостно согласилась за меня Ирка. — Я сейчас мячик принесу. У меня до обеда мама дома.
Видно было, что Танечка снова порывается вставить пять копеек, но Васса схватила ее за руку. Во взгляде ее читалось: «Куда ты лезешь? Шевченко сам справится!»
Какой же он все-таки умный! Несмотря на рев русички, я первая успела поставить под его сообщением свое ППКС!
— Вот видите, ребята, это вопиющий случай. И очень хорошо, что вы все его осуждаете.
Я неопределенно мотнула головой. Встать я была не готова, мысли упорно отказывались появляться.
Но мама улыбнулась и уселась рядом со мной.
— Я думаю, всем будет лучше, если мы переведем Женю в другую школу.
— Олюшка, ничего не изменилось. Просто… Просто ты забыла многое. Это ничего… Врач сказал, все восстановится.
А про себя подумала, что эти их пионеры мне совершенно до фонаря. Я тут задерживаться не собираюсь, вот найду все ключи — и домой. А там всем глубоко фиолетово, откуда и за что меня исключили.
Он стал задавать мне всякие вопросы — а я отвечал на них все бойчее и бойчее. Вопросы-то были совсем не сложные: про положительные и отрицательные числа, дроби и чуть-чуть — про уравнения.
Я так же нежно взяла бумажку в руки, развернула ее и застыла.
Мама втащила в квартиру две огромные сумки. Пришла, поставила их в коридоре, дотелепалась до дивана и рухнула на него без сил. Но выражение лица у нее при этом было совершенно блаженное.
Я села на кровати и стала осматривать комнату. На столе стоял комп, на стуле валялись джинсы, по полу были разбросаны диски.