Все цитаты из книги «Безумная звезда (пер. И. Кравцова под ред. А. Жикаренцева)»
– Ты доставил нам уйму хлопот, юный Ринсвинд, – продолжал голос. – Падаешь за Край света, совершенно не думая о других. Нам, знаешь ли, пришлось серьезно исказить реальность.
– Хорошо, – сказал он. – Тогда падай. Мне лично плевать.
– А, ты здесь? Надеюсь, тебе стыдно за себя.
– Мы тебя вчера предупредили, малявка. Нам плевать, как ты отсюда вытряхнешься, ногами вниз или вверх. Так что щас мы с тобой как следует…
Снаружи не было слышно ни звука. Бетан оглянулась вокруг и обнаружила причину.
Солнце поднялось выше, однако и сейчас ему не удалось затмить свет звезды.
Двацветок вздохнул. Придется прибегнуть к крайним мерам.
Плита под ними… ну, была самой что ни на есть плитовой. Ринсвинд провел по ней руками и почувствовал оставленные долотом царапины. Приложив к холодному мокрому камню ухо, он вроде бы расслышал глухие…
– Ты похож на волшебника, – объявил он голосом, который намекал, что эта похожесть весьма неблагоразумна и, по всей вероятности, фатальна.
Гальдер расхохотался. Нож покинул руку Траймона с такой скоростью, что (благодаря несколько медлительной природе света Плоского мира) стал чуть-чуть короче и немного массивнее за то время, пока летел…
– Гораздо больше, – медленно ответил астролог.
Последние струйки магии, несколько замедлившие скорость, исчезали в потолке.
Ринсвинд помедлил. Прежде чем ответить на неожиданный вопрос туриста, нужно было как следует подумать, и это обязательно окупалось.
За церемонией незаметно наблюдал один человек. Разумеется, это абсолютно против правил, но Траймон знал о правилах все и всегда считал, что они существуют только для того, чтобы их придумывать, а не …
– И это тоже. Но в основном их вывешивают за дверь и определяют по ним, когда пойдет дождь.
– О нет, – торопливо ответил Двацветок. – Эта книжка про то, где их искать. Я до сих пор помню картинки. – На его лице появилось мечтательное выражение, и Ринсвинд мысленно застонал. – Там даже была …
«В конце концов, – размышлял он, – на рынке они уже связаны и подвешены над прилавком, но в природных условиях лук наверняка другой. Наверное, крестьяне, или кто там занимается отловом, используют на…
Гальдер Ветровоск, Верховно-Великий Заклинатель Серебряной Звезды, Имперский Лорд Священного Посоха, Индивидуальнейший Восьмого Уровня и 304-й Аркканцлер Незримого Университета, даже в алой ночной ру…
– Звезды – это маленькие огоньки в небе, – объявил Двацветок. – Одна как-то упала неподалеку от того места, где я живу, – большая белая штуковина величиной с дом. Она светилась несколько недель, преж…
– Демоны… – фыркнул Верт. – Демоны – детская забава по сравнению с тем, что сейчас пытается прорваться сюда.
– Что будем делать с этим человеком? – спросила девушка.
– Только ничего радикального. Некоторое время посидит без бананов, и хватит с него.
«Мне нужно было что-то сделать, – напомнил себе Ринсвинд. – Но что именно?»
– Я пошлю вверх вспышку, – сказал предводитель.
До толпы начало доходить, что на самом деле ничего не происходит и что Ринсвинд сейчас даже оскорбление бросить не может, не то что магический огонь. Звезднолобые двинулись вперед, с опаской наблюдая…
– И тут перед нами вырисовывается программа действий.
Волшебники курят, это общеизвестно. Скорее всего, именно этим объяснялся хор замогильного кашля и скрежещущих хрипов, раздавшийся за спиной у Гальдера. Трезво оценив ситуацию, главный волшебник стал …
Передний факел остановился, и в полой башне прозвучал голос, наполнивший ее неразборчивым эхом.
Он чувствовал, что Заклинание затаилось в глубине его сознания. Он ощущал его страх.
– Подземельные Измерения должны выплеснуться в нашу вселенную, я права? – перебила его Бетан.
– СЛУШАЙ, КОНЧАЙ, А? – нахмурился Смерть. – Я ЗНАЮ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ВСЕ ЗАКЛИНАНИЯ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРОИЗНЕСЕНЫ В СЛЕДУЮЩИЙ СВЯЧЕЛЬНИК, ИНАЧЕ ДИСК БУДЕТ УНИЧТОЖЕН.
– Я, конечно, кой-чего нахватался, – продавец высморкался. – Иногда я приземляюсь в мирах, где люди разбираются в таких штуках, – он обратил на Двацветка свои печальные глазки. – У тебя доброе лицо, …
Он поднялся на подрагивающем камне и потрусил вперед, в гущу облаков, вглядываясь во влажную темноту.
Таким образом, перспектива утонуть была ему, что слону дробинка. Двацветок искренне верил, что в хорошо организованном обществе не допустят, чтобы человек ни с того ни с сего утонул.
– Знаешь, нам нужно вернуться, – сказал наконец Двацветок.
Волшебники протолкались сквозь никак не реагирующие тела и повернулись, чтобы тоже взглянуть вверх.
Его прервал еле слышный скрежет и щелчок.
Волшебник что-то неразборчиво пробулькал и медленно, дюйм за дюймом, пополз назад.
– Да. В смысле нет. Предположим, ты должен определить, когда взойдет некая определенная звезда…
Продавец, увидев входящую Бетан, внезапно заторопился.
– Сильное магическое поле, – пробормотал он. – По меньшей мере в сотню миличар.
Ринсвинд не видел своего пленителя, но, судя по ощущениям, его тело было сделано из вешалок для пальто. А еще от него сильно пахло мятой.
Ринсвинд посмотрел на него дикими, невидящими глазами.
– ВОТ ЭТО МЕНЯ ВСЕГДА РАЗДРАЖАЕТ, – пожаловался он. – С ТАКИМ ЖЕ УСПЕХОМ Я МОГ БЫ УСТАНОВИТЬ ВРАЩАЮЩУЮСЯ ДВЕРЬ.
Астролог поморщился. Они стояли в обсерватории Незримого Университета, и крошечная рубиновая точечка на горизонте взирала на него отнюдь не так свирепо, как новый хозяин.
– А-а, – откликнулся астролог, пускаясь бегом в попытке не отстать от волшебника, который шагал по Двум Толстым Кузенам.
– Мне показалось, что я констатирую очевидный факт.
С вершины башни ударил вниз голубой свет. Послышался раскат грома.
Сундук протиснулся мимо Ринсвинда и опустился наземь перед своим хозяином. Двацветок открыл его и, покопавшись в содержимом, вытащил небольшой томик в кожаном переплете. Этот томик он передал Войне, …
Он перебирал лежащие на подносе золотые кольца.
– Я считаю, что сейчас нам следует обдумать, как поступить с Ринсвиндом, – объявил Траймон.
А еще он чувствовал себя очень усталым и совершенно разбитым.
– Да, но неужели ты не чувствуешь оккультную потенциальность? – возразил Двацветок.
– Он мог бы оказаться очень высоким гоблином, – не уступал Двацветок.
Она открыла Важность Мытья Рук, Восьмерку Октограмм, Небесный Купол, Озеро Ночи, Четверку Слонов, Туз Черепах и – а как же без этого? – Смерть…
«Мы могли произнестись?» – подумал Ринсвинд.
– О да. У меня их нешколько комплектов. Ижвини… – До Бетан донесся чмокающий звук, и Двацветок уже нормальным голосом продолжил: – Это очень удобно.
На его плечо опустилась чья-то рука. Он обернулся. Два затуманенных серых глаза, украшающих круглую лысую голову, насажанную на большое мускулистое тело, пристально вглядывались в его левое ухо. На л…
– Три, – сказал он сгустку агонии на полу.
– Мы вроде как заглянули к тебе, пролетая мимо, – сказал он.
Толпа стояла, повернувшись к грубо сколоченному помосту, возведенному в центре широкой улицы. Спереди он был задрапирован большим флагом.
– Иногда приходитшя ришковать. Не обижайшя, но я думаю, што мы вше-таки поженимшя, – он снова посмотрел на Бетан и вздохнул. – Будем надеятьшя, што она окажетшя доштаточно крепкой.
– Если хотите, у меня растут желуди, – услужливо предложило дерево.
– С тобой все в порядке? – поинтересовался Двацветок.
Над Диском безмолвно висела громадная звезда. В окружающем ее небе медленно и бесшумно вращались новые луны.
Ринсвинду не удалось поймать взгляд Двацветка.
Ринсвинд подтянулся и сел. Похоже, они приземлились на запорошенной снегом плите, но каким-то очень уж необычным показался ему этот камень. Во-первых, камни не двигаются…
– Прижнаю, он не иш трушов. Делай то, што я тебе шкажу, и, может, ему удаштшя выбратьшя. Иначе его кишки окажутшя намотанными вон на тот камень.
Разумеется, это не совсем точное определение – он не был ни круглым, ни блестящим, но даже злейшие враги этого города согласились бы, что если уж сравнивать с чем-нибудь Анк-Морпорк, то только с куск…
Над ними пронесся теплый порыв густого и маслянистого воздуха. Высокий, неприятный щебет отразился от стен. С носов, ногтей и бород полетели крошечные искры октаринового пламени.
Ринсвинд изо всех сил впился зубами в щупальце, которое пыталось лишить его лица. Когда щупальце в агонии отдернулось, он выбросил вперед руку и почувствовал, что она пробила что-то горячее и студени…
Его глаза сфокусировались на присутствующих. Губы беззвучно зашевелились.
Гальдер нашарил рядом с подушкой кожаный кисет с табаком и трубку размером с печь для сжигания отходов, с мастерством заядлого курильщика растер в ладонях шарик табака и набил им чашечку. Полыхнуло п…
Ринсвинд прыгал следом за ним, держась как можно ближе к стене.
– Э-э, раньше чего, господин? – удивился волшебник.
Как ни странно, от окружающей костер группы действительно отделились три человека и направились в сторону пленников. Впрочем, судя по их лицам, развязывать они никого не собирались. Скорее наоборот, …
– Заходите, – пригласил лепрекон. – Только поосторожнее с дверным ковриком.
– У него снова свело спину! – прошептал Двацветок. – Что нам делать?
Бетан с изумлением посмотрела на туриста.
Коэн постучал его по плечу. Звезднолобый раздраженно обернулся.
– Куда домой? – изумленно спросил Ринсвинд.
– Думаю, это самая прекрасная вещь, которую я видел в своей жизни, – отозвался он.
– Ага, – сказал он. – В том-то все и дело.
Домик был маленьким, полуразвалившимся и нарядным, как игрушка. Должно быть, решил Ринсвинд, здесь поработал какой-то безумный резчик по дереву, и сотворил он нечто поистине ужасающее, прежде чем его…
Ринсвинд был городским волшебником. Он, конечно, слышал о том, что между видами деревьев существуют некие отличия, по которым ближайшие друзья и родственники могут их опознать. Однако доподлинно о жи…
Турист сидел и изумленно смотрел, как семь огненных шаров, вынырнувших из темноты, влетели в отброшенный Ринсвиндом Октаво, который внезапно стал таким же, как прежде, только гораздо интереснее.
Перед нами чернота пространства, мириады звезд, сверкающих, словно алмазная пыль или, как сказали бы некоторые, словно громадные шары водорода, взрывающиеся где-то очень-очень далеко. Впрочем, некото…
– А бывает куда хуже, – ласково заметил Траймон. – Я могу заставить твою плоть гореть на костях или наполнить твое тело муравьями. У меня – сила…
– О-о, – Двацветок продолжал рыться в Сундуке.
Он опустился на колени в опавшие листья и заглянул под одну из шляпок.
Скорее всего, нет, решил он. Тот Октаво, в котором они находились, отличался от обыкновенной книги, прикованной к кафедре глубоко в подвалах Незримого Университета, книги, которая была всего лишь тре…
– Никогда не вызывай его у человека, который удерживает в воздухе тысячетонную каменную плиту.
– Кто-то из них протек, – сообщил Кварц, опускаясь на колени. – Смотри, здесь красная водянистая субстанция, которую вы носите во внутренностях.
Рычаги щелкнули, зубцы зацепились за зубцы. Послышался долгий, протяжный скрип, после которого Ринсвинд упал на колени.
Наступила внезапная тишина. Единственный звук доносился из-за двери. Это был неприятный скрежет металла, расходящегося под неимоверным давлением.
– И решили, что вы должны узнать об этом первыми, – сказала Бетан покраснев.
У старика была большая белая лошадь, которую он оставил привязанной к сухому дереву в заснеженном овраге, расположенном в некотором отдалении от кругов. Животное было гладким и лоснящимся, а производ…
Что он еще заметил, так это характерно маслянистый воздух. Из-под ногтей волшебника посыпались крошечные зеленые и пурпурные искры.
– Мы в доках, – объявил он. – Вы только вдохните этот морской воздух!
– Ринсвинд в супах мастер, – с энтузиазмом объявил Двацветок. – О травах и корешках он знает все.
К его изумлению, губы Двацветка задрожали. Турист не только смотрел на мир сквозь розовые очки – он воспринимал его розовым мозгом и слышал розовыми ушами.
– Да, налоги – это… – продавец остановился и наморщил лоб. – Не могу точно припомнить, так давно это было. Налоги, налоги…
Затем все услышали протяжный, мелодичный звук, похожий на гудение натянутой струны, и Октаво словно взорвался затейливой бесшумной башней света, которая мгновенно расплылась во все стороны, поблекла …
– Сейчас паромщика вызовем, – сказала Херрена. – Если переправимся здесь, то срежем кусок дороги, где река делает большую излучину. Может быть, доберемся до города уже сегодня вечером.
Причина такого названия, к сожалению, слишком банальна. Когда первые исследователи из теплых земель у Круглого моря попали в холодные глубинные земли, они заполняли белые пятна на своих картах следую…
– Вот бы Сундук сюда, – с сожалением продолжил турист. – Как кстати пришелся бы мой иконограф. Все обещает быть очень оригинальным и живописным.
– Подтягивайтесь, – сказал он. – Немножко осталось.
– Ладно, – сказал он, – но за руль сяду я.
– Я ни ражу не получал от их гонораров отчишлений, – он уныло посмотрел на снег. – Это шага вшей моей жижни. Вошемьдешят лет я отдал этой профешшии, и што нажил жа это время? Ревматижм, геморрой, неш…
Вокруг лысой вершины горы Улсканраход («Кто Этот Идиот, Который Не Знает, Что Такое Гора?») собрались облака. Сундук уютно стоял под промокшим насквозь деревом, которое безуспешно пыталось завязать с…
– Чего это Заклинания разбушевались? – спросил один из младших волшебников.
– Жаткнишь и шкажи мне, што жадумал этот твой идиот-приятель!
– Под страшными, – услужливо ответил Двацветок, пытаясь не обращать внимания на то, что его тело медленно, но неумолимо сползает по каменным плитам. – Качаясь под страшными напастями. Ты не любишь вы…
Двацветок покачал головой. Его рот раскрылся.
– Полагаю, ты не соизволишь рассказать мне, что ты сделал с Октаво? – пристально посмотрел он на Сундук, закончив прихорашиваться.
– Знаю, знаю. Мой отец всегда говорил: «Не суйся со своим товаром в огород волшебника». А потом чародей закричал, мол, я никогда больше не закроюсь, выкрикнул кучу слов, которые я не разобрал, и лавк…
Ринсвинд увидел в траве несколько громадных силуэтов.
Возьмите плед. Осыпьте его конфетти. Осветите разноцветной лампой.
В том, как это было произнесено, присутствовало нечто такое, отчего Ринсвинд решил, что ему не хочется встречаться с дедулей.
– Э-э, нет. Не в том смысле. На самом деле совсем нет. Фактически даже меньше того. Я просто зашел сюда в поисках моего друга, – обречено сказал он. – Ты его случаем не видела? Маленький, толстенький…
– Ах да, я забыл, – задумчиво протянул Ганчия. – Это же магический ящик! У него еще ножки должны быть. Эй, Вимс, есть с твоей стороны какие-нибудь ноги? Нет?
Они выбежали в переднюю, где большие часы по-прежнему срезали секунды с жизней всего мира.
Где-то неподалеку раздался еле слышный характерный скрип открывающейся конфетной двери. В то же самое время с другой стороны домика донесся легчайший звон, словно от камня, который очень деликатно ра…
Смерть Плоского мира, ярый приверженец традиций, гордился своими личными заслугами и большую часть времени пребывал в унынии по поводу того, что его деяния не были оценены по достоинству. Он утвержда…
– Почему? – удивился Двацветок. – Что случится?
Неожиданно в тумане что-то шевельнулось, и послышался глухой стук тяжелого куска дерева, ударяющегося о голову. На лице Херрены отразилось замешательство. Героиня ничком рухнула на землю.
– Да ну? – удивился Свирс, обалдело оглядывая домик.
– По-моему, – заметил Двацветок, ощущая, что сползает все дальше в дыру, – кто-то крикнул нам, чтобы мы держались.
– Горячая вода, хорошие штоматологи и мягкая туалетная бумага.
До их слуха донеслись отдаленное пение и топот множества ног.
– Слушай, под кустом растут какие-то большие грибы. Их есть можно?
– Даже больше, чем голова Великого А'Туина?
Но это была родина. Ринсвинд вгляделся в пустую улицу и почувствовал себя почти счастливым.
Его высказывание слегка озадачило друида, который, к удивлению Ринсвинда, оказался не так уж и стар. Теоретически волшебник допускал, что в мире должны существовать молодые друиды, просто он никогда …
– Похоже, тут случилась драчка, – объявила Берилл.
Ладно, замяли. В основном следует отметить, что хотя Херрена – Хладнокровная Холера выглядела бы просто сногсшибательно после хорошей ванны, маникюра по полной программе и набега на полки с кожгалант…
– Ладно, почти волшебная, – уступил продавец, пятясь назад, и наконец, поскольку Бетан не сводила от него свирепого взгляда, сдался. – Ну хорошо, хорошо. Она волшебная. И я ничего не могу с этим поде…
– Есть какие-нибудь соображения, почему Октаво так обеспокоился? – позабыв об осторожности, спросил он, но, вовремя спохватившись, торопливо забубнил: – Именем Эррифа и Кчарлы я отрекаю тебя и…
– Вот и договорились, – сказала Херрена. – Вас нужно доставить живыми или мертвыми, на самом деле меня не волнует, какими именно, однако кое-кто из парней, быть может, захочет немного потолковать с в…
– Тебе незачем это знать, – ответил Коэн. – Пожалуйста, помоги мне подняться.
Октаво приземлился прямо в центре орущей толпы. И что-то хлопнуло. Это был решительный хлопок, хлопок, исходящий от крышки, которая в ближайшее время не собирается открываться вновь.
– Не глупи, – отозвался Ринсвинд. – Снежные руны…
– Во-первых, я не хочу из него уходить, – твердо сказал Ринсвинд. – Ладно, давай выбираться от… о нет. Только не это.
– Нас, э-э, закрыли здесь, – неохотно сообщил собеседник.
– Правильно! Мы вооружены до зубов! Что? – переспросил Двацветок.
В тысяче миль под ними пик Кори Челести пронизывал небо, отбрасывая на бурлящие облака сверкающую, как нож, тень, так что богам тоже следовало бы обратить внимание на происходящее. Однако боги обычно…
– Только я думаю, нам следует подождать до утра, – добавил Двацветок.
Смерть не ответил. Он смотрел на Спольда, как собака на кость, только в данном случае все было более или менее наоборот.
Плато, окружающие Водоворотные равнины, вздымались на пути надвигающегося прилива словно огромный серый корабль.
– Ну ожерелья и прочую дребедень. Жолотые цепи. Жолота ждешь полно. Вот вам и друиды, – прошамкал старик. – Ничего, кроме украшений, украшений и украшений. А кто эта девушка?
По ее кивку двое бандитов вытащили мечи и выскользнули из пещеры в темноту.
– Давай, умирай. Воспользуйся легким выходом.
– Пшел вон, ты! – резко обернувшись, прошипел Ринсвинд.
Волшебник осторожно поставил чашку на прилавок.
– У меня можешь не спрашивать, – заявил он. – Я этой чертовой штуковине не хозяин.
– Я могу вообразить пару-тройку очень неприятных вещей, – заметил Ринсвинд.
Библиотекарь скорбно взглянул на угощение и с тяжелым шлепком соскочил на пол. Траймон почувствовал, как ему в руку просунулась мягкая ладонь, и библиотекарь с грустным видом заковылял между книжными…
– Да. Может быть, в один прекрасный день я найду этого чародея, и то, что он хотел, будет у меня в продаже. Но до той поры мне придется кочевать с места на место…
– А можно мне воды, пожалуйста? – перебил его Ринсвинд.
– Забыл? Вы думаете, что забыл? – заорал Ринсвинд. – Забыть это трудновато, знаете ли! Я сижу внутри какой-то чертовой книги и разговариваю с кучей голосов, которых я не вижу, так почему бы мне вдруг…
– Ринсвинд считает, что этого не случится.
Ринсвинд замолчал. Ему в ребра уткнулось острие ножа.
«Возможно, – выкрикнул он. – Однако я-то верю, а ты лучше вспомни, в чьей голове находишься, ясно? Здесь я могу верить во все, во что захочу!»
Один из звезднолобых бросился на него. Сундук угрожающе поднял крышку.
– Это Двацветок! – шепнул Ринсвинд. – Я узнаю этот голос где угодно!
– Мне кажется, он чем-то обеспокоен, – заметил Коэн.
Рука сама собой поднялась, и он ощутил, как его рот открывается и закрывается, как язык движется в такт голосу, который ему не принадлежал, голосу, который казался старым, сухим и произносил слова, в…
Он буравил древний пергамент свирепым взглядом, пока его глаза не сошлись к переносице.
– Все лошади исчезли, – объявил Двацветок.
– Он похож на огромную кучу камней, – объявил Двацветок.
– Ну что ж, все улажено, – сказал турист. – Он довезет меня до Коричневых островов, а там я спокойно пересяду на другой корабль.
Они поужинали конским мясом, конским сыром, конской кровяной колбасой, консоме и разбавленным пивом, о происхождении которого Ринсвинд старался не задумываться. Коэн (который ел конский суп) поведал …
– Мы идем, – твердо заявил он. – А если встретимся с дедулей, я постараюсь все ему объяснить.
Он лежал на спине и глядел в небо. Рядом валялся застывший тролль. Тролль ничуточки не изменился, если не считать того, что теперь он окаменел. Зрение опять начало играть с Ринсвиндом шутки. Прошлой …
Крошечный зародыш вселенной пришел в движение, медленно наклонился…
– Я их пробовал, – сообщил Ринсвинд. – Чуть зубы не переломал и…
Рассвет следующего дня был ясным, безоблачным и холодным. Небо превратилось в голубой купол, прикрепленный к белой простыне мира, и производимое им общее впечатление своей свежестью и чистотой напоми…
– Однако наш гость, чье имя – легенда, должен поведать нам истину: каковы же величайшие ценности в человеческой жизни?
В течение последних нескольких часов он был очень занят. Да, он был глух и не слишком сообразителен, но престарелые волшебники обладают хорошо развитыми инстинктами выживания и знают, что когда высок…
Траймон бережно листал книгу. С языками у него было туговато, он считал их крайне неэффективными и, будь его воля, заменил бы какой-нибудь удобопонятной системой чисел, но эта книга, похоже, была име…
– Вот именно. Правда, на налогах экономишь.
Внутри огненного шара начал вырисовываться какой-то образ. Гальдер прикрыл глаза рукой и вгляделся в возникающие очертания. Ошибки быть не могло. Перед ним предстала вселенная.
Что еще более печально, никто так и не понял, почему все замки внезапно оказались отпертыми.
– И сотрите эти дурацкие звезды, – распорядился Коэн. – Можете передать всем, что Коэн-Варвар очень рассердится, если снова увидит такие рисунки, ясно?
Ринсвинд резко умолк, и его лицо исказилось гримасой боли. Он поднес руки к ушам и застонал.
– Кто услышит? От парней из Братства Очковтирателей мы ускользнули на болотах, а эти придурки из Почтенного Совета Провидцев все равно пошли не в ту сторону.
За его спиной послышался слабый-преслабый звук, фактически не столько звук, сколько изменение текстуры воздуха.
Последняя страница была пуста. Ринсвинд вздохнул и заглянул в глубь своего сознания. Заклинание в ответ посмотрело на него.
– А кто тебе сказал, что я ничего не знаю? – раздраженно бросил он.
Сундук снова ничего не ответил, но на этот раз громче.
– А я говорил со зверями лесными и птицами поднебесными.
Он захлопнул дверь. Секундой позже послышался слабый скрип стула, который подвигался к мольберту.
Дверь, вызывающе прочная, осталась на месте.
Ринсвинд выпустил давно сдерживаемое дыхание в одном долгом выдохе, и оно заторопилось прочь, спеша где-нибудь спрятаться.
Его, правда, слегка беспокоило, куда подевался Сундук, однако он утешал себя сознанием того, что Сундук сделан из древесины груши разумной, достаточно сообразителен и способен сам позаботиться о себе…
– Я БЫЛ В ГОСТЯХ, – с легким упреком добавил он.
– Уршало, дилептор, к'хула, исполните мое повеление!
– Ты же говорил, что мы ускользнули от них на болоте!
– Шлеп, – сказал Ринсвинд и почувствовал, как Вимс, вздрогнув, выпрямился в седле.
Ее изготовитель пользовался настолько славной репутацией, что даже отряд конных кочевников-варваров уважительно пригласил его к своему костру из конского навоза. Кочевники Пупземелья на зиму обычно п…
– Ладно, послушай, – сказал Двацветок. – Ступеньки ведь идут кругом, по спирали. Если я вроде как раскачаю тебя, а потом ты отпустишь руку…
– А я думал, ты будешь голосовать обеими руками!
– Закрыто, – констатировала она через некоторое время. – Где ключ, коротышка?
Ринсвинд оглянулся по сторонам, но, если судить по разнообразию и занимательности окружающего его ландшафта, они с Двацветком могли с тем же успехом сидеть внутри шарика для пинг-понга.
Что-то мягко толкнуло его под коленки. Что-то угловатое.
Он выставил руку и увидел, как между его пальцами в деловитой тишине струятся бледные призраки скальных пластов.
– Тогда, может, ты разъяснишь нам, что произошло сегодня утром? – спросил Гальдер и, взяв себя в руки, громко заблеял: – Я требую этого именем Азмирота, именем Т'чикела, именем…
– Правда? – мрачно поинтересовался Ринсвинд.
– Это ты сказало? – наконец спросил Ринсвинд.
– А те штуки наверху выглядят совсем как желуди, – заявил Двацветок.
– Она вроде как живет здесь, – пробормотал Ринсвинд. – Вроде как девушка.
На самом деле в гавани не оказалось ни одного корабля, место назначения которого находилось бы где-нибудь поблизости от Агатовой империи. Однако это было чисто теоретическое препятствие, потому что Д…
– Прекрасно. Я тоже, – отозвался Ринсвинд.
– Ага, – осторожно согласился предводитель.
Это были они. Головные ряды вывернули из-за угла в сотне ярдов от путешественников – впереди войска гордо реяло потрепанное белое знамя с восьмиконечной звездой.
– Вы можете прыгнуть за Край, – предложил Ринсвинд. – Во вселенной множество мест, где лишние камни не помешали бы.
– Слушаюсь! – откликнулся Вимс и с обнаженным мечом повернулся к Двацветку.
– Не штой прошто так, ты, тупая корова. Помоги мне поднятьшя, – немного погодя пробурчал он из лежачего положения.
– Но твоя плита прервала наше падение, – заключил Ринсвинд. Его спина заныла. – Кстати, спасибо, – добавил он.
Что само по себе довольно глупо, поскольку женщина, решившая зарабатывать на жизнь с помощью клинка, не станет расхаживать в виде, напоминающем обложку одного из прогрессивных каталогов белья для узк…
Ринсвинд попытался настроиться в резонанс, или как там это называется, металлу замка. Если ему удастся посеять раздор между атомами, так чтобы они разлетелись в разные стороны…
– Если ты хочешь, чтобы я ничего не говорил, то как ты узнаешь, что я понял твой приказ? – прошипел он.
– А, вам уже удалось вспомнить, как начиналась вселенная? – ядовито осведомился волшебник. – Это было все-таки Прокашливание или Набирание Воздуха В Грудь, а может, Почесывание Головы или Попытка Всп…
Тот упал. Воспользовавшись разницей скоростей, Гальдер, все еще облаченный в ночную рубашку, хлопающую о костлявые лодыжки, поднялся вверх. Он взмывал все выше и выше, прорезая бледный свет словно, с…
– Какая жалость. Мой бизнес шел здесь неплохо. Слишком волшебная, говорят! Что плохого в волшебстве, хотелось бы мне знать?
– Да. Но эта новая звезда… ну, в общем… она большая.
Ринсвинд вздохнул. Он-то думал, что хуже и быть не может…
– Я предпочла бы бутылочку хорошего масла для загара, – фыркнула Бетан.
– Да. И, очень может быть, я еще ухмыльнулся.
– ЛАДНО, ЛАДНО, Я ВСЕ ПОНЯЛ, – поморщился Смерть. – ЧТО КОНКРЕТНО ВЫ ХОТИТЕ УЗНАТЬ? СЕГОДНЯ УТРОМ ПРОИЗОШЛО ДОВОЛЬНО МНОГО СОБЫТИЙ – ЛЮДИ РОЖДАЛИСЬ, ЛЮДИ УМИРАЛИ, ДЕРЕВЬЯ РОСЛИ, КРУГИ РИСОВАЛИ НА ПОВ…
Он обнаружил, что его охватывает та внезапная и отчаянная тоска по насыщенным испарениями, закопченным улочкам Анк-Морпорка, которая сильнее всего проявляется весной, когда смолистый блеск мутных вод…
– Нет, – ответил другой голос, такой же древний и сухой, как и первый, но слегка отличный от него.
Он действительно бормотал. Когда серые вихри ухватились за балахон Ринсвинда и вцепились в его волосы, волшебнику показалось, что он слышит голоса, слабые и далекие, произносящие фразы типа: «Ты увер…
– На дорогу ей понадобится около часа, – заявил он. – Потом Заклинание прилетит по ионизированному следу сюда. Ко мне.
– Да не беспокойся ты так, – сказал он. – Если ты будешь постоянно думать, что каменные плиты не летают, она может услышать тебя и поддаться твоему убеждению. И ты окажешься прав, понятно? Сразу видн…
Но Двацветкова лекция о зубоврачебных приспособлениях осталась непрочитанной, поскольку кто-то ударил его по голове.
Вимс с величайшей осторожностью крался сквозь заросшие кустарником, затянутые туманом деревья. Бледный сырой воздух приглушал все звуки, но Вимс был твердо уверен, что за последние десять минут слуша…
Ученик посмотрел на него ровным взглядом.
– Значит, дождя не будет? – спросила Бетан.
– И все? – удивился Ринсвинд. – Маленький домик, оклеенный ракушками?
– Разве что не увлекательно? – переспросил он.
– Да, ну, в общем, это бесчерешковая, или семидольная, береза, – объяснил Ринсвинд. – Ее орешки очень похожи на желуди. Могут обмануть кого угодно.
Ринсвинд вздохнул и повернулся к Двацветку.
Волшебники, разинув рты, уставились на Траймона.
– Послушайте! Извините! Могу я высказаться?
– Что ж, значит, не судьба, – подытожила Бетан. – Пойдемте на свежий воздух. Ну, туда, где воздух немного посвежее.
– О да, – любезно ответил Траймон. – И без всяких подсказок со стороны. Единогласно. Очень демократично.
Пройдя несколько ярдов, он остановился и прислушался. Сзади не доносилось ни единого звука. Оглянувшись, он увидел, что Сундук с каким-то пришибленным видом стоит там, где его бросили. Ринсвинд немно…
Они обернулись. Изабель стояла в дверях, еле заметно улыбаясь и сжимая одной рукой древко косы – косы, острота лезвия которой вошла в поговорку. Ринсвинд попытался не смотреть на голубую нить своей ж…
Подобно всем мастерским волшебников, это помещение выглядело так, словно какой-то таксидермист бросил свое имущество в литейной мастерской, после чего подрался с обезумевшим стеклодувом, по ходу дела…
– Не уверен, – медленно ответил Ринсвинд.
Ринсвинд взглянул на небо. Там висело множество лун, огромных, изрытых кратерами дисков, которые в добрый десяток раз превосходили размерами крошечный спутник Плоского мира. Волшебник разглядывал их …
На деле же волшебники выразили единогласное одобрение.
Они обернулись. Бетан стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на них свирепым взглядом.
Он обдумал последний вопрос со всех сторон.
– С ними все будет отлично, – с жаром заверил Ринсвинд. – Важно другое: как ты будешь чувствовать себя в компании человека, который ни с того ни с сего бросается на Сундук с голыми руками?
Голос был тяжелым и гулким, словно сталкивались две большие свинцовые болванки.
– Знаешь, против такого оборота событий я как-то не возражаю.
– Где тебя черти носили? Семь недель до свячельника, а он у нас снова полетел.
Однако у всех теорий, какими бы различными они ни были, имеются два общих момента: а) они объясняют наблюдаемые факты; б) они целиком и полностью ошибочны.
– Не будь идиотом, нет у него никаких глаз, – рявкнул Коэн.
– Зодиак? – рискнул доведенный до отчаяния астролог.
– Послушай, – сказал Ринсвинд. – Все кончено, ты что, не видишь? Мы не можем запихнуть Заклинания обратно в книгу, не можем вернуть то, что было произнесено, не можем…
Ринсвинд тем временем отыскал какую-то дорожку. Она здорово петляла, и он предпочел бы, чтобы она была вымощена, но пока он по ней шел, у него имелось хоть какое-то занятие.
– Да, и я должен торговать здесь вечно, господин, вечно. Даже закрыться мне нельзя! Сотни лет! Как-то раз ко мне зашел чародей… И я совершил страшную вещь.
– Другие ордена прочесывают все земли отсюда и до Пупа, – продолжил он, загибая по очереди пальцы, – поскольку вряд ли человек может влететь в облако и не вылететь оттуда…
– По-моему, на самом деле он не принадлежит никому, кроме себя самого, – заметил Двацветок.
– Тогда, может, придумаешь другой выход из положения?
– И куда же мы идем? – поинтересовался Двацветок.
Траймон обратил на него взгляд серых, как сталь, глаз.
– Ладно. Поехали. «Штобы Усмерить Это, То, Што Стаит На Страже…»
– Чудо, – возбужденно бормотал Ринсвинд, опьяненный своим могуществом. – Я сотворил чудо…
Ринсвинд осторожно приоткрыл дверцу. Комната была пуста. Он на цыпочках подошел к окну и, взглянув вниз, увидел обращенные к нему лица трех братьев Ордена Полуночи.
Сундук умудрился принять еще более угрожающий вид.
Сундук выпустил ножки и двинулся за ним по тропинке.
– Но я… – начал было Ринсвинд, однако решил, что продолжать не стоит.
Гальдер сделал перед зеркалом несколько пассов, отчего оно сначала затуманилось, а потом, прояснившись, показало вид Скундского леса с высоты птичьего полета. Натянув тетиву, волшебник внимательно вг…
У Херрены спутники не вызывали особого восторга, но никого, кроме них, в Анк-Морпорке не нашлось. Многие горожане покидали свои дома и устремлялись в горы – из страха перед новой звездой.
«Этот человек собирается меня убить, – думал он. – Все, конец. Я даже обмануть его не смог. Не гожусь для магии, да и врать разучился. Я просто…»
– Да, да, – перебил его Ринсвинд. – Но, к твоему сведению, они собираются принести ее в жертву.
Этот город, решил Ринсвинд, производит какое-то гнетущее впечатление. И еще в нем было что-то странное.
– Я откуда знаю? Чтобы хлеб рос, чтобы луна поднималась или еще зачем-то. А может, им просто нравится убивать людей. Вот тебе твоя религия.
– Зачем? – спросил Двацветок, излучая вежливый интерес.
В тот момент когда его накрыл солнечный свет, гримуар захлопнулся и начал падать обратно на башню. И многие из наблюдателей вдруг осознали, что на них летит самая магическая штуковина на Диске.
Он поднял голову и посмотрел Траймону в глаза.
После того как вы вносили в свое сознание необходимые мысленные коррективы, пряничный домик начинал казаться довольно приятным местом. Остаточная магия не давала ему развалиться, а местные дикие звер…
– Это древний секрет, передаваемый от волшебника к волшебнику, и мы не можем открыть его непосвященным, – заявил Верт.
– Мы расплющили всех волков в округе много лет назад, – заверил его тролль. – Вернее, не мы, а дедуля.
– Это был ужасный проступок, – сказал Двацветок.
Но Траймон не зря проводил долгие часы в университетском эквиваленте гимнастического зала, наращивая ментальные мускулы. Он знал, что чувствам доверять нельзя, потому что чувства могут обманывать. Ле…
Ринсвинд пнул ближайшее из них. Оно метко уронило на него желудь. Ринсвинд ойкнул.
– Вообще-то мы знаем друг друга довольно… – принялся объяснять Двацветок, но быстро замолчал.
– Послушай, у него рост шесть дюймов, и живет он внутри гриба, – рявкнул Ринсвинд. – Кто ж он, как не треклятый лепрекон?
Ринсвинд посмотрел на него. Подобные замечания всегда выбивали его из колеи.
А еще он показался Ринсвинду очень легким. Не просто легким, невесомым. С тем же успехом волшебник мог поднимать тень.
Из оставленного позади домика вылетел пронзительный вопль разочарования и ярости. Ринсвинд врезался в дерево, отскочил и помчался дальше.
– Там! – ответил Ринсвинд, указывая на одну улочку.
Сундук вроде как задумался над этим. Каждая медная петля, каждый сучок излучали крайнюю сосредоточенность.
– Нет, – задумчиво ответил Коэн. – Не шовшем. Прошто ушел.
Ему хотелось сказать все это, но он не мог. Двацветок, хоть ему и не терпелось познать бесконечность, на деле никогда не выходил за пределы собственных представлений. Сказать ему правду – все равно ч…
– Откуда мне знать? – огрызнулся Двацветок.
– Кого? Паромщика? – наконец спросил один из бандитов.
– О. – Он еще немного подумал, а потом рискнул: – Ты случайно не знаешь дорогу из леса?
Из останков одной полой сферы в багровый свет выбралась маленькая небесная черепашка. Она была чуть крупнее астероида, и ее панцирь блестел от жидкого желтка.
Вимс попятился и умоляюще взглянул на Двацветка.
– Еще бы. Когда они болят, ты их прошто выташкиваешь, и пушкай шебе болят, школько вждумаетшя, да? Это мигом научит паршивцев уму-ражуму, пошмотрим, как им понравитшя болеть в гордом одиночештве!
– Вот это да, – восхитился Двацветок, однако тут же спросил: – А вон тот что за куст?
Великий А'Туин – это единственное существо во вселенной, которое абсолютно точно знает, куда оно направляется.
– Вообще-то я приемная дочь, – призналась она. – Он говорит, что нашел меня, когда я была маленькой девочкой. Все это очень печально… – ее лицо вдруг прояснилось. – Но пойдем, познакомишься с ним – с…
– Это потому, что мы полагались на магию. Однако совершенно очевидно, что Ринсвинд почему-то недоступен ей. Но он не может не оставить следов.
– По-моему, это называлось «считалочки-выручалочки».
– Коэн? – переспросила она. – Коэн-Варвар?
Здесь стоял сильный запах старой кожи с кисловатым привкусом, присущим ветхой бумаге. Бумага шуршала.
За их спинами на улицу высыпала целая компания звезднолобых.
– Нас ждет несколько более неприятная перспектива, но…
На переднем – ведущем – крае плиты у небольшого костерка сидел в позе «лотоса» невысокий друид. Его голову прикрывал завязанный под подбородком квадратный кусок клеенки. Декоративным серпом друид пом…
– Ну, нам кажется, ты должен спрашивать себя, почему мы не хотим, чтобы нас произнесли, – сказал первый голос, чувствуя, что теряет инициативу.
– Тот, что с краю, – это моя тетка. Не знаю, о чем она думает, но она не шевелится уже двести лет.
– Ты случайно не видел, как двое человек только что пронеслись сквозь хижину, сидя вверх ногами на помеле, вопя и крича друг на друга?
Октаво очутился на свободе. На его переплете играл слабый октариновый свет.
– О-о, в том-то все и дело. Понимаешь ли, господин… я не могу. На меня наложено проклятие, вот так-то. Это ужасно.
– А почему бы тебе не завести новые зубы? – находчиво предложил Двацветок.
Оно проследило за тем, как волшебник, продираясь сквозь кусты, бредет прочь, и устроилось наслаждаться ощущением солнца на своих листьях, бормотанием и бульканьем воды в корнях, отливами и приливами …
Сундук с треском продрался сквозь куст и исчез.
– Вот ты его и получил, – отозвался Ринсвинд.
Следует отметить, что когда оба приятеля в последний раз видели вышеупомянутый город, в нем бушевал довольно свирепый пожар – факт, имеющий некоторое отношение к попытке Двацветка внедрить идею страх…
Он посмотрел себе на ноги. Взглянул на небо. Прочистил горло.
– А он бы с нами не согласился. Он заявил бы, что это великолепный варварский шатер, увешанный шкурами величественных животных, убитых остроглазыми воинами, живущими на краю цивилизации, шатер, пахну…
Волшебники добрались до двоих приятелей и остановились рядом, жутко кашляя и хватая ртами воздух.
– …Ничтожество, неудачник, всего-навсего… что?
– А что, это поможет? – с сомнением спросил Ринсвинд.
– Может, тут имел место какой-то очень тонкий эффект, – с надеждой предположил он. – В конце концов, откуда нам знать, что должно произойти?
– Ну, я не совсем уверен, что… – начал один.
– Здесь имеется все остальное, – заметила Бетан.
– Вот именно, – подхватил чей-то голос рядом с его поясом.
Запели птички. Над глыбой, которая некогда была кулаком дедули, жужжа, пролетел шмель и уселся на кустик тимьяна, росший из-под каменного ногтя.
– Да, но, в общем, это мой дом, разве ты не понимаешь?
– Извини, – остановил ее Ринсвинд. – Мы ведь говорим о Смерти, я правильно понял? Высокий, худой, пустые глазницы, мастак по части обращения с косой?
– Ага, – ответил Ринсвинд, поднимая один из ножей и задумчиво пробуя его лезвие. – А что они берут? Не лютни случаем? Тогда это секта лютеров.
– Она права, – поддержал ее побелевший Вимс. – Можете мне поверить.
– И все равно, он не должен был налагать на тебя столь страшное проклятие, – добавил Двацветок.
– Я слышал, ты способен прозревать прошлое и будущее, – несколько обиженно ответил Гальдер, потому что торжественная речь связывания и подчинения очень нравилась ему. Все говорили, что она у него осо…
Двацветок выступил на солнечный свет, который был слегка ярковат по его нынешним запросам, и бесцельно побрел вдоль улицы. Все казалось свежим и новым, даже запахи, но, похоже, мало кто из жителей ус…
Двацветок выпрямился в полный рост, что прошло почти незамеченным.
– Лучше бы твои ноги шевелились быстрее, – мрачно заявила Бетан.
Небо было заполнено лунами. Каждая была в три раза больше, чем собственная луна Диска, и все они находились в тени, если не считать розового полумесяца, горящего там, где на одну из лун падал свет кр…
– Еще банан хочешь? – спросил Траймон, опуская руку в карман.
Сзади послышался чей-то топот. Ринсвинд, сипя от напряжения, прибавил скорости: судя по всему, сзади скакал Сундук, а в данный момент волшебнику не хотелось встречаться с этим ящиком, который мог неп…
В горне полыхало яркое октариновое пламя. Гальдер Ветровоск – обнаженный по пояс, с лицом, скрытым под маской из закопченного стекла, – вгляделся прищуренными глазами в сияние и с хирургической точно…
– Да, Сундук бы вышиб ее в один момент, – согласился Двацветок.
– Да, он выглядит озадаченным, – согласился гном.
– Вряд ли ты продашь его, – протянул Коэн.
– Удерживать их наверху легко, – сообщил друид. Он поднял вверх большой палец и, прищурившись, нацелился на далекую гору. – Труднее всего приземляться.
– Это накажание жа мои грехи! – простонал Коэн, безуспешно дергая связывающие его веревки.
– Я не боюсь, – отозвался Двацветок, чьи глаза восторженно сверкали.
Пинок угодил противнику прямо в коленную чашку. Архидруид громко завопил, выронил оружие, и в то же самое мгновение послышался негромкий, омерзительно чавкающий звук. Жрец упал навзничь. Стоящий у не…
Маленький турист внезапно очень заинтересовался тыльной стороной своих ладоней.
Ганчия вытащил длинный тонкий нож и нагнулся к самому лицу Двацветка.
Херрена не стала колебаться. Не теряя присутствия духа, она подбежала к краю нижней губы дедули и спрыгнула вниз, перекатившись при ударе о землю. Ее люди последовали за ней, с руганью приземлившись …
– Она все растет, – вступил в разговор еще один тролль. – Посмотри-ка на нее. Больше, чем прошлой ночью.
Рука Вимса опустилась Ринсвинду на плечо, и кулак величиной со средних размеров булыжник врезался ему в голову.
– Да, так я и подумал, – горько отозвался Ринсвинд и отправился в путь, гадая про себя, каким образом лучше подманить луковицы.
Заслышав входящего Траймона, он поднял глаза.
Этот вид чар он узнал сразу. Когда-то он и сам их использовал. Только его чары были масштабом помельче – куда как помельче.
Он снова воздел руки. Траймон наблюдал за ним, рассеянно облизывая губы. Старый болван сосредоточился, с головой уйдя в заклинание и почти позабыв о своем коллеге.
Великий А'Туин это знает, но Великий А'Туин помнит, что однажды, много тысяч лет назад, это уже происходило.
Но турист куда-то подевался. Глаза волшебника обратились к основанию Башни Искусства, и он успел увидеть, как пухлая фигурка Двацветка, неумело сжимающего в руках меч, исчезает за дверью.
Двацветок оглянулся вокруг. Сундук куда-то запропастился.
На площади за воротами горели несколько больших костров, зажженных, скорее, для пущего эффекта, потому что исходящий от звезды жар был просто невыносим.
Двацветок улегся на живот и протянул руку. Рука волшебника вцепилась в его запястье с такой силой, что турист сразу понял: если он не вытащит Ринсвинда наверх, то на всем Диске не найдется способа ра…
– Убеждение, – ответил друид, выжимая подол балахона.
– «Малышовая Книга Цветочных Фей», – пробормотал он.
– Мне всегда внушали, что Слепой Ио видит все, что происходит вокруг, – негромко заметила Бетан. – Почему он не…
– Да нет, не так. После того как у тебя выпадет зуб, тебе нужно спрятать его под подушку, тогда ночью прилетит фея, заберет твой зуб и оставит взамен один райну.
– Это у тебя единственная книга по пирамиде Цорта?медленно спросил он.
Двацветку пришло в голову, что нужно сказать слова утешения, завести легкую тактичную беседу, чтобы не дать Бетан замкнуться в себе и хоть как-то подбодрить ее.
– Трудно потерять, – поддержал его Ринсвинд.
– Ну… как бы тебе шкажать? Будучи молодым и завоевывая шебе имя в этом мире, я предпочитал рыжеволоших и пылких женщин.
– Значит, их тут полно? – заинтересовался Ринсвинд.
– Погоди, погоди, – Гальдер поскреб подбородок. – Мы говорим о Заклинании, которое засело в башке у Ринсвинда? Такого тощего, скорее даже костлявого волшебника? Так ведь это Заклинание…
Ринсвинд как можно любезнее прислонил Двацветка к дереву и в свете луны – скорее в слабом красноватом свечении грозной новой звезды – впервые по-настоящему разглядел своего спасителя.
Траймон особенно подчеркнул, что Сундук лучше не трогать. Любопытство, может, и убило кошку, но любопытства Херрены хватило бы на то, чтобы зверски уничтожить целый прайд львов.
– Мило? – переспросил он. – Торжество кремниевой глыбы, чудо современной каменотесной технологии – это мило?
– Послушайте, – возопил Ринсвинд, – если бы я был волшебником, то мог бы творить чудеса, правильно? Я просто превратил бы тебя во что-нибудь, а я этого не сделал, так что я не волшебник.
Коэн обратил к нему взгляд своего слезящегося голубого глаза.
Коэн посмотрел на семерых старших волшебников.
– А-а, – медленно протянул Коэн. – Понимаю, куда ты клонишь. Трудно будет. Я не рашшматривал это ш такой точки жрения.
– Но с другой стороны, – ровным голосом продолжил горожанин, – нам, наверное, следует прислушаться к тому, что хочет поведать эта юная дама.
– Прежде всего, выслушай меня внимательно, – терпеливо проговорил бестелесный голос Ринсвинда.
Которая вскоре превратилась в сверкающую среди звезд точку – и исчезла.
Он выхватил у Двацветка книгу, злобным рывком открыл ее и пошарил в глубине своего сознания, где пряталось Заклинание.
– Гм, да, я сам туда и ступил, – отозвался он, а потом поднял руку и сосчитал свои пальцы. Вроде бы их количество осталось прежним. – Э-э, а я вообще двигался?
– Если только облако не набито камнями, – вставил астролог в жалкой и, как выяснилось, совершенно безуспешной попытке пошутить.
Ринсвинд бросил кислый взгляд на процессию. Теперь, когда друиды рассыпались вокруг огромного плоского камня, возвышающегося посредине круга, он не мог не заметить привлекательную, хотя и несколько б…
– Так, – сказала Херрена, – не знаю, кто ты и что здесь делаешь, но пойми, в этом нет ничего личного.
– О нет, – отозвался Белафон. Плита плавно обогнула какую-то гору. – Я консультант по компьютерному оборудованию.
Как ни странно, перспектива утонуть ничуть его не беспокоила. Двацветок был туристом, первым из этой разновидности, совсем недавно эволюционировавшей на Диске. Фундаментально важной для существования…
Недобор оглянулся. Тупик, в котором они очутились, был пуст, если не считать старого сундука, который кто-то забыл у одной из стен.
С одной стороны, те части города, которые в обычное время занимались продажей овощей, ковкой лошадей, вырезанием из нефрита небольших изысканных украшений, обменом денег и изготовлением столов, в осн…
– Ладно, отпушти меня. В переметной шумке лежит бутылка ш раштиранием, ешли ты не против…
– Значит, это Заклинание, – констатировал Ринсвинд. – Оно пытается захватить надо мной контроль. Оно знает, что должно случиться, и хочет вернуться в Анк-Морпорк. Я тоже хочу в Анк-Морпорк, – вызываю…
В двух дюймах от Ринсвиндова левого уха раздался жуткий вопль, какой мог бы испустить бабуин, лапу которого в гулком каньоне придавил булыжник. Мимо волшебника мелькнула маленькая, но жилистая фигурк…
Во всех городах, расположенных у берегов Круглого моря, есть специальная территория, отведенная для богов, которые присутствуют на Диске в элегантном изобилии. Обычно эти кварталы густо заселены и не…
Нож у горла превратился в горячую полоску боли, и Ринсвинд решил обойтись без логики.
– Я частенько не знаю, где находится мой Сундук. Это как раз и означает быть туристом, – растолковал Двацветок. – Он часто уходит куда-то сам по себе. И, наверное, лучше не спрашивать зачем.
Завернув вместе с мрачно трюхающим Недобором в разрисованную багровыми звездами таверну, он с легким вскриком боли вскочил на стол, пронесся по нему – тогда как Недобор, следуя за героем шаг в шаг, п…
– Ненадежно все это. Откуда книге знать, какой сегодня день? Бумага считать не умеет, – язвительно заметил друид и с громким топотом, от которого плита угрожающе закачалась, удалился к переднему краю…
– Ты чем слушаешь, он же все объяснил. А что, если бы Голод – как это там – пошел с козыря?
Оно опоздало. Тоска по дому, маленькая эластичная резинка в подсознании, которая может завести лосося и гнать его три тысячи миль по чужим морям или отправить миллион леммингов в радостную пробежку н…
Волшебники упорно прятали друг от друга глаза.
– Жуткий бардак внизу творится, – словоохотливо сообщил он. – Кто это был?
– Погоди-погоди, – вмешался Ринсвинд. – Коэн – это такой здоровенный мужик, шея как у быка, а на груди мускулы, словно мешок с футбольными мечами. То есть он величайший воин Диска, легенда при жизни.…
– Да… наверное, да, – Двацветок посмотрел на свою грудь. – Но тогда откуда у меня…
– Он очень предан мне, – добавил Двацветок.
– Что ж, я расспрашивал самые кости страны! Да, да, глубинные камни и стоящие на них горы.
– Да ты на его бороду посмотри, – сурово указал Двацветок. – У сыра и то больше борода.
Октаво извивался, но Траймон крепко держал его. А потом он побежал, стараясь выбросить из головы ужасные предчувствия, вызванные тем, что книга у него под мышкой начала менять форму, превращаясь во ч…
– Если ты считаешь, что полное крушение моей жизни в течение последнего года было удовлетворительным, то, может, ты и прав. Я столько раз чуть не погиб, что сбился со счета…
– Нет, я имею в виду здесь, – перебил его Двацветок. – Это ты, Ринсвинд?
Воздух в центре октограммы замерцал, сгустился, и внезапно в нем появилась высокая темная фигура, облаченная в черные одеяния, с лицом, закрытым капюшоном, – что, возможно, было только к лучшему. В о…
– Ну, обычно в конце концов все устраивается. Во всяком случае, я абсолютно уверен в том, что реинкарнация существует. В каком виде ты хотел бы вернуться в мир?
– Вот именно! – пискнул тролльчонок, сидящий у него на ноге. – И это я подсказал тебе, где растут луковицы!
Ринсвинд сглотнул и постарался не смотреть на Двацветка. Турист небось ухмыляется и корчит рожи, как идиот. Волшебник рискнул бросить в его сторону косой взгляд.
Херрена перегнулась с седла к Ганчии, командиру отряда морпоркских наемников. Этот человек вызывал у нее некоторое беспокойство. У него были бычьи мускулы и бычья выносливость, но вся беда заключалас…
– Ну понимаешь, – продолжал тот, – тебе известно, как поступают с водорослями?
– А что такое архаика? – спросил лепрекон, с опаской принюхиваясь и всем своим видом показывая, что он, Свирс, тут ни при чем.
В истерзанном сердце Ринсвинда на миг вспыхнул вызов.
– И вообще, я хочу домой! Хочу вернуться туда, где… – в глазах Ринсвинда блеснула влага, – туда, где чувствуешь под ногами булыжную мостовую, где иногда можно глотнуть неплохого пива, а вечером раздо…
– Сначала было Яйцо, – поправил другой голос. – Я отчетливо помню. Великое Вселенское Яйцо. Немного резиновое на ощупь.
– Мне не помешало бы новое платье, – заявила Бетан.
– Ты уверен? – спросила она. – Я ничего не слышу.
– Да, – ответил Ринсвинд за отсутствием доказательств обратного.
– Я пробовал смотреть в хрустальный шар, – объявил другой волшебник. – Ничего.
– В конце концов. Разумеется, этому будут предшествовать дискотрясения, приливные волны, нарушение гравитации, и, возможно, Диск полностью лишится атмосферы.
– А его никто никуда не зовет, – сообщил Ринсвинд. – Он сам появляется. Не обращайте на него внимания.
– Ну-ка, убери это с лица, – приказала подъехавшая Херрена.
Траймон остановился и очень-очень осторожно обернулся, страшась того, что ему предстоит узреть.
Двацветок посмотрел на него, склонив голову набок.
Траймон расхохотался, сжимая и разжимая пальцы. Турист отвлек его от Ринсвинда.
– Почему все сразу на меня смотрят? Я понятия не имею, что это такое. Может быть, комета или что-то вроде.
На корешке книги сверкали октариновые и пурпурные искры. От кафедры заструился вверх тонкий завиток дыма, а тяжелые металлические застежки, удерживающие гримуар в закрытом положении, аж выгнулись под…
– Кажется, я различил в твоем голосе саркастические нотки?
Он взял из скобы на стене факел и начал спускаться по ступенькам.
– Мы подозревали! – завопил кто-то из звезднолобых. – Магия не действует! Это все иллюзии!
Херрена негромко приказала колонне остановиться и подозвала к себе одного из своих людей.
– Отберем нож, и пушкай катитшя подобру-пождорову, – ответил Коэн. – Правильно?
Сундук последует за хозяином куда угодно.
– Думаю, вот здесь. Где двухголовая ящерица делает… то, что она делает.
Но им суждено узнать это месяца через два. И вот тогда они попляшут…
– Мне что-то захотелось кого-нибудь убить, – все еще улыбаясь, отозвался Коэн.
– Нет-нет, – неопределенно отозвался Коэн. – Не ижвиняйшя. Ты был прав, што укажал мне на это.
– Вше жабрали? Давайте двигать отшюда, покуда они не вернулишь.
Он скатал снежок, подбросил в воздух и поджег струей октаринового огня, ударившей с кончиков пальцев. Окрестности озарились ослепительным голубым светом.
– Больше, чем Великий А'Туин и Диск вместе взятые. Мы проверили, – торопливо добавил он, – и совершенно уверены в своих выводах.
– О-о. А как ты думаешь, в этом лесу есть что-нибудь съедобное?
– Я тебя помню, – сообщил Траймон. – Если мне не изменяет память, студент из тебя был никудышный. Ты никогда не доверял магии, ты не уставал повторять, что должен существовать какой-то лучший способ …
– Посмотри на нее. Ты когда-нибудь видел такие камни?
– Тогда я тебя произнесу! – закричал он, и его голос эхом взлетел к вершине башни. – Можешь присоединяться к собратьям, и всего тебе хорошего!
– Полагаю, в конце концов все устроится, – изрек турист.
– Не беспокойся, – сказал Свирс. – Старую ведьму не видели здесь уже много лет. Говорят, ее окончательно доконала парочка каких-то юных сорванцов.
– Но я ведь не настоящий волшебник. Вы сами вышвырнули меня из Университета.
– Вы двое можете занятьшя полежным делом, – добавил герой. – Шундук, чтобы выжволить наш оттуда, выбил у тролля жуб. Алмажный. Пошмотрите, может, найдете обломки. У меня нашчет них ешть идейка.
– Ничего я не говорил. Я просто сказал, что ты этого точно не умеешь!
Хорошо-хорошо, сапоги, возможно, были кожаными. Но не черными.
– А теперь тебе предстоит выполнить одну очень важную задачу.
Ринсвинд оглянулся на крохотную фигурку, которая в данный момент прилежно ковыряла в носу.
– Я слышал чьи-то шаги, – сообщил один из наемников. – Вон там, внизу. Среди… э-э… валунов.
– Да, да, давай дальше, – раздраженно поторопил его Траймон.
– Вот здесь неправильно. – Она указала на грязно-коричневое пятно, выделяющееся среди пульсирующих, ярких, сверкающих красок. – Должно быть, ты неправильно произнес слово. Давай проверим.
Так Ринсвинд, Двацветок и Бетан вступили в Незримый Университет.
– В общем, он настоял на том, чтобы написать расписку, – устало подытожила Бетан.
Двацветок и Бетан помогли Ринсвинду подняться на ноги. Он стоял пошатываясь, лицо его приняло цвет камня.
– Хотя бы подскажи, где сейчас этот Ринсвинд!
Что гораздо более важно, так это события, происходящие наверху, высоко над А'Туином, слонами и быстро теряющим кислород волшебником. Самая ткань пространства и времени вот-вот будет пропущена через м…
Дверь захлопнулась. Мгновение спустя топор ударился об нее и, отскочив, срезал полоску кожи с Коэновой сандалии.
– Ладно, хватит метафор, – произнес один голос. – Послушай, для нас крайне важно, чтобы ты сохранил Заклинание у себя в голове и вернул его нам в нужное время. Чтобы в нужный момент мы могли произнес…
Коэн отдавал себе отчет в том, что люди пишут в книгах разные вещи. Это всегда казалось ему легкомысленной тратой бумаги.
Его глаз сверлил Сундук, который начинал выглядеть смущенным.
Она принадлежала очень маленькому человечку, почти не заметному за зеленым передником. Человечек казался сильно расстроенным.
– Но здесь вот-вот состоится древняя и традиционная церемония!
– О, – сказал Траймон. – Что ж, прекрасно. Это неважно.
Начался какой-то особенно мокрый и холодный дождь. Ринсвинд с Двацветком сидели под деревом и смотрели на падающие капли.
Ринсвинд отскочил в сторону от струи октаринового пламени, вылетевшей из пальцев Траймона и оставившей на плитах лужу кипящего камня.
Ластами размером с континент небесная черепаха боролась с притяжением звезды и ждала.
Голова Ринсвинда дернулась. Его глаза сфокусировались.
– А по-моему, все нормально, – с сомнением заявил он.
Он говорил и говорил спокойным, звучным голосом, который произносил такие слова, как «очистить», «избавиться», «изгнать», и впивался в мозг словно раскаленная игла. Куда делись волшебники? Куда подев…
– Сожалею, что вынужден был опоздать, господа, – солгал он, энергично потирая руки. – Столько дел, столько всего нужно организовать, ну, вы-то знаете, как это бывает.
– Врешь ты все, – твердо сказал Ринсвинд. – Ты не можешь их любить. Они большие, бугристые и людей едят.
Он смутно вспомнил, что, посмотрев с какой стороны ствола растет мох, можно определить свое местонахождение. У этих деревьев мох рос где ни попадя, а еще со всех сторон торчали похожие на бородавки н…
Кварц поднялся на ноги, немного подумал, схватил волшебника за шиворот и размашистым, скрежещущим движением посадил себе на плечи.
«Ну все, – подумал волшебник. – Я очень хочу домой. Погодите, я же дома. Более или менее. Тогда я хочу как следует выспаться, и, возможно, утром все изменится к лучшему».
– Я смотрю, тебе-таки удалось выбраться, – заметил он.
С первого взгляда надежд на выживание у него было лишь чуточку меньше, чем, скажем, у обмылка. Однако, к удивлению Ринсвинда, теории Двацветка действовали, и полная невосприимчивость маленького турис…
– А я-то думал, волшебники все-все знают о деревьях и лесе, – с упреком заметил Двацветок.
– Это смешно, – сказал он туристу. – Каменные плиты не летают. Они славятся именно тем, что этого не делают.
Коэн слышал о том, что можно драться честно, но давным-давно решил, что ему это ни к чему.
– Помнишь, когда мы летели, я забеспокоился, как бы не наткнуться на что-нибудь в этой буре? Ты еще сказал, если мы на что-то наткнемся, то только на облако, набитое каменными плитами…
– Какой там памятник… Старый хлам, – Траймон одарил его мимолетной улыбкой. – Настоящие волшебники не нуждаются в подобных штуках. Теперь же позвольте мне привлечь ваше внимание к вопросам, ради кото…
Когда свет встречается с сильным магическим полем, он тут же теряет всякое представление о спешке и мгновенно замедляет скорость. А на Диске магия до неприличия сильна, из чего следует, что мягкий же…