Все цитаты из книги «Твоя половина мира»
«Не мешай… – звучало в голове. – Не мешай мне, и обойдешься малой кровью…»
– И музыка, и белый «Хаммер» с колокольчиками.
– Группу не вызывай, все равно не успеют, – сказал Тиль. – Врачей бы сюда… Но столько бригад никто не пришлет. Пока не будет факта.
Сбросив газ, она прижала «Лексус» к тротуару. Светофоры на пустом перекрестке бестолково мигали желтым. На улице почти рассвело, но людей еще не было, лишь впереди, через два квартала, угадывалось ше…
Тиль постоял у синего «Ауди» и, хлопнув себя по лбу, скорым шагом направился к лифту. Дежурный покосился в его сторону, но к шлагбауму подъехала новая машина, и его опять отвлекли.
Тиль привалился к прохладной стене и пошевелил пальцами. Две рукоятки в ладонях уже не воспринимались отдельными предметами – без них руки стали бы пустыми и незаконченными. Легкий «стейджер» и углов…
– У меня есть «ангус», а у тебя три секунды, чтобы расплатиться и незаметно отсюда выползти.
Улыбайся, – приказал он себе. – В своей плебейской куртке сойдешь за обкуренного арабского туриста. Два дня не брился, это кстати. Голубых глаз в темноте не разглядят.
– Вот, уже лучше. Предлагай, следователь.
– Главное, чтобы вас устраивало. – Ефимов подвинул пепельницу и, понюхав щепотку пепла, удовлетворенно покивал. – Это был Рихард Мэйн?..
– Я по всей Европе наследил. Куда угодно, лишь бы отсюда.
«Но тебе было нужно, чтобы это произошло здесь… Провести два года в бегах, и в итоге оказаться в Москве, в самом удобном для тебя месте…»
– Не знаю, не знаю, – пробормотал Сергей. – Какой-то мужик…
– Я не могу тебе объяснить… но у меня чутье… на будущее. На все, что со мной и вокруг меня случится. Подожди!.. – Он уловил перемену в ее настроении, но истолковал это по-своему. – Не торопись, Лена,…
Молодой, спортивный. Блондин. Года двадцать два – двадцать четыре, ее ровесник. И, похоже, опять родственник. Не многовато?..
– А что для тебя «приличное»? Ты ногти когда стриг? Или ты ими закусываешь? Ничего приличней мусорного бачка тебе и не доверят.
Женщина раскрыла глаза шире и, пронзительно взвизгнув, повалилась в чьи-то объятия.
– Имею. Мы все родственники, да. Псих оказался плодовитым, но прапрабабуля… гм… плоды его страсти… полагаю, не долгой, минуты на полторы, а то и меньше… зачем-то оставила в себе.
– Стало быть, тот форвертс помнят все? Странно…
Тиль цыкнул и коротко взглянул на тумбочку. А когда вновь повернулся…
– «Тринадцать ноль семь», немедленно сесть!
– Ничего нового, все по-прежнему: торгую сборной мебелью – школы, муниципальные больницы… По мелочам, Федя, по мелочам. На днях опять убытки случились. Двести тыщ коту под хвост.
– Давай обойдемся… – Она посмотрела на часы.
Тиль с Полушиным переглянулись и захохотали.
«Леночка»… Боже, он говорит, как тот ублюдок из «Хаммера».
– Жутко актуально, – проронил Тиль. – Еще что-нибудь есть?
Больше всего Полушин хотел быть обычным. Он ненавидел свой дар и глушил его транквилизаторами, пока не превратил себя в инвалида, а форвертс – в банальную интуицию. Он и так почти убил себя. Но почем…
– Полушин жив, – сказал он. – Это не Федор, это кто-то другой.
– Я?.. Я подставил?! – воскликнул Тиль. – О чем я тебя предупреждал?.. О карманной краже?! О взломе банкомата?! Я сообщил тебе об убийстве! Назвал адрес, назвал жертву… Что тебе еще надо?! – Он перев…
– Да-а… – Сергей бестолково помыкался по комнате. – Ты это… при деньгах? А то бы… Федя-то… Как же, а?..
– Договаривай, – буркнул Тиль, – ясновидящих нету. Ты как? – обратился он к Сергею.
– Я позвоню Альберту, – быстро говорит девушка. – Он тут командует, и…
– Идиотизм! – Он смял чашку и швырнул ее на стол. – Наверно, ты все-таки права… Ответственность. Может быть, Федя из-за этого себя изуродовал… Кто знает, что получится из следующего поколения, из пят…
– Спасут, не боись… В следующий раз повыше заберешься.
…тут же сиганул обратно за диван. На дверной коробке с сухим стуком встопорщилась щепка.
– Куда ж я из Москвы-то? – вскинулся Альберт. – Мне что, службу оставить? Снова идти казино чистить или в гадалки наниматься?!
– Немного о себе, мисс Лаур, – проворковал ведущий. – Откуда вы? Чем занимаетесь? Ваше хобби?..
Элен, выбравшись из машины, тут же закурила.
– Зачем же ему убивать форвардов? – спросила Элен. – С одной стороны он стремится превратить в форвардов все население, с другой – убивает тех, кто обладает даром от природы…
Отойдя от машины, Элен вызвала сервисную службу, потом закурила и свесилась через стальную трубу ограждения. Пешеходная дорожка была пуста – на верхнем ярусе, ржаво повизгивая, скользили подвесные тр…
– Здравствуйте. Ордер на Михаэля Ситцева. Пятнадцать часов… – Молчание. – Мисс Лаур, вы удовлетворены?
Тиль добрел до ванной и сунулся под ледяной душ. Изумление иссякло, недоверие выдохлось, и он остался наедине с фактом: кто-то начал контролировать его форвертс.
Охранник подошел к бару и налил себе минералки.
– Я не поняла… Ты что-то увидел, Тили? Ты жуешь свою дрянь, или нет?
Девушка, почувствовав его внимание, моргнула закрытыми глазами.
– Жив, – улыбнулась Элен. – Я очень рада.
У квартиры Козаса какой-то жилистый типчик в черном халате ковырялся с фикусом.
Последняя доза дипэкзедрина, толком не включившись, начала отпускать, и Тиль с каждой секундой видел все дальше.
– Но уже после… – мрачно произнесла Элен.
В принципе, она уже могла уйти. Камера благополучно откатилась к стене – без свидетелей. Приладить ее обратно, снова ненадолго, отчитаться перед начальством и смыться.
– Я уверен только в одном. – Тиль обнял Элен и погладил ее по щеке. – Времени на перезарядку у нас не будет.
Снизу ударил ветер, в ушах упруго засвистело. Форвертс, как объевшийся котяра, сладко мурлыкал: «все, все, тебя вытащили», но сердце замерло и опомнилось лишь спустя пару секунд, когда рванул натянув…
– Здравствуй, Серж, – сдержанно ответил он.
– Мы знаем одно: ему угодно уничтожить наше поколение, – проговорил Максимов. – И он это сделает, мы с ним не справимся. Мы не спасемся…
Тиль недоуменно посмотрел на свои ладони. «Цепь случайностей»… Это он уже слышал, совсем недавно…
– Во-во! Совершенно безумная история! Ты мне пытался доказать про какие-то ракеты… бред!
– Альберт… – Элен поднесла к уху трубку. – Ты в своем уме?! Знаешь, сколько там народу?
– Мы все избранные, Леночка. Это так. Но только не для него.
– Я не из вашей области, – ответила Элен.
– Уже тридцать два, – произнес блондин и поднял оба «ангуса». – Левый или правый? А, все равно…
– Не успела, – упрямо повторяет она. – Вы же говорили, что я могу не успеть? Вот я и не успела. Вы позвонили слишком поздно, там уже была полиция.
– В том форвертс, который мы все помним, тебя купили люди из «Глобал». А сестра наша где работает?
За ближней дверью бормотал монитор – жильцы смотрели ночной выпуск новостей. Из соседней квартиры тоже неслись какие-то звуки, – Элен не прислушивалась. Эти не выйдут, она чувствовала. Вот лифты ее с…
Последствия одного из вариантов. Какого именно – Тиль не знал и сам.
– …продолжаются поиски опасного преступника…
– И тем лучше… – повторила за ним Элен, – …для тебя?
– Тебе жалко пятерку… Ради Феди Полушина, ради светлой па…
Тиль отстегнул карабин и слез с подоконника. В соседней комнате раздался мягкий удар.
– Мисс Лаур, – задребезжало в ухе, – слушайте наши инструкции…
– В ближайшее время итоги конкурса «Москва хлебосольная» будут объявлены, но уже сейчас принимаются ставки на гостя под номером… Двести миллионов! Появится ли он до конца года? Интрига нарастает! Бла…
Оттолкнувшись от порожка, Тиль побежал по коридору.
– Твой Полушин был слепой, как крот! – заявил Козас. – А я – нет, – добавил он умиротворенно.
– Ага. Позволил тебе, козлу, в меня плюнуть.
Элен сдвинула панель подвесного потолка, и сверху посыпалась тяжелая пыль.
Из ресторана показалось человек пятнадцать. Первой шла немолодая женщина в темно-синем вечернем платье.
– Что нельзя? – печально спросила она. – А ты сам сколько народу убил?
Элен стрельнула окурком в щербатую скульптуру и приблизилась к Тилю.
– Да не тряситесь вы! – прикрикнул блондин. – Это лестница на крышу. Там я вас и покину.
– Мой. – Элен прикусила губу и нерешительно посмотрела на Тиля. Тот пожал плечами.
– Я и не знаю. В смысле – не знаю наверняка. Но так должно быть, это закон. Торговые войны…
Она вытащила трубку и мысленно помолилась.
– Разберемся. Чужие документы – достаточный повод для ареста. Я рассчитываю на ваше благоразумие…
Тиль попробовал сосредоточиться. Снова без толку: где-то рядом были еще три форварда, – это все, что он понял.
Тиль догадывался, что на прямое нападение Демон не отважится, да и нужды в этом не было: до сих пор он убивал чужими руками, и у него – до сих пор – прекрасно получалось. Сам Демон даже не прятался, …
– Может, я поеду? – молвила Элен. – Ваш простатит – ваши проблемы. А у меня дела в городе.
Тиль притормозил, но разворачиваться поленился – второй колодец был уже недалеко.
– Поэтому нас сюда и тянет. Я тоже не здесь родился. Местными были только Полушин и некто Серж Максимов. Но сейчас в Москве гораздо больше.
– Чего ж не понять. Это все? До свидания.
Альберт, сориентировавшись, направился к выходу. Элен двигалась следом, Тиль шел за ней – не снимая руки с пистолета. Вскоре они уже были среди покупателей.
«Линия занята, ваш вызов принят в очередь… Линия занята, ваш вызов принят…»
– Ну-у… Ну я даже… Но если это так… если у тебя такие… хы!.. желания…
Кандалы почти не мешали. Ефимов что-то кому-то шепнул, и Тиля приковали к полу гуманно, оставив пару сантиметров для вдоха-выдоха. Шоковый ошейник и вовсе не надели – наверняка нарушили кучу инструкц…
– Готовьте «Штурм», – сказал он капитану.
– Через десять минут мы бы вас уже не выцарапали, – сообщил полковник. – Ефимов, эта землеройка, доставил бы вас в изолятор, а там и пресса, и все на свете. Хаген же, собственной персоной…
Элен подняла пистолет и сделала в полицейском плаще новую дырку, ближе к сердцу. Мужчина дернулся и уронил голову, как будто пуля перебила в нем арматурину.
Элен бросила окурок и сощурилась на облако. Только что она ничего не видела. Впереди была лишь дорога, дорога и дорога, а по приезду – неприятный разговор с начальством. Заметив, что индикатор тахоме…
Какое-то время «Лексус» катился по инерции, но из-за встречного ветра ее хватило ненадолго. Элен прижалась к фальшборту и раздраженно дернула ручник.
– Зачем его опознавать?.. А-а… Полушин, вы сказали? Это же его с огнестрельными привезли?..
– Нас и в начале-то было не много. Неполных три десятка.
Тиль подозревал, что и эта порция скоро нейтрализуется, а больше у него не было… Да и нельзя же глотать транквилизаторы бесконечно, нельзя кормить это, рождающееся внутри, – непонятное и агрессивное.…
– Двадцать девятая федеральная. Это рядом, рукой подать.
«Прочтешь несколько раз, пока не выучишь письмо наизусть»…
Тиль так и не понял, что же сегодня началось. Но он уже знал, что закончится это быстро.
– Пилой по черепу – это никому еще не нравилось, – говорит он.
– Свинину, говядину… М-мать!.. Не посмотрел. Спасибо.
– Значит, ты тоже все помнишь, Леночка… – промолвил Альберт.
– Два года. – Он плотно закрыл бутылку и поставил ее на монитор. – Два года я с этим. А ты что думал?! Так и живу…
– Пропойца! – Элен хлопнула себя по колену. – Завтра куплю ящик водки и послушаю, как ты извиняться будешь!
– Половину мы слышали, мисс Лаур, – сообщили в ухе.
– Я форвард. Деньги у меня под ногами лежат.
Тиль выпрямился и, не глядя по сторонам, встал на эскалатор. Один из патрульных приметил в углу оживление и ускорил шаг.
Он был слеп и глух, но форвертс в любой момент мог вернуться и к нему. Элен почувствовала, как на крышу опускается вертолет, и поняла, что если она ничего не сделает сейчас, через минуту будет уже по…
«И попасть в лапы «Глобал». Или «Юни». Или еще какой-нибудь Компании…»
– Для Демона? Да! Я выпью… Чем больше людей с форвертс, тем больше народа у него в подчинении, – возбужденно проговорил Максимов. – Даже если этот форвертс на два часа… даже на пятнадцать минут. Зато…
Прилегающие улицы уже перекрыли, и на площади сели четыре вертолета «Аза».
– Кто бы сомневался! Если он свистел ей ровно то, что она желала услышать… И одновременно – давил на двух форвардов, не последних, между прочим, форвардов, но давил так, что они оба свою смерть промо…
– Он действительно… – Тиль запнулся. – Полковник, ответьте на вызов.
– Как он меня раздражает!.. – протянула она.
«И не собираюсь. Ты мне не интересен… Демон».
– Зато у них есть ученые, – возразил Максимов. – И куча денег. Они могли получить этот фермент, никого не пытая и не распиливая ничью черепушку.
Тиль устроился на водительском кресле и тронул ручку. Двигатель заработал мягко, почти бесшумно, тут же включилась автоподкачка – заныли, разминаясь после долгой стоянки, скаты.
Тиль подумал, что они понимают друг друга даже лучше, чем требуется.
Этот репортаж Тиль уже видел, однако он постоял еще немного, убеждаясь, что все совпадает.
– Я-аковлевич! – протянул он презрительно. – Ты ей – «Лиза», она тебе – «Яковлич»…
– Остынь, братец, – сказала Элен. – Если б не Альберт, мы бы и этого не имели.
Тиль толкнул ее в угол и расстегнул сумку. Ствол «стейджера» был теплым.
– Я?.. – она встрепенулась. – Нет, я не слышала.
– А оно у вас и не кончалось. Вы просто не замечаете. Потому, что вы в нем живете.
– Я никогда не сталкивалась с другими форвардами. Это всегда была обычная работа. Обычный…
Блондин втиснулся между Элен и Ситцевым и, отодвинув стакан, положил руку на стойку – так, чтобы гранату было видно обоим.
– Да?.. – встревоженно ответил Ефимов. – Ты где-то рядом?
– Я его не узнаю, – обронила Элен. – Серж как будто мир спасать собрался.
Тиль приложил пистолет к губам, и посетители попятились к ресторану.
Тили, прекрати смешивать, ты же генетически русский. Умение пить у тебя в крови.
Тиль свалился с дивана, дополз до кресла и встряхнул пустую бутылку. Жест получился символический – бутылка была пустая, и он это видел. Но все же помотал ею возле уха, в надежде на невозможное.
– Надеюсь. С вашим образом жизни нужно всегда быть в форме. – Ефимов уселся в кресло и достал из плаща бутылку пива. – Это вам. Вы ведь не откажетесь, герр э-э…
Тиль пошатнулся и, взявшись за перила, приложил ко лбу холодный ствол.
«Потом вскроешь и прочтешь снова, глазами, чтобы убедиться»…
– Бесполезно. Он не ответит. – Тиль распахнул дверь и, выдернув из кармана руку, направил на Ефимова пистолет. – У тебя два варианта, как форвард говорю. Либо уехать, либо хапнуть полкило осколков.
– А по-моему, точно другое. Утомился ты, Тиль. Герр Хаген… Набегался, напрятался. Для нервной системы это не полезно.
– Мы не можем ждать! Залп… Ты же видишь его! У нас не осталось времени!
– Это хорошо. – Тиль посмотрел на него в упор. – Ну, Серж?..
– И он уже сделан, – мрачно объявил Тиль. – Если ты глухарь, так хоть новости не пропускай.
– Заперто, – сказал Тиль. – Позвони своим, пусть приедут и взломают.
– Я вообще не понимаю, зачем ты туда поперлась, – равнодушно ответил Альберт. – Была бы ты хоть боксером или стрелком… А так… Соблазнять, что ли, его будешь?.. Ладно, дело твое. Но время уже кончаетс…
Труба с лестницей полностью залита бетоном – рядом с этой пробкой проходит кольцевой фундамент семидесятиэтажной башни.
Он не задумываясь представился Кузнецовым и шагнул к дежурному. Тот провел пальцем по монитору – не указательным, а почему-то мизинцем. Вслед за пальцем пробежала светлая строка, выделяющая отдельных…
– Было трудно… – Элен опустила глаза. – В девятнадцать лет человек почти ребенок, а уж в семнадцать-то… И эта кличка все из головы не выходила. «Демон»!.. Семнадцать лет демону… Ты свалил на меня сам…
– Если ты меня вспомнила… должна помнить и все предыдущее.
– Братец… Только честно: ты за свою жизнь много женщин обманул?
Тилю почудилось, что голос усмехнулся, – или это сам Тиль усмехнулся за него, наделяя бесплотное живыми чертами и пытаясь в них что-то угадать…
– Буду около двенадцати, – сказал он. – Не один, с родственником. Не беспокойся. И закажи что-нибудь поесть.
– Альберт, у тебя… опять? – спросила Элен.
– Хамство – признак неуверенности. Сомневаешься. Правильно, Леночка, сомневайся. Чем меньше вас остается, тем труднее вам жить.
– В твою Компанию он больше не позвонит. Он видит, что этот путь уже не ведет к победе.
– Если тебе потребуется помощь… какая-нибудь помощь, мало ли… Обращайся ко мне. Пожалуйста.
Он действительно чувствовал – весь маршрут до самого конца. Советник Президента вез их в одну из пустующих резиденций, хотя, как подумалось Тилю, «резиденция» должна быть у резидента, а у Президента …
– С тобой этот номер не пройдет, я в курсе.
У него на ремне вдруг звякнул терминал. Альберт выслушал и сунул трубку обратно в чехол.
Передернув затвор, Люгер подкрался к двери.
Тиль перестал жевать и долго посмотрел на Максимова.
– Тот, из-за кого ты аптеку жрать начал. Пойдем?..
– Ты уедешь, нет?! – Не дождавшись ответа, Тиль сел в машину. – Сам ты, Коля, бешеный…
Элен передала трубку и отошла назад, к тому месту, где стоял Ситцев, но… Михаэля там уже не было. Она оглядела игроков: бледные, до смерти напуганные люди. Обыкновенные. Форвард пропал.
– Портрет будет мой. – Тиль вспомнил про трубку в руке и начал набирать номер. – К Ульриху я пойду сам, на полицию надежды мало.
– Звучит не столько заманчиво, сколько оптимистично, – заметил Альберт. – Так что же?..
Альберт кашлянул в кулак и покосился на Тиля. Тот молча потряс головой.
– Я-то?.. А я приличный член общества, меня без скандала не похитишь. А про тебя никто и не вспомнит. Алкоголик с вами? Да, вижу… Максимову опасаться нечего, всерьез его не воспринимают. У Леночки де…
– Что?.. – Тиль рывком обернулся к Максимову, но тот продолжал пялиться на прохожих.
Коридор выводит во второе помещение, тоже квадратное, тоже с креслом. Короткий проход, и снова лестница – вниз, в ресторан. С другой стороны вход в бильярдную.
Вертолет стремительно ухнул вниз и приткнулся на общественной стоянке.
И прикусил губу, и посмотрел на часы, и спрятал пистолет в куртку.
Ефимов опустил трубку и недоуменно посмотрел на Тиля.
– Покончено с дипэкзедрином. Эксперимент считаю неудачным.
– Мы так и не выяснили, кто же забросил эту дезинформацию, – сказал Тиль, спустившись вниз.
– Главное – как с ним разобраться, – добавила Элен.
«О том, что ты создал. О твоих способностях, из которых форвертс – лишь верхушка. Остальное… ты видишь, но не понимаешь».
Переключившись, Тиль попал на криминальные новости. Узнал о каком-то Филевском насильнике и вместе со всей Восточной Европой просмотрел десяток фотороботов Тиля Хагена. Подлинного среди них он не обн…
– Что с тобой делать… – Тиль расстегнул куртку и достал пятьдесят евро. – Держи. Хватит?
Тиль сидел на кровати, глядя в темный угол. Вертолет приблизился, полоснул по зданию прожектором, и стена в спальне на мгновение стала ослепительно-белой.
– Надежность дороже комфорта, – сказал Альберт.
– Сюда!! – крикнул он, обводя зал «ангусом».
– Какие, к черту, данные? – воскликнула Элен. – Они пришли бы, если бы я ответила! Но я же…
– Еще одна идея, – с горечью произнесла Элен.
– …возможно, назовем имена погибших, – закончил диктор.
Ефимов нервозно прогуливался вдоль витрины с мягкими игрушками, бойцы каменно стояли в ожидании приказов, от кого – их, похоже, не сильно волновало.
– Серьезное тоже есть. Я распорядился присматривать за форвардами. За теми, кого мы смогли найти.
В голосе прозвучало что-то новое, Тиль это услышал сразу. Кажется… Полушин сожалел.
Механик вернулся к «Лексусу» и, найдя в козырьке над стеклом ИД-карту, сунул ее в сканер.
Форвертс, то пропадая, то возвращаясь, гарантировал как минимум еще пять минут жизни, и Тилю хотелось в это верить. Несмотря на все недавние осечки. Верить в хорошее – просто.
– Здорово, – буркнул Козас. – Ну?.. Объясняй.
Следователь поднялся и полез в карман за жетоном.
– Главное, Хрыч уверен, что делает все возможное для Содружества. А когда человек уверен, у него и сон крепче, и пищеварение в норме. Я, между прочем, этой стране зла не желаю. Я в ней живу.
– Сколько здесь народа? – поинтересовался Тиль.
– Послушай… Ты, Альберт, может, и не в курсе, но когда встречаются два форварда…
Женщина сунула ему в руки пластиковый стаканчик и лишь потом рассмотрела этикетку.
Сергей согласно кивнул, но промолчал. Тиль с ненавистью посмотрел на обоих и выбрался на улицу.
Элен закурила и, приблизившись к двери, постучала в нее носком.
– Спроси чего полегче. Ты среди нас единственная женщина, а у мужчин это, сама понимаешь… по-другому немножко. Может, есть. Может, нет… У Полушина точно не было.
– Этого я тоже не вижу. Предлагаю – на всю жизнь.
– Интересно, кто это оплатил… – протянула Элен.
– Я сама его ищу… – Девушка вынула изо рта сигарету и повертела ее в пальцах.
Он опять пригнулся и сразу перепрыгнул что-то невидимое. В стене появилась еще одна дырка, по полу чиркнуло длинной искрой.
– Есть подозрение, что «сейчас» началось около двух лет назад, – поделилась Элен. – Мы это уже обсуждали. Тиль?..
– Его все-таки пристрелили… – глухо произнесла Элен.
– Я видел твою ИД-карту! Я держал ее в руках, и…
– Тебе не понять. Мы ведь не в Африке и даже не в Европе… – Максимов завинтил пробку и сунул бутылку в брюки. – Это Россия, Тиль.
Сергей вытащил из кармана бутылку и повертелся, соображая, куда бы ее пристроить. В итоге он поставил ее на монитор – не слишком близко и не слишком далеко.
– Чаевые будут кэшем, – пообещал он, усаживаясь справа от штурвала.
– …старшей сестры Евы Прутко, – скороговоркой закончил ведущий.
– Доставай пушку, – отозвался Сергей. – Все равно тебе не позволят…
У Тиля возникло странное ощущение. То, что должно было случиться вчера на улице, происходило сейчас, у него в номере. Разговор из нереализованного варианта. И группа захвата, кстати, тоже. Но арест е…
– Но дело это не только полицейское. Тут и прокуратура завязана. Местная, московская. На федеральную им плевать, у них свои боги. Дело Хагена повесили на следователя Ефимова.
По-прежнему не включая свет, он достал из кармана трубку персонального терминала и вызвал первое попавшееся транспортное агентство.
– Восемь секунд!! – заорал Тиль. – Стреляй, колода! Выгони их с дороги!!
– Поскольку последнее задание вы не выполнили…
Элен коротко взглянула на Тиля: «не слишком ли?..» Тот мотнул головой: «нормально, в самый раз».
– Спасибо. Н-да… какая услуга, такая и благодарность. Ты ведь мне ничего не должен. Совсем ничего. Не собиралась твоя дочка тонуть в том бассейне, зря ты на жену орал. Поплавали бы и вернулись домой.…
Врезался во что-то спиной. Он попробовал выпрямиться, но цепь напомнила, что мера его свободы невелика.
В нижней части монитора появились титры: «Об истории проблемы – сейчас на канале Die Menschheit». Сергей цапнул пульт. Диктор исчез, по экрану поплыли гравюры на тему инквизиции.
Сирена вновь заголосила, протяжно и тоскливо. В ее вой влились капризные клаксоны, стрекот мотороллера и рев громкоговорителя. Кто-то командовал оцеплением.
– Вызовешь. И правильно сделаешь. Нормальный поступок нормального человека.
– Уважаемые телезрители… Только что… Буквально на наших глазах… на наших с вами глазах…
– Правда-правда. Даю Хрычу советы, такая у меня работа.
Тиль проглотил комок. Михаэль Ситцев, Миша. Вот уж не подумал бы…
– Ха-ха… – проронил Максимов и, снова хлебнув из бутылки, уставился в окно. – А куда едем-то?
– Такой крутой, да? Я ведь могу выстрелить.
– Нет, нормально… – Сержант снова посмотрел на карточку.
Элен подсела к Тилю и, забрав у него бутылку, сделала маленький глоточек.
– Не страшно, – отмахнулась Элен. – Только давайте быстрее.
– Последние из четвертого поколения, – добавил Тиль. – Последние двое, которым нечего делить.
Он все не мог забыть лицо Козаса, его взгляд – такой же безвольный и бессмысленный, как у блондина в ресторане. И навязчивый шепот: «…не мешай…»
– Да… можно и так сформулировать. Что ты на это скажешь?
– Стой. Сначала я тебе в морду плюну. Есть у меня такое желание.
Тиль очнулся и с интересом взглянул на Ефимова.
Она ныряет за темные двери и несется, перепрыгивая через три ступеньки. Блондин останавливает кабину этажом ниже и просто ждет. Элен с разбега налетает на те же пули. Шансов нет.
– А потом и ситуация изменилась. То есть, в стране ситуация.
– Сдаюсь, – мурлыкнула она. – Неужели я тебе так понравилась?
«Не тряситесь, я вас скоро покину…» – мысленно произнесла Элен.
Элен не впервые видела, что произойдет после ее вероятной смерти, и это слегка утешало. Приготовив «ангус», она отступила влево, так, чтобы ее заметили не сразу.
Элен вздохнула. Люди, произносящие больше пяти слов подряд, вызывали у нее раздражение.
– Он что, никогда не встречал аферистов? Думаешь, в Северной Америке их нет?
– А что, на Востоке действительно была задница?
Элен выпрямилась и, прикрыв глаза, погладила лоб. Значит, направо и дальше… Километра три по прямой, затем поворот, еще один, там спросить у прохожего, опять поворот, и… Да, бродяга говорил правду: о…
Подняв конверт, Тиль медленно и аккуратно разорвал его пополам. Сложив половинки, он разорвал их еще раз и выпустил из рук.
Раздевшись, Тиль прилег и забрал себе часть одеяла. Потом свесился, нашарил в куртке пистолет и положил его под подушку. Три часа. Кошмар. Во сколько она угомонилась?.. Где-то в половине второго… Эх-…
– Мне не за что мстить Ульриху. У нас… идейные расхождения.
– И вам того… – начала Элен, но терминал уже пропиликал «отбой». – Я от вас уйду, – прошептала она.
Полковник бросил трубку, Ефимов ее поймал.
– Тем более не получится, – медленно выговорил он.
– Осел, я не нанимаю тебя на работу. Я тебе не угрожаю. Мне от тебя вообще ничего не надо. Только выйди отсюда на улицу.
Он не способен. Кроме того, что Альберт фигляр и, видимо, трус, он просто не способен.
– Да, – проронил Тиль. – Тебе это действительно не страшно.
– Может, мы слишком громко разговаривали? – Она покачала головой. – Не знаю, но Альберт не врал. Там двое мокрожопых за стенкой жили… Через десять минут здесь была бы полиция. Соседи называют твои пр…
Дежурный проверил по списку, все тем же мизинцем.
…раньше, чем он заметил двоих криминалистов…
– Все время покупаю разный. Надеюсь, когда-нибудь она с этим йогуртом определится. Вот, – таксист протянул через спинку пачку визиток, – решайте сами, они ничем не отличаются.
Мост закончился, и Элен, свернув с проспекта, въехала на стоянку у гипермаркета.
Тот, кто это написал, находился не здесь, но он обязательно увидит.
– К сожалению, это не единственный электроприбор в твоем доме. – Тиль провел пальцем по книжному стеллажу и остановился у окна. – Не могу же я ходить за тобой, как нянька… – Он вытащил из-за пояса «с…
– Не надо. Идите. Счастливо, Ленка! – Он улыбнулся так, как не улыбался еще никогда. Трезво.
– Мужик, – повторил он. – Если ответишь, назовешь его Альбертиком.
– Без эротики, по возможности, – сказала она.
– Мы всегда будем нужны. Не «Глобал», так «Юни», не «Юни», так еще кому-нибудь. Единственный выход – ни с кем не ссориться и ни с кем не дружить.
Элен посмотрела на упаковку дипэкзедрина и мотнула головой.
Элен сложила терминал и, сунув его в карман, наткнулась на новенький «ангус». У нее появились дурные предчувствия.
Пройдя еще квартал, Элен споткнулась: впереди – через две с половиной минуты – из-за угла выруливал темно-зеленый «Хаммер». Довольно редкая машина. И цвет – какая-никакая, а все же примета…
Сергей в кресле громко всхрапнул и уронил руку с подлокотника. Бутылка прокатилась по полу, стукнулась о ножку стола и вернулась к хозяину.
Тиль молчал всю дорогу. Спрятал клочки в карман и стиснул зубы – поскольку прекрасно знал, откуда что берется. Расплатившись с таксистом, не проронил ни слова. То же и в гостинице: положил на стойку …
Какая-то дама поздоровалась с Альбертом – тот сдержанно кивнул и растворился в толпе. Когда пропала Элен, Тиль даже не заметил. Секунду назад она стояла у витрины с бриллиантами, потом шагнула в стор…
Элен с двенадцати лет не покидало ощущение, что вот сейчас, в крайнем случае завтра, ей откроется смысл всего этого бардака под названием «жизнь». Смысл не открывался, а она все ждала и ждала. И кажд…
Альберт прогулялся вдоль ограждения и с печалью посмотрел на бликующие стены даун-тауна.
– А еще два человека?! Мартин… Мартин… ч-черт…
– Пра-дакц… – передразнил Тиль и вдруг расхохотался: это было первое, что он сказал за последние десять часов.
– А вот мне что-то бриллиантов не дарят, – признался он.
…Тиль уже знал: Федора Полушина больше нет.
– Да я тоже… – она улыбнулась и пошла в душ.
– Именно это я и делаю. Подумай как следует.
Покачнувшись, он схватился за глянцевый бок автомата, с точки зрения Элен – совершенно немотивированно. Если бы перед ней стоял форвард, она бы решила, что он пытается компенсировать свой просчет. Но…
– И будут крутиться. Зачем народ баламутить? Для большинства мы как привидения: вроде существуем, а вроде и нет. Правду о Хагене знают только те, кому необходимо. И потом… бесполезно все это, вот в ч…
– Со вчерашнего дня. Сначала думал – допился… А потом…
Тиль суеверно обернулся – не блестит ли в стене бусинка объектива.
– Опознают тех, у кого личность не установлена. А Полушина привезли… как Полушина! Полиция на месте разобралась.
– Была! – вскричал он, поймав паузу. – Мисс Лаур, жизнь у вас была! Обычная! Теперь, когда вы получите миллион евро…
– Альберт… – выразительную произнес Тиль.
– А чего собираться-то? – Сергей дошел до двери и сунул ноги в сандалии. – Мы готовы.
– Четвероюродные. Но обниматься не будем, правда?
– Элен… Ленка… – завыл Максимов. – Как же, а?.. как же оно?..
– «Совпадения»?! – воскликнул Тиль. – Очнись! О чем мы тебе толковали? Два года назад. У каждого – какое-то «совпадение»!
– Провокация, – согласился Тиль. – «Увидеть будущее», «избежать ошибок»… «Выбрать»…
– Боюсь, вам придется пройти со мной. Ваша идентификационная карта…
– Да ладно, ладно… – Максимов дошел до автомата и получил бесплатную чашку от «Глобал-Фудс». – Я у вас в меньшинстве, так что голосовать бессмысленно. Сами дали – сами и отняли.
Склонившись над комбайном, Тиль заглянул в бункер и вынул оттуда пакетик с винтами.
– Я готов, – объявил он и, привалившись к стене, добавил: – Принцем не хочу. Хочу быть команданте.
Тиль демонстративно зевнул и отправился в ванную.
– Мисс Лаур!.. – Ведущий задохнулся от восторга. – Расскажите, расскажите, как это было! Телезрителям интересно!
– На стоянке «Лексуса» не было, – подтвердил Тиль.
«Какая разница? Сейчас «Штурмы» превратят здание в воронку. Брось этот вариант, оставь его в покое. Дальше он будет жить сам, а для тебя здесь все уже закончилось».
– Спать глупо. Осталось так мало времени…
Через левое крыло к эскалатору приближались трое в бронежилетах и черных матовых шлемах. До торговых автоматов им оставалось метров пятьдесят, но Тиля они пока не видели. Еще секунда, и люди начнут с…
«Тебе интересно, что он сейчас воображает?» – снова проклюнулся голос.
– Здравствуйте. Ордер на Федора Полушина. Двадцать четыре часа.
Автослесарь опустил капот и протер его губкой, второй направился к Элен.
– Да. Вы должны срочно от него избавиться.
Она резко повернулась к Тилю, тот жестом приказал: «говори». Элен ткнула в кнопку и глубоко затянулась.
– Молчите, – подал голос Сергей. – Я сейчас… я попробую…
Тиль оставляет терминал возле бара, подальше от полицейского, и, взяв в коридоре фикус, тащит его к лифтам. Две кабины оказываются прямо на этаже. В одной Тиль расклинивает кадкой двери, вторую отпра…
– Ну что еще? – процедила Элен. – Тебя уже убивают?
Элен собралась возмутиться, но Альберт жестом велел ей молчать.
Машин было много – несмотря на обилие мудреных эстакад и разъездов, пробки возникали повсюду. Юркие «Фольксвагены» и «Самсунги», скапливаясь, наполняли атмосферу отработанной углекислотой. Газонная т…
– Ордер на передачу задержанного. Обойдемся без обострений: я получаю бумагу, вы – человека.
– Серж! Ты же с вечера пьешь не переставая.
– Ульрих Козас, – отчетливо повторил он. – Козас ваш друг?
– Браво, – высказался мужчина. – Это тебя, что ли, Землеройкой зовут? Далеко пойдешь, Землеройка. Если сам себя на зароешь.
Элен чуть отнесла трубку от уха и сложила брови домиком. Тиль моргнул, давая понять, что ему слышно.
«Страшно было? Еще пара таких испугов, и ты будешь готов».
– Ствол-то зачем? Бешеный… Это что, вариант номер три?
– Думал, ты избранный? – вскинулась Элен.
– Здрасьте. Во сколько отходит первый поезд на Москву?
– Погоди… Ты сдаться решил?! На каком суде-то?..
– А мне не интересно, – отозвался Альберт.
– Я тоже. Значит, он умеет делать нас… слепыми?
– Э-э… – Пилот растерялся. – Конечно, устроит… Но три часа – это не с моим ресурсом. Лошадка-то уже не девочка, – пояснил он, торопливо обходя вертолет. – Хы-хы, да… Жрет, как прорва. Два с половиной…
Некоторое время Тиль безучастно глядел в окно, затем достал бледно-розовый конверт и, положив его на колено, прижал сверху ладонью.
Полушин, помолчав, достал из шкафа какой-то асимметричный агрегат.
«Дашь людям таблетку и станешь богом? Посадишь их на новый наркотик под названием «узнай, что будет завтра»?.. И сделаешь их управляемыми – на многие годы вперед… Ты превратишь их в стадо. И будешь б…
– Еще?.. – Максимов скрутил на бутылке пробку и поднес горлышко к губам. – По дороге заблудимся, но к полуночи доедем. Все будет нормально.
– Много – никогда не слишком, – ответил Тиль. – Полушин. Федор. – Он пошатнулся. – Федор Полушин, пожалуйста.
– Демон? – Элен нахмурилась. – Что еще за дурь?..
– Ну хватит уже концертов! – не выдержала Элен. – Чего тебе надо?
– Работать?! – взвился Максимов. – Да где ж мне работать-то? Нету вакансий. Все приличное давно занято.
– Ну и что ты намерил? – спросила Элен. – Куда теперь едем?
Полковник утомленно вздохнул и затормозил. Потом откатился метров на пять и вновь тронулся.
– Ору?.. – Максимов беспомощно взмахнул пустой бутылкой. – А что мне тут – вальсировать? Двенадцать человек… в куски… еще сорок – инвалиды по гроб жизни… Что же мне не орать?! Эх вы, гуманисты вонючи…
– Что за тон?! – орет динамик. – Вошло в привычку? Рано привыкли! Ясно?!
– Люгер не видел тебя в лицо. Можешь считать себя свободной. Во всяком случае, какое-то время.
– Расходимся. В разные стороны. Бог даст – выживем.
– В любом случае, после нас, – сказал Максимов.
– Обсуждали. Выяснили, что… – Он запнулся. – Да ничего мы не выяснили!
Форвертс под черепной коробкой бесился и рвался наружу – Тиль думал, что сойдет с ума. Он столько раз проклял себя и свой дар, что хватило бы на весь род. Гундарс был бессилен. И он тоже. Они не успе…
Превращаешься в циркового слона. Сделал что-то недоступное другим представителям вида – получи награду, правильно?
– А что вы можете предложить? – усмехнулся Тиль.
Трубка пискнула всего два раза, словно абонент сам испугался, что ему могут ответить.
– То есть… на поддержку мне не рассчитывать?..
Тиль очнулся и вырвал из карманов пистолеты. Альберт уже щелкнул предохранителем, но не знал, на кого направить ствол. Элен, отшатнувшись от обоих, схватилась за «Галил».
На тумбе возле двери зазвонил гостиничный терминал.
Наверху у Максимова зазвонил второй терминал. Сергей не ответил, ему было не до этого, но разговор мог бы состояться, а значит, состоялся – для четырех форвардов. По каналу связи не прошло ни единого…
Патрульный замер, и весьма удачно: челюсть отвисла, в глазах смятение, руки заняты фальшивыми картами.
– Начинай с половины. Половина – нереально, но ты потянешь время. Будь жадным. Уступай медленно, спорь за каждый процент. Учти: в принципе, они готовы отдать четверть.
– От «стейджера» избавлюсь, Полушина не видела! – выпалила она.
– Ты понимаешь, Леночка… Если бы у меня была вторая такая же, я бы и ее сюда привез. А было бы десять – приволок бы все десять. Жизнь бесценна. Когда она твоя. Если бы Хаген угрожал не мне, а тебе, т…
– Я и в тюрьме поживу. Пока буду давать информацию – не повесят. А информация у меня не кончится никогда. Я же форвард.
Ефимов, не задавая вопросов, прижал «Вольво» к бордюру.
– Да. И не хуже Рудольфа Прутко. Если не лучше.
– Ну что ж… – Сергей покосился на бутылку и развернул кресло спинкой к дивану. – Спокойной ночи, и все такое. Третьим, небось, не пустите…
– Никто не шутит. Приз выиграла? Кто-то его получил за тебя – чек на миллион евро и бомбу в придачу.
– Если ради котлет, тогда останусь, – улыбнулся Тиль. – Как здоровье, Федя?
Максимова заботило лишь одно. И ничего больше. Вообще ничего…
– Разве он что-то делает? Он только внушает, делаем мы все сами. Ну… история пустяковая была: я сидел дома, ждал звонка. У меня проблемы с работой начались…
Он был ошарашен: Ефимов умудрился вспомнить несостоявшийся вариант, – по крайней мере, те события, что касались лично его.
Тиль не глядя протянул руку и открыл вторую бутылку. Вернувшись от Максимова, он заперся в номере, сел перед монитором и… до вечера так и не поднимался. Не было необходимости: водка и тоник стояли дв…
Лейтенант приподнял подушку и, обрадовавшись пистолету, как грибник, уложил его в контейнер.
Монитор показал огороженный турникетами подъезд. Ефимов неторопливо вышел из дома и поднял воротник – дождь закончился, но на улице было еще сыро.
– Принято. Герр Шнайдер, благодарим за выбор компании «Юни-Аэро». Если у вас есть багаж, он будет…
Третий. Рыбкин выживает, и его треп о «смазливой суке со „стейджером“» доходит до тех, кто ею, хм… такой смазливой, сильно интересуется. Находят ее или нет – неизвестно. Точнее, не важно. Просто этот…
– Сорокх… сорок фосемь, – с натугой произнес бородатый.
– Не надо, Серж, – тихо сказал он. – Мы все из одного корня, ты знаешь. А козел нерусский ничем не хуже козла русского.
– А я не Лена. Забыла кое-что… – Она открыла дверцу. – Две минуты, хорошо?
– Адрес мы уже переслали. Ничего сверхъестественного от вас не требуется. То же, что и с Полушиным.
– Нормальный космополитский эгоизм, – заметил Максимов, открывая бутылку.
«Успешно завершилось спасение самоубийцы на улице адмирала Мартыненко, – поползли внизу титры. – Мужчина пытался свести счеты с жизнью. Жильцы из дома напротив заметили человека на карнизе и позвонил…
– Ты думаешь, я один такой? В Австралийской Автономии был Мартин Крафт, а при Европарламенте был Патрик Штальманн.
– Еще дальше?.. – Максимов вставил горлышко в рот и сделал шумный глоток грамм на сто. – Все! Сеанс окончен!
Дождь в Москве был мощный и плотный, как декорация ко Всемирному Потопу. Казалось, он не кончится никогда… Но Элен знала, что он прекратится через два часа и семнадцать минут.
– Здесь не театр, чтобы смотреть! Смотреть здесь не на что.
– А вы в курсе, почему я нахожусь на этой должности? Потому, капитан, что я знаю, как лучше. Так вот, без полиции нам будет гораздо лучше.
– Добро пожаловать в Москву, Александр Васильевич, – сказал сержант, возвращая документы.
– Раз-два!.. Тяжелый, зараза… Я просто не хочу посторонних.
Пока кабина двигалась, у него не было выбора, – любые варианты, за исключением безумных, сводились к стоянию на месте.
Бородатый помалкивал, лишь косился на ее ноги и тревожно, как лось в зимнем лесу, потягивал носом воздух. Купюру с приборной панели он не забрал, и это было не очень здорово. Элен что-то предчувствов…
– Чувствую себя так, будто мне уши отрезали.
– Дда?.. – с готовностью отозвался мужчина.
– Поэтому ты и приехал? Знал, что здесь опасно, и все равно приехал?
«Что ты творишь, Элен?.. что творишь?!»
– Люди… – не отрываясь от винтовки, молвил стрелок. – Внутри пятеро. Выбегают на улицу. Еще пятеро. На подходе – от тридцати до сорока. У них там паника.
– Я не приехал, Элен. Я прилетел в Москву самолетом.
Элен кинула пирожок в урну и пошла прочь. Тиль придержал курсанта и сунул пистолет ему в кобуру. Шок от композитной пули превратил полицейского в манекен – безвольный, бессловесный, безопасный. Он ти…
– Конечно. Но сначала – психа, приходившего к Полушину. И тут мне стало ясно, что ты ни при чем. Форвардов убивает кто-то другой, но так, чтобы вывести всех на тебя – и полицию, и Компании.
– Я – только до момента, когда меня убили, – ответил Сергей.
– Значит, с Козасом они всего лишь страховались… – пробормотал Альберт.
Люгер перевернулся, но заканчивать, похоже, не планировал. Девушка откинула голову и раскрыла рот.
– «Живым или мертвым», да? Знаю, знаю. Славянское Содружество, зона произвола.
– Кто ж ее купит – дорого? Если они хотят наладить массовую торговлю, цену надо держать низкую, доступную.
– Тиль, но зачем это? Кто-то взялся истреблять форвардов? Всех без разбора? Кроме тебя…
– Мисс Лаур, что у вас происходит? – прошелестел динамик.
– Это вам, – почему-то смутившись, сказал Альберт.
– Что было?.. – Максимов побарабанил по столу. – Нарисовался драгоценный Тиль и пальнул мне в лоб. Но раньше я сам себя убил. Тем что, позволил тебе, козлу… Ну?.. ну?..
Темно-зеленый «Хаммер» притормозил, и медленно объехав «Лексус», подал назад.
Мужчина продолжал ее рассматривать, уже откровенно и деловито, как свою собственность.
– Ясно. Соваться не буду. А кого убьют? – спросила она невинно.
– Альберт? Ему простительно, у него срок до сегодняшней ночи.
– Мы еще живы. Чуть меньше тридцати человек. Мы – не финал этой истории, мы – продолжение. Хотя, похоже, кто-то решил, что она только-только начинается…
«Ничего, принарядим. Будешь, как принц».
– Госслужба спокойней, правда? – произнесла Элен.
– Ты же форвард… Но я не люблю, когда мною пытаются управлять.
Максимов озадаченно почесал спину и вдруг расхохотался.
– Тебе бы правда… – начал Тиль, но вдруг запнулся.
Она с ненавистью посмотрела на мужчину – тот стоял к ней спиной и как будто не подозревал о ее присутствии. Одна из менеджеров извинилась и двинулась к Элен. Еще мгновение, и он обернется. И если Эле…
Тиль прищурился. Не узнать самого себя вряд ли возможно, но это лицо он не узнавал. Были какие-то общие черты, не более того.
Элен отмахнулась, словно собеседник находился за спиной, и, присев на кадку, достала сигареты.
Перебор вариантов мог занять месяц – если бы считать взялся компьютер. У Тиля на это не было и минуты.
Полицейский в кресле беспокойно пошевелился и, закинув ногу на ногу, уставился на Тиля.
Урны поблизости не оказалось, и Тиль выплюнул жвачку на пол.
– Мисс Лаур, еще раз напоминаю, что отвечать на вызов следует быстрее.
Тиль попробовал сосредоточиться. Без толку: дипэкзедрин закрыл его наглухо – то ли с непривычки, то ли из-за передозировки. Да кто ее мерил, дозу для форварда…
– Дети у форвардов есть? – насторожилась Элен.
Тиль застонал. Вспомнить подробности оказалось даже легче, чем он думал.
– Да, я ошибся. Только не сейчас. Гораздо раньше. Это была… Ошибка, – сказал Тиль, медленно убирая пистолет. – Ошибка…
«Не кажется ли тебе, что от твоих поправок стало еще хуже? – снова прорвался голос. – Не мешай, и обойдешься малой кровью».
Машину он остановил не сразу, а лишь пройдя два квартала. Это было разумней.
– Кроме тех, кто принял усиленную дозу, – заметил Максимов. – Победит тот, кто видит дальше.
– Тебе-то что за дело… – буркнул Максимов.
– Не ошибся Серж… – с восхищением промолвил Тиль.
– Я и говорю: бешеная! Зажрались?! – Максимов подошел к монитору и проворно глотнул из горлышка. – Совсем одичали?.. – просипел он и, едва отдышавшись, влил в себя еще. – Землю с небом перепутали!
«Будешь долбить до утра, пока за тобой не явятся».
«Вставай, философ. Следователь не шутит: получишь пяток дырок вдали от жизненно-важных органов».
– Повысить цену на материал… на одного беглого преступника. Люгер и в первом варианте все делал так, чтобы ты попал в Компанию. В какую – ему, похоже, без разницы, там был честный аукцион. – Альберт …
– Ты чего от меня ждал? – повторила Элен. – Слез?
Рядом с «Лексусом» оказалась полная блондинка с открытым добродушным лицом. В руках она держала пышный букет, приятно выделявшийся на фоне бледно-сиреневого брючного костюма. Лет ей было около тридца…
– О-о-о… – Элен затушила сигарету. – Я и не подумала… Общение с другим форвардом – это уже не выбор, это соревнование. А с двумя или тремя…
– Для начала узнай кое-что. Позавчера в одну из больниц был доставлен некий Полушин.
– Ни в жизнь бы не поверил! Тебе в полиции служить надо, а не по гостиницам поганым прятаться.
Вначале она решила, что он перебрал транквилизаторов, но стоило ей сосредоточиться…
Тиль пересек стриженый скверик и спустился к подземному гаражу. На пульте у шлагбаума сидел нарочито рассеянный здоровяк в свежем комбинезоне.
– Оставьте задержанного и убирайтесь! Вы препятствуете правосудию!
– Прошу вас, господин Кучеренко. Простите, что я сразу не…
Элен обернулась в конец коридора – там маячила кадка с каким-то невнятным растением. В мертвой зоне под тремя погасшими плафонами. И как они разглядели?..
Раздалась барабанная дробь. Элен вздохнула и, приоткрыв окно, выбросила окурок.
– Начбез не продаст. Он мне жизнью обязан. Да-а… А мне-то самому той жизни уж немного осталось…
Тиль посмотрел на выключенный навигатор. Квадратный монитор на приборной панели был покрыт черной городской пылью.
– Из помойки только плащ. Небритость куплена в аэропорту, с хорошей летней скидкой. Промокла… – Он отжал бороду на пол. – Куда едем?
– Я номер не знаю, – отрывисто произнес Тиль.
Проплутав по кривым улочкам минут двадцать, автомобиль остановился у трехэтажного кирпичного дома. Спутниковый навигатор не работал даже в Мытищах, таксист в этом районе не ориентировался, а Тиль дор…
– Прими и прости… – пробормотал он, выходя из комнаты.
Тиль по инерции взбежал до середины лестницы и остановился.
Елену Родионову консультировал форвард. Позже обозреватели скажут, что она прошла по самому краю: драка в театре и появление перед журналистами с рассеченной губой. Для романтиков Родионова вступилас…
Тиль вспомнил: то же он спрашивал у Сергея сам. Что впереди видишь? Спрашивал перед тем, как застрелить – в форвертс, в вероятном будущем. В воскресенье вечером. Сегодня.
– Господин Кучеренко, спасибо за выбор компании «Глобал-Транс». Посадка на ваш рейс уже объявлена.
– Я гаданием не занимаюсь. Отмерил до вечера, а там поглядим.
– Ясно. – Он встал и посмотрелся в мутное стекло монитора. – Как живешь, Серж? Хотя… это тоже ясно.
– Думаю, не все, – мягко произнес Тиль. – У Альберта созрело что-то.
Сергей вышел в соседнюю комнату и вернулся одетым: те же протертые брюки плюс пластмассовые сандалии и красная майка с большим черным кулаком.
– Ну?.. – бросила Элен Максимову. – Что?..
– Все то же самое. Конец – и в том варианте, в этом… Как – неизвестно. Просто смерть. Помнишь, мы с тобой на мосту разговаривали?
– Рихардом Мэйном я тебе никогда не представлялся.
– А-а… – повторила она. – Все равно мерси.
Он не умел читать через заклеенный конверт, сквозь ладони – тоже, но сейчас, как и в такси, Тиль прочитал. Обнаружил, что там написано на самом деле.
Элен прикусила губу и, открыв нижний ящик стола, вытащила оттуда конверт.
– Принадлежит президентской службе, – закончил Тиль.
– …убили Федора Полушина, – закончил абонент.
Максимов затаил дыхание: Альберт беседовал с самим Президентом – слегка угодливо, слегка развязно. Открытого панибратства он себе не позволял, но имя-отчество выговаривал не старательно, проглатывая …
Она остановилась у тротуара и посигналила. Старик, задумчиво обхаживавший мусорные баки, повернулся и замер.
Плюс нервы, конечно. Сколько их, бедных клеточек, сгорело в башке, пока он выходил под прицелами снайперов? Много, слишком много. После такой встряски полагается принять грамм пятьдесят в чистом экви…
– В том-то и дело. Что у тебя с терминалом?
– Следователь! Побеседуй-ка с главным прокурором.
– В какой коробке?.. Я же говорил: не вижу ничего!
Не дожидаясь ответа, он ступил на лестницу. Та гулко завибрировала, на стенах квадратного колодца вспыхнули плафоны. Внизу проявился темно-серый пол.
– Сегодня полтора процента платит «Глобал», – сообщил таксист.
Тиль поднял палец, и Элен, ни о чем не спрашивая, повернулась к своему терминалу. Трубка тотчас запиликала, но после третьего звонка умолкла.
– Паника – это славно… – проронил Альберт. – Ищи человека с гранатой. Приметы… – Он закрыл глаза. – Приметы такие: мужчина не старше двадцати лет, светлый пиджак.
– Майклу Фостеру!! – объявил ведущий, и публика взорвалась аплодисментами.
Она наконец поняла. Это он – Вовик, Славик, Женя… В действительности – Ульрих. Лысеющий прагматик, несостоявшийся супруг. Компании все было известно, потому они и послали ее вешать камеру в коридоре.…
– Миллион евро! – возопил ведущий в объектив. – Один приз на сто миллионов человек! Еще бы вы его ожидали! Итак?..
У Элен возникло желание прострелить ему ногу или врезать в пах – так, чтобы расстроить личную жизнь недели на две, но ничего подобного она делать не стала. Через полчаса дилер ждал другого покупателя…
– Ваша фамилия Лаур? – спросил инспектор, перекрикивая грохот ливня и рев горящей на обочине цистерны. К черному небу рвался оранжевый смерч, и все вокруг – колонны автомобилей, ребристые потоки воды…
– Хотел заболтать?.. Надеялся, я не замечу?..
– Ну я, я. А название гостиницы не знаю. Просто видел, что сосед за стенкой вызовет полицию. Для тебя это так же гибельно, как и попасть в Компанию.
– Не пытаются. Управляют. Скажи, зачем ты здесь?
– Здравствуйте. Ордер на Элен Лаур. Двенадцать минут.
– Там действительно Хаген? Так вот, откуда заваруха… Да, Хаген того стоит. А нельзя просто позвонить твоему другу и предупредить? Обязательно идти туда самому? Под снайперов, если ты не…
– Анонимный звонок, – спокойно продолжал следователь. – Некто сообщил, что готов поделиться информацией по трем убийствам. Назначил встречу, назвал адрес, просил… хм… умолял захватить пива. Чаще мы р…
Монитор показал общий план: вокруг машины собралась целая толпа.
– Абсолютно. И это в девятнадцать лет. Такая сила. А девчонку он уболтал, и довольно быстро.
– Тоже, – отозвался Тиль. – Чуть не перепутал его с реальностью. Зато теперь я кое-что знаю.
«Не злись, Хаген. Нужно мыслить позитивно: какие у тебя варианты? Никаких».
Охранник поставил пустой стакан и начал поворачиваться.
Махнув рукой, Тиль пошел к выходу, и лишь потом осознал, что девушка ему ничего не говорила. Все это время она хлопала себя по карманам. В плотно сжатых губах торчала неприкуренная сигарета.
Он повесил пулемет себе на плечо, потом поймал болтающийся трос и пристегнул карабин.
– Хороший вариант, безопасный. Я проверила.
Форвертс постепенно пришел в норму, и она снова видела – не все, но многое.
Над лифтом раздалось мелодичное «ку-ку», и на площадке появился какой-то мужчина.
Тиль заглянул девушке в глаза, и та, зажмурившись, покачала головой.
– Ему всего девятнадцать. Форвертс Люгера мощней атомной бомбы, но… Демону не хватает элементарного жизненного опыта.
– Но в сети по-прежнему крутятся те фотографии…
– Вызови оперативного дежурного, или кто у вас там сидит, – проговорил он. – Поинтересуйся, пожалуйста, Козасом.
– Ну если вам больше нечего добавить… – Следователь развел руками. – Или что-то еще?..
Люди торопливо поползли, половина – вниз, к третьему уровню, половина – вверх, ко второму.
Он подпер щеку и поворошил на столе обрывки. Вот так он и просидел до ночи – не то в надежде, что бумага растает, не то в ожидании, когда появится увиденный им текст.
Альберт отобрал у офицера бинокль. В подсвеченном кадре парила светло-серая дымка, вокруг разбитой двери лежали люди – те, кто успел выйти. Женщину, появившуюся первой, отнесло взрывом к автостоянке …
Элен выругалась, наконец-то отцепила серьгу и взяла трезвонящий терминал. Пока она боролась со свитером, трубка успела чирикнуть раз пять или шесть, и Элен тоже кое-что успела.