Все цитаты из книги «Клан быка»
И почему сатир их не испугался, а как со знакомцами?… И…
Целая сеть крошечных окопчиков. Перед каждым бруствер из трупа Пупсика или Крысенка — теперь уже и не узнать, кто где был, все сильно обгоревшие. Для того и нужны, чтобы принимать на себя очереди мин…
— Сечешь… — довольно покивал сатир. — В том-то весь и цимус, что не сразу. Выбывающих надо кем-то заменить. Так что хирурги приезжают через неделю после осмотра, вместе с очередной партией новичков. …
Не договаривая, он сделал в воздухе характерное движение пальцем.
— Ну вот тебя еще забыли спросить! Ты схрон нашел? Нет? А тогда вперед на мины, и с песней!
Куч уже мертв? Иначе движок игры не дал бы появиться Алисе на этом же месте. Но… сзади все еще клекотали. Громко, с ненавистью, никак не переходя на слова. Леха медленно обернулся.
— Ладно, Куч, ладно… — пробормотал мужик в каске, снова разворачиваясь к скалам. — Не заводись, славный конюший его высочества Суксизма…
Переломив револьвер, он проверил заряды, снова защелкнул гранатомет. Поднял глаза на Леху.
Сверху — яркая синева, режущая глаза. Но опустить глаза не выход, песок еще ярче. Не говоря уж о солнце за спиной. Печет в спину и круп так, словно на хвост привязали духовку и тащишь ее вместе с соб…
— Меня… — Леха кусал губы, уставившись в пожухлую траву под ногами. — Приговор был левый.
По-настоящему проснулся уже вечером, на закате.
Леха стукнул по валуну у стены копытом, и звук был вовсе не как копытом о камень.
И правой ногой не оттолкнуться, чтобы вытащить левую, — правая ниже колена повисла, как безжизненное полено…
От адреналина все тело мелко-мелко трясло. Руки, ноги — как чужие. Но зато совершенно цел. Да и машина — только едва-едва помялось правое крыло, и все. Даже фара не разбилась…
Леха оглянулся, но Тхели уже не было. Ушла.
Но теперь тень оттуда уже ушла. И в ярком свете солнца дюны там — гладкие-гладкие. Застывшая вода, а не песок.
— Тьфу ты! Я-то думал… Ты со мной так больше не шути, рогатый, ага? У меня нервы не железные… Для тех, кто в танке, повторяю еще раз: рация — на бронетранспортере! Ты с компьютерами как? Дружишь?
— Понимаешь, Леш, она… музыку блэкушную любит и по жизни жесткая до ужаса. Курточка кожаная с заклепками и с разными стальными черепами и волчьими оскалами… Но и все. В остальном скромная, пристойная…
— Прибежит, прибежит. Он с этой рыжей сучкой заодно, уж ты мне поверь. Два раза меня подрезал, гад… Так что мне не до шуток. Я на этом уроде потерял две тушки и два полных боекомплекта. Это на послед…
— Все, Лис! Спорить тут не о чем. Ты все поняла?
…Зеленые глаза, с искорками надежды — робкой-робкой, готовой развеяться без следа…
Леха так и пятился задом в глубину лабиринта, а из-за валунов выл мотор. Машина уже у самого края плато…
Леха крутанулся назад, втягивая полную грудь воздуха, и заревел. Изо всех сил, оглушая себя собственным ревом. Обернитесь! К черту немцев! Обернитесь сюда!!! За камнями застучали сразу два немецких а…
— Так… У самого-самого выхода. Чуть вправо. На склоне за валуном, похоже. Стой! Я наших предупрежу, чтобы так и лежали, не высовывались пока…
Сатир взвыл и вцепился зубами в руку, болью перебивая страх. Забегал вокруг, все причитая…
Сатир подпрыгнул, словно его прижгли раскалённой сковородой.
Да, отсюда видно весь лабиринт. Как полководец, обозревающий поле битвы.
— Ну Лис, ну… — Леха устало рассмеялся. — Выдумала тоже…
И если сатир прав и модеры тратят все свое время только на разборки между игроками…
Идти влево, где должен выйти Пупсик? Или вправо, откуда должна появиться та красотка?…
Вон они, гады… Идут уже не рядышком друг с другом, а широкой цепью. Это их так та мина каперов напугала? Обжегшись на следе от машины, и на след от копыт дуют? Ну-ну…
Леха поглядел на запад, куда так бежал. До вышек…
— Какие, к черту, следы! Ты схрон нашел?!
Минута тянулась за минутой, а бой за лесом все не кончался. Через каждые секунд тридцать над долиной прокатывался тугой звон, будто разрывалась на части огромная стальная труба. Канонада за лесом то …
В нос ударил запах ржавчины и бензина. Какой-то старый гараж. Нет, маловато для гаража. Просто сарайчик, на скорую руку собранный из железных листов. Или крошечная мастерская. Вон, не успел войти — у…
— …жись! …землю! — донес ветер два голоса.
Леха выглянул чуть дальше — и дернулся назад.
Кэп воткнул древко в песок, а ветерок подхватил знамя и затрепал его. Веселый Роджер то подмигивал, то ухмылялся. А Кэп уже возился со следующими шестами — с двумя сразу. Это оказались не знамена, а …
Леха шагнул дальше, но остановился. Шагнул назад и повернул голову.
Сквозь ночь, тишину и одиночество. Полное одиночество.
…Будто окунули в невидимый цемент, мигом застывший. И все вокруг — огромная фотография, а ты — всего лишь еще один маленький ее кусочек…
— Специально подписала контракт?… — опешил Леха.
В голове не осталось никаких мыслей. Остались только жажда, боль в каждом суставе — и рефлексы. Именно они заставили затормозить и рухнуть в песок, едва из-за гребня дюны показались огни.
Сморщившись, как от зубной боли, Леха почти судорожно топнул, вгоняя копыто поглубже в песок. Покрутил туда-сюда, отирая кровь гарпии.
— М-мать… — сипло выдохнул Пупс и дернулся в сторону. Леха почти взлетел по склону. Дернул головой вбок, чтобы поймать Пупса на рог, как ломоть мяса на шампур, — и тут загрохотало.
Леха молчал, хмуро глядя на этого шибздика, готового прогибаться под любого, кто сильнее, хоть десять раз на дню.
Леха взвыл, вырывая левую ногу, но Куч лишь сильнее прижал дуло к колену.
Внутри те трое, в голубоватом камуфляже. Проскочили центральную улицу, скрылись между темными коробками. Потом свет фар показался уже на восточной окраине, выполз за дома — и, разгоняясь, полез на дю…
Взвыл от боли. Бычья аватара издала рев, от которого заложило уши.
Пяти секунд не прошло, а сатир был уже далеко вверху, у провала в какую-то пещеру. Сейчас нырнет внутрь — и только его и видели.
Иногда так хочется, чтобы все вокруг оказалось сном…
Разрывы пуль рванулись следом, но Леха уже дернулся вправо, нырнул в еще не опавшую земляную пыль и кружащие в воздухе травинки. И, не оборачиваясь, помчался на холм.
Сюда. Прямо сюда! Леха невольно попятился.
Закрыв глаза, сатир что-то забормотал — беззвучно, только едва шевелились губы. Иногда чуть вздрагивая правой рукой — так, будто на ней была надета сенсорная перчатка.
— Ладно, поучи ученого… — тут же выдал сдачу сатир. Впрочем, довольно миролюбиво. Так, для галочки.
Город лежал посреди пустыни, как ожерелье.
— Давай к Гнусмасу, я сказал! Где каперы крутились!
Не сбавляя темпа, Леха бежал на восток, взбираясь на дюну.
Ниже колен ее ноги были как птичьи: большие жилистые пальцы с широкими длинными когтями. И если бы она смогла лягнуться… но ударить когтями она не могла. Обе ноги прострелены в коленях. Бедра двигали…
— Точно, точно! Все, хватит трепа! Пошел!
— А так! — вдруг обозлился сатир. — Языком больше мели, парнокопытное!
По спине посыпались мелкие обломки, но, кажется, втиснулся. Дальше проход пошире, можно идти.
Справа по улице скрипнула дверь, и Леха метнулся через улицу, под стену дома напротив.
— Пришли, — сказал Леха и шагнул к самой стене.
Выстрелы не били по барабанным перепонкам, в ушах звенело от тишины. Только стук копыт да…
Суд, удивительно быстрый, слаженный — и с мордой помдепа в первом ряду, а потом скачущего через зал в комнатку к судье…
Ступени светились ровным светом. Самая нижняя повисла над камнями без опоры — такая тонкая, что сбоку просто невидимая. Совершенно плоская.
— Нет, ты лучше давай и дальше змейкой, — сказал сатир. — Методично, по-военному. Молодец, и дальше так держать… Хотя нет. Половину обыскал, говоришь?
Крылья рывком поднялись, раскрываясь еще шире. Гарпия вся напряглась, подалась вперед, готовая метнуться вперед, стегнуть крыльями… и вдруг сникла. Опустились крылья, упала голова.
Над головой скрипнуло — и бочка грохнулась набок. Сверху окатило холодом. Спину, шею, круп, потекло по ногам…
Откуда там голос?! Не было же там никого! Вообще поблизости никого не было!
— О! — восхитился сатир. — Еще и огрызается, рогатое! Только посмотрите на него!
И за турелью пулемета никто не стоит. Второй патрульный сидел рядом с водителем и, прижавшись к лобовому стеклу, жадно вглядывался в песок перед машиной.
Не оборачиваясь, Леха дернулся влево. А земля, где только что лежал, вздыбилась фонтанами чернозема и сбитой травы.
— Значит, на блокпосту отсиделся, говоришь… — пробурчал сатир.
И они пошли через сумрачный холл — последний холл перед выходом из этого чертова огромного здания — к дверям, за которыми свобода.
— Эй, рогатенький… — возник в голове недоумевающий голосок сатира. — Ты чего делаешь?
— Но их же трое! Разделись и ищи, сколько хочешь! А я…
Ноги по щиколотку увязли в песке. Мелкий, как пудра, и рыжий-рыжий, почти ржавчина. Во все стороны. Куда ни кинь взгляд — дюны, дюны, дюны. До самого горизонта, как-то незаметно переходящего в небо, …
Леха переступил через неподвижное тело и пошел дальше, обходя Крыса слева.
Леха совсем остановился, поеживаясь и забыв про жару.
— Ты! — ткнул в Леху пальцем помдепа. — Да ты хоть, сука, знаешь, кого бортанул, падла?!
В темноте зашуршали крылья, и гарпия замолчала. Окатила Леху взглядом, полным презрения и ненависти, и шагнула в темноту.
Леха мчался изо всех сил, как мог быстро…
Просто стоять здесь. Чувствовать ее касания… Как закрыть глаза и подставить лицо солнцу, выглянувшему из туч посреди серой промозглой зимы… Или ласковая кошка, вспрыгнувшая на колени и сыто урчащая… …
Человек помотал головой, поднял мутный взгляд на Леху и поморщился.
Леха облегченно выдохнул. Нет, не двигатель. Просто ветер. Чертов ветер!
Ладно, неважно. Не за тем шли. Леха встал на берегу, подогнул передние ноги так, чтобы склонить голову к воде, и осторожно коснулся губами воды.
— Ты только лег спать, и они тут же пришли! Словно знали!
— Ускорься, парнокопытное! Не успеваешь к гребню!
Леха медленно втянул воздух, заставляя себя успокоиться. Повторил спокойнее: Как выходить в форум?
Тот успел обернуться. Мелькнули почерневшие от гари плитки бронежилета, обгоревшее лицо — без волос и без бровей, похожее на коленку, на которой кто-то зачем-то нарисовал глаза и губы. Уже не гордый …
До одури хотелось обнять ее, коснуться пальцами щеки, утереть слезы… Хотя бы просто сжать в ладонях ее пальцы… Это куда больше любых слов! Но… Чертова бычья аватара!
— Янус поставил тебе боль на минимум, чтобы легче было. Если придется, можешь смело камикадзить. Главное, меня слушайся. Понял?
И что теперь? Все начинать заново. Ждать следующую ночь, надеясь, что Тхели опять придет. Что она разглядела дракончика и все поняла…
Надо отсюда убираться, и пошустрее. Не хватало только, чтобы тевтонцы и девчонок перестреляли за компанию!
Почти все вооружены, но не сообразили, что происходит. Слишком их много.
Четыре зеленые точки перевалили через соседнюю шелковую складочку, быстро сползли вниз по ней, пролетели по лощинке между дюн, начали взбираться на склон этой дюны…
Жажда была тут как тут. Еще не взялась за тело всерьез, но пить уже хотелось. Леха попытался сглотнуть — и сморщился. Больно.
Леха молча глядел на него. Проснулся, козел однорогий… Сатир перестал крутить головой. Медленно перевел взгляд на Леху — и тоже набычился.
— Смотри. Дело, конечно, твое. Но учти, второго шанса может не быть. Ни через неделю, ни через месяц.
Леха сидел возле нее, привалившись к валуну, и чувствовал себя дураком. Незаслуженно счастливым идиотом. Первые лучи солнца разогнали ночь над пустынен, и искристый смех Алисы…
Три с половиной сотни… Это десять раз по стольку, сколько уже здесь. А потом еще раз. И еще. И еще останется…
Два месяца? Полгода? Нет уж, спасибо. Раньше выберемся!
Леха легко перемахнул гребень дюны, сразу же забирая влево, им вслед. Сделать их по-быстрому, и быстрее дальше к гарп…
Сквозь шум дождя прорвался гул мотора. Из водяной пелены вылетел темный силуэт.
Лысый потопал к этой расщелине. А Пупс с Крысом понеслись на машине к северной?
— А ты не ори, не ори, — невозмутимо отозвался сатир, даже не оборачиваясь. Прочистил пальчиком канавку в камне, критически склонил голову к плечу, осматривая свои труды. Еще пару раз царапнул железя…
— Да твои поросята своих собирателей замочили. Что-то быстро они с ними разделались для откровенных психов, нет? — Сатир почесал ухо, потер кольцо. — Видать, хорошо спелись твои поросята. Поди, все п…
Четыре охотника, опытных и хорошо вооруженных. На джипе… Чертовы варяги! В который раз скрещиваются дорожки! И кажется, на этот раз…
Не щелкая по браслету — раньше надо было, теперь-то что, поздно уже! — Леха крутанулся, почти скатился вниз по склону, рванул к соседней дюне.
Лишь взрыв хохота, быстрый рывок мотоцикла в сторону — да еще один пинок сапогом. Чиркнуло по броневому наросту на скуле и заехало в нос… Леха рухнул на песок.
Тучи рассасывались, проступала синева. Гремело у озер, где немцы все разгружали схрон. Волнами накатывало тарахтение вертолета, кружащего по ту сторону стены… И наваливалась дремота. Тяжелая, мутная.…
И как, интересно, она собирается здесь общаться? Почти уперся мордой в заднюю стену! Тут даже голову толком не развернуть, по диагонали приходится держать. Слишком узко тут для таких рогов… Она хоть …
— Ну а теперь подумай своими тупыми мозгами: как это, интересно, должно было бы выглядеть, если бы они шли по чьей-то наводке, но с задержкой! Когда уже почти возле тебя, а ты петляешь!… Представил, …
Какого дьявола его вообще понесло на этих теток?! Или он тоже псих, просто хорошо маскировался? А сам как увидит игроков, до которых может дотянуться, так сразу контроль над собой теряет? Да ему раз …
Только это была не винтовка. Да и то, что показалось камуфляжем… Старая драная телогрейка, так заляпанная старыми пятнами и грязью, что лучше любого камуфляжа, если не считать ужасного запаха, разивш…
Если не знать, что будут проходить именно здесь, черта с два заметишь!
Но теперь-то! Теперь-то не может быть никакой ошибки — карта же перед глазами висела почти все время! Вон за той шелковистой складочкой свернул, немцы до нее еще не дошли… И заметить поворот раньше н…
Да и к черту эти слова! В конце-то концов, ну что тут такого — спросить, за что она попала? Ведь за что-то же она сюда попала?! И явно не за то, что угостила пивом младшего братца, не достигшего сове…
Время тянулось медленно — и мучительно. Сверху палило солнце, от камней под ногами разило жаром… А Леха бегал и бегал. Туда-сюда, змейкой прочесывая северный край. В глазах рябило от металлических зе…
Игра, конечно, может быть очень увлекательной, да… Но чтобы люди в трезвом уме и твердой памяти скидывались на нужды виртуальной армии, защищающей виртуальные здания в виртуальном городе, и покупали …
Он же, сволочь, так их и не предупредил, где именно немцы!
— Ой, ну как с ребенком… Те, кто просто поиграть хотят, так они просто и играют! В других местах! В разные шутеры рубятся. Или в стратегии, где солдатиков надо двигать и где все в самом деле только о…
Мужчина. Вроде бы такой же, как все они, эти люди вокруг — и все же иной, выпадающий из всей этой толпы. Будто бы посреди негатива, где все цвета вывернуты наизнанку, так что сразу и не узнаешь, — вд…
— Да, представь себе, охраняют! Всю ночь с той стороны скалы сидят, в пустыню пялятся. Или ты думаешь, немцы отступятся? После того как они на форуме, на глазах у всех, сами же вызвали других на турн…
Тогда Леха развернулся боком, поставил на первую ступень одно переднее копыто и одно заднее. Да так и пошел — бочком, бочком… Все выше и выше, навстречу золотистой хламиде и кроткому взору. В самое н…
Леха покосился вверх — небо еще не светлело, но очень скоро… Черт, черт, черт! Надо выбираться из города, пока не поздно!
Машины уже промчались по центральной улице Гнусмаса, вылетели из города, но шли не на северо-восток, куда выходит улица. Они повернули и…
А потом струя ушла вниз и уткнулась в песок, а самого немца швырнуло на колени. Черная гарпия, сделав круг, упала на него со спины. Лапами вцепилась в плечи, а крыльями замолотила по шее с двух сторо…
Вообще не возьмете! Только бы до Гнусмаса вовремя добраться. Там Тхели, а за ней друзья Алисы…
Гарпия молча глядела в ответ. На ее лице застыло какое-то странное выражение. Маска, под которой она прятала что-то, чему не хотела давать выхода.
Леха замер, растянувшись над правым сиденьем, кончиками пальцев дотянувшись до ручки с внутренней стороны. Неудобно в такой позе, но не захлопнешь же дверцу перед носом у человека, который хочет тебя…
На этот раз сатир не следил и не приветствовал. Он сидел на алтаре, задумчиво подперши морду кулачком. Длинная бородка оттопырилась далеко вперед — карикатура на какого-то древнего царька, да и тольк…
Мечтатель смотрел на Леху, и его лицо съеживалось от отвращения. — Зачем?… — выдавил он и попятился. — Господи, ну зачем?…
Личико у аватары Тхели соответствовало одежке. Скуластое, бледное — почти мел. Кроваво-красные губы, темно-синие тени на веках. Ну вылитая ведьма.
Молчун кивнул и принялся разгребать лопаткой песок.
Леха пошел медленнее. Стена осталась далеко позади, вокруг только темные волны дюн.
Серебристые зеркала, закрывавшие проход, пропали. Нет живых игроков — нет и преград? Теперь ходи куда хочешь? Леха еще раз огляделся: не появились ли туманные облачка? Но Пупсик и Красотка не спешили…
— Эй, — зашипел Кэп. — Ну чего замер? Ты же как танк в глаза бросаешься! Сам в броне, а я? Брысь назад, чтобы меня не светить…
Слишком сильно. Машина сбросила скорость так резко, будто налетела на преграду. Женщину швырнуло на руль, а «фольксваген» быстро отстал.
Леха слушал эти шаги и тоже крался, только, в отличие от Пупсика, действительно бесшумно.
Облако выпустило девушку. Невысокая, худощавая — и совсем без бронежилетов. Вообще почти раздетая: лишь черный топ-корсет из блестящей кожи, узенькая кожаная же юбочка да туфли на высоченных каблуках…
Мужчина, словно только того и ждал, шагнул вперед. Прямо под колеса!
В свете фонарей ее куртка искрилась десятками крошечных огоньков — сплошь усыпана стальными заклепками. Волосы черные, как смоль, и длинные, почти по пояс.
— Я думала, какой-нибудь сутулый чахлик, — прямо призналась она. — Уж больно ловко ты с игроками расправлялся. Словно целые дни за компом в играх просиживаешь…
Весь остаток дня в небе ревело — то тише, то громче, то почти затихая и снова возвращаясь…
— Редко, но метко, — прокомментировал Даня его откровение.
Сон был тяжелый, и все вокруг — словно разбитая и перемешанная мозаика. Звезды, сатир, камни под ногами… Тевтоны, череп и молнии на эмблеме каперов, развороченный джип… Хрипловатый голос черной гарпи…
А дальше пей, не пей — ничего не изменится. На сутки напился до отвала, а напиться на больший срок здесь невозможно. Движку все едино, сколько выпьешь сверх суточной нормы. Через сутки спишет хоть де…
А ты тут паши, как угорь на сковороде. Пока он там прохлаждается, пока на пустыню вот решил полюбоваться…
Ну и где его следующая аватара? Леха высунулся повыше. Надо только увидеть, где взбухает туманный шар, — и обратно за вершину холма. Ждать, когда Пупсик попытается найти. Ну а дальше уж дело техники…
Леха рванулся навстречу ей, спадающей с неба черным ангелом. В тело будто влили новых сил. Все-таки смогла, рыжая умница!
Пум, пум, пум, пум! — застучало далеко позади. И тут же в намокшую ржавчину под ногами стали вонзаться пули — чпок, чпок, чпок!
На противоположном берегу озерца появился сатир. Упер руки в боки и уставился на Леху, криво усмехаясь. Недоверчиво как-то. Словно не мог поверить, что кто-то будет пить эту дрянь.
В горле булькало, но вдохнуть никак не получалось. В легких стало тяжело и жарко. Там хлюпала кровь, вытесняя последние крохи воздуха. А нож рвался глубже, отпиливая голову от туловища…
Леха облизнул губы. Жажда потихоньку пробуждалась.
Одна, с голосом как колокольчик, обернулась — и ее улыбка вылиняла. Она что-то крикнула, ее подружка дернулась за карабином… и первой получила рогом в живот. Вторая торговка драгоценностями задержала…
Почти с радостью. Остановился и закрыл глаза. Хоть какая-то передышка…
Две женщины, обе в бархатных алых плащах. У обеих высокие замысловатые прически, в которых сверкают золото и драгоценные камни — словно кусочки заходящего солнца, только зеленоватые.
Леха попытался бежать еще быстрее, но бежать быстрее не получалось.
Неуловимым движением он пригнулся, подхватив с земли камень — так быстро, словно и не наклонялся. Пробежал рядом с Лехой еще пару шагов — и вдруг остановился. Обернулся назад — как-то лениво, медленн…
— Тебе, считай, повезло. У тебя локации как бы нет. То есть оживать ты будешь здесь, — сатир притопнул, — в долине, а так бегай где хочешь.
— Махаешься тут на форуме, махаешься, под десятком ников сразу… — все бурчал сатир. — Фразы оттачиваешь, шутки придумываешь… Слабые точки у всяких уродов находишь, куда бы надавить побольнее… Да еще …
Только плюнуть-то и нечем. Во рту сухо-сухо, в горле першит. А пытаешься сглотнуть, чтобы не першило, — еще хуже. Каждое сглатывание — маленькая пытка. Как куски наждачной бумаги глотать.
— Жги его! Жги! — завопил писклявый голос.
Сатир перевел потрясенный взгляд с далекой лестницы на Леху.
— Пф! Ну еще бы! — сатир даже обиделся. — А ты как хотел? Конечно, русские! Русский везде нефть найдет… Национальный продукт. Гордость! Да и потом… Тут, в игре, за добычу нефти платят столько же, ско…
Леха отступил на шаг назад, готовый ударить рогом, но Пупсик замер на траве. Его глаза неподвижно уставились в небо.
Куда-то на восток. А что там, прямо на востоке? Вроде сплошь пустыня. К Изумрудным горам — южнее надо забирать. А прямо на восток — там же только пустыня. До самой стены, за которой Кремневая долина.…
Хорошее место. Никто не лезет, убить не пытается. А чтобы сам пошел искать игроков… самому себе искать неприятностей? Ха! Ищите дураков в другом месте.
Леха стиснул зубы, но стерпел. Пить хотелось невыносимо.
Ковбой что-то крикнул, на вышке изумленно охнули, а через миг оттуда тяжело забухало. Бым, бым, бым! Трассирующие нити били сверху вниз в песок — и тут уже грохало по-настоящему. Разрывные пули рвали…
Кажется, что уже целую жизнь здесь, а ведь их всего-то… По пальцам можно пересчитать. Меньше десятка… И если завтра помочь каперам не получится, то таких черточек на этом валуне появится еще три с по…
Все еще дальше от стены, чем немцы. Но каперы-то не стоят на месте! Три точки резво скользят к южному проходу. Еще минута, и обгонят, а еще минут через десять будут здесь, в долине. У схрона. Первые.
Не обращая внимания на Леху и сатира, они обирали немцев. Двигались будто бы с ленцой, но…
— Ладно, пойду я… — поморщился мечтатель.
— А чтоб ты не трусил, не жался и не дергался, где не надо… — Он вдруг выбросил кулачок, и от неожиданности Леха даже не успел среагировать.
К дьяволу такие мысли. Должен выбраться отсюда. Должен!
А сатир тяжело вздохнул — и вдруг расплылся в дурацкой улыбке. Сделал оборот на одной ножке, другой взбивая воздух, словно танцевал какой-то старинный шутовской танец, только пестрого трико и треххво…
— Опять… — выдохнул черноухий, разворачиваясь к опушке. Про сатира он забыл.
Какая-нибудь опухоль мозга? Да, тут станешь психом. Леха ободряюще улыбнулся — и мужчина наконец-то ответил вежливой улыбкой.
А мужчина задумчиво глядел сквозь лобовое стекло. Кажется, даже не испугался. Псих! Нашел когда дорогу перебегать!
Солнце утонуло в океане песка, сверху выступили звезды.
Медленно обернулся, нашел глазами Леху — и на лице немца расцвела ядовитая улыбка.
— Ой… — поморщился сатир, — Вот только не надо эту мораль для детского сада…
Зеленоватые зомби на берегу замерли, изумленно глядя, как бычок бежит по воде, аки по суху. Первым опомнился Пупс.
Черт бы их побрал! Если они дойдут до северного прохода и если это команда профессиональных игроков… Если они идут по объявлению, то у входа в расщелину они заметят следы, повернут и пойдут по ним. Б…
Может, сказать Янусу? Что у немцев, скорее всего, есть помощник-монстр, который их водит?
…Бронзовый профиль Штукадюймовочки и крошечный силуэт рядом. Раскинув руки-черточки, словно пытается взлететь, — и помчался вниз, все быстрее и быстрее…
Не в дверь — все равно не пролезть, — а прямо между окон. Рога с треском вошли в стену, выбив планки внутренней обшивки, проткнули тол, выбили внешнюю обшивку… Броневой нарост на лбу врезался в столб…
Нет, нет! Не надо сходить с ума. Просто у человека паршивое настроение. Бывает.
Осветительная ракета упала в воду, яростно зашипела и потухла. Опять темно, только мертвенное свечение от озер, отражающееся в тучах…
Да еще и промахнулся! Камень пролетел над головой брюнетки и бухнулся метрах в десяти за лодкой.
Не дослушивая, что сатир еще пробубнит — кому он теперь нужен со своим бухтением?! — Леха как мог скрючился и бросился между валунами. В глубь плато, быстрее!
— Чего, чего… — зашипел сатир. — На минимум опустил, называется, раздолбай склеротичный… Все, хватит трепа! Это тебе обедню прозвонили. Не хочешь делом заняться, игроков погонять? Где-то недалеко дол…
Под мостом пускал пузыри джип с мигалкой. Завалился на один бок, но никак не желал уходить под воду. Вжикнуло, опускаясь, окно, и кто-то полез из джипа на крышу — но тут вода хлынула внутрь, и джип п…
Вот тебе и поговорили. Вот тебе и помощь, чтобы лучше влиться в этот непонятный гражданский мир, ползущий куда-то к одному ему ведомой цели… Зря все-таки решил его подвезти. Но ничего, почти приехали…
Сколько уже прошло? Полчаса? Час? Больше?… Эта чертовщина все не кончалась. Господи, да что же у них там происходит-то, за лесом?! И еще в голове все каталась колючая мысль: что там Клык говорил про …
Черная гарпия шагнула к ней, но не стала помогать. Остановилась в шаге от товарки, примериваясь…
Надо бы найти этот схрон, и на этот раз без осечек. Потому что если и тут будет осечка… Леха поежился, хотя солнце уже припекало. К черту, к черту! Надо найти. Должен!
— Так прямо и ни при чем? — хмыкнул сатир.
Он склонился обратно вниз, подавая руку, — и из-за моста показался и сам охраняемый.
А вверху — настоящая, пронзительная голубизна. Полная щемящего обещания чего-то настолько светлого, что с тобой еще никогда не случалось…
— Правда? — Сатир старательно задрал кустистые брови. — И как же это ты отсюда выберешься?
— Нет, зверюшка хорошая, но… А где Молчун?
— Да чего ты с ней нянчишься, Куч! — пробасил мужик в каске. — Вот так ее… Н-на!
— Вот про это самое, — невозмутимо отозвался сатир, шагнул к Лехе и ткнул пальцем в лоб. Постучал в броневой нарост. — Чтобы перестал нести вот эту вот пургу для детей-олигофренов из стран западной д…
— Слушай, ты! Я же тебе русским языком сказал: это не шутки! Ты что, с первого раза не понимаешь?!
Гребень дюны пошел влево и вниз, опадая и закругляясь рогом — дюна кончалась. Леха прошел по гребню еще шагов двадцать, а потом сбежал в лощинку за дюной.
Леха терпеливо ждал, пока они поднимутся выше, но глядел уже не на них. За их спины, дальше.
— Вот-вот. Никому. Пора бы уже понять, что красивые слова красивыми словами, а жизнь совсем в другом месте. И если все живут не так, как ты, то пора перестать строить из себя благородного рыцаря и на…
В самом деле рыжая. Сейчас волос нет, конечно, — после операции и двух часов не прошло. Но это сразу и не заметишь — на голове у нее кожаная шапочка, стилизованная под буденновку. А вот веснушчатую р…
— В пустыне попробуй! — крикнул сзади сатир. — Если тебя сюда перевели, там должно что-то быть! А если нет, дуй дальше на запад! Там Гнусмас, город этой зоны! Народу должно быть до…
Красотка, крутившая огнеметом, сделала почти полный оборот. Струя огня шла все левее, левее, левее… Минуту назад Красотка начала со склона холма и теперь опять жгла склон холма, но только с другой от…
На первом же не было. А первое плато куда больше, чем та полоса. И шансов найти схрон там было куда больше…
Нет, не от смущения у нее выступил румянец… Она была зла. Чертовски зла!
Леха шагнул туда — но встал. Южнее Блиндажного леса, между голубыми блестками озер, еще одна черная точка. Сатир. Очень внимательный и… умный? Черт его знает, умный ли он на самом деле. Но пройдоха и…
Две точки мигнули, и шестерка превратилась в семерку.
Факел из горящего газа слепил глаза. Но, кажется… Да, на фоне звездного неба рядом с нефтяной вышкой вытянулся вверх еще один темный силуэт. Как слон Дали: сгусток темноты далеко вверху, поддерживаем…
Ночью, на безлюдной улице, и вдруг в спину пихает рогом такая образина…
— И что? — нетерпеливо перебил сатир. — Что они тогда?
— …егда готов! — рявкнул в голове гнусавый голосок сатира.
Ни орать — рев будет громче любого пароходного гудка, — ни мозги ей вправить. В таком возрасте это уже не лечится.
Каменная крошка еще сеялась с неба, а в клубах пыли уже мелькал желто-песочный камуфляж. Четыре раза коротко — и так знакомо! — простучали «калаши»… Леха приподнялся — ногу в простреленном суставе де…
Здесь уже не догонят. Здесь для бычьей аватары раздолье… Побежал прочь от стены, прислушиваясь к ночной тишине, тихому шуршанию ветра в ушах, шороху песка под копытами и тому, что позади. Как там, в …
И тут же врезало в грудь, потащило назад.
Леха остановился и оглянулся, прислушиваясь.
— Да не в тебе дело, придурок! В них дело, понимаешь?!
— Бисти?… — обеспокоенно нахмурилась Тхели.
— Ну, потом, — улыбнулся Леха. — Не в последний раз видимся. Ты только найди мне график дежурств, ладно? И выспись нормально.
Да только поди тут разберись! Личико подленькое, глазки ух какие хитренькие — но ведь это же не настоящее его лицо! Всего лишь то, как художники нарисовали для него аватару. Все эти ужимки, все эти и…
И тут в морду ударило ветром. Тугая волна воздуха хлестнула по глазам, сбивая с дыхания…
Будет всего одна попытка — пока все кланы еще здесь, в городе, на центральной площади, ждут откровения Старьевщика. А потом начнется гонка, все машины погонят к схрону — и всё. Тогда каперам уж точно…
— Тебя не будет, сатира тоже… А с помощником всегда легче…
Сатир задумчиво тер мочку с кольцом. Прямо-таки весь ушел в этот захватывающий процесс, потеряв интерес ко всему остальному. Зар-раза! Нахамил — и в сторону?!
Квадратный подбородок дрогнул, плотно сжатые губы разлепились.
Леха проследил за его взглядом, и сердце тяжело стукнуло, а потом куда-то пропало.
— Ничего… — отозвался Пупс, опять прицеливаясь. — Натренируемся. Ты лучше скажи, где сумку бросил? Сейчас лапку этому отстрелим и туда потащим… Поразвлекаемся, пока из него душа наружу не полезет. Но…
— Глупый поступок. Но… уважаю. Жаль, иногда случается так что уважение в карман не положишь и в стакан не нальешь… Ну что же! — вернулся Янус в прежний совершенно благодушный настрой. — Как бы то ни …
Оскалившись от боли, Леха несся дальше, по кругу обходя Красотку. Спину жгло. Жгло лоб, круп, но это был просто раскаленный воздух и прогоревший дым. Не бензин.
— Ы?… — Злая компьютерная ведьма. Леха наконец-то сообразил, куда она клонит. Изумленно уставился на Алису, словно в первый раз увидел.
Вот и расщелина. Леха остановился, пропуская вперед сатира — он бежит быстрее, так пусть идет впереди. Если догонят, хоть сможет убежать. А то запрет его крупом, если пойдет сзади…
Каперы уже у южного прохода. Уже пробираются по расщелине, наверно…
Так это, значит, не его шапочка была… Это бесплатный подарок от фирмы. Забота о лысых головах…
Нет, один из баков не круглый, а угловатый. Сарайчик. Затесался между баками, вот в темноте сразу и не заметить. Оттуда в свет костра вышел человек, тоже в синем комбинезоне. На коленях, на груди — ч…
Леха дернулся вбок, попытался зацепить рогом по ногам, но лишь чиркнул по валуну. Не достать немца, слишком высоко.
Леха не сопротивлялся. Что угодно, только не туда…
Офицер шел в середине, и ему достались сразу две очереди. И от Даньки и от Молчуна.
Леха двинул головой, чтобы ткнуть ее… И сбавил шаг. Так и не коснувшись. Дракончик! А заметит ли она этого дракончика в полумраке? Додумается ли вообще искать какой-то знак, если встретит монстра пос…
А еще… Леха поморщился. Надо все же сделать крюк и заглянуть к Алисе. Ох, паршиво вышло. Но лучше все же заглянуть к ней и сказать, чтобы напрасно не наде…
Леха еще раз ковырнул копытом, в эту ямку, поглубже. Чернозем послушно рассыпался в стороны, ямка стала больше.
Встал, кивнул оставшимся у костра и зашагал в темноту, к бакам с нефтью и чему-то угловатому.
— Ну да, конечно, настоящему мужчине эти телячьи нежности не нужны… — И вдруг эта чуть грустная улыбка пропала. А ее глаза были совсем близко.
Леха попытался изобразить на морде вопросительное выражение. Куда ты ведешь-то, в конце концов? О чем вообще думаешь?!
— Там?! — не выдержал Леха. — На другом конце пустыни?!
Почему они напали на немцев? Чтобы отбить его и самим получить назначенную награду вместо немцев?
— Знаете, почему у них такой невинный вид? Беззащитный… — сказал он, прищурившись.
Да, каперы все еще отстают. А время… 23:57. Меньше трех минут! Янус если еще не ушел, то сейчас уйдет. Уверенный, что каперы отстают…
— Где мы… — прошептал Леха, закрыв глаза.
Нет, ребятушки. До Гнусмаса вам пока рано. Леха покосился на север — вот куда вам нужно! — и снова тихонько замычал.
Кажется, она решила, что и это — от нервов? Вроде срыва?
— Стой! — завопил обиженный детский голосок. — Стой!
— Вот каперам это все и расскажи. Какой я тупой и пугливый. А мне — покажи, как выходить на форум.
— Радиация?… — предположил Даня. Молчун, как всегда, молчал.
И еще, где-то далеко позади — опустевшая нефтяная вышка. Бойня, заляпанная кровью и нефтью…
Тяжело плюхнули на переднее крыло «хамми», сразу жалостно застонавшее. Вмялось под тяжестью стального куба.
Звук шел будто изнутри головы. Странное ощущение. И еще — какой-то едва-едва слышный звук в паузах между словами сатира…
Еще одно облачко. Распоролось всполохом — и возле опушки выбросило еще одного кабана.
Сердце молотилось в груди, почти в горле. Чертовы доброхоты! Да чтоб они подавились ею!
— Что, нравится, тварь?! — орал Куч, нависнув над Лехой. — Нравится?!
Леха с трудом сдержался, чтобы не приложить этого мелкого приставучку с языком без костей.
Леха бежал, как мог, — вон уже скальная стена! Можно даже щель рассмотреть. Метров двести до нее…
Леха щелкнул по своему браслету, вызывая карту. Черная точка сатира — совсем рядом с двумя зелеными охотников. Уже подкрался к ним, и в любой момент…
— Тем более что штука баксов все равно не спасет отцов русской демократии… — мрачно покачал головой Кэп.
Но хороша подружка! Программерша, называется! Дважды два сложить не может! Она вообще чем тут занимается?
— Ну, видно, так тому и быть… — И громче: — Ладно, как хочешь! Как хочешь…
— Ты где пропадаешь, парнокопытное, я тебя спрашиваю? Где кровушки напиваешься? Что-то на сильно страждущего ты не похож…
И снова беззвучно зашлепал губами. Леха раздраженно выдохнул — но ладно, пять минут можно и потерпеть.
— Кажется. На самом деле я в глубоком обмороке.
Алиса. Потянула за руку, разворачивая к себе. Ловя взгляд.
Голова двинулась, но не так, как он ожидал. Гарпия дернулась к нему — и плюнула в лицо кровью с разбитых губ.
Все же странные какие-то эти следы. Не от ног, и не от машины. А будто кто-то чертил палочкой на песке какие-то таблички, а потом той же палочкой пытался затереть все это. Да еще старательно так, что…
— Что, салага рогатая? Прощения просить пришел?
Позади, сквозь гранитные блоки, совершенно другой вид. Ни скал, ни моря. Плавный спуск в лощину изумрудную от сочной травы. Плотная, невысокая — почти идеальный газон, травинка к травинке.
— Ну-ка, перестань! — Леха ткнул плечом когтистую лапу Алисы, безжизненно свисающую с валуна. Довольно сильно.
Да даже если и вышла бы она на них… Теперь, когда с надеждой на это приходится прощаться, теперь-то можно не обманывать себя. Не убегать от этой предательской мыслишки: так ли уж помогли бы ее друзья…
— Лис… Она вздрогнула и чуть не свалилась с валуна, на котором сидела. Глаза открылись широко-широко. Тут же улыбнулась — но все-таки был момент, когда на ее лице был почти страх.
— Приходится кидать сообщения на игровой форум. Они на игровых серверах, и туда от нас дотянуться можно, вот дальше в сеть фигушки… Так что я только туда посты кидаю, а у Даньки стоит программка, кот…
И тут среагировали те полицейские, что сидели на крыше. Оттуда ударил миниган. Дум, дум, дум, дум! Пули врезали куда-то под задние ноги. Дум, дум, дум, дум! Крупнокалиберные разрывные пули лопались м…
А струя огня разбухла огромным облаком и, чернея, ушла вверх, опадая и рассасываясь дымом…
Месяц висел на востоке, над самым горизонтом — едва заметный. Народился день или два назад. Тоненькая долька света, повисшая на небе почти горизонтально. Света от него почти нет, да и зайдет вслед за…
А для этого выкинуть из головы все мысли, перестать думать. Просто отключиться и заснуть…
— А, курочки неощипанные… — оскалился Куч. Скользнул рукой за спину, где на поясе болтались кожаные ножны. Рывком выхватил нож, выставил перед собой сверкающее лезвие. — Потанцевать захотелось, куроч…
Леха замолчал, кусая губы. Слова… К чему тут слова?!
Леха развернулся и побежал к краю плато. Наконец-то можно! Как хотел этого все эти часы, пока крутился на плато, да только не мог себе позволить!
Леха выдохнул и рванул по проходу. Броневые наросты вгрызлись в стены, выдирая крошки из кирпичей. Но протиснуться можно. Леха пронесся вдоль выступа, крутанулся влево — тут уже должен быть прямой вы…
Леха замер на полшаге. Правая нога! Кожи над копытом что-то коснулось — твердое, жесткое.
Через пять минут уже въезжал на мост. Слева, за изгибом реки, снова показался Штукадюймовочка. Где-то там, в бронзовой голове, пил кофе этот псих…
…Москву заносило с самого утра. Небо затянуло сплошным пологом облаков, где взглядом не за что зацепиться, и из этого моря небесной простокваши валились хлопья мокрого снега. Засыпали крыши домов обл…
Да, прав сатир, родные программеры сделали свою работу на славу. Черт его знает, что там передавал вирт-шлем Куча в движок игры. Постоянно снимал его веб-камерой, перекачивал картинку в игру, а уже д…
Зачем нападать на этих теток, если они никого не трогают? Чтобы схлопотать в живот раскаленный кусочек свинца из тех карабинов?…
Ее взгляд очень медленно, но все же прояснялся. Она захлопала глазами, помотала головой… Посмотрела на Леху, словно только что увидела. Медленно огляделась вокруг, как человек, проснувшийся в незнако…
Вода наполняла следы, смазывала их, сравнивала… Уже внизу склона почти не разглядеть, где песок, а где заполненные водой следы. А уж вершина задней дюны, где немцы могли бы разглядеть следы, и вовсе …
Но он не сдался. Вскочил и снова бросился вперед — чтобы снова отлететь… Стучали по щебенке копыта, сыпались визгливые ругательства. Сатир все штурмовал невидимую стену. Раз за разом таранил ее — и р…
Вон три в Блиндажном лесу, тоже очень близко друг к другу, почти слившись в одну блестку поярче. Клык, черноухий и альбинос.
Все это хорошо, конечно… Только время-то идет! И может уйти.
Не пытаясь остановиться, Леха завалился набок, выгибая шею вслед за Красоткой, разворачивая туда голову…
Сатира как пружиной подбросило. Он вскочил и метнулся на Леху.
Да уж… Самому не верится, что остался жив. И ведь джип, главное, завалил…
— Ладно, упертый. На первый раз прощаю. Но смотри у меня, салага рогатая! В первый и в последний раз! Чтоб больше без фокусов. Понял?
Так, для проформы. Это нехорошо, наверно, так к чужому горю, но… Леха поднялся с песка. Не мог сидеть. Надежда подстегнула нервы лучше кофеина.
Куч осекся. Тело его напарника плюхнулось на песок за гребнем и покатилось по склону, расплескивая кровь из пробитой груди.
Кэп кашлянул, положил руку Даньке на плечо, но Данька перестал играть в покорного юнгу. Дернул плечом, сбрасывая руку. Даже не оглянулся.
Леха привалился к валуну, прикрыл глаза. Чертов денек… Вымотался, сил нет… И схрон этот все еще не нашли…
Но ведь игроки не могут общаться с монстрами! Движок не дает этого делать!
Леха подошел, щурясь от солнечного света, бьющего прямо в глаза. О господи… Сколько же их здесь?!
Ну уж прям и играют. Прямо труппа Большого театра, а не случайные психи-отморозки. Хотя…
Леха сжал зубы и помотал головой. Все! Хватит! Просто не смотреть туда. Ну-ка, собрались!
Может быть, потому, что из-под рук горского ваятеля Новая Россия вышла стометровым бронзовым мужиком: нескладным, с близко сдвинутыми свинячьими глазками и утиным носом, в непонятного кроя деловом ко…
Леха проводил его взглядом, пока сатир не скрылся за валунами. Тогда вздохнул и поднялся.
Форум — да. Но можно бы и точнее угадать… Стал чертить рядом еще один рисунок — букву S, перечеркнутую вертикальной линией.
Красоткины трупы на такое не годились — маленькие и недолговечные. Очереди миниганов рвали их в клочья за один проход, а огнемет превращал в крошечную горсть обугленных черепков. Зато они годились дл…
Кое-как приподнялся на руках, подтянул под себя ноги, сел, не вставая с щебенки. Ошалело помотал головой. Глянул влево — туда, где начинался Блиндажный лес.
Вот только валунов на ней нет. Да и камней-то… Мелкие, с кулак. Изредка с маленькую дыню.
Леха склонил голову вбок. Какого черта они делают?…
— О! Вот они тебе сейчас все и объяснят… — Сатир уже не глядел на Леху. На опушке показались кабаны. Не выпали из облачков, а вышли из леса самым обычным образом. Все трое. Альбинос вскинул руку, ука…
«Хамми» миновал конец улицы, освещенной рыжими фонарями. Заполз за угол дома и растворился в темноте. Остались лишь два тусклых пятна света, медленно ползущих по самому краю города.
Одна осталась на месте, а три выдвинулись вперед, рассыпались еще шире — и…
А точеные груди… А облако медных волос, а личико, а изумрудные глазищи…
Леха стоял, глядел — и на душе становилось все паршивее и паршивее.
Знакомый голос, только сейчас напуганный и тихий. Где же его слышал…
И глумливая морда сатира с узкой, свалявшейся от грязи бородкой.
Слева промчался кабриолет, едва не шаркнув боком. Его оранжевый выступ для зеркала снес бы боковое зеркало «девятки», но прошел ниже.
Но глаза говорят другое. Обе машины уже на самом краю пустыни, до проходов совсем ничего. И даже крошечное отставание — на какую-то минутку! — кажется огромным.
— Ладно, я сам, — сказал Леха. — Здесь спрячусь. На южном краю целый лабиринт, там они меня…
Уже четверть оборота сделал, наверно… Сейчас Пупсик где-то за Красоткой…
Растолкала их, вырвав место для себя. Но они даже не заметили. Все драли и драли труп, разбрасывая вокруг кровавые ошметки…
Сатир помолчал, с презрением глядя на Леху.
Вот и теперь. Ухватил за правый рог и, тужась, потянул вверх своими крошечными ручонками, словно и вправду мог поднять бычью тушу весом под две тонны.
— Ну зачем? Есть модер. Есть игроки. Модер им помогает, подсказывает, как и что им лучше… Разводящий, короче. А зачем им еще ты? Лишнее звено.
Пуля вышибла искры далеко над гарпией, но она тут же нырнула обратно за камни. Черноволосая подружка тоже спрятала голову.
А самое главное, между этими валунами удобно лежать: площадка ровная-ровная. Ни щебенки, ни острых камней, ни выступов. Идеально ровный скол валуна, вросшего в землю. Прямо как на заказ.
— А те, что остались?… Та серебристая?… Черная…
Но не прошло и пяти секунд, как снова появился. Леха только успел клацнуть по браслету, чтобы высветилась карта.
— Ах, это… Ну так бы и сказал! А то начинает выдумывать… Себя накручивает и других своей тупостью изводит… Ну, извини! Не успел. Забегался…
А напавших, в желтоватом камуфляже… раз, два, три. На одного меньше, чем немцев.
— Знаешь? — перебил Леха и раздраженно фыркнул. — Все?
Ветер в ушах стих. Всего лишь ветер, не шум мотора.
— Хотел бы кинуть, кинул бы, — процедил Леха сквозь зубы.
Леха сглотнул. Поежился от предательского холодка в животе.
Бегать здесь, по щебенке? Если сам ноги не сломаешь, так они поймают. Вон как Пупс с Крысом шустро несутся по этой проклятой щебенке…
Стоял, не веря своим глазам. Неужели сударыня удача еще не отчаялась, еще следит — и дарит шанс?
— Ты вот что, рогатый. Тебя, похоже, скоро переведут в полноценные игровые зоны, и…
— Нет, чтоб сразу бежать, куда я сказал! До последнего дотянул!
Леха судорожно втянул воздух. Сердце молотилось в груди так, будто пыталось отыскать прореху пошире между ребрами и выбраться наружу.
— В зал с тушками тебя без всяких бумаг привозят. Ни имени, ни статьи, ничего — голый учетный номер.
Сквозь пальцы, поросшие серой шерстью, выступила кровь. Потекла по руке, закапала на камни…
Снова скрипнула дверь, и Леха стиснул зубы от досады.
Леха медленно шагнул назад, еще на шаг отступил… Чуть-чуть. Так, чтобы гребень песка закрыл ноги, но бронированная грудь и лоб остались видны.
Сатир выпрыгнул из-за валуна и зигзагом помчался прочь в темноту.
Машина выбрасывала из ямы песок, выбрасывала, выбрасывала, выбрасывала — все из одной ямы! Уже целую вечность! Словно всю пустыню через эту яму решила вычерпать!
— Да пустяки, просто разлучили нас не вовремя. Только я к ней подошел, и тут они… Да случайно!
Да уж. Если бы не миниган на крыше ратуши…
— Сапоги на вот таких шпильках, наверное. Высоченные, с ботфортами. И мордочка как у ведьмы…
Красотка исправно давила на гашетку, нескончаемый запас бензина и сжатого воздуха гнал море огня, а Леха несся вокруг нее. Уже сделал три четверти оборота, наверно, и вот-вот…
Ну что ж… Что случилось, то случилось. Но по счетам кое-кто еще заплатит!
Тетки сюда не лезут? Не лезут. Так на фига их трогать? Пусть делают, что хотят…
Лицо гарпии заострилось, одеревенело. Лишь губы мелко-мелко дрожали. Мелко и часто. Вот-вот сорвется в дикую истерику.
Голос хриплый, грубоватый. И двигалась она… Леха поморщился. Бывают девочки, что любят синие джинсы в обтяжку, чтобы лучше попкой вилять, но есть и такие, что предпочитают грубые черные, мужского фас…
Отступил на несколько шагов и резко рванул вперед. С короткого, но мощного разбега. Продрался чуть дальше, чем в первый раз, а потом…
— Это что? — спросил Леха, невольно понижая голос и все косясь на зеркальную чащу.
— Э-э… Разве это не он у себя на зоне за тюремную библиотеку отвечал, пока его к нам не выписали? Он вроде… Ну, козел! Напарничек твой!
— Из Олд Волта, говоришь?… Опять из Олд Волта… — Кажется, сонливости в его голосе стало поменьше. — А помоему, те с севера к тебе ближе, — почти вкрадчиво предложил сатир. — Севернее плато, видишь? И…
— Совсем ничего… — пробормотала Алиса едва слышно. Она смотрела уже мимо Лехи. Взгляд затуманился, застыл. Замер на дюнах, на пустыне, тянущейся и тянущейся до самого горизонта. Такая же бесконечная,…
Не Янус. Тогда остается четверо. Харон, Морта, Ламия, Аид.
Поток пуль пробил броневые наросты на груди, в клочья разорвал шкуру и, ломая ребра, вошел еще глубже… В животе затанцевали раскаленные клещи, выкручивая и разрывая внутренности, мешая их в кашу, рас…
Намазано тебе там, что ли, сволочь?! Как нарочно встал!
— Не стрелять! — крикнул Пупс — Спокойно! Теперь уже никуда не денется, сука… Отбегался.
«Бизон» грохнул, Леха дернулся — зная, что это бесполезно…
И это значит, что как только они доползут до следов…
Первый огонь, вытянутый, и был факел. Огонь вырывался из высокой трубы. Под трубой гудел мощный мотор. Гулял шатун, вращался тяжелый маховик, вгоняя в землю и вытаскивая обратно длинный поршень…
И еще: это полдня без боли. К вышке-то теперь не подобраться будет…
— Откуда?! — рявкнул сатир. — Я тебе что, всевидящий?! Но тут и догадаться несложно… На то они и лучшие, чтобы в самом теплом местечке идти. Первый ряд. Вряд ли с края… Бей по центру, не ошибешься!
Надо убить, иначе сейчас заорет и весь город сюда сбежится…
Голову затормошило, что-то оттянуло веко — и сверху стало светло, там нависло лицо Тхели. Где-то за ней догорали остатки машины, прыгали языки пламени, бросая острые тени… Они заострили ее лицо, упро…
От черных зеркал нефти, из которых выглядывала морда твари — сквозь бычье обличье, как из злой карикатуры, проступали черты того Лехи, что остался в реале.
А теперь к этой какофонии присоединилось еще и солнце. Взобралось в самый зенит и палило оттуда, и палило, слепя и заливая все вокруг душным жаром…
Мелькнул человеческий силуэт в камуфляже, длинный ствол винтовки, а по ногам что-то врезало.
И в самом деле она осталась целой — почти. Если не считать копыта. Вместо костяной чушки на конце ноги теперь что-то расщепленное, как дуб после удара молнии. Избушка на курьих ножках…
Леха двинулся быстрее, потихоньку разгоняясь на Крыса. Обходя его сбоку, за задом джипа. Прикроет своей тенью от отсветов фар…
Кто-то поставил уровень боли на максимум. Кажется, даже просто моргнуть — и камни опять впиваются сильнее.
Леха промчался над гранатой и понесся дальше по перемычке. Оставляя позади и Пупса, и лысого, и…
— Кончай пугать, — сказал Леха, — Вечером поболтаем, а сейчас, извини, некогда…
— У меня тоже дело есть! — сказал Леха. Попытался обойти сатира, но тот шагнул в сторону, опять загородив дорогу.
Обещал ей — обещал уверенно, гарантированно. Поддерживая огонек надежды — возможно, последней надежды, на которую она способна…
Леха помотал головой, чтобы прояснилось. И все глядел на догорающие остатки джипа, на почерневшие тела вокруг.
Что-то скользило по небу, какой-то странный кусок тьмы, то закрывая, то открывая звезды… Лиска?
Не такие уж глубокие, но в ослепительном свете от каждого пупырышка падает резкая тень. На идеально ровном, вылизанном ветром склоне дюны — просто бросаются в глаза.
Ах, вот оно в чем дело… Помочь-то они как бы помогли, да не сразу? Очень не сразу, если честно. Подоспели к шапочному разбору, когда и без них уже почти разобрались… А до этого прятались за камнями о…
Хлопнул Леху по броневому наросту на плече, подмигнул. Не очень-то весело, впрочем…
— В общем, не держи зла, рогатый. Так уж получилось. Все мы, как можем, покупаем свою лестницу в небо…
— Удовольствие клиента — это благополучие фирмы. А благополучие фирмы — это то, что тебя должно интересовать больше всего на свете, пока ты здесь. Понял? Так что быстренько засунул весь свой гонор се…
В конце концов, это уже не смешно. Если схрон на плато, то, скорее всего, в этом лабиринте. Но от лабиринта не осмотренной осталась едва ли четверть!
Под тяжелые тучи, упрямо не желающие расходиться.
Леха быстро промчался между последними валунами — уже навострился протискиваться между ними — и дальше по каменистому склону, входящему в желтую волну песка, как пологий пляж в воду. Сбежал на песок,…
— Всю и не надо. Дураку ясно, что схрон будет где-то в безлюдном месте. Пустыню тоже можно выкинуть — в песке подземелье не устроишь. Зато южнее Гнусмаса в пустыне есть здоровенное каменное плато, и …
— Я тебя закопаю, сука… Я тебя сгною, урод…
— К плато, бегом! — рявкнул сатир. — Все, конец связи! У меня гости!
— Эй, бычара! Вали отсюда! Мы не по твою душу! Слышишь? Эй!
— Господи… — пробормотал Леха. — Другого места не нашел?
Он сдернул снайперку с плеча, положил на камни. И пошел к Лехе, хлопая себя по карманам. То, что искал, нашлось в заднем кармане.
Не показалось? Он тоже слышал, что сказал тот здоровяк?
Это было здорово, это было восхитительно хорошо — но все же под всем этим, в глубине души, оставался кусок льда, который не желал пропадать.
Леха кивнул, не останавливаясь и не сбрасывая темпа.
Леха пулей вылетел из этого закутка. Направо, вдоль фасада домика, и снова направо — между домиком и гаражом. В спасительную гущу пустых домиков.
Сатир говорил это все — но тогда было не до сатира! Какое дело до этих тонких настроек движка, если надо быстрее напиться на все сутки вперед и скорее мчаться в Гнусмас, чтобы найти там Тхели!
А какой-то чертик внутри уже знает: нет, паря, нету тут схрона.
— Бляха-муха! — взревел черноухий, разворачиваясь. — Да ты че, Клык? Совсем забурел, да?!
— Я не нанимался изображать мутанта, — сказал Леха.
Не убило. Но по крайней мере сбило с толку и лишило видимости! Если сейчас уйти в сторону и атаковать, откуда не ждет…
— Ну что, оклемалось, рогатое? — появился в голове голос сатира. Спокойный и довольный. Сатир мурчал, как сытый кот. — Ну давай, благодари меня, тугодумное…
Ту-ру, ту-ру-у-у! — громче позвало из-за валунов. Две зеленые точки больше не двигаются. Застыли у края плато, прямо напротив этой кучи валунов.
И встал как вкопанный, глядя вслед игрокам.
Прямо у северного прохода, до расщелины рукой подать. Собиратели медуз идут в Кремневую долину в основном через эту расщелину. Выходят они обычно из Гнусмаса, а от города до этого прохода ближе. Вот …
— Да я же и говорю: кровушку людскую пить тебе отныне — без маскировки. Чтобы всем, значит, было видно твое истинное лицо, страшилка ты картонная…
— А, это ты… Привет. А я сегодня дежурю. Всю ночь… Ночью к нам редко ходят, так что, если хочешь… — Она игриво передернула плечиками, искоса глядя на Леху. — Можем хоть всю ночь…
— Да нет вроде… — нахмурился мечтатель. — Только вон там и там… Вон, видишь?
В горле было больно — хотелось пить. В голове было мутно — хотелось спать. Хотя бы еще часика два… Пока не разбудит жажда.
А справа, на опушке Блиндажного леса, кабаны. Черноухий и альбинос, швыряющие здоровые желуди в Клыка. Сам Клык, замахнувшийся битой… И черные точки на белом небе. Прекрасно ложащиеся на огромную дуг…
— Молчун! Молчун твой на толчке посидеть пошел в это время, да так там и заснул, похоже!
Нет, надо выбираться отсюда! А то через неделю-две кончится Леха Скворцов. А вместо него будет еще один псих, вроде этих альбиноса и черноухого. Надо выбираться! Только вот как?…
— А я сказал, цыц! Разговорчики в строю! Забудь про своих немцев, нет их, и не будет уже наверно…
В центре зоны пустыня. На севере есть переход в шестую зону. На западе — почти на другом конце зоны — в восьмую.
Только сразу в город никак, жажда уже подступала…
— Он же всех вычистил, сказал! — крикнул сатир, будто обвинял Леху. — Всех!!!
Еще один джип унесся вслед за везунчиками, но каперов среди них не было…
Куч не ответил. Он снова вбил ствол винтовки в рот гарпии, присел на корточки. Склонился над ней, почти уткнувшись лоб в лоб.
Сатир склонил голову к плечу, разглядывая Леху. Задумчиво потер кольцо в ухе. Глазки затуманились, он замер. Можно подумать, слушал целый хор внутренних голосов.
На опушке, что выходит в Кремневую долину, желуди были с кулак величиной. Эти же были куда крупнее, с ананас. И бока куда четче рубленые, чем у маленьких…
— Куда… — медленно повторил мужчина, нахмурившись. Спиртным от него не воняло, но его губы еле двигались.
Вот ведь идиот занудливый… лучше бы каперов наводил! Вдруг дальний немец опять остановился. Вскинул руку, что-то скомандовал, и остальные трое тоже встали. Не стало ни стука их шагов по камням, ни бр…
Вдруг все то, что говорил сатир, словно подсветили с другой стороны. Если взглянуть на это трезво, как бы со стороны…
— Да может, просто посидеть пришел, — пожал плечами Данька.
Леха стиснул зубы и мотнул головой. Надо!
Леха шагнул вбок, к валуну — там дубиной особо не размахаешься, — но оттуда вылез второй кабан.
Всю ночь вздрагивал и то и дело открывал глаза — не появились ли на лугу карапузы? Или еще кто-то решил заглянуть в обучалку…
Пулемет у них мелкокалиберный вроде бы. В принципе, броневые наросты могут и выдержать. Но… К черту эксперименты! Лучше не рисковать. Начнется стрельба — весь город переполошится. И что тогда?
Потом развернулся и засеменил в лес. Как бы и бегом, но без особой спешки…
— Ну-ну… — Сатир поджал губы. Процедил сквозь зубы, как выплюнул: — Уп-пертый…
И солнце. И такое прозрачное весеннее небо!
Он улыбнулся, но глаза остались такими же холодными, как серебристая нашивка на рукаве.
В нагромождении камней перед расщелиной засверкали вспышки. Быстро-быстро, накладываясь друг на друга. В грудь ударило, с визгом срикошетило куда-то в сторону. Налетел грохот выстрелов, пули бились в…
Раньше у них были автоматы, потом огнеметы. Что на этот раз придумали?
— Вляпалка вблудная, ты откуда вылез-то, вообще? — почти нежно спросил он Клыка, — Че за предъявы без регалок? В терпилы намылился? Так ты только попроси…
А сзади все ревело и грохотало из щели, словно там катилась целая лавина…
И так, рука об руку, они и пошли вперед, подставляя лица солнцу…
А как потом выбираться отсюда, она думает?! Скоро рассвет, а те патрульные не дураки. Если уж они видят, что ни трупа, ни следов… Так и будут крутиться вокруг города.
— Куда-то сюда свернул… — шепнул тот, что стоял за турелью пулемета.
И встал, так и не добежав до гребня. Треск мотора был не одинокий. Сразу несколько моторов.
Минус Янус — остается четверо. Харон, Морта, Ламия, Аид.
— Не могу… — донеслось из-за холма справа.
Леха замер. Пригнувшись на дрожащих от напряжения ногах, готовый рвануть вперед, едва лишь один из них обернется. Всего-то метров тридцать…
Как тогда! Дали этим оторваться, чтобы нарвались на удар — чтобы и сами погибли, и быка убили. А немцы, вторым номером, плавно перешедшим в первый…
Приятно вырваться из этого мертвенного света. Жаль только, что впереди совсем темно. Что там, между стволами дубов, — ни черта не разглядеть!
Денежек захотели? А может быть, еще и премиальных, за фантазию? Ну нет, сволочи! Не возьмете. Сегодня — точно не возьмете!
Заказывали Тхели? Вот вам ваша Тхели. Получите, распишитесь.
Эти куда восточнее, почти на полпути к скальной стене!
— В смысле, у нас в любой организации с самого начала есть все, что может понадобиться! Надо только не права качать и сопли на кулак мотать, а учить матчасть и читкоды! Понял?
Медленно, медленно! Как побитая собака, у которой не осталось ни одной надежды…
И кататься по щебенке, извиваясь в судороге и лягая воздух от боли, альбинос тоже не собирался.
Левый рог замер как раз напротив его живота. Еще бы чуть-чуть, и…
И всеми четырьмя ногами на плоской вершине огромного валуна.
— А я тебе сказал, брось фигней страдать! Ушли, пришли… Мало ли, какие случайности бывают.
Ага, вот и второй перекресточек встретили. А ведь вы еще не знаете, что вообще-то это восьмерка…
Все так же прижимаясь к самой траве, Леха засеменил влево — туда, откуда выйдет Пупсик.
Опершись на крылья, как на руки, сидя к Лехе вполоборота — его глаза невольно скашивались на холмики грудей с вершинками сосков, выглядывающих из-за волны медных волос, — она покачивала левой ножкой …
— Он всегда приходит. Все две недели, пока я здесь. Каждый день… Девчонки говорят, он всегда сюда ходил. К Ольке приставал. Ну, беленькая наша… А потом, когда я… теперь… он… я… меня… каждый день…
Господи, неужели смогла?! Пробилась через защиту, выбралась в полноценную сеть и вышла на своих друзей?!
Пупсик приподнялся и сел. Заметил Леху, вскинул миниган…
На четыре шага вперед, поворот вбок, сюда…
— Две женщины. Да вон они. — Леха кивнул за валун, к которому прижал сатира.
Справа все вопила и каталась по песку серебристая гарпия, пытаясь потушить крыло. Язычки огня никак не желали опадать.
Впереди, черной полосой на усыпанном звездами небе, выступила скальная стена.
Леха наконец пришел в себя и врезал копытом в песок.
— Разворачивайся давай! А то все места разберут. Будем стоять черт знает где.
— Как я с ними сам! — не выдержал Леха. — Их четверо, на машине! И светло, как… Эй?… Эй!
— Ох, дурак! — закатил глаза сатир. — Еще не понял, почему его нет? Ой, и зачмыряют тебя теперь, рогатый… Молись своему парнокопытному богу, чтобы у него было мало богатых приятелей-карапузов!
Бежать стало легче. Ржавый песок загустел от воды, слипся. Копыта почти не проваливаются, лишь чуть вминают эту бурую массу — и она тут же пружинисто выталкивает копыта обратно…
Сначала показалось, что налетел порыв ветра. Вот только порыв ветра все не кончался. В грудь, в морду, в передние ноги — будто что-то давило…
— Типа, благородный? — процедил сатир с презрением. И впервые за все время в этом презрении не было ни нотки ерничанья. Даже намека. Лишь искреннее презрение.
Борясь со слабостью и отчаянно петляя, Леха несся мимо торца склада. К углу, за которым чуть светлее. Фонарей там быть не должно. И если там все же есть свет…
Быстро высосать — и в Гнусмас. И пошустрее!
Леха рванул вправо, обходя его сбоку. К краю лощины, круто взбирающемуся вверх.
Мимо них не прорваться, успеют перекрыть путь. Разве что…
— Куда? Леш, да объясни ты по-человечески! Что…
— Ты вот что, рогатенький… — наконец начал сатир. Неуверенно как-то, что с ним редко бывало.
— Но моих следов там не было! Если бы они шли по следам, они бы пришли к плато с северо-востока, как я сам!
Машины резко затормозили, будто налетели на невидимую стену.
Копыта скользили. Каждый шаг приходилось делать словно на деревянных ногах — напрягая все мышцы в конце движения, чтобы копыта не уехали по слою воды и мокрой ржавчины, лишая опоры.