Все цитаты из книги «Она написала любовь»
– Что значит «госпожу Агату»? – поднял брови господин барон.
– Картофель и индейка в клюквенном соусе, – удивился солдат, не ожидая подобного вопроса от женщины в таком состоянии.
Агата огляделась. Подсобные помещения было не узнать!
– Я предполагал, что ты так скажешь, поэтому ничего не предпринимал.
– Мой муж – знаменитый писатель, лауреат Королевской премии. Я – его помощница.
– Не думаю. Барышни в таких случаях обычно предпочитают снотворное.
– А потом вы просто заблудились. И никакого мобиля в помине не было.
Его единственный наследник мечтал стать артефактором. Более того, у Эрика получалось. Только вот незадача: работать с кристаллами могли лишь те, в чьих жилах текла кровь выходцев с Нового Света. А то…
– Госпожа Агата, вам зав… трак…? – Ульрих стоял навытяжку, переводя взгляд то на барона, который снял личину, то на хозяйку…
Канцлер фон Гиндельберг шел по коридору дворца, когда, подходя к кабинету, в котором обосновался следователь Майнц, услышал высокий девичий голос.
– Мне жаль вас, Эрик. Вы влюбились. А таких людей, как мы с вами, чувства ни к чему хорошему не приводят. И все же я желаю вам счастья. Искренне. Прощайте…
– Благодарю, – ответила дама и изящно пристроилась на краешек стула.
– У кого-то из них может быть кристалл, испускающий свет. Если его установить грамотно – он ослепит водителя.
Однако рядом… не было никого. Все присутствующие собрались в центре. Ничего не понимая, бормоча извинения за то, что в очередной раз наступил на чью-то юбку, канцлер двинулся сквозь толпу, состоящую …
– Который мы обнаружили после его исчезновения. Я проверил регистрационные номера используемых кристаллов. Они совпадают.
Рука сама потянулась в карман. Окулус. В трещинку на ручке забились песчинки. Перед глазами снова встал тот день. Море. Мокрый песок. Агата в его пальто. Волосы треплет ветер… Ее голос: «Это чтобы мы…
Этим она заработала недовольный взгляд собаки. Грон словно пытался ей сказать – спит человек, устал. Чего тебе?
– Эльза! Грон!! – бывший канцлер бросился обнимать своих любимцев.
Барон развел руками, как бы извиняясь, но лицо его при этом оставалось более чем серьезным.
Снег. Он вдруг пошел такими огромными хлопьями – ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Прижимая папку с рукописью к себе, Агата шла вперед, и в голове было удивительно пусто. Иногда из с…
– Я запрещаю любую активность! – окончательно разгневался доктор Фульд. – Вас, Эрик, это тоже, кстати, касается! Агата! Заставьте всех пить чай, иначе я за себя не ручаюсь!
Только сейчас, во сне, Эрик понимает, насколько Карл в тот момент был потерян. Как хотел услышать слова поддержки от него. Своего верного канцлера.
– Стремление все контролировать – это невроз! – зло отрезал доктор Фульд.
Эльза и Грон насмешливо фыркнули, одинаково оценивая человеческую глупость…
– Вы принесете кувшин с соком? Хочу попробовать рецепт, который мне дали.
– Один из них – убийца, вина которого так и осталась недоказанной. Тем не менее следователь уверен, что аристократ похищал детей и убивал их.
– Мы вам ничего не расскажем! – попыталась обратить на себя внимание девушка, которую уже давно никто не слушал.
Успеть бы. И обойтись бы без жертв. Эта женщина просто так не сдастся…
– Не волнуйтесь за меня. Как сами? Не замерзли? Может быть, вернемся?
– Скажите… Как можно остановить мобиль преследователей? Чтобы допросить?
– Да я и сама не хочу, – призналась Агата, воюя со следующим листом.
– Какого цвета был на ней наряд? Вы помните?
Она стояла на огромном плоском валуне, в опасной близости от края, раскинув руки и улыбаясь в жемчужное небо. Длинные рукава и развевающийся подол делали ее похожей на ребенка. Маленькая веснушчатая …
«О! Потомство… Это прекрасная новость!» – Грон завилял хвостом.
Но слез не было. Агата и сама удивлялась. Только пустота.
Грон и Эльза вроде бы просто лежали на коврике у камина. Но на самом деле собаки больше походили на солдат, чем на любимцев хозяина дома. Они лежали по струнке, навытяжку, готовые в любой момент вско…
– Рад, что деньги пошли на что-то полезное.
– Отличная идея, браво! Ну хоть кто-то догадался! Похвально, госпожа фон Лингер, похвально. Обещаю вам, когда Людвиг напишет об этом, а у него будет рядом прекрасный консультант в моем лице, мы посвя…
– А ты… – Агата приподнялась, но тут же снова откинулась на подушки.
– Еще как! Прямо на заготовку… Я знаю правила. Надо быть предельно аккуратным во время работы. Сам не понимаю, как так получилось. Пробирка – она как будто в руках задрожала, честное слово! А кровь б…
Вновь вернувшись к своим обязанностям, канцлер понимал, что дел огромное количество. Удивительно, как разболтались во дворце и министерствах за этот год! Министерство внутренних дел в особенности. По…
– Не вмешиваюсь, – печально кивнул канцлер. – Это… тяжело. Особенно когда все окружающие принимают столь активное участие. Даже солдатам жена позволила вложить деньги в издание! Она все время что-то …
– Но ведь когда-то они его не знали. Верно?
– Вы зачем встали? – недовольно проворчал барон, усаживая ее в кресло, поближе к огню.
– Могла бы сказать, что желала помочь родной стране. Или лично вам, господин канцлер…
Шок прошел, и по веснушкам потекли слезы. Стало холодно. Надо найти шаль. Где-то она была…
– Не переживайте вы так, – в который раз повторял Фульд. – Кто ж знал, что сержанта завербовали?
– Хочу заметить, – прервал ее мысли голос господина фон Бикка. – Мы крайне заинтересованы в сороковой книге про агента фон Церга. И нам все равно, кто именно принесет эту книгу: вы или ваш супруг. Мы…
– Вы знаете, нет. Я полюбил старый дом. Тихо. Спокойно. Можно представить себе, что войны никогда не было. Забыть, как страшный сон. Расстрельные списки. Сожженные города. Людей, по которым даже скор…
– Я еще и шоколад люблю. С орехами, – призналась она.
– Я задал тебе вопрос, Адель. Ты сама сделала этот артефакт?
– О! Ооооо… Ой, ой, ой… Милая барышня, я… Ой-ой-ой!!!!
В шесть утра он вставал – Агата всегда просыпалась, когда полы начинали скрипеть под тяжелыми мужскими шагами и собачьими лапами. Хозяин дома вежливо здоровался с собаками, иронично беседовал с Гроно…
– Что ж… Жаль. Дом оплачен на три месяца вперед, и прерывать содержание я не намерен. За то время, что мы были вместе, вы вполне это заслужили. Прощайте, госпожа фон Лингер.
– Да, – кивнула Агата. Взрыв эмоций прошел. И теперь было безумно неловко. Что он о ней подумает? Замужняя женщина, принадлежащая другому, – пусть ею и принято решение развестись – и… вешается на шею…
Он ворвался к ней в спальню в четыре утра, чтобы выяснить: что же приключилось с ним в эту промозглую осень? Почему он стал заботиться об Агате фон Лингер? Так… легко. Словно это была… его женщина.
– Агата готовится, – вздохнул Эрик, – мы ждем вас вечером к себе.
– Вам романтическую версию? Или версию здравого смысла? – улыбнулся он, наливая следующую порцию воды.
– Я – самый счастливый человек во всем Великом Отторне.
Белый фарфор. Крошечные кофейные чашечки. Один глоток. Ему вдруг отчаянно захотелось не почувствовать горечи. Не из-за страха, нет. Просто… Он не почувствовал. Только облегчение, что все наконец зако…
– Почему же? – раздалось от двери. – В перчатках.
– И может поступить в аспирантуру. После всех своих подвигов.
Следователь и канцлер переглянулись. Оба с сожалением посмотрели на миловидную дурочку.
Фон Бикк подошел к писателю. Все это время издатель прятался неподалеку и подслушивал в надежде, что эти двое все же договорятся.
Эрик смотрел на Агату, думая о том, насколько с ней легко. Ей все интересно. Искренне. А ему… Ему просто хорошо.
– Меня пытались отравить. И велика вероятность, что это произошло из-за исчезнувших со счетов денег. Вам ведь известно, что сумма там была весьма внушительная.
– Хорошо. Но взамен вы мне расскажете, кто вас подвозил.
Доктор Фульд, Майнц и Конрад одновременно подняли глаза.
К своему удивлению, Грон и остальные обнаружили, что барон сбросил личину. На мгновение. Однако этого оказалось достаточно, чтобы втроем они бросились к мобилю, обгоняя друг друга…
– Слава Всеблагим! С тобой все в порядке? Эльза и Грон почему-то заволновались, и я… Эрик?
– Вы можете быть им довольны, – вспомнил барон друга.
– Рассказывай. Подробно. По порядку. Это очень важно, Конрад. Мне нужна каждая мелочь, каждая деталь. Понял?
– Так… как насчет сока? – взяла себя в руки писательница.
– Простите. – Агате стало неловко. Ему подниматься через два часа, а она ему спать не дает.
К его удивлению, ни собаки, ни женщина так и не двинулись с места.
– Документов или солдатских блях мы не обнаружили. Но у одного из погибших есть наколка. Над левой лопаткой.
– Агата… Я считаю необходимым проговорить некоторые особенности сложившихся между нами отношений. Видишь ли, в последнее время я заметил, что ты… Как бы это помягче сказать? Увлеклась своим положение…
– Понятно, – кивнул барон, признавая, что так сильно его напугала всего лишь папка с бумагами. – Вам не спится?
– Может, зря Лингеров по комнатам заперли? Сидели бы в подвале. Там безопаснее.
– Да. И, что немаловажно, профинансировал.
– Ошибаетесь, – грустно улыбнулся канцлер. – Они умоляют, чтобы опала не коснулась их домов. Чтобы казнили только тех шестерых, что покусились на его величество, и сделали бы это не публично, на глаз…
Майнцу стало стыдно. Парень выяснил очень важную информацию. Поработал на славу. Достоин похвалы и премии. А то, что ему понравилась девушка, так дело молодое. Он бы обязательно сказал помощнику что-…
Канцлер решил пройтись. С одной стороны – стояла прекрасная погода, с другой – он не хотел пугать окружающих королевским экипажем. Решил, что явится в книжный магазин инкогнито.
Две валльские пастушьи, что лежали у входа, подняли головы и зарычали. Эрик сделал еле заметный знак рукой. Собаки вновь положили морды на лапы, но глаз от хозяина не отвели.
– Жидким. Эти реактивы сохраняют свои свойства только так.
Юбка Аделинды ядовитой змеей шипела по паркету. Дверь за женщиной, которая больше не проронила ни слова, закрылась абсолютно бесшумно, отчего по позвоночнику липким холодом пробежал страх. Агата не м…
Однажды кто-то подсыпал в него ягоды волчьей отравы. Эти кусты часто используют как живую изгородь. Отпугивает насекомых, благодаря специфическому запаху. Любой купаж такие ягоды испортят окончательн…
– Присматривайте за госпожой Агатой, – бросил доктор и вышел, не отрывая глаз от женщины: «Умоляю! Присматривайте за господином бароном!»
– Меня насторожило, что писатель явился домой в том же самом мобиле.
– Для Министерства обороны. Я уже связался с ними и поставил в известность, что гостиницу, как и кристаллы для мобиля, оплачивают они. Мы работаем по их заданию. Во всем должен быть порядок!
Агата вошла в свою комнату и без сил опустилась в кресло. Если бы оно не стояло вот тут, у стены, она бы просто легла на пол. Звук захлопнувшейся внизу входной двери тревогой отозвался в сердце…
– Сколько яблок вы скормили низерцвейгам?
– Она присосалась к нему, как пиявка! К моему бедному, доверчивому, талантливому мальчику! – Полные пальчики фрау пощекотали воздух, намекая следователю о том, что даме не плохо бы подать стакан воды.
– Да. Мне и моему мужу. Недвижимое имущество у нас общее.
Провожали писательницу действительно все.
– Тогда я найму новую. – Агата сжала руки в кулаки.
– Это же наш сосед! – обрадовалась Агата.
– Я сам предоставлю тебе информацию. Эти дела засекречены. В архив тебя никто не пустит.
Наверное, все дело в том счастье, что дарила ему Агата. Щедро, как родник. Чудесный, чистый родник в лесу. Он как-то видел такой. Кругом война, а он бьет, переливаясь на солнце всеми цветами радуги… …
Агата и не заметила, как за разговором разведчица перезарядила огнестрел.
Она с тревогой подумала, что хозяин дома осунулся за последние сутки. Ни кровинки в лице, ясные серые глаза потускнели, лишь выправка оставалась прежней. Безукоризненной.
Потом армия. Как ни странно, там Эрику было все же лучше, чем дома.
Вилла растерянно посмотрела на Конрада. Тот светло улыбнулся. И, взяв маму за руку, отвел к мужчине.
Мистер Питт умер два с половиной года назад. Скромные похороны, кладбище на окраине. Людвиг еще очень сердился – зачем она туда поехала. Подумаешь, умер хозяин чайной лавки! Но он был ей другом. Его …
– Эрик, спасибо вам. Вы все восстановили.
– Да что вы такое говорите, госпожа Агата! – Касс обиженно надул губы. – Да вы вчера впервые на моей памяти, можно сказать, поели нормально! И потом, у вас сегодня такой тяжелый день! Вы ведь идете в…
– Они же не торгуют с чужеземцами. Несколько лет уже.
Эльза с Гроном переглянулись. Уши приподнялись, хвосты забили по коже сиденья цвета кофе с молоком: «Загородные поездки – это выход! Надо чтобы они чаще куда-нибудь выезжали. Есть надежда, что дело п…
– Да. Мы попали в целевую аудиторию. Патриотизм, жизнь за короля, идея служения – все это пришлось по вкусу нашим читателям.
– То есть вы решили отравить невестку? – прямо спросил Эрик.
– Как вы? – Она снова протягивает ему кружку с питьем. Барон жульничает: делает глоток насколько можно большим.
«Тоже. В их чувствах я не сомневаюсь. Но вот какую очередную глупость выкинут они в следующий раз…»
Толпа полностью заполнила самый центр зала. Ничего не было видно. Эрик огляделся. Взгляд упал на стеллаж, заставленный книгами фон Лингера. Новинка сезона: «Цена предательства».
– То есть если я правильно понимаю… На тебя ловят, как на живца. Ты попросила за это что-нибудь, я надеюсь? Заплатить долги по поместью?
– Агата! Ну, вы же образованный человек. Писательница. Неужели вы верите в подобную чушь?
Когда барон вернулся, его гостья сидела с отсутствующим видом, закручивая кисти шали вокруг пальца в спиральку.
– Ну что вы, нисколько. Возьмите вот это и приколите к воротнику. – Барон извлек из бокового кармана булавку с небольшим зеленоватым камнем.
– Ты! Потаскуха! Вся в отца! И такая же, как эта… Агата. Совсем совесть потеряли – любовников в дом водите!
Агата укрыла спящего покрывалом, барон отогнул его с одной стороны. На все остальное у него, наверное, просто не хватило сил, и зачем-то погладила мужчину по колючей щеке.
Они встретились очень тепло. Барон отметил, что друг постарел. Передвигался Ювве на кресле с высокими колесами. Значит, уже не ходит. Надо будет посоветоваться с Фульдом. Наверняка они вместе смогут …
– Да поймите же, Агата! Вы сами поощряете…
– По местам! – скомандовал Ульрих. – Подъезжают!
– Видите, матушка, как хорошо! – Непонятно было, говорит ли младший сын серьезно или иронизирует. – Мы теперь в полной безопасности.
Мужчина натянул перчатку. Положил трость на землю.
– Вы – невозможная упрямица, – прорычал господин барон. – Наденьте сейчас же! И куда вы там хотели зайти еще? По столичным магазинам пройтись?
– Вы говорили, что «Водяную Смерть» собаки не учуют. А это?
Честно сказать, после всех приключений Агата забыла о том, что надо куда-то ехать. Да и после нападения было страшно выходить из дома. Все это, конечно, можно было просто сказать фрау Берте. Но что-т…
– Эрик, опомнитесь! Отпустите ее! Это будет милосерднее.
Только сейчас он понял, насколько матушка была права…
Жуткий, режущий уши звон с кухни выдернул барона из воспоминаний. Касс, весь красный, обогнал его и бросился с огромным, обо все задевающим серебряным подносом, на котором лежала визитная карточка, к…
– Передо мной – нет. Я всего лишь личная охрана госпожи Агаты фон Лингер. Однако вам придется ответить на эти вопросы следователю. Подумайте об этом.
«Вот что это за безобразие! Почему без нас? А безопасность? О чем только думали, сладкая парочка, а?» – надрывался Грон.
– Почему его величество выглядит больным? – недовольно посмотрел на короля господин барон.
Они повернули на выезд из города. Агата и собаки молчали, чувствуя свою вину и пытаясь понять – злится на них еще барон или уже нет.
– Будет расследовать, как ему и положено. Зацепки мы ему предоставили. Думаю, его стоит ждать завтра. Сегодня я ему позвоню и предоставлю информацию о слугах. Интересно, это для него окажется новость…
Принципы хорошего воспитания барышни, которая никогда не будет впрямую говорить о столь низменной субстанции, как деньги, вдруг перестали быть незыблемыми.
Синяки под глазами, землистый цвет лица. Надо вызывать Фульда и разбираться…
Эта женщина… Красивая. А какое на ней было платье! Интересно, ей самой бы пошло? Даже если и так. Она не умеет все это носить. Так… элегантно. Таинственно. Эрик сказал, чтобы она была осторожна. Что …
– Получается, – чуть слышно произнес Конрад, – все, кто был в доме, – подозреваемые?
– Выпускайте всех, – вздохнул господин барон, решив разом покончить со всем семейством Лингеров. Все равно пора собирать вещи. К ночи надо быть в Лаутгарде, а он понятия не имеет, где остановиться.
Эрик подошел, отстранил женщину. Подумал. И следующий лист встал в каретку. Сразу, без капризов. Как по волшебству.
– Самое страшное, мой мальчик… Самое страшное! Она…
– Агата, – грустно усмехнулся Эрик. – Я сделал все, чтобы она никогда меня не простила и ненавидела всю жизнь.
Эрик фон Гиндельберг постоял еще минуту, борясь с собой. Ему хотелось подойти ближе. Обнять эту трогательную, хрупкую женщину, прижать к себе, сделать так, чтобы огорчений в ее жизни было как можно м…
Отлично. Теперь аккуратно, не торопясь, соединить успокаивающие травы с основным купажом, ее любимым – «Сном Колдуньи». Очень дорогим.
– Не то слово, госпожа фон Лингер! Но вы возьмите сахарный вереск – с ним намного приятней. Генрих говорит, что, зажмурившись, пить можно.
Она писала и писала. Хорошо еще, что доктор привез ей все черновики и наброски, что были в доме. Их якобы конфисковали как улики. Агата никогда не умела восстанавливать текст, над которым уже работал…
– Думаю, да. Никакого особого секрета в этом нет, и потом, если бы это было не так, зачем мне вам рассказывать?
– Прощай. Прощай и прости, я сделал все, что мог.
– То есть что-то подобное уже было? – У них за спиной появился следователь Майнц.
Эльза метнула на Грона быстрый, обеспокоенный взгляд, что означало: «Возьми трость, будь другом – я сейчас!», и унеслась за шляпкой таинственной незнакомки, попавшей в беду.
Женщина медленно подошла к дому. Поднялась по ступенькам. Вплотную подошла к мужчине. Выпрямилась. Вздохнула, глубоко, с силой втянув в себя воздух. Сжала кулаки под длинными рукавами пальто. Хорошо,…
– Молодец, Касс. Будешь докладывать мне каждый раз, когда госпожа…
– Факт хищения отравляющего вещества доказан, – раздался голос следователя. – Выйти на преступников, которые успешно выкрали из хранилища Министерства обороны «Водяную Смерть», да еще и в таком колич…
– Официально – вы пропали. Следовательно, поблизости покупать женские вещи в дом холостяка, да еще и вашего размера… Это все равно, что давать объявления в газеты – госпожа Агата фон Лингер у меня в …
– Скажи… У тебя никогда не было ощущения, что ты не умеешь жить?
– Эльза, Грон! Это свои, – улыбнулся барон, скидывая личину с себя и собак.
– Эрик, я не шутила, когда говорила следователю Майнцу еще при первой беседе – что буду подавать прошение о разводе.
«Что теперь делать? – Канцлер Великого Отторна, доверенное лицо его величества Карла стоял у окна и смотрел на хлопья падающего снега. – Всеблагие? Что?!»
– Так я ее знаю. Только путаю имена, даты. И что где происходило.
Агата хохотала, целуя по очереди самых умных существ на земле.
– Светает… Вы… Вам надо выпить лекарство и лечь в постель!
Он уже решил, что это подруга Виллы или фрау Берты, а может, любовница Ульриха, и такой переполох подняли зря, но чем ближе подплывала к дому богато одетая женщина, тем больше бывший канцлер чувствов…
Вещица явно непростая – он уловил силу кристаллов. Но самым удивительным было вовсе не это, а то, что оружие было маленьким, если не сказать изящным, как раз девушке по руке. Одного взгляда достаточн…
В Отторне курили мало. В основном моряки. Женщины – еще реже. Тем не менее одно время это было даже модно среди дам высшего света. Адель курила всегда, когда они обсуждали детали предстоящего дела. И…
– Людвиг – замечательный выдумщик и рассказчик. Слушать то, как он рассказывает в лицах свою историю, как проживает ее вместе с героями… Это просто удовольствие. Но… он не умеет переносить свои слова…
Грон слушал вполуха. Сон уже не шел. Жаль. Такая прекрасная возможность подремать… Что касается книги, то тут хозяин нервничает совершенно напрасно! Она не может не понравиться, разве что с серым кот…
– Ладно, – вздохнул мужчина. – Не оставлять же ее здесь. Придется вызвать полицию. Отвечать на вопросы…
Дверь приоткрылась сначала на маленькую щелочку, затем поспешно отворилась настежь.
– О чем молчишь? – Эрику нестерпимо захотелось вновь услышать ее голос, даже если она продолжит теорию влияния зеленого увеличительного стекла на их будущие отношения.
Лингер испугался. Судорожно стал вставлять бумагу в машинку, но оказалось, что это не так просто. Неисправный механизм безжалостно сжевал чистый лист. Один, второй, третий… Наконец он не выдержал, сх…
Эльза довольно поглядывала то на хозяина, то на его гостью. И открыто улыбалась. Грон же, будучи мужчиной серьезным, прятал улыбку в густой бороде. Но тоже был очень и очень довольным.
– Мое имя Эрик. Я и все эти люди, что живут в доме, исполняя обязанности сбежавшей прислуги, призваны охранять госпожу Агату фон Лингер на момент следствия. Вашу жену пытались отравить. Попрошу вас н…
Завтрак плавно перетек в обед. Все так увлеклись, что опомнились лишь тогда, когда за окном уже сгустились сумерки. Обсудив детали, они расстались абсолютно счастливыми. Удивительно, но так бывает. В…
– Про управляющего – мысль хорошая. Арендаторов на место надо поставить, – решил господин барон.
Как… просто она задала этот вопрос. Как искренне покраснела. Смутилась. Ей очень идет. Веснушки становятся четче. И уши розовеют…
Тот тяжело вздохнул. И улегся прямо в снег.
– Не волнуйтесь вы так, госпожа Агата! Так чудесно, трогательно написано… Про кота…
– Быть такого не может, господин фон Бикк! Литтл-херриганы не любят низерцвейгов, а к валльской пастушьей относятся вполне миролюбиво. Мой племянник занимается собаками, уж я-то знаю! Да и валльская …
Это-то и напрягало. Адель явно получает удовольствие от происходящего. Заигралась. Поймала кураж. Он, конечно, попытается помочь. Все, что сможет. Нет, ей он уже не симпатизирует. И за риск, которому…
Вернулись собаки. Эльза подбежала к ней. Агата провела по шерсти – ладонь стала мокрой.
Агата подняла глаза и в ту же секунду вскочила, с трудом удержавшись от крика.
Эльза бросилась в сторону мелькнувшей у окна тени и, как-то по-человечески всхлипнув, обмякла. Грон завис в прыжке и… упал. Несколько судорожных движений, и два золотистых тела застыли.
Агата поймала его взгляд. Покраснела. Засуетилась, стала заправлять машинку. Резкое, нервное движение – и лист все-таки смялся.
«Так ему и надо! Думать, что в беде, – и оставить нас дома! И потом… было весело! Разве нет? Тебе понравилось, не отпирайся! Да и не так уж он сильно и расстроился».
Он осмелился бросить взгляд на свою нечаянную спутницу и едва не потерял управление. Поистине, сегодняшняя ночь – ночь сюрпризов.
Принц был бледен. Но голос его был тверд. Силы и мужества в осиротевшем ребенке было столько, что это сработало.
– Господин барон, мне необходимо с вами переговорить… Госпожа Агата… может, отдохнет? Или пойдет проведать собачек?
– Ничуть. Просто… у вас тяжелый характер, барон!
Они с Виллой кое-как угнездились на одном кресле.
Он залил воду в фарфоровый стаканчик с крышечкой – и тут же вылил, ловко орудуя щипцами.
Слуги куда-то испарились. Интересно… Их тоже загрызли?
– Те самые, за которыми вы ездили в Орн. Те самые, которые вы, если я правильно понял, намеревались передать госпоже Агате. Где они, господин Ульрих?
Усталые, с горящими от недавнего счастья глазами, они завтракали вместе, лениво кивая Кассу, что суетился вокруг, подкладывая хозяевам то оладушки с вареньем, то яйца с беконом.
Нет. Она не артефактор. Но у нее получалось. После такого чая снились цветные сны. Становилась гладкой и шелковой кожа, густыми и блестящими – волосы. К Людвигу возвращалось вдохновение. Снять темпер…
– Что удалось о нем узнать? – перебил барон, слегка сжав плечо Агаты.
– Боюсь, что да. Обязательно. Тем более что писать мне, кажется, все равно не на чем. Я забыла бумагу. Так что буду заваривать чай.
– Так почему ты решил, что тебя хотят отравить?
– Мало сделать протез. Надо встроить тех, кто воевал, в мирную жизнь. А это очень непросто. Кто-то находит себя, общаясь с собаками. Кто-то – с техникой. Часть талантливых ребят, что пострадали во вр…
– Со мной все в порядке, – поспешно проговорила женщина, явно избегая встречаться взглядом с фрау Бертой. – Господин Эрик и его пес спасли меня.
Агата обрадовалась – барон и собаки сняли личины! Такое чувство, будто вновь встретила старых друзей. Верных. Преданных. Своих…
– Прошу прощения, господин фон Бикк, – поднялась Агата. – Но мне известно о ваших договоренностях с Людвигом. Равно как и о сумме, которая должна была поступить на наш счет за эту книгу.
– Меня отравили. Доктор удивляется, почему я не умер на месте, а…
Честно говоря, барон фон Гендельберг уже и не надеялся найти что-либо подходящее. Метод Ювве работал из рук вон плохо – ни одно кольцо не подходило. Вдруг его взгляд упал на тоненькое колечко с рубин…
Стук в дверь не застал собак врасплох. Они почуяли Касса еще на первом этаже. И, конечно же, дело было в бдительности, а вовсе не в том, что повар нес в кармане белоснежного фартука лакомство: нареза…
– Нам это известно. – Эрик спокойно наблюдал, как Людвиг почему-то вздрогнул от этих слов, и по листу медленно расплылась чернильная клякса.
– Мы помним, он жаждал, чтобы его любили в семье, – насмешливо откликнулся Эрик.
– Касс! – Агата услышала шипение за спиной повара и выразительный жест у виска в исполнении Ульриха, который, видимо, вошел и случайно подслушал их разговор.
Фигура сделала несколько мягких, бесшумных шагов ближе к свету. Женщина была в мужском костюме. Волосы полностью убраны под шляпу, поля которой бросали такую густую тень на лицо, что узнать ее было с…
– Магический? – с интересом спросил Эрик.
– Матушка, что за крики? – В холл вышел молодой человек.
– Тоже не получится, – расстроилась Агата.
– Отчего же? – удивился господин барон. – Нам же хорошо вместе.
И канцлер, с равнодушным видом приподняв цилиндр, тихонько вышел из магазина.
– Мой совет: наймите управляющего, – грустно улыбнулся следователь. – Только такого, которому можно будет доверять. Все-таки земли у вас богатые. Виноградники. Сады.
«Холодно, холодно! Хорошая мысль – разжечь камин. Ну чего встал? Действуй!» – Эльза негромко рыкнула.
– Майер! Лестницу к моей комнате. Мобиль. И отвлеките всех. Отступление должно пройти незаметно.
– Тихо! – Эрик зажал несчастному рот с такой силой, что Касс покраснел.
Барон фон Гиндельберг вышел на улицу. И снова: яркое солнце, синее небо, нарядные люди в предпраздничной суете. Каждый день он шагает из сумрачного министерства, где допрашивает убийцу, в Счастье. Ка…
– Как Конрад? – Женщина говорила осипшим от рыданий голосом, но уже достаточно спокойно.
– О как… – Склонив голову набок и медленно сложив руки на груди, барон перевел взгляд на следователя. – Кто их так изумительно обработал?
– Смотри-смотри! Как всегда… Аристократы! Бароны! Лицо канцлера! – рассмеялись два молодых парня, но, увидев Агату, притихли.
Холодно. Темные пятна на белом в тусклом свете кристаллов.
Агата села на кровати, тяжело дыша. Ночная рубашка промокла насквозь, волосы прилипли к лицу. Кажется, у нее жар.
– Мама ее не приняла. С самого начала. Как и моего мужа. Следовательно, их с Людвигом расставание – лишь вопрос времени.
– Ему уже двадцать пять. Он не так уж и намного моложе Людвига или, скажем, меня. Несколько раз начинал учиться. Но… бросал. Устраивался на работу – тот же Людвиг хлопотал – и нигде не продержался бо…
Пальцы дрожали, от слез расплывались предметы. Одна сумка, вторая. Где… Где же это… Нашла!
– Людвиг фон Лингер – бывший офицер, – бросив взгляд на Агату, все-таки сказал Эрик. – Выжидайте два-три дня. Не больше. Если не явится в поместье, задерживайте.
– И это тоже. Секретарь. Иногда – нянька. Часто – тиран. У нас более чем щедрая оплата, но жесткие условия контракта. Мы не можем себе позволить работать по принципу – «пойдет» текст или нет.
– Что дальше? Ваша первая книга имела успех? То, что ваш муж впоследствии стал знаменит и популярен, мне известно. Интересно, однако, как все начиналось?
– Но… Райа. Может быть, мы все-таки поедем завтра? Если ты так хочешь, мы поедем! Если ты хочешь – я издам эту рукопись, но как я буду выглядеть перед этой женщиной? Здравствуйте, я Адам Шруттель, я …
– Сейчас мода на крупных собак, – важно кивнул второй. – Не обязательно на низерцвейгов. Но не каждый умеет с ними правильно обращаться. Если выучиться и получить лицензию – можно будет неплохо устро…
– Добрый день, – поклонился он Агате. – Слуги, наверное, не правильно меня поняли. Я бы хотел увидеть госпожу Виллу фон Лингер.
– Я тебя люблю, – сказал он. И вздрогнул от того, насколько это естественно и правильно прозвучало.
– Я могу только надеяться, что он жив. Что кровь – не его, – еле слышно отвечала женщина.
Настроение упало окончательно. Агата думает о муже, друг не собирается его спасать, а тут еще и дождь – первые редкие капли заставили собак встать.
– Ваша правда, господин фон Бикк, – улыбнулась старушка.
– Да что вы такое говорите! – вскочила Агата. – Я…
Обнимает и его. Что-то шепчет на ухо, и его величество светлеет. Склоняется над руками баронессы, но не целует, как положено, а лишь прижимает к щекам.
Если бы бывший стажер знал, как ему эта история не нравилась! За столько времени они и на шаг не приблизились к разгадке! И каждый день ждали, что «Водяная Смерть» где-то объявится.
Пятьдесят три приговора. Пятьдесят три черные папки…
– Действуйте, – приказал канцлер. – Использовать военных. Подключить разведку.
А другой диверсант после этой же самой клиники – работали с ним по тем же самым методам и те же самые специалисты – сорвался. Добыть оружие для него проблемы не представляло. Потери. И в воинской час…
И вот теперь она достала из шкафа платье. Одно из тех, что приобрел ей тогда барон. Простое, но довольно элегантное, в клетку, с небольшим бантом под воротничком.
– Я проберусь к тебе в спальню. Ночью, – грозно сообщил он.
– Что вы хотите этим сказать? – Женщины, не сговариваясь, вскочили со своих мест, и далее их словесный поединок продолжался уже стоя.
– Хорошо. Сейчас принесут. Я распоряжусь. А пока… Прочти. Прочти это, Адель! – Бывший канцлер бросил на стол бумаги, подошел к двери и крикнул солдата.
Агата побежала к машине. Сумка, сумка, сумка… Боковой карман…
– Я знаю. Ты уже мне помог сегодня! Даже представить себе не можешь, как…
– Хорошо. Предположим, что она вышла в отставку. И то дело, на котором они встретились, было для нее последним. Итак, она в отставке. И ее отправили преподавать!
– Я долго думал, как сделать так, чтобы… чтобы можно было говорить об уважительном отношении к ней.
– Да! – стиснув зубы, заставила себя отвлечься писательница.
– Нет! Конечно, нет! Что вы несете! Вы забываетесь!
– Слушай, – недовольно проворчала женщина. – И вот как тебе намекнуть? Вроде старалась…
Рано потерявшая родителей, она прекрасно понимала, насколько больно остаться одной. Без родных. Конечно, она не хотела Людвигу такой судьбы. Зная, как для него это важно, делала все, чтобы не стать п…
– Не отвлекайтесь, – хмуро порекомендовала она.
– Получается, что у мужчин есть выбор. А у женщин – нет.
– Госпожа Агата… там… пришли. Велели подать поднос. И… вот.
– Так, надо выпить! Эльза, милая, не капризничай!
– Беррий и атинум. Сейчас напишу формулу. – Агата уже протягивала Конраду блокнот, глазами показывая мужчинам, что сэндвичи и булочки на столе, сейчас будем пить чай.
– Касс, пожалуйста, побудьте здесь. Проследите, чтобы оставшиеся в подвале обитатели поместья не перегрызли друг друга… Эрик!
– Надеюсь, ее персону не сочтут настолько важной, что… Как я мог забыть, что со мной рядом находиться опасно? Глупец! Влюбился, как мальчишка! Поверил в счастье. В то, что обо мне просто забудут. Я и…
Конечно, ее кровь там не требовалась. Лишь кристаллическая купажница, определенный, точно вымеренный состав трав и медитативное состояние, в котором необходимо просто обнять руками сосуд, вкладывая с…
– Интересно… – Эрик сделал еле заметный жест рукой, и собаки начали обход помещения.
– Вы просто с ума сошли с вашей идеей об устранении! – зло ответил король. – И ладно, вы бы получали удовольствие от этого! Нет! Вы мучаетесь, пытаетесь найти выход в самых безнадежных ситуациях, лиш…
– Ну ладно. Все. Хватит. – И Эрик открыл заднюю дверь мобиля.
– Но ты сможешь редактировать мои книги! Нас ждет успех! Слава. Деньги! Подумай об этом, Агата.
Катрин Лаутгер. Любовь. Он – оклеровец. А быть уверенным в том, что девушка не проговорится… И можно было бы попытаться спасти, если бы не родственники жениха. Там… политика. Этим влюбленным не было …
– Вам все нравится? – с поклоном спросил у них портье.
Он не смог подписать ей смертный приговор. Черная папка с кристаллом, вызывающим иллюзию, под номером восемь дробь четыре до сих пор стояла перед глазами…
«Да… Но хозяину пока ни слова, пусть прогуляются спокойно до поместья, а мы с тобой поторопимся!»
– Никто не мешает! Конечно, понимаю, Конрад. Сам такой. Вот видишь, понадеялся.
Хозяин дома разлил ароматный напиток по чашкам и поставил одну из них перед Агатой.
По правде говоря, ей было совершенно все равно, куда они катили с такой скоростью. Высокое, прозрачное небо, поля с обеих сторон дороги, синие очертания гор вдалеке. Все это успокаивало, хотелось еха…
Госпожа фон Лингер, не обращая внимания на ворчание собак, решительно направилась к двери и столкнулась с бароном.
– Спасибо. – Эрик закрыл глаза и покачал головой.
– Ну сама посуди, Жоззи! Новая рукопись от женского лица! Кому это нужно? Никто не будет читать женщину, это исключено! И не смотри на меня так, я же не тебя имею в виду!
Она долго разбирала тетради, принадлежности, письма, документы… Перетряхивала ящички. Смотрела на пустые полки. А потом, без сил опустившись на пол, заплакала.
– Мама, – Людвиг фон Лингер был явно растерян, – мама, пожалуйста. Оставь нас с Агатой наедине. Нам надо поговорить.
Когда барон повернулся к двери, госпожи фон Лингер уже не было в кабинете. Эльза и Грон не сводили с него глаз.
Дул сильный ветер, пробирающий до костей. Эрик нашел в мобиле свое пальто и отдал его Агате.
Агата собирала еду на поднос – и улыбалась. Интересный человек… Хоть сейчас книгу с него пиши. Что-то холодное, непобедимое. И… правильное.
Прошло много лет. Разведчик, к которому ее тогда отправили связной, давно погиб, но она все равно прикусила язык и опустила глаза, не в силах выносить взгляд Курта.
На совесть сбитая, добротная перекладина. Две скучающие петли, покачивающиеся на морском бризе. Всполохи факелов. Жители приморского поселка, лица которых кажутся жуткими пылающими масками.
Артефактор зашел в свою комнату, взял саквояж. Если откинуть второе дно, то там можно было найти много чего любопытного.
– Ваш мальчик сбежал. И это еще вопрос, от кого именно – от вас или от меня.
– Я требую, чтобы мне объяснили, что здесь происходит! – Гневный, хорошо поставленный голос разносился по всему дому. – Почему в мирное время в поместье Лингеров явно развернута военная операция? И г…
Глупца, что не сберег такое сокровище. Посмотреть, как она примет явление блудного супруга. И наконец, понять, может ли он надеяться… хоть на что-то. Хотя бы на заботу, не унижающую достоинство госпо…
Женщина вздрогнула, аккуратно поставила спиртовку на стол и подняла глаза.
– Я еще не закончил. Вам ведь нужны деньги, так? Старина Бикк никогда не скупился ради выгодных проектов, госпожа фон Лин… эээ… да. Так вот. Не хотите жить с Лингером – извольте, дело ваше! Мы с Жозз…
Агата механически проговаривала слова, точно пыталась в звуках своего голоса найти хоть какую-то поддержку.
Они попрощались с Конрадом, вышли из холла и прошли по коридору к кухне, что располагалась чуть ниже уровнем относительно основных помещений.
– Но мне нечем с вами расплатиться, – прошептала она.
Из-за спины бывшего канцлера Отторна, портрет которого знал в королевстве каждый школьник, выросли две огромные собаки. Редкая порода – низерцвейги…
«Не догадываешься? Совсем-совсем?» – Эльза склонила голову набок.
«Еще бы! Знай наших… А то – женщины, женщины». – Эльза довольно фыркнула.
– Ульрих был очень убедителен. А Людвиг слишком хотел поверить младшему брату. Он не смог сказать «нет».
Хотя… надо было оставить ее где-нибудь в гостинице. Под присмотром Эльзы. А не тащить в управление полиции. Возможно, это еще не поздно сделать.
– То, что ваша вина доказана, – начал было Эрик, – не отменяет возможности.
Агата задумалась. Вдруг ей стало очень холодно. Даже под теплой шалью.
– Вы думаете, Ульрих фон Лингер на этом остановится?
Эрик гладил женщину по спине и морщился. Ее волосы щекотали…
Густав и Майер остались в холле. Ульрих – наверху. Ганс – в подвале. Касс и Эрик двинулись через кухню в сторону входа для прислуги, чтобы, как ни в чем не бывало, встретить прибывших. Доставку всегд…
– Ах, нет! Он только попросил снять пробу! Один кусочек…
Она смотрела на барона до тех пор, пока его личина не исчезла. Обвила руки вокруг шеи. Подставила лицо.
– Ты голодный? – спросила Агата, вздрогнув от возмущенного лая.
– В следующий раз, – строго посмотрел на мальчишку Эрик, подумав, что им надо доехать до Орна и переговорить со следователем Майнцем.
Она вскрикнула. Невысокий толстенький господин, что поскользнулся и сбил Агату с ног, от неожиданности закричал тоже, и они вместе, не сговариваясь, стали ползать на коленях, собирая листы разлетевше…
– Прошу прощения, – поклонился тот, взяв себя в руки.
– Касс, не могли бы вы мне порезать яблоко? Хочу навестить собак…
– Надо было ее убить… Такая невзрачная, серая мышка. Отобрала у меня всех мужчин.
Не хватало теплого, размеренного сопения в ногах… Собаки спали в отведенной для их выздоровления комнате под присмотром солдат и доктора Фульда. Жаль. Когда они жили с Эриком в поместье…
Людвиг фон Лингер барабанил в дверь, то и дело с опаской оглядываясь на двух собак. Псы сидели рядом и буквально буравили его блестящими глазами.
– Странно. Но должны же оставаться активы. У нас есть два дома в столице. Один совсем небольшой, в нем мы жили, другой – доходный, его мы сдаем. Насколько я понимаю, доход неплохой и стабильный. С че…
– Эльза! Грон! – раздался чей-то голос. – Что-то вы сегодня задержались!
– Я категорически против того, чтобы мы с вами ехали в город, – вспомнил он наконец, зачем пришел.
Эльза и Грон тут же послушно закрыли глаза. Но, когда доктор повернулся к ним спиной и направился к двери, Эльза посмотрела на Агату: «А яблочко еще будет?»
Майское солнце, под ногами – надтреснутые плоды шоколадных деревьев, что прятались под толстым слоем опавших лепестков цвета мороженого «лям-боль». Любимое время в году. Она подходила к дому на Цвето…
– А что я? – возмутился барон, безуспешно ища поддержки в насмешливом взгляде Грона. – Просто сказал правду!
– Боюсь, это было ошибкой. Очень большой ошибкой канцлера.
– Всеблагие, Людвиг! Мальчик мой, посмотри, что с нами сделала эта женщина, твоя жена!
Поместье и земли вокруг они, как потом оказалось, взяли в кредит. У сестры Людвига случилась личная драма – ушел муж. Спасти ее могла лишь крупная сумма, и Людвиг отдал все, что они скопили. Вместе с…
– Не больше и не меньше, чем любая супружеская пара после семи лет совместной жизни, – спокойно ответила женщина.
– Нет-нет, Каспар, это замечательно. Больше ничего не нужно. Спасибо вам. Спасибо большое! Тут… такая чистота.
– Не… ннет… Не помню. Но… она была в нем обворожительна!
Она нежно провела ладонью по его щеке и улыбнулась.
Пес также рассматривал свой новый внешний вид в стекле витрины. Но он делал это скорее философски. Без лишних неконструктивных эмоций, к которым склонны женщины.
По правде говоря, это было не так просто сделать, потому что… вкусно-то как!
Название свое ягоды получили потому, что очень похожи на плоды довольно редкого растения – глушника. Растет кустарник там, где лес темный, почва болотистая, влажная. В глухих местах растет. От того и…
Мама молчала и хмурилась. Понятно, при Агате никто отношения выяснять не стал. Но… через неделю они всей семьей оказались в столице. Родители повезли ее в Лаутгард. Поступать в университет.
– Змея! И как тебя только земля носит! Вползла в нашу семью, развратила моих сыновей! Сколько там было денег? – Фрау Берта смотрела с такой нескрываемой ненавистью, что…
Гулять в тростниковой роще опасно. Дело в том, что в его корнях обитает аринья. Аринья бело-розовая, или «нитка счастья», как зовет эту небольшую змейку местное население. Ее укус не смертелен, но вы…
– Между прочим, – по-прежнему с обидой проговорил Карл, – когда вы ушли в отставку и удалились в поместье, я категорически запретил всем: и сторонникам войны с Оклером, и сторонникам мира, и военным,…
Лицо фрау Берты стало пунцовым. Похоже, она восприняла речь следователя как личное оскорбление. Женщина вскочила и вышла, хлопнув дверью. В коридоре раздались ее раздраженные шаги. А спустя несколько…
Они оба улыбались. Честно. Открыто. Искренне.
– Послушай… Если тебе требуется помощь, я всегда…
– Граф проговорился! – возбужденно начал стажер, но, поймав холодный взгляд канцлера, тут же заговорил спокойно: – Молодой граф фон Лик сообщил, что он и его друзья встречались в клубе «Мечи и кубки».
Никто не отозвался. Молодец, Ганс! Женщина окинула взглядом сад. Барон пригнулся, чтобы она его не заметила. «Ну же… Подними вуаль!»
– Да. В это практически невозможно поверить, но… Да!
– Не думай об этом! Главное – с тобой все в порядке. Ты должен учиться. Вот это мне, пожалуйста, торжественно пообещай.
– Протестую. Эльза и Грон правы. Ульрих заслужил! Пусть они его загрызут! – И она топнула ножкой…
Потом он гулял по Отторну, заходя во все ювелирные лавки подряд и покупая по пути все, что попадалось на глаза. Засахаренные цветы, шоколадные фигурки вестников, подвеску на ошейник в виде снежинки д…
– Что? Этого не может быть! В нашем роду не было артефакторов!
Солдат вытер платком выступивший на лбу пот. Он не знал, как себя вести. Эта богато одетая, ухоженная дама с мягким, властным голосом, гордой осанкой (сразу видно – настоящая аристократка) и перстням…
– Поверьте мне, барон переживет, – отмахнулся патологоанатом. – Разведчица! Надо же… Немудрено, что нас переиграли. Если бы Эрик не опознал ее лично. Не узнал артефакты… Туго бы нам пришлось!
Взгляд упал на переливающуюся в закатных лучах золотистую шерсть валльской пастушьей. Грон выразительно помотал головой, что означало: «Даже не думай!»
Подниматься за верхней одеждой не было сил… Ярко-синее небо со слепящим солнцем – будто и не ноябрь вовсе – манило, звало, улыбалось. Обещало спасение. И Агата вдруг поверила. Небу, солнцу, деревьям,…
«ЭТО ЛЮБОВЬ», – хором решили собаки и завиляли хвостами. Потому что яблоки – это, конечно, очень вкусно, но сыр…
– Вы же много путешествовали? – спросила Агата, стараясь не есть слишком быстро.
– Добрый день, Агата, – еще шире улыбнулся он. – Кто это с тобой?
Он откинулся на спинку кресла (какое неуважение к этикету) и устало прикрыл глаза.
– А знаете… Мне действительно хотелось бы подарить книгу жене. Но… совершенно нет времени. Может быть… – И канцлер с загадочным видом сунул девушке несколько крупных купюр.
А вот вечер этого дня был не таким, как обычно. Потому что с доктором, который ежедневно навещал их, приехал следователь. Тот самый, что допрашивал ее, когда… сколько же времени назад это было? Восем…
С трудом протиснувшись сквозь толпу, барон добрался до зала, где продавалась развлекательная остросюжетная литература. Маленькие кокетливые цилиндры с разноцветными нервно подрагивающими перышками, ю…
– Хорошо! Я нашим скажу, а то они дергаются. – Слова были произнесены с такой благодарностью, что сердце хозяйки дома сжалось.
– Можно, я продолжу опрос молодого человека? – скромно заметил следователь Майнц. – Или мы с ним вам мешаем?
– Извините. Я не знаю, что на меня нашло.
– Господин барон, госпожа Агата отказывается есть до вашего прихода, а уже…
– Агата? Вам нехорошо? Майнц, пригласите доктора Фульда!
– Сожалею, – Касс преградил мужчине путь, – но гостья ясно дала понять, что желает видеть именно госпожу Агату фон Лингер.
Чтобы сделать порталы, способные провести полк смертников, надо было напитать артефакты кровью человеческих жертв. Это было форменное безумие. Но враги на это пошли…
Хозяин дома и собак обнаружился сладко спящим. Сюртук аккуратно висел на спинке стула, одежда сложена. Ни единой складочки. Ни единой пылинки…
– Аделинда фон Генгебах. Вдова. А ее муж? – повернулся следователь к Фульду.
– Нам пора. – Ему очень не хотелось выпускать ее из объятий, но уже светает.
– Что вы уполномочены предложить мне, если я соглашусь?
– И Фульд вылечил бедняжку?! Эрик, она просто отравилась. Чем угодно, только не… От «Водяной Смерти» нет противоядия!
– То есть если бы не кровь на сиденье экипажа и вокруг него, то можно было бы предположить, что ваш муж просто все бросил и уехал. Так?
Белые домики, что так живописно смотрелись с вершины холма, оказались ближе, чем она предполагала.
Ювве покатил вперед, жестом приглашая гостя следовать за ним. Эрик не был тут, наверное, года три. За это время помещение, в котором Анхель торговал кристаллами и украшениями, расширилось. Теперь это…
– Замечательно. Где я могу поговорить с задержанной?
– Конечно, госпожа Агата, конечно! А чай, что вы пили, я вам тоже заверну. Это вам подарок от нас с Генрихом. Вам ведь понравился?
– Значит, буду вымаливать прощение до тех пор, пока ты меня не простишь.
– Нет-нет… – огорчилась Агата, – Вы не подумайте. Мы писали от всего сердца! Как-то даже по-детски искренне. Ну… Мне так кажется. Первая книга. Там было все: ненависть к войне, гордость за наших солд…
– Есть ли возможность вернуть хотя бы часть денег?
– Если они знают об арестах, то следить бессмысленно. Успеть бы задержать до того, как границу пересекут.
– Не цепляйся к словам, неблагодарная! Я выведу тебя на чистую воду! Мой мальчик…
Он хотел что-то ответить, но еле удержался на ногах! Грон гнал птиц, не замечая ничего вокруг, даже собственного хозяина. Барон пошатнулся, Агата попыталась отступить, но наткнулась на Эльзу, та взви…
Касс открыл было рот, но, поймав на себе убийственный взгляд барона, исчез. В то же мгновение со стороны кухни раздался грохот – злополучное фамильное серебро Лингеров снова выскользнуло из рук.
Хозяйка дома заколола камею на воротничке-стойке, еще раз проверила, гладко ли уложены волосы, и вышла навстречу новому дню.
– У вас ничего нет. Доказать, что за всеми этими убийствами с использованием «Водяной Смерти» стою именно я, – невозможно.
– Может, и так. Но вы же понимаете, «Водяную Смерть» даже низерцвейги не учуют.
– Мы вас не выдадим. Но и вы там… аккуратно! – Касс сунул ей в руки салфетку с завернутыми в нее ароматными дольками очищенных яблок.
– Как можно «случайно» добавить в чай смертельный яд? – Эрик зло выговаривал каждое слово.
– Как я понимаю, это сестра хозяина дома и ее сын? – спросил Эрик.
– Конечно! Госпожа Агата, вы меня обижаете, честное слово! Неужели вы могли подумать, что я доктора отпущу голодного, без завтрака?
– Останься здесь! – приказал барон. – Здесь безопа…
К полудню они дошли до адвокатской конторы.
– Я надеюсь, фрау Берта хотя бы вернула вам деньги, которые украл из банка ее сын?
Так далеко от дома она еще не уходила. Сам особняк был в низине, окруженный холмами, что будто бы его отгородили от остального мира.
– Так… Ты хочешь сказать, что это дорога, по которой мы ехали из Орна? Поместье Агаты где-то там…
Агата сжала зубы, чтобы ничего не ответить… Вообще ничего. Потому что все, что она хотела произнести, не должна говорить дама из приличной семьи, к тому же финансово она сейчас была унизительно завис…
– Нет-нет, вы правы. Вы стараетесь меня защитить, а я своей беспечностью вам мешаю.
– Это замечательно! Но зачем надо было так рисковать?
Уже у самого выхода машинально схватила шляпку – маленький модный цилиндр, который купила перед самым отъездом из столицы. Выскользнула из дома – и пошла… Вперед. Не оглядываясь. Холод мгновенно сков…
«Ты действительно хочешь сделать вид, что страшно зол сейчас, да? Прости, что намекаю столь прозрачно, но мне кажется, у тебя не очень хорошо получилось. Может, попробуешь еще раз?» – Грон смотрел на…
Высокий белокурый, он улыбался светло и искренне, однако собаки напряглись.
Да за кого этот следователь ее принимает? За истеричку?! Да он же ее, в конце концов, и втянул в это расследование! А вчера? Она Эрику огнестрел подавала. Помощь вызывала! И помехой не была. А еще он…
– О! Как невежливо… Мы рано. Мы столкнулись с вами вчера, и я…
Агата переводила взгляд с одного мужчины на другого. Честно говоря, она ожидала, что после ее возражений хозяин издательского дома просто прикажет им покинуть кабинет. И не станет ни слушать, ни разг…
– Послушай… То, что я сделаю или не сделаю, – это не должно тебя волновать. Просто… не думай. Он больше не помешает.
Вернулась Эви с подносом. Девушка была чем-то похожа на своего деда. Те же ямочки на щеках. Приветливая, искренняя улыбка. Мистер Питт души не чаял в своей внучке. Учил всему, говорил, что лавку оста…
Но охранник всего лишь показал на печатную машинку.
– Дорогая, послушай меня! Это сумасшествие! Вилла, ты же взрослая, свободная женщина. Ну? Сама подумай, куда ты пойдешь по такой погоде. И, главное, зачем?
Канцлер усмехнулся – тонко подмечено. Постоял еще немного и бесшумно вошел.
Канцлер империи Отторн, вытирая влажные от смеха глаза, тихонько уселся в уголке книжного магазина. С совершенно счастливым видом он наблюдал, как оторванное от чьего-то цилиндра ярко-зеленое перышко…
– А можно… – начала Агата, но осеклась, глядя в застывшее маской чужое лицо. Поднялась, держа кулон за шнурок, будто крысу за хвост.
– Живее! Четверо прикрывают меня, остальные – его высочество!