Все цитаты из книги «Хозяин дракона»
– Это мое место! – капризно сказала гостья. – Зачем вы здесь?
– Я понял это, когда ты чертил на пергаменте – перо в руке лежало привычно. Пишешь по-славянски?
– Двадцать! – сказал Ростислав удивленно.
Киевляне грабят с позволения Володька: это плата за помощь. Земли-то Ивана, чего Володьку их жалеть? С грабежом, правда, вышла заминка: вмешались местные бояре. Киевляне уводят смердов, а кто землю о…
Левый бок жжет, голова кружится. Пора. Лучше умереть там, в неведомом краю, где светит солнце и мягкая трава. «Колокольчики мои золотые!..»
– Получи смерда своего! В целости и сохранности.
– Не поместится: у твоего сапога слишком короткое голенище.
– Про смока не пишет! – сказал Святослав, прочитав вслух. – Отчего?
– Я был молод, и мне хотелось, чтоб мой свиток прочли. В то же время я понимал: многим он не понравится. Пусть косвенно, но я утверждал: существующая власть несправедлива. Я надеялся, что басилевс и …
Она делает шаг и внезапно повисает у меня на шее, обнимая руками и ногами. Теплые губы неумело тычутся мне в лицо.
Тресь! Тресь! Тонкие прутья орешника, срезанные наискосок, остаются стоять – куст густой, падать некуда. Я вытаскиваю, складываю в кучу. Прутья толщиною с палец – в самый раз. Горох обовьет их усами,…
– Долго ли? Потеряв Елицу, ты стал княжичем, а после смерти брата – претендентом на княжеский стол. Я вижу в том руку Господа, он ведет тебя. Путь этот не торный, но человек не ценит того, что достае…
– Что там? – спросил Малыга, выходя из дому.
Софрон не скрывал от нее ничего: то ли считал слишком маленькой, то ли был ослеплен чувствами. Скорее всего, сыграло роль извечное мужское недоверие к женскому уму. Спустя полгода Улыба наизусть знал…
– Нужда прижмет – на все согласишься! – вздохнул Ждан…
– Ты зорок, рус! – бормочет он, снимая сапог.
Перехватываю черенок двумя руками – и резко вниз, как будто вырубаю дерн. Крик сменяется бульканьем. Все… Поворачиваюсь, иду. Дядя Саша лежит там, где я его оставил. Сажусь рядом, кладу на колени лоп…
– Сбежал! – улыбается боярин. – С малою дружиной. Остальные не всхотели. Галич теперь твой. Берешь?
Некрас достал из кошеля жменю серебра, высыпал его в руку погорелицы.
Оставшиеся рэкетиры бросают кобылку, бегут ко мне. По пути суют руки в карманы. Ножи! «Нож – это очень опасно! – учил дядя Саша. – Проигрывает в длине, но выигрывает в маневренности…» Наплевать! Мне …
Елица уверена, что носит сына. Она считает: мне приятно это слышать. Я не перечу. Это удивительно – стать отцом в пятнадцать лет, я пока не разобрался в чувствах. Муж, глава семьи… В деревне юных отц…
– Кузнец сказал: такие ножи заказывают лекари – ими удобно открывать кровь. Ты лекарь, рус?
Сотник взял у Оляты серьги, внимательно рассмотрел и вдруг ловко вдел в уши Оляны. Затем отступил на шаг и наклонил голову, оценивая.
– Не верю, что курский кмет! – сказал воевода. – Кметы оружие ведают, а ты худший меч выбрал, – Святояр глянул на саблю Некраса, лежавшую на лавке. – Я каждый нож в оружейной знаю.
«Чешется! – догадался Олята. – Что у него тут? Как зуб режется. Но какие зубы на теле?..»
– Полсотни… Или чуть менее, – прикинул воевода.
– Сучка! – Балша швырнул ее на полати. – Смердка! Сотника бить? Ты у меня будешь выть! А потом зарежу!
Сотник не ответил, и воевода указал ему на лавку напротив. Некрас сел. Оляна неслышно поставила перед ним кружку и блюдо с рыбой. Сотник омочил усы в холодном пиве и стал сдирать кожу с сазана. Некот…
Оляна потупилась. Некрас вытряхнул из сумки ножи-засапожники, взятые у Колпаков, выбрал самый маленький и легкий. Подержал в руке, примеряясь к рукоятке, удовлетворенно кивнул. Затем усадил Оляну и с…
Площадь затихает. Удружил, сотник! Как быть? Одно дело – казнить пришлых, к тому же виновных, но детей? Георгий советовал врагов не щадить, но я не могу приказать. Не могу – и все! Пусть даже Звениго…
– За десять гривен полсотни конных нанять можно! – не утерпел сотник.
Прожевав, Майка тычет в щеку влажными губами – благодарит и кладет голову мне на плечо. Я глажу атласную шею, злость куда-то улетучилась. Майка ласковая. А вот Терек – злой, укусить может, с ним толь…
– Вот и хорошо! – радуется она. – Заведешь почту, будем переписываться. Договорились?
В один из мартовских дней в город возвращается разъезд. С колокольни замечают, как воины нахлестывают коней и ударяют в набат. Началось. Город превращается в разворошенный муравейник. Воины спешно вз…
– Чую, не кончится добром! – тронул руку князя тысяцкий.
Святояр и в самом деле коня не отобрал. Он появился в Волчьем Логе спустя два дня и хмуро зыркнул на Дара, щипавшего травку неподалеку от избы. Олята, боясь гнева гостя, старался угодить ему изо всех…
Всадники из леса не ждали нападения. Надеялись скакать нам вдогон, сечь со спины. Они растеряны. «Змей» мчится, набирая скорость. Воевода киевлян (по стягам видно, что это киевляне) машет мечом и что…
– В шею – это насмерть! Перерубишь артерию или горло… Посадят! Мы не на войне. По конечностям бей! Кости срастутся. К бою!
– Побьем их, батько! – засмеялся Вук, сын Горыни, самый молодой из сотников.
Отрок вслед за Некрасом просунул копье под дверь – там, где она была подвешена на кованых петлях, и изо всех сил нажал. Дверь не поддалась.
– Вот здесь, – он трогает кончик носа, – пучки нервных окончаний. Кулаком заехать, и то слезы из глаз. А если железным лотком? Понял? Показываю…
Майка отступает, но в глазах нет страха. Она хочет играть. А вот я – нет! Некогда. Вздохнув, лезу в карман. Горбушка еще теплая. Мы с дядей Сашей хлеб печем сами – в магазине он черствый и невкусный.…
– Я, собственно, имел в виду… Неважно! – Он машет рукой. – Ты прав, Иоанн! Если б совет старейшин существовал и я был его членом, то сказал бы сегодня: «Аксиос!»
– Натащили в город сена?! – изумился Некрас. – Зачем?
– Святослав нашел меня в Поле, значит, знал, что произошло в Курске. Вернемся, донесут. Он не угомонится. Или стрелой исподтишка ударят, или отравы в питье плеснут…
Белдюзь расправляется с бараниной, рыгает. Чтоб тебя пронесло! Смотрит, щуря глаз. Ну?
– Тебе отдать? Ладно. Только поспрашиваю, кто и откуда.
– Смоки живут в болотах у воды. Где на Руси самые большие болота?
– Кончили! В Галиче правлю я и более никто, – говорю сердито. – Те, кто повинен в расправах и казнях, пойдут на виселицу, их земли и имения поступят в доход князю. Кто чинил людям обиду, возместит ее…
– Твой – верховой, – согласился Ждан, – другие – степняки. Малые, но тяговитые. Хоть под седло, хоть в телегу.
– Забыли нас! – сказал с горечью. – Я-то надеялся: хоть рыбу сегодня не ловить! Верши спортил…
– Святослав думает, что я мертв, потому не ищет. Рядом с вами я как на юру. Признают вас, признают и меня. Одному безопаснее.
– Йо! – еще раз сказал сотник, подъезжая ближе, и резко выбросил вперед копье. Широкий, остро отточенный наконечник распорол половцу горло и перерубил шейные позвонки. Незадачливый страж мешком повал…
Оляна прижала руки к груди, затем протянула к брату, будто давая что-то.
– Завтра поскачем купаться? – спрашивает.
«Тайна великая! – загордился Олята. – Никто не знает, а мне сказал. Как брату…»
– Мы не сможем взять город, – Малыга успокоился. Княжич в плену повредил головку, чего-то возомнил, сейчас ему популярно объяснят. – Даже если откроют ворота, не усидим. Мало нас, не справимся. Нужно…
Некрас развязал мешок, подозвал Оляту и насыпал ему в пригоршню жменю тяжелых серебряных монет. Отрок онемел от неожиданности.
Некрас сунул Оляте монету. Тот деловито зажал ее в кулаке.
Олята ворочался и вздыхал, пока теплая рука сестры не легла ему на лоб. Олята тут же сказал о разговоре со Жданом. Рука сестры исчезла.
– Воевода дважды присылал справиться! – сказал тревожно. – Гневается, что до сих пор нет. Поскачешь?
– Толкается! – шепчет Елица. – Неугомонный будет – как и ты.
– Не убивай меня, сотник! Отпусти брата! Я заплачу!
– Тестю подарок полагается, – ответил Великий. – Отдай полон! Весь! Отведу в Киев – с колоколами встретят.
– Ничей! – пожала плечами Улыба. – Сирота. Крутится на торгу: кому коня подержит, кому покупку снесет. Ломоть хлеба дадут – он и рад.
Воевода распрощался и ускакал. Некрас проводил его взглядом и подошел к Оляте.
К ней сватались. Молодая, красивая вдова, к тому же небедная, привлекала взоры. Однако женихов манило богатство, а его хозяйка, Улыба, это видела и сватов выпроваживала. С Некрасом вышло иначе. В пер…
Киваю. У конюшни я соскакиваю с Чалого, подбегаю к Майке и протягиваю руки. Юля соскальзывает с седла и на миг оказывается в моих объятиях. Ее дыхание касается моей щеки. Мне хочется подержать ее под…
– Пусть бы Володько войско вел! – сказал воевода. – Его земли, ему и отбивать.
– Слышали! – повернулся Малыга к воям. – Слезай долу!..
Никто не отозвался, тогда всадник, пошарив взглядом, подобрал камешек и зашвырнул его в черный зев.
«Георгий, старый пьяница! – подумал логофет со злостью. – Твое счастье, что перерезал себе горло, я бы лично тебя пытал!»
– С малой! – успокоил гонец. – Хочет поклониться праху павших воев, панихиду отслужить. Митрополит с ним!
Вои по очереди сказали имена, Олята от волнения запомнил не все. Отложилось, что седого зовут Малыга, а зубоскала – Брага. Каждый вой, называя свое имя, вставал и кланялся Оляте, отрок робко кивал в …
– Откуда у тебя? – спросил Святояр, когда Некрас скатал свиток.
– Не только скажу, но и покажу! – усмехнулся Некрас и вытащил из сумы лист пергамента. Поднес к пламени костра. Князь и воевода, склонившись, рассматривали рисунок, слушая пояснения сотника. Оляте см…
Легкие усмешки пробегают по лицам ватаги. Брага насупился, но затем растаял и улыбнулся. Он привык, что над ним подшучивают. Разум восстает против этих смешков, но внезапно понимаю: я не прав. Эти дв…
– Нашел я становище отступников и стал говорить им о каре Божьей. Призывал повиниться и не чинить более зла добрым людям. Только Некрас, наущаемый диаволом, натравил на меня смока. Аспид прокусил мне…
– Сам! – зло ответил Некрас и вытащил саблю. Он без замаха дернул клинком. Конь тонко вскрикнул и упал на переднюю ногу. Некрас обошел животное, подрезая сухожилия на ногах. Когда конь повалился набо…
– О-о! – Георгий горько улыбается. – Он получил повышение – стал епископом. Служит в русских землях. Его зовут Дионисий. Встретишь его, будь осторожен… Налей вина, меня что-то знобит!
– Научу. Мне одному в тягость. Змей летать должен, не то обленится и зарастет салом, как кабан в закутке.
– Девке четырнадцать! – сказала женщина, вытирая лоб. – Куда ей замуж? Ветер в голове! На коне скакать да парням зубы скалить – вот и все занятия! Не понять ей, зачем муж. Опора, защита… – Нежана всх…
Сильные руки хватают меня за плечи и отбрасывают в сторону. Оглядываюсь. Нас обступили люди: их много и все при оружии. За ними – кони. Я и не слышал, как подскакали. Меня вздергивают на ноги и завор…
– Вижу, что нравится. Она славная, даже удивительно… Словом так, Иван, отец ее не хочет, чтоб вы общались. Сказал об этом Мамеду, тот велел прекратить. Иначе меня уволят.
С высоты Олята не заметил Городца и сейчас, шагая за Некрасом, не знал, долго ли идти? Оказалось – долго. Солнце уже стояло над лесом, когда они выбрели на малоезженную дорогу и стали подниматься вве…
– Х-ха! – Дядя Саша ставит пустую бутылку. Я хватаю и прячу в ящик с инструментом – вечером выброшу. – Вот ведь как, Иван… Покатался мальчик с девочкой, что с того? У всех же на виду… Нет, нельзя! По…
Смуглый, плосколицый половец подводит ханского коня. Хороший жеребец. Он да сделанное мной седло – славная добыча, кому-то из наших повезет. Белдюзю недолго скакать… Седлаю коня, запрыгиваю в седло. …
Ночь, я крадусь коридором. С наступлением темноты шастать в хоромах нельзя – добрые люди спят, но мне приспичило. День выдался жаркий, опился воды. Поймают гридни – накостыляют по шее, могут и мечом …
– Мы спать легли, – заторопился Олята, – а тут слышу – топот. Пока оделся, сапоги обул… Ткнулся в дверь – снаружи подперли. Слышу: вкруг избы ходят, говорят не по-нашему. Я Оляну разбудил, за печкой …
– Воевода отказался, другие тоже откажутся! – сказал Ростислав. – Любит люд Некраса!
Георгий проходит к топчану, устраивается на привычном месте. Внимательно смотрит на меня.
Я взбираюсь обратно на берег и падаю на спину, приминая густую траву. Лежу, как в яме. Со всех сторон – зеленые стены, образованные высокими стеблями. Они стоят густо, солнце не пробивается, поэтому …
Вскакиваю. Гром, неподалеку. Небо черное, без единой звездочки, темнота – руки не видно. Ощущение, что небосвод опустился к земле: подпрыгни – и пальцами достанешь. Душно…
– Нежана варит! – тряхнула головой Оляна. – И не только кашу. Просилась ей помочь – прогнала. Сказала: «Еще наваришься!» Олята овцу купил, хлеба, Ждан браги свежей принес, из ягод. Будет чем накормит…
– Послал я людей в монастыри – нигде такого не ведают. Худой, лицом темен. По разговору как бы гречин. Шрам на морде – от подбородка до виска.
– С ним еще не стало, с ним еще станется, – загадочно ответил сотник и принялся обливать себя из ковша…
Я знаю, о чем думает сейчас толпа. Некрас-де, действительно, сын Петру, только не от законной жены. Языческие времена на Руси миновали, князья имеют одну жену, а не триста, как у Владимира-крестителя…
– Неужто? – усмехнулся Святояр. – Бают, был такой Иван Звенигородский из земли Галицкой. Добрый был князь.
Олята попытался мысленно приказать змею лететь вверх, но смок словно не заметил. «Некрас мешает! – догадался Олята. – Он думает – надо вниз, а я – вверх. Некрас, конечно, сильнее, змей его слушает. П…
Я спутываю Чалого и Майку, оставляю их на леваде. Пусть пасутся. Скоро приедут другие клиенты. Только сопровождать их я не буду: мне за это не платят. Но даже если б и платили…
Был постный день – среда, мяса не подавали. Рыбка, свежая и печеная, горячая уха, икра и прочее были чудо как хороши, но ели мало. Вино Святослав едва пригубил, Ростислав и воевода обошлись глотком-д…
Отрок переступил через шею смока – с другой стороны крупа была такая же выпуклость. Олята стал тереть и ее; змей, было примолкший, возобновил урчание.
– Как-нибудь поведаю, – Георгий встает, пошатываясь. – Кажется, я много выпил. Не гляди с укором. Какие еще радости у старика?..
– Хватит! – Дядя Саша забирает у меня лопатку. – Молодец! Напоследок стесывающий удар – вот так! – Он проводит лотком у моего лица, будто смахивает пыль. – Малотравматично и очень эффективно. Вырубае…
– Скажи сестре, чтоб бежала в баню! – прервал его Некрас. – Сам бери сулицы – и за мной!
Вол добродушно позволяет сбрую примерить. Что ему? Работы нет – возить ничего, только и дел, что стой да жуй. Упряжь у него примитивная, сошьем лучшую. Руки соскучились, работа идет споро. Последняя …
Беру в сарае лопатку – Елица сберегла. Ветки для гороха, чтоб заплетался и полз вверх, нужны тонкие. Лопатка для такого дела в самый раз: она закаленная, с острыми боковыми гранями. Топор – его зовут…
Под подошвами сапог хрустит сушняк. Сапоги я сшил сам. Из кож, что мне несут, можно выкроить. Наш сосед, дед Боща, помог мне вытянуть поршни – это что-то вроде кожаных галош, голенища к поршням смаст…
За разъездом затворяются ворота, старший из новиков бежит по лестнице. Странно, но лицо его светится.
Это мне. Молчу. Чернобородый отвешивает мне затрещину. Больно!
– Я с тобой! Старый я, надоело, как зайцу, бегать. Крест за тебя целовал Петру, но не в том дело. Вырос ты, Иван! Был уноша, стал муж. С таким и сгинуть не соромно. Иду! Других не приневоливаю – пуст…
Остальные дружным гомоном подтверждают слова старика. Гляжу на Малыгу, тот кивает. Полтора десятка бояр – солидная добавка к войску. К тому же это не новики, к мечу приучены с детства. Сами бояре – э…
– Соромно побитому быть и с сечи бежать. Нас не бьют, выпроваживают. Этот сором за околицей останется. Что нам кони, мечи и броня? Тьфу! Завтра новые купим! Урожай добрый, земля богатеет, Великий сер…
– Блаженная… В лесу живет. Как Городец сгорел, прибежала и хвалилась, что смока видела. А с ним двое были: отрок и вой при мече. Не наши…
«Головой и ответишь!» – хотел сказать Святослав, но вовремя остановился. Княжье слово не воробей, вылетит – думай потом, как поправить. Казнить сотника успеется, надо разобраться. Жегало, видно, этог…
Дружинники стали ругаться, и Оляна закрыла дверь. Убежать не удастся – схватят. А потом… О том лучше не думать. Оляна села на лавку, положила на колени обнаженную саблю и постаралась успокоиться. Все…
На Юле все красивое: приталенный черный жакет, белые рейтузы, коричневые сапожки с белыми отворотами и такая же каскетка. Я одет в китайский спортивный костюм и сапоги из сыромятной кожи, сшитые дяде…
– Тогда запоминай! Пойдешь к Ростиславу и скажешь: Некрас велит вернуть ему названого брата Оляту. Пусть завтра воевода Святояр приведет Оляту в целости и сохранности к месту, где я первый раз казал …
На столе из отскобленных добела досок режу пироги. Они еще теплые и пахнут одуряющее. Милица разливает по кружкам молоко. Дети набрасываются на еду. Права была черноглазая… Наливаю себе и Милице пива…
Взобравшись на дерево, наблюдаю агонию Веси. К берегу ведут связанных жителей: мужчины, женщины, дети. Пытаюсь считать, но скоро сбиваюсь: людей много. «Поповцы» подгоняют полон древками копий. Следо…
– Могу. На виду у всех подлететь и масло горящее на городницы сбросить. Но змея в небе не спрячешь, все знают, у кого я на службе, – тайно не выйдет.
– Пробовали, так он Будылина едва не загрыз – в горло вцепился. Еле оторвали. Волчонок! Плюнули, не трогают. Даже еду не отбирают. «Психованный!» – говорят.
Оляна заплакала. Слезы текли по ее щекам, капая на острый клинок, но Оляна не видела этого. Когда слезы высохли, Оляна подошла к иконе в углу и долго молилась, прося Господа отпустить ей грехи вольны…
Мысль была нехорошей, несвоевременной, и Олята ее прогнал. Ночь стояла лунная, теплая, лететь было легко и приятно. Отрок, забыв о предстоящей рати, любовался красотами неба и земли. Долетели быстро.…
– Ты хорошо играешь покорного раба. Но не настолько умело, чтоб обмануть старика. В твоих глазах горит огонь, и он означает жажду свободы. Для побега требуется конь, а его надо купить. Я не единствен…
На Некрасе тоже была кольчуга. Артемий на такое не рассчитывал, поэтому вместо трехгранного стилета, разрывающего железные кольца, взял широкий нож. Хорош был нож, дамасской выделки, кольчугу пробил,…
– Рим той поры не нуждался в смоках. Он успешно воевал с врагами, мысль о привлечении чудовищ никого не соблазнила бы. В то же время тайна есть тайна, и меня потихоньку удавили бы. Будучи в изгнании,…
Дядя Саша батюшку слушает – тот помог с опекунством. В администрации не разрешали: дядя Саша – инвалид, у него нет жены, живет в стареньком домике без удобств – условия плохие. Как будто в коллекторе…
– Какой старый? – обиделся отец. – Меня на пять лет моложе… Зато богатый: дом свой, подворье, кони, живность всякая. Будет где нам остановиться, может, мед варить здесь станем. Старый… – повторил оте…
Пришел князь Иван с дружиной малой и смоками, и было тех смоков числом шесть. Велики зело телами были они, кричали трубно и плевалися огнем. И сошел страх великий на войско половецкое, побежало оно, …
Тропинка стала круто спускаться вниз, и Некрас подобрал поводья. Берег реки прорезал глубокий овраг, заросший по склонам травой и кустарником. Тропа струилась по склону наискосок, всадник, придержива…
– Боишься, тайну выведаю? – хмыкнул Святояр.
Времени и в самом деле оказалось много. Олята думал, что Некрас с ватагой пойдут в Белгород, но тот коротко ответил: «Не сейчас». Ватага перебралась из веси на берег реки, где в пещере жил смок. Вои …
Некрас подъехал к городскому торгу и остановился, внимательно разглядывая ряды. Торгующих было много: возы, груженные кулями жита, ряды хлебные, сбитенные, медовые. Были возы с холстом, гончарные, од…
Звенигород настороже. Во все стороны высылаются конные разъезды, жители посадов перебрались в город. Стены их домов политы смолой – осталось поднести факел. Посад непременно нужно сжечь. Дни и ночи с…
В лесу водились хищные звери, потому двор обнесли частоколом. Зимою оголодавшие волки подходили к нему и злобно выли, приводя в неистовство охранявшего дом пса. Забор защищал от хищников не всегда; к…
– Некрас велел, чтоб вы ни в чем недостатка не знали, – сказал гость, рыгнув. – Так и будет. Хлеб из новины, молоко, масло, творог, яйца – все будет. Захочется мясца – овцу заколю. На затоке верши ст…
– Князья друг другу крест целуют, а потом идут с войной, – хитровато сощурился Святояр. – Что до серебра, то нет такого человека, кого нельзя было бы перекупить.
– Дела церковные! – сказал Святослав. – Поганых по лесам – тьма, всех не переловишь.
Худенькая девочка лет шести сидела в углу на охапке соломы. Некрас подошел, сел на корточки и положил на колени девочке щенка. Она прижала его к себе и тихонько всхлипнула; по всему было видать – нар…
Некрас швырнул свой горлач в сторону, Олята немедленно сделал то же. Оглянувшись, он увидел, как оба горлача, кувыркаясь и разбрасывая по сторонам красные искры, летят вниз – прямо в темную массу, ос…
– Ну, как знаешь… Послухай совета доброго. Иван тебе Звенигород в удел давать станет, так ты проси вдобавок Теребовль и Кременец – не откажет. Мои наделы там. Буду служить тебе верно: ты мне по сердц…
Наступила та самая пронзительная заминка, когда люди, изготовившиеся к убийству, ждут, надеясь, что сеча не состоится. Пропоет рог, поскачут навстречу друг другу гонцы с предложением мира, князья и в…
Сотни опускаются на колени. Малыга читает молитву, все повторяют. Я молчу. В груди у меня пусто и выжжено. Люди, которых я люблю, умирают. Мама, дядя Саша, Елица, теперь вот Иван… Я проклят, мне нель…
Боща любит болтать; от него я узнаю больше, чем от Елицы. Весь – языческая деревня, потому прячется в лесу. В городах и ближних к ним селениях живут христиане – в Веси зовут их «поповцами», «поповцы»…
Молитва окончена, сотни встают. Малыга надевает шапку. Голос его обретает прежнюю твердость.
Половец не договорил. Олята, не спуская с него глаз, выбросил руку с сулицей. Половец заорал и схватился за низ живота. Олята, как учил Некрас, полоснул врага остро отточенным листом наконечника пони…
– Все будет ладно, брате! Не печалься! – пытаюсь утешить, но он более не слышит. Закрывает глаза и стонет. Тело выгибается и бьется в корчах.
Чудище подползло ближе и разинуло пасть, показав частокол острых и длинных зубов. Всадник подбросил нож вверх, ловко перехватил его за лезвие и сунул рукояткой вперед – глубоко в страшный зев. Чудище…
Олята до изнеможения тыкал тупым древком в вычерненные углем места, а после того как у него стало получаться, Нескрас стал раскачивать кожаного человека из стороны в сторону, и отроку надо было попас…
– Запомню! – пообещал Некрас. – Кобылу расседлала?
Вскоре за их спинами задрожала земля – подходило войско. Не оглядываясь, Святояр знал: сотни выстраиваются в боевой порядок, вперед выезжают на окованных железом конях дружинники с лучшей броней, те,…
На окаменевших лицах воинов вспархивают усмешки. Я рассмешил или Брага? Меч и в самом деле лучше убрать. Еще пырнет с испугу. Кряжистый кивает. Брага снимает пояс с оружием, кладет на лавку, идет ко …
– Гребуешь? – Голос ее дрожит. – Потому как не боярышня?
– Что ты хочешь? – сказал как-то Брага, потирая ошибленную руку. – Малыгу даже Некрас побить не может. А Некрас знаешь как рубится?!
– Свежий, коровий, выдержанный… Пожалуй, не буду взыскивать.
– Наконец нашелся рус по имени Некрас, который вызвался добровольно. Молодой раб, образованный, смышленый, смелый. Чтоб дело шло быстрее, руса ознакомили со свитком.
– Вдруг опять Балша? – укоризненно спросил сотник. – Или кто другой? Не всегда рядом брат или я…
– Некрас! – Елица показывается во дворе. Руки ее в земле – работала в огороде. – Наруби веток для гороха, вьется уже.
– Бери, боярин! – оживилась толстая торговка. – С зайчатиной, горячие, укусные – лучше не сыщешь. Одна белка за пару.
– Жегало! – выкрикнул он и отступил на шаг. Сотник, в свою очередь, опустил саблю.
– Сколько конных поместится там? – спросил Некрас у Святояра, поднявшись на вершину.
Смок, показав себя наступающему войску, полетел к Лысой Горе. Развернулся, проплыл над изготовившейся ратью Белгорода и, спустившись до высоты головы коня, понесся на киевлян. Огромный, начищенный до…
В своем мире я не добывал еду, ее покупали в магазине. Здесь не продают. Еда растет в огороде, бегает в лесу, плавает в реке… Добывать не трудно: леса полны дичи, река кишит рыбой. Это летом. Зимой р…
– Что вчера было? – не отстал Малыга. Некрас вернулся поздно и не успел рассказать.
С первых ударов Олята понял, что пропал. Ему, взявшему меч совсем недавно, не оборониться. Не устоять отроку против княжьего сотника! Балша это тоже понял. Поэтому не спешил, кружил вокруг неуклюжего…
– Он мнит: мы спалили его весь. Так ведь?
Олята чистил Дара, когда калитка во двор широко распахнулась. Вошел дружинник. Олята застыл со щеткой в руке, а в калитку тем временем ввалился второй, третий, четвертый… Последним появился Балша. Ув…
– Не удивительно, – бормочет он. – Если тебя выгнали из родных земель, захватили в плен и продали в рабство, поневоле задумаешься. Все просто, мой юный друг, на удивление просто. Только никто до этог…
Спим вполглаза. Малыга весь иссох, да и я, наверное, выгляжу не лучше. Оляна хмурится, подавая на стол. Она с братом тоже в Звенигороде. Олята подрос и раздался в плечах, это уже воин, а не отрок. Ол…
Оляна скользнула вниз и повисла на сотнике. Как показалось Оляте, с большой охотой. Расцепить руки на шее Некраса сестра не спешила.
Та послушно сбросила поневу и затолкала рубашку под гашник. Обулась. Кмет натянул на нее свиту Балши, подпоясал поясом с саблей. Свита была велика, до щиколоток, рукава пришлось закатать. Толстую дев…
– Приятно осознавать. Ты честен и благороден, Иоанн, это редкие качества. В моей школе, существуй она, ты был бы лучшим учеником, но басилевсом не стал бы: императору непозволительна слабость.
Сижу, оглушенный. Ожидалось, но все ж… С Милицей у нас разладилось. Она прямо спросила: собираюсь ли венчаться? Я что-то промямлил в ответ, она закусила губу и отвернулась. Думал: ласки и серебра ей …
Обнимаю ее, глажу по русой головке. Она тычется мокрым лицом мне в шею.
Знакомой дорогой возвращаюсь к реке. Мне следует успокоиться и подумать. Плыть обратно не хочется. Я не знаю, есть ли у большой реки другие притоки и куда они ведут. Я устал жить в лесу: спать на мху…
– От срама, как сказали бы на моей родине. Здесь же говорят: от сорома. Язвлен был в сече, но не тяжко. Осознал Иван, что по его властолюбию сгинули люди невинные, и не снес горя. Аще осознал, что пр…
– Гляжу! – отозвался воевода. – Ты, княже, коли Святослав одолеет, земли теряешь, но на столе останешься. Будешь жить-пировать. Мне же головы не сносить. Не простит Великий обиды…
Оляна наклонилась и поцеловала руку сотника. Некрас погладил русую головку девы. Затем встал и пошел к смоку. Оляна устремилась следом. Змей лежал, вытянув толстые лапы. У хвоста возле большого темно…
«Я не хочу!» – хотела крикнуть она, но смолчала. Некрас подвел Оляну к змею, усадил в седло и помог привязаться. Забрался сам. Смок порыкивал, но не мешал. Некрас взял в руки повод, змей пошел к воде…
Некрас внимательно глянул в глаза воеводе, затем перевел взор на свои порыжевшие сапоги.
– Выступим, как Артемий из Белгорода воротится. Коли Некрас жив, пропадут хитрости втуне. Дай гречину лучших людей и быстрых коней. Чтоб без Артемия в Киев не ворочались!
Неожиданно история получает продолжение. По всей Галичине разносится весть: молодой князь милостив, зря головы не сечет. В Звенигород один за другим прибывают городские посадники. Слезают с коней, кл…
Олята весь взмок, но брус не перерубил даже на половину. Огонь тем временем со стены перескочил на соломенную крышу, та разом вспыхнула, ярко осветив все вокруг. В конюшне трубно заревел смок, и Олят…
– Он услужил или сестра его? Глаза твои бесстыжие!.. – Улыба заплакала. – Весь торг надо мной смеется: «Плохо греешь сотника, раз за другими бегает!» Батюшка поначалу епитимью наложил, а теперь и вов…
– На бреге лежал, у самой воды, чуток не дотянулся. Я на челне плыла, заметила. Подгребла, а он в непритомности. Гляжу – спина в крови. Заволокла в челн…
– Недалеко от Киева, – задумчиво произнес воевода. – Как в Белгород забрел? Прогнали?
По собору ползет тихий ропот: невиданное дело! Князь на Руси может пригреть племянника или иного родича, даже дать ему удел, но усыновить приблудного?! У покойного Петра теперь два сына, и оба Иваны …
Некрас вздохнул и снял с шеи кобылки мешок. Смерд распустил узел, и лицо его осветила радостная улыбка.
Олята, пятясь, выбрался во двор. Балша выскочил следом и с ходу рубанул наотмашь. Олята, как наставлял Малыга, отбил.
– Каждая вторая весь на Руси – Заболотье, – усмехнулся Некрас, – а каждая первая – Забродье. Твою-то как называли?
«Ждал меня, – рассудил Некрас, присаживаясь на корточки у трупа. – Но не ведал, когда выйду, потому оказался не готов – в спешке самострел стал натягивать. Держать его на взводе долго нельзя – тетива…
– Твоя забота, воевода, – усмехнулся Святослав, – и твоя, князь! Сноситесь с боярами и людом киевским, привечайте, подарки дарите. Кто воспрещает? Я мешать не стану, другим дела нет. Угомонятся сынов…
– Давно бы так! – сказал, подъезжая, Малыга. – Хоронятся, как дети малые. Брага, меньшой в ватаге, уже сына пестует, а старшой никак не заведет. Сколько девке ждать? Обидится Оляна, сядет на смока и …
– Не ходи во двор, Василько! – пробормотала она. – Засекут! Они злые…
– Данной мне властью я отстранил эпарха от должности и предал суду, – сказал Фока. – Но было поздно – русы с Некрасом ушли. Смок улетел. Позже выяснилось, что Некрас унес свиток. В суматохе этого не …
– Наймусь в дружинники к кому-нибудь из тамошних князей – курского кмета возьмут. Имя таить не буду – Некрасов на Руси много…
Оляна у нас вроде ротного старшины, как определил бы дядя Саша. Старшина из нее дотошный и въедливый. Оляна следит, чтоб мы вовремя ели, чтоб одежа и сапоги пребывали в исправности, чтоб кони были до…
Некрас кивнул и бросил саблю в ножны. Вои отпустили руки гречина. Артемий вытащил из-за пазухи кожаную калиту. Некрас протянул руку, но Малыга перехватил тяжелый кошель. Распустил ремешок, осторожно …
Я не знаю ответов на эти вопросы и, наверное, не узнаю. Меня перенесли и забыли. Не страшно. Век, в котором я родился, был не лучшим. За восемьсот лет люди не изменились. У них появились самолеты и а…
Пленных загоняют в насады, следом – скот. Весь не помещается. Оставшихся волов и коров закалывают, овечек бросают в реку. Животные мычат и блеют, но «поповцы» работают споро. Вот они забежали на борт…
– Ты сильный и ловкий, но совсем не задаешься, – продолжает она. – Я видела, как ты скачешь. Тебе ведь ничего не стоило перегнать меня, так? Ты специально придержал коня? Чтоб мне было приятно?
– К лесу другой дорогой надо ехать, – не согласился воевода, – а там своя сторожа. Вкруг Белгорода разъезды… По городу люди мои ходят, они всех бояр Великого лики помнят, да и воев многих. Ты к нам н…
– Смотри! – Воевода плеснул из кружки на стол, пальцем сделал из лужицы долгую мокрую линию. – Это река. Здесь стоит Городец – на том берегу. Наш город был, Великий его летось захватил и не отдает. И…
– Обычай такой. Коли Брага не вернется, а Нежана родит дите, никто не попрекнет. Значит, женой признал.
Ничего не понимаю! Какой трудный сегодня день…
В этом мире связь вне брака считается блудом. На блуд вдовцов закрывают глаза, а вот если венчан… С Елицей нас не венчали, обряд творил жрец, по церковным понятиям я холостой. Только у язычников, как…
Он поворачивается, уходит. Я и половины разговора не понял. Только то, что Елице двадцать пять лет. Я думал: сорок. У хозяйки – морщины, во рту не хватает зубов, кожа рук загрубелая… Елицу прямо тряс…
– Посылал уже. На броде сторожа крепкая, чужого сразу хватают и волокут на допыт. Яриться станешь, секут без разговору. Четверых у меня засекли.
Дружинник ударил наотмашь. Малыга легко отбил выпад и, отклонившись, полоснул кончиком сабли по шее. Дружинник захрипел и повалился на траву. Кмет подскочил к двери и застучал в нее тяжелым кулаком.
– Какая на них вина? – Я смотрю на старейшину гончаров. За ним толпа, как он скажет, так и будет. – Кроме того, что родичи?
«Правильно, что Оляна за Брагу не пошла, – подумал Олята, отворачиваясь. – Не то б и ее на лугу…»
– Еще один сторож? – ухмыляется Серый. – Ну-ну…
Некрас прилетел затемно, усталый. В баню не пошел; наскоро перекусив, завалился спать. Олята, терпеливо дожидавшийся сотника – нельзя мыться поперед хозяина, первый жар ему, – отправился в парную оди…
Некрас проводил их взглядом и подошел к смоку.
Навка встала, подошла к змею и осторожно тронула его ладошкой. Смок закрыл глаза и заурчал. Навка погладила его по колючей голове и отступила к костру.
– Им можно, а мне нельзя? – бормочет она, не разжимая рук.
– Хватит, Серый! – говорит тот, что с уздечкой. – Прибьешь!
– Полсотни не срядите, – возразил Некрас. – Разве что худых каких… Ладно, пусть так. Змей сотню разгонит! И камней не надо…
– Лучше б кашу варила! – укоризненно сказал Некрас, ставя деву на землю. – Ватага к вечеру прискачет голодная.
У Ивана большие глаза, у меня, чувствую, не меньше.
Сквозь ряды пробираются вои. Один, два, три… Первым выбегает Брага. Его, как и меня, подобрал князь Петр. Браге шестнадцать лет, остальные такие же или чуть старше. Те, кто не успел жениться или неве…
«Дядя Саша!» – хочу сказать я, но вовремя спохватываюсь. Здесь такого имени нет.
– А это кому? – внезапно подал голос Зых.
– У тестя войско попросит. За мертвого, если Володько помрет, Святослав не вступится, живому пособит.
– Твой меч три гривны стоит, а то все пять… Я по гривне отдаю. Чего же ты хочешь?
Олята испуганно отступил, со страхом ожидая расправы. Заслужил… Всю злобу свою выплеснул в этом ударе. Некрас же, пошипев и поохав, выпрямился, похромал к нему и одобрительно хлопнул отрока по плечу.
Он заходится смехом. За голенищем у меня нож – шорнику разрешено иметь, – но руки связаны. Распустить бы тебе брюхо на ремешки, скотина жирная!
– Заплатим после войны, – продолжил воевода, как ни в чем не бывало. – Когда уверимся, что змей твой – добрый помощник.
– Княжич… Отца вороги со стола сбили, семью вырезали, чтоб наследников не осталось… Думал выведать, откуда? Велел дружинникам подпоить и расспросить. Не пьет он пива, но уговорили.
– Сначала он выиграет эту войну, затем другую, объединит Русь, после чего обратит взор на ромеев, как делали русы в прошлые века.
– Зато я знаком с шорником, – усмехается он.
– Совсем еще отрок, – шепчет князь. – Отрок…
Шепот, голос знакомый. Не хворать бы тебе, сестричка! За каким чертом?
– Как знать… Если б у тебя появилась возможность… Что б ты сделал, став басилевсом?
– Хорошо! – говорит дядя Саша и откладывает уздечку. – Молодец! Настоящий шорник!
– Еще я сделал бы так, чтоб пленных не было. Чтоб на страну мою не нападали. Чтоб все боялись ее могущества.
Правлю по стрежню. Река делает поворот, кусты закрывают меня. Гребу к берегу. Ивы свесились над рекой, ветви полощутся в воде. Осторожно раздвигаю их, завожу челн под крону. Ветки смыкаются, за спино…
Странный вопрос. Срядились за муку, ее привезли. Он ухмыляется. Не нравится мне это.
– Ему только год, для смока совсем малый. Знаешь, какие они вырастают?!
– Как ты на него залезла? – сердито спросил Некрас. – А ежели б нырнул?
– Бают, жила с княжьим сотником Некрасом?
– Не твоя печаль! – отмахнулся Балша. – Или струсил?
– Иноземная работа! – оценил воевода. – Знатный меч! Как проглядел?
Кривой на левый глаз хмурый кузнец долго и недоверчиво слушал Оляту и коня дал с большой неохотой, потребовав в уплату серебряную ногату и в залог – саблю. Оляте саблю отдавать не хотелось, но девать…
– Русь вздохнет и перекрестится! Володько с его нравом дурным всем поперек горла. Даже князь Святослав, тесть его, не выступит, разве поворчит да виру потребует. Мы заплатим – пусть утешится.
Вслед не стреляют – далеко. Берег с насадами «поповцев» стремительно отдалятся. Суеты у лодок не видно: погони не будет. «Поповцы» не дураки. Легкий челн на реке не догнать…
Ватага притихла. Все, как один, смотрели на Оляту. Ошеломленный словами Некраса, Олята понимал, что от него чего-то ждут, но не находил слов. Отрок растерянно глянул в сторону и увидел Оляну. Сестра …
Хватаю черенок, принимаю боевую стойку. Правая нога вперед, левая полусогнута, лоток на уровне лица. Левая ладонь защищает горло. Кряжистый ухмыляется. Сейчас я ему! Выпад!
Из детдома прислали мои документы, в том числе медицинскую карточку. Чего там написали, не знаю, но дядя Саша тревожится. Голова у меня крепкая, как котел! Об стену били – не разбили… В доказательств…
– Я полечу к реке, ты знаешь эту затоку… – Некрас объяснил. – Бери Зыха и скачите в Белгород другой дорогой… Засада в одном месте? – повернулся сотник к отроку. Тот кивнул. – Забирай всех! У реки вст…
– Думал, навка! – сказал Олята, присаживаясь рядом. – Испугался…
– Это я и без тебя ведаю! – усмехнулся князь. – Всяк знает, кому Городец спалить свербело. Поведай, как смогли?
Сам Бакула мед варить не умел, но очень хотел научиться. Однако белгородские медовары делиться тайнами ремесла не спешили. Бортнику удалось найти бобыля Софрона, который согласился трудиться совместн…
– Ободрали, может, золото? – предположил Святояр.
– Вот этот! – указываю на младшего. – Телом такой же, как княжич.
Я выбираюсь из-под стола, бегу к выключателю. Свет тусклой лампочки озаряет кухню. Разбросанные табуретки, сдвинутый стол, черное окно без занавесок… Мать лежит на полу, неловко повернув голову, воло…
– Куда ему! – хохотнул второй. – Старый! Голова сивая…
– Пошел в Туров. Тамошний князь дружину набирал…
Погруженный в думы, Олята прозевал, когда смок нырнул в облака и, пробив их, заскользил над рекой. Стояла темная ночь, но слегка отсвечивавшая речная гладь сверху просматривалась. Они пролетели еще н…
– Слышал, что сказала Оляна? – сказал сотник. – Она захотела, чтоб змей ее покатал, он и подошел.
– Возможно, скорее. Скажи кузнецу, чтоб не делал накладки. Я обмотаю рукоять кожаным ремешком. Она будет тонкой и не натрет тебе ногу, в то же время не выскользнет из руки.
– Я… – Отрок обиженно выступает вперед. – Совсем нет!
Встаем на рассвете, молча седлаем коней. Поход продолжается. Идем от одной сожженной веси к другой – везде одно и то же. На Ивана страшно смотреть: лицо почернело, губы шевелятся, как будто молитву ч…
Это не мой мир, это нечто древнее. Куда занесли меня колокольчики? Почему именно сюда? Зачем? Я не знаю ответов на эти вопросы, потому стараюсь о них не думать. Обратной дороги нет. Там – тюрьма и го…
– Он такой пушистый-пушистый и мягкий-мягкий! – делится впечатлениями Юля. – Положил мне головку сюда, – она указывает на грудь, – и глазки прикрыл…
– Двое едут от Белгорода! – закричал он. – Броня богатая – зерцала блестят!
Выбежавшая на шум Оляна поднесла Некрасу кружку меду. Тот выпил, крякнул и вернул кружку.
– Говорит плохо. Ножом язвили, помирал. Оттого…
– Видел, – сказал Олята. – Его Малыга учил?
Как Олята сообразил – и сам не знает. Сунул конюху оставшуюся у него ногату и попросил присмотреть за мерином. После чего взлетел на рыжего. На свежих конях они мигом домчались к веси. Кузнец, едва з…
Он забрал у отрока сулицы и велел ему раскачивать рогожного человека.
– Ростислав выведет в поле пеших с копьями, после чего конец нам.
– Узнав, что Некрас поселился в Турове, повелел епископу Дионисию его убить.
В поход отправляется конная сотня, смерды остаются без охраны. Если их обнаружат… Думать об этом не хочется. Звенигород важнее. Там вдесятеро больше людей, а восставший город – кость в горле Володька…
До вечера они прилаживали на крупе смока корзины, пробовали, легко ли открываются съемные донца.
– Говоришь, двоих засек? – усмехается кряжистый. – Секирой?
Приезжая из города, Бакула жаловался на дороговизну хлеба и железа, сетовал на дешевизну меда. Всех горожан отец считал жуликами и пройдохами, норовящими объегорить приезжего бортника. Особенно не жа…
Вдвоем с Малыгой выходим наружу. Сотни собрались вокруг – весть разнеслась. Смотрят на нас – будто пронзают взглядами. Снимаем шапки, Малыга крестится. По толпе как будто волна идет – повторяют.
К Городцу долетели с рассветом. Небо за гребенкой леса стало бледнеть, когда смок пересек реку и устало опустился на песок близ узкой и длинной промоины в обрывистом берегу. Некрас и Олята соскочили …
– Держи змея! – крикнул Некрас, развязывая ремни.
– От меня. Наши беседы не остались незамеченными. Меня вызвали и задали вопрос. Я ответил, что распознал в рабе русского княжича и хочу вызнать о русах.
– Эта Елица… Она тебе кто? – спрашивает князь.
– До сих пор не понял? – вновь усмехнулся Мануил, и логофет вдруг увидел перед собой прежнего басилевса – умного, решительного и беспощадного. – От крика смока бегут кони половцев, а кони турков и ры…
На десятый день лес редеет, появляются луга, внезапно замечаю, что один скошен. Там и сям по нему разбросаны копны. Дальше плыть опасно, надо разведать. Пристаю к берегу, прячу челн, иду смотреть. Лу…
– Не уговаривай, воевода! – угрюмо сказал Ростислав.
– Великий попросил. Там, – Зых указал вперед, – засада.
– Закажу кузнецу. Может, посоветуешь, какой?
– Отвязывайся! – крикнул ей Некрас и сам стал освобождаться от ремней. У берега сотник спрыгнул прямо в воду, стащил деву. Смок, освободившись от всадников, медленно выползал из воды. Две желтые змеи…
Прибирались и раскладывали добро дотемна. В сумерках явился волосатый смерд. Принес лукошко яиц и тяжелый горлач с хмельным медом. Поставил подношение на стол и привычно сел в красный угол. Оляна под…
Внезапно от плотной массы коней и людей, исчезавшей вдали, отделился всадник и поскакал к холму – видимо, провожатый, обещанный воеводой.
«Самое трудное для человека – угадать свое предназначение, – говорил Георгий. – Понять, для чего ты пришел в этот мир». Нашел ли старый спафарий ответ на этот вопрос? Почему он заплатил своей жизнью …
– Ты и впрямь расторопная! – похвалил Некрас. – Ведаешь, где нищенка живет?
– В том полоне Вук, сын Горыни, был, – вздохнул Святояр. – Мы кое-кого из них схватили, они и поведали.
– Князья – ладно, – бормочу я. – Но их дети…
– Вижу! – Святослав встал. – И вот что скажу. Был бы тот Некрас моим дружинником и пришел бы ты на него жалиться, выпроводил бы, как Глеб Туровский.
– Ты умен, рус! – смеется Георгий. – Только я и это продумал. В школу станут отбирать круглых сирот, у которых нет родителей, братьев и сестер. У них, случись им стать правителем, не возникнет соблаз…
– Рыбы в реке много. Или не умеют ловить?
Святослав вздрогнул. Откуда знает? Впрочем… Кто-то сболтнул на исповеди, поп доложил митрополиту. Митрополит в Киеве тоже из греков…
– Крови много, значит, не внутрь. Очуняет. Что за рубаха такая? И порты?..
Ростислав не ответил. «Не смог тестю отказать! – подумал Святояр. – А следовало! Крепко просил Святослав. Горыне после Лысой Горы Великий не верит, но нам-то что? Почему белгородцы должны кровь лить,…
Малыга оказался прав: отсидеться в глухих лесах нам не удается. Дружину надо кормить, причем мясом. Здоровенные мужики с утра до вечера ходят в броне, машут мечами, бросают копья, скачут на конях… Ап…
– Не могло так выйти, что вои твои, затаив зло на Некраса, посекли дружинников, чтоб Некрас не помирился с князем?
– Отчего ж не научить? – сказал Малыга. – Времени у нас много…
– Не маленький! – сердито возразила девочка.
Улыбу как обухом по голове ударило. Не поверив – соседка могла солгать от зависти, – она сбегала к золотых дел мастеру, тот подтвердил: брал сотник серьги серебряные и золотые. Серебряные девице сам …
– Потому как князь Петр отказал бы. Не хотел он которы с племянником, понимал, чем кончится, хотя бояре галицкие слали ему гонцов. Хитры они, своенравны, сами править хотят. Сильный князь им не люб.
– Сделаем вылазку! – предлагает Иван. – Завтра же! Как только Володько с уными явится под стены. Выскочим и переймем! Володька надо убить – иначе не уймется!
– Не тревожься, Иоанн. Я стар, а старики болтливы. Им нужен слушатель. Образованный – чтоб смог оценить изящество мысли. И умный – чтоб не донес о разговоре.
Обида в глазах ватаги сменилась изумлением – да еще каким!
«Одна остается! – кольнула мысль. – Вдруг не вернемся? Кто защитит?»
Возле клуба тормозят машины. Нарядные, веселые люди выбираются из стальных коробок, идут к конюшне. Я мечусь как угорелый. Вывожу лошадей из денников, седлаю, подвожу к клиентам, помогаю забраться в …
– Ею сотник занимается, – дружинник кивнул на дом. – Потом придет наш черед. Можешь и ты, коли хочешь, подождать. Девка молодая, горячая!
Я принимаю стойку. Правая нога вперед, колени полусогнуты, лопатка прикрывает лицо. Хват универсальный – за середину черенка, лоток на уровне плеча, рука согнута в локте. Левая ладонь закрывает горло…
– Покажи! – хриплым голосом сказал Некрас.
Уные нас не ждали и засуетились. Вместо того чтоб строиться к рати, ударились наутек. Володько – с ними. Мчим вдогон. Наши кони застоялись и скачут резво. Настигаем. Дружинники, подчиняясь жестам Мал…
Он ставит кружку, я тянусь к кувшину. Он останавливает жестом.
– Ладно! – сказал Олята, чувствуя, как хмель кружит голову. – Грех брать прибыток от чужого добра.
– Мне покойный отец заповедал служить Ивану верой и правдой, – говорю, с трудом сдерживаясь, чтоб не врезать по мохнатой роже. – Я брату крест целовал перед народом. Ты на что подбиваешь меня, боярин?
– Сыны далеко, а Белгород близко. Помру – Ростислав первым в Киев прискачет. Духовную на него подпишу.
– У руса получалось, – сказал ободренный Фока. – Смок рос, оставалось обучить его летать и сражаться, однако на город напали половцы.
– Повелевай! – сказал Ростислав. – Мне соромно…
«Как бы не так!» – подумал Артемий, но промолчал. Пусть епископ дает ему золото! С тугой мошной примут везде. На Руси становится опасно. Ляхи на Западе умеют ценить сметливых людей. Да и германцы… Пр…
Приступ! К воротам катят клети, за которыми прячутся от стрел воины, следом волокут длинные лестницы. В передних рядах дружинники Володька, сдавшие нам город. Князь велел им искупить вину. Вой, крики…
– Разумеешь… – качнул головой воевода. – Доводилось полки водить?
– Не велика беда, что рассказала! – усмехнулся Артемий. – Серебро заслужила.
Змей терпеливо слушал ворчание хозяина, затем вдруг изловчился и лизнул его щеку раздвоенным языком.
Погрузившись в приятные мысли, Олята перестал следить за окружающим. Смотреть, впрочем, было не на что: звезды над головой, облака внизу… Смок то поднимался ввысь, то скользил вниз.
– Они огромные и свирепые, живут у рек и озер. Воруют скот у поселян, а когда их преследуют, плюются огнем. Потому их не трогают.
– Ну, не Чикатило… Пьянь обыкновенная, у дружка прятался. Сидит… Теперь надолго.
– Только, чур, лежать тихо и не брыкаться, не то выгоню!
Улыбе минуло пятнадцать, когда отец снова вывез ее в Белгород. В первый же день возле их воза остановился немолодой, кряжистый дружинник с проседью в бороде. Меда он не купил, зато долго, не отрываяс…
– Не маленький! – отмахнулся Некрас. Но змей все же изловчился…
Гонец все не ехал, и Горыня понял, что ждет напрасно. Он поднял руку в кольчужной перчатке. Протрубил рог, и конные полки двинулись. Сначала шагом. Затем, как возрастет расстояние меж рядами, кони пе…
Улыба не удержалась и похвасталась подарком соседке по торгу, пожилой, рябой Цыбе, торговавшей пряниками. Улыба с ней дружила.
Зазвенела сталь, Брага, охнув, упал на траву. Напавший на него киевлянин рванулся бежать, но вой из ватаги подставил ногу. Беглец упал. Вой прыгнул ему на спину и стал выворачивать руку с ножом. Вско…
«Змей» устремляется на врага. Но не к Галичу, а прочь от него. Враг ждет нас под стенами: там войско больше, ряды плотнее. Завязнем… Тем временем нас окружат и высекут. Прискачет из Галича подмога ил…
– Он не монах, – сказал Некрас. – И никогда не был. В рясу рядится.
Плыву день, второй, третий… По обеим берегам реки – лес. Он подступает прямо к воде, ели и сосны, отбрасывая тени, делают ее черной. Я вижу косуль, приходящих к водопою, кабанов, лосей… Будь у меня л…
– На одного твоего воя три моих, – сказал Святояр. – И все в броне.
– Отобрали у жильцов кресала, лучины, светцы, все дрова из Городца вынесли, чтоб в печах не палили. Ночевали жильцы в посаде, в городе оставалась стража.
– Не могла! – Жегало снова облизал губы. – У нее тоже кресала отбирали, а тех, кто в ту ночь стоял, много лет знаю. Трое сгорели, десять обожглись… Головой за них ручаюсь!
Боярин опускается на колени. Следом, как по команде, валится остальная толпа. Иван растерянно смотрит сначала на меня, потом – на Малыгу. Тот выступает вперед.
– Верно, – сказал Святослав, закипая, – в Киевском. Разве не ведаешь, владыка, что княжеством правят двое: Великий князь в Киеве и Ростислав в Белгороде? Лучшие мужи Киева, бояре смысленные, такой ря…
Выправив Оляту, Некрас проводил его взглядом и схоронился под разлапистым кустом боярышника. Лег на спину, заложив руки под голову, и смежил глаза. Он не спал, а дремал, чутко прислушиваясь к монотон…
– У русов нет, как во времена Цимисхия, кагана, который сумел бы их объединить. Князья русов погрязли в усобицах и думают лишь о том, как захватить земли соседа. По сообщению Дионисия, Некрас нанялся…
– Тогда был смок. Летось издох – сам видел тушу под берегом. Уязвлен был стрелой и не перенес этого.
– А я нет! – Святояр встал. – И у меня грехов без числа, но такой брать на старости… Я не повар, чтоб резать княжичей!
Я бегу домой и ставлю на плиту кастрюлю с водой. Когда закипает, бросаю в нее кость и сажусь чистить картошку. Ее и морковку заложим в последнюю очередь. Первым делом – перловую крупу, ей долго варит…
– Он же их бросил. Наверняка другая семья… Найдем, скажет: не нужен! И так и эдак – детдом!
– Они Елицу убили – на сносях была. Деда Бощу, других жителей… За что? Кому они мешали? Жили мирно, никого не трогали… А вы приплыли, зарезали, избы пожгли… Я ходил и бросал убитых в огонь, чтоб звер…
– Ишь, гадюка! – сказал, разглядев гречина. – Попался!
– Чепуха! – Он берет нож, примеряет к руке. – Ты прав, рус, держать удобно.
– Нельзя нам войском! Первыми на Великого нападем, все князья удельные нас осудят, в войско к Великому потянутся. Сладко чужие земли жечь и грабить, когда право на твоей стороне. Надо, чтоб Великий п…
Оляте никак не удавалось попасть древком сулицы в сотника, не раз он в сердцах хотел бросить учение – болела избитая спина. Оляна в бане только вздыхала, осторожно трогая мочалом посиневшую спину бра…
– Думал, навка, – повторил Олята все еще под впечатлением случившегося.
В Курск добирались долго. Шли проселками и тропами, избегая торных дорог. Путали следы. Ели печеную дичину и рыбу, заплывавшую в мои верши. Когда становилось невмоготу жить на мясе и рыбе, Малыга отп…
В следующие дни нам не до работы. Елица встает на рассвете, задает корм скотам, после чего отправляется в огород. Согнувшись, машет мотыгой. Я подкрадываюсь и глажу пониже спины.
– Унош! – скалится он. – Гляди-ка, гожий! За такого – гривна!
– Не побоюсь! – сказал монах. Голос его стал другим: звонким от ненависти.
Заворачиваюсь в пергамент, стягиваю свитки кожаным ремешком. Они плотно прилегли к телу. Натягиваю хитон. Он просторный, сшит из грубой ткани и не позволяет разглядеть, что под одеждой.
– Володько, если поймает, шкуру с вас сдерет! – говорю седому. – Петлей не отделаешься!
– Некрас! – крикнул он громко. – Глянь, кого спымали!
– Рыбой. Жевал и ему давал. Потом смок сам научился… Теперь много ест. Ему нужно, иначе не полетит.
Мы пробираемся сквозь толпу принаряженных женщин и девок, разглядывая их, а они разглядывают нас. Это местный обычай. В княжьих хоромах живут только отроки, не достигшие возраста быть мужем. От нас т…
На самом деле вышло не скоро. Конники, преследовавшие беглецов, вернулись затемно. Только тогда прояснилась цена победы. Киевляне оставили у Лысой Горы три четверти войска: больше половины конных и в…
– Спасибо хозяевам за угощение! – сказал Некрас, вои встали и поклонились отроку. Олята смутился. Некрас положил ему руку на плечо.
– Обидчивый! – хмыкает Малыга. – Радуйся, унош, что на бреге не засекли. Яр за княжича отвечает головой. Прогляди он Ивана, я бы ему ту голову своей рукой и снес. Нечего губы дуть! Никто не видел, ка…
– Не стоило мечом Балше грозить, – сказал воевода. – В ближних он у Ростислава. Ворог у тебя появился, сильный.
Батько решил, что подопечный обидится и зарубит соперника.
– Приходила твоя… – зло сказала Улыба. – Сказала: ты послал!
Все хорошо, но Иван плох. Рана почернела, кожа вокруг нее горячая. Иван стонет и бредит. На Малыгу страшно смотреть: прямо высох. Я не отхожу от брата. Он мечется, но внезапно приходит в себя. Глажу …
– Смок мой, – пояснил Некрас. – Не бойсь, он добрый.
– Десять гривен в месяц, пока не воюем. За выигранную сечу – сто.
– Смерд! – зарычал Балша, вскакивая. – Как посмел?!
– Поршни сыми! Они новые. Босым пойдешь! Только не гляди на стражу волком! Не на войну отправляешься – батьку искать! Будут грозить – беги! Гнаться не станут – что им отрок? К тому же в броне да при …
– Пойду! – сказала она, потягиваясь. – Спать хотца. Отрок пусть идет со мной!
– Не понимаю тебя! – удивленно сказала Улыба.
– Почему ты жив? – раздосадованно спросил Жегало.
Повеление выполняют незамедлительно. Бояре встают, старший подходит ближе. Лицо его в шрамах, борода седая. Кланяется.
– Это был не простой раб, Великий, что выяснилось позже. Русы, что пришли за Некрасом, воевали под его предводительством, они хотели освободить вожака.
Брага мнется и все же ложится. Я надавливаю ладонями ему под ребра. Брага сопит, но терпит.
– Сторожа ясно видела: шли от реки вой и какой-то отрок. Не наши. Что нашему у реки делать?
– Почему сама? – спросил Некрас, пристально разглядывая молодку.
– Суди сам, княже, – отвечает Малыга. – У смердов, коли отца нет, отрока растит стрый или уй. Дядьки только у князей.
Я беру его ладонь (она маленькая и сухая) и прижимаю к своей шее.
– Двое ноги поломали, один – руку. Кому-то зубы копытом выбило. Трех коней прирезали…
– Другие найдутся! – насупился Ростислав.
– Я Ростиславу крест целовал! – обиделся Некрас. – Ты мне двадцать гривен отсыпал – где такую службу сыщешь?
Позвавшие нас галичане не горюют. Подходят к стенам и перекрикиваются с жителями города. Те высыпали на заборола и кричат в ответ. Галичские дружинники ругаются и гонят их, но галичане подчиняются не…
– Повесим его? – спросил Малыга. – Или на кол посадим? Чтоб подольше мучился…
– Одна кобылка! – вздохнул Ждан. – Все тиун забрал за недоимки. Бабы на себе снопы таскают. Жилы рвут…
Малыга крякнул и отошел. Посыльный ускакал и скоро вернулся с князем. Ростилава сопровождали Святояр и Балша. Последний старался держаться в отдалении. Князь и воевода, хмуро кивнув на поклоны, обошл…
– У змеев зубы и когти! – усмехнулся Мануил.
– Какой смок? О трех головах, пышущих пламенем? Значит, прилетел и спалил?..
– Не ходи, сотник! – зашептал отрок, тревожно оглядываясь. – Убьют!
«Три бочки меда! – ахнула про себя Улыба. – Да это…»
– Мы будем колоть, она ремешки в дырки продергивать, – предложил. – У нее ловчее выйдет. Кашу Нежана сварит.
– Ты, что ли, глядел? – сомневается Брага.
– Бог послал нам его, княже! Не случись Некрас, не было б у тебя сына!
Олята подал, сотник на ощупь выудил из корзинки горлач и крепко ухватил его за толстую ручку. Отрок последовал его примеру. От этого движения пустая корзина выскользнула из его рук и полетела вниз. О…
Некрас не ограничился словами. Сплел из лозы человека с руками и ногами, обтянул его кожей – да так ловко, что Олята только ахнул.
– Бегите! – сказал Малыга столпившимся киевлянам. – Не ваша справа!
– Блядь! – вспыхнула Улыба. – Молодая, красивая, одежа на ней добрая… «Некрас, – говорит, – велел кормить!»
– Зачем приехал? – заворчал половец, опуская копье. – Жегало велел тебе ждать в посаде. Рассердится!
К декабрю слух о нас добирается до Звенигорода, и город мгновенно восстает. Нам сообщает это гонец, разыскавший лагерь. Гонец двое суток в седле, лицо его почернело от мороза, в бороде и усах – сосул…
– Говорил: учителя добрые были! – хмыкнул Некрас.
– Вот еще что… – Малыга смотрит в землю. – Милица замуж вышла.
Хлесткая затрещина швыряет меня на пол. Встаю.
– Поганые почему приняли? Они поповских не любят.
– Прости мне! Проси сестру свою, чтоб простила.
– Пусть Господь спасет вас, добрые люди! – сказала, передавая рушник. – Со свадьбы берегла. Нечем больше благодарить. Молиться буду!
Оляна вопросительно глянула на подошедшего Малыгу. Лицо у кмета было хмурым. Он стоял, широко расставив ноги, и смотрел на белое брюхо смока. Из-за спины Малыги выглядывал Зых. Оляна побежала к Некра…
– Вдруг не он? – встрял Балша. – Птица какая?
– Здравствуй, Некрас! – сказал Святояр, когда всадник подъехал. – А где смок?
Дядя Саша окидывает придирчивым взглядом.
– Чей это отрок? – спросил, возвращая пустую кружку. – Который кобылку мою держит?
– Из верхней веси. Как спалили, сюда прибег. Его в бок язвили, выходила.
Оляна надулась и более не заговаривала – так и проездили молчком до конца стражи. Сменившись, Олята поскакал в становище, а Оляна – в весь. Олята хотел сопроводить – мало ли что, но сестра слушать не…
– Жар на сено сбросили! – торопливо выпалил Жегало. – Сверху…
Олята двинулся к выходу, но змей, изловчившись, наподдал ему головой пониже спины. Отрок пролетел несколько шагов и зарылся головой в солому.
– Если получится, что задумал, пойду на Звенигород. Хватит от татей бегать!
– Благодари Бога, что город цел! – сердито сказал Некрас. – Людей пожалел – куда в зиму без крыши? Жаль, хоромы Ростислава не спалил!
Князь смотрит на Малыгу, тот – на него. Я что-то не так сказал?
Малыга встает. Сейчас… Батько снимает шапку и кланяется.
Балша оторопело поклонился Некрасу. Тот ответил таким же поклоном.
– Других не буду! – Он сует ножик за пояс. – Ты будешь с нами жить?
– Неужели старый спафарий что-то значит для тебя?
– За твоей дружиной, воевода, тысяча моих пешцев, – сказал Некрас. – Вам не уйти. Проглядели. Худо искать ворога в чужих землях. Против тебя и река, и лес, и болото… У моих пешцев и броня, и копья ос…
– Значит, весь спалили, – продолжает он. – Людей в полон увели, так?
Пацаны в коллекторе предупреждали насчет такого. Сначала подкормят, затем пригласят домой… Там изнасилуют и зарежут или продадут на органы. Извращенцев полно… Искать не станут: беспризорника-то? Кому…
Церкви в деревне нет, привезенный поп отпевает Ивана. Смерды вытесали гроб, несем его на руках. Это я так попросил, дружина согласилась. Закрываю лицо брата платком, смерды приколачивают крышку и опу…
– На ночь к своему берегу приставать станут. Большая часть войска на дно ляжет, а борта у насад высокие. Увидят Ростиславичи десяток воев на каждой насаде и поверят, что купцы. А что пятьдесят на дне…
– Говорил же! – бурчит Малыга. – Раньше убить следовало!
– Он не такой, как другие наемники, – сказал Святояр, провожая взглядом удалявшуюся охоту. – Много их видел, княже… Не похож.
Она не отвечает. Ее голова мотается в моих руках, рот открывается еще больше. Оттуда вываливается почерневший язык. Позади – тяжелые шаги. Сильная рука хватает меня за шиворот.
Дионисий остался недовольным его поездкой в Белгород.
– Ваня! – Он гладит меня по плечу. – Тебе только четырнадцать. Успеешь. Столько их еще будет, этих девочек! Ты парень симпатичный…
– Подождем еще лето! – сказал Некрас. – Пойдем в глухие места! Затаимся.
– Хотели Белдюза убить, – говорит Малыга. – Нам сказали, что тебя зарезали, – с ножом на хана кинулся. Мы не поверили: с чего? Решили, что убили по приказу Святослава. Но раб Белдюзя поведал, что про…
– По мне, так черненькая в самый раз! – замечает Зоран.
– Где смок? Сотник где? – спросил, впиваясь взором в отрока.
– Брате! – сказал, когда отошли от становища. – Отдай за меня Оляну! Так хочу ее, что жить не могу!
– Жегало из Черных Клобуков. Принял нашу веру, ушел от своих. Сам знаешь, как бьются Клобуки. Больше скажу, княже, в сече я ставлю Жегало рядом – знаю, не побежит. Не раз так было. Верю ему, как себе!
Оляна сбегала в избу, принесла другой горлач. Седой налил в кружку кислого молока, с удовольствием выпил.
– Как дружинников посекли, послал меня владыка к Некрасу, усовестить богоотступника…
Кряжистый окидывает меня взглядом. Одежда на мне мокрая, как и волосы, под босые ноги натекло.
Я прыгаю, уворачиваюсь, бью… Вспотел, запыхался. Вообще-то рукопашный бой скоротечный: удар, другой – и разобрались. Так говорит дядя Саша. Но мне надо отработать удары – до автоматизма. Чтоб руки и …
– Ты мечтал о лошади, но смок лучше. За день он пролетает столько, что конному не пройти и в три дня. Смок защитит тебя от врагов, да и вряд ли найдется безумец, который отважится напасть.
Девицы на пирах отсутствуют – не положено, но толкутся в коридорах, постоянно попадаясь на глаза. При встречах ахают, томно опуская глаза и делая вид, что смущены. Научили… Ватага в восторге. Горячо …
– Бакула порога моего не переступит! – пообещал муж и слово сдержал.
– Надо сена им накосить, – сказал Олята сестре. – Козе много не требуется, но бабе трудно. Козлят под Рождество заколют, будет мясо, а козу целую зиму кормить. Завтра поищу косу.
Один за другим поднимаются братья. Снимают шапки.
Оляна внезапно всхлипнула, вырвалась и убежала.
– Подзабыл у поганых. Видно, что знал, но в руке давно не держал. Сам учу.
Поутру они оседлали коней и отправились в соседнюю весь. Оляна ловко сидела в седле – научилась в Волчьем Логе. Из-под задравшейся поневы виднелись белые коленки. Олята решил, что сестре надо сшить п…
– Суров ты, княже! – вздыхает боярин. – Это потому, что холост. У одинокого сердце каменное, жена и детки его смягчают. Напишем ряд, как желаешь, но будь милостив к людям твоим!
– Что за люди? – спросил, с любопытством разглядывая ватагу.
Это был не Олята. Молодой сотник в богатой броне и с саблей на поясе. Оляна видела его мельком в Белогороде – Балша. От неожиданности Оляна растерялась и попыталась прикрыться рушником.
Пацан держит сестренку за руку. Та не отводит взгляда от крынки, а пацан смотрит на меня – оценивает.
Олята закрыл глаза. Но свиста клинка и смерти не последовало. Олята поднял веки. Балша стоял, опустив саблю, но смотрел не на него, а в сторону. Олята повернул голову. От ворот к ним шел Некрас. След…
Некрас погладил девочку по русой головенке и вышел во двор. Волосатый смерд, отец девочки, вынес на деревянном блюде две горячие лепешки, вкусно пахнущие свежеиспеченным хлебом, Некрас сунул их в кож…
Смерд кивнул в сторону овина. Некрас пересек двор, прихватив по пути спавшего в пыли щенка, шагнул внутрь. Немного постоял, чтобы глаза привыкли к полумраку.
– Гляди, воевода! – не стал спорить Некрас.
Мануил слушал молча, рассеянно водя пальцем по астрологическим таблицам. Фока с ужасом подумал, что басилевс сверяет его доклад с предсказаниями звезд. Если звезды покажут, что логофет не прав, басил…
– Балша хотел Оляну снасиловать! – торопливо выговорил отрок. – Ободрал одежу, гнался за ней.
«Всего-то? – удивился Олята. – Не слишком-то старый…»
– Внутри города все завалено сеном – до самых заборол!
– Передай князю: будет дорогим гостем! – сказал Ростислав. – Скачи!
Хоромы, кажется, взорвутся от криков. Иван и Малыга потемнели лицом, да и у меня, наверное, оно не лучше. О том, как в Галиче правят, в Звенигороде наслышаны, но не в таких подробностях. Это не жалоб…
– Нет, батько! – Некрас покачал головой. – Серебро нужно.
У меня получается. Клиенты довольны, кони – тоже. Их гладят, кормят черным хлебом, а возить москвичей – занятие не трудное. Это не конкур. Даже владелец Терека улыбается. Вчера дядя Саша помыл и почи…
– Темный ты! Ничего про тебя не ведаю. Откуда ты, кто, где служил, у кого…
– Родных у меня нету, сирота, заплатить некому.
– В колено! – оценил Некрас. – Ворог упал и не поднялся! Одним менее.
– Он совсем не страшный! – тихо сказал Некрас.
Ватага ржет. Я не мешаю: пусть зубоскалят. Неудобно лишь перед Оляной. Ей не след слышать эти жеребячьи разговоры, но сестренка сидит в уголке и не уходит. Только на лице проступают красные пятна.
…Вино отдает мускатом и корицей, оно густое и терпкое.
– За нее резаны не выручишь! – возражает рябой. – Старая, рябая, да еще на сносях.
– Хотели, да не вышло! – криво усмехнулся Некрас. – Рубаха железная на мне была, да и нож в кость попал. Не дошел до сердца. Учил же тебя: в грудь не меть! Бей в мягкое… На человеке много мест, броне…
…В тот день Некрас, как обычно, вернулся к обеду и сидел с ватагой у костра, когда с реки донесся испуганный девичий визг. Ватага, хватая мечи, понеслась к воде. И остолбенела. Вниз по течению плыл с…
Сидим теперь у Белдюзя. Это не соромно. В дружине Всеволода многие в полоне побывали, некоторые и не по разу. Выкупит князь. Ждать только придется долго. О размере выкупа предстоит срядиться, после ч…
– Спокойно! – кричу ему. – Не маши! Я близко!
– Думаешь, ворог будет ждать, пока ты в него попадешь? – сердился сотник. – Вой бежит на тебя, укрываясь щитом, и выглядывает из-за него на короткий миг. Сулица не стрела, летит не быстро, увернуться…
– Не надо! – Она отстраняется. – Потом. Дети скоро придут. Мы позже, как заснут…
– Зато ты неряха! – парирует черноглазая. – Сметье неделями не выносишь!
Отодвигаю спорщиц плечом, подхожу к сероглазой. Она смотрит недоверчиво.
Ошеломленный Олята не знал, что ответить.
Короткая перекличка, подсчет потерь. Мы оставили на лугу каждого пятого. Немного для такой битвы. Если б не Малыга… Раненых хватает, но все легкие. Мы в броне и шеломах. Если уж зацепят, то всерьез. …
– Скоро прибудем! – сказал Некрас, когда Олята встрепенулся в очередной раз. – На берегу ватага ждет, я велел, чтоб костер жгли. Разъезды Великого сюда не достают.
– Спина болит и кости ломит, – пожаловался он, занимая место на топчане. – Одно спасение – вино. Помогает забыть о годах. Юность этого не понимает…
– Я обещал десять гривен в месяц. Дал две. Спалишь Городец, отсыплю двадцать – за месяц, что уже отслужил, и следующий. Годится?
– Не так чаял проститься. Не держи зла. Ростислав молод и неразумен, Великий на черное дело подбил.
Малыга качает головой, но молчит. Идем на крыльцо. При виде князя галичане поднимаются с колен, настороженно смотрят.
– Мне лучше знать! – хмыкает он. – Я не собираюсь дарить тебе золотой, рус. Возьми номисму, сходи в корчму к толстому Арсению и принеси кувшин вина. Скажи: это для спафария Георгия, не то нальет кисл…
– Не похож он на варяга! По-нашему говорит без запинки, читает и пишет. Ряд, что ему на службу положил, не только прочел, но и дописал свое.
– Хорошо! Только ты не на ринге. Колено ты ему подсек, но мог и поцарапать. Поэтому не жди, пока очухается, сразу же – по руке! Чтоб биту выпустил и забыл про нее!
Горыня яростно оглянулся. Князь велел взять в поход туровского лазутчика. Проникнув в Белгород, тот подтвердил гибель смока. Окажись гречин рядом, воевода изрубил бы его сам. Но слуга остался позади…
– Стрелы сверху мечет не худо! – усмехнулся Некрас. – Хочешь спытать?
– Вот еще, – сказал Святояр. – С рассветом, как войско к Лысой Горе пойдет, ставь смока у дороги – пусть видят!