«Вставай! – уговаривала себя Агата. – Черновых набросков уже много. Пора отправляться к старой, доброй печатной машинке!»
Она рыдала. Громко. Долго. Ульрих принес успокоительные капли. Агата выпила, расплескав половину трясущимися руками на уже и без того насквозь мокрый от ее слез фартук. Майер заварил успокаивающий чай. Конечно, у самой госпожи получилось бы не в пример лучше, но хозяйка выпила, и слава Вестникам, кажется, помогло…
Так незаметно, в ожидании неминуемой смерти, подобралась тоска. Дни шли, а убийц все не было. Он приобрел поместье, переехал в него с собаками.
– Госпожа фон Лингер! Как приятно вас видеть, дорогая! Чай? Кофе? Знакомый кондитер утром прислал лимонные пирожные, как чувствовал, что к нам сегодня заглянет дорогая гостья, правда, Жоззи?
Она мгновенно поднялась. Наверняка барон допил снадобье. Надо сделать новое. И Конрада напоить гранатовым соком – хуже уж точно не будет. Барон фон Гиндельберг – единственный зануда на всем белом свете, называющий «кислятиной» сладкий, тягучий, ароматный, невероятно вкусный гранатовый сок! Да она бы и сама не отказалась! Но все лучшее – детям. Детям и баронам. Вперед!
Барон не верил своим глазам – каждая трубка была уникальна. Не похожая на остальные, она сохраняла форму, созданную самой природой.