Мне стало совсем плохо. Я действительно впервые в жизни врал старшим товарищам. Но правду мне говорить совсем не хотелось. Поэтому я решил молчать.
— Научи меня пользоваться комиком, — сказал я.
— Не знаю, — сказала Ира, — но не говори. Я тебе все расскажу. Клятву помнишь?
— Витя опять бредит! — пожаловалась ему мама. — Ему лежать надо, а он…
Но скоро стало совсем скучно, и я поплелся домой. Вдруг я сообразил, что не сказал Женьке одну очень важную вещь, похолодел и бросился в подъезд изо всех сил.
Сушка, которая все это время стояла непривычно тихо, глянула на меня и вдруг прыснула. И все остальные захохотали вместе с ней, как будто только ждали сигнала. Видимо, вид у меня был действительно дурацкий.