– Кстати, в зеленой банке – лимонная цедра. И я к ней не прикасалась за все это время, – проговорила Агата.
Юный Гиндельберг помнил этот унизительный ритуал. Глаза матери. Волну силы, что тянулась от нее к кристаллам. Он знал, что это значит. Но с того самого момента запретил себе даже думать об этом.
Агата вошла на кухню. Касс подскочил, в тревоге глядя на нее. Да на бедняжке лица нет! Голодная, наверно…
– Вы? Вы написали вот это? Это написали вы?
– Если ты не возражаешь, Людвиг, пройдем на кухню. Мне нужно приготовить согревающий чай.
– Пока не знаю. Я еще не проводил экспертизы. Жду твоего решения. Думаю, ампула была вшита под кожу. Но чтобы точно сказать, где именно, мне надо…