Все цитаты из книги «Таэ эккейр!»
— А дальше, — отрывисто произнес Лерметт, — командир сотни лучников натянул свой лук, пристрелил Его поганое Величество на месте, знамя королевское сорвал, древко изломал — все так и замерли, что сво…
— Глупостей не говори, — простонал эльф. — Никто меня злиться не заставлял.
— А стоит ли? — вмешался он. — Начнешь рассказывать, заново пережитое растравлять...
На лице Эннеари отчетливо читалось: «Об этом я как-то догадался».
— Нет, — отрезал Лерметт, не глядя ему в лицо. — Не хочу. Пусть даже я и уверен неколебимо... мало ли в чем можно быть уверенным. Но если я неправ, я принесу тебе незаслуженную боль, и только. Лучше …
— А вот догоним погромщиков, тогда и узнаем, — почти мстительно ответил эльф. — Все узнаем, не бойся. Погоди малость, вот сейчас меня лошадь выберет...
— Рыцаря? — усмехнулся король. — Рыцаря, вот еще. Шутом он был.
— Ты рехнулся! — возопил Лерметт, подхватив свое добро со льда и мгновенно опоясываясь.
— От которых мозги узлом завязываются, — прищурился эльф. — Ты хотел сказать, что я тебе голову морочу?!
Котелок и чашка полетели на снег, пренебреженные и забытые. Лерметт яростно рыл снег голыми руками, с остервенением разгребая завал, оттаскивая и отбрасывая куски льда, обдираясь в кровь — и все же н…
— Убиты? Тогда — кем? Эльфа, если хочешь знать, не так-то просто убить... во всяком случае, человеку. Что, эти четверо тех троих и убили?
Неожиданный порыв ветра хлестнул лицо пылью и мелкими камешками, дернул за волосы... нет, не дернул! Это стрела мазнула вдоль щеки, срезав прядь.
Нет, ну кто же он такой? Может, все же охотник? Интересный, однако, охотник — без лука, без силков, без рогатины... зато с перстнями. Два кольца: на правой руке небольшая квадратная печатка (значит, …
— В чем? — лениво отозвался принц. Говорить о чем бы то ни было, тем более всерьез, ему не хотелось. Слишком уж много разного всякого было говорено за день — а день выдался тяжелый. Теперь же, когда …
— А без собаки вернуться живым нельзя? — ехидно поинтересовался он.
Настроение Лерметта, и без того не самое солнечное, стремительно заволакивалось тяжелыми грозовыми облаками. Злость на самого себя, даже если ты в ее причине не очень и виноват — и тем более если не …
Лерметт полагал, что ехать придется до темноты. Однако он ошибся — когда воздух чуть только полиловел, Эннеари остановил коня, не дожидаясь прихода настоящих сумерек.
— Лучше уж «сиротки», чем «красивые мальчики», — прошипел Аркье несообразительному приятелю.
— Что он в ней нашел?! — вырвалось у Лерметта. Действительно, более гротескной парочки, нежели статный красавец Белогривый и низкорослая мосластая косолапенькая Мышка с мохнатыми щетками так сразу, с…
Едва Лерметт успел высвободить ноги Арьена, как ледяная глыба осела — похоже, только ими она и держалась.
— Потому! — рявкнул Арьен. — Ты хоть узнай сначала, на что соглашаешься, а уж потом кивай. Или ты, как младенец, всякую дрянь в рот тащишь, не спросясь?
— Ты не туда направился, — сухо заметил принц. — Нам вон куда надо. Направо и вниз.
— Ну что, надумал? — поинтересовался Лерметт.
Он разглядывал человека через скрещенные ресницы. Конечно, проще взять да и спросить напрямик — а кто ты, собственно, такой... но проще — не всегда значит «лучше». Во-первых, люди и на этот вопрос ин…
А ты и вообще много чего говорил, ехида остроухая, подумал Лерметт, старательно орудуя огнивом.
Лерметт примкнул веки и сосредоточился, вспоминая карту. Потом открыл глаза, оглядел тянущийся вверх склон и заглянул с обрыва вниз.
— Это другой костер, — произнес Арьен, верно истолковав его недоуменный взгляд. — Я сначала перенес тебя, а уж потом за твои раны взялся. Неужто я стал бы тебя исцелять посреди этой... — Эннеари запн…
Белогривый никуда не исчез. Он стоял и снова скалился, словно потешаясь над ошарашенно мечтательной физиономией принца. Ну и ладно. Ну и пусть потешается. Есть над чем. Уж если детская мечта явилась …
Белогривый и вправду был сказочно хорош. Не такой рослый, как Черный Ветер, и не такой текучий — скорее неколебимо упрямый в стремлении к цели и выносливый свыше пределов вероятного. Совершенно невоз…
— Ланн — это такое, знаете ли место, где оказаться побежденным на турнире небезвыгодно, — пояснил Лерметт. — Там принято, чтобы победители делали подарки побежденным. Как бы делились своей удачей. Об…
Он прижался к скале, чтобы Лерметт мог рассмотреть дорогу впереди. Лерметт глянул и зло дернул плечом. На расстоянии самое большее сотни шагов от них тянулся длинный завал. Который камень лежит надеж…
Чаша была на изумление кривобокой, перекошенной, кое-где примятой, а с одного края ее словно бы тяпнул зубами неведомый чудо-зверь, отхапав изрядный кусок — отчего казалось, что чаша гримасничает. Не…
Эх, парень, да если приведется дожить, тебя не просто в Хранители, тебя старостой выбирать надо — и я первый за тебя скажу! Когда в молодые годы да старолетний ум — чего еще искать! Папаша Госс едва …
— По-моему, он тебя стережет, — поддел друга Эннеари. — Боится, что сбежишь от такого непомерного счастья.
— Действительно, ой, — невозмутимо подтвердил Эннеари. — Твой учитель магии был прав. Ты по этой части и в самом деле не без способностей. Чутье у тебя, во всяком разе, отменное. Сказки. Ну надо же. …
Лерметт нахмурился — но не от воспоминания о чудом миновавшей его смерти.
— Тогда одолжи мне на минутку твою зубочистку, — попросил эльф.
— Понимаю. — Педантичное перечисление заставило Эннеари улыбнуться — но и призадуматься.
— Они... — принц боялся поверить себе — ведь то, что следует из слов Арьена, не может быть правдой. Ни одно живое существо не может после такого...
Попросить прощения! Это, знаете ли, легче сказать, чем сделать. И не потому, что так трудно склонить голову и вымолвить покаянные слова. Напротив, когда Ренган принял решение, казавшееся ему таким не…
— Значит, это... — принц кончиками пальцев указал на щеку Арьена, с которой даже рубец полностью сошел в первый же вечер.
Эльфийский король невольно кивнул, молча и очень серьезно. Иначе действительно было нельзя. Беспечным победителям турнира оставалось только одно — вступить в безнадежную схватку.
Они с большим аппетитом позавтракали круглыми лепешками, успевшими за вчерашний день слегка зачерстветь — впрочем, такие лепешки, по уверениям принца, оказались еще вкуснее свежих, чему Эннеари был в…
Повсюду, куда только дотягивался взгляд, громоздились глыбы льда, перемешанные со смерзшимся снегом — торчком, вповалку... да как угодно. Вот почему ночью в пещере было так холодно! Чудовищное месиво…
— Ой, — еле слышно, почти одними губами повторил Лерметт.
В голове у Лерметта неожиданно зашумело, да так, что ему пришлось опереться обеими руками оземь, даром что он и так сидел. Все вокруг было каким-то неправильным, слишком близким и слишком далеким одн…
— Не кажется, — отрезал Лерметт. — Найлисс в Восьми Королевствах слыхал, как называют? Сухопутной жемчужиной, вот как. Уж не знаю, какие у вас города и возводят ли эльфы города вообще, а среди челове…
— Ты должен отменить запрет, — бесстрашно произнесла она то, что боялась сказать бесконечно долгие годы. — И... ты должен попросить прощения.
— Я давно тебя спросить хотел, — не отступался Лерметт.
Нарретталь.Первоначально — плащ-мантия, надеваемый поверх доспехов, чтобы не испечься на слишком ярком солнце, не заржаветь под проливным дождем и различать друг друга. Полукороткий нарретталь исполь…
— Я же говорил, что дело не из долгих, — беспечно молвил Эннеари, перехватив придирчивый взгляд принца.
— Все равно не понимаю, — заявил эльф, откладывая веревку в сторону. — Легенда, конечно, занятная — но какое она имеет отношение к моим словам?
— Дальше оружием каким-никаким разжился. Покойникам оно ведь уже и ни к чему, верно? — рассудительно заметил Лерметт. — Как сумел, в седло взгромоздился, Дичка подле себя на лошадь взвалил и отправил…
Эльфы живут долго... очень долго... сотни лет тоски по утраченным друзьям, сотни лет неизбывной боли... так вот отчего эльфы сторонятся людей! Надменные, высокомерные? Как бы не так! Какое, к свиньям…
— К совсем запредельному. Вырваться. Выйти за грань. Перешагнуть предел. Вы просто не можете иначе. Для вас это потребность. Вам это нужно — стремиться, тосковать, вожделеть... даже в грязной канаве …
Король с явным усилием отвел глаза от Лерметта и устремил взгляд на троих юнцов — взгляд тяжелый, суровый, вопрошающий.
Принц не мог бы сказать, что потрясло его сильнее — изобилие ран на бессильно обмякших телах, вот этот издевательский выбор места — совсем рядом с недостижимой водой — или совершенно бессмысленное пр…
— В чем? — Арьен медленно, со злостью выдохнул. — Как бы тебе так объяснить, чтобы ты действительно понял... — Он говорил нарочито отчетливо и резко, будто не слова, а гвозди изо рта выплевывал по од…
— Арье... Эннеари, — вовремя поправился Лэккеан. — Ну сам скажи — разве этот запрет справедлив?
— И еще какой, — подтвердил Эннеари. — Рядом ведь с тобой седельная сумка болтается, а тебе и дела нет. Возьми да пошарь. Наверняка в ней съестное найдется.
— Нет, отчего же, — усмехнулся и Эннеари. — Для человека ты по-нашему очень даже неплохо говоришь. Только некоторые звуки произносишь неправильно.
Ведь на сей раз маг уезжал надолго. Не на три-четыре дня, а, самое малое, на две-три недели. Может, и дольше. И если все это время не есть, а главное, не пить, можно умереть. Не для того, чтобы избав…
— А собака-то, собака? — почти взмолился Эннеари.
— Какой еще проволоки? — не понял Лерметт.
— Положим, вам его и вчетвером его, скорей всего, не взять, — недовольно заключил Селти. — Сумеете поймать его — ваше счастье, уплачу вдвое, но мне в такое верится с трудом. Задача ваша не поймать, а…
Речь его была прозрачна в своей наивной алчности, как стакан воды. Под тем единственным, которым можно обойтись по такому случаю, наемник явно подразумевал себя самого. Зачем ему какие-то подельники,…
Это хорошо, что Лерметт одеяло расстелил заранее, это просто замечательно. И что вместо обычного широкого ножа он на сей раз захватил в дорогу тонкий длинный кинжал — тоже. При обычных обстоятельства…
Таэ лайри, значит. Будущее принятого решения... или вынужденных обстоятельств? Лерметт стиснул зубы. А ведь ничего не поделаешь, придется вспоминать все, что он полагал не слишком нужным. И заново уч…
— Для двоих людей этот обычай разумен, — кивнул Эннеари. — Но я-то эльф. — Нет, определенно дурня на этих словах заклинило! — Меня кормить смысла нет. Сам голодным останешься, только и всего. Это нер…
— И если бы только цвет! — вздохнул принц. — Фасон ведь тоже какой попало не годится. Длинный нарретталь надевать нельзя, слишком официально, слишком серьезно. Короткий нарретталь — тем более нельзя,…
— Ну да. — Эннеари обтер руки подорожником. — Это же наши кони. Или ты у людей видел таких?
— Согласен. — Эннеари вернулся назад на пару шагов и сел на выступ скалы рядом с принцем.
Прозрачный звон становился все сильнее. Он мешал понять — что же это за чувство такое, с которым лучники уставились на них с Илмерраном? Наверное, это ужас. Наверное.
— Лошади! — Лерметт невольно расплылся в усталой улыбке. — Вот это замечательно! Надо надеяться, что и пастух при них. Возьмем у него пару лошадей. Хотя бы это даже и клячи были — все равно верхом мы…
— Да потому, что ему нельзя позволить умереть. Вы, эльфы, конечно, народ живучий, этого у вас не отнимешь. Но даже самого живучего эльфа надо хотя бы иногда кормить. И не три раза в год, а чаще.
Вместо ответа Лерметт протянул руку к веревке, ухватил ее и дернул посильнее. Веревка покорно упала на тропу.
Эннеари кивнул, взял камень обеими руками (так не бросают, промелькнуло у Лерметта в голове) и с тяжелым выдохом дровосека обрушил его сначала на свою левую ногу, потом на правую.
Лерметт задохнулся, пораженный внезапной догадкой.
— Думаете, собака — это просто так? — Лерметт зло пожал плечами. — Ну да... смотря какая собака. Дичок своего хозяина не бросил. Он сначала лизал его, покусывал — в чувство пытался привести... куда т…
Ветки от лесины обламывались без труда, а вот со стволом пришлось повозиться. Когда перемазанный с ног до головы, усталый и мрачный донельзя Лерметт расчистил возле Эннеари место для костра и принялс…
Селти предвкушал дармовую победу — однако легкий доспех соперника придавал ему и его коню потрясающую маневренность. Селти и развернуть-то свою лошадь не успевал — а Лерметт за это время ухитрялся ок…
— И кто же что заслужил? — прежним ровным голосом осведомился король эльфов. Лерметта его вопрос слегка позабавил. Король остается королем, над кем бы он ни властвовал — над людьми, над эльфами... да…
Четверку эльфов не заметить было невозможно. Они стояли, озаренные рыжим предзакатным светом, прямые, как молодые сосны — все четверо. От их красоты дух захватывало — но не у тех, кто пытался окружит…
Скоро поймешь, мрачно подумал Лерметт. Мысль эта была холодной и неподъемно тяжелой, как ледовые глыбы поперек дороги.
— Его здесь нет, — пояснил Арьен с непонятной Лоайре грустью. — Так... ну, так получилось. Ничего, я вас еще познакомлю, вот увидишь.
Приободрившись, Лерметт потянулся к дорожной сумке. Эннеари, небось, тоже после очередной нелепой беседы проголодался — а он тут сидит, размышляет... нет бы дорожному спутнику лепешку-другую предложи…
— Проще — это как? — сдержанно поинтересовался Арьен. Принц немедленно устыдился собственной резкости. Ведь и правда — откуда эльфу знать о человеческой магии? До чего же все-таки нехорошо получилось…
— Ты что это... — сдавленным, полусорванным голосом произнес папаша Госс, воздвигшись над купцовым племянничком. — Ты это что... Да ты... ты это как себе мыслишь такое?
Он отцепил от пояса кинжал и швырнул его, не глядя, в короткую густую траву.
Ах, вот даже как? Замечательно сказано. От души. Ну-ну. Молодец, Эннеари, давай дальше, не стесняйся — здесь все свои.
Он встал, подошел к телеге и принялся быстрыми уверенными движениями распрягать недоумевающую Мышку. Король даже не шелохнулся. Но Арьен — ох, будь же все трижды проклято! — Арьен вскочил и направилс…
Шаги приближались. Лоайре был так потрясен своим горем, что даже застонать не сумел. Напрасно. Все оказалось напрасно — и самоубийственный порыв, и смертные муки... все напрасно. Он претерпел то, что…
— Вот даже и не вздумай спорить, — с непривычной спокойной твердостью возразил Эннеари, когда Лерметт устремил на него обвиняющий взгляд. — Да, то, что я сейчас сделал, отвратительно. Зато, к сожален…
И все же в одном Арьен ошибается. То, что с ним творится сейчас, еще не боль, а только ее преддверие — но какое же страшное! И что ему, Лерметту, теперь делать прикажете?
С этими словами он развернулся и отошел подальше, покуда зловредный эльф не успел ответить какой-нибудь изысканно-язвительной репликой. Какие там неисполнимые задачи задавала гордая принцесса из сказ…
— Тогда Лоайре спрятан у вас в Долине, — уверенно ответил принц.
Некоторое время пятеро всадников хранили молчание. Кони продвигались вперед ровным спокойным шагом. Эннеари хоть и уверял Лерметта, что эльфы могут подолгу обходиться без сна, равно как и без многого…
С болью творилось нечто странное. Она была по-прежнему в нем — но как бы одновременно и вне его... да нет, определенно даже вне! Ее темный прибой уже не подымался из глубин его тела... никуда она не …
Арьен, остановись, ты меня в гроб вгонишь, хотел было взмолиться Лерметт. Хотел — и не мог. Рта лучше не раскрывать — иначе смех, щекочущий губы изнутри, вырвется наружу.
Нет, вы видели такое? Наглость, наглость-то какова! Лерметт оскорбленно нахмурился, собираясь заявить, что вовсе даже ничего подобного, и что откуда Эннеари вообще взял, и что отец с Илмерраном трени…
— Если уж сама долина тебе открылась, — медленно, словно стараясь убедить самого себя, произнес он, — ведь не могут те, кто в ней живет, отказать тебе в праве войти?
— Это... из ме... ня... воз... вышенность... лезет, — кое-как объяснил Лерметт, с трудом пропихивая слова между взрывами смеха. — Мыс... мыслей... и-и чувств...
— Нет, ваша милость. Просто погибла. На Хохочущий перевал внезапно сошла лавина. Погибли все до единого.
Конечно, если несчастный успел задохнуться под снежной толщей, если насмерть замерз, если лавина переломала его, если все усилия Лерметта окажутся тщетны, принц хотя бы исполнит свой долг путника. Он…
Толпа шатнулась ближе. Еще ближе. Вот-вот уже шаг сменится бегом, и тогда...
— Так ведь он все еще завален, — возразил Ренган. — Ты не пройдешь.
Стрела, которая должна была угодить ему в основание шеи, вспорола его левую щеку.
— Верно, — согласился Эннеари; судя по голосу, рассуждение Лерметта изрядно его позабавило, хотя и непонятно, чем.
Эннеари спрятал ухмылку. Что бы там его друг ни говорил, а учиться ему нравилось.
— А вот именно на этот случай, — произнес Селти, — вы и укрыты в засаде. Если Лерметт поедет из Долины не один, вам надлежит выждать, пока мальчишка приблизится на оговоренное расстояние — и только т…
— Смесь, — хрипло повторил Арьен. — Кошачья лапка, белопяточник и вонючка подстенная. Вот же поганцы!
Лерметт под его удивленным взглядом приметно покраснел.
Зеркало. Полагая, что Эннеари постоянно таскает с собой зеркальце, чтобы всегда выглядеть опрятным, Лерметт глубоко заблуждается. Зеркало имеет самое прямое отношение к эльфийскому самоисцелению — им…
— Да что с этой клятвой такое... неладное? — негромко спросил Лерметт не то у Арьена, не то у короля.
— Правильно понимаешь, — одобрил Лерметт, грызя травинку.
— Не весь перевал, — возразил Эннеари. — Только правую седловину. А левая наверняка в порядке. Она всегда проходима, в любое время года. Я выбрал правую потому, что так короче... а вышло длиннее. Нет…
— А что, такое бывает? — недоверчиво поинтересовался Эннеари.
Белогривый коротким выдохом одобрил его сноровку.
— Медведь-медведь, — смеялся отец. — Самый настоящий. Ведь вот же и волк клыки показывает, и собака рычит, и кот когти выпускает. По всякому зверю понять можно, сыт он и доволен или злится и хочет на…
— Ну надо же, — расхохотался Эннеари. — Белогривый тебя выбрал. Ты ему понравился. Интересно бы знать, за что. Так мы еще быстрей доберемся... хотя не могу сказать, что я тебе завидую. Белогривый... …
— Обыкновенной, — рассеянно ответил эльф. — Круглой, не слишком тонкой, лучше всего стальной, только с насечкой.
— Мне бы его тогда в руки! — азартно воскликнул Эннеари.
А вот про племянничка его, Ирника, ничего такого не скажешь. И за что только Ориту этакое несчастье привалило? Орита в Луговине знали давно, с тех еще пор, когда он не на повозках товар возил, а само…
— Ты прав, — произнес он, подымаясь. — Пора отсюда убираться.
Почему, ну почему Лерметт так страшно обманулся, прислушиваясь к голосу своей удачи? Почему он решил, встретив эльфа, что нашел провожатого? Почему не усомнился в этой мысли, раз за разом преодолевая…
— Что, дружище, — поинтересовался Лерметт у своего скакуна, — опять я дурак выхожу?
— Очень просто, — пожал плечами принц. — Сколько ему лет? Нет, не тому типу, который у нас на телеге лежит, а Лоайре?
— Да, — весело продолжил Лерметт, — а потом приходит к тебе музыкант и говорит: «Беда у меня случилась — совсем, считай, от лютни одни щепки остались». Даже если отсчитать цену золота и прочих камень…
— Жаль, у меня ни плаща, ни майлета второго нет, — задумчиво промолвил он вслух, подымая сброшенный плащ.
— Ты ведь спал, — пожал плечами эльф. — Зачем тебя будить ради такой ерунды?
— Понимаю, — задумчиво произнес Эннеари. — Значит, если бы Лоайре умер...
— Уволю я вас, парни, — задумчиво произнес купец, выслушав объяснение. — Как есть уволю. Разве в ваши годы этак от работы отлынивать можно? Стыд какой. По первости прощаю, но впредь чтобы не лениться…
Лоайре покраснел до корней волос. Это случилось без малого восемьдесят лет назад, и ему до сих пор было стыдно за ту детскую выходку.
Лунная лодочка.(см. также Белый плащ). (эльф.) Призрачное суденышко, на котором умершие уплывают во владения Луны. «Уплыть на лунной лодочке» — умереть.
Гном развернулся на каблуках, и его пронзительные гляделки безошибочно уставились на Лерметта. Принц даже не попытался отвернуться — а какой смысл? Как ни вертись, а от воспитателя Илмеррана ничего н…
Должно быть, зрелище было и вправду жутким. Огромная черная зубастая тень, безмолвно вылетающая из мрака в круг света возле костра... для многих это видение оказалось предсмертным.
— Только не это! — Эннеари мигом представилось их предположительное возвращение — в таких головокружительных подробностях, что он едва не взвыл. — К тому же возвращение нам ничего не даст. Это сюда м…
Лерметт мысленно выругал себя тремя самыми грязными и свирепыми словами, какие пришли на ум. Опьянение схлынуло, остался стыд. Лерметту было совестно перед эльфом за недавнее шевеление холодной расче…
— Послушай, — спросил Лерметт, отдышавшись, — мне вот спросить охота... не в обиду, конечно...
Вот в эту минуту к Эннеари мог бы подойти кто угодно, нимало не таясь, и горло ему перерезать — никого и ничего он бы не заметил, даром, что эльф. Не смог бы заметить. Есть события, которые поглощают…
— Право, жаль, что все это — и впустую, — заключил широкоплечий.
— Люди обычно не смеются над эльфами, — отрывисто произнес Эннеари. — Хотел бы я знать, почему.
— Никакой ошибки нет и быть не может, — произнес Селти вслух, надменно приопустив веки. — После того, как мальчишка разоблачил вывертня, они с эльфом поехали к левой седловине, никуда не сворачивая. …
Не подумали, да. Вы будете думать впредь зато.
Есть свои несомненные достоинства и у человеческих языков. Во-первых, несмотря на их неточность и неполноту, они исключительно просты и не требуют для своего изучения долгого времени. Вот почему всяк…
— Не могу знать, ваша милость! — ночной гость склонился перед господином еще ниже прежнего.
— Да, в общем-то, в обоих, — засмеялся Эннеари. — Скорее, пожалуй, все-таки «со стороны виднее». — Он ненадолго примолк, а потом добавил решительно до резкости. — Кстати, присловье это не только к те…
— Арьен, у них хорошие задатки и сильная воля. Они держались достойно и заплатили с избытком. Ты неправ.
Но сознания он не потерял! Вот кто бы что ни говорил, а это не было обмороком. Еще чего! Не терял он сознания, и все тут... а иначе разве он смог бы услышать, как Илмерран, стоя рядом с ним на коленя…
Лерметт, наконец-то насытившись, тоже пребывал в не самом дурном расположении духа. Нельзя сказать, что он разом простил весь миропорядок за все существующие в нем неустройства, но уж по крайности к …
Эннеари замялся. Ну, как объяснить Лерметту, что дело его, хоть и не очень спешное, может оказаться довольно неприятным? А если так оно и есть — что он предпочел бы уладить все без лишних свидетелей.…
— Еще как подозревал, — подхватил Лерметт. — И решил на всякий случай о себе позаботиться. Чтобы не остаться без оружия в решительный момент.
— Между нами нет вины и войны, — повторил Лерметт за ним, положив руку на свой посольский аффикет в знак того, что сказанное им сказано не только от его имени.
Дверь приоткрылась, и в ее проем бочком протиснулся заспанный дворецкий.
— Догоним, — уверенно посулил эльф, сжав губы. — Этих мерзавцев я где угодно догоню. Любой ценой.
— И вдобавок эта расцветка никогда не бывает случайной. Она всегда наполнена глубоким смыслом.
— А что с ней не в порядке? — Эннеари и сам чувствовал, что безобидная придворная игрушка сейчас неуместна, однако почему именно, еще не сообразил. Слишком богато изукрашена, как и майлет? Нет... дра…
— Медведь-шатун, — неизменно говорил в таких случаях отец. — Медвежонок-шатуненок.
— Особенно если не просто откидную, а разъемную, — перебил его Эннеари, — считай, у тебя преотличное лезвие, а то и топорик прибавится. Непременно себе такую сделаю.
— Ни в коем случае, — холодно заявил король. Слова его звучали непреложно, как смертный приговор — однако Арьену было безразлично, подлежит ли приговор обжалованию.
Насколько эльфы уважали неприкосновенность чужой личной жизни (именно против этого обыкновения, к слову сказать, вчера и погрешил Эннеари, навязываясь в вековечные сопровожатаи), настолько личное иму…
— Поливай! — недовольно приказал Селти, и первый в череде пажей, едва удерживая в руках тяжелый серебряный кувшин, выступил вперед.
— Какие уж тут шутки, — пробормотал принц, одним прыжком взлетая в седло.
— Все не так, — мрачновато усмехнулся Лерметт, с невероятной быстротой облачаясь в белую рубашку и черные штаны. — А в особенности вот это.
Когда серый в яблоках жеребец окончательно исчез из виду, принц обернулся.
Лерметт примолк на мгновение. Сухой воздух царапал горло — не горный воздух, степной, пахнущий пылью, полынью и лошадиным потом. Степь Лерметт знал. Знал он и расположение войск во время той, давней,…
— Я тоже, — вздохнул принц. — Нет, но надо же мне было так опростоволоситься! И почему я не догадался расспросить, не найдется ли в деревне кроме телеги еще и гроб?
Пусть даже хрустальные двери и разбиты настежь, пусть былая боль вырвалась на волю... все равно. Так дальше продолжаться не может. С этим надо покончить. И не только во имя чести или благодарности. Р…
— А в чем? — невозмутимо поинтересовался эльф.
Эннеари беззвучно ахнул — и потому пропустил миг, когда плечистый изо всех сил пнул пленника под ребра. Лерметт задохнулся — но не вскрикнул и не застонал.
— В уме не укладывается, — выдохнул он. — Чтобы Лоайре — и вдруг вывертнем оказался.
Илери! Конечно, в такой беде без нее не обойтись. Эннеари всегда гордился младшей сестрой — одной из лучших, несмотря на юные годы, целительниц Долины. Когда бы не потрясение, Эннеари сообразил, что …
Эннеари азартно стукнул себя кулаком правой руки по ладони левой.
Беда, которая вправе из-под сине-черного щита разить насмерть, прямо в беззащитное сердце... но король наделен иным правом — правом исполнить свой долг, прикрыв собой остальных... собой — щитом, спос…
На лице пажа так явственно отобразилось «дурная примета!», будто он произнес эти слова вслух. Селти с трудом сдержался — до того ему захотелось с маху отвесить пощечину пажу. Его испуг, настоящий, не…
— Нет, ты меня с ума свести взялся! — рявкнул Эннеари. — Да кого могли послать за перевал с таким бредовым обвинением? Простого рыцаря? Наместника области? Нет уж, подымай выше! Наследника престола —…
— Вот так? — Лерметт в ответ промолчал, и Эннеари решил проверить себя прежним способом — потянуть за веревку. На сей раз узел покорно исчез.
— А что это за Пузатый Пьянчуга? — полюбопытствовал принц.
Собственно, догадаться-то было нетрудно. Эннеари бы и сам додумался — когда бы речь не шла о его соплеменниках. На его месте принц тоже гнал бы от себя подобное соображение прежде еще, чем оно из сму…
Это Лерметт и сам наверняка понимал. Не мог не понимать. Но и смириться с неизбежным не желал.
— Позволь! — На сей раз удивление эльфийского короля было непритворным. — Но ты ведь сам сказал — все ускакали прочь, отца твоего не затоптали, он всего-навсего потерял сознание. Его посчитали мертвы…
— Это было не исцеление, — согласно кивнул Ниест. — Другое что-то... совсем другое усилие... вытолкнуть, стереть с себя, сбросить...
— Дозвольте обратиться, господин, — не отставал настырный лучник.
— Послушай, — объявил он не терпящим возражений тоном, — раз уж мы теперь знаем, когда и куда мы выбираться будем, пошли завтракать. Я со вчерашнего утра не ел, между прочим. И лезть натощак по отвес…
— Оставь, говорю, — так же тихо и властно велел принц. — Если тебе охота причесать их за то, что сбежали, не спросясь — ты в своем праве. Препятствовать не стану. Хотя за побег свой они, как по мне, …
Человек пожал плечами, явно собираясь что-то сказать, но передумал.
— Да нет, откуда? — махнул рукой принц. — Так на карте обозначено.
— Пригнись! — не своим голосом заорал внезапно Арьен.
Быть не может, растерянно простонал разум — а тело уже кричало другие слова, совсем другие.
Он замолк и на мгновение прикрыл глаза. Гневная бледность его лица сменилась болезненной белизной.
Эннеари неторопливо скинул продырявленное одеяло, распахнул рубаху, закинул руки за голову и, с наслаждением потянувшись, сделал глубокий вдох. Лерметт отвел глаза, не собираясь верить очевидному.
— Спрашивай, — без всякого выражения произнес Эннеари и зябко повел плечами.
— ...И если он согласится принести клятву в том, что не питает ни зла, ни обиды, — Ренган говорил монотонно, словно по заученному; он даже глаз не подымал, будто на коленях у него лежал незримый огры…
Эннеари только головой покачал, силясь представить себе эту невероятную картину.
— Ну, первым делом — столица, — жизнерадостно пустился в перечисление Лерметт. — На сей раз со степняками не просто стычка была, а вторжение самое настоящее. Одними рыцарями да лучниками не обойдешьс…
— Когда он поравняется вон с теми кустами, в дело вступают арканщики. Все четверо.
— А как по-твоему? — осведомился Лерметт. — Сумасшедшая атака, которую возглавляет настоящий сумасшедший — особенно если он еще и полностью вменяем — обычно имеет успех. Такого разгрома степь не ожид…
Вместе с бедой в Долину пришел неведомый прежде стыд.
— А в том, что если вывертень надевает на себя чужую внешность, ее настоящий обладатель должен быть живым.
— Хорошо, — заметил Лерметт и выжидательно взглянул на промолчавшую парочку.
К исходу четвертого часа Эннеари вздохнул.
— Тебе виднее, — ответил Лерметт, стараясь, чтобы голос его звучал ровно и невозмутимо.
Он соскочил с коня и зашагал к застывшей троице и мертвецу со стрелой в горле. Принц шел, не оборачиваясь, не замедляя и не ускоряя шага... вот и еще минута выиграна — потому что этот странный челове…
Эннеари не знал, долго ли он просидел на камне, глядя пустыми безразличными глазами в пустое безразличное небо. Рядом по-прежнему совещались вполголоса целители. Взгляд Эннеари бесцельно выхватывал т…
Несчастных мальчишек била тяжелая дрожь. Аркье попытался было отдернуть руку, но не сумел: прозрачное пламя намертво соединило его пальцы с остальными, да так, что кисть руки даже не шелохнулась, и б…
— Не пройдешь, — отрезал король. — Потому что никуда я тебя не пущу.
— Не идти, — повторил Эннеари. — Ждать. Они могут сюда вернуться. След был яркий, иначе бы мы не спутали его. Значит, они ходили этой дорогой несколько раз. Возвращались сюда. — От пережитого за день…
— Может, еще что посоветуешь? — без тени иронии осведомился Лерметт. Он и в самом деле был бы не прочь получить совет от того, кому по уму его дать. Принц никогда не считал зазорным учиться, и делал …
— Что тебе за ерунда в голову пришла? — возмутился Лерметт. — Совсем из ума вон. Забудь.
— А так, что если я, скажем, помру, — смущенно произнес принц, — то и моя физиономия умрет вместе со мной, вот и все. Когда умирает обладатель облика, облик умирает вместе с ним.
— Ладно. — Лерметт слегка дернул уголком рта. — Все едино выбирать придется из того, что есть. Никакой другой наряд на меня с небес не свалится.
У самого его лица мелькнул рыжий храп. Жеребец откровенно скалил зубы. Принц вытолкнул воздух сквозь сжатые зубы, словно ругательство, и вбросил кинжал обратно в ножны. Жеребец беспечно переступил с …
— Это как понимать? — вздернул подбородок Арьен — пожалуй, больше по привычке, нежели с вызовом. Необходимость гневаться тяготила его сильнее, чем он готов был себе признаться.
Да и как о таком поведать? Какими словами? «Знаешь, дружище, твои соплеменники не просто недоросли, сбежавшие от присмотра взрослых. Они убийцы и погромщики...» Так, что ли?!
— Остынь, — повторил Лерметт. — Ничего я такого не думаю. Просто у меня не ко времени язык развязался. Очень уж захотелось подразнить тебя малость. Нет. Исцелять покойничка мне и в голову не приходил…
— Эльфы не питаются дохлыми магами, — чопорно сообщил Эннеари.
— Ловко! — восхитился Эннеари. — Дай-ка и мне попробовать.
— Еще скажешь, — твердо пообещал он, — и даже подружишься. Знаешь, вы даже чем-то похожи. Наверняка подружитесь, или я... — он явно хотел сказать «или я — не я», но вовремя осекся.
Ох, Арьен — и ты еще улыбаться пытаешься... до улыбок ли тебе? Лерметт отлично понимал, что лишь от сильной душевной муки с уст Эннеари могло сорваться староэльфийское «Лериме» — имя ближней ветви вз…
— Например? — нетерпеливо осведомился Эннеари. Он был полон желания поскорей прочесть заклятия — любые, которые подскажет ему Лерметт — и покончить с мертвым вывертнем раз и навсегда. Мало ему, мерза…
— В наши края так просто не попадешь, — заметил Эннеари. — Тебя еще впустить должны.
И опять Арьен выходил кругом прав... вот только что с его правотой делать?
— Кто — ты? — изумился Эннеари. — Ну знаешь! Кто бы мне после той ледяной мельницы сказал, что ты хоть чего-то способен бояться...
— А нашел только четверых. И не в том дело, что не их самих, а только след... не в том, — с силой повторил Эннеари. — Четверо их здесь было — это если их — а остальные трое где?
— А раз торговля есть, — подхватил Лерметт, — значит, есть чем торговать. Значит, у вас не принято сложа руки сидеть, а принято этими руками что-то уметь.
— Знаю, — ответил Эннеари. — Мне Илмерран о «неких гномах» и Четвертой Стене рассказывал.
— Довольно, отец, — произнес он. — Оставь.
Лицо его было тоскливым, словно осенний ветер.
— А теперь что? — поинтересовался Эннеари, когда Лерметт присоединился к нему на нижней тропе.
— Нет, что ты! — воскликнул эльф. — Это очень красивая одежда.
— А ты сам посмотри, — посоветовал Арьен, улыбаясь еще шире. — Да не туда, правее.
А если есть за что? Эннеари ведь не знает человеческих обычаев во всех тонкостях. Вдруг он все же ухитрился чем-то обидеть своего спасителя?
— Недалеко, — деревянным голосом перевел принц и стиснул зубы.
Утишить гнев никак не получалось. Тяжкая его волна вновь захлестнула Эннеари, когда он увидел краем глаза, как Лерметт бродит вокруг в поисках подходящих камней — не слишком мелких и не слишком крупн…
Конь мотнул белым золотом гривы в знак того, что — да, разумеется, странно было бы даже на миг заподозрить его в подобном беспутстве.
— Ты не понимаешь! — жарко возразил Эннеари. — Ты просто не понимаешь!
— Вот еще, до старости! — фыркнул Ирник. — Разве остроухие с вами обмена не ведут? Дядюшка мой вон сколько ихнего добра у вас закупает. В ту пору, как они товар свой менять соберутся, и подкараулить.…
— Дальше, чем ты думаешь, — улыбнулся принц. — Конечно, в скорости с вашими конями ей не тягаться, но поверь мне — для обычной выездки она и под седлом неплоха. А что косолапит немного, так для упряж…
— Да я и не собирался, — пожал плечами Арьен. — Известно же — человека не переспоришь. Ты мне одно только скажи: с чего ты взял, что нам следует выбрать мою дорогу? Или ты думаешь, что она окажется л…
— Как так — нету? — ошарашенно спросил Вейлар. — А что же мы тогда ели?
— Но ведь не насмерть? — возразил Эннеари.
— А ты на ходу расскажи, — не уступал Эннеари. — Веселей шагать будет.
Это он про Дичка, сообразил Эннеари в бессилии гнева.
— Если у них и вообще есть при себе ножи, — поправил Эннеари.
— Да там и вспоминать нечего, — пожал плечами Лерметт. — Хоть сейчас. Меня другое смущает...
— О чем сокрушаешься? — окликнул его Эннеари.
Ренган отвел взгляд от беглой троицы. Аркье, Ниест и Лэккеан еле приметно вздохнули с облегчением. Лерметту даже показалось, что под взглядом короля они было и вовсе задержали дыхание. Лерметта это н…
— Послы и гонцы и в самом деле неприкосновенны, — собравшись с духом, продолжал Лерметт. — Не то, по моему разумению, немного бы охотников нашлось заниматься таким рискованным ремеслом.
— Ах, вот как их создают? — прищурился Лерметт. — А я и не знал.
— До этой минуты все держались на славу, — неприятным резким голосом произнес Лерметт. — А тут кто-то как завопит: «Короля убили!» Ну, некоторые и дрогнули. Если честно, не некоторые, а многие. Дрогн…
— Именно я, — отрезал Лерметт. — Тебе простительно — а я обязан был догадаться.
— Это ты верно подметил, — виновато подтвердил он. — Неохота мне было без причин трубить на весь свет о том, что дурака свалял. А причин рассказывать я тогда не видел.
— Что еще? — Селти полоснул нахала холодным взглядом.
— Это каких еще? — нахмурясь, спросил Эннеари. Судя по его сведенным к переносице бровям, он был свято уверен, что принц просто-напросто хитрит, чтобы уйти от неприятного разговора.
— Тяжести таскать умеешь? — осведомился эльф каким-то отстраненным голосом.
Оруженосцы Левой и Правой Руки подскочили к господину почти одновременно и вытянулись в струнку, готовые исполнить свои обязанности. Селти усмехнулся в душе. Ничего, подождут. Раз уж они посмели заст…
— И за что же эту... э-э... собачищу сажали за стол? Неужели только за несколько неподобающий для собак рост? — Его эльфийское величество так растерялся, что вполне уместное замечание навроде «варвар…
— Верно, — кивнул Лерметт, позабыв, что идущий впереди эльф не увидит его движения. — А тогдашний король Найлисса, не к ночи будь помянут... ему бы не на троне, а на скамье подсудимых сидеть, да и то…
— Как у нас говорят, кюэ ара леруо инкен, нэи нара керуо ланкен, — задумчиво откликнулся эльф.
Лерметт молча вынул из ножен свой кинжал и подал его эльфу.
Он извлек веревку, взял ее за оба конца и вывязал вокруг выступа нечто весьма сложное и запутанное. Эннеари взирал на его действия с плохо скрытым недоумением.
— Да что случилось-то? — Эннеари забеспокоился уже всерьез.
Эннеари потянул. Узел вместо того, чтобы разойтись, захлестнулся намертво.
— Я и не стану, — ответил принц, оглядываясь по сторонам, точно выискивая что-то. — Если слева подпихнуть в щель немного камней поменьше, можно попытаться его столкнуть.
Лерметт только вздохнул украдкой. Ну почему у этих налеа недостало ума промолчать? Арьен — создание отходчивое, и гнев свой он успел избыть вполне... и чего ради мальчишкам вздумалось бередить недавн…
— Ты действительно хочешь это знать? — поинтересовался он негромким опасным голосом.
— Да, — ответил Лерметт тоном, в котором ясно слышалось «нет». Он не забыл, как вчера вот эти самые ребра перекосило от нажатия его рук. Вот ведь бред какой... ну неужто ему вчера померещилось с пере…
— Вот тебе и ответ, — повернулся Лерметт к Эннеари. — Откуда, по-твоему, взялось это скоропостижное нездоровье? Да еще чтобы у всех троих разом.
— Сейчас, — шептал голос друга, — потерпи немного...
— Арьен... — прошелестел Лоайре, боясь поверить и боясь не поверить. — Это и правда ты?
Одним словом, незачем торопиться седлать коня. Сейчас черед Лоайре, а не Лерметта. Ему покуда помощь нужнее.
Впрочем, Лерметту было не до размышлений о таинственной судьбе, пристигшей домашнюю живность. Он подумал об их участи мимолетно, почти незаметно для самого себя — а потом забыл и вовсе. Потому что за…
— Таэ лайри, — подсказал эльф. Голос его звучал на удивление живо — словно это и не он полчаса назад был безмолвным сверкающим изваянием в пелене кровавой изморози. — У тебя есть что попить? Горячее?…
— А кто, по-твоему, скажи на милость, должен их гонять? — возразил Эннеари, опускаясь наземь возле костра. — Вперед наука. — Носком сапога он отправил выпавшую из костра пылающую ветку обратно в огон…
— Красота какая! — потрясенно выдохнул Эннеари.
— А если их захватили? — отважился промолвить ошеломленный принц.
— Эй, да ведь это не он! — послышался хриплый голос. — Это другой. С-сволота остроухая!
— Не четверо, — мотнул головой эльф. — Семеро. Я же говорил.
— Долго я еще буду ждать? — надменно поинтересовался он.
Он что, спятил? Переломать самому себе ноги... а теперь еще и волочить себя велеть?
— Могу, — возразил принц. — Потому что я знаю, кто такие вывертни и как они работают.
Из самой глубины не груди даже, а души Ренгана вырвался мучительный стон. Самое страшное не закончилось — нет, оно только начиналось.
— А ты потяни, — посоветовал Лерметт, не глядя.
— Что за... — начал было Лерметт и не договорил — потому что не знал, каким словом назвать то, что предстало его глазам.
— Эннеари, — охотно откликнулся тот. — А для друзей — Арьен.
— Насчет горожан я уже понял, — суховато перебил его король, — и насчет собаки тоже. Но я не о них спрашивал. Те трусы, что бросили твоего отца умирать в огне — с ними он что сделал?
— Ты уверен, что именно этот след заметнее? — поинтересовался он.
— Сопляки, — добавил Арьен несколько громче.
— Найти нетрудно. — Арьен дернул уголком рта — Лерметт уже начинал понемногу привыкать к этому его движению. — Трудно выбрать.
Но Эннеари сначала потянулся не к костылькам, а к поясу. Глаза у него так и разблестелись.
— Представь себе, нет, — сообщил эльф. — О послах я только то и знаю, что они неприкосновенны. Никогда не слыхал, чтобы посла узлом завязывали.
— А им и так долгого веку не видать, — вздохнул принц.
— По правде говоря, — вздохнул Эннеари, — у меня тоже дело есть, и тоже спешное. По вашу сторону перевала. А вот кто из нас кого проводит, не от нас зависит. — Он задумчиво переплел пальцы. — Утром р…
— Именно, — хмуро подтвердил Лерметт. — Легкость, изящество — верно, да? И вот я во всем этом роскошестве, беззаботный красавчик в жемчугах и серебряном шитье, привожу к вам троих догорающих мальчише…
— По той же причине, — отрезал король, — по которой собаку не сажают за один стол с людьми.
— Прости, — с трудом пробормотал Лерметт.
Ирник резко побледнел. На такой оборот дела он не рассчитывал.
Ирник завизжал и попытался забиться под лавку.
Огонь сделался рыжим и золотым. Аркье и Лэккеан мгновенно уронили освобожденные руки себе на колени. Ниест замешкался немного, язычки пламени взметнулись вверх, головня выстрелила облачком искр, Ниес…
— Тебе не кажется, что ты пристрастен? — усмехнулся Эннеари.
Куда только девалась тяжелая истома, прижимающая тело к расстеленному плащу! Лерметт вновь был сосредоточен и собран. У него и помышления не было о том, что какую-то минуту назад он считал себя слишк…
Эннеари потерял сознание очень ненадолго. Очнулся он быстро, вдоха за два... а очнувшись, понял, что снова не успел. Какого-то жалкого мгновения не хватило, чтобы встать... встать, открыть глаза, ран…
— Эннеари, — запинаясь, выговорил Лэккеан. — Тоа иннир...
— А вы чего ждете? — поинтересовался Арьен, кротко глядя в никуда и покручивая в пальцах длинную узкую былинку.
— Да, — еле слышно шепнул Лэккеан. — Я... я не понимаю... совсем не понимаю...
На такой довод крыть было нечем. Но Лерметт все равно попытался — потому что речь шла не о том, кто лучше знает здешние каменюки. Во всяком разе, не только об этом.
— Мы не держим зла, — заверил он короля, так и глядя по-прежнему чуть вбок. — Да мы и не вправе — ведь колдун, наложивший заклятие, был человеком.
— Не стережет, — поправил принц, — а охраняет. Верно, Белогривый?
— Арьен, — повторил Лерметт вполголоса. — Хватит тебе гонять этих налеа. Они и так уже намучились. Довольно.
— А тут и понимать нечего, — сообщил Лерметт. — Во-первых, запрос был меньше, чем ты думаешь. Как раз потому, что во время войны. Нехорошо на чужой беде покорыстоваться. Такая прибыль со временем сво…
Шкатулками Лоайре был очарован безраздельно. Друзья подтрунивали над ним за это увлечение, но он даже не давал себе труда отшучиваться. А потом шутки и вовсе стихли — потому что и дом свой Веселый От…
Ниест, едва в силах скрыть неподобающую поспешность, ухватил за повод Черного Ветра, Лэккеан не без трепета принял узду Белогривого. Рыжий жеребец оглянулся на Лерметта долгим придирчивым взглядом, н…
— Никаких посольских узлов, — покачал головой Лерметт. — Правда и ничего, кроме правды. Кто, по-твоему, впустил вывертня в вашу долину?
— Да так и понимать, — прежним тоном ответил принц. — Маг из меня хоть и никакой, но в заклятиях я все-таки разбираюсь. И как подобные чары накладывают, знаю. Их ведь тоже не на всякого наложить можн…
Я догоню его, думал Эннеари, сжимая коленями бока Черного Ветра. Непременно догоню. Он ведь не на Белогривом уехал. А Мышка... что — Мышка! Далеко на ней не ускачешь. Лерметт ведь не кузнечик, право,…
— Еще не догадался? — устало спросил принц.
— Знаешь, Эннеари, — холодно произнес он, — по мне, так ты просто моим хлебом брезгуешь.
— До тех самых пор, пока за отказ вас не скрутили — а тогда было поздно, — закончил за него Эннеари.
Эннеари с трудом удержал вздох изумления. Представить себе мосластого шута похожим на эльфа он еще мог — но вот представить себе своего отца сидящим с этим шутом в кабаке...
— А тогда вместе его и есть будем! — выдохнул Арьен. — Из одной миски. Потому что самим хлеб есть, а гостю помои предлагать — это...
Эннеари шагнул к отцу и крепко обнял его. Король вздрогнул от внезапной надежды: на тот миг, когда щека сына коснулась его щеки, ему показалось... но он тут же понял, что ему всего лишь показалось.
При мысли о купцовом племянничке папаша Госс досадливо покачал головой. Он-то сразу разгадал, что за зелье этот Ирник, сразу, еще прежде того, как слухи пошли. Был этот Ирник дураком, неудачником и з…
— Вот за это ты ему и понравился, — ухмыльнулся эльф. — Почуял в тебе, паршивец, родственную душу. А хорош, правда?
— У тебя в Долине свое дело есть, — медленно произнес Эннеари. — Срочное. Вот и займись им. А меня оставь.
Только ехидный огонек в его прищуре помешал Эннеари дать принцу тумака. Может, оно и не вполне по-эльфийски, зато правильно.
— Но эта вещь не принадлежит и ему, — тихо, как если бы он не верил собственным глазам, произнес Селти.
Поречный Союз. Военный союз восьми стран, в том числе упомянутых в тексте Найлисса и Сулана. Был заключен, когда военная угроза со стороны степи сделалась постоянной. Насчитывает более шести веков.
Эннеари, впрочем, было не до мелких обид.
Юноша отдал поклон, и король тогда лишь запоздало сообразил, что поклонился послу первым.
— А теперь спускайся, — заявил Лерметт, вручая ему веревку. — Полезай спокойно, я за тобой спущусь. И учти: не вздумай держать веревку только за одну половину, если не хочешь грохнуться. Сразу за обе…
— Одно плохо, — заключил Лерметт, подымаясь на ноги. — Полчаса назад все было готово, а теперь наверняка все выкипело.
— Ты, может, и не очень умеешь, а я — так и вовсе никак, — вздохнул Арьен.
— А почему твой? — полюбопытствовал Лерметт — скорей уж для порядка, нежели из интереса: в ответе он был совершенно уверен. После того представления, которое закатил Арьен — совершенно. — Разве они с…
— Довольно, — резко бросил Эннеари и дунул на пламя.
Теперь настала очередь принца удивленно воззриться на эльфа — он что, шутит? Да нет, непохоже. Оно конечно, юмор у эльфов своеобразный, но ведь не настолько. И нечего потакать своей лени в надежде на…
— Само собой, — кивнул Арьен. — Утянутся на пару деньков, поразвлекутся — и назад. Их обычно даже и не ищет никто. Зачем искать, если сами скоро вернутся?
— Тебе что-то не нравится? — желчно осведомился Лерметт, обозленный эльфовыми выкрутасами.
— Я, может, и нет, — ответил эльф, — а вот Черный Ветер найдет. Хоть под землей найдет. Теперь им от нас не уйти.
— Но ведь можно еще раз попробовать... — вырвалось у Эннеари.
Да, теперь Лоайре знал. Потому что Арьен никогда, никогда, нипочем, никому не рассказал бы про историю с корабликом, как не рассказывал все эти годы. И магу, под какой бы личиной он ни предстал перед…
— Еще что-то не так? — негромко спросил его Эннеари.
Лицо Эннеари туго заблестело холодным потом — таким обильным, словно в него полведра воды выплеснули.
Лерметт сердито усмехнулся, и марево сонных видений схлынуло окончательно.
Будь проклята черная тварь, укравшая расположение короля!
— Возможно, — со странной медлительностью произнес эльф. — Но тебя это совершенно не касается.
Он вновь замолчал ненадолго, пытаясь найти слова, хоть сколько-нибудь способные выразить то, о чем невозможно сказать.
Рыжий конь вытянулся в струну, ускоряя бег вослед за вороным.
— Не теперь, а именно что тогда! — Арьен зло рубанул рукой ни в чем не повинный воздух. — Или ты плохо разглядел, во что я одет был? Так изволь — рубаха на мне была белая, а штаны черные.
Самонадеянный арканщик сокрушенно кивнул.
Лерметт колебался недолго. Он поднял голову и улыбнулся. Это было трудно, но он сумел.
— Да, — ответил тот. — По всей видимости, да.
— Частичному бальзамированию, — скривился Лерметт. — Полотно травами пропитать и покойника обмотать... да всех наших тряпок на такое дело не хватит!
— Ну, если дело в этом, так нам, послам, к унижениям не привыкать. — Лерметт все еще пытался шутить, несмотря на бьющую в глаза очевидность.
— А тебе самому сколько? — не удержался от подначки принц.
— О-ох, — почти простонал он и добавил нерешительно. — Они... они в ни-керуи?
Кому ты голову морочишь, Ренган — себе? Сам ведь понимаешь, что вовсе не опасность, пусть и неведомая, заставляет твое сердце сжиматься от боли и беспокойства... во всяком случае, не только опасность.
— Да, — прошептал Лерметт, заново дивясь движению собственных губ и звуку своего голоса.
— Какая разница? — пожал плечами эльф. — Нам ведь неоткуда знать, надолго ли мы здесь заперты. На всякий случай еду лучше поберечь. Ты не беспокойся — мы, эльфы, долго можем обходиться без еды.
— На обратный путь не четыре часа клади, а пять, — поправил Лерметт. — Я выдохнусь. Не могу так быстро, как ты, пешком разгуливать.
Все-таки Илери была одной из лучших целительниц. И самой лучшей на свете сестрой! Вовсе она не собиралась ни бранить Эннеари, ни жалеть. Она просто-напросто напомнила ему, что свершившееся хотя и нев…
Дольше всех живут, конечно же, эльфы. Собственно говоря, они практически бессмертны. Отсюда не следует, что в их языке нет самого понятия смерти — ведь эльфа можно убить. Слово «смерть» в эльфийском …
— Ты прав, — промолвил раздумчиво едва различимый в сумраке Эннеари. — Нам нельзя терять этой ночи на отдых. Она обойдется нам в лишние сутки. Если остановимся на ночлег, в путь выйдем только утром —…
— Тогда давай думать. — Лерметт бросил поводья на луку седла и сцепил пальцы: очевидно, это помогало ему думать.
Принц изумленно приподнялся было — и снова опустился на снег.
— Жаль, не ко времени привелось, — вздохнул он. — Нас уже ждут.
— Вот так-то, малыш, — торжествующе закончил плечистый. — И что ты на это скажешь?
Лерметт обернулся к эльфу. Лицо его было удивительно строгим и печальным. Принц по-прежнему не произнес ни слова — однако ответ и без того читался на его лице совершенно внятно и отчетливо.
— Этой клятве от роду лет триста с лишним, — продолжал взбешенный Эннеари. — И за все это время ее не сумел произнести никто. Ни одна живая душа. Эта клятва на то и придумана была, чтобы людей в Доли…
Впоследствии Лерметт ругательски себя ругал за сорвавшиеся с уст в запальчивости слова. Иногда он и вовсе не мог понять, как у него и язык-то повернулся. Но тогда и там, на стылой горной тропе, слова…
— Так я и думал, — кивнул Лерметт. — А вот мне довелось. Так что это не ты, а я должен был заранее подумать... балбес несчастный!
Отчего-то при виде беспомощно свесившегося ожерелья на принца разом навалилась усталость. Усталость и... пожалуй, безнадежность. Именно теперь он всем своим существом ощутил, как хрупка жизнь... и чт…
— Ну же, — уверенно потребовал Лерметт. — Я жду. Вспоминайте!
Ступая твердо и уверенно, он подошел к телеге, взметнул в воздух чуть запыленный синий плащ, словно боевое знамя, и накрыл им недвижных эльфов.
— Наоборот, спасли, — ответил принц. — Война ведь еще шла. Когда на Риаду напали, ополчение из Найлисса живо по реке спустилось. Сперва отрезали находников от подкреплений из степи, а потом и вовсе в…
Не надо, ох, не надо было ему этого говорить. Нет хуже, как перед боем противника расхваливать. Особенно перед наемниками. Конечно, переметнуться эти трусливые твари не смогут, за ними такой хвост тя…
— А зачем? — совсем уже изумленно промолвил Эннеари.
Собственная ошибка бесила его — в немалой степени еще и оттого, что оставалась покуда непонятной.
Пряди слипшихся волос бурыми сосульками свисали на лица, такие же бурые, как древесная кора, в запекшейся кровавой корке с длинными промоинами слез. Жажда искривила и растрескала губы, вспучив их чер…
— Только то, что затянулись они слишком быстро, — фыркнул принц. — Тогда мне это было внове. Теперь я, похоже, начинаю привыкать.
— Во-он как... — протянул прежний бас. — Что же тогда с ними, к шуту, делать? Оно конечно, надо бы их... того... а как же можно, если они не того...
— В Игрушечном Форте нет никаких подземных кладовых, — сухо сообщил гном.
— Здесь так здесь, — согласился и Лерметт. — Место подходящее. Вон и ручеек какой славный — и сами напьемся вволю, и коней напоим.
— Почему это? — в свою очередь удивился принц.
У Лерметта аж дух захватило. Вот ведь мерзавец!
— Спасители вы мои! — умилился Лерметт, живо подхватывая сумку.
Порученец вновь поклонился и развел руками.
— Вот только попробуй! — рявкнул Лерметт, взваливая его на спину.
Создаем, значит, красоту — да, Арьен? Красоту, которую даже не видим. Лерметт почувствовал, что внутри него, помимо воли, начинает зарождаться смех. Совершенно неуместный в эту минуту. Совершенно.
— Лериме, — совершенно севшим голосом повторил гном, — я задал тебе вопрос. Когда ты в последний раз жрал?
В этом Лерметт хоть и был прав, однако правоте его предстояло продержаться недолго. Не прошло и часа, как внезапный порыв ветра запечатал дыхание ужасающей вонью.
— Как это — не идти? — задыхаясь, спросил он.
— Тогда мы потеряли четыре часа на дорогу сюда, — заметил эльф. — И еще столько же потеряем на обратный путь до хутора. Да пока еще найдем тот, второй след...
— Ах, это? — с облегчением усмехнулся Эннеари. — Я же говорил, что никакого рубца не будет. Мы, эльфы, живучие — а рана, в общем-то, пустяковая. Не совсем царапина, но почти.
Вот кто и был немногословным, так это Эрле. Более коротко ухватить и изложить самую суть дела, чем он, попросту невозможно.
У Эннеари от внезапной надежды даже костяшки пальцев побелели.
Сообразив, в какую ловушку он только что сам себя загнал, Эннеари только и смог, что застонать. А если учесть, что «шент», оказывается, «асс виуту», а вовсе не «ассу витау», как ему до сих пор казало…
Илмерран, конечно, зануда, но он был прав. Он всегда бывает прав.
— Эннеари, — повелительно перебил его тот.
Вместо ответа принц протянул руку, почти коснувшись пальцами его еще вчера израненной щеки.
Эннеари искоса взглянул на бессмысленный блеск в неподвижных глазах своих соплеменников — и только головой покачал.
— Раза три в год, — подумав, ответил Эннеари. — Может, четыре. Не больше.
— Ну и что? — безразлично спросил он, пожав плечами.
— А теперь видишь? — Лерметт уже полулежал, опираясь на локоть.
Игрушечный Форт очаровал Лерметта с первой же минуты. Принц никогда ничего подобного не видел. Не прошло и суток, как лелеемый в его душе образ Ланнского турнира поблек, потускнел, а потом истаял и в…
— Зануда ты, — вздохнул Лерметт. — Верю, конечно. Приехали, а как же. Вот только ты видишь, куда мы приехали... да что там, даже кони наши видят. А я, само собой, нет. Ни я, ни Мышка. И как мне прика…
— Он — вывертень, — сухо напомнил Лерметт. — И силы его мы не знаем. А хоть бы даже она и немалая... по мне, так если бы он принялся в закрытые двери силой своей ломиться, велика она или мала, то-то …
Лерметт с большим сомнением взглянул в указанную сторону.
Глаза Эннеари полыхнули ответной яростью... ну, хвала всем богам и демонам! Уж теперь-то он точно возжелает выбраться — хотя бы уж затем, чтобы вышибить из Лерметта дух. Главное — подогревать это жел…
Пора эта казалась такой близкой, решение таким верным... оно было ошибочным насквозь. Ведь запрет нарушает не всякий, кому он мнится нелепым — даже если он и в самом деле нелеп. Чтобы решиться пойти …
— У тебя кинжал неверный, — сообщил Эннеари, насозерцавшись до колотья в висках и так ничего и не поняв.
Он широким движением руки обвел золотые от утреннего солнца вершины гор.
— Всякий раз, когда тебе понадобится завязать посольский узел — это я рядом с тобой, даже если меня и нет, даже если я умер, все равно это я! И когда ноги себе ломать станешь — в том или ином смысле …
Уже оттаскивая Эннеари, Лерметт понял, что опоздал, что спасти он эльфу сумеет только жизнь. Такое долгое, бесконечно долгое мгновение... нет, раскроить голову камень уже не поспевает, и сломать хреб…
Ни-керуи(эльф.). Дословно — «узкая смерть». Состояние, близкое к летаргии, но более глубокое, смертный транс, позволяющий эльфу в условиях, угрожающих жизни, временно приостановить все жизненные проц…
До сознания ошарашенного Лерметта этот новый экивок миропорядка, решившего отчего-то встать на голову, высунуть язык и подмигнуть, пребывая именно в таком положении, дошел слабо и не без труда — одна…
— Правда, на вывертня он не шибко-то и тянет, — продолжал рассуждать вслух Ронне-маленький. — Разве вот если его самого по такому случаю наизнанку вывернуть...
— Сейчас, — отозвался принц, загоняя кинжал обратно в ножны и пристраивая их к поясу.
— Надо будет мне у тебя перенять это искусство, — заметил он Лерметту, растянувшемуся на сброшенном плаще. — Лихо ты со мной управился. Я так не умею.
— Вывертень, — ответил принц, силясь сложить дрожащие губы в усмешку. — Не слыхал про таких? Хотя где тебе... это не ваша магия.
— Ну как же, — согласился король. — Тебе нужна левая — на которой можно хоть десяток вооруженных засад разместить!
Король, явно собиравшийся высказать еще какую-нибудь особо изысканную пакость, так и замер с открытым ртом.
— Нет, — отрезал эльф. — Сам видишь, какая тут стена неудобная. Костыльки там или не костыльки, а в сапогах я не долезу. Сорвусь.
Эльф даже не шелохнулся в ответ на прикосновение. Его немигающие глаза блестели пронзительно и бессмысленно.
Бывают, Арьен. Еще как бывают. Такой напыщенный придурок вполне мог отдать подобный приказ... и сидящие в засаде убийцы, не обратив внимания на охотника в пропыленном дорожном платье, набросились на …
— А почему сиротки? — вскинулся было Лэккеан и тут же замолк, получив от Аркье незаметный, но чувствительный тычок под ребра.
— Среди людей — может быть, — заявил Эннеари. — А я так впервые слышу. Ты уж сделай милость, расскажи.
Селти яростно потер порядком уже припухший от бесчисленных примерок палец, словно бы хотел стереть с него белый ободок, этот призрак сломанного кольца, и потянулся к ларчику. Ну неужели среди всякого…
— Понял, — кивнул Арьен. — Так в чем тут секрет?
Уж теперь-то ему бы не составило труда заговорить по-эльфийски! По части ругательств этот язык ничуть не беднее других — а Лерметт знает их столько, сколько ни одному человеку и во сне не приснится. …
Я всегда терпеть не мог веерную стрельбу, подумал Эннеари, прилаживая первый пятерной веер стрел на тетиву. Всегда считал ее пустым фиглярством, недостойным истинного лучника. Кто же мог знать...
— Ну, почему же именно эльфы? — приятно улыбнулся Селти. — Это я и сам могу. Гораздо менее быстро и гораздо менее безболезненно. Эльфы, они далеко, а я — вот он. Уяснили?
— Отец, хоть и сам едва стоял, на руки его поднял, — прежним сдавленным голосом промолвил Лерметт. — И к реке понес. Напиться чтобы, и вообще... а потом отец поймал лошадь.
— Какой-какой орден? — опешил эльфийский король, едва было успевший прийти в себя.
И снова ясные серые глаза чужака взглянули на Ренгана с таким сердечным, таким глубоким пониманием, что смерть, и та не показалась бы королю горше.
— Так расскажи, наконец, что ты из них вычитал, — перебил его Арьен.
Эннеари хотел было возразить, что подобное счастье может посетить его разве что во сне, но промолчал.
— Тогда все правильно, — заявил успокоенный Эннеари. — Он ведь всех спас, все королевство...
— До сегодняшнего дня я думал, что нет, — ответил Эннеари.
— Сам пришел, — растерялся Эннеари. — Он ведь все-таки маг.
Арьен недоверчиво коснулся руки одного из стоящих, и лицо его потемнело.
— Не исцелять мертвеца, — повторил на всякий случай Лерметт, — а просто чары на него наложить. Такие... которые от тления предохраняют. Вроде как на дорожный съестной припас, чтобы не портился.
Со стороны Лерметта отказаться от поездки на турнир было проявлением редкостного великодушия. В прошлом году на турнир ему попасть не удалось: Дичок обнюхал все мешки со съестными припасами и обнаруж…
Принц дышал тяжело и неровно. Белая его рубашка была почти сплошь залита кровью. Огромное, почти во всю грудь кровавое пятно то вспыхивало ярко-алым в сполохах костра, то делалось едва ли не черным. …
— Я же говорил, — кивнул нисколько не обиженный и даже не удивленный Эннеари. — Так тонко оценить возвышенный юмор контраста между жизнью и смертью... между зарождающимся теплом понимания и угасшим с…
— Ты больше ничего не хочешь мне сказать? — осторожно осведомился Эннеари.
— Рассказывать? — неприятно улыбнулся Эннеари. — Нет. Я не рассказать, а показать хочу. Так оно быстрее... да и вопросов дурацких меньше будет.
Белогривый... да, Лерметт помнил не только свист стрел, но и ослепительную вспышку торжествующей ярости — как же мог он даже на грани сознания не распознать зов своего скакуна!
Мятые от недосыпания лица наемников выражали недоверчивую опаску. В виде исключения Селти готов был признать, что чувства их небезосновательны. Неугомонная парочка приятелей действительно опасна. Сел…
— Нельзя, — отрезал Лерметт. — Обратная дорога идет мимо реки. Не совсем по берегу, но почти вдоль него. А за рекой — степь.
— За мной! — скомандовал Лерметт, решительно втягивая воздух поглубже.
— Тепло как! — жизнерадостно сообщил он ошарашенному Лерметту. — Лучше даже, чем плащ. Еще не сказано, которому из нас теплее будет. Не хочешь поменяться?
— Арьен! — радостно выдохнул первый из эльфов — по всей очевидимости, Аркье.
— Ни одной, — ухмыльнулся побелевшими губами Арьен. — Странные у вас, у людей, воззрения на эльфов. Например, вы весьма преувеличенного мнения о нашей обидчивости.
Тропа оказалась довольно широкой и даже удобной, но идти по ней довелось недолго — ее пересекала невесть откуда взявшаяся широченная трещина. Лерметт готов был поклясться, что на карте ничего подобно…
Костер, хотя и небольшой, горел ровно и жарко. Дым, прошитый золотом искр, утягивался не к выходу из пещеры, а куда-то вверх. Он был невыразимо чудесным, этот дым над костром. Чудесным был и сам кост…
Лерметт мог ожидать чего угодно — и в первую очередь камня, летящего в висок — но уж никак не этого вопроса.
Подумав немного, принц отшнуровал рукава от своего майлета и натянул на холодные бесчувственные руки... не ахти что, конечно, а все же лучше, чем ничего. А теперь еще и в одеяло завернуть поплотнее..…
Белогривый повернул морду к своему наезднику и откровенно осклабился.
— Это очень больно, — тихо промолвил Эннеари. — Я не знал... у меня никогда еще не было такого друга, как ты, и я не знал... а у отца был. Он просто хотел оградить нас от этой боли. Меня в особенност…
Лерметт ничего не сказал ему в ответ, ухмыльнулся только. Ухмылка получилась лукавой и торжествующей, словно во времена раннего детства, такого давнего, словно бы его не было и вовсе — но оно было, и…
Драгоценную побрякушку, по недоразумению называемую кинжалом, Эннеари окрестил настолько верно, что принц ответно усмехнулся ему с такой теплотой, которая немного удивила даже его самого. Все-таки эл…
— Вот-вот, — подхватил Лерметт. — Именно о «неких». Об этих поганцах даже прозваний в истории не осталось, ни в нашей, ни в гномьей — а уж на что народ дотошный. «Некие гномы», и все тут. Ни один гно…
— Как... ты их... одолел? — Слова пока еще приходили на язык отчего-то не сразу, но Лерметт знал, что это ненадолго.
Но умереть-то ему как раз и не давали. Проклятый маг был силен, неимоверно силен. И хитер — а как бы ему иначе удалось застать эльфа врасплох? В самый первый раз Лоайре отказался от еды, как только п…
Эльф сказал бы, что любой язык подобен воде — текучей на земле, летучей в воздухе и твердой, когда настает холод. Мы, гномы, скорее уподобили бы языки кольцам с драгоценными камнями: каков доставшийс…
Когда тяжкий грохот превратился в перекатистое эхо, Лерметт утер холодный пот, смахнул налипшую на лоб прядь волос, привалился к жесткой каменной стене и попытался совладать с собственным дыханием. С…
— Тоже, — благостно улыбнулся эльф. — Я хочу быть уверен, что этот мерзавец не только не протухнет, но и не прокиснет.
В несколько считанных биений сердца он высвободил из-под белой пелены лицо, а затем и всю голову несчастного, но дальше дело пошло потрудней. Лавина хотя и не изломала своего пленника, насколько можн…
— Дичок не хуже прочих сражался, даром что и вовсе без доспехов, — сообщил Лерметт. — Зато без них уворачиваться легче.
— Тем более. Может, какой похоронных дел мастер и сумел бы... но что-то мне сомнительно, чтобы тебя обучали сооружать гробы в походных условиях.
— Эти — не «тоже», — отрезал принц, оглянувшись на троицу эльфов, бессильно замерших над мертвым магом. — Это не колдуны, а околдованные.
К исходу этого получаса на душе у Лерметта сделалось окончательно скверно. Нет, ну кто его за язык потянул! Хотя если вдуматься, дело могло обернуться куда хуже. Он ведь мог сморозить такую глупость …
Старая Ратуша. В отличие от Рассветной Башни, в которой расположилась ратуша новая, старое здание было возведено еще гномами в дни основания Найлисса. В старом здании расположен архив, Малый Зал Гиль…
— Так ведь ряд каков должен быть — за целый город! — возразил эльф. — Это же домов-то сколько!
— И как это прикажешь понимать? — осведомился эльф у коня.
— Неверный, — повторил Эннеари. — Неправильный. Не от этого платья.
Однако Орит и в мыслях не держал говорить ничего подобного. Он широким шагом пересек Общинный Дом, не останавливаясь, чтобы глянуть на недружелюбно замолкнувших обитателей Луговины, воздвигся над Хра…
— Десятник личной стражи вашей милости к вашей милости, — проблеял перепуганный старикан.
В Общинном Доме воцарилась тишина, жаркая, как кипяток.
— Отчего же, — усмехнулся принц, — изволь. Например, я не помню, чтобы во всю мою жизнь хоть кому-нибудь удавалось так быстро и надежно выводить меня из себя. Только Илмеррану — но он гном, он не в с…
Судьба многих договоров решается не там, где их подписывают. Участь переговоров, еще только предстоящих Лерметту, решалась нынешней ночью в Луговине — и решилась в его пользу.
От изумления принц споткнулся, да так сильно, что едва не полетел через голову пятками вперед. Поневоле пришлось остановиться.
Лерметт опустил голову. Ну что тут скажешь в ответ? Что Ренгану действительно удалось его задеть? Замечательно придумано. Арьен и так между отцом и другом на части раздирается — так что же, Лерметт, …
Какая-то мысль промелькнула у Эннеари в голове при этих словах незнакомца... промелькнула — и скрылась незамеченной.
Эх, просчитался Лерметт! Драпать надо было, и сразу... а теперь поздно.
Селти поймал мгновенно выблеснувшие на солнце мечи — как обычно, сначала левой рукой, потом правой. Он всегда обращал больше внимания на левую руку. Никто не любит сражаться с левшой. Даже он сам.
— Конечно, — усмехнулся Лерметт. — Когда заканчивается война, начинается пора наград. Все, кто уцелел, получают, что заслужили.
— Это ты один такой уродился, или эльфы все вроде тебя?
Вот тогда решение Селти и сделалось окончательным. Он и раньше знал, что мальчишку придется прикончить, он и раньше ненавидел беспечного обладателя кольца-ошейника, но теперь... теперь он уверился с …
— А вы, — раздельно и четко произнес Селти, — нужны на тот случай, если ему все же удастся увернуться от нас и попробовать прорваться и ускакать.
Лерметт обязательно расскажет Эннеари про этот, второй смысл. Иначе как бы эльф, решив щегольнуть настоящей человеческой поговоркой в обществе людей, не совершил поистине роковой ошибки. Да, непремен…
— По-твоему, эльфы способны творить ходячих покойников? — на всякий случай уточнил Эннеари — гораздо миролюбивее, чем ожидал от себя.
Лерметт улыбнулся — гордо и немного печально.
Белогривый и Черный Ветер шумно выдохнули.
— Почему? — вновь оторопел Эннеари. Все до единого рассуждения Лерметта звучали складно и разумно, и эльф, хоть убейся, не мог понять, когда же в них вкралась ошибка.
Снедаемый беспокойством Эннеари повиновался без единого возражения, и Лерметту стало еще тяжелее на душе — а он-то наивно полагал, что хуже вроде бы уже и некуда. Как бы не так. Есть куда — а еще хуж…
— Его лицо стекло бы с мага, как вода, — подхватил принц. — Твой друг жив. Во всяком случае, когда ты убивал вывертня, он точно был еще жив. Он в плену, он где-то спрятан — но он живой.
— Свет и Тьма! — взвыл рядом кто-то голосом Лэккеана, и Лоайре невольно открыл глаза.
— Красивые, говоришь, мальчики? — У него и голос сделался мраморным — тяжелым, холодным и мертвым. — Какие? Как они выглядели?
Вот завязок на штанах, исполненных высоты мыслей и чувств, Лерметт перенести уже не смог. Это было уже слишком — или, как выразился бы Арьен, запредельно. Дикий, дурацкий, неистовый, ни с чем не сооб…