Все цитаты из книги «Сделка»
– Говори: «Гаррет Грэхем, ты бог секса. Ты сделал то, что не удавалось ни одному мужчине. Ты…»
Ханна кричит: «Гаррет» и кончает с моим именем на губах, а я кончаю от звука своего имени, произнесенного ею. Дикое наслаждение пронзает меня с головы до ног, оргазм настолько силен, что я едва держу…
Ханна улыбается. Она притягивает к себе мою голову и целует меня, и в следующее мгновение надобность в разговорах отпадает. Я задираю ей платье и спускаю с себя брюки. Я даже не снимаю с нее трусики,…
– Две «штуки». – Ее губы изгибаются в горькой улыбке. – А ведь это был дешевый адвокат. Так что представь, какой счет выставил адвокат мамаши-мэра. Моим родителям пришлось во второй раз заложить дом …
Я коротко киваю и, не оглядываясь, ухожу.
Второй раз за две недели я просыпаюсь в объятиях Гаррета Грэхема. Только на этот раз… мне здесь хорошо.
Угрызения совести вынуждают меня обернуться.
Я выключаю воду и поворачиваюсь к ней лицом. Дверцы кабинки скрывают нижнюю часть моего тела, но если бы Ханна заглянула за нее, то увидела бы мой быстро твердеющий член, который безумно рад встрече …
И еще боюсь, что наши отношения становятся все более реальными.
Гаррет не двигается. Он не расстегивает куртку. Он даже не моргает. Он просто пристально смотрит мне в глаза.
Но моя рука уже схватила ее экзаменационную работу, а челюсть отвисла, когда я увидел оценку.
А вот теперь я слышу в ее голосе тревогу.
Без единого слова я съезжаю на обочину, ставлю рычаг переключения передач на парковочный тормоз и включаю «аварийку».
И я решила, что Гаррет как раз может стать моим «лекарством».
Я таращусь на то место, где он только что стоял.
– Ты боишься, что я подсыплю тебе какую-нибудь наркоту?
После неловкого молчания Джастин прячет руки в карманы куртки.
– Да, люблю. – Ее зеленые глаза блестят. – Я люблю тебя.
– И две соломинки, – подмигивая, добавляет он.
– Ладно, – шепчет он, глубоко вздохнув. – Ладно. Помогу.
– Смотри-ка, кого нелегкая принесла, – вдруг говорит Гаррет. Я поворачиваюсь и вижу в дверях Берди и Натали.
Я согласился помочь ей не только потому, что я ей друг, но и потому, что я мужчина. И когда женщина просит мужчину заняться с ней сексом и довести ее до оргазма, он больше ни о чем не думает. Он прос…
– Нет, мою собаку. Ну, нашу семейную собаку. Он живет в Индиане с моими родителями.
– Вот. Заведи, пусть прогреется, – говорю я Ханне.
– Уэллси, подожди, – говорит он, прежде чем я успеваю нажать на кнопку.
– Если мы поедем на машине, папе придется взять дополнительные отгулы, а он этого себе позволить не может.
На следующий вечер по дороге к его дому я продолжаю костерить себя за это решение. Когда на вечеринке в Сигме он загнал меня угол, я собиралась послать его куда подальше, но он помахал Джастином у ме…
– Проклятье! Ты написала на «отлично»? – спрашиваю я.
– А зря, – бурчу я, – потому что такой липкой приторности я никогда не слышала.
– Я ошибался насчет тебя, – как можно искреннее говорю я.
Эти слова едва не сшибают меня с ног. Придя в себя от шока, я изумленно смотрю на нее. Я никак не могу осмыслить услышанное.
– Нет. Будет лучше, если ты ляжешь здесь.
Что, если со мной действительно что-то не так, и я никогда не смогу жить нормальной сексуальной жизнью как обычная чертова женщина?
– Понимаю. – Я еще сильнее прикусываю губу, чтобы остановить слезы.
– Джи. – Его голос звучит тихо, но угрожающе, однако взгляд полон тревоги. – Джи, остановись.
Гостиная, где он шарахнул меня об стену после того, как моя команда, игравшая в лиге для восьмиклассников, не попала в плей-офф. Я заметил, что он прикрыл картиной дыру в гипсокартоне.
– Хорошо. Ладно, может, мы и вправду пойдем? Мы уже достаточно наобщались.
– Знаю. Прости. Просто… ты… ты смотришь на меня… и…
– Она горячая штучка. – Логан делает паузу. – Ты на нее запал?
Я вздыхаю. Прекрасно. Я так понимаю, что я теперь Уэллси.
– Я кончила! – восклицает она, пряча лицо у меня на груди.
Мое раздражение настолько сильно, что я фыркаю.
Я прихожу в ее общежитие без предупреждения, потому что уверен, что если бы я написал ей сообщение, она бы придумала какую-нибудь отговорку, сказав, что очень занята. Я знаю, что она дома, так как вы…
– Серьезно? – с сарказмом говорю я. – Наверное, само загрузилось.
Я спешу прочь, прежде чем она смогла что-то ответить.
Но мы оба знаем, что первым он взгляд не отведет.
Хотя куда я лезу. Я сам далеко не монах, да и Логан с Таком тоже. Что можно сказать? Хоккеисты все озабоченные ублюдки. Когда мы не на льду, нас можно найти в объятиях наших фанаток, одной или сразу …
– Кэсс никому не нужен, – соглашается Декс. – Он как сифилис.
– Судя по рассказу, этот парень законченная эгоистическая задница.
Гаррет придирчиво оглядывает мой наряд и изгибает одну бровь.
Но это было до того. До того как мы с ней поцеловались…
Вместо того чтобы ответить, я с неохотой отхожу от нее.
– Нет. – В ее глазах загорается какой-то странный огонь. – В тот вечер… когда все случилось… я вернулась домой… родителям хватило одного взгляда, чтобы понять: произошло что-то плохое. Я даже не помн…
– Сегодня же пятница – где, по-твоему, они могут быть? Тусуются, – мрачно отвечает парень, доставая лекции из валяющегося на полу рюкзака.
– Нет, я за облизывание. Только за облизывание кое-чего вкусненького.
Я знаю, что моей вины в этом нет. Знаю, что никого не просила об этом и не делала ничего, чтобы спровоцировать. Произошедшее не лишило меня веры в людей и не породило страх перед всеми мужчинами. Мно…
– Наверное, не очень поздно. Не беспокойся, я доставлю тебя домой, когда захочешь. А в понедельник, потому что Максвелл украл у Дина субботу, устроив свою вечеринку. Поэтому, а еще потому, что во вто…
– Я не жестокий. Я просто практичный. В отличие от некоторых мои приоритеты четко выстроены. Я инвестировал много времени и денег в этого мальчишку и отказываюсь смириться с тем, что все результаты т…
– Угу. А ты, что, уже хочешь слинять? – с надеждой спрашиваю я. У меня пропал интерес к вечеринке, особенно после прихода Кола. Прежде чем Ханна успевает ответить, я подталкиваю ее в нужном направлен…
Не поймите меня превратно – я люблю хоккей. Я живу ради рева толпы, ради морозного воздуха, обжигающего мое лицо, когда я мчусь по льду, ради свиста пущенной щелчком шайбы, которая зажигает свет за в…
Быстрое обследование содержимого холодильника, кладовки и шкафов показывает, что Гаррет не шутил: в этом доме действительно готовят. Кухня просто забита всевозможными продуктами. Единственный рецепт,…
Взгляд его серых глаз опять становится отстраненным. По рассеянному тону я понимаю, что ему не хочется разговаривать, и молчу, изо всех сил стараясь не поддаваться его мощному мужскому обаянию.
Я то и дело поглядываю на часы над входом в спортзал. Сейчас почти пять. Ханна работает до десяти, а потом едет прямо ко мне.
– Класс. А ты можешь разъяснить своей соседке и ЛП, что так она похожа на неудачника из парусного шоу.
– Все в порядке. У меня только одна бо-бо, которую нужно поцеловать, а у тебя для этого не то настроение, да и твои мысли заняты другим. – Он делает паузу. – Между прочим, я имею в виду свой член.
– Отогнали в сервис. Нужно заменить тормозные колодки.
– Зимний конкурс? – тупо переспрашиваю я.
Так что мы с ней, вероятнее всего, займемся сексом.
Гаррет уже у пупка, я кожей чувствую его теплое дыхание. Он дрожащими пальцами расстегивает мне джинсы. Мне приятно сознавать, что он нервничает или, если не нервничает, то возбужден в той же степени…
– Их в меню нет, – бодро объявляю я. – А остальное сейчас подам.
Не теряя времени я шагнул к ней. Ведь… как-никак… я мужчина.
Моя тревога усиливается. Я не могу разобрать, что выражает его лицо. Глаза закрыты, голос напрочь лишен эмоций. Может, это как-то связано с его отцом? Я не слышала их разговор, но, даже глядя на них,…
Меня ждет свободное кресло позади скамейки «Брайара». Его держит для меня старшекурсница по имени Натали. Гаррет как-то упоминал о ней, но вижусь я с ней впервые. Кажется, она с первого курса встреча…
Меня охватывает сладостный трепет. Нет. Мощная волна возбуждения.
Его дыхание становится все более громким.
Я плотно сжимаю губы и борюсь со смущением.
– Мать твою! – Логан ставит игру на паузу и мрачно смотрит на меня. – Какого фига, Джи? Я из-за тебя лоханулся.
Она подходит ко мне, поднимается на цыпочки и целует меня. Я целую ее в ответ, но не так страстно, как раньше. Просто чмокаю. Вежливо. Наша связь изжила себя, и я не склонен снова ее реанимировать.
У меня на пути возникает Кендалл. Ее длинные светлые волосы переброшены на одно плечо, причем так, что кончики закрывают ложбинку. Она шикарно выглядит в крошечном красном платьице и на невозможно вы…
– Да, я ушла рано, – говорю я, надеясь, что мой голос тоже звучит небрежно. – Утром мне нужно было на занятия к девяти.
Правда, сейчас мне надо спешить на работу, так что операция «Ободрение» подождет.
К моему удивлению, на лице Трейси появляется широченная улыбка.
– Я не говорю, что ты не способен на жестокость. Все способны. Я говорю, что ты не причинишь вреда тем, кого любишь. Во всяком случае, намеренно.
– Ага, я в этом не сомневаюсь. Вот и возвращайся к мисс Умнице. А я поехала отсюда.
– Я попрошу кого-нибудь занять тебе местечко.
Кол изображает из себя этакого брутального молчуна, но я достаточно общался с ним, чтобы разглядеть суть. Он использует маску загадочности, чтобы привлекать девчонок, и, когда они попадаются на крючо…
– Позвони мне, когда закончишь. Я тогда буду знать.
– Нет, я просто слегка изменил темп. – Его серые глаза горят страстью. – А теперь ложись в постель, чтобы я мог заставить тебя кончить.
– Я уже час засыпаю тебя эсэмэсками, старик, – сообщает мне Логан.
Дин только что вытащил Ханну на середину комнаты, и они принялись танцевать под СГУ-шную «Я люблю пожестче, малышка», которая звучит из динамиков на максимальной громкости.
– Я? – Он откашливается. – Да, сделал. Я сделал нам обоим одолжение. И я рад, что ты способна признать это. – Он раздвигает губы в своей фирменной ухмылке. – Ладно, мне еще нужно найти Эм-Джи.
На половине песни глаза Гаррета закрываются. Я вижу, как мерно поднимается и опускается его грудная клетка, мой голос дрожит от переполняющих меня эмоций. Затем мой взгляд перемещается на лицо Гаррет…
– Жестко он с тобой. – Такер сочувственно смотрит на меня, когда я поднимаю фуфайку и разглядываю левый бок.
– И все? Одно «да»? Ну, давай, рассказывай, я хочу знать все грязные подробности.
Она смотрит на мою ладонь так, будто я – переносчик лихорадки Эбола. Я закатываю глаза и опускаю руку.
Может, я и захмелела, но я совсем не пьяна, поэтому я мгновенно замечаю его странную грусть.
Я смотрю на свободный бело-голубой полосатый свитер, но совсем не вижу в нем никакой проблемы.
Я пропускаю ее вперед и иду следом. Можно было бы сказать, что во мне проснулся джентльмен, но это было бы ложью, просто хочу еще раз взглянуть на ее попку, потому что у нее чертовски аппетитная попк…
– Давай оставайся, – просит он. – Такер приготовит что-нибудь вкусненькое на ужин, а потом я отвезу тебя домой.
– Молчи, женщина, я могу держаться всю ночь.
– Надо бы взять у тебя автограф. Когда тебя будут награждать Grammy, я продам его на eBay за огромные деньги.
Девчонка подходит к доске, на которой вывешено наше расписание, а я надеваю куртку с логотипом университетской хоккейной команды, пихаю бумаги в рюкзак и застегиваю на нем «молнию».
– Практически ничего. Толберт рассказывает о Руссо.
Я замечаю, что ее тарелка пуста. Она все доела, но добавки не попросила. Я тоже не попросил, хотя не могу отрицать, что Синди готовит просто фантастически. Такой сочной индейки я давно не ел.
Я кладу голову Гаррету на плечо и смотрю на экран, где начинает разворачиваться действие. Как и в прошлые разы, когда мы с ним вместе смотрели этот фильм, мы молчим, если не считать мои охи и его пре…
Я подбираюсь поближе и глажу его по щеке. Его веки подрагивают, но он не просыпается.
– Естественно, нет. Я знаю, что в хоккее нужны и другие навыки, что это очень напряженная игра, за ней интересно наблюдать.
– Думаю, Ханна должна придерживаться изначальной тональности. – Мэри-Джейн смотрит на Кэсса и закусывает губу, как будто боится его бурной реакции.
К счастью, сейчас мне не надо заморачиваться об этом. Я получила передышку, так как следующие три недели проведу с семьей.
– Мы почти закончили с постмодернизмом. Все самое трудное будет на следующем занятии. – В его голосе появляются дразнящие нотки. – Ладно тебе, у нас есть время. Дай мне послушать.
– Ой, хватит. Он счастлив, что вы, ребята, участвуете в «Замороженной четверке». – Я приподнимаюсь на цыпочки и шепчу ему на ухо: – Только никому об этом не говори, иначе я прикончу тебя, но весь пос…
Джастин хохочет. У него потрясающий смех, низкий и хрипловатый, и я чувствую его всем телом, аж кончиками пальцев.
– Так такси этим и занимаются. Они подвозят людей.
– У меня была репетиция. – Я сбрасываю обувь, кидаю куртку на кровать и принимаюсь раздеваться, несмотря на то что Элли все еще стоит в дверях.
– Даже не смей извиняться. Тебе не за что просить прощения. Это я решила строить из себя героиню и порвала с тобой ради твоего блага. – У меня вырывается стон. – Господи, я даже не могу проявить само…
– Итак, мы закончили? Мне действительно пора идти.
Однако он ошибается. Я стараюсь только ради себя. И в меньшей степени – чтобы превзойти его. Стать лучше, чем он.
– Черт. Я бы оплатила тебе билет, но я сама на мели после нашего с Шоном весеннего путешествия в Мексику.
Он хмыкает, подходит ко мне и берет мое лицо в ладони.
– И позволить всем думать, что мы друзья? Ни за что. Сбрось мне свой адрес. Я буду приезжать к тебе.
– А как же иначе, черт побери? – После паузы он совсем другим тоном напряженно спрашивает: – И сколько?
– Не заморачивайся насчет всего этого, Джи. Не забывай, что секс должен приносить удовольствие. – Он подмигивает мне и выходит из зала.
– Я серьезно. Ты действительно дико нравишься мне.
– Я не причиню тебе вреда. – Мой голос растрескивается, как скорлупа у яйца. Мне противно от того, что я вынужден уверять ее в очевидном.
Наверное, я мог бы делать вид, будто все хорошо, будто я проходил мимо и решил заглянуть к своей любимой девушке, но наши с Ханной отношения построены на другом. Мы с ней никогда не ходили вокруг да …
Кажется, пока я был в Бристоль-Хаусе, температура упала градусов на двадцать. Когда я вылетаю из здания, мне в лицо ударяет резкий порыв ветра, а пока я иду к парковке, у меня от мороза начинает щипа…
Я трижды исполняю песню, пока не начинаю хрипеть, потом останавливаюсь и хватаю с тумбочки бутылку с водой.
Я уже жалею, что открыла рот и обратилась к нему с просьбой. Надо было выскользнуть из его комнаты до того, как он проснулся, и сделать вид, будто ночью я не приставала к нему.
– Я бы с радостью, прекрасная, – игривым тоном говорит Логан, и я напрягаюсь. – Только не рассчитывай, что и Джи придет.
– Как похвалу. У меня от твоего голоса мурашки бегут по коже. Под него невозможно заснуть.
– Что… футбол уже закончился? – с наигранной веселостью говорю я, глядя на плоский экран телевизора, висящего на стене. – Мне казалось, футбольные трансляции традиционны для Дня благодарения. – Госпо…
Нет надобности говорить, что разговор получился неприятным и чертовски напряженным, но когда все было сказано, мои товарищи доказали мне, что я не просто их капитан, но и член братства. И сейчас, ког…
– Может, Кэсс и прав, а ты просто слишком упряма, чтобы увидеть это.
– Я знаю, что ты не ханжа. – Я многозначительно изгибаю бровь. – Такие не целуются так, как ты.
К счастью, она выглядит как обычная Ханна, когда заходит в гостиную. В том смысле, что выглядит она чертовски здорово, и мой член немедленно салютует ей. Ее волосы собраны в низкий «хвост», челка зач…
– Ура! Жду не дождусь, когда увижу своего Гослинга. Самый. Красивый. Парень.
Когда песня заканчивается, я с облегчением выдыхаю и поспешно отступаю на шаг.
И сразу жалею об этом, потому что его глаза блестят и он скептически смотрит на меня.
Вероятно, почувствовав мой взгляд, Логан поднимает голову и… ну а вот к этому я так и не привыкла. Его взгляд обжигает меня неприкрытой страстью, и он не впервые смотрит на меня вот так. Когда я расс…
Ханна упирается подбородком мне в плечо, и я ощущаю исходящие он нее волны тоски.
Бо Максвелл – типичный университетский квотербек. У него есть все: внешность, невероятная самоуверенность и, что самое главное, талант. Кто-то другой на его месте мог бы решить, что положение дает ем…
Ужас обрушивается на меня сильнее, чем туша Грега Бракстона.
– Не строй из себя маленького мальчика. – Я тыкаю его пальцем в грудь. – Со мной это больше не работает.
Я не желаю ждать продолжения. Я больше не хочу думать о том поцелуе. Вообще. От одного воспоминания о нем у меня начинает кружиться голова, а сердце едва не выскакивает из груди.
– Дурашка, я так и не думаю. Я просто хотел, чтобы ты поняла: если ты решишь выпить парочку пива, тебе не придется беспокоиться. Я буду рядом. – Он колеблется. – Я знаю, что у твоей подруги был неуда…
Я не виделась с Гарретом с… той «самой большой ошибки»… как я теперь называю наш поцелуй. Вчера после экзамена он прислал сообщение. Пять жалких слов, два из которых ненастоящие: «чики поки как два п…
Я поглаживаю его, и Гаррет издает тихий стон.
Я ничего не могу сделать с ярким румянцем, заливающим мне щеки. Это наш первый зрительный контакт, и я не знаю, как реагировать. Сказать «привет»? Помахать? Улыбнуться?
– В такой тональности – это слишком низко для меня. – Мой голос звучит твердо, но я не могу скрыть досаду.
Судя по голосу, он так искренне расстроен, что я поспешно целую его, чтобы утешить.
– Ах, так? Ты сразу переходишь ко второй базе еще до того, как мы снова официально сошлись?
Джейк Берди Бердерон – это исключение из правила. Именно к этому высокому и сильному старшекурснику приходят за советом, именно к нему обращаются за помощью, когда возникает какая-то проблема. Именно…
– Ясно. Значит, такие вещи тебе не по душе.
У меня бешено бьется сердце, потому что я не видела Девона с прошлой зимы, когда мы расстались. Он учится на отделении политологии, так что у нас редко бывают общие предметы, да и наши круги общения …
На кухне я делаю себе чашку растворимого кофе, от которого мои мозги утрачивают вялость и начинают работать. Я смотрю на комнату Элли и вижу, что ее дверь распахнута. Аккуратно застланная кровать выз…
Она не отвечает. Меня охватывает разочарование, и я целую ее. Я целую Ханну грубо, отчаянно. В моем глубоком, жадном поцелуе изливаются все те дни и недели тоски. Нам обоим трудно дышать, но Ханна не…
– Дай мне закончить, а? Ты нацист, и Гитлер только что приказал тебе совершить акт, который противоречит всему, во что ты веришь. Как ты поступишь? Скажешь: «Круто, босс, ради тебя я убью всех этих л…
Он сует руки в карманы длинного черного пальто и вдруг становится до боли похожим на Гаррета, и от этого немного горько. Правда, голос у Гаррета не такой грубый, а в его взгляде нет столько враждебно…
То, что два самых бдительных защитника на планете мониторят приготовление пина-колады от начала и до конца, дает полную гарантию того, что в напиток ничего не подмешано, и спустя несколько минут я пе…
Да, я ужасная подруга молодого человека. Неловкая ситуация заставляет меня нервничать, и хотя мне ужасно хочется быть рядом с Гарретом и помочь ему дотянуть до конца этого кошмарного праздничного веч…
Его спина напряжена. Кто-то смотрит на нас, но для меня сейчас существует только один человек. Он поворачивается, замечает меня, и в темных глазах вспыхивает паника. Он видел, как я разговаривал с Ха…
– Нет. Я просто говорю, что предпочитаю фигуристых. – Я тянусь за следующим куском. – Мужчине нравится, когда есть за что подержаться… ну, ты понимаешь. – Я многозначительно изгибаю бровь. – Да и про…
– Давай переодевайся. Если мы хотим опоздать, то делать это нужно изящно, а не по-идиотски.
Вздрогнув от звука его голоса, я смеюсь – совсем забыла, что он еще на линии.
– Эй, – обеспокоенно говорит он, обхватывая ладонями мое лицо. – В чем дело?
– А ты предпочел позаниматься, – замечаю я. – Даже не знаю, что лучше: восхититься твоим героизмом или пожалеть тебя?
Она проводит языком по моему уху, и я непроизвольно изгибаюсь. О господи, как же мне хочется оказаться в ней!
Нат – это Натали, девушка Берди, они вместе с первого курса. Это одна из тех идеальных до тошноты пар, которые становятся предметом насмешек и одновременно предметом тайной зависти.
– Ну нет. В смысле, может быть. Он прислал на почту сообщение, что его свалила какая-то «болезнь», – Элли жестом изображает кавычки, – но какая именно, не сказал. Мне хочется думать, что это какая-ни…
А вот на это я ощетиниваюсь. Да пошло оно. Ведь это всего лишь поцелуй, верно? И я не обязана получать от него удовольствие. Заткнуть этот болтливый рот – уже награда.
О, боже. Вряд ли я смогу пережить этот вечер.
Гаррет гладит меня по спине, а я судорожно хватаю ртом воздух.
Имею ли я право встречать с кем-то после того, что вчера было между мной и Гарретом?
– Ладно, я все понял, – обрывает меня парень, досадливо хмурясь. – Незачем кидаться на меня, Уэллси.
– Скорее это тренер сделает. – Я выдавливаю из себя улыбку. – Не беспокойся. Я работаю над этим.
– О-го-го! Мне даже не пришлось вытаскивать козырь!
Но я все помню. Эти воспоминания более расплывчатые, чем обычные, но озверевшее лицо Аарона навсегда врезалось мне в память. Я помню, как лежала на кровати родителей Мелиссы, как чувствовала на себе …
– Это мой родной город. Рэнсом, штат Индиана. – В ее голосе слышится горечь. – А еще он известен тем, что стал моим личным адом.
Я как будто на машине времени перенеслась в далекий третий класс на детскую площадку. А как по-другому объяснить, почему Гаррет подбивает меня целоваться с ним?
– Я на сегодня взяла машину у Трейси. Если хочешь, спи дальше. Я вернусь около пяти.
– Целых пять, – со смехом отвечает она. – Сегодня папа везет меня на работу, так что ему досталась честь счищать снег с машины.
Я запрыгиваю на кровать, и моя поспешность вызывает у Гаррета улыбку, но мне на это плевать. Сегодня я совсем не нервничаю, потому что все мое тело дрожит от желания. Где-то в глубине сознания бьется…
В моей душе поднимается ликование, и я вынуждена напомнить себе, что встреча отнюдь не счастливая, что мы все еще в разрыве.
– Ой, точно на отлично. – Она радостно улыбается, но эта радость быстро исчезает. – Осталось только в пятницу хорошо пересдать экзамен по этике, и жизнь будет прекрасна.
– Ой, извини. Разве я сказала «флаффер»? – Она так и сияет, лучезарно улыбаясь. – Я имела в виду: мой парень.
Я киваю и ежусь под его взглядом, который за пять секунд успел раз десять скользнуть по моей груди.
– Шутишь? Спорим, они отодвинули разоблачение на самый конец. Но Скайлер, я считаю, все равно скоро все узнает.
– Я люблю огонь. И думаю, что языки пламени выглядят круто.
– Это было… в общем… черт, можешь представить, какой это был ужас. – Я опять сглатываю. – Но… Пожалуйста, не жалей меня, ладно? Это было ужасно и мерзко и на тот момент почти разрушило мою жизнь, но …
– Как бы то ни было, я рада видеть тебя. Я здесь с друзьями, так что…
– Знаю. – Я складываю руки на груди. – Только чересчур весело.
– Угу. – Через секунду он уже снова спит.
Однако каждый раз, когда он щетиной щекочет мне щеку, мое тело реагирует все острее. И каждый раз, когда я кожей ощущаю его дыхание, по мне волной проносится трепет. Жар его тела передается мне, меня…
Брюки застревают на коленках, и она раздраженно стонет.
Я знала, что оставшаяся часть семестра превратится в кошмар, но не предполагала, что произойдет это из-за пустоты в том месте, где когда-то было мое сердце.
– Может, потому, что отказываешься от выпивки, – поддразниваю я ее.
– Дьявол тебя раздери, я не понимаю, о чем ты! – Парень медленно выдыхает, как будто старается успокоиться. – Богом клянусь, если ты немедленно не объяснишь, что ты тут бормочешь, я не выдержу и сорв…
Я поворачиваюсь и устремляю на нее хмурый взгляд.
Мое сердце трепещет, как воздушный змей на ураганном ветру. Не оборачиваться? Неужели люди не понимают, что такая просьба заставляет человека поступать наоборот?
– А я думал, что вам разрешают петь только сочинения ваших однокурсников.
Другая часть моего внимания сосредоточена на Кендалл, которая, как я вдруг с ужасом понимаю, готова устроить сцену.
– Тебя послушать, так он самая настоящая дива.
– Дин счастлив до небес, – говорю я главным образом для того, чтобы утихомирить вышедшие из-под контроля гормоны.
– Успокойся, – сонным голосом говорю я. – Это просто утренний стояк.
Но никакого хоккея не будет, если я не получу нужный балл. Знаете, что в Брайаре хуже всего? Наш декан требует совершенства и в учебе, и в спорте. В других колледжах к спортсменам более снисходительн…
– Медицинские анализы показали лишь наличие крови и разрывов… – Она краснеет. – Я была девственницей, и его адвокат стал утверждать, что все это могло быть результатом потери невинности. А потом было…
– Нет у меня с ним отношений, – вздыхаю я. – Ну, мы дурака валяем.
Вот если бы все женщины были такими же покладистыми, как она.
Пусть я и говорила Элли, что все скоро выдохнется, но в настоящий момент наши отношения живут полной жизнью, и страсть, объединяющая нас, сейчас гораздо жарче, чем была вчера.
Я провожу большим пальцем по его подбородку и жду, что он остановит меня, но он не останавливает, и тогда я целую его.
Ханна закусывает губу и украдкой смотрит на часы. Почти десять. Мы просмотрели семь серий на одном дыхании, даже в туалет не ходили.
Я ставлю миску с попкорном на прикроватную тумбочку и беру пульт.
– У меня, Ханна, было много баб. – Мистер Грэхем смеется, но в его смехе нет ни веселья, ни теплоты. – Думаешь, я не знаю, как бабам нравится, когда из-за них дерутся два мужика?
– Боюсь? – рычу я. – Я ничего не боюсь, тупица. Я просто не хочу.
– Можно переправить его содержимое в комнату Джи, – со смешком предлагает Логан. – Господь свидетель, он не выпьет ни капли.
Мой отец ждет меня, я вижу его, когда наша команда вываливается из боковой двери стадиона. Дину каким-то образом удалось завладеть старым школьным бумбоксом, и он несет его на плече, а из динамиков н…
– Не очень, – со вздохом признаюсь я. – Я видела один или два матча, но, если честно, на мой вкус, в этом спорте мало динамики. Такое впечатление, что вы играете пять секунд, потом кто-то свистит в с…
Наблюдая за ней, я задаюсь вопросом, как эта девчонка жила до нашего знакомства. На занятии исследовательской группы я поспрашивал о ней, но мало что узнал. Один парень вспомнил, что она из маленьког…
Ого, это точно действие алкоголя. Больше мне нечем объяснить все те ощущения, что появляются в моем теле. Ноющую боль в сосках, напряжение внизу живота и странную пустоту внутри.
Меня пронзает острое наслаждение. Гаррет водит языком по соску, и я улетаю. Мои груди всегда были очень чувствительны, и сейчас в них словно сосредоточились все нервные окончания. Когда Гаррет втягив…
– Я… я просто не смогла отказать ему. – В ее голосе мелькают нотки отчаяния. – Он мне ужасно нравился, он был таким внимательным и заботливым, он настаивал на том, что песня предназначена для сольног…
Ее губы растягиваются в улыбку, и она поднимается на колени. Проклятье, ее сиськи буквально вываливаются из этой кружевной штуковины.
– Как же, от твоего подарка было чертовски трудно избавиться. – Я мрачно смотрю на него, потому что хорошо помню, как трое служащих из службы по контролю за вредителями «дескунсили» мою комнату.
Мне требуется некоторое усилие, чтобы скрыть свое удивление. Я не ожидал такой… откровенности. А еще я понимаю, насколько она ранима, и это огорчает меня. Я знаком с ней всего ничего, но уже успел пр…
– Покажи, что ты делаешь с собой, когда одна, – просит он.
По моему телу еще проходят редкие судороги, когда он принимается двигаться. Он врывается в меня, заполняя меня всю, его движения ускоряются, ускоряются, и вдруг он со стоном на мгновение замирает, из…
Я изо всех сил сдерживаю слезы, заставляю себя смеяться, когда папа кружит меня по комнате, а потом целует.
Его дыхание учащается, и я немного смущаюсь, когда его голодный взгляд останавливается у меня между ног.
– Ого, – говорит она, когда слышит мой тон. – Что это с тобой?
– Согласна со всем, кроме лягушек, – говорю я. – Потому что лягушки скользкие и противные.
Я сдаюсь. Мы втроем чокаемся и залпом выпиваем. Виски обжигает горло и согревает желудок, и я радостно приветствую легкий хмель, растекающийся по телу. Весь вечер я был… трезв. Потом дурацкая песня. …
Он идет в одну сторону, а я в другую, искать Дже. Еще утром были проведены саундчеки, так что все должно пройти хорошо. Я выступаю последней, поэтому вынуждена долго ждать, пока не назовут мое имя. Е…
– Итак, насчет занятий… Думаю, нам надо обговорить расписание.
Я набираю в грудь воздуха, проигрываю вступительные аккорды и начинаю петь. Я не смотрю на Гаррета, потому что меня здесь уже нет, я растворилась в мелодии и словах, я полностью сосредоточена на звуч…
– Но мы все равно можем порепетировать, – говорит Эм-Джи. Ее глаза загораются. – Было бы здорово прогнать песню без остановок на споры.
– Означает ли это, что каждый раз, когда я буду доводить тебя до оргазма, ты будет готовить мне еду?
– А знаешь, что эта песня длится около семи минут? – говорю я, когда мы выходим на танцпол.
Первый и второй курсы выступают первыми. Мы с Дже стоим в правой кулисе, глядя, как исполнители один за другим выходят на сцену. Но мне трудно сконцентрироваться на том, что я слышу и вижу.
– А, привет. – Парень быстро оглядывает зал, как будто боится, что кто-то увидит, как мы разговариваем.
«Говорил тебе, болван, что все это было ошибкой».
– Знаю. – Я в ярости стискиваю вилку, потом отбрасываю ее, так как аппетит пропал. Я впервые возглавил команду, а быть капитаном – это большая честь, особенно если помнить, что я учусь на младших кур…
Она смотрит на меня с невыразимым страданием. Ее нижняя губа дрожит, и я уже начинаю думать, что она так и не ответит мне. Я начинаю думать…
Мы устраиваемся на кровати и сразу принимаемся за работу, но каждый раз, когда Гаррет принимается читать теорию, я мысленно возвращаюсь к сегодняшней репетиции. Во мне продолжает кипеть гнев, и испор…
– Есть. В тумбе под раковиной. – Я даю ей свою старую майку, и она скрывается в ванной.
– Черт, а я в девять занимаюсь репетиторством.
Мы с Девоном тщетно добивались этого восемь месяцев.
Даже не знаю, смеяться или плакать. Вцепился как клещ. Сейчас он у меня получит. Вздыхая, я быстро отстреливаю текст, короткий и совсем не любезный.
Я быстро хватаю ее за подбородок и поворачиваю лицом к себе.
– Естественно, она. В отличие от тебя, Элли ничего не держит от нас в тайне.
– Ну? – говорю я, не выдерживая его молчания.
Он замечает озадаченное выражение на моем лице, и его улыбка становится еще шире.
– О, черт. Уже завтра? Честное слово, я потерялась во времени.
Я не преувеличиваю, говоря, что хоккей – это моя жизнь, но такое неизбежно, если твой отец – суперзвезда. Старик распланировал мое будущее, когда я еще был в утробе: научиться кататься на коньках, на…
Я не виделась и не разговаривала с Гарретом неделю. Неделя – это не долгий срок. Я заметила, что по мере того, как я становлюсь старше, время летит все быстрее. Не успеешь глазом моргнуть – и вот про…
– Неприятности большие? – спрашивает Ханна.
– Виолончелист. – Я упрямо вскидываю голову. – Мне нужен виолончелист.
Двадцать минут спустя я влетаю в вестибюль хоккейного стадиона Брайара. Мои горящие щеки тут же обдает холодным воздухом, однако он не может остудить их. Пять тридцать, значит, Гаррет и его команда т…
Она убирает руку с груди и кладет ее на плоский живот. Господи, какая же она крохотная. Я мог бы обхватить ее талию двумя руками.
– Почитай мои ответы, – предлагает он. – Я ей твержу, что я занят. Не моя вина, что она не понимает намеки.
– Что? Нет. – Я указываю на чехол, висящий на крючке за дверью. – Я надену вот это.
– Прости, что вела себя так глупо. Я очень много думала…
– Привет! – говорю я. – А что ты тут делаешь?
– Зачем спрашивать, что я люблю, если ты не собираешься заказывать мою начинку?
– Нет, – признаю я. – Вообще-то бабуля ругается, как матрос. На прошлое Рождество она за ужином выдала такое, что папа едва не подавился индейкой.
– Почему у тебя после секса так много энергии? – бурчит он.
Я его не осуждаю. Наверное, это сильный удар по мужскому самолюбию, когда твоя девушка не получает удовольствия от секса с тобой.
И в следующее мгновение меня охватывает паника, которая и вынуждает прервать поцелуй.
– Естественно, не знаешь. – Она вздыхает. – Меня зовут Ханной. – Она делает многозначительную паузу. – Гаррет.
– Просто потрясающе, – говорю я. – Это значит, что твой средний балл такой, какой нужен?
– Что-то забыла? – насмешливо спрашиваю я.
Элли переводит взгляд с меня на Гаррета, и я понимаю, о чем она думает. Только она ошибается. Между нами ничего нет, и мы не собираемся на свидание. Однако я считаю, что пусть уж лучше она думает то,…
– Наверное, – не отрицает Элли, идя вслед за мной. – Мы оба повзрослели после последнего разрыва. Но о будущем я не думаю. Нам хорошо вместе в настоящий момент, и мне этого достаточно. – Она подмигив…
И меня охватывает странное чувство утраты. Мне не тепло и не уютно, мне холодно и одиноко. Когда я сажусь и потягиваюсь, подняв руки над головой, взгляд ее зеленых глаз задерживается на моей груди, а…
– Роб. – К горлу подкатывается тошнота, она кружится в желудке, как стая акул. – Роб Делани.
Я заглядываю в гостиную, но там никого нет. Приятелей Гаррета либо нет дома, либо они сидят по своим комнатам, хотя это вряд ли, потому что наверху стоит полнейшая тишина.
По моей барабанной перепонке бьет хип-хоп.
Кэсс поджимает губы и уходит прочь, не сказав ни слова.
Я беру гитару и пробегаю пальцами по струнам. Гитара настроена, правда, чуть выше, чем та, что у меня дома, но звук замечательный.
И вообще я считаю, что гораздо безопаснее говорить о девственности, чем произносить слова «жертва изнасилования». Потому что метод, по сути, один и тот же. В обоих случаях нужно быть терпеливым, почт…
И почему у меня так сильно дрожат руки? И так бешено бьется сердце? Для этого нет никаких причин. Но к нервозности примешивается и радостное возбуждение. Предвкушение. У меня под рабочей униформой ко…
– Да, заработал. И что из того? Мы все еще номер один в нашей ассоциации. И все еще номер два по абсолютному счету.
– Я не против выпивки. – Она замолкает. – Я даже люблю выпить. В умеренных количествах, естественно.
– Черт, может. Они заявили, что мы причинили их сыну эмоциональный ущерб, оклеветали его. Там было еще много дерьма, я всего не помню. Судья не присудил им всего, чего они хотели, но постановил, что …
Пока Элли и Стелла оживленно обсуждают семинар по актерскому мастерству, я коротко объясняю Декстеру, чего ему ждать. Но когда игроки появляются на катке, вдруг понимаю, что сама плохо себе это предс…
С этими словами я гордо удаляюсь. Меня раздирают противоречивые эмоции – смущение и гнев. Невероятно. Валять дурака с какой-то девицей для него важнее, чем сдать экзамен? И какой идиот будет творить …
Раньше, когда Ханна пела под Леди Гагу, в ее движениях не было ничего вызывающего, сейчас же ее танец выглядит неприлично. Она из Майли Сайрус с канала «Дисней» превратилась в Необузданную Майли, тан…
Он пытается схватить меня за руку, но я уворачиваюсь и прохожу мимо него, как мимо той самой придорожной пыли из поговорки. Я быстро оглядываю комнату и замечаю Элли и Шона, обнимающихся на диване. Н…
Час спустя Кендалл уютно устраивается рядом со мной и кладет голову мне на грудь. Ее белье и моя одежда раскиданы по полу, там же валяются две вскрытые упаковки от презервативов и тюбик со смазкой, к…
– Увидимся в воскресенье. – Джастин отдает мне телефон, улыбается (только на этот раз улыбка выходит меганатянутой) и уходит.
– Тем, кто выберет пересдачу, будет выставлена средняя оценка по двум работам. Если же у кого-то вторая оценка будет ниже, то в зачет пойдет первая, – заканчивает Толберт.
– Я великодушно позволяю ему роскошествовать, потому что знаю, что наши с ним цели совпадают. Я знаю, чего он хочет достичь, и знаю, что он способен этого достичь. – У него на скулах перекатываются ж…
– Спорим, ты чувствуешь себя полной дурой, да?
– А что? Ты встречаешься с горячей девственницей? – насмешливо спрашивает Берди.
Все еще смеясь, я переворачиваюсь на другой бок и прижимаюсь к нему всем телом.
Но я недооценила Фила Грэхема: оказывается он не только подонок, но и умеет читать чужие мысли.
Я все еще не уверен. Всем известно, что хоккеисты не склонны к задушевным беседам. Большую часть времени мы просто треплемся в раздевалке или перебрасываемся колкостями, и в эту смесь редко затесываю…
– Эй, старик, у тебя есть минутка? – спрашиваю у него я, вытирая полотенцем потный лоб.
– Гм… – Я пытаюсь найти слова, такой набор слов, чтобы он не состоял из «я», «тоже» и «скучал». – Я был занят. Ты же знаешь, экзамены.
Я крепко сжимаю лямку своей огромной сумки и подумываю о том, чтобы вернуться в машину, пока Гаррет не узнал о моем приходе. Однако мой план рушится, потому что в дверях появляется Гаррет. Он босиком…
Следующей меня приветствует Меган, и, как всегда, с ее острого язычка слетают колкости.
– Вообще-то нет. Ну, я катаюсь на коньках. Но обычно катание ограничивалось кругами вдоль бортика. Мне никогда не доводилось держать в руках клюшку или бить по шайбе.
– М-м? – произношу я, заворачиваясь в халат.
Возле аудитории, где будет лекция по этике, я замираю как вкопанная. По широкому коридору бродит не кто иной, как Джастин. Сведя на переносице темные брови, он набивает эсэмэску в своем телефоне.
– Нет. Просто у меня есть другие дела. – Я устремляю на него многозначительный взгляд. – Например, помочь тебе с пересдачей.
– Уэллси? – Мне улыбается Логан. Голый до пояса, он стоит привалившись плечом к шкафчику. Похоже, он изо всех сил старается не расхохотаться.
– И это все? У тебя не было бы искушения ударить меня?
Он: Я меняю твое восприятие. Пытаюсь подмазаться к тебе.
– Вот и отлично. – Логан схватил еще один кусок курицы и вышел из кухни.
Сдерживая ухмылку, я нажимаю кнопку и опускаю стекло.
– Ну, ты всегда лучше работала в одиночку.
– Гм, да. Конечно, поняла. – Я не слышу в ее голосе убежденность, однако не обижаюсь на это. Думаю, опыт подруги действительно оставил в ее душе глубокий след. Причем по понятной причине.
– Что, если я тоже способен сделать кому-то больно? – хрипло повторяю я. – Что, если я точно такой же, как он?
– Ни за что. Мы зашли слишком далеко. – И он более ласково добавляет: – Дай мне руку.
– Думала? – Я даю ей понять, что обратил внимание на прошедшее время. – Не означает ли это, что ты видишь ошибочность своих оценок?
– Ничего скользкого в нем нет, – возражает Ханна.
Когда мгновение спустя я вваливаюсь в гостиную, меня встречают две ухмыляющиеся рожи.
В начале пути оба как минимум дважды спрашивали у меня, есть ли что-нибудь между мной и Гарретом. Я отвечала, как обычно: «мы просто тусуемся иногда». Но теперь мне трудно убедить в этом даже саму се…
– Значит, мой любимый цвет черный, да? А почему ты так решила?
Я смеюсь, а Гаррет вдруг набрасывается на меня, как горный лев.
– Он симпатичный, – добавляет Элли, многозначительно глядя на меня.
К моему изумлению, он направляет на себя камеру и делает снимок.
Ослабнув, невероятные ощущения оставляют после себя тепло успокоения и странную горечь. То, что происходит дальше, я видела только в кино и сейчас оказываюсь в полнейшем замешательстве.
Но сначала мне нужно, чтобы он согласился на это.
– А если нет, я обрежу мальчишке все финансирование. – Он пожимает плечами. – Пока учеба, учебники, машины и вкусная еда. Ты этого хочешь, Ханна?
Вероятно, такая реакция должна была бы обидеть меня, но мне нравится ее смех. Он очень музыкальный с приятной хрипотцой, которая ласкает мне слух.
– Наверное, можно распрощаться с идеальным сезоном, да? – печально говорит Джастин.
– Я соврала тебе, когда мы были у Бо, – признаюсь я.
– Скажешь. – Он ухмыляется. – Когда я закончу с тобой, ты заберешься на крышу и будешь орать эти слова.
Матрас слегка проминается, когда она ложится. Подтянув к себе одеяло, Ханна вздыхает и в конечном итоге устраивается рядом со мной. Ну, не совсем рядом. Она примостилась на другом краю кровати и наве…
Я не могу встречаться с Джастином, но не потому, что у меня к нему ничего нет, а потому, что это будет практически то же самое, как всадить нож в грудь Гаррету.
– Я птицекошка. – Она смотрит на меня как на несмышленыша.
– Всем нужен план «Б», – настаивает она. – Что, если ты получишь травму и не сможешь больше играть?
– Детка? Прощай, нахальство, здравствуй, бесцеремонность.
– Ну, есть. В том смысле, что между нами ничего нет, мы не встречаемся, но я бы против этого не возражала. Если бы он заинтересовался мной.
– Затем, что я должен вести себя как твой парень. Разве ты еще не знаешь меня? Я из тех, кто распускает руки.
– Серьезно? Думаю, нам повезло. Остальные завалили.
– Послушай-ка, ты, неблагодарный кусок дерьма. Я прошу тебя о малом. По сути, я вообще ни о чем тебя не прошу. Я позволяю тебе делать все, что ты хочешь, я плачу за твою учебу, за твои учебники, за т…
– Ой, ладно тебе, наверняка есть один, который тебя очень интересует.
Я издаю громкий стон и радуюсь, что никто не слышит этот полный отчаяния возглас.
– Ага. – Парень протягивает мне стакан, я беру его и поднимаю пластмассовую крышку. – Теперь у нас есть виолончелист.
Я замолкаю, замечая выражение на лице Гаррета. Боль, которую я вижу в его глазах, пронзает меня, будто острый нож.
– Малыш, ты хоть видел, какой у него пресс? – спрашивает Элли.
– Видишь? Мы едины в своем мнении. В общем, Уэллси, либо ты переодеваешься, либо остаешься дома.
– Я рассчитываю, что ты будешь одет к тому моменту, когда я выйду из ванной. Ты отвезешь меня домой до того, как проснутся твои товарищи.
– О господи, какой же ты нахал. Я никогда ни за что такое не скажу.
У мамы хватает совести стыдливо потупиться.
На моих губах появляется ироничная улыбка, когда я смотрю Гаррету вслед, как он шагает навстречу ветру, прижимающему к его груди серебристо-черную хоккейную куртку. Я не одна такая – еще несколько де…
У Гаррета длинные пальцы с короткими ногтями и слегка красными и припухшими костяшками. А не дрался ли он недавно, спрашиваю я себя и понимаю, что такие костяшки у него, вероятно, от игры в хоккей.
Я обнимаю его и крепко-крепко прижимаю к себе. Меня переполняет такая всеобъемлющая любовь, что на глаза наворачиваются слезы.
– Только давай сначала попрощаемся с Бо. Знаешь, он мне очень понравился. Он оказался совсем не таким, как я ожидала…
Сделав над собой неимоверное усилие, я стаскиваю ее с себя. Она возмущается, но когда я нежно прикасаюсь к ее щеке, она издает счастливый вздох.
Ого. Ладно. Всю жизнь люди говорили мне, что я талантлива, но кроме родителей, никто больше не умолял меня спеть.
– Capiche, – хихикает она и танцующим шагом выходит из комнаты.
– Ну конечно, ты с ним так много общалась, вы вели глубокие и содержательные беседы, – с сарказмом выдаю я. – Поверь мне, все это спектакль.
– Знаешь что, Уэллси? – Наши взгляды встречаются, и губы Ханны дрожат, как будто она сдерживает слезы. – Для человека, который мнит себя сильным, ты самый настоящий трус.
– Эй, ты никогда не отгадаешь, кого мы вчера видели в «Ферро», – говорит Мег, имея в виду итальянский ресторан в городе.
Мы проходим в ее спальню, и Ханна закрывает дверь. Когда она поворачивается ко мне лицом, я уже точно знаю, что она сейчас скажет.
– Да доверяю я тебе. Меня бы здесь не было, если бы не доверяла.
Мы с ребятами выходим из гостевой раздевалки, продолжая радоваться победе над принимающей командой. Хотя последний, очень красивый гол, обеспечивший нашу победу, забил один из наших второкурсников, я…
– У меня его характер, я это точно знаю. Сегодня мне хотелось придушить его. – Я молчу, поджав губы. – Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не шарахнуть его об стену и не забить до смерти. Просто э…
– Нет. – Ханна вздыхает. – Я надела зимнюю куртку, потому что не могу найти другую. Наверное, я ее забыла здесь. – Она оглядывает мою комнату. – Нет, не здесь. Гм. Надеюсь, не в репетиционной. Я знаю…
– Почему твое лицо мне так знакомо? – спрашивает Бо, оглядывая Ханну с ног до головы. – Где я тебя ви… о, черт, знаю. Я видел, как ты пела на весеннем конкурсе в прошлом году.
– Ну и дела. – У меня такое чувство, будто я налетел на Стивена мать его Хоукинга, и он помахал у меня перед носом тайнами Вселенной. – Можно почитать?
И которые сейчас прозябают там, где все презирают их… из-за меня.
– И что, сейчас она тебе стала интересна?
– Эх, чувак, если ли бы ты знал, сколько чужих секретов плавает в этой черепушке, ты бы опупел. Поверь мне, я умею держать рот на замке.
– Завтра приступим к постмодернизму. – Я вздыхаю. – По моему скромному мнению, это, наверное, самое запутанное учение в истории человечества. У меня репетиция до шести, а потом я свободна.
– Я одна, потому что не встретила того, с кем мне хотелось бы связать себя, а не потому, что я вообще против отношений. Ведь это приятно, когда тебе есть с кем поговорить, к кому прижаться и все тако…
– Про изготовителя метамфетамина. Я слышал, что фильм отпадный.
Я отлично знаю, что он приезжает не для того, чтобы посмотреть, как играет его сын. Он приезжает для того, чтобы взглянуть, как играет продолжение его самого.
Господи, как же я хочу, чтобы они освободились от этого города. Меня мучают угрызения совести из-за того, что я смогла уехать оттуда, а еще больше из-за того, что оставила их там. Они собираются пере…
Синди опускает руки, и запястья скрываются под рукавами, и я решаю, что синяки мне привиделись, что это кружево сыграло шутку с моим зрением.
– Бо, это Ханна. Ханна, это Бо, – представляю я их друг другу.
– Я сказала: буквально, – вполне громко говорю я.
– Ты даже не слушаешь меня, – с осуждением говорит Гаррет. – А на кого ты смотришь?
Я сую телефон в передник, иду в зал и сообщаю Элли, что завтра вечером я тусуюсь с ней. Она визжит от радости.
Мы с Дексом хохочем так, что едва не валимся с кресел.
Я быстро подсчитываю, сколько денег мне удалось скопить. Их точно не хватит на три авиабилета до Филадельфии.
– А у меня тренировка до семи. Как насчет восьми?
Он в своем стиле: волосы выглядят так, будто Джастин только что встал с кровати, однако меня этот стиль больше не восхищает. Сейчас кажется, будто волосы грязные. Хотя это впечатление обманчиво, пото…
Единственный плюс – это то, что команда снова выигрывает. Они потерпели поражение в той игре, которую Гаррет пропустил из-за дисквалификации, но потом сыграли еще две, в том числе и против «Иствуда»,…
Гаррет от души смеется, но сразу же становится серьезным.
– Нет. Сегодняшний ужин был разовой сделкой. Больше никакой домашней готовки. – Она приподнимается на цыпочки и шепчет мне на ухо: – А вот оргазм я получать буду.
– Нет, просто я дотошный. Я хочу знать, с чем мне предстоит иметь дело.
«Ага. Ты всегдааааа только и делаешь, что целуешься с парнями, которые тебе не нравятся».
Он: Мужчины…договаривай…Мужчины бесподобны? Спасибо, детка. Принимаю эту похвалу от имени всех нас.
– Разве ты не приняла приглашение? – В его голосе появляются зловещие нотки.
– Эй, не надо, не плачь, – просит он. – У меня сердце разрывается, когда ты плачешь.
Натали добродушно посмеивается, но Берди, к моему удивлению, лишь одобрительно кивает.
– Мне жаль тебя, Гаррет, если ты считаешь овощи скучными. Позвони, когда заболеешь цингой, ладно?
Гвен Хейз. Она самый милый, самый умный и смешной редактор, с которым я когда-либо работала.
Но каким-то странным образом мы оказались в объятиях друг друга. Замечательно.
– Ага. Один секунд. – Он длинными пальцами набивает сообщение и откладывает телефон в сторону. – Извини. Теперь я весь внимание.
– Ее здесь нет, болван, но это важно знать. Поверь мне, я тебя не домогаюсь. Я… в общем… я надеялась, что мы могли бы сегодня потусоваться с кем-нибудь из твоих «братьев». Ну, чтобы ты познакомил мен…
Наверное, так себя чувствовали опальные аманиты, когда их все чурались? Сейчас все смотрят будто сквозь меня, и мне это не нравится.
– Нет, – поспешно отвечаю я. – Не он. Честное слово. – От недостатка воздуха у меня горят легкие, и я заставляю себя сделать глубокий вдох. – Просто парень.
Он выпускает перекладину, приземляется на синий гимнастический мат и тянется за своим полотенцем.
– Ты же говорил, что тебе не нужны постоянные отношения, – выдвигаю я слабый аргумент.
– Тебе известно, когда у Ханны заканчивается смена?
– Угу. Такое впечатление, что взбесить меня – миссия всей его жизни. Только мы не репетируем по выходным, так что я отдыхаю от его бреда до понедельника. А как у тебя дела?
– А, понятно. – Честное слово, я не помню, чтобы мы с ним виделись, но этот курс посещает более двухсот студентов, поэтому неудивительно, что я не разглядела его в этом море лиц.
Он впечатывает меня в борт с такой силой, что у меня трещат кости, но, к счастью, я успеваю отпасовать и, быстро избавившись от тумана в голове, замечаю, как Такер кистевым броском отправляет шайбу в…
– И что же мне делать? – обеспокоенно спрашивает он.
Черт, не знаю. Мой опыт отношений с парнями не является чередой успехов. Что я вообще знаю об отношениях? Как я могу быть уверена, что Джастин – «тот самый» парень, если я практически не общалась с н…
– Как долго вы встречаетесь с моим сыном?
Потому что за все время наших отношений Кендалл не делала ни единой попытки узнать меня поближе. Если мы не трахались, она безостановочно говорила о себе. Нет, правда, с момента нашей встречи она, ка…
Если честно, выглядит она в своей униформе очень соблазнительно. Зеленовато-голубое платьице с белым воротничком и большими пуговицами спереди, коротенький белый передничек. Прямо-таки наряд из «Брио…
Ему хватает выдержки усмехнуться, однако его веселость быстро пропадает.
– Да. – Свободной рукой она гладит меня по щеке, поросшей щетиной – сегодня мне было лень бриться. – А знаешь, что мне обычно говорил мой психотерапевт? Лучший способ избавиться от плохих воспоминани…
Я отшвыриваю его руку, будто это горячая картофелина, и грозно хмурюсь.
Гаррет не боится, что я буду рыться в его вещах и найду, к примеру, порнуху, и меня это удивляет, но потом я понимаю, что ничего удивительного в этом нет. Гаррет вообще очень честный и открытый челов…
В темноте я не вижу выражение на ее лице, однако по тому, как прозвучало короткое «о», понимаю, что она удивлена. Затем она снова прижимается ко мне, и я уже готов отбросить прочь все сомнения. Ханна…
Я вижу, как сильно она расстроена, и моя досада улетучивается.
Голос Гаррета становится хриплым и обольстительным.
По идее я должна была бы ликовать от радости, но почему-то меня не покидает тревога, а внутренний голос настойчиво уговаривает меня ответить… «нет». Безумие какое-то. Я же схожу с ума по этому парню …
И главный кайф в том, что доверяется она именно мне.
– Подтягиваю вашего капитана, что же еще? – Закатив глаза, я делаю шаг прочь от двери.
– Гаррет, я не какой-то там алкоголик, чтобы обязательно пить.
Я судорожно выдыхаю и оглядываюсь по сторонам. Ко мне обращено целое море лиц, я слышу приглушенные голоса и тихий шепот.
Я вскрикиваю, когда он неожиданно усаживает меня к себе на колени.
– Ага, моей сестре пришлось петь такое сочинение, – рассказывает Бо. – Она была на старшем курсе. Джоанна Максвелл? Знаешь ее?
Я в таком бешенстве, что у меня шумит в ушах. Я слышу, как Ханна зовет меня, но не могу остановиться. Я будто смотрю на мир через кровавый туман. Я превратился в реактивный снаряд, нацеленный на подо…
Я горд командой. Я горд тем, что довел ее до чемпионского титула. Это идеальное окончание идеального сезона, и эта идеальность становится совершенством, когда мне на шею бросается Ханна.
– Ни в чем. – Его кадык дергается, когда он сглатывает. – Просто… эта песня…
– Завтра я работаю до восьми, – говорит Ханна. – Так что можем встретиться после. Ты же живешь не в общаге, да?
Только Гаррета я об этом спрашивать не буду. Его эго и так распухло до небывалых размеров.
Я бы и рад не продолжать, но после той истории, что она рассказала мне, я не могу остановиться. Мне нужно, чтобы Ханна поняла: она не единственная, кто мучается от гнева и отчаяния.
– Не могу. У меня через двадцать минут репетиция. – Я встаю, но уходить не спешу. – Ты иди. Мне нужно еще проверить расписание. Не могу вспомнить, когда у меня следующая консультация.
– Я сломался еще до того, как познакомился с тобой. – Мой голос звучит глухо. – Вся моя жизнь крутилась вокруг хоккея, мне надо было стать лучшим и доказать отцу, что я не нуждаюсь в нем. Поэтому не …
Я кусаю свою щеку до тех пор, пока не чувствую привкус крови во рту. Затем я делаю глубокий вздох и складываю руки на груди.
Я вижу, что мое признание вызывает у него раздражение. Он внимательно изучает меня, затем издевательски хмыкает.
– Давай каждый останется при своем мнении. – Он складывает мускулистые, сильные руки на мускулистой, сильной груди. – Но я не верю, что в тебе произошла какая-то чудесная трансформация и тебе вдруг з…
– Ведь колледж существует для того, чтобы человек мог изучить варианты, правда? – Она говорит так быстро, что я с трудом поспеваю за ней. – Предполагается, что я буду знакомиться с парнями, ходить на…
Я обрываю его на полуслове, приподнимаясь на цыпочки и целуя его.
Я действительно обещала, но… есть одно «но». Я не люблю вечеринки.
– …как-нибудь встретиться и выпить кофе, – заканчиваю я.
Я мог бы убить этого человека. А если бы я знал, что это сойдет мне с рук? Я бы точно убил его.
Меня так и подмывает броситься к ней и дать то, чего она хочет, но я боюсь разрушить ту особую атмосферу, что уже успела сложиться.
Он затыкает меня поцелуем, таким жарким, что я начинаю задыхаться. Затем, бросив на меня проказливый взгляд, он наклоняется и целует мой сосок.
После сегодняшней тренировки тренер отвел меня в сторону и прочитал десятиминутную лекцию о важности среднего балла. Хотя «лекция» – это мягко сказано. На самом деле он выдал следующее: «Получи норма…
Гаррет садится, зевает так, что едва не вывихивает челюсть, и потягивается. Одеяло спадает вниз, и от вида его голой груди у меня пересыхает во рту. Он огранен, как бриллиант: четкие грани тела, сияю…
– У меня все болит так, как будто меня переехал грузовик. Мне нужно отвлечься.
Я слегка приподнимаюсь и кладу большой палец на ее клитор.
– Ладно, – соглашаюсь я, не только ради ее блага, но и ради своего. Я действительно обещала ей, что буду больше общаться. Однако я также обещала самой себе, что в этом году попробую что-нибудь новень…
Темноволосая девица поворачивается, чтобы уйти. Мона? Молли? Похоже, имя точно начинается на М, но вот остальная его часть для меня тайна. У нее в руке ее работа, но я даже не пытаюсь разглядеть оцен…
– Советую тебе договорить. – Мои подозрения усиливаются. – О господи, – охаю я. – Так ты знаешь, почему все ребята в кампусе от меня шарахаются, как будто я заразилась венерической болезнью.
– Что угодно. Мне безразлично. – Я поражена страстностью его голоса, эмоциями, которые отражаются в его серых глазах. – Мне просто нужно еще раз услышать, как ты поешь.
– Я? – произносит он между приступами хохота. – Да ты сама его отбила, детка.
– Я много чего узнал о тебе на занятии. Раздобыл твой номер, выяснил фамилию, даже разведал, где ты работаешь.
– Уэллси, я ценю твой энтузиазм, но все же я вынужден попросить тебя не спешить.
Я решаю ее дилемму, обнимая и целуя ее, и в этот момент слышу торжествующее: «Я так и знала!». Это кричит та девица, которая не Элли.
– А знаешь, без тебя у меня ничего бы не получилось. – Его голос вдруг становится хриплым, и я макушкой чувствую его дыхание. Он выпускает меня, поворачивает к себе, пристально смотрит мне в глаза и …
К счастью, Гаррет не подозревает о моем присутствии. Он останавливается, чтобы поговорить с ребятами, потом медленно идет к бару на другом конце комнаты, и там его тут же окружает стайка девчонок с н…
Ханна стучит в мою дверь. Она не ограничивается одним стуком. Она стучит раз десять, потом, после того как я крикнул «Входи!», еще два раза.
Хороший? Ха, как же. Если бы она могла прочитать мои мысли и увидеть те грязные картины, что мелькают у меня в голове, если бы она знала, какие порочные вещи мне хочется делать с ней, она бы никогда …
– Не знаю. Наверное, стану тренером. Или, может, спортивным комментатором.
– Ты, может быть, вообще не собиралась идти? Ага. Спасибо и на этом. – Он делает шаг к двери. – Знаешь что? Иди ты на это чертово свидание. Ты получила от меня что хотела. Думаю, Джастин будет в вост…
Потому что я трусиха. Да, черт побери, я трусливая курица. Я в ужасе, что он скажет «нет», но мне еще страшнее от того, что он скажет «да».
– С таких, что ты не из этих девиц! – рявкает он.
– Тогда отлично. – Ханна улыбается мне. – Давай придадим нашим отношениям официальный статус.
– Я знаю, – хмыкает Шон. – У меня в контактах есть твой номер.
– Ты нормально отнесешься, если мы не станем спешить? – Ханна ежится. – Потому что впереди конкурс, и каникулы, и твои игры… мы будем заняты, и я не могу обещать, что смогу постоянно видеться с тобой.
– Гаррет, – тепло говорит женщина, – я очень рада наконец-то познакомиться с тобой.
– Спасибо, мамочка. – Логан замолкает, потом качает головой. – Между прочим, мамочка – это ты, – говорит он Такеру, кивая на его фартук, а затем опять обращается ко мне: – А ты тогда будешь папочкой.…
Шон отрывается от меню, опять заинтересовавшись разговором.
Гаррет уверенно берет меня за подбородок и поворачивает мою голову, тем самым заставляя посмотреть ему в глаза.
– Спасибо за подсказку, – холодно цежу я. – А теперь прошу меня извинить…
Девчонка ерзает. Я понимаю, что ей очень неуютно, и смеюсь.
– Черт, если нам от этого никуда не деться, то нужно все делать правильно, – со вздохом отвечаю я. – Как говорится, или пан, или пропал.
– Сегодня ты в центре всеобщего внимания, детка. Улыбайся и делай вид, будто тебе это нравится.
– Не знаю. Ласкай меня дальше. Пожалуйста.
Мое сердце опять стучит как бешеное, но на этот раз из-за сильного нервного напряжения. Мне не верится, что у нас будет настоящее свидание.
– Прекрати сопротивляться, – говорит мне Ханна.
– Джи, почему твоя девушка строит из себя нашего диетолога?
Едва Ханна замечает меня, она отходит от друзей и спешит ко мне.
Отлично. Это ж надо, чтобы эрекция появилась именно сейчас, когда я стою перед барной стойкой в компании друзей.
Я с неохотой забираюсь с ногами на матрас и сажусь по-турецки.
– Я и в прошлом году стояла на раздаче. Достало страшно. Вы, ребята, если собираетесь пойти, лучше загляните в Бристоль-Хаус.
Однако она никуда не заглядывает. Она продолжает сверлить меня взглядом.
– Я ничего никому не обязана доказывать, – заявляю я. – Так уж получилось, что я умею фантастически целоваться. К сожалению, тебе никогда не обломится попробовать это.
Его подколки раздражают меня. Я не хочу, чтобы он думал, будто у нас с Гарретом… что-то есть. Будто всю последнюю неделю мы дурачились таким образом втихаря от них.
И он получается таким же сказочно-невероятным, как первый. Язык Гаррета прикасается к моему, я глажу его по щеке, и это становится огромной ошибкой, потому что от прикосновения к щетине удовольствие,…
– А я не увижусь с родителями на День благодарения.
Но… черт побери, он же единственный из парней, кто за сегодняшний день посмотрел в мою сторону. А на безрыбье и рак рыба, верно?
Я сдерживаю усмешку, когда у нее отваливается челюсть. Меня не удивляет, что я задел ее за живое. Я неплохо разбираюсь в людях и без малейшего сомнения могу утверждать, что Ханна Уэллс из тех, кто не…
Ханна Уэллс втюрилась в футболиста. У меня это в голове не укладывается, но сегодня один раз я ее уже обидел, так что мне придется соблюдать осторожность, чтобы расположить ее к себе.
Такер заканчивает раздачу лазаньи, садится, накалывает на вилку первый кусок и кладет его в рот.
– Я не готовлю на двадцать. Мне просто надо накормить четырех хоккеистов, каждый из которых, как мне кажется, ест за пятерых.
– Стоит. Поверь мне, пара царапин да синяков – это ничто по сравнению с радостью скользить по льду. – Я внимательно оглядываю ее с ног до головы. – А ты умеешь кататься?
Мало кто знает о том, что случилось со мной. В том смысле, что я не рассказываю первому встречному об изнасиловании. Я должна проникнуться глубоким доверием к человеку, прежде чем рассказывать ему о …
– Так неинтересно, – весело говорю я. – Ты должна будешь выпить пиво – ведь это же твой выигрыш.
– Что, если я не принадлежу тебе, то не должна принадлежать никому? – мрачно говорит она.
Он: Срочное дело. Приду на вторую половину. Попишешь за меня, пока я тут вожусь?
В аудитории, стоя за кафедрой, профессор Толберт произносит речь, которую я бы назвала «Речью обманутых надежд». Уже третью за шесть недель.
– Сказала девушка, которая не обменялась с ним и парой слова.
– Не хочу я никуда ехать. – Она раскидывает руки в стороны и хлопает по кровати. – Твоя кровать такая большая и удобная.
– Это же твоя песня, Эм-Джи. И ты не должна менять свое мнение ради Кэсса. Если тебе так же, как и мне, ненавистна эта идея с хором, скажи ему. Поверь мне, мужчины высоко ценят женщин, которые не боя…
Когда сирена возвещает об окончании периода, мы уходим в раздевалку со счетом 2:0 в нашу пользу. Все возбуждены тем, что за два периода противнику так и не удалось размочить счет, но тренер Дженсен н…
Проклятье. Ну зачем он так? Неужели нельзя просто принять, что между нами все кончено, и сосредоточиться на своей дурацкой хоккейной команде?
Хватит морочить себе голову, дурак. Во всем этом нет никакой «правды».