Все цитаты из книги «Она написала любовь»
Бывший канцлер молчал. Смотрел на все это… И молчал. Его нервная система, похоже, попросту дала сбой в окружении этого сумасшедшего семейства. Впервые за свои сорок лет жизни, а за это время каких то…
Жоззи-Роззи выразительно чихнула, отчего остатки пирожного разлетелись в разные стороны. Капелька крема попала на рукав Бикка, но он этого не заметил. Агата присела на краешек диванчика, стараясь не …
– Вот что, – поднялась Агата. – Я обращусь в коллегию адвокатов с жалобой.
– Вы… чем-то расстроены? – спросила Агата.
– Но ни мой муж, ни Ульрих… они же ровным счетом ничего не смыслят в добыче кристаллов. И… если месторождение в Новом Свете – значит, надо было ехать туда. Как-то все контролировать!
Пятьдесят три приговора. Пятьдесят три черные папки…
– Людвиг любит меня. Он останется со мной.
Удивительно, но она по-прежнему читала настроение своих новых друзей, слышала у себя в голове их мысли. Личина собак совершенно ей не мешала. Чего не скажешь об их хозяине. Новый образ барона раздраж…
– Мои люди все сделают так, чтобы ограбление выглядело правдоподобно. Стрелять будут уже в мертвые тела. Я использую дротики с ядом. Очень удобно. Тише и быстрее. Единственный, кто умрет сегодня от в…
– У меня нет доказательств. Но исключать подобное я бы не стал.
Постепенно артефакторов становилось больше. И в Отторне тоже. В их жилах обязательно текла кровь островитян. Но единственный сын барона фон Гиндельберга? Немыслимо…
– Я – самый счастливый человек во всем Великом Отторне.
Агата пожала плечами, и стала вставлять в печатную машинку лист бумаги. Дело это было нелегким, потому что прокручивались старые валики, которые то и дело норовили зажевать лист. Машинка издавала воз…
Агата… Вздернутый нос на слишком бледном лице. Забавные, трогательные веснушки. Сурово поджатые губы, кулачки, спрятанные в складках юбки, сжатые до побелевших костяшек. Как она сказала тогда? «Преда…
Фрау Берта выбежала из кабинета, а Агата нашла то, что искала. Листы рукописи лежали на столе, за пачкой чистой бумаги.
Женщины рядом с писателем он не помнил… А ведь она должна была блистать в тот вечер! Вечернее платье. Открытые плечи, перчатки, драгоценности? Он напряг память еще раз. Нет. Ничего такого он не помни…
Так незаметно, в ожидании неминуемой смерти, подобралась тоска. Дни шли, а убийц все не было. Он приобрел поместье, переехал в него с собаками.
«А я, между прочим, давно предлагал ее укусить… Ладно, давай, что там у тебя?» – Грон понюхал платок, еще раз укоризненно взглянул на хозяина и выбежал из дома.
– Я не мог перепутать. Или взять что-то не то. Я у отца в лаборатории пасусь с десяти лет. И все там знаю! К тому же мне нужны были именно эти реактивы. Я все лето опыты с ними проводил. А потом – мн…
– Не похоже, – ответил следователь. – На всякий случай оставили их под наблюдением. Похоже, работу они искать стали, как только исчез господин Людвиг. Горничная устроилась в гостиницу в Орне. Как раз…
Крошечная палевая собачка на столе лаяла, визжала и скулила одновременно. На лысом подрагивающем тельце красовалась клетчатая манишка, в тон шейному платку самого мужчины.
Зато госпоже фон Лингер взгляд достался теплый, ободряющий, полный надежды на то, что она с этим… фон Гиндельбергом… справится обязательно, пока его не будет пару минут.
Небо стремительно темнело, словно соглашаясь с бледной девушкой, что решила вылить на него всю свою боль. Если бы слышали Вестники, они бы простили? Нет! Такое не прощается. Не прощается! Вестники на…
– Что вам угодно от доктора мертвых, господин барон? – поприветствовал его невысокий, начинающий полнеть мужчина, что ждал возле «кристаллического» экипажа – штуки неприлично дорогой и очень популярн…
Так не делал никто. Никто не обращался к рабочим, крестьянам и служащим. Никто не призывал их в ополчение – подняться как один и защитить свои дома. Никто до наследника Карла и его верного пса-регент…
– Вот… этот? – Бледный король сжал в ладони кулон.
Она, наверное, очень долго стояла вот так, впол-оборота, не отрывая взгляд от двери, потому что, когда ее тихонько окликнули, каждый мускул вздрогнувшего от неожиданности тела отозвался нестерпимой б…
– Вернуться в ваш дом и помочь нам с расследованием. Мы более чем уверены, что кто-то из ваших домашних связан с похитителями «Водяной Смерти», которой вас пытались отравить. Мы пока официально не на…
Аделинда фон Генгебах посмотрела Агате в глаза. На какое-то время все мысли вылетели у писательницы из головы. Захотелось спать. А потом вдруг она почувствовала к этой женщине, сидящей напротив, таку…
– И вообще – это дело Министерства обороны, – гневно продолжал господин барон. – Почему им занимаетесь вы – следователь уголовной полиции не такого уж и большого городка?
У камина, позвякивая кристаллами на медальонах, возились Эльза и Грон. Вздыхали, фыркали, стучали когтями по паркету, с тревогой поглядывая на женщину у окна. Агата стояла к ним спиной и, обхватив се…
– Да. Это написала я. А в чем, собственно, дело?
А раньше всегда носил с собой. Да… Время, проведенное в поместье с прогулками по расписанию и изобретением новых артефактов в качестве развлечения, дает о себе знать. Он теряет хватку.
Шонн Энтин был чуть ли не в два раза старше Эмилии фон Айбель. Не говоря уже о том, что семья мамы стояла выше по положению относительно фамилии отца. Но они были счастливы. Всегда.
Азарт закрученных сюжетов… Финал запутанной истории, где все надо просчитать, чтобы не было «дыр», «затянутых» моментов. Постараться сделать так, чтобы интрига осталась не раскрытой до самого конца. …
Эрик встал. Положил руку Агате на плечо и немного сжал.
– Агата, – Эрик налил им вина, – пожалуйста, потерпи. Завтра тяжелый день. Аделинда наверняка придет спасать Людвига. Эта женщина очень, очень опасна. Я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь сл…
– Нам это известно. – Эрик спокойно наблюдал, как Людвиг почему-то вздрогнул от этих слов, и по листу медленно расплылась чернильная клякса.
– Если вам нравится так считать, пожалуйста.
Канцлер решительно повернулся к сейфу. Пожалуй, он знал, какой камень подойдет под артефакт защиты. Изумруд. Насыщенно-травяного цвета. Редчайшей квадратной огранки. Кристалл, дающий хозяину защиту о…
– Значит, – равнодушно проговорил Ульрих, – Людвиг, когда вернется, просто угомонит свою женушку – вот и все!
«Это еще не все. Он БРОСИЛ ПАКЕТЫ НА КРОВАТЬ и сейчас на полном серьезе собирается открыть бутылку с вином и покромсать собственноручно карманным ножом сыр!» – Эльза покачала головой.
«Вставай! – уговаривала себя Агата. – Черновых набросков уже много. Пора отправляться к старой, доброй печатной машинке!»
Хлопок. Глухой, но мощный. Звук, конечно, не оглушил, но рычание собак на заднем сиденье вдруг стало таким, будто Эльзу и Грона завалили подушками. Или мешками с песком. Визг тормозов. Она, наверное,…
Рукопись! Она, наверное, потеряла ее навсегда. Хотя… Можно, конечно, найти того ракви. Вот только зачем? Допустим, ей повезет и этот горе-издатель не потеряет папку по дороге. Что с того? Все равно н…
– Но я не планирую устраивать бунт! – возразила Агата. – Я ведь пишу как раз остросюжетный роман. Я, в конце концов, люблю писать остросюжетные романы! И погони там есть, и расследования. Интрига. Шп…
– Да. Мы попали в целевую аудиторию. Патриотизм, жизнь за короля, идея служения – все это пришлось по вкусу нашим читателям.
Стук в дверь заставил зарычать – почти как Эльзу. Ей дадут сегодня работать или нет?
– Не волнуйся, Жоззи. Госпожа… эээ… Агата сейчас подумает хорошенько и озвучит нам с тобой кругленькую сумму своего будущего гонорара! Правда, госпожа Агата? Ну не капризничайте, право слово! И учтит…
– Придется ждать, – пожал плечами господин барон, отошел от Агаты и сел напротив Майнца. – Может, кто-то себя все-таки выдаст? Что касается «Водяной Смерти»… Вы знаете, что племянник хозяина дома учи…
Грон притащил в зубах полотенце, требовательно и звонко гавкнул.
Грон и Эльза вроде бы просто лежали на коврике у камина. Но на самом деле собаки больше походили на солдат, чем на любимцев хозяина дома. Они лежали по струнке, навытяжку, готовые в любой момент вско…
«Да ладно тебе! Не ворчи. Это весело! Мы же вышли, чтоб размяться. Так не все ли равно, как?»
Агата только укоризненно посмотрела на барона. И стала озираться в поисках записной книжки.
Мужчина бережно отнес Жозефину-Розалинду в кресло, поправил бархатную подушечку, манишку и вернулся к посетителям.
– Благодарю, – ответила дама и изящно пристроилась на краешек стула.
Мысли лениво шевелились в сознании, что-то очень холодное коснулось щеки. Он вздрогнул. Агата. Какие… ледяные у нее пальцы. Губы. Она ими еле шевелит…
– Сделаете, госпожа Агата! Сейчас еще одну порцию поставим. Придут Шруттели, барон вернется, Эльза после родов неравнодушна к сладкому. Все равно мы одним тортом не ограничимся. А вам нельзя себя так…
– Ему уже двадцать пять. Он не так уж и намного моложе Людвига или, скажем, меня. Несколько раз начинал учиться. Но… бросал. Устраивался на работу – тот же Людвиг хлопотал – и нигде не продержался бо…
– Прошу прощения, – поклонился тот, взяв себя в руки.
И странно – почему мужчины не вышли? Не пришли на помощь фрау Берте? Не отправились вместе с ним искать Виллу?
«Это значит, что я тоже беременна, тупица! – последнюю фразу Эльза сказала лишь самой себе. – Промолчу. Зачем портить такой чудесный вечер? Мужчины все одинаковы. Что люди. Что собаки. Не очень умные…
– Ему просто выгодно, чтобы его таковым считали, – поморщился Шольц. – Талантливый мальчик, который вечно ищет себя!
– Но ведь это означает… – Агата даже привстала от перевозбуждения.
Агата вздрогнула. Надо же – люди, что пытались их убить, так же, как она, помнят нашествие оклеровцев на марку Ней. У них были разные цели. Но, оказывается, была одна боль! Теперь эти люди мертвы. Он…
– Ты его душила. Не давала раскрыться «таланту». – Ульрих зло рассмеялся, а затем, кривляясь, продолжил: – «Милый, так не пишут… Это грамматическая ошибка. Проверь лексическое значение слова… Лучше с…
– Агата! Прекрати немедленно угрожать! И… верни маме чек! Что ты удумала! Это же моя семья!
– Оригинально… И что, его даже не пытались спрятать?
– Как добрались? – спросил Эрик у молодого человека с обожженным лицом.
– Мы немедленно начнем масштабную проверку запасов, господин барон.
Пес укоризненно посмотрел на хозяина: «Старик, я сделал все, что мог! Но вы оба плохо стараетесь! Мы вас свалили в снег? Свалили. Ну, поцеловаться-то можно было? Между прочим, не так уж это было и пр…
– Как ты можешь… Предать все, что у нас было?
– Эльза! Грон! – раздался чей-то голос. – Что-то вы сегодня задержались!
Он не мог на нее наглядеться. Глаз не мог оторвать. Так… соскучился. Клетчатое платье. То, которое он ей купил еще тогда.
Зашипел, шепча заклинание, сдерживающее поглощение силы. Почувствовал недовольство того, что жило в черном омуте кристалла. Это нечто всем своим существом жаждало высшую награду – человеческую жизнь.…
– Разговор будет серьезным. Серьезным и очень для тебя неприятным.
– Не бойтесь, – заплетающимся языком сказал он.
– Агата! Скажи своему любовнику, чтобы прекратил все это немедленно! Иначе я…
Эльза и Грон лежали под столом, тоже, в свою очередь, наслаждаясь своим собственным, собачьим счастьем. Завтрак был великолепен. Ульрих мяса не пожалел, да и приготовлено оно было отменно! Хозяин и А…
Агата не стала уточнять, что книга про фон Церга была уже дописана. И сейчас она работала над…
– Выезжаем в ночь, – холодно приказал он. – Едем через столицу. Заодно навестим вашего поверенного – у меня к нему ряд вопросов.
– Людвиг слаб. А ты его окончательно добила.
– Ты тоже чья-то дочь, ты будешь чьей-то матерью, ты моя, понимаешь? Моя возлюбленная, и я не хочу тебя терять. Ты выстрелила только потому, что если бы не выстрелила ты, выстрелили бы в тебя!
– По местам! – скомандовал Ульрих. – Подъезжают!
– Ну что ж такое-то?! Госпожа Агата? – Но Кассу не ответили.
– Да! – стиснув зубы, заставила себя отвлечься писательница.
Студент потупился, сосредоточенно гладя золотистую шерсть Эльзы. Эльза не скрывала своего удовольствия и даже повернулась к Агате: «Ну что ты пристала к ребенку?»
– Посмотрите, кого Эльза нашла на границе моих земель.
– Надоело. Надоело ждать, пока ты сама догадаешься, что все это… – он пренебрежительно дернул плечом, – не мой уровень.
«Грон! Ненавижу, когда ты так делаешь… Говори толком, что ты имеешь в виду?» – Эльза недовольно ходила вокруг пса, с равнодушным видом развалившегося у камина.
– Добрый день, – поклонился он Агате. – Слуги, наверное, не правильно меня поняли. Я бы хотел увидеть госпожу Виллу фон Лингер.
Сколько вопросов. И если на них ответить, то, наверное, станет понятно, что не так с ее жизнью. Вот только ни на один из них она ответить не может. Или… не хочет?
Агата направилась к выходу из гостиной, думая о том, как хорошо, что Вилла не одна. Ей искренне хотелось, чтобы у мамы Конрада все устроилось. Такой спокойный, приятный мужчина…
Хорошо бы просто вызвать следователя Майнца – и пусть тот разбирается с этим отравителем! Химик… Юный гений! Практически «Черную мантию» создал, блестящее будущее обеспечено! И вот зачем было этому м…
«В следующий раз давай без пиететов! Дело и так не двигается… Уф… ну и продрог же я в этой метели».
– И это тоже. Секретарь. Иногда – нянька. Часто – тиран. У нас более чем щедрая оплата, но жесткие условия контракта. Мы не можем себе позволить работать по принципу – «пойдет» текст или нет.
Агата процедила настой, разбавила молоком до нужной температуры. Положила сахар. Надо же… Руки помнят. Все, как он любит. И чашка его. Синяя. Бросила полотенце в кипяток. Обжигая руки, отжала. Оберну…
– Прошу прощения, господин фон Бикк, но обстоятельства сложились таким образом, что меня охраняют.
«Видишь… Чокаются люди после того, как говорят друг другу что-то хорошее». – Эльза смотрела на Агату и улыбалась.
Как же так случилось, что тогда, в тот августовский вечер, он этого не заметил?
Бывший канцлер не боялся смерти, нет. Скорее ждал ее, надеясь, что та избавит от болезненных воспоминаний. От необходимости снова и снова анализировать поступки прошлых лет, вздрагивая среди серых те…
– Значит, буду вымаливать прощение до тех пор, пока ты меня не простишь.
Тот кивнул, признавая полную беспомощность.
«Клевета! Я не часто в женском союзе! В основном прошу отметить, поддерживаю тебя! Кто ж виноват в том, что в последнее время ты так влюблен, что порой просто неадекватен…»
Фрау Берта, рыдая и заламывая руки, ушла к себе. Ее жалобные крики еще долго были слышны откуда-то сверху.
– Быть такого не может, господин фон Бикк! Литтл-херриганы не любят низерцвейгов, а к валльской пастушьей относятся вполне миролюбиво. Мой племянник занимается собаками, уж я-то знаю! Да и валльская …
Агата вцепилась в спинку стула. Даже сесть сил не было. Людвиг стряхнул крошки на пол. Взял еще одну булочку.
– Да уж… Надо разобраться, что не так в этом курортном городке.
– Да, – вышел из темноты мужчина, – в доме суматоха. Агату обвинили в том, что она вас выгнала. Фрау Берта… ээээ… очень сильно переживает.
Агата села на кровати, тяжело дыша. Ночная рубашка промокла насквозь, волосы прилипли к лицу. Кажется, у нее жар.
Канцлер усмехнулся – тонко подмечено. Постоял еще немного и бесшумно вошел.
– Нас довольно странно приняли, – делился своими впечатлениями господин барон. – Честно говоря, я ожидал, что домашние госпожи Агаты хотя бы удивятся тому факту, что она жива.
– С вашего позволения, я не стану отвечать на этот вопрос. – Повисла пауза.
– Господин Майнц. Все происходящее касается меня лично. И я никуда не пойду!
«Любовь – самое ценное, что есть на свете…»
– Думаете, будет след иностранных разведок?
У Эрика замерло сердце: вроде же без потерь обошлось!
– Что это? – растерянно огляделась госпожа фон Лингер. – Фрау Берта, конечно, говорила, что прислуга ушла, но…
– Мы втроем и читали. Я, Ульрих, Майер. Вы уйдете спать, а рукопись-то вот она – лежит…
– Вы хотите поднять мне настроение? – догадалась Агата.
Эрик медленно кивнул. Удивительно. Молодая женщина. На войне не была. Но так… правдиво писать об этом. Интуиция? Работа с архивами? Боль от потери собственных родителей? Наверное, все вместе, но то, …
– Тетушка, а вы? Вы тоже считаете, что я не прав? – горячится король Карл. – Что мой брак – вопрос здравого смысла и расчета? А если я заикаюсь о любви – или хотя бы нежной, искренней сердечной привя…
– Он в подвале. – Агата искренне сказала правду и только потом поняла, насколько абсурдно это прозвучало. Повисла пауза.
Как… просто она задала этот вопрос. Как искренне покраснела. Смутилась. Ей очень идет. Веснушки становятся четче. И уши розовеют…
– Задача – забиться под сиденье! – Барон сказал это так, что не подчиниться было невозможно, при этом голос его стал тише и мягче…
– Я тебя люблю, – сказал он. И вздрогнул от того, насколько это естественно и правильно прозвучало.
– Такие наколки делали разведчики, те, что перед первой волной наступления забрасывались в Ней. Они первые видели то, что сделали с землей и всеми, кто там жил, оклеровцы. И, кстати, шипы на дороге, …
– Что? – Эрик положил ладонь на плечо дернувшейся от возмущения женщины, уговаривая успокоиться.
– Вы уверены, что у меня способности артефактора? Ошибки быть не может? И… как же все-таки это может быть, если…
– Благодарю вас за беседу. Однако должен сказать, что вам, как и всем обитателям дома, запрещено покидать границы поместья. До выяснения обстоятельств исчезновения вашего супруга.
Они так и сделали. Вот только… спокойнее не стало.
Вилла стояла у противоположной стены, делая вид, что прислушивается к возне Конрада в лаборатории. На самом деле она просто не знала, куда сесть. Людвиг развалился в кресле, не обращая внимания на то…
– Со мной все в порядке! Я… просто… Мне хочется на свежий воздух, если не возражаете. И не беспокойтесь, Эльза пойдет со мной.
Касс вздохнул. В госпитале он видел и не такое. Проходил, как все, специальную подготовку, чтобы оказать своевременную помощь товарищу.
– Почему? – нахмурилась писательница. – Потому что она – женщина?
– Простите, вы тоже записаны? На Эльзу Грон? – обогнала ее пожилая женщина, прижимая к себе литтл-херригана.
Сказано это было таким тоном, что бывший офицер с медалью за личное мужество испугался.
Майское солнце, под ногами – надтреснутые плоды шоколадных деревьев, что прятались под толстым слоем опавших лепестков цвета мороженого «лям-боль». Любимое время в году. Она подходила к дому на Цвето…
– Что не сниму. Да вот. Вот же он! В чем дело?
На совесть сбитая, добротная перекладина. Две скучающие петли, покачивающиеся на морском бризе. Всполохи факелов. Жители приморского поселка, лица которых кажутся жуткими пылающими масками.
– Уволен! – Громкий голос Людвига заставил Агату вздрогнуть.
Из-за живой изгороди, что в осенних сумерках казалась непроходимой стеной, снова донесся долгий выразительный вздох. Должно быть, Эльза так показала свое отношение к мужскому эгоцентризму.
– Они требуют, – девушка выделила это слово, – чтобы нас отпустили. Немедленно!
– Приставлен следствием по той причине, что меня хотели убить, – все так же спокойно договорила Агата, стараясь не обращать внимания на то, что в голове у нее застучало.
Когда барон вернулся, его гостья сидела с отсутствующим видом, закручивая кисти шали вокруг пальца в спиральку.
– Я… все сделала… правильно? – От напряжения на бледном веснушчатом личике выступили слезы.
День выдался солнечный. Бывают такие зимние яркие дни – синее небо, белый снег и ослепительное, радостное солнце. Барон встал. Подошел к окну и плотнее задернул гардины. Уж очень все это было сейчас……
– Что вы, господин Эрик! Как можно не любить гранатовый сок? Это вкусно!
– После смерти тетушки я понял, что вы близки к срыву. Я отправил вас в отставку. Временно! Прийти в себя. Успокоиться. Подлечиться. Фульд лично обещал мне не спускать с вас глаз!
– О чем вы задумались? – Эрик задал вопрос, но сам при этом смотрел не на нее, а в синее-синее небо, как будто что-то высматривал.
Вышел в коридор. Дошел до левого крыла, где обитали родственники Людвига фон Лингера, и уселся около одной из дверей. Даже голос подавать не стал.
– Уже в отставке? Как летит время. Так какое вам нужно кольцо, господин бывший канцлер?
Слуги куда-то испарились. Интересно… Их тоже загрызли?
– Если можно проявить снисхождение к моим людям, то… я прошу!
– Расстегните на собаках ошейники, – по-прежнему спокойно командовал барон.
– Сегодня можно принести его вам в комнату. Вилла уже высказала свои пожелания. Ей принесут молока, булочку и несоленой говядины. Может, вам тоже?
– Присматривайте за госпожой Агатой, – бросил доктор и вышел, не отрывая глаз от женщины: «Умоляю! Присматривайте за господином бароном!»
– Ну и пусть сидят! Целее будут. Ваша задача – оберегать госпожу Агату. Я скоро вернусь.
– Ваша правда, господин фон Бикк, – улыбнулась старушка.
– Пока что рано делать выводы. Я бы хотел ознакомиться с твоими расчетами. Покажешь?
– Нет. С Людвигом мы были в ссоре и не разговаривали. А больше… Не фрау же Берте жаловаться.
– Да что вы такое говорите! – вскочила Агата. – Я…
– Стремление все контролировать – это невроз! – зло отрезал доктор Фульд.
Курт кивал, слушая, как внизу смеются военные из группы захвата. Смерть прошла мимо, и любая шутка, даже самая пустяковая, кажется удивительно забавной. Голос начальника контрразведки – он лично приб…
– Ну… я не очень хорошо читаю… – Она покраснела, смутилась и стала еще более очаровательной.
– Не волнуйтесь вы так, госпожа Агата! Так чудесно, трогательно написано… Про кота…
– Тогда я найму новую. – Агата сжала руки в кулаки.
– Будете завтракать, госпожа Агата? – Касс улыбался, нарезая хлеб. – Господин Эрик, скажу вам по секрету, приказал вас не беспокоить, чтобы вы могли выспаться.
Сколько мыслей, оказывается, можно передумать, пока бежишь по коридору, стараясь ступать как можно тише.
– Ровно то, на что я имею право. Деньги со счетов.
Эрик вспомнил неуемную жадность губ, словно ее никто никогда не целовал… Трепетную нежность рук, запрокинутое лицо, счастливые глаза… И сердце сжалось.
– А потом вы художественно оформляете его байки?
– Доброе утро! За ночь снегом совсем завалило. Словно и не юг.
Лицо Агаты вспыхнуло. Она уткнулась барону в плечо.
Хозяин дома и собак обнаружился сладко спящим. Сюртук аккуратно висел на спинке стула, одежда сложена. Ни единой складочки. Ни единой пылинки…
Как бы то ни было, использовали это нестандартное оружие люди Невидимки мастерски. И если бы не перестраховка, то все бы и полегли, не успев ничего предпринять.
Дом был старым и каким-то неухоженным. Если бы Агате пришло в голову написать роман о привидениях – они бы обязательно обитали в таком вот доме…
– Что с вами? – Агата застыла, когда он рывком распахнул дверь ее комнаты.
Подниматься за верхней одеждой не было сил… Ярко-синее небо со слепящим солнцем – будто и не ноябрь вовсе – манило, звало, улыбалось. Обещало спасение. И Агата вдруг поверила. Небу, солнцу, деревьям,…
– И поэтому тоже. Во-первых, этот слизняк просто откажется с ней стреляться. Во-вторых… Она же бывшая разведчица. И сейчас на задании. Следовательно, не будет светиться. Ее задача – слиться с коллект…
– Конечно! – Эрик ответил на вопрос следователя раньше Агаты.
– А какое это было вещество? И… кто же тогда мог вас отравить? – Конрад уже порозовел и теперь с любопытством вертел головой, заглядывая в глаза то Эрику, то Агате.
Вновь вернувшись к своим обязанностям, канцлер понимал, что дел огромное количество. Удивительно, как разболтались во дворце и министерствах за этот год! Министерство внутренних дел в особенности. По…
Эльза была той же породы, что и Грон, только чуть помельче. Треугольные уши высоко поднялись, пимпочка хвоста заходила в извинениях.
– Вы уверены? Подумайте! Вашей жене наверняка понравится.
«Всеблагие… Глупец… Что же я натворил?» – спрашивал самого себя Эрик фон Гиндельберг, вспоминая, как обошелся с Агатой накануне вечером. В висках стучало, голос короля стал вдруг гулким и далеким…
– Да. Мне и моему мужу. Недвижимое имущество у нас общее.
Агата задумалась. Вдруг ей стало очень холодно. Даже под теплой шалью.
В коридоре послышались чьи-то шаги. Артефактор вдруг почувствовал холод. Липкий, он пробежал по позвоночнику, добрался до сердца.
– Боюсь, что нет. Вы переоцениваете мои возможности…
– Не вмешиваюсь, – печально кивнул канцлер. – Это… тяжело. Особенно когда все окружающие принимают столь активное участие. Даже солдатам жена позволила вложить деньги в издание! Она все время что-то …
– Рассказывай. Подробно. По порядку. Это очень важно, Конрад. Мне нужна каждая мелочь, каждая деталь. Понял?
– Да. Несколько раз. С посольством. Но я не хотел бы говорить об этом в такой вечер. Если позволите.
Канцлер фон Гиндельберг шел по коридору дворца, когда, подходя к кабинету, в котором обосновался следователь Майнц, услышал высокий девичий голос.
Честно говоря, барон фон Гендельберг уже и не надеялся найти что-либо подходящее. Метод Ювве работал из рук вон плохо – ни одно кольцо не подходило. Вдруг его взгляд упал на тоненькое колечко с рубин…
– Так… Хорошо. Допустим. Ну и куда ее понесло? Почему мы тут остановились?
– Ты порезал руку. Когда это произошло? До взрыва или после?
А еще в ее жизни появились Эльза и Грон. Больше, чем люди – собаки!
Сияет на солнце, слепит глаза, а поднимешь голову – небо. Яркое, чистое, голубое…
Эльза даже не взглянула в сторону хозяина. Разве мужчины смыслят что-нибудь в подобных делах? Агата улыбнулась, поискала глазами Грона.
Две валльские пастушьи лежали у входа. Собакам стало лучше, и они решили навестить хозяина.
С неба покатилась звезда… Расчертила небосклон и упала в море…
– Касс! – Агата услышала шипение за спиной повара и выразительный жест у виска в исполнении Ульриха, который, видимо, вошел и случайно подслушал их разговор.
Только сейчас, во сне, Эрик понимает, насколько Карл в тот момент был потерян. Как хотел услышать слова поддержки от него. Своего верного канцлера.
– Со мной все в порядке, – поспешно проговорила женщина, явно избегая встречаться взглядом с фрау Бертой. – Господин Эрик и его пес спасли меня.
– Так, должно быть, зовут одного из работников. Извините, фрау Берта. – Воспользовавшись минутной растерянностью госпожи фон Лингер-старшей, Агата поспешила в свою комнату. К секретеру.
Фигура сделала несколько мягких, бесшумных шагов ближе к свету. Женщина была в мужском костюме. Волосы полностью убраны под шляпу, поля которой бросали такую густую тень на лицо, что узнать ее было с…
– Мы помним, он жаждал, чтобы его любили в семье, – насмешливо откликнулся Эрик.
Он вспомнил дело одного капитана. Герой Отторна. Около сотни операций. Легенда. Человек беззаветной отваги. После войны… наемный убийца. Самый дорогостоящий на континенте.
– А ты… – Агата приподнялась, но тут же снова откинулась на подушки.
– Матушка, что за крики? – В холл вышел молодой человек.
Дверь тихонько скрипнула, и огромные золотистые собаки бесшумно вошли в кабинет. Жозефина не издала ни звука. Эльза и Грон подошли к хозяину издательского дома, легли с двух сторон и с интересом уста…
– Да, – спокойно проговорила разведчица, – все верно.
В Отторне курили мало. В основном моряки. Женщины – еще реже. Тем не менее одно время это было даже модно среди дам высшего света. Адель курила всегда, когда они обсуждали детали предстоящего дела. И…
– Тоже не получится, – расстроилась Агата.
– Отчего же? – удивился господин барон. – Нам же хорошо вместе.
– Эрик, спасибо вам. Вы все восстановили.
– Ошибаетесь, – грустно улыбнулся канцлер. – Они умоляют, чтобы опала не коснулась их домов. Чтобы казнили только тех шестерых, что покусились на его величество, и сделали бы это не публично, на глаз…
– Простите, – тихо сказал он. – Мне не следовало…
Тот тяжело вздохнул. И улегся прямо в снег.
Она вылезла из-под сиденья, открыла дверь. Выбралась в темноту, чуть подсвеченную кристаллами мобиля.
Немного стыдно, что боль сегодняшняя для нее сопоставима с той… Разве это одно и то же? Нет, конечно.
Дальше день шел как обычно. Обед, после которого к ней пускали собак… Агате все хотелось спросить, кто варит еду огромным зверюгам. Неужели все-таки сам барон, лично? Вот уж вряд ли. Почему именно эт…
– Кто командует?! – поджал губы подполковник.
– Ты почему не спишь? – не открывая глаз, спросила Агата. – Ворочаешься…
– Вы отдаете себе отчет в том, что вы сейчас говорите? – осторожно спросил следователь Майнц.
– Агата, – он усадил ее к себе на колени, – ну… посмотрим, что можно сделать… За поцелуй!
– Доброе утро, господин барон, – Карл улыбнулся, – искренне рад вас видеть!
– Мой мальчик! Мой бедный, погибающий мальчик! – выла мать Конрада в перерывах между задыхающимися всхлипами, что сотрясали стены дома едва ли не сильнее самого взрыва.
– К чему такая конспирация? Закрытый клуб, с черного хода?
– Что это? – Адель повела огнестрелом в сторону кровати, заваленной исписанными листами.
– Отдыхай. Я скоро. С тобой будут собаки, Ульрих, Касс и Ганс. Потерпите, госпожа фон Лингер! Скоро вы все узнаете!
Эрик потер шею. Рана еще зудела, несмотря на то, что доктор, прибывший с военными, ее обработал. Думать о том, что было бы, если б не артефакты… не хотелось. Вряд ли дротик начинен ядом змей, обитающ…
– Да нет, идея неплохая, конечно. Поможешь мне?
– Рррррррррр… Ау-ауууу! Тяф! Тяф-тяф-тяф!
– Простите меня… Все болтаю, болтаю! Сейчас принесу!
– Получается, что так. – Эрик внимательно смотрел на мальчика.
Островитянка. Талантливая. Его артефакты отзывались на ее кровь. Чуть раскосые глаза, приплюснутый носик, широкие скулы. Нет, они не были близки. Оба понимали, что это… слишком опасно.
– Хорошо. Во-первых, я уже закончил. А во-вторых, вы пообещаете мне, что после завтрака тоже пойдете в постель!
– Они контролировали карточные притоны, публичные дома и… наемных убийц. На их место пришли вежливые и крайне жестокие… военные. Часть подручных они поставили под контроль. Другую, большую часть пуст…
– А если «отсебятину», как вы выражаетесь, принесет вам мой муж?
– Факт хищения отравляющего вещества доказан, – раздался голос следователя. – Выйти на преступников, которые успешно выкрали из хранилища Министерства обороны «Водяную Смерть», да еще и в таком колич…
– Все-таки я вами восхищаюсь, – снова улыбнулся он.
– Эрик? Что… что случилось? Почему ты так…
– Таких много. Уверена, вы с Людвигом найдете мне достойную замену. Всего доброго, господин фон Бикк.
Агата посмотрела на часы – половина восьмого вечера. Надо же, как быстро она написала главу. Всего полтора часа и – пожалуйста. А бывает, текст не идет. Но сейчас даже думать об этом не хотелось! Ее …
Повар жаловался, что хозяйка выучилась рычать Грону на зависть! Барон подумал – и добавил бывшим солдатам жалованья.
– Не хочу обременять вас, – упрямо проговорил он.
– Хотите чаю? – вдруг спросил поверенный четы фон Лингер.
Он легко поднял девушку, закинул себе на плечо. Ее шляпка слетела и покатилась, как перекати-поле, подхваченная ветром.
– Да что случилось-то? – спросила Агата, когда ее взгляд остановился на бледном лице подростка.
Доктор Фульд нервничал, недовольно поглядывая на Майнца. Да… Артефактор за управлением мобиля и обычный человек – все-таки это колоссальная разница! Но старший следователь не виноват, и врач тактично…
Доктор Фульд спешил за фон Гиндельбергом, но никак не мог догнать ни его, ни собак.
Агата выглянула в окно и рассмеялась. После ночной бури снег лежал сплошным ковром – до самого горизонта!
– Подайте поднос, я передам визитку. Живее! – проявила нетерпение гостья.
– Вполне достаточно того, что это понравилось мне! Ты что?! До сих пор не одет, Адам?!
Экипаж уехал. Она успела написать адрес на внутренней стороне папки. Свет кристаллов растаял в темноте, а пальцы все сжимали визитную карточку.
– Ваши лекарства, доктор, оказывается можно принимать. Если с ними поработала госпожа Агата. – Барон сидел на стуле, бледный, однако полностью одетый к ужину.
Агата вышла на лестницу и услышала, как Майер с кем-то спорил внизу. Пока она спускалась, к нему присоединился Ульрих, и вскоре, как только Касс, вытирая мокрые руки о свой белоснежный, накрахмаленны…
«Вставай. – Агата еще раз попробовала уговорить себя. – Тебя ждет книга. Только твоя!»
– Что вы такое говорите, Эрик! – испугалась Агата. – Конрад – хороший мальчик! И потом… Он же ребенок, в конце концов.
Она вздрогнула. Сердце счастливо забилось – и чего это оно? Улыбнулась – и вышла.
Фрау Агата привычно и устало смотрела на свекровь.
– Эрик! Этого еще не хватало! У меня книга, а вы тут…
«Вот еще! Зачем же мне спорить, когда ты абсолютно прав!» – Эльза лизнула Агату в щеку.
– Есть. Экспериментальный образец. Один. Теперь успешно опробованный.
– Ну… Просто – жить. Переживать из-за погоды. Бояться простуды?
Она походила по дому. Накрыла ужин на две персоны, прикрыв хлеб салфеткой. И вернулась в гостиную. Писать.
– Ну… – Мальчишка густо покраснел. – Меня отчислили. За неуплату.
«Сколько ждали! Вот… Все самое интересное, самое романтичное и… мимо! Как же так? Нам же тоже интересно!»
«Да… Но хозяину пока ни слова, пусть прогуляются спокойно до поместья, а мы с тобой поторопимся!»
Потерял контроль, позволил себе небывалую роскошь – чувства. Отношения. Теперь он уязвим. До этого же как-то держался?! Дурак…
Маленький, полный человечек с лысиной и торчащими во все стороны серебристыми волосами посмотрел на нее так печально, что она и думать забыла о недавнем падении. Захотелось помочь. Поддержать.
– Я съездил в тот городок возле столицы, – прервал его мысли Пауль.
– Значит, кто-то опасается именно вас. – Курт молча смотрел перед собой.
Глупца, что не сберег такое сокровище. Посмотреть, как она примет явление блудного супруга. И наконец, понять, может ли он надеяться… хоть на что-то. Хотя бы на заботу, не унижающую достоинство госпо…
– Сколько погонь и перестрелок у вас, скажем, в последней книге?
Взяла холодной говядины, налила себе молока. Заварить настоящий успокаивающий чай – дело долгое.
Пришел, называется, на ужин. А ведь его приглашали! И куда, интересно, летит этот неугомонный! На ночь глядя?!
Грон благодушно посматривал на женщин, а сам прислушивался к тому, что происходило в доме. Сосредоточенность солдат. Тревога Эрика. Надежда Виллы и Конрада. Дикая злоба Берты. Растерянность и страх Л…
Писательница, прижимая ладони к щекам, во все глаза смотрела на побледневшего юношу.
Рядом лежал Грон. Пес шевельнул хвостом, когда Агата склонилась над ним.
– Эрик! Эрииик!!! Иди сюда! Посмотри! Посмотри, какая красота! Как же я люблю море… зимой!
Женщина вздрогнула, аккуратно поставила спиртовку на стол и подняла глаза.
«Ну не знаю… Это ставит барышню в неловкое положение, мне кажется… Хотя… Может, ты и прав». – Эльза легла и положила голову на вытянутые лапы.
– А участие в покушении на госпожу Агату?
– Мда… – выдохнул следователь, протянул женщине стакан с чистой, прохладной водой, а про себя подумал: «Мальчик… Как бы не так!» – С личным делом лейтенанта в отставке фон Лингера он уже ознакомился.
Размер, как ни странно, действительно подошел. И… Платье ей шло. Она взглянула на себя в зеркало, ловко убрала волосы и, вполне довольная своим внешним видом, тихонько вышла, чтобы спуститься вниз.
– Слуги? – спросил господин барон у Майнца.
– Багажник. В боковом кармане сумки пузырьки. Они подписаны. Влей…
Все произошло быстрее, чем они ожидали. Помощь со стороны не потребовалась.
Агата не стала дожидаться конца тирады. Она выстрелила через карман юбки, не вытаскивая огнестрела. Практически в упор.
– Действуйте, – приказал канцлер. – Использовать военных. Подключить разведку.
За дверью зазвенела посуда. Касс. Писательница вспомнила, как ее встретили солдаты, укрыли пледом, принесли теплое молоко. Вдруг стало стыдно. Им понравилось, а она взяла и отдала роман неизвестно ко…
– Степень секретности. Она слишком высока. Это опасно. Плюс неустойчивое психическое состояние. После того, что им пришлось пережить… Что же касается конкретно этого случая, то…
– Вам стоило бы выпить гранатового сока, – задумчиво проговорила она. – Знаете, меня в детстве мама поила. Я была бледненькая, и ее это очень огорчало.
Грон возмущенно гавкнул, она, очнувшись, отдернула руку.
– Что? – Госпожа фон Генгебах посмотрела на Агату так, будто у той отросла вторая голова.
– Я все съела, – доложила Агата, с преувеличенной серьезностью сложив руки на коленях.
– Что с вами, Гиндельберг? – Глаза короля лукаво блеснули.
Агата опустилась перед Эриком, положила его голову к себе на колени.
И он написал на следующем листочке сумму, которая понравилась даже господину барону.
– Все, господин канцлер! На вас невозможно смотреть без слез! Идите в магазин и лично во всем убедитесь. В конце концов, купить одну книгу вы право имеете?
– Как хорошо! Пойдем наверх… Я соскучился!
Собака отступила. И мужчина, приглядевшись, увидел серый комок с белым пятном лица и светлыми волосами. В вечерних сумерках осеннего вечера, среди нарядных золотых листьев, тело женщины смотрелось ка…
Она прижала лоб к холодному стеклу, будто хотела вдавить так, чтобы окно треснуло, разрезало лицо и обожгло болью. Эта боль хоть на миг стала бы сильнее той, что внутри.
– Пауль! – рявкнул старший следователь. – Ты… что творишь? Приношу свои извинения, господин канцлер, – пробормотал Майнц, виновато взглянув на сжавшего зубы и слегка побледневшего канцлера. – Это мой…
Людвиг фон Лингер барабанил в дверь, то и дело с опаской оглядываясь на двух собак. Псы сидели рядом и буквально буравили его блестящими глазами.
– Именно. Кстати, а что с вашей отравительницей?
– Агата работала на этой машинке все это время? – Эрик смотрел на Лингера в упор.
Обычная медная оправа. Специальное увеличительное стекло, с помощью которого можно просмотреть сетку кристалла-артефакта, искусно замаскировано под камень.
– Гражданские, – начал он раздраженно, но вдруг замер и спросил: – Вилла не пострадала?
Хозяин поместья и собак поднялся, скривился и задумался.
– Касс, не беспокойтесь. Ничего не нужно. Я просто чаю выпью. С травами.
Агата прищурилась, но сделала вид, что пропустила насмешку мимо ушей.
– Вилла, – властный голос подполковника с легкостью перекрыл все звуки. – Собирайтесь с Конрадом. Немедленно. Мы уезжаем.
Адель смотрела на бывшего канцлера так долго, что он уже готов был сам опустить глаза, но она отвела взгляд первой. Проиграла. Теперь уж точно. Почему не идут конвойные? Он же позвал!
– Что вы хотите? – Шольц вытер шею платком.
Он думал о том, что до сих пор не получил документы о разводе госпожи фон Лингер. Безобразие! Ничего. Разберется. Добьется перевода Адель-Невидимки в ООВА (Особый отдел военной артефакторики). И разв…
– Всеблагие, Людвиг! Мальчик мой, посмотри, что с нами сделала эта женщина, твоя жена!
– Это тебе будет наказание, – безжалостно отвечал господин барон. – За нарушение правил техники безопасности, реактивы в пищевых продуктах и взрыв.
– Как вы могли пропустить такую информацию, Майнц?! Берите Фульда – и в столицу! Немедленно поднимайте все дела, все смерти хоть отдаленно напоминающие те, что бывают от «Водяной Смерти»!
Заготовки по изменению внешности, документы на несколько личностей разных сословий. Мало ли как жизнь сложится…
– Живее! Четверо прикрывают меня, остальные – его высочество!
Все было хорошо. Утреннее солнце заглядывало в начищенные окна, Касс что-то напевал, шурша накрахмаленным фартуком, а Агата думала о том, что скоро барон проснется и она отнесет ему лекарство.
– Госпожа фон Лингер никуда не поедет, пока окончательно не поправится. И пока я не буду уверен в том, что риск этой авантюры сведен к минимуму, – заявил бывший канцлер.
– То есть? – На этот раз побледнел бывший канцлер.
Машина неслась вперед, кристаллы выхватывали искры серебряного дождя в ночи, рядом сидела очень симпатичная молодая женщина, крепко сжимая в руках оружие. Романтика…
– Хорошо. Сейчас принесут. Я распоряжусь. А пока… Прочти. Прочти это, Адель! – Бывший канцлер бросил на стол бумаги, подошел к двери и крикнул солдата.
Они прыгнули в мобиль. Какая скорость! Так, наверное, несутся только тогда, когда ловят преступников…
– Добрый вечер. Где вам накрыть ужин? – спросила у свекрови Агата, всей душой радуясь, что успела-таки отскочить и дверь не расшибла ей голову.
– Нет. Я просто выполню все, что в моих силах. – Барон смотрел в одну точку перед собой.
– Мама, – Людвиг фон Лингер был явно растерян, – мама, пожалуйста. Оставь нас с Агатой наедине. Нам надо поговорить.
Пес также рассматривал свой новый внешний вид в стекле витрины. Но он делал это скорее философски. Без лишних неконструктивных эмоций, к которым склонны женщины.
– Она услышала разговор, который ее огорчил.
– Послушай… То, что я сделаю или не сделаю, – это не должно тебя волновать. Просто… не думай. Он больше не помешает.
Агата собирала еду на поднос – и улыбалась. Интересный человек… Хоть сейчас книгу с него пиши. Что-то холодное, непобедимое. И… правильное.
– Послушай… Если тебе требуется помощь, я всегда…
– Удивительно, как вы умеете переживать за придуманных вами же людей. Может, не стоит? Ведь их судьбы в ваших руках?
Агата механически проговаривала слова, точно пыталась в звуках своего голоса найти хоть какую-то поддержку.
– О! Я знаю. Пойдемте в чайную лавку. Не уверен, что тут, в провинции, есть изысканные купажи, но что-нибудь подберем.
– Эрик! – Она подбежала к мужчине, раскинувшемуся на снегу.
Да что ж это, в самом деле? Какое-то наваждение. Она замужем. Собирается разводиться. Разорена. И… пишет книги. Разве такая женщина может быть рядом с бароном фон Гиндельбергом? Артефактором? Бывшим …
– Беррий и атинум. Сейчас напишу формулу. – Агата уже протягивала Конраду блокнот, глазами показывая мужчинам, что сэндвичи и булочки на столе, сейчас будем пить чай.
Девушка – тоненькая, хрупкая, лежала на боку, поджав ноги и обхватив себя руками, в последней, отчаянной попытке согреться.
Левая сторона клавиш привычно западала. Но сегодня Агату это не огорчало. Настроение после разговора с фрау Бертой неожиданно поднялось, и работать захотелось еще сильнее!
Они чинно ехали по укатанной дороге к поместью. Стемнело. Эрик вел аккуратно. Скорость была небольшая. В кресле у камина Агата уснула и теперь, поскольку мужчины ждали, пока она проснется, чувствовал…
По правде говоря, это было не так просто сделать, потому что… вкусно-то как!
– Когда мы нашли Ульриха, мальчик беспробудно пил. Милостыни, кстати говоря, ему на это хватало! Молодому человеку пришлось отнять обе ступни. А Майер… Военные сняли беднягу с моста – собирался кинут…
– Надо ехать в деревню, – вздохнула Агата. – Или договариваться с теми, кто работал. Или искать кого-то.
Они вошли в дом. Фрау Берта, взвизгнув от радости, тут же зарыдала, заламывая руки.
Прижимая к себе, канцлер понес Агату в машину, стараясь не слушать всякие глупости про увеличенные в десять раз обиды и спасительное зеленое стекло. Поцеловать свою женщину хотелось нестерпимо.
– Это ко мне! – Людвиг подскочил, будто ужаленный, и вырвал карточку из рук Агаты. – Эээ… наверное, от издательства. Подожди меня здесь!
– Это я их предупредил, – смутился следователь. – Вчера. Хотел посмотреть, как отреагируют.
– Кроме того, – хладнокровно продолжал Майнц, – наши коллеги задержали в столице владельца игорного зала, где вы обычно просаживали деньги. Как правило, не свои собственные деньги, господин Ульрих. Е…
Хотя… надо было оставить ее где-нибудь в гостинице. Под присмотром Эльзы. А не тащить в управление полиции. Возможно, это еще не поздно сделать.
К полудню они дошли до адвокатской конторы.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – насмешливо проговорил Эрик, на которого до этого момента адвокат обращал внимания не больше, чем на еще один стул, – но в договоре о предоставлении услуг вашей ад…
– Господин Эрик! – распахнулось окно чердака. – Две машины на подъезде к дому.
Они бесшумно оделись, вздрагивая от стука в дверь и криков. К Людвигу присоединилась фрау Берта, Ульрих пытался что-то им объяснить, стараясь перекричать звонкий собачий лай.
Еще один страдальческий вздох был ему ответом.
– Ты должен был бы уже спать в своей постели, Конрад. Разве нет?
– Вечер был тяжелым. И ваши волнения вполне оправданы.
– Эльза, Грон! Вернуться и охранять. Но так, чтобы вас не заметили…
– Как ты можешь? Ты что, намекаешь на то, что я тебе денег не отдам?
Агата подбежала совсем близко, захотела обнять, и… замерла. На мгновение любимый человек показался ей просто незнакомцем. Холодным и чужим.
При мысли о последнем бывший канцлер привычно поморщился. Он не любил торговцев. Даже к оклеровцам – врагам – и то относился с бо́льшим уважением.
– Агата? Вам нехорошо? Майнц, пригласите доктора Фульда!
– Конечно, госпожа Агата, конечно! А чай, что вы пили, я вам тоже заверну. Это вам подарок от нас с Генрихом. Вам ведь понравился?
– И зачем вам ввязываться в расследование?
– Вы в курсе того, куда исчезли наши семейные сбережения?
– О! Как невежливо… Мы рано. Мы столкнулись с вами вчера, и я…
Зажег тигель, чтобы расплавить субстанцию, рожденную небом…
Он хотел что-то ответить, но еле удержался на ногах! Грон гнал птиц, не замечая ничего вокруг, даже собственного хозяина. Барон пошатнулся, Агата попыталась отступить, но наткнулась на Эльзу, та взви…
– Агата! – Он быстро зашел, захлопнул дверь, тихо приказал собакам: «Охранять», затащил хозяйку дома внутрь и прижал ее к себе.
Она оценила беззаботный взгляд. Румяные щеки. И с нескрываемым отвращением поморщилась.
Агата вскочила с пола. Высвободилась. Покраснела. Нашла платок. Вытерла слезы. Аккуратно. Изящно. Высморкалась. Изящно не получилось…
– Вы же много путешествовали? – спросила Агата, стараясь не есть слишком быстро.
– Если вы принесете мне новую рукопись об агенте фон Церге от имени вашего мужа – я ее приму. И заплачу. Мне ведь, знаете, все равно – вы это пишете или ваш муж! Но если вы принесете мне какую-нибудь…
Они оба остались живы! Они были единым целым. Работали в команде – словно их тренировали не один месяц.
– Если ты не возражаешь, Людвиг, пройдем на кухню. Мне нужно приготовить согревающий чай.
– Твой дом? Нет, вы посмотрите на нее? Этот дом куплен на деньги моего талантливого мальчика! Гениального писателя современности, работавшего на благо семьи не покладая рук, днем и ночью! О, мой бедн…
– Добрый день, Агата, – еще шире улыбнулся он. – Кто это с тобой?
Барон вылил жидкость розовато-желтоватого цвета в плоский кувшинчик с длинной ручкой и широким «носиком».
– Хорошо! Я нашим скажу, а то они дергаются. – Слова были произнесены с такой благодарностью, что сердце хозяйки дома сжалось.
Так… привыкла заботиться о нем. Это же естественно. Как дышать. Никогда не задумывалась о том, сколько делала сама. Записывала то, что он рассказывал. Не перебивала, иначе у Людвига могло испортиться…
– Так… Ты хочешь сказать, что это дорога, по которой мы ехали из Орна? Поместье Агаты где-то там…
По случаю совместного ужина в комнате для гостей солдаты принесли небольшой круглый стол и сервировали на четыре персоны.
– Нет-нет, вы правы. Вы стараетесь меня защитить, а я своей беспечностью вам мешаю.
Король расстегнул ворот. Достал цепочку, на которой висел небольшой и, в общем-то, неприметный кулон – прямоугольник чуть голубоватого, холодного металла с ярко-голубым кристаллом в верхнем правом уг…
– Замечательно. Где я могу поговорить с задержанной?
Мама молчала и хмурилась. Понятно, при Агате никто отношения выяснять не стал. Но… через неделю они всей семьей оказались в столице. Родители повезли ее в Лаутгард. Поступать в университет.
Поскольку осторожный стук в дверь так и не разбудил уснувшую в кресле Агату, Эльза не выдержала.
– Из подвала? Нет пока. Пусть посидят. Как госпожа фон Лингер?
Хозяйка дома заколола камею на воротничке-стойке, еще раз проверила, гладко ли уложены волосы, и вышла навстречу новому дню.
– То есть мужчина, выполняющий свой долг, – это почетно. А женщина – сразу падшая? – сухо и зло сказала писательница.
– Простите меня, госпожа фон Лингер. Действительно, невежливо с моей стороны… А какая порода собаки?
Никто не отозвался. Молодец, Ганс! Женщина окинула взглядом сад. Барон пригнулся, чтобы она его не заметила. «Ну же… Подними вуаль!»
– Найдите того, кто все это затеял, – приказал он Майнцу, уже не оборачиваясь.
– Что-то вы загрустили, – улыбнулся Эрик, заходя в комнату с подносом в руках.
Агата вошла на кухню. Касс подскочил, в тревоге глядя на нее. Да на бедняжке лица нет! Голодная, наверно…
– Мы сразу к вам! Милая, я читала ваш роман всю ночь! Это потрясающе! Мой муж будет его издавать!
– Попробуйте, это мой любимый сорт – «Красный халат императора». Мне привозят его из Чжуруна, крошечной провинции Чи-джо-ида.
– Сожалею, – Касс преградил мужчине путь, – но гостья ясно дала понять, что желает видеть именно госпожу Агату фон Лингер.
– Я надеюсь, фрау Берта хотя бы вернула вам деньги, которые украл из банка ее сын?
Взгляд упал на переливающуюся в закатных лучах золотистую шерсть валльской пастушьей. Грон выразительно помотал головой, что означало: «Даже не думай!»
– У вас ничего нет. Доказать, что за всеми этими убийствами с использованием «Водяной Смерти» стою именно я, – невозможно.
А вот вечер этого дня был не таким, как обычно. Потому что с доктором, который ежедневно навещал их, приехал следователь. Тот самый, что допрашивал ее, когда… сколько же времени назад это было? Восем…
– И чем вы меня напоили? – подозрительно посмотрел он на прозрачный кувшин, в котором рубиновой звездой отражалось пламя спиртовки.
Ювве покатил вперед, жестом приглашая гостя следовать за ним. Эрик не был тут, наверное, года три. За это время помещение, в котором Анхель торговал кристаллами и украшениями, расширилось. Теперь это…
– Если бы в реальной жизни было так… увлекательно!
– Не больше и не меньше, чем любая супружеская пара после семи лет совместной жизни, – спокойно ответила женщина.
Эрик не понимал, почему разговаривает с Невидимкой об Агате. Нужно было зацепиться хоть за что-нибудь. Ее холодное безразличие ко всему происходящему просто пугало.
– Я, кстати, тоже не прочь подкрепиться! – возмутился доктор.
Она нежно провела ладонью по его щеке и улыбнулась.
– Посмотри, что можно сделать, старина. В идеале, нам бы эту Виллу найти как можно скорее. А то театральность старшей дамы династии Лингер начинает утомлять…
– Чудесное изобретение, доктор! – пришел в себя барон, стараясь, чтобы в голосе звучала ирония. – Позвольте еще раз выразить вам свое восхищение. На четыре-пять часов остановить все поражающие органи…
Следователь потянулся за графином, бросив едва заметный взгляд на госпожу Агату. Та поморщилась, вздохнула и, откинувшись в кресле, положила руку себе на лоб. Дамы явно раздражали друг друга.
– Вы знаете, вашего сына еще не нашли. Пока идет поисковая операция. И потом, вам не кажется, что ваша невестка слишком хрупкая для того, чтобы нанести рану мужчине, тем более военному?
Но если следователь и доктор Фульд кивнули с энтузиазмом и благодарностью, то Эрик с Конрадом, склонившись над блокнотом, не отреагировали никак.
– У нее огнестрел, сделанный артефактором специально по руке.
– Я – да. Услышь и ты меня. Пожалуйста. Можешь вычитывать рукопись с кем угодно. Хоть с фрау Бертой, хоть с Аделиндой. Но не со мной.
– О! Я сбил даму с ног и даже не представился? Как невежливо… Всеблагие… Я Адам. Адам Шруттель. К вашим услугам, вот… Подождите… Вот!
Эрик. Имя всплыло в памяти, и комок тут же подкатил к горлу. Нет! Не вспоминать. Держать себя в руках – сейчас не время.
– Есть ли возможность вернуть хотя бы часть денег?
– Естественно! Подвеске цены нет, и вовсе не из-за камня, поэтому будет правильным, если вы ее спрячете и не будете никому демонстрировать.
– Агата, достаньте из ящика прямо перед вами огнестрел и положите мне его под правую руку.
Вдруг стало все ясно и понятно. Как белый снег. Радостно. И… обидно. До чего же обидно! Столько времени потеряно зря. Но она исправит! Сейчас она все исправит…
Агата долго смотрела Эльзе в глаза и наконец честно ответила: «Нет. Ни за что!»
– Матушка! – явно забавляясь происходящим, воскликнул Ульрих.
– Здравствуйте, Эви. Мы теперь переехали в поместье и достаточно редко бываем в столице.
– Не извольте беспокоиться! – поклонился мальчишка. – Мы все упаковали так, что ни один кувшин не разобьется!
Они закрыли дверь. Собаки и мужчина скинули личины.
– Вот. – Женщина подала платок Виллы с таким видом, будто это был уже траурный венок.
Так далеко от дома она еще не уходила. Сам особняк был в низине, окруженный холмами, что будто бы его отгородили от остального мира.
– Ну, вышла я значительно раньше. И ничего не предвещало такой бури.
Агата так светло улыбнулась при мысли, что у нее есть повод сбежать…
Мальчишка подошел, осторожно взял в руки оружие. Осмотрел безнадежно испорченный кристалл.
Курт и Эвелин поженятся на рассвете, тайно, и единственным свидетелем их клятвы в забытой Вестниками старой, полуразрушенной Башне будет не пойми откуда взявшийся тот самый серый кот. А в следующем р…
Когда Густав вошел, она уже собиралась отнести приготовленные для Конрада и барона питье.
Уши Эльзы и Грона недовольно поднялись: «Решения хозяина не обсуждаются! Неужели не понятно? Глупые люди…»
– Ты совершенно прав, Людвиг. Это ТВОЯ семья.
– Я еще не закончил. Вам ведь нужны деньги, так? Старина Бикк никогда не скупился ради выгодных проектов, госпожа фон Лин… эээ… да. Так вот. Не хотите жить с Лингером – извольте, дело ваше! Мы с Жозз…
– Вот только трупа на моих землях недоставало, – недовольно проворчал мужчина.
– Гулять с собакой. Читать детям сказки, – продолжил Курт, выпуская дым и улыбаясь.
– Почему бы и нет? Это же истинная правда. И вам это известно не хуже меня.
– Ах да. Еще. Выпустите слуг. Мы с Эльзой и Гроном заперли их в кладовке.
– Завтра в обед можно пойти подышать свежим воздухом. Я осмотрю ее после этого, к вечеру. И скажу точно.
– И в Оклере, по вопросам заключения мира. И в Ганзейском союзе.
– Тогда… Почему? – От злости и обиды стало трудно дышать. – Почему Людвиг оказался после ранения один, без поддержки?
– Как ведет себя подполковник? – спросил господин барон у следователя.
– Это те же приключения агента Церга. Тридцать девятая книга за семь лет.
– А что я? – возмутился барон, безуспешно ища поддержки в насмешливом взгляде Грона. – Просто сказал правду!
Грон же снисходительно посматривал на веселящихся женщин. Перед сном Агата тщательно закрыла двери. Долго не могла заснуть, прислушиваясь, как бесприютно воет ветер… Эльза зашла к ней, вздохнула. Пры…
– Я в порядке, – тихо проговорила Агата, словно прочитав его мысли. – Не надо меня отсылать.
– Я… пришла с собаками, – смутилась в свою очередь женщина. Ее присутствие в доме неженатого мужчины выглядит совершенно однозначно. И как она об этом не подумала? Зачем подошла?
Эвелин сделала шаг назад. Потом еще и еще. Надо уходить. Раз любимый подарил ей такую возможность, его смерть не должна стать напрасной…
– Спасибо, господин фон Бикк. Я, пожалуй, воздержусь. Завтрак был более чем плотным (и это, кстати, истинная правда! Спасибо Кассу…).
– Не думайте об этом. И не извиняйтесь. Лучше скажите мне… О чем вы думаете? У вас такой озабоченный вид, что еще немного, и я решу, что ужин вас не впечатлил.
Женщина бросилась к дорожной сумке, раскрыла. Есть! Слева был карман с зельями. На достаточно большой банке было написано: ранозаживляющее.
– Холод замедляет действие, – с укоризной посмотрел на барона доктор, словно тот должен был знать не только свойства, но и особенности всех отравляющих веществ.
– Слушайте, – недовольно посмотрел на нее хозяин дома, стоя на пороге комнаты. – Вы почему не спите?
– А как госпожа Агата оказалась в столице?
– Но даже если это и Ульрих, – продолжал Майнц, – не понятно, откуда «Водяная Смерть».
Каспер оглядывал кухню, явно придумывая, что бы такого предложить хозяйке, чтобы она скушала и успокоилась.
– Сколько у меня времени, чтобы все решить?
– Я не сомневался, что вы знаете литературу. Но ваши знания истории приятно удивляют.
И доктор машинально потер страшный шрам от ожога по всей левой стороне лица.
Все это время он каждый день анализировал имеющуюся информацию. Подключал связи, а они у него были. Но… ничего. Ни одной личности вокруг этого темного дела, которая хоть как-то могла быть связана с «…
– В следующий раз, – строго посмотрел на мальчишку Эрик, подумав, что им надо доехать до Орна и переговорить со следователем Майнцем.
– Творожной запеканкой! С изюмом. Господа не заказывали, но я позволил себе… Будете?
Эльза аккуратно остановила лапой медную чашечку и грустно посмотрела на расстроенную женщину: «Не переживай ты так… Лучше посмотри на моего хозяина, видно же, что он готов скупить весь чайный арсенал…
– Агата почувствовала себя плохо. Вышла на улицу. В тот день было очень холодно. Собаки нашли женщину в кустах недалеко от моего поместья. Я вызвал Фульда. Все.
«Ага. По-тихому…» – Грон сел рядом с подругой.
– Когда у нас не было больших денег и популярности на весь Отторн, все было намного проще. Тогда мы просто не интересовали семью Лингеров.
– Смотрю, вы надели на нее кулон отсрочки смерти? – чуть улыбнулся доктор, явно получая удовольствие от замешательства хозяина дома.
Кристаллы отозвались почти сразу. Голова от потери крови кружилась чуть больше, чем обычно. Странно. Он вроде бы все продумал, хотя… Если честно, такую работу делал первый раз.
Хозяин собак покачал головой и отправился вдоль зарослей, что отмечали границу его владений. Лезть напролом через кусты он не собирался.
– Благодарю, Ульрих. Вы свободны. – Барон кивнул солдату, что по его просьбе привел Людвига фон Лингера в комнату для гостей.
– Жемчужина Чи-джо-ида. Красная Книга Духов. Авторство собранных в ней более тысячи онки так и не установлено до сих пор. – Агата проговорила это, не отрывая удивленного взгляда от бывшего канцлера.
Майнц выпроводил стажера и чуть не выронил вибрирующую блестящую пластину из рук. Изобретение барона фон Гиндельберга использовали пока только спецслужбы. Следователя этим чудо-артефактом бывший канц…
– Все живы? – закричал доктор Фульд, выскакивая из мобиля.
– Я думал, меня убьют. Но оказалось, в этом нет необходимости. Все очень просто. Я умер раньше. В тот самый момент, когда ушел от тебя. Это очень удобно – живой мертвец на службе короля.
– Спасибо, – смущенно проговорил барон, сделав глоток.
– Все истории начинаются и заканчиваются с одного и того же, – вздохнул следователь, – где взяли яд…
Почему она все это время позволяла так с собой обходиться? Мужу, его родственникам, издателю. Почему ей не пришло в голову сказать «нет», когда Вилла требовала у них денег, или хотя бы воспротивиться…
Смех канцлера раздался настолько неожиданно, что дамы смолкли. Несколько мгновений они стояли, молча разглядывая весьма респектабельного мужчину, который… не мог остановиться.
– Ни кто, а что. Необходимость обеспечивать безопасность госпожи фон Лингер.
За неделю у них с Эриком фон Гиндельбергом выработалось четкое расписание – точность выполнения можно было проверять по минутам.
Агата грустно улыбнулась. Покупка-мечта, на которую не было денег. Стоила, кстати, такая машинка в половину мобиля не самой старой модели.
– Она пропала сутки назад. Объявлена в розыск по подозрению в убийстве мужа.
– Фрау Берта считает, что только младший заслуживает доброго отношения. Старших можно унижать или разорять!
– Слишком… бравый и образцовый. Какой-то… излишне правильный, что ли? Не живой…
– Простите за задержку, мадам. – Ганс поклонился.
– У нее столько заслуг перед Отторном, что… посчитаем это разумной самообороной.
– Ты слышишь? Мальчик мой, ты слышишь? Слышишь, как она со мной разговаривает!
– Вы зачем вышли к чужому без охраны? – прошипел барон.
– Не получится, – тут же откликнулся Эрик.
– Как вы думаете, он так разговаривал со мной, потому что я – женщина?
Канцлер империи Отторн, вытирая влажные от смеха глаза, тихонько уселся в уголке книжного магазина. С совершенно счастливым видом он наблюдал, как оторванное от чьего-то цилиндра ярко-зеленое перышко…