Мама опять заплакала, а я решила, что лимит слез исчерпан. Нужно что-то делать.
Пионервожатая осеклась под безнадежным взглядом Вассы.
Класс заржал, а я уже не могла остановиться.
Вскочила худенькая маленькая девочка и стала бегать по классу с какими-то бумажками, при этом все остальные шушукались, хватали ее за руки и пытались что-то выяснить про варианты.
— Женя, — сказала она ласково, — ты, конечно, любишь бабушку, но, согласись, она поступила не по-советски.
— А ты, Воронько, подумала бы, с кем дружишь. И с кем за одной партой сидишь.