Какое-то время они молчали, глядя друг на друга. А потом Макс вдруг притянул ее руку к губам и поцеловал. Пальцы. А у Киры поджались пальцы в мягких замшевых мокасинах.
Пришлось снова брать бухарскую принцессу на руки и тащить до кровати, чтобы там, наконец-то, складировать сокровище, добытое в неравном бою с Козиковым и текилой.
Неподалеку от офиса очень удачно располагалось «Штолле» — Кира весьма ценила их выпечку. И не удержалась — заказала себе шоколадную булочку с маком, хотя, в общем-то, была не голодна. Оксана аскетически ограничилась чашкой чаю, Кира, в противовес, заказала кофе. Можно приступать к экзекуции.
— Ничего я не потерял, — буркнул неохотно. — У нас с ней было… позавчера.
Теперь уже Оксана откинулась на стуле назад и зеркальным жестом сложила руки. Идеально накрашенные розовато-бежевой помадой губы скривились.
Теперь он был в серых пятнышках грязи весь — и нежно-розовая рубашка, и светло-голубые джинсы. И синие кеды, в которых так удобно нажимать на педали, промокли насквозь. И лицо, наверное. Ни денег, ни телефона — все это осталось в машине. Ни самой машины, собственно. Только грязная обочина трассы «Е-95». Зашибись. Гребаная Яночка. Гребаный придурок он сам, что оказался выброшенным из собственной машины без денег и телефона.