Все цитаты из книги «Фальшивые зеркала»
Всё снова на инстинктах, я достаю левой рукой револьвер Стрелка, взвожу курок, вскидываю оружие и стреляю в улыбающееся лицо…
— Ваше желание — наше исполнение, — позволяю себе капельку двусмысленности.
Мы молчим несколько секунд. Смотрим друг на друга… хотя что тут смотреть. Не слишком-то всё изменилось.
Конечно, такие случаи погоды не делают. Сумасшедших влюблённых и охваченных ностальгией друзей бывает не столь уж много…
Это уже совсем не похоже на сон. Даже на бред не похоже… хотя откуда мне знать, каким бывает бред?
На экране теперь была полная неразбериха. Что-то малиново-жёлто-алое. А ещё — в наушниках полная тишина.
Вот этого я бы не смог сделать за сутки. Вообще бы не сумел.
— Вика, моя жена, — пробормотал я. — Па… Антон. Замечательный специалист в области компьютеров.
До меня наконец-то доходит весь комизм ситуации. Конечно, какой я дайвер? Такой же, как Илья обитатель Диптауна, раньше подвизавшийся на чёрной работе, а теперь нашедший тёплое место.
— Мадам! — восторженно вопит Маг, оживая. — Ну я же сразу это понял, сразу, как увидел! Почувствовал знакомый почерк! Только не стал говорить… раз не хочет сознаваться, значит, не хочет…
— Никто? — в голосе Дибенко ирония. — А что встроено в этот Храм?
— Достанем! — Падла жизнерадостно машет пустой бутылкой. — И передадим тебе. Всё как условлено.
— Не надо. Если хочешь, ныряй. Только поставь таймер на полчаса, поможешь на стол накрыть.
Чингиз мотает головой, и Пат начинает грызть брикет, не спрашивая больше никого.
— Лады, приятного аппетита, — бормочет Илья, вставая.
— Как ты узнал? — спрашивает Шурка, когда мы уже входим в арку.
На миг мне становится так тоскливо, так безысходно, что я готов прошептать свой верный стишок. Выйти из глубины — пусть голова отзовётся болью. Слопать что-нибудь, завалявшееся в холодильнике. И лечь…
Надо было довериться инстинктам которые увели меня из «Лабиринта» после первой неудачи.
— С софтом… — Паренёк с видимой неохотой подошёл и протянул мне диск.
— Да. — Чингиз отставил пустую кружку. — Ответишь — будут тебе игрушки…
— Какой там в порядке! Пат повторяет те слова, которые от меня услышал. Чингиз говорит, что в следующий раз не станет его спасать. А он всё равно повторяет. Непрерывно.
Изнутри здание представляет собой пустую коробку. Только по стенам кое-где есть лампы. А всё внутреннее пространство заполнено решётчатой арматурой.
— Зачем? Я знала, что когда ты поймёшь, случится беда. Но обманывать… не хочу. Тебя — не хочу.
Пожалуй, экспериментировать на тросе не стоило, но мне хотелось всё-таки понять, на что это похоже…
— Оки, — соглашается Чингиз. — Но, может быть, ещё с кем-нибудь посоветоваться?
Пуля входит ему в шею. Вирус, пакет электронных импульсов, троянец — я не знаю, как правильно назвать этот заряд. Но для меня это именно пуля.
И колпак анабиозной ванны… зачем имущество портить?
Вот как рушатся идеалы. Крутой бизнесмен Чингиз, великий хакер Падла, последний дайвер Леонид — все пасуют перед Тёмным Дайвером…
— Нет, — честно отвечаю я. — Он легко мог меня прикончить там, у машины. Взлетел бы повыше и расстрелял. Или стал бы невидимым и расстрелял. Он мог сделать всё что угодно.
Ромка подходит и садится рядом. Он словно плотнеет, обретает большую иллюзию плоти.
— Всё, что могло биться, там уже разбилось, — Чингиз печально покачал головой. — Кроме потолка, но там стекло бронированное.
Я едва успеваю пожать ему руку — Маньяк кидает на стол деньги и выбегает из ресторана. Да, научила его Америка трудовой дисциплине. Это не Питер, где он порой забегал в обед ко мне пива выпить.
— Я больше тебя не брошу… — говорю я и касаюсь его плеча.
В окошечке скучает Таня. Славная девушка, если это и впрямь девушка.
— Вот не зарекайся. Станет гроб поближе — задумаешься.
И бешеная радуга, порождение нечаянного гения Димы Дибенко, вспыхнула на экранах виртуального шлема.
— Знаете, а мне надо ещё передвинуть в спальне трельяж! — вспоминает девушка. — Вы не поможете? Мы бы сразу оформили новый заказ.
Нормального тинэйджерского энтузиазма от легальной выпивки Пат не проявлял. Или очень хорошо сделал вид, что это ему не нужно.
— А говоришь, что я не романтичен, — вздохнул Падла. — Ладно… замяли. Ты только не забудь, поэт, тебе сейчас на разборки ехать.
Но я распорядился своей находкой так, будто мы в настоящем боевом рейде на чужой территории. Поделился лишь с симпатичной мне девочкой…
— Ищи, — говорит женщина. — У нас сейчас нет времени на детские забавы. Правда, Берд?
— Пиво пить? А как я могу запретить? — Чингиз выглядел удивлённым.
Выхожу, запирая дверь. Делаю несколько шагов, замираю, быстро оглядываюсь. Коридор пуст.
Сев на корточки возле роскошного биде, я всё-таки заплакал.
— Мы работаем на машинах с операционной системой «Друг». — Кис щёлкает пальцами, и бармен приносит ей новую кружку пива.
— Мои ребята задерживаются. — Андрей сделал странный жест, будто собирался поправить несуществующие очки. Вот из таких маленьких деталей и складывается образ — лукавый ленинский прищур, ослепительная…
— Вход в сеть. Режим обычный. Личность номер три — «Протей».
Она права. Она во многом права, отказавшись от глубины… или почти отказавшись.
— Давай уберём завтра? — тихо сказала Вика.
Вика поднялась раньше. Я слышал, как она ходит по кухне, что-то негромко напевая, как бормочет включённый телевизор. И пахнет чем-то вкусным. И можно понежиться в кровати, не вспоминая ни о какой глу…
Я вдруг понимаю, что это — всерьёз. Лёгкое оцепенение, наступившее после появления незнакомца, спадает.
Комната длинная, в конце, между двумя зашторенными окнами, пылает камин. Возле него все и толкутся. Пат сидит на полу, обхватив руками коленки. Он мрачный как туча, мне лишь едва заметно кивает. Похо…
Вот такой зарождающийся искусственный интеллект. Вот такой прогресс. Убивает, во всяком случае, почти по-настоящему.
— Не вам учить меня морали, — спокойно отвечает Тёмный Дайвер. — Хакеры, дайверы, воры-бизнесмены… Учтите, я ещё беру самые явные ваши проступки. Хватит тянуть, Чингиз. Мне нужен файл. Я не собираюсь…
— Покричать надо, — предлагает Маг, поглядывая на нас. — А то ребята волнуются.
— Кто ни разу не убивал таких? — спрашивает Маньяк. — Чингиз, Падла, Лёня — проверяйте остальные хижины.
Тихо. Очень тихо. «Трактиръ» вокруг начинает таять. Мир заволакивает туманом. Серая мгла, изнанка Диптауна.
— Я не шёл в Аль-Кабар. Я не вытаскивал Неудачника из Лабиринта. Я не прятался в публичном доме, ведь его хозяйка тоже не существовала в природе. Я лишь воплощение чужой некомпетентности. Человек, ни…
Но малолетние хакеры всё равно стараются…
— Сашка, а я догадался где! — страшным шёпотом говорит Зуко. Уворачивается от оплеухи, с хохотом набирает свой пароль и исчезает.
Я помолчал, глядя, как Чингиз разливает по крупным, граммов на сто рюмкам, дорогую датскую водку. Пат молча налил всем сока.
Одно дело — быть заложником в игре, заложником программы.
— У меня есть план получше, — отвечаю я. — Шурка…
Третьего появления не происходит. Чужак, видимо, решает повременить.
Он делает паузу. И мне кажется, что я уже знаю продолжение…
Мы были стражами на грани настоящего и выдуманного мира. Теми, кто никогда не терял связи с реальностью. Кто мог уговорить, успокоить, утешить и узнать настоящий адрес — чтобы потом, в реальном мире,…
Но кто держит его в руках — мне не узнать никогда.
Вика сидела на краю дивана. Её ладонь медленно и ласково гладила моё лицо.
Вот это то, чего он никогда не сможет простить.
Я ничего не говорю. Жду. Дибенко, похоже, собирается с мыслями.
— Не мог. Что я, дайверов не видел? Или тех, кто пытался по глубине без дипа ходить? Дайвер это был. Ему надо было взломать «New boundaries», а там работа для хакера, не для дайвера.
— Ты же получишь сто двадцать пять долларов за это письмо, — продолжаю гнуть свою линию. — Ну… пятьдесят баксов мне.
— Только бы доехал Крейзи, — говорит Маньяк.
— Рисовый салат, темпура, саке, — не заглядывая в меню, говорю я. Сегодня не четверг, но будем считать, что у меня — личный рыбный день…
— Пат! — Чингиз ухитряется вскочить, опрокидывая тяжеленное кресло, и на четвереньках подползает к нам. — Пат!
— Леонид, мы задумали невозможное, — говорит Падла. — Дело не в мастерстве. Ты видишь — тут практически нет настоящих схваток? Старых, добрых дуэлей… ты с пулемётом, я с мотопилой… кто кого перехитри…
— Не разум… — вдруг произносит Чингиз. — Иллюзию разума.
Чего не хватает нам всем, чего? Здесь, в настоящем мире? Я не верю в то, что плохих людей больше, чем хороших. Я не верю в то, что мы слабее. Я не верю, что каждый желает каждому зла. Да, можно приве…
И тогда он просто улыбается. Смущённо, виновато, растерянно.
— Знаю. Падла тоже так говорит. И Чинга. Только Ромка ведь знал, что это опасно будет?
Расплачиваюсь, выхожу. Машина уносится на поиски следующего клиента. Я оглядываюсь.
Мы стоим так почти минуту. Ждём. Потом Маньяк выпрямляется, заглядывает через перила вниз, пожимает плечами, вопросительно смотрит на Чингиза.
— Нет. Но он никуда не уйдёт. Теперь — не уйдёт.
А я, как любой дайвер, привык верить инстинктам.
— А у меня теперь такая работа — по «Лабиринту Смерти» бродить.
— Ну почему ты никогда не можешь сделать всё чисто, тихо и аккуратно?! — с болью в голосе спрашивает меня Крейзи.
Чингиз снова потянулся за бутылкой. Я, взглядом спросив разрешения, взял со стола его телефон.
— Ты тоже что-то узнал? — вступает в разговор Чингиз. — Не так ли?
Подхожу, взглядом спрашиваю разрешение присесть.
Выстрел — я бросился вправо. Монстр разворачивается на экране, грузновато, но всё-таки слишком быстро.
— А у тебя есть куда податься? — интересуется она.
— Э-хе-хе, — вздохнул Падла. — Так что… ты идёшь?
— А именно? — Чингиз остаётся невозмутимым.
— Мне правда очень жаль, — сказал Падла. Снял очки. Взгляд у него стал близоруким и беззащитным. — Дайвер… ты мне влепи сейчас, если хочешь. Я смирю естество!
— Бог с ним, с Дибенко… — Я сглотнул. — Бог ему судья… Вика… а Ромка?
— Ого! — Он крутит пальцем у виска. — Нашёл дурака!
Я не стану раскрашивать волосы Стрелка яркими красками, менять джинсу на бархат, а дублёную кожу на ухоженную шкурку.
— Привет, Лёнька! — кричит кто-то, прыгнувший на меня сзади. Увы, плеча, на которое он хотел навалиться, уже нет. Имеются только мои ноги, о которые он благополучно запинается и с протяжным воплем вл…
— Заряд третьего поколения. Последний заряд. Их больше нет.
Почему-то мне чертовски приятно, что она не стреляла по нам, а пришла на помощь. Несмотря ни на что. Ещё приятнее — что не её убили ребята, добывая мне пистолет.
— Скажи, тот Стрелок… про которого часто вспоминают в «Лабиринте»…
У входа на стене плакат. Нарочито торопливым, неразборчивым почерком написано: «День чешской кухни».
И как падающий канатоходец я раскидываю руки, пытаясь удержать равновесие, цепляясь: за левую стену — синий лёд, за правую стену — алый огонь…
Я глотаю коньяк. Смотрю на Тёмного Дайвера. Тот разводит руками — немного виновато, немного смиренно.
— Тут хозяев нет, — солидно отвечает Пат, пожимая мне руку. — Только в своих комнатах каждый хозяин.
— Есть, но оно мне не нравится, — пробормотал я.
Какая ещё кровь в висках! Навстречу выскакивает второй, точно такой же монстр. Только он свеженький, полный сил и жажды деятельности. А я уже полудохлый, с едва стреляющим пистолетом…
— Меня нет, — ответил я. — Вика, нам же доказали? Меня нет и никогда не было. Я — легенда. Миф. Несколько абзацев в чужой диссертации.
— Оборотня? — Она ещё улыбалась. — А что у него?
Но Дибенко я в конце концов могу спросить.
У каждого было что-то, ставшее его визитной карточкой.
— Мне в тридцать первую квартиру, — сказал я, украдкой заглядывая в бумажку.
— И сейчас — тоже лето. Только очень морозное. Но будет новое лето… я чувствую его дыхание, лёгкую поступь по заснеженным листьям… Лето…
— Чингиз… — Он трубно высморкался. — Чингиз, спой ещё разок про лето? А? Я не всё запомнил. Как там… «малиной во рту», «я буду долго гнать велосипед»…
— Почему? — Дибенко искренне удивлён. — Я просил помощи. Обещал награду.
— Мне надоел этот сон, Ромка, — говорю я, чтобы хоть что-то сказать. — Ты бы знал, как он мне надоел! Эти стены льда и огня… эта дурацкая проволока… эта чёртова пропасть…
— Ещё бы, — на миг Ричард утрачивает оживлённость. — Помню. Ты сразу отказался его строить?
Левая стена — синий лёд, правая стена — алый огонь…
Что случилось, когда он вырвался вслед за нами в изнанку Диптауна, в серый, размытый мир информационных потоков? Что он увидел, услышал, понял?
— Общение, — говорит Чингиз. — Общение, приключения. По большей части. Всё остальное может дать простая электронная почта.
Собрались они быстро — и Недосилов, и его аспиранты. Вот что ценю в людях — это умение быстро прощаться.
А Протей, в чьём теле я нахожусь, убивает голыми руками. Со Стрелком этого я не смогу сделать.
— Я тебе ещё как-нибудь устрою такое же бдение на полчаса! — грозит Маньяк и отключается.
Вынужден согласиться. Погибли самые невзрачные персонажи. Явно программные порождения.
Были бы наши мозги на шестерёнках — сейчас стояло бы сплошное щёлканье.
— Ты подставил их, сволочь! Договор расторгнут!
Пауза начинает затягиваться. Женщина легонько толкает Илью в бок, тот слегка качается, но продолжает сидеть.
Я молча смотрел, как Вика достала из сумочки сигареты, зажигалку. Курит она крайне редко. Только если ей очень хорошо… или очень плохо.
Где же он? Мне видна стена, но я не вижу Тёмного Дайвера.
— Вот! — Крэйзи Тоссер будто чуть меняется. Не внешностью — поведением, интонациями голоса… теперь это и впрямь Ричард Паркер, крупный сотрудник «Лабиринта Смерти». — Я посылал тебе предложение пойти…
Вика меня без труда убедила, что по сравнению с гнилой питерской погодой в Москве — почти тропики. Я и сам невысокого мнения о климате северной столицы. Вот только золотой пушкинской осени что-то не …
Чингиз кивнул. Проверял он меня незатейливо и не скрываясь.
— Эхо… Я громко крикну. — Крейзи всё-таки старается не смотреть вниз.
Где-то через полчаса мы уходим в отрыв. Я, Крейзи и Нике. Наверное, нам всё-таки мешают седоки, а может быть, у девушки прирождённые способности к альпинизму. Спускается она сосредоточенно, не глядя …
— Да какая разница, как назвать? — Падла подмигнул мне. — Сигарет оставь и езжай. Ствол только не забудь почистить…
— Вечером, ха! — возмутился Пат. — В полтретьего! Ты пришёл пьяный в задницу!
Правая стена добрее. Вспышка, и даже не успеваешь почувствовать боль. Огненная купель. Щедрое пламя. Свобода быть пеплом.
Теперь стряслась беда покруче. Что такое страх утонуть по собственной глупости, когда появилась опасность, что тебя утопят?
— Не надо чека. Я всё равно не возьму. Да он мне и не нужен, если вдруг я захочу получить в банке твои деньги. Но я не буду.
— Прототип оружия третьего поколения. Тот самый, из которого убили твоего друга… если это важно.
Может быть, я ожидал другой реакции. Наверное, детский облик провоцирует, я был уверен, что он уйдёт прочь. Но Илья откидывается на стуле и всем видом изображает готовность слушать хоть до посинения.
Вика, я сказал, что попробую найти компромисс… значит, я соврал…
— Обратиться к руководству, — предлагает Крэйзи. — Рассказать им всю правду. Наверняка они имеют какие-то аварийные варианты.
— Значимые слова в шифрах используют только ламеры, — говорю я. — Знак, конечно. Теперь три открытые скобки, цифра восемь. И восклицательный знак.
Официант ухмыляется. Похоже, он и впрямь не огорчён.
Мой первый прорыв из «Лабиринта Смерти», когда я увёл оттуда Неудачника…
— Не смотрел, — притворяться поздно. — Там исходники оружия третьего поколения, я правильно понял?
— Пошли… — Маньяк, покачивая головой, толкает Мага в плечо. — Молодец… что ещё сказать…
— У него очень простой вход, через его же особняк. Роман чужим серверам не доверял, держал всё на собственной машине.
— Бестолковая штука… Пусть забавляется. Пока поработаем пистолетами.
Чтобы пробить дыру в крыше, потребовалось три заряда. Смотрю на индикатор — осталось ещё пять. Негусто.
— Лёня… почему ты решил, что я — Тёмный Дайвер?
Полупридавленная пчела, порхающая перед огнедышащим медведем, вот кто я сейчас.
— Найти-то можно. — Шурка улыбается. — Вот только это тебе ничем не поможет. Пока он не посмотрит тебе в глаза, на серьёзный разговор не рассчитывай.
Нечисть боится улыбки больше, чем креста и святой воды. Все подлости делаются с серьёзным лицом. Вся мерзость происходит от того, что кто-то испугался улыбки. Не важно, своей или чужой.
— С твоей же подачи! Ты продемонстрировал, что дайвер способен идти по «Лабиринту», как по бульвару! Логично было устроить вход в место, куда способны войти лишь дайверы, в конце самой сложной игры в…
Какие у неё усталые глаза. Красные, усталые глаза не выспавшегося человека. Проплакавшего всю ночь… или просидевшего почти до утра в виртуальном шлеме.
— Привет, пёс, — садясь на корточки, сказал я. — А где же твой хозяин?
— Вика, работа, — сказал я. Достал из гардероба чистый подкостюмный комбинезон, надел. Старый, пропотевший за три дня работы, отстегнул и вытащил из костюма, бросил в тазик для стирки.
— Тормози! — вопит Маг, отцепляет одну руку, протягивает к тросу, но вовремя спохватывается. Сейчас бы его и унесло вверх… вцепись он как следует.
— Здравствуй, Леонид, — говорит Чингиз. — Садись куда-нибудь…
Чем может стать программа, которая день за днём убивает и которую убивают? Программа, которая работает непрерывно, подтягивая на себя, по мере надобности, огромные ресурсы сети? Программа, которая об…
— Это предупреждение. — Голос глухой, искусственный. — Ты понял?
Нет, он действительно уникум. Мы ведь ни разу не говорили с ним о Тёмном Дайвере. Вообще о дайверах не говорили.
Ничего. Уже скоро Диптауна не будет. По крайней мере в том виде, в котором мы привыкли его знать.
— Лафа… — коротко говорит Илья. — Но я это знаю. А Храм?
Мне нужна сейчас ярость. Ярость, ненависть, злоба. Иначе не сделать того, что я должен сделать. Одно дело — лишить первых проблесков жизни оживающие доспехи… панков, грызущих пистолеты и давящих прох…
«Использование внешних баз данных, вложенных при программировании первичных поведенческих реакций, копирование реакций партнёров-людей и анализ эффективности собственных действий позволили добиться н…
— Уверен? — скептически спрашивает Чингиз. — Ты её снова видел?
— Я не мог предвидеть, что за ними предпримут охоту с новым оружием! Да, это я настоял, чтобы Падла взял Ромку на взлом!
Слишком многое случилось за сутки. Такое бурное начало не сулит ничего хорошего. Это насмешка судьбы.
— Знаю. У них возникли проблемы на последнем этапе игры. Отказала программа главного монстра.
— Нам один уже не советовал… — упрямо сказал Падла. — Сейчас небось тоже над машиной плачет…
Какая-то волна настороженности, тревожной тоски окатывает всех. Действительно странно. Но делать нечего — только ждать…
Слово подходило к обстановке не больше, чем мои старые джинсы. Но какого-то эффекта я всё-таки добился. Из одной из двустворчатых дверей мягко вышла собака, двинулась ко мне.
Подойдя к статуе — вокруг сидят какие-то хиппующие личности, попивая пиво и покуривая марихуану, я останавливаюсь и вновь смотрю на часы.
Эта еда не существует в природе! Она просто-напросто нарисована! И мы можем сейчас, после третьего этапа, выйти из глубины, поесть настоящей пищи, передохнуть. Никто из нас не умрёт от голода.
Я спрятал листок в карман и пошёл одеваться.
— Ты ведь сам отказался от дара, Леонид. Ты выбрал реальный мир… тебе показалось, что ты выбрал раз и навсегда. И ты стал жечь мосты. Отказался от способностей дайвера… но ты ведь не мог изменить сам…
Тёмный Дайвер крутит в руках бокал. Качает головой.
— Лёня… это… — Маг утрачивает всю свою весёлость. — Ну нельзя же так!
— Хоть это радует. У нас всех было более гуманное оружие. Леонид… не раскисай. Падла подъедет. Жди.
Взгляд незнакомца становится почти дружелюбным.
— Успехов, Лёня. — Вика сказала это совершенно искренне. — Но ты словно сам себя убеждаешь.
Огонь — подо мной. Клокочущее, вечно голодное огненное море. Лёд — сверху. Потолок, который не пробить, цепкий ледяной потолок.
Я едва удержался от того, чтобы нацепить шлем, комбинезон и нырнуть. Слишком хотелось есть — виртуальная пища может на несколько часов унять голод, но я ведь даже в «Трёх Поросятах» не пообедал.
Я знаю, где мне нужно побывать. Останавливая машину «Дип-проводника», называя адрес, глядя на проносящиеся за окном здания, повторяю себе, как заклинание: «Надо. Надо. Надо.»
— Ты уверен? — Голос Чингиза вдруг стал опасно громким.
— Нет, наверное, — отозвалась она после секундного раздумья. — Возьми мне бутылку сухого вина. Или пива.
— Умеешь! Можешь! Должен! — кричу я. И отвешиваю ему пощёчину. Со всей дури. — Ты должен! Должен — значит можешь!
— Да уж… А ещё, говорят, полиция до сих пор на ногах.
— Падла, вы перешли к оружию второго поколения без малейших угрызений совести, — сказала Вика. — Так произойдёт и с оружием, которое убивает. Едва оно попадёт вам в руки — найдутся основания пустить …
Краем глаза я вижу, что Падла тянется к пистолету, быстро качаю головой. Не поможет… влипли мы. Хорошо влипли.
— Не собираешься отказаться от этого письма? — небрежно интересуюсь я.
На кухню зашёл Пат. Заспанный, протирающий глаза, в джинсах и босиком.
Минуту мы все молча смотрим вниз. Даже Пат поднялся с пола и приник к окну.
С трудом мне давалось лишь одно. Глаза. Порой приходилось переделывать их десятки раз, прежде чем они становились живыми. С тех пор я понял, что самое главное в нарисованных лицах.
— Ты можешь вытащить почку, отпрепарировать, посмотреть под микроскопом, а потом засунуть обратно? Я не могу. Пока — не могу. Мне было нужно то, что называется исходниками. Теперь я добился своего.
Машина не очень сильная. Защита — стандартная. Нет проблем обойти. Она ходит в глубину не для того, чтобы воевать. Не для того, чтобы спасать.
А вот самый талантливый хакер, самый лучший программист в глубине этой способностью не обладает…
На этот раз я пробуждаюсь вместе со всеми. Теперь зал пострадал меньше, но что-то случилось с аппаратурой большей части анабиозных ванн. Там покоятся поджаренные тела.
И Вика, подошедшая ко мне, увидит под снятым шлемом белое, мёртвое лицо.
Вся наша команда уже палит. И остатки чужой — тоже. Мне показалось, или движения Императора несколько замедлились?
А самое печальное, что это очень плохой знак. Если бы возродились все дайверы, я бы об этом узнал. Значит, Тёмный Дайвер предпочитает оставаться одиночкой.
— Это нечестно! — вскинулся Пат. — Там терминал был встроен в антивирусную программу! Которую Падла мне сам дал! Для защиты от других хакеров!
…В холодильнике нашлись кола и сок. Я выпил сока, сушить рот ортофосфорной кислотой, добавляемой в напиток умными производителями, было совсем не с руки. Так… времени без четверти час. Или Вика подгр…
— Я больше люблю лето. Только оно всегда кончается. Как ты думаешь, Леонид, может быть, это и хорошо? Бесконечное лето. Пусть в электронном мире. Пусть даже там будешь не совсем ты… но ведь там всегд…
И упасть я ухитрился удачно — вижу Чингиза и Падлу, обвисших в креслах.
— Вика, у него есть оружие третьего поколения.
Когда я подхожу к башне, она окончательно обретает реальность. Стены — из белого мрамора, узкие окна-бойницы, закрытые поверх стекла решётками. И одна-единственная дверь, массивная, могучая, из полир…
— Конечно, посиди, если что, так заночуй… — сказала Вика. С неуверенностью и растерянностью. — А по голосу ты не пьян… Если будешь возвращаться поздно, открой дверь сам и не шуми…
— Блин, — говорит Падла. — Блин и блин. Они создали ИИ!
По взгляду тинэйджера я понял, что за этого гнусного «человека» он принял меня.
— Трудишься? Молодец. Такие дела… отвлекись-ка на минутку. Возьми файл, который мы зашифровали… да. Лениво идти? А по локальной сетке взять трудно? Вот… Сейчас мы все по очереди назовём тебе свои клю…
Зализывая царапину, неглубокую, но кровоточащую, я вытащил из заднего кармана джинсов пакетик с пластырем. Вполголоса матерясь, залепил ранку.
Может быть, у него просто нет слов, которые могли бы всё объяснить. Ему не довелось их слышать.
— Прямо так и пнуть? — у тинэйджера вспыхнули глаза.
— «Варлок-9300», — отвечает Шурка. — Наконец получилось так, как задумывал…
Я поперхнулся кофе от столь причудливого переплетения советов. Но Вика уже отставила поднос на тумбочку, встала с кровати, оправила юбку. Улыбнулась.
Я встал, отключил разъёмы, прошёл в ванную. Сунул голову под холодную воду. Опьянения уже не было, лишь ныло в животе и пересохло во рту.
Как больно-то! Особенно, когда сам себя режешь.
Когда хакер вернулся из ванной, он уже был слегка одет. В роскошный халат, правда, слишком длинный и узковатый в плечах, явно принадлежащий хозяину. На ногах образовались тапочки — совсем уж маленьки…
Потому что стоит Пату умереть — и ты станешь другой, глубина.
В довершении всего новое действующее лицо пьесы абсурда оказалось одетым лишь в чёрные сатиновые трусы до колен. Впрочем, где-то на поросшей шерстью груди запутался маленький крестик, а выпученные гл…
Господи… да не нужны мне ни сто, ни двадцать пять, ни десять баксов с причитающейся ему суммы… И не стану я их брать, если всё получится, и он доставит письмо по назначению.
— Идут… — облегчённо произносит Маньяк. Он наблюдает за входом в парк — высокими воротами в символическом ажурном заборе.
— Хрен ли стратегия, он меня взглядом сжёг! — возмущается Падла.
— Компания «HLD», служба доставки проблемной корреспонденции… — выпаливает рыжеволосый мальчишка, стоящий у дверей. — Это Храм…
— Мы не собираемся идти по этапам, — мягко говорю я. — У нас нет на это времени.
— Извините, извините пожалуйста! — Девочка — само очарование. — Мне так неудобно! Это всё муж, он вечно занят, это его вина… Но он попросил заплатить вам за беспокойство!
Ей тоже досталось от взрыва. Она стоит на коленях, и оружие в её руках смотрит на меня.
Наблюдение за чужими глупостями — вечное бесплатное удовольствие.
Я впускаю друзей в Храм, хлопая каждого по плечу, и словно невзначай не отпуская руку, пока они не перейдут порога. Падла, кажется, понял, в чём дело. И Маньяк тоже. А остальные не обратили внимания.
— Господа хакеры, уважаемый дайвер… — лёгкий кивок в мою сторону. — Мне кажется, вы делаете большую ошибку.
Пистолет в руках Шурки подрагивает, накапливая заряд.
— Лихо, — только и говорю я. — Вы его делали на основе вирусной технологии?
Я тоже не сомневаюсь, что Диптаун изменится после появления в нём реального оружия. Но вот насчёт «лучшей стороны»…
— Система будет приспосабливаться к твоему компьютеру, — сообщает Берд. — Ты не хакер, поэтому вряд ли заметишь это сразу… но для профессионала эффект налицо…
Вот такой грубый, шумный, язвительный хакер…
Достав из кармана перочинный ножик, я открыл маленькое, отточенное лезвие. Закатал рукав рубашки.
— Больше аптечек нет? — Нике оглядывает нас всех. Я молча даю Чингизу отобранный у Мага бутерброд.
Во взгляде Шурки появляется лёгкое удивление.
В зале пусто. Почти пусто. Лишь стоит, смеясь и болтая, какая-то компания. Лица незнакомы, это явно не те, кого я расстрелял на пятом этапе…
Вики уже не было, она ушла совсем рано. Я слышал, как она собирается, но продолжал лежать, пока не хлопнула дверь…
На этот раз меня обругал молодой парень, но тоже в сержантской форме. И не бьёт дубиной, что уже прогресс.
— Вначале я пошёл по ложному пути, — самокритично сказал Недосилов.
— Обстоятельства изменились. — Чингиз вовсе не выглядел смущённым. — Я обещал одному человеку выполнить любую его просьбу. И обещал давным-давно, когда ты ещё писал в штанишки.
— Добрый вечер, Леонид, — вполголоса сказал Падла. — Я не слишком задержался?
…Но я почему-то представил себе, как Чингиз стоит наверху, вслушиваясь в наши далёкие вопли. Вокруг — паутина стальных труб, перед ним — натянутый, как струна, канат. Слабый свет редких ламп, оставле…
В глазах Ильи по-прежнему вопрос. Я невольно засматриваюсь на него — чертовски выразительное лицо. Живое. Настоящее.
— Я всегда верил твоим предчувствиям. Так что ты будешь делать? Идти по «Лабиринту»?
— Ты не прав, браток. — Падла отпускает Пата, который, похоже, чуть утратил агрессивность, и подходит к Тёмному Дайверу. — Файл-то мы добыли…
— Чего? — Парень явно теряется, а эльфийки растерянно переглядываются.
— Предложи кому-нибудь другому, — говорю я.
— Абсолютно не помню, — признаюсь я. — Ну что… звуковую карту себе купил?
Выход из ущелья завален каменными глыбами. На них многочисленные граффити. Попадаются и банальные «Макс и Слай были тут», творение безвестных недорослей, и длинные цитаты из Шекспира, Данте и Элюара,…
— Семь человек их было. Все живые, а не боты. Мои программы их не брали.
К счастью, реплика Пата воспринимается сержантами лишь как продолжение шутовства Компьютерного Мага.
— Ты псих? — с любопытством спрашивает друг эльфиек.
Вывеска — неяркая, нарочито примитивная. В эту примитивность вложено куда больше сил и таланта, чем в яркие рекламные огни над дорогими ресторанами. Лубочный рисунок, на котором карикатурные бурлаки …
— Значит, ты готов вернуть файлы? Или уничтожить их, при мне и безвозвратно?
— А я бы попробовал, — радостно сообщает Пат. — В полный рост!
— Работать. Я позвонила, что немного задержусь… но именно немного.
— Чешское есть? — спросил я, втайне надеясь поставить его в тупик.
Я вздохнул, глядя на открывшееся окошко терминала.
И только усевшись в кресло и взяв предложенный бокал виски, понимаю, что он совершенно искренне мне рад.
— Так… мы добились своего, но рады ли мы этому…
Количество перевесило качество. Байт испустил почти человеческий вздох и улёгся обратно.
— Лёня… — Она присела перед креслом. — Ты забыл? У нас сегодня гости. В шесть часов. У нас. Гости. В реальном мире.
— И ты, да? И ты? Поздороваться не даёшь! Нет, всё, я обиделся…
Не хочет она меня отпускать. Никак не желает. Хотел бы я знать, как Тёмный Дайвер это делает. Ведь тут речь уже не о контроле над виртуальным пространством. Тут, скорее, прямое воздействие на меня.
— Да… Бывает. Я тоже однажды такую там встретил… А потом оказалось, что ей сорок лет, и она — мужчина, глава клуба мазохистов…
— Нике, мы несколько странная команда. Мы собираемся пройти «Лабиринт» как можно быстрее. Затрачивая, если понадобится, двадцать четыре часа в сутки, на протяжении нескольких дней кряду. Мы готовы на…
Никогда не возвращайся по своим следам. Там ждут лишь тени.
Моё сменное тело тоже ничего не весит. Это мужчина. Ему лет двадцать. На нём спецовка. Он мускулист. Лицо добродушно-идиотское.
Дверь мне открыл Чингиз. Чисто выбритый, подтянутый, в джинсах и клетчатой байковой рубашке.
— Леонид, откуда я мог знать, что следующий патрон — смертельный?
— Так… мне надо поесть, отоспаться и перенастроить машину… Часов через восемь-десять начнём, ага?
— Теперь понятно, кому я обязан дешёвыми шуточками. «Ваш корабль пристал к острову сирен, те пели „Депеш Мод“, так клёво, что часть команды дезертировала».
— Пат, отдай человеку диск, — велел Чингиз. — И поднимись в столовую. Там на полу валяется тело. Глянь, не слишком ли оно протухло, и пни пару раз в бок.
— Надо проверить карточку медицинского страхования Романа, — говорит Ричард. — Потом… у вас обязательная служба в армии, его должны были тщательно обследовать военные медики…
Вот только лишь Богу позволено поднимать из могил мертвецов.
— Отсюда, — говорю я. Достаю пистолет, который вручил мне Дибенко. Извлекаю обойму. Выщёлкиваю пули.
Так трудно заставить себя поверить в полёт. Забыть всё. Сказать, что не было моста, и не было шага навстречу бездне… Развернуть пространство, раскинуть руки.
— Короче… как он на меня вышел — не знаю. Колоться не стал. Ты же знаешь, я человек простой, рекомендаций не требую, если заплатить хотят.
Чёрт возьми… здесь не его работа в «Лабиринте Смерти»! Здесь установка печально знаменитого почтового фильтра, который полгода контролировал большую часть переписки в глубине! Не ради какой-то опреде…
И что предпримут электронные мороки, когда осознают, а они сумеют это осознать, что скованы материальными рамками?
— Если держать спуск нажатым три секунды, генерируется более мощный заряд.
— Если не ранен, если в бронекостюме… — Дик морщится, вспоминая.
— Принято… — тихий, ласковый шёпот. — Будильник на девять тридцать…
Сам лифт был таких размеров, что в нём хотелось установить джакузи. Сходство с ванной комнатой дополняли зеркальные стены и чёрный матовый потолок. На полу лежал ковёр. Чистый.
— Лёня… — Вика вздохнула. — Лёня, милый, ты всё-таки их читаешь. Слышишь. Догадываешься. Нельзя прятаться в глубине вечно. Понимаю — хочется. Но не выходит. Рано или поздно кто-то должен был принести…
Конечно, в рассказанном им нет ничего секретного. Всё это можно узнать и так… если искать информацию. Но все новости никогда не узнаешь, в этом и беда, и спасение. А Ёжик зарабатывает тем, что пригля…
В ванной я торопливо поплескал в лицо холодной водой, на цыпочках прошёл в гостиную. Разделся, как можно аккуратнее сложил одежду на диван. Заглянул в спальню.
— Вот уж вряд ли. Деньги он перевёл сразу и очень профессионально. А встреча была назначена лишь при успехе операции.
— Раньше надо было думать… — Крейзи вздохнул.
— Тогда стреляй, — кивает мне Чингиз. — Я бы очень хотел найти пару аптечек.
— Теперь… теперь, скорее, загрызёт кого-нибудь. Чингиз на работе, и Чингиз в кругу друзей — разные люди. С первым я, слава всевышнему, почти не знаком.
Всё зависит от того, когда и как Дмитрий Дибенко собирается выбросить на рынок своё новое изобретение… программный комплекс «Искусственная натура». События пойдут либо в одном, либо в другом направле…
— Не ссорьтесь, а? — Вика поставила перед нами тарелки. — Лучше поешьте перед следующей рюмкой. А ты, Лёня, налей мне водки.
Интересно, если Дибенко перехватывает мои пэйджерные сообщения… поймёт ли он, в чём дело, где на самом деле файл…
Лечь спать. А завтра, рано утром, начать обзванивать знакомых — в поисках нормальной работы.
Всё это время я стреляю, не переставая. Пистолет делает всё более внушительные интервалы между выстрелами, заряд не успевает восстановиться. Но я всё-таки добиваюсь своего.
Портал сегодня гудит особенно сильно. Может быть, что-то изменили в диапазоне звука — гул почти физически неприятен. И молнии над каменной аркой бьют куда чаще.
— Так ты ещё не смотрел, что у меня украли? — спрашивает он. — Так?
— Не дайверов! Наблюдались события, которые можно было приписать дайверам. А именно, в ситуации, когда обычный человек не мог самостоятельно выйти из виртуальности, некоторые выходили. Как это могло …
Я так и стоял у компьютера, когда экран погас и тихий, ровный шум, к которому привыкаешь и перестаёшь замечать, стих.
— Мне не нужно оружие третьего поколения… я не собираюсь никого убивать. Ни в жизни, ни в глубине…
— Лёня, ну тут же перемирие! — с укором говорит он. — Нельзя!
— Прости — я отказался от самого себя. Я предал свою судьбу. Я думал, что все проблемы и беды можно решить за один раз. Что есть идеальные поступки и абсолютные истины. Что маленький уютный мирок мож…
Вокруг — туманное ничто. Лишь плотный грунт под ногами, лишь мы четверо. И туман. Дежа вю в чистом виде.
— Продлим твоё время, — говорю я. — Расскажешь что-нибудь интересное?
Встать в восемь утра… для обитателя Диптауна это почти подвиг.
Гиперчувствительность — тоже признак дип-психоза.
Над пробоиной появляется и, змеясь, уходит вверх трещина.
Зуко виснет на мне, пытается приподнять. Увы, виртуальное тело Стрелка весьма тяжёлое. Стрелок сухопарый, но ширококостный…
— Дорого стоит персональный дизайн, — отсекаю разговор.
— Тетанический. Это когда все мускулы сжимаются судорогой. Похоже, он задохнулся, просто-напросто задохнулся.
— Стою, — меланхолично отвечаю я. Как-то не пугает меня полиция Диптауна после общения с Тёмным Дайвером.
Давно меня не убивали. Пожалуй, с тех самых пор, как я окончательно умер…
— Да, вполне. Он мне продемонстрировал все их штучки… вход-выход по команде, нечувствительность к боли, ещё кое-что…
Да, неприятно, наверное. Уже считать её другом, а может быть, слегка по-детски влюбиться…
— Третий режим проверки проводился с использованием технических возможностей «Глубинного контейнера». К сожалению, чистота экспериментов несколько нарушалась двадцатичасовым барьером пребывания в вир…
Не ожидал я, никак не ожидал от Крэйзи Тоссера решения удрать от опасности!
Ромка всегда пил спиртное в неимоверном количестве. Пил и не пьянел. Потому что не умел пьянеть, не употреблял алкоголь в реальной жизни, в свои пятнадцать лет.
— Если мы умрём, файл для тебя потерян, — возражает Чингиз. — Он закрыт на четыре пароля…
— Я не Тёмный Дайвер, Лёня… Я не Тёмный Дайвер.
Он медлит долго, очень долго, словно порождён не программой, в которую заложено было лишь убивать. Осматривается, совсем по-человечески поворачивая голову.
— Прекрасно. И… не надо намёков и обманов. Вдруг мальчик кинется сюда вас спасать? — Тёмный Дайвер вслушивается и подносит трубку к лицу Чингиза.
— Я верю, что ты дошёл. И что всё сделаешь, как надо, тоже верю. Удачи тебе… дайвер. Поработай и за меня… слабонервного глупца. Удачи.
Арка из чёрного мрамора, вход в «Лабиринт Смерти», не изменилась. Клубится багровый туман, пролетают медленные, будто сонные, разряды молний и бредут нескончаемым потоком люди.
— Выходи! — кричу я на Чингиза, который всё пытается делать массаж сердца из глубины… — Выходи, придурок! Где у тебя терминал?
— Он же сразу к пареньку рванулся, — мягко сказал Чингиз. — И между прочим, позвонил мне по дороге. Сказал, что может потребоваться спрятать одного чайника от розыска. Деньги там, фальшивые документы…
— Окей. Тогда говори. А потом обсудим моё предложение ещё раз.
— Желательно быстрее, — вежливо отвечает Чингиз.
— Зачем ты спрятал вход в Храм в «Лабиринте»? Всё было бы просто!
На миг мне показалось, что она готова заплакать. Я привлёк её к себе, обнял сильнее, провёл ладонью по лицу. Лицо было сухим… не умеет она плакать. Я не учил этому нарисованную Вику, а живая разучила…
Голова, украшенная петушиным гребнем, разлетается вдребезги. Кровь, грязь, липкое серое месиво, крошево микросхем и жгуты кабелей.
— Приветики… — бормочет Пат, отступая в сторону. — А ты быстро…
— Кто тревожит мой сон? — спрашиваю я замогильным голосом. Но девчонок интересует не Стрелок как таковой, а лишь собственный спор.
— Слишком долго, — качает головой Чингиз.
Решиться трудно. Очень трудно. И всё-таки я иду по коридору, поглядывая на номера, косо прикрученные к дверям.
— О… — Вика засмеялась. — Тогда меня ждёт блистательная научная карьера! Такой уникальный случай, да ещё под боком… временами под боком… Я пойду, Лёня, уже и так опаздываю изрядно.
— Я куплю часть вашего снаряжения. За настоящие, реальные деньги. Десять долларов за ракету. Сто — за ракетомёт.
— На конференции по новым коммуникационным программам. Он там инкогнито был, но знающие люди догадались.
— Я? Я за папиросой спустился. А ты её уже скурил. Но я тебе всё прощу, Чингиз. Ты только ещё про лето… Слушай, а про весну так же можешь?
— БИОСы пошли слишком умные… — в объяснения он вдаваться не стал.
— Ага! — вопит Падла. Оглаживает рукой лысину. — Вот и наш дайвер!
Маньяк пинком распахивает дверь в жалкую деревянную лачугу. Мгновенно скользит в сторону, а на то место, где он только что стоял, с тихим свистом сыпятся тонкие белые иглы.
Левая стена — синий лёд, правая — алый огонь. Они уходят в небо, в серый туман без конца и начала, они поднимаются из бесконечной бездны.
— Вот видишь, как всё просто? — говорю я. Улыбаюсь — и делаю шаг в сторону. Пора. Не надо говорить всё. — Счастливо! Живи!
Пусть мир виртуальный, а тела нарисованы, но всё равно чувствую неловкость. Женщина-сержант не в счёт, она на работе…
— Не заводится, — прокомментировала Вика.
— Да всё, что горит. — Я решил держаться до конца.
Я глянул на Чингиза и Пата. У мальчишки лицо было радостное и возбуждённое. У Чингиза — каменное.
Холод вцепляется в ладони, пронизывает руки. Я чувствую, как стынет кровь, разрывая сосуды, слышу, как похрустывают ставшие ломкими кости, вижу, как обрастает инеем кожа…
Когда-то Андрей Недосилов был мне очень симпатичен. Он психолог, коллега Вики, занимается исследованиями глубины и всех феноменов, связанных с ней. Сейчас… сейчас даже не знаю.
— Ясно… — Илья встаёт. Хорошо, что ему не видно моё настоящее лицо. На нём сейчас наверняка такая гамма эмоций! — Хрен с ним, поищу…
— Тебя убили. В виртуальности, из оружия третьего поколения. И ты умер по-настоящему.
Да, основа проста и понятна. Трёхмерные миры, соединённые в виртуальный город Диптаун. Возможность перемещаться, говорить, действовать — используя или дорогие виртуальные комбинезоны и шлемы, или обы…
— Если что, так потом я тебя к психологу на приём свожу…
А день был неплох. Три заказа, причём два в общем-то ни за что. Да ещё и забавное недоразумение… неужели кто-то не знает, что пролетарские тела из комплекта «Виндоус-хоум» — бесполы, как подобает мул…
Маньяк нехорошо щурится и крадучись идёт к винтовой лестнице. При этом он достаёт из кармана маленький перочинный ножик.
— Конечно. Я хочу устроиться на работу в «Лабиринт». Сержантом. — Нике усмехается. — Это очень неплохая и хорошо оплачиваемая работа. Но они берут лишь тех, кто отличился в прохождении нынешней верси…
Вот только я и не подозревал, что фильтр ставил Крейзи!
Улыбка на лице Маньяка появляется медленно и плавно.
Две по двести долларов. Одна — на пятьдесят.
— Нет бы налить старому другу… совсем стыд потерял… — буркнул Падла и потянулся к плите. — Вот придут тебя раскулачивать, слова поперёк не скажу!
— Есть вариант, — киваю в сторону тросов.
Наконец, ценой невероятных усилий, интриг и чистого везения адресат находится. Только зовут его теперь Олег М. С удивлённым видом он вскрывает письмо и обнаруживает записку от давнего ухажёра Ольги… …
Крейзи и Нике бросаются к входу, а вот Пат тормозит, с надеждой глядя на лифт. Тот уже идёт вверх.
Молодая женщина. Лицо симпатичное, но нервное, дёрганое. Крепкий мужчина, немного старше её. И ещё мой недавний сослуживец. Сейчас он во взрослом теле.
— Ну… как сказать. — Ёжик снова вздыхает. — Говорят, в «Лабиринте Смерти» какие-то разборки идут… игроки палят друг по другу, правил не соблюдают…
— Чингиз, ну что делать-то? — жалобно говорит Падла. — Умирать-то не хочется! Твой ключ… тоже хорош был.
— А ведь ты всё-таки ошибся с размерами, — замечает Падла. — Лифт-то мелкий. На четверых.
— Лёнька, да представь, что начнётся в глубине, если в ней можно будет убивать! Если каждый пацан, дорвавшийся до компьютера, сможет уложить обидчика по-настоящему!
— А войти? Ты говорил о каком-то тесте для дайверов.
— Ничего… только старомодный какой-то… На Клинта Иствуда похож.
Мне и вправду нехорошо. Оглядываюсь по сторонам. В Диптауне питейные и увеселительные заведения на каждом шагу.
Поднимаюсь в лифте. На этот раз внутренняя дверь квартиры заперта, звоню и некоторое время жду.
— Да, конечно. Чем отличался старый «Лабиринт смерти»? По-настоящему разумными были лишь люди. Потому и самые интересные схватки завязывались друг с другом, а вовсе не с монстрами. Теперь есть возмож…
Пойти в редакции виртуальных газет и журналов? Ну, в «Вестнике Глубины», «Вечернем Диптауне» или «На Волге» меня вежливо выслушают, угостят кофе и выпроводят взашей. Они и не таких психов повидали. В…
— Кроме Пата. Его я усадил уроки делать. Иногда полезно.
— Дайверы перестали видеть дыры в программах, — говорю я. И ухмыляюсь, словно испытываю глубочайшую радость от этого факта. — Они могли входить и выходить из глубины в любой момент, не ставя таймера.…
Левая стена — синий лёд, распятый силуэт на колючих иглах. Он предпочёл упасть в эту сторону, он испугался правой стены, чьё пламя сжигает дотла.
Чингиз впихнул меня головой в джакузи так ловко, что я захлебнулся остатком фразы. И тут же вынул.
— Что за паренёк? — заинтересовался Чингиз. Микроволновка наконец прекратила гудеть.
Или, чем чёрт не шутит, сами эволюционировали?
— Старьё. Револьверы Стрелка. И это тело… Протей, конечно, тоже кое-что может, но…
— Опаньки! — говорит Падла. — Опять морду лица сменил?
Позволяю себе вопросительно приподнять брови. Надо же… какие слова! «Как друг»…
— Леонид, не проще ли организовать взлом твоей конторы?
— Тереть, — говорю я. — Тереть подчистую. И я объясню почему.
Дверь в спальню была открыта. Вика сидела на кровати и смотрела на меня.
А ведь Крэйзи не совершает ничего аморального. Даже по нашему забытому кодексу чести, которому ныне грош цена. Крэйзи уходит от опасности. Почему бы и нет? Есть ему, что защищать в Диптауне? Наверняк…
Я найду того, кто послал тебя на смерть, Ромка. Уже скоро. Потерпи… тебе ведь теперь проще терпеть…
— Уж извини, я привык убиваться по собственной глупости, — пробормотал Падла и осторожно перебрался на арматуру.
Я целюсь, пытаясь не попасть в Падлу. И вдруг замечаю, что из всех присутствующих Тёмный Дайвер выбрал в качестве цели меня.
— Ой… — Маг закрывает глаза руками, не забыв, правда, растопырить пальцы. — Только не то, о чём я подумал, Сашка! Я не вынесу такой картины!
Пат счастливо засмеялся. Он сидел от Падлы сбоку и не заметил той гримасы, что скорчил хакер.
— Не за что. — Илья протягивает руку, мы обмениваемся рукопожатием.
Но мой сосед по шкафчикам в это время обычно уходит с работы. Илья всегда работал по утрам и вечерам.
— Сержанты говорили, что тут можно охотиться, — замечает Нике. — Часть местных животных и растений условно съедобны. На одних пайках не протянуть, они встречаются редко…
Я подхожу к лестнице, начинаю спускаться…
Пещера в скалах — самое подозрительное место. Беру пистолет на изготовку, включаю фонарик, иду. Пещера почти сразу переходит в какой-то туннель, грубый, но явно искусственного происхождения. Давно по…
— Илья, я ведь совершенно серьёзно говорю… — начинаю я. И в этот миг лицо пацана мутнеет. Миг он выглядит куклой из матового стекла, потом, с тонким звоном, стекло лопается.
— Я не мог изменить себя. Ты же сам это сказал. Значит…
…Когда вокруг стоят пять человек, беззастенчиво пялясь в книгу, что держишь в руках, очень трудно контролировать процесс утечки информации.
Спрыгиваю на землю, слегка отбивая ноги. Отхожу подальше от корабля, окидывая его взглядом. Корабль лежит на грунте, он наполовину раскололся, ударившись о скалу. Жёсткая посадка. Исполинская же была…
— Подумаешь. У меня есть знакомые хакеры! Они могут найти Храм за пару часов!
— Было. Он отправил украденный файл письмом. Через компанию «HLD», где я, кстати, работаю.
— Мы бы посмеялись, — поправляет его Падла, тяжело опуская руку на плечо Крейзи. — Ты забыл, что мы в одной команде?
— Подпишем небольшой договор? Ты обязуешься провести испытание нового программного обеспечения. К сожалению, пока нет никаких законов, регламентирующих подобные опасные продукты… Надеюсь на твоё благ…
— «Лабиринту» — конец, — рассуждает Крэйзи. — Жалко, но не это страшно. Всей глубине конец.
Как бы поступил я сам, убегая с очень-очень ценным файлом? Перекачать на свою машину — времени нет. Прятаться — бесполезно. Прятать «ярлычок»?
«Попытка внешнего контроля системы, — шепчет незримая Вика. — Получен запрос на идентификацию. Разрешить доступ к системной информации?»
Мне очень хочется добавить, что я-то как раз — дайвер. Посмотреть на его расширившиеся глаза.
— Прошу прощения. Моя излишне эмоциональная реакция вызвана ранним и несколько необычным пробуждением.
— Я не хочу лезть в чужие тайны. Если ты действительно тот самый…
Глупость мы делаем. Собрались, герои… самоуверенные, как немцы в июне сорок первого… что нам «Лабиринт Смерти»…
Облик коридорного стандартен — «внимательный клерк». На работе не возбраняется использовать тела собственной работы, но многие предпочитают стандартные. Особенно если работа скучная и постылая, вроде…
— Дик, — качаю головой. — Мы не в Канаде живём. Не в Израиле. Проверка военных медиков сводится к приблизительному подсчёту количества конечностей.
Редко я сюда захожу последнее время. А последние два года не называюсь. Не хочется выслушивать вопросы, не хочется, чтобы жалели и утешали.
Ох уж эта его манера коротких ответов и недоговорок…
Я снял трубку и набрал номер сотового телефона Чингиза. Я боялся. Боюсь, что он не успел, что он не справился, что…
Наверное, есть и менее кровожадные разработки. Какие-нибудь виртуальные пули, вызывающие расслабление сфинктеров. Мало приятного — обделаться, сидя за компьютером. А ещё можно придумать слезоточивый …
— Нормально. Много не выпью, я на работе.
— Я не сова, — сказал я. — Не сова и не жаворонок. Таких зверей и не сыскать, как я сплю.
Не обращая больше внимания на извиняющийся голос Тани, я иду к стоянке, хватаю свой мотороллер, бросаю взгляд на симпатичное приземистое здание с эмблемой «HLD» на вывеске. «HLD» — У вас не будет про…
— Багрянов и Богородский поработали на славу, оценить сразу трудно, но результаты многообещающие…
Из планшета появляется письмо. Большой плотный конверт, уже слегка замусоленный и помятый. Конверт кажется пустым.
Темно. Серый туман. Подо мной ворочается Пат, я слегка придавил его в падении.
Я смотрю на пистолет. С виду самый обычный «Smith & Wesson».
И я открываю — как раз в тот миг, когда Человек Без Лица выходит из машины. Он не один, конечно. Рядом с ним два охранника, и я вздрагиваю от невольной мысли, что кто-то из них, возможно, стрелял в Р…
Просто спрятал добытую информацию по пути?
— Вот и хорошо, — невозмутимо говорит Чингиз. — По первому пункту мы пришли к пониманию. Предлагаю перейти ко второму. Продайте немного зарядов?
— Тыльная сторона голеней, — абсолютно серьёзно отвечает Крейзи. — Височные кости. Что-то ещё… да бесполезно это. Даже у той команды было слишком слабое вооружение. А уж нам…
— Да. Ну, на самом-то деле всё очень просто, Леонид. Пройдём. Вдвоём, но пройдём…
— Нет. Больше шансов чего-то важного не заметить. Пока…
И фрески — фрески, спиралью тянущиеся вдоль лестницы…
Маньяк на миг поворачивает голову и всем лицом изображает огорчение.
— Скажите, что пришёл человек от… — Я запнулся. Нет уж! Сколько раз попадал в недоразумения, а сейчас и лицом в грязь уложить могут. — …от Александра Летова.
— Ну и влипли. — Маньяк морщится, прижимая ладонь к боку. Из-под пальцев сочится кровь.
Он натыкается на взгляд Тёмного Дайвера, замолкает и уходит.
— А пускать сплетни ты умеешь? — спрашиваю я. У меня вдруг рождается план, настолько безумный, что удержаться от реализации нет сил.
— Пробьём лаз на сотый этап. Сразу. Шурка, это возможно?
Либо он прорвался к нам почти мёртвым… либо был неуязвим лишь на своей территории.
Маньяк хмуро проходит мимо меня. Присаживается у одной из воронок, выуживает оттуда совершенно неповреждённый излучатель. Так и должно быть… за что боролись… Интересно, сколько уцелеет бронежилетов? …
— Ого, а та команда прошла, — разочарованно говорит Пат. — Лёня, а здоровски!
— Ну, блин… я предупреждал… — Падла стащил куртку, набросил на вешалку. Следом бережно повесил шапку. — Вот… в общем-то из-за неё и бреюсь. Старенькая она у меня…
Ромка тянул время. Он ведь не знал, что пущенная в него пуля может убить по-настоящему, а компьютером был готов пожертвовать. Он ждал… чего?
И мы ломали программную защиту, даже не понимая, как это делаем. Может быть, потому больше всего дайверов было из России? Мы ведь привыкли… так вот… на халяву. Не уметь, но делать. Не работать, но по…
В кармане у Протея есть пачка сигарет, достаю и закуриваю, чтобы не есть под пристальными взглядами. Пусть всё утихомиривается.
— Слишком мрачные тайны… — эхом отзывается Кис, не успев остановиться.
— Пат, всё путём! — громко кричит Падла. И тоже дёргается, пытаясь привстать. — Пусть уходит!
— Чингиз… если вы меня не возьмёте… ты мне больше не друг… знать тогда тебя не хочу!
Достаю из кармана пейджер. Вывожу запароленный список абонентов… он очень короткий. Шестеро. Дайверы не любят давать адресов. Даже своим.
— Вика, почему ты так ненавидишь Дибенко?
— Системы фильтров. — Маньяк щурится, глядя на перелистываемые страницы. Я сдаюсь и начинаю листать быстрее, не пытаясь вникнуть в строчки. — На изображение, на звук, на пространственные перемещения……
Наверное, Вика права. Это было детство Диптауна. А в детстве всё по-другому. И драки кончаются лишь слезами, и краски чище и ярче, и любовь может быть только одной и навсегда…
— Мы что, приехали? — оглядываясь, спросил я.
Снова нет ни направлений, ни расстояний. Бреду сквозь слоящиеся молочные пласты. Чем-то пахнет… то ли свежим бельём, занесённым с мороза, то ли отшумевшей грозой…
Может, потому мы и воевать любим — хочется иногда чистыми походить?
Пейзаж так спокоен и тих, что всё наше оружие начинает казаться лишним грузом.
— Я тоже не в восторге от его действий, — говорю я. — Он послал на взлом твоей фирмы моего друга. Подставил его. Ты говоришь, что охрана не имела оружия третьего поколения… всё равно. Он был не вправ…
— Да. Тёмный Дайвер, очевидно. Всё-таки он нас переиграл… почти.
Безумие. Какой-то немыслимый сексуальный изврат. Минет с пистолетом.
Ему всё не даёт покоя этот самый главный вопрос. Кто он… А кто я? Мне-то у кого спрашивать?
Вика улыбнулась. Протянула руку, погладила меня по плечу.
Чингиз мрачно съедает пищу. Видимых изменений в его облике, правда, не происходит.
— У меня письмо в этот долбаный Храм! — Голос Ильи срывается, становится совсем тонким. — Вот!
Нике уже наклоняется за оружием, она за спиной Императора, и тот её не видит. Но на это нужно время.
— Не знаю. Не сразу, вероятно. Видимо, вначале закроют вход…
— Вся проблема в том, что мы смотрим на мир немножко по-разному, — говорит Тёмный Дайвер. — Я — из глубины. Ты — снаружи. Для тебя существует реальный мир. Солнце, небо, люди… У меня тоже всё это ест…
— Поездка займёт три минуты. — Водитель отвечает с лёгким акцентом, напоминающим прибалтийский.
Нике, держа пистолет за ствол в опущенной руке идёт к нам. Маньяк всё-таки держит её на прицеле, но, похоже, чисто из принципа.
— Дай! — Чингиз протягивает руку. Я делаю вид, что не замечаю.
— Ресторан «Три поросёнка», — говорю я, садясь.
Недосилов улыбнулся. Похоже, счёл, что это сленг.
Я расплачиваюсь, качаю головой, увидев остаток на своём счёте. Всё-таки надо будет поговорить с Крейзи, когда он вернётся на работу. Роялей таскать я больше не стану.
Кто рассмеётся, когда мы разучимся улыбаться.
Он несколько более растрёпан, чем в настоящем мире. Одет в виртуальный костюм с радиоудлинителем, что уж совсем ни в какие ворота не лезет. Зачем носить в глубине то, во что ты одет на самом деле?
— Кто ещё играл? — игнорирую его чистосердечное предложение.
— Садись, — без всякого удивления говорю я. И понимаю, что именно из-за него и приехал в «Царь-рыбу».
Оглядываюсь — вдруг нежданный попутчик вновь окажется рядом.
А что ещё мне оставалось делать? В настоящем мире я был никем, не имел ни работы, ни друзей, ни интересов. Ничего и никого. Только Вика.
— Мало ли, что я вижу, — вздыхает хакер. — А ну-ка скажи, какой проц я тебе вчера поставил?
— Ограничим приём. — Маньяк не то чтобы спорит. Они просто отрабатывают вариант до конца.
Я иду. Всё выше и выше. Фрески, лица, дела и делишки.
— Теперь у тебя остался только один объект для мщения, — неожиданно говорит Дибенко. — Так?
— Мне пора. Удачи, Лёня. Крепкого коннекта, быстрого пинга…
— Дочка отправит тебе письмо… а со мной всё будет хорошо. Нервы сдали, Леонид. Старый я стал. Старый и глупый. Ничего…
Лезвия вылетели из винтовки серебристой лентой и мгновенно отсекли неуязвимому Императору левую руку.
— Благодарю, — не теряя достоинства, кивает старик. Чуть дрожащей рукой наполняет рюмки. Мы чокаемся, выпиваем. Ёжик крякает, но не закусывает, занюхивает рукавом. Что-то новенькое.
Останки Императора и Пата равномерно раскиданы вокруг. Меня начинает подташнивать.
— Письмо с файлом у какого-то паренька, ты говоришь?
Я ожидаю, что сразу же окажусь на чужой планете. В первом «Лабиринте» всё начиналось быстро. Но меня ждёт неожиданность.
…На этот раз дверь в жилище Чингиза открывает Падла. В руках у него «Моссберг Маринер», очень серьёзный полицейский карабин. Наверняка его виртуальный аналог не менее опасен.
И я вдруг почувствовал дрожь. Стадо пьяных мурашек, пробежавших по коже. Словно открыл дверцу шкафа и обнаружил в своём единственном приличном костюме скелет.
— Можно узнать ваши имена? — спрашиваю я. — Просто для удобства?