На столе их уже ожидал пышущий жаром чугунок, распространявший вокруг себя умопомрачительный запах щей. Пока Стеша разливала их по мискам, глава семьи взялся за ковригу ржаного хлеба и отрезал от неё всем по хорошему ломтю. Дмитрий, глядя на все эти приготовления, тоже не остался в стороне и, открыв свой сундук, вытащил из него запечатанный сургучом водочный штоф.
— Вот видите! — продолжил фабрикант, обрадованный такой поддержкой. — И это будет куда неприятней затрещины от мастера.
Спустившись по лестнице, инженер оказался в довольно просторном помещении, сплошь заставленном ящиками. Другим минусом было слабое освещение от маленьких окошек под низкими потолками. Из-за одной из стопок ящиков явственно доносился какой-то шорох, но сразу было непонятно кто там шуршит, человек или крысы.
Такого довода Барановские, бывшие все как один энтузиастами пневматики, не ожидали и крепко призадумались. С одной стороны пренебрежение к пневматике показалось им ересью, а с другой крыть было нечем. Выручило всех появление Паулины Антоновны.
Они бы ещё долго говорили, но пришло время кормить больных, и Будищева попросили выйти. Из палаты он отправился прямиком к врачу — довольно молодому ещё человеку с бородкой клинышком и в пенсне, внешность которого показалась Дмитрию смутно знакомой.
— Понимаю-понимаю, — по устам дамы сочился мёд, вы — человек занятой. Я тоже, вот и случилась небольшая накладка. Но, уверяю вас, это — сущее недоразумение! Пойдемте ко мне, и мы немедля исправим это оплошность…