Все цитаты из книги «Твоя половина мира»
– Уважаемые посетители! – разнеслось по залу. – Просим вас покинуть здание торгового центра. Эскалаторы не работают, пользуйтесь лестницами. Соблюдайте спокойствие, вам ничто не угрожает.
Стопроцентно, безоговорочно, восхитительно…
– Да, – бросил Альберт. – Как только я вышел из торгового центра… Демон… В общем, он велел сразу давить на прокурора. Не то чтобы велел… Советовал.
«Жизнь – это цепь случайностей. Заранее знать следствия, значит выбирать причины. Победил тот, кто смог заглянуть дальше. Вот и все».
– Какой еще результат? – перебила его Элен.
Голова кружилась, это мешало сосредоточиться. Тиль вдруг осознал, что вообще перестает понимать, где он находится. Дверь толкнула его в живот, открылась и снова толкнула – в плечо. Подняв глаза, он о…
– Опять «почему»? – проскрежетал Ефимов. – Потому, Ира… Потому, что в семь лет умирать еще рано!! Если ты… если ты, Ира, посмеешь… Я тебя застрелю, – сказал он вполголоса. – Клянусь. Да… Да, да. Я бу…
На экране появилось несколько анимированных фото: престарелый трансвестит, губастый негроид и патлатый бродяга в засаленном рубище.
– Плевала я на ваши правила. На, и заткнись.
– Поможешь мне – поможешь и себе. Тот, кто все это затеял… он не остановится. Не исключено, что у него тоже нет выбора. Я давно почувствовал… – Тиль отрешенно погладил затылок.
Вдоль поручней прогуливался народ – в костюмах и в вечерних платьях, с нерационально изогнутыми стаканами, с сигарами и снова вошедшими в моду веерами, от которых на этой высоте едва ли был прок. Две…
– Кого ликвидировать?.. Демона?! Тиль!.. я не могу! Ликвидаторша!..
Козас. Вот оно как… То, что Тиль видел ночью, не было ни сном, ни пьяным бредом. Форвертс, один из вариантов развития событий. И труп Козаса, который грузили в машину… это тоже был всего лишь вариант…
– Значит, сегодня тот редкий день, когда тебя можно застать в человеческом…
Таксист повернул голову, будто засомневался, о том ли его спрашивают.
Построение фразы предполагало полуинтим, но шум пожара требовал кричать изо всех сил. Так и вышло: полуинтим-полукрик. Доверительный вопль.
Улочка лежала между проспектами, как мост. Через минуту она словно перестала существовать: сырые стены, забитые помойки, провисший козырек над дверью клуба – с перекрестка все это казалось декорацией…
Следователь нажал три кнопки. В квадратном окошке терминала появилась короткостриженная брюнетка.
– Сегодня вы расстроены гораздо меньше, герр Мэйн, не правда ли, – сказал Ефимов, закладывая руки за спину и как бы приглашая отойти от подъезда.
– Если ответишь, могут пеленгануть, – предупредил он.
Элен хотела ответить, но Тиль вытолкнул их в коридор. Альберта он остановил у двери.
– Не бойся Демона, – повторил Тиль. – Когда ты последний раз его слышала?
Погоны голые – наверно, первый курс академии. Сопляк. Это хорошо. Плохо другое: если курсантов бросили в город, значит полиции здесь битком. И на верхнем этаже. И на улице. Фараоны повсюду.
– Не злорадствуй, Леночка. Когда почувствуешь сама, что завтра тебя может не стать… Причем вероятность этого варианта…
– Ну, Германия. Все равно нету. У вас только идеи. Одни голые идеи, а камушки – у нас. А у вас…
Если он все же начнет трепаться, можно подставить его под несчастный случай. Это пара пустяков.
Меховой салон, хуже не придумаешь. Для распродажи слишком поздно, для новых коллекций рановато. Менеджеры, три однотипных куклы, без особого рвения обхаживали единственного клиента.
– Я так, чуть-чуть… для страховки… – пробормотала Элен, волоча по полу еще не остывший «Галил».
– Хаген?.. Тиль Хаген?! Он форвард?.. Но ведь его каждый час показывают… Он же в розыске!
– При чем тут прибыль?.. Я о другом говорю, даже не о таблетке. Знание будущего может обойтись тебе слишком дорого.
– Наблюдатель доложил, что сюда едет полиция.
На нам был блестящий полицейский плащ – почти новый, но зачем-то подвязанный пестрым поясом от домашнего халата. Короткие поля шляпы опустились, и с них, как с крыши, бежали частые струйки. И еще у н…
– Я же велел трубки на пол!.. – сказал блондин. – Кто там у тебя?
Сергей забрал со стола бутылку и направился к выходу.
– Серж, отвернись. Элен, оденься. Кажется, у нас гости…
По эстакаде продолжали нестись машины – яркие, вычурно раскрашенные «Самсунги», авангардные «Мерседесы» и консервативные «Вольво». Мимо, обдав теплым ветром, пролетел классический «Роллс». Редкие вод…
– Вот вам еще, – сказал он, вынимая из кармана левую руку с новой ИД-картой.
Дежурный позволил ему отойти от стола и уже в спину крикнул: – Евгений Александрович! Тут у меня пометка… вы просили заменить масло.
Ефимов подскочил к Тилю и встряхнул его за воротник.
– Кто-то решил их подстегнуть… – предположила Элен.
С его стороны это было свинством. Маленькой гадостью, на которую он имел право, – вытащить человека под ливень и продержать несколько минут, пока одежда не промокнет насквозь.
Неужели она это вслух сказала? Да нет же…
– Училась бы ты молчать, женщина. Весь сюрприз испортила…
– Разговоры о возможности воспринимать то, чего еще не случилось, будоражат общество давно, – читал голос за кадром. – Около пятнадцати лет назад несколько ученых независимо друг от друга объявили о …
Тиль продолжал что-то плести – про горнолыжный курорт, про то, как ребенок сломал ногу, и они с Федей несли его до базы, – и продолжал щупать варианты. Лично ему пока ничто не угрожало, поэтому форве…
Двенадцатиполосное шоссе было перегорожено – напротив щита «МОСКВА – MOSKAU – MOSCOW» громоздились бетонные блоки. В роли шлагбаумов выступали чумазые, утомленного вида броневики. «Лексус-Т.2», созда…
– Покиньте площадку, – процедил официант. – Сегодня площадка закрыта. Вы не видите?.. Вы не понимаете?..
– Иногда. Если больше суток всухую. Тогда начиналось… всякое. Но со мной это, слава Богу, не часто.
– Хрыч одно время увлекался тотал-артом, – прокомментировал Альберт.
Около пяти минут. Потом панель провиснет, и камера, свалившись, откатится в тень, за фикус. Утром ее найдет уборщик, лохматый верзила в джинсовом комбинезоне. Он кинет черный карандаш в ведро, но пре…
– Неизвестно. Пока она не закончилась, я бы ее не оценивал.
– А?.. От какого ресторана?.. Так они… по ресторану?! Э-э-эх, Шарик!.. Ну и фантазия у тебя!
У Славы-Вовы-Жени, оказывается, были серьезные намерения… Они возникли сразу: еще не встретив девушку, он уже знал, что их брак будет удачным. И настроился на результат, забыв, что до финиша нужно до…
– Дело не в количестве. Тот, кто сюда явится, бойню устраивать не будет. Он вас просто обманет.
– А то сам не знаешь. – Она задумалась, припоминая дорогу, и направила «Лексус» к центру.
Элен измазала начинкой подбородок и полезла в сумочку за платком.
– Меня отзывают. К вечеру я буду в Питере, а завтра… – Элен снова закурила и двинулась к машине. – Неизвестно. Они сами еще не решили. – Торопливо вернувшись, она достала «ангус» и замахнулась, чтобы…
Бледный окаменел. Толпа поперла вперед, мужчину толкнули в плечо, но он устоял. Тилю наконец-то удалось рассмотреть его одежду. На незнакомце был затрапезный пиджак в полоску и галстук, каких не носи…
Элен недоуменно протянула терминал блондину.
Поднявшись по лестнице, Элен отыскала незапертую дверь и приложила к ней ладонь.
– На твою серьгу можно год жить! – Максимов ткнул пальцем ей в ухо. – Вчетвером жить можно.
Следователь снова что-то спросил – Тиль, не отвлекаясь от рыбок, снова ответил. Он силился увидеть, к чему все это приведет, но вокруг плыла какая-то дымка, обманчиво прозрачная. То, что он разглядел…
– Если я захочу, будет четыре, – сказал Альберт. – Веришь мне?
– Пока ничего, но скоро может случиться. Надеюсь, на суде мне это зачтут.
– Еще был Крафт из Австралии, – напомнила Элен.
Мимо, разрезая скатами лужи, прокатились уже три машины. Не такие дорогие, как ее «Лексус-Т.2». Она вздохнула и посмотрела на инспектора.
– Нет, конечно. Тебя, Леночка, отзывают из командировки, но звонка от начальства ты не дождешься. За тобой послали. Компании очень нужны твои мозги.
«Ты прогрессируешь, Тили. Но еще хуже то, что ты не ведаешь своего предела. Двое суток?.. Это последняя мощная развилка, и если новая будет еще крупнее… Двое суток, да?.. Я столько раз загонял тебя в…
– Атаковать ресторан?.. Нет, они все делают по-тихому.
– Ого, это же прямо под нами, – заметил пилот. – Не интересуетесь? А то облетим…
– Половина корней славянские, половина – германские. Сто лет назад нас бы не понял ни русский, ни немец.
Тиль набрал воздуха и, задержав, медленно выдохнул.
Низко над крышей пролетел вертолет, спустя минуту в зале появился фельдъегерь с пакетом. Ефимов привередливо осмотрел печати и лишь после этого вскрыл.
– Вот что… гражданин. Выметайся-ка из Москвы. У тебя ворованные документы, но это мелочь… Похоже, есть проблемы и покрупней. Предупреждаю: в следующий раз я буду менее покладист.
Он рассеянно почесал затылок и подошел к кофейному автомату. В прозрачном окошке шеренгой стояли сигареты. Проведя картой по сканеру и ткнув наугад, Тиль достал из лотка пачку «Юроп Х-лайтс». Следом …
– С этой секунды вся СБ стоит на ушах, – пояснил он.
– Я… боюсь сойти с ума, Хаген. Очень боюсь.
– Я старший следователь Московской городской про…
– И вам спасибо, – буркнул Тиль, сбрасывая звонок.
– Буду, конечно. Но по-другому. Иначе… – он тронул бутылку и отодвинул ее подальше. – Иначе придется, как тебе, на колеса подсаживаться. На чем ты сейчас? Дипэкзедрин?.. Гипнотиморол?..
«Рухнешь, Хаген, – заверил Демон. – И не на десять, а навсегда. Поворачивай, пока не поздно. Это добрый совет».
– Что ты можешь насоветовать со своим форвертс? Один день!.. Какой от тебя прок?
Прикурив, она встала у окна. Внизу по улице ползла разноцветная людская каша, на углу содрогался от ветра гигантский плакат «Глобал-Медиа», рядом, тоже покачиваясь, переливалась вывеска «Юни-Лайн». В…
Выбравшись из такси, он кинул в рот новую подушечку дипэкзедрина и направился к дому. От усов и парика он отказался, хотя Элен и настаивала. Из всех средств маскировки Тиль выбрал большие очки – таки…
А еще, конечно, отвлекали собственные мысли.
– А-а… – Она вытрясла сигарету – хотела просто достать, но руки ходили ходуном. – Мерси.
– Все нормально, Альберт. Я его встретила.
«Ты прочтешь письмо, не вскрывая. Потом вскроешь и прочтешь снова, глазами, чтобы убедиться. Прочтешь несколько раз, пока не выучишь письмо наизусть. Потом сожжешь.
– Чем запивать будете? – Продавщица зевнула. – Пиво?.. Коктейль?..
Она не просто редкость, она уникальна. Да! Ее способности всегда были при деле, но использовать их по крупному Элен не удавалось ни разу.
– Вас вызывает старший следователь Ефимов. – Он протягивает терминал, и Тиль внезапно догадывается, что для Козаса это не трубка, а все тот же «s-мерш».
– Во, ты и сама не знаешь. Был бы я француз – я бы знал.
– Вы такие вопросы задаете… Дурацкие вопросы! – разозлилась женщина.
– Ну что, угомонился? – Она откинула нож подальше и присела на корточки. – До Малой Полянки-то мы с тобой так и не доехали…
– Ладно, братец. Обещаю. – Элен не обиделась. Она его хорошо понимала. Даже слишком.
– Забавный случай в Московском зоопарке. Годовалый шимпанзе, сбежавший вчера из вольера…
– Картой можно пользоваться неделю – если я буду на свободе. Как только я окажусь в полиции, счет заблокируют. Твой выбор…
Когда до крыльца оставалось несколько метров, в здании что-то ухнуло. Шум донесся из глубины, снаружи было по-прежнему тихо. Вздрогнули стекла на первом этаже, качнулась вывеска с розовой нетрезвой с…
– Видно, видно. Сплошная мелодрама: взявшись за руки, идут на рассвет. Долго и счастливо.
Она закинула ногу на ногу. Ему это явно понравилось.
– …совершенно случайно, благодаря водителю такси Ларсу Ларсену. Вчера он слушал по радио итоги конкурса «Москва хлебосольная», генеральным спонсором которой выступает компания «Глобал-Транс», и… он з…
– И что отсюда следует? Евротрибунал отпустит меня на поруки? Или ты пристрелишь меня прямо здесь, в магазине? Какое тебе дело, фараон, до того, что я знаю или не знаю?! Ты уже начал допрос? Вот так …
– Сейчас я тебя котлетами угощу. Ты таких не ел.
– Понятно… – Альберт кашлянул. – Ты можешь его пригласить?
Встречный «Мерседес» ни с того ни с сего мигнул фарами. Тащившийся за ним разбитый «Форд» капризно бибикнул.
Да, начнется Полянка. Почему-то Малая. Наверно, есть и Большая…
«Уговорил: минута – твоя. Лишняя минута жизни. Дарю».
Собирать их не было времени, форвертс проявился слишком поздно. Тиль приказал Гундарсу мчаться вниз и разгонять детей. Охранник выглянул в окно, но никаких детей там не было. То есть, в принципе, они…
И полицейский сразу, без предупреждения, стреляет. Под столом у него пакетный разрядник – здоровый агрегат с пятикилограммовой батареей. Тиль падает и через мгновение оказывается в бронированном кузо…
Тиль покивал и, проверив часы, облокотился на дверцу.
Тиль вздрогнул. Внизу, под прозрачным колпаком, проплывали запруженные машинами улицы. Мягкий стрекот винта убаюкивал, – можно было подумать, что последние минуты ему пригрезились. Тиль осмотрел прав…
Форвертс?.. Элен затушила окурок о стекло и начала одеваться. Форвертс. Вот же дурацкое слово… Говорят, его придумал какой-то старый хмырь. То ли Двушкин, то ли Трёшкин… Потому и слово такое получило…
Тиль распахнул дверь и спрыгнул на площадку. Пока Элен сообразила, что это не шутка, он успел пройти метров двадцать. Она догнала его только у дороги.
– А еще? – спросила Элен. – Может, у тебя еще какие идейки завалялись?
– О!.. – Он осклабился и зашарил по карманам. – Тут не курят. Нно… для вас, ба-арышня…
Четыре форварда в одном месте. Ближайшее будущее расходилось неровным веером, скошенным от Элен – в чужую сторону, в сторону Тиля Хагена. Он и вправду был сильным форвардом, она это чувствовала даже …
– В прошлом варианте у Демона все было спланировано и просчитано, правильно? – Тиль присел, чтобы сорвать травинку, но передумал и медленно выпрямился. – Мы заметили его тогда, когда он начал открыто…
– Не терять времени. – Он вытащил из-за спины пистолет и сунул его слева под куртку. – Сначала идешь ты, потом Элен. Будут узнавать – реагируй, но не сияй. Пусть шушукаются, Советник Президента имеет…
Осторожно, осторожно… Подниматься по лестнице было муторно, зато безопасно. Теперь наоборот: идти по прямой легко, но в любой момент может кто-нибудь появиться. Порядочные люди спят, да не все же люд…
– Ты еще не сел? – крикнул Тиль. – Тебе что велено?!
– Только что сидели в твоем «Вольво», да?.. Недалеко от «Поросячьего визга». Да, Николай?.. Нет. Мы могли бы там сидеть – если бы тот вариант реализовался.
Женщины взвизгнули. Патрульный стиснул зубы и вытащил служебный терминал. «Скорая» приехала быстро. Труп лежал на спине, из-под затылка растекалась черная лужа.
– Тили, ты чего раскис? У нас мало времени. Этот пулемет… гаубица, наверно, тише стреляет.
Новости сменились рекламой, и Тиль махнул пультом. Опять городская хроника, но уже без жути, сплошной позитив: скоро выборы мэра…
«Когда мы встретимся, Люгер… когда я до тебя доберусь… Я возьму пилу и разрежу тебя на части. Медленно».
Блондин не приедет. Но кое-кто появится. Скоро.
– Не он себя вел, его вел кто-то другой. Ясно?
– Ага… Спасти… – усмехнулся Альберт. – Каким образом? Объектив над дверью никого еще не спасал. Компании нужен только портрет. Меня волнует моя жизнь, Компанию даже это не волнует. Им безразлично, ск…
Это кем-то просчитано. Хорошо спланировано и хорошо сработано, начиная с появления «Хаммера» – смутившего, но не напугавшего, – и заканчивая тем, что… он уже притормаживает у магазина. Сзади к нему п…
– Люгер жил в Северной Америке, – обронила Элен. – Его это не спасло.
И еще интересней, насколько это соответствует действительности.
– Помогает забыть, что это живые люди, и что у нас общий предок…
Он побродил по сверкающему суматошному залу, съел жареную колбаску от «Мутер Шульц» и, когда до вылета оставалось десять минут, включил терминал Ирины.
– И теперь мы ни в чем не участвуем, все идет само.
Им все-таки удалось. Тиль до самого конца не верил, что у них получится, и не очень верил даже сейчас. Переиграть Демона… Он решился на это от безысходности. Повел с собой Элен – от отчаяния. Либо та…
– Значит, не приехали, получается, а прилетели, – проговорил он, выворачивая руль. – Надо будет посмотреть. Все никак не успеваю…
– Думать вы должны только об одном: чтобы оттуда никто не вышел.
Ошибки не было, форвертс не умел ошибаться. Вот и сейчас, этой ночью, он предупредил: нужно бежать. Куда угодно – подальше от Москвы, от всего Содружества. Здесь появилось то, против чего он бессилен…
– «Селигер». – Он произнес это по-французски, так было симпатичней.
Истерзанное тело, растекающаяся вязкая лужа, отвратительные конвульсии…
Щеки у Козаса мгновенно посерели и ввалились. Бледные губы дрогнули, но сказать он ничего не смог. В глазах у него метался ужас – похоже, он никогда еще не подпускал к себе смерть так близко.
– Что делать – попался! Ты, Николай, профи, ничего не скажешь. Лишнее слово – и я уже на крючке. Правильно, правильно: встречались мы с тобой. Ха, «встречались»!.. Мы же друзья! Старые добрые друзья.…
Вот она. Массивная красная дверь с литой табличкой «52034». За дверью – ни звука. В коридоре по-прежнему тихо, словно все пространство залито воском.
«Никак не могу, ничего не думаю. Не нужно было жрать столько транков… А!.. Какая мне разница?»
– Ира, я запрещаю… Нет. Ты можешь сходить с ума и отращивать жабры. И даже хвост. Но Марту в это не втягивай… Ах, уже оделись? Превосходно. Раздевайтесь… Нет! – рявкнул он. – Потому что потому! Все я…
– Ну а где же… Два года назад, в конце лета, они меня и взяли. Я, вообще-то, собиралась в «Юни» устроиться, но подвернулся «Глобал». А какая мне разница?.. – Она потянулась с сигаретой к чашке, но не…
Домой он не поехал. Гнал машину, пока не сели батареи. Рядом была станция зарядки, но автомат принимал только карточки, и дальше Тиль шел пешком. Потом ему попалось такси, потом вертолет, потом снова…
Тиль проверил пистолет. У самой двери Элен поймала его за рукав.
– Или пффива? – спросил Женя сам у себя. – Ннет, пфива не полезет…
Тиль увидел, как открывается дверь, – до этого момента оставалось несколько секунд.
– Да. Герр Бланк… И фрау Бланк… Два белых листа, заляпанных кровью.
Тиль и без форвертс догадывался: дальше будет то же самое. Много дерьма и много падений.
За окном зыкнула сирена, и Тиль открыл глаза. На черном стекле вспыхивали отсветы от мигалки – наполняли комнату фиолетовым, проворачивались по потолку бледными сполохами и таяли на стене, возле само…
Альберт опустил глаза и долго выковыривал новую подушечку. Справившись с упаковкой, он нехотя посмотрел на Элен.
В голосе наконец-то прорезалась хоть какая-то интонация – живая, человеческая.
– Договаривай, – буркнул Тиль, – ясновидящих нету. Ты как? – обратился он к Сергею.
– О других мы бы сообщать не стали. Вы его вчера не видели?
– Здравствуй, Хаген, – монотонно произнес Альберт.
Она запахнула куртку плотнее. Без толку: вода лилась и сверху, и сбоку, и как будто даже снизу. Это было похоже на автомойку. Элен предпочитала ванну.
– Ищут. Почти два года ищут. И полиция, и спецслужбы, и Компании. Я надеялся, он уже сгинул, потому-то никто его и не поймает… Но вчера мы убедились, что этот свихнувшийся форвард жив-здоров. Он в Мо…
– Натреплемся еще, времени навалом. «Пока стучу – питаюсь», как говорят в местах не столь отдаленных. Сотрудничать с правоохранительными органами не отказываюсь! – весело объявил он. – Так что будем …
– Фонарей у нас нет… – озабоченно промолвил он, выставляя руки.
«Ты отсюда вышел, Тили. Из этого варианта. И что в итоге? Он живет дальше – без тебя. Хотя ты в нем по-прежнему существуешь. Но и это не главное. Альберт прикажет дать залп, и Тиль Хаген, сидящий зде…
– Необычный преступник, совершивший необычное преступление, – подхватил голос за кадром. – Во время перестрелки были ранены двое сотрудников полиции, один находится в критическом состоянии. Необходим…
– Но за живого тебе обещано больше, – угадал Тиль. – Кроме премии, еще и ромбик на погоны.
«У полиции те же лапы, Хаген. И для тебя они ничем не лучше».
Максимов узнал его сразу. Как ни странно.
– Что вам угодно? – донеслось откуда-то издалека.
– Ой… Я вот подумала… На въезде в Москву меня остановил инспектор. Проверка документов, разные формальности…
– Хоте-ел. Но не успел. Я всегда буду первый, Коля. Почему ты никак в это не поверишь?
– Ботинки у тебя хорошие. А мне даже на водку не хватает. – Он поскреб худую шею и хлопнул ладонью по столу. – Ладно. Ехать надо.
– Руки на крышу, ноги врозь, – сказал полицейский громко, но ласково.
– В кармане у тебя презервативы, осел. А у меня вон чего…
– Во как… – наконец произнес Сергей, двигая к себе бутылку.
– Ого!.. Откуда вы знаете, что он футбол смотрит? Па-а!..
Вскоре на улице появились машины и мотоциклы, а количество светлых окон заметно выросло, как будто Элен пересекла часовой пояс.
В кабинет влетела ошарашенная секретарша.
– Хороший слух, – буркнул Тиль. – Заходите.
– Я! – зло ответил Тиль. – Потому и говорю, что знаю.
Элен собрала посуду и отнесла ее к приемнику. Пластиковые тарелки с шорохом провалились куда-то вниз. Автомат выдал «благодарность от Компании «Юниверс» за заботу об окружающей среде» и к благодарнос…
Элен опять закурила и прислушалась. Бригада ремонтников застряла всерьез.
– Просто – Тили. Тиль Хаген, для кого – брат, для кого – преступник, для кого – мясо подопытное.
Элен вошла в гостиную и расположилась на диване, покрытом натуральной оленьей шкурой. Безумные деньги.
Он подошел к эскалатору и прикоснулся к бегущему поручню.
Какого черта он тормозит? Ни жены, ни любовницы – квартира свободна. А камера сейчас свалился.
Тиль зажал уши, но голос от этого стал лишь отчетливей. Последняя доза дипэкзедрина давно перестала действовать, и Демон уже не вламывался к Тилю в сознание, он просто входил – легко и свободно.
– Целый мир – на двоих. Это не мало, Элен. Этого достаточно.
– «Глобал-Транс», здравствуйте, – кивнула ему очередная мордашка.
– Да, да, Лиза, иди. До завтра… Нет, до пятницы, раньше ты не понадобишься.
– «Нашу»?! – опомнилась Элен. – Нашу… прапрабабушку? Ты имеешь в виду…
– Нет, погоди, погоди! Я – Советник Президента Славянского Содружества! Мое слово много весит, иногда – очень много! Если этот Люгер управлял мною… Да он же мог все что угодно!..
– Мой портрет тоже достать легко, – возразила Элен. – В том же «Глобал». Раз уж они сотрудничают…
Максимов был далек от джентльменства, он имел в виду следующее: «У Элен женский голос, а у меня мужской. Сойду я за Советника? Там и надо-то слов десять…»
Элен не сомневалась: ей звонил Альберт. Она даже увидела половину их разговора. Он тоже увидел бы, если б не убился жвачками… и если бы позвонил. Но это был не Альберт.
– Иди к вертолету, я догоню, – сказал Тиль.
– Мы все избранные, Леночка. Это так. Но только не для него.
Расплатившись, Тиль вышел у одинокой жилой башни. Дом был самый обыкновенный: сплошное стекло и около восьмидесяти этажей – точнее из-за отсутствия стыков сказать было нельзя. Брусок черного льда, по…
– Я уже перестал, – холодно ответил он. – А ты – еще раньше меня.
Сергей сидел за пустым столом, вероятно – по привычке. Голый пластиковый прямоугольник на шатких ножках был грязен, как и все вокруг. На полу что-то хрустело, под пыльном окном стояла шеренга пинтовы…
– Ты-то чего трещишь?! Алкоголики им не нужны, пей дальше!
– Сейчас будет залп, – отрешенно произнесла Элен. – Восемь ракет… Альберт не остановится ни перед чем.
– Пушка, – рассеянно повторил он. – У тебя же пушка… А я…
Сам блондин с простреленным горлом лежал возле открытой створки. Сбегая по служебной лестнице, люди натыкались на тело и цепенели.
По крыше и капоту, сливаясь в оглушительную дробь, колотили крупные капли. Она выключила «дворники», от этого шорох дождя стал еще громче. Несколько секунд Элен смотрела на мужчину. Потом улыбнулась.…
– Ну а ты, стало быть, допущен к благам. И вряд ли этим опечален.
– Нет, это не ошибка, – она вытряхнула из пачки сигарету и закурила. – Не ошибка, нет… Как он мог принять ее за меня?!
– Мне тоже не ясно, – признался Тиль. – Зато теперь можно представить, как этот Прутко справился и с Полушиным, и с Козасом.
– У вас зато свобода, равенство и братство, – настырно продолжал Максимов. – И коммуны всякие парижские. И восстания ткачей…
– Здравствуйте. Ордер на Ульриха Козаса. Двадцать четыре часа.
– Да, мисс Лаур, это мы понимаем. Но я не могу обещать заранее, поскольку… и вы это тоже понимаете… мне пока неизвестно, чего вы требуете.
«Гипнотиморол – не наркотик, Тили, а то, что ты видел, – не галлюцинация. Как ты можешь оценить то место? Что ты о нем думаешь?»
– Много я для тебя сделать не смогу, – печально проговорил он. – Свободным ты отсюда не выйдешь. Предоставляю тебе выбор, Хаген. Последний выбор. После ареста тебе уже ничто не поможет: приговор выне…
– Коля!.. – Игнорируя винтовку, Тиль забродил по комнате. – Мы с Полушиным братья. Не родные, даже не двоюродные. Но – братья! Мне не нужно пялиться на него два часа, чтобы узнать или не узнать… – Он…
Альберт держал пластиковую коробку, из которой пахло копченым мясом.
Тиль с печалью смотрел на улицу. Внизу мелькали вспышки – в каждом кадре оставались обломки вертолета, перепуганные дети и белобрысый мужик с черной «Береттой», завороженно глядящий на окна своего ше…
– Да, это был черный «Лексус-Т.2», – сказал он в микрофон. – Память у меня профессиональная – полжизни на колесах. Вертолетам-то я не доверяю. Пусть говорят, что в воздухе аварий меньше… – Таксисту, …
Однако ничего такого Ирина не знала – в новостях правду о нем не говорили.
– Замечательно, – сказали в динамике. – Можете уходить.
– Смешной ты… – Максимов быстро покончил с мидиями и, разломив булку, утер хлебом губы. – Сделки с Демонами счастья не приносят, это люди давно выяснили. Ты б хоть книжки какие-нибудь почитал…
– Почему бы нет?.. – Тиль оглядел высокие кроны. – Красота! Лучшего места не найти.
Бледный внимательно посмотрел на чек и так же внимательно – на женщину. Он не сделал ничего особенного. Выпростал из рукава узловатые пальцы и медленно огладил свой нелепый галстук. Потом легонько ко…
– А сколько их было в том ресторане? Полторы сотни. Простых людей. Приговоренных.
– Мы нашли его, Альберт Яковлевич. Иеремия Люгер в отеле «Колумб», и он уже никуда не денется.
Бродяга все так же пасся у помойки, однако чем ближе она подъезжала, тем яснее видела, что к мусору он не притрагивается. Сложив руки за спиной, он расхаживал вокруг баков, будто охранял их, – вкупе …
Тиль осторожно вылез из-под одеяла. Сверху слышалось легкое дыхание кондиционера, на кровати так же легко дышала вчерашняя подружка. Почему вчерашняя?.. Потому, что сегодня будет не до женщин.
– Что, имена совпадают? – проронил Тиль. – Не берите в голову. Случайность.
Мужчина пошевелил бровями. До него не сразу дошло. Но когда все же дошло, понравилось еще больше.
– Тряпки можно доверить мне, – произнесла Элен.
Тиль извлек из-за пазухи квадратную бутыль.
– Гостиница. Любая. Не выше трех звездочек.
За дверью действительно стоял Альберт – в зеленых бриджах и шелковой рубашке с драконами. На предплечьях были те же драконы, и Тиль не сразу понял, где кончаются рукава и начинается тело.
– Отсюда заезжают, – нетерпеливо произнес Тиль. – Но мне так удобней.
– Не знаю… не знаю… – бубнил Тиль, мотаясь между стенным монитором и огромным аквариумом. Полушин любил рыбок. Федя Полушин маниакально любил своих рыбок. Теперь они сдохнут. Попросить фараона, чтобы…
Подняв голову, мужчина отогнул поля шляпы так, чтобы вода сливалась за спину, и почесал белую клокастую бороду. Затем сошел с тротуара и встал посреди дороги. Встречные полосы были свободны, и Элен н…
– Ооо! Самое интересное ты и пропустил! – ехидно произнесла Элен.
«Не нервничай, я вас не трогаю. Я просто существую, и все».
– Варианты есть. – Тиль погладил макушку. – Полковник, мне понадобится оружие.
– Почему не сто? – буркнула Элен. – Раз уж я стомиллионная…
– А ты уже заряжен, Серж, – опередил Максимова Тиль. – Ну?.. – обратился он сразу ко всем. – Пошли, или кофе допьем?
«Да мне все равно, конечно. Но где он?»
– Миша, пойдем отсюда, – оборвала его Элен.
– В «Глобал» придерживаются иного мнения, – пробормотала Элен, закуривая.
Элен сидела за рулем, не решаясь моргнуть – впереди маячила картинка: комната, приборы, двое в креслах. Щелчок и голос.
– Ты… весь наш разговор видишь? До самого конца?
«Я не сижу у тебя в голове, не роюсь в твоих мозгах… Но я знаю, что ты решишь. В конце концов, Тили, я вижу будущее дальше, чем ты. Я тоже кое на что способен».
Алекс Насич использовал неудобный термин «фронтсайтинг», Федор Полушин называл это по-немецки скупо: «форвертс». И то и другое казалось правильным, но Насич уже погиб… Иногда Тиль специально старался…
Они могли бы говорить еще минут десять. Тиль гнал вагончик назад – мощные арки, державшие плиты перекрытия, сливались в подобие гигантского пищевода. Электрокар, надсадно жужжа, пятился все дальше, о…
– Вижу, – отозвался снайпер. – «РГ-118». Активированная. В правой руке.
Отойдя от машины, Элен вызвала сервисную службу, потом закурила и свесилась через стальную трубу ограждения. Пешеходная дорожка была пуста – на верхнем ярусе, ржаво повизгивая, скользили подвесные тр…
– А кто здесь второй? – Он с театральным недоумением оглядел салон. – Второго я не вижу.
– У Мартина?.. Ничего. – Альберт рассеянно потрогал себя за нос. – Две пули в голове. И ничего больше.
– Жопа, – сказал он. – Леночка, прости, но это… Жопа. Полная.
– Похоже на то. Хотя необходимости в этом не было. Компании и без того активны – настолько, что не замечать их вывертов уже нельзя.
– Еще тридцать секунд! – гаркнул из-за двери Тиль. – Потом убью обоих!
– «Это» – сверху счетчика, – сказал Тиль, припечатывая банкноту к приборной панели.
Тиль цыкнул и коротко взглянул на тумбочку. А когда вновь повернулся…
– Нет, это моя бабушка, – процедил он. – Что вам угодно? Трактор в небе ваш? Уберите его отсюда!
Он хотел сказать: скоро мы выстрелим. Но не сказал. Во-первых, Элен догадалась бы и сама, а во вторых… Его это не тревожило. Он почти приговорил к смерти сто шестьдесят семь человек, так какое ему де…
Ефимов, разминая затекшие ноги, прошелся по комнате.
– Скучно, – сказал он. – «Глобал» согласится на одиннадцать, вы пообещаете двенадцать. Так и будете по процентику торговаться. А я тут у вас в роли телефониста, да?
– Я все больше убеждаюсь в твоем безумии… брат. Что ты мне доказываешь? И главное – зачем ты мне что-то доказываешь? Меня везут в пересылку. Оттуда – на Запад. Там мне в скором времени срежут воротни…
– Для смерти? – невольно дослушав, брякнул Максимов.
– Мы же еще не познакомились… – сказал он.
Они попали в холл со множеством закоулков, парой заваренных ворот и лифтами, склеенными длинной желтой лентой. Людей было много – в костюмах, в рабочих комбинезонах и в фирменных майках. Все куда-то …
– Да-а-а?! – Элен снова удивилась. Натурально или не очень – она не знала. Удивилась, как смогла. – Кому же он помешал? За что его?..
У квартиры Козаса какой-то жилистый типчик в черном халате ковырялся с фикусом.
– Вниз, вниз! На крышу, на дорогу!! Вы понимаете?.. – Он судорожно повернулся к Тилю с Элен. – Мы в воздухе… мы же в воздухе! Одна поломка!.. любая мелочь! Тут не спасешься, все наши варианты – башко…
«Не скажу, а то сюрприза не получится. Но ты будешь удивлен».
Какой тут звонок? Как выглядит кнопка? Это и есть та мелочь, на которой можно попасться. Ладно, круглая. Пёс с ней: круглая, цвета слоновой кости. Но если это ошибка, если Люгер ее почему-то запомнил…
– И хрен бы с ним, – брякнул Сергей. – И со всеми вашими биржами – тоже.
Полицейский зачарованно моргнул, и Тиль достал из-под куртки правую, с пистолетом.
– Так я… я же… – пробормотал тот, принимая деньги.
Элен не боялась Альберта, не боялась она и местной полиции. Она это сделала, исходя из других соображений. Так будет лучше – шепнул ей форвертс, а с ним она никогда не спорила.
На приборной панели заверещал зуммер, и Тиль отвлекся. Сзади такси нагонял перехватчик.
– Да!.. – ответил Ефимов. – Что случилось с вашим видео? Я ничего не вижу.
– Водитель грузовика выжил. Оказалось – невменяемый. Угнал машину, потому и летел на «красный»… Вообще-то, он профи. Инспектор не мог поверить, как этот сумасшедший умудрился в такси врезаться… А он …
– Уже тридцать два, – произнес блондин и поднял оба «ангуса». – Левый или правый? А, все равно…
– Не успела, – упрямо повторяет она. – Вы же говорили, что я могу не успеть? Вот я и не успела. Вы позвонили слишком поздно, там уже была полиция.
– Ты представляешь, что завтра начнется? – спросила Элен.
– Мы могли где-то встречаться? – спросил Ефимов. – Не могли, конечно… Но ваш голос уже тогда показался мне знакомым. И знакомым, и нет… Все дело в терминале. Вот услышал вас вживую и понял…
– Постарайся не уронить, хорошо? Спускайся вниз. У выхода найдешь полицейских, они с гранатой сами разберутся… Если донесешь. Но я тебя не для этого посылаю. Передашь им… – Блондин привлек к себе пар…
– Я уже привык. – Полушин размотал шнур и, подключив, пошел к холодильнику.
– Программа тридцать пять, звук семь! – выпалил он, вбегая в холл. – Это из Лондона.
Элен, скривившись, отвернулась к окну. «Хаммер» сделал круг и снова проезжал мимо мехового магазина. Полицейский минивэн катился сзади.
Кое-как поднявшись, Тиль пошел в ванную, но по дороге свернул к дивану.
Она достала трубку и посмотрела в потолок. На сей раз жмуриться ей не пришлось: варианты были очевидны, почти осязаемы. И было их на удивление мало, всего четыре.
– Может, я поеду? – молвила Элен. – Ваш простатит – ваши проблемы. А у меня дела в городе.
Из ресторана показалось человек пятнадцать. Первой шла немолодая женщина в темно-синем вечернем платье.
– А вдруг оно себя не оправдает? Если потеряешь больше, чем найдешь…
– Вот! – воскликнул Ефимов. – Вот это меня и убивает! Ведь мы… мы с тобой… – Он потерянно взглянул на часы.
Ведущий снова повернулся к камере, явив миру идеальные зубы и холеную кожу.
– Работа вас испортила, Николай Васильевич… Не трогайте трубку. Еще секундочку. – Увидев, что его не слушают, Тиль бросил: – Дайвинг!
– Вот, уже лучше. Предлагай, следователь.
Полицейский выразительно кашлянул и устроился в кресле у двери. Козас глянул на него с ненавистью и опрокинул в себя остатки коньяка.
– Конечно… Благодарю вас. Никаких проблем, просто я привык, что отсюда не заходят…
– Это для стратегических программ. Врожденные способности, например. Форварды по заказу. Кто не желает своему ребенку легкой жизни?
Люгер успел вздрогнуть – больше он не успел ничего. Первая же пуля, пробившаяся сквозь броню, угодила ему в грудь и вышла ровно по центру. Из спины выплеснулось что-то тяжелое и рваное. Люгер начал в…
Кандалы почти не мешали. Ефимов что-то кому-то шепнул, и Тиля приковали к полу гуманно, оставив пару сантиметров для вдоха-выдоха. Шоковый ошейник и вовсе не надели – наверняка нарушили кучу инструкц…
В Варшаву Тиль прибыл уже с пустыми карманами. Он мог бы сдаться, – например, снять номер в отеле на свое имя. Максимум через сутки к нему постучался бы незнакомец и сделал бы такое предложение, от к…
– Ну-у… Ну я даже… Но если это так… если у тебя такие… хы!.. желания…
Какое-то время «Лексус» катился по инерции, но из-за встречного ветра ее хватило ненадолго. Элен прижалась к фальшборту и раздраженно дернула ручник.
– Нет… – Элен всхлипнула и зажала рот ладонью.
Тиль привалился к прохладной стене и пошевелил пальцами. Две рукоятки в ладонях уже не воспринимались отдельными предметами – без них руки стали бы пустыми и незаконченными. Легкий «стейджер» и углов…
Элен бросила окурок и сощурилась на облако. Только что она ничего не видела. Впереди была лишь дорога, дорога и дорога, а по приезду – неприятный разговор с начальством. Заметив, что индикатор тахоме…
– Готовьте «Штурм», – сказал он капитану.
– Бесспорно, убийства связаны, – сказал ему заместитель генпрокурора. – Это серия. А кто у нас на первом эпизоде?.. По Полушину кто работает? Ты, Николай Василич. Тебе и раскручивать. Не горюй, помож…
– Все данные в вашем терминале, мисс Лаур. Мы на вас надеемся. Желаем удачи…
– Благодарю вас, Хаген, – ответил Ефимов. – Это гуманный и разумный поступок. Теперь, чтобы не подвергать себя лишнему риску, вы должный выйти сами. Здание полностью блокировано, ваши сообщники бесси…
– Полушин жив, – сказал он. – Это не Федор, это кто-то другой.
Тиль так и не понял, что же сегодня началось. Но он уже знал, что закончится это быстро.
– Альберта? Ну, вероятно. Если в итоге его придавило, как гусеницу, вряд ли он сам это организовал. Да и слабак он, Альбертик твой.
– Два года. – Он плотно закрыл бутылку и поставил ее на монитор. – Два года я с этим. А ты что думал?! Так и живу…
– Значит, ты тоже все помнишь, Леночка… – промолвил Альберт.
– У тебя был учитель, – тихо сказала Элен. – У меня учителя не было. Я светилась еще со школы, но там никто не понимал, что это такое. Говорили – удачливая. Везучая. Счастливая, говорили. Я и сама то…
– Как зовут вашу жену? Стоп. Ее зовут Ирина. Дочку – Марта. Свяжитесь с ними, они еще не вышли. Свяжитесь, Николай Васильевич. Ирина не простит себя до конца дней, и вы тоже не простите – ни ее, ни с…
– И музыка, и белый «Хаммер» с колокольчиками.
– Почему наш? – с обидой произнес водитель. – Он и ваш тоже. Он общий.
– Все, что ты перечислил – верно, – сказал Тиль. – Но… ничего этого не было, мы выбрали другое.
– Пожалуйста, – прошептал он, поднося к глазам карточку.
– Свинину, говядину… М-мать!.. Не посмотрел. Спасибо.
– Не вытаскивали, – возразил Тиль. – Могли бы вытащить.
– Мисс Лаур, – задребезжало в ухе, – слушайте наши инструкции…
– Август?.. – Элен опять закурила. – И с тех пор ты пьешь. С августа…
– Послушай!.. – Элен нетерпеливо постучала кулаком по двери. – От тебя воняет, ты не сам не замечаешь? От твоих слов воняет!
Тиль подозревал, что и эта порция скоро нейтрализуется, а больше у него не было… Да и нельзя же глотать транквилизаторы бесконечно, нельзя кормить это, рождающееся внутри, – непонятное и агрессивное.…
В кабинет ввалился белобрысый новичок Гундарс. Остальные телохранители, свыкшиеся с отсутствием какой-либо угрозы, бродили по этажам и любезничали с девушками.
– Не «убьют», мисс Лаур, а намереваются убить, – возразили в трубке. – Уж вы-то должны понимать разницу.
– Туда смотри! – Альберт ткнул пальцем в экран. – Звук шесть!
– Персоналки сюда! – скомандовал блондин.
«Хаммер» уже стоял напротив отеля. Максимов несколько раз порывался сходить за водкой, но Альберт ему не позволил, вернее, просто не дал денег. Сергей сидел злой и потерянный.
– Вы все-таки опоздали, мисс Лаур, – с печалью констатирует абонент.
– …два вертолета: аэротакси и частная машина, пока не опознанная. По неподтвержденным данным…
– Николай Васильевич, вашей дочери только семь лет…
– Не говори ерунды. У Компании есть какой-то источник информации, и мы им воспользуемся. Если ты не хочешь, чтобы однажды Хаген пришел и к тебе.
– Э-э-э… Ваши ресурсы – это что? Где они?
– Что тебя удивляет? Морда недостаточно зверская?
– Я наводил справки. Сравнивал. Сам знаю, что это невозможно. Я на себя и не рассчитывал. Провел небольшое расследование… В общем, я разыскал свидетелей. – Ефимов перешел на свистящий шепот. – Нескол…
– А мы слышим – тут лопнуло, вроде… – проговорил какой-то мужчина, протискиваясь в холл.
Тиль прикрыл глаза. Ему необходимо было увидеть, о чем они поговорят со случайно выжившим Козасом. Вероятно, не о женщинах и не о футболе… Он помассировал веки и… ничего не нашел. Этот вариант больше…
Тиль слез со стола и прошел по залу. Взял кий, пощупал, бросил на пол… Передвинул стул… Прикоснулся к стене, почувствовал ее ладонями… Втянул носом воздух… Закрыл глаза.
Он прислонился к дверному косяку и съехал на корточки.
Тиль глубоко вздохнул, ощупал голову, уже без страха, и поймал в зеркале свое отражение.
– Видно, не на Арбат поедем… – предположил тот.
– Да иди ты со своими гипотезами! – сказал Сергей. – Альберт! Сортир далеко у тебя?
– Не жила еще в таких свинарниках? – спросил Тиль.
– Отлично. – Он натянуто улыбнулся. – Таблетка будет в ближайшее время.
У Элен тренькнул терминал, и она вздрогнула.
– И мы бы также воспользовались, потому что не верить своему форвертс труднее, чем не верить глазам.
– Сейчас они здесь. Я же говорил, все собираются. Зачем?.. – Он пожал плечами.
– Демон, – кивнул Сергей. – «Избежать ошибок»! – повторил он с сарказмом и плеснул себе еще водки.
– Ты бы хоть воздухом подышала, – заметил Максимов, утирая губы после очередного глотка. – Воздух-то какой!..
Она вытащила трубку и мысленно помолилась.
– Он… думаю, он не способен контролировать всех сразу. Он переключается. Вот сейчас он держит тебя. Возможно, еще кого-нибудь. А меня – нет.
– Ты сегодня в ударе, Тили. Герр и фрау Бланк…
– Живая пока?.. Рад за тебя. Хагена позови-ка, – сказал он буднично.
– Это и есть президентские удобства? – прошептала Элен.
– Вы слышали про него. Это Федор Полушин.
– Фью-у-у!.. Ты ведь, считай, и не форвард. Слушай, где же ты так пристроился-то? Со своими… не слишком выдающимися способностями… если у тебя вся московская полиция в прикупе. Кстати, они-то тебе по…
Новый хозяин «Фатума» вышел на середину и произнес что-то подобающее. Затем распахнул кожаную папку, и достав огромный, в подарочном исполнении, чек, поднял его высоко над головой.
– Верю. Верю, что ты сошел с ума, дорогой родственник.
Он подул на пальцы и разобрал обрывки. И взвыл. Листки были пустыми.
Дальше Тиль не видел. И не особо стремился.
«Ты часто обо мне думаешь, – раздалось в мозгу. – Не скрою, это приятно».
– Я не могу тебе объяснить… но у меня чутье… на будущее. На все, что со мной и вокруг меня случится. Подожди!.. – Он уловил перемену в ее настроении, но истолковал это по-своему. – Не торопись, Лена,…
«Линия занята, ваш вызов принят в очередь… Линия занята, ваш вызов принят…»
– Нет, не понимаю! Я тебя видел! Вчера в торговом центре твое лицо мне показалось знакомым. Я начал вспоминать…
– Меня-а?! Кто же меня не выпустит? Старшего следователя прокуратуры. Кто осмелится…
– Только не с форвардом, – возразила Элен.
– «Мы»?.. – Тиль прищурился. – Ах, да… Если для тебя дом с людьми взорвать не проблема…
– Еще лет пятнадцать назад, – добавила Элен.
Альберт взял с подоконника трубку и на ощупь набрал номер.
Поймав момент, Тиль уперся пятками в темное стекло и энергично кивнул. Со лба, ударив по переносице, съехала панель активной оптики. Пистолеты Тиль так и не выпустил – он должен был ощущать рукоятки …
– Не надо, не надо, – засуетилась женщина.
Ситцев Миша – консультирует кандидата в мэры, а в перерывах посещает очаги культуры… Любопытно.
– Что нельзя? – печально спросила она. – А ты сам сколько народу убил?
– Серьга, я гляжу, у тебя складная… – сказал Максимов. – Бриллиант не фальшивый, надеюсь? Слава Богу… Наш камушек-то, якутский. В Италии таких нету!
Верх! – предупредил форвертс. Тиль, не анализируя, сделал нырок. Пуля, пролетевшая на уровне плеч, выбила из стены бетонную крошку.
– Дорога долгая будет, – сказал Ефимов. – В городе тебя содержать опасаются, даже временно. Куришь?
Тот стоял вполоборота и неторопливо, маленькими глотками, пил воду.
Первое, что он разглядел, это кровать. Большая кровать занимала половину комнаты и сама была занята. Люгер, молодой и спортивный, делал это красиво – на красивом белье с красивой девушкой. Девятнадца…
– Всех, капитан. Отпустим вертолет, и… всех. Что там с гранатой? – обратился он к снайперу.
– Покиньте автомобиль! – проорал полицейский, цапая на поясе терминал.
– А раньше он просыпался? Я ведь тебя в варианте полным деревом застал. Потому и… того.
– Господин Юхневич, ваш билет стоит двести сорок четыре евро, девяносто пять центов, плюс двенадцать евро за страховку. По прибытии в Москву не забудьте, пожалуйста, перевести часы. Мы рады приветств…
– Далек хотя бы потому, – монотонно продолжал Альберт, – что знаю, кто их убил.
– Ты, наверное, в то время уже лечился, – предположила Элен. – От Демона…
– Это не мясорубка, это же целый комбайн, – произнес Тиль.
– «Тринадцать ноль семь», немедленно сесть!
– Во мне этой крови процентов девяносто, не больше. Ерунда.
– Все что угодно! Раздевайся! Бей стекла в машинах! Я все оплачу. Все что угодно!!
«Кто-то предупредил фараонов. Слишком быстро они здесь оказались».
– Я позвоню Альберту, – быстро говорит девушка. – Он тут командует, и…
…тут же сиганул обратно за диван. На дверной коробке с сухим стуком встопорщилась щепка.
Он не читал ее мысли, он всего лишь опередил ее фразу. Особенно Элен умилило то, что приглашение к честности было нагло и примитивно украдено у нее же.
– Ваша основная задача – ни в коем случае не использовать форвертс, – тараторил абонент. – Воспринимайте события только… реально. Вы меня понимаете, мисс Лаур. Я надеюсь. Ведите себя адекватно.
– Да. – Тиль, не дослушав, набрал другой номер.
– Но до вечера еще далеко… Или он опять перенесет?
– Адрес у вас в терминале. Михаэль Ситцев, через пятнадцать часов. Точнее, уже четырнадцать с половиной. В Москве он со вчерашнего дня, но освоился сверх всякой меры. Боюсь, господин Ситцев и сам не …
И последнее. Иначе откуда он узнал бы возраст?..
– Вот как оно, значит, выглядит, – мрачно проговорил Тиль, стирая запись. – «Ордер»… «Здравствуйте»…
– Жутко актуально, – проронил Тиль. – Еще что-нибудь есть?
– Половину мы слышали, мисс Лаур, – сообщили в ухе.
– Ты оскорбляешь не только московскую прокуратуру, но и…
– Пришли бы, – подтвердил Тиль. – Такие: «ордер на Ульриха Козаса, девять часов».
– С дипэкзедрином алкоголь нежелателен, – предупредил Альберт.
– Назовут. – Таксист пожал плечами. – Возможно. Или не назовут. Тоже возможно.
– Вы этого не сделаете! – раздалось в трубке.
– А вот будет смешно, если он опять позвонит!
Наткнувшись на слово «Seliger», он помедлил.
– Стало быть, тот форвертс помнят все? Странно…
– Можешь не продолжать, – кисло улыбнулся Тиль.
– Типичное славянское свинство, – высказалась Элен, также глядя на Тиля.
Он не будет возражать. Как ни странно… Если она уберется, он за ней не пойдет. Еще немного попудрит мозги продавщицам и откланяется.
Девушка во сне улыбалась. Как ее там?.. Ирина Кравец. Он еле вспомнил имя, словно прошел эти двое суток сам, физически. Да можно сказать, что и прошел…
Тиль пошевелил руками и оценил великодушие Ефимова: несильно затянутая цепь позволяла сесть. С другим сопровождающим он ехал бы лежа, как овощ.
– Я тоже так подумала. Тогда, в «Поросячьем визге»… в какой-то момент. Но я ведь и раньше с ним сталкивалась…
– Почему левее? Только что было «правее».
Тиль выключил монитор, и швырнув пульт о стену, сдавил виски.
– А я тут, кстать… Во… – он кивнул на одну из дверей. – Пррыглашаю!
– Вариантов бывает несколько, – пробормотал Тиль. – Потому они и варианты. Особенно у такого даровитого, как Люгер.
– А остальное?.. О, нет. Ты сумасшедший?! Нет! Хватит, Тили, хватит!..
Все прочее, включая собственную жизнь, он будто бы не воспринимал всерьез. Как он планировал отсюда выйти, Элен тоже было неведомо. Он не мог не знать о снайперах и о ракетной установке. Если только …
Он ощутил, как в крови что-то горит, как форвертс – его родной, собственный дар – сжирает транквилизатор и, становясь неуправляемым, прорезается все дальше, множится безмозглой и непобедимой опухолью…
– Мы, Леночка, не знакомы, но это поправимо.
– Поди разбери, где у него конец… Но поедем в гнилом «Форде». Нормальные таксисты здесь пассажиров не берут.
– Это слишком просто, тут и форвардом быть не нужно. Дозвониться до Козаса нам не позволят.
– Белый?.. Мне бы чуть потемнее. Я хотела черный, вообще-то.
– Мартин Крафт? Да, по нему был такой же звонок. Но убийства Полушина и Козаса планировались на ночное время, и мы могли ожидать, что к ним кто-то придет домой. А Крафта застрелили час назад. На улиц…
– Я иду, иду. Вонь какая… Что там дальше?
– Немного о себе, мисс Лаур, – проворковал ведущий. – Откуда вы? Чем занимаетесь? Ваше хобби?..
– Не потребуется. Там работы на пять минут.
– Действительно прагматик… Но мы же с тобой родственники.
– Всяких. Ученые надеялись, что какие-то качества проявятся хоть в потомстве. Особей еще в центре активно скрещивали…
– Я что-то не очень про Козаса… Кто он такой?
– Из ваших? – озаботился Максимов. – А, из на-аших!.. Да как тебе сказать…
– «Несколько» – это насколько? – спросила она.
Альберт собрался уже ответить, но вдруг опомнился и начал судорожно ощупывать одежду. В брюках нашлась пустая упаковка, он скомкал ее в ладони и занервничал еще сильней. В нагрудном кармане скрипнул …
Транквилизатор подействовал мгновенно: Тиль уже не видел, куда его везут, – к больнице или в полицейский участок. Рубежи обозримого будущего схлопнулись к точке настоящего, зато теперь, заглушив себя…
– Завтра я буду трезвый, – заявил он куда-то в потолок.
«…в московском небе… крупнейшая за последние семь лет…»
На то, чтобы взять трубку, Альберту отвели всего пятьдесят секунд. Сергей ответил на сороковой.
– За Сибирь я уже расплатился, – сообщил Тиль.
– Только что убит. На стоянке возле дома. Опергруппа выехала.
Клетчатая ткань взорвалась двумя темными фонтанами, и седого швырнуло о бильярдный стол.
Элен подняла пульт – монитор последовательно показал прогноз погоды, заезд велосипедистов и захват космической станции из какого-то кино.
Ты не жалеешь, что заплатил самим собой? Если все вернуть назад, ты уверен, что и сейчас поступил бы так же?
Оператор взял крупный план трибуны, все остальное оказалось отсечено. Тилю хватило бы и мгновения – дольше проскользнувший форвард в кадре не задержался, – но это мгновение он упустил.
В принципе, она уже могла уйти. Камера благополучно откатилась к стене – без свидетелей. Приладить ее обратно, снова ненадолго, отчитаться перед начальством и смыться.
Тиль вдруг щелкнул пальцами и, вернувшись к монитору, набрал адрес своего студенческого блога. Сайт не обновлялся бог знает сколько времени, и его могли уже снять, но… могли ведь и оставить.
– Ты ведь не думаешь, что я сам его убью?
Последствия одного из вариантов. Какого именно – Тиль не знал и сам.
Ошибалась… Не доверять Альберту было вполне естественно, а вот не верить своему форвертс… к этому Элен все еще не могла привыкнуть.
В скоростном лифте, компенсируя перепад давления, пшикнул компрессор. Уши все равно заложило, и Тиль подумал, что тратить средства на новое устройство не имело смысла. Прогресс ради прогресса, железк…
– Альберт… – Элен поднесла к уху трубку. – Ты в своем уме?! Знаешь, сколько там народу?
– Во-во! Совершенно безумная история! Ты мне пытался доказать про какие-то ракеты… бред!
Тиль недоуменно посмотрел на свои ладони. «Цепь случайностей»… Это он уже слышал, совсем недавно…
– Конец лета, позапрошлый год… – пробормотал он. – Август?..
– Да-а… – Сергей бестолково помыкался по комнате. – Ты это… при деньгах? А то бы… Федя-то… Как же, а?..
– В ближайшее время итоги конкурса «Москва хлебосольная» будут объявлены, но уже сейчас принимаются ставки на гостя под номером… Двести миллионов! Появится ли он до конца года? Интрига нарастает! Бла…
– Давай обойдемся… – Она посмотрела на часы.
– Спасут, не боись… В следующий раз повыше заберешься.
– Должно же это с кем-то быть: взявшись за руки – на рассвет. Почему не с нами?
– Через десять минут мы бы вас уже не выцарапали, – сообщил полковник. – Ефимов, эта землеройка, доставил бы вас в изолятор, а там и пресса, и все на свете. Хаген же, собственной персоной…
Это будет не сейчас. Позже. Не сейчас, но скоро. И очень быстро. Двенадцать минут. Ее едва успеют предупредить. А что успеет она? Заметить, как Тиль Хаген жмет на курок. Посмотреть напоследок ему в г…
Элен подняла пистолет и сделала в полицейском плаще новую дырку, ближе к сердцу. Мужчина дернулся и уронил голову, как будто пуля перебила в нем арматурину.
Тиль с Полушиным переглянулись и захохотали.
Она решительно расстегнула молнию, сунула левую руку за пазуху и, приподняв правый локоть, выстрелила через куртку ему в живот.
– Альбертик, ты тварь. Даже всех форвардов такой ценой спасать – и то дороговато. А за тебя одного… Цена нереальная. Прикажи им убрать эту бандуру.
Тиль попробовал сосредоточиться. Снова без толку: где-то рядом были еще три форварда, – это все, что он понял.
– Не надо, – оборвал ее Тиль. – Давай дальше, Серж.
«Ну и где твоя пила, Тили? Ты грозил мне пилой, не так ли?»
В гостиницу Тиль попал в начале восьмого. Элен нервно расхаживала вокруг накрытого стола.
– Компания располагает реальной фотографией Хагена… И его уже ищут. – Альберт достал упаковку жвачки и, постучав ею по ладони, убрал. – Похоже, у тебя сейчас два варианта, Леночка.
Тиль распахнул дверь, и Ефимов замер с согнутым пальцем. Он так и не постучал.
– Двадцать девятая федеральная. Это рядом, рукой подать.
Полушин, конечно… Какой, к черту, Двушкин? Полушин, старый пень. Кому он мешал?..
– Вопрос ниже пояса. – Он покатал во рту жвачку и отвернулся к реке. – На день.
– Трубку оставь, – сказал он куда-то в сторону и, не утруждая себя повторами, выстрелил.
Тиль добрел до ванной и сунулся под ледяной душ. Изумление иссякло, недоверие выдохлось, и он остался наедине с фактом: кто-то начал контролировать его форвертс.
Трубка умолкла. Элен стряхнула пепел и закрыла глаза. Она попробовала ощутить эту тишину, окунуться в нее и, возможно, что-то в ней разглядеть…
– Хаген! Я считаю до десяти. Потом мы будем вынуждены открыть огонь. Один!.. Два!..
– Время истекло! – Тиль вышел из ванной и, взяв куртку, достал пистолет. – Я совершенно…
Элен не представляла, где сейчас Михаэль – все еще в здании, или уже на улице, – но она чувствовала, что он жив. Отпущенный ему срок давно прошел, а Ситцев не умер, и значит…
– Какой я, к черту, специалист… Тебя как зовут, парень?
– Это не сумасшествие. Это и есть – форвертс.
– Имею. Мы все родственники, да. Псих оказался плодовитым, но прапрабабуля… гм… плоды его страсти… полагаю, не долгой, минуты на полторы, а то и меньше… зачем-то оставила в себе.
– Сейчас для тебя важнее другое. Улица Островитянова, дом двести двадцать шесть, апартаменты 400-В. Ульрих Козас. Номер мой не сканируй, трубка инфинитивная.
Она достала терминал и кинула его Тилю на колени. Тот, ничего не спрашивая, ввел ее пароль: школьное прозвище, плюс даты рождения обеих бабушек, итого – девятнадцать знаков.
– Что я должен видеть?.. А-а! Во, как. Значит, сестра, да?.. Не прокатит. Это на раз проверяется. Что и в каком кармане у меня лежит?
– Я по всей Европе наследил. Куда угодно, лишь бы отсюда.
– Есть доброжелатели, есть… – Ефимов медленно переместился в сторону, к тележкам. – Будь добр, отойди от двери.
Терминалы полетели к стойке. При первой же возможности народ бросится их собирать и звонить в полицию, – это понимала Элен, это понимал и блондин, но его заботило что-то другое.
– Чего ж не понять. Это все? До свидания.
– Поэтому нас сюда и тянет. Я тоже не здесь родился. Местными были только Полушин и некто Серж Максимов. Но сейчас в Москве гораздо больше.
– Мой. – Элен прикусила губу и нерешительно посмотрела на Тиля. Тот пожал плечами.
«Но тебе было нужно, чтобы это произошло здесь… Провести два года в бегах, и в итоге оказаться в Москве, в самом удобном для тебя месте…»
– Альберт… Здесь твои люди есть? Сколько, и как я их узнаю?
– В том форвертс, который мы все помним, тебя купили люди из «Глобал». А сестра наша где работает?
– Пилой по черепу – это никому еще не нравилось, – говорит он.
– И давно мы занимаемся частными расследованиями? Я-то считала, что мы выпускаем пиво, мониторы, игрушки для извращенцев и… так далее.