Молитва окончена, сотни встают. Малыга надевает шапку. Голос его обретает прежнюю твердость.
– Я не смог откопать кости руса, – сдерживая ярость, сказал Артемий. – Во-первых, они обгорели, во-вторых, могилу сторожат.
– Нельзя! – говорит Малыга. – Нам схорониться нужно, большим числом это тяжко. Подумайте о родных своих! Лютовать будет Володько, не пощадит ни жен ваших, ни детей, ни родителей. Не хочу грех на душу брать, мне и те, что есть, не отмолить. Кто из вас круглые сироты, у кого нет жены и кто не обещался невесте, могут идти, коли хотят!
Некрас развязал мешок, подозвал Оляту и насыпал ему в пригоршню жменю тяжелых серебряных монет. Отрок онемел от неожиданности.
Воевода распрощался и ускакал. Некрас проводил его взглядом и подошел к Оляте.
– Да? – он задумывается. – Мне не потребуется длинный.