Все цитаты из книги «Время всегда хорошее»
«Ну и что?» — хотел сказать я, но решил не вгонять Сушку в еще большую краску. И кстати, мне было приятно, что теперь есть имя, которым только я Снежану называю.
— Олюшка, ничего не изменилось. Просто… Просто ты забыла многое. Это ничего… Врач сказал, все восстановится.
— Не Женька он, — возразил милиционер, — а Васька. И не Архипов, а Карпович. Тунеядец и бомж!
— Да… за такое меня и из партии могут попереть, — теперь дядя Петя не хорохорился, и голос у него стал точь-в-точь, как у моего папы.
— Ты что, дурак?! — возмущенно затараторила Нина, эффектно взмахнув челкой. (У нее был ник Красавица, и вполне заслуженно.) — Ленка в тебя давно втюрилась, а у вас с Сушкой такая любовь, вот она и ре…
— …А я отвечаю, а сама не понимаю: правильно — неправильно?…
На следующий день я еле встала с кровати. Ноги гудели так, что каждый шаг я ойкала и проклинала всех на свете. Когда я, хромая на обе ноги, выползла из подъезда, то встретила Ирку, которая радостно с…
Сушка быстро глянула мне в глаза, и я понял, что она просто боится. Сразу стало легче.
— Ну, это, конечно, лучше чем просто молчать, но почему такие паузы между предложениями?
Четырнадцатое апреля… Четырнадцатое апреля… День пионерского собрания! Черт! У меня совсем нет времени!
Дальше шла родительская спальня, и тут я совсем потерялась, потому что шкаф просто ломился от всякого барахла. Какое-то нечеловеческое количество шмоток, причем таких… Что ж они тут носят-то, это же …
— Всех не примем! Вы в комнату не влезете!
Я проснулась от радостного «ку-ка-ре-ку» и минуту мучительно соображала, что происходит. Звук, с одной стороны, был до боли знаком, а с другой, звенел как будто из прошлой жизни.
— Что жуешь? Мммм… Как пахнет! Угостил кто-то?
Ира начала пересказывать маме, во что мы играли, а я внезапно страшно устала. Встала и ушла в свою комнату.
— Стоп! Давай без привата! Он у меня… сломан.
— Не тунеядец, — неубедительно возмутился Васька, — а временно не работающий!
Можно было полистать учебники, наверняка там были какие-нибудь подсказки, но почему-то я боялся взять их в руки. Слишком они были… цветные какие-то, яркие.
— Ты чего? — спросил Женька на большой перемене, когда я отказался идти в буфет есть булочки с изюмом.
— Ну и я с тобой не ссорилась! — обрадовалась Ира.
Я села на кровати и стала осматривать комнату. На столе стоял комп, на стуле валялись джинсы, по полу были разбросаны диски.
— Ой, а я про эти экзамены забыла совсем! И что, совсем все плохо?
Мама ловко перемещалась между гостями с бокалом вина в руке и была самой счастливой из всех.
— Давай так, — предложил дядька и снял очки, сразу став родным и домашним, — билет ты тянуть больше не будешь, а просто я тебя по всему курсу поспрашиваю.
Мама втащила в квартиру две огромные сумки. Пришла, поставила их в коридоре, дотелепалась до дивана и рухнула на него без сил. Но выражение лица у нее при этом было совершенно блаженное.
— Слушай! — придумал я. — Давай для начала в города сыграем!
— Будет, — радостно согласилась за меня Ирка. — Я сейчас мячик принесу. У меня до обеда мама дома.
Сушка, которая все это время стояла непривычно тихо, глянула на меня и вдруг прыснула. И все остальные захохотали вместе с ней, как будто только ждали сигнала. Видимо, вид у меня был действительно ду…
— Научи меня пользоваться комиком, — сказал я.
— Оля, Оль, подъем! Вставай скорее, сегодня последний экзамен!
— Ольга! У меня работа! У нас очередь на квартиру! Что ты хочешь, чтоб я всем этим рисковал ради какого-то там Жени?
Ехали мы не очень быстро. Я вдруг осознал, как много вокруг машин. Почти все они были необычной формы и неизвестных мне марок.
— Итак, — тихо проскрежетала Васса, — ты не помнишь, для чего бабушка Архипова испекла кулич?
— Ничего не обязательно! Я кругом прав, а мне — предупреждение какое-то!
— Не с каторги! — крикнула мама. — А с любимой работы! Вечно я всех заменяю, пусть они меня хоть раз заменят! А тут Валентин Прокофьевич позвонил…
— Льва Залмановича… который в годы войны был комиссаром партизанского отряда. Пожалуйста, Лев Залманович, расскажите, как все было.
— Урррра! — завопили мои одноклассники и, кажется, их родители.
— Вот именно! — мама прямо светилась от счастья. — Это так здорово, что они не только в виртуале общаются!.. Да, конечно, я его потом привезу!
Я внимательно посмотрел на оборванца. Действительно, какой Женька? Похож немного, а так… Чего это я вдруг?
Ворвалась в класс… Ох, черт… А вот от этого я отвыкла.
Сердце у меня забилось чаще. Почему-то я понял, что сейчас и начнется настоящее мое участие в эксперименте.
— Ничего, все путают. — Лев Залманович глянул на часы. — Уже пойдем?
Эту информацию я переваривала несколько минут, но уже боялась как-то реагировать.
— А ты что, раньше не видела? — снисходительно спросил Женя.
— Ну… чтобы ты могла в другую очередь встать.
— Да нет никакого детектора! — он торжествующе повернул к нам монитор, на котором красовалось окошко браузера. — Это мы для пущего страха наврали. А вообще, все Витя придумал, я только немного развил…
— А я какая? Оль, мне уже тридцать восемь лет! Я давно не девочка. И у нас не принято ходить на работу абы в чем. У нас солидный институт. Нашему отделу, между прочим, в следующем году разрешили еще …
Я так и не понял, пошутил он или по условиям эксперимента на самом деле десятки ставят. Покорно сел. И почувствовал, как завибрировал портфель, — наверное, мама звонила на телефон. Я постеснялся дост…
— У древних греков была хорошо развита культура… Они любили музыку… У них еще был Орфей… Он пел…
Я встала и рванула в комнату. Ну, хотя б телевизор был на месте! После нескольких минут безуспешных поисков пульта я сдалась и включила его кнопкой. Нашла три канала. По одному показывали народный хо…
— Не дури голову, — сказал Женька. — Напридумывал всяких слов!
На перемене я собирался поговорить с одноклассниками, выяснить подробности, но где там — все забились по углам и кнопочки на своих трубках нажимают!
Сделал вид, что все в порядке, когда мама, болтая о хорошей погоде, нажала какую-то кнопку, и передо мной появился экран маленького плоского телевизора.
Тарасом звал меня только он, по имени украинского писателя. Мы его еще не проходили, но Женька прочитал половину домашней библиотеки, в том числе и этого Тараса Шевченко. Причем читал бессистемно, вс…
— Архипов, расскажи Воробьевой, что ей говорить.
— М-да, — он перехватил мой взгляд, — надо было все-таки переодеться.
— Шит, — огорчился я, — когда папа объяснял, там все логично было.
И она говорит о Женьке, о пионерском собрании, о ее помощи.
И мой ник только самые-самые проверенные знают. Мы с ними дружим. Даже один раз вместе в кафе ходили, когда у меня день рождения был. Я про них все-все знаю. И аську, и мейл. Короче, эти точно не сда…
— Вот видите, ребята, это вопиющий случай. И очень хорошо, что вы все его осуждаете.
— Ничего мне не стыдно! — опять заскрипел Женька. — Какая разница, верит или не верит? Она хорошая и добрая!
Книжки оказались очень странные. Нигде не было иностранных шпионов или вредителей, которых задерживали бы пионеры. Большая часть вообще была написана какими-то англичанами или французами. Но были и р…
Следующим уроком была история. Как во сне, я перешла из кабинета в кабинет. Вернее, Ира меня перевела, я б не справилась. Шум, гам, тарарам… Все галдят так, что у меня уши заложило. Что ж это за люди…
Женька смотрел на меня, ошалело лупая глазами, и улыбался. И глаза у него были голубые, как небо, а веснушки рыжие, как солнце. И теперь я точно знала, что счастье есть, что счастье — это просто. Сча…
— Не знаю, — сказала Ира, — но не говори. Я тебе все расскажу. Клятву помнишь?
— Олечка, я так соскучилась по тебе, в школе без тебя плохо. Катька со Светкой, Ленка с Наташкой, а я все одна да одна. Хорошо, что Аленка заболела, вернее, плохо, что она заболела, но зато у второй …
Пришла в класс, посмотрела вокруг, прозвенел звонок на урок, а я все никак не могла сообразить, что ж мне нужно сделать.
Мне стало еще страшнее. К счастью, тут мимо меня пробежал какой-то мальчик, он на бегу выхватил небольшой цветной прямоугольник из кармана и быстро провел им по какому-то прибору. Прибор пискнул, мал…
Экзамены приближались, и меня вдруг начало колотить. Мама называет это «мандраж», а папа «флаттер». Странно, со мной такое редко случается. Последний раз — когда в бабушкиной деревне вечером возвраща…
Я осторожно открыла дверь, и пару секунд мы с неизвестной девочкой рассматривали друг друга.
Но в любой игрушке нужно вначале хорошенько оглядеться. Полазишь, поищешь, а там и найдешь что-нибудь.
Нет, не буду я ее обижать. Она хорошая. Только очень нервная. Я выбрал в библиотеке рисунков самую виноватую физиономию и отправил ее Сушке.
— Значит, так, — сказал я. — Стукача я пока не нашел. Но найду.
Я решил больше не рисковать с иностранными языками.
Девочка на первой парте вздрогнула и посмотрела на учителя.
— Пишете? — переспросил историк. — Ну так представь себе, что пишешь, и говори. Давай, попробуй! Расскажи нам про культуру Древней Греции.
И мы пришли в кабинет директора. Там уже сидели Васса и Танечка. Говорила все время Васса, директорша только кивала с умным видом, а Танечка смотрела мимо нас куда-то в стенку совершенно стеклянными …
А потом отстранилась, и я увидела ее опухшие глаза и непричесанные волосы.
— Ну почему молчать? Мы же не молчим. Вот если ты меня спросишь, я тебе скажу: я против того, что Архипова исключили. Так что я не молчу, нет…
…На этот раз мы играли не только в города, но и в испорченный телефон. Я сначала боялся, что втроем будет неинтересно, но Сушка оказалась крепким орешком. Она каждое слово выдавливала из себя чуть ли…
— Круто! — сказал Женька. — Это ты сама придумала?
— А что? Я что-то должна была принести? — спросила она.
— Мам, а если мне нужно одного человека найти, куда нужно съездить? — спросила я.
— «Постановление Министерства образования от 3 апреля 2018 года»…
Посидел пару минут, обдумывая ситуацию. Надо спасать Женьку. У меня есть время до…
Я с отвращением запихнула в шкаф все это убожество и… Ура! Вот еще одна подсказка! На полке, рядом с кроватью, я увидела книжку. Я узнала ее, она есть у нас дома. Только я взяла ее в руки, раздался з…
Я кивнула и на несгибающихся ногах потащилась за учебником. Прочитала. В голове не отложилось ничего, я все время думала о том, что мне сейчас придется опять идти к доске и стоять перед лицом всего к…
— Научи меня, пожалуйста… — я кивнул на клавиши перед мамой. — Этому всему.
— Всё, — сказал измученный историк. — Все свободны.
А пионерское собрание? Оно прошло, или меня решили ждать? Мне очень-очень захотелось остаться в эксперименте! Чтобы там с Архипычем все как-нибудь само утряслось! Как же открывается этот чертов Инет?!
Ирка, конечно болтушка, но я уже привыкла, что мы ходим домой вместе.
Ой, нужно все-таки научиться сдерживаться. Ладно одноклассники, историк чуть под стол не свалился.
— Ой, Оля-а-а, — Ирины глаза опять наполнились слезами, и она прижалась ко мне щекой.
Я в ужасе окаменела, но Женя спокойно пододвинул ко мне листик с решением.
— И вдруг сверху, тихо так: «Не реви… Я сейчас». Жива она оказалась. И даже сил хватило сундук отодвинуть. Правда, ей для этого пришлось все приданое из него выкинуть, — он снова разулыбался. — Я выл…
— Мам, открой окно, чего так темно? И зачем нам эти шторы?
Совсем ничего не болит. Даже странно — я ведь хорошо помню, как мне в голову летело ядро. И взрыв помню.
И тут у меня просто рассудок помутился. Я сразу вспомнила белую комнату, мальчика Витю, который рассказал мне про встречу с Женькой в 2018 году. И я поняла, что не спасла, не справилась… Более того, …
Сейчас нужно было как-то выйти в Инет. Когда это делал папа, все получалось быстро и понятно, но теперь, когда я был один… Надо было «щелкнуть мышкой» на каком-то значке… Я взялся за кругленькую коро…
Все удивленно, но беспрекословно послушались.
Это было правдой. Архипыч никогда особо не зубрил, но получал одни «пятаки». Я тоже ходил в отличниках, но некоторые пятерки давались мне нелегко. Особенно по русскому языку — ну не мог я написать дл…
Только один человек улыбался понимающе, и именно к нему я обратился.
…Я и не заметил, как наступила глубокая ночь. Наверное, до утра просидел бы — игрушка очень интересная попалась — но пришла мама и с недовольным бурчанием «А я-то радовалась, что ребенок от компа отл…
— Бабушка, да что ты все загадками говоришь? — взвился Женька. — Ты еще скажи, что мы были неправы!
Мы с Львом Залмановичем проводили «Волгу» глазами.
— Честное слово, я никому про ники не говорила! А когда узнаю, кто крысятничает…
— Нет… Ты Биг Билл. Как ты заболел, он… в аське нет. На эсэмэски не отвечает. В чате нет. Ты — Биг Билл!
Бабушка поила нас чаем и приговаривала, что все будет хорошо, что все образуется.
— Напиши мне, ладно? — говорит девочка, усаживается в кресло и поджимает под себя ноги.
— Витя, — как ни в чем не бывало произнесла завуч, — в понедельник проведешь пионерское собрание.
И тут мне повезло, потому что в комнату влетела молоденькая девушка-старшеклассница и ринулась к этой самой машинке. Я не выдержала, подошла поближе, чтоб посмотреть, как она с ней будет управляться.
— Нуууу… — начал я. — Просто так… Кажется…
Потом Ястреб и Сушка на правах старожилов начинали учебный процесс. Мы играли в «Города», «Съедобное — несъедобное», «Я знаю пять имен мальчиков»… короче, во все игры, где нужно говорить. К концу нед…
— Оль, я посоветовалась с доктором, он сказал, что тебе лучше в школу пойти. Там друзья, они тебе помогут. Это лучше, чем одной дома сидеть.
— Ну уж нет! — заявила девушка. — Я как старшая пионервожатая назначу Оле пионера, который возьмет над ней шефство. Ты, Воронько, не оправдала доверия.
Он достал из кармана жеваный носовой платок и принялся оттирать пиджак, хотя, по-моему, тот становился только более пыльным.
— Садись, Витя, — строго сказала Тамара Васильевна, наш завуч по прозвищу Васса, — у нас с Таней к тебе разговор как к председателю совета отряда!
Мама, веселая и раскрасневшаяся, вышла из кухни, увидела меня и сразу сникла.
Я наскоро пообещал и побежал во двор. То, что пришлось говорить с виновницей всей этой истории, расстроило меня еще больше. Бабушка, конечно, старенькая, лет пятьдесят, а то и все семьдесят, но это е…
Услышав про магазины, я чуть было не дал задний ход. Ненавижу магазины! Стоишь в этой очереди полчаса и слушаешь, как бабки между собой болезни обсуждают. Но ведь должен же я найти других подопытных!…
— Ма-а-а-а-ма-а-а-а-а! — заорала она так, что мне стало страшно.
Я надулся. Мама заметила это и быстро свернула разговор.
Баба Люба встретила меня как родную. Мне немедленно выдали фартук, чтоб не запачкалась, и мы замесили тесто.
— С мамой и папой не считается! Надо с посторонними общаться! Я, например, с врачом болтал!
— Но не может же она в конный бой играть?
— Как так? Что опять не так? — честное слово, разозлилась я жутко. — Достали меня эти ваши уси-пуси и шу-шу-шу по углам!
— Бутерброд с сыром сойдет, — буркнула я.
По тону было понятно, что папа настроен на долгий рассказ про всякие важные вещи. Нужно было срочно что-то делать.
«Ага, — подумал я, — значит, это называется „трубка“!»
— И чего они хотят? — спросил Архипыч, и в этот момент голос у него стал такой же скрипучий, как у его бабки.
— Нет. Не отстанут. Я заходил в школу, — голос у папы был очень усталый, как после какой-нибудь обкомовской конференции. — Завуч там… старой закалки. И старшая пионервожатая явно под ее влиянием.
— Так вот, в этой войне все средства хороши…
Только теперь я обратил внимание на классуху. Наташа Алексеевна у нас молодая, всего два года как из института, но нормальная. И «пару» влепить может, и «неуд» за поведение, но всегда дает шанс испра…
— Сколько? — возмущенно вырвалось у меня.
— Зачем тебя два маникюра, мы и одного не оценим…
Я хотел напомнить маме, что так близко перед телевизором сидеть опасно, она сама мне сто раз это говорила — но не напомнил. Меня удивило то, что я увидел на экране. Почти весь телевизор был занят тек…
Наконец я нашел что-то путное: историческую книжку, в которой дети помогали распутывать заговор против князя. Это вам не гоблины с эльфами!
Мама, как и в прошлый раз, материализовалась мгновенно.
Я проснулась. С ненавистью посмотрела на толстенные шторы, которые закрывали от меня солнце. О том, что со мной случилось и куда я попала, я старалась не думать.
Зато я, косясь на соседей, разобрался, как подключать нотик к проводам, торчащим из-под парты. И даже нашел на нотике кнопку, которая его включает. Правда, так и не понял, зачем он нужен.
Я слушал, тупо кивая. Как начал в школе кивать, так остановиться не могу.
— Рассказ о культуре Древней Греции, а следующий пункт в параграфе — про историю олимпийских игр.
— А пойдем я тебя с бабушкой познакомлю! — предложил Женя.
Я проснулась. Видимо, все слезы выплакались вчера, потому что сегодня сил плакать уже не было. Я тупо смотрела на письменный стол, заваленный никому не нужными книгами, и мучительно соображала, что ж…
— Ну да. Книжек мало, читать нечего. Что я тут буду один делать?
Оказывается, люди проводят самые разные эксперименты: физические, биологические, театральные, медицинские, химические, даже социальные какие-то. Один из заголовков гласил: «"Эксперимент" — новый фант…
— Ладно, — сжалилась училка, — на следующий урок принесешь. Садись.
— А как же! И ты тоже знаешь! Пионер настойчив в учении, пионер — честный и верный товарищ, всегда смело стоит за правду…
Мне стало совсем плохо. Я действительно впервые в жизни врал старшим товарищам. Но правду мне говорить совсем не хотелось. Поэтому я решил молчать.
— Никуда, это выражение такое. Забыли, значит.
И дальше они рассказывали, перебивая друг друга.
До школы дошли в молчании, а там, у школы, встретили Женьку с родителями. Мы рванули друг к другу, но меня схватила за руку мама, а Женьку отец. Не пустили даже поздороваться.
— Ага, — первым пришел в себя доктор. — Понятно. Я вам пропишу успокоительное, ладно?
На нем было написано крупными буквами: «Системный аналитик». А внизу — меленькими: «март 2018 года».
— Вариантов пять, — сказала математичка. — Решаем быстро, эта работа на двадцать минут.
— Ну что, — учитель прищурился, — чтобы облегчить тебе задачу, буду задавать те же вопросы, что и Шевченко. Длина окружности?
С другой стороны, я же не мог не предупредить друга? Нет, если бы не предупредил, еще хуже было бы!
Снежана юркнула за свою парту, как хорек в норку. Руки у нее ходили ходуном, но она нашла в себе силы победно улыбнуться.
Человек шесть, выше всех руку тянет Красноперкина.
От одной такой мысли меня сразу бросило в жар. Меня часто целовала мама. Бабушка, пока была жива, тоже любила меня чмокнуть в ухо. Но это все было так… как маленького. А ведь взрослые часто целуют др…
— Неужели ты думаешь, — продолжил мой папа, — что тебя утвердят после такого… инцидента? Это же номенклатура ЦК…
С груши послышалось хихиканье. Пришлось лезть самому. Архипыч сидел на самой верхушке, куда я всегда боялся долазить. Когда я был маленьким, еще во втором классе, я навернулся с самой нижней ветки эт…
— …А тут он говорит: «И как же звали этого князя?» А я: «Ну, не Владимир, это точно…»
— Шевченко! А ты что, экзамен сдавать не собираешься?
— Парами! На вылет! А потом финал — 30 на 30! Мы рванули в класс. Я успела разглядеть Красноперкину, которая злобно сжимала губы в окружении подружек.
— Летит колобок: 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, 2, 3, 4… ой, не могу…
Женька подождал немного, но никто больше не произнес ни слова. Тогда он все той же деревянной походкой вернулся на место, взял портфель и вышел из класса.
— Ты, Петь, не веселись… Мало тут веселого. Тебя в Минск собирались перевести, замом в какую-нибудь республиканскую газету. А теперь…
И тут я поняла, что никогда в жизни не сдам этот экзамен. Я помню параграф учебника, я помню вопросы в конце, я помню, мы на компах самостоялку делали, и помню, что в первом вопросе правильный ответ …
Мама гладила меня по голове и терпеливо повторяла: «Все хорошо! Конечно, ты его спасешь! Успокойся, Витя, обязательно спасешь!»
Мы оглянулись на Наталью Алексеевну. Она сидела на задней парте с каменным лицом. И руки у нее были белые.
Через пару метров он все-таки не выдержал и припустил бегом. Я слез в середину груши и еще немного посидел. У меня на шее, на одной ленточке с ключом, болтались старые папины часы, так что я мог след…
Но я сдержалась. Один раз уже наломала дров, теперь на всю жизнь запомнила, что действовать нужно осторожно. Я плюхнулась на стул и принялась аккуратно рассматривать окружающих, вспоминая, что мне ра…
— Все, Олечка, иди ложись. Доктор сказал, спать побольше, напрягаться нельзя.
Весь день я мотался как заведенный: в школу — предупредить, что собрание проведу, хоть на уроках меня и не будет; с папой в обком — пообщаться с одним папиным знакомым; в музей — рассказать одному че…
Собственно, я понятия не имела, зачем взяла этот галстук. И совершенно не знала, что я буду делать дальше.
Ира бодро полезла в мой стол и вытащила оттуда картонную коробку. Боже, сколько там оказалось всякой ерунды! Какие-то блестящие бумажки, разбитые бусинки, фантики, значки, стеклышки. Если ключ где-то…
— Оля-а-а, — захныкала Ира, — мы же подру-у-у-ги, ну почему ты со мной так разговариваешь?
— Но мы хотим дать Евгению шанс исправить свою ошибку, — продолжила Леночка, — Мы, пионеры пятого «В» класса, хотим, чтобы ты, Женя, вышел сейчас к доске и сказал, что был неправ.
Я схватила Женин галстук, девчонки завизжали, как будто он на самом деле мог меня укусить. Ну дуры, блондинки с бантиками! Смотрят на меня как на безумную, а сами собственной головой подумать не могу…
Пока мы шли домой, Ира трещала без умолку. Как же у нее язык не устает, просто удивительно! На свежем воздухе мне полегчало, я даже начала соображать и поняла, что этот поток информации необходимо на…
Я почесал затылок. Как-то после летчиков — в учителя… Экзаменатор все понял и не стал настаивать. Кивнул на прощание и ушел.
— Ольга, всё! Я тебе объясняю еще раз, шутки кончились! Ты где вообще таких слов нахваталась? Что значит «дались вам пионеры»?
— А теперь, — сказала Леночка, покосившись на Вассу, — мы, пионеры 5 «В» класса, хотим, чтоб ты осудил свою бабушку, которая по неграмотности…
Математичка встала позади меня и громко дышала за спиной. Я окончательно перестала соображать и остальные задачи решать не пыталась.
Передо мной стоял Женька Архипов. Постаревший, с седой щетиной, весь морщинами покрыт, словно его жевали да выплюнули. И старое зимнее пальто — серое, все в коричневых подтеках. Но все-таки я сразу е…
— Время всегда одинаковое. А если Женьку сейчас сломают… нет уж! Пусть стоит до конца…
Наташа сидела за своим столом, вся в красных пятнах, и упорно смотрела в окно.
— Майн Рид. «Волшебник Изумрудного города». «Что такое? Кто такой?»…
— При чем тут «слышал»? Я в аську тебе уже сто раз написала!
Меня от счастья просто распирало. Ай да Витя, ай да молодец! Значит, все у него получилось! Значит, теперь можно жить спокойно! Такой камень с души упал!
Да кто они такие, чтоб его судить! Да какое им дело, верит ли его бабушка в бога! У нас в школе в кого только не верят, и никому до этого дела нет!
— Может, они его попугать хотят? — Женин папа говорил тихо, но как-то неестественно жизнерадостно. — Попугают и отстанут.
— Слушай, ну ладно ты, у вас тут все говорят, что хотят, но Женька-то зачем на такой скандал пошел?
На перемене пытался объяснить Женьке, что я не виноват. И вообще — я его даже предупредил, хотя мне запретили. Но Архипыч в ответ обозвал меня предателем.
— Ничего себе, тяжело! Ты ж болтаешь уже полчаса без перерыва!
— Главное говорить побольше. Буквально пару дней тренировок — и так отвечать сможет каждый.
Первым уроком у нас был русский язык. Это всех и добило. Экзамен по русскому, оказывается, заключается в том, что мы опять будем тянуть эти дурацкие билеты, в которых два вопроса и еще задание. Вопро…
— Предлагаю выпить за виновника сегодняшнего праздника — за Виктора Александровича Шевченко!
— Мам! — торопливо сказал я. — Это мой одноклассник, Яс… э-э-э… я с ним дружу.
— Ой ничего себе! — заголосила она. — Тетя Таня, давайте я вам помогу разобрать.
Ох! Я тут расслабилась, а мне же нужно домой возвращаться, подсказки собирать! А то я так навеки в этом времени застряну!
Мы с Сушкой отошли в сторону, а кружковцы один за другим вставали и произносили клятву. Некоторые запинались и тормозили, но Димка каждый раз успокаивал их словами: «Норма». Чем меньше оставалось люд…
— Я кто? — у меня от удивления челюсть до пола чуть не упала.
Иру взяла в оборот Танечка и долго ее отчитывала. После чего Ирка подошла к парте надутая, схватила свой портфель и направилась к двери.
Ястреб насупился. Теперь это был воробей, который сперва намок, а потом вывалялся в пыли.
Ястреб приободрился и почему-то посмотрел на мой комп.
Когда в комнату заглянули мамы, мы как раз резались в фанты.
Витя сказал, что главное с этими двумя договориться, а дальше уже все пойдет по накатанной.
— Что? — у меня от ужаса во рту пересохло.
Мы выбежали во двор, чтоб хоть как-то энергию выплеснуть, а там как раз огромная компашка собрать в «казаков-разбойников» играть. И тут на меня вдохновение нашло.
Потом мамы увезли Диму и Снежану (не Жанну и тем более не Женю!). Напоследок они почему-то долго благодарили мою маму за то, что она «так круто воспитывает сына на классических традициях». Мама отнек…
Видимо, мама с папой разговаривала. То есть, наоборот, невидимо разговаривала. Сколько я ни вертел головой, папы не заметил.
Как хорошо жить в самой передовой стране мира!
— Не забудь, сегодня после уроков у вас пионерское собрание. Иди, объяви классу.
— А еще языкастый был — ужас! — он покачал головой. — Наверное, за это меня комиссаром и назначил наш командир. Он суровый был. Майор, из окруженцев. Парамонов Селиван Антонович. И однажды меня отпра…
— Отлично! — сказал я. — Ястреб всего за день знаешь как здорово болтать стал! И у тебя получится! Надо только не стесняться!
— А больше никто таких и не печет! — Женя аж раздулся весь от гордости. — Я ей рассказал вчера про то, как ты за меня вступилась. Бабушка специально для тебя их и напекла. Просила передать.
— Четырнадцатое апреля. Ты чего вскочил? Ляг, тебе доктор лежать велел!
— Подожди, — всполошилась мама, — какую стиралку? Я не собиралась сегодня стирать!
— Нужно было провести агитработу среди евреев нашего гетто. Мы узнали, что гетто будут ликвидировать, вот меня и послали предупредить наших… Хотя нет, кажется, я сам вызвался… Ну, уже неважно. Я приш…
Стала она почему-то не лицом ко всем, а чуть-чуть боком.
Теперь уже я испугался, что мама упадет в обморок.
На следующий день бойкот продолжался. И я поймала себя на том, что мне все очень нравится! Ко мне не лезли с липкими приставаниями, я наконец-то смогла перевести дух и оглядеться. Сидеть с Женей было…
Я сел, автоматически подумав: «Перед „как“ запятая не нужна, потому что тут оно в значении „в качестве“».
Лев Залманович прищурился, глядя куда-то в свое прошлое, расправил плечи, улыбнулся уже широко… и вдруг я ясно его представил — молодого и горячего.
…Вечером пришли почти все, хотя хмурые и подозрительные — Сушка предупредила, что я собираюсь назвать того гада, который всех нас выдал. Кружковцы расселись на скамейках, а я вышел и стал перед ними,…
И вот тут-то мне стало страшно. До этого момента я была уверена, что сейчас мы все поговорим, выясним подробности, вместе посмеемся и разойдемся с миром. Женька смотрел на меня больными глазами, его …
Тут я немного соврал. Если Ястреб и стал говорить лучше, то самую капельку. Но мне очень хотелось его подбодрить. И еще у меня появился коварный план, как узнать побольше об эксперименте, не задавая …
— Как нужно воспитывать, чтобы ребенок посмел пойти против воли совета отряда, против воли своих товарищей, против воли старших товарищей, которые, между прочим, члены партии?
— Мамочка, да что ты, ну подумаешь, голова заболела…
— Мужчины! — крикнула она. — Еще чаю принести?
Я кинулась в соседнюю комнату, уверенная, что родители просто переставили мой комп куда-нибудь в другое место, но по дороге остановилась. Квартира была не та. Вернее та, но какая-то странная. Такую м…
Но повторять вопрос не стал, уставился на Ястреба.
— Норма! — строго перебил ее Ястреб. — Следующий!
Вытянул билет и пошел готовиться. Ну не то чтобы готовиться… Сел и уставился на вопросы. Раз пять перечитал — ничего не понял. Слова все знакомые, а о чем у меня спрашивают?
Лезть не хотелось, но пришлось. Разговор был такой, что… В общем, не хотелось о нем кричать на весь двор.
— Радуга, — ответила всезнающая Красавица и полезла за комиком. — Сейчас и я тоже…
Хорошо хоть, передача была привычная — что-то про съезд партии.
— Эй! — встревожился папа. — Ты чего? Опять плохо?
— Я считаю, что этих детей надо изолировать друг от друга.
И все грянули такое дружное «Ура!», как будто до этого долго его репетировали. От удовольствия я начал покрываться красными пятнами, а когда «Ура!» подхватили и мои одноклассники, вообще превратился …
Ира оторвалась от сосредоточенного скатывания домашнего задания и, как только в классе появилась учительница, вышла к доске.
То, что Ястреб написал мне, Синичке, это было просто как гром среди ясного неба.
— Нет, — говорит она. — Тут и без компов весело!
Но математик почему-то спросил у меня длину окружности. Не веря своей удачи — эту формулу я знал! — я ответил.
— Ты чего? — изумилась она. — Мы сегодня будем в «казаков-разбойников» играть, вчера договорились.
— Господи, — изумилась мама, — ты что, никому в аське не отвечаешь?
Книги обнаружились только на небольшой полочке над телевизором — только учебники, хотя и непривычного вида.
«Чего тянуть?» — обреченно подумал я, кивнул и пошел к доске.
— Это значит, что ты у меня самый хороший суперсын!
И я понял, что это меня совсем не удивляет. Особенно после того, что я узнал про экзамен. А что я узнал про экзамен? Да ничего! Узнал, что он есть. Маму решил ни о чем не расспрашивать. Я уже привык,…
После истории с папиной работой мне было даже страшно спрашивать, но я не выдержала.
И тут я поняла, что шанс у нас есть. Мне нужно опять встретится с Витей и убедить его поменяться местами. Если в прошлый раз он смог меня найти во сне, то в этот я смогу найти его. И если мы вернемся…
— Это само собой. Но она ведь верит! Значит, тебе должно быть стыдно!
— Качка! Свистать всех наверх! — и принялся раскачивать верхушку.
Новички смотрели так жалобно, что я не выдержал. Тем более что в голову пришла гениальная идея, и мне хотелось высказать ее при Сушке.
Я вылетела на улицу, огляделась. Впервые с момента моего появления в этом времени я осталась одна. Никто мне не подсказывал, но зато и никто надо мной не висел, никто не болтал без умолку. Наконец-то…
— Точно! — мама начала похрюкивать. — Память предков.
Никогда в жизни не был так спокоен. Да, я лежу в чужой комнате. Да, мама выглядит непривычно…
— Компы, комики, — теперь я говорю вкрадчиво.
— У меня на заводе сейчас работы куча… Середина квартала. Так что я собираться пойду.
— От верблюда, — засмеялась я. — Мне сегодня сон приснился. Как будто я — девочка из будущего… И мне поручено спасти тебя.
— Воробьева, продолжай. С того места, где Архипов остановился…
— А вот насчет шкафа… — сказал он немного вкрадчиво, — какие там были книги?
— Ольга, не груби! — сказала она грозно, но быстро спохватилась. — Конечно! Конечно, солнышко. Сейчас!
— Ладно, будет тебе инструкция. Вместе с инструктором.
Я немного полежал с закрытыми глазами, приходя в себя. Хорошо, что мама на месте, но вот где все остальное?
Мама кивнула и принялась меня гладить по голове. Лицо у нее было такое жалостливое и перепуганное, что я на всякий случай закрыл глаза и уткнулся ей в бок. От мамы пахло непривычно, но все равно это …
Папа потянулся, и я нехотя слезла с его колен. Почти ничего из того, что он сказал, я не поняла. Особенно загадочную фразу про середину квартала. И я решила хоть немного прояснить ситуацию.
Сначала я гордился — вон какой я умный. Потом задумался. А потом испугался — может, это из-за эксперимента все так тупеют? Или сюда только тупых отбирают? Значит, надо поскорее отсюда смываться! Сего…
— А ты… Тебя все-таки исключили из пионеров?
Мы с Женькой сидели на самой верхушке груши и жевали бумагу. Нет, не потому что голодные, а просто жеваная бумага — лучший боеприпас для плевательной трубочки. Сегодня мы собирались славно повоевать.
— Воробьева, ты хочешь продолжить? К доске!
— Кто «за»? — рявкнула Васса так, что у меня заложило уши.
По рядам пошло удивленное гудение, а я бросилась на свое место. Только б от этой страшной доски подальше, двойка меня совершенно не волновала.
Сушка смотрела на меня с надеждой, но как-то жалобно.
Я внимательно смотрю по сторонам. Очень чисто. И никаких теней. И даже намека нет на дверь.
Папа везде меня сопровождал и помогал в разговорах. Это было еще полезнее, чем «Волга», потому что многие взрослые меня без папы и слушать не захотели бы.
Я промямлила что-то неясное. Понятия не имею, что она там вычитала. Но Иру это нисколько не смутило.
Я вскочила и ринулась под стол, мама вскрикнула и пыталась меня удержать.
— Потому что в пионеры должны принимать самых лучших, а принимают всех, — сказала я, — А Женя — он действительно лучший. Он отвечает так, как я никогда не смогу ответить. И если уж его исключать, то …
Я позволила маме уложить меня в постель и укрыть одеялом. Ничего, я просто сплю. Я потом проснусь, и этот кошмар закончится.
— Так, все еще хуже, чем я думал. Но экзамен вам сдавать все равно придется. На положительную оценку вам нужно сказать буквально десять связных предложений. Неужели это так сложно?
Я пулей вскочила с кровати. С одной стороны, волноваться было особенно не за что, если уж историю с математикой пережили, то на русском сбои маловероятны. Но с другой стороны, расслабляться опасно.
У Ирки в глазах такой страх образовался, что я, не думая, собрала вещи и пересела к Жене за парту.
Мама метнулась на кухню и через пару минут туда же притопала я.
Сушка рывком поднялась из-за парты и бросилась к доске. Наверное, боялась, что смелость выветрится.
— К экзаменам?! — девочка растирала слезы и сопли по личику. — К экзаменам, да?! А сам за руку ее берешь! И смотришь… А я тоже… А мне почему нельзя?… Чтоб вы все тут сдохли!
— Конечно! — я очень обрадовался, что могу хоть как-то загладить вину, и торопливо начал шарить по карманам. — А чем ты болеешь?
— Где ты так печатать научилась? — выглядывали у нее из-за плеча Оля с Леной.
— В обезьянник захотел? — милиционер отцепил от пояса дубинку.
— Полицейский произвол! — и бросился наутек.
— Не знаю, Оленька. Врач сказал, что ты поправишься, просто нужно время.
— Ну, Архипов, — сказала Танечка, — что ты скажешь по этому поводу?
Безбожно опоздала на тренировку (оторваться было невозможно), так что отписываюсь сразу же, по горячим следам, так сказать. Интересно, динамично! Слезки наворачивались не только в конце. В том месте,…
— Ну вы же общаетесь между собой как-то! Разговариваете…
Вот уж не думала, что мне будет так сложно сдерживать слезы, когда меня вызвали на сцену!
Я честно пыталась читать, но шрифт слишком мелкий и нечеткий, да и неудобно читать с колен, все-таки гораздо лучше, когда монитор перед глазами. Я бросила это занятие и несколько минут наслаждалась т…
— Да съели давно, — пожала плечами Ира. — Ее ж год назад привезли, ты что, не помнишь? Ах, да… А хочешь, я тебе покажу, где твоя коллекция лежит?
— Не надо меня спасать, — обиделся Женька, — я сам спасусь! Ты лучше еще про будущее расскажи. Что там будет?
— Расскажи мне, — потребовал я, — что было, пока я болел!
И тут на глаза мне попался яркий журнал, лежащий на столике рядом с корзинкой.
Тут выяснилось, что мама сидит в крутящемся кресле. Она развернулась так резко, что чуть не сшибла меня с ног.
— Это детектор лжи, — злорадно сказала Сушка, — Ястребу папа скачал! Кто следующий?
— Слушай, — сказал я, — я… когда болел… в общем… не все теперь понимаю. Это после болезни. С головой что-то. Мне врачи прописали голосом все время говорить.
Долго я так бродил, поглаживая кирпичи, мандраж почти уже весь выходил. И вдруг увидел человека, которого ну никак не ожидал тут встретить. Или, по крайней мере, не в таком виде.
— Она не дура! У нее скрипт проверяет, чтобы не было одинаковых кусков текста. Я тебе лучше так объясню, что там надо сделать…
Комната, в которую я так хотел попасть, наконец появилась. Полночи я за ней гонялся.
И правда, не видела. Здесь мне не до того было, а до моего времени эта груша не дожила, к сожалению.
Мне выпало прочитать вслух стишок, и мамы чуть слезу не пустили, пока я тарабанил: «Унылая пора, очей очарованье».
— Ну и то! — парировала Ирка и посмотрела на меня так, как будто переспорила.
Я осторожно приоткрываю глаза и облегченно вздыхаю.
— Слушай, ну что ты пристала, — разозлилась Ира, — ты просила рассказать, я и рассказываю. А ты вопросы дурацкие задаешь!
И вот теперь у меня мандраж начался снова. Начался — и не хотел униматься. Самое обидное, что драться было не с кем, а то, честное пионерское, подрался бы! Чтобы унять флаттер, пришлось побродить по …
— А Ястреб своим детектором, — добавила Сушка, — будет нас проверять. — И она передразнила очень строгий голос Димки: — «Норма!»
Я пытаюсь хотя бы понять — почему? Я ведь должен помочь! Это же мой друг!
— То есть, — в голосе завучихи зазвучал металл победы, — прадед нашего Евгения был пособником фашистов?
— Это было заблуждение, — прохрипел Женя.
— Ир, а кто была эта девушка? — спросила я.
Вожатка и завуч закатили глаза так, что сами стали похожи на религиозных старух из какого-то фильма. А потом объяснили мне, что я должен сделать.
Как оказалось, я угадал. Они сначала очень неохотно объясняли и показывали, а потом вошли в раж и даже перебивать друг друга стали, когда дошли до онлайновых игр. Правда, слова использовали такие стр…
Когда он смеется, глаза у него становятся ярче. А когда серьезный, начинает накручивать на палец прядь волос…
— Слава богу, — сказала она и погладила меня по голове.
Она освободила мне стул, я уселась, положила руки на клаву. От ностальгии чуть не заплакала. Посмотрела на раскладку — совпадает, только знаки препинания немного по-другому расположены. Ткнула букву …
— Танечка — пионервожатая… — удивленно ответила Ира. — Ты что, и ее не помнишь?
— Не-а, — сказала я. — Я даже не помню, кто такие пионеры.
— Да уж, помогла, — прошипела Женина мама.
Я покосился на Сушку, но так и не понял, оценила ли она всю гениальность моей идеи.
— Погоди, — сказал я спокойно, — мы же и так все наши ники знаем.
— Бери-бери! — подбодрил меня папа. — Отличные яблоки, свежайшие.
— Да, учится он хорошо, — прошипела Васса, — но учеба — это еще не всё. Есть еще моральный облик. А он у Архипова отсутствует.
— Ой, Олька, как же я забыла… — Глаза у Иры тут же наполнились слезами. — Оленька, ты не переживай, ты вспомнишь, я тебе все расскажу, хочешь?
— Мам, почему все так изменилось, пока я болела?
— Прекратите истерику, Наталия Алексеевна!
Очнулся как-то сразу. За окном темно. А в большой комнате кто-то разговаривает. Не очень понимая зачем, я встал и поплелся слушать.
— Почему без штор? Мы вот эти, легкие оставим!
И снова все рассмеялись. Теперь уже не нервно, а просто весело.
— Извини, — сказал я почти шепотом, — я никому не скажу.
— Ну… Давайте как будто мы — эльфы, а вы — гоблины.
— Да я не напрягаюсь, — вяло отбивалась я, но позволила маме оттащить себя в комнату и уложить в кровать.
Мама перехватила у меня мышку и щелкнула на мигающем прямоугольничке внизу экрана. Открылось окошко с текстом «Сынок! Иди завтракать!».
Все сходилось! Конечно, мама, как и я, была участником эксперимента! Ученые проверяли, как быстро человек способен разобраться в неизвестном ему техническом устройстве. Мама уже разобралась со всем э…
— Зачем? — мама окончательно растерялась.
Мама как раз заходила в комнату с чаем и тостами.
Похожая на маму женщина, которая все это время простояла рядом с кроватью с напряженным лицом, как-то сразу обмякла и присела на кровать.
— Снежка, успокойся. Не нагнетай панику, все справятся.
— Поместимся! — заявил я. — Только зачем в комнате?
— Извините, я только объявление сделаю, — сказала она. — Сегодня после уроков пионерское собрание. Быть всем!
— Отлично, Воробьева, просто отлично! — перебил меня учитель. — Я даже не знаю, что сказать! Как ты готовилась? Тебе кто-то помогал?
В окне шестого этажа появилась Ирина мама.
— Я думаю, Виктор, вы сами в состоянии поднести вашу персональную карту к сканеру.
Женька посмотрел на кирпичную стену и удивленно пожал плечами.
— Поскольку председателя совета отряда сегодня нет…
У мамы задрожали губы, и она приложила руку к моему лбу. Я скинула ее в раздражении.
— Так, — сказал учитель, — следующий к доске…
Это он что-то цитировал из книг, которые мне пока читать рано.
У меня внутри вдруг кончился воздух. Наверное, я бы простоял так столбом до конца жизни, если бы не папа.
Я запихнула Женин галстук в карман и выскочила из класса.
— И что ты собираешься делать по этому поводу? — спросила наконец Васса.
А после уроков, пользуясь тем, что родители днем никак меня не могут контролировать, я собралась и пошла к Женьке. Минут пять под дверью собиралась с духом, чтоб позвонить. Открыла бабушка. Из комнат…
Мы немного помолчали, и с каждой секундой мне становилось все жарче.
Я немного покапризничал, немного подремал, похлебал любимого бульона с рисом, опять поспал. Проснулся и понял, что хочу почитать чего-нибудь.
После следующего урока к нам стали подтягиваться девочки. Сначала просто сидели рядом и смотрели, как мы играем, а потом стали активно болеть и помогать. То ли я уже попривыкла, то ли они стали вести…
— Ой, Наталья Алексеевна, Оля ж память потеряла, — радостно ляпнула Ира.
— О! Олька! А ты чего вчера после мультиков не вышла?
— Так приходи завтра, — предложила бабушка, — я тебя печь научу. Хочешь?
Мне кажется, что я повторяю чью-то фразу. Или там как-то по-другому было?
А когда я увидел, что у нее на кофточке, то чуть со стула не упал.
Он задал еще несколько простых вопросов, и с каждым моим правильным ответом становился все радостнее.
Лев Залманович обвел класс торжествующим взглядом. Танечка растерянно смотрела на Вассу. Та сидела, уставившись в пол. Все остальные хлопали глазами, приходя в себя после рассказа. Кто-то уже шепталс…
— Ну что-нибудь. Что ты думаешь, то и ответь.
Шум в голове усилился. Очень странный текст! И тон диктора мне не понравился. Он как будто был недоволен руководством партии, даже подсмеивался над ними.
— И обязательно было это предупреждение давать? — недовольно проговорил-прожевал Женька.
Весь вчерашний день я провел лихорадочно, но как-то бессмысленно. Сначала пытался разобраться в «аське». Прочитал все, что там было, но так и не понял ничего. Кажется, люди (или роботы?), которые пис…
И тут меня пронзило страшное предчувствие. Я отправилась к своему шкафу. О ужас! Я с содроганием вытащила из шкафа нечто. Что это? Типа спортивный костюм? А это? Вот эти вязаные… э-э… даже не знаю, к…
Погоняв меня немного, математик покачал головой.
— Пап, но вокруг вранье, и все же это знают! Пионеры никакие не самые лучшие, пионеры — все!!! И всё, что про них рассказывают, почти всё вранье. Ну и что с того, что Красноперкина — председатель сов…
Он был ранен в бою эльфийским луком и теперь держал подорожник на поцарапанной руке.
— А когда я уходил, погоня за мной отправилась. Я так думаю, кто-то из наших и сказал немцам, — он поморщился. — Я уходил через Стриевку. А там полицаи с собаками. Заметили меня, окликнули. Я — бежат…
— Мама, что это? На какой помойке вы его откопали?
Экзамен мы сдали. Если б не пара человек, у которых, видимо, выбило от перенапряжения предохранители, сдали б просто блестяще. После того как все закончилось, нас согнали в актовый зал, где в торжест…
Начинаешь читать и затягивает, глотаешь на одном дыхании. Развязка с бабой Любой впечатлила больше всего.
Я все больше склонялся к мысли, что никакой это не полигон и меня просто переместили в будущее. Правда непонятно, почему мне об этом ничего не сказали.
И я тоже не смутилась и не убежала, а стояла и улыбалась. И опять мне казалось, что я наглоталась воздушных шариков.
— Садитесь! — рявкнула математичка. — Дежурный, раздайте самостоятельную!
— Я думаю, вам нужно отвести Ольгу к психиатру. У девочки проблемы.
Нормально. Ни у кого ни тени удивления. Люди вокруг как шли так и идут, в соседних домах никто не дернулся, мама спокойно сбросила мяч. Ловить его кинулись все, он весело скакал туда-сюда, этажа до т…
Мне очень хотелось поцеловать его не прощанье, но я побоялась.
— Я тоже не вижу ничего смешного. Вы же нам все это рассказывайте из-за Жени, правда? Мы взяли и исключили его из пионеров, а он лучше всех нас. Ну и что, что его бабушка верит в бога? Она замечатель…
— А как это поделить? — ответила я так же.
— Ничего! Будем повторять пройденное. За год.
Я торопливо встал и спрятался в своей комнате. Лег на ледяную подушку и чуть не заплакал. Теперь и Женькин папа пострадает.
Это было странно. Обычно мама меня ни на шаг не отпускала в магазине — вдруг потеряюсь. Я обрадовался и пошел искать книги.
Я открыла глаза и удивилась. В комнате был странный полумрак. Вроде б и солнце где-то светит, но в комнату не попадает. Присмотрелась и поняла — на окне висят толстенные шторы, у нас сроду таких не б…
На меня смотрели все. И было не страшно. Негодование предало мне силы.
Обычно мне нравилось, когда Женька звал меня Тарасом, но сегодня я почему-то обиделся.
— А я с тобой и не ссорилась, — ответила я.
Весь класс тихонько рассмеялся вслед за рассказчиком, но тут же умолк, едва он стал серьезным.
Я слабо представляла себе собрание в рабочее время на четыре часа, но уже поняла, что лучше ничего не спрашивать. Нужно соображать самой.
— Но кулич же его бабушка испекла, а не он, — сказала я.
— Ира, ну что ты оправдываешься? Красноперкина придумала, а все поддержали. И ты поддержала! Так что все виноваты одинаково.
— Мам, но что ты сразу обижаешься! Просто ты одеваешься, как будто ты…
— А тебя бабушка домой ждет, — мстительно сказал я. — Волнуется.
— Витя опять бредит! — пожаловалась ему мама. — Ему лежать надо, а он…
— Вот… А потом полицаи ворвались. Орать начали: где, мол, жида прячешь? Она — в плач: ничего не знаю, дяденьки, никакого жида не бачила! А те не верят… Обыскали всё… А потом ее бить начали… сапогами…
Второй школьный день был не такой страшный. Я уже знала дорогу, почти ничему не удивлялась и никого не боялась. Учителя меня не трогали, а жалели, математичка даже предложила позаниматься со мной пос…
Вот уже неделя прошла, как мы сидим с Женей. С ним ужасно интересно! Так интересно, что все остальные неприятности даже не запомнились. Но расскажу по порядку.
— Пойду в стиралку закину, — сообщила я, чтоб отвлечь маму от странных разговоров о соседях.
Игра выходит на новый уровень! Завтра я выйду из дома!
Что-то похожее я видел в каком-то фантастическом фильме… А может… Догадка мне очень понравилась, я тут же решил ее проверить.
— Архипов, мы решили, что не будем тебе больше бойкот объявлять. Пойдем с нами в конный бой играть.
— Мама, а возьми меня с собой. Мне дома одному скучно.
— Да хоть на ко… — я не договорила, потому что вдруг отчетливо поняла, что никаких комиков тут нет.
— С этого дня ты сидишь после школы дома, понятно? Никаких дворов, никаких друзей! Раз не умеешь себя нормально вести.
— Это по-английски, — обрадовался я изменению темы. — Это означает… нехорошее слово.
Как-то спасти друга! Как в «Трех мушкетерах» или «Двух капитанах»!
— Ой, а чего вы шторы сняли? Стирать? А что это у тебя тут пельменница валяется? А ты совсем ничего не помнишь? А представляешь, мне вчера Женька сказал, что если б он полетел на Луну, он бы мне отту…
Ну, колбаса, в целом, была вкусная. Даже мясом пахла. Но общих восторгов у меня разделить совсем не получалось, тем более что вопросов осталось куча. Почему еду дают, а не продают? И зачем выбрасывал…
Ну и что? Все нормально. Все даже отлично.
Я готова была проглотить их все, вместе с противнем.
— Это из-за болезни. Из головы все вылетело. Пап, а у тебя есть инструкция к этому… к компьютеру?
У мамы это была любимая присказка «двадцатый век на дворе», я каждый раз ее поправляла, она каждый раз смеялась, что для нее двадцатый привычнее. Но в этот раз она не засмеялась.
— Ну, давай, тяни билет, — говорит историк.
Потом началась история. Тут тоже ничего страшного не было: историца вызывала по одному к доске и задавала всякие вопросы. Причем не даты спрашивала (даты у меня из головы всегда выскальзывали), а так…
Мальчики заржали, у Ирки задрожали губы, а мне уже было все равно.
— Что это? — строго спросил он, указывая на замок с наружной стороны.
Мне показалось, что передо мной на землю рухнул метеорит.
На следующий день можно было в школу не идти — мы сидели по домам и готовились к следующему экзамену. Конечно, вечером все наши договорились собраться и позадавать друг другу вопросы, но после нашего…
Уже внутри понял, что совершенно не представляю, куда идти. Я даже не спросил у мамы, в какой я параллели! Пришлось лезть в рюкзак и искать дневник. Ага, 6 «Б»… Стоп! Как шестой? Я же только в пятом …
Лена поперхнулась словом и глаза у нее стали огромными. В них отчетливо читался страх.
Девочка говорила без умолку, а я слушала ее, слушала. Если это переход на следующий уровень, то должен же быть смысл во всей этой болтовне? Или ей нужно задать правильный вопрос? Может быть, она долж…
После этого папу отправили умываться, а ко мне пришла мама с немного неестественной улыбкой.
Ястреб легкомысленно хмыкнул. Кажется, он не считал упражнение сложным.
Он ласково обнял меня сзади за плечи. Меня заколотило. Раньше папа никогда не обнимал никого, кроме мамы. Наверное, я очень сильно болен.
Идея — класс! И отсутствие/наличие книг, и деление в столбик, и стук сердца, и «глаза в глаза» — жизненно так. Здорово.
— Не ори! — зашипел он на меня. — Хочешь, чтобы мой ник… все знали? И не Стреб, а Ястреб! Птица!
— Сейчас каждый выйдет сюда и произнесет… — Я откашлялся и продекламировал: — «Честное слово, я никому не рассказывал про наши ники».
Проснулся уже дома, на каком-то диванчике. Поворочался — в эту комнату я еще, кажется, не заходил. И увидел мамин затылок. Она сидела за столом, прямо перед телевизором — точно таким же, как стоял в …
— Ну ничего себе! — глаза у старшеклассницы были огромные.
— Не все! — Сушка побелела от злости так же быстро, как до этого покраснела. — Только свои! А теперь вся школа знает!
Я покосился на Ястреба. Он сидел немного в стороне с нотиком на коленках, взъерошенный больше обычного. Но теперь Димка походил не на воробья, а на настоящего маленького ястреба — такой грозный виду …
Маме еле удалось сбить папу с темы вопросами о его работе. Через пять минут он уже с жаром рассказывал о каких-то тупых клиентах, которые не умеют работать по лизингу… Я сидел, жевал курицу и радовал…
— Ладно, пойду чаю тебе сделаю. Валяйся пока.
У меня противно заскрипело на душе. Опять вспомнился мальчик Витя с рассказом о том, что Женька попал в плохую школу и так и не смог из нее выбраться…
— Не попрут! Сошлем на пару лет в какую-нибудь многотиражку…
Я понял, что выход только один: надо вернуться! Надо найти ту девчонку, которая села в мое кресло! Надо заставить ее поменяться креслами опять! И срочно, срочно спасать Женьку!
Не обнаружил я не только комика, но и компа. Зато всю стену занимал огромный шкаф с книгами. Я тупо пялился на него, наверное, целую минуту, а потом вдруг подпрыгнул на кровати. Остатки сна куда-то у…
На первом же уроке — русском языке — я наконец узнал, для чего таскать с собой нотики на уроки. Как только мы подключились, училка заявила, что будет проверять домашнее задание. Я похолодел — поискат…
— Ну и фто? — спросила я, запихивая в рот очередной пирожок.
— Да нет, — усмехнулся папа, — тут все сложнее. Помнишь, мы про «холодную» войну говорили?
Сейчас Наташа спокойной не была — сидела и кусала губы.
— Да нет, не очень. Раз в недельку, не чаще. А что?
По моим ощущениям, на такой ор из окон должны вылезти все жители ближайших домов.
Девочка взяла мел и, к моему удивлению, довольно уверенно написала формулу. Правда, почерк у нее был, как у первоклашки — буквы большие и неровные, и строка уходит куда-то вниз.
Класс терпеливо ждал неминуемой развязки.
Я решил больше не спорить. Еще немного — и бабушке придется так сильно улыбнуться, что лицо треснет. Я поднес карточку к прибору. Тот пискнул. Я вопросительно посмотрел на бабушку. Та благосклонно ки…
— Хорошо, хорошо, снимем. Только надо же что-то на их место повесить.
— Экзамена три, — продолжала Елена Васильевна, — русский язык и литература — устно, математика — письменно, но не на компьютере, а на бумаге, и история — тоже устно. Делается это для того, чтоб вы, с…
— Ну как? — «Десятка»? — «Восьмерка»? — А в «гэ» классе тоже все наши круто посдавали! — Сушка к себе зовет, праздновать! — Так что тебе поставили? — Чего молчишь?
Все-таки это была мама! Просто помолодевшая и празднично одетая. Но ни у кого на свете нет таких рук и такого голоса.
Я испугалась, вскочила, отошла к стенке. Постаралась собраться с мыслями.
— Да не совсем… Понимаете, среди тех трех расстрелянных мужиков и он был. Так что какое уж тут пособничество… Просто Люба этого не знала, вот и скрывала.
И повел меня в мою комнату. Мама увязалась за нами. Папа усадил меня перед телевизором и сунул в руки такую же панель с кнопками, что и у мамы.
— Как «ну и что»? А что соседи скажут? Окно как голое.
Мне и с Женей-то было легко, а уж с его бабушкой легче легкого. Я как будто всю жизнь была с ней знакома. Я говорила без умолку. А баба Люба слушала-слушала…
Я мотнула головой, уткнувшись взглядом в пол.
— Заходи, чтоб соседи не увидели, а то доложат еще, — бурчала она себе под нос.
— И я считаю, что мы его исключили несправедливо! И если совет отряда решит вернуть Жене пионерский галстук, то это будет правильно!
— Значит, — сказал он, — мы с вами, Виктор, в некотором роде коллеги?
— Заходишь в адреса, там находишь и жмешь вызов. Все.
Я покорно сделал шаг и в который уже раз обалдело застыл. На столике красовалась плетеная корзинка с неправдоподобно большими и красными яблоками, блестящим виноградом и пушистыми персиками. Раньше я…
Родители сначала удивились нашему новому месту сбора, но потом пришли проведать и всё поняли. Посидев минут пятнадцать без дела в сторонке, папы добыли у физрука волейбольный мячик и резались в волей…
Набрал в строке поиска «Евгений Архипов». И снова результатов оказалось слишком много, и все не те. Но теперь я не суетился, добавил отчество, год рождения и город. Все равно ничего похожего обнаружи…
— Эх, что ж вы не рассказали ничего, не посоветовались, — вздохнула бабушка.
Сушка буркнула под нос что-то неразборчивое, глядя в сторону.
— Ничего! — огрызнулся я. — Говорю тебе: слезай, надо поговорить! А ты чего?
Васса окончательно успокоилась и перестала кидать подозрительные взгляды на Льва Залмановича (только бы не перепутать отчество!).
— Что значит «не идет», нормальная юбка. Ольга, что-то ты много себе позволяешь!
Тут я понял, что очень устал от всех этих загадок.
Мы взяли текст учебника, подчеркнули главное. Я прочитала. Раз, два… Начинаю говорить, все мысли из головы сразу выветриваются, остается только ужас от осознания того, что я говорю, а на меня смотрят…
И тут я вдруг сделал то, чего никак от себя не ожидал, — взял ее за руку.
Умытый, взбодрившийся, одетый во что-то непривычное, но жутко удобное, я в сопровождении мамы вышел из квартиры.
А я даже сказать ничего не смогла, просто кивнула и вышла.
Только я собралась сбежать домой, как в коридоре столкнулась с Танечкой.
— Мам, давай снимем эти ужасные шторы, они же солнце ко мне не пускают.
— Если ей плохо, то почему она сама не может об этом сказать? — спросила она, но потом посмотрела на меня и осеклась.
— Кому это я должна что-то готовить? — раздался над ухом веселый мамин голос.
— Ну в таком случае, Архипов, мы с тобой будем по-другому разговаривать! — прошипела Васса. — Лена, ставь вопрос на голосование!
Я долго не могла подобрать слово. Не скажешь же «пожилая» женщина, точно обидится…
Посмотрела на бумажку в руках и поняла, что надо брать инициативу беседы в свои руки, а то у меня от этих ненужных подробностей крыша поедет.
— Кто «за»? — спросила я дрогнувшим голосом.
— Не знаю, кто тут решил подложить нам свинью, но он дурак! Потому что мы никого не боимся! Правда, Ястреб?!
Получилось тихо, но мама оказалась рядом мгновенно, я даже не успела понять, откуда она взялась.
— А где Дима? Позвони ему, вдруг проспал!
— Ты ведь осуждаешь свою бабушку, правда? — подсказала Танечка.
Как это, оказывается, сложно! Но как интересно! Бабушка обращалась с тестом, как с живым существом. Она его гладила, шептала стихи, что-то она рассказывала. Она пела ему песенки. И что удивительно, т…
Сначала, как только мы пришли ко мне домой, Дима-Ястреб сидел нахохлившись и не только не рассказывал мне ничего, но и не моргал. Напоминание об экзамене его немного взбодрило, и он согласился погово…
— Оль, да на тебе лица нет. Что случилось?
— А варианты ответов какие? — вдруг спросила она.