Пленных загоняют в насады, следом – скот. Весь не помещается. Оставшихся волов и коров закалывают, овечек бросают в реку. Животные мычат и блеют, но «поповцы» работают споро. Вот они забежали на борт, сходни убраны, насады отчалили. Я провожаю их взглядом и спускаюсь на землю. Темнеет.
– Гляди-ка ты! – ухмыляется Серый. – Спецназ! Ну, пацан, напросился!
– Мне?! – вспыхнул краской Олята. – А как ты?..
– Вертайтесь! – соглашаюсь я. – Только после меня.
Смотрит, пристально. Руки теребят узел платка. Дареный мной голубенький, а затем свой сползают на плечи. Это знак. Простоволосой нельзя показываться чужим, мужу можно…
– Говорил я ему! – вздохнул Святояр. – Не послушал.