Все цитаты из книги «Медный король»
– Там люди, – Яска едва шевелила губами. – В галерее.
Гостиницу вновь заперли. Трупы никто не прибрал и даже не прикрыл: мертвецы остались валяться на улице, дожидаясь утра. Постояльцы сидели в своих комнатах, не рискуя высунуть носа. Визиты в Фер, даже…
Старик перевел взгляд с ее лица на лицо испуганного мальчика. Тот отвернулся, прячась. Женщина ласково, но твердо оторвала его от себя, заставив посмотреть на старика. Старик пригляделся, и брови его…
– У тебя была одна, но ты плюнул на нее и выбросил.
Вернулся интендант Шлоп. Он прятался в Кипучке все это время, исхудал, постарел, но куража не утратил. Развияр не ожидал от себя такой радости при виде старого желчного интенданта; Шлоп приступил к и…
– Она светится, когда темно. Так от нее и спасаются те, кто поумнее: спускают под воду весло, а к веслу зеркало приспосабливают, да не ленятся поглядывать. Как пойдут блики из-под воды – все, сматыва…
– Ничего. Я первый раз узнала… ощутила на миг, что такое сила враждебного мага. Он не стал нападать. Отбил мою атаку и увел звено.
– Что нужно? – переспросил удивленно. – Я думаю, перейти эту реку и остаться в живых.
Головорез приуныл. Был он заурядным мужичком, чем-то похожим на постаревшего плотогона Яшму: тоже, видать, в юности с кем-то подрался, а потом, чтобы уцелеть, пришлось идти к Нови в подручные.
Местные жители в основном не умели читать, но бумагам кланялись. Иногда сыпали крошки на землю перед столбами – это-де приносит удачу и защиту. В указах обещалась лютая смерть ворам, браконьерам, уби…
Развияр принес воды и поставил рядом. Зверуин спал, лежа на боку. Шкура его подсохла, и среди свежих царапин белел старый шрам. Развияр и раньше замечал его; на другом боку был такой же. Всадники нос…
Они пробрались глубже в лес, под самое густое дерево, и сели у ствола. Яска упала на кучу сухих листьев, зажимая нос. Щеки и лоб ее приобрели зеленоватый оттенок.
– Я прошу тебя тоже уйти, – мягко сказал Развияр, обращаясь к Яске. – Не надо, чтобы ты это видела.
– Я нагор. А он мой всадник. Уводи ребенка… Я останусь.
Огневуха сидела, равнодушная. Развияр сглотнул; власти его оставалось три дня и две ночи, а рана вдруг открылась, и по рукаву на землю снова полилась кровь.
Он оттолкнул девушку в глубь комнаты и замер у окна, ткнувшись носом в щель между рамой и занавеской. Внизу шумели. Развияр различил голос хозяина; тот что-то канючил, упрашивая.
Он стал думать о море, какое оно широкое. О горах, какие у них далекие вершины. О лесе, где можно ходить, куда вздумается; он представил, как поднимается, ступень за ступенью, по высокой лестнице, и …
– Я с детства был рабом у одного грамотного человека по имени Агль. Он решил заработать перепиской в Мирте…
– Вы даете ученикам читать варварские книги?
Обычно грузчики не разговаривают с рабами. Но теперь – подобрели; Развияр, пристроив на плечах коромысло с новым грузом, двинулся вниз.
– Да ты ведь совсем щенок. Ты мне в сыновья годишься.
– Эти люди с повозкой, которые бежали… Которые умерли много лет назад. Они бежали из Черной Бучи.
– А что стало с его невестой, когда его… когда он погиб?
Он положил книжку на край стола. Подошел к мальчику, взял его за подбородок, развернул лицом к себе. Ребенок, и без того бледный, побледнел еще больше.
Лукс сидел на расстеленном одеяле, натянув на плечи плащ. Поглядывал то на рощу, то на небо.
Имиль пошатнулся. Надо было ответить, как полагается, что он служит на «Пузане» младшим коком, но мальчик, как в скверном сне, не мог сказать ни слова.
Может быть, он побоялся продолжать путь среди бела дня, по открытой местности. А может быть, подвело воображение – надоело видеть за каждым камнем обескровленное желтое тело, сухие глаза, вцепившиеся…
Развияр поравнялся с сотником Браном. Тот шел, подняв лицо, жадно вглядываясь в дорогу впереди. Мутные слезы застревали в его бороде. У Развияра у самого слезились глаза – по ущелью носился резкий ве…
Дол-Шерт покупал рабов с видом человека, явившегося на рынок за овощами. Выбирал придирчиво, торговался без излишней скупости, отлично знал всех хозяев. С крупными работорговцами здоровался за руку, …
– Ох, не близко ли стали, голубчики… Вон я сейчас уголок-то помечу, чтобы не дальше… Она ж разгонится, сволочь, а берег покатый…
Мальчик тяжело дышал под их пристальными взглядами. Он был бледный, узколицый и черноволосый.
Сделалось тихо. Ворочалось море, скрипело колесо, перекликались плотогоны.
– Стой, – Развияр схватил Яску за холодное запястье. – Не жги. Ветер. Накроет нас.
– Ерунда. Яска маг, но я понимаю Яску… насколько вообще мужчина может понять женщину. А ты?
– Погоди, – бормотал брат. – Погоди… Все уже… Это такое дело… Они говорят…
Бывший моряк сдержался. Вероятно, представил, как будет варить Развияра в котле. Сверкнул глазами и отошел.
– Гекса! – крикнул кто-то из задних рядов.
– Ты не пойдешь пешком через перевалы. Ты отправишься от Кипучки через тоннель, потому что мне нужна быстрота, а не дешевизна! Чистый переплет купишь в Фер, там есть отличная лавка на базаре. Еду и в…
Яска рожала под присмотром старой повитухи из Нагорья, бабки Гонца-Под-Вечер. Гонец погиб в битве После Проклятья. Его брат, Далекий Свет, был ранен, но остался жить. В те дни слишком много умерло че…
– Будут, – Развияр завертел клинки двумя руками, слушая, как они режут на лоскуты слежавшийся душный воздух. – Новости будут… На нас насядут и зверуины, и Император, и Хват, и они не станут ждать, ко…
– Хват получит свое, – угрюмо пообещал Новь. – Но откуда он знал?
– Умри, проклятый гекса! – выкрикнул музыкант.
– Позовите Подарка, – сказал Развияр. – Пусть посмотрит на эту красоту.
– Еще бы, – сказал властелин каменного замка. – Кто здесь у нас?
– Что же ты собираешься делать? – с расстановкой спросил Новь.
Море у порта Фер грозило выплеснуться на берег: никогда еще здесь не появлялось разом столько кораблей. Цветные и белые паруса, флаги, вымпелы, дымы; грохот барабанов и визг морских раковин, которые …
Лукс бежал и на ходу молился богине Воф. Он метался из стороны в сторону, обходя стволы; без седла и без стремян Развияр уже десять раз свалился бы с его спины. Ветки хлестали по лицу, Развияр пригиб…
В пещерах прыгало эхо. Пугливые печорки шарахались от громких звуков, и потому Имиль вместе с другими ребятами-пастухами забирались глубоко под гору, подальше от жующего слепого стада. И там, в переп…
– Я не знаю. Я ведь не маг, ты правильно сказал. Все сделал Утро, еще тогда. Он пустил в полет стрелу, стрела летит до сих пор, а мы только подставляем под нее нужные нам мишени…
– Я не смеюсь. Укрой нас, пусть они не чувствуют нашего запаха.
Яска положила руки ему на плечи. Умоляюще смотрела снизу вверх. Что-то говорила; он видел, как двигаются ее губы. Подошел Лукс и прижался теплым боком; пряди волос прилипли ко лбу зверуина, глаза гля…
– Это трость погонщика… Трость в земле – знак сидеть и ждать. Крылама слушает того, у кого в руках палка. Но вы все равно не удержите… Можете попробовать, но лучше не надо, – Замай шире растянул губы.
Ополоумевшие печорки, разбегаясь, достигли места, где остановился Развияр. Тыкались в колени, не то сослепу, не то в поисках сочувствия. Их белая складчатая шкура, покрытая короткой шерстью, была про…
– Я ничего не чувствую, – Лукс потянул воздух носом. – Никакой вони… Может, ветер переменился?
– Нет-нет-нет, – пробормотал он вслух. Подарок давно уже спал на его руках – спал, содрогаясь и бормоча во сне.
– По-твоему, магов у Императора – как мокриц возле речки? И он станет присылать их одного за другим, чтобы они здесь пропадали?
Золотая гора возвышалась вдали от моря, позади Мирте. Большой уступ нависал над пропастью, и низкие кусты были увешаны крохотными бубенчиками. По традиции Мирте, на Золотую гору приходили молодожены,…
Замок молчал. Бойницы, испещрявшие нижнюю галерею, казались затейливым украшением: кресты и косые линии, зигзаги и черные точки. За ними, Развияр знал, прятались чужие глаза – и острия стрел, уложенн…
Из-за широких спин вышел мальчик-зверуин, белый, как молоко. Его светлые волосы стояли дыбом, как венчик цветка. Бархатная куртка распахнулась, стоячий воротник рубашки упирался в тонкий, детский под…
Несколько минут ушло на сборы и прощание. Развияр держался за плечи Лукса. Тот, не глядя, накрыл его руку своей ладонью.
Это как жизнь, подумалось ему. Вижу – до этого момента, до «вдруг», знаю, что со мной было. А что будет потом? Завтра? Через минуту? Поселюсь в трактире, стану хозяйке и мужем, и сыном, и слугой. Она…
Дождаться весны в тепле им не удалось. Был ясный зимний день, Лукс, в одной легкой куртке, несся по полю, мелкий снег разлетался из-под широких лап и сверкал на солнце. На спине у зверуина, ухвативши…
– Нет, к сожалению. Или к счастью. Ты спрашивал, что в той книге?
Развияр был слишком голоден, чтобы хоть мгновением печали почтить гибель Короткого-Танцора. Урча и чавкая, они сожрали шлепуна, обглодали кости и привалили остатки трапезы камнями.
Лукс приободрился в последние часы дороги – под действием трилистника его рана затягивалась быстро, как всегда. Развияр ничего не сказал ему, просто молча пошел рядом.
Стражники, сдерживавшие толпу, отступили к крыламе. В этот момент девушка лет пятнадцати вынырнула из-за чужих спин и проскользнула под скрещенными копьями. Крылама зашипела, широко разевая клюв.
– У гекса плохо с чувством юмора, – признался Развияр. – Поэтому их никто не любит.
– А, – помолчав, сказал Золотой. – Послушай, Рэзви… То есть Развияр. Рано или поздно ты захочешь найти своих родичей. Не делай этого.
– На Золотую гору, – Развияр был стеклянно-спокоен, его будущее лежало перед ним, как залитая лунным светом равнина. – Совершить паломничество. Лукс, идем со мной. Яска, можешь забрать мальчика на «К…
– Всеед ее кишку! Ах ты… Да что же ты за сопля, вытащить не можешь!
– А ты не врешь? – спросил второй человек в полумраке. У него был высокий резкий голос.
Развияр выпрямился, чувствуя, что не хватает воздуха. Отполз в сторону, отдышался. Ни одной мысли не было в голове, только стучала кровь.
– Да-да, – гекса рассеянно кивнул. – Он примет решение отправляться на поиски?
– Нолла, что случилось? – тихо спросил Развияр.
Лукс тем временем думал о своем. Камни тяжело покачивались под его широкими лапами.
Он вспомнил ночь на плоту и свитки из человеческой кожи, которые он жег, бросая в огонь жаровни.
– Ты слышал, о чем они говорили, эти люди в большой яме?
После захода солнца черные камни перестали греться. Лукс развел костер из сушняка и поджарил добычу на вертеле. Получилось вкусно. Развияр обгладывал кости, смотрел в затухающий костер и искоса погля…
– Вы не беззащитны, – сказал он, слово в слово повторяя напутствие властелина. – Дань, которую вы платите, означает скорую смерть всем вашим врагам. Эти твари сунутся не скоро, – добавил он от себя и…
– Что же в ней такое, в этой книге? – растерянно спросил Развияр. Ему представилась «Крылама» с тремя ее мачтами, с каютами и трюмом, с резными деревянными столбиками, поддерживающими навес, с команд…
– Откуда? – Яска вдруг рассмеялась. – Мертвец, что ли? Нет, не бойся, мертвецы не в замке, они лежат вокруг… Здесь, – она повела рукой. – Под камнями.
– Шуу, – властелин сел, будто его не держали ноги. – Шуу…
– Да. Если бы ты знал, как он ненавидел своих соплеменников. Они его убили… Я не хочу говорить о них сейчас. Он был моим другом. Пока его тело покоится здесь, в основании замка, замок неуязвим.
Не Развияр ли обещал себе никогда больше, никогда-никогда не приносить жертв Медному королю?
Развияр лег на спину. Ему ни с того ни с сего вспомнилась Джаль: что было бы, согласись она бежать с ним из замка? А ничего хорошего. Поймали бы обоих.
Единственное слово – «память» – нарисовано копотью на грязной сырой стене. И снова бич, и звенит цепь, и сгущается тьма.
– Не ушел, – с глубоким удовлетворением произнес сорванный голос. – Он здесь, да. Никуда не денется.
– Отвечаем вопросом на вопрос, – Золотой прищурился, его карие глаза налились медом. – Чернила и перья я тебе дам свои, это оставь. А жратву показывай.
– В чем ты ей врал? – шепотом спросил Лукс.
По словам парней выходило, что стражники покинули землю через несколько минут после того, как Развияр и Лукс со своей ношей скрылись в лесу. Маг так и не пришел в себя, но был, по общему мнению, жив.
Он шагал теперь вниз, дорогой, исхоженной много раз. Он узнавал окрестности – и не узнавал их. Река, бегущая по дну ущелья, давно вернулась в прежнее русло, и все так же развевались ленты водопадов, …
Развияр напился воды, которую старик плеснул ему в железную кружку, съел белую, с мягкими костями рыбу, вареную, давно остывшую. После этого лег, и уснул, и проспал, наверное, почти сутки. Когда он р…
– Нет. Я взял ее перед тем, как уходить. Наткнулся на улице на… мертвое тело, у них там ночью… резня. Я сунул грамоту за пазуху этому… человеку. Он был хорошо одет и даже, кажется, не ограблен…
Развияр перевернул страницу. Весь разворот был безнадежно испорчен плесенью.
– Развяжи, – сказал тяжелый, угрюмый бас.
– А как ты думаешь, там все тот же маг, на крыламах, или другой?
Подарок не тронулся с места. Вопросительно – и умоляюще – глянул на Развияра.
Шлепали по камушкам босые пятки. Девочка, его двоюродная сестра, на ходу сорвала метелочку травы.
На другой день, ближе к вечеру, они вышли к границе – новой, едва обозначенной. Это был столб с радужной грамотой, извещавшей, что земли и люди к югу принадлежат Императору, а к северу будут принадле…
– Ты любил ее? – спросила небрежно. – Джаль?
– Да. Больше года. Я ушел… стал жить в клане Зимы, у них… они меня приняли. Женщины не рожали детей… В клане было мало молодых… А во время штурма меня увидели… что брат мой ходит пешком на посмертной…
– Я хочу, чтобы все, что мне дорого, и все, кто мне дорог, были рядом. Тот, в чьих руках Подарок, имеет надо мной власть. Я хочу, чтобы Подарок был в моих руках.
Старик некоторое время смотрел испытующе.
– А вот не кинешься, – сказал Развияр почти весело.
У Яски дрожали ноздри. Играли, будто дразнили ветер.
– Развияр, – прошептал Подарок, не решаясь подойти близко. – Что с мамой? А отец…
Он оставил стражников и Брана заниматься своим делом и подошел к Яске. Рядом с ней уже стоял Лукс – хмурый, но невредимый.
– Корунх, – Замай сглотнул и неизвестно зачем добавил: – Он близкий друг Крохи. Пожалуйста…
– А я, – у Развияра вдруг сел голос, – почти никогда не вру. Я в самом деле его брат… Названный. Я его от смерти спас. Он меня. Вот и все наши злые замыслы.
Погода, слава Императору, наладилась: волны стихли, а ветер, хоть и не очень сильный, почти всегда держался попутным. Команда понемногу распускалась от безделья. Мимо тянулись все те же каменистые бе…
– Что же мне нужно? – спросил он шепотом.
– Я не знаю. Я не знаю, за что Утро проклял свой народ. Это чудовищное проклятие по силе и… вообще чудовищное. Вода в озере непрозрачная, дно глубокое. И оно лежит на дне. Я не всесильна. Я…
– Это все магия, – сказала она тихим, дрожащим голосом. – Я сама не понимаю, как. Думала, ничего не выйдет… А потом увидела этих птиц, гекса, вас… И тогда земля и небо перевернулись, небо стало полем…
– Мне снится уже который раз, что мы с ним дети… В первый раз ушли одни гулять… Купаемся в ручье. Лето, светит солнце. Поют шлепуны в камнях. Знаешь, когда их много, они поют складно, почти как люди.…
Она осеклась. Гекса глядел поверх ее головы – на Ремыша.
– Заодно? Они рабы Империи. Месть их не состоялась… или состоялась не полностью. Маг убит. Император не похвалит их вождей. Впрочем… теперь Император пройдет через их земли, как скальный червь сквозь…
Поселок собрался на сходку – не в чаше высохшего фонтана, где запеклась на мраморе кровь императорского мага. Местные жители разводили кричаек, дойных птиц, чьи перья и мясо ценились не меньше, чем м…
И он заставил себя расслабить дрожащие от напряжения мышцы.
Откуда страх? Ведь неделями он жил в трюме, случалось, сидел в темнице, и боялся чего угодно – но только не замкнутого пространства!
Он стоял на уступе над Мирте, опустив руки, не касаясь мечей, по обычаю опоясывающих его торс. Лохматый, постаревший зверуин под седлом, с широкими лапами, с густой шерстью на боках. Развияр никогда,…
– Моя жена, – Развияр внутренне подобрался.
– Решил искупаться? – сухо спросил Развияр.
– Не ты, – он качнул головой и еле справился с головокружением. – Не ты сотник, ты… – он замялся, придумывая причину. – Ты мне нужен здесь.
– Послушай, я ведь маг! Я могу… Почему ты не берешь меня с собой?!
Солнце садилось. Говорили, что смотреть на Мирте можно в полдень, на рассвете, на закате, ночью, – с каждым взглядом это будет новый город. Вот и теперь: бирюзовые арки сделались синими, а розовые – …
У Развияра мороз продрал по коже. Он увидел остров Маяка и город на горизонте. Он услышал рев пламени над головой.
Зверуины не оставили следа на каменистой тропе. Облизывая губы, Развияр пошел по гребню, повторяя закатный путь своего знакомца. Он шел и ругал себя: продолжая идти вдоль русла, он достиг бы границе …
– А мои предки, – неожиданно для себя сказал Развияр, – выжигали лес большими делянками. Растаскивали горелые пни. Сеяли. Жали. Мой отец был обходчиком, он бегал вдоль межи на ходулях и отгонял в лес…
– Я умею только копировать, – с удивлением признался Развияр. – Я… так вижу. Что вижу – переношу на бумагу.
Позже Ремыш удивлялся собственной уступчивости. Незнакомец говорил так спокойно и уверенно, держался так властно, будто это торговец упрашивал его занять место на плоту, а он, пассажир, решал, осчаст…
Ремыш с огромным подозрением глянул на Лукса, потом на Яску, которая все так же лежала, скорчившись, вытирая капельки крови под носом.
– Не стрелять, – выплюнул Развияр, повернув голову к бывшему моряку. – У тебя солдаты – или сброд?
Стражники, в отличие от сотника, прониклись к Развияру почтением. Кривуля, прежде не упускавший случая подставить ножку, теперь приносил молоко из кухни, наливал Развияру кружку и просил рассказать, …
– Я не помню. Помню огонь: селение сгорело.
Развияр отвернулся. Если бы его убили вчера, он умер бы, как воин, и не знал бы того, что знает сейчас. И не помнил бы прерывающегося шепота – «Медный король»…
– Племянник. Сын сестры, – девушка вытерла слезы рукавом и тут же, не удержавшись, опять заплакала. Лукс поморщился, выплюнул на ладонь целебную кашицу. Извернувшись, дотянулся ладонью до задней лапы…
– Время работает на нас. В тех кланах, что уцелели, не родятся больше дети, Развияр. Эти твари придут, желая сбросить проклятье. Вот увидишь: они приползут на коленях.
– Разбирайся с ней сам, – сказал зверуин, сбрасывая Яску на траву. – Я уж не рад… что мы связались.
«Сытая печорка» уходила все дальше. Переписчик второй категории Агль сидел на бочке из-под масла, глядя, как медленно скрываются в дымке страшные очертания черного корабля. Губы его тряслись, а на гл…
Яска развела руки ладонями вверх. Ветер стих. На «Крыламе» вывесили сигнал: сворачивать паруса, ждать команды к бою. Глядя в подзорную трубу, Развияр различал теперь отдельные суда и людей на их палу…
Она происходила из странного, очень малочисленного народа, живущего на острове неподалеку от порта Фер. На острове не возделывали землю и не пасли животных: жители торговали ростолистом, удивительным…
Повозка тронулась. Развияр шагал рядом, будто оглушенный, по пустынным улицам Фер, и каждый миг ждал стрелы из подворотни. Сотник Бран ехал на повозке – он был слишком слаб, чтобы идти пешком. Лукс м…
Он не жалел ни о хозяине, ни о «Крыламе», ни об узелке с вещами, оставшемся в трюме под его гамаком. Он жалел о «Путешествии на Осий Нос». Вчера ночью он переписал полкнижки, а закончить до утра не п…
Южный ветер шумел над деревьями и гнал облака, и нес отряд на крыламах. Три или все-таки четыре? Каждый попадает стрелой по бегущей цели. Одной стрелой. И стрелы навеки остаются в телах – знак того, …
Мимо проплывали окна, из который открывался вид на площадь, потом на поселок, потом на ущелье. Мальчик ничего не видел, уткнувшись лицом в платье матери. Она щурилась, припоминая: подъемники были в з…
– Не знаю, – признался Развияр. – Может, императорская служба такая опасная. Я видел трех магов, не считая тебя. Один погиб у меня на глазах, а другой был уже мертвый, когда я его… встретил. А третий…
Мягкое вспаханное поле показалось жестче камня. Ударившись головой, Развияр на какое-то время потерял сознание, а придя в себя, продолжал лежать неподвижно. Гекса рассыпались по полю, а крыламы по не…
Он спустился к воде и наполнил яичную скорлупу. Принес в пещеру. Зверуин выпил все до капли и поблагодарил кивком.
Через несколько мгновений Развияр понял, что чудовище – вовсе не чудовище, а почтовый нетопырь, повисший на рее вниз головой. На «Крыламе» было несколько таких – в клетках; Лу зажег фонарик, снял кон…
– Тощий, – дал свое заключение. – Но гекса все выносливые, даже полукровки. Парень, давай на борт!
Как медленно, думал он, глядя на рабов, снова собравшихся в кучку и о чем-то вполголоса толкующих. Как медленно соображают эти люди. Живее!
– Да ты, а кто же. Давай подумаем, что делать-то умеешь, кроме как на тюфяке кувыркаться, – она довольно улыбнулась. – А то смотри, если ленивый, выгоню!
И он уступил место возле подзорной трубы. Развияр прижался лицом к еще теплому окуляру и увидел межевой знак на новой границе – пику с белым черепом на острие. Уже давно ни один зверуин не решался пр…
Еще через четыре дня их выпустили из тюрьмы, и они оказались на улицах города, шумных, грязных, суматошных. Вышли за тюремные ворота и остановились – без монеты денег, без кусочка хлеба, зато с подор…
– Почему ты, всадник, моешь им котлы и пилишь дрова?
Алые кляксы зашипели, испаряясь. Медный король взял всего несколько капель. Развияру сделалось легче, он засмеялся в голос; кровь из открытой раны продолжала бежать, он повторял и повторял заклинание…
– Я просто думал, что эта работа достойна раба, – сказал тоном ниже, будто пытаясь объясниться.
– Великан, – Развияр разрубал мечом ветки, листья падали на лицо статуи и скатывались по гладкой щеке. Открылся подбородок, на котором различимы были завитки короткой бороды. – Старая история. Его уб…
– Конечно, – сказал Развияр, чувствуя, будто инеем берется лицо.
– По-моему, тебе не надо возвращаться. Тебя там наверняка убьют.
– Что дальше? – сквозь зубы спросил Дол-Шерт.
– Книга? – вырвалось в Развияра. – Но ведь сейчас…
– Ты ничего не чувствуешь? – в пятый раз спросил Лукс у Яски. Та сидела, баюкая руку с перетянутым тряпкой пальцем. Палец был невредим – повязка скрывала перстень Утра-Без-Промаха.
– Тебе дорога твоя память? Ты ценишь воспоминания дороже, чем жизнь?
– Опускайте медленно, – сказал Развияр. – Если дерну за веревку – стоп. Два раза – поднимайте.
Мальчишка оборвал игру на полутакте. Девочка аккуратно закончила музыкальную фразу и только тогда опустила смычок.
Могущественный маг должен быть окружен стеной щитов и частоколом копий, думал Развияр. Сильная магия отступает перед могучей, могучая – перед великой. Но даже великая магия должна ходить с оглядкой, …
– Я не смею прощать тебя или не прощать… Но будь осторожен! Не приноси больше жертвы ему!
– Ты любил своего брата? – пробормотал Развияр, отводя взгляд.
– Ты их видишь? – спросил, указывая глазами куда-то вперед и вверх, на скалы.
– Мало. Я знал только Гэйла. Он был великим музыкантом. А ты достиг могущества, гекса.
Лукс говорил монотонно, глядя перед собой, твердо ставя на дорогу широкие лапы.
– Это ты… убил моего брата, – сказал он очень тихо. – Твоя огненная… тварь. Тогда. А меня отпустил.
Лукс сидел в отдалении, жевал целебный лист желтого трилистника, чудом отыскавшегося на этой поляне. Готовить отвар было не на чем. Лукс жевал цветы и прикладывал к разбитым подушечкам лап. Это твое …
– Пошел, – скомандовал Развияр глухо. – Помалу.
– Послушай, ну что же делать. Я понимаю, это в первый раз. Но ведь все в первый раз. Никто не рождается дважды и не умирает.
– Где тебя хотели убить. Без вины, между прочим.
Всадники валились на землю один за другим, но уцелевшие не впадали в панику и не спешили бежать. В поселке, где мерцали фонари стражников, заголосили, зазвенели железом о железо. Взвизгнула стрела; Р…
– Но даже это не имеет значения. Ты не был бы мне дороже, если бы в твоих жилах текла моя кровь. Веришь?
– Очень, – без улыбки отозвался высокий человек.
В эту минуту снова загрохотали молоты, и разговаривать сделалось невозможно. Маленький нагор схватил мальчика за рукав белой поварской куртки и потащил за собой. Мальчик боялся, что их заметят, но че…
Развияр потрогал обожженную щеку. Поморщился; они разбивали скорлупу, личинки вырывались на свободу вместе с потоками жара. Не спасали ни перчатки, ни шлемы. Теперь в подземной галерее, где не было б…
– Ничего, ничего, – Лукс натянуто улыбнулся. – Развияр…
Новь появился собственнолично – спустя полчаса. Ему принес новость шпион, приставленный наблюдать за гостиницей, мальчишка лет тринадцати. Новь был встревожен и зол; трупы лежали рядком на улице. У о…
– Он был маг, – Лукс задумчиво посмотрел на свою ладонь, потом похожим жестом развернул лапу подушечкой вверх и рассмотрел ее тоже. – Старейшины сказали, против заклятья, наведенного магом, поможет т…
На третьем повороте тропинки – если считать сверху – открывалась картина ущелья. Развияр всякий раз задерживал дыхание, увидев черный провал с белой пеной потока на дне и противоположную скальную сте…
Развияр закричал. Заворочались в трюме, кто-то ругнулся. Из каюты на корме вышел Лу – бодрый, будто и не спал вовсе.
Он взялся перебирать инструменты. Долго вертел в руках самое тонкое перо, пока оно не переломилось, и Развияр вздрогнул от щелчка. Он слишком долго упражнялся с клинками и луком, пальцы обрели силу, …
– Если попадешь в руки стражникам – быстро не умрешь, – пообещал Лукс. – Долго будут мучить. Так и знай.
Мертвец лежал здесь давно. Наполовину истлела одежда – шитый золотыми нитками мундир на человеческих плечах. Но сам труп сохранился, почти не подвластный разложению: смуглое лицо, обтянутое тонкой ко…
Он задержал дыхание. Все сделал, что мог? Все. Иначе нельзя.
Кто живет в замке? Остатки гарнизона? Зверуины? Их придется выкурить оттуда – или попытаться договориться. И сделать это еще до того, как прибудут караваны, как зодчий осмотрит замок, как вынесет сво…
– Утро-Без-Промаха был маг. Да, он восстал против законов и убил всадника, своего брата. Но это ничего не изменило в его судьбе. Он нашел себе нового господина. Другого всадника.
– Жрать хочется, – сказал он вслух. – Я тут шлепунов ловил, не поймал ни разу… Яйца только нашел, они плесенью воняют…
Развияр дышал ртом. Громада замка, громада скалы давили ему на уши. Колодец висел над головой, подземные ветры гудели в нем запредельным, нечеловеческим басом.
Тогда хозяин рассказал ему ответную историю: все землеграфические карты всего света собраны в Столице, во дворце Императора. Только Император, пожелав узнать неведомое, щелкает пальцами с перламутров…
Мальчик глубоко вздохнул. Развияр почувствовал, как поднялись и упали его ребра.
– Возьми пассажиров, торговец. Плачу золотом.
«…как в кипящем котле. Вдруг закричал матрос, стоявший у борта – черная многопалая рука, похожая на комок змей, вырвалась из воды, схватила несчастного, и матрос навсегда…»
Он часто задышал, выгнувшись на носилках, упираясь в дерево затылком и пятками.
– К бойницам! Все! Целься в мага, в человека на камне! Стреляй!
Выронил камень. Тяжело дыша, оперся на ладони. Трава на лужайке привяла, смятая тяжелым телом. Скорлупа из-под воды была пуста.
Остров торчал из-под воды, будто спина дохлого чудовища, пронзенного костяным гарпуном – маяком. Грязновато-белой лентой вился прибой. На прежнем месте стояла «хижина» из большой двустворчатой ракови…
– Тебя ранили?! – прокричал Развияр, все еще глухой от грома.
Развияр промолчал. После последней принесенной жертвы он знал и понимал больше, чем Яска, великий маг.
– «Пришел» говорят о пеших. «Пришел» говорят о мясе, сопляк.
– Мне нужно оружие, Яска. Если окажется, что вся эта возня с огнем бесполезна…
Огромное и темное, пустое раскачивалось на волнах. Не лодка; нечто вроде круглого плота с палкой посередине. Развияр кинулся к нему, зашлепал по воде руками, разбивая отражение далеких огней и звезд.…
– Не я разорял ваши селения и не я убивал ваших детей. Не я проклял вас. Я убил старого властелина, вашего палача! Я убил его, а не имперский маг! Выслушайте меня – я знаю путь спасения и расскажу ва…
Он посмотрел на «Крыламу», рассекавшую воду острым носом. За ней тянулся хвост дыма, а на носу тоже возвышалась труба с черным раструбом, похожим на разинутый рот. Будто корабль требовал кормежки; Им…
Золотой стоял перед Развияром прямой и надменный, и белый круглый воротничок подпирал его смуглый подбородок.
– В книге, – сотник повторил слова, будто взвешивая их на языке. – А ты…
– Когда ты был в царстве мертвых, ты видел Короткого Танцора? Что ты сказал ему?
– У меня семья в Фер, – сказал главный зодчий и сглотнул. – Как я могу служить вам… если вы восстали против ночного барона?!
Развияр встряхнулся, принял на плечи коромысло с грузом и, осторожно придерживая шаг, преодолел самый крутой участок спуска. Снова выровнял дыхание, настроился на привычный ритм; одиннадцать тысяч ша…
– Нет, – признался Развияр и прищурился. – Я тебя не вижу.
Головорезы, которым Развияр не мог доверять, забыли обо всей своей прежней жизни и теперь таскали бревна вместе с рабами. Нельзя сказать, чтобы они выделялись из толпы: половина живого товара, продан…
– Ты обещал мне заплатить за работу! И мне, и команде!
Развияр молчал. Бран глядел на него из-под тяжелых век. Напряженно, требовательно смотрел Кривуля. Подошли другие стражники – одних он узнавал, других, сильно постаревших, – нет.
– Глупо все свадебное застолье провести рядом с глиняной куклой, – Развияр улыбнулся. – Лукс… как у вас, у нагоров, женятся? Какой обряд?
– Ты. Слишком. Ценен. Для меня. Я не собираюсь подставлять тебя под случайные стрелы.
– Тебе хочется вечно помнить, как тебя выбросили за борт, словно тряпку? А может быть, ты умрешь ради воспоминаний о рабском рынке?
Они почти спустились к замку, когда по дороге, ведущей от дальнего котлована, на полной скорости пронесся зверуин со всадником на спине. Всадницей; Яска сидела, умостившись боком в седле, ухватившись…
Через мгновение Развияр, затиснутый в потной толпе, оказался уже внизу, под палубой. Он слышал, как спускали парус, как нервно командовал капитан; видел, как расхаживают по палубе тяжелые сапоги Лу.
У вестника было сильно порезано ухо. Развияр сидел с ним, отпаивая вином, расспрашивая, как было дело на перевале. Беглецы были вооружены только короткими ножами, но застали патрульных врасплох.
– О-о, – низко протянула Яска, и на губах у нее надулся пузырь. – О-у.
Меч гекса не был приспособлен для того, чтобы сражаться под крышей. Слишком длинный даже для боев в лесу, он был когда-то выкован для войны в чистом поле. Развияр швырнул креслом в невысокого костляв…
Стража удалилась. Небо, подернутое мраморной сеточкой облаков, было похоже на морскую воду – такое же сине-зеленое, неспокойное. С балкона на три стороны открывались окрестные скалы: из-за резкого ко…
По дальнему концу поля пробежала фигура на ходулях. Развияру показалось, что за бегущим человеком несется будто рыжая волна, стелятся по земле огненные спины, летят пушистые хвосты… Мгновение – пропа…
– Готовы? Закидывай! – тонким от напряжения голосом крикнул предводитель. Артельщики – восемь человек – стояли полукругом, со взведенными арбалетами и пиками наперевес. Волосатый Ушан натягивал рогат…
В музыку вкралась фальшь – на миг. Ошибся младший музыкант; он никогда прежде не позволял себе ошибаться. Что-то случилось.
Вдруг сделалось тихо. Развияр не понял, его ли слова заставили толпу замолчать, или кто-то из старейшин подал знак, или, может быть, он оглох.
– Зверуины по-прежнему будут стеной между нами и Императором. О да, они встанут стеной, Императору их не купить и не запугать, потому что мне принадлежит власть над чревами зверуинских женщин. Вот ка…
Двое молодых, захвативших Развияра накануне, – всадник и его брат, – держались рядом, очень близко. Они не понимали, что происходит. Суета, случившаяся вокруг пленника, льстила им – и пугала. Четверо…
– Стой там, Развияр, – ее голос был низким, как ворчание потревоженного дракона. – Стой там и не подходи.
– Хорошо, – гекса кивнул. – Что в Нагорье?
Получеловек. Четвероногий. Тот самый, что напал на Развияра и чуть не убил его. Тот самый, которого Развияр невесть зачем пощадил – может быть, из любопытства.
– Я тебе скажу, что там, – Развияр прямо взглянул ей в глаза. – Прилетели стражники. Твои соседи и родичи отдали им мальчишку. Пожаловались на нас, что мы, мол, украли преступницу, да и сами преступн…
Да, случалось, в порт приходили красивые корабли из дальних стран. Но все чужаки с таким восхищением глазели по сторонам, что ей было ясно: лучше Мирте нет ничего во всем обитаемом мире.
– Они внимательно смотрят, когда мешок несешь или там ящик. А когда сам по себе идешь – могут так пропустить.
И капитан запретил жечь огонь в трюме «Крыламы». Хозяин Агль сказал: «Хорошо, перепишешь завтра». Назавтра был порт Мирте, парящий город, таможня, соленая вода, и Развияр, идя ко дну, успевал еще жал…
– Ее зовут Джаль. Она служила во дворце – давно.
– Я тоже ее люблю. Поэтому не позволю, чтобы ее расстреляли с крыламы. Или зарезали гекса. Или измучил голод. Или утащила под воду Смерть. А я ведь не Император, чтобы по щелчку моих пальцев распуска…
Он спал, скорчившись на носовой скамейке, не замечая ни холода, ни света. Море убаюкивало его. Он спал, будто предчувствуя: жизнь будет долгой и надо набраться сил.
Он лежал в тишине, слушая шорох ручейка. Если зажмуриться – можно вообразить, что валяешься на поляне среди леса. Бежать из Восточной темницы невозможно, но Развияр убегал каждый вечер, просто закрыв…
Охота на донного дракона запрещена в Империи: шкурами этих ужасных тварей, драгоценными шкурами, украшались жилища высших сановников и самого Императора. Тем не менее находились смельчаки, выслеживав…
– Тем хуже, – властелин был мрачен. – Они глупее, чем я думал. Ты видишь – я не хотел их убивать, теперь придется.
– Вот даже ближе… Вот так. И погодите, пусть только Ушан будет у рогатки, а прочие давайте на заграду – она ж старая, может ломануться. Лукс, – он чуть ли не просительно обратился к зверуину, – ты с …
Он читал всю ночь, разбирая узловатые строчки, близко поднося свитки к глазам. Раскачивался плот, шумело море. Лукс лежал рядом, прижавшись к Развияру своим высыхающим боком.
Теперь он шагал, плотно запахнувшись в плащ, рядом со смуглым Дол-Шертом – бывшим моряком, правой рукой ночного барона Нови, своим злейшим недоброжелателем. Новь поверил Развияру – «на время», и прис…
Уставая днем, он не сразу засыпал ночью. Рабы, притаившись в темноте, украдкой нарушали запрет на разговоры; иногда болтунов уличали надсмотрщики, пороли кнутами, но разговоры возвращались опять. Раз…
Он знал – так она улыбалась всем стражникам. Слуги и надсмотрщики не имели на нее права. Только стражники и только после вечернего колокола – один удар меди о медь означал окончание дневных забот и н…
Лукс вскочил. Развияр подсадил Яску ему на спину, и они кинулись бежать прочь от дороги, петляя между стволами и продираясь сквозь кусты. Перескочили ручей, не заметив. Они бежали, и Развияр не отста…
Яскины глаза сузились. Боковой ветер стал стихать, но «треуголки» лихорадочно ударили веслами и, разрывая волну, достигли «Крыламы». В истыканный стрелами борт вонзились абордажные крюки. Развияр вск…
Развияр вышел на открытое пространство перед галереей. Подал руку Яске, помог спуститься с уступа. Бывший моряк, чуть замешкавшись, выбрался следом. Огненная личинка уселась перед ними на камень, сло…
– Ты мой повелитель. Как я смею держать на тебя зло?
– Осторожно, – сказал Развияр. – Мы под самым городом сидим.
– Крючок! – Развияр все больше пугался, глядя в его мутные глаза. – Это я, Развияр… гекса, помнишь?
– Ты бросаешь меня в бой, – сказала она с нежностью. – Меня, слабую беременную бабу.
– Я хочу пить, – еле слышно попросил зверуин.
Бледное лицо мальчишки было перемазано красным. Как недавно, когда он пролил соус. В руке он сжимал кухонный нож. Развияр взял его за плечи. Имиль открыл глаза.
– Мне тоже. Я говорил тебе: это самый красивый…
– Будут, – гекса улыбнулся шире. – Только мы пойдем не к Осьему Носу, а прямиком в порт Фер.
– «Мир так велик, как ты не можешь представить, дорогой читатель. Самая грозная империя на его карте – не более чем отпечаток детской ладошки на небе», – сказал Развияр.
Маму укусила белка много лет назад. Она сама стала белкой; где она?
На десятый день пути случился переполох: подошла шлюпка с флагманской «Крыламы». Имиль варил кашу в огромном котле, двое его товарищей ползали по камбузу, как дохлые прилипалы, а корабельный кок, Ног…
– А вы уже привыкли, без налогов… жируете.
– Покажи, как ты делаешь людей невидимыми, – продолжал Развияр, глядя Яске в глаза. – Нет? Почему же? Давай, ты ведь могучий маг. Вот, мальчик тебя видел за работой.
В гнезде огневухи осталось два яйца. Развияр подумывал разбить оба и сразу же утопить личинок, но не решился. И замок, и лагерь были слабы сейчас, разворошены, как вспоротая подушка, а у Хвата, тольк…
Женщина, склонившаяся над осколками в чаше, кинула на пришелицу быстрый холодный взгляд. Камень у нее на пальце мягко мерцал.
Погонщик, обросший рыжим волосом чуть не по самые брови, без вопросов принял на борт Развияра, Картуза и молодого Яшму. Развияр привык относиться к младшему плотогону, как к мальчишке, хотя тот был, …
– А я говорил, – Арви судорожно зевнул. – Всех денег не заграбастать, да. Но чтобы получить свое, надо хотеть получить все. Пожелаешь немножко – останешься общипанной сытухой… Вот как мы.
– Или у тебя есть свой план, как остановить Императора? Это ведь вопрос времени. Фер будет объявлен имперским городом, и вода вокруг порта покраснеет от крови – вашей крови!
Он вынес девушку на берег. Уложил на траву. Яска дрожала крупной дрожью. Он лег, навалившись на нее, зажав между землей и своим телом, согревая. Связывая.
– Ты вернулся… Развияр, я так боялась… Развияр?
Там, на далеком птичнике, уже поднялась тревога. Стражники седлают своих крылам: трех, а может быть, четырех. Может быть, сам командир Корунх поведет отряд. Дело ответственное; Развияр вспомнил, что …
Соленые брызги падали на лицо. В полусне он видел Акку, женщину с лихорадочно блестящими глазами.
Идти вниз полагалось медленно и очень осторожно, чтобы ни в коем случае не оступиться, не упасть, не повредить ношу. За надколотую скорлупу носильщикам обещали мучительную казнь – это само по себе бы…
– Пожалуй, – соглашался Развияр. Море притягивало его; где-то там, в порту, могла стоять «Крылама». А может быть, «Чешуя».
Развияр очень ясно видел каждую мелкую звездочку, проглянувшую сквозь неплотные облака, каждый огонь, дробящийся на воде, каждую пуговицу на одежде висельника. Он молча расплатился; Картуз, прежде че…
На закате они были в Кипучке – маленьком поселке на берегу теплого озера. Над водой поднимался пар, гостиницы лепились вдоль берега, на террасах сидели постояльцы, в основном старики, обернутые белым…
– Здесь твое место, Утро-Без-Промаха, – сказал Развияр. – Оставайся под землей.
– Хорошо бы, – сказал Развияр. – Но они не такие дураки.
– Уходи и прячься, – быстро проговорил брат. – Уходи.
Он снял с пояса кошелек. Тусклый свет из маленького окошка играл серебром и чернью его кольчуги.
– А что – я? Я – это не кусок мяса, жалкий гекса. Ты можешь сделать с моим телом что угодно, но я – это не мое тело. Ты можешь выпотрошить меня, но я останусь свободной. Давай, начинай! Покажи, на чт…
– Мне тоже. Потому у нас нет документов. И мы мятежники. И за нами погоня.
– Вас не спасет моя смерть! Я смогу спасти вас – живой!
– Я тоже иногда думаю: вот бы попасть туда.
– Но ты восстановил ее. И благодаря тебе правосудие свершилось.
– А кто мне возместит простой на рейде?! – рявкнул капитан.
Развияр отдышался, огляделся и поплыл, нацелившись на небольшой корабль, стоявший дальше всех от берега. Почему-то ему казалось, что если корабль небольшой и если стоит так далеко – его обязательно в…
Она прижала к груди невыжатую рубаху. Крупные капли мыльной воды покатились по платью.
– Это не повод для грусти, – гекса улыбнулся. – Ведь можно умереть легко и даже приятно.
Из горных селений прибывали стада. Осторожно наведывались пастухи – иногда нанимались на работу, на день или неделю, и возвращались с вязанкой деревянных щепок за спиной – приближалась зима, а горы н…
– Любишь жизнь, правда? – послышался хрипловатый молодой голос. – А ну дернись, попробуй!
Женщина благодарно кивнула и кинулась наверх – к своим узлам.
– Странно, – властелин помолчал. – А кто продал тебя в рабство?
– Нет, – повторил Развияр и поднялся. – Знаешь… неплохо, что мы повстречались. Но вот…
Посмотрел еще раз – в страхе, не веря. Покосился на огневуху – и снова на Развияра.
В яме, где трещал огонь, тихих слов невозможно было расслышать под шлемом, но Яска расслышала.
– Обратная сторона могущества, – пробормотал Развияр. – Они так свыкаются со своей силой, что начинают недооценивать… простых людей. Нас. А ведь маги должны быть мудрыми.
– Не каждый день. Но ростолисты цветут каждый день по-новому. Мы красим платья их пыльцой.
Слова ничего не значили. За ними не стояла карта, не маячили дорожные указатели – но трактирщица оказалась первым человеком на пути Развияра, который твердо знал, что земли его предков – не выдумка.
Рассеялась дымка, обнажая береговую линию, и оказалось, что парящий город все-таки стоит на земле. Там, где в прибрежной полосе Фер жались друг к другу грязные склады, высились горы бочек и ящиков, в…
– Вот как… Поехали, – отрывисто бросил маг. – Эй, помогите мне взять его в седло!
Дол-Шерт зашипел сквозь сомкнутые зубы. Его голова мотнулась назад, как от пощечины. Яска высокомерно улыбнулась.
Почти всю лодку занимало колесо, откуда смотрели на Развияра две пары желтых глаз. Содрогаясь, он перебрался через него по изогнутому трапу, сел на носу и снова обхватил себя за плечи. Бакенщик тем в…
– А ты кто такой? Чего тебе надо? Вали, пока цел!
Второй миски не полагалось. Развияр устроился на корме среди свернутых канатов и взял обеими руками хлебный ломоть.
– Задуть-то свечку, – пробормотал старик себе под нос, но Развияр услышал. Аккуратно сложив на мокром камне добытые водоросли, старик поднялся к маяку, кряхтя, пробрался в низкую дверь и исчез. Прошл…
– Все, что делают Золотые, красиво и долговечно, – Развияр усмехнулся. – Они даже крыс…
Развияр встал и отошел. Яска посмотрела на него поверх лохматой головы зверуина. Лукс смеялся, целовал ее ладони и что-то говорил, а она смотрела на Развияра остановившимся, лихорадочным взглядом.
– Просто на всякий случай – у него меч гекса, – тихо сказал нагор у Развияра за спиной. – А кольчуга действительно их. Я заметил.
Он тут же испугался собственных слов. Но зверуин не рассердился – он погрустнел.
Потом загудела толпа. Послушались крики; дорогу, ведшую через рынок к замку, расчищали стражники с кнутами. Волоча ребенка за собой, женщина ринулась в давку. Ценой отчаянных усилий ей удалось протис…
Выровняв дыхание, усилием воли перестал считать шаги. Надо собраться. Надо решить, как и когда разбивать яйцо. Знают ли надзиратели тайну личинок? Что, если взбунтовавшегося раба сразу же пристрелят …
Глен рассказывал: беглецы добрались до Фер. К тому времени переворот свершился окончательно; все, кому Глен якобы «помог бежать», были людьми Хвата либо сразу переметнулись на его сторону.
Он видел в зеркале, как изменилось ее лицо – белая кожа налилась краской, нос побагровел, оттопырилась нижняя губа. Трактирщица размахнулась, чтобы отвесить Развияру оплеуху, но он перехватил ее руку…
Глен был тощ, бит жизнью, но очень бодр. Развияр разговаривал с ним на балконе властелина – где буйно разрослись вьющиеся растения, где открывался прекрасный вид на ущелье. Глен не знал о двух других…
– Лукс, идем с нами, – пророкотала Яска. – Он продал себя и свою жизнь Медному королю. Он сам – Медный король. Он не жертвует – он забирает себе! Он не остановится.
– Никто не хотел, – властелин улыбался, бледнея на глазах.
«Один вопрос, вождь. Ты был тогда в Черной Буче?»
– Э-э-э… Это не мы их убили, другой патруль из нашего звена.
Развияр вышел на балкон, белый и чистый, отгороженный от пропасти невысоким каменным барьером. Остановился, огляделся, посмотрел вниз. Хмыкнул, неторопливо двинулся вдоль стены; к двери Джаль был при…
– Так близко к нему я никогда не подходил, – признался Развияр. – Он чудо, правда?
– «Убил, убил», – сварливо передразнил Развияр. – Ну, валялись бы сейчас оба дохлые, и мокрицы ползали бы в наших разинутых ртах. Что с того?
Он лежал один в разворошенной постели. Он видел длинные волоски, золотым шитьем поблескивающие на подушке. Он снова принес в жертву человека; навалился ужас, который испытывал, наверное, музыкант Гэй…
Подарок не ответил на его улыбку. Смотрел вниз, на железных солдатиков.
– Мальчик видел, – со значением повторил Развияр. – Вот только скажи мне, Новь: почему, когда я пришел к тебе с предложением, могучий маг остался на плоту? При том, что я знал, что немножко рискую?
Его двоюродная сестра помогала тетке красить полотно. Темно-синие, почти черные цветы обратки росли всегда на том месте, где родилась девочка. Поэтому, говорила бабка, матери ходят рожать в лес, где …
Зверуин молчал. Его когти нервно скребли по камню.
Он уложил ее спать – измученная дежурством на башне, она уснула мгновенно. Прошелся по замку, проверил посты; спустился в зал стражи. У постели стражника Брана хлопотала девушка – та самая, что недав…
У человека, писавшего книгу, был твердый, крупный, но очень своеобразный почерк. Развияр скоро к нему привык и перестал замечать странности каллиграфии. Перечислялись кланы, тянулись и перекрещивалис…
– Ну вот, – сказал бакенщик. – Судьба у тебя, парень, конечно… эх. Знавал я одного гекса… Зверь зверем, конечно, но мне здорово помог… Ты иди. Мне возвращаться надо.
– Спи, пока можно, – отозвался Развияр. – Я почитаю.
Мальчик не отрывался от работы. Развияр глянул ему через плечо: буквы змеились, выползая за строчки, и выглядели гораздо хуже, чем выписанные утром.
Яска молчала. Черное платье у нее на груди прыгало, будто вместо сердца у груди у женщины помещался маленький кузнечный молот.
– Откуда я знаю? – Лукс, кажется, немного обиделся.
– Что им приказать… на случай, если меня застрелят?
Мальчик уснул за столом. Женщина напряженно прислушивалась к чужим грубым голосам; у окна играли в плашки. Рыжий, щекастый ремесленник выигрывал чаще других – обеденный зал то и дело оглашался его ра…
Лукс развел большой костер в стороне от погибшего поселка. Зарево пробивалось между стволами. Он хочет, чтобы я увидел огонь издалека, подумал Развияр и улыбнулся.
Поднималось солнце. Развияру казалось, что и он поднимается над землей, что на эти бледные зимние лучи можно опереться. От суденышка, застрявшего у пристани во льду, падала резкая тень. Развияр шел и…
Погас и маяк. Это было, как закат, случившийся за одно мгновение. Мир вокруг изменился так внезапно, что Развияру пришлось сесть на камень, спасаясь от головокружения.
Ноги сами вынесли Развияра на поворот, и он увидел, как надзиратель Роджи, только что сидевший на высоком камне, теперь летит вниз, прижимая руки к горлу. Тело его скатилось, дернулось, замерло посре…
Он не заботился о том, чтобы правильно строить фразу. Все повторялось; в полутьме, слегка разбавленной близостью рассвета, перед ним вырос всадник на четвероногой твари, и лица обоих были закрыты шле…
Развияр загородил лицо локтем – слишком ярким показался свет разгоревшегося фонаря.
– Да, выдумывать ты мастер, – сказал наконец. – Тебя послушаешь – так и не знаешь потом, что с ушами-то делать.
Развияр еще подкрутил окуляр. Всадники спустились с каменистой дороги на грунтовую, и строй их окутался желтой пылью.
Он глазел так открыто, с таким жадным любопытством, что Имиль отвернулся. На глаза опять чуть было не навернулись слезы.
Развияр написал Хвату письмо: «Дело кучкой, жди вестей. Дол». Самка-нетопырь понесла в город шелковую ленточку на ноге. Важно было выиграть время; он очень рассчитывал, что Хват поверит письму и на в…
– Съели они его, что ли? – шепотом спросил себя Развияр. – Или он ушел?
– Туда утащило, – сказал свекор погибшей женщины и ткнул пальцем, указывая под лед. – Говорил я ей воду отсюда не брать. Здесь мутно, и песок попадается.
– Зачем они? – тихо спросил Лукс. – Не понимаю.
– Пойдем, – сказал Развияр после крохотной паузы. И добавил: – Ваше могущество.
– Не грози, – сказал Развияр. – Натравлю.
В темной щели переулка переговаривались свистящие голоса. Развияру казалось, что он различает бормотание Картуза – то примирительное, то раздраженное. Разговор сделался громче, в голосе старого плото…
– Ты будешь говорить и умрешь быстро, – сказал вождь все тем же тяжелым голосом. Это был голос человека отчаявшегося, пережившего пытки и готового к смерти.
Погасли звезды, и небо на востоке сделалось серым. Развияр шел все медленнее; Утро-Без-Промаха был жестокий человек, вернее, жестокий получеловек. Но разве он был хоть на волосок злее, чем племя звер…
– Я думал, мы заключили сделку, – тихо сказал гекса.
– Сплю… Насчет печатей, Лукс. Понимаешь, я не могу дать руку на отсечение, что ни один стражник не станет стрелять в императорскую печать. Но я уверен, что печать может помочь.
Хлынул дождь. Огромные белые птицы заметались, как несколькими минутами раньше метались гекса под градом стрел. Не было слышно ни команд, ни криков. Молнии били одна за другой, гром сливался в один р…
– Я не могу убить всадника. Легче вырвать себе глаза.
Ветер стих, волны немного успокоились. Плот двигался вдоль берега, тяжело покачиваясь, и Каменная Стрелка медленно отползала назад. Развалины старого города на горизонте подернулись дымкой.
– Шуу… – бормотал Шлоп. – Зачем я с тобой… а, пропади оно все… Дай отдохнуть, я ведь старик! Сдохну тут, на дороге! Дух испущу!
Раздвинулся горизонт. Открылись корабли, стоящие на рейде, и другие, подходящие из открытого моря. Пропали резкие тени, мир сделался мягким, как вода, а Мирте на горизонте будто вырос, воспарил выше …
– А никак! – орал молодой. – Она того мага не трогала и пальцем! А что ревела – так запретишь, что ли, бабе реветь?! Прилетят еще раз – отдадим малого, что делать-то… А чем она провинилась?
– Прости. Они узнали бы тебя. И кто-нибудь, не удержавшись, пристрелил бы. А мне нужен мир.
– Это первый нагор, рожденный после бедствий. Он будет счастлив и принесет счастье всем. И тебе, великий повелитель, да продлятся твои дни.
– А замок? А сторожить пленников? И как заставить работать весь этот сброд, что ты привел? Тут надо больше надсмотрщиков, чем работников!
– Идем, – Развияр тронул пятками его бока. – Кто же в такую пору яйца черкунов собирает? Они все вылупились давно и оперились, только стрелой можно сбить!
Он шел все медленнее. Отстал от Дол-Шерта и его головорезов; двое из них, подчиняясь неслышному приказу, отстали вместе с Развияром и пошли за спиной. Еще двое шагали, дыша в затылок Яске. Лукс брел,…
– Знаешь, – сказал, не глядя. – Ты… иди, наверное, сам.
– Ты ничего не видел! И не мог видеть… Ну почему ты не маг, почему не чувствуешь, что я не вру?!
Они называли себя нагорами. «Зверуины» – имя, данное врагами; название книги на обложке было изменено, вписано поверх другого, почти полностью стертого. Нагоры тысячелетиями обитали среди хребтов, по…
Туча бабочек взлетела – впрочем, невысоко. На Развияра глянули круглые, мутные, сумасшедшие глаза; зверуин был жив.
Развияр бросился к окну и видел, как он мягко приземлился на четыре лапы за спинами людей, столпившихся у входа в гостиницу. Завертелись клинки. Повалился первый труп, первый раненый отскочил, прижим…
Зима сменилась весной. Открылись перевалы, но ни один патруль не видел ни одного зверуина вблизи новой границы. Развияр не любил ходить в дозоры и всякий раз старался отвертеться – благо, работы хват…
Он стоял неподвижно минуту и две. Огневуха сидела слишком близко, на Развияре начала тлеть штанина; он не выдержал и отступил, нарушив неподвижность и тишину.
Освободившаяся вода в Старике темнела, покачивались плавучие белые островки.
– У тебя… есть деньги, чтобы купить плот?
И он действительно выпустил мальчика – выронил. Потом закатил глаза, опустился на колени и упал на бок.
Прощаясь, Бран долго не решался обнять Развияра, а потом все-таки обнял.
– «Нагоры верят, что озеро Плодородия вмещает души всех, нерожденных и уже умерших, – задумчиво проговорил Развияр, – и потому любой магический обряд связан всегда с этим озером… Каждый клан владеет …
В последний день они не встречали всадников на крыламах. Хотелось верить, что преследователи отстали. Неизвестно, что доложили стражники своим начальникам, и чем имперский маг объяснил свою неудачу.
– Я подумаю, – пообещал он. – Здесь есть, о чем подумать.
Туман сгущался, обступая маленький, шипящий в росе костерок.
– Ну и воняет в этой их тюрьме, – сказал Лукс вместо приветствия. – У меня даже аппетит пропал.
– Посмотри, как они стреляют! – с болью сказал Лукс. – С лету… по бегущим…
Развияр, привыкший к тяжелой работе, не гнушался никаким заработком. В мелких поселениях, через которые лежал их путь, негде было достать чистый переплет и некому продать готовую книгу, здесь даже ис…
Начиналось утро. Яска сидела над костром в той же позе, глядя в погасшие угли. Губы ее шевелились, глаза посмотрели сквозь Развияра, когда он окликнул ее.
– Устал? – спросил чернобородый. – Это с непривычки. Не бойся: гекса крепкие, с них можно шкуру драть, потом новая отрастает.
Дрогнула стрела. Звякнула, натягиваясь, цепь. Развияр невольно ухватился за край люльки. Работники, управлявшие «журавлем», кряхтели от натуги.
Волны набегали на Стрелку со стороны открытого моря. Галера уже ушла далеко и казалась насекомым, уползающим по воде: как лапки, взлетали и опускались тонкие весла. Со стороны залива вода была спокой…
Потом явилась огневуха, обдав жаром, ослепив. Всадники бросились врассыпную, и Развияр обнаружил, что ранен – легко, в правое предплечье, вскользь. Кожаный рукав сделался теплым и липким. Небо светле…
– Рэзви-арр, – отозвался Развияр, глядя в черные и острые глаза старика.
– А вот этого не делай. Иначе богиня Воф, или кому ты там посвящен, подвесит тебя в посмертном царстве за твой тонкий хвост.
– Не трогай грибы. Это злые желания. Если человек желает зла кому-то, он должен пойти в лес и сказать желание вслух. Тогда вырастет такой гриб, а зла не приключится, и совесть у человека будет спокой…
– Что, – негромко начал властелин, – она не захотела с тобой бежать?
– Старик – мой, я его забираю. И будь ты проклят, сволочь.
– Ветер поменялся. Просто поменялся ветер. И, кажется…
И снова наступила тишина. Развияр глубоко вздохнул. Заставил себя расслабиться. Медленно вытянул руки, положил их на колени; он сделал, что мог, теперь слово было за Новью. Или за судьбой.
– Верь мне, – сказал он шепотом, будто преодолевая внезапную боль. – Так надо.
Никто из приносивших жертвы не прошел этот путь до конца. Развияр сознавал это так же четко, как видел когда-то прожилки травинок; в конце пути – совершенная свобода и совершенное понимание. Никому н…
Проклятый гекса оказался прав. Утром следующего дня команда собралась посреди плота, и мастер-плотогон громко спросил Ремыша, когда, по его расчетам, торговец думает добраться до Осьего Носа.
Развияр, сжав зубы, шагнул к стене из переплетенных листьев. Ударил и отскочил; за зеленым плотным пологом не было ничего, кроме камня. Он осмелел, ударил еще и еще, выбил искру и вдруг отшатнулся: в…
– А что же ему, смеяться?! – Подарок дрожал от носа до хвоста.
– Не можешь?! – что-то тяжелое грохнуло в дверь. – Не найдешь ключа – так мы снаружи отопрем. Жена с детишками дома?
Седой отшатнулся. Лицо у него перекосилось от ярости, казалось, сейчас он отбросит ребенка и одной пощечиной снесет мерзавке половину лица…
– Да-а! – Развияр изо всех сил ударил его по затылку.
Развияр хотел ответить выдержкой из «Хроник зверуинов», но вовремя придержал язык.
– Он пришел, чтобы пожертвовать тобой, Дар.
Картинки появлялись перед глазами, как раньше появлялись буквы в книгах. Стоило только о чем-то подумать. Вот и сейчас: бьют в землю деревянные копыта. Бежит человек на ходулях, а за ним, распушив хв…
– В чем ты ей врал, ну мне-то можешь сказать?
– Нет. То есть… Карта, на это нужно время.
Развияр снова закрыл глаза. Увидел ящерицу размером с человека, стоящую на двух ногах, и на спине у нее в крохотном седле – ребенок…
Яска стояла на вершине холма на краю поля. Ее перстень был виден отовсюду; бой прервался, и на пространство, усыпанное брошенным оружием и мертвыми телами, вылетел всадник.
Тогда его, подростка, привезли на лодке, выставили в торговом ряду вместе с молодыми, сильными, пригодными к тяжелой работе мужчинами. Его купили, не глядя в лицо, а только пощупав мускулы, в числе д…
– Ничего подобного. Я боюсь ее – и люблю.
– Старый дурак, – звонко проговорила Яска. – Ты знаешь, кто перед тобой? Как ты смел назвать его прихвостнем, балаболка!
Была длинная пауза. Потом предводитель, кряхтя, поднялся – он сидел на корточках.
– Какого? – рявкнул старик с ненавистью. – Греби отсюда к Шуу в задницу!
Лу оглядел палубу. Приметил в темноте Развияра.
– Они не любят гекса, но никто не любит гекса, Развияр. Золотые, по крайней мере, не людоеды.
– Люди Хвата, – сказал Новь с отвращением.
По глазам Нови Развияр понял, что зашел слишком далеко. Ночной барон молча прошел в дом, поднялся по залитой кровью лестнице, подобрал с пола кресло, уселся; молчаливый нагор, уже знакомый Развияру, …
– Тебе и не надо. По крайней мере, до утра.
Яска вышла, величественно ступая, подняв подбородок. Где она научилась так ходить, в который раз удивился Развияр. Откуда эта посадка головы? Откуда плавность в каждом движении? Он проводил ее взгляд…
Замай тяжело дышал. Приходилось завидовать Варнику: тот умер, не успев познать ни позора, ни страха, даже не поняв, от чего умирает.
– В замке останутся Далекий Свет и Гонец-Под-Вечер, – сказал Развияр.
– Был. Молча умереть, как поступил бы на твоем месте любой другой раб, не такой образованный… не такой сметливый. Правильно было бы устроить публичную казнь… в назидание. Но я обещал тебе жизнь, и я …
Развияр опустился на деревянный табурет. Его не держали ноги: объявляя себя здоровым, он переоценил собственные силы.
– Убивать, – глухо отозвался властелин. – Убить всех зверуинов и прыгнуть в воду.
Его крик подхватили ревом матросы. Слева взревели на «Пузане», справа на «Уховертке». Толстая труба за бушпритом «Крыламы» мелко задрожала, из ее раструба, похожего на разинутый рот, вылетело облако …
Пахло гарью. Каждый лоскуток, каждая дощечка на «Крыламе» провоняли запахом едкого дыма и сожженных кораблей.
– Завтра я собираюсь совершить паломничество на Золотую гору. Мне не нужны проводники, только надежная карта. Сегодня я желаю развлекаться: хочу устроить небольшой бал для своих… Пришлите музыкантов.
Сотник посмотрел на него, будто не узнавая – с замешательством и страхом.
– Я уничтожу цвет их войска, – сказал властелин горько. – И кто тогда будет служить стеной между моими владениями – и Императором?
Он желал бы обуздать, придержать свой язык, но слова не принадлежали ему. Они текли помимо его воли.
– Полетаем на крыламе, – седой говорил с мальчишкой терпеливо и холодно. – Вот, смотри. Хорошее седло?
Из-за строя всадников вышел человек. Видно было, как он боится оступиться на крутом склоне. Выйдя на камень, нависающий над пропастью, будто большая ступенька, человек остановился и поднял лицо, и по…
– Ко мне! – клинки в его руках давно не блестели, покрытые кровью и гарью. – Ко мне!
Женщина! Рядом с ним женщина с черными волосами до пола. Мать: белые щеки, высокие скулы и темные глаза, на шее ожерелье из змеиной кожи. Отец говорил, ее укусила белка. И мать сама превратилась в бе…
– Тоже любила, – сказала трактирщица, заметив взгляд Развияра. – Многих, да. Не от всех дети получились. От тебя получится?
– Ее принесли в жертву Озеру, – Развияр, не удержавшись, взялся за голову. Ему привиделся черный плот с подвешенной к перекладине женской фигуркой; он увидел запрокинутое лицо Яски. – Шуу… Богиня Воф…
– Я думал, это они, – сказал зверуин шепотом. – Думал, ты не вернешься.
Мирте цвел круглый год – на смену одним цветам приходили другие.
Они неслись, слившись в единое четвероногое существо, празднующее новый день жизни.
– Почему никто не знает, а ты знаешь? – жестко спросил Лукс. – Почему никто не знает того, что ты рассказал? Ведь все помнят имя Утра-Без-Промаха?!
– А может, и не будет погони? – беспечно спросил Лукс, жуя кусок паука. – Мы пойдем дальше и дальше, и никто за нами…
– Как будет угодно повелителю. Я могу идти?
Сварливый снова разразился руганью. Обложил Развияра, потом перекинулся на Золотых и дальше ругался не переставая – монотонно. Глаза его, обращенные к сияющему городу, блестели, как у крысы в барабан…
– У меня была сестра, – вдруг сказал Гонец-Под-Вечер, и Лукс, порывавшийся что-то ответить, осекся.
Он говорил небрежно, но Развияр расслышал в его голосе и напряжение, и даже страх. И жадность. Ночной барон никогда не видел магов – вблизи. Он слышал о них правду и байки, не мог отличить одного от …
Развияр обернулся. Вытащил меч; преследователей было несколько десятков, и никто не отстал по дороге, никто не решил прекратить погоню. Их волосы развевались за плечами, в глазах было – Развияру пока…
– Ты принял меня за другого, – отозвался гекса, помолчав. – Я собираюсь заплатить тебе за дерево, и больше ни за что. Решай сам, только быстро. Команда потребует своего уже сегодня или завтра.
Зверуин покачал головой. Бабочки все еще кружились над ним, Развияр отгонял их рукой.
– Я люблю тебя. Не бойся меня. Я… умею быть таким нежным, что ты удивишься.
Он поднялся наверх, к себе, где остыла уже вода в бадье. Белые цветы все так же плавали по поверхности бассейна, и Сонна сидела на краешке, по-детски подтянув колени к животу. При виде Развияра она в…
– Он был маг… И он проклят навеки. Знаешь… зря мы позволили Яске взять его кольцо.
– Беда давно пришла, – сказал кто-то сквозь зубы. – Что уж теперь…
– Библиотека состоит из двух отделений. Первое – книги, написанные Золотыми для Золотых… и для прочего мира. Второе – варварские книги, которые, случается, содержат в себе любопытные сведения, необыч…
Новь жадно разглядывал Яску. Она смотрела в пол; Развияр успел заметить, как чуть расслабляется напряженное лицо барона. Маг в представлении Нови должен был выглядеть иначе.
– Что нам Новь! – рявкнул грубый испитой голос. – В яму Новь! Мы от Хвата! Открывай!
«Память», было нацарапано на стене среди ругательств и рисунков.
– Ты придешь сказать мне «проклятие снято»?
– Моя мама волшебница, – сказал он, помолчав. – А мой отец – великий воин Нагорья, Лунный-Кстати. А его всадник, – голос мальчишки задрожал от гордости, – сам Развияр.
Он отстранился. Погладил ее по щеке. Остались черные полоски сажи.
– Ты старший. Выберите подручных. Идите в замок. Найдите зверуина, его зовут Лукс, он покажет вам кузницу.
– Ты знаешь, что Лукс мне верен? Что, кроме меня, у него нет женщин ни в замке, ни в Нагорье?
– Илимар, считай до трех. Подарок, на счет «три» – нажимай. Никто не смейте помогать, иначе сорвется! Только мальчик… Илимар, считай!
– Что ты ревешь, – сказал Развияр, удерживая раздражение. – Ты мага одолела! Имперского мага! Ты всемогущая, может быть, так чего ты ревешь?!
– Селение в лесу. Народ называется «пригорки», – сказал Развияр, и перед глазами у него встала стена леса с мерцающими в кронах огоньками. – Выжигают в лесу поляны… сеют, жнут. Там я вырос.
– «Приключения фаворитки». «Поучительные сказания о людях, животных и прочих тварях». «Путешествие на Осий Нос», но не до конца, и еще много книг…
Развияр мигнул. Лишние мысли; да, она не знает зверуинов. Даже Лукс не понимает зверуинов так, как понимает их Развияр.
– Тогда сделаем привал, – Развияр схватил ее за рваный капюшон и притянул к себе.
– Что угодно. Можем наняться охранять что-нибудь или кого-нибудь. Я хороший боец, а ты… Ты хороший стрелок?
– Нет, – с ненавистью выплюнул Гонец. – Ты знаешь, почему.
Вечером того же дня он уже крутил ворот на пару с Луксом – механический подъемник доставлял на высоченную городскую стену камни и раствор для нового строительства, воду для дозорных и стальные части …
– Чтобы сказать. Золотые – древнейшая раса… Нам перед смертью открывается будущее. Я видел…
Этот свет Развияр запомнил навсегда – как и сияние Мирте.
– Откуда ты все знаешь? – меланхолично спросил Лукс.
– Кто там? – послышался испуганный шепот.
– Как ты думаешь, это опасно? – спросил Лукс у девушки.
Звук моря, легчайшее дуновение ветра и голос струн. Развияр смотрел, как приближается лестница, и беззвучно шевелил губами.
– Не знаю. Они бежали… их гнал страх. Они бежали, как звери от пожара.
– Это подлинник, – сказал властелин. Развияр впервые увидел, как он теряет самообладание: облизывает губы, перечеркнутые шрамом. Проводит ладонями по длинным, с проседью, черным волосам, старается вы…
– Он не может рассказывать другое, – сообщил Развияр медленно. – Он не знает… мы с ним познакомились совсем недавно.
– А светится она, потому что внутри у нее светила, – пояснил предводитель. – А светила, это вроде чернил, только наоборот. За них, братцы, такую цену дают, что и рискнуть можно.
– У зверя причиндалы побольше твоих, – Дол-Шерт громко зевнул. – А у тяглового рогача, примером, еще больше. Что, она у тебя на четвероногих западает?
Неуклюже, боком, держа на весу покалеченную руку, выбрался сотник Бран. У него было лицо человека, несущего на вытянутых руках тяжеленный чан с кипятком над головами играющих ребятишек. Развияр и не …
Осьминог, возлежащий на вершине ледяного замка, смотрел мутными цепенящими глазами.
– Вам за нее платят? – спросил Развияр. – За то, что вы ее убиваете?
Три дня и три ночи огневухи были покорны властелину. На рассвете четвертого дня он велел им броситься в горную реку, и они в последний раз исполнили его приказ.
Огоньки звезд подрагивали, небо казалось перевернутой водной гладью.
…Сильно качнулся плот. Развияр приоткрыл глаза. Яска и Лукс, тихо переговариваясь, сидели у жаровни. Их лица подсвечивались снизу. Развияр понял, что уже наступили сумерки; он подумал, что надо встат…
Полоумный голый старик. Убил какого-то рыбака, и убийство сошло с рук. Что говорить о Развияре, которого уже один раз приговорили?
– Дым! – выкрикнула Яска. – Нам туда, Лукс! Левее!
– Если тебя убьют, я… – начал он шепотом и захлебнулся. – Пожалуйста. Ну пожалуйста, богиня Воф… Кто угодно… Медный король, пусть Лукс будет жив!
Яска вдруг схватила его за руку. В этом жесте был ужас.