Все цитаты из книги «Домъ, милый домъ»
— Да ничего… Просто поговорку вспомнил — где татарин прошел, там еврею делать нечего!
— Не вижу повода не выпить, — ухмыльнулся Будищев.
— Молодцы в конюшне стоят, а я — умничка!
— Негодую вместе с вами, Ваше Сиятельство!
— Нет, батя, — одними глазами усмехнулся Будищев. — Так, в штабе писарем отсиделся.
— Баранки гну! В общем, в вашем блудняке я участвовать не желаю — так своим и передай. И больше меня не ищи, а то я не всегда такой ленивый.
— Да ничего! Блин, хороший костюм, да ещё и в пору… вроде бы.
— Боже, какой у тебя ужасный французский! К тому же, вряд ли ты знаешь ещё хоть пару слов на этом языке.
— Точно, — засмеялся Будищев. — Зашел во двор, а там двадцать собак — еле отгавкался!
— Так это недолго исправить, если, конечно, под суд не попадешь.
— Здравствуйте, Григорий, — с улыбкой поприветствовала она студента. — Вы нынче с друзьями?
— Да брось, дружище! Первая — колом, вторая — соколом, а третья — мелкой пташечкой, — засмеялись приятели на протест мальчишки.
— Чего нет — того нет. А что — без бани никак?
— Да ты что, мне шутки шутить вздумал? — взревел оскорбленный в лучших чувствах мазурик и попытался схватить несговорчивого новичка за грудки.
— Это всё, конечно, интересно, но куда мы сейчас направляемся?
— Ничего не имею против, ступай по холодку.
— Не знаю, как меня примут. Барановские ведь — настоящие господа. Дворяне. А я кто для них?
— Конечно! Мы фирма серьезная и веники не вяжем. Вот тут, пожалуйста.
— Вот, паразит! — охнула красная от возмущения горничная.
— Моё почтение, — приложил руку к шляпе озадаченный инженер.
— Ладно, мужики, бывайте. Не поминайте лихом, если что.
— Вы очень добры ко мне, — покачал головой Будищев, — но не стоит. Я доволен тем, что имею и не хотел бы причинять кому-либо неудобств. Но просьба у меня, пожалуй, есть.
— Эй, вы, — слабым голосом перебил их второй артиллерист с перевязанной головой. — Не кричите, Христа ради!
— Они потребовали, чтобы я убирался, а когда я отказался…
— Сию секунду, Ваше Императорское Высочество!
Веки были так тяжелы, что, казалось, поднять их нет никакой возможности, но после нескольких попыток, один глаз всё же удалось открыть. Свет в первый момент показался таким ярким, что девушка невольн…
— Хрен с тобой, золотая рыбка, — пробормотал парень и, подхватив сундук и саквояж, решительно пошагал прочь.
Коловорот, медленно вращаясь, миллиметр за миллиметром прогрызал дерево дверной коробки, и скоро в ней появилось отверстие. Ящик с звонком и элементами Лекланже уже был закреплен на полке внутри. Ост…
— Угодно, — кивнула та и, поманив за собой унтера, вышла.
— В следующий раз обязательно так и сделаю. А сейчас помоги бедной девочке.
— Я — бантист, — невозмутимо отвечал Дмитрий. — А первый, за то, что в атаке на турецкий пароход участвовал.
— Тут такое дело, Дмитрий Николаевич, — помявшись, сказал мальчишка, в последнее время называющий его исключительно по имени отчеству. — Снова Максим со своими приятелями вокруг нас хороводят.
— Точно не знаю. Во всяком случае, домой его отвезли живым, но зная, как выглядят вестовые Его Высочества, я готов ожидать худшего.
— Ну, не такую уж и чушь. Ладно, у меня много дел, так что, всего доброго!
— Бывает. Впрочем, особо не жалей. Завтра у него суд — заплатит штраф, да и отпустят.
— Тебе к Еремеевне надоть, — смягчился мастеровой. — Дом у ей пустой, поди, не откажет. Да и в деньгах баба нуждается.
— А правда ли, что оный учитель занимался противоправительственной пропагандой?
Язык Ложкарева все больше заплетался и Будищев решил, что тот выпил уже достаточно.
Анна Дмитриевна на секунду задумалась. Она мало разбиралась в делах военных, но все же некоторое представление о них имела. И потому прекрасно знала, что Знак отличия Военного ордена заслужить нижнем…
— Как давно ты меня так не называла, — растроганно улыбнулся брат.
— Что с тетушкой? — обеспокоенно спросил Дмитрий, проигнорировав вопрос.
— Полно вам, батюшка. Никуда я от вас не уйду! Даже если и просватают, станем все вместе жить. Места, я чаю, хватит.
— Отставной унтер-офицер Болховского полка Дмитрий Будищев! — отрапортовал тот, вытянувшись во фрунт.
— Кажется, сюда идут, — встревожено сказал Барановский.
— Потому, что интересы у всех разные. У них, к примеру — намазать чужой кусок масла на свой кусок хлеба. Понятно?
Пока напиток настаивался, молодые люди приступили к дележке хлеба. Его с вечера осталась едва ли полфунта, что для них было не то что на один зуб, а скорее на один нюх! Но, тем не менее, его аккуратн…
— Ничего, — пожал плечами гальванёр. — Солдатом я был, так ведь нас таких не одна тысяча в Питере. Усы носить тоже закон не возбраняет. А про «нечистую силу» я, кроме того, что батюшка в церкви говор…
— Ты чего кипятишься, папаша? — не оборачиваясь к Никодимычу, прервал его Будищев. — Парню Владимир Степанович велел при мне быть.
— Простите, — смешался инженер. — Я, кажется, позволил себе лишнего.
— Я смотрю, ты подготовился, — покачала головой Геся. — Марсалу купил…
— Простите, так получилось. Но, надеюсь, с моим барахлом всё в порядке?
— Случилось чего? — подозрительно спросил Никодимов.
— Что вы себе позволяете? — на секунду вышел из состояния апатии Вернер, но тут же стих, с испугом глядя на наставленный на него револьвер.
— Не знаю, — пожал плечами Будищев. — Только когда нас перед армией осматривали, один эскулап моему соседу в задницу заглянул и тут же определил. Вот, говорит, сразу видно культурного человека — газе…
— Рассказывай, что удумал, слесарь-оружейник недоделанный?!
— Кто это сделал? — тихо спросил Будищев, наклонившись к избитому.
— Это меня ищут, — мрачно заметил мальчик.
— Наконец-то вы пришли, — обеспокоенным голосом заявила открывшая дверь кухарка. — Я уж бог знает, что думать начала.
— Ну что? — чуть не вскрикнул Филиппов, увидев Будищева.
— Вы позволите? — отвлек его от размышлений голос откуда-то снизу.
— Господи, час от часу не легче! А с ним-то что?
— Не знаю, — осторожно ответил ему наставник и вдруг остановился. — Вот что, парень, дуй к выходу, там вечно извозчики трутся. Возьми любого и возвращайся…
— Не надо, Дмитрий, — мягко остановила его портниха и решительно направилась к двери.
— Да, — молодой человек немного помялся. — Отчего Люси сразу не сообщили о том, что со мной всё в порядке?
— Мысль, конечно, интересная, только где же искать этого лихача?
— Именно, а всё ваша несдержанность. Да-с! Помните, где я вас нашел в Рыбинске?
— К сожалению, с этим придется повременить. Уж больно хорошо его разукрасили при задержании. Надо подождать, пока синяки сойдут.
— Ваша правда. И в кого я только такой уродился?
— Всё. Максимально подробно и по порядку. Кто дал тебе задание меня привести к этим людям и, самое главное, — зачем?
— Конечно, и сегодня вы тоже не уйдете без гостинца. Сейчас его принесут.
— Да ведь это тот самый Будищев, о котором писали газеты!
На этот раз к орудию встал один из матросов, очевидно, имевший ранее дело с митральезами. Он легко выпустил ещё один магазин, но уже с третьим возникли проблемы. Поначалу возникли задержки при стрель…
— Да зачем же так нервничать! Это очень хорошая вещь…
Впрочем, через четверть часа они достигли трактира, где купец заказал отдельный кабинет, в котором они, наконец, смогли побеседовать.
— Ну, да. Внебрачный сын графа Блудова! Господи, как же я мог забыть…
— Надеюсь, господин Барановский, — продолжил генерал, как только на столе остались только поврежденные снаряды, — вы помните условия испытаний?
— Что тут у вас? — встревоженно спросил покинувший заказчиков Дмитрий.
— Да со мной-то, что сделается! — беспечно отмахнулся Дмитрий. — Молодой, здоровый, жениться вот собрался.
— К сожалению, сведения совершенно точные. Их видели заходящими в одну дешевую гостиницу с плохой репутацией.
— Вот только твоего благословления мне и не хватает!
— Да брось, чего ты. Лучше расскажи, как служится-то? Деревянко не лютует?
Барановский тяжело вздохнул. Он не любил посвящать других в свои неприятности, но тяжесть, навалившаяся на него в последнее время, была слишком велика, и ему до смерти захотелось с кем-нибудь поделит…
— Значит, так! Мне нужен костюм или хотя бы пиджак взамен этого. Ну и картуз другой.
— Как же это теперь, барышня, неужто уходите?
Та, сначала, будто не понимала, о чём ей говорят, но скоро ему удалось достучаться до её разума, и истерика, как по мановению волшебной палочки, прекратилась.
— Пока нет. Но это очень перспективное дело, а вы, кажется, недурно разбираетесь в нём?
— Позвольте рекомендоваться, — приосанившись, начал тот церемонию представления, но на свою беду, перешел на французский язык.
— Я говорю, он — выкрест, причем, как и ты липовый.
— Под экипаж, говоришь, угодила? — задумался тот.
— Ну, что вы, как можно! — заюлила дама. — Но что вы хотите взамен?
— Вот ещё! — презрительно фыркнула Глаша и величественно выплыла из комнаты.
— Если вы голодны, я распоряжусь вас накормить.
— Дайте мне её, и я до завтра сделаю вам действующий образец, перезаряжающийся энергией выстрела.
— Трогай, скотина! — велел Ипполит Сергеевич и снова толкнул зонтиком в спину вознице.
— Ты посмотри! — всплеснул руками машинист. — Ещё молоко на губах не обсохло, а она уже отца ни во что не ставит… да как тебе не совестно, окаянная?
— Вон!!! — заорал, вскочив, совершенно потерявший терпение граф.
— Погодите, вы дочь барона Штиглица и сестра господина прапорщика?
— Да вы правы, — пошел на попятный Крашенинников. — Мне очень жаль, что это произошло у вас на глазах, но сами понимаете, в подобных обстоятельствах, я не мог…
— Хорошо, — пролепетала Люси и дала проводить себя до двери.
Расплатившись, Будищев уложил покупки, и собрался было уже уходить, но старьёвщик, упаковывая вещи, обратил его внимание на ещё один момент.
— И в мыслях не было! — ухмыльнулся парень, но всё же выполнил требование и поспешно ретировался.
Тем не менее, молодость брала своё и после работы он, как и прочая молодежь, ходил на так называемые посиделки. Обычно собирались они за околицей, благо, вечера уже были не такие холодные. Поначалу д…
— Может так случится, что мне придется уехать…
Мастер Перфильев стоял перед хозяевами и горько жаловался на судьбу.
— Ну, вот и славно! Кстати, ты так и не рассказал, куда и зачем ездил?
— Вашбродь, — обратился к прапорщику фейерверкер. — Его, анафему, надоть затвором дослать!
— Хм, — задумался на мгновение Дрельтен, после чего не без иронии взглянув на подчиненного, спросил: — Скажите, вы, правда, решили, что посланы выяснить степень виновности «высокой особы»?
— Ошиблись, причем, как всегда. Он — мой жених.
— Ежели Максим Евграфович прикажет, Федотов с Машуткиным под присягой подтвердят, что ты на них с дубьём драться кидался.
— Это было бы просто чудесно! Но я не слишком тебя стесню?
— Ты что здесь делаешь? — вполголоса спросил он унтера, не поворачивая к нему головы.
— Что? — обернулся к нему офицер, очевидно, плохо слышащий из-за контузии.
— Мы не сбегали. Просто все необходимые покупки были сделаны, и нам была пора возвращаться.
— Пустяки! Вадим, распорядись, пожалуйста, принести писчие принадлежности. До кабинета мне теперь не добраться, так что я напишу записку здесь. Этого будет достаточно.
Рабочие и мастер, помогавшие в работе, тоже заметно воодушевились, но говорить ничего не стали, очевидно, не желая оскорблять господский слух приличествующими случаю выражениями.
— А отчего именно к Шульцу? — тихонько спросила Геся, когда они устроились на сиденьях.
— Просто этот солдат, Дмитрий, когда я пытался его агитировать, сказал мне, будто я … как бы это… лгу, как Троцкий. Я думал, может, вы знаете?
— Нет, это был простой солдат, — ответила ей хозяйка квартиры и в её голосе прозвучала лёгкая горечь.
— Вам виднее, Ипполит Сергеевич…. Кстати, господа, неугодно ли чаю?
— Так для жертвы девушки нужны невинные, — проявила осведомленность мадам Ряполова.
«А ведь эта история, расскажи я её в свете, может наделать немало шума» — подумал он про себя. — «Да и Зинаиде должно понравиться».
— Немного. Тем более что с Машкой он точно не виноват.
— Дмитрий, я прошу вас, — примирительным тоном воскликнула Антонина Дмитриевна. — Выслушайте прежде.
— Барыни к тебе ездют, — подхватил второй солдат.
— Помилуйте, кто же в свете не знает истории о бастарде графа Блудова!
— В смысле, должны? — насторожился Дмитрий.
— Ты ведь её любишь, — пожал плечами Будищев, и, откупорив бутылку, принялся разливать содержимое по бокалам.
— Что? — удивленно обернулся к нему изобретатель.
— Среди выпускниц института благородных девиц тоже случаются «синие чулки».
— Да про то! Принесла птичка в клюве весть, что объявился какой-то солдатик черноусый, который себя посланцем нечистой силы объявил. Что скажешь?
Барон Штиглиц с непроницаемым лицом рассматривал лежащие перед ним массивные золотые часы. Помощник сделал всё, как он просил, выбрал подороже и повнушительнее. Гравёр нанес приличествующую случаю на…
Щербатый на секунду застыл. По отработанному сценарию ему давно следовало выпучить глаза и заорать благим матом, стараясь запугать новичка, но что-то останавливало его. Может быть, то, что незнакомец…
— Не надо пытаться выражать чувств, которых не испытываете, — желчно усмехнулся Вадим Дмитриевич.
— Вали по холодку, — напутствовал его незадачливый предприниматель и, подхватив чемодан, двинулся внутрь дворца.
— Хорошо. Вот вам рубль задатка. А когда одежда будет готова, вы поможете мне подобрать всё необходимое. А то я в этом ничего не понимаю.
— Наслышан про тебя, — с лёгкой усмешкой заявил он Будищеву. — Герой — нечего сказать! России такие надобны. Жаль только, что служить дальше не захотел, но, как знаешь. На отца не сердись. А за храбр…
— Вы настоящий добрый волшебник, — серьезно глядя на него, сказала портниха.
— Понятно. Ты все же не оставил этой затеи. Нет, в теории она, разумеется, остроумна, но…
— Да там интересная история приключилась.
— Садись, племянничек, — ухмыльнувшись в бороду, отвечал извозчик и подвинулся.
— В жизни и не такое случается, — пожал плечами Дмитрий. — Кстати, а чем это так вкусно пахнет?
Наконец, Будищев не выдержал и решил обратиться к специалистам. А поскольку, никаких знакомых у него в этой области не было, он попросил помощи у графини Блудовой. Антонина Дмитриевна, конечно, удиви…
— Ты прекрасно знаешь, что он нам нужен, — нервно отозвался тот.
— Что случилось? — изумленно спросил один из них.
— Так ты не только стрелок, но и гальванёр, да ещё и изобретатель?
— Боже, как ты меня напугал! — накинулась она на беззвучно смеющегося Дмитрия. — Ну, что у тебя за манеры?
— С какой целью интересуешься? — повернулся к нему унтер.
— Хорошо пристроился, — хмыкнул в ответ Будищев.
— Я ей тоже сказал, что у тебя невеста есть.
— Вот видите! — продолжил фабрикант, обрадованный такой поддержкой. — И это будет куда неприятней затрещины от мастера.
— Нищему собраться — только подпоясаться!
— Надеюсь, что нет, — покачала головой Гедвига.
— Скучный ты человек Будищев! Меркантильный.
— Да, — бесстыдно согласился Ипполит. — Не слишком красиво получилось, но я даже рад, что услышал всё это. Не в каждом романе прочитаешь про такое!
— Продолжай, пожалуйста, — поощрил сына старый банкир.
— Что случилось? — насторожилась модистка.
— На Выборгскую сторону, — ответил ему Будищев и стал помогать женщинам садится.
— Не цепляйся к словам, сестрица! Я просто оговорился.
— Могу я чем-нибудь отблагодарить вас за вашу услугу? — сумел, наконец, вклиниться в разговор смущенный похвалой, а более того, скрытыми намёками молодой человек.
— Хватит! — решительно прервала их женщина. — Если вам нужно шить, то давайте я сниму мерку. Если не нужно, то извольте покинуть мою комнату.
— Хм, как я посмотрю, у вас на всё есть ответ! — нахмурился предприниматель, но тут же улыбнулся и достал из портмоне трехрублевый билет. — Впрочем, работу вы действительно сделали, причем — в срок, …
— Вы, как я погляжу, не только митральезы и пушки конструируете? — поинтересовался он у хозяина кабинета.
— Геся?! — резко обернувшись, спросил Дмитрий.
Мальчишка пожал плечами и, получив в руки оружие, попытался показать, как будет резать великого князя. Получилось не слишком хорошо. То есть, нож воткнулся, но неглубоко, а для второго удара вытащить…
— Именно так. Это просто какой-то ужас творился, как даст одному в лоб — тот и лежит, будто покойник. Потом другому, потом третьему, а когда один из мужиков попробовал схватиться за оглоблю, он пообе…
Это была его вторая ошибка. Обычно местные уголовники, когда пытались что-то отжать у сокамерников, говорили подчеркнуто любезно, можно даже сказать — приторно вежливо. Так что этим он сразу продемон…
— Сегодня мне надобно атласу, аршин пять, не меньше.
На столе их уже ожидал пышущий жаром чугунок, распространявший вокруг себя умопомрачительный запах щей. Пока Стеша разливала их по мискам, глава семьи взялся за ковригу ржаного хлеба и отрезал от неё…
Сам он тоже не чурался женского общества, хотя и не был так ветрен, как ему приписывали. В молодости он состоял в романтической связи с фрейлиной Александрой Васильевной Жуковской и, когда та заберем…
— Ишь ты, — стал почти ласковым полицейский. — Тебя царь-батюшка так пожаловал, а ты — подлец эдакий, порядочных людей бьешь! Ну, ничего, подождем до суда, а там лишат тебя крестов с медалями, тогда …
— Добрый день, Гедвига Генриховна, — изобразил легкий поклон тот. — Как и уговаривались.
— Здравствуйте, — поприветствовал он присутствующих.
Пока студент был в отключке, Будищев сноровисто обыскал его и с удовлетворением извлек наружу странный револьвер с зигзагообразными проточками на барабане. Раньше ему такое оружие видеть не приходило…
— Конечно! Подобное должно лечиться подобным.
— А это — наш Аркаша, — продолжил студент и подтолкнул вперед совсем уж молодого человека, скорее даже мальчика, в гимназическом мундире. — Я вам о нём рассказывал.
— Потому что мне надоели его намёки и плоские шуточки. Пусть ценит то, что имеет. Ей Богу, он пока ещё и на это не заработал.
— Послушайте, — не выдержал офицер. — Я не знаю, откуда взялся этот ваш унтер, но он прав. Стрелять этим снарядом нельзя!
— Сударыня, не будьте столь жестоки, скажите хоть слово! — взмолился контуженный стрелой Амура.
— У них механический завод, а это электрика. Не их профиль.
— Вы остановились на том, что разочаровались в пропаганде.
— Чего это недоделанный? — даже обиделся юный «мастер на все руки».
— Передайте Антонине Дмитриевне, что я буду.
— А вот тут и начинается самое интересное! Оказывается, покойный Николай Павлович упомянул тебя и твою матушку в завещании.
— Чего не ясно? — грубо отпихнул жертву шулеров щербатый детина с бешеным взглядом. — Двигай отсюда, дядя-сарай!
— Я заметил, — усмехнулся в ответ Дмитрий. — Как по гражданке — меня ни один офицер в упор не видит, как по форме — так и норовит в рыло въехать!
«Можно подумать, тебе не доложили, кто припёрся», — немного раздраженно подумал тот, но вслух сказал лишь: — Здравствуйте, я тоже рад вас видеть.
— Да так. Чтобы он во все газеты слал статьи, как Мак-Гахан в Болгарии. Так, мол, и так. Налетела на наших толпа басмачей, а их пулеметчики и покрошили.
— Нет, — помотал головой бывший унтер. — Хочу, чтобы всё как у людей.
— Слезай, говорю! — повторил новичок уже с угрозой.
— А вы откуда это всё знаете? — подозрительно спросила мадам Ряполова, шумно втягивая носом воздух, как будто чуя добычу, отчего, вдруг, стала похожей на крысу.
— Погоди милая, — тут же переключилась на неё портниха. — Сейчас ты немного отдохнешь, а потом поедем к тебе домой.
— Получите, — протянул он деньги Будищеву, не забыв прибавить на чай.
— Н-да, перестарались, сукины дети! Кстати, а что там с другими свидетелями?
— Нет, немедленно. Просто разговор касается вас обоих.
— Я, кстати, не знал, что Дмитрий Николаевич женат. Тогда бы я предложил вам совсем другую квартиру. На втором этаже, шесть комнат, солнечная сторона пальчики оближешь…
Там в одном приволжском городке она встретила Ипполита, который дал ей возможность открыть своё дело и преуспеть в нём. Не за так, конечно. Он тоже не предложил ей руки и сердца, говоря, что женат на…
— Господин барон, так уж случилось, что из меня вышел очень неплохой электрик, или как сейчас принято говорить — гальванёр. А вот аристократ, прямо скажем, будет паршивый. И даже если у меня, каким-т…
— Да кто тебя ведает, почему ты мышей не ловишь.
— Было бы недурно! — оживился студент. — А то мы с товарищами голодны как волки.
— А я-то тут при чём? — искренне удивился Дмитрий. — Ты мне что — сват, брат, жена?
— В дверь просунь, а сам не вздумай входить!
— А что за офицер? — заинтересовался полицейский.
— Унтер-офицер Будищев, — ещё раз козырнул наглый унтер, с интересом разглядывавший окружающих.
— Это точно. Так что давайте так, пулемёт — Родине, славу — вам, деньги — мне!
— В идеале — да! Но для начала и одной будет довольно. Главное чтобы взяли и применили в боевых действиях. Война — лучшая реклама!
— Господин доктор, — бесстрастным голосом заявил Дмитрий. — Извольте отдать мне документы Филипповой.
— Ваше Высокопревосходительство, — попытался вмешаться инженер, но Фадеев жестом остановил его.
— Давай-давай, — поощрил его Дмитрий, — наедай шею как у быка… хвост!
— И тебе не хворать, — отвечал Степаныч. — Я гляжу, одежу-то прикупил?
— Да что ты такое говоришь! Ты хоть знаешь, что такое черта оседлости?
— Никодимыч-то? — ухмыльнулся Дмитрий. — Да он его боится больше, чем ты, и по пустякам беспокоить не посмеет.
Лицо помощника околоточного надзирателя за какую-то пару секунд выразило целую гамму эмоций — от ярости и недоверия, до понимания и легкого испуга.
— Известное дело, — вздохнула кухарка. — Мужики они с нашей сестрой завсегда так, поманят, а мы уж и готовы на край света босиком. До чего же народ бессовестный — страсть!
— Не шуми, малец, — одернул его, сопровождавший их санитар. — Не положено тут кричать. Больные — они от крика могут и испугаться или ещё чего.
— Ну что, попробуете? — предложил тот Нилову.
— Да я так, — пошел на попятный зубоскал. — Просто спросил.
— Так вот, Дмитрий Николаевич, добрейший души человек был. Но случился казус. В бытность Харьковским генерал-губернатором, не разобравшись велел арестанта накормить, когда тот — сукин сын, изволил об…
— Ну, точно — буржуй недорезанный! — пробормотал про себя новоявленный щеголь.
— Понимаю-понимаю, — по устам дамы сочился мёд, вы — человек занятой. Я тоже, вот и случилась небольшая накладка. Но, уверяю вас, это — сущее недоразумение! Пойдемте ко мне, и мы немедля исправим это…
— Поддерживаю, — все ещё не веря удаче, покачал головой Гриша и повернулся к гимназисту. — Аркаша, ты как?
Участковый пристав — штабс-капитан Деревянко — худощавый, среднего роста мужчина около тридцати лет отроду, с деланым равнодушием рассматривал стоящего перед ним навытяжку арестанта. Тот, посмотрев н…
— Дурное дело — нехитрое, — хмыкнул в ответ гальванёр.
— Ну, товарищи, давайте выпьем за успех нашего благородного дела, — немного пафосно провозгласил Григорий и все дружно выпили.
— Не стоит, мой друг, — безапелляционно прервала его графиня. — Я полагаю, у вас и без того много дел. Прошу прощения, что отняла у вас столько времени.
— Я доложу начальству о том, КАК проходили испытания, — бесстрастно сообщил он поникшему Барановскому. — Однако на будущее — порекомендовал бы вам научить вашего протеже держать язык за зубами, особе…
— Здравствуйте, — лучезарно улыбнувшись, поприветствовала она своих гостей. — Давно вы меня не навещали.
— Хочешь спинку потереть? — тут же отреагировал тот.
— Может, ты вспомнишь ещё и о том, зачем врал, будто знал моего брата?
Дмитрий на секунду задумался. Непонятно почему, но ему не хотелось обманывать эту странную старушку, хотя он был мастером на такие дела. Надо сказать, что ни в Бога, ни в чёрта, ни вообще во что-то с…
— Давай я тебя провожу, — поднялся из-за стола Вадим, но сестра остановила его.
— Ну а что?! За мальчишку заступился, на конфликт с хозяевами пошел. Ипполит сказал, чтобы я тебя привел…
— На клубничку потянуло? — участливо спросил у молодого человека Будищев.
— Да там, вроде договорился. Только деньги нужны были. А их я в родной деревне припрятал до поры. К тому же жалко было — жуть! Они мне не так просто достались, а тут отдай эскулапам, а сам голый и бо…
— Прости меня, Христа ради, добрый человек, — с грустью в голосе поведал ему неудачливый картежник. — Проиграл я твой пинжак. Такая вот незадача.
— Это может быть опасно. Гедвига знает обо всех наших планах, а Будищев вполне может быть связан с жандармами. В общем, нам пора идти. По дороге договорим.
— Ну хорошо. Положим, я с вами соглашусь. Как вы себе это представляете?
— Просим-просим, — не без удивления в голосе отозвался Владимир Степанович и даже подвинул свое кресло поближе.
— Святой Истинный крест! — тут же побожился парень.
— Затем, что у тебя джинсов нет! Пять рублей за костюм и два за лапсердак!
— Нет, Митька, ой, то есть, Дмитрий Николаевич говорит, что эдак не правильно, а надоть — елестрические, вот!
— Скажете тоже, господин хороший, — тихо отвечала женщина, расцеловывая свою кровиночку. — С чего бы ему толстым быть?
— Не знаю, наверное, им не разрешают, — шмыгнул носом тот.
Курточка и штаны, снятые с Сурмина были ей почти в пору, фуражка немного слезала на глаза, но это сейчас даже было к лучшему. Ботинки на ногах откровенно болтались, и вообще, маскарад был так себе, н…
Последняя фраза Дмитрия на какое-то время заставила замолчать расходившуюся Гесю, но, впрочем, не надолго.
Озадаченный мастер, немного потоптавшись, и, не зная, что ещё сказать, двинулся прочь. Будищев был вхож к хозяевам и потому вел себя невообразимо дерзко для простого рабочего. Но те отчего-то ему пок…
Правда, оставался ещё Григорий. По-хорошему надо было его пристрелить, да и дело с концом. Но, сразу не стал, а потом удобного случая не представилось. Испытывал ли он угрызения совести? Нет! Они сам…
— Прекрасно! И попрошу вас не затягивать со следственными действиями. Обо всем важном немедля докладывать мне, а более никому! Слышите?
— О работах твоих помню. Начета не бойся, я распоряжусь. Без награды не останешься, я прослежу.
— Простите, Михаил Николаевич, — тихо спросила у чертежника до сих пор молчавшая Паулина Антоновна. — А где сейчас Будищев?
— Вольно, — небрежно козырнул в ответ великий князь и поинтересовался: — Всё ли готово?
— Его — это кого? — вопросительно изогнул бровь Пётр Викторович.
— Не надо, Дмитрий, — покачала головой женщина. — Из этого не выйдет ничего хорошего. Вы любите эту барышню, это же очевидно. А я слишком стара для вас.
— Батюшка, а куда Дмитрий делся? — неожиданно спросила она чуть не поперхнувшегося от такого вопроса отца.
— Неправда ваша, — с лучезарной улыбкой парировала модистка. — Я была у вас на прошлой неделе и брала аграманту, шесть аршин джерси, и бумажных кружев.
Проводив артиллериста до двери, пристав ловко обернулся на каблуках и пристально посмотрел на помощника околоточного. Затем ухмыльнулся, будто тот и впрямь забыл дома шаровары, и, ни слова не говоря,…
— Как вы, вероятно, знаете, я был направлен на работу в сельскую местность, чтобы вести агитацию среди крестьян.
— Не всем нужно знать наши настоящие имена, — спокойно ответила ему женщина, вперив в молодого человека испытующий взгляд.
— Да ничего забавного. Я тут на днях читал о Франко-Прусской войне и применении в ней французами митральез системы Рефи.
— А что ему сделается? — пожал плечами молодой человек. — Здоровый, зараза!
— Тогда даже не знаю, — пожал плечами унтер. — Женщины они, брат, загадочные существа! Никогда не угадаешь, что у них на уме!
— Весьма польщен, — поклонился инженер. — Мой компаньон, вообще, полон сюрпризов, но этот, по крайней мере, приятный.
— О, дорогой мой, с тех пор как я занялась делами «Кирилло-Мефодиевского братства» я многое узнала! Мне теперь прекрасно известно, что такое клещи, топор или молоток. Сколько стоит фунт гвоздей, куби…
— А Пётр Викторович при этом был, и возражать не стал!
— Полегче на поворотах, папахен, а то расшибетесь ненароком. Лучше расскажите мне, что на вас нашло, и, причем тут неполученное ещё мной наследство?
— Как сказать, — задумался на минуту граф. — Касайся эта «дурная слава» только вашей особы, мне не было бы до этого никакого дела. Однако, ситуация такова, что всякое упоминание о вас, роняет тень на…
— О чём это ты? — насторожился мастеровой.
— Ну что, барин, прикажете дальше ехать или как? — развернулся к ним потерявший терпение извозчик.
— Нет. Но мне тоже следует кое-кого навестить. Я займусь этим сегодня вечером.
Когда извозчик остановился перед большим доходным домом на Сампсониевском проспекте, Геся немного испуганно сжала руку Дмитрия.
В один прекрасный день, сияющий как медный пятак, Владимир Степанович Барановский сообщил ему, что надобно одеться получше и ехать в Царское село. Дмитрий поначалу решил, что компаньон ведет речь о р…
— Я, что — дурак? Нет, конечно. Просто когда ко мне среди ночи подвалил один недоумок с пикой в руке, я швырнул его в сторону крестьян, которых притащили с Сенного рынка накануне. Те и так и на уголо…
Лежавшая на дне сундука форма немного примялась на местах сгиба, а просить погладить было неловко, но Будищев и без того выглядел в глазах Сёмки и Стеши просто ослепительно. Затаив дыхание, наблюдали…
— Ну, дык, фейерверкера нашего. Ты еще про семью его барыне сказал.
Подобная перспектива совершенно не обрадовала мальчишку, и он поспешно замолчал. Правда, у него роились в голове сомнения, что голос Дмитрия будет в таком деле решающим, однако возражать человеку, не…
— Ну, мало ли — пойди, подай, принеси… У меня не десять рук — то одно, то другое нужно, а малой заодно делу учится.
Чтобы заслужить её одобрительную улыбку, он был готов на всё. Служить ей пажом, да что там пажом — хоть кучером — вот что было для него счастьем! И если бы царственный отец велел ему прекратить ухажи…
— Какой неприятный тип, — с досадой покачала головой Геся, когда они отошли на достаточное расстояние. — А ещё еврей!
Впрочем, работа подходила к концу, и сегодня можно было бы пошабашить, но, как всегда, не хватило мелочи. Закончились элементы Лекланже. Разумеется, можно было послать Семёна, но разве в таком просто…
Великий князь Алексей Александрович газет почти никогда не читал, и вообще прессой не интересовался, а потому и представить себе не мог, что какие-то вздорные газетёнки могут доставить человеку его п…
— Ну что, Владимир Степанович, — доброжелательно обратился к нему, хорошо его знавший, Алексей Александрович, — готов представить своё новое изобретение?
— Одно мое слово питерским газетчикам, и вся ваша репутация вместе с фамильной честью пойдут к коту под хвост! Ну, а что, жадный граф решил ограбить героя войны и георгиевского кавалера. Наследства л…
— Именно. Любое упоминание в прессе, если это не некролог — реклама!
— Вот и лежи, набирайся сил. К тебе родные не приходили?
— Я иногда поражаюсь вам, Дмитрий! Вы — герой войны — георгиевский кавалер, а иногда ведете себя так, как будто патриотизм для вас — пустой звук!
— А что — вариант! — воскликнул Будищев, представив Сёмку в костюме. — Решено — пусть будет пиджак. Будет в нем сидеть и принимать заказы.
На некоторое время они замолчали. Стеша разливала чай, а отец колол ножом сахар. Чай они пили, можно сказать, по-господски. Большие граненые стаканы покоились в массивных металлических подстаканниках…
— Благодарствую. И простите меня, дурочку необразованную, если что не так сказала.
— Какие странности? — пискнула одна из воспитанниц, но подружки зашикали на неё и бедняжка сконфужено замолчала.
— Послушай меня, Геся. Я про свободные отношения знаю больше, чем ты можешь себе представить, и если ты хочешь этого, то я только за. Но пока мы вместе, я ни с кем не хочу тебя делить. Это понятно?
— Я вам так скажу, — после секундной паузы ответил Дмитрий. — Если офицер захочет испортить жизнь солдату, ему никто не помешает это сделать.
— Сколько я там выпила! — возмутилась модистка. — Ты сам, наверное, какую-то дрянь купил.
— Да, милые мои. Этот жених оказался чёртом, которых, судя по рассказам Дады, много водится в Швеции, но единственной добычей его стал передник бедной девушки, а не она сама. Вот так осмотрительность…
— Головка — вава, во рту — кака? — усмехнулся он, подавая Гесе стакан.
— Ничего, дурное дело — нехитрое, — поспешил успокоить его Максим, а затем взял за хвост жареную рыбинку и целиком отправил себе в рот.
— Ну, а я, узнав, в чем дело, — подхватил Барановский, — предложил Алексею Петровичу свое гостеприимство.
— Не знаю, — помрачнел Будищев. — Надо увезти её в какое-то тихое место. Глядишь, и поправится. Время всё лечит.
— Но, как он смел так разговаривать… — попытался влезть в разговор красный от конфуза гимназист, но модистка перебила его.
— Знаешь, отец, он необычный человек, но не похож на аристократа. А для бастарда — и такие часы не дурны.
— Коли они делали бы это открыто, так я с тобой согласился. Но ведь они таятся.
— Да, мне нужен подарок, для одного почтенного господина. Что-нибудь скромное, но не пустяшное. Скажем, запонки или булавку для галстука.
— Ну, понимаешь, все нижние чины, когда видят офицера, особенно незнакомого, тут же замыкаются в себе, как улитки прячущиеся в своих раковинах, поскольку не знают что от нас можно ожидать. Мне, право…
Его Императорское Высочество Великий князь Алексей Александрович был мужчиной видным, и даже то, что в последнее время он начал сильно полнеть, ничуть не вредило ему в глазах дам. Несмотря на то, что…
Выйдя из здания Царскосельского вокзала, Барановский с Будищевым взяли извозчика и скоро были перед императорской резиденцией. Дмитрий был уверен, что охрана будет их долго мурыжить, проверяя и переп…
Но тогда ей было всё равно и она, не раздумывая, отправилась за ним на войну, а он при первой возможности нашел другую. Одному Господу известно, чего ей стоило пережить это, но она выстояла и не слом…
— Как тебе зовут, любезная? — осведомился он.
— Северная или Южная, — машинально ответил занятый своими мыслями Дмитрий. — Где там у них Рио-де-Жанейро? Представляете, десять тысяч негров и все поголовно в белых штанах!
— Да-да, — продолжил с набитым ртом Алексей. — Совершенно разочаровался!
— Само собой. И тут вот ещё какое дело. Нам, возможно, уехать отсюда придется. Надолго. Поедешь со мной?
— Это верно, — закряхтел машинист. — Слава Богу, живем мы не скудно… эх, совсем большая ты у меня уже стала. Невеста!
На лицо Дмитрия набежала тень. Некоторое время он молчал, как будто собираясь с мыслями, потом, наконец, решился и принялся говорить. Сначала короткими будто рубленными фразами, потом всё более увлек…
— Ничего страшного, — отмахнулся тот. — Я же вам объяснял уже.
— Как знаете. Но если вам всё-таки понадобится кредит, вспомните о моем предложении.
— Но вы спасли моего папу! — звонко воскликнул выступивший вперед гимназист.
— Дык я, — попытался оправдаться парень, но наставник тут же прервал его.
— Тут и слепой бы заметил. Но я так же вижу, что с ним определенно что-то происходит. Вы не знаете — что?
— Вот-вот. Другое направление, то, что вы называете — автоматическим оружием. Сейчас, конечно, энтузиазм в военном ведомстве поутих, но кто знает, как оно повернется завтра?
— Ну, как пырять собираешься. Вон хоть в верстак воткни.
— Нет, но он сильно пьян. Может не получиться. Деньги вперед.
— Ко всему вышеперечисленному, у вас явный талант ко всем этим новомодным техническим механизмам, гальванике и прочим вещам, в которых я, впрочем, совершенно не разбираюсь.
На какое-то время в камере повисло гробовое молчание. Все обитатели были настолько впечатлены произошедшим, что не знали, как на это реагировать. Первыми, разумеется, опомнились «блатные». Повинуясь …
— Нет, брат. Ты в первую голову член нашей организации и твое мани-мени, — запутался в сложном для него слове Максим.
— А нечем долги отдавать — так не играй, — как ни в чем не бывало продолжал Будищев, и вернулся на своё место.
— Ай, молодец! — не удержавшись, завопил Скобелев и с азартом хлопнул себя по ляжке. — Императорский вензель изобразил!
— Чего изволите? — громко спросил он, стараясь перекричать гул.
— Интересно, за что его? — спросил доевший свою порцию Пашка, озираясь не осталось ли ещё кусочка.
— Генерала подстрелил! — отрапортовал Будищев, с прищуром, будто целясь, посмотрев на собеседника. И заметив, как тот переменился в лице, добавил: — Турецкого, Ваше высокопревосходительство!
— Как скажешь, — пожал он плечами. — Ты что-то хотела ещё узнать?
— Да как вам сказать, барышня, — уклончиво отвечал ей Будищев. — Они разговоры ведут, точно как мужики в моей деревне.
— Вот именно! Но самое ужасное, что меня с самого начала невзлюбил тамошний священник. Редкостная скотина, доложу я вам!
— А еще шляпу и галстук, — устало улыбнулась женщина.
— Ага, видал я таких простаков, — хмыкнул Степаныч. — Только на что тебе в лавку? Ступай уж сразу к старьёвщику, раз денег немного. У них всяких вещей много, может и подберешь себе что.
Первая ошибка заключалась в том, что он вообще неправильно выбрал жертву.
— То, что легче — это хорошо, все современные корабли ужасно страдают от перегруза.
— Прапорщик Штиглиц, — сухо представился он.
— Получи, кровопивец, — протягивая деньги буркнул Дмитрий, решив прекратить этот бесплодный разговор, и без того привлекший к себе слишком много внимания.
— Ну, императорская фамилия довольно велика.
— Что вы, барыня, — смутилась девушка. — Сытая я. Да и домой мне пора уж, а то батюшка заругает, если узнает, куда я бегала.
— Бегом за ворота и хватайте первого попавшегося извозчика. Скажете — человека в больницу надо доставить. Будет сопротивляться — бейте в морду и всё равно тащите сюда!
— Это как сказать, — покачал головой глава местного преступного мира и перешел к делу. — Вопрос к тебе есть, мил человек.
Несчастный с потерянным видом отошел в сторону и присел на свои нары, но его несчастья на этом только начались.
— Н-да… Спасибо, голубчик. Надеюсь, вы понимаете, что эта информация не должна попасть в газеты.
— Прикажете отдельный кабинет? — с поклоном спросил половой.
— Кто эта оригиналка? — спросил брат, когда они устроились.
— А разве он сказал Его Императорскому Высочеству что-то другое?
— Что угодно? — без улыбки на широком морщинистом лице осведомился он.
В этот момент вернулись женщины, мужчины тут же вскочили, так что разговор сам собой прервался.
Будищев внимательно осмотрел пышную фигуру прислуги и с легкой улыбкой протянул ей свой головной убор. Та недоуменно посмотрела на странного гостя, но возражать не посмела.
— Горячее в самом скором времени воспоследует, господа хорошие!
— Я говорю, правильно — электрическую, или электро-техническую!
— Так, легче молодых научить, чем старых переучивать, — гордо ответил ученик гальванёра, явно повторив чужие слова.
— Как вы смеете! — вспыхнула Анна. — Я приличная женщина и не позволю…
— Да уж я ему и доказывал, и жалованье обещал поднять, но…
— Много чести для такой дряни, как вы — мадемуазель Берг, или как вас там…
— Ну, если ты заартачишься, то с него может статься.
— Садитесь, пожалуйста, — пригласила Дмитрия уже одевшаяся хозяйка дома. — Кушайте на здоровье!
— Чего изволите? — как чёрт из табакерки выскочил мальчишка с большой отверткой в руке.
— Помоги, Сёма, — только и смогла прошептать та.
— Очень приятно, — Дмитрий попытался вести себя вежливо, отчего чувствовал себя не в своей тарелке. — Вы что-то хотели?
— Я знаю, ты — найдешь! — убежденно заявил Сёмка и сладко зевнул. — Но если нет, я тебе помогу.
Григорий с самого начала почувствовал неладное и потому решил не уходить сразу, а дождаться возвращения Гедвиги, благо, обычно её визиты длились недолго. Но из дома, к его удивлению, вышла не она, а …
Владелец, а по совместительству директор и главный инженер завода, господин Барановский, как-то хвастаясь перед заказчиками, показал им фокус. Снял с живота золотые часы с цепочкой, раскрыл крышку, д…
— Если вам так угодно — пожалуйста. Однако я предложил бы вам установить его в другом месте.
— Это ведь не слишком сложное устройство?
Едва первый гудок разорвал ночную тишину, Степаныч ошалело вскочил и с недоумением вытаращился в окружающий его полусумрак. Единственным источником света в комнате была тусклая лампада перед иконами,…
— В любом случае, этот вопрос не ко мне, господин изобретатель! И вообще, вас приглашали отойти в безопасное место. А у меня — приказ!
Некоторое время они играли в гляделки, пока Блудова не пришла к какому-то выводу и не обернулась к главному врачу госпиталя.
— Чёрт возьми! — воскликнул он и едва не хлопнул себя по ляжке.
— А было за что? — неожиданно вмешалась Антонина Дмитриевна.
Ипполит Сергеевич Крашенинников ехал на извозчике, погруженный в глубокие раздумья. Встречая иногда знакомых, особенно дам, он прикладывал руку к полям щегольского цилиндра, не забывая любезно улыбат…
— Бросьте. Ваша скромность — делает вам честь, но сейчас она неуместна. Сейчас ради эксперимента, делают электрическое освещение на мосту императора Александра II. Вот-вот должны окончить работы. И е…
— Спасибо, красавица. А ты всегда такая сердитая?
Десятки, а может сотни? Да кто же их считал, кроме чиновников акцизной палаты!
— Нет, это решительно не выносимо! Послушай, я тебе чем хочешь клянусь, я будучи в Будищево, не имел никаких отношений ни с дамами, ни с дворовыми девками, и ни с кем вообще…хм…
Григорий Назимов был плохим студентом и, скорее всего, стал бы со временем плохим юристом. Лекции он частенько прогуливал, изучением права себя, мягко говоря, не утруждал и вообще, не видел в изучени…
— Но как же это! Ведь Искра говорила, что видела его в костюме, покупающим галстук и с какой-то дамой…. Да не ошибся ли ты?
— Угу. Вроде и не следовало, но такой удобный момент кое-кому накостылять…короче, не удержался я.
— Уж вы поберегите себя, а то ведь вам на следующей неделе экзамен сдавать!
Некоторое время Фадеев раздумывал, не зная, что предпринять. С одной стороны, несчастные случаи на испытаниях случались и раньше, и никто бы из этого не стал делать трагедии. На всё воля Божья! С дру…
— И как твоё самочувствие, ты ведь в больнице был?
— Отчего же нельзя, пожалуйте пятачок, так я мигом! Вы не подумайте чего, это не мне одному.
— Здорово, архаровцы! — поприветствовал он своих работников.
Услышав уверенные речи нового знакомого, Стеша задумалась. Заболеть чахоткой ей никак не хотелось, но и не пойти — казалось не по-людски. Но, Дмитрий говорил так убедительно, к тому же он был грамотн…
— Что?! — процедил сквозь зубы Штиглиц. — Испугался?
— Не знаю, — пожал плечами мальчишка. — Мне что велено, то и передал!
— Дмитрий Николаевич Будищев, — ещё раз представил молодого человека Владимир.
Любопытный паренек все время расспрашивал старшего товарища о том, что он делает и тот, вроде, не скрывал, но объяснял так, что ничего понять было решительно невозможно!
Слава о ней шла по всему Петербургу, и в прежние времена она жила в гораздо более фешенебельном доме куда ближе к центру и богатым господам, однако пару лет назад с ней приключилась какая-то история,…
— Ой, это вы? — признал бывшего хозяина ученик.
— Стешенька, родная, как хорошо, что тебе лучше, — радостно продолжал мальчишка.
— Да я не стесняюсь. Просто хотела пойти с Настей попрощаться…
— Ничего, тебя долго не продержат, — поспешил успокоить его наставник. — Через неделю вернут и ещё полтину дадут в придачу — только заберите!
— Владимир Степанович, — обратился к младшему компаньону Дмитрий, — вы говорили, будто по-немецки шпрехаете?
— Хм, я действительно не думала, до сего вечера, что ты можешь бывать в таких «неподобающих местах», особенно начинающихся на…
— Подрасти немного, — усмехнулся Будищев. — А то с тобой придется лесенку таскать всё время.
Открывшая им дверь горничная напустила на себя постный вид и пошла доложить хозяевам о визите гостей.
— Здравствуйте, молодой человек, — приветливо обратился тот к немного растерявшемуся Будищеву. — Весьма рад знакомству. Мой сын мне о вас рассказывал много лестного.
— Да ладно вам, лучше скажите, какая нелегкая нас сюда принесла? Испытания же на носу, а мы тут цирк устроили на потеху публике. Слава Богу ничего не заклинило, а то бы греха не обобрались.
— Держитесь за меня, — воскликнул он, протягивая руку.
Тот в ответ лишь удивленно посмотрел на странного пехотинца, но ничего не ответив, продолжил командовать подчиненными.
Выйдя из больницы, Будищев в нерешительности остановился. По-хорошему надо было как можно скорее найти Сёмку и Степаныча и успокоить их. Говоря, что на них страшно было смотреть, Дмитрий ничуть не пр…
— Да вам, как я посмотрю, палец в рот не клади! Однако же, я говорил об «изобретениях, нашедших применение», не так ли?
— Мария! — попыталась воззвать к благовоспитанности своего ребенка мать, но та и не думала униматься.
— Что?! — взвился Пётр Барановский. — Хотя, а чего вы ожидали? Конечно же, всё должно было окончиться полицией. Ох, чуяло моё сердце… Всё, господа, надо немедля отправляться на завод, пока там ещё чт…
— Попала под экипаж. Какой-то придурок гнал во весь опор и не заметил её.
— Ну что вы, — с отменной вежливостью отвечал тот. — Ошибочка вышла, бывает-с. Вас со всем почтением просят подойти. Уж не откажите.
— Не обращай внимания, она вообще странная, — отмахнулся Дмитрий. — Пойдем, я тебя со всеми познакомлю.
— Ты что-нибудь понимаешь? — удивленно спросил у кузена Владимир.
— Восьмигривенный, барин, — ещё раз поклонился водитель кобылы.
— Вообще-то, — рассудительно заметила Анна, — за наезд можно получить компенсацию на лечение. Девочке эти деньги не помешали бы.
Услышав эти слова, держащийся чуть в стороне Кох тут же подошел и протянул императору небольшую шкатулку. Тот взял её одной рукой и тут же передал Будищеву.
— А тебе кто мешает учиться? Вон на всякую ерунду время есть. В университет, понятное дело, уже не получится. А вот толковую специальность приобрести — почему нет?! Ладно, ты мальчик уже большенький,…
Никто из обитателей камеры не ответил ему. Большинство просто отвернулись, будто потеряв интерес, другие нет-нет да и бросали искоса испытующие взгляды, но пока ничего не предпринимали.
— Слышал о вашем деле, — продолжал Ипполит Сергеевич после церемонии представления. — К сожалению, я слишком поздно узнал о нём, а то бы немедля вмешался. Помочь человеку, вступившемуся за ребенка, я…
— Ежели господин хороший чего желает, так пусть закажет. А просто так туда-сюда шлындать и беспокоить порядочных людей, никак нельзя-с!
Зрители некогда прежде не слышавшие дуэт «Иваси», до появления которого было ещё более ста лет, приняли новый номер весьма благожелательно. Разве что у Глаши улыбка начала медленно сползать с лица, у…
— Ну а что мне оставалось? Пришлось. Ну, а приехав, я отправился прямиком на завод принадлежащий Владимиру Степановичу, благо, его местоположение всем известно.
— Ну-ну, не тушуйтесь, — правильно понял его состояние профессор. — Мы люди простые и не кусаемся! С моим племянником Петром, вы, я так понимаю, знакомы. С невесткой Паулиной Антоновной и её детьми —…
— Я сначала тоже не понял, но потом нашлись «добрые люди» и растолковали мне, в чём тут соль.
После этих слов девушки переглянулись, а затем дружно прыснули от смеха и побежали в комнату молодой хозяйки. Несмотря на холодность господина барона к дочери, большинство слуг очень любили Люсию, а …
Прозвучавшим в ответ голосом можно было морозить свиные туши на рынке.
— В городе я как настоящая барышня — в шляпке! Господа думают, что я эта, как её — курсистка, вот. Батюшка, а если я и впрямь на курсы пойду? Митя говорил, что может с оплатой помочь…
— Ну, наконец-то! — облегченно вздохнул Барановский, увидев, наконец-то появившегося Будищева, но тут же сменил выражение на озабоченное. — А почему ты в таком виде?
Будищев не заставил себя просить дважды и, схватив вареную картофелину, макнул её в соль и тут же целиком отправил в рот.
Затем, очевидно, решив, что первыми слогами всё-таки было не «гомо» изобразил на лице нечто вроде улыбки.
— Ах, это вы? — приподняв бровь, спросил купец. — Садитесь!
— Что это с ним? — недоуменно спросил один из подручных — молодой парень с чудным именем Афиноген.
— Иду, — крикнула в ответ девушка и с надеждой посмотрела на молодого человека.
— Запомни, Сёма, чем выше шкаф, тем громче он падает!
— Так вот. Всякий раз, как где-то в мире пахнет порохом, надо отправлять туда представителей нашей компании и предлагать противоборствующим сторонам свои услуги.
— Вот именно. И Паулина Антоновна настоятельно просила меня поговорить с вами о судьбе бедной девочки. Она, знаете ли, хорошо к ней относится и принимает, так сказать, участие…
— Я не верю, я — знаю, — убежденно, но при этом максимально двусмысленно ответил он.
— По шее треснула, — признался поскучневший Семён. — Но не прогнала…
— Ответ, для их сиятельства будет? — осведомился посланец.
Его старшие друзья были куда крепче на выпивку и потому, глядя на гимназиста, лишь снисходительно посмеивались, сами продолжая разговор.
— Н-да, — задумчиво протянул Посланник. — А может, мне тебя в жертву принести? Там только обряд чуть-чуть изменить и пентаграмму по-другому нарисовать. Оно, конечно, Хозяину не так по вкусу придется,…
— Ща, проверим, — хмыкнул Будищев и нажал пальцем на кнопку.
— Графы Блудовы, кажется. Андрей, Вадим и…
— Я понимаю. Ничего страшного. Но у меня ещё одна просьба к вам.
— Как же мне вас ещё называть, если вы графиня?
— Ни хрена тебе не понятно! К тому же, если бы я его избил, его бы сейчас отпевали.
— Нет, конечно, но имело ли место подобное событие?
— Её — нигде нет, — покачал головой Будищев, оставшись стоять.
— Здравия желаю Вашему Благородию! — гаркнул полицейский, отдавая честь.
— Ипполит Сергеевич пожаловали с самого утра. Сердитый страсть, а чего злобятся, не говорят-с!
— Стой, паскуда! — заорал от неожиданности полицейский и, бросившись вперед, сбил его с ног.
— Всё-таки дело весьма не простое, — глубокомысленно заметил Нарышкин.
— Партия приличная и на неё вы можете получить порядочную скидку. Скажем, двенадцать рублей за сотню. Но надо будет подождать.
Та в ответ только отмахнулась, и поспешила вернуться к себе. В последнее время дела у госпожи Анны пошли на лад. Она даже сняла себе ещё одну комнату, в которой устроила примерочную. Да и сама женщин…
— Послушай, Владимир. Этот твой «изобретатель» либо гений, либо — наглец!
— Нет, брат. Я в полиции пообещал, что ни в какой блудняк в ближайшее время не встряну. Так что без меня.
— Фингал-то? — правильно понял вопрос Дмитрий. — Так это отец Питирим постарался.
— Ну, да. Портниха эта — Берг — про тебя ему рассказала.
— Всего хорошего, — попрощался с ним Дмитрий и, сбив щелчком пальца котелок себе на затылок, отправился в подвал.
— Взаимно, — хмыкнул Будищев в ответ и крепко пожал её.
— Я говорю, врачи могут определить образованного человека, даже если тот в чём мать родила.
— А мне почем знать? Вы же не сказали, зачем вам одежда! Сейчас часто бывает, что студенты одеваются как мастеровые, а купцы — как благородные господа. Клянусь Аллахом, я сам такое не раз видел!
— Ну что вы такое говорите, — мягко возразила ей Анна Виртанен. — Электрическое освещение очень практично. К тому же к сети можно будет подключить звонки, которые делают в здешней мастерской. Это буд…
— Ну, как бы это… Если вы меня до сих пор не обматерили и не ушли, стало быть, я вам очень сильно нужен.
— Я чай, в хорошем доме служу, и потому никакого баловства не позволяю! — с достоинством ответила девушка.
— О, кажется, нашлась-таки особа женского пола, заинтересовавшая моего любимого братика?
— Сам уйду, Ваше Благородие. Поработал на хозяев и будет.
— Хорошо, матушка, — с глубоким вздохом ответил гимназист и поплелся в детскую за инструментом.
— Что?! Да, конечно, пожалуйста. — Анна ухватилась за внезапно посетившего её человека, как утопающий хватается за соломинку. — Вы ко мне? Мадам Ряполова, прошу меня извинить, но…
— Что это с ней? — тихонько спросила девушка.
— Пожалуйста! Вот, будьте любезны, хороший фрак. Его принесла вдова одного чиновника — достопочтенная госпожа Брунс. Её покойный супруг, пока был жив, разумеется, часто получал награждения за службу …
— Ах, Людвиг! Совершенно не важно, как к этой истории отношусь я. Важно, как к ней относятся государь-император, наследник-цесаревич и… графиня Антонина Дмитриевна Блудова.
— Если хочешь, мы вообще можем уехать туда, где нас никто не найдет.
— Стоять-бояться! — немедля пресек эти поползновения Дмитрий и ухватил беглеца за воротник матроски.
— Ну, такой трубы, которую можно поднять из подводного положения и осмотреться. Пока на какую-нибудь хрень не налетели. Еще хорошо бы рубку повыше, а то зальет первой же волной.
— Чем могу служить? — вопросительно взглянул на него эскулап.
— Вы про станок? Действительно, причем, с самого начала предусмотрено три вида. Тот, что перед вами, а ещё колесный лафет, и тумба, для крепления на палубе.
— Сейчас посмотрим, — пожал плечами получатель депеши и сломал печать.
— Я навел кое-какие справки, — загадачно улыбнулся инженер.
— Пройдите вон в тот кабинет, и продиктуйте сотруднику, то, что вам угодно объявить. Это недорого — всего пять копеек за строчку.
— Ну, изобретение не совсем моё, но для демонстрации мы готовы.
— Не дождешься, — с досадой отозвался Дмитрий.
— Умно! — едва не захлопал в ладоши Постников.
— Благодарю, но это — излишне. Их ждет обед в экипаже. Впрочем, как угодно.
— Здравствуйте, — просто сказал Будищев, когда уже знакомый ему слуга, проводил его в апартаменты графа Блудова.
Громкое название полигона носил большой пустырь за городом, изрытый воронками от разрывов. Все более пригревавшее солнышко превратило замерзшую землю в непролазную грязь, в которую никому не хотелось…
— Тут уж извиняй, я сам не видал, а бродяга в мундирах не разбирается. Да и сам посуди, это же — Петербург, будь он неладен! Тут, чего бы доброго, а генералов страсть как много.
— Вот что, Степанида, — тут же вмешался в разговор глава семьи. — Человек переночует у нас нынче. Постелешь ему в сенях на лавке, а теперь накрывай на стол, что-то я проголодался — сил нет!
— Не торопись. У нас всё равно заказов пока нет, так что успеешь ещё.
— Отрежь колбасы жениху, — усмехнулся Дмитрий, услышав, как тот яростно скребёт ложкой. — Видать, голодный.
— Послушайте, что за допрос?! — возмутился студент. — Я свободный человек и имею право на частную жизнь!
— Ещё чего! Я тут как раз чувствую прилив сил и нежности…
— Не кисло! — хмыкнул унтер. — И у вас таких денег нет?
— Со мной никто не играет, — насупился малыш. — Только матушка иногда, но ей постоянно некогда.
— Вы всё шутите, а ведь за что бы не взялись, всё вам удается, всё получается.
— Картежный долг — дело святое, — согласился Будищев. — Раз проиграл — отдай!
— Тут такое дело, — просунул нос в щель Сёмка. — Из мастерской Пашка прибежал. Сказывает, госпожа Берг приехала и тебя спрашивает.
— В первый раз? — участливо спросил Гриша.
— Одно лицо! Жаль только, что в мастеровые подался. А ведь мог бы и добиться признания от папаши! Ушлый молодой человек, даром что байстрюк!
— Подожди, любезный, а нельзя ли чаю горячего организовать?
— Я знаю. И вам срочно нужно добавить, а то вы совсем тормозите!
— Нет, он умер своей смертью, а о причинах, прошу покорно меня простить, я так и не дознался.
— Прошу великодушно простить меня, но я была вынуждена отлучиться. Надеюсь, вы ожидали не слишком долго?
— Глашенька, чай с десертом подашь нам в гостиную! — приказала хозяйка горничной и все дружно устремились на выход.
— Приданое надо, — философски отвечала проститутка, не переставая жевать.
— Я в Рущукском отряде служил, и Белый генерал меня в атаку не посылал, — отвечал тот, криво усмехнувшись.