– Я… не знаю. Я так и не понял! Отец прав. Из меня ничего путного не выйдет, – потупился Конрад.
Она вздернула подбородок. И пошла прочь. А он смотрел ей вслед, думая о том, сколько способно не биться человеческое сердце? Надо будет спросить у Фульда. Его молчит. Затихло…
– Откуда ты знаешь? Ты что, следила за мной?
– Я подам на вас в суд! – заявила фрау Берта фон Лингер. – Вы удерживаете меня и мою семью в доме насильно!
Агата застыла. Кухня было разгромлена. Пыль. Грязь. Битая посуда. Грон подошел к валявшейся в углу небольшой, подгнившей с одного боку картофелине, брезгливо тронул лапой, и та покатилась, стукнувшись о ножку стола.
Понять бы еще, как она отреагирует, если он так и сделает! Что-то ему подсказывает, что оттолкнет. Прогонит. И больше не захочет иметь с ним никакого дела. А сейчас это просто смертельно опасно. И если его не будет рядом…