— Кажется, сюда идут, — встревожено сказал Барановский.
Тем не менее, молодость брала своё и после работы он, как и прочая молодежь, ходил на так называемые посиделки. Обычно собирались они за околицей, благо, вечера уже были не такие холодные. Поначалу девушки и парни держались особняком друг от друга, лишь перебрасываясь острыми словечками, перемежая их веселым смехом. Затем, если к ним присоединялся гармонист или балалаечник, могли и поплясать в своё удовольствие или погорланить частушки. Чаще же, просто все вместе пели задушевные песни и уже совсем поздним вечером, разбившись на пары, расходились по домам. Впрочем, песни и танцы обычно случались по выходным, а в обычные вечера обходились без них.
— Тебе к Еремеевне надоть, — смягчился мастеровой. — Дом у ей пустой, поди, не откажет. Да и в деньгах баба нуждается.
— Ну, не такую уж и чушь. Ладно, у меня много дел, так что, всего доброго!
— Дмитрий, я прошу вас, — примирительным тоном воскликнула Антонина Дмитриевна. — Выслушайте прежде.
— В смысле, должны? — насторожился Дмитрий.