Все цитаты из книги «Ричард Длинные Руки – вильдграф»
– Простите, великий дракон, это очень непочтительно, но я… да, уже лезу на вас, хотя так непочтительно, так непочтительно, что я просто и не знаю…
Они отползли, я слышал как поднялись и побежали, все еще пригибаясь и тяжело топая. Я перевел дыхание, сердце начинает учащенно нагнетать в вены кровь, разогревает до кипения, а когда внутри меня заб…
– Тем более воин, – поддакнул я. – Гордый сын степей!
Я не видел никакой охраны, но это не значит, что ее нет: маги помешаны на безопасности. Чем больше человек приобретает знаний и опыта, тем больше страшится потерять накопленное от удара дубинкой дура…
Больше не понадобилось, дальше очищенный от вещей уголок, захламленный стол, а за ним… Я вздрогнул.
– Никто никогда не изображает на гербах или монетах убийство. Это дурной знак! Такое просто нехорошо. Убийств и так много. Нельзя напоминать о них еще и с монет.
Почва продолжала подниматься, деревья сперва карабкались по склону, затем разочарованно остановились. Молодняк еще некоторое время пытался карабкаться на высокий каменистый холм, но дальше некоторое …
– А почему вот эти два простых, – спросил я, – намного дороже этих красавцев?
В роскошном королевском саду кочевников не прибавилось, но теперь чудится, что их коричневые тела мелькают за каждым деревом, а в кустах уже не антилопы дремлют, а мергели сжимают рукояти кривых мече…
– Кальмары, осьминоги, морские змеи и прочая гадость, больше похожая на исполинских жаб, чем на рыб. Хотя это вам неинтересно…
Я выпустил из рук меч и откатился в сторону. Гарпия орала скрипучим голосом, билась в судорогах, рукоять меча жутко торчит между покрытых волосами старушечьих грудей, шерсть слиплась от крови, на пол…
Придворные сразу поворачивали головы, но никто в упор не рассматривает: варвары такие взгляды воспринимают, как вызов, а с кочевниками лучше не связываться.
– Главное, – сказал я, – чтоб не колданул еще разок.
– Нет, что ты!.. Просто вздернем… га-га-га!
– Среди таких в самом деле иногда попадаются… непростые.
– Вы дали мне больше, – сказал я как можно искреннее, – чем я ожидал. Потому теперь я снова считаю себя вашим должником!
– Спасибо за лестное сравнение! Уходите, видеть вас не хочу.
– Чего бы тогда пришел? – удивился я. – Ни один мужчина тебя не забудет.
В этих местах на облака смотрят как на редкую диковинку. Днем сияющая синь, ночью – великолепный купол, весь усыпанный драгоценными звездами. Природа всегда улыбается, потому и люди выглядят довольны…
– А зачем им сказали, будто тот перечревоугодничал?
– Да-да, – ответил он нетерпеливо, – и я тоже.
– Мириам меня поймет, – ответил он наконец. – Она предпочтет, чтобы я погиб, пытаясь вернуть себе трон, чем вернулся к ней опозоренным.
– Вы в самом деле шаман? – спросил я. – Или этот, не к ночи будь сказано, доблестный герой, жаждущий подвигов?
– Эй, – крикнул я негромко, – я друг!.. Убегай, сюда уже скачут!
Элькреф насторожился, Элеонора ухватила его за локоть, Элькреф что-то пошептал ей на ухо, она отрицательно покачала головой, не сводя с меня взгляда.
Я вскинул голову и посмотрел ему прямо в глаза.
Потому из всего стреляющего может убивать и трус, который никогда не решится взять в руки меч и встретить противника лицом к лицу. Это значит, кровавая вакханалия убийств разгорится со страшной силой…
Растенгерк, продолжая улыбаться и вздымая победно руки, поспешно спустился на землю. Воины, ощеряясь копьями и дротиками, смотрели больше в страхе на ужасного дракона, чем на неожиданно вернувшегося …
– Вы отказываетесь узнавать о содержании снов… в которых были вы?
– Я бы повесил точно, – сказал я откровенно.
– Конунг знает дело, – откликнулся Рогозиф знающе.
– Они тоже шляются по кабакам? – поинтересовался я.
– Не знаю, – ответила она с неуверенностью в голосе. – Может быть, он и беден. Но с каким аристократизмом вернул мне Камень Рорнега! Он такой… мужественный.
В саду показался ярл Элькреф, увидел нас, нахмурился и пошел ускоренной походкой. Женщина – яблоко и змея разом, мелькнула мысль. Все от Бога, как говорит по-своему набожный сэр Растер, за исключение…
– Ловушки обезврежены, – крикнул я вдогонку, – а призраков не испугаешься. Потом и ловушки можешь восстановить… Все, действуй!
Сердце тукает часто и сладостно, словно крохотный цыпленок жадно клюет пшенные зернышки, пока его не опередили большие и злые птицы. Тибор – это не столица королевства, а город, где живет принцесса Э…
Хуже того, еще и надолго замирали в определенных позах, я извелся, переступал с ноги на ногу, все-таки хочется дождаться конца церемонии и понять, к чему это все, явно нехорошее готовится, иначе уже …
– Оружие уравнивает слабых с сильными, – сказал торговец, но посмотрел на меня внимательнее и уточнил: – А сильного с десятью сильными. А если оружие еще и хорошее… Разве тебе не нужны веские аргумен…
– Разумно, – сказал я серьезно. – Спасибо! Я пошел.
Глыба рассыпалась, магистр зашевелился, снова попытался поднять руку, но я торопливо выстрелил и, не глядя, поднял с пола последний штырь.
– И не только, дорогой герой! Не только. Больше половины явится, как обычно, из соседних…. И даже дальних.
– Чтобы оставили в покое? – спросил он. – Да, конунг мог бы приказать тайком подстеречь и зарезать. Правители иногда поступают, как… правители. Но вообще-то на вашем месте можно в самом деле принять …
Кроган тихохонько, не сводя с нас взгляда и не выпуская меча, подтащил к себе мешок с золотом. Сьюмас лишь покосился в его сторону, внимание не больше, чем пробежавшей вдоль стены чучундре, лицо все …
– Побуду еще пару дней, – сказал я. – Благородный ярл, вы в первый же день, принимая меня с письмом от брата, посоветовали побродить, ознакомиться, пообщаться… Город меня в самом деле заинтересовал. …
– А пристало ли скромной и целомудренной девушке слушать подробности, как мужчины пируют, что говорят и что обсуждают в буйном хмелю?
Взгляд я оторвал с заметным усилием и наконец-то посмотрел на Элькрефа, фамильное сходство с Растенгерком несомненно. Высокий, молодой еще, чуть-чуть выше старшего брата, крупнее, шире и как бы откор…
– Ну и гад, – сказал Кроган с почтительным страхом, – почти такой же, как и моя теща.
Я подумал, поскреб лапой лоб. Фрогакл пожелтел от жуткого скрежета.
– Мне повесил его на шею Гегоо, – сказал я, – великий вождь аянбек. Мы здорово выпили в тот день и вообще подружились. Огры – замечательные парни! И никто не тащил меня за шиворот… Разве что потом, к…
Я вышел из зала, провожаемый смешками, как же любим глумиться над теми, кто глупее нас, но я в самом деле глупее, себе-то могу признаться…
Стрелы взвились через листву, длинные и острые. Сверху раздался дикий крик. Стальные жала, что пробивают доспехи, с легкостью пронзали тела, а древки мешали взмахивать крыльями.
Жаль, остается таинственная шкатулка и нелепый арбалет, но еще не значит, что придется убегать и не смогу за ними вернуться.
– Огры, – сказал он неохотно, – не знаю. Это горный народ, а мы – степняки.
– Вильд, – повторил я тупенько, – граф… Дикий граф?
– Да, конечно… Ну, а как вообще? Шансы есть?
Несколько метеоритов ударили в скалу с той стороны, мы прятались за ней, как за огромным щитом. Она содрогалась и постанывала, несколько метеоритов с визгом и скрежетом чиркнули по краям, срывая крош…
– Не выбраться, – пробурчал он. – Сто лет копать…
– Ты не так понял, – сказал я терпеливо. – Нельзя иметь все сразу, поэтому ты начал с малого – с денег. Но пора переходить на следующую ступень.
Я посмотрел на него, перевел взгляд на звездное небо.
Она не успела возразить, я отступил и зашел за высокую стену из декоративных кустов, где и листьев нет, одни благоухающие цветы. Вдали на аллее показался конунг с двумя воинами, как мне сперва показа…
Голос его прозвучал странно, я уже было отступил, намереваясь уйти, но тут повернулся к ярлу.
Сотник Ланаян вышел из-за вечноцветущих деревьев, быстрый и собранный, взгляд острый, но лицо каменное, блокирующее любые выражения.
– Идите. А я посмотрю, все ли звезды на месте. И на прежних ли местах горы после того, как вы там побывали.
Птеродактиль слаб, однако его чутью любой зверь позавидует, я замечал всех в саду, поспешно нырял в заросли, пережидал, а когда добрался до высокого забора из металлических пик высотой в два моих рос…
Несколько раз внизу проплывали станы кочевников по сотне шатров, я смотрел на множество коней, ослов, все равно не понимаю, чем питаются в таких голых и безлюдных местах.
– Значит, – сказал я, – он получил все, что хотел. Счастливы люди без амбиций. Ладно, лапушка, заканчивай здесь, не буду тебе мешать.
Он прорычал что-то, его рука метнулась вперед, но сдернуть человека с кровати куда труднее, чем усадить, тем более, когда я уперся ногами и великодушно позволил ему попытаться меня поднять.
– …Как мы все знаем, конунг выдвинул новые требования к Его Величеству. Я еще не говорил с ним… в смысле, с Его Величеством, однако можем предположить…
– Ты умен, – сказал я с удивлением. – А по тебе не скажешь.
– Я завалил обратную дорогу, – сообщил он со злорадством. – Целая гора просела! Ни людям, ни магам сюда не пройти… Это тебе и за моего ручного зверя…
Он тупо смотрел, как я стиснул в ладони кристалл, пошептал над ним, затем с силой бросил на землю. Еще в падении фамильная ценность сэра Клавдия налилась зловеще-багровым огнем, при ударе о пол взлет…
Растенгерк наконец поднял голову и посмотрел исподлобья. Во взгляде недоверие, серьезно ли говорю, дурак какой-то, а не дракон.
– Помоги им там убрать. Мы немного намусорили…
– Прячется? – переспросил Ухорез туповато.
– Извини, – прервал я, – зачистка есть зачистка.
Так что за дело, трус. Договоришься или нет с кентаврами насчет союза или невмешательства в военные действия – но после этого сразу же обратно в Сен-Мари, тьфу, в Орифламме…
Чуть позже и я ощутил, а потом и увидел в запаховом, как за камнями со всех сторон появляются приземистые люди, пригибаются и начинают подползать поближе, сейчас набросятся на ничего не подозревающих…
Принцесса Элеонора снисходительно улыбнулась. Я посмотрел на нее, стараясь не замечать ее великолепия, только я и могу оценить в полной мере, она снова смерила меня холодным взглядом.
– С этим проще, – доложил стражник. – Его пробили насквозь копьем. Копье вытащили и унесли, вон вроде бы след…
– Да, – рыкнул я нетерпеливо, – ты что, не знал?..
– К сожалению, можете рассчитывать только на мою личную преданность и поддержку. За Мириам я для вас сделаю все!
– К нам тоже однажды пр-риходил один. Тоже обещал многое… С ним ушло десять наших…
Раздался металлический лязг, скрежет раздираемого металла. Жуткий рев потряс дворец и тут же оборвался, я повернул арбалет в сторону второго огра, торопливо взвел тетиву. Он был близко и мог бы доста…
– Вы ошибаетесь, полагая, что я такой вот злодей, восхотел его убить и ограбить из каприза. Этот маг виноват, нарушил наши законы… А вы, не притворяйтесь, прирожденный убийца. Нет-нет, ничего обидног…
– Он может останавливать тучи! – сказал Квакарл гордо.
– Не знаю, – ответил я гордо, – но все равно поддерживаю даже фибрами. Война – дело чести, дело славы, дело доблести и геройства. Жаль только, что в ней гибнут молодые и красивые герои… потому я личн…
Он ничего не ответил, что характерно, я сунул арбалет в мешок и торопливо двинулся между деревьями, надеясь, что не потерял направление на церковь.
– Ага, – проворчал я, – ну да, а как же?.. Сын степей при титуле, надо же… Скажи кому, в морду получишь за шуточки. Какой титул можно дать кочевнику?
– Сядь с нами, – пригласил Каменное Копыто.
– Ну что? Не сладко чувствовать себя смертным? Как все люди?
– Остановим, – пообещал я зловеще. – Бог правду видит… и уже скоро скажет. Тут это существо зарвалось, на меня наехало зря, а палец не вымыло. Я простой и очень даже простой, завитушек не разумею, в …
Я рассматривал его внимательно, этот толстенький тролль обладает настоящим мужеством ученого: трясется от ужаса, но не похоже, что его можно устрашить настолько, чтобы…
Он подбежал первым, весь в готовности бить и рубить, а также проламывать стены, если за ними золото. Я подошел следом, волосы встали дыбом, а по спине пробежали крупные, как черепахи, жуки с острыми …
– Бывает и такая, – прошептал я. – Только это не икра…
Чудовищная старуха с неопрятными крыльями некрасиво распласталась на полу, окровавленное острие меча торчит из спины победно и красиво, тягучие красные капли стекают по лезвию и вливаются в общую тем…
– Нет, – ответил я. – Шаманы – тоже власть. Зачем ею делиться?
– Вы были гостем ярла Элькрефа, – объяснила одна словоохотливо, – но теперь у вас письмо к его брату. Ваша миссия выполнена! Вход во дворец для вас должен быть закрыт.
– Я именно так и думаю! Во всех отношениях, ха-ха!.. Но это я, леди Юдженильда, так думаю.
– Это то, – сказал я самоуверенно, – что нам нужно.
Я быстро ухватил со стеллажа другую Ледяную Иглу. Из пара проступила фигура магистра, я торопливо стиснул и этот штырь. Снова в пальцах пустота, со стороны магистра донесся легкий вскрик, скорее, от …
Долгий сиплый рев, похожий на тоскливый собачий вой, разнесся над утесом, пролетел над водой и утонул там без всякого плеска. Я поспешно поднес раковину к губам снова, дунул изо всех сил. В глазах по…
– Все верно. Человек может всё, пока не начинает что-то делать… Залезай, нам обоим тут делать нечего… Великий Рич велел спросить строго и с пристрастием: все уладил в племени?
Он машинально поймал, в глазах сильнейший стыд, по его виду непонятно, предпочел бы уронить меч или вот так ухватить с моей милостивой подачи. Мелькнуло бледное лицо Элеоноры, кочевники довольно взре…
– Что-то скучно с вами становится, сэр Ричард. Раньше от вас искры летели! Теперь вижу зануду… Где ваш задор?
Его глаза расширились, не понимает, как это я из его ответов получаю то, что все хранят в тайне, зарычал и внезапно ринулся на меня, поднырнув под выстрел из арбалета.
Она всматривалась с недоумением, глаза трагически расширились.
Воздух за дверьми таверны знойный, сухой и жаркий, настоянный на запахах городской жизни. Я тихохонько пробирался между шорных мастерских, кожевенных, дальше пошли дома бронников, яростный блеск солн…
– Двое сильнее одного, – ответил я скромно. – Мы защищались и… как-то невзначай лишили жизни самого магистра. Ученые не должны так уж давать волю эмоциям, правда же?
Растенгерк торжествующе улыбался, воины вытягивали головы, словно старались заглянуть мне на спину.
– Ты пр-ринес удачу, – проревел он. – Ты наш гость!
К троллям я пробирался напрямик через лес, немного трусящий, но довольный, что нашелся с ответом шаману. Гордые кентавры устрашатся унизить себя и дать мне недостаточную награду, какие начнутся споры…
– Элеонора! Разве мы не условились? Как только пройдут праздники, я буду просить у твоего отца руки его дочери!
Я вытащил из мешка арбалет, мастер удивленно покачал головой, но в руки не взял.
Она расхохоталась, милые ямочки на щечках стали глубже.
Кстати, породниться с ними проще, нигде в Гандерсгейме я не видел заносчивых рыцарей, надменных лордов, церковных служителей, которые тоже делят на «своих» и «чужих» в зависимости от веры. Нет даже н…
– В вашем племени точно нет Ледяных Игл, Костяных Решеток или подобной гадости?
Ей наперерез кинулись с веселыми воплями другие челядины, хватали за платье, она кричала зло и отчаянно, отбивалась, но наконец ее схватили, поволокли обратно.
Продавец оглянулся, лицо возмущенное и одновременно заинтересованное. Я смотрю на коней с равнодушным снисхождением. Мол, видал и получше. Я же степняк, а для степняка признаться в своем полном невеж…
– Все шутите… Веселый вы народ. Романтики!
– Так то, если думать, – сказал он нетерпеливо. – Вам нужно будет… как бы это сказать, а-а, ладно, вам нужно убить тамошнего мага. Не беспокойтесь, я дам вам некоторую защиту, когда будете готовы.
Подплывать слишком близко к краю считалось кощунством и преступлением. Команды грозились вешать капитанов, которые рискуют слишком приближаться к краю земли. В данном случае, к краю воды.
– Ну и как? Признайтесь, ужаснулись нагромождению мифов и легенд, в котором глупо искать смысл?
– Ох-ох, убегаю, чтобы вас не компрометировать… А то подумают что-нибудь для меня лестное…
– Я с ними говорил, – ответил я, оглянулся и сказал тише: – Только никому не говорите, мудрый и достопочтенный, а то начнут о предательстве… Кентавры готовы прекратить войну, она для них ничуть не ле…
Я отступил на шаг, пропустив пассаж про несуществующую мою женщину, и смотрел неверящими глазами, как его рука ухватила за рукоять и тянет на себя меч. Лицо дрогнуло, выдавая боль, но в глазах злое т…
Он опустил голову, не давая увидеть выражение его глаз, нарочито помедлил, а потом рывком вскинул и остро посмотрел мне в глаза.
– Тогда у вас нет стратегии, – сказал я. – А у Церкви есть.
– Это что? – спросил Кроган в недоумении. – Рыбья икра? Но почему красная?
– Точно, – согласился он. – Пойдем, выпьем?
Далеко впереди показалось быстро приближающееся темное пятнышко. Пуганая ворона всего боится, я сразу же всмотрелся со всей тщательностью, сердце ушло в хвост и в пятки: навстречу неспешно летит чудо…
Ланаян шел ровный, как монумент, которого перевозят по льду, на мои недостаточно почтительные речи поморщился, но я чужак, сын степей и потому вне юрисдикции короля, законов королевства и дворцовой с…
В этом крыле нет стражи, мне просто указали на роскошно украшенную золотыми листьями и желудями дверь, я открыл вежливо и переступил порог, сразу погружаясь в океан ароматов изысканных запахов. Так, …
– Да, твой сладкий язык любого зачарует. Но зачем ты привел нас сюда, в смрадный город глиноедов?
Он молча ждал, глядя на меня с надеждой. Я нащупал в кармане камешек, из серого и невзрачного за эти дни в Гандерсгейме снова превратился в абсолютно прозрачный кристалл, который видишь только благод…
Кроган удивленно охнул, зеркало вделано прямо в стену, чистейшее, в сложной изысканной раме из старинного серебра, но настолько неуместное в этой грубой и дикой пещере, что даже я начал в недоумении …
Каменное Копыто наблюдал за мной, хитро прищурившись.
Я наддал, в стене блеснуло металлом. Острая боль ударила в грудь с такой силой, что затрещали кости. Я вскрикнул и тут же захлебнулся кровью, что поднялась по горлу и заполнила рот. Пропоров грудную …
– Клянусь, – сказал я. – Так что не имя делает человека. Все те, кто называют свои племена Тиграми, Драконами, Львами или Свирепыми Василисками, – трусы, что маскируются под сильных. А нам с тобой эт…
– Нехорошо, – согласился Рогозиф равнодушно. – Лежачих вообще-то не бьют. Хорошо, я буду там, если это тебе нужно. Когда?
– Из-за Великого Хребта, – объяснил я. – В Сен-Мари уже вовсю торгуют. Говорят, эти штуки там продают по серебряной монетке, а то и по медной – кучка.
Я взял арбалет, осмотрел и взвел тетиву на новое место, мастер насмешливо кривил губы.
Брусчатка улиц блестит от влаги, из домов иногда выходят хозяева с ведрами, полными холодной воды, и с размаха выплескивают на камни. Воздух свежий и чистый, несмотря на зной, горожане беззаботно и б…
За моей спиной гремит железо, с хрустальным звоном рассыпаются стеклянные цилиндры, а влажные сердца шлепаются на пол, как нажравшиеся комаров и пиявок толстые красные жабы.
Верхушка горы еще сверкает в багровом огне, но солнце уже опустилось за край земли, внизу тяжелая, как грехи наши, тень. Я несся быстро и красиво, держа взглядом ту близкую к вершине блестящую плиту,…
– Где-то едят, – заверил я. – Мир так объемен и разнообразен, что все, что может случиться, – где-то случается. И лапки гарпий кто-то ест. Правда, у этих не лапки, а лапищи…
Кроган не ответил, но я услышал за спиной звон разбиваемого стекла. Магистр зарычал, перевел взгляд на него, я с наслаждением всадил меч ему в грудь. Он лишь злобно искривился и, не успей я отпрыгнут…
– Может быть, сотни, – поправил я, – да и то не обязательно. Можно уложиться в несколько десятков, если знать, как и куда идти. Правда, исчезнут все эти загадочные тайны и кувшины с джиннами, на кото…
– Боюсь, – сказал я дипломатично, – вдруг на что-то засмотрюсь… я такой рассеянный! Спасибо вам.
– А мне вот не интересно. Я что, дурак? Зачем думать самому, если всегда могу обвинить командира, что дурак и не то приказывает? И вообще завел нас в дебри?
Он вздохнул так душераздирающе, словно затаскивал тяжело груженный воз на вершину горы.
– Ладно, что ты хочешь? Учти, людей мы не любим. И словам их не доверяем.
– Как бы и эта дорожка не оказалась перекрыта.
Вернулся на свое место я в гробовом молчании и провожаемый уважительными взглядами. Едва я сел, разговоры возобновились, а Рогозиф, сам темный, как грозовая туча, придвинул мне металлический кубок с …
Он первым увидел разбросанные клочья мяса, сбавил бег. Двое стражей выбежали вперед, мечи в ножнах, но руки на рукоятях мечей.
Кочевники на меня смотрели с явной симпатией, каждое мое слово – гимн их образу жизни, их превосходству над глиноедами.
– Сейчас сяду, – заверил я. – Я еще и усидчивый! Я это не сказал? Да, я усидчивый. Вот сколько усидел!.. Хотя у нас говорят, что если не можешь усидеть на двух стульях – возьми третий. Но это не наме…
– Ага, – согласился он, – зато дерьмо еще как объединяет…
Он криво улыбнулся, морщинистое лицо перекосилось в ужасной гримасе.
– Обезопасил себя на много жизней вперед…
– Я сам был воином, – хрипло заговорил он с кривой усмешкой то ли презрения, то ли снисхождения к своей дурости. – Носился по землям с обнаженным мечом, рубил, грабил, насиловал… Только мне, в отличи…
– Вижу, – обратился я к Каменному Копыту с сочувствием, – вы уже пообщались с людьми.
Не только воздух, само пространство сминается под взмахами его крыльев, даже звезды сдвигаются, это противоестественно, это чудовищно, когда вот так высоко над землей двигается по своей воле нерассуж…
– Старый? Да этот конь только родился!.. Посмотрите, как блестит шкура! А кто похрабрее, взгляните на его зубы! Что вы все наговариваете на честного торговца?
– Для полного счастья хотелось бы выжить.
– Да?.. А я было не поверил, хотя плохое предчувствие было, было… А зачем так много? Людей конунга здесь не больше полусотни. Вам одному делать нечего.
Из-за барханов начали робко подниматься еще головы. Я припал к земле, мощный толчок всех четырех лап отправил меня в небо, где я сдвинулся всего на полмили в сторону и тут же опустился между самыми в…
Тоже верно, хотя я видел, как кричат, но приблизился, она величественно повела в мою сторону темными загадочными очами.
– Туда возвращаться не собираюсь… Далеко!
– Бывает ли любовь с первого взгляда? – спросил я. – Сам вот удивляюсь. Может, потом полюбят?
Элеонора вздохнула, густой веер длинных ресниц спрятал от меня ее взгляд. Я не понял, была в нем укоризна или разочарование, может быть, просто печаль.
– Так ты… – пропыхтел он, – пойдешь сам… или…
– К которым противно притрагиваться, – ответила она серьезно и убрала руки. – Даже смотреть бывает гадко. Но я научусь всему, чего ты хочешь, Рич.
Листья продолжали медленно опускаться на пол. Я протянул ладонь и поймал один – еще сочный, пурпурно-красный с оранжевыми прожилками, живой, но уже с отпавшим корешком.
Острая сталь рассекла ему грудь и располовинила сердце. Он сумел выдавить благодарную улыбку, так и сполз со счастливым выражением на пол, а я вытер лезвие о его брюки и рывком открыл роскошно украше…
Ладно, блаженны миротворцы, как сказал Христос, и хотя меня то и дело начинает трясти, не до блаженства, но Церковь говорит, что Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне лучших стрелков, а …
По аллеям за это время бессчетное количество раз прошли гуляющие. Мне кажется, кто-то замечал меня в кустах, но предпочитал делать вид, что не видит, так спокойнее. Когда покой и демократия, никому н…
– Не знаю, – прозвучал голос Иронгейта, – но он сам заявил, что вмешается!..
– Да, – сказал я, – имя у меня благородное, дальше некуда. Ладно, давай подберем ножны.
Вялая мысль всплыла в охваченном болью черепе: встретить конунга или повернуться лицом к предателю Рогозифу… Нет, конунг подойдет и ударит раньше, он ближе, надо собраться с силами, встать с колен и …
Каменное Копыто сделал Игогондру знак, тот немедленно выпустил меня и даже поправил воротник на моей рубашке.
– Сейчас прекратится, – сказал маг успокаивающе.
Он бросился к двери, словно кто-то может опередить, хотя любую башню колдуна обходят стороной и даже стараются не смотреть в ее сторону, чтобы не сглазила.
– Они поторопились, – сказал Бадия. – И они были… дураками. Мы не станем меняться, вот в чем дело! Мы всего лишь приспособим королевство Тиборра под себя. Запомни, не мы изменимся, а мир вокруг себя …
– С той поры ничего не осталось, – подтвердил Кроган. – Но эти места все-таки хороши, если надо что-то спрятать надежно. Добраться сюда непросто, кроме того, здесь вообще непонятно, что может напасть…
– Ты в самом деле убийца магов и разрешаешь мне занять ту башню?
Фрогакл всматривался с великой жадностью естествоиспытателя, выпуклые глаза стали еще крупнее.
– Вы мне прошлый раз разрешили, – пробормотал я.
– Не волнуйся, – успокоил я, – плату я с тебя взял вперед. Мы учли, что если получится тебя спасти от презренной смерти от старости, то ты забудешь все, что было после тридцати лет. Сейчас ты молод и…
Я повелительно указал на гигантскую ладонь.
Их вожак привалился к стене, пытаясь устоять на ногах, из дыры хлещет кровь в обе стороны, он смотрел с немым изумлением, губы что-то прошептали.
Я попытался отступить, чтобы не оказаться в роли подслушивающего, это совсем не то, что внимать тайному сборищу заговорщиков во главе с Раберсом, там я – бравый лазутчик, вызнающий важные секреты, а …
– И погромче, – подтвердил он. – К тому месту, где будешь стоять, начнет собираться рыба. И не только рыба… К сожалению, так будет только до осени. Потом мощь раковины иссякнет, она превратится в про…
– Да, в вас чувствуется эта отвратительная жажда не только бить, но и… убивать.
– Как это? Скалы наверху не сдвинуть. Не оторвать. Мы все живем в одном камне…
– Конечно, не нужна! Мы в безопасности, у нас все прекрасно…
– Погоди, погоди, – могучий рев его прозвучал почти умоляюще. – Давай я доставлю тебя в наш стан. Великий вождь Каменное Копыто знает больше.
Я улыбнулся бесстыдно, напряг грудь, у меня теперь там перекатываются валики мускулов, чего раньше не было, сам любуюсь, это же надо, как круто, а женщины обычно не отрывают взглядов.
Я соступил с аллеи за толстое дерево, увидел цветочки и присел, делая вид, что считаю лепестки. Элеонора остановилась, девушки сгрудились вокруг нее, затем брызнули в разные стороны, как вспугнутые п…
– Мало ли что говорим, – сказал я с досадой. – Бывает, даже церковь – не церковь, а здесь вообще… Не поленились на купол взобраться и крест сшибить! Герои.
Он выпрямился, ликующая улыбка медленно сползла с лица. Принцесса наконец прекратила рассматривать меня и перевела взгляд на ярла. Холод потери пронзил меня, как морозный ветер, а расправившая было к…
Демон, похожий рядом с огромной ладонью на комара, вцепился в нее всеми четырьмя когтистыми лапами, вонзил зубы, а еще бил и царапал крыльями с ужасными когтями на краях. Ладонь ухватила его в кулак,…
Перевязи у него две, рукояти мечей торчат по бокам изящные, резные, отделанные с той тщательностью, что годится больше для музея, чем для настоящей жизни.
Караванщики и охрана, убаюканные монотонностью движения, сонно смотрят вперед, никто не ощутил опасности.
Он отпрыгнул, затем еще, вытянул вперед свободную руку. Я сцепил зубы, магия на меня не действует, дурак об этом забыл, а вот…
– Еще бы, – ответил я. – Он у меня слабенький. Пусть спит. Я и на чужих умею, представляете?
– Мужчины в моем племени сильнее, – заявил я громко, – храбрее, отважнее. Еще умеют сражаться, а не вопят, как бабы на рынке, о своей умелости. А наши женщины тихие и робкие потому, что наши мужчины …
– Да, – согласился Кроган, – когда выбежали так внезапно, мне тоже показались вдвое выше. И крупнее.
– Что? – прохрипел я и с трудом оперся о стену.
– Что, – проговорил он сдавленным голосом, словно с усилием душил в себе зверя, – что для тебя этот город? Или что в нем такое?
– Кроган, я его задержу!.. Быстрее бей остальные…
– Они не могли сдаться, – сказал Чуткие Уши горестно. – Лучше благородная смерть, чем бесчестье!
Я с победным ревом догнал их и втоптал в песок, чувствуя, как трещат кости. Не до милостивого обращения с военнопленными, куда важнее, чтобы конунг не узнал о судьбе отряда по захвату власти и все та…
В комнате ничего двигать не стал, хотя кровать слишком близко к окну, опасно, стол маловат, просто сложил вещи, плеснул в лицо водой из таза и вышел во двор.
Он посмотрел очень внимательно, поежился, плотнее закутался в плащ.
Присланные девушки решат, что я не дождался их и в нетерпении отправился искать утех у других, более быстрых и расторопных, но вряд ли признаются, что меня не застали…
– Тебя найдут, – сказал он. – Тебя уже ищут! Ты труп.
– Кочевники – гордый народ. И ни перед кем не кланяются. Если маг его обидел, он убьет и мага… если сумеет отыскать, как. Наверное, этот десятник сумел. Но драгоценности… почему принес тебе?
За спиной загрохотало, я наддал, Кроган тяжело бежал следом. Шарик огня озарил впереди широкий тоннель, я торопился, но держал нервы на пределе, что неприятные неожиданности оказались не чересчурными.
Я с рычанием выдернул локоть из пальцев Ланаяна. Зрение очистилось, наконец-то увидел за собой дорогу, по которой прошел почти к самому креслу Бадии. Широкий такой тракт, где лежат, постанывая и хват…
– Не сомневаюсь. Не хотел бы пойти ко мне на службу?
– Не спорю, – ответил я и поклонился, это никогда не бывает лишним, короли поклоны обожают, хотя иногда и лицемерно возражают против слишком уж низких и витиеватых. – Но я не спешу, Ваше Величество, …
Он прошагал через зал наискось и ударился в стену напротив. Гранитные глыбы дрогнули, но гиганта не отбросило, как я ожидал, его рука с усилием вошла в стену из прочнейшего камня. Он навалился всем т…
– Мне уши прожужжали о твоих подвигах, десятник, – проговорил он веско. – Это моя вина, что я все еще не наградил тебя.
Я поспешно бросился вслед за Ланаяном. За спиной тяжело рушится потолок, схлопываются стены, громадные глыбы с силой проламывают мраморный пол.
– Беру. Только подбери седло получше, попону, седельные мешки.
– Я счастлив видеть вас снова, господин, – сказал он преданно.
И замолчал, это женщины должны говорить много как при встречах и расставаниях, да еще и расцеловываться в обязательном порядке.
– Откуда… – повторила она потрясенно, почти на грани обморока, – откуда у вас… такое?
– Ты не поверишь… – начал я, понимая, что выстрелит, как только я закончу фразу. Арбалет смотрит в его сторону, мой палец тихохонько надавил спусковую скобу, – но я такой невнимательный дурак…
– И не мечтай, – сказал я злорадно. – Никаких десяти тысяч гурий! Ты все еще здесь.
Он слушал с застывшей улыбкой, затем беспечно отмахнулся.
– Говорю же вам, это Призрачный Пес!.. Сегодня какой день? То-то!.. В такие дни он выходит из особо крупных солнечных зайчиков и рвет в клочья всех, кого видит…
Растенгерк указывал рукой и возбужденно вопил, перекрикивая свист и взревывания ветра. Среди зеленых холмов гордо поднялась и начала приближаться с каждым взмахом крыльев настоящая башня, созданная п…
– Я воин, благородный… надеюсь, ярл. И не из вашего племени. Так что не связан никакими клятвами и обетами. Вы подумайте над ответом. Надеюсь, он будет достоин ярла, а не… гм… как бы это помягче… гор…
Она деловито застегнула плащ на большую брошку с изображением дракона, зябко передернула плечами, но посмотрела на меня и сразу заулыбалась.
– Его Величество изволил посылать за десятником Ричем.
– Лучше бы, – согласился король мирно. – Но палкой должен не король. Король всегда улыбается и милостиво помовает дланью.
– С огромным удовольствием, – ответил я. – В горле после этой разминки снова пересохло.
Он не договорил, что пусть думают, а я не стал ревниво напоминать, что командую вообще-то я, пусть бразды берет тот, кто лучше разбирается в данной ситуации.
– А как без драки? У вас что, безздрачники?
– Не повезло?.. – сказал я с сочувствием. – Только там и попадаемся: в трактире да на бабах.
Он очень внимательно смотрел мне в глаза. Мне показалось, что, несмотря на его уверения в моей непрошибаемости для магии, все-таки проникает в меня и роется в моих кишках.
Диолд, не отрывая от меня взгляда, что-то сказал своим, те угодливо захохотали. Раздражение вздыбило мне шерсть, но я лишь сделал каменное лицо и повернулся к Рогозифу.
– Смотри, какое место чудненькое! Давно такое искал…
– Подумаешь, – ответил я. – Если это край, то я бывал и за краем. Ничего особенного за этим хребтишком, хотя в Армландии есть пара интересных мест, да, есть… Но в Фоссано их побольше, однако если заг…
– Ничуть, – запротестовал я, делая невинные глаза, я же простой варвар, – только эту жемчужину, хотя принесли и хотели подарить целую корзину! Но куда мне столько? А вот не взять хотя бы одну – обиде…
– За небом магистр все еще присматривает… возможно. Во всяком случае, береженого Бог бережет.
– Да где его искать?.. Давай лучше этого вот убьем, и все.
– Еще бы, – с надеждой сказал Барсук. – Я бы точно туда, а я такой умный, что ступить некуда…
– Очень достойно, – сказал я саркастически, – возвеличивать самих себя в своем же кругу! Я пока что вижу, мергели в этом преуспели.
Юдженильда высокомерно вскинула брови, но промолчала, только взгляд ее был красноречив, хотя в нем чуть позже и появилось что-то вроде колебания.
Она отшатнулась, глаза расширились так, что я увидел уже не всевластную принцессу, будущую королеву, а крайне изумленную женщину.
Вокруг дворца на немалом пространстве сада и вымощенных цветными плитами площадках для прогулок, как мне почудилось, этих полуголых богатырей стало еще больше. Хотя вряд ли за сутки что-то могло изме…
Я поспешно поднялся, отвесил поклон попочтительнее, мы всегда почтительны, когда чувствуем виноватость, отступил и быстро пошел из павильона, пока она не сказала чего еще, от чего мужчине отказыватьс…
Она посмотрела разочарованно и обиженно, но покорно удалилась. Я, не разуваясь, завалился в постель. Теперь надо обмыслить зело и неторопливо, как и надлежит государственному деятелю, как лучше отпра…
Ее темные глаза стали золотыми от воспламенившегося в них огня. Победа, читалось в ее взоре, хотя сын степей отказался от состязаний за ее руку, но все-таки сумела заарканить дикого кочевника золотой…
– Ага, – ответил я басом с достоинством аристократа, кланяться в ответ и не подумал, обойдется желтомордый.
Голос его звучал властно и повелительно, но в то же время и отечески, не просто король, а еще и отец народа, королевства, думает и заботится о нем, потому вправе приказывать и повелевать.
– Что за люди здесь? – сказал я с отвращением. – Что могла такое сделать эта женщина, что ее в позорную колодку и на посмешище?
Он слушал и смотрел внимательно. Глаза чуть блеснули, когда я объяснял, какие мы крохотные и малозаметные. Малозаметные обычно пускают пыль в глаза и топорщат перья, а когда вот так, самоуничижительн…
– А ты, Шкрекун, – сказал тролль властно, – пойди отыщи Квакарла.
– Как ты посмел! – грянул он страшным голосом.
Он отшвырнул меч, тот запрыгал по каменным плитам и затих у дальней стены.
– Как много слов… Да, можешь. А награда превзойдет все твои ожидания.
– У нас только на свадьбах, – пояснил я. – Свадьба без мордобоя – вообще не свадьба. А еще на днях рождениях, юбилеях, встречах для хорошей выпивки и просто так.
– В самом деле? И к какому типу вы относите меня?
Удары все еще сотрясали землю, но все реже и реже. Я несся, иногда даже задевал мордой землю, пока не показался кустарник, но и тогда я изображал стрижа над поверхностью озера, чиркая пузом по верхуш…
– Если сумеет, – сказал я кротко и вошел в сад.
– Древний и красивый храм. Хотя ничего красивого, мелкий и невзрачный, но… за мелкий и невзрачный сражаться как бы недостойно, потому считается храмом древним, прекрасным и вообще священным. А такой …
Он таращил на меня глаза в великом удивлении. И без того выпуклые, как у всех жаб, они стали еще огромнее.
Мои растопыренные для прыжка и взмаха крыльями руки застыли, будто вокруг меня образовалась гигантская льдина. По небу, закрывая звезды, несется нечто как багрово пылающая скала, никакие крылья не до…
Они переглянулись, на мордах понимающие улыбки, видели, как ко мне в комнату скользнула одна с веником очень даже готовая на услуги в части отдыха, а я вернулся в комнату. Раскрасневшаяся девушка пов…
– Точно, – заверил я. – Разуй глаза и хватай все, что душа или что у тебя там вместо нее пожелает. Только забирай золото и драгоценности, непонятное не трогай.
– В плохих местах сокровища! – заявил я. – В хороших уже истоптано, наплевано, загажено, а то и вовсе… напачкано. Поехали! Время – золото.
– Перестаньте, – сказал он медленно, – у нас, людей степи, все женщины прекрасны, а мужчины сильны и отважны.
Я хотел было ответить, не сходя с места, но, боюсь, принцесса приблизится сама, деревянными шагами вернулся и заставил себя врасти в дорожку в двух шагах от нее и даже пустить корни.
– Я возвожу вас королевским указом в сотники!
– Говорят, тебе счастье привалило, с кучей золота вернулся…
– Нам, детям степи, удобно везде. Кто вон тот человек?
– Вот именно! Потому вы, кочевники, мне и нравитесь. Никому не кланяетесь. Но все-таки сходи к ней. Считай, что подчиняешься не чужой принцессе, а просто женщине.
Лицо Элькрефа вспыхнуло, словно внутри черепа зажглось солнце.
– Вы изволили поинтересоваться мной, Ваше Высочество, – напомнил я. – Весьма любопытственно, что за рыба издохла в лесу.
– От тебя дурно пахнет, – объяснил тролль недружелюбно. – А ветер с твоей стороны.
Один мергель отшатнулся с рассеченным лицом, второй вскрикнул, потеряв меч вместе с рукой, третий успел зацепить меня по плечу. Острая боль жгла пару мгновений, я перебросил меч в левую руку и прикон…
Еще раз напомнив, что теперь стрела не будет бить с этой ужасающей мощью, я сосредоточился, унимая дрожь в руках и стараясь согнать крупные мурашки по всему телу. Для того чтобы вывести неприятеля из…
Все четверо напряглись, я содрогнулся, огры моментально превратились в рассвирепевших чудовищ, я видел оскаленные пасти, сверкающие клыки, а чудовищных размеров кулаки взлетали над головами.
– Разумное решение, – сказал я горячо, – я так люблю эти «потом», просто обожаю! Разумные люди не должны поддаваться первому желанию, оно всегда благородно, а должны подходить более прагматично, мы ж…
Стражи синхронно распахнули передо мной створки. Я шагнул в ароматные запахи небольшого роскошного зала. Возможно, это кабинет, у королей даже туалет должен быть роскошным, поклонился с порога.
– Но тогда какой я сотник? – сказал я резонно. – Без сотни?..
– Все-таки совесть заговорила, – ответил Кроган. – Тогда выпью и за его здоровье.
По взмаху его длани огрихи забрали детей и удалились, я почтительно приблизился к огню. Один из старых огров, совершенный гигант даже в сравнении с собратьями, громадный, как гора, массивный, с длинн…
У левого крыла дворца свой вход, как и у правого, дворец – это не просто хата, а целый комплекс зданий, у входа двое воинов в дорогих доспехах бдят и настороженно посматривают по сторонам. Я уловил и…
– Осмелюсь предположить, господин Фангер, в данном вопросе будем солидарны. Конунг желает учредить в нашем головном храме, ныне заброшенном, жертвоприношения. Не людей, конечно. Они всегда режут бара…
– А-а-а, ну, Мириам от вина отучит быстро. Хорошо, если придется лететь к твоим… как они называются?
– Что сможешь… – шепнули его бледнеющие губы, – вытащить из-за спины… двуручный… Он слишком… Так не бывает…
Ступеньки промелькнули под ногами с непостижимой скоростью, словно не бегу, а лечу, как заблудившийся стриж. Справа и слева распахнулись широкие коридоры, больше похожие на залы. Светильники распрост…
Я пошел между деревьями в сером одинаковом мире, а вышел на опушку, когда на земле смутно задвигались тени от нависающих ветвей. Уже бодрее я выбрался поближе к дороге, но там остановился в нерешител…
– Он разрешает войти!.. Никогда так быстро никому не позволяли…
Я отшатнулся, выставил перед собой, как щиты, обе ладони.
Похоже, процесс интеграции в этом королевстве зашел намного дальше, чем у соседей и вообще в среднем по Гандерсгейму. Кроме этих трех я заприметил еще двух, одетых так, что сразу и не отличишь от гор…
Она хихикнула и подвигала плечом, стараясь, чтобы с него сползла лямка рубашки.
Усыпанная золотым песком широкая аллея вела между кустов роз, справа и слева благоухающие деревья, явно цветут круглый год, юг, благодать, в ветвях распевают сладкоголосые птицы, над цветами порхают,…
– После победы я такой добрый, такой добрый… Пойдем быстрее, сегодня еще столько дел!
– Но почему мужчины, – спросила она, – оставив женщин, уходят на войну?
– Ланаян… мы же культурные люди, мать твою! Культурные таких слов не употребляют и вообще не знают. Убийство – это грубо. В крайнем случае – нейтрализация. Если нужно уничтожить с женщинами и детьми,…
Чтобы не нарываться больше на неприятности, я подошел к воротам, стражники посмотрели угрюмо, но ворота распахнули с такой поспешностью, словно приближаюсь на тройке королевских коней.
– Не знаю, я не политик. Может быть, это и хорошо?
– Вы сразу же умрете, – прошептал он, – даже без великих слов…
– Надеюсь, – сказал я благосклонно, – не пожалеете…
Я чуть не брякнул, что знаю, иногда дурь так и прет на поверхность, но принцессе палец в ротик не клади, там зубки острые, а женской хватке все гарпии завидуют.
– Дерьма брать не стану, – возразил он. – И не заставляйте!
– Степные племена – бурлящие котлы. Там постоянно рождаются герои с неистовой жаждой подвигов и славы. Большая часть гибнет в схватках друг с другом, но самые яркие идут искать приключений дальше. По…
– Слава его катится впереди него. И хотя ее всеми силами катит он сам, но катится же?..
Ярл держится тихо, осваивается, молодец, все-таки первый полет на драконе, но мужчины всему учатся быстро, это женщинам нужно повторять долго и много раз, но зато они и запоминают лучше. Я иногда пог…
– Я еще чудеснее, – пообещал я, – вот когда узнаете получше…
– Ваша светлость, – сказал я почтительно.
Но глаза умные, лицо дышит довольством и спокойствием. Я раскрыл рот для приветствия и осекся: из-за портьеры вышла Элеонора, прекрасная и блистательная, олицетворение силы и здоровья.
Воздух за пределами шатра почти такой же теплый, а запах множества коней стал еще ощутимее. Кентавры ржали, лягались, то ли всерьез, то ли такие забавы дурацкие, в нашу сторону сразу посыпались грубы…
– Благодарю за любезное приглашение, – ответил я степенно. – Когда пожилой человек вот так это самое, как не пойти? Отведешь меня или как?
Из леса выбежал, прыгая через упавшие деревья, запыхавшийся Рогозиф, и понесся в нашу сторону. Огромный меч за левым плечом, лук и колчан со стрелами за правым, щит на локте, на запястьях широкие бое…
– Дорогой сэр Ричард, вы еще не убедились, что люди могут жить либо стадом, либо стаей? Третьего им не дано.
– Дураки дерутся, – крикнул я, – умные общаются…
– Да, у нас мечи такие. А как наши таверны, женщины?
– Тогда и добыча выше, – сказал он таким тоном, что я не понял, шутит или всерьез.
Я обернулся, милая девушка кокетливо присела передо мною, глазки хитрые, а щечки круглые и нежные, а еще тугие и спелые, так и хочется укусить. Еще умильные ямочки, на них нельзя смотреть без удоволь…
В дверном проеме возникла фигура Крогана, все в той же добротной одежде зажиточного горожанина, шляпа с пером, сапоги из тонкой кожи, вид молодцеватый и задиристый.
Здесь с двумя стражами присутствует Ланаян, еще двое работников подгоняют лошадь с волокушей. Бедное животное в испуге вращает глазами, упирается и не желает приближаться к трупу.
– Я что, похож на сумасшедшего? Ваша светлость, я никогда бы не стал претендовать на вашу руку, будь я ниже, выше или ровней вам. Более того, есть и намного более важные причины…
– Этот носится по всему королевству, – сказал я. – Могу позвать, увидите сами…
– Что-то случилось? – спросил я ровным голосом.
Я смахнул соленую влагу с лица, конунг все так же смотрит, сильно наклонившись с кресла, будто готовится встать, лицо стало темнее июньской тучи.
– Не кажется ли, что силы не равны? Один человек не может объявить войну целому племени.
Все слушали с великим напряжением, только Геглоу самодовольно оскалил зубы и звучно потер ладони. Звук был такой, словно в камнедробилке растирается в песок мелкая галька.
– Полагаю, – сказал я скромно, – подлинник.
Я с почтительным поклоном принял раковину.
Она хлопнула глазами, я ощутил ветер от длинных и густых ресниц, на которые можно что-нить положить. Обычно об объеме ресниц заботятся те, у кого недостает объема груди, но у Элеоноры даже при желани…
– Сынок, погоди!.. А ты, чужак из дальних стран, ответствуй, откуда у тебя этот амулет?
Стражи по эту сторону двери стоят достаточно далеко от меня, я рискнул перейти на запаховое зрение, мир поплыл, короткий приступ тошноты, перед глазами все расцветилось странными красками, среди кото…
– Ребята, – сказал я, – я иду в храм. Просто иду в храм. Вы поняли?
Так же незаметно, используя все виды маскировки в этом шумном и никогда не засыпающем муравейнике, где даже мышь не ускользнет от зоркого глаза, я проскользнул к хозяйственным постройкам, а там тихон…
– Это древние, – объяснил торговец почтительно. – Их нашли в старых руинах.
Кроган охнул, когда тот принял облик красного демона, сперва полупрозрачного и с виду безвредного, затем уже плотного, как сам камень.
– Конунгу пока не до меня, – заметил я. – Потом, конечно, может заняться и мною. Но мы попробуем не допустить его до следующей ступеньки, когда вся власть окажется в его руках.
Впереди мчится красивый воин с яростным лицом, меч зловеще блестит во вскинутой руке, лицо горит азартом боя. Он даже не вздрогнул, когда в груди возникла сквозная дыра, зато бегущего за ним болт рас…
– Да-да, бывали случаи, когда мы отпускали чужаков.
– Вы прекрасная пара с ярлом Элькрефом. У вас все хорошо, вам сейчас не нужна моя помощь…
– А Растенгерка вообще не видели, – добавил вельможа. – Это устраивает еще больше.
На грубо сколоченные телеги набросаны серые туши оленей, коз и кабанов. Первые две телеги небрежно укрыты мешками и тряпками, на остальные щедро оседает дорожная пыль. Судя по толстому слою, везут из…
Ближе к дворцу начали попадаться гуляющие придворные, с этими я держался осторожнее, обходил за стеной кустов и деревьев, а когда услышал знакомый голос Раберса, сердце застучало с предостережением.
Он не отводил взгляда, ветерок с моей стороны, так что почуял бы запах вина. И женщинами не пахнет в том смысле, что когда мужчина выходит от таких, по нему видно, где был и что делал.
– Красота обманчива, – пояснил я терпеливо, – но полезна, если вы бедны или не очень умны. Но у вас есть первое и, как мне местами кажется, даже второе. Так зачем вам быть такой ослепительно красивой?
– Наверное, – согласился он. – Быть вожаком… это совсем не то, что быть страшным трусом или безумно храбрым. Вожак – это человек, который лучше всех оценивает ситуацию.
– Я самоучка, – сказал я еще скромнее. – Из медвежьего угла. Меня зовут Рич, я человек простой и простодушный.
Донельзя гордый и счастливый похвалой, он провел меня мимо костяного храма, дальше костер, возле него трое старых огров, могучих, как столетние дубы, куча детишек, что показались мне похожими на резв…
Труп наконец вскинули на волокушу, лошадь потащила ее бодро, почти побежала, спеша уйти от страшного места. Ланаян пошел следом, медленно отставая. Стражи держались возле него, он нетерпеливым жестом…
– Зови старшего!.. Быстро!.. А то сверну шею.
– Он может погибнуть, – пояснил Фангер, – по дороге туда, может – на обратном! А еще наверняка погибнет там, на месте, если придумаем что-то невозможно трудное…
Она хлопала глазами, стараясь понять сложное переплетение фраз, где я и сам не все понимаю, но в нашем мире важнее не смысл, а напор, убежденность, яростный блеск в глазах и эффектная жестикуляция, п…
– Да где-то осесть пора, – сообщил я. – А то все на коне да по ровной, как стол, степи… А здесь заживу в тепле и уюте. Представляешь, наверху дождь, а тут не каплет!
– Изжаримся внутри. А у него возраст преклонный, поди?
– Было бы здорово, – поддержал Кроган. – Золото – это и еда, и женщины, и все-все.
– Победитель сможет просить моей руки. Даже, если он совсем не знатен.
Он смотрел недоверчиво, все еще уверенный, что лишь изображал зачем-то ярость, вот так другие о нас иногда думают даже лучше, чем мы о себе, что вообще-то удивительно.
– Красота действует даже на тех, кто ее не замечает.
– Великий дракон, а что это за образование? Вроде бы лес, но почему двигается…
Она нахмурилась сильнее, лицо стало презрительным.
– Ну да, – ответил я бодро. – Здорово, правда? Я ж говорил, со мной не соскучитесь!..
– Срочно – это сразу же встать и бежать к нему!
Подошел толстенький распаренный человечек, от него так мощно пахнуло кухней, что можно не спрашивать, где работает и чем занимается. Он тоже начал смотреть и рассматривать. Оба время от времени броса…
– В Хребте. Той части, что опускается к воде.
– Ну, я пошел. Если что, отыщешь наверху.
– Спасибо, – поблагодарил я. – Мой сын будет очень рад!
– Просто я посильнее вас, не в обиду будь сказано. Но пусть это вас не терзает! В состязаниях за невест участвовать не стану… ха-ха.
– Я всего лишь начальник стражи, – обронил он наконец. – Я слежу за порядком.
Я наконец стряхнул нерешительность и трусливую философию, что кто в чужой монастырь с чужим уставом придет, тот им по рылу и получит, раздвинул плечи и подошел к ним уверенно и властно.
– Война – всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени. В войне не бывает выигравших – только проигравшие.
Я отвернулся от них к конунгу, тот остановился передо мной и занес над головой широкий клинок.
Шаман поднял голову выше, взгляд стал внимательнее. Я ощутил себя увереннее, все-таки огромный риск начинать разговор так откровенно, но к этому троллю с мудрыми глазами почему-то сразу ощутил довери…
– Я самый большой дурак, какого я видел в зеркале.
– Если бы только дворец, – пробормотал Иронгейт. – А вот город…
Возможно, их создали для единственной цели: охранять континент от нападения сверху? И реагируют они только на что-то особое, пусть даже не на одну цель, а на пять или десять. Сейчас они исчезли, а эт…
– Для таких почтенных могли бы повозку получше…
Он остро посмотрел на меня, по-прежнему игнорируя замершего с обнаженным мечом в руках Крогана.
Раберс, чувствуя, что я уже ухожу, победно засмеялся.
– За нами Великий Хребет, видишь? Считай, мы на краю света.
В городе начинались испуганные крики. Кто-то из запоздавших ночных гуляк натыкался на развороченные тела, кто-то пораньше встал, чтобы набрать без сутолоки воды у городского водоема, все охали, вскри…
Оглядевшись, поднес арбалет к плечу и прицелился сперва в дуб, но подумал, что живое все-таки, а мы вслед за животными начинаем предохранять от своей дури и растительный мир, перевел взгляд на массив…
– Как хотите. Я гордый сын степей и быстрых коней, поклоняюсь честной силе и потому не страшусь пролить кровь. Конунг Бадия – не мой вождь, я присягал Растенгерку, а он поддерживает ярла Элькрефа. Но…
– Захватили! – сказал Чуткие Уши упрямо, глаза его загорелись боевым огнем. – Захватить храм – это захватить самое святое, что есть у народа!
Она даже не опустила взгляд на листья в ее ладони, взгляд оставался прям, в нем проступила принцессность.
– По меркам людей, – сказал я, – триста лет – немалый срок. Правда, по меркам племен и народов не очень уж…
– Больше людей, – авторитетно сказал я, – больше возможностей.
– Которые прибыли со мной… еще не все, что у меня есть.
Солнце еще не выглянуло из-за края земли, но вспыхнули облака, затем жарко заискрились, словно в неистовом огне, вершины далеких гор. Воздух еще прохладный, но день скоро разогреет его так, что в пол…
– Многие счастливее, чем здесь даже короли. Так на Севере, на Востоке, на Западе. Даже на Юге… хотя на Юге уже прохладнее. Это раньше казалось, чем дальше на юг, тем жарче, пока не вломишься в настоя…
– Как избирательно!.. А не молодые и не красивые лишены вашей благородной защиты?
– У нашего Господа нехилое чувство юмора, – сказал он, глядя в зеркало. – Посмотрите, какими он сотворил нас…
– Он с того разу никогда не бывал в схватках, хотя, как говорят, ежедневно упражняется в своей комнате. По крайней мере, мы часто слышим лязг мечей.