Все цитаты из книги «Клан быка»
— Ну чего, — сказал Пупс — Тогда давай прямо тут. Где у тебя был нож?
Кинуть меня решили, курвы подзаборные… И ты, значит, тоже с ними решил увязаться…
Проходят через пустыню, через эту расщелину… а тут их уже ждут. Сатир их словно чувствует. Со скалы высматривает, что ли? Минут за пять заранее разбудит, все расскажет: сколько, как идут, чем вооруже…
Алиса затормозила в последний момент. Плюхнулась на песок, пробежала несколько шагов, судорожно молотя воздух крыльями, с трудом гася скорость.
Леха как танк пер вперед, тараня толпу. Оставляя дорожку из трупов и изувеченных. Уже длинную, но пока опомнились только те, что были на самом краю площади, у полицейского участка. В самом начале кол…
Леха вздохнул и еще раз медленно и внимательно прошелся взглядом по всей улице, от начала и до конца, по домикам, по сторонам.
Развернулся и побежал обратно. Черт, черт, черт! Раздолбайка. Какая же раздолбайка! Заранее не могла подготовиться!
— Слушай, рогатый… — раздался в голове скучающий голос сатира. — Смотрю я на тебя и никак не пойму: чем ты занимаешься, а?
Сначала Леха решил, что это еще одна звезда. Голубая звезда над самым горизонтом. Только эта звезда не дрожала, как все остальные звезды у горизонта, не переливалась зелено-красно-желтой рябью, а гор…
Это не страшно, если убивать игроков равномерно в течение дня. Жажда возрастет не сильно, едва наметится. И даже если вообще перестать убивать, жажда будет возрастать постепенно. Как в тот чертов ден…
И черт бы побрал этих сволочей! Все-таки додумались!
Да, она была там, далеко-далеко. Тонкий светящийся штрих на черном небе, одним концом уходящий куда-то за скальную стену, а вторым растворяющийся далеко в небе…
Во-первых, не догнать его здесь, в долине, на этой предательской щебенке. А во-вторых — бесполезно. Ну, врежешь один раз рогом… И что дальше? А вот от чего будет польза…
Все. Хотя бы маленькая пауза. Надо дать мозгам перегрузиться.
Леха врезал копытом в нефть, разбивая эту мразь. Морда разбилась на кусочки, перемешалась в ряби, но быстро собралась воедино. Нефть не вода, успокаивается быстро.
Дюны накатывались спереди, поднимали, опускали… Как волны.
Лишь слабый свет фар перед машинами да молчаливые люди вокруг, уже скинувшие с плеч оружие и присевшие на одно колено…
Так, а вот и ближайшие профи, кажется. В центре пустыни, у нефтяной площадки.
Но Леха смотрел не на него. К черту этого ублюдка! А вот остаток перемычки… Едва скрыт водой. Местами камешки выглядывают из воды, и здесь может быть…
— Лис… Лис… — забормотал Леха. — Нет, конечно… Ну что ты… Да я… Даже мысли такой не было…
Сила тяжести и вода под брюхом делали свое дело. С дюны несло, как с горки по подтаявшему льду. Все быстрее и быстрее, только успевай направлять!
Леха опять тихонько огляделся по сторонам. Какие-то подозрительные допросики начались… Чего им надо-то? Может, лучше все же свалить от них?
Леха хмыкнул. Молодцы, следопыты! Первый перекресток вы уже затоптали. Теперь пока выясните, куда ведут все эти три следа…
Левой рукой он перехватил ружье, взял его за ствол, как копье. А правую опустил к гарпии. Погладил ее по щеке, скользнул пальцами по шее, ниже. На миг сжал грудь, потом скользнул пальцами к ребрам, т…
Только если так и дальше пойдет, то до конца этого прохода можно и не добраться…
Жизнь положу на это, если придется, но разнесу. В клочья. В пыль. Так, чтобы никогда больше…
Стиснув зубы от напряжения, Леха медленно спускался вниз в полной темноте. Лишь где-то далеко вверху узенькая светлая полоска, край расщелины… Осторожно ставя копыта, чтобы камни не вылетали. Кажется…
— Совсем очумело, рогатое?… — прошипел сатир, растирая спину. — Силушку девать некуда? Так я тебе сейчас быстро…
Шум ветра в ушах, шелест пожухлой травы, далекий грохот прибоя — все это пропало, скрывшись под ватной тишиной.
— А через местный форум? — осторожно спросил Леха. — Там как?
Все вокруг затопили грохот выстрелов и рев мотора, работающего на пределе, — джип вылетел из-за валуна. С заднего сиденья, выпрямившись во весь рост, Даня молотил от пояса из двух «калашей».
Еще не было десяти, до начала большой гонки два часа с лишним, а Гнусмас уже кишел как растревоженный муравейник. Даже высовываться из-за дюны не хочется — не ровен час, заметят.
Леха протиснулся мимо него и пошел к расщелине.
Леха вывернул голову, чтобы один рог смотрел вниз, а другой вверх, и влез в расщелину. Медленно пошел в темноту.
А в лощинке между дюнами остался джип. Без немцев. Три точки замерли у самого гребня. Один все еще отстает. А чуть дальше в пустыню — еще три зеленые точки. Близко-близко друг к другу, почти слившись…
Свеженькие, едва-едва начали разлагаться, почти целые. Ну, если не считать кроваво-черных ран от рогов, опалин от огнемета и развороченных ран от крупнокалиберных пуль минигана. Карапузы частенько по…
— Миш, ты знаешь, мы своих предпочитаем не отстреливать. Не заставляй нас идти против своих принципов, хорошо? Мы были бы тебе крайне признательны.
Алиса показала, как делать копию программы и триггер — ту штуку, через которую можно вызвать программу. И память хорошая. Но все-таки…
Между дюнами темно, хоть глаз выколи. Луна еще не взошла, а от звезд… Метров на десять что-то видно, а дальше ни черта. И призрачное свечение в воздухе, что было здесь всего минуту назад, тоже пропал…
— Ой! — Алиса отдернула крыло и отшатнулась. — По шкуре царапнула? Леш, извини, я…
Уже не бежал, уже шел. Все медленнее и медленнее. Ну где тот чертов выступ?! Где-то здесь был же…
Кажется, выучил ее уже, как свои пять пальцев, хоть с закрытыми глазами ходи.
— Где-то здесь, — сказал Куч. Игроки тоже остановились.
Где-то сбоку — уже и не сообразить где — рев мотоцикла, заходящего в новую атаку…
— Леш? — нахмурилась Алиса. И тут же улыбнулась, еще задорнее, чем раньше. Словно приглашала взять кусочек ее улыбки. — Не грусти. Чего ты такой мрачный, как готический собор? Ну не грусти!
А ведет его тот Харон. Ох, не случайно приступ трудоголиколизма напал на него именно в день большой гонки.
Леха перекатился на живот и щелкнул по браслету.
— Давай вставай, парнокопытное. Давай… Хватит дрыхнуть без задних ног… Вставай…
Бил их рогами, впечатывал друг в друга, размазывал копытами по брусчатке…
На левой передней ноге, прямо над копытом, блестел тонкий золотой браслет.
Немцы, скорее всего… Добили тех, что шли в первом джипе, а сами живы и здоровы…
— Не кончай! Жги его, жги! — вопил Пупсик, невидимый за стеной огня.
Железно заскрипело — где-то далеко слева, в мешанине крошечных домиков на окраине города. Звук мотора стал громче, а между темными коробками пробились отблески фар — холодно-голубоватые.
А глаза сами собой нашли игроков. Теперь уже Крыс вкалывал себе что-то, и его нимб стремительно зеленел. А над головой Пупса нимба вообще уже нет. Жив и здоров на все сто процентов. А метрах в ста за…
— Да смотрю я, смотрю… Только не добьешься ты от этой сучки ни хрена…
Группа игроков на машине. И, скорее всего, не просто группка — а команда! Одна из тех, что стекаются со всей сети в эту игру, в эту зону в ожидании большой гонки. Осваиваются, привыкают, разминаются……
Леха двинул левой передней ногой — цела вроде. Хорошо. Теперь правой… Эта тоже цела. Теперь что с задними…
Нет, сволочи! Еще не все! Мы еще подеремся!
Так же резко, как ухнула вниз, тропинка выровнялась. Впереди стало светлее, нож света разрезал темноту на две части — и Леху вынесло из скал.
— Тотемчик? Ты, что ли? — Данькиным голосом.
Леха промчался последние метры, целя в шар левым рогом. Склонил голову, напряг шею и плечи перед ударом…
— Значит, так, рогатое, — тихо и быстро забормотал сатир. — Хвост пистолетом, а сам в кильватере. Усек? Поддакивай поувереннее, ну и вообще… понаглее. Ну а рожа у тебя и так… врагу не пожелаешь.
— Не знаю, как с пришельцами, — сквозь зубы процедил Леха, — но одну тварь я знаю… Трудно было меня предупредить, что это каперы ехали?!
— Ну вот и все, — вздохнула Алиса. — Договаривались на неделю. Они ведь тоже не железные, чтобы сутками у компа сидеть безвылазно, по всем игровым зонам носиться и переходы проверять… Да и по деньгам…
Он заржал. Альбинос улыбнулся, но сначала бросил быстрый взгляд на каштанового — тот невозмутимо стоял, все так же перекинув руки через биту, — и только потом старательно захихикал.
Леха пытался удержать улыбку, но облегчение было слишком сильно: да ничего он не знает! Ни про город, ни про дружков. Просто блефует. На нервах играет, козел однорогий! Скучно ему, вот что. Вот и все…
И почему сатир никак не хочет это признать? Непонятно…
В шум ветра вплелся рев двигателя, и из-за ближайшей дюны вылетела машина — черный силуэт на ослепительной синеве.
— А вот просто график дежурств — видела, — улыбнулась Алиса.
Леха очень медленно втянул воздух, а потом еще медленнее выцедил его сквозь зубы, заставляя себя сдерживаться.
— Вы, значит, читайте, — сказал коротышка, поднимаясь, — а я пойду перехвачу что-нибудь. Минут через пятнадцать буду. Вам хватит? — И, не ожидая ответа, шустро выпорхнул из кабинета, насвистывая что-…
— Этче? — хмыкнул он и покрутил головой, отказываясь верить собственным ушам. — Этче такое, я не понял? Типа, рогами померяться приспичило? С-сынки…
— Писклявые твари! — все выплевывал мужчина в лобовое стекло, за которым шли карапузы. — Тупые злобные твари…
Ненадолго, впрочем. Черноух помрачнел, медленно сплюнул и шагнул к сатиру.
Лишь звенит тишина, да собственный пульс толкается в барабанную перепонку… Почудилось?
— Вонь от изоляции, вот что! — рявкнул сатир, снова заводясь с пол-оборота. — Что, рогатый, обкладки не выдерживают, очко дрожит?… Видели они его! Модер им помогает! Следят за ним! Весь мир против не…
И оба обгоняли, все дальше и дальше… Ничего, ничего! Еще есть шансы! Им ведь надо еще обежать озеро и встретиться там, где перемычка выходит на берег. Это еще несколько лишних десятков метров для них…
Леха зарычал, еще ускорился, но бесполезно — бежать быстрее бычье тело просто не могло. А справа все тянулось озеро. Остальные совсем мелкие, а это крупнее, черт бы его побрал! Метров пятьдесят позад…
На непослушных, будто деревянных ногах Леха выбрался наружу.
— А тевтоны… — Кэп поморщился. — С ними уверенности нет, но… Похоже, они тоже отвалились. Два раза обломались и слиняли по-тихому. По типу, нас здесь вообще не стояло. Кому охота в дураках ходить?
А Тхели тащила все дальше, все глубже в лабиринты улочек и проулков.
— Да он это, он! — вклинился альбинос из-за плеча Клыка. — Ну кто еще! Четырех дней не прошло, как он тут появился, а они уже к нам в лес полезли! Да он, он это достал нефтяников, сука рогатая! Он эт…
Леха хмуро наблюдал, как они втискивают в салон тяжеленную противотанковую мину.
Слева за холмом топали ботинки Пупсика. Гораздо ближе, чем острое чавканье шпилек справа. Вот-вот покажется из-за склона холма…
— А я на скалу! Черта с два они меня там достанут. Да и тебя прикрою, камешки в них покидаю, пока они по расщелине попрутся.
Но рог прошил лишь воздух — колесо джипа рывком ушло вверх и пролетело над головой, невредимое. Джип немцев завалился на бок, спасаясь от удара.
Алиса только грустно улыбнулась в ответ. Ничего не сказала, но…
Леха сглотнул и снова поморщился. Больно! Прав сатир? Родные программеры, им только дай волю и нормальную зарплату — и они даже монстру метаболизм организуют? Спросить бы, да не видно его. То ли ушел…
Желто-бурая пелена опустилась. Ветер рвал последние вуальки пыли, раскидывал их в стороны и уносил прочь.
— Ох, салажка ты тупенькая… — Сатир душераздирающе вздохнул, почти до стона. Покачал головой. — Менты, когда им кого-то нужно расколоть, да чтобы быстро и с гарантией, что они делают, а? Правильно. И…
Да, город обошли. Лежит под дюной весь как на ладони, малость непривычный с этой стороны. Деловая часть, с приличными зданиями, осталась на другом краю, а отсюда город хуже грязного склада. Крошечные…
— Аватары, — повторил сатир. — Ну, тело персонажа…
Ладно, спокойно… Сколько-то времени протянем. Пока объедут плато, отыскивая все входящие и выходящие следы. Пока сообразят, что на этот раз бычок остался на плато. Пока оглядят плато и обыщут этот ла…
— Ну, давай! — звонко хлопнула крыльями перед собой. Медные кончики перьев зазвенели. — Садись! Вот так, ага. Будем опять руны на тебе резать… Выйду — впору тату-салон открывать…
Ладно, собрались! Всего-то один рывок. Значит, протискиваемся мимо этой пристройки. Шустро через улицу, забирая вправо, — и вон в тот дворик. И побыстрее, пока никто не появился! Ну, раз, два, три…
Леха фыркнул и нетерпеливо врезал копытом в камни. Как же хотелось пить!
— Да вставай же ты, черт тебя возьми! — Тхели толкнула в бок, словно всерьез надеялась столкнуть бычью тушу своими маленькими ручками. — Ну же!
— Да нет! Госструктура это организовала или частная фирма? Кто этим занимается сейчас?
— Заткнулся, я сказал, — все так же тихо и почти ласково предложил Клык. Но было в его тоне что-то такое…
Чтобы подписчики игры не заскучали и не начали отваливаться на сторону, раз в неделю в игру вводится что-то новенькое. Каждый раз в новой зоне. В этот раз пришел черед седьмой зоны, и вводить будут н…
— В принципе, учитывается… Наши программеры, они такие. Им дай волю и нормальную зарплату, они клаву протрут… А что? Служил, что ли?
— Да ну тебя! Ты так нахмурился… Я уж думала, ты всерьез…
Тихо урчал мотор, шуршали шины под днищем, шумел поток машин снаружи.
Стараясь ставить ноги отвесно — пусть раскаленный песок целует копыта, а не жалит шкуру над ними! — Леха двинулся к стене. Сначала медленно, с непривычки глубоко увязая в песке. Потом приспособился и…
Пустыня, дом, догорающие остатки — все ходило ходуном. Но Леха все-таки заставил себя подняться. Шаг, другой…
Карта погасла. Черт бы ее побрал! Все одно к одному, и все против!
— Но первая-то команда в любом случае вне игры… Считай, это я их добил, а не немцы…
Перевернулся с бока на живот и вскочил, дрожа от напряжения. Где эти сволочи?! Рядом?!
— О-о, господи, опять… Ну начало-ось… Следы не те, время не то. То ему не так, это ему не эдак… Знал бы, вообще бы ничего не говорил! Бегал бы себе счастливым барашком и ничего не подозревал! А через…
Сложено это все не из кирпича, а из чего-то неправильного, неровного… Песок! Вот что это такое: мешки с песком.
Леха даже не шелохнулся. Терпеливо стоял на самом гребне дюны и ждал. Так должен быть для них четким силуэтом на фоне усыпанного звездами неба.
Леха даже привстал, чтобы лучше видеть — может, где-то среди дюн за городом затерялась? Нырнула туда, а сейчас вынырнет, и…
В руках у него уже был маленький зеленый мешочек. Он отобрал у Кэпа пачки, сбил их в стопочку, сунул в мешочек. Аккуратно запихнул на самое на дно, старательно обмотал конец мешка вокруг содержимого …
А ведь эти тоже на площадь идут. Участвовать в большой гонке.
Леха медленно приходил в себя и изо всех сил пытался прогнать воспоминание об этом ощущении, когда пули… как раскаленные плоскогубцы… внутри…
Перед гребнем последней дюны Леха притормозил, прислушиваясь. Как там путешественники?
Леха вскочил и опять помчался вдоль гребня. Изо всех сил работая ногами — и все-таки отставая… За джипом не угнаться…
Перед вышкой горел костер, вокруг сидели трое людей. Рядом с ними, шалашиком, стояли три автомата. И один из людей — черт бы его побрал! — сидел лицом сюда…
— Заново… — пробормотал сатир. — Времени нет! Я сам тебя поведу.
Леха тряхнул головой, сбрасывая ручонки сатира. После двухметровых кабанов он уже никакого уважения не внушал — так, мелкий шибздик.
Если тевтоны напоминали целеустремленную мясорубку, размеренно вращающую винтом и способную порубить в мелкий фарш кого и что угодно, то эти походили на балаганную «железную дорогу». Валятся костяшки…
— Что «небо»?! Облаков ни разу в жизни не видел? Хочешь здесь остаться еще на годик, чтобы ими любоваться?!
Как срубил. Куча крутануло вбок и швырнуло далеко в сторону.
Не паниковать! Теперь самое важное. Не спешить. Аккуратно, след в след, пройти все сто метров до угла восьмерки… И повернуть вместе со следами, и снова лезть на дюну…
— Наш суд — самый гуманный суд в мире, но давить на жалость — низкий класс. Лучше общественно полезные работы.
— Делай так, как скажу. Понял? Точно то, что скажу! Леха промолчал, работая копытами. Вода все лилась и лилась с неба. Песок не успевал ее впитывать, и копыта скользили все сильнее. Только бы не рухн…
Сатир взмахнул руками, словно хотел обхватить сразу всю долину, пустую и холодную от лунного света, от мертвенно-зеленоватого свечения в тучах над озерами.
На этот раз его швырнуло далеко назад, метров на двадцать. Сатир кубарем пролетел по камням, взвизгивая от боли, и шмякнулся о валун.
И на душе тоже становилось все темнее. А мысли все чернее.
Сатир взвыл, воздев кулачки к небу. Круто развернулся, аж щебенка брызнула из-под копыт, и метнулся прочь. Стрелой понесся вниз в долину, к озерцам. Подлетел к ближайшему, прямо к одуванчику, вытянув…
Ладно! Может быть, в самом деле ничего серьезного, просто баловался чем-то… А вот схрон надо искать. И найти! Леха еще раз окинул взглядом надюнную роспись — и повернул обратно к стене. Вернулся в бл…
Рев скачком стал громче, потом чуть стих. Машины перевалили через очередную дюну. Теперь идут по ложбинке, и…
Старые следы никуда не пропали. На вершину холма вело три цепочки следов, наложившихся друг на друга. Значит, и на той стороне холма следы тоже должны идти почти по одной линии. Там их, конечно, всег…
И замер. Не потому, что решил ударить позже. Просто на миг забыл, что собирался бить.
— Эй! Ну что там у вас! — донесся из-за валунов голос Кэпа.
Леха зарычал. Вот сука! С ним как с человеком, а он… Кулаки сжались так, что ногти резали кожу ладоней. Хотелось вылететь следом и…
— Это что! — добродушно гудел один медбрат, пока второй прикручивал ноги к креслу стальными захватами, — Это у нас только прихожая, все самое интересное впереди…
Вокруг полумрак капища, гранитные блоки. За ними свинцовое море, тяжелые тучи.
Полдень миновал, солнце потихоньку развернулось и сползало обратно к горизонту, а Леха все брел и брел зигзагом по плато, спотыкаясь и оскальзываясь на камнях. Красноватые валуны, черные провалы…
Его палец на спуске напрягся, потянул крючок…
…Заклепанная куртка, черные космы до пояса, ведьмовское личико…
— Да у меня ничего такого, — начал Леха. — Я же рассказывал: просто случайная авария, и…
— Значит, то, как ведут себя заключенные, проверяют часто?
— А может, это тот бычок каперов, а? — с театральным испугом предположил кто-то. — Идет на площадь? Чтобы завалить нас всех…
Так! На плато никого нет. Вблизи тоже все чисто. Хорошо, но это еще не все. Теперь самое сложное. Леха сосредоточился, чтобы следить сразу за несколькими группками игроков, зеленеющих в пустыне и вок…
Клык, не получив ответа, прищурился, и добродушие резко пошло на убыль. Брови сначала вопросительно приподнялись, потом кабан посмурнел…
Леха еще не понял, что это такое, а старые рефлексы уже заставили уткнуться мордой в камни, вжаться в щебенку всем телом. Кто-то из немцев принял это за попытку побега. Дернулся ствол с глушителем — …
— Бережешь вроде как? — бросила она сквозь зубы.
Из-за спины Клыка вынырнул альбинос, уже замахиваясь битой.
Угольно-черной точки сатира там не было. А был он на самом краю долины, у опушки Блиндажного леса. И рядом с ним еще одна черная точка. И еще две чуть поодаль. Кабаны.
Алиса показывала, а Леха внимательно глядел — не очень-то понимая смысл, но старательно запоминая.
— Я. Отсюда. Выберусь, — медленно и четко повторил Леха.
Ну, это в идеале — защита. То, что сейчас высилось вокруг костра — это не обкладка, это так, жалкая пародия. Безрукая и корявая.
Стук копыт пробился сквозь вой медной гарпии. Куч обернулся — сначала вправо, где его никто не защищал. И, конечно же, ничего интересного там не увидел. Стал разворачиваться влево…
Воя — вой рвался из груди, и никак его было не остановить, как и огонь, все гуляющий по боку, — Леха поднялся и стал карабкаться на дюну. К вершине, которая отгородит его от огнеметов.
И вот она, копия программы, переданная Алисе.
За ночь ему явно полегчало. Прямо светится и лучится.
— Думаешь, лучше их? — с сомнением спросил Леха.
Сатир подтолкнул, но Леха не пошел. Все стоял, пытаясь рассмотреть за этими глазками то, чего раньше не рассмотрел.
Мыслей уже не осталось. И не осталось в памяти, сколько раз поднимался, готовый броситься вперед, — и будь что будет! — но все же останавливался. Заставлял себя рухнуть обратно на песок, скрипя зубам…
Да, здесь. Впереди двое мужиков топтались на чем-то золотистом…
Обрушилась на голову, как пресс на спелую тыкву, и взорвалась ослепительной вспышкой.
— Ну просто не повезло! Не бери в голову.
Было какое-то мгновение, чтобы успеть что-то сделать. Ни подумать, что именно, ни рассчитать, как лучше… Перед глазами лишь мелькнуло, в какую гармошку превратится этот игрушечный кабриолет, если вот…
Погони, надежды, планы. И — разочарования. Этих — больше всего…
Когда мир ужасен, женщина тяжело вздыхает, а потом закрывает окно красивой занавеской. Даже если мир рушится. Ведь за занавеской-то, в милом уютном доме, все в порядке, все хорошо… Какое-то время. И …
Если снайпер, конечно, засел там, а не в другом месте…
— Да какие у тебя дела… — зашипел Леха сквозь зубы.
Долетел тяжелый удар грома, и в воду упало то, что осталось от блондинки, — обгорелая тушка, окутанная дымом.
Цепь из трех точек карабкалась к гребню дюны с той стороны.
Вот только бежать-то уже никуда не надо. А весь вопрос — в Янусе.
— Что, падла? Смелость-то кончилась, а? А ты знаешь, что мы для тебя в сумочке припасли?
— Сестрички… — пробормотал сатир, разглядывая жилет и ощупывая кармашки.
Крыло Алисы замерло. Она уставилась на Леху, не мигая.
А солдат на вышке наконец-то пришел в себя. Сверху сверкнули трассирующие нити, и в мешки над головой ударили разрывные пули. Уши заложило от грохота, лоб и морду обдало песком из распоротых мешков.
Ждет. Извелась вся, наверно, от ожидания. А может быть…
Леха взбежал на следующую дюну — и на миг замер. Столбы пыли… Они стали ближе, четче. И…
Там несколько десятков зеленых точек, но сюда никто не идет. Да даже если и шли бы… Мелкий городок, профессиональных игроков там почти не бывает. Некого там опасаться. Это им самим надо опасаться шля…
И вряд ли они станут убивать быстро. Награду никто не отменял…
Сатир подбирался все ближе. Наконец вспрыгнул на здоровенный соседний валун, уселся на вершине на корточках — вроде и совсем рядом, а вроде и никак его не достать, если захочется размазать по камням.
Кровь все струилась по крупу — видно, слишком много досталось на этот раз. Похоже, на этот раз уже не зарастет…
Немцы-то шли к плато точно с севера. Из середины пустыни. Сатир сказал, что, наверно, заметили следы… Но там же не могло быть никаких следов! Все следы восточнее! Чертовщина какая-то…
Старенькая желтая «волга» с шашечками на боку проворно нырнула к тротуару. Над шашечками вычурная надпись из букв под старославянскую вязь: «ООО „Веселый кучер“.
А жажда грызла изнутри. Яростно, до жара, до боли. Все сильнее и сильнее…
Или это случайное совпадение? Если посмотреть на предыдущие дни… Янус дни дежурств не менял. И Ламия тоже вроде бы не меняла… Дежурства строго чередуются. Нет, не менялись дежурствами с другими модер…
Люди внутри — в одинаковом голубоватом камуфляже. Таком знакомом…
Нет, нет! Только не сейчас! Неужели все было зря?!
Развернулся и побежал вдоль стены на север, набирая ходу.
— Ха! Вон он, ваш бычок! — Из-за обкладки вышел ковбой. «Калаш» он держал одной рукой, пижонски уложив автомат стволом на плечо, чтобы не напрягал руку. — Я же говорил! Одной гранаты хватило! А вы — …
Что это все? Ловушка? Где-то затаился снайпер с ночным прицелом?
Леха мрачно разглядывал его. На красивости потянуло гада?
— Ну еще бы. Ты, лапушка, кто? Ты монстр, вот ты кто. Там, на воле, грабил, насильничал, убивал? Пил людскую кровушку, изверг в человеческой личине?
Леха хмуро слушал. Виртуальный фул-контакт… Много это говорит…
Голубые фары вылетели из-за гребня, машина ухнула вниз, словно с трамплина. Конусы света запрыгали, выхватывая песок то поближе, то подальше — с цепочкой следов посередине. Леха уже рванул на них, пе…
По долине прокатился тягучий скрежет, словно тащили железо по железу. Куда громче, чем раньше. И тут же из-за леса завопило — в два голоса. Вместе с альбиносом орал и черноухий. Раньше сдерживался, а…
— Уп-пертый… Значит, не отступишься? Все-таки хочешь выписать ее вместо себя?
Стискивая зубы, Леха заставил себя бежать медленно, подгибая ноги на каждом шагу, мягко ставя копыта.
Улица чиста, в домиках есть несколько человек, но, кажется, выходить никто не собирается…
Сверху — яркая синева, режущая глаза. Но опустить глаза не выход, песок еще ярче. Не говоря уж о солнце за спиной. Печет в спину и круп так, словно на хвост привязали духовку и тащишь ее вместе с соб…
Леха закусил губу, чтобы сдержаться. Ну давай, умник, давай… Расскажи, зачем же я здесь, если не затем, чтобы год выть от боли, пока какие-то суки будут на этом делать бабки!
По этой чертовой гальке?! Сломанные ноги, а не финт! Леха оглянулся назад. Там скальная стена, совершенно неприступная. Это только сатир может по ней лазать. А с бычьим телом ни единого шанса.
Сквозь пелену дождя завопили по-немецки. Снова застучали выстрелы винтовки — хлесткие, как удары плети. Левее взлетел фонтанчик воды, позади…
Хорошо хоть, додумался заглянуть сюда… Леха от души врезал в песок копытом. Идиот! Господи, какой же идиот! Боялся ее разочаровать, видите ли…
Поймать руку первого. Теперь разворот — не пытаясь остановить его бег, лишь крутанув его вверх и лишив опоры, и пусть летит дальше, хребтом об асфальт… И в сторону, уходя от удара уже второго охранни…
— Что-то серьезное случилось, Леш? — нахмурилась Алиса.
Впрочем, есть и кое-что посерьезней юмора висельников.
Леха осторожно пятился. За валунами, прижимаясь к самым камням. Стараясь не стучать копытами.
Леха с трудом разлепил глаза. Господи, как же хотелось спать! Но уж лучше один раз открыть глаза, рявкнуть и дальше спать нормально, чем так… Леха мутно огляделся.
В голове все гуляло это холодное и злое «вам». Она его почти выплюнула с ненавистью…
Солнце поднялось в зенит — и палило, палило, палило. Еще утром Янус опустил уровень боли. Но вот жара…
На какой-то миг показалось, что стал этим небом, этой безучастной голубизной…
— Куда топаем, кабанье? Желуди в той стороне.
И снова на ноги, и снова вперед — быстрее за дюну! Пока сзади скрипит и щелкает железо, выпуская из магазина старую обойму. Выпуская из патронташа новую. И снова магазин винтовки, принимая в себя све…
Пока надо крутиться здесь, потихоньку обыскивая плато. Чтобы хитроватый взгляд, наверняка следящий по карте за этой нескончаемой змейкой, осоловел, затуманился, отвлекся…
— Да ладно вам, — вклинился меланхоличный голос мечтателя. — Его тоже можно понять. Говорят, у некоторых монстров стоят такие скрипты, что, если они не будут убивать, у них начинается боль, и…
Господи, быстрее бы! Сколько еще дюн до него? Пять? Десять?
Ковбой покосился налево, к факелу на нефтяной вышке.
Пупс почти добежал к выходу с перемычки. Слева к нему спешил лысый. Все. Закрыли выход на берег.
Господи, на что он надеялся, когда стал швырять камни?
Леха все молотил передней ногой по корпусу «хамми». В одно и то же место. Сдирая краску, с размаху царапая кольцом по стальному борту.
— Да уж, «спасибо» — это еще очень мягко говоря, — пробормотал Кэп, глядя на Леху, — Хотел бы я еще знать, как ты узнал, что они пройдут здесь и сейчас…
Вместо этого дернул головой, указывая себе на плечо. Ну смотри же ты! Протри глаза, ведьма слепая!
Далеко вдоль дюны они не уехали. Даже до ее рога не дошли — этот курс уводил их в сторону от пути к проходу — в стене. Потом пришлось бы возвращаться обратно. Джип сменил вой на натужный, и четыре то…
А глаза смотрели на спуск в долину. Только туда.
Слишком много всего случилось за последние дни и часы. И слишком мало спал в последнее время.
Алиса осталась далеко позади, а вместе с ней и все то, что согревало душу.
— А теплой кровью ты меня поить будешь? — уточнил Леха.
Леха дрожал от нетерпения, едва сдерживаясь. Ну шагай же ты быстрее, черт бы тебя побрал!
Обозленный голос охранника за спиной. Так и сыплет сомнительными шуточками, одна другой злее — хочется вернуться и все-таки дать по морде…
— А почему же тогда невыспавшиеся? Да еще крепко?
Черт возьми! Неужели правда из-за следов?… Дождь-то уже кончился. Перестал топить этих маленьких предательских ублюдков…
— Хм?… — Сатир задумчиво пошлепал губами. — А ты уверен?
— Будем карту чертить, синичка драная? — снова спросил мужик. Голосом мягким до приторности, до отвращения, до тошноты.
Черная тоже отцепилась от разрубленного трупа, нырнула с его плеч вниз, как с трамплина, раскрывая крылья…
Живая и невредимая. Снаружи. А вот внутри… Леха нерешительно пошел к ней. Успокоить бы ее — после такого… И встал.
Организовать все это, всю эту гигантскую игру, и вывести ее на окупаемость — под силу ли такое госструктурам с их извечным пофигизмом и раздолбайством?
Куч уже мертв? Иначе движок игры не дал бы появиться Алисе на этом же месте. Но… сзади все еще клекотали. Громко, с ненавистью, никак не переходя на слова. Леха медленно обернулся.
Да, похоже. Впереди, в паре шагов, крутой спуск в пустыню. Где-то рядом с этим местом сбегал вчера на песок, когда уходил от немцев. Леха щелкнул по браслету. Нашел шершавый пятак плато, на нем уголь…
Это тот помдепа дал объявление! Чертов Пупс, чтоб его! Все-таки не отвязались просто так, гады!
— И потом, ты вообще хоть глазком глянул на то, что подписывал? Про боль там черным по белому написано. Только никакие это не пытки, а «стимуляция социальной активности перевоспитуемых», — процитиров…
Боль в ногах была далекой, как после наркоза. Но она была. А хуже всего было это дикое ощущение, как шкура на ногах вздувается волдырями — и лопается, и облезает, обнажая мясо. Отрастает — и вновь вз…
Она развернулась, в несколько шагов разбежалась по склону дюны — и бросилась в воздух, пикируя над самым склоном. Едва-едва перевалила через дюну, чуть не проехавшись по гребню грудью. Как ни поджима…
Тут же из укрытия поднялся Кэп, двумя руками держа этот огромный револьвер. С глухим «пум!» гранатомет выбросил заряд. Сверкающая под солнцем искорка прочертила дугу — и в валунах ухнуло, Из взметнув…
Алиса опять вздохнула, но не стала возражать. Покорно кивнула.
Знакомое мерзкое чувство. Адреналиновое похмелье.
Леха тоже бы усмехнулся — уж здесь-то, в закутке, эта шутка смешнее вдвое! Но не до ухмылок, пусть даже беззвучных… Верхняя бочка потеряла равновесие и завалилась вниз — на круп. Только он ее и приде…
Но Леха пробежал на юг до конца дюны и только там повернул на запад. Пусть дюна прикроет все маневры, не даст немцам разглядеть их еще издали… Раз уж сделал бесполезный крюк, то пусть и немцы этот кр…
Но тот первый раз остался в двух годах позади, далеко на юге. И сейчас Леха не застыл. Быстро крутился между этими смертельными нитями, отыскивая в тучах пыли тех троих.
Кажется, на этот раз с огоньком понимания.
Сатир взвыл и вцепился зубами в руку, болью перебивая страх. Забегал вокруг, все причитая…
Ругань тут не поможет. Видели таких, знаем. Просто некоторые люди могут осознать и молча, а другие исключительно вслух, выпуская пар с ором и матюгами. Бывает. Ругаться сейчас с сатиром из-за этого —…
Восемь джипов. Двадцать вооруженных человек… Как их остановишь двумя рогами и четырьмя копытами?!
Леха выпрямил ноги, тормозя всеми четырьмя копытами. С корнем выдирая ими траву, оставляя полосы развороченного чернозема. Ноги скрутило болью, там хрустели, натягиваясь, сухожилия — но все-таки выде…
Те двое сразу были в них, потому и глядели по сторонам! А теперь и водитель натянул… Раньше свет фар ему был нужен, чтобы по следу идти. Они ведь холодные, без света никак… Ну а теперь свет не нужен.…
— Да. Точно. Одного Данька снял сразу, потом Кэп из гранатомета… А что случилось?
Леха развернулся и бросился назад, туда, куда умчался джип.
Сатир вдруг крутанулся юлой, и оказалось, что он бежал не на блондинку. Чуть в сторону. К стальному одуванчику, примостившемуся на самой кромке воды. И с разбега, изо всех сил, пнул его.
— Не смей врать!!! — зашипела гарпия. — Не смей врать… мне! Я вас всех насквозь вижу! Наплетете с три короба, и в сторону! — Она надвинулась на Леху. — Уходи! Уходи сейчас, пока не поздно! Сейчас она…
— Думаешь, если от нормальной зоны откосил, так не найдем тебя? Прид-дурок…
И как, интересно, она собирается здесь общаться? Почти уперся мордой в заднюю стену! Тут даже голову толком не развернуть, по диагонали приходится держать. Слишком узко тут для таких рогов… Она хоть …
Ну, вышку поднимут, ясно. Все будут при оружии. Опять лампы эти врубят. А что еще?
Куч обернулся к Лехе. Медленно-медленно. Даже не пытаясь сопротивляться. Знает, что все равно ничего не сможет сделать… Просто глядел на Леху.
— В лучшем из миров, — откликнулась Алиса таким же мечтательным голосом. Тоже подставила лицо настоящему солнцу, закрыв глаза. И чуть грустнее добавила: — Бета-версия… Без возможности сейва…
— Ох… Ну как бы тебе… Ну, вот представь: сидит этот жирный америкос в каком-нибудь отделе по продажам авиационных двигателей, получает свои сто штук в год, а то и двести, а толку-то? Живот набьет, за…
— Ну Лис, ну… — Леха устало рассмеялся. — Выдумала тоже…
— А что? — помрачнел Даня. Поглядел на Леху, словно в первый раз увидел. Оглядел от кончика носа до кисточки хвоста, и обратно. Увиденным остался доволен и с театральной угрозой поглядел на парламент…
Да, отсюда видно весь лабиринт. Как полководец, обозревающий поле битвы.
Они уже не идут одной широкой цепью. Теперь в два ряда. Впереди три машины и пять сзади.
Где каперы?! Где сатир, почему не предупредил?!!
— Ну вот… А обещал, что не будешь издеваться! — Алиса картинно надула губки. Вздохнула. Заговорила Серьезно: — Я тоже так думала… Для того и контракт подписала, когда приговор получила.
Все трое в одинаковом голубоватом камуфляже, одного роста, почти братья-близнецы — только оружие разное. У двоих автоматы, у третьего снайперка. Сгрудились у стены дома, возле объявления.
Леха так и пятился задом в глубину лабиринта, а из-за валунов выл мотор. Машина уже у самого края плато…
…Ну же! Хотя бы один одуванчик! Есть?! Хотя бы один гребаный стальной одуванчик, бога в душу его папашу-генетика!
— Прибежит, прибежит. Он с этой рыжей сучкой заодно, уж ты мне поверь. Два раза меня подрезал, гад… Так что мне не до шуток. Я на этом уроде потерял две тушки и два полных боекомплекта. Это на послед…
Леха попытался изобразить на морде вопросительное выражение. Куда ты ведешь-то, в конце концов? О чем вообще думаешь?!
И уж точно не получится прибежать вовремя в Гнусмас, чтобы встретить там Тхели… Да не пристрелят! Не успеют среагировать!
Да, им казалось, что струя попала в цель…
Вокруг уже последние озерца. Зеленоватое свечение в воздухе все слабее и слабее — почти все тучи остались позади.
— Слышь, ты! Парнокопытное! — взъярился сатир. — Ты по-русски понимаешь?! Я тебе…
И тут же встряхнулась, как воробей, после долгой зимы купающийся в весенней луже.
— Опять… — выдохнул черноухий, разворачиваясь к опушке. Про сатира он забыл.
Леха скрипнул зубами — от бессильной ярости. Сто раз подохнул бы, лишь бы взамен появились руки! Хотя бы одна, хотя бы на минуту. Все бы отдал!
— Козел еще какой-то, — недовольно заметил Крысенок. Тоже отнюдь не детским голоском.
Лишь с едва слышным шелестом оседает песок…
Улыбка вылиняла, лицо превратилось в безжизненную маску, а глаза будто бы потухли, задернулись воспоминаниями…
Вслед ударила еще одна очередь, но расстояние было уже не то, и «бизон» безбожно мазал. Пули проходили мимо, обгоняя, высекая из камней искры далеко впереди.
— Все, Лис! Спорить тут не о чем. Ты все поняла?
Следующие дни остались в памяти рвано. Каша из выхваченных, словно фотовспышкой, сцен, оборванных мыслей — и ярости, у которой нет выхода.
Факел из горящего газа слепил глаза. Но, кажется… Да, на фоне звездного неба рядом с нефтяной вышкой вытянулся вверх еще один темный силуэт. Как слон Дали: сгусток темноты далеко вверху, поддерживаем…
Леха рванулся навстречу ей, спадающей с неба черным ангелом. В тело будто влили новых сил. Все-таки смогла, рыжая умница!
Трассирующие нити, бившие в одно место, вздрогнули,. рванулись следом — но слишком поздно. Лоб уже врезался в первую опору. Решетчатая башня застонала и стала заваливаться. Ниже, ниже…
Леха мотнул головой, прогоняя наваждение. Чертовщина какая в голову лезет! Слово, видите ли, не нравится…
На противоположном берегу озерца появился сатир. Упер руки в боки и уставился на Леху, криво усмехаясь. Недоверчиво как-то. Словно не мог поверить, что кто-то будет пить эту дрянь.
Глаза были открыты, но, кажется, ничего не видели.
Леха упал на бок и проехался по сочной траве. Тут же вскочил, рванулся назад, к Красотке…
А еще… Леха поморщился. Надо все же сделать крюк и заглянуть к Алисе. Ох, паршиво вышло. Но лучше все же заглянуть к ней и сказать, чтобы напрасно не наде…
Машина въехала в свет прожекторной лампы, блеснула хромированным бампером. Тоже «хамми», как у городского патруля, только этот с иголочки. Нет пулеметной турели. Но вот все боковые дверцы сняты так ж…
Кажется, она решила, что и это — от нервов? Вроде срыва?
Да, каперы все еще отстают. А время… 23:57. Меньше трех минут! Янус если еще не ушел, то сейчас уйдет. Уверенный, что каперы отстают…
— Тебя не будет, сатира тоже… А с помощником всегда легче…
— Стой! — завопил обиженный детский голосок. — Стой!
— Там?! — не выдержал Леха. — На другом конце пустыни?!
Вот сейчас выйдет Тхели… и что? Как к ней подойдешь, пока этот мужик здесь крутится?! А она еще, не дай бог, решит, что раз бычка сейчас нет, то и прошлой ночью — так, случайно был… И не станет ждать…
Леха крутанулся назад, втягивая полную грудь воздуха, и заревел. Изо всех сил, оглушая себя собственным ревом. Обернитесь! К черту немцев! Обернитесь сюда!!! За камнями застучали сразу два немецких а…
И тут среагировали те полицейские, что сидели на крыше. Оттуда ударил миниган. Дум, дум, дум, дум! Пули врезали куда-то под задние ноги. Дум, дум, дум, дум! Крупнокалиберные разрывные пули лопались м…
— Ну-ка, перестань! — Леха ткнул плечом когтистую лапу Алисы, безжизненно свисающую с валуна. Довольно сильно.
— Для особо одаренных объясняю еще раз… Хозяевам игры нужно большое шоу ровно через три дня. И движок игры настроен так, что просто не даст игрокам найти схрон раньше срока. Если кто-то окажется побл…
Да даже если и вышла бы она на них… Теперь, когда с надеждой на это приходится прощаться, теперь-то можно не обманывать себя. Не убегать от этой предательской мыслишки: так ли уж помогли бы ее друзья…
— Лис… Она вздрогнула и чуть не свалилась с валуна, на котором сидела. Глаза открылись широко-широко. Тут же улыбнулась — но все-таки был момент, когда на ее лице был почти страх.
— Приходится кидать сообщения на игровой форум. Они на игровых серверах, и туда от нас дотянуться можно, вот дальше в сеть фигушки… Так что я только туда посты кидаю, а у Даньки стоит программка, кот…
Где-то на краю поля зрения мелькнул нож, и под подбородком скрипнула сталь, продираясь между броневыми наростами. Шкуру коротко резануло — почти не больно по сравнению с тем адом, что творился в пере…
Впереди неторопливо полз огромный черный джип с затемненными до черноты стеклами и выключенной синей мигалкой на крыше. Леха пошел в обгон…
Месяц висел на востоке, над самым горизонтом — едва заметный. Народился день или два назад. Тоненькая долька света, повисшая на небе почти горизонтально. Света от него почти нет, да и зайдет вслед за…
И куда теперь? Из долины всего два выхода через стену, и оба перекрыты…
— Какие, к черту, следы! Ты схрон нашел?!
Просто стоять здесь. Чувствовать ее касания… Как закрыть глаза и подставить лицо солнцу, выглянувшему из туч посреди серой промозглой зимы… Или ласковая кошка, вспрыгнувшая на колени и сыто урчащая… …
В темноте зашуршали крылья, и гарпия замолчала. Окатила Леху взглядом, полным презрения и ненависти, и шагнула в темноту.
Мужчина. Вроде бы такой же, как все они, эти люди вокруг — и все же иной, выпадающий из всей этой толпы. Будто бы посреди негатива, где все цвета вывернуты наизнанку, так что сразу и не узнаешь, — вд…
— А… — удивленно выдохнул Пупсик, но больше ничего сказать не успел.
Два месяца? Полгода? Нет уж, спасибо. Раньше выберемся!
— …жись! …землю! — донес ветер два голоса.
— Это не мелкая полоска, — процедил сатир сквозь зубы. — Это твой гигантский шанс выбраться отсюда, дитя пестрой коровы!
Леха замотал головой. К черту, к черту! И так мандража полная трясущаяся тушка!
Спрашивается, где логичнее всего прятать схрон? Леха кивнул сам себе. Да. Конечно же там, где меньше вероятность, что на вход наткнется случайный человек. Совершенно случайным взглядом. А значит…
Леха дернулся вбок, попытался зацепить рогом по ногам, но лишь чиркнул по валуну. Не достать немца, слишком высоко.
Леха покосился вверх — небо еще не светлело, но очень скоро… Черт, черт, черт! Надо выбираться из города, пока не поздно!
Медленно, как после нокдауна, сатир обернулся к Лехе и, не задерживаясь взглядом, дальше — к югу. Туда, куда убегала скальная стена, переходя в горы. В горы, полные изумрудов, которые охраняют гарпии…
Леха обернулся. Мотнул мордой вниз, в лощину.
Леха рванул вправо, обходя его сбоку. К краю лощины, круто взбирающемуся вверх.
Леха проследил за его взглядом, и сердце тяжело стукнуло, а потом куда-то пропало.
Надо отсюда убираться, и пошустрее. Не хватало только, чтобы тевтонцы и девчонок перестреляли за компанию!
— Так… У самого-самого выхода. Чуть вправо. На склоне за валуном, похоже. Стой! Я наших предупрежу, чтобы так и лежали, не высовывались пока…
В толпу, где народа гуще, и забирая влево. К машинам, ревущим на левом краю площади. Им проще всего уйти на северо-восток, а схрон явно где-то там…
Минута тянулась за минутой, а бой за лесом все не кончался. Через каждые секунд тридцать над долиной прокатывался тугой звон, будто разрывалась на части огромная стальная труба. Канонада за лесом то …
Алиса втянула голову в плечи, сжалась вся, словно вдруг продрогла до костей.
И если сатир прав и модеры тратят все свое время только на разборки между игроками…
От адреналина все тело мелко-мелко трясло. Руки, ноги — как чужие. Но зато совершенно цел. Да и машина — только едва-едва помялось правое крыло, и все. Даже фара не разбилась…
Почти все вооружены, но не сообразили, что происходит. Слишком их много.
— Будешь, рогатый, будешь, — почти ласково сказал сатир. — В конце концов, это же справедливо, разве нет?
— Да не в тебе дело, придурок! В них дело, понимаешь?!
— Всего — и побольше, — улыбнулся Леха, не очень-то соображая, что говорит.
За холмом забухали тяжелые ботинки, взбираясь на холм. Шлепали пластины бронежилета, звякали ленты с патронами… и затихли.
— Ой… — поморщился сатир, — Вот только не надо эту мораль для детского сада…
Леха поглядел на запад, куда так бежал. До вышек…
…Зеленые глаза, с искорками надежды — робкой-робкой, готовой развеяться без следа…
Леха шагнул дальше, но остановился. Шагнул назад и повернул голову.
Сквозь ночь, тишину и одиночество. Полное одиночество.
— Где мы… — прошептал Леха, закрыв глаза.
Разрывы пуль рванулись следом, но Леха уже дернулся вправо, нырнул в еще не опавшую земляную пыль и кружащие в воздухе травинки. И, не оборачиваясь, помчался на холм.
Леха молчал, пытаясь уложить это все в голове.
Справа по улице скрипнула дверь, и Леха метнулся через улицу, под стену дома напротив.
Квадратный подбородок дрогнул, плотно сжатые губы разлепились.
Город лежал посреди пустыни, как ожерелье.
Солнце уже у горизонта и быстро клонится ниже. От камней протянулись тени. Длинные, острые и четкие, словно с какой-нибудь фотографии высадки на Луну.
Леха подскочил к скале, развернулся — и от души, изо всех сил лягнул камень.
Удивленные лица… Они замерли, как дикие звери под светом фар… Вот они! Бей любого и пей, пей, пей! Вот оно все, доступное, твое!!! Скрипя зубами, Леха заставил себя рвануть мимо. Пока — мимо. Чуть да…
Не сбавляя темпа, Леха бежал на восток, взбираясь на дюну.
Да он же час назад сам вопил, насколько это может быть опасно! Сам же расспрашивал — можно ли следы точно проверить! И теперь, после всего этого — фигня?!
— А так! — вдруг обозлился сатир. — Языком больше мели, парнокопытное!
Не веря самому себе — господи, неужели выпутаемся?! — Леха побежал, разгоняясь. По этой перемычке, едва прикрытой водой.
Сюда. Прямо сюда! Леха невольно попятился.
Граната шлепнулась в песок перед самой расщелиной, до которой Лехе было метров двадцать. А за три секунды… Как раз над гранатой и окажешься. И это бы неплохо — если бы был как гарпия или сатир. Взрыв…
Никто не хочет терять свои здания, фермы и рудники, и поэтому больше всего в игре ценятся машины.
Дальше, дальше — последние шаги до выхода! Толкнуть огромную и тяжелую, на жестких пружинах, внешнюю дверь…
— Я слышал! Но мне нужна связь на экстренный случай.
— Пришли, — сказал Леха и шагнул к самой стене.
Леха легко перемахнул гребень дюны, сразу же забирая влево, им вслед. Сделать их по-быстрому, и быстрее дальше к гарп…
Леха стукнул по валуну у стены копытом, и звук был вовсе не как копытом о камень.
Леха с трудом сдержался, чтобы не приложить этого мелкого приставучку с языком без костей.
Портили эту красотку только два баллона за спиной, выкрашенные в камуфляжную распятновку. От них змеились шланги. Вперед, через плечо красотки, к ее руке, где сверкал толстый ствол огнемета.
— А ты не ори, не ори! Да, забегался. Думаешь, у меня, кроме тебя, других забот нет?
— Что-то далеко лежит… — прищурился он. — Ты разве там растяжки ставил?
И тугой взрыв, швырнувший машину на дыбы и разорвавший на части. Бензобак на джипе был большой. А еще, наверное, и запасные канистры были.
— Ты глазки-то не закрывай, рогатенький. Ты мне лучше скажи, навалялся ты дурака или как? Не хочешь делом заняться и досрочное освобождение себе заслужить?
Лысый потопал к этой расщелине. А Пупс с Крысом понеслись на машине к северной?
Сатир развернулся и зашагал к озерцам, но вдруг остановился. Яростно зачесал ухо, где висело кольцо. Замер, будто прислушивался к чему-то. Досадливо дернул головой, с чувством выматерился и пошел дал…
— А, подожди-ка! А может, ты опять про следы свои идиотские? Меня уже достал, а теперь решил еще и каперов с Янусом довести этим своим воображаемым наводчиком немцев? А?
Сквозь шум дождя прорвался гул мотора. Из водяной пелены вылетел темный силуэт.
— Эй, не спать! Южнее Гнусмаса и чуть западнее. Видишь?
Сатир подпрыгнул, словно его прижгли раскалённой сковородой.
По-настоящему проснулся уже вечером, на закате.
И тут в морду ударило ветром. Тугая волна воздуха хлестнула по глазам, сбивая с дыхания…
Леха щелкнул по браслету. Да, пора. Первая машина совсем близко. Вторая тоже недалеко. Расстояние между ними здорово сократилось.
— Молчун там, где и должен быть. Сразу за прицелом. Парламентер еще раз окинул взглядом валуны, но, конечно, никакого Молчуна там не нашел.
Но буквы, даже перевернутые, упрямо чернели на окне, и надпись слишком короткая, чтобы мозг долго с ней возился. Уже отразил надпись так, как надо: «Wintel sux».
Леха зашипел сквозь зубы и побежал вниз. Сбежал с дюны, но не стал карабкаться на следующую, а повернул вправо. Побежал по лощинке между дюнами, на север.
— А тебе-то какое дело? — прищурился сатир.
Леха уже поднял ногу, чтобы шагнуть дальше… да так и замер.
— Так это же только для показухи, — пожал плечами Данька. Как бы равнодушно, а сам довольный, как кот, обожравшийся сметаны. — На демонстрационном коде стоял… Как купили, так и не меняли…
На краю поля зрения, где-то над головой мелькнули колеса. Слишком высоко, не достать! Неужели опять…
Да, эти двое натуральные психи. А вот этот, с кольцом, вроде ничего. Вменяемый. Да и масть тут, похоже, именно он держит.
— Не нравится? — спросил Леха, кивнув на бронзового истукана за спиной мужчины. — До другого кафе подбросить?
И почему сатир их не испугался, а как со знакомцами?… И…
Сердце билось резко и неровно. Алиска, Алиска… Через час, значит? Иначе — согласна жевать коврик из-под мышки, которая была у дедушки?… Эх, Лиска, Лиска…
— Все-таки дождалась меня, значит… В Гнусмасе ее нашел? В магазинчике, да?
— Эй, люди! Вы куда? — раздраженно прикрикнул новенький. — Чего вылезли? Чего сгрудились? Назад, назад! За мешки! Мало ли что тут еще… Эй, на вышке! Дай-ка контрольного огонька ему в голову, на всяки…
На самом краю долины, прямо на четкой жирной черте — так на карте видна скальная стена. Но если присмотреться, то на черте есть заусенцы и даже трещинка в одном месте. Расщелина, вот она. А вон больш…
Леха оглянулся, но Тхели уже не было. Ушла.
Мужчина, словно только того и ждал, шагнул вперед. Прямо под колеса!
Весь остаток дня в небе ревело — то тише, то громче, то почти затихая и снова возвращаясь…
В свете фонарей ее куртка искрилась десятками крошечных огоньков — сплошь усыпана стальными заклепками. Волосы черные, как смоль, и длинные, почти по пояс.
Ночью толком выспаться не удалось. Едва закроешь глаза — и тут же кажется, что именно сейчас на лугу взбухли туманные шары, пронзаемые желтыми вспышками.
Черт бы их побрал! Почти сразу выбрались, почти не потеряв времени и, значит, не растеряв свою фору перед каперами!
— Нет, не тех. На востоке, из Олд Волта идут.
Леха поморгал, пытаясь понять, что нужно сатиру. Хорошо, что не надо убегать от немцев сейчас…
Песок звенел под копытами, чуть пружинил, но не сдерживал движений. Господи, удобно-то как! Леха стрелой мчался вдоль опушки. Да, это вам не предательская щебенка!
Десятки пуль били в грудь, рвали броневые наросты. Раскаленный металл обжигал шкуру, все новые и новые пули кромсали броневой панцирь и рвались глубже, глубже…
Леха свернул и пошел к скальной стене, к проходу.
— С-суки… Чего-то такого я от них и ожидал… Думаешь, не знаю, о чем они с тобой там на плато трепались? Ха!
— Каперы… — как выплюнул сатир. Мрачно вздохнул. — И каперы… Выбрались…
— Нашел. Как ты и говорила. Такая… Такая вся из себя…
— Да-а, рогатый… — протянул сатир. — Нехило хрюшкам перепало. Похоже, и тебе достанется…
— Ну да… — сказала гарпия и тоже нахмурилась: — Что-то не так?
Леха затаил дыхание, вглядываясь… Клепанная-перезаклепанная курточка, длинные иссиня-черные волосы, ведьмовское личико… Она!
— Куртка заклепованная-переклепованная — это да, она именно такие любит… А вот это уже… Ботфорты, мини?… Личико… как у ведьмы? — переспросила Алиса.