Все цитаты из книги «Оборотень в погонах»
– И что нам это дает? – Шаррон покосился на меня, подняв изломанную бровь, что у менее утонченных рас соответствовало примерно полутора часам изощренных насмешек.
Если бы истинную веру можно было распознать по величию совершенных ею чудес, религиозные войны не раздирали бы человечество от сотворения мира. Сейчас модно приводить в пример злодеяния Ордена, но мн…
– Странно, – вполголоса сказал Зорин, присаживаясь рядом. – Похоже на «вихрь», но… – он небрежным движением раздернул ворот куртки убитого. – Креста на них нет.
Только обойдя ковер кругом, я понял, что именно. Над вешалками стоит, в общем, однообразный запах – пыль, моль, нафталин и укроп. Не имею понятия, почему укропная вода входит в состав почти всех прот…
Столик, на удивление, я нашел с первого взгляда. Вообще-то мне по чину положено из самых невнятных описаний выцеживать смысл, но тут и выцеживать ничего не пришлось. Проблемы начались на втором взгля…
Оказалось, что господин Парамоша, как и положено добропорядочному гражданину, оставлял свой ковер на платной охраняемой вешалке. С тех пор, как в целях безопасности эти средства передвижения стали пр…
Зато пули его никто не заговаривает. Магии в них нет, кроме присущей самим материалам – серебру и железу. Но такая пуля пробивает любую магическую защиту и убьет любое существо, будь то живое, неживу…
– Только что к нам в студию поступила эфирограмма с пометкой «срочно». Решительным успехом увенчалась очередная антитеррористическая операция российских войск на Северном Кавказе. Внезапным ударом ун…
– Это уже хуже, – нахмурился Зорин. – Хотя… все зависит, как представят дело не суде. Можно отделаться и «недоносительством», это до полутора и обычно с отсрочкой, а то и вовсе условно. Но если по уч…
– Ну, бронзовяками, – отмахнулся я. – Выгнали на равнину, а там всякая саблезубая нечисть бродит, так и норовит за бок цапнуть. Хочешь, не хочешь, пришлось сбиваться в стаи, брать в руки палку поостр…
– Я на четверть оборотень, – ответил я заплетающимся языком. Иной облик давал о себе знать как никогда сильно – наверное, потому, что ему так и не дали выйти на поверхность. – Это происходит, только …
Истошным визгом квартира огласилась в шесть утра, когда страдавшая хронической бессонницей бабка Дарья из третьей комнаты обнаружила старикана на полу в кухне. К луже крови, в которой валялся Олег Ро…
– Ну? – горячо шепчет Ладога и, не дожидаясь моей команды, опрокидывает склянку себе в горло. – Че там?
– Те, кто пытался искоренить грех, – добавил Гром, – вначале строили исправительные лагеря, а потом в них же гибли. Это называется «гордыня», Сева.
И они хотят сказать, что ЭТО будет летать?
– Розумиешь, хлопче, – одобрительно кивнул Хольмский. – Але тут-то и постарався враг рода человечьего. Коли сил идти нет, а погибать в цвете лет ох как не хочется, тут-то нога сама тебя на Трещину и …
Великаний родич напрочь перегораживал своей необъятной тушей обугленный проем бывших дверей, но даже в оставшуюся свободной щель я сумел различить, что пепел – хвала Господу, самый обычный, черная жи…
Я поспешно отдернул руку от салфетки, словно меня могли уличить в чем-то постыдном.
– На алановых лепестках? – лениво полюбопытствовал Невидимка, гоняя гущу в чашке.
– Тихо, – прошипел я, пресекая неуклюжую попытку вырваться.
Я присел на ручку кресла и приготовился слушать.
– Куйвиеглин ап Кулуриэль ыд Эбрин, – промямлил эльф.
Хлопок прозвучал неожиданно. Вся банда насторожилась разом, даже громила, упорно пинавший меня под ребра, прервал свое занятие.
Мы уже успели набрать больше сотни саженей высоты, а выше двухсот я забираться не хотел. Зорина-то я с целевиком не потеряю, но меня интересовал отнюдь не только сам брат благочинный, а то, что будет…
– Мы люди простые, богобоязненные, раешные, – благодушно промолвил я, уже зная, чем закончится наша беседа. – Мы в балрогов не верим.
– Потому! Это одна из самых типичнейших ваших человеческих черт – чуть что, бегать и суетиться, точно безголовые куры, даже тогда, когда необходимо просто спокойно обдумать обстановку, дабы, – Эльф п…
– Обижаешь, Серый, – оскалился гоблин. – Тайша нас клятвенно заверила, что ты обретаешься в надежно запертом помещении, с хорошими, крепкими стенами. Ну и мы… церемониться не стали.
– Так, – задумчиво сказал я. – А проследить его можно?
– Нужен транспорт, – веско промолвил гоблин, когда Серов закончил рассказ.
– Ррр… – протянул я, не зная, что еще спросить. – Над чем господин Парамонов работал, вам он сообщить, конечно, не потрудился?
– У него разорвана сонная артерия, – сообщила она, поднимаясь с колен. – Работа вампира. Совсем свежая, и очень грязная.
– Увы! – Обдунир развел руками. – То есть он, конечно, намекнул, что ему угрожает опасность… но это как бы само собой разумеется при подобном заказе… конкретнее мои клиенты, сами понимаете, не распро…
– Как стричь будем? – спросила парикмахерша, – высокая блондинка, чьи ухоженные локоны, без сомнения, служили самой лучшей рекламой заведения – заворачивая меня во вкусно хрустящее покрывало. – Корот…
– Минут на десять-пятнадцать, – примирительно произнес я. – Больше и не понадобится.
– Закрытое акционерное общество, исполнительный директор – Кормильцев Илья Борисович.
– Талеров? – переспросил я. Несмотря на всю серьезность дела, названная сумма была слишком уж велика – по крайней мере для меня – чтобы расстаться с ней без боя.
– Комнаты пятая и шестая, – гнул я свою линию. – Интеллигенты Мисюрины.
– А что значит «ограниченно дееспособное лицо»? – наивно поинтересовалась Марина Валевич, когда зеркало потемнело. – Дебил?
– А что? – передразнил меня Никодимов. – Как всегда – план-перехват, посты на трассах, понты на цырлах… Я другого боюсь. Боюсь, что опять начнется. Взрыв на Манежной помнишь?
– Меня гораздо тяжелее убить, – объяснил я.
Пришла моя очередь кивать молча и грустно.
– Да не, Господь с тобой, – махнул на меня лапищей серафим. – Жив твой Зорин. Из оперов один только погорел, Ястребов Николай. А остальные двое – один коверный и архивист наш, Илларион Спиридонович, …
Только эльф, даже такой ассимилировавшийся, может в сорокапятиградусную жару выговорить «собственно».
– Вот еще, буду я с ним возиться! – Ки распахнула двери в дежурку. – Эй, парни, заберите этого козла.
– К нашему соглядатаю, – поведал Шар, не сходя с места, – подошел еще один… поговорил о чем-то, и сменил. А у этого на рукаве – руна «эльд». Озирается… очень пристально смотрит на дом. Нам лучше зайт…
– Сусака-масака-буридо-фуридо, – забормотала Марина, – скорики… как там дальше…
– Логично, – едва заметно усмехнулся Шар. – Ты, Сева, как всегда начинаешь с самого трудного.
– Что за черт?! – возмущенно воскликнул Гром.
– Так что же вы все-таки предлагаете? – спросил Зорин.
– Зорин, Зорин… – задумчиво пробормотал он. – Ну да, был такой.
Признаться, я не ожидал, что контора магистра Обдунира окажется на Тверском.
Изображено на довольно-таки размытой симпатограмме творение иметь хоть какое-нибудь сходство с обычным ковром решительно отказывалось. А походило оно… походило оно… я попытался накопать в своей памят…
– Ну, вы же знаете, какая здесь древность, – так же тихо ответила Арина. – Удивительно, как он вообще…
Вторая, неразорвавшаяся бомба должна была начертить кровью недостающий изгиб руны «ваэль» – свобода!
– До вечера, – сообщил я, забираясь на ковер.
Кот исподлобья оглядел меня, потом, прищурившись, перевел взгляд на хозяина.
– Вот теперь ансамбль завершен, – сообщил он, с непонятной мне гордостью взирая на дело рук своих, – приложением подарочного сертификата, удостоверяющего, что букет составлен мастером-цветочником.
Искомый мною «Ательстан» располагался в полуподвале – надо отдать должное хозяевам, основательно отремонтированном и переделанном. Правда, на стене напротив кабачка огненными рунами была коряво нацар…
– Не советую, – развернулся к ней Зорин. – Я, прежде чем сумел перекинуться, нанюхался ароматов из местного буфета вдоволь. Поверьте мне на слово, лучше туда вовсе не заходить, не говоря уж о том, чт…
– Дядя, ты чего? – Я покосился на объектив «Эля». Зорин как раз проходил к автобусной остановке. Поскольку энтобуса нужного направления в переделах ближайших двух кварталов не наблюдалось, я решил, ч…
– Прости, – виновато вздохнул я. – Нервы, сам понимаешь.
Я оцепенел. Это могло оказаться и совпадением…
Мне потребовалось несколько томительно-долгих секунд, чтобы сообразить, что заклинание, наконец, сработало.
– Нет, Павел Кузьмич, – Я покачал головой. – Та совсем погнулась, проще было новую купить.
Не сводя глаз с жуткого зрелища – будто стоило мне отвести взгляд, как пожарище пропадет, а я останусь дурак дураком со своими галлюцинациями – я пересек улицу и остановился у желтой ленты чарного ог…
Только зайдя в квартиру, я сообразил, что забыл в участке одну очень полезную вещь – серебряный коллоид, которым обмазывают пальцы, чтобы не следить аурой. Поэтому перерывать книжные полки покойного …
Через столик налево от нас молодой, школярского вида чародейчик что-то оживленно обсуждал по-французски со старым негром в одеянии жреца вуду. Тот солидно помахивал погремушкой, увешанной крысиными ч…
Это был никелированный «Рекс», по виду – родной близнец того, что сейчас покоился в камере хранения Павелецкого вокзала. Офицерская модель – самовзвод, одновременная экстракция… откинув барабан, я гл…
– И, насколько я помню, – продолжал благочинный, – взять его удалось только один раз. – После чего выжидательно уставился на меня.
– А вы, сестра, кто будете? – недружелюбно поинтересовался Коля, загораживая широкой спиной залитую кровью площадь.
Слух у гнома тоньше моего… но на дороге чисто до самого входа в ущелье, а потому я без лишних слов разворачиваю винтовку в сторону кишлачной зоны и приникаю к прицелу.
– Это ничего нам не даст, – бросил он. – Можем хоть до морковкина заговения перечитывать записи Парамоши – самое важное он, зуб даю, держал в голове. Так что если мы не хотим расследовать «дело века»…
Вскоре звук доносится и до меня. Противный, дергающий нервы скрип арбы, которую, наверное, лет пять не смазывали… или эта арба везет чего-то совсем уж неподъемное.
Вскочив, я метнулся к самому наглому стрелку. В глубине души опять заворочалась серая клыкастая ярость, но я обуздал ее. Тело преобразовалось не до конца – обострился нюх, звериной силой налились мыш…
Чертов Свет Никитич! Если б он не навесил на меня корюшкинский округ, черта с два повис бы на мне парамоновский труп. Неприглядный, надо сказать, покойничек вышел из господина газетера – не передать.…
Б… какая гильза горячая… палец обжег… Я эти гильзы завскладом в жопу затолкаю! Дел у меня других нет в бою – гильзы его драгоценные ловить! Может, ему еще и пули из трупов выковыривать?!
– Э-э… – робко вмешался я. – Простите, а одной розы мало не будет?
– Надеюсь, что нет, – сказал я. – По правде говоря, я надеюсь, что их не осталось вовсе. Если я правильно интерпретировал последнюю перестрелку…
– Ладно-ладно, – проворчал я, выравнивая ковер над крышами и плавно снижая скорость. – Будем считать, что вы меня убедили… в преимуществах пешего хождения. Сейчас найду подходящую вешалку и начнем зд…
Скромностью и христианским смирением покойный Парамонов явно не страдал. Что ж, пусть будет «дело века». А что я помню про Оркск? Да только одно – городишко этот никак не входит в зону ответственност…
– Короче, принято единогласно, – перебил я его. – Тогда тихонько поднимаемся наверх, располагаемся в креслах – и сидим как мышки в норке! К тебе, хвостатый, это особенно относиться, понял? Сидеть тих…
– Позвала бы ты их, что ли? – посоветовал я. – А то они, по-моему, глядя на вашу оживленную беседу с послом людоедского племени, подходить бояться.
– Ну, вот и… – Начал я, оборачиваясь… и замер.
Кот фыркнул и демонстративно отвернулся. Как и следовало ожидать, ряха у него была шире седалища. Обыкновенный дворовый кот – черный с белой манишкой и носочками, покрытый боевыми шрамами, корноухий,…
– Как думаешь, – хрипло спросил я стоявшего рядом эксперта. – Кто?
Никто старушек не пытал. Убивали их сразу. Смертельная доза миндальной кислоты в чай – и каюк бабушке. А наготове стоял некромант, который этих бабушек быстренько поднимал на ноги. Зомбабушка подписы…
Рука его скользнула глубже, и лекарь замолк. Я невольно нагнулся к нему.
– Кажется, припоминаю. – Там вроде бы был замешан Синдикат норильских кобольдов и еще кое-кто. – Сколько там сперли – миллионов сорок?
До чего же хорошо валяться в казарме после рейда! Просыпаешься… ну, просыпаешься, правда, все равно рано, сигнал к побудке у нас такой, что мертвого подымет. Но зато ты по этому сигналу не взлетаешь,…
– Часом, не гонорар за Парамошу? – хмыкнул полковник.
Даже сквозь шум боя этот повелительный окрик был четко различим – он хлестнул по ушам словно удар кнута. Вот уж не думал, что у кого-то из этих юных олухов может быть так хорошо поставлен командный г…
Мамонту впереди тоже жарко, бедолаге. Вон как ушами хлопает – только номера мелькают. Даром что южная разновидность, томского питомника. Да и нашему броненосцу несладко – чешуя на боках ходуном ходит.
– Ага, – печально вздохнул Зорин. – Сразу же. Я их все собрал. Когда следующий – не слышно ничего?
Знакомец вопросительно уставился на хозяина желтыми глазищами. Обдунир разрешительно махнул рукой.
– Кажется, – вымолвил я, – мы знаем, где находится печать.
А вот это он зря. Если хочешь есть варенье – не лови хлебалом!
– Ох, не знаю, – пробормотал я. – Грех ведь!
– Есть одна забавная идея…. – Я окинул фигуру брата благочинного скептическим взглядом. Расстаться со своими служебными прибамбасами он вряд ли согласиться… ну да ладно, и так сойдет.
– Не гоношись, – посоветовал он. – Ну че, колоться будем, или по-плохому начнем?
Расслабились, избаловались. При Стройке-то, особенно при бывш. святом Иосифе маленький народец сидел тише воды, ниже травы – да и то уцелел только благодаря Инквизиции – потому что стучал каждый втор…
Спину мне обожгло, словно плетью. Но я даже не сбился с шага.
Марина зажала рот ладонью. Мне хотелось думать, что от ужаса.
– А почему было просто не перекинуться туда и обратно? – полюбопытствовал он.
– Нет, нет, – успокоил я крашеную Олимпиаду, изготовившуюся уже грудью защищать драгоценную папку. – Если придется использовать ваши документы в качестве вещественных улик, мы придем с запросом и орд…
– Хм… – Я уставился на висевший над кассой календарь с рекламой рыбьего корма. – Сегодня у нас среда, так? Вот завтра и схожу. Только созвонюсь с этим бизнесменом.
– Дальше – ногами, – отрезал я. – Тут недалеко… ближе, чем мне хотелось бы оставлять угнанный ковер, ну да Бог с ним.
– Еще несколько минут, – невнятно отозвался брат благочинный, проводя очередной штрих. – Держите ровнее.
– Для начала – происхождение, – кивнул я.
Надо же, какое совпадение! Или… не совпадение?
– А что, у вас, – Зорин уставился, точнее, попытался холодно уставиться на меня. Получилось у него неважно, я не зря весь вечер бдительно следил за его бокалом, – имеются конкретные предложения?
Я оглянулся. Вот притча! Стоило глаз отвести, а их уже нет.
Я остановился и медленно потащил из плечевой кобуры револьвер.
– То-то и оно, – кивнул я. – Но если пронюхают…
И не стоит торопиться. Что там я вчера сгоряча наобещал Шару? Встретиться с заказчиком? Вот этим и займусь. Не заходя в магазин – иначе придется объясняться с напарником, а я сейчас не в том умонастр…
– Даже хуже, – жизнерадостно поправил Шарапов.
– Интересно, – рядом со мной материализовался Женька, еще более встрепанный, чем наверху. – Этот орк наверху имеет в виду, что он всех скальпировать будет или просто скальпелем резать?
– Дарья Васильевна Феоктистова? – вопросил я, с трудом удерживаясь, чтобы не расчихаться.
– Убейте шарманку! – свистящим шепотом потребовал Шар.
– Зиндан какой-нибудь оркский, – буркнул один из серафимов. – У них под Грышнак-Юртом…
– Если ты такой хиляк, хрена в егерях делаешь? – презрительно замечает гном. – Я вот еще и кольчужку дедовскую под панцирь подсунул – и сижу спокойно, а ты, сын ишака, трясешься, как зомби на танцах.
Я направился в подсобку – прятать штуцер. Разборку-чистку и прочее ТО будем проводить потом, в более спокойное время. А сейчас принять горячую ванну – если наша саламандра еще не сдохла – плотно пере…
– Помню. – Я зябко поежился, вспомнив, как колыхался в своем «вороньем гнезде» под хлещущими струями. Промок я тогда до костей и, если бы не амулет, лежать мне сейчас с хар-рошей ангиной.
– Разумно, – я поставил саквояж и поманил к себе Македонского. Кот с подозрением покосился на дыру, но на колени все же запрыгнул – и хорошо, потому что поднимать этот пуд когтей, зубов и мышц против…
Колька дико оглянулся в указанном мной направлении и произвел нижней челюстью какое-то странный маневр, которое я, за неимением лучшего, решил назвать термином «хохотнул».
– Поздно, барышня, – заметил я, проследив за траекторией полета костыля, завершившейся, как я и планировал, в гостеприимно распахнутом зеве мусорника в пяти саженях от нашей скамейки. – Прокомпостиро…
– Вверх, – пропела Арина. Лоза в ее руке пылала, будто факел.
– Говорили, Пал Кузьмич, – согласился я, пытаясь не закашляться. Хотя мы стояли на улице, вокруг моего старшего коллеги уже образовалось расплывающееся синеватое облачко. – А вам не говорили, что кур…
– Да здесь и сидят, – пожал он плечами. – Теоретически. Только они все сейчас на погорелище. Тебе кого надо-то?
Я разложил странички веером и принялся натягивать изрядно помятый мундир.
Удержаться на ногах мне удалось лишь потому, что я упирался в дверь. Зорин повезло меньше – подпрыгнувший пол сделал ему подсечку, заставив приземлиться на «пятую точку». Схватка снаружи возобновилас…
Трое человек, билось у меня в мозгу. Трое погибли из-за парамоновских бумаг. Нет, пятеро – сам газетер и охранник из «Чингисхана», который тоже не жилец.
– «Пьяные ежики Гора» – прочитал я вслух название эпоса. – Ну-ну. И много ежиков уже напластали? И кто следующий на очереди? Белые горячки Гора, надо полагать?
То, что от нее осталось. Если они бой ведут с вечера… огнеприпас на исходе… да и вообще.
– М вам добрый день, дядя Коля, – сказал я, пряча амулет обратно в карман.
– А еще… – Гармаш намеренно делал паузы, чтобы собраться с мыслями. – Подданными Стройки не являются иностранцы любой категории, так что уголовный кодекс к ним относится ограниченно, в рамках соответ…
Адрес я аккуратно переписал в свою записную книжку, после чего вернул улику на место.
– А куда садиться-то? – поинтересовался я.
– Мгм, – отозвался эксперт. – Сразу. А толку…
Сомнительно, конечно, чтобы Зорин посвятил служебным делам столько личного времени, но кто его знает? Вдруг он и в самом деле образцовый благочинный, отдающий делу защиты пожизненного и посмертного п…
– Ты мне очки-то не втирай, Гырзаш, – напомнил я ему. – Это не меня, Гырзаш, а тебя взяли на горячем.
– Юридически недееспособными, – объяснил я, – считаются не только идиоты и безумцы, но и все, кто не может отвечать за свои действия, или быть привлеченными к ответственности за них. Это нечисть и не…
– Все очень грубо. Очень грязно, – объяснил Шаррон. – Слишком много следов. Тот, кто действует подобным образом, или самоуверен без меры, или не видит иного пути избавиться от угрозы куда худшей.
– Да чем угодно, – фыркнул Невидимка. – Это же военка, у них…
Когда я открыл глаза, за окном мелькали какие-то тени. Я спросонок не сразу понял, что это. Потом до меня дошло, и я витиевато выругался. Соседи сверху опять вышвыривали на улицу мусор.
Мы с Ладогой обмениваемся недоуменными взглядами.
– Не буду жаловаться, – вздохнул я, поднимаясь на ноги. – Пойду лучше домой.
– Сегодня утром вы говорили с Мариной, – повторила девушка терпеливо. – Это она назначила вам встречу.
– Право души на спокойное посмертие, Декларация прав усопших и так далее, – злобно проворчал Васильев. – Тот, небось, уже в аду новоселье справляет – по нему уже давно персональный котел смолой облив…
– Семьдесят, – бросил я решительно. – Семьдесят и двадцать вперед.
Замок подался неожиданно. Дверь с потусторонним скрипом распахнулась настежь, и мы гурьбой вылетели на свежий воздух – в тесную, заставленную полками кладовую.
– Можете радоваться, – объявил он. – Все разрешилось благополучно.
Зато вот платье на ней было… я бы сказал, вызывающее. Короткое – чуть ли не до колен – черное, только у самой шеи ярко белела полоска воротничка. Ладно, хоть без этого… как бишь его… декольте. Зато р…
Соорудить чашку настоящего кофею в условиях мелкогабаритной жилплощади со спорадической водоподачей – искусство, до сих пор не воспетое по причине своей редкости и малоприменимости. Поэтому я огранич…
– Сейчас найдем, – уверенно заявил Саньковский. – Что здесь вообще случилось? Какого рожна тебя кровососы пытаются отбить у местных бандюков?
– А на ней были следы ауры? – жадно спросила Арина вдруг. – В детективах убийца всегда оставляет следы ауры.
– Ха! – повторил я. – И кто ж это посмел поднять лапу на хохлов?
Впрочем, остальным четверым придется крутиться еще резвей, чем мне.
Официант сгреб рассыпанные по столику меню и умчался.
– Тогда предлагаю перейти наверх, – сказал Шар.
Я сделал шаг назад. Македонский не двигался с места, только рокотал тихо и мрачно, не сводя немигающего взгляда с точки за дверью.
В моем кармане вновь начинает дергаться амулет.
– Это я, – отозвался аквариумист, – а чем, собственно…
Зажигалку я вернул в карман. Дорогая вещь, по моей зарплате особенно. Правда, китайские поделки покупать дороже обойдется; в Поднебесной огнедышащих дракончиков рисуют теплостойкой краской на бамбуке…
Взамен сейфа под дружные аплодисменты был вскрыт бар, и сейчас вся честная компания пребывала в разных стадиях опьянения. Нам с Серовым распускаться не давали дамы, так что бывшие «афганцы» жизнерадо…
Под ветром гнулось защитное поле ковра; бахрому давно сорвало налетающим воздушным потоком, она струилась за нами неровными космами, точно патлы Бабы-Яги.
На дороге появляются три орка. Один – в зеленой чалме хаджи, двое других – с ручными бомбардами. Разведка боем, вот как это называется.
– Ну, господин благочинный, теперь ваша очередь, – жизнерадостно заявила гномка. – Делитесь.
– Прикинь, этот муфлон мне впаривал, что персидские ковры хуже японских! В них, говорит, моль не заводится! Я его развел по Кольцевой прошвырнуться…
Я поймал тяжелую, мокрую палку с хрустальным набалдашником. Мельком глянул на резной узор, считывая древние символы; «пламень верхнего мира», седьмой уровень – обычный благочинский жезл, с какими еще…
А если разобраться – таких сволочей и подоить не грех. Гонят, паразиты, уральские камни глыбами на запад так, что порталы лопаются, без обработки, без полировки, как тупое безволшебное сырье… и плева…
– Итак, еще раз, – повторил я. – Наша пятерка начинает представление перед парадным. Как только Тайша удостовериться, что основные силы противника отвлеклись на нас, она вместе с Зориным и Аоэллином …
– Господство Зорин, отдел особо грешных преступлений Московского благочиния, – отрезал я. – Все вы арестованы.
– Вы насчет Парамоши? – догадалась «тумбочка». – Так, вам, наверное, к нашему главному, к Варсонофию Нилычу! Только… – Она потупилась. – Он сейчас занят.
– Да, разумеется. – Вызывающий озабоченно огляделся. – К сожалению, брат Гром… впрочем, моего удостоверения вам будет достаточно.
И ничего бы им, сволочам, не было, если бы не зарывались, вот что характерно! Жадность людей губит, недаром причислена она к смертным грехам. Наши орденцы, правда, так дело повернули, что за смертные…
Все это настолько не вязалось с образом хладнокровного убийцы, что я попытался разогнать наваждение короткой молитвой. Ничего, конечно, не вышло – и я который день не исповедан, да и что, в сущности,…
Участок вокруг меж тем жил повседневной ночной жизнью. Я с тоской проводил взглядом стройный ножки Ки, затянутые в турецкую – а может даже и итальянскую, чем черт не шутит – василисковую кожу, сглотн…
– Приносил он мне, – врастяжку, словно с натугой, выдал магистр, – свой кодовый блокнот. Просил проверить, как работает. Я глянул – все честь по чести, мнимый текст видится. Простыми чарами не снять……
Снова грохочет магистволка, выбивая фонтанчики пыли саженях в тридцати впереди. Там выскакивает еще один басмач, несколько мгновений исполняет под пулями какой-то дикий танец, затем пули все же насти…
– А что, – Я демонстративно покосился на окно, – нас уже бомбят?
Не дожидаясь, пока ковер опустится, я перегнулся через борт, и, ткнув в нужное ведро, крикнул.
«Сенсация. Сенсация. Только в “Светской жизни!” Интимная жизнь эфирной звезды! Вызов киллеру-невидимке! Астролог…»
По лицу эльфа скользнула улыбка – видно, с этим названием у него связаны были какие-то забавные воспоминания.
– Вам что-то известно? – Киллер, прищурившись, глянул на меня, и мне отчетливо представилось, что между нами стоит оптический прицел.
– Вот сволочи! – Никодимов погрозил потолку мощной фигой.
Пока официант тащил бутылку, над столом висело нервное молчание. Серов отпил из предложенного бокала, удовлетворенно кивнул, и, шуганув пытавшегося было разлить вино официанта, занялся этим сам. Полу…
М-да. Я бы сказал – паршиво, если бы дело не обстояло еще хуже.
– Это если нам позволят спокойно его дождаться, – с сомнением в голосе произнес Шар. – Я лично, в противоположность тебе, с трудом верю, что наши оппоненты, кто бы они ни были, пожелают предоставить …
– Есть, – согласился Никодимов. – Хочешь пока покопаться в старье, покуда протоколы наново не переснимут? Ну, копайся, Бог в помощь. Мы так ничего не отыскали… – Он похлопал себя по карманам. – А, пр…
– Привет, Макс. – Серов сделал такое движение, будто пытался встряхнуть белобрысый валун в халате за плечи. – Сам знаешь – за помощью.
– А не пошли б вы все? – уныло предложил я.
Еще шаг. Еще. Черт, как же трудно идти по лестнице спиной вперед.
Три шага, прыжок, кувырок… за моей спиной вырос целый частокол стрел, штук пять или шесть, не меньше… затем косматая рыжая вспышка едва не поджарила мне пятки – у серкелуин хватало и современного маг…
– Нет, почему же, – удивился я. – Грабители, например. Вот уж кто трудится в поте лица. Киллеры, опять же… знал бы кто, какой это тяжкий кусок хлеба с икрой! А то читают всякие бульварные листки…
– Да… Служил. Не «Вымпел», конечно, не «Альфа»…
– Спокойно, Тайша, – предостерегающе произнес Серов. – Он со мной.
– Тому назад недели три… или две? – Магистр потешно наморщился. – А, память проклятая! Игберлас!
– Кто мог подсунуть вам под двери мину, Всеволод Арсентьич? – спросил я негромко.
Когда грянула всеобщая секуляризация, брат Кленов перекрасился в господина одним из первых. Не знаю уж, какими заслугами он заполучил контрольный пакет акций своего родного Камского маготехнического,…
– А самим, значит, слабо? – кивнул я в сторону плаката «Слава московским гномам-метростроевцам – строителям Рая на Земле!»
– Ишак ты недорезанный! – обиженно шепчет Ладога, – Я ж серьезно.
Замечаю за каменным бруствером какое-то зеленое шевеление, палю навскидку – в ответ дикие вопли и выстрелы. Троллебойщики лупят по брустверу бомбочками. Кто-то из соседей добавляет файербол. Вопли ст…
Я не стал уточнять, что главный герой этой истории уже пользовался славой самого безмозглого воришки за всю историю сыска – во всяком случае, его только на моей памяти ловили трижды, и всякий раз – н…
– Я сказал – прекратить! – хлестнул новый окрик. – Немедленно!
– Нет, господство прав, – поддержал меня киллер. – Его физиономия, как я понял, им примелькалась. Кроме того, меня нельзя нащупать магией. Только… справитесь?
– Нет, на картах Москвы и области, – парировал я. – Кому, ч… прах побери, – вовремя вспомнилось, что поминать нечистого к ночи не стоит, – выгодно снести пол-столицы в преисподнюю? – Тьфу, не удержал…
Серафим воззрился на меня сверху вниз, оценивая мой рост, а заодно, по-видимому, и уровень моих умственных способностей.
– Ах, это… – Я коснулся виска. – Память о месте под названием Бай-Муры. Или, как его еще называли, долине Шангри-Ла.
– Было! – воскликнула она радостно. – Эх, старость злая… Запамятовала совсем, ваше благочиние! Был у него гость – как раз тому дня… да, неделю тому обрат. Я еще удивилась – к кому такой прикатил? Не …
– А что – опись? – пробурчал Коля. – Я и так с той квартиры каждую бумажку помню. Не было там никакого дневника.
– До скорой встречи, – поправил меня Макс и отключился.
– Однако, – буркнул он, ощупывая челюсть. – Нехорошо так обращаться со своим непосредственным начальством.
Отец Иннокентий решительно раздвигает нас, подходит к окну, срывает тяжелые от пыли занавески. В комнату песчаной лавиной рушится солнечный свет.
По своре бандитов прокатился сдавленный смешок.
– И что же вещает тебе в ухо эта бесценная крупица, о мудрейший?
– А откуда у вас этот шрам? – с любопытством спросила Серова Арина.
Притулившийся рядом на изрядной стопе одинаковых сизых папок с надписью «Дело номер…» Смазлик потянулся было утащить стул для собственных нужд, но Малинкин с неожиданным для своих габаритов проворств…
Пожалуй, решил я, рассеяно вертя в руках бокал, прикинуться восхищенным до глубины души поклонником особого труда не составит. Попробовать пригласить ее к столику и попытаться найти ее… гримерку, что…
За люком начинался спуск – саженного поперечника труба с идеально гладкими стенками, представлявшая собой цельновыдолбленный древесный ствол. Как гномы сумели затащить его под землю – ума не дам.
Придется обходится тем, что власти предержащие, скрипя зубами, все ж таки доверили собственным верноподданным – холодным и огнестрелом. Огнестрел у меня, правда, тоже насквозь незаконный, патронный, …
Фразы я не закончил, надеясь, что понятно будет и без того. Мне показалось, что аквариумист поперхнулся вином, но, возможно, это был лишь обман слуха.
И только теперь мне пришло в голову еще одно. Мой спаситель – не тот, за кого выдает себя. Потому что простые аквариумисты не ходят по ночному Подольску с обрезами за плечом. Даже если они шесть лет …
– На взгляд, на слух, на нюх, на трех волхвов и семь волков, – пробормотал я простенький наговор и, не глядя, снял.
Жалко, винтовка осталась на позиции – а то б я этого наглеца попытался бы через сарай достать!
Он пошарил в портфеле, вытащил папку с бумагами.
– Самая полная, – кивнул гном. – И… особое внимание обрати на трещины.
Кота звали Александр. Официально. Как и на всякого служебного поискового кота, на него имелся формуляр, где в графе «кличка» черным по белому значилось: Александр. Может, его так звали в питомнике. Н…
Эту песню я уже слышал – она несколько раз мелькала в эфирнике. Незатейливая и совершенно незапоминающаяся мелодия. Но исполняла ее девица Марина хорошо. С чувством.
– А теперь займемся обрамлением, – промолвил эльф. Длиннопалая ладонь его зависла на миг над одной вазой, метнулась к другой и зависла снова, точно капризная бабочка.
Громила замахнулся. Я ушел из-под удара, и отвесил ему оплеуху. Несильно, но обидно. Не хотелось их калечить. Подлые твари, конечно, но пусть их… пока знают – свое – место!
Ну да, монстры на каменной или, по-ученому, кремневой основе малочувствительны к огню и пулям, а вот с холодом у них отношения неважные – заморозка делает камень хрупким.
– Кто-то заметает следы, – нарушил молчание Шаррон-Шарапов. Эльфийский акцент делал рубленые фразы еще более зловещими. – Кто-то не хочет, чтобы материалы Парамонова вышли на свет.
– Держите без сдачи. – Улыбка выходила более-менее натуральная, только вот уголок рта как-то нехорошо подергивался. – Да, это… у вас тут типа почта где?
– Так какие у вас расценки? – повторил я с отработанной интонацией «скорее-смирения-нежели-гнева». При допросах очень помогает.
– Тогда вперед, – разрешил Иванников. – Не наследи, смотри.
– К яме его тащите, – не секунды не колеблясь, сказал гном. – И на раму. Она у меня раздвижная, так что все будет как в лучших застенках Европы. А я вокруг завесу поставлю. Через неё сильфы не проска…
– Нет, – отрицательно мотнул головой эльф. – К крайнему слева окну.
Магистр коротко кивнул. Ему явно не хотелось тащиться в суд – желание вполне понятное, – а мне не больно мечталось его туда тащить. Возьмем показания, и пусть катится на все четыре стороны… пончик в …
Этажом выше грохнул одиночный файербол. Ему ответили чем-то свистящим, заставившим стены особнячка задрожать, словно в приступе лихорадки.
– Эй! – окликнул сержант Гимли пробегавшего мимо парня из третьей роты. – Чего стряслось-то?
Странно, что эти уроды сразу в атаку не помчались. Я одного шамана-файербольщика выцелил, только слабину у спуска выбрал – Лешка по нему врезал. От душка только брызги полетели – пятидесятка, это вам…
– Надо же, – я покачал головой. – Я сам немного увлекаюсь печатной магией, но в другие области волшебства никогда глубоко не вдавался.
– Надо будет попробовать, – резонно заметил инквизитор. – В Госдуме уже не первый месяц бродит по комиссиям проект закона о расширении гражданских прав усопших. В частности, разрешающий нежити владет…
Эльф отлетел к стене. Выпавший из его рук самострел жалобно тренькнул и стрелка, с противным взвизгом срикошетив от стены, унеслась вглубь коридора.
– Охраняем? – поинтересовался я, опершись всем весом о фанерную загородку.
– Это сколько угодно, – ухмыльнулся я. – Хоть с простыми стрелами, хоть с заговоренными. Для того, чтобы по нашим окнам лупить, армейская бомбарда нужна.
– И думать нечего, – зло сплюнув в сторону, ответил он. – Эльфы. Я еще когда к площади полетал, понял. Сверху оно знаешь как… алое на желтом… Эстетики проклятые.
Хорошая мысль, как известно, всегда приходит опосля. Если, конечно, еще сохраняется что-то, куда она может прийти.
– Йоха тоже подстрелили, – продолжая зажимать рану ладонью правой, Колька вытряхнул из кармана индпакет и рванул зубами обертку.
– Хватит паясничать, господин Кормильцев, – проговорил я с напором. – Сдавайтесь.
– Возьмите, – сказал я, протягивая её платок.
– Вам это может показаться странным, – равнодушно отозвался вампир, – но благополучие окружающих мне небезразлично. Я, как и вы, не убиваю без нужды. Гораздо проще уговорить вас расстаться с книгой.
Я начинал понимать, с чем нам предстоит иметь дело. Сумасшедший маг-самоучка. Малоприятно. В принципе, большинство магов не назовешь психически здоровыми существами, но если уж его считают больным со…
Думаю, намного больше теневиков работало бы на организованную нечисть, если бы не Третий закон Ньютона: «За всякую магию приходится платить эквивалентной». Теневиков не берет магия – но и сами они пр…
Я подергал за шнурок колокольчика. Дверь отворилась и на порог выглянула криво обструганная двусаженная коряга.
– Нет, пустое это. Вот возьмем устроителей этого цирка с акробатами за жабры, и спросим паскуду, как того вождя индейцев, – он снова кивнул на окно, – на какой шут ему это сдалось. Сейчас важнее найт…
– И долго вам придется ждать? – Похоже было, что парню не терпится меня сплавить. Что ж, взаимно. Если Марина Валевич увидит его хоть краем глаза, мои далеко идущие планы можно смело сдавать в утиль.…
Я поглядел на часы. Проклятая мгла! Кто придумал, что в темноте людям кушается привольнее? Или это чтобы никто не разглядел, что тут по тарелкам распихивают? Совершенно столбик тени не отбрасывает. П…
Благо, что далеко бежать не надо – все, кроме оружия, свалено у койки. Кираса, мокасины – шнурую наспех через крючок, потом перевяжу, если будет время. Подхватываю связку с амулетами и бегом за винто…
– Главное – не перепутай, – прошептал Шар, становясь за моим плечом. – Твоя невеста – та, что держит в руках букет с фиалками.
Отличный «струмент», да вот только по улице его без нужды таскать ох как не стоит – по нонешнему времени. Разгул терроризма; античары висят чуть ли не на каждых дверях, а за одно хранение, про носку …
Вампир осклабился. Клыки у него оказались куда меньше, чем принято думать – втяжные они у него, что ли?
Пуля перебила вампиру плечо. Рука повисла, изогнувшись противоестественно. Зорин вырвался из ослабевших пальцев и отскочил, чтобы тут же прыгнуть на врага снова – с другой стороны, покуда Кормильцев …
Ага. А также скорпионы, оборотни, вампиры и большие белые акулы. Только в целях самозащиты. От голодной смерти, например. Или от скуки.
– Интересный вопрос, – задумчиво пропел эльф. – Зависит от множества факторов. Например, где находится существо, принимающее решения – в непосредственной близости от нас, или же предпочитает руководи…
– Давненько такой работенки не попадалось. – проверещал он, размахивая зажатым в лапке свитком. – И паспортистка эта – грымза наглая. Говорит: «Я-де, самого Наполеона видела, когда он в Кремль пропис…
Маринка откинула вуаль – личико у неё не слишком отличалось по цвету от платья и я решил, что непременно присоединюсь к Зорину, когда он будет читать Макс лекцию по основам пилотажа – притянула мою г…
Мне повезло – пригородный дилижанс подошел к остановке почти сразу же. Более того, мне удалось обнаружить уголок скамейки, не занятый пенсионерами с их воистину необъятными корзинами. Я поднял воротн…
– По кое-чьей милости, – объяснил я горько, – даже если я смогу объяснить своему начальству, почему меня неделю на работе не было в разгар следствия по делу Парамонова, любые попытки отбрехаться имен…
Гелиотроп сработал как положено – хлещущая из сквозной раны струя крови почти мгновенно иссякла и я смог спокойно наложить на рану тугую повязку паутинного бинта.
«Правило первое – достав оружие, будь готов стрелять!»
– Надо же. – Побормотал я, вытягивая голову в тщетной попытке заглянуть за плечо постового.
– Золотыми – около того, – кивнул Гром. – Как ты понимаешь, такая сумма произвела большое впечатление на всех, кроме тех, кому досталась и костер тлеет до сих пор. И стоит В.С.Парамонову хорошенько д…
– Нет, – ответил я, с облегчением ставя контейнер с Македонским на перрон вокзала. Вот уж не думал, что моя домашняя зверюга так отожралась за последние годы. Может, выпустить его уже? Вроде бы эльфо…
Вампир склонился над громоздким приспособлением, которое я с первого взгляда принял за верстак. Только когда Кормильцев разогнулся, я понял, что это и есть рама для печати, деревянная – вольфрамовые …
– Не повезло тебе, – сочувственно заметил он.
– Это у тебя был трояк по аэрологии, – буркнула старшая сестра. – Не под руку!
– Мур-ря! – виновато отозвался он. – Мряв!
Я сел на скамейку. Достал из сумки мелодично звякнувшие стаканы. И наполнил их до краев прозрачной, как родниковая вода, огненной жидкостью. Один пододвинул ему, второй взял себе.
Мне бы в «Вихрь» таких начальников – чтобы не лезли со своим мнением и не мешали работать.
– Ты видишь? – спросил я у Женьки, закончив осмотр.
А насчет кареты с темной крышей – надо будет навести справки, кто это навещал нашего отшельника в его уединении.
– Догадываюсь, – буркнул я, осторожно прислоняя стекло к стене.
– Так кто все же был главным в этой истории? – задал я вопрос, который мучил нас всех. – Упырь?
Компания спасателей потихоньку собиралась вокруг них.
Нет, я, конечно, все понимаю, и, вообще-то, даже приветствую… В конце концов, в двадцатые одевались и похлеще – пока не выяснили, что для фиговых листочков расейский климат, мягко говоря не тот. Но я…
– Вот именно, что знаю, – буркнула гномка. – Я, между прочим, репортер криминальной хроники. Начиталась этих ваших отчетов. «Скончался от трех ножевых ранений в грудь. Вывод следствия: самоубийство».
– Недели две назад. – Рожа отвела взгляд. – Хвастался, дескать, у Обдунира ставил. Не хухры-мухры.
– Ну, положим, мастер из меня же тот… ломастер, – отозвался я, распутывая нити управляющего заклинания. Какие же они у «китежа», знал ведь, учил… склеротик! Красный, синий, голубой, не-пойми-еще-како…
Помнится, учили меня в такие вот брегеты взрывчатку запихивать. Милое дело – выкидываешь нафиг всю эту механическую начинку, сажаешь жучка-часовщика в крохотной коробочке, а все освободившееся простр…
Обратный путь через луг занял столько же, сколько и дорога от остановки – четверть часа, – и все это время я яростно тискал в кармане плаща ребристую рукоятку револьвера. Глупо, конечно – вряд ли наш…
Я углядел на прижатой к зеркалу корочке нежное сияние креста и содрогнулся. Так вот кто были истинные хозяева Невидимки! Ходили слухи, что бывшая Орденская инквизиция, ныне по случаю секуляризации сп…
– Вот приставучие, – пожаловался инквизитор. – Летит себе помело и летит, что его трогать?
– Тот, – проворчал я, осторожно ступая на узенькую ступеньку, – который меньше похож на дра… мать моя!
– Это ты сам додумал. Если бы ты спросил меня, я бы честно ответил, что жив, – резонно возразил Гром.
– Поговорить с вашим… Варсонофием Нилычем, – напомнил я. – А потом – ворошить наследство Парамонова.
– Ну, еще бы. Целых два дня не было. Как она только от тоски не зачахла, бедное дитя.
– Надо же! – искренне удивился я. – Теряю хватку. В среде моих, можно сказать, клиентов происходят такие вещи, а я о них не имею ни малейшего представления.
– Все забираю, морда зеленая, понял, да!?
– Вечер большой, – сообщил коверный, начав, тем не менее, потихоньку набирать высоту.
Дворецкий пропустил мое замечание мимо ушей, который у него, кстати, и не было. Чудо големотехники, называется.
От чистенького белого флигелечка, в котором мы с Громом всего несколько дней назад осторожно прихлебывали эльфийский чай, осталась только черная проплешина.
Я покивал. В натуре В.С.Парамонова начинали открываться неведомые глубины – до сих пор никто из знавших его лично или заочно не называл покойника «вежливым».
Я вздохнул, хотя, каюсь, прозвучало это слегка лицемерно.
– Господство Зорин, – представился я, наклоняясь к самому глазку. – Из благочиния, по делу Парамонова. Я к вам вчера заходил, помните?
– Тут… – Он пошарил по карманам. – Спрашивали о тебе, между прочим.
Некоторое время я вяло размышлял, как хорошо было бы устроить тут шмон прямо сейчас. Выйти на середину зала… нет, на эстраду, выпустить две пули в потолок, обождать ровно шесть секунд – чтобы даже са…
– Один. Из охранного агентства «Чингисхан»?
– Ни в коем случае! – Я замахал руками. – Только общедоступные. Главное, поскорее… И посмотри, где еще проходит руководство этой «Эфы».
– Допросишь тут. – Колька кивнул вбок, где, в стороне от общей кучки, сгруппировались: тип в сером пальто – похоже, адвокат покойного – и «безутешные близкие друзья» – типичные преуспевающие волшебни…
– Нет, все в порядке, – поспешно отозвался я. – Просто я действительно… ну, вот, например, замечательная история о том, как мы охраняли джелалабадскую дракошню.
Свистун затих было, но тут же снова завел порочить бессмертное творение.
Шестое чувство предупредило меня – обернувшись, я пронзил очередным выстрелом бывшего охранника из «Эфы». В такой близи заряд не поглощался телом, превращая его в ледяную статую, а проходил насквозь.…
– Эм – в смысле «морион»? – уточнил я, подаваясь вперед, чтоб получше разглядеть демонстрируемый Турухановым хрусталик.
– А как мне тебя называть? – устало спросил Шар. – А, Явендил, сын Гилтен и Финдариона? Скажи мне, о Плод Звезды – твоя мать-целительница знает, ради чего ты покинул родную пущу? Или, может, отец-лес…
– Нет, – огрызнулся я, заполучив, наконец, свой башмак обратно – вместе с доброй третью косяка. – Это общество спасения на водах!
– Дурак ты, – беззлобно отмолвил гном. – Глянь на Шарапова… а лучше того – вспомни, кто из наших там взаправду остался. Тогда и говори. И не гневи старушку. У нее для тебя, чую, еще найдется пригоршн…
– Что ж, – спокойно сказал Аоэллин, – полагаю, в таком случае нам лучше последовать его указаниям.
– И что вы предлагаете? Изобразить американский боевик среди родных осин?
Звук выстрела почти неразличим на фоне грохота разрывов. Просто Сом – Паша Зарубко – неуклюже заваливается набок, потом на землю. Бросаемся к нему… посреди спины выходное отверстие с кулак. И багрово…
Нет… не на месте. Чем внимательнее я приглядывался к привычной спартанской обстановке, тем глубже укреплялся в мысли, что мое жилище перерыли сверху донизу. Переставлены книги в шкафу, все разбросано…
– В два, по-моему, – неуверенно отозвался Зорин. – Правда, есть еще торговые караваны.
Никто, кроме кота. Вытянутая черная тень метнулась наперерез грязно-желтому пятну, сбила его наземь, и отскочила в сторону. Серебристой рыбкой блеснул нож, пригвоздив тварь к полу, но это было уже ли…
Потом до меня дошло, что я опаздываю на оперативно-розыскное свидание.
– Но-но, – шутливо предостерег я. – Ты мне тут не разлагай, при подчиненных.
Впрочем, обычный – это сильно сказано. На человеке раны заживают не так. И уж во всяком случае – не затягиваются после смерти. Я обратил внимание на смуглую кожу, огрубелые руки, золотую серьгу на по…
– А… – выдавила девушка неопределенно, и дверь чуть-чуть приотворилась – ровно настолько, чтобы просунуть крестик.
– Социальным страусом, – хихикнул парень с трофейным жезлом. – Вечно ты, Сева, загнешь чего-нибудь.
– Ничего, – разочарованно сказал Женька. – Ровным счетом ничего.
– Но спецотряд быстрого реагирования МВД, – закончил за меня Невидимка, – тоже неплохо. Как же вы оказались в районной благоуправе?
Краем сознания я отрешенно подумал, что, слыша подобный вопль, каждый раз удивляюсь, как много воздуха помещается в человеческих легких.
– Ошибаетесь, – отозвался я. – Оно стоит зверски дорого. Но для меня окупается стократно.
– Без сомнения, – согласился я. – Но это нам не слишком поможет. Что ж, воспользуемся тяжелой артиллерией…
– К не-хвостатым это тем более относится, – сообщил я. – А то пружины заржавеют.
А неплохо осведомлены репортеры криминальной хроники!
Да что же это делается? Я-то ее чем не устраиваю?!
– Пошли бы… – Шар встал и плавно, словно перетекая из одного положения в другое, потянулся. – Пошли бы и набили ему морду. Совместными усилиями.
– Явился? – ласково осведомилось начальство.
– Нуте-с, господин благочинный, – прогудел он, подавая мне руку. Пожатие у него оказалось неожиданно твердое. – Зачем изволили посетить мою скромную обитель?
Упырь отмахнулся, будто не заметив – оборотень вновь отлетел в дальний угол, ударившись о магическое заграждение, – потом, сморщившись, поставил руку на место. И упрямо потянулся к зажигалке.
– Не обращайте внимания, – посоветовал он, взирая на меня пристально и бесстрастно, словно на сложный, беспорядочный путь мотылька вокруг лампы. – Сева всегда со мной препирается. Хотите чаю?
Чем можно убить вампира? Проблема ведь не только в том, что у меня нет под рукой ничего из испытанных средств – эти средства и для меня не слишком пользительны! В волчьей шкуре я не переношу чеснока …
– В средние века, – продолжил он все тем же поучающим тоном, – это свойство часто использовали нечистые на руку люди, из числа охотников за ведьмами, проводя так называемое «испытание иглой». Однако …
Очередной мрачный взгляд Зорина заставил меня изменить свежевысказанную точку зрения… равно как и убедил в том, что тему эту лучше не развивать.
Полковник – теперь уже генерал – Тандыров, как выяснилось, занимал просторную квартиру в иосифлянской постройки доме на набережной Москвы-реки. Однако когда Гром «до выяснения» приволок нас к себе до…
Распространяться, правда, на тему упадка нравов в обществе мне не хотелось, тем более, что извозчик наверняка мог бы порассказать на эту тему куда больше меня. Поэтому я без разговоров полез за кошел…
Я раньше думал, что знаю, каким презрением может окатить собеседника эльф. Зря думал. Взгляд Шара пробивал насквозь не хуже «ледяного кулака». Диву даться, как перед ним воздух не застывал инеем.
– А расскажите еще что-нибудь! – потребовала Марина.
Мне тоже хотелось выть и бегать по потолку, но я привык сдерживать себя – именно потому, что подобное желание посещало меня часто. По жизни.
Из подъезда я вышел как раз в тот миг, когда мимо него пробегал, свистя во все легкие и старательно придерживая шашку – чтоб не била по ногам – первый серафим. Немногочисленные прохожие – я в их числ…
– Очень интересно, – с напором проговорил парень, вставая. – У меня тоже.
Мне все же пришлось пережить жуткую секунду, когда «чеширский мешок» едва не застрял где-то в районе колен. Но, слава Богу, обошлось, хотя со стороны, наверное, зрелище было на ура – распяленный под …
– Затишье было, увы, недолгим, – прокомментировал я. – Голубые перешли в наступление.
Что ж, это был еще не самый худший вариант из тех, что проплывали перед моим внутренним взором за последние минуты. Не самый… но один из них.
Изогнутая пластинка полыхнула ослепительно-белым. Хольмский, сложив ладони «лодочкой», словно бы выплеснул этот свет вперед – и перед нами засиял алый овал служебного портала – такой же, как и в двух…
– Ихто тама? – доносится визгливый старушечий голосок.
– Что же вы стоите? – раздраженно поинтересовалась Феврония.
– Гном в него попадал, – напомнил Женька. – Помните заяву?
Вот в таком светлейшем расположении духа я и начал обход квартир.
– Простите, – перебил его аквариумист. – Прежде, чем мы продолжим разговор, я бы хотел увидеть… или услышать что-нибудь подтверждающее ваши полномочия.
В зал, оживленно галдя, вломилась кучка – человек семь – «новорусских». Когда они начали рассаживаться всего лишь за два столика от меня, я непроизвольно поморщился. Ну, что, блин, тише разговаривать…
– Сто пятнадцать, – ответил Женька. – Еще царское время застал.
– Проходь… стой! – внезапно спохватился он, когда я уже взялся за вертушку. – Фигню-то вашу, эта, открой.
Собеседник: Да, да! У меня мало времени… вот-вот придет… минуты две…
Мы впятером (включая Македонского) посмотрели на него, как на идиота.
Лифт не работал. Каменная плита мертвым грузом покоилась на защитных пружинах, печать не горела.
К моему удивлению, под навесом на верхней палубе тоже располагался небольшой оркестрик. Трое молодых парней с гитарами, одетые в костюмы, которые я, после недолгого раздумья классифицировал как псевд…
Московские катакомбы – это особый мир, большая часть которого создавалась не людьми и не для людей. Начало свое они берут с тех незапамятных времен, когда московские великие князья, следуя тогдашней …
– Большой, – согласился я, чтобы поддержать беседу. Мне почему-то страшно неловко было беседовать с этой неразговорчивой красавицей с огромными глазами. – Осемь мильонов душ своих, и полстолько приез…
– Не уверен, – вздохнул я. – Но в любом случае что-то делать надо.
– Слышал, а? – разворачивается ко мне Ладога.
– Вы, эта, – смиренным тоном попросил я, – следующую строчку прочитайте.
– А дальше что? – осведомился благочинный, закатывая штанину и подозрительно косясь на Македонского. Должно быть, опасался, что кот не согласится одолжить обновку.
– И найдете? – с ехидцей спросила Хельга.
– Какая сева? – удивился я. – Моя не знать никакая сева. Моя хотеть библиотека!
Я покосился на нее – волосы растрепаны, цепочка из оправленных в серебро камней-талисманов зацепилась за сухой стебель пустырника – и вдруг остро позавидовал Серову, что у него есть такие друзья. Гот…
Мелодичное треньканье зеркальной рамки раздалось так неожиданно, что я вздрогнул, едва не расплескав при этом чай.
Я искренне сочувствую Ладоге, но помочь ему ничем не могу. Из высохшего русла ручья, где устроилась наша подгруппа, дорога просматривается отлично до самого входа в ущелье и на ней нет никого. О чем …
– Да вот, говорит, понимаешь, такое дело. Маньяк у меня на участке завелся. Да не простой, а оборотень.
– Бесполезно, – подсказал я. – На нее наложены чары.
– Максвелл… это же что-то из магодинамики? – неуверенно сказал стажер.
– Или лучше сразу паяльником? – предположил я, глядя как лицо пленника стремительно приближается по цвету к весенней листве. – Шар, как думаешь?
– Пошли на ковер, – предложил он. – Тут, я вижу, много… Записывать для себя будешь?
В руке девушки блеснуло что-то наподобие компаса.
– Сам Николай свет-Вадимыч пожаловал? – приподнимает бровь Шар. – Надо же, такие эльфы, и без конвоя.
Лестница казалась мне страшно длинной, хотя в менее подавленном настроении я бы скатился с нее вмиг. Но нам приходилось подлаживаться под инвалида Шарапова, а тот не торопился – сильно подозреваю, чт…
Пока я, тихо шипя, поднимался с постели, поток колдовского инвентаря прервался, и соседи принялись орать. Не хуже павлинов, доложу я вам, только менее мелодично. Под эти вопли я и взялся варить себе …
– Просто решила немного пошутить, – улыбнулась первая Марина Валевич, подходя к столику. – Вы ведь на меня, – она глянула на меня, взмахнув ресницами, и виновато потупила взор, – за это не обидитесь?
– Вы уже здесь? – всхлипнула она. – Мы уже извелись…
– Ты вперед, – отозвался брат благочинный. – А я за тобой… как только ремень натяну. Неудобно, знаешь ли, воевать, когда штаны каждый шаг свалиться норовят.
– У Кромера не было холодильника, – ответил я. – Продукты он хранил в комнате, в тепле. Для помешанной на борьбе с тараканами старухи это был вполне веский мотив. Вначале она попыталась травануть вет…
– У него нет ауры, – объяснил я. – Он теневик. Иначе все было бы куда как проще.
Один из херувимов схватился за эфес служебной шашки (как и положено, огненной).
– Не надо, – отмахнулась гоблинка. – Если название указано правильно, бесы найдут.
– Вообще да, – ответил медик. – А в такой дозе – нет. Чтобы отравиться бурой насмерть, нужно ее столько сожрать – не всякий желудок выдержит. А тут и чайной ложки не было.
Неясная мысль зашевелилась у меня под теменем.
– Обожди, Макс, – Серов встал. – Выпусти господство Зорина… он скоро вернется. А мы с тобой в подвал спустимся.
– Слушай, – пробасил Макс недовольно, – он не принял нас всерьез.
– Вот. – Девушка показала. – Номер шестой, преподобный Лукиан.
– Скорешились тут на мою голову, – пробурчал Серов. – У кого есть идеи?
– Руна «алир», – обреченно прошептал инвалид. – А что еще?
Оживает карманное зеркальце командира. Нашим наконец стало интересно, чего это мы молчим уже битые сутки. Почесались, называется. Завяжи мы прошлой ночью бой, нас бы уже давно нашинковали в мелкую се…
Губы парня с розами дернулись – «шутишь, мол?».
Неимоверным напряжением лицевых мускулов я, не издав не звука, все же смог донести до собеседницы, что ее слова прозвучали несколько двусмысленно. А вот реакция ее показалась мне совершенно уже непра…
– Думаю, – неожиданно пришел мне на помощь мой оппонент по столику. – мы не обидимся на столь очаровательных дам. Если, конечно, хоть одна из них соблагоизволит объяснить – что, собственно, происходи…
А наугад ловить – до Страшного Суда не поймаем.
– Викентий, – окликнул он астролога, не отводя глаз от фиолетового сияния.
– Даже не думайте, – воинственно заявила она. – Не отделаетесь.
– Есть трошки, – неохотно отозвался эксперт – узор цей. Видев я такий узор… один раз… в 43-ем пид Харькивом. Почекай, сейчас точно вызнаем.
– Лично я бы начал вот с этой штучки. – Гном ласково погладил штуковину, больше всего напоминавшую катушку от спиннинга. – Машинка для вытягивания проволоки… думаю, сухожилия или нервы ею потянуть то…
Кормильцев, понял я, совершил естественную ошибку. Ему следовало разместить своих подручных в вестибюле здания, запечатав его наглухо. Вместо этого он поставил их в последнюю линию обороны, выключив …
– Я хочу получить дневник Парамонова, – без обиняков заявил Кормильцев. – Или записную книжку, или что там вы успели выдернуть из груды вещественных доказательств прежде, чем ваше благочинское управл…
Я от неожиданности икнул. Любой встречи можно было ожидать – особенно в наше время, когда благочинским не особенно доверяют, – но чтобы с оружием в дверях останавливали!
– Обижаете, барышня, – улыбнулся я. – Вполне достойный город, на правом берегу Клязьмы. От столицы всего-то две с хвостиком сотни верст.
– На выход, – буркнул один, поигрывая кистенем.
– Верю, – отозвался полковник, продолжая держаться за челюсть. – Ну раз уж мне так повезло… встать-то помоги.
Я вздохнул второй раз, развернулся вытащил из сейфа непочатую флягу «Goblinskogo Priveta» в просторечии именуемого спотыкаловкой, латунную рюмку и выставил их на стол.
Я припадаю к камням, выцеливая вожаков в неверном свете жидкого пламени. Они падают один за другим, но орда рвется вперед и вверх. Мелькают в прицеле хари – людские, орочьи, гоблинские. Аоэллин рядом…
– Ну что же, – промолвил Серов, отточеным движением выхватывая из тарелки бутерброд с полукопченой колбасой имени отроков Шадраха, Месаха и Авденаго. Я хотел последовать его примеру, но не смог перег…
– Тогда – понятно, – процедил Зорин. – И понятно, откуда вы про неё узнали.
– Кто, этот? – Ки легонько пнула бездыханное тело под ребра. Тело никак не отреагировало, целиком погрузившись в изучение себя.
– Несерьезно как-то, – жалобно сказал Зорин. – Может, все-таки попросим дам выбрать?
Я не мог обратиться к этому животному на «ты», и тем более кликнуть «Сашкой» – слишком уж разумно оно себя вело, – но называть кота Македонским, как это делал Серов, казалось мне совсем уж диким.
– Это чрезвычайно могущественный символ, и предназначен он для того, чтобы удерживать сверхъестественных существ, – пояснил я. – Самим фактом своего существования печать сворачивает пространство в ло…
И я прекрасно знал, что меня ждет в этом случае – спустя пару месяцев после дембеля, когда я мыкался, неприкаянный, пытаясь найти свое место в новом и таком неожиданно враждебном мире, одной из испро…
– Мои трое, – победно поправила гоблинка, – великолепно.
На последней черте я прикрыл веки, а когда знак был завершен – отворил. И мир, конечно, предстал для меня в иных красках.
– Предлагаю расположиться на верхней палубе, – сказал я. – Не знаю, как вам, а мне эти клубы, вырывающие из салона, равно как и доносящиеся оттуда звуки… доверия не внушают.
Стена кабинетика мягко, но ощутимо содрогнулась. Глухой шлепок, донесшийся из коридора, сопроводил сей катаклизм.
– Это, – почти пропел Хиргортаур, – маленькая щель… всего лишь маленькое отверстие, сквозь которое в наш мир тщится хлынуть древний пламень Утумно. Это сила, которая превратит в прах все на три полет…
Б… прости мя, грешного, Господи, как же я хочу пить!
Что же такого накопал неуемный Парамоша в пермских лесах?
Да, такие вещи могут резко поднять стоимость человека, особенно в наши неспокойные времена.
Ветер стих, и самый воздух будто обмяк от усталости.
Похоже было, что здесь заняты абсолютно все, причем продыха бедным журналистам не предвидится до Страшного суда.
– Слышал, что тебе Корюшкинскую землю хотят впихнуть, – начал дядя Коля.
– Брат Серов, – попросил я недоуменно взирающего на меня киллера, – ударьте меня.
Так что теперь крадемся мы по бетонной лестнице. Мы – это я, Колька Девельков и отец Иннокентий. Будь это обычные бандиты, хватило бы нас с Колькой, благо дом уже оцеплен. А раз с ними некромант, при…
– Это хорошо, – нарушил всеобщее молчание Гром. – До какого-нибудь Царицына пришлось бы лететь дольше.
– Уходи, – велел я, и голос был будто чужой. – Убирайся прочь, исчадие мрака, и не тревожь больше сей дом!
– Вот-вот, – ехидно заметил Шар. – А гробы подорожают.
– Бла-ачиние! – гаркает Колька, для солидности вытаскивая корочку.
– Вы арестованы, – прорычал я, поднимая голову.
– Да что ты… – Я стиснул нити так, что коврик протестующе взбрыкнул, едва не сбросив нас на землю. – Как будто я выбирал свою, с позволения сказать, профессию?!
– Надо – значит, сделаем, – успокоил я его, а про себя добавил: «За отдельную плату».
– Какую… тряпочку?.. – процедил охранник лениво.
Я бережно извлек из папки копию, снятую мной с двух страниц парамоновского блокнота. С тех пор, как дубликаторы перестали ставить только в закрытых институтах, за дверями из холодного железа, в столи…
– Наурлин, идти сможешь? – быстро спросил Аоэллин.
В этот момент пришедший в себя клиент открыл глаза. Сначала я даже не понял, что заставило это точено-прекрасное личико перекоситься в столь жуткой гримасе, и лишь когда из стиснутых до белизны губ с…
– Что?! Да эти же твари полквартала снесут в преисподнюю, если сумеют вырваться!
У порога расплывается вязкой, тягучей слизью куча мокрого тряпья. Мир праху твоему, бабушка. Не уберегли мы тебя… ну ничего, тебя последнюю.
Я хотел присоединиться, но подзывать того, кто только что спас тебе жизнь, банальным «кис-кис», показалось мне непристойным.
– В следующей строчке, – сообщил я, – черным по белому прописано «А также необходимый для производства работ персонал и оборудование».
– Иверсона? – переспросил продавец. – Это который про агента Фишера? Нет, последний месяца два как вышел – «Дело о тотемных столбах». Уже взяли?
– А если группой лиц, состоящих в сговоре?
Поэтому, войдя в магазин, я направился прямиком к прилавку, и, игнорируя взметнувшуюся ввысь бровь Шара и удивленное «мр-ур» Македонского, выволок из-под него здоровенный фолиант, долженствующий служ…
– Но я-то не видела его лица! – возмутилась Арина.
– Нет уж, – решительно сказал Зорин, доставая кошелек. – Это вы выбирайте.
Я присмотрелся. Действительно, на бортах виднелись ряды заклепок.
– Ы-ы-ы!… Лэвэй, лэвэй, тэбэ говорат, гагронк ша-кушдуг! А ты стой, галрог твой мама ымел!..
Старший престол ангельского благочиния оперуполномоченная Китана появилась в нашем участке два года назад, в день своего рождения. А рождению своему она была обязана одному юному, но очень талантливо…
На самом деле я не собирался показывать находку нашим экспертам. Мне было известно – совершенно случайно и совершенно точно – что Никодимов умеет читать стенограммы лучше любой секретутки.
Нас с Колькой долго упрашивать не приходится. Хилая дверь вылетает с полпинка. Хорошо, не успели новые хозяева сделать ляхремонт – новую, усиленную холодным железом дверь только тараном и вынесешь, п…
Я еще из леса облюбовал себе эту позицию – слева от раскидистого вяза, сразу за небольшим кустарником. По идее, этот кустарник должен был сыграть роль штор – мне все видно, а наоборот – шиш, но особе…
– И поэтому я вам категорически… – в этот момент господин Парамоша ступил на следующий пролет, узрел меня – точнее, мою тигровую маску – и замер, плавно покачивая отвисшей челюстью.
– Точно ничего сказать не могу, но в воздухе носится.
Признаться, эта эльфийская вежливость за последние дни меня начал немного доставать. Сначала Шарапов, теперь вот этот… ну почему они так упорно стараются изобразить, что русский язык изучали веке так…
Через полчаса все кончено. Только белеют во тьме рухнувшие палатки, да посверкивают молнии, застрявшие между камней.
– Самоцветы! Экспорт самоцветного сырья – теперь я вспомнил вашу фирму.
– Ляд их знает, – пробормотал я. – Уж направление-то должны были взять.
– Дурак! – вынес он безапелляционный вердикт.
Я понял, что нам не жить. Этот придурок пустит нас на пергамент для гримуаров, но не поверит, что перестрелка устроена не из-за крупной суммы в заокеанских талерах.
– Я попытался закупить материалы для террариума с саламандрами.
Поначалу мы переругивались вполголоса, опасаясь привлечь внимание, но потом незаметно осмелели, и под освященными некогда сводами гуляло эхо. К обеду мы настолько уже одерзели, что я отправился в офи…
– А Карлин? – Голосовые связки мои сработали независимо от мозга.
Я уже успел разглядеть на пальце летчика крохотный блестящий ободок, а потому бил наверняка. Любая женатая особь мужеского полу при упоминании сей… жениной мамы, тотчас же преисполняется к говорящему…
Великая все-таки вещь – столичная прописка. Сколько уж ее клятую, ругали, сколько отменить тщились, как гнуснопрославленное наследие Стройки. Щас! Так вот наш градоначальник и разбежался. А как же пр…
– Ха. – Шум ветра мешал говорить и я вернул нить на место. – Добро пожаловать в клуб любителей загадок. Лично я занимаюсь этим со вчерашнего утра и пока особенных успехов не достиг. Собственно, я как…
– Ты, Валя, как скажешь, так хоть стой, хоть падай. По-твоему, киллер на трупе визитку оставил? С вызовом к зеркалу и домашним адресом?
Я тихонько закрыл дверь и сунулся в следующий кабинет. Сидящий там Малинкин, «владелец» соседней с моей земли, сосал информацию из подследственного.
– Четверть часа тебя устроит? – хитро прищурилась гоблинка.
– Возможно, – согласился Шар. – Но именно оно лучше всего подходит к тому, чем ты собрался заниматься.
– И ты хочешь сказать, – медленно произнес я, – что кто-то за полверсты сумел из ружья разнести голову черному колдуну?!
– С-с удовольствием. – Марина шагнула вперед и тут же качнулась куда-то в сторону. Я поймал её почти у самых реек, долженствующих изображать из себя ограждение, схватил за талию, притянул обратно…
– Вам, – строго заметил Кормильцев, – лучше не знать. Кстати, не вижу здесь вашего товарища, хир Шаррона… но, думаю, в его присутствии нет острой необходимости. Так что насчет дневника?
Кухонный кивнул и пронес кринку ко рту. Послышалось звонкое буль-бул-буль.
Дядя Коля – участковый призрак. Он живет в участке так давно, что из нынешних работников уже никто не помнит обстоятельств его гибели – героических или не очень. Более-менее достоверно известно тольк…
– И не попадайся мне сегодня на глаза! – закончил Свет Никитич, налившись дурной кровью так, что я всерьез испугался за его здоровье. – Марш отсюда! Если ты не найдешь этого придурочного киллера до п…
– Ту, в которой юная ведьмочка азартно гоняла ступу с бортовым номером тридцать пять – семнадцать, – резко ответила Тайша. – Носилась впритирку к склонам… падала на врагов, словно кара небесная и вых…
Это было очень плохо. Мэллорны растут только в границах эльфийских пущ. Если мэллорн прорастает в самом сердце Москвы… то посадившие его объявляют всем, способным понять язык их безумия, что не успок…
Поджав хвост, я метнулся к лестнице. Мы ничего уже не могли поделать – только молиться, чтобы толстые бронзовые стенки, пропитанные благодатью, выдержали напор адского пламени, чтобы оно пожрало печа…
Я потер челюсть. Надо бы поторопиться домой, и приложить холодную примочку. Иначе я завтра не объяснюсь перед Свет Никитичем.
Я затормозил так резко, что идущий позади господин едва не врезался аккурат промеж моих лопаток. Сомневаюсь, что бы он услышал мои извинения, потому что бормотал я их, будучи уже на середине улицы.
Есть способ, есть! Такой же примитивный, как и сам тест. Рискованный, конечно, не без этого, но по сравнению с тем, что я воображал себе пять минут назад… Все равно, что сказать узнику – «Паря, вона …
Промедлили, остолопы. У входа промедлили. Хотя если здесь уже такое творится – значит, еще до нашего прихода началось.
Что-то в ее голосе показалось мне неубедительным, хотя брошенный в узкую щель взгляд подтверждал показания – встречать незванного гостя барышня Валевич вышла в халатике, наброшенном прямо на ночнушку…
– Почувствовали угрозу? – вяло попытался атаковать я.
Некоторое время мы молча неслись сквозь ночь. Я чуть ослабил защитное заклинание и встречный ветер тугой перчаткой ударил в лицо, ероша волосы и высекая слезы из глаз.
– М-да, – только и выдавил благочинный, присмотревшись. – Вас же вроде бы магия не берет?
– Македонский, – поинтересовался я для проформы, – больше тут никто не ошивается?