– Мне нужна от вас любезность, мой дорогой Петер.
Эрику вспомнился день, когда он отвез Агату на полигон. Ее улыбка. Горящие глаза. Надо же… Никогда не думал, что процесс стрельбы может доставить одной маленькой женщине так много счастья! Как она смешно хмурилась, сосредоточиваясь на мишени. И как… метко она тогда стреляла! А как радовалась своим успехам…
У следователя сильно болела голова – наверное, от голода. Но есть или пить что-либо в этом сумасшедшем доме не хотелось. – Вы сознаетесь в попытке убийства. А это ведет к тому, что я открою против вас уголовное дело. Я обязан буду передать бумаги в суд. И…
Грон, проходя мимо, так выразительно посмотрел на этих двух, что в доме наконец повисла блаженная тишина.
– То есть вы хотите сказать, что младший брат господина Людвига был в курсе аферы? И просто воспользовался добрым отношением семьи Лингеров, чтобы раздобыть денег?
В углу стоял Чай-шкаф. Они выбирали его вместе с Питтом, бывшим хозяином чайной лавки. Большой, резной. Красивый! А какой запах по всей кухне, когда распаковывали! Пахло игольницей. Маленькие ящички для специй – из шоколадного дерева, как положено. Мечта!