У вестника было сильно порезано ухо. Развияр сидел с ним, отпаивая вином, расспрашивая, как было дело на перевале. Беглецы были вооружены только короткими ножами, но застали патрульных врасплох.
– Укрой нас, – повторил он с нажимом. – Делай.
– Старик – мой, я его забираю. И будь ты проклят, сволочь.
– Только не в Мирте, где каждый раб сосчитан, – сказал знакомый голос. Развияр разлепил веки.
Развияр дышал ртом. Громада замка, громада скалы давили ему на уши. Колодец висел над головой, подземные ветры гудели в нем запредельным, нечеловеческим басом.
Ущелье стояло, изменившееся, изуродованное, и стоячие озера окружали полуразрушенный замок.