– Это ничего нам не даст, – бросил он. – Можем хоть до морковкина заговения перечитывать записи Парамоши – самое важное он, зуб даю, держал в голове. Так что если мы не хотим расследовать «дело века» вместо него, и кончить, как он – предлагаю плюнуть на причины, и сосредоточиться на выживании.
Парамонов: Добрый день, Дмитрий Никитич. Как и договаривались…
Ковер круто пошел вверх, вплотную к стене отталкивающего заклятья, по навитой на белокаменную колонну невидимой спирали. И все равно нам пришлось сделать добрых пять кругов, прежде чем мы одолели хотя бы полпути до обзорной площадки. На такой высоте перспектива смазывалась: белая стена уходила в бесконечную пропасть и тянулась до самых небес. Стоило поискать взглядом ее вершину, и голова начинала кружиться.
– Извольте подождать, сэ-эр, – исключительно по-английски проскрипел дворецкий.
– Не торопитесь, – попытался урезонить меня Невидимка. – Переть напролом…
Туруханов благосклонно кивнул, а я чуть не покраснел. Вот уж вправду – вспомнил. Странно, как у меня только из головы вылетело! Наверное, я не сразу связал название с многочисленными репортажами в газетах и по эфиру, потому что не верил, чтобы предприятие такого размаха нанимало оформителей по заштатным лавочкам. Впрочем, не боги горшки обжигают…