— Сел, — он действительно садится в кресло, за свой рабочий стол. Смотрит на нее выжидательно.
— Нет, Кир, я не хвастаюсь. — Макс еще раз вздохнул. Чтобы вдохнуть аромат ветра и цветущего сада от ее волос. — Было бы чем. Я о другом хотел сказать. Я хотел чего-то. И я добивался и получил именно то, чего я хотел. Я не верю, слышишь, не верю, — повторил он с нажимом, — что доля в «Артемиде» — это то, что ты на самом деле хочешь. Так ведь? — его пальцы сжались на ее плечах чуть сильнее. — Так?
— Конечно, нормальная! Кроме всего прочего мы засветимся лишний раз как проектировщики, — Костя присел на угол стола, отодвинув кипу чертежей. — А нам лишний раз себя показать — только на руку, только в плюс. Эх, Максимка… — Костя взял остро отточенный карандаш, и Макс спешно отодвинул стопку с чертежами подальше от зайцелюбивых лапок Драгина. — Жалко, что у нас не завалялось папы — заместителя мэра. Или мамы — председателя комитета по строительству. Все приходится самим делать, никто нам не помогает по-родственному, блюдечка с голубой каемочкой не протягивает. Почему мы с тобой такие беспородные, а, шановный?
— Как хорошо, что у меня брат — старший! — с чувством произнес Константин. — Которому не надо часы и айфоны дарить.
— Ляля говорит, что она очень… эээ… необычная девушка. Музыкант, что ли. И… татуировка у нее. И она курит…
Драгин только рукой махнул. И снова уткнулся в монитор.