Все цитаты из книги «Малыш, который живет под крышей (СИ)»
— Нормальная польская фамилия, — буркнул Макс.
Драгин уткнулся в монитор. Макс терпел ровно минуту.
— Кира… — Оксана поморщилась. — Ты почему такая грубая?
— Мы?! Тебе диван?! Я тут при чем?! — от возмущения она снова села.
— А Кира Артуровна у нас целый библиотекарь.
— Кирочка, куда же ты?! — Козиков снова пустил в ход руки — в этот раз взял ее за ладонь.
— В гости, — сестра расчесывала волосы перед зеркалом.
В принципе, об это можно узнать и от Влада, но надо же о чем-то говорить? А мужчины очень любят разговоры о себе, любимых.
Вообще-то, мне бы больше хотелось иметь собаку, чем жену.
В момент оргазма ее пальцы сжимаются так сильно, что потом у него останутся синяки — на тыльной стороне запястья, где кожа тонка и виден голубой разлив вен. Но она не будет за это извиняться, а он — …
— Кира… — из трубки снова раздался мягкий смех. — По-моему, у тебя там что-то не складывается с рыбалкой.
Когда Макс уже совсем было решил оторвать свою прикрытую полотенцем задницу от стула и достать из холодильника масло и сыр, а из шкафчика — печенье, зазвонил телефон. Кирин телефон. Она обернулась от…
— Не любо — не кушай. Все, до встречи. Я в душ.
Странно все это. Макс сел на мокрую лавочку, даже не поморщившись холоду деревянных плашек. Дождь едва капал.
— Конечно, не готов! — фыркнула Кира. — Ты же вольный стрелок, Макс. Ты, твой пентхаус, твоя работа. Что тебе еще нужно в этой жизни?
— Только не говори мне, что ты мечтаешь о детях! Не поверю.
Да, и потом я дам тебе десять тысяч люстр. Давай, пошалим сейчас!
— Ладно, — Кира аккуратно вернула полотенце в исходное положение. Встала на ноги, и он вслед за ней. Прижалась. — Только можно, когда ты будешь рассказывать, как любишь меня, ты засунешь руку мне в т…
— В конце концов, это была идея твоего отца! — напомнила она.
Чтобы там, за дверью, не сильно, но чувствительно огреть себя по лбу подносом. Взрослеть пора, Кира Артуровна. Пора взрослеть. Вернув на место Леркино имущество, Кира почла за лучшее слинять из офиса…
— Что-что… — Костя стащил с плеч пиджак, кинул на спинку кресла. — Деньгами ты заплатишь столько, сколько назвал. И еще мы сверху доплатим векселями. До Козиковской цены. Ну, точнее, не совсем до его…
Эту, нынешнюю Киру Макс отказывался жалеть. Категорически. Эту Киру хотелось встряхнуть — так, чтобы зубы клацнули. Наорать на нее. И даже влепить пару непедагогических подзатыльников. Или ремня всып…
— Угол Троицкого и Измайловского! Показывает объект!
— Ну, дурацкие слова, согласись? — упорствовал он. — Что «муж», что «жена». Мне не нравится. Муж — объелся груш.
— Ты ему очень нравишься! — сестра словно защищалась.
— Приворожила — так приворожила, — неожиданно покладисто согласилась Кира. — И не жалею. Как можно было пройти мимо такого идеального мужчины?
— Почему чушь? — Макс придвинулся совсем близко, чтобы глаз уже не отвела. — Нормальные желания. У меня как раз несколько рубашек неглаженных в шкафу скопилось.
— Кира… Тебе трудно сказать? Что за секретность?
Она, наконец-то, посмотрела ему в глаза. Темные. Черные. Пустые. Лишь на краткий миг ему показалось, словно что-то промелькнуло в ее глазах. Будто на мгновение он увиделспрятавшуюся в шкаф от грозы м…
Для тебя — да. Занята, навсегда. Считай, умерла. Приговор в два касания.
— Я уже большая девочка. Без мамки умею справляться.
— Ты ж у нас натура творческая. Тебя до меланхолии только бабы доводят. Это я могу из-за изменения ставки рефинансирования грустить. А для тебя это мелко.
— Да надо же… — нараспев произнесла Кира, словно со стороны слыша свой голос. — А я вот сейчас маме своей позвоню. И скажу, что ты мне предложение делаешь.
— Сама Кира Артуровна и знает, — усмехнулся Влад. — Или хочешь — подожди ее. Кофе будешь?
— Есть, — довольно кивнул Макс. — Хлопья в шкафу внизу, слева от плиты. Черника в морозилке. Молоко в холодильнике.
— Тебе нравится кольцо? — переспросил Макс с нажимом.
— Лады! — согласился Павел Трофимович Середа, давний поклонник капитана Биктагировой и, по совместительству, водитель служебного автомобиля целого генерала Госнаркоконтроля. — Ставь тесто. С меня пив…
Лерка медленно попятилась назад. Кажется, она готова была спрятаться в шкаф.
«Сам не знаешь, чего хочешь!» — строго сказал себе Макс. Но спать в гостиную все равно ушел. Если эта Вика-Ника проснется завтра раньше него — объяснит ей, что храпит, как престарелый бульдог, и ушел…
— Нормально, — поморщился Макс. — Не привык я к чужому жилью. Потому и тороплюсь с отделкой. Костя к себе звал жить. Но я от него в офисе-то иногда не знаю, куда деться. А уж жить с ним… — он усмехну…
Не выдержал — тряхнул за плечи. Кира поморщилась, и он снова резко убрал руки. Снова все повторяется. «Дежа вю». Гребанное «дежа вю».
Яночка скорбно сидела на чемодане. В прихожей стояла еще пара объемных пакетов.
А ему до онемения в пальцах хотелось сжать ее, запустить пальцы в волосы. И язык — в ее рот. И целоваться — по-взрослому, жадно, глубоко, взасос. А не этот вот… пионерлагерь. Но почему-то давал ровно…
— Конечно. Все так просто. Фейсбук. Вконтакт. А ты — святой.
— Сегодня, — она выдохнула дым через нос. — Будет. Надеюсь, текила подействует. И я не буду помнить, как это произойдет.
— Слушай, Ян, поздно уже. Я устал жутко, день суматошный. А Кира — это риэлтор, и у нас был деловой ужин.
Сказал это Макс вроде бы спокойно. Но предупреждение было услышано.
Тут Макс не выдержал и расхохотался. А ладонь у «Сусанина» оказалось сухой, теплой и твердой.
Ага, сейчас, как же. «Сергеевна». Может, еще «Вашим королевским величеством» называть — как во время игр в детстве? Детство кончилось, дорогая сестрица.
Макс расхохотался. А потом повесил трубку.
— Кирюш… — неверяще. — Ты что… С тех самых пор… Это же сколько лет прошло?!
— Неужели бывают крановщицы? — Кира попыталась вернуть разговор в нейтральное русло, пока официант расставлял на столе тарелки с заказанными салатами. — Я думала, что это чисто мужская профессия.
Макс устало привалился к парапету Английской набережной. Стал накрапывать мелкий дождик — частый питерский гость. Макс поежился. Все он с самого начала этого вечера делал не так, неправильно. Не надо…
— А? — Макс оторвался от монитора. — Чего?
— Твоя! — так же покорно и радостно согласилась она. — Целиком и полностью только твоя, господин мой ясновельможный пан.
— Придурок! — все-таки вырвалось у нее. — Ты что, разницы не понимаешь? По-твоему, я поступила нормально?! По-твоему, это для девушки — нормально?!
Яночка явилась в пять минут десятого — трогательная пунктуальность. Словно ждала под дверью. Макс приглашающе махнул в сторону спальни. Что там она еще забыла забрать? Какие-то рамки с фотографиями? …
А сам Макс ей не звонил. И это не было случайностью. Это было решением — не очень внятным, но неоспоримым. Потому что каждая встреча с ней была подобно шагам по болоту. Шаг — и ты проваливаешь в топк…
— Значит, ты — ударница? — вопрос отвернувшегося Макса прозвучал внезапно.
— Ну, тогда иди, конечно. Отдыхай, хорошая моя. И не придумывай себе глупости.
— Что рассказывать? Ты хоть тему обозначь — что тебе интересно.
— По кочану! Вы отдыхали все лето. А я не человек, мне отпуск не положен!
Макс шлепал в промокших кедах по обочине трассы федерального значения Е-95, ежась под порывами сырого ветра, и зло рассуждал. Все предельно ясно. Выделывается Яночка. В последние несколько месяцев эт…
— Эй! Я же сказала, что надо еще посмотреть!
Кроме очередного «эээ» сказать нечего. Как-то так вышло неожиданно, что из обвинителя она превратилась в обвиняемого. Как отшутиться — идей нет, да и желания тоже. Надоело. Устала.
— Карлсон вообще очень милый, — Кира допила остатки кофе. — До завтра?
— Ну что, шановный, — Константин ступил в кабинет как Наполеон. Как полтора Наполеона даже — если говорить о росте. — Я купил тебе квартиру твоей мечты.
— Сядь, — повторяет она то ли в телефон, то ли уже прямо ему.
— Ну и как? Успешно? — спросила серьезно. А потом вдруг улыбнулась. — Да неужели еще остались в нынешнем молодом поколении такие романтики — которым любимая девушка дороже важного проекта? Сказала ва…
— Конечно, не вариант. Он совсем не в моем вкусе. Вообще.
Дрожащие от возбуждения женские пальцы гладят дрожащие от напряжения мужские плечи.
Так что и на работе можно жить в свое удовольствие: хочу халву ем, хочу — пряники. И дома можно безнаказанно приносить фаст-фуд и стучать по дарбуке. Кира даже выучила пару новых мелодий в собственно…
— Ты на заправке выбрал мою машину. По-моему, это говорит о многом.
— Отлично, — кивнула Кира. Она не ожидала, что эта встреча так сразу выбьет ее из себя.
Группа успела даже выступить один раз в клубе. Их приняли весьма тепло. А когда Рихт крикнул в микрофон: «Кирыч, жги!» перед совместной партией баса и ударных — ей показалась, что это рай. Вот такой …
— У тебя офигенный член, — ее рука как-то втиснулась между их телами и погладила его прямо через ткань брюк. — Он замечательный. Я от него кончаю.
— Максимка, иди ко мне… — она легко потянула его за волосы.
— Свечи зажигания замочены в ароматном уксусе, полумрак, потому что свету — одна пыльная лампочка. И только вы вдвоем. А, еще полуразобранный «волгарь» Семен Константиныча.
— Ты — замечательный, — она не поддалась на отвлекающий маневр. — Ты просто самый лучший.
— Проще надо быть, пан Малыш! И люди к вам потянутся!
— Давай после работы посидим в кафе? — Оксана странным образом проигнорировала такое вопиющее отсутствие пиетета в свой адрес.
— Слушай, Макс, давай Кирюху к себе на работу возьмем, — после разговора Костя положил мобильный на стол. — Такая светлая голова у девчонки. А она там киснет у Козикова.
— Нельзя! — он ловко повернул ее спиной к себе. — На спине ты уже лежала. Теперь полежи на боку.
Кира решила взять трубку. К вечеру она то ли успокоилась, то ли онемело все внутри. Или голос его просто хотела услышать — еще раз, последний.
Макс продолжал смотреть на Финский, лишь бровь вздернул, демонстрируя, что он по-прежнему в историю с рок-группой не верит. Ах, так? Вот так, да?! Хорошо. Сам напросился.
— Тебе обязательно надо, чтобы я произнесла это вслух? — она курила, глубоко затягиваясь. Такое ощущение, что ему назло. — Ладно, пожалуйста. Я не люблю групповух, Макс. Не практиковала и начинать не…
В обратную сторону поток был меньше. «Вольво» золотистой стрелой летело сквозь Невский, резко перестраиваясь из ряда в ряд. Молодой мужчина за рулем выполнял все действия автоматически, думая только …
— Нам своих дармоедов девать некуда, — буркнул Макс мрачно. Но Костю его тон не обманул. Стрельнул ехидным темным глазом, потянулся за маркером.
— Я о нем не думаю. Он же не бином Ньютона, чтобы о нем думать. Нормальный начальник. Денег мог бы платить больше, — Кира пожала плечами. Такого предмета разговора она не ожидала.
— Конечно! — отозвался Макс. А потом повернул голову, устроенную на коленях супруги, прижался губами к ее животу и произнес негромко: «Марта, привет». Оттуда отцу ответили бодрым толчком — скорее все…
— Ой, — ее пальцы снова взъерошили его волосы. Вздохнула. Голос стал чуть смущенным. — Я же… ну… встречу готовила. Вино, свечи, музыка, все дела. Как раз вот решила свечи зажечь. Но сначала верхний с…
— Ну… — она шмыгнула носом. — Сейчас светло. Все видно. И вообще…
— Не отдавай меня ему, Максим, пожалуйста. Не хочу… — теперь она прижималась щекой к его щеке и зашептала отчаянно. — Не отдавай. Не отдавай…
— Не хочу тебя разочаровывать, но ты и сейчас тощий.
Вот и славно. Беляши — это хлопоты. Пиво — это приятная амнезия. А дядя Паша — гарантированно хорошая компания. У мыслей о бессердечных зеленоглазых архитекторах нет никаких шансов.
— Ничего, — Макс вздохнул. — Просто не дергай меня каждые пять минут.
Но это в идеальной романтической истории. Здесь же утро начнется так, как оно начинается в девяносто пяти случаях из ста.
— Лапай на здоровье, — Макс почувствовал щекой ее улыбку. — Только с мысли меня не сбивай. И вообще, что это за признание в любви, если тебя при этом за задницу не лапают? Как-то не по-настоящему.
— И что же она тебе шепчет? — Кира подвинула к себе бокал с пивом. Дядя Паша напротив изо всех сил делал вид, что не слушает ее, но Кира ему не верила. — Что-то умное или как обычно — фигню?
— Добрый вечер, Кира Артуровна, — он поразился, как спокойно может звучать его голос, когда так хочется придушить собеседника. Или, как минимум — встряхнуть.
И тут память неожиданно выдала просвет, и Кира вспомнила, как ее тошнило. Божеее… Если она испачкала светло-бежевый салон Малышевской «вольво»… Хотя, судя по его умеренно-благодушному настроению, до …
Пиликнул забытый в руке телефон. Сообщение от Макса.
— А теперь, внимание, вопрос! — каким чудом он еще не взорвался — это тоже был отдельный вопрос. — Зачем?!
— Причин, я думаю, несколько, — он пожал плечами. — Работа физически не очень тяжелая. Не слишком высоко оплачиваемая. И не забывай о главном биче строек.
Мало того, что Кира все-таки пришла. Мало того, что она сейчас стояла в прихожей его квартиры, глядя на него через порог. Так еще и ее вид поражал воображение. Это если сказать мягко.
— Ну, у тебя же есть свои собственные девочки, — невозмутимо ответила Кира. — И у меня будут свои девочки. А вот и вторая. Ты туда хотя бы заглядывал? — Кира кивнула в сторону матово блестящего никел…
— Нет, минет дома. А сейчас — поцелуй. В губы.
— Началооось. Стоило только предложение девушке сделать — сразу принялась воспитывать. Я не в силах никуда идти. Завтра.
Кира сначала хотела все это изложить Оксане — о том, что они на пару с Козиковым регулярно трясут с нее аналитику, и работает Кира, собственно, на них и так далее. А потомпередумала. Оксана решительн…
— Нет, вы посмотрите на него! Пялится, бессовестный!
— Да… — выдохнул он. У него час назад бы потрясающий секс. А сейчас, под ее пальцами, ощущение такое, что два года на сухом пайке. Ломит там все, и хочется гораздо большего, чем эти легкие прикоснове…
— Прошу простить за опоздание. Предлагаемое нами проектное решение — результат работы бюро «Малыш и К» в течение последних двух лет. И его реализация — самое важное дело для нас с Константином Семено…
— Конечно-конечно! — Кира уперла руки в бедра. — И свои фото топлесс ты тоже там постил, да?
— Ты сегодня еще и поразительно однообразен в репликах. Вряд ли у Козикова в офисе есть две Киры. Значит, это она. Ноги у нее о-фи-ген-ны-е.
Она поперхнулась кофе, и свежераспечатанный договор купли-продажи оказался украшенным креативным скоплением коричневых пятнышек. Вот и предреченный матушкой третий раз.
Она успела заехать домой. Поужинать, перекинуться парой слов с мамой, переодеться — в родное, любимое: джинсы, футболку, мягкие и удобные мокасины. Днем было тепло, но май коварен — вечерами может тя…
— Завтра. У меня дела сегодня. Завтра я все сделаю.
— Про звезды не надо! — он все-таки повысил голос. — Про Кассиопею я уже в курсе. Давай без астрономии, сразу к делу!
— Ох… Надо было с тобой ехать. Ладно, — женщина в динамиках саму себя остановила. — В другой раз. Кирюша, ты едешь аккуратно?
— Пошли лучше на хоккей? В субботу «СКА» с «АК БАРСом» играют.
Новая, с любовью и знанием дела спроектированная кухонная зона все равно не сподвигла Макса на кулинарные геройства. Он за все годы самостоятельной жизни так и не научился готовить. То есть, с голоду…
В ответ он смог только простонать ее имя. Она расценила это как согласие. Скрипнул по плитке отодвинутый табурет. Она опустилась на колени. И реализовала все свои и его фантазии.
— Обещаешь? — она снова взяла его за полочку рубашки. — Ты, правда, вернешься? Обещаешь?
— Раз это такая прекрасная недвижимость — продавай сама.
— У нас?! — она села на кровати, прижала одной рукой подушку к животу, другой продолжала прижимать к уху телефон. — МАлыш, скажи честно — кто тебя покусал? Бешенная собака? Энцефалитный клещ? Голодны…
— Хорошо. — Кира вздохнула. — Спасибо. Извини.
— Эко тебя угораздило, — сокрушенно покачала головой девица. — Совсем убогий. Что за фамилия нелепая?
А потом она долго сидела на скамейке перед подъездом родного дома. Не могла найти сил войти внутрь. Ей казалось, что не она это. Что мать не пустит в дом, не узнает, спросит: «Кто ты?». Изменилось в …
— Ах, не в твоем вкусе, значит? — было видно, что Оксана с трудом себя сдерживает. Но смогла — удержалась от резкости. Выдохнула. — Знаешь, зря ты так. Влад может быть очень… очень щедрым, внимательн…
— Это непедагогично! — она ловко увернулась. — Не понимаю, к чему такая спешка. Времени еще много. Мы даже… с датой определились. Зачем нам сейчас кольца?
Они оказались слишком разными — вдумчивый и серьезный, тихий, спокойный Валериан Малыш. И Нина Смирнова — горячая, прямолинейная, нетерпеливая. Их взаимное чувство загорелось ярко и быстро, но так же…
— Хорошо. Так вот. В этом случае через два часа тридцать две минуты по адресу вашего постоянного проживания выедет группа быстрого реагирования. В бронежилетах и с автоматами. Вам все ясно?
— Кира сказала, что напекла ватрушек с творогом. Если она разрешит, я тебе привезу парочку — хоть вкуснятины поешь. Все, пока! — ошарашенного Макса чмокнули в щеку, и через пять секунд он остался оди…
На следующий день на том самом проваленном диване она стащила штаны с Ваньки Ломакина. А он не очень-то и сопротивлялся. И не в сломанной руке дело было. В финале действа их застукал Лекс, но ей было…
— Да что б ты понимал! — Костя подошел к зеркалу, поправил воротничок рубашки. — В нашем фирменном одесском стиле! Кроме того, я же не в банк ездил, не в мэрию. К Владу можно хоть в джинсах. Так даже…
Безымянные пальцы этих не совсем обычных новобрачных украшали, как и положено, обручальные кольца. Только в отличие от остальных пар, эти двое в ЗАГС так и пришли. И на предложение обменяться кольцам…
Кира задумчиво затянулась. Она стала совсем мало курить. Словно на место никотина пришел адреналин. Жизнь ее менялась. Она начала меняться, когда в ее машину на заправке Московской трассы сел зеленог…
— А еще он сказал, что девушка на ударных — это чумовая находка! — Лекс прижал ее к себе плотнее, напрочь забыв о том, как был против поначалу. — Кирыч, ты наша находка, слышишь?
Лекс бесновался. Орал. Ваня смущенно гладил свой свеженький гипс — он практически удрал из больницы под расписку, но толку в этом не было — играть он все равно не мог. Сначала они хотели найти ударни…
— Ну да, — хмыкнул Макс. — Пусть лучше деньги заморожены будут в этой квартире. И год, и два. А деньги, — тут Макс поднял палец, — должны работать.
Он заметил, что она прошла к выходу, именно в тот момент, когда поставил пустую чашечку на блюдце. Вот и славно. Пойдем, Кира Артуровна, покурим. И поговорим. Не нравится мне это гребанное «дежа вю».
А вот называть его по имени было ошибкой. Дядя Паша тут же замахал руками, забасил конспиративно: «Да шут с ней, с рыбалкой, Кирюха! В другой раз съездим!».
— Ну-ну, — задумчиво протянул голос из динамиков. — Значит так, молодой человек. Слушайте меня внимательно. С вами говорит капитан полиции Биктагирова Раиса Андреевна, заместитель начальника эскпертн…
Смешно. Да не очень. Резковаты переходы от маньяка к потенциальному жениху и обратно.
— Дело в том, что… — она шептала ему прямо на ухо. — Я провела сегодня лучшую ночь в моей жизни. С самым потрясающим мужчиной. Мне надо как-то… — Кира вздохнула. — Научиться с этим жить.
— Ксюш, — назвала сестру как в детстве. — Что-то случилось? С тетей Наташей? С Вадиком? — особо нежной любви ни к манерной тетке, ни к избалованному до безобразия племяннику Кира не испытала, но все …
— Я… Я испугалась, наверное, — Кира еще раз приложилась к бутылке, угостила Макса. — Мне показалось, что ты… Что из-за тебя моя жизнь может измениться. Так оно и вышло. И я тоже тебя вспоминала. Тебя…
Дверь снова закрылась с мягким щелчком. Но перед этим Макс не удержался и опрокинул на пол ни в чем не повинный фикус. Лучше фикус, чем Оксану. Ударить женщину воспитание не позволило.
Дома он бродил из угла в угол. Раз уже вечер свободен — самое время на радость Драгину заняться пояснительной запиской и прочими бумажками для встречи в пятницу. Но вместо этого Макс с маниакальным у…
— Ни хрена этот хваленый «алка-зельцер» не помогает, — Влад пригубил из стакана, даже не дождавшись, пока растворится таблетка. — Кира… Кира… Знаешь, я ей чего только не обещал. Как только не врал… А…
— Я сама приеду. К одиннадцати. Скажи, куда.
Мартовский ветер показался ему еще холоднее. Ну, что делать будем? Падение ниц перед персоналом заправки, просьба позвонить и Костян в роли Чипа и Дейла в одном лице — это вариант реальный. Но пусть …
Кира выбросила окурок в урну. Теперь она может себе позволить курить даже в офисе, но все-таки выходит на крыльцо. Великое достижение, что уж там говорить.
Мама Марты Максимилиановны МАлыш снисходительно улыбнулась.
— А Яночка была симпатичнее, — вдруг выдала Лялька, смерив Киру внимательным взглядом. — Гораздо симпатичнее.
— Что? — его лицо немного расслабилось, но напряжение еще читалось.
О, так мы серьезно? Вот с такой улыбочкой?
За поворотом ему гостеприимно сверкнула яркими огнями заправка. Господи, он никогда так не радовался автомобильным заправкам! Там тепло и можно согреться. Там туалет, куда уже очень сильно хочется, а…
Макс слегка отстранился. Она пытается его успокоить. Перевести все в шутку. Нет уж. Он на это не поведется.
— И все это — чушь. Если на другой чаше весов — уже созданная жизнь.
Она обхватила его обеими руками за шею, крепко поцеловала в губы.
— Неа, — он для убедительности помотал головой. Потянулся за бокалом, отпил согревшегося и противного пива. — Не понял. Объясни.
— Нет, это я так шучу! Или вру — как обычно.
— Это название ресторана. «Борисовский». А была я там… — и Кира неожиданно решила сказать правду. — С Максимилианом.
А вот у Киры губы онемели. И сказать смогла далеко не сразу.
Он опустил ее вниз резко. Ставшие сверхчувствительными после всех его манипуляций соски царапнули о пуговицы рубашки. Кира зашипела. Макс чертыхнулся извинениями, а она зажала ему рот ладонью. И приж…
На стол легла темно-синяя визитка со стилизованной крышей. Кира прочитала название и не выдержала — рассмеялась. Архитектурно-строительное бюро «Малыш и К» — нарисуем ваши крышу, стены, пол и потолок.
То, что происходило на следующий день, не укладывалось ни в какие разумные рамки. Кира не отвечали на звонки и сообщения. Драгин задрал в офисе всех, и продыха от него не было ни на минуту. Боря Зеле…
— Если надо будет спинку потереть — свистни.
— Понятия не имею, — отмахнулся Влад. — Она увольняется. Текущие сделки оформляет — и адью.
Зазвонил будильник. Мужская рука вслепую нащупывала телефон, валяющийся у кровати — в кармане брюк. Ругаясь вполголоса, Макс выцарапал телефон из вороха ткани, отключил будильник и снова рухнул на по…
— Где?! Покажи? — как и следовало ожидать, Оля пришла в еще большее возбуждение — хотя куда бы уж, казалось.
— Врет, — уверенно произнес Константин. — Что бы ни случилось с мамой — она бы нашла за день минуту, чтобы ответить тебе. Тем более, вы на такой… хм… высокой ноте распрощались. Нет. Там что-то другое…
Они договорились, что поедут до Петергофа на «Метеоре», соответственно, встречаются завтра утром на Дворцовой набережной.
— Зачем?! — последний воздух вылетел из легких с этим вопросом. А вдохнуть не получалось. Задержал дыхание. Ждал ответа.
— Как не понять — понял. Нежно поцеловать пальчики Оксане Сергеевне. От твоего имени.
— Как скажешь! — прохрипел Макс. А потом решительно убрал от себя Кирины руки. Затем так же решительно смел свое и ее белье, прошелестел фольгой — и все это в рекордно короткие сроки. — Банкет — так …
— Полагаю, что лучше тебя осведомлен в этом вопросе, — невозмутимо.
Из-за двери кабинета слышался Оксанин смех. Кира стукнула для порядка и без паузы нажала на ручку.
— Целовать буду, — пообещала новобрачная.
— Знакомьтесь, — невозмутимо продолжил Макс. — Кира, это моя сестра Лялька.
— В качестве партнера по бизнесу, — Кира аккуратно выбросила окурок. И. подумав, полезла в сумочку за следующей сигаретой. — Влад вводит меня в состав соучредителей «Артемиды».
А потом они, наконец-то, оказались на кровати — как ее бухарство и требовало. И там, в постели, капризное, ехидное и взбалмошное ханство окончательно превратилось в нежную и страстную деву. Она метал…
Кира молчала. Ее силуэт на фоне ночного окна казался и нарисованным, и настоящим одновременно.
Кира фыркнула, гордо вздернула подбородок и пошла дальше, совершенно бесстыже вертя задом.
— Мне нужно вернуться, — Макс медленно выдохнул. — Расплатиться. Взять вещи.
— Терпеть не могу баклажанную икру. Я архитектор, а не скульптор. Архитектурный факультет Питерского ГАСУ. И кеды у меня не баскетбольные, а самые обычные, — отчеканил он.
Телефон выскальзывает из его рук, падает, прокатывается под столом — и прямо к ее ногам в лаковых туфельках на десятисантиметровой шпильке.
— Тиха сентябрьская ночь… — неожиданно и нараспев продекламировала Кира, все так же глядя вверх. — И звезды быстро поредели. Играл ли кто-то на свирели? И да, и нет, лихая дочь.
— Он сказал… в общем, ему нужно… — Лекс не смотрел ей в глаза. — Он сказал, что… что девчонка должна у него отсосать!
— Кира, ну ты же видишь — сейчас работы много. Тебе самой это выгодно — столько сделок. Это же твои комиссионные.
— Я не знаю, как у меня вечер сложится: могут позвонить по одной квартире — вчера договаривались.
Это была снова другая Кира. Какая-то другая — он чувствовал это. Слава Богу, не такая, как в прошлую встречу здесь. Но все равно — в ней что-то неуловимо изменилось. Строгий темно-синий костюм: узкие…
Совсем в другой и наземной части города молодой мужчина в золотисто-бежевом «вольво» широко улыбался, глядя на экран своего телефона. И вздрогнул от резкого звука автомобильного клаксона. Оказывается…
Она задохнулась — откровенной непристойностью предложения, хрипотцой в голосе, поволокой в зеленых глазах. А больше всего — своим острым желанием выполнить его просьбу. И сопротивляться этому желанию…
— А что? — Макс пожал плечами, поморщился мокрой спине, и не только. — Ничего такого, что бы не…
Нина проявила мудрость и не препятствовала общению сына с отцом. И почти не ревновала, когда Максим приезжал из очередной поездки к отцу и рассказывал, что папа снова женился. Что скоро у него, Макса…
Терпение капитана Биктагировой лопается. И она отвешивает дочери звонкую пощечину. Потом еще одну. И еще.
— Почему? — Кира успела забыть, какой он может быть невозможно упрямый. Но звуки вдруг перестали складываться в слова. И она просто отвернулась.
— Не переживай. Этого мужчину я за тобой донашивать не стану. Носи, дорогая моя, — Кира еще раз прыснула. — Носи на здоровье. Совет, как говорится, да любовь. И «Артемида» в придачу.
Она успела сделать несколько затяжек, прежде чем он заговорил. Прежде чем все, что он услышал и увидел сегодня в «Бориске», сложилось в один паззл.
Кира не пробовала губами эту родинку. Не до того было. Но Кира знала, что она там есть, именно там — чуть ниже и правее пупка. Она увидела ее еще в тот раз, когда полуголый Макс орал на нее у себя в …
Оксане все-таки удалось отвлечь Киру от ноутбука.
— Стараюсь… — ее — ласкал горловым мурлыканьем.
— Других версий нет? — Макс раздраженно закрыл окно автокада.
И когда, расплачиваясь на кассе, он почувствовал, как Кирина ладонь легла ему на поясницу, под футболку — расплылся в совершенно идиотской улыбке. Некстати, не место для этой ласки, совершенно — и от…
— Мало ли что я знаю, — он пожал плечами. — Я предпочитаю узнавать правду напрямую от людей. Мне интересно, почему ты вдруг решила со мной перестать разговаривать. Вот я и спрашиваю.
— На ручки не обещаю, — Макс с задумчивым видом наклонил голову. — А вот на плечо могу попробовать закинуть…
Приподнялась и поцеловала в губы. Без языка, но крепко, по-настоящему, не стесняясь.
Она поцеловала его на прощание. В щеку. А он сидел и смотрел, как она растворяется в толпе, втекающей в пасть питерского метрополитена. Все пытался удержать ее голову в поле зрения. А потом ее заслон…
Кира даже не думала — пальцы сами собой тыкали по экрану.
— Очень. Очень симпатичный и уютный ресторан. И кухня отличная. Такие рулеты куриные — пальчики оближешь.
Влад поперхнулся на полуслове. Темноволосый с притаившейся в углу рта кривой усмешкой одарил ее восхищенным взглядом. Глаза Оксаны прожигали стену за спиной Киры. А она безмятежно расставила чашки и …
Кира разглядывала его, наклонив голову и сложив руки под грудью. Серая рубашка в тонкую полоску открывает отнюдь не тонкую шею. А еще в расстегнутом вороте видно немного темных волос ниже ямочки межд…
А потом позвонил Антон — злой и уставший. Его на светофоре «поцеловали» в задний бампер, и вместо ужина в ресторане с однокашником ему светила встреча с аварийными комиссарами. После которой смысла е…
У нее дернулась щека. Полезла в карман за сигаретами, прикурила. Жутко хотелось вырвать у нее пачку и зажигалку из рук, выбросить все, встряхнуть, наорать. Поцеловать. Но нельзя. Надо все выяснить. Р…
Вскоре ударили очередные зубодробительные ритмы из Лялькиного телефона. Впервые Макс был этой музыке рад.
— Никак не могу, Максимилиан Валерианович, — ее тон такой же демонстративно бодрый. — Я завтра на рыбалку собралась.
— Ага, — улыбка Макса по яркости могла соперничать с солнечным светом. — Пялюсь, — подпер для удобства щеку рукой. — Как не пялиться, когда такая красота?
Максу понравился дядя Миша, будущий супруг матери. Он был нормальный мужик, и даже не предпринимал попыток воспитывать уже взрослого, по его понятиям, парня. За что Макс был ему весьма благодарен. Но…
— Здравствуй, Оксана. У меня регистрация сделки была. И я…
— Максимка… У проектировщиц валерьянка есть? Ты погоди, я сейчас сбегаю к Эльмире, у нее точно должно быть… Или у Бори…
— Ты всегда так ездишь? Или передо мной выпендриваешься? — наверное, он слегка обнаглел. Но она его уже не высадит, Макс был уверен.
— Теперь все по-настоящему, — его ладони заскользили по аккуратным округлостям. — Продолжай.
— Не переводи разговор! — а потом растерянно: — Ты и в самом деле… торопишься?
— А это мама моя их любит, — неожиданно не стала ввязываться в конфликт черноглазая. — А я стихов не знаю, тут ты прав.
Козиков явно не слишком обрадовался Максу, но с места поднялся, руку пожал.
Кира прислушалась к своим ощущениям. Болела голова, но умеренно. Пить хотелось — смертельно. Инспекция памяти упорно подсовывала Влада с влажно поблескивающими губами и глазами. Кира негромко застона…
Полежав еще какое-то время на Максе, Кира решила, что спать в таком положении все же неудобно. Но попытку слезть с него Макс пресек — обнял сильнее, пробормотал что-то вроде: «Кудапошлалежитутспинедр…
— На богоугодное дело пошло, — кивнул Макс, открывая подъездную дверь. — Прошу.
— Ты все время за мной что-то донашиваешь, — все так же медоточиво продолжила Оксана. — Куртку, кроссовки… мужчину…
Макс повесил плащ на плечики и принялся медленно расстегивать пуговицы на рубашке. Надо же переодеться в домашнее. Но при этом не сводил взгляда с девушки на кровати. И почему-то как-то глупо и непра…
— А Оксане это зачем? — Макс настолько опешил, что спросил, не думая.
Он успел прошмыгнуть мимо охранника в туалет. Но дураком Макс не был и понимал — все против него. С камер заправки явно видно, что он притопал пешком. Да и внешний вид у Макса тоже… тот еще.
— Хорошо, — кивнул Макс. — Я завтра с Парамоном съезжу еще раз на квартиру. Пусть он своим профессиональным взглядом оценит объем работ по исправлению всех косяков. Пол там жуткий, раствор десятками …
— Самый настоящий эксперт-криминалист. Университет МВД, факультет криминалистики, следственный комитет.
— Слушай, я пока не знаю, куда мне надо, — ее голос звучит примирительно. — У меня машина у офиса. Но надо бы домой заскочить, переодеться. В общем, мне надо подумать. А ты же и, правда, опаздываешь,…
— А в каком звании Кира Артуровна? — молчать было странно.
— Чего изволите? Хочешь, Яночку тебе подарю?
Нет, ну странно, правда же. Паспорт отдала. Денег не дождалась. Зачем? Почему? Где логика? И откуда это нелепое чувство разочарования? А, впрочем, баба с возу — кобыле легче. И три тысячи сэкономил.
— Одессит, ты когда был в последний раз в Одессе? Лет двадцать назад?
— А тебе она так нравилась… — пропела Оксана. — Так нравилась… но это была моя куртка. А потом она тебе все-таки досталась. Когда я из нее выросла. Ты за мной донашивала ту куртку. Потом еще кроссовк…
Макс, не торопясь, подходил к разговаривающей троице. Разглядывал Киру. Где ее пальто и костюм — «я-вся-из-себя-приличная-дама-риэлтор»? На ней джинсы, ладно облегающие ее аккуратную попу и длинные н…
— Ну да. Некоторое. Самое опосредованное, — Кира вдруг разозлилась. — Это же не я готовила все документы — и по покупке пентхауса, и продажу квартиры МАлыша на Васильевском вытоже на меня повесили. Н…
— Вижу, Олька тебя порядком утомила, — рассмеялась Нина Федоровна.
Матильда, осторожно! Собака не стерильна!
Кира бросила на Макса вполне красноречивый взгляд. Очень красноречивый.
— Жених! А у меня он самый красивый, — она прижалась щекой к его плечу. — И я тебе торжественно обещаю, что в наш медовый месяц я возьму с собой только белое: белый купальник, юбки, блузки, платья, б…
Кира сделала характерный жест, будто сворачивает кому-то шею. «За руль держись» — почти беззвучно прошептал он в ответ.
— Девочки, а ну прекратите! — поморщился Козиков.
Да плевать. Весна. Просыпаются все самые страшные звери, включая медведей и женское тщеславие.
— Я помогу отнести тебе вещи, — демонстративно бодро ответил Макс.
— А меня предупредить? — Макс, наконец, собрался с мыслями. — О том, что ты куда-то собираешься?
— Кого? Собаку? А как же я?… Малыш, ведь я же лучше? Лучше собаки? А?
— Оля, какие гости? — Макс опешил. — Ты в Питере никого не знаешь!
— Без «или», — Малыш пружинисто встал, подошел к окну, отвел в сторону жалюзи. — Пусть валит на все четыре стороны и ищет достойный экземпляр для осчастливливания. Я — пас.
Макс вытянул ноги под стоящее впереди кресло. Как там Федор и его молодцы? Контроль по телефону — это хорошо, но недостаточно. Погостил — и хватит. Дома дела куча. Опять же, скоро самому гостей прини…
Санкт-Петербург — Варшава. В Киру влюбились все — пан Валериан, пани Малгожата, Анджей. Макс не успел оглянуться, как пани Малгожата утащила Киру по магазинам, а отец уже обсуждает с ней перспективы …
— Тут такое дело… У меня нет с собой денег. Ничего нет! Ни денег, ни телефона. С девушкой своей поссорился, с психу выскочил из машины, а она уехала. И не вернулась.
Он отобрал у нее сигарету и отшвырнул в урну.
— Не слушай его! — отмахнулась Оля. — Расскажи, а? Как называлась наша группа? Что вы играли? Ой, а сыграй что-нибудь из ваших песен. Ну, блииин… Как круто, а! Сыграй, Кир, а?! Пожалуйста-пожалуйста-…
На «в-третьих» Кира скисла окончательно, а на «в-седьмых» поняла, что не все знает о жилплощади, которую продает уже год. Чертов архитектор! Офигенно перспективный клиент, блин.
На невесте был черный костюм. Узкие брюки со стрелками, пиджак с атласными лацканами. Черными были и лаковые ботиночки. А вот пышнейшее кружево из ворота и рукавов пенилось белоснежным. Темные волосы…
— Я тебе чай сделал, — он кивнул на стоящую на столике, рядом с пивным бокалом, кружку. — Пива не предлагаю, думаю, тебе пока не хочется.
Его пальцы уже легли на дверную ручку. Макс медленно обернулся.
— Угу, — вздыхает. — Сохнет. На мою голову. Ума не приложу, что делать. На крайний случай придется менять работу. Это все, — усмехается невесело. — Моя нечеловеческая харизма. Или Влад — извращенец.
Макс снова рассмеялся. У него приятный смех, а еще он постоянно ее подначивает. Специально? Зачем? У них новые роли, и они теперь уже не те люди, что ехали две недели назад в одной машине по Московск…
Ну, свидание — так свидание. На завтра приготовлены короткие джинсовые шорты. Загар к Кире прилипал быстро, поэтому стесняться нечего — ноги уже вполне презентабельные. Только вот педикюр обновить. И…
Кира почувствовала, как заалели кончики ушей. Дядя Паша знал. Господи, сколько ей еще расхлебывать собственную глупость? Столько лет прошло, а мама все еще боится за нее. Хотя Кира уже давно не та уш…
— Вот какой ты занудный, а… — Костя снова залюбовался своим отражением. — Меня девушки любого любят. Твоя риэлторша мне сегодня так улыбалась, так улыбалась…
— Максим… — легкая хрипотца в ее голосе — еще один довод в пользу того, чтобы все-таки уподобиться голодному хищнику, воющему на луну. — А ты можешь, сказать, чего ты хочешь в данный момент? Чего хоч…
— Третий — это наш инвестор, — ровно ответила Кира. — Влад специально пригласил его, чтобы познакомить со мной.
— Я не тощий — это раз, — Макс, наконец-то, шевельнулся на ней. — Мозг — он тяжелый, это два. Я умный, мозгов у меня много, потому и кажется, что я тяжелый. Вот, смотри, — он перекатился на спину, не…
Когда Макс вышел из ванной, по всей квартире гремел рок. Кира Артуровна в серой короткой футболке и серых с черными буквами скромных трусиках пританцовывала у плиты, прихлебывая что-то из кружки. При…
— То есть… Мы будем что-то проектировать для Козикова? Зачем ему это?
— Это всего лишь деловой ужин в честь заключения сделки. К которой ты весьма весомо приложил руку.
— Ну, вот и хорошо. Будешь меня развлекать. А то меня что-то срубать уже стало.
— Очень, — ответила Кира негромко. Но взгляд в этот раз не отвела. И он был ошарашен ответом, который прочитал в ее глазах.
— Да у нас еще… Да мы еще… — Макс впервые видел, как у Кости кончились слова.
— Ну, вот видишь — как все здорово получилось. А ты боялась…
Смешно и, одновременно, нелепо, но эти детские обиды, зависть и непонимание никуда не делись. И когда жизнь Киры, совершив головокружительный кульбит, привела ее в «Артемиду», где Оксана значилась за…
— Мне нравится «Карлсончик», — безмятежно отозвался МАлыш. — Слушай, мы сможем сегодня увидеться часиков в восемь?
— Не отдам, — устало вздохнул Макс. Снова положил руки ей на плечи, чуть отодвинул, чтобы посмотреть в лицо. — Пойдем в машину, а, Кирюш?
И на берегу Финского зазвучала упрощенная версия партии ударных легендарной композиции группы «Korn», исполняемая на бумажном стаканчике из-под кока-колы.
— Покурииить? — Кира откинулась на стуле. — Ты, что ли, тоже будешь?
Кира задрала голову, выстрелив вверх струей дыма.
— Макс… Максимка… Что-то случилось? — он молчал. Даже говорить не хотелось. Слишком хорошо. — Максим… У тебя неприятности? Та встреча, на которую ты торопился… Ты из-за нее такой? Все прошло… неудачн…
— Как же ты любишь сочинять себе сказки про принцев и прикрывать ими обычное бл*дство! — теперь без намека на улыбку и жестко произнесла Оксана. — Скажи — ты пробовала на вкус родинку у него на живот…
Оксана выдохнула какой-то сладкий фруктовый дым. Персик, что ли? Ароматизированные сигареты вызвали у Киры стойкое состояние когнитивного диссонанса.
— У него сиськи больше, чем у меня. Это весьма унизительно.
— Только я тебе на месте заплачУ. Как приедем.
Соседи, вешайтесь, подонки. Впрочем, обычно, не жаловались. Сосед сверху, алкаш дядя Толя даже просил ее иногда сыграть. Можно сказать, что у Киры есть преданный поклонник ее музыкального дара. Наско…
— Чем на жизнь нынче архитекторы зарабатывают?
— Конечно, вру, — легко снова рассмеялась Оксана. — Вы занимались сексом на столешнице в кухонной зоне? Черный гранит. Очень удобная высота, советую. Диван не рекомендую — узкий, и эти вставки лаковы…
— Ну… — Макс прищурил один глаз. — Хочешь, я подарю тебе Яночку?
— Привет — и все? Ни шановного, ни Максимилиана Валериановича? Скучная вы сегодня, Кира Артуровна.
Я смотрю в монитор, а вижу твое лицо. У тебя подбородок острый, ты в курсе? И ключицы такие тонкие. И очень нежное и красивое то, что ниже ключиц. Черт. Прости. В общем, моим любимым девочкам привет …
— Воспользовалась твоим советом, — второй окурок полетел в урну. — Спасибо за совет, Макс.
— А что? Дикое, симпатичное и с мотором… — задумчивым тоном, перестраиваясь в левую полосу. А потом, вдруг неожиданно: — Ты ноги сегодня мыл?
— Все, хватит! — Макс отобрал у Киры бутылку и в один глоток допил остатки вина. Пустая бутылка мягко упала на ковровое покрытие. — У сладкого сейчас что-то слипнется от комплиментов. Пойдем в постел…
А дальше выяснилось, что обладатель обтянутой джинсовыми бриджами задницы оказался и в самом деле великолепным гидом, экскурсоводом и просто человеком, который знает в Петергофе все. Лялька смотрела …
— Но… Ты же не можешь не замечать… что он на тебя неровно дышит?
— Слышу, — она сказала это тихо. А потом вдруг подалась к нему и прижалась. — И ты меня послушай. Я тебе скажу по секрету кое-что. Обещай, что никому не скажешь?
Сначала открылся один глаз. Потом — другой. Вокруг был полумрак. Откуда-то издалека слышалось непонятное бормотание.
— Да перестань. Ты все равно уже не заснешь… Этого я не слышал, — в ответ на совсем нецензурное. — У тебя есть час на душ и завтрак. В десять я за тобой заеду.
— Ай! — Кира схватилась за висок, чуть не подпалив себе волосы. — Не тряси меня!
— Тогда будь хорошей девочкой — раздвинь ножки и покажи.
— Меня Кира в гости пригласила. Она обещала показать фото их группы. И дарбуку. И поиграть мне на дарбуке!
— Ну… — ее голос прозвучал нерешительно. — Наверное, мы сами. Решаем.
— Ваша невеста, наверно, устала? — консультант слегка вымученно улыбнулся, наблюдая за тем, как Макс листает каталог.
— Где мой бумажник? — убрал ее руки со своей шеи.
Михаил Андреевич Горенко, капитан погранвойск, вдовец, один воспитывающий дочку Светлану и оказавшийся по случаю в Питере в командировке — вот кем оказался второй избранник Нины. Его ответные чувства…
— Да это кое-кто предатель просто! — Кира показал язык спине выходящего с кухни Павла Трофимовича.
— Конечно. Отец денег присылал. И мать тоже. Стипендию я все пять лет получал, а последние пару курсов даже повышенную, как отличник — когда за ум взялся, — Макс рассмеялся. — Летом я подрабатывал — …
— Он же тебя кинет. Какие пятьдесят процентов? Не смеши мои извилины. Ради меня? — Кира фыркнула. — Не верю. Не пустит он тебя в дело на пятьдесят процентов.
— Потанцуй со мной, — Кира отступила на шаг. Как-то неуловимо повела сначала бедрами, потом плечом. Не торопясь, поправила сползшую лямку. Так, чтобы он успел посмотреть. Но не очень долго. — Потанцу…
— Я сегодня весь мылся. А к чему эти интимные подробности? Телом расплачиваться не буду!
Эта невозмутимость разом взвинтила градус его негодования, и без того почти кипящего.
Макс запрокинул голову. Одна из городских легенд гласила, что с наступлением темноты у сфинксов меняется выражение лица. Спокойные и умиротворенные с утра, древние стражи египетских пирамид становятс…
— Это был лучший секс в моей жизни. Близко ничего раньше не было такого. А все потому что…
— Отмечаем сделку по пентхаусу в «Суоменлахти». Идем мы четверо — Влад, Макс, я и… ты.
— У меня интерес корыстный, Кирюха, — Павел Трофимович потянулся за беляшом. — Раиса как тебя замуж выдаст — так сразу ко мне и переедет. Так что не будь эгоисткой, Кира Артуровна — подумай о моей од…
В пентхуасе Кире стало скучно. Бригадир отделочников, не упуская ноты «ля» и прочих чудных музыкальных созвучий «великого и могучего», объяснял, что нужно сделать. МАлыш включил диктофон на мобильном…
— Вкусно, — поправляет он, невозмутимо очищая плод. Вскоре в руке оказывается щедрый ломоть красно-оранжевой мякоти. Темные глаза внимательно наблюдают за тем, как эти пальцы оказываются рядом с небо…
— Почти, — Макс отодвигает жалюзи, прижимая телефон к уху. За окном — чудо. К ним забрело чье-то чужое, неприличное, не по-питерски яркое солнце.
Теперь уже очередь Оксаны несколько секунд молча смотреть на Макса. А потом она резко схватила телефон. А потом так же резко отняла его от уха.
— Он совершенно точно архитектор. И он покупает у нас квартиру. Наверное. Так что наша встреча носит случайный характер.
— Конечно, — глубоко затягиваясь. — Что со мной может случиться.
— Тоооо! — передразнил ее Макс. — Все это в прошлом. Блин! — он взъерошил волосы, продемонстрировав чисто выбритую подмышку. — Я не верю, что объясняю такие очевидные вещи внешне вроде бы совершенно …
— Не расслабляться! — Костя больно ущипнул его за бок. — Выиграно одно сражение, а не вся война. Пошли, нас Решетов ждет.
Макс поднял взгляд вверх и выдохнул Кассиопее, все, что уже накопилась к этому моменту. Тремя словами, два из которых были нецензурными. Кира дернула плечом и упрямо продолжила.
— А что ты подумал? — еще один раз глубоко, взатяг, до легкой тошноты. — Что я стану с ним спать? Все верно подумал.
— Что там со страницей «семейное положение»? Кольцо на пальце есть?
Стоящая недалеко от обочины перекрестка Троицкого и Измайловского проспектов девушка долго смотрела вслед уехавшей машине. Потом перевела взгляд на зажатые в ладони ключи. Потом — на синий с золотыми…
Кира попыталась что-то сказать, попросить чуть замедлиться или что-то еще сделать — так, чтобы у них получилось вдвоем. Но вышло лишь невнятное «Ммм…».
— Кира, хорош придуриваться. Ты же проснулась. Речь связная прорезалась.
— Охренеть… — фраза вышла грубой, но зато отражала его эмоции. Такое развитие событий было странным. Нелогичным. Подозрительным. А странных и нелогичных вещей Макс не любил. Но, может быть, он сгущае…
— Не передергивай! Но это работу тебе дали мы, и ты должна быть благодарна…
— Пьянство, — неожиданно серьезно ответил Макс. — Крановщицы не пьют. Как правило. Поэтому на эту работу женщин с удовольствием берут. Знаешь, есть такой анекдот. Крановщица шестого разряда Евдокия К…
— Ладно, — с напускным недовольством проворчала Кира. — Можешь считать, что убедил. Хотя это звучит ужасно: Кира Артуровна МАлыш.
— Нет у меня высшего образования. Среднее специальное, — Кира вздохнула и замолчала.
Взвизгнув тормозами, золотисто-бежевое «вольво» прижалось к обочине. Резко открылась пассажирская дверь. Макс понял, что успел. Хотя… Как на это посмотреть. Сквозь лобовое стекло на него укоризненно …
— Кирюш… — его пальцы запутались в темных волосах. Она по-прежнему на полу, щекой прижимается к его бедру. — Ты… как?
Пока золотистое «вольво», не торопясь, катило сквозь город в сторону Приморского, сидящая в машине девушка с удовольствием слушала импровизированную лекцию по достопримечательностям родного города в …
Протиравший фары парень разогнулся. И оказался девушкой. Черт! Вот как так-то?! Хотя обмануться издалека было несложно — немелкий рост, волосы прикрывает бесформенная темная шапка, наличие или отсутс…
— Кира! Я с ней виделся последний раз полгода назад, в марте.
— Не бесплатно. А на благо одного из владельцев бюро «Малыш и К». И во имя его светлого будущего в пентхаусе с видом на Финский залив.
Ну не драться же с пьяной девицей из-за дамской сумочки? Максу пришлось стоять и, стиснув зубы, терпеть. И наблюдать, как она достает пачку. Как вытряхивает из нее очередную сигарету, уронив попутно …
И вдруг понял, что нет. Не хотел бы. Вот если бы встретил сейчас каким-то случаем Лекса — морду бы начистил без размышлений. За все хорошее, как говорится. Но специально — искать, ворошить прошлое — …
— Ты пахнешь… — и смущенно добавила. — Мной.
Чай в ее руках давно остыл. Она это поняла, когда отхлебнула. Долгий был рассказ — в горле пересохло. В душе пересохло — никому она не рассказывала, как оно было. Вот так — безкупюр, как есть. Даже м…
— Ты мне друг или портянка? — Макс не выдержал и швырнул в товарища по кабинету точилкой. Драгин ловко увернулся. — Я ей предложил душ, завтрак и отвезти до работы.
— Правда? — Ляля округлила глаза. — Вообще не думала, что библиотекарши… такие.
— Вот и пусть бы только дядя Паша знал! — пустой и безжизненный голос сменился криком. — Зачем ты Оксанке сказала?! Зачем?!
— Но ты же ее бросил! Интересно, из-за чего… — и тут Лялька замолчала, увидев, как Кира вытаскивает сигарету из пачки.
— Не. Я через час выдвигаюсь в город. И до самого вечера все плотно. Завтра давай?
— Держи, — он втиснул ей в ладонь маленький баллончик. — Если что — брызгай. Я поеду. Медленно. Чтобы тебя не сильно укачивало. Хорошо?
— Поехали, Кирюш, а? Погода хорошая, а я тебе такие места покажу — ты этого в Петергофе точно не видела, я тебе обещаю! — И, пока Кира раздумывала над тем, как бы незаметнее и без потерь для собствен…
— Ага, — улыбнулась Кира. Еще в начале недели ничего не предвещало того, что в пятницу вечером она будет обсуждать со своим женихом свадьбу и медовый месяц. Как все быстро происходит в ее жизни. Быст…
— Не надышится, — Костя, прикусив кончик языка от усердия, творил очередной «шедевр». — С таким пиететом все. Кира Артуровна то, Кира Артуровна это. Я с Кирой посоветуюсь, я сейчас Кире позвоню. Камы…
— Да уж, — криво улыбнулась Кира. — Пожалуй, воздержусь.
— Никто, — Кира улыбнулась. — Он самозванец. Костик, иди к нам.
— Нет. Это я потом переименовал контакт, — Макс не помнил, когда ему было в последнее время так неловко.
— С чем бутерброд? — он с трудом подавлял желание урчать от удовольствия.
— Я всегда хотел жить именно так. Видеть из окна Финский. Слушай… — Макс вздохнул. — Наверное, в прошлый раз я как-то невнятно выразился. Со мной редко, но бывает такое. Я что хотел сказать… — он про…
— Все, все, ухожу, — как мог миролюбиво пробормотал Макс.
— Зачем тебе такая навороченная духовка, если ты ею не пользуешься?
Вот на это он среагировал. Оторвался, тяжело дыша. Приподнялся на руках, заглянул в глаза.
Жидкая грязь хлюпала под ногами. Кеды промокли насквозь. Проезжающие фуры щедро обдавали Макса ледяными брызгами все той же грязи из-под колес. И никакого намека на блондинку на красном спорткаре. Ил…
Знакомый серый «субарь» красовался аккурат напротив Троицкого. И от сердца немного — но отлегло. А потом Макс увидел и саму Киру — она стояла в десятке метров от своей машины, рядом с другим автомоби…
В общем, лететь было действительно надо — восемнадцать лет у младшего брата бывает только раз. К тому же в прошлом году у Макса не получилось съездить к отцу: сначала быллетний трехнедельный секс-мар…
— Слушай… По-моему, ты поглупел. Уже не такой тяжелый. У тебя усох мозг, МАлыш!
— Сел, — он действительно садится в кресло, за свой рабочий стол. Смотрит на нее выжидательно.
— Нет, Кир, я не хвастаюсь. — Макс еще раз вздохнул. Чтобы вдохнуть аромат ветра и цветущего сада от ее волос. — Было бы чем. Я о другом хотел сказать. Я хотел чего-то. И я добивался и получил именно…
— Конечно, нормальная! Кроме всего прочего мы засветимся лишний раз как проектировщики, — Костя присел на угол стола, отодвинув кипу чертежей. — А нам лишний раз себя показать — только на руку, тольк…
— Как хорошо, что у меня брат — старший! — с чувством произнес Константин. — Которому не надо часы и айфоны дарить.
— Ляля говорит, что она очень… эээ… необычная девушка. Музыкант, что ли. И… татуировка у нее. И она курит…
Драгин только рукой махнул. И снова уткнулся в монитор.
Кира рассеяно слушала Влада, периодически кивая. Иногда сквозь самодовольный монолог Козикова доносились реплики Макса. Оксана блистала улыбками, прической и декольте. И, не прекращая, засыпала МАлыш…
— А что сказала риэлторша, которая показывала тебе квартиру?
— По-моему, — вздохнула она. — Нас принимают за парочку геев.
— Сама продавай! — обычно Кире удавалось игнорировать выпады сестры, но сегодня отчего-то все бесило просто ужасно. — Снимите с меня эту квартиру! Или давайте что-то думать с ценой. За эту цену ее вр…
— И к парикмахеру надо — прическу освежить.
— Отлично. Я как раз созрела еще до одной чашки кофе и пирожного. Хочу такое же, как у тебя.
— И я ее целиком и полностью одобряю, — невозмутимо кивнул Макс. — Где она?
— До встречи, маньяк. Учти, я возьму с собой бензопилу.
А потом она как ни в чем не бывало отвернулась и снова уставилась в окно. Теперь от разочарования хотелось уже натурально завыть. Но Макс не успел это сделать.
— Нет, так неправильно! — Макс подал пример и сел на табурет. — Давай, иди сюда. Я тебе бутерброд сделаю.
— Кирюша… Я только Наташе… Я Оксане ничего не говорила. Да что случилось-то?
— Ты прекрасно поняла. Я о возможной беременности. И об… — запнулся, но продолжил. — Аборте. Пообещай, что ты этого не сделаешь.
— Кира! — голос кузины зазвенел негодованием. — Ты не можешь продать эту квартиру уже год! Шикарное место, экологически чистый район, парк в двух шагах, пятнадцать минут до метро, роскошный пентхауc …
— Господи, шановный… Ты, когда из своих архитектурных дебрей вылезаешь, я тебя боюсь. Взгляд безумный, волосы торчком, — Костя растянулся на кожаном диване. — Говорю, был в «Артемиде», у Влада Козико…
— Да, — улыбка Макса стала шире. — Сказала. Надеюсь, и вы скажете «да» нашему проектному решению.
— А ты прикольная. И ноги у тебя лучше Янкиных. А еще она, — девочка понизила голоса, — была тэпэшкой. Честно.
— Нет, погоди, — он остановился, не дойдя до дверей супермаркета. — Скажи мне, что делает двух людей парой? То, что так скажет какая-то чужая нам тетя в ЗАГСе? Штамп в паспорте? Или это решаем мы — ч…