Все цитаты из книги «Время всегда хорошее»
Сел за комп и вместо того, чтобы решать задачки, полез в Инет. Это стало привычкой, что-то вроде зарядки.
Бедный историк аж вспотел, пока я дочитала, а я совсем из сил выбилась.
— Послушай, там же экзамены, я ж не могу их так бросить… Что ж делать? Мне б только результаты узнать…
От мамы пахло духами, вином и таким счастьем, что я вжался в нее покрепче. Хотел на всю жизнь пропитаться этим запахом.
— А я — Биг Билл! Понятно? И мне плевать, что все об этом знают!
— Ты уже думал, куда собираешься поступать? — спросил он.
— Ты что, совсем с ума сошла? Куда перевести, кто тебя туда возьмет?
Все уткнулись в тетради, я начала рассматривать листик. Как-то текст странно напечатан, непонятно на каком принтере… Но если здесь есть принтер, значит, и комп должен быть!
— Ты же врешь, — сказал я. — Ты написала, так?
Тут, видя, что моя мама уже готова заплакать, Васса чуть смягчилась.
— Ой, прости, — сказала она испуганно. — Что ты сказал?
— А я и так твое настроение вижу. По глазам.
Мама пришла в комнату и испуганно посмотрела на шторы.
— Женька? — спросил я не своим голосом. — Архипов? Ты?
— Странно как-то, — ответила девочка и вошла в квартиру.
— Не плачь, — выдавила я из себя. — Лучше рассказывай.
Я возвращаюсь в свое кресло и снова засыпаю прямо во сне.
И тут Женя свалился на меня с неба. Я от ужаса даже заорать не успела.
Да у нас этих сил было просто хоть отбавляй! Да мы горы в это день могли свернуть!
— Баба Люба, а вы часто печете? — спросила я.
Все поскучнели. Снова повисла тяжелая пауза.
Это было жуткое зрелище: глаза, как у Снежной Королевы, а сама улыбается. Я оцепенел.
А мама жевала и говорила без передыху, видно было, что ее от радости аж распирает.
— Слушай, мне всего тридцать восемь лет! У меня еще вся жизнь впереди, если сейчас не следить за собой, потом поздно будет!
— Олька, — сказала она шепотом, — Олька, ты чего так смотришь?
— Понятно, — сказал дядька в очках. — Идите.
— Ну и сидели б дома, раз болели! Сбила мальчика с толку!
— Нет, — ответил я, немного поколебавшись, — я сам должен.
— Итак. Устройство компа. Комп состоит из монитора…
— Погодите! — взвилась Танечка. — Но ведь тут религиозная пропаганда! Мы же собирались…
— Она тоже хочет учиться говорить, — сказал Дима. — Чтобы сдать экзамены.
Я испытываю сразу и облегчение, и зависть. Она молодец.
— То есть как — не осуждаешь? — в голосе вожатки появились панические нотки.
До Ястреба наконец дошло, он медленно спрятал свой аппарат в карман.
Мама торжественно выдала нам по бутерброду с вареной колбасой, объявив, что сухую она оставит на праздник.
— Ну как чего? Это ж нужно, чтоб папа машину вытащил в коридор, потом полоскать это полдня.
На самом деле только в выходные болеть и надо. Какой смысл валяться в постели в рабочий день? Никто чаю с малиной не сделает, никто не пожалеет, никто температуру не померяет. Вот хорошо Женьке, у не…
И я уже встала со своего места, но тут Витя стукнул себя по лбу.
Гулял… нет, с такой скоростью не гуляют… тем более — не бродят… В общем, быстро ходил по центру между кирпичных домиков и церквушек. У нас вообще старый город. Немцы его взяли с ходу, а потом наши бе…
— Это же не я, это Красноперкина придумала!
Зря старались — до меня уже так дошло, что лучше и быть не может.
От изумления Ястреб взъерошился еще больше и стал похож на мокрого воробья.
— Я ничего не понял. Какие адреса? Что жать? Расскажи подробно и понятно.
— Уф! — радостно сказала я, — Правда, так лучше!
— Отгул! — гордо заявил папа. Как будто не отгул получил, а орден.
— Чтобы ты сказал, что бога нет! Прямо перед всем классом!
— Оля, Олечка, ты открой, твоя мама сказала, ты все вспомнишь. Я тебе помогу, Оля-а-а…
Я с удовольствием ее пожал. Теперь экзаменатор казался родным даже в очках.
И она провела мышкой по верхней части окошка. Там мигали желтые значки. Возле каждого значка было написано имя. Причем имена какие-то странные: «Сушка», «Красавица», «Ястреб», «Кровопийца»…
Только в классе я сообразил, в чем беда. То есть не сообразил, а Сушка мне объяснила.
Дочитала. Просто супер! Честное слово, невозможно было оторваться!
— Кислое дело, — сказал он, когда я закончил, — пещера Лехтвейса…
— Ну чем ты сейчас занимаешься? Сегодня, например, что будешь делать?
— Не всё, — признался я. — Надо, чтобы ты… в общем… сказал, что твоя бабушка неправильно поступила, что дала нам ту булку. И тебе стыдно, что она верит в бога.
Мы быстренько расселись по местам, но я успел заметить, что Сушка мной гордится. И я стал гордиться тем, что она гордится мной.
— Мама, — испугалась я, — откуда эти вещи? Что с тобой случилось?
И к моему удивлению, а потом и негодованию, в классе стали подниматься руки. Медленно, но под взглядом страшной Вассы постепенно в классе вырос лес рук. Я вспомнила, что мне вчера рассказывала Ира пр…
Я быстро оглядела класс и успела заметить заинтересованный взгляд Димки, который, правда, немедленно уткнулся в комик.
— Что нашли, бабушка? Что ты все загадками говоришь? — спросил Женя.
Я медленно села на пол. Кажется, я опять забыла где нахожусь. Надо будет потом посмотреть на это чудо техники — стиральный агрегат, за которым нужно еще и полдня полоскать.
Все воскресенье я дергался и смотрел на часы. Никогда в жизни мне так не хотелось в школу. Я, само собой, переписывался со своими и в форуме, и в привате, и просто эсэмэски кидал — но это все не то. …
Уже ничего не соображая, я протянул руку, взял яблоко, но откусить побоялся.
— Я не буду осуждать бабушку, — сказал он неожиданно окрепшим голосом. — Я ее люблю!
Мы совсем затихли. А она по рядам прошла и комики поотключала. Ну вообще конец света…
— Продолжай, Шевченко, — лязгнула Васса, и я тут же снялся с тормоза.
— А чего там пользоваться? Там же все просто!
Архипыча я пошел искать на нашей груше — той, что возле трансформаторной будки. Даже листьев на ней еще не было, но на дереве так здорово сидеть и болтать ногами! Ветки густые, ты всех видишь, а тебя…
А вот Женька и математику с русским здорово знает, и по истории все даты помнит, и рисует почти как настоящий художник. Прав он, не выгонят такого хорошего ученика. Да я и сам не верил, когда говорил…
Бедная Ира вросла в землю и минуту стояла молча.
Сушка… Кто ж из них Сушка? Я аккуратно отправила ей сообщение и стала смотреть кто ответит. Ага, есть! Сушка — это вон та хмурая девочка. И зовут ее Снежана. И на самом деле она веселая и очень сильн…
Я затравленно кивнула, хотя естественно, этот бред помнить никак не могла. Многого я даже не поняла. Ну, про Советский Союз — смутно помню, нам рассказывали. Куча стран жили как одна, теперь распалис…
— Иди, иди, Оленька, — ласково проводила меня баба Люба, — и приходи завтра обязательно. Будем пирожки печь.
— Поздно пить «Боржоми»! Шевченко! К доске!
Так мы стояли и смеялись, как два дурачка. И, честное слово, я готова была еще долго так стоять и смеяться.
— Да нет, — сказала мама, — часа два в общей сложности. Нормально. Жаль, конечно, хотела себе сегодня ногти накрасить, теперь уже поздно возиться. Эх, все время что-то не успеваешь! Ладно, теперь вы …
Все получилось отлично. Я помогал Ястребу и Сушке не бояться говорить вслух. Они меня натаскивали на компе и комике. Я это обставил как этап обучения. Дескать, они мне рассказывают самые простые вещи…
Я еле успел занять парту, как в класс вошел учитель. Все поднялись из-за парт.
И вспомнил о Женьке. Пока готовились к первому экзамену, было — стыдно сказать — не до него. А ведь прошло довольно много времени с тех пор, как девочка Оля обещала его спасти. Прошло… неделя, что ли…
«Почему роботы? Ну почему? Просто наша реальность шире вашей, просто мы живем в двух измерениях — и в реале, и в виртуале. Зачем вам обязательно нужно выдрать нас из привычного мира и вписать в свои …
Я чуть не ахнул. Мы с Сушкой очень здорово переписывались весь день. Она мне смайликов прислала больше, чем все остальные, вместе взятые. Поэтому я представлял ее улыбчивой и приветливой. А она вот к…
Я ничего не понял, поэтому счел за лучшее виновато повесить голову. Это сработало.
А у остального класса я начала пользоваться непонятной мне популярностью. Ко мне стали меньше лезть с глупыми вопросами, перестали трогать по пустякам. Зато просто подходили и здоровались. Даже мальч…
Я вдруг вспомнил экзаменатора по истории.
— Ура Ольке! Она самый лучший в мире друг!
— Вот если бы тесты, — вздохнул Ястреб, — тогда да. А тут у доски надо стоять. И говорить. У тебя получается. Ты как научился?
Я и оглянуться не успела, как уже сидела за столом перед дымящейся тарелкой борща. А бабушка продолжала колдовать над плитой, что-то непрерывно там помешивая.
— Ничего, ничего, доченька, доктор сказал, это может быть. Но пройдет. Слышишь? Все восстановится, ты все вспомнишь… Просто температура была слишком высокая… Ты поспи, пойдем я тебя уложу.
Я думала, мама не расслышала, что я сказала, и, чтоб объяснить, взяла в руки странный треугольный пакет.
На кухне она пару минут наблюдала, как я стояла с чайником в руках и соображала, как его включить.
— Был, не был… Теперь-то какая разница. Время назад не вернешь, — сказал Женька.
— Ух ты! — сказал я. — Сегодня позаниматься, пожалуй, не получится, поздно уже. Предлагаю завтра начать репетировать экзамены. Будем друг перед другом билеты отвечать.
— А так и жили. И, между прочим, радовались! — баба Люба снова заулыбалась. — Потому что война кончилась! Потому что не стреляли, не бомбили. Потому что не надо было на дорогу каждую секунду оглядыва…
Я звонко стукнула себя ладонью по лбу. Совсем я отстала от жизни в далеком 1980 году…
Я чуть не подпрыгнула. Как пять? Да за такой ответ нужно «десять» ставить! Я б две «десятки» поставила. У нас так во всей школе никто не ответит! Да у нас учителя хуже рассказывают!
— Ты только никому не говори, что я тебя про собрание предупредил! — выпалил я.
Но комната… Нет, никакой особой белизны и стерильности! И никаких незнакомых девочек! Но комната явно не моя. Первое, что поразило — телевизор в углу. Маленький и очень тонкий.
Бабушка вздохнула — наверное, вспомнила что-то не слишком приятное.
Дальше дело пошло веселее. Я тоже однажды загнал Диму в тупик городом «Бомбей», но тоже великодушно заменил его на Бобруйск. Потом мы немного поспорили, есть ли такой город — Бишкек, но Дима был так …
Почему? Зачем? Я, конечно, читал «Машину времени», но там все было понятно — человек сел и поехал. А я? Заснул в одном году, проснулся через… через… Попытался сосчитать, но не смог, только голова раз…
— Рассказать об этом я попросил Льва Залмановича…
— Слушай, — сказал я как можно небрежнее, — а как отсюда выбраться?
После этого громкость разговора сразу упала, и очень скоро меня позвали в класс.
— Проголодался я что-то. Пойду перекушу! Пока.
— Вот не надо дурочкой прикидываться! — вскрикнула я. — Ты ж знаешь, у меня не от него вчера голова болела, а от экзамена.
— А о чем вы при этом говорили? — с угрозой спросила пионервожатая.
Мне захотелось провалиться сквозь тротуар. Женька Архипыч, надежда школы и умница, Женька, которого не смогла согнуть даже Васса, стоял и ревел, как девчонка. Он даже раскачиваться немного стал.
— Ты почему так долго трубку не брал? — сердито спросила мама, как только нашла меня. — Я уже волноваться начала!
После ужина я сразу бросился к своему компу (комп это, а не телевизор!). Нужно было повторить все, что мне говорил папа, пока оно еще в голове. Нажал на кнопку включения. Дождался, пока появится окош…
Я посмотрела вверх. Оказывается, мы стояли под большой раскидистой грушей. И там кроме Жени еще весь наш класс можно было б разместить.
— Прочитала? — и только тогда переворачивает.
— Что-что? — улыбка Льва Залмановича стала крайне виноватой. — Через неделю отправили в лагерь смерти. Кое-кто выжил, но…
Я с трудом открыла холодильник, удивленно рассмотрела его содержимое. А что они тут едят? А это что? Хорошо, что мама мне когда-то показала фильм «Гостья из будущего», там мальчик точно с такими же б…
Я знала пару ников. Красавица — это Нинка, Муреха — это Лиза. И еще догадывалась про несколько человек, но не знала наверняка. Ну и то, что я Синичка — это тоже знали буквально трое. Синичка — потому…
— У папы неприятности на работе, — сказал Женька. — Васса письмо написала в партком о том, что меня из пионеров исключили.
— Алматы! — упрямо повторил он. — У меня там двоюродный брат, мы каждый день переписываемся.
Я прямо в трусах уселся за комп, включил его и запустил браузер. Сегодня это у меня получилось гораздо быстрее, хотя я и не отключал мозги, чтобы руки сами все делали.
После уроков мы дождались, пока все разъедутся, и встретились на ступеньках. Своих мам мы еще вчера попросили забрать нас попозже, чтобы мы могли поболтать и поготовиться к экзамену. Мамы почему-то о…
Когда проснулся окончательно, в голове была какая-то каша. Я даже не стал пробовать подняться в кровати. Просто лежал и думал. Было очень сложно, потому что мысли постоянно расползались, как улитки, …
Глаза девочки забегали, она снова прикрыла рот рукой и замотала головой. Я вдруг почувствовал, что за последние полчаса очень устал.
— Ты чего? — забеспокоилась мама. — Увидел кого-то знакомого?
— Прости, — сказал я. — Это из-за меня… Я тогда струсил…
Мама ушла. В квартире стало очень тихо. Я сначала помыкалась бессмысленно пару минут, а потом вспомнила, что нужно срочно искать подсказки. И ринулась…
…С кем угодно, кроме милиционера. Выглядел он непривычно: серая кепка, свободная куртка и штаны, дубинка и наручники на боку, погоны странные — но это был явно милиционер. И он явно не одобрял моего …
Мальчика этот вопрос почему-то очень удивил.
Всю неделю я вел «Кружок любителей говорения», как я его сам для себя называл.
Я положил трубку и немножко посидел. Меня все еще немного подташнивало. Неожиданно входная дверь распахнулась — я даже вздрогнул. На пороге стоял папа, но заходить не спешил.
— Какой ты у меня молодец! Я тысячу лет так не общалась! Мы же с этими людьми так близко живем — и ни черта о них не знали! Но теперь будем каждую пятницу так собираться.
— Наши ники, — Сушка дергала меня за рукав, наверное, чтобы я лучше проникся трагичностью ситуации, — это же главный секрет каждого человека! Теперь, когда все знают, у кого какой ник, можно же запро…
Но больше всех нашему кружку радовались не учителя, а родители. Каждый вечер к нашему дому съезжались машины, чтобы забрать кружковцев по домам. Сначала это были короткие визиты: «Ну как, они уже зак…
Я держался, когда увидел внутренности маминой машины. Куча всяких приборчиков, индикаторов — как в космическом корабле.
Сходить к ним домой? Так переехали, наверное, давно… По соседям поспрашивать? Может, кто-нибудь знает? Интересно, есть ли в городе справочное бюро?
— Домой! — отрезала Ира. — Мне из-за тебя знаешь как влетело! Танечка мне доверила шефство над тобой, а ты меня так подвела! А еще подруга называется!
И наконец вывел разговор на самое для меня интересное — на условия эксперимента…
— Ира, — сообразила я, — а где все машины?
Я кивнула и стала переписывать. Удивительно, но я даже понимала, что пишу.
Папа понял и не стал настаивать. Из машины мы вышли вдвоем: я и невысокий сухонький человек, голова которого почти целиком состояла из залысины. У него были детские голубые глаза и виноватая улыбка. …
Я продолжил буксовать, потому что теперь не мог понять, кто такой Евгений Архипов.
— Ничего, — буркнула она, — меня никто Снежкой не звал раньше.
Никто меня не ждал, конечно, все еще были на работе. Но я очень боялась, что Женя увидит мою пылающую физиономию. Я не понимала, почему он не должен ее видеть, но мне почему-то очень хотелось сбежать.
— Женька, ну неужели ты не чувствуешь, что если мы вместе, то всё по-другому! Всё вокруг по-другому!
Думаю — и пугаюсь, что эту мысль подслушает Васса. Оглядываюсь. Ни Вассы, ни Танечки рядом нет. И Женьки нет. Я сижу в очень белом кресле в углу очень белой комнаты. В противоположном углу — еще одно…
Даже дома, разглядывая себя в зеркало, видя страшное коричневое платье, страшные босоножки и детские носочки, я понимала, что красивая…
Невозмутимо смотрел какой-то навороченный мультик.
Папа сам заядлый рыбак, но тут он клюнул не хуже какого-нибудь ерша.
— Олька, ты только посмотри, что я достала!
— Итак, — говорила Васса, — если на начальном этапе мы видели просто халатность родителей, то теперь это переросло в преступную халатность. И я хочу спросить…
— Ну… почти. Давай мы так поговорим. Языком.
Эх, как там форум, как там все? Ястреб, наверное, меня не дождется, найдет себе другую подружку. Вернусь домой, а меня уже и забыли все…
— Молодец! Фамильное чувство юмора! Гены пальцем не размажешь!
— Ой, ничего себе, — наконец сказала она. — Только ты не говори никому.
На уроках я только и думал, что об этой дурацкой ситуации. Англичанка меня три раза назвала по имени, пока я сообразил, что это она мне.
— «Настольная книга пионера Советского Союза», — выпалил я.
— Итак, есть предложение вынести предупреждение пионеру Архипову за… за низкую сознательность. Кто за?
Я просто дурела от идиотизма вопросов. Нет, я не пришла, нет, не идем… Я совершенно не понимала, какое им вообще до меня дело? Кто им позволил трогать меня руками, дергать за волосы и хлопать по спин…
— А чего вы?! — Девочка вдруг вскинула голову и стала чуть не кричать прямо мне в лицо: — Ей можно, а мне нельзя?! Ты со своей Снежаночкой все время, а я, может, тоже хочу!
Со второй парты встал мальчик и пошел к доске. А я вся похолодела… Неужели и здесь мне не избежать экзаменов! Мне стало так страшно, что первые пару минут ответа Архипова я просидела, уткнувшись носо…
Ира села и посмотрела на меня с победным видом.
Женька вышел к доске как-то странно, словно вдруг стал деревянным. И стал не рядом со мной, в центре, а как-то с краю. Мы стояли перед классом, как пионеры-герои перед фашистами: Васса, Танечка, я и …
— Нас же в третьем классе приняли, вот мы и пионеры. Но вообще пионерами становятся самые достойные!
Потом навалился какой-то липкий туман, от которого остались только обрывки воспоминаний. Мама вроде беспокоилась… Что-то я ей отвечал… А потом какой-то врач… Молодой, недовольный мной… Я один в комна…
Пока отвечала, я наблюдала за классом. Благо, ответ лился сам собой и умственных усилий не требовал. Ага! Глаза начали поднимать! Отрывайтесь, отрывайтесь от своих комиков. Ну улыбнитесь хоть кто-ниб…
Пока одевалась, я все равно дочитывала вчерашнюю форумскую ругню. И тут глаз вдруг зацепился за то, что в ящике, оказывается, есть личное сообщение. Я открыла и… сердце заколотилось часто-часто. От Я…
Чувствовала она тут себя как дома — разулась, закрыла дверь и пошлепала в мою комнату.
Пока мама звонила Диминой маме, Ястреб смотрел на нее, даже подрагивая от напряжения. Кажется, ему не очень понравилась идея идти к кому-то в гости. Чтобы подбодрить его, я взял Диму за руку, но он н…
— Ты чего кричишь? У тебя ж комик под носом. Посмотри.
— Я к тому времени крови много потерял, шел как пьяный, не понимал куда. Пришел в себя только в отряде. Начал спрашивать о своей спасительнице — никто ни сном ни духом. Говорят, дозор на меня наткнул…
Я оторопела, все никак не могу привыкнуть, что тут мама совсем не терпит, когда я с ней начинаю как с подружкой разговаривать. Даже обидно!
Мама хмуро напялила на себя очередной хламидный пиджак и принялась красить губы. Ну, к маминой утренней хмурости я уже привыкла, она всегда оживает только к обеду, но к такому маминому виду привыкнут…
Историк Диму похвалил, но поставил всего лишь восьмерку. По-моему, несправедливо! Там девятка была, как минимум. Когда Ястреб шел к своему месту, я заметил, что он даже вспотел от усердия. Весь класс…
— Помнишь, Витя, — продолжила завуч, — Женя Архипов приносил в понедельник в школу кулич?
В гастрономе — огромном, как стадион, — людей было много, но очередей все равно не наблюдалось. Я уже спокойнее рассматривал прохожих и обратил внимание, что многие из них тоже ведут диалоги с невиди…
День в школе не задался с самого начала. Математичка совсем озверела, урок начала с того, что собрала у всех комики. То есть контрольную я писала вообще как без рук, ни тебе с кем поговорить, ни тебе…
— Не говорила, значит? А может, в форуме писала?
— Я тут успел заметить, — математик насмешливо посмотрел на меня, — что некоторые до последней секунды готовились к сегодняшнему испытанию. Еле на урок успели. Даже нотик подключить не успели.
Ночью я просыпался несколько раз, и каждый раз то мама, то папа успокаивали меня и заставляли пить сладкие сиропы.
К доске вылетела блондинка с первой парты третьего ряда. На голове бант, галстук отглаженный, глазками луп-луп. Но при всей аккуратности она производила отталкивающее впечатление — такими в квестах р…
Васса медленно кивнула, не сводя глаз с нежданного гостя. Тот засмущался и скромно устроился за последней партой, бросив на меня укоризненный взгляд. А что тут такого? Ведь я его действительно сначал…
— Ладно, проехали, — сказала я, — давай дальше рассказывай.
— Смайлики там. Вы ж сказали говорить как пишешь, вот я их и пропускаю…
— Чего это ты болеть вздумала? — папа взъерошил мне волосы. — Ты это прекращай!
Я решился выйти из комнаты. И сразу понял — нет, это не наша квартира. Слишком много комнат. Слишком высокие потолки. И слишком второй этаж.
— Ну хорошо, — в мамином голосе чувствовались одновременно и изумление, и сдержанная радость, — поехали. Только я по магазинам, тебе, наверное, скучно будет.
Танечка и Васса смотрели на меня строго. Теперь было видно, что речь пойдет о каком-то важном, но не очень приятном деле. Возможно, о внеплановом сборе металлолома в честь открытия новой комсомольско…
Следующий день прошел в кошмаре. На форуме творилось что-то невообразимое, сканировались и скачивались разные экзаменационные билеты чуть ли не двадцатилетней давности, ответы к ним, а толку?
— Тебе надо есть больше фруктов! — уверенно заявил папа и подтолкнул меня к низенькому столику.
Класс заржал, а я уже не могла остановиться.
Они оживленно загоготали, понятно, что им Женьки тоже не хватало. Он же душа компании, конечно, с ним веселее. А мне сразу стало пусто и холодно. И слезы на глаза навернулись. Я отвернулась к окну, ч…
— Как это не может? Что ж нам теперь, и в туалет строем ходить?
Я приободрился. По крайней мере, сегодня меня (и родителей по моей милости) из эксперимента не выкинут. Значит, надо самому поэкспериментировать с Инетом. И вообще с компом…
И когда она, чтоб не сбежала по дороге, под конвоем двух самых рослых мальчиков в классе понесла нашу бумажку в совет дружины, класс вдруг взревел, что нам нужен новый председатель совета отряда. Пре…
Я хотел ответить, что мама мне ни про каких бомжей вообще ничего не рассказывала, но удержался. На меня вдруг навалилась страшная усталость.
Я, обняв книгу, кинулась в коридор. Звонили тут. Звонили во входную дверь. Пока я искала домофон, чтоб открыть, звонок трещал уже непрерывно. Я аж вспотела, пока не сообразила, что нет тут домофонов,…
— Не осуждаю! — неожиданно громко ответил Архипыч.
Я подошел к маме и обнял ее сзади за плечи.
И подумала: а вдруг он сейчас придет, и весь этот кошмар рассеется. Придет, расскажет, что продал сегодня очередную партию компов. Мы за него порадуемся.
Завтрак был уже холодный, но мама не стала, как обычно, ворчать по этому поводу. Она просто сунула мою тарелку вместе с едой в какой-то стеклянный ящик и нажала на нем кнопочку. Ящик тихо загудел, та…
Тут в класс влетела математичка, и все затихли. Оказывается, звонок на урок был уже давно.
— Ну как, отошел немного? — спросил папа.
— К доске. А ты что думала? А на экзамене как ты отвечать будешь?
— Помнишь, как ты тогда, с Комаровым? Не стал ведь каяться и признавать ошибок, влепил ему на общем собрании!
Я запнулся. Танечка совсем уже собралась что-то ляпнуть, но Васса сжала губы, и вожатка испуганно прикусила язык.
Я от такой наглости чуть не села. Ага, нашли дурочку, так я и открыла!
— Слушай, мам, — не выдержала я, — а почему ты все время в такой мрачной одежде ходишь?
От страха я проснулся окончательно и испугался еще больше. На мне не было не только галстука, но и школьной формы вообще! И все остальные, кого я успел увидеть, тоже одеты кто во что. Подробно рассмо…
— Но почему сами? А мы? Неужели всем все равно?!
Я не знаю, зачем я туда пошла. Нужно было остаться на месте. Но я, как во сне, встала и вышла. И даже развернулась к классу лицом. И даже подняла глаза. И все… Дальше я помню только ужас. Я понимала,…
Я смотрела в Иркины честные глаза и изумлялась. Она не со зла. Она действительно не понимает разницы. И я махнула рукой.
— Тетя Таня, — спросила Ира, — а долго вы стояли?
В понедельник я собирался поговорить с Сушкой — не знаю о чем, но поговорить надо было. Не получилось. Слава о нашем кружке так быстро распространилась, что после занятий к нам с Ястребом подошло чел…
Мы молчим. Я просто не знаю, что сказать. Сажусь в свободное кресло, и через минуту глаза начинают слипаться. Никогда не думал, что можно спать во сне…
— Я говорю город, — стал объяснять я. — Например, Москва. А ты должен придумать город на «А».
— Время всегда хорошее, — перебила его бабушка.
— Отлично! — мама решила, что я согласился. — Быстро умываться!
Засыпала я долго и мучительно. Наверное, потому, что очень хотела заснуть. Прокрутилась волчком несколько часов и наконец под утро, когда уже светало, отключилась.
Я решил во что бы то ни стало выполнить обещание, данное ей.
Он перестал плакать так же резко, как и начал.
— Оля, открывай! Это я, Ира! — сообщили из-за двери.
Я пожала плечами и принялась сворачивать штору в рулон.
Проходит час. Он проходит очень быстро, я не успеваю даже заскучать. Девочка в кресле появляется как-то вдруг, незаметно. Она смотрит на меня недовольно.
— Ты чего пристал?! Ему сказали, он и повторил!
Я мучительно соображала, что ж мне делать. С одной стороны, нельзя открывать незнакомому человеку, с другой, если рассуждать логично, я нашла подсказку — раздался звонок. Значит, это естественное раз…
У Сушки вдруг сделался такой вид, как будто я держу не ее руку, а протез, который случайно оказался прислонен к ее плечу. И ладонь стала холодная и деревянная. А у меня в голове шумело и булькало. Се…
Сначала сбивали предупредительные «звяки» в конце строчки и то, что потом каретка (это называется каретка!) переезжала с конца строчки на начало. Но все-таки это была родная клавиатура, и пусть мне п…
— А ты, Воронько, подумала бы, с кем дружишь. И с кем за одной партой сидишь.
— Карту! — повторила бабушка и улыбнулась еще шире.
Я старалась не обращать внимания на странный чайник, который пыхал на плите, и на чугунную сковородку невероятных размеров, на которой мама жарила гренки. Слава богу, хоть с гренками ничего не случил…
Я не знал, хочу ли я в Раубичи. Честно говоря, я смутно представлял, где это. Погулять я вызвался только для того, чтобы проверить ситуацию, — думал, мама меня будет удерживать дома, на полигоне.
— Так… — сказал я через силу. — Живот болит.
Какой смысл идти, если топчешься на месте?
— Понимаете… у нее отец старостой был. Не хотела она…
С куском гренки в зубах я уселась за комп и дрожащими руками набрала в строке поиска: «Евгений Архипов».
— Ну… — дядька потер переносицу в задумчивости. — В целом все в норме, но некоторые аберрации наблюдаются. Скажите, ваш сын много сидит за компьютером?
— Проверил уже, — вздохнул я. — Не хватает пяти ников. В том числе моего.
— Пожалуйста, — ответил Женя. — Это бабушка пекла.
Теперь я проснулся с четким осознанием того, что на улице утро.
— Давай-давай, — подбодрил он ее. — Шевченко смог, а ты что, глупее?
На секунду мне показалось, что шкаф на месте, просто я не рассмотрел его. Я открыл глаза. Шкафа не было, зато мама смотрела на меня растерянно.
— Кстати, о религии, — подал с задней парты Лев Залманович, — сегодня Люба… Любовь Александровна рассказала, как она за образами пакеты с листовками прятала, когда связной стала. В той деревне полица…
И только я втянулся, как меня начала бомбардировать Сушка. Написала сначала в приват: «Скорей бы завтра!». Я ответил «Ага!» — и снова погрузился в книгу. Но комик запищал снова. На сей раз Сушка прис…
— Тамара Васильевна, — вдруг сказала классная, — я бы хотела с вами поговорить.
Мама опять заплакала, а я решила, что лимит слез исчерпан. Нужно что-то делать.
— Мне запретили с тобой общаться, — сказал Женя. — Папа тут вчера такой разнос устроил… Говорил, что я жизнь себе ломаю…
Класс затих и все уставились в затылок Архипову. Он сидел за первой партой, и лица его мы не видели. Но видно было, как он судорожно втянул голову в плечи.
Девочка секунду колеблется, и я за эту секунду резко приближаюсь к ее (то есть моему) креслу.
И Ира кинулась меня обнимать. Я стояла как истукан и ничего не соображала. Никогда в жизни ко мне не лезли обниматься посторонние люди, это было так дико, что сразу захотелось удрать. Но удирать было…
— Ира, — прошептала я, — меня Танечка просила объявить, что сегодня собрание после уроков.
Предпоследней вышла девочка, которую я никак не мог запомнить. Ни имя ее, ни ник в голове моей не задерживались. И вся она выпадала из памяти, как только я переставал на нее смотреть — волосы белые к…
— Не сломается! — возразил Женька, но «качку» все-таки прекратил. — Так чего ты хотел?
— Честное слово, — сказала она, прикрывая рот ладошкой, — я ники не говорила никому.
Прочитала на одном дыхании. Запоем, так сказать. Очень понра!!!
Дома мама носит только яркие костюмы. Юбок почти не надевает, говорит, что за рулем неудобно, но брючки всегда самых невероятных цветов. Здесь я обнаружила у нее в шкафу абсолютно одинаковые черные ю…
Как я погонял по дорожкам! Из головы сразу вылетели все проблемы! Стоило отключить голову, и ноги сами закладывали какие-то замысловатые пируэты, совершали резкие прыжки и развороты.
Отловили Красноперкину, заставили ее написать отчет о проведенном собрании. Вернее, написали мы его сами, ей только подписать осталось. Согласилась под угрозой грубой силы.
— Все отлично, мама! Только голова немного кружится. Можно, я пойду погуляю?
— Иди, конечно, — пожал плечами милиционер. — Только подальше от всякой швали держись!
Немного книжек было про космос и вообще фантастики, но не очень интересные — про космические корабли или какие-нибудь технические устройства почти ничего не рассказывали.
За столом он продолжал меня наставлять, но на слух я вообще ничего не воспринимал.
— Ладно, ладно, — вздохнул папа, — иди поешь. А то ты сильно злая, когда голодная.
И тут у меня во внутреннем кармане куртки что-то завибрировало и зазвучала бодрая песенка. Я испуганно полез в карман и достал из него небольшой полупрозрачный приборчик, который полностью состоял из…
— Я могу что-то для тебя?… Чем-нибудь помочь?
Похоже, у нее с головой не все в порядке, что ж она таких простых вещей не знает!
— А комсомола вообще не будет, будут всякие другие молодежные организации, не помню их названия. Зато всем можно будет верить в бога. Причем в любого.
И тут я увидела первую подсказку. На полу, под батареей, валялся календарик, 1980 года. Я его хорошо помнила, он лежит у нас на даче, в коллекции маминых старых открыток. Точно, это он! На лицевой ст…
И тут меня прорвало. Я все ей вывалил: и как меня парализовало, и как я вопросы понять не мог, и как не понимал, о чем экзаменатор говорит.
— Ну и что, что просто? Ты должен мне все объяснить, как будто я его в первый раз в руках держу.
— Чего молчишь? — сердито спросил я. — Молчит… Хихикает…
И мне б задуматься о причинах его хмурости, да не до того было. Я неслась на свое место, приплясывая от счастья. Я смогла! Я стояла у доски и получила пятерку!
Я в очередной раз кивнул, забрал портфель и вышел.
Я ей верю. И я хочу назад, в 2018 год. Там меня ждет класс, за который я отвечаю. Мы должны сдать экзамены. А девчонка позаботится о Женьке.
Я задумался. Ястреб смотрел на меня с интересом.
Я не сразу сообразила, что это ко мне обращаются.
Я сначала обрадовался, решил, что наконец могу почитать в свое удовольствие, но вдруг забуксовал на одной странице. В голове упорно возникала последняя картинка, только вместо смайликов были мы с Суш…
— Он не какой-то там, — сказала я сквозь слезы, — он самый лучший…
Я честно рассказал все. Как Женька притащил булку, как всех угощал, как все ели. И даже Ирку Воронько угостил, хотя они перед этим поругались. И меня угостил. Булка была вкусная, сладкая, только немн…
В общем, в школу я проспал. Смутно помню, как мама меня запихнула в машину, потом вытащила из машины, отбуксировала к школе (нашей, но какой-то слишком нарядной) и сдала с рук на руки какой-то аккура…
— А ну телефоны на парту! Не дети, а роботы! — взвилась учительница.
На экране светилась дата — 14 апреля и двузначное число непрочитанных сообщений. Отвечать не хотелось, даже читать их было неинтересно. Интересно было только, как там Женька и что он сейчас делает… И…
— А я ему все время говорю, что незачем путешествовать. Время всегда хорошее! Мы-то с тобой это точно знаем!
— И гада этого найду, — заявил я. — Найду и накажу.
Пока все шло нормально. Ястреб торчал в классе дольше всех, зато единственный отхватил «десятку».
Как бешеная пуля, я взлетел на свой четвертый этаж, быстро открыл дверь и схватился за телефон. На сей раз трубку взял сам Женька, и это было кстати.
— Не спорь… Врач сказал… Ей нельзя расстраиваться… Сама вспомнит…
— То же мне, друзья, называется! Как списать, так у Архипова, а как голосовать, так за исключение. Свиньи!
— Сейчас! — сказал он деловым тоном. — Только добреюсь.
Тут Васса повысила голос так, что у меня заложило уши…
Но я никак не мог спасти Женьку. Он совсем рядом, привязан к мачте, гвардейцы кардинала тыкают в него шпагами. Архипыч не плачет, хотя вся рубаха у него в крови. Он просто смотрит на меня в упор. Мне…
— У тебя тоже хорошее время, — говорю я, останавливаясь.
Только перед самым домом проснулся и вдруг задумался — неужели ради меня одного отгрохали такой полигонище?! Или я тут не один?
— Мам, — заорала я, — какое сегодня число?
И вот тут мне стало плохо по-настоящему. Компа на столе не было! Там, на его законном месте, валялась груда книг, тетрадки какие-то, бумажки…
— А я в будущем был, — ответил я, широко улыбаясь.
Я покосился на класс. Все, даже Танечка, тоже поверили в партизанское прошлое Льва Залмановича и теперь с интересом слушали историю про войну. Только завуч так и сидела в позе рассерженного сфинкса.
— Ты не переживай, — говорила мама, — двадцатый век на дворе, врач сказал, что сейчас все могут вылечить…
— Инструкция? — папа с сомнением наморщил лоб.
При виде знакомой клавиатуры у меня просто сердце сжалось. Где-то в глубине души ожила надежда, что это просто сильно устаревший принтер, а комп, пусть тоже устаревший, но есть. И спрятан в соседней …
— Что? — Ира посмотрела на меня круглыми глазами, — Ах, да… Ну жвачка. У Катьки выменяла. Хочешь, подарю?
Я запнулся. Очень не хотелось расстраивать маму, но ведь врач попросил… И вообще, почему список моих книг должен ее так расстраивать? Может, я забыл какую-то важную книгу? Я покопался в памяти и, каж…
Историк еще раз сжалился и попросил меня просто прочитать параграф вслух. Прочла хриплым шепотом, все время сбиваясь.
— Потому что «Москва» кончается на «А». Скажи город на «А».
— Оль, ну как ты не понимаешь, ну вот вылезла ты против Вассы, ну и что? Лучше от этого стало? А если б я тебя поддержала, то и мне бы было плохо. Еще б и оценки снизили, а меня папа убьет за это.
Я полезла на форум школы. Как обычно, интернет ночью жил насыщенной жизнью. Большой Обезьян опять разругался с Птицей. Долго ругались, до двух часов ночи. Вот везет людям, никто их спать не гонит.
— Поведение, которое возмутило многих в нашей школе.
Просто вместо обычного металла в голоса звучал… наверное, какой-нибудь мягкий металл. Свинец, например.
— А чего не предложил? — Женька оторвал еще кусок от газеты и сунул его в рот. — Вассу испугался?
Я даже оглянулась, но не поняла, кто спросил, я их вообще плохо различаю.
Я запнулась, поняв, что сморозила очередную глупость.
— Оль, что? Тебе плохо? — всполошилась мама.
— Хочешь, будь православным, хочешь — католиком, хочешь — мусульманином, хочешь — иудеем. Хочешь — отмечай все праздники сразу. И в школу можно будет приносить и куличи, и мацу. И Рождество все стану…
— Ну здесь… — я обвела рукой вокруг. — Все с галстуками — значит, все пионеры?
«Живо ужинать!!! Саша! Ты как маленький, честное слово!!!»
Я гипнотизировала листик и понимала, что сейчас заплачу. Я не помню, как делят в столбик. Мы проходили это три года назад, и с тех пор ни разу мне не приходилось воспользоваться этим редким умением. …
— Я смотрю, — строго сказала мама, — ты уже совсем здоровый!
Теперь инцидент можно было считать «исперченным», как любил говорить папа, но не тут-то было. От Сушки повалили веселые рожицы и танцующие человечки, а под конец она так разошлась, что прислала мне а…
— Могу, — прошептал Женя, не поднимая головы.
Тут историк меня перебил, хмуро поставил «пять» и посадил.
Девчонка выглядела очень хмуро и всем своим видом показывала, что ее сюда затащили силком, она вообще ни при чем, и вовсе это не она.
Терпеть нового человека я была не в силах, а к Ире уже привыкла. Вернее, я смирилась с ее существованием.
— Лучше качать через торренты, — жарко говорил он, — хотя при нынешних скоростях уже без разницы. Но учти, антивирь должен быть все время включен…
Так что пошли ко мне домой, мы будем болтать, мама чего-нибудь нам приготовит.
— Летит жираф: 9, 8, 7, 7, 7, 1… ха-ха-хрю…ой…
— Мы еле в «скорую» дозвонились, автомат во дворе сломался, папа аж к магазину бегал…
Минуту я находилась в полном покое и абсолютной безмятежности, а потом начала потихоньку возвращаться к реальности. Один камень, конечно, с души упал, и стало легче. Но еще осталась огромная каменюка…
И сняла с себя и повязала Женьке пионерский галстук. А потом не удержалась и обняла его. Крепко-крепко…
В классе стало так тихо, что было страшно дышать. Васса застыла с непонятной гримасой на лице, а Танечка предприняла еще одну попытку.
— Хорошо, — сказала Ира, — Законы пионеров Советского Союза: пионер предан Родине, партии, коммунизму, пионер готовится стать комсомольцем, пионер держит равнение на героев борьбы и труда, пионер чти…
— Если бы не Ястреб с его детектором! — снова начала тараторить Красавица, но Димка ее оборвал.
Я весь день пыталась что-то объяснить родителям. Мама вообще со мной не разговаривала, папа был сдержан, но из него хоть что-то удавалось вытянуть. Особенно если мамы рядом не было.
После пятого урока в кабинет пришли наша классная и Танечка. В этот раз обошлось без Вассы. Сначала нам долго и нудно рассказывали про то, что темный и дремучий народ до революции погибал под гнетом …
И все же, как мне вернуться домой, к себе домой? Женин галстук я держала в кармане, и он жег мне пальцы. Что-то зудело внутри — это ключ, это подсказка, я что-то должна сделать…
Я лежал с закрытыми глазами и удивлялся, почему меня в школу не поднимают. Радовался, конечно, но и удивлялся тоже. А потом вспомнил про эксперимент и перестал удивляться.
За окном сумерки, но я не знаю, утро это или вечер. И знать не хочу. И так все хорошо.
Я глянул на большие круглые часы, и меня нагнал другой страх, более привычный. Я понял, что осталась всего минута до начала занятий. Глянул в дневник — первая сегодня математика. Кстати, и дневник ка…
Возразить было нечего. Хотя очень хотелось.
Сушка ответила не сразу. И неоригинально: «Скорей бы завтра».
— Начинайте, — сказала Васса и царственно взмахнула рукой.
— Я знала, что ты мне приснишься, я тебе в личку написала, а ты не ответил…
Ладно, неважно. Главное, что я тут. Может, это какой-нибудь секретный эксперимент? Как в «Большом космическом путешествии»! Эта идея мне понравилась. Ну да, там ведь ребята думали, что они в космосе,…
Я прошел мимо нее, стараясь не смотреть на это ужасное зрелище.
Я натянула на себя одеяло и отвернулась к стенке. Спать не хотелось. Хотелось умереть.
Вскочила худенькая маленькая девочка и стала бегать по классу с какими-то бумажками, при этом все остальные шушукались, хватали ее за руки и пытались что-то выяснить про варианты.
Теперь на меня изумленно таращился еще и врач.
Ночью я не могла спать. Я думала о том, как бы повели себя мои родители в том, другом времени. Чего бы боялись? Или не боялись бы совсем? Все-таки тут они другие люди.
Я вдруг понял, что Лев Залманович в промежутках между словами сглатывает слезы.
— А зачем она испекла этот… эту булку, ты помнишь? — голос завучихи звучал вкрадчиво.
Когда я наконец снова оказался на ногах, увидел перед собой экзаменатора. Довольный историк маячил за его спиной.
Мы рассказали про бойкот. Бабушка сначала очень распереживалась.
Я уселась за стол, а Ира деловито зашустрила на кухне.
Я тоже не стал оригинальничать и ответил: «Ага».
Кстати, удивительно, но здесь гораздо лучше прыгается!
Я не заметила, а вокруг нас уже стали собираться одноклассники.
Витя тут же оказался рядом, и от того, что он рядом, мне стало немного легче. Я принялась рассказывать. Все-все, с самого начала, с того, самого первого пионерского собрания, на котором я после болез…
— Тебя мама, что, не учила от бомжей подальше держаться?
Через два часа Ириной непрерывной болтовни я поняла, что смертельно устала. Я уже ничего не понимала, ничего не соображала, у меня осталась только одна мечта — как-нибудь ее выключить. Но как выключи…
— Евгений Евгеньевич Архипов. Он тоже Женя, как и его отец. Они так похожи, что ему просто не смогли подобрать другое имя. Знаешь, он очень увлекается физикой и мечтает, когда вырастет, доказать, что…
— Пытается охмурить! И завлечь в сети религиозного дурмана.
Я не успел ответить, потому что из-за ее плеча ловко проскользнул в комнату мужчина в белом халате. Наверное, врач, хотя на того недовольного дядьку из «скорой» он не был похож. Того все раздражало, …
Сначала, для разогрева, отвечаю на почту. Потом — обязательная программа: открываю новости, анекдоты, приколы, проверяю, не появились ли новые фильмы. И наконец, вольные упражнения: залезть в поисков…
— Вот бабушка Люба тоже говорит, что надо было хитростью!
— Разговорчики! — рявкнула математичка. — Воробьева и Воронько, сейчас отберу работы!
Я вспомнил. Мне стало жарко. Теперь понятно, почему меня вызвали.
— Ага, — сказала я. — Завтра будем играть в школу волшебников.
Потом бабушка глянула на мое разочарованное лицо и засмеялась.
Я кивнула. И продолжала стоять. Мне стало жарко.
— Я попрошу председателя совета отряда Лену Красноперкину изложить суть дела, — сказала Танечка.
Я немедленно взлетела под потолок и принялась отковыривать шторы от карниза. Черт бы побрал эти старые технологии! Карниз был железный, местами ржавый. «Крокодильчики» тоже железные, разжимала я их с…
А потом испугалась. Как это пойдем? В гости, что ль? Как-то это не принято… Или здесь принято? Приходила же ко мне Ирка — значит, и мне можно. И мы пошли.
— А то, что ники наши все узнали… Ну и пожалуйста! Я своим ником горжусь.
Проснулась я сразу, одним рывком. Проснулась с ощущением тревоги. Что-то такое случилось во сне… Медленно начали всплывать подробности: была белая комната, был мальчик… Витя, кажется. Он рассказал, ч…
Судя по тому, как у мамы задрожали губы, я опять сказала что-то не то.
А комната все ускользала. Пока я тут один, но это ненадолго — кожей чувствую.
Я расплакалась. Я умоляла. Я готова была встать на колени.
— Поосторожнее! — крикнула мама, но в голосе ее не было особенной тревоги.
На секунду появляется спасительная идея. Можно просто сесть в свое кресло и оказаться в родном 1980 году!
— Архипов, — вступила в разговор Васса, — ты же пионер, ты же не можешь любить бабушку больше, чем пионерскую организацию.
Я взял в руки свой комик. Ястреб с готовностью полез за своим, но я его остановил.
К моему удивлению, Ястреб пришел не один. Рядом с ним переминалась с ноги на ногу худая девчонка из нашего класса. По-моему, ее звали то ли Жанна, то ли Женя… А фамилию я помнил точно — Кравчук.
Женька смотрел на меня с ненавистью. Эх, черт, надо было ему хоть намекнуть, к чему я веду! А может, и хорошо, что он ничего не знает.
— Правы, правы, — вздохнула бабушка. — Только б терпения вам побольше. И хитрости немного.
Я была уверена в том, что завтра меня здесь уже не будет. И мне оставалось только надеяться, чтоб там, в своем времени, я ничего не забыла, потому что… потому что… просто потому, что я не смогу жить,…
Вторая мысль заставила меня подскочить. Женька! Как он? Если я здесь, значит, Витя там. Но сегодня он еще ничего не сделает, собрание было числа четырнадцатого, раньше и результатов ждать нельзя…
— Раньше летчиком хотел стать, — честно признался я. — А теперь… не знаю пока.
— Надо было все-таки еще раз по билетам пройтись. Потому что в Алене я не уверена. Вдруг ее опять заклинит, как на истории.
— Так и знал! — лицо Ястреба посветлело. — Давай в привате початимся!
— Вот видишь! Ты же знаешь! А слабо теперь словами сказать?
— Ну и что! Он же принес эту гадость в класс! А в следующий раз он икону принесет, и что? А потом заставит всех молиться! Может, и ты с ним помолишься? — спросила Васса зловеще.
«Интересно, — подумал я, тупо уткнувшись в книгу, — а если бы Сушка меня в реале поцеловала, как бы это было?»
— Но прежде чем решить вопрос с Архиповым, мы должны разобраться с его бабушкой.
— Да! Точно! — я обрадовался, что вспомнил нужное. — Он говорил, что она булку испекла!
Вот умеете вы слезу выдавить из читателя. Сама не пойму с чего бы, но, читая концовку, сидела и хлюпала носом.
Я уже слышал этот рассказ, но все равно поймал себя на том, что затаил дыхание. Да, правду сказал Лев Залманович, языкастый он.
Я перерыла в кухне все, что смогла, и из подсказок нашла только огромную пельменницу. Я ее точно видела, она и у нас дома точно так же на кухне валяется, никто ею не пользуется, а выбросить почему-то…
Я аккуратно подошла к сумкам и заглянула внутрь. Ничего интересного не нашла, еда и еда. Зато Ира просто зашлась от восторга.
Мама дернулась, и видно было, что слезы она сдерживает с трудом.
Завуч и пионервожатая торжественно замолчали. Наверное, чтобы до меня лучше дошло.
Значит, получилось?! Значит, мы вернулись на свои места, в свой год?!
Я примчалась в школу первая. Было еще закрыто. Тогда я пошла к Женькиному подъезду и уселась ждать на скамеечке. Женька как чувствовал, вышел буквально через пять минут.
Мама смотрела на меня, словно подозревая подвох.
— Значит, акция устрашения? — теперь Архипов-старший старался изображать веселье.
— Хм… любопытно… А какое сегодня число, молодой человек?
Так странно… Я столько знала о любви в своем времени. То есть мне казалось, что я знаю о любви все. В школе нам рассказали про сперматозоиды и яйцеклетки, и ни для кого не секрет, как именно этот сам…
— Печатная машинка, — ответила кудрявая Оля. — А что?
Странно. До кресла так близко, а я не могу к нему приблизиться. Это все девчонка! Она не хочет меняться временами!
Она у меня именная, лично оплетенная цветной проволокой.
Я ни разу в жизни не видела ее с таким каменным лицом.
— А… — Мама сразу успокоилась. — Жди меня там, я сейчас.
Он вышел к доске, повернулся к классу и виновато улыбнулся. Васса посмотрела на меня с откровенным подозрением: Лев Залманович был еще меньше похож на партизана, чем баба Люба.
Училка даже отодвинулась подальше от Сушки, которая то ли стих читала, то ли поднимала солдат в атаку под пулеметным огнем. Весь класс от комиков оторвался — так энергично Сушка произносила бессмертн…
— Ну… заболел я двенадцатого апреля… Сегодня тринадцатое?
Ястреб вздохнул и наклонил голову. Он смирился с судьбой.
И он, махнув рукой, отправился к последней парте.