Все цитаты из книги «Твоя половина мира»
– Да, – бросил Альберт. – Как только я вышел из торгового центра… Демон… В общем, он велел сразу давить на прокурора. Не то чтобы велел… Советовал.
Стопроцентно, безоговорочно, восхитительно…
– Какой еще результат? – перебила его Элен.
Голова кружилась, это мешало сосредоточиться. Тиль вдруг осознал, что вообще перестает понимать, где он находится. Дверь толкнула его в живот, открылась и снова толкнула – в плечо. Подняв глаза, он о…
«Жизнь – это цепь случайностей. Заранее знать следствия, значит выбирать причины. Победил тот, кто смог заглянуть дальше. Вот и все».
– Опять «почему»? – проскрежетал Ефимов. – Потому, Ира… Потому, что в семь лет умирать еще рано!! Если ты… если ты, Ира, посмеешь… Я тебя застрелю, – сказал он вполголоса. – Клянусь. Да… Да, да. Я бу…
– Уважаемые посетители! – разнеслось по залу. – Просим вас покинуть здание торгового центра. Эскалаторы не работают, пользуйтесь лестницами. Соблюдайте спокойствие, вам ничто не угрожает.
На экране появилось несколько анимированных фото: престарелый трансвестит, губастый негроид и патлатый бродяга в засаленном рубище.
– Если ответишь, могут пеленгануть, – предупредил он.
Улочка лежала между проспектами, как мост. Через минуту она словно перестала существовать: сырые стены, забитые помойки, провисший козырек над дверью клуба – с перекрестка все это казалось декорацией…
– Плевала я на ваши правила. На, и заткнись.
– Сегодня вы расстроены гораздо меньше, герр Мэйн, не правда ли, – сказал Ефимов, закладывая руки за спину и как бы приглашая отойти от подъезда.
Следователь нажал три кнопки. В квадратном окошке терминала появилась короткостриженная брюнетка.
Козас. Вот оно как… То, что Тиль видел ночью, не было ни сном, ни пьяным бредом. Форвертс, один из вариантов развития событий. И труп Козаса, который грузили в машину… это тоже был всего лишь вариант…
– Значит, сегодня тот редкий день, когда тебя можно застать в человеческом…
Таксист повернул голову, будто засомневался, о том ли его спрашивают.
– Я так, чуть-чуть… для страховки… – пробормотала Элен, волоча по полу еще не остывший «Галил».
Вдоль поручней прогуливался народ – в костюмах и в вечерних платьях, с нерационально изогнутыми стаканами, с сигарами и снова вошедшими в моду веерами, от которых на этой высоте едва ли был прок. Две…
Меховой салон, хуже не придумаешь. Для распродажи слишком поздно, для новых коллекций рановато. Менеджеры, три однотипных куклы, без особого рвения обхаживали единственного клиента.
Построение фразы предполагало полуинтим, но шум пожара требовал кричать изо всех сил. Так и вышло: полуинтим-полукрик. Доверительный вопль.
Ефимов подскочил к Тилю и встряхнул его за воротник.
– Не злорадствуй, Леночка. Когда почувствуешь сама, что завтра тебя может не стать… Причем вероятность этого варианта…
– Серж, отвернись. Элен, оденься. Кажется, у нас гости…
Поднявшись по лестнице, Элен отыскала незапертую дверь и приложила к ней ладонь.
Элен хотела ответить, но Тиль вытолкнул их в коридор. Альберта он остановил у двери.
Элен измазала начинкой подбородок и полезла в сумочку за платком.
Погоны голые – наверно, первый курс академии. Сопляк. Это хорошо. Плохо другое: если курсантов бросили в город, значит полиции здесь битком. И на верхнем этаже. И на улице. Фараоны повсюду.
– На твою серьгу можно год жить! – Максимов ткнул пальцем ей в ухо. – Вчетвером жить можно.
Мимо, разрезая скатами лужи, прокатились уже три машины. Не такие дорогие, как ее «Лексус-Т.2». Она вздохнула и посмотрела на инспектора.
Форвертс?.. Элен затушила окурок о стекло и начала одеваться. Форвертс. Вот же дурацкое слово… Говорят, его придумал какой-то старый хмырь. То ли Двушкин, то ли Трёшкин… Потому и слово такое получило…
– А еще? – спросила Элен. – Может, у тебя еще какие идейки завалялись?
– Не бойся Демона, – повторил Тиль. – Когда ты последний раз его слышала?
– О!.. – Он осклабился и зашарил по карманам. – Тут не курят. Нно… для вас, ба-арышня…
Сергей забрал со стола бутылку и направился к выходу.
– Половина корней славянские, половина – германские. Сто лет назад нас бы не понял ни русский, ни немец.
– Я же велел трубки на пол!.. – сказал блондин. – Кто там у тебя?
– Ладно, братец. Обещаю. – Элен не обиделась. Она его хорошо понимала. Даже слишком.
– Вот вам еще, – сказал он, вынимая из кармана левую руку с новой ИД-картой.
– Хаген?.. Тиль Хаген?! Он форвард?.. Но ведь его каждый час показывают… Он же в розыске!
– Меня отзывают. К вечеру я буду в Питере, а завтра… – Элен снова закурила и двинулась к машине. – Неизвестно. Они сами еще не решили. – Торопливо вернувшись, она достала «ангус» и замахнулась, чтобы…
– Поможешь мне – поможешь и себе. Тот, кто все это затеял… он не остановится. Не исключено, что у него тоже нет выбора. Я давно почувствовал… – Тиль отрешенно погладил затылок.
На нам был блестящий полицейский плащ – почти новый, но зачем-то подвязанный пестрым поясом от домашнего халата. Короткие поля шляпы опустились, и с них, как с крыши, бежали частые струйки. И еще у н…
– Разговоры о возможности воспринимать то, чего еще не случилось, будоражат общество давно, – читал голос за кадром. – Около пятнадцати лет назад несколько ученых независимо друг от друга объявили о …
– Кого ликвидировать?.. Демона?! Тиль!.. я не могу! Ликвидаторша!..
С его стороны это было свинством. Маленькой гадостью, на которую он имел право, – вытащить человека под ливень и продержать несколько минут, пока одежда не промокнет насквозь.
Следователь снова что-то спросил – Тиль, не отвлекаясь от рыбок, снова ответил. Он силился увидеть, к чему все это приведет, но вокруг плыла какая-то дымка, обманчиво прозрачная. То, что он разглядел…
– Покиньте площадку, – процедил официант. – Сегодня площадка закрыта. Вы не видите?.. Вы не понимаете?..
Она не просто редкость, она уникальна. Да! Ее способности всегда были при деле, но использовать их по крупному Элен не удавалось ни разу.
– И что отсюда следует? Евротрибунал отпустит меня на поруки? Или ты пристрелишь меня прямо здесь, в магазине? Какое тебе дело, фараон, до того, что я знаю или не знаю?! Ты уже начал допрос? Вот так …
Низко над крышей пролетел вертолет, спустя минуту в зале появился фельдъегерь с пакетом. Ефимов привередливо осмотрел печати и лишь после этого вскрыл.
– Вас вызывает старший следователь Ефимов. – Он протягивает терминал, и Тиль внезапно догадывается, что для Козаса это не трубка, а все тот же «s-мерш».
– В кармане у тебя презервативы, осел. А у меня вон чего…
– Забавный случай в Московском зоопарке. Годовалый шимпанзе, сбежавший вчера из вольера…
Выбравшись из такси, он кинул в рот новую подушечку дипэкзедрина и направился к дому. От усов и парика он отказался, хотя Элен и настаивала. Из всех средств маскировки Тиль выбрал большие очки – таки…
Дежурный позволил ему отойти от стола и уже в спину крикнул: – Евгений Александрович! Тут у меня пометка… вы просили заменить масло.
– Да, это был черный «Лексус-Т.2», – сказал он в микрофон. – Память у меня профессиональная – полжизни на колесах. Вертолетам-то я не доверяю. Пусть говорят, что в воздухе аварий меньше… – Таксисту, …
Если он все же начнет трепаться, можно подставить его под несчастный случай. Это пара пустяков.
– Атаковать ресторан?.. Нет, они все делают по-тихому.
– Неизвестно. Пока она не закончилась, я бы ее не оценивал.
«Ты прочтешь письмо, не вскрывая. Потом вскроешь и прочтешь снова, глазами, чтобы убедиться. Прочтешь несколько раз, пока не выучишь письмо наизусть. Потом сожжешь.
– Я… боюсь сойти с ума, Хаген. Очень боюсь.
– Училась бы ты молчать, женщина. Весь сюрприз испортила…
– Вот что… гражданин. Выметайся-ка из Москвы. У тебя ворованные документы, но это мелочь… Похоже, есть проблемы и покрупней. Предупреждаю: в следующий раз я буду менее покладист.
Тиль вздрогнул. Внизу, под прозрачным колпаком, проплывали запруженные машинами улицы. Мягкий стрекот винта убаюкивал, – можно было подумать, что последние минуты ему пригрезились. Тиль осмотрел прав…
– Иногда. Если больше суток всухую. Тогда начиналось… всякое. Но со мной это, слава Богу, не часто.
– Что, имена совпадают? – проронил Тиль. – Не берите в голову. Случайность.
– Ого, это же прямо под нами, – заметил пилот. – Не интересуетесь? А то облетим…
«Да мне все равно, конечно. Но где он?»
Элен не сомневалась: ей звонил Альберт. Она даже увидела половину их разговора. Он тоже увидел бы, если б не убился жвачками… и если бы позвонил. Но это был не Альберт.
Элен недоуменно протянула терминал блондину.
– А?.. От какого ресторана?.. Так они… по ресторану?! Э-э-эх, Шарик!.. Ну и фантазия у тебя!
Тиль покивал и, проверив часы, облокотился на дверцу.
– Ну, Германия. Все равно нету. У вас только идеи. Одни голые идеи, а камушки – у нас. А у вас…
– Еще был Крафт из Австралии, – напомнила Элен.
– Я старший следователь Московской городской про…
Двенадцатиполосное шоссе было перегорожено – напротив щита «МОСКВА – MOSKAU – MOSCOW» громоздились бетонные блоки. В роли шлагбаумов выступали чумазые, утомленного вида броневики. «Лексус-Т.2», созда…
– Все нормально, Альберт. Я его встретила.
Четыре форварда в одном месте. Ближайшее будущее расходилось неровным веером, скошенным от Элен – в чужую сторону, в сторону Тиля Хагена. Он и вправду был сильным форвардом, она это чувствовала даже …
– Много я для тебя сделать не смогу, – печально проговорил он. – Свободным ты отсюда не выйдешь. Предоставляю тебе выбор, Хаген. Последний выбор. После ареста тебе уже ничто не поможет: приговор выне…
Неужели она это вслух сказала? Да нет же…
– …совершенно случайно, благодаря водителю такси Ларсу Ларсену. Вчера он слушал по радио итоги конкурса «Москва хлебосольная», генеральным спонсором которой выступает компания «Глобал-Транс», и… он з…
Да, начнется Полянка. Почему-то Малая. Наверно, есть и Большая…
«Я не сижу у тебя в голове, не роюсь в твоих мозгах… Но я знаю, что ты решишь. В конце концов, Тили, я вижу будущее дальше, чем ты. Я тоже кое на что способен».
Бледный окаменел. Толпа поперла вперед, мужчину толкнули в плечо, но он устоял. Тилю наконец-то удалось рассмотреть его одежду. На незнакомце был затрапезный пиджак в полоску и галстук, каких не носи…
– Хрыч одно время увлекался тотал-артом, – прокомментировал Альберт.
– Дело не в количестве. Тот, кто сюда явится, бойню устраивать не будет. Он вас просто обманет.
Тиль продолжал что-то плести – про горнолыжный курорт, про то, как ребенок сломал ногу, и они с Федей несли его до базы, – и продолжал щупать варианты. Лично ему пока ничто не угрожало, поэтому форве…
– Вы такие вопросы задаете… Дурацкие вопросы! – разозлилась женщина.
– В прошлом варианте у Демона все было спланировано и просчитано, правильно? – Тиль присел, чтобы сорвать травинку, но передумал и медленно выпрямился. – Мы заметили его тогда, когда он начал открыто…
По эстакаде продолжали нестись машины – яркие, вычурно раскрашенные «Самсунги», авангардные «Мерседесы» и консервативные «Вольво». Мимо, обдав теплым ветром, пролетел классический «Роллс». Редкие вод…
Он рассеянно почесал затылок и подошел к кофейному автомату. В прозрачном окошке шеренгой стояли сигареты. Проведя картой по сканеру и ткнув наугад, Тиль достал из лотка пачку «Юроп Х-лайтс». Следом …
– Буду, конечно. Но по-другому. Иначе… – он тронул бутылку и отодвинул ее подальше. – Иначе придется, как тебе, на колеса подсаживаться. На чем ты сейчас? Дипэкзедрин?.. Гипнотиморол?..
– У вас зато свобода, равенство и братство, – настырно продолжал Максимов. – И коммуны всякие парижские. И восстания ткачей…
Сам блондин с простреленным горлом лежал возле открытой створки. Сбегая по служебной лестнице, люди натыкались на тело и цепенели.
За окном зыкнула сирена, и Тиль открыл глаза. На черном стекле вспыхивали отсветы от мигалки – наполняли комнату фиолетовым, проворачивались по потолку бледными сполохами и таяли на стене, возле само…
– Мне тоже не ясно, – признался Тиль. – Зато теперь можно представить, как этот Прутко справился и с Полушиным, и с Козасом.
– Наблюдатель доложил, что сюда едет полиция.
– Это не мясорубка, это же целый комбайн, – произнес Тиль.
– Натреплемся еще, времени навалом. «Пока стучу – питаюсь», как говорят в местах не столь отдаленных. Сотрудничать с правоохранительными органами не отказываюсь! – весело объявил он. – Так что будем …
Она закинула ногу на ногу. Ему это явно понравилось.
– А кто здесь второй? – Он с театральным недоумением оглядел салон. – Второго я не вижу.
Расплатившись, Тиль вышел у одинокой жилой башни. Дом был самый обыкновенный: сплошное стекло и около восьмидесяти этажей – точнее из-за отсутствия стыков сказать было нельзя. Брусок черного льда, по…
– Люгер жил в Северной Америке, – обронила Элен. – Его это не спасло.
«Ты прогрессируешь, Тили. Но еще хуже то, что ты не ведаешь своего предела. Двое суток?.. Это последняя мощная развилка, и если новая будет еще крупнее… Двое суток, да?.. Я столько раз загонял тебя в…
«Когда мы встретимся, Люгер… когда я до тебя доберусь… Я возьму пилу и разрежу тебя на части. Медленно».
Элен собрала посуду и отнесла ее к приемнику. Пластиковые тарелки с шорохом провалились куда-то вниз. Автомат выдал «благодарность от Компании «Юниверс» за заботу об окружающей среде» и к благодарнос…
– С этой секунды вся СБ стоит на ушах, – пояснил он.
– Я иду, иду. Вонь какая… Что там дальше?
Тиль проверил пистолет. У самой двери Элен поймала его за рукав.
– Пока ничего, но скоро может случиться. Надеюсь, на суде мне это зачтут.
– Назовут. – Таксист пожал плечами. – Возможно. Или не назовут. Тоже возможно.
Альберт опустил глаза и долго выковыривал новую подушечку. Справившись с упаковкой, он нехотя посмотрел на Элен.
– Видно, не на Арбат поедем… – предположил тот.
– Да. Герр Бланк… И фрау Бланк… Два белых листа, заляпанных кровью.
Собирать их не было времени, форвертс проявился слишком поздно. Тиль приказал Гундарсу мчаться вниз и разгонять детей. Охранник выглянул в окно, но никаких детей там не было. То есть, в принципе, они…
Он побродил по сверкающему суматошному залу, съел жареную колбаску от «Мутер Шульц» и, когда до вылета оставалось десять минут, включил терминал Ирины.
Им все-таки удалось. Тиль до самого конца не верил, что у них получится, и не очень верил даже сейчас. Переиграть Демона… Он решился на это от безысходности. Повел с собой Элен – от отчаяния. Либо та…
– Если я захочу, будет четыре, – сказал Альберт. – Веришь мне?
– Что делать – попался! Ты, Николай, профи, ничего не скажешь. Лишнее слово – и я уже на крючке. Правильно, правильно: встречались мы с тобой. Ха, «встречались»!.. Мы же друзья! Старые добрые друзья.…
– Понятно… – Альберт кашлянул. – Ты можешь его пригласить?
– Альбертик, ты тварь. Даже всех форвардов такой ценой спасать – и то дороговато. А за тебя одного… Цена нереальная. Прикажи им убрать эту бандуру.
– При чем тут прибыль?.. Я о другом говорю, даже не о таблетке. Знание будущего может обойтись тебе слишком дорого.
– Нет, погоди, погоди! Я – Советник Президента Славянского Содружества! Мое слово много весит, иногда – очень много! Если этот Люгер управлял мною… Да он же мог все что угодно!..
Вот она. Массивная красная дверь с литой табличкой «52034». За дверью – ни звука. В коридоре по-прежнему тихо, словно все пространство залито воском.
– Мы, Леночка, не знакомы, но это поправимо.
– «Глобал-Транс», здравствуйте, – кивнула ему очередная мордашка.
– У Мартина?.. Ничего. – Альберт рассеянно потрогал себя за нос. – Две пули в голове. И ничего больше.
– Ого!.. Откуда вы знаете, что он футбол смотрит? Па-а!..
– «Селигер». – Он произнес это по-французски, так было симпатичней.
Ситцев Миша – консультирует кандидата в мэры, а в перерывах посещает очаги культуры… Любопытно.
– Постарайся не уронить, хорошо? Спускайся вниз. У выхода найдешь полицейских, они с гранатой сами разберутся… Если донесешь. Но я тебя не для этого посылаю. Передашь им… – Блондин привлек к себе пар…
Мужчина пошевелил бровями. До него не сразу дошло. Но когда все же дошло, понравилось еще больше.
– Коля!.. – Игнорируя винтовку, Тиль забродил по комнате. – Мы с Полушиным братья. Не родные, даже не двоюродные. Но – братья! Мне не нужно пялиться на него два часа, чтобы узнать или не узнать… – Он…
– Ваша основная задача – ни в коем случае не использовать форвертс, – тараторил абонент. – Воспринимайте события только… реально. Вы меня понимаете, мисс Лаур. Я надеюсь. Ведите себя адекватно.
Элен сидела за рулем, не решаясь моргнуть – впереди маячила картинка: комната, приборы, двое в креслах. Щелчок и голос.
– А ты уже заряжен, Серж, – опередил Максимова Тиль. – Ну?.. – обратился он сразу ко всем. – Пошли, или кофе допьем?
– Или пффива? – спросил Женя сам у себя. – Ннет, пфива не полезет…
А еще, конечно, отвлекали собственные мысли.
– Ну а ты, стало быть, допущен к благам. И вряд ли этим опечален.
Ошибки не было, форвертс не умел ошибаться. Вот и сейчас, этой ночью, он предупредил: нужно бежать. Куда угодно – подальше от Москвы, от всего Содружества. Здесь появилось то, против чего он бессилен…
– А-а… – Она вытрясла сигарету – хотела просто достать, но руки ходили ходуном. – Мерси.
– Жопа, – сказал он. – Леночка, прости, но это… Жопа. Полная.
Она запахнула куртку плотнее. Без толку: вода лилась и сверху, и сбоку, и как будто даже снизу. Это было похоже на автомойку. Элен предпочитала ванну.
– Завтра я буду трезвый, – заявил он куда-то в потолок.
Истерзанное тело, растекающаяся вязкая лужа, отвратительные конвульсии…
Он хотел сказать: скоро мы выстрелим. Но не сказал. Во-первых, Элен догадалась бы и сама, а во вторых… Его это не тревожило. Он почти приговорил к смерти сто шестьдесят семь человек, так какое ему де…
– Благодарю вас, Хаген, – ответил Ефимов. – Это гуманный и разумный поступок. Теперь, чтобы не подвергать себя лишнему риску, вы должный выйти сами. Здание полностью блокировано, ваши сообщники бесси…
На то, чтобы взять трубку, Альберту отвели всего пятьдесят секунд. Сергей ответил на сороковой.
Тиль выключил монитор, и швырнув пульт о стену, сдавил виски.
– А мы слышим – тут лопнуло, вроде… – проговорил какой-то мужчина, протискиваясь в холл.
– И вам спасибо, – буркнул Тиль, сбрасывая звонок.
И полицейский сразу, без предупреждения, стреляет. Под столом у него пакетный разрядник – здоровый агрегат с пятикилограммовой батареей. Тиль падает и через мгновение оказывается в бронированном кузо…
Максимов узнал его сразу. Как ни странно.
Люгер успел вздрогнуть – больше он не успел ничего. Первая же пуля, пробившаяся сквозь броню, угодила ему в грудь и вышла ровно по центру. Из спины выплеснулось что-то тяжелое и рваное. Люгер начал в…
– Во, ты и сама не знаешь. Был бы я француз – я бы знал.
У Славы-Вовы-Жени, оказывается, были серьезные намерения… Они возникли сразу: еще не встретив девушку, он уже знал, что их брак будет удачным. И настроился на результат, забыв, что до финиша нужно до…
– Отлично. – Он натянуто улыбнулся. – Таблетка будет в ближайшее время.
Встречный «Мерседес» ни с того ни с сего мигнул фарами. Тащившийся за ним разбитый «Форд» капризно бибикнул.
– Ой… Я вот подумала… На въезде в Москву меня остановил инспектор. Проверка документов, разные формальности…
И еще интересней, насколько это соответствует действительности.
– А то сам не знаешь. – Она задумалась, припоминая дорогу, и направила «Лексус» к центру.
– А сколько их было в том ресторане? Полторы сотни. Простых людей. Приговоренных.
– Кто-то решил их подстегнуть… – предположила Элен.
Тиль распахнул дверь и спрыгнул на площадку. Пока Элен сообразила, что это не шутка, он успел пройти метров двадцать. Она догнала его только у дороги.
– Ира, я запрещаю… Нет. Ты можешь сходить с ума и отращивать жабры. И даже хвост. Но Марту в это не втягивай… Ах, уже оделись? Превосходно. Раздевайтесь… Нет! – рявкнул он. – Потому что потому! Все я…
Тиль осторожно вылез из-под одеяла. Сверху слышалось легкое дыхание кондиционера, на кровати так же легко дышала вчерашняя подружка. Почему вчерашняя?.. Потому, что сегодня будет не до женщин.
Подняв голову, мужчина отогнул поля шляпы так, чтобы вода сливалась за спину, и почесал белую клокастую бороду. Затем сошел с тротуара и встал посреди дороги. Встречные полосы были свободны, и Элен н…
– Значит, не приехали, получается, а прилетели, – проговорил он, выворачивая руль. – Надо будет посмотреть. Все никак не успеваю…
Новости сменились рекламой, и Тиль махнул пультом. Опять городская хроника, но уже без жути, сплошной позитив: скоро выборы мэра…
«Гипнотиморол – не наркотик, Тили, а то, что ты видел, – не галлюцинация. Как ты можешь оценить то место? Что ты о нем думаешь?»
Он подошел к эскалатору и прикоснулся к бегущему поручню.
– Что вам угодно? – донеслось откуда-то издалека.
«Никак не могу, ничего не думаю. Не нужно было жрать столько транков… А!.. Какая мне разница?»
Альберт держал пластиковую коробку, из которой пахло копченым мясом.
– И теперь мы ни в чем не участвуем, все идет само.
В кабинет ввалился белобрысый новичок Гундарс. Остальные телохранители, свыкшиеся с отсутствием какой-либо угрозы, бродили по этажам и любезничали с девушками.
– Руки на крышу, ноги врозь, – сказал полицейский громко, но ласково.
Тиль набрал воздуха и, задержав, медленно выдохнул.
– А я тут, кстать… Во… – он кивнул на одну из дверей. – Пррыглашаю!
Бледный внимательно посмотрел на чек и так же внимательно – на женщину. Он не сделал ничего особенного. Выпростал из рукава узловатые пальцы и медленно огладил свой нелепый галстук. Потом легонько ко…
– Программа тридцать пять, звук семь! – выпалил он, вбегая в холл. – Это из Лондона.
– Иди к вертолету, я догоню, – сказал Тиль.
– Сейчас я тебя котлетами угощу. Ты таких не ел.
– Вниз, вниз! На крышу, на дорогу!! Вы понимаете?.. – Он судорожно повернулся к Тилю с Элен. – Мы в воздухе… мы же в воздухе! Одна поломка!.. любая мелочь! Тут не спасешься, все наши варианты – башко…
«Уговорил: минута – твоя. Лишняя минута жизни. Дарю».
«Ты отсюда вышел, Тили. Из этого варианта. И что в итоге? Он живет дальше – без тебя. Хотя ты в нем по-прежнему существуешь. Но и это не главное. Альберт прикажет дать залп, и Тиль Хаген, сидящий зде…
– Ботинки у тебя хорошие. А мне даже на водку не хватает. – Он поскреб худую шею и хлопнул ладонью по столу. – Ладно. Ехать надо.
– Это слишком просто, тут и форвардом быть не нужно. Дозвониться до Козаса нам не позволят.
– Ты представляешь, что завтра начнется? – спросила Элен.
Это кем-то просчитано. Хорошо спланировано и хорошо сработано, начиная с появления «Хаммера» – смутившего, но не напугавшего, – и заканчивая тем, что… он уже притормаживает у магазина. Сзади к нему п…
Блондин не приедет. Но кое-кто появится. Скоро.
– Типичное славянское свинство, – высказалась Элен, также глядя на Тиля.
Когда до крыльца оставалось несколько метров, в здании что-то ухнуло. Шум донесся из глубины, снаружи было по-прежнему тихо. Вздрогнули стекла на первом этаже, качнулась вывеска с розовой нетрезвой с…
– Здравствуйте. Ордер на Ульриха Козаса. Двадцать четыре часа.
– Пушка, – рассеянно повторил он. – У тебя же пушка… А я…
– Я! – зло ответил Тиль. – Потому и говорю, что знаю.
– Адрес у вас в терминале. Михаэль Ситцев, через пятнадцать часов. Точнее, уже четырнадцать с половиной. В Москве он со вчерашнего дня, но освоился сверх всякой меры. Боюсь, господин Ситцев и сам не …
– Ты еще не сел? – крикнул Тиль. – Тебе что велено?!
– Да, да, Лиза, иди. До завтра… Нет, до пятницы, раньше ты не понадобишься.
Тиль с печалью смотрел на улицу. Внизу мелькали вспышки – в каждом кадре оставались обломки вертолета, перепуганные дети и белобрысый мужик с черной «Береттой», завороженно глядящий на окна своего ше…
– Ну а где же… Два года назад, в конце лета, они меня и взяли. Я, вообще-то, собиралась в «Юни» устроиться, но подвернулся «Глобал». А какая мне разница?.. – Она потянулась с сигаретой к чашке, но не…
Элен опять закурила и прислушалась. Бригада ремонтников застряла всерьез.
Алекс Насич использовал неудобный термин «фронтсайтинг», Федор Полушин называл это по-немецки скупо: «форвертс». И то и другое казалось правильным, но Насич уже погиб… Иногда Тиль специально старался…
Домой он не поехал. Гнал машину, пока не сели батареи. Рядом была станция зарядки, но автомат принимал только карточки, и дальше Тиль шел пешком. Потом ему попалось такси, потом вертолет, потом снова…
– Видно, видно. Сплошная мелодрама: взявшись за руки, идут на рассвет. Долго и счастливо.
– Да-а-а?! – Элен снова удивилась. Натурально или не очень – она не знала. Удивилась, как смогла. – Кому же он помешал? За что его?..
Прикурив, она встала у окна. Внизу по улице ползла разноцветная людская каша, на углу содрогался от ветра гигантский плакат «Глобал-Медиа», рядом, тоже покачиваясь, переливалась вывеска «Юни-Лайн». В…
– Далек хотя бы потому, – монотонно продолжал Альберт, – что знаю, кто их убил.
Осторожно, осторожно… Подниматься по лестнице было муторно, зато безопасно. Теперь наоборот: идти по прямой легко, но в любой момент может кто-нибудь появиться. Порядочные люди спят, да не все же люд…
– Миша, пойдем отсюда, – оборвала его Элен.
Женщины взвизгнули. Патрульный стиснул зубы и вытащил служебный терминал. «Скорая» приехала быстро. Труп лежал на спине, из-под затылка растекалась черная лужа.
– Нет, это не ошибка, – она вытряхнула из пачки сигарету и закурила. – Не ошибка, нет… Как он мог принять ее за меня?!
– Картой можно пользоваться неделю – если я буду на свободе. Как только я окажусь в полиции, счет заблокируют. Твой выбор…
– Все что угодно! Раздевайся! Бей стекла в машинах! Я все оплачу. Все что угодно!!
– Сейчас будет залп, – отрешенно произнесла Элен. – Восемь ракет… Альберт не остановится ни перед чем.
– Тили, ты чего раскис? У нас мало времени. Этот пулемет… гаубица, наверно, тише стреляет.
– И хрен бы с ним, – брякнул Сергей. – И со всеми вашими биржами – тоже.
– Ооо! Самое интересное ты и пропустил! – ехидно произнесла Элен.
– Смешной ты… – Максимов быстро покончил с мидиями и, разломив булку, утер хлебом губы. – Сделки с Демонами счастья не приносят, это люди давно выяснили. Ты б хоть книжки какие-нибудь почитал…
– Не терять времени. – Он вытащил из-за спины пистолет и сунул его слева под куртку. – Сначала идешь ты, потом Элен. Будут узнавать – реагируй, но не сияй. Пусть шушукаются, Советник Президента имеет…
– Ага… Спасти… – усмехнулся Альберт. – Каким образом? Объектив над дверью никого еще не спасал. Компании нужен только портрет. Меня волнует моя жизнь, Компанию даже это не волнует. Им безразлично, ск…
Он ощутил, как в крови что-то горит, как форвертс – его родной, собственный дар – сжирает транквилизатор и, становясь неуправляемым, прорезается все дальше, множится безмозглой и непобедимой опухолью…
– Фью-у-у!.. Ты ведь, считай, и не форвард. Слушай, где же ты так пристроился-то? Со своими… не слишком выдающимися способностями… если у тебя вся московская полиция в прикупе. Кстати, они-то тебе по…
Сергей сидел за пустым столом, вероятно – по привычке. Голый пластиковый прямоугольник на шатких ножках был грязен, как и все вокруг. На полу что-то хрустело, под пыльном окном стояла шеренга пинтовы…
– Необычный преступник, совершивший необычное преступление, – подхватил голос за кадром. – Во время перестрелки были ранены двое сотрудников полиции, один находится в критическом состоянии. Необходим…
– Ну что, угомонился? – Она откинула нож подальше и присела на корточки. – До Малой Полянки-то мы с тобой так и не доехали…
– У тебя был учитель, – тихо сказала Элен. – У меня учителя не было. Я светилась еще со школы, но там никто не понимал, что это такое. Говорили – удачливая. Везучая. Счастливая, говорили. Я и сама то…
– Фонарей у нас нет… – озабоченно промолвил он, выставляя руки.
– Здравствуй, Хаген, – монотонно произнес Альберт.
Какого черта он тормозит? Ни жены, ни любовницы – квартира свободна. А камера сейчас свалился.
– Целый мир – на двоих. Это не мало, Элен. Этого достаточно.
– Мой портрет тоже достать легко, – возразила Элен. – В том же «Глобал». Раз уж они сотрудничают…
– «Нашу»?! – опомнилась Элен. – Нашу… прапрабабушку? Ты имеешь в виду…
– Да, мисс Лаур, это мы понимаем. Но я не могу обещать заранее, поскольку… и вы это тоже понимаете… мне пока неизвестно, чего вы требуете.
– Нет, конечно. Тебя, Леночка, отзывают из командировки, но звонка от начальства ты не дождешься. За тобой послали. Компании очень нужны твои мозги.
– Что ты можешь насоветовать со своим форвертс? Один день!.. Какой от тебя прок?
– Чем запивать будете? – Продавщица зевнула. – Пиво?.. Коктейль?..
Тиль увидел, как открывается дверь, – до этого момента оставалось несколько секунд.
Около пяти минут. Потом панель провиснет, и камера, свалившись, откатится в тень, за фикус. Утром ее найдет уборщик, лохматый верзила в джинсовом комбинезоне. Он кинет черный карандаш в ведро, но пре…
– Как зовут вашу жену? Стоп. Ее зовут Ирина. Дочку – Марта. Свяжитесь с ними, они еще не вышли. Свяжитесь, Николай Васильевич. Ирина не простит себя до конца дней, и вы тоже не простите – ни ее, ни с…
– Мой. – Элен прикусила губу и нерешительно посмотрела на Тиля. Тот пожал плечами.
…тут же сиганул обратно за диван. На дверной коробке с сухим стуком встопорщилась щепка.
Щеки у Козаса мгновенно посерели и ввалились. Бледные губы дрогнули, но сказать он ничего не смог. В глазах у него метался ужас – похоже, он никогда еще не подпускал к себе смерть так близко.
«Кто-то предупредил фараонов. Слишком быстро они здесь оказались».
– Я позвоню Альберту, – быстро говорит девушка. – Он тут командует, и…
Отойдя от машины, Элен вызвала сервисную службу, потом закурила и свесилась через стальную трубу ограждения. Пешеходная дорожка была пуста – на верхнем ярусе, ржаво повизгивая, скользили подвесные тр…
Она вытащила трубку и мысленно помолилась.
У Элен тренькнул терминал, и она вздрогнула.
– Что нельзя? – печально спросила она. – А ты сам сколько народу убил?
«Прочтешь несколько раз, пока не выучишь письмо наизусть»…
– Действительно прагматик… Но мы же с тобой родственники.
– Но до вечера еще далеко… Или он опять перенесет?
В кабинет влетела ошарашенная секретарша.
– Свинину, говядину… М-мать!.. Не посмотрел. Спасибо.
– Немного о себе, мисс Лаур, – проворковал ведущий. – Откуда вы? Чем занимаетесь? Ваше хобби?..
– Да. – Тиль, не дослушав, набрал другой номер.
Тиль зажал уши, но голос от этого стал лишь отчетливей. Последняя доза дипэкзедрина давно перестала действовать, и Демон уже не вламывался к Тилю в сознание, он просто входил – легко и свободно.
– Только что сидели в твоем «Вольво», да?.. Недалеко от «Поросячьего визга». Да, Николай?.. Нет. Мы могли бы там сидеть – если бы тот вариант реализовался.
– Не потребуется. Там работы на пять минут.
– Нет, это моя бабушка, – процедил он. – Что вам угодно? Трактор в небе ваш? Уберите его отсюда!
– Я все больше убеждаюсь в твоем безумии… брат. Что ты мне доказываешь? И главное – зачем ты мне что-то доказываешь? Меня везут в пересылку. Оттуда – на Запад. Там мне в скором времени срежут воротни…
Тот стоял вполоборота и неторопливо, маленькими глотками, пил воду.
– Есть доброжелатели, есть… – Ефимов медленно переместился в сторону, к тележкам. – Будь добр, отойди от двери.
В принципе, она уже могла уйти. Камера благополучно откатилась к стене – без свидетелей. Приладить ее обратно, снова ненадолго, отчитаться перед начальством и смыться.
Элен не представляла, где сейчас Михаэль – все еще в здании, или уже на улице, – но она чувствовала, что он жив. Отпущенный ему срок давно прошел, а Ситцев не умер, и значит…
Они попали в холл со множеством закоулков, парой заваренных ворот и лифтами, склеенными длинной желтой лентой. Людей было много – в костюмах, в рабочих комбинезонах и в фирменных майках. Все куда-то …
– Только что убит. На стоянке возле дома. Опергруппа выехала.
– Альберт… – Элен поднесла к уху трубку. – Ты в своем уме?! Знаешь, сколько там народу?
– Мисс Лаур, – задребезжало в ухе, – слушайте наши инструкции…
Тиль недоуменно посмотрел на свои ладони. «Цепь случайностей»… Это он уже слышал, совсем недавно…
– Уже тридцать два, – произнес блондин и поднял оба «ангуса». – Левый или правый? А, все равно…
– Время истекло! – Тиль вышел из ванной и, взяв куртку, достал пистолет. – Я совершенно…
– Во-во! Совершенно безумная история! Ты мне пытался доказать про какие-то ракеты… бред!
– Мы все избранные, Леночка. Это так. Но только не для него.
– Не успела, – упрямо повторяет она. – Вы же говорили, что я могу не успеть? Вот я и не успела. Вы позвонили слишком поздно, там уже была полиция.
– А вот будет смешно, если он опять позвонит!
За ближней дверью бормотал монитор – жильцы смотрели ночной выпуск новостей. Из соседней квартиры тоже неслись какие-то звуки, – Элен не прислушивалась. Эти не выйдут, она чувствовала. Вот лифты ее с…
– Замечательно, – сказали в динамике. – Можете уходить.
– Не знаю… не знаю… – бубнил Тиль, мотаясь между стенным монитором и огромным аквариумом. Полушин любил рыбок. Федя Полушин маниакально любил своих рыбок. Теперь они сдохнут. Попросить фараона, чтобы…
– Может, я поеду? – молвила Элен. – Ваш простатит – ваши проблемы. А у меня дела в городе.
Последствия одного из вариантов. Какого именно – Тиль не знал и сам.
– Мы нашли его, Альберт Яковлевич. Иеремия Люгер в отеле «Колумб», и он уже никуда не денется.
Тиль пошевелил руками и оценил великодушие Ефимова: несильно затянутая цепь позволяла сесть. С другим сопровождающим он ехал бы лежа, как овощ.
Элен, скривившись, отвернулась к окну. «Хаммер» сделал круг и снова проезжал мимо мехового магазина. Полицейский минивэн катился сзади.
«Рухнешь, Хаген, – заверил Демон. – И не на десять, а навсегда. Поворачивай, пока не поздно. Это добрый совет».
– В ближайшее время итоги конкурса «Москва хлебосольная» будут объявлены, но уже сейчас принимаются ставки на гостя под номером… Двести миллионов! Появится ли он до конца года? Интрига нарастает! Бла…
– Говорил. Иеремия говорил. Раньше. Теперь – нет.
Он не будет возражать. Как ни странно… Если она уберется, он за ней не пойдет. Еще немного попудрит мозги продавщицам и откланяется.
Девушка во сне улыбалась. Как ее там?.. Ирина Кравец. Он еле вспомнил имя, словно прошел эти двое суток сам, физически. Да можно сказать, что и прошел…
– Вот! – воскликнул Ефимов. – Вот это меня и убивает! Ведь мы… мы с тобой… – Он потерянно взглянул на часы.
– Я тоже так подумала. Тогда, в «Поросячьем визге»… в какой-то момент. Но я ведь и раньше с ним сталкивалась…
– Ты оскорбляешь не только московскую прокуратуру, но и…
Тиль попробовал сосредоточиться. Снова без толку: где-то рядом были еще три форварда, – это все, что он понял.
Из ресторана показалось человек пятнадцать. Первой шла немолодая женщина в темно-синем вечернем платье.
«Не скажу, а то сюрприза не получится. Но ты будешь удивлен».
– «Тринадцать ноль семь», немедленно сесть!
– Почему бы нет?.. – Тиль оглядел высокие кроны. – Красота! Лучшего места не найти.
Все прочее, включая собственную жизнь, он будто бы не воспринимал всерьез. Как он планировал отсюда выйти, Элен тоже было неведомо. Он не мог не знать о снайперах и о ракетной установке. Если только …
В Варшаву Тиль прибыл уже с пустыми карманами. Он мог бы сдаться, – например, снять номер в отеле на свое имя. Максимум через сутки к нему постучался бы незнакомец и сделал бы такое предложение, от к…
– Пора и мне зарядиться, – сказал Альберт.
– Конечно… Благодарю вас. Никаких проблем, просто я привык, что отсюда не заходят…
– Тряпки можно доверить мне, – произнесла Элен.
Полицейский выразительно кашлянул и устроился в кресле у двери. Козас глянул на него с ненавистью и опрокинул в себя остатки коньяка.
– Почему не сто? – буркнула Элен. – Раз уж я стомиллионная…
– Мартин Крафт? Да, по нему был такой же звонок. Но убийства Полушина и Козаса планировались на ночное время, и мы могли ожидать, что к ним кто-то придет домой. А Крафта застрелили час назад. На улиц…
– Живая пока?.. Рад за тебя. Хагена позови-ка, – сказал он буднично.
– Белый?.. Мне бы чуть потемнее. Я хотела черный, вообще-то.
– «Это» – сверху счетчика, – сказал Тиль, припечатывая банкноту к приборной панели.
Он вытащил из кармана трескучую упаковку и, повертев ее в руках, спрятал обратно: без транквилизаторов было плохо, но и с ними – нехорошо.
Транквилизатор подействовал мгновенно: Тиль уже не видел, куда его везут, – к больнице или в полицейский участок. Рубежи обозримого будущего схлопнулись к точке настоящего, зато теперь, заглушив себя…
– Через десять минут мы бы вас уже не выцарапали, – сообщил полковник. – Ефимов, эта землеройка, доставил бы вас в изолятор, а там и пресса, и все на свете. Хаген же, собственной персоной…
Альберт собрался уже ответить, но вдруг опомнился и начал судорожно ощупывать одежду. В брюках нашлась пустая упаковка, он скомкал ее в ладони и занервничал еще сильней. В нагрудном кармане скрипнул …
– Ну-у… Ну я даже… Но если это так… если у тебя такие… хы!.. желания…
Кандалы почти не мешали. Ефимов что-то кому-то шепнул, и Тиля приковали к полу гуманно, оставив пару сантиметров для вдоха-выдоха. Шоковый ошейник и вовсе не надели – наверняка нарушили кучу инструкц…
– Я запомнил, – кивнул Максимов. – Валите. Быстрее!
«…в московском небе… крупнейшая за последние семь лет…»
– Всяких. Ученые надеялись, что какие-то качества проявятся хоть в потомстве. Особей еще в центре активно скрещивали…
– Отсюда заезжают, – нетерпеливо произнес Тиль. – Но мне так удобней.
– Варианты есть. – Тиль погладил макушку. – Полковник, мне понадобится оружие.
– Я наводил справки. Сравнивал. Сам знаю, что это невозможно. Я на себя и не рассчитывал. Провел небольшое расследование… В общем, я разыскал свидетелей. – Ефимов перешел на свистящий шепот. – Нескол…
– Поэтому нас сюда и тянет. Я тоже не здесь родился. Местными были только Полушин и некто Серж Максимов. Но сейчас в Москве гораздо больше.
– Готовьте «Штурм», – сказал он капитану.
Элен подняла пистолет и сделала в полицейском плаще новую дырку, ближе к сердцу. Мужчина дернулся и уронил голову, как будто пуля перебила в нем арматурину.
Элен бросила окурок и сощурилась на облако. Только что она ничего не видела. Впереди была лишь дорога, дорога и дорога, а по приезду – неприятный разговор с начальством. Заметив, что индикатор тахоме…
Какое-то время «Лексус» катился по инерции, но из-за встречного ветра ее хватило ненадолго. Элен прижалась к фальшборту и раздраженно дернула ручник.
Тиль так и не понял, что же сегодня началось. Но он уже знал, что закончится это быстро.
Ефимов, разминая затекшие ноги, прошелся по комнате.
Бродяга все так же пасся у помойки, однако чем ближе она подъезжала, тем яснее видела, что к мусору он не притрагивается. Сложив руки за спиной, он расхаживал вокруг баков, будто охранял их, – вкупе …
– За Сибирь я уже расплатился, – сообщил Тиль.
Тиль вдруг щелкнул пальцами и, вернувшись к монитору, набрал адрес своего студенческого блога. Сайт не обновлялся бог знает сколько времени, и его могли уже снять, но… могли ведь и оставить.
Ты не жалеешь, что заплатил самим собой? Если все вернуть назад, ты уверен, что и сейчас поступил бы так же?
– Мы же еще не познакомились… – сказал он.
Максимов был далек от джентльменства, он имел в виду следующее: «У Элен женский голос, а у меня мужской. Сойду я за Советника? Там и надо-то слов десять…»
Полицейский зачарованно моргнул, и Тиль достал из-под куртки правую, с пистолетом.
– Вижу, – отозвался снайпер. – «РГ-118». Активированная. В правой руке.
Ошибалась… Не доверять Альберту было вполне естественно, а вот не верить своему форвертс… к этому Элен все еще не могла привыкнуть.
Тиль прикрыл глаза. Ему необходимо было увидеть, о чем они поговорят со случайно выжившим Козасом. Вероятно, не о женщинах и не о футболе… Он помассировал веки и… ничего не нашел. Этот вариант больше…
Какой тут звонок? Как выглядит кнопка? Это и есть та мелочь, на которой можно попасться. Ладно, круглая. Пёс с ней: круглая, цвета слоновой кости. Но если это ошибка, если Люгер ее почему-то запомнил…
– Да!.. – ответил Ефимов. – Что случилось с вашим видео? Я ничего не вижу.
– Что тебя удивляет? Морда недостаточно зверская?
Она достала трубку и посмотрела в потолок. На сей раз жмуриться ей не пришлось: варианты были очевидны, почти осязаемы. И было их на удивление мало, всего четыре.
В скоростном лифте, компенсируя перепад давления, пшикнул компрессор. Уши все равно заложило, и Тиль подумал, что тратить средства на новое устройство не имело смысла. Прогресс ради прогресса, железк…
– Половину мы слышали, мисс Лаур, – сообщили в ухе.
– Я уже привык. – Полушин размотал шнур и, подключив, пошел к холодильнику.
– Не вытаскивали, – возразил Тиль. – Могли бы вытащить.
– Должно же это с кем-то быть: взявшись за руки – на рассвет. Почему не с нами?
– Чего ж не понять. Это все? До свидания.
– Значит, ты тоже все помнишь, Леночка… – промолвил Альберт.
– Два года. – Он плотно закрыл бутылку и поставил ее на монитор. – Два года я с этим. А ты что думал?! Так и живу…
– И давно мы занимаемся частными расследованиями? Я-то считала, что мы выпускаем пиво, мониторы, игрушки для извращенцев и… так далее.
– Э-э-э… Ваши ресурсы – это что? Где они?
В голосе наконец-то прорезалась хоть какая-то интонация – живая, человеческая.
– Все, что ты перечислил – верно, – сказал Тиль. – Но… ничего этого не было, мы выбрали другое.
– Меня-а?! Кто же меня не выпустит? Старшего следователя прокуратуры. Кто осмелится…
– А вдруг оно себя не оправдает? Если потеряешь больше, чем найдешь…
За дверью действительно стоял Альберт – в зеленых бриджах и шелковой рубашке с драконами. На предплечьях были те же драконы, и Тиль не сразу понял, где кончаются рукава и начинается тело.
– Не надо, – оборвал ее Тиль. – Давай дальше, Серж.
Элен не боялась Альберта, не боялась она и местной полиции. Она это сделала, исходя из других соображений. Так будет лучше – шепнул ей форвертс, а с ним она никогда не спорила.
– Так я… я же… – пробормотал тот, принимая деньги.
– О других мы бы сообщать не стали. Вы его вчера не видели?
– Конец лета, позапрошлый год… – пробормотал он. – Август?..
Полушин, конечно… Какой, к черту, Двушкин? Полушин, старый пень. Кому он мешал?..
– Ты, наверное, в то время уже лечился, – предположила Элен. – От Демона…
– Пожалуйста, – прошептал он, поднося к глазам карточку.
– Компания располагает реальной фотографией Хагена… И его уже ищут. – Альберт достал упаковку жвачки и, постучав ею по ладони, убрал. – Похоже, у тебя сейчас два варианта, Леночка.
– Все данные в вашем терминале, мисс Лаур. Мы на вас надеемся. Желаем удачи…
– Ты-то чего трещишь?! Алкоголики им не нужны, пей дальше!
– Не «убьют», мисс Лаур, а намереваются убить, – возразили в трубке. – Уж вы-то должны понимать разницу.
– Это и есть президентские удобства? – прошептала Элен.
Тиль и без форвертс догадывался: дальше будет то же самое. Много дерьма и много падений.
– Почему левее? Только что было «правее».
– Работа вас испортила, Николай Васильевич… Не трогайте трубку. Еще секундочку. – Увидев, что его не слушают, Тиль бросил: – Дайвинг!
– Август?.. – Элен опять закурила. – И с тех пор ты пьешь. С августа…
Они могли бы говорить еще минут десять. Тиль гнал вагончик назад – мощные арки, державшие плиты перекрытия, сливались в подобие гигантского пищевода. Электрокар, надсадно жужжа, пятился все дальше, о…
– Пилой по черепу – это никому еще не нравилось, – говорит он.
– Верю. Верю, что ты сошел с ума, дорогой родственник.
Тиль привалился к прохладной стене и пошевелил пальцами. Две рукоятки в ладонях уже не воспринимались отдельными предметами – без них руки стали бы пустыми и незаконченными. Легкий «стейджер» и углов…
Ведущий снова повернулся к камере, явив миру идеальные зубы и холеную кожу.
– Альберта? Ну, вероятно. Если в итоге его придавило, как гусеницу, вряд ли он сам это организовал. Да и слабак он, Альбертик твой.
– Да иди ты со своими гипотезами! – сказал Сергей. – Альберт! Сортир далеко у тебя?
Дальше Тиль не видел. И не особо стремился.
В гостиницу Тиль попал в начале восьмого. Элен нервно расхаживала вокруг накрытого стола.
– Персоналки сюда! – скомандовал блондин.
– Водитель грузовика выжил. Оказалось – невменяемый. Угнал машину, потому и летел на «красный»… Вообще-то, он профи. Инспектор не мог поверить, как этот сумасшедший умудрился в такси врезаться… А он …
– …два вертолета: аэротакси и частная машина, пока не опознанная. По неподтвержденным данным…
Трубка умолкла. Элен стряхнула пепел и закрыла глаза. Она попробовала ощутить эту тишину, окунуться в нее и, возможно, что-то в ней разглядеть…
– Я уже перестал, – холодно ответил он. – А ты – еще раньше меня.
– Помогает забыть, что это живые люди, и что у нас общий предок…
На приборной панели заверещал зуммер, и Тиль отвлекся. Сзади такси нагонял перехватчик.
– Вы все-таки опоздали, мисс Лаур, – с печалью констатирует абонент.
– «Несколько» – это насколько? – спросила она.
– Туда смотри! – Альберт ткнул пальцем в экран. – Звук шесть!
– Ты ведь не думаешь, что я сам его убью?
– Мы могли где-то встречаться? – спросил Ефимов. – Не могли, конечно… Но ваш голос уже тогда показался мне знакомым. И знакомым, и нет… Все дело в терминале. Вот услышал вас вживую и понял…
Он не читал ее мысли, он всего лишь опередил ее фразу. Особенно Элен умилило то, что приглашение к честности было нагло и примитивно украдено у нее же.
– Вопрос ниже пояса. – Он покатал во рту жвачку и отвернулся к реке. – На день.
– А раньше он просыпался? Я ведь тебя в варианте полным деревом застал. Потому и… того.
«У полиции те же лапы, Хаген. И для тебя они ничем не лучше».
– Послушай!.. – Элен нетерпеливо постучала кулаком по двери. – От тебя воняет, ты не сам не замечаешь? От твоих слов воняет!
– Пришли бы, – подтвердил Тиль. – Такие: «ордер на Ульриха Козаса, девять часов».
– Стало быть, тот форвертс помнят все? Странно…
– Всего хорошего, мисс Лаур. Мы надеемся, вы не опоздаете.
– Бесспорно, убийства связаны, – сказал ему заместитель генпрокурора. – Это серия. А кто у нас на первом эпизоде?.. По Полушину кто работает? Ты, Николай Василич. Тебе и раскручивать. Не горюй, помож…
– Всех, капитан. Отпустим вертолет, и… всех. Что там с гранатой? – обратился он к снайперу.
– Трубку оставь, – сказал он куда-то в сторону и, не утруждая себя повторами, выстрелил.
– Из ваших? – озаботился Максимов. – А, из на-аших!.. Да как тебе сказать…
– Для смерти? – невольно дослушав, брякнул Максимов.
– Альберт… Здесь твои люди есть? Сколько, и как я их узнаю?
– Во как… – наконец произнес Сергей, двигая к себе бутылку.
«Линия занята, ваш вызов принят в очередь… Линия занята, ваш вызов принят…»
Тиль глубоко вздохнул, ощупал голову, уже без страха, и поймал в зеркале свое отражение.
– Дорога долгая будет, – сказал Ефимов. – В городе тебя содержать опасаются, даже временно. Куришь?
– Поди разбери, где у него конец… Но поедем в гнилом «Форде». Нормальные таксисты здесь пассажиров не берут.
– Не говори ерунды. У Компании есть какой-то источник информации, и мы им воспользуемся. Если ты не хочешь, чтобы однажды Хаген пришел и к тебе.
– Вчера утром. Поэтому мы вас и отправили в Москву.
Тиль с Полушиным переглянулись и захохотали.
Клетчатая ткань взорвалась двумя темными фонтанами, и седого швырнуло о бильярдный стол.
– С дипэкзедрином алкоголь нежелателен, – предупредил Альберт.
– Вы этого не сделаете! – раздалось в трубке.
«Ну и где твоя пила, Тили? Ты грозил мне пилой, не так ли?»
– Жутко актуально, – проронил Тиль. – Еще что-нибудь есть?
По крыше и капоту, сливаясь в оглушительную дробь, колотили крупные капли. Она выключила «дворники», от этого шорох дождя стал еще громче. Несколько секунд Элен смотрела на мужчину. Потом улыбнулась.…
– Нет… – Элен всхлипнула и зажала рот ладонью.
– Покиньте автомобиль! – проорал полицейский, цапая на поясе терминал.
– Только не с форвардом, – возразила Элен.
– Думать вы должны только об одном: чтобы оттуда никто не вышел.
– Хаген! Я считаю до десяти. Потом мы будем вынуждены открыть огонь. Один!.. Два!..
«Не нервничай, я вас не трогаю. Я просто существую, и все».
– Полушин жив, – сказал он. – Это не Федор, это кто-то другой.
– В «Глобал» придерживаются иного мнения, – пробормотала Элен, закуривая.
– Естественно. Кому охота сидеть в заднице?
Верх! – предупредил форвертс. Тиль, не анализируя, сделал нырок. Пуля, пролетевшая на уровне плеч, выбила из стены бетонную крошку.
Тиль слез со стола и прошел по залу. Взял кий, пощупал, бросил на пол… Передвинул стул… Прикоснулся к стене, почувствовал ее ладонями… Втянул носом воздух… Закрыл глаза.
Однако ничего такого Ирина не знала – в новостях правду о нем не говорили.
Элен вошла в гостиную и расположилась на диване, покрытом натуральной оленьей шкурой. Безумные деньги.
Первое, что он разглядел, это кровать. Большая кровать занимала половину комнаты и сама была занята. Люгер, молодой и спортивный, делал это красиво – на красивом белье с красивой девушкой. Девятнадца…
– Какой я, к черту, специалист… Тебя как зовут, парень?
– И мы бы также воспользовались, потому что не верить своему форвертс труднее, чем не верить глазам.
– Не жила еще в таких свинарниках? – спросил Тиль.
Тиль подозревал, что и эта порция скоро нейтрализуется, а больше у него не было… Да и нельзя же глотать транквилизаторы бесконечно, нельзя кормить это, рождающееся внутри, – непонятное и агрессивное.…
– Увидишь. – Тиль взял ее за руку и потащил к двери.
Тиль извлек из-за пазухи квадратную бутыль.
Он прислонился к дверному косяку и съехал на корточки.
– А остальное?.. О, нет. Ты сумасшедший?! Нет! Хватит, Тили, хватит!..
«Хаммер» уже стоял напротив отеля. Максимов несколько раз порывался сходить за водкой, но Альберт ему не позволил, вернее, просто не дал денег. Сергей сидел злой и потерянный.
– Хоте-ел. Но не успел. Я всегда буду первый, Коля. Почему ты никак в это не поверишь?
– Демон, – кивнул Сергей. – «Избежать ошибок»! – повторил он с сарказмом и плеснул себе еще водки.
– Ищут. Почти два года ищут. И полиция, и спецслужбы, и Компании. Я надеялся, он уже сгинул, потому-то никто его и не поймает… Но вчера мы убедились, что этот свихнувшийся форвард жив-здоров. Он в Мо…
– Ты… весь наш разговор видишь? До самого конца?
– Не он себя вел, его вел кто-то другой. Ясно?
– Николай Васильевич, вашей дочери только семь лет…
– И музыка, и белый «Хаммер» с колокольчиками.
– Хороший слух, – буркнул Тиль. – Заходите.
«Вы счастливый человек. У вас все есть. Зачем вам что-то еще?»
– Но за живого тебе обещано больше, – угадал Тиль. – Кроме премии, еще и ромбик на погоны.
– Вы слышали про него. Это Федор Полушин.
– Что я должен видеть?.. А-а! Во, как. Значит, сестра, да?.. Не прокатит. Это на раз проверяется. Что и в каком кармане у меня лежит?
– Не надо, не надо, – засуетилась женщина.
– Ты бы хоть воздухом подышала, – заметил Максимов, утирая губы после очередного глотка. – Воздух-то какой!..
Она достала терминал и кинула его Тилю на колени. Тот, ничего не спрашивая, ввел ее пароль: школьное прозвище, плюс даты рождения обеих бабушек, итого – девятнадцать знаков.
– Серьга, я гляжу, у тебя складная… – сказал Максимов. – Бриллиант не фальшивый, надеюсь? Слава Богу… Наш камушек-то, якутский. В Италии таких нету!
– Нет, не понимаю! Я тебя видел! Вчера в торговом центре твое лицо мне показалось знакомым. Я начал вспоминать…
– Он… думаю, он не способен контролировать всех сразу. Он переключается. Вот сейчас он держит тебя. Возможно, еще кого-нибудь. А меня – нет.
– Я по всей Европе наследил. Куда угодно, лишь бы отсюда.
– Ты сегодня в ударе, Тили. Герр и фрау Бланк…
– Вариантов бывает несколько, – пробормотал Тиль. – Потому они и варианты. Особенно у такого даровитого, как Люгер.
– Вот, уже лучше. Предлагай, следователь.
Наткнувшись на слово «Seliger», он помедлил.
– Я что-то не очень про Козаса… Кто он такой?
– Можешь не продолжать, – кисло улыбнулся Тиль.
Он подул на пальцы и разобрал обрывки. И взвыл. Листки были пустыми.
И последнее. Иначе откуда он узнал бы возраст?..
– Это для стратегических программ. Врожденные способности, например. Форварды по заказу. Кто не желает своему ребенку легкой жизни?
– Сейчас они здесь. Я же говорил, все собираются. Зачем?.. – Он пожал плечами.
Новый хозяин «Фатума» вышел на середину и произнес что-то подобающее. Затем распахнул кожаную папку, и достав огромный, в подарочном исполнении, чек, поднял его высоко над головой.
Вскоре на улице появились машины и мотоциклы, а количество светлых окон заметно выросло, как будто Элен пересекла часовой пояс.
Терминалы полетели к стойке. При первой же возможности народ бросится их собирать и звонить в полицию, – это понимала Элен, это понимал и блондин, но его заботило что-то другое.
– Гостиница. Любая. Не выше трех звездочек.
Тиль добрел до ванной и сунулся под ледяной душ. Изумление иссякло, недоверие выдохлось, и он остался наедине с фактом: кто-то начал контролировать его форвертс.
«Ты часто обо мне думаешь, – раздалось в мозгу. – Не скрою, это приятно».
– Сейчас для тебя важнее другое. Улица Островитянова, дом двести двадцать шесть, апартаменты 400-В. Ульрих Козас. Номер мой не сканируй, трубка инфинитивная.
У квартиры Козаса какой-то жилистый типчик в черном халате ковырялся с фикусом.
– Давай обойдемся… – Она посмотрела на часы.
Больше всего Полушин хотел быть обычным. Он ненавидел свой дар и глушил его транквилизаторами, пока не превратил себя в инвалида, а форвертс – в банальную интуицию. Он и так почти убил себя. Но почем…
– Договаривай, – буркнул Тиль, – ясновидящих нету. Ты как? – обратился он к Сергею.
– «Мы»?.. – Тиль прищурился. – Ах, да… Если для тебя дом с людьми взорвать не проблема…
– Еще лет пятнадцать назад, – добавила Элен.
– Еще тридцать секунд! – гаркнул из-за двери Тиль. – Потом убью обоих!
Кое-как поднявшись, Тиль пошел в ванную, но по дороге свернул к дивану.
Альберт взял с подоконника трубку и на ощупь набрал номер.
– Да-а… – Сергей бестолково помыкался по комнате. – Ты это… при деньгах? А то бы… Федя-то… Как же, а?..
– Просто – Тили. Тиль Хаген, для кого – брат, для кого – преступник, для кого – мясо подопытное.
– Вот как оно, значит, выглядит, – мрачно проговорил Тиль, стирая запись. – «Ордер»… «Здравствуйте»…
– Во мне этой крови процентов девяносто, не больше. Ерунда.
– Господин Юхневич, ваш билет стоит двести сорок четыре евро, девяносто пять центов, плюс двенадцать евро за страховку. По прибытии в Москву не забудьте, пожалуйста, перевести часы. Мы рады приветств…
Поймав момент, Тиль уперся пятками в темное стекло и энергично кивнул. Со лба, ударив по переносице, съехала панель активной оптики. Пистолеты Тиль так и не выпустил – он должен был ощущать рукоятки …
– Почему наш? – с обидой произнес водитель. – Он и ваш тоже. Он общий.
– Спасут, не боись… В следующий раз повыше заберешься.
– Похоже на то. Хотя необходимости в этом не было. Компании и без того активны – настолько, что не замечать их вывертов уже нельзя.
Тиль цыкнул и коротко взглянул на тумбочку. А когда вновь повернулся…