– Ты порезал руку. Когда это произошло? До взрыва или после?
– Так… – проговорил он, наконец. – Конрад!
Мама смеется. Эрик знает, что все это ему лишь снится, но… Становится легче. Хотя бы во сне.
Агата смущенно оглядывала богатый, вычурный, сверкающий хрусталем и позолотой холл гостиницы, пока ее спутник договаривался о номере.
– Что это? – Адель повела огнестрелом в сторону кровати, заваленной исписанными листами.
– Спрятать вовремя не успел. Вошла бабушка. Я и сунул Агате в шкаф. В зеленую такую баночку. Думал, перепрячу потом, и забыл! А тут… вспомнил. Колбы, наверное, треснули, и…