Все цитаты из книги «1941: Время кровавых псов»
– Не менее суток, – сказал немецкий военный инженер, осмотрев через несколько часов мост.
Хлопнули дверцы машин. Восемь. Значит, все сидят в кабинах. Значит, можно двигаться быстрее, не боясь немного нашуметь. Правда, и времени осталось мало.
– Ну… например, для того, чтобы обозначить вами место, где мы хотим встретиться с теми, кто вас прислал. Выслушать их, наконец… Люди, кстати, с некоторым чувством юмора и литературным вкусом. Вы расс…
– Ты в себя пришел, Сева? – спросил Орлов.
Когда солнце наконец встало, Никита потянулся, сказал, что, в принципе, на один раз Севки хватит. И даже разрешил подремать часик-другой. Второй лейтенант, Константин, вышел из комнаты, а Никита заде…
– Твою мать… – пробормотал Орлов. – Бред какой-то…
– Еще чуть хуже… – Орлов допил чай и поставил чашку на пол возле дивана, – то я бы просто не стал к тебе обращаться. И ты очень многое потерял бы. В смысле – пропустил…
– А как же? – удивился Костя. – Чтоб у тебя и мыслей не было промолчать. Исповедь – путь к спасению.
Он не об этом сказал – совпадение. Он посмотрел Севке в лицо и сказал…
Мотоциклист глянул в ту сторону, куда ткнул пальцем через плечо Севка, и надел шлем.
Севка нажал на спуск «нагана». И тут же перевел ствол вправо, на грузчиков. Четко, без дрожи в руках и холодка в желудке. Парни посмотрели на него. Синхронно сглотнули.
Мордасов заглянул к ним, улыбнулся скупо, словно извиняясь, повторил для каждого, что огонь открывать сразу за ним, прошел к своей машине, встал на подножку. Посмотрел в бинокль в сторону моста.
– Я вижу, вижу… – Егоров осторожно положил бумагу на стол. – А мы ведь с вами знакомы…
– Если это вообще он, – напомнил комиссар, садясь на диван. – Если это вообще Данила. Возраст…
Винтовка грохнула необыкновенно громко. Севка, хоть и ожидал выстрела, от неожиданности вздрогнул. Он в армии стрелял только из «АК» – семьдесят четыре, а тот был значительно тише, чем винтовка в рук…
– Непременно. К вам обратятся со стопроцентной гарантией. И даже сфотографируют, имейте в виду. Поэтому не шарахайтесь, пожалуйста. Улыбнулись так не слишком весело, но жизнерадостно, рассказали, не …
Ребятам никто ничего говорить не собирался. Для полноты впечатления им даже представили Севку как опытного командира диверсионно-разведывательного отряда. Пришлось пожать каждому руку и сказать, что …
Орлов хлопнул в ладоши, звук получился сухой и отчетливый.
– Что мы видим? – вполголоса спросил Орлов у сержанта.
– Что-что… Наука умеет много гитик, товарищ младший политрук.
– Это значит, что ваша квартира – единственное место, о котором точно знает Данила. – Увидев неодобрительное выражение на лице собеседника, комиссар приподнял ладонь. – Я понимаю, что он может быть к…
Но гимнастерка подошла, села на плечи как влитая. И сапоги были почти точно по ноге, разве что на полразмера больше. Севка оделся и почувствовал, как что-то меняется в нем, как уходит неуверенность, …
Ведь отчего-то Орлов вошел в дом в тот момент, когда в нем не было Севки и Кости. Может, случайно. А может, чтобы было меньше лишних глаз. И увел он Севку, уходя, не для того, чтобы сделать ему предл…
– Что лук? Разрежь пополам. – Орлов отхлебнул из фляги, завинтил крышку. – Жаль, что не водка. Сейчас бы нервы поддержать было бы неплохо…
На нем был белый парадный мундир. Старый, еще царских времен, с аксельбантами и эполетами. Китель был увешан орденами, перетянут орденской лентой, на поясе висела сабля, а на голове старика был кивер…
– Я не знаю, откуда мы шли… я не помню. Мы встретились с Орловым возле дороги. Там…
Севка оглянулся растерянно на Орлова. Тот заметил взгляд и отвернулся.
Севка сел на то место, где сидел Орлов, огляделся. Никуда больше и не дотянешься…
Они благодарны командиру батареи за это, они думают, что он хочет их спасти, вывести из окружения, куда они попали случайно. Случайно.
– Успокойтесь, Артем Егорович. – Капитан вытащил пистолет из кобуры Егорова, отстегнул ремешок и сунул пистолет себе за ремень. – Придите в себя!
– Для людей? – свистящим шепотом спросил Сличенко. – Или для тебя?
И в машине Севка молчал, пока его везли по темным улицам и, кажется, по лесу.
– Вы бы в кабину сели, товарищ капитан, – сказал водитель. – Или в кузов, к охране.
– Конечно, – согласился Орлов. – Только у нас их значительно меньше. И нам придется применять их на своей территории, по своим городам и селам. И то, что Англия приступит к бомбардировке немецких гор…
Славную морковку перед ним повесил комиссар… Евгений Афанасьевич. Ты можешь оказаться полезным, Севка! Очень полезным. Если сам, конечно, захочешь. Ты должен постараться, и все получится. Тебя оставя…
– В общем, небольшая. Но я смогу внятно наплести, что мы выполняем особое задание. Я из штаба фронта, между прочим, а не из какой-то там дивизионной газеты. Уловил разницу?
– Вы соображаете, что просите? – через секунду спросил он у капитана и загасил окурок прямо о крышку стола.
– Я хочу, чтобы вы предложили свою версию происходящего и указали свое место во всем этом. И значение. Прошу, – самым академическим тоном проговорил Евграф Павлович. – Вот представьте себе, что от эт…
– Сейчас пять часов. У нас до появления немцев остался один час двенадцать минут.
Севка присел, поднимая одновременно автомат. Остальные тоже погрузились в воду. Над болотом стелилась легкая дымка, в принципе, рассмотреть их было не очень просто, но лучше не рисковать, сказал на и…
– Но не смешно, – сказал Евграф Павлович, снова появившись в дверном проеме с тряпкой в руке. – Не хватает легкого безумия.
– Раскудахтались, куры! – бросил мужик. – Рабочему человеку в магазин нужно… Рабочий человек…
– Добрый день! Капитан Срипников. – Капитан откозырял Орлову, тот улыбнулся в ответ.
– И не нужно, – спокойно – слишком спокойно сказал комиссар. – Никто и не требует, чтобы ты стрелял.
– Да пошел ты… – одними губами прошептал Севка.
– Сейчас… – прошептал Севка и вытер подбородок грязной рукой. – Сейчас…
– Нет его, – выпалил влетевший в блиндаж Ивановский. – Ушел. Только-только, говорят, был и исчез… Прикажете догнать? Только…
– Нет… Да. Я не его нашел, а такое замечательное совпадение. Грех было не воспользоваться… Нужно было только убедить капитана, дать ему возможность… А дальше…
– Младший политрук со мной, – с нажимом произнес Орлов. – Ко мне вопросы есть?
Севка прикрыл глаза, пытаясь мысленно представить себе лицо Орлова.
– Убить хотели, – ответил Орлов. – Ты что, сам не понял?
– Но здесь он убил. Изменил прошлое своего мира. И я уверен, что в дальнейшем…
Ему бы затянуть какую-нибудь песню. Современную ему, совершенно идиотскую по меркам этого времени. Какие-нибудь «муси-пуси» прекрасно подошли бы. Ни один чокнутый не станет орать, что он сумасшедший.
Луч фонаря опустился ниже, осветил женщину, стоящую на коленях, и тело, лежащее на мостовой. Черная милицейская шинель. Стоптанные сапоги. Рука, откинутая в сторону. Луч осветил лицо.
– Хорошо. Пожалуйста. – Орлов снова подошел к окну, открыл его.
– Ну что вы! – засмеялся комиссар. – Какое изменение будущего? Я о таких высоких материях и не пытаюсь рассуждать. Мое знакомство с вопросами путешествия во времени полностью укладывается в книгу Уэл…
Перевернуться на спину мешала собственная правая рука. Приподняв голову и исследовав свою конечность, Севка обнаружил, что лежит на правом боку, а правая рука завернута назад, за спину. Вот будто Сев…
– И поэтому позволили убить артиллеристов?
– Нет, вы будете заниматься по индивидуальной программе и как можно чаще появляться в Москве. И будете сопровождать меня по делам. Не на фронт, а в места безопасные и людные.
Как там говорил Евграф Павлович? Человеку нужно максимально облегчить дорогу к смерти. Хочешь ли ты его убить или только отправляешь на верную смерть – неважно, в любом случае ты должен обеспечить ма…
У него не было времени, он наступал. А темп наступления армии, как известно, рассчитывается исходя из скорости железнодорожных перевозок.
Пахло потом, страхом и ненавистью. Земля забила рот, удары сыпались все чаще, и даже сквозь всполохи боли Севка ясно понял, что жить ему осталось всего несколько минут, что не отпустят, не пощадят ег…
Крупные капли застучали по буро-зеленой поверхности болота, поднимая столбики брызг. «Как пули», – подумал Севка.
Да и было наплевать на это, просто хотелось орать во все горло от восторга! Как на стадионе во время футбольного матча, когда наши, наконец, нащупали в обороне противника слабое место и вбивают в их …
– Нет, вот тут можно было и в единственном числе. Козел, но на «вы».
Справа послышались торопливые шаги, Севка выглянул из-за машины – по улице бежал милиционер – молодой тощий парень.
– А черт их разберет… Может, диверсанты. Может, бандиты. А может, обыкновенные жители Москвы. Им оружие нужно, для самозащиты. И чего только не сделаешь для безопасности семьи…
Севка сел, свесив ноги на пол, медленно открыл глаза. Голова гудела, за правым ухом пульсировала боль. Севка осторожно пощупал рукой. Шишка. Небольшая, но вполне серьезная.
Селин посмотрел на часы. Еще пять минут. Мордасов обещал четыре залпа. Было два. Пять минут на перезарядку.
Стреляло не меньше десятка восьмидесятимиллиметровых минометов. Часто стреляли, как из пулемета. Два с половиной километра по прямой до установок. Хватит одного снаряда, сказал Мордасов, а тут…
– Здравствуйте, Всеволод, – сказал комиссар.
– Значит… – Орлов быстро что-то начал писать на карте. – Вот здесь, через шесть километров и через полтора часа, появится воронка. В Москву попадете через час после вашего… нашего отправления сюда. Б…
– Это – нет. Но в этих краях только у вас есть нужное мне. И я это получу.
– Может, я еще и руки опущу? – спросил Орлов.
– Не суетись, сержант. У тебя в винтовке обойма полная?
Одна женщина из очереди наклонилась над лежащей, приподняла голову и вскрикнула.
У Севки всегда были проблемы с именами-фамилиями, нужно было несколько раз повторить их, чтобы держать в памяти. Евгений Афанасьевич.
– Паф! – Орлов изобразил руками взрыв. – Исчезнуть. Испариться. И те из вас, кто уцелеет в новом течении времени, даже не вспомнят, что было иначе. Не было иначе, и все тут. Понимаете?
Так Егоров не виноват. Так Егоров почти совсем не виноват, он только поверил Сличенко, признал его правоту… И делает только то, чему учился, к чему готовился годами. И это значило, что нужно просто д…
Севка посмотрел на разбитый грузовик, мелькнула слабая мысль о том, что тела нужно бы похоронить, но мысль эта была слабой, да и руки все еще дрожали так, что вряд ли были способны удержать хоть что-…
Севка схватил бинокль, торопливо провел им вдоль строя – люди стояли, переглядываясь, но с места не двигались.
– А нам тоже любопытно, – вежливо улыбнувшись, ответил комиссар. – Вирусное любопытство.
Севку начинало трясти только от мысли о неизменной улыбке на губах массажиста, сердце начинало колотиться как бешеное, когда в замке его камеры поворачивался ключ и на пороге появлялся Горилла или Дя…
– А… Да. – Севка вытер руки о гимнастерку, спохватился и стряхнул с нее землю. – Да ну их… Двое, с пистолетами-пулеметами…
– Ладно, предположим… – Егоров положил ладонь на бумажный листок. – Я сошел с ума, произошло чудо, и вы получите требуемое… В карманах, извините, понесете?
– Не знаю. Я ушел из обычного течения времени до этой развилки. Поэтому, надеюсь, меня изменение не коснется. Чалый… Чалый родился позже. Это, кстати, он тебя выбрал. Его я бы отправил… и отправлю, н…
Орлов прошелся по комнате, похлопывая ладонью по бедру.
– Ты можешь помочь лейтенанту остаться в живых, – сказал комиссар. – Для этого нужно войти.
– Ну, нежной любви к нему я бы точно не почувствовал, – ответил Евграф Павлович. – А что?
– Кто такие? – остановившись метрах в двадцати, спросил тот, что шел первым.
Севка вздрогнул, подумал, что это бомбежка, но это была гроза. И ливень, который с шумом обрушился вдруг на землю за открытым окном.
Комиссар достал из кармана бумаги и протянул Орлову.
– Вот это трехлинейки… Значит, немцу сейчас будет не до нас. Немец погонится за бойцами Красной армии… Побежал…
«Ничего», – прошептал Сличенко. Он сможет. Он все равно сможет… Он ведь смог все это сделать… Поначалу думал, что это невозможно… Сам думал, что это невозможно…
– Ну… – Егоров еще раз взглянул на бумагу. – Там, бензин, патронов, ту же самую тушенку, в конце концов. У меня здесь остается куча провизии между прочим.
– Почему семечки? – Севка вздрогнул. – «Наган»…
«Я – студент. Филолог. К парням-филологам всегда относились как к немножко идиотам, которые зачем-то читают книги в компании с барышнями, вместо того чтобы заняться чем-то серьезным и денежным. Тот ж…
Куда он сейчас? На дорогу? Попытаться добежать до станции? Так вряд ли эшелон его ждет, что бы там ни пытался сделать Мовсесян. Пикировщики уже проснулись, и это – повод поторопиться.
– Это пропуск на имя Данилы Ефимовича Орлова. Там есть пометка из моего ведомства, ты можешь вести с собой кого угодно без предъявления ими документов. Тут же адрес, где ты можешь переночевать, если …
– Да уж какое тут удовольствие, – кивнул Севка сочувственно. – Я второй день на голодный желудок…
– Не беспокойся, я сам как-нибудь справлюсь. – Комиссар сел за стол напротив Севки, устроившегося на ящике.
Севка мог видеть, сколько времени продолжалось избиение, и от этого становилось еще хуже. И мог засечь, сколько именно времени длился допрос. Били его два часа, допрашивали – три. Потом комиссар выше…
То есть вдалеке снова начало рокотать, тяжко перекатывались за лесом каменные глыбы, но мозг уже отнес этот отдаленный шум к неопасному, и нужно было специально настроиться, чтобы его услышать.
Севка попытался ползти на спине, не сводя взгляда с медленно приближающегося мотоцикла, но получалось плохо, руки подламывались, а ноги срывались, поднимая каблуками облачка пыли.
– Евгений! – радостно воскликнул старик, вставая с дивана. – Ты здесь давно?
Севка карт читать не умел. Нет, географию он знал неплохо, мог уверенно найти на карте мира или в атласе практически любую страну или остров, но военные топографические карты казались ему не слишком …
К десяти утра Севке и Косте приказали пойти прогуляться по Москве. Крючок подергивают, понял Севка, но говорить ничего не стал. Все равно сидение в квартире, заполненной тревожным ожиданием, удовольс…
Он как-то выпустил из виду, что может быть дорога и обратно, в его собственное время. Он, прочитавший кучу фантастических книг, не подумал об этом, а этот комиссар из сорок первого года все это просч…
– Красиво сказал? – деловито осведомился Орлов, опуская руки.
С бронетранспортера что-то крикнули, лысый указал рукой на убитого конвоира и что-то крикнул в ответ. Что-то такое, что, наверное, должно было успокоить немцев.
– А, пожалуйста! Лови! – Мужик метнул гирьку в лицо постового, но попал в левое плечо.
В конце концов, там и одному было нечего грызть.
– Лежи-лежи! – сказал Севка. – Жаль, что я не могу тебе добавить! Обоссаться пришлось, чтобы ты расслабился. Ничего, я потерплю. А ты… Ты будешь знать, сука, что я… что я…
Слева донесся голос комиссара, кричавшего на кого-то и требовавшего объяснить, кто позволил черт знает кому сидеть в кабине секретной военной техники и прикасаться к пульту управления. Да вы знаете, …
– Присаживайтесь. – Комиссар сел к столу и указал на стул напротив себя. – Без изысков, извините.
– Резонно, – кивнул Севка. – А тебя, кажется, зовут Никита?
– Чистое, красивое, с орденом, портупеей и кобурой. И у тебя есть на переодевание пять минут.
С востока двигалась небольшая колонна, человек сто.
Еще – в глубине души Егоров был согласен со Сличенко. Не мог не быть согласен. Если бы он не хотел применить в бою все это, то ушел бы из армии уже давно. Или пустил бы себе пулю в лоб от ужаса перед…
– Это, кстати, ключевой момент, Всеволод Александрович. Я не верю в совпадения. Вернее, не так. Я верю в совпадения, я верю в самые невероятные совпадения и даже в целую кучу одновременных невероятны…
– Товарищ капитан! – К Сличенко быстрым шагом подошел командир пехотного прикрытия батареи лейтенант Яковлев.
Фыркая мотором, грузовик выехал к дзоту, капитан спрыгнул с подножки, что-то сказал, указывая рукой на блиндаж. Грузовик проехал еще несколько метров и остановился перед бронеавтомобилем.
– Так, – вздохнул комиссар. – И еще нам нужно решить, кого с собой брать.
Летчик же не тронул голого парня. Побрезговал, посмеялся, решил не тратить зря патроны… Но ведь не тронул. Может, и пехотинцы, увидев голого русского, не станут стрелять, а заберут… Сдадут в лагерь, …
– А потом оказалось, что все это ложь и провокация.
Ему поверят? Если не поверят – убьют. Ахтунг, фойер! Если поверят, то история изменится, Гитлер победит, Севка не родится, его бабушка не вернется из лагеря, а дед – с фронта. И Севка не сможет попас…
– До роты, – сказал Орлов Севке. – Но не рота. Капитан – пехотинец, младший сержант справа – артиллерист. Вон тот, что спит под березой, сапер… Сборная группа.
Сапоги, наверное, можно снять, мышцы покойника еще не застыли. Схватиться за носок и каблук, упереться ногой… Севка сплюнул, понимая, что ничего такого сделать не сможет. Вот хоть убей – не сможет. Л…
– Ему могли сообщить о складе перед самым выездом на фронт. На всякий случай, – сказал комиссар не слишком уверенно. – В конце концов, всегда оставалась возможность того, что химическое оружие придет…
– В детстве меня это потрясало, казалось доказательством предопределенности всего происходящего и незыблемости законов природы. Не падение камней сверху вниз, а вот эти четыре кусочка баранки. И еще …
Они снова пошли, не торопясь, по улицам, и Севка все никак не мог понять, что творится. Все, происходившее сейчас в Москве, совершенно не было похоже на то, что он видел в кино, что представлял себе …
– Живее, – не оборачиваясь, выкрикнул Орлов. – Они сейчас…
– Не ерничайте, капитан! – не выдержал Егоров и бросил на землю недокуренную папиросу. – Я и так уже слишком долго терплю…
– Я чаю приготовлю, – предложил Евграф Павлович.
– Сказали, что справятся без меня, – чуть виновато произнес Малышев. – Сказали, чтобы я вернулся к вам.
– Нельзя… – Часовой, паренек лет двадцати, курносый, конопатый и с лопушистыми ушами, хотел объяснить, что без разрешения лейтенанта из конвоя начальства все равно нельзя входить, даже если очень нуж…
Он наугад трижды выстрелил в сторону бегущего, но не попал.
– Не останавливайтесь, молодой человек. Не останавливайтесь, – посоветовал генерал. – Нам нужно торопиться.
Было жарко, а в его шерстяной гимнастерке – очень жарко. Севка расстегнул ее, обмахивался осторожно веточкой, но это помогало не очень. «Кстати, – подумал он, – а нам повезло». Орлову и Севке очень п…
– Тоже в очереди на прием? – спросил капитан Скрипников. – Может, пропустите меня вперед? Я тороплюсь…
– Или в будущем для нас, – добавил невесело Евграф Павлович. – Через год… Или через десять лет…
– Значит, гимнастерку… – выдохнул Сличенко.
Парни с ящиком в руках стояли неподвижно, пыль и копоть медленно оседали на их лицах и одежде.
Севка набрал воздуха в грудь, честно собираясь выложить комиссару все, что накопилось за неделю, но промолчал. В конце концов, его пока не бьют и даже не угрожают. Ему предложили помыться и пожрать –…
– Водички нет? – отплевываясь, спросил капитан.
– Нет, конечно… Средняя Азия, Дальний Восток… К Москве попал уже перед самой войной… Ты вставай, времени совсем нет.
– Стрельбы ждешь? Не будет стрельбы. Группа мне еще нужна. Нам с ней еще идти через линию фронта.
– Естественно, – не оборачиваясь, спокойным и даже немного деловым тоном ответил Орлов. – Цель была выбрана верно, подонок убивал молоденьких продажных барышень. Вывозил за город и там, на своей даче…
– Немецком агенте… – повторил за Орловым военинженер. – Значит, я мог…
– Нападем? – со странной интонацией в голосе спросил Орлов. – И бойцы РККА радостно встретят свое освобождение?
– Нормально. Нет, правда, нормально, – торопливо добавил Севка, которому в молчании старшего лейтенанта померещилась ирония.
Севка посмотрел на свои руки – запястья он все-таки ободрал, повиснув на веревке. Вон, сукровица сочится.
Земля под капитаном вращалась, небо над ним вращалось. Его убили, и он сейчас летит в небо… Нет, он лежит… небо его не принимает, и земля не принимает… крутится, пытается выскользнуть из-под него… а …
– Старший лейтенант расстрелял из зенитного пулемета грузовик. Сказал, что это диверсионная группа…
Узнать, сколько стоит проезд в трамвае и зависит ли стоимость проезда от дальности поездки. Наверное, не зависит, социализм все-таки на дворе. С другой стороны… Черт его знает, что тут у них с другой…
– Есть, – ответил крепыш. – Пойдемте, товарищ младший политрук.
Водитель, имя и фамилию которого Егоров так и не запомнил за эти две недели, вопросительно посмотрел на военинженера.
– А что мне оставалось делать? Это с вами можно разговаривать, оперируя категориями логики и эффективности. А он четко помнил приказ и осознавал неизбежность его выполнения. Ему сказали, что вверенна…
Присмотревшись, Севка понял, что фокус тут был не в ширине реки, а крутизне ее берегов. Этот берег был низким, а вот противоположный – песчаным обрывом метров в десять высотой. И вправо, и влево, нас…
– Вот, держи. – Севка наконец отцепил от рукояти револьвера шнур и отдал его Орлову.
Значит, так… Севка переступил с ноги на ногу и зашипел, уколов подошвы о траву, тебя, Всеволод Александрович, таки да, таки вырубили двадцатого января две тысячи одиннадцатого года на улице Продольно…
– С вами приятно беседовать, – вежливо улыбнулся старик. – Вот так всегда – стоит правильно расположить собеседника, и беседа становится гораздо продуктивнее.
– Хорошо, – одобрил капитан. – Почему в голосе нет восторга и предвкушения предстоящей битвы?
Не было сновидений. Коснувшись головой подушки, Севка проваливался в кромешную темноту, из которой автоматически выныривал утром ровно за минуту до того, как Никита или Костя приходили его будить.
Он видел, как почти каждую ночь бомбят Москву, имел сомнительное удовольствие наблюдать раскрашенные под лужайки и крыши мостовые Третьего Рима, макет жилого дома, сооруженный над мавзолеем, деревца …
Но Севкино тело не болело. То есть – абсолютно.
– А бог его знает… Большое. Просто так броневик гонять не станут. Сам он в черном кожане без петлиц, но с ним два лейтенанта с автоматами. Думаю, не меньше генерала. – Небритый потер щеку и поморщилс…
– Приди в себя! – Орлов взял Севку двумя руками за края воротника и тряхнул. – Если мы сейчас не побежим, то…
Это действительно был самолет. Севка замер и, отгородившись ладонью от солнца, попытался рассмотреть аппарат. На легкомоторного уродца летательный аппарат был не похож. И двигатель у него не жужжал, …
Ему приходилось рукой отводить ветки, чтобы не слететь с подножки.
– Хорошо, Евгений Афанасьевич, – кивнул лейтенант.
– А ты не знаешь, Данила, что на самом деле эта фраза у греков звучала по-другому? – Севка оправился, застегнулся и стал подгонять ремень с портупеей. – Древний грек говорил, что теперь нам остается …
– Какая разница? – усталым голосом ответил Сличенко. – К узловой станции западнее этого железнодорожного моста…
– Есть! – прозвучало в ответ, и Севка стал стрелять по теням, замершим в двух шагах от него.
Севка попытался прицелиться, но не увидел мушки револьвера, было слишком темно.
– Не глуши мотор, Петров! Через три минуты едем!
Дальше Орлов объяснил, что есть возможность проникнуть в глубь прошлого, используя пересадку. Промежуточную остановку. Воспользовавшись воронкой, ведущей, скажем, в октябрь сорок первого, можно было …
– И ты можешь поклясться, что ты – офицер Красной армии? – Орлов подвинулся в глубь пещеры, чтобы видеть лицо Севки. – Скажи – да, я офицер Красной армии.
Лезвие ножа чиркнуло Севку по плечу, удалось уклониться только в последний момент, удар ремнем пришелся Татаренко по лицу, он взвизгнул и отскочил, схватившись рукой за щеку.
«Пять километров, – повторил про себя Севка. – Что это значит? Это значит, что личному составу группы правду не говорят и что ребят не возьмут с собой к воронке. Их оставят прямо на том островке, воз…
– Вот туда, прямо по дороге, потом направо, – капитан указал рукой. – Только осторожнее – там колдобина, дорога старая, убитая напрочь. Там был лесхоз, вывозили деревья, но уже давно все заброшено. П…
…Свет проникает в блиндаж через небольшое отверстие в стене. Через амбразуру. Севка не видит лица неизвестного начальника, встающего из-за стола. Только черный силуэт. Силуэт приближается… «Значит, т…
– Не знаю, – честно ответил Севка, которому такие мысли, естественно, в голову не приходили. – Попытаемся убедить…
Комиссар взял записку, развернул ее… Вздрогнул, посмотрел на сержанта, перевел взгляд на Севку. Еще раз перечитал записку.
Зачем демонстрировать свою злость? Лучше затаиться и выждать. А потом нанести удар.
Севка встал, вышел из-под навеса, чтобы тоже глянуть на машину, раз уж она привлекла внимание всезнающего и опытного Орлова.
Август, сентябрь и почти половина октября прошли для Севки незаметно. У него просто не оставалось времени и сил ни на что, кроме тренировок, занятий, снова занятий и тренировок с коротким перерывом н…
– Папиросу подбери, сгоришь ведь к чертовой матери, – охотно пояснил Костя. – Там же под сиденьем у тебя небось тряпки всякие и прочая легковоспламеняемая ерунда. Яйца припалишь, что делать будешь?
– Значит, помнишь – мы из штаба фронта, я – главный, а ты в переговоры с кем бы то ни было вступать не имеешь права. Есть возражения? За? Против? Воздержались? Принято единогласно. – Орлов встал с пе…
– Верю, – веско, уверенно произнес Сличенко. – Мне повезло, что встретил тебя на шоссе. Иначе мы моста не завалим. У нас снаряды фугасные, настил спалим, живую силу и машины порвем в клочья, а вот же…
Это не вопрос, это так – ерунда. Комиссар… Евгений Афанасьевич. Евгений Афанасьевич взглянул на все по-другому. И, нужно отдать ему должное, очень профессионально взглянул.
– Старая шутка. Вопрос: какова вероятность встретить на улице динозавра? Ответ – пятьдесят процентов – либо встретишь, либо нет. Какова вероятность, что вы выполните свое обещание?
– Воду из сапог вылей, – бросил Севке Орлов и сам стал переобуваться.
Севка намотал портянки, всунул ноги в сапоги, подтянул голенища. Хотел надеть гимнастерку, но глянул в зеркало на свою щетину и покачал головой. Хрен с ним, с комиссаром, но самому Севке была неприят…
– Основатель университета. Переименовали в… – Севка задумался.
Комиссар кивнул, выслушав, и продолжил допрос. А Севка ждал с надеждой, что после допроса все будет по-другому. Когда массажист выдавал ему вечернюю порцию боли, Севка решил, что тот просто не послуш…
– Да меня и расстреляли, кого ж еще? Не капитана же застреленного?
– Носок, – сказал Севка. – В правом кармане…
Севка выронил бинокль и зажал уши. Он не видел, как несколько пленных перемахнули через кювет и бежали по полю, даже не пытаясь рассыпаться. Бежали, пока пулеметная очередь одним движением не вычеркн…
«Черт, я никак не могу поймать настрой, – спохватился Севка. – Бормочу что-то внутри себя, проговариваю какие-то фразы, вместо того чтобы начать действовать, думаю о том, что сейчас будет схватка, а …
При первой встрече он улыбнулся приветливо, молча кивнул, здороваясь, снял пиджак, повесил его на вешалку возле двери. Не торопясь, закатал рукава на белоснежной рубашке.
Никита кивнул и пошел к парням, дымившим папиросами возле грузовика. За ним, поправив на шее автомат, пошел Костя.
– Что? А, да, чуть не забыл, вы же из двадцать первого… В конце девятнадцатого века во Франции встал вопрос о создании контрразведывательной агентурной сети. И кому-то из тамошних специалистов пришла…
– В конце концов, ждать осталось недолго, – сказал старик. – Как сказал Людовик шестнадцатый своей Марии-Антуанетте…
– Это не игры, – сказал Севка. – Какие тут, на хрен, игры… Понимаешь, я понять хочу… Понять. Раньше я думал, что здесь, в прошлом, все были одинаковыми. Все – за идею, все – за власть Советов… Потом……
– Вот так, – выдохнул Севка. – Вот так… Вы сами… Вы сами виноваты… Я… Я просто шел мимо… Просто…
– Товарищи, – сказал Егоров, – нужно разгрузить ящики с машин и уложить их вот туда… Напоминать, что ящики нельзя ни стукнуть, ни тем более уронить, не нужно, надеюсь? У нас есть полчаса, не больше. …
– Извините, Артем Егорыч. – Мовсесян выключил фонарик. – Еще две машины и это хранилище мы вывезем. Остается третье и шестое. До рассвета – четыре часа, думаю, успеем.
Севка не смотрел на часы, не хотелось отводить взгляд от машин.
– Партбилет, – потребовал капитан, приняв командирскую книжку.
– Нет-нет, – торопливо проговорил комиссар и поднял ладонь. – Теперь уже не нужно. Вы правы. Вы совершенно правы – не нужно портить мебель. Вы сейчас пойдете, примете душ, переоденетесь… А потом мы с…
Севка отдал флягу, осторожно, чтобы не выронить буханку, отрезал два куска. Развернул газетный пакет, отрезал по ломтику сала, положил на хлеб. Покрутил луковицу в руках.
Костя ни на секунду не поверил доверительным интонациям гостя. Костя, как опытный шахматист, пытался усиливать свою позицию. Свое оружие он тоже, наверное, приготовил.
Севка вздрогнул и только потом сообразил, что комиссару забавными показались рассуждения старика об Орлове, а не мысли Севки о пуле в лоб.
– Тебе пора, Сева. Тебя ждут. Если ты решил уйти прямо сейчас – пошли. Если тебе нужно подумать – до восемнадцатого еще море времени. Идешь сейчас?
Сличенко по дороге подобрал свой автомат, окинул взглядом замаскированные грузовики и показал большой палец Егорову.
День. Прошел всего только один день. И то, что вначале показалось Севке невероятным и важным, теперь стало почти ничего не значащим, будто и не было ничего до того, как Севка очнулся посреди поля.
Гимнастерка промокла мгновенно. Капли стучали по фуражке, висли на козырьке.
– Проходите. – Никита пошел вперед, Костя и Севка – за ним.
– Первая, – так же тихо ответил Орлов. – И поэтому я решил с тобой переговорить без свидетелей… Мне нужен будет человек, который…
– А мы сейчас чем занимаемся? – спросил комиссар. – Мы сейчас всем народом чем занимаемся? Не за правильный ход истории боремся?
Словно в подтверждение слов капитана, где-то неподалеку подала голос птица.
– Давай наружу, – приказал Селин механику-водителю. – Возьми оружие.
Расправившись с бутербродом, Севка сложил оставшиеся продукты в вещмешок. Запил еду водой из фляги и почувствовал себя почти сытым. И спокойным.
Вот ради этого, ради спасения будущего, есть смысл молчать. И даже подохнуть, задохнувшись в удавке, так ловко прилаженной старшим лейтенантом Красной армии Орловым на горле Всеволода Залесского, кот…
– Да. То есть потом… Или… Пусть твой попутчик сходит, принесет, а ты посиди, расслабься. Ты у нас – важный участник переговоров…
– Ну и хорошо, – улыбнулся Севка. – И правильно. Тебе уже объяснил Орлов, какое задание будем выполнять?
– Ничего… – сказал Севка после минуты молчания. – Тихо.
Идти было не очень удобно, земля была неровной, километра через два Севка чуть не сверзился в воронку посреди поля. То ли прилетел шальной снаряд, то ли самолет случайно сбросил бомбу, решил Севка.
– Поговорить мы успели, – сказал комиссар. – Так, ни о чем, просто эмоции выразили в полном объеме. Но ничего особого сказано не было. Я звонил, отдавал указание подобрать информацию о фигурантах дел…
Они все-таки успели. В какой-то момент Егоров даже подумал о том, чтобы свернуть на дорогу к железнодорожной станции, но потом передумал. Водитель, сделавший за ночь уже четыре рейса к станции, удивл…
Севка схватил Сличенко за руку, рывком сбросил его с подножки.
– Я с ним пойду, присмотрю. Если нужно – на себе вытащу. – Малышев надел свою винтовку через плечо, так же повесил винтовку на спину Севке. – Пойдемте, там ребята уже ушли далеко.
– О химических снарядах к ним я даже спрашивать не буду. – Севка снова повернулся к комиссару: – Получается, что этот Сличенко имел информацию, которой иметь не мог?
О Сети и компьютерах он уже говорил, даже упомянул о том, что кибернетику объявят лженаукой, но в подробности не вдавался.
– Установки готовы, – сказал наконец Мордасов тихо. – Машина со снарядами готова. Оба танка… «Сороковки» готовы тоже, танкисты сказали – проблем не будет.
Прикрыл глаза на мгновение, но когда открыл, прямых солнечных лучей в комнате уже не было, а на стуле возле окна сидел комиссар.
Когда его в первый раз повезли на аэродром, Севка ни на секунду не замешкался перед первым своим прыжком с парашютом. Просто вышел в открытый люк, шагнул в пустоту и даже немного удивился, когда пара…
– Я, Всеволод Александрович Залесский, тысяча девятьсот восемьдесят девятого года рождения, родился в Харькове. Отец – Александр Кириллович Залесский, тысяча девятьсот шестьдесят третьего года рожден…
Ему снова выпадало спорить с фанатиком. И снова ничего, кроме банального призыва к гуманизму, он не мог предъявить.
– Хорошо. – Комиссар ее взял, и, не разворачивая, сунул за борт плаща. – Старший сержант свободен, а политрук… политрук следует за мной. Никита, подними его револьвер, и поехали.
Все-таки что значит обращение друг к другу на «вы» и по имени-отчеству! Резко сокращается возможность ляпнуть какую-нибудь глупость или грубость.
Севка вытащил чемодан, открыл и застыл, испытав одновременно и радость, и разочарование. Имущество принадлежало офицеру. Темно-зеленая гимнастерка лежала поверх синих галифе. «Какого беса этот лейтен…
– Мне нужно подумать, – сказал Севка неожиданно для себя. – До завтра как минимум.
Водитель был из мобилизованных, форму надел только две недели назад и, в общем, не успел стать военным. Кстати, именно по этой причине его выбрал Егоров. Чтобы не задавал лишних вопросов. Егорову впо…
Танк Селина рванул с места и помчался с холма к мосту, набирая скорость. Второй танк двинулся за ним.
Ты ведь не знаешь даже, сколько стоит проезд в трамвае. И нужен ли ночной пропуск командиру-орденоносцу. Похоже, что нужен, а его у тебя нет. И зачем, спрашивается, уходить? И убивать? Если ему так с…
– Может, и нужно, – негромко ответил Орлов. – Секунд на тридцать продолжили бы развлечение для господ немцев. Значит, вначале мы выскочили бы из-под земли, я расстрелял бы по-быстрому восемь патронов…
– И решили убить? – внимательно смотрел комиссар в лицо Севки, не отрываясь.
Севка нырнул к машине, уходя с линии прицеливания. Вторая пуля ударила ниже, но Севки там уже не было. Дверца полуторки показалась холодной, почти ледяной, когда Севка оперся о нее рукой.
– У меня снарядов на четыре залпа. Сколько мне позволят немцы – не знаю. Погодка нелетная – это хорошо, но что там у них есть поблизости? Мне, если честно, хватит одного снаряда. Вон, видишь, я свое …
Севка хотел сказать «удовольствием», но не успел. Лицо старика вдруг изменило выражение с яростного на удовлетворенное, а палец его, сухой и мосластый, указывавший направление движения, вдруг дернулс…
– Это перечень того, что мне нужно, – ответил капитан. – Там всего один пункт, но…
– Доброе утро, – сказал Евгений Афанасьевич. – Пора вставать.
Артиллеристы сидели там же, в окопах, накрывшись шинелями и плащ-палатками. Если бы берег был не песчаный, то окопы уже, наверное, давно бы залило.
– Вы бы хоть подождали, когда колонна уйдет, – сказал Егоров.
Костя подхватил Севку под руку и быстро пошел по улице. Когда они свернули за угол, Костя перешел на бег.
– В момент, когда я влетел в блиндаж, – нет, наверное. Но потом, сразу после моего выстрела… Вы так ловко достали пистолет. Когда услышали об Орлове. Бац – и ствол у вас в руке…
На второй день он спохватился и вспомнил о Власове. И рассказал, насколько помнил подробно, о Русской освободительной армии. Каким-то чудом вытащил из памяти рассказы Богдана о войне, о Курчатове всп…
Пули попали в двигатель грузовика. Вдребезги разлетелось лобовое стекло, грузовик занесло в сторону, передние колеса влетели в кювет, задняя часть грузовика подпрыгнула, вперед полетел какой-то ящик,…
– Да, Евграф Павлович, – ответил Никита и возник в дверном проеме, как чертик из коробочки.
– Любому другому я бы не ответил. И даже послал бы к чертовой матери, – сказал Сличенко, – но вам, уважаемый Артем Егорович…
– Ну, во-первых, автоматик скорее командирский… Во-вторых, откуда столько роскоши… и, в-третьих, они автоматы на коленях держат. Стволами наружу. Это же неудобно. Ставишь автомат прикладом на пол, ру…
– Нужно было документы у них собрать, – сказал Егоров, когда они сбросили в промоину последний труп.
Он с остервенением наносил удары по тяжеленной кожаной боксерской груше, бил руками и ногами. Метал ножи в деревянную мишень, сцепив зубы, зарезал специально привезенную свинью и выпотрошил ее под пр…
– Не все. Мне действительно нужны верные люди. Скажем, вы подходите, ибо у вас нет здесь родственников, на вас трудно надавить, шантажировать вас нечем… пока, во всяком случае. Вы, опять-таки, можете…
Снаряд пробил крышу казармы и взорвался в канцелярии батальона. Малышев пришел в себя к вечеру, выбрался из-под обломков, посмотрел на остатки казармы, на тела красноармейцев и командиров и заподозри…
– Но там же смерть! Их же отправят в лагеря, и оттуда почти никто не вернется. Их же убьют. В газовых камерах или еще как… Из их кожи будут делать перчатки и абажуры. Сжигать, а пеплом удобрять землю…
– А я еще не решил. Я решил попробовать. А вам нужно надеяться.
Может, нужно сейчас, в темноте, когда Орлов спит, просто отползти в сторону, потом встать на ноги и идти-идти-идти прочь, спрятаться, а потом, заучив, наконец, свои новые фамилию и имя, прибиться к г…
По мосту шли трое в плащ-палатках. С автоматами.
– Ладно. – Комиссар спрятал записку в карман плаща, достал карту, которую ему от Орлова передал старший сержант. – Что тут у нас? Та-ак… Значит…
– Мы – из штаба фронта. Получили информацию о немецком агенте, который должен был спровоцировать…
«А у него остались жена и дети, – подумал Севка. – И сам он остался, хотя говорил с искренней горечью, что умирает город, что нужно бросить все… и не бросил. Как там пишут в газетах? На боевом посту?…
– Я тебе брошу! – возмутился часовой. – Я вот сейчас стрельну…
– Не знаю. Наверное… Солнце еще, кажется, не встало. Или встало, но там были тучи… У меня нет часов… – Севка никак не мог успокоиться и прийти в себя.
Собственные успехи Севку особо не радовали, он даже и не замечал изменений в себе, не задумывался над этим. Ему нужно было преодолеть препятствия. Ему нужно было доказать себе и остальным, что он мож…
Они вообще могут сейчас все снимать на телефон, чтобы выложить смешную картинку на какой-нибудь Ютуб.
– У меня плохие новости для всех, – сказал Орлов. – Особенно для вас, Женя и Евграф Павлович…
Даже не на него самого, а на «наган» в его руке.
– Записка вам от старшего лейтенанта Орлова, – отчеканил Малышев. – И вот тут еще карта.
А они могут. Вполне себе могут принять такое смешное решение. Вот подождут немного, честно давая возможность Севке вымучить что-нибудь эдакое из нелепой сказочки, потом, может быть, покормят ужином, …
– Вот. – Малышев протянул свернутую топографическую карту.
– А наш берег, – словно прочитав мысли Севки, сказал Орлов, – болотистый. Танки тут завязнут, а там – не поднимутся. Такой мост нужно охранять и оборонять. Вопрос только в том, кто его сейчас охраняе…
«Сейчас», – одними губами прошептал Сличенко. Сейчас это произойдет. И они… Они все узнают, что такое война. Что такое – терять близких. Все узнают. Каждый.
– Как сказать, Женя, как сказать… – Орлов подошел к окну и посмотрел на улицу. – Невесело сейчас в Первопрестольной… Почти как в Питере во время наступления Юденича… Там справились. А тут… – Орлов вз…
– Значит, нужно что? – спросил капитан и сам ответил: – Танки должны идти не рядом друг с другом и от колонны держаться подальше. Когда установки развернутся, сразу двигайся вперед, к мосту. Только н…
– Я бы на вашем месте этого не делал. Все равно не получится. Скорее это он вас подстрелит. Если, конечно, это тот самый Орлов, которого я пытался убить в двадцать первом году. Влияние на вас может и…
И что он может в одиночку? Это Орлов, не устроив допрос поначалу, больше спрашивать не будет, откуда взялся младший политрук Залесский, а любой новый знакомый даже не по подозрению, а из чистого любо…
– Так ведь приказ – эвакуировать Москву, – хмуро ответил милиционер. – Всех уволить, выдать по пуду муки или зерна и уволить. И зарплату выдать, только куда ее потом девать, эту зарплату? Столовки за…
Севка улыбнулся своим мыслям, спохватился, осознав неуместность такой улыбки, и торопливо отвернулся от пулемета.
– Понятно, почему вы тогда в меня не выстрелили, в блиндаже, – сказал Севка. – Рука не поднялась?
Никто Орлову не ответил. Голос его прозвучал гулко и породил даже нечто вроде эха.
– Вы предлагаете, насколько я понимаю, привнести в этот ад еще…
Севка торопливо взмахнул рукой. Муха взлетела, но через секунду села обратно. Потом вторая села на лоб мертвецу.
– Или не возродится, – сказал Орлов. – Я не знаю, как все будет происходить на самом деле. И спросить мне не у кого…
– А хотите, я угадаю, какое отчество было у вашего отца? – Сличенко открыл глаза и попытался встать, опираясь о дерево.
Малышев снял свою винтовку и держал ее над головой. Севка стащил свою, тоже поднял прикладом вверх.
– Совсем дурак? – удивился Орлов. – Мы прошли там раньше и гораздо южнее. В полутора километрах.
– Я вас слушаю, – сказал Егоров, вернув документы.
– Времена ненормальные, – сказала бабка. – Время Зверя, вот люди в зверей и превращаются…
Конечно, это его интересует. Он ни на секунду не усомнился в том, что комиссар говорит правду. И о том, что собирался его тупо грохнуть после разговора, и о том, что может сохранить жизнь.
– Жалко. Что, можно их не взрывать, раз такое дело? – спросил танкист и засмеялся. – Я сейчас не о танках думаю, а о том, чтобы до моста доехать, на снаряд не нарваться. Броня у нас – слезы одни. Хва…
– Ну да, – кивнул старик. – И пропасть тогда из той рощицы Данила никуда не мог. Ты же сам многократно мне рассказывал, что все было перекрыто… Ведь не мог он уйти?
Молча Никита сходил на кухню за чайником и заварником, а Костя молча принес чашки, чайные ложки, сахар в хрустальной сахарнице и баранки в фарфоровой вазе.
Из строя вышли двое, Егоров узнал тех, с кем просматривал снаряды. Это доверенные люди Сличенко, и, наверное, он специально приказал им выйти, чтобы подтолкнуть остальных. Еще одна хитрость командира…
– Но ты бы, Женя, остался жив, – Орлов подмигнул комиссару.
Немец умер сразу, ноги подогнулись, тело повисло на штыке. Севка не смог его удержать, винтовка наклонилась, и мертвое тело сползло на крыльцо.
– А вы куда-то торопитесь? – с улыбкой вопросом на вопрос ответил Сличенко.
– Хорошо. – Лейтенант подошел к ванной, жестом предложил Севке войти и вошел следом.
– Стой! – скомандовал Егоров, высунулся в окно кабины и помахал рукой второй машине.
– Но я скажу лучше о другом. – Севка потер ладонями о стол. – Я скажу о том, что никто из всех миллионов явных и неявных участников этой вашей сказки не сможет гарантировать, что пуля и на самом деле…
– Попытаешься кричать, – прозвучало над головой, – зарежу.
Винтовку с примкнутым штыком он повесил на плечо, но близко не подходил, держался в двух шагах сзади, пока они шли к оврагу, и, разрешив Севке сесть, сам остался стоять в паре шагов, держась так, что…
У Севки сегодня был плотный обед. И теперь этот обед решил больше не оставаться в желудке, а медленно, неторопливо перебирая щупальцами, пополз по пищеводу наверх.
– Хорошо, не под «Интернационал», а под… полонез, какая разница? Я знал сотни людей, которые совершали подвиги или подлости совершенно неожиданно не только для окружающих, но и для себя… Я и сам, пом…
– Привет, – сказал Севка, пряча револьвер в кобуру. – Ты уж извини, мы тут немного нашумели.
Выходит, что Севку специально двигали сюда, к комиссару. Во всяком случае, комиссар и дедушка так могли все воспринять и так должны реагировать. Им послали посылку в виде Всеволода Залесского, и тепе…
– И что мне сказать людям? – угрюмо спросил лейтенант.
– И я привыкну? – вслух спросил себя Севка, не нашел ответа и провалился в сон, как в пропасть.
Остатки батареи двинулись в путь в полночь, как и приказал Сличенко. Никто не задавал вопросов: Егоров вначале подумал, что люди просто верят командиру, потом, как озарение, пришла мысль, что те, кто…
Листок бумаги опустился сверху и лег в кровь.
– Я тебя сам пристрелю. – Орлов с недобрым прищуром посмотрел в глаза Севки. – Иди и стреляй. А потом бросай в сторону револьвер, падай на колени и кричи во весь голос, что это диверсант, только лицо…
Севке захотелось крикнуть вдогонку, попросить подождать. Севке захотелось просто закричать, выплеснуть свой ужас, накопившийся за все это время в прошлом. Но он сдержался.
– Привет! – сказал Орлов. – У тебя спички нет? Пока шлялся по проклятым болотам, все промочил к чертовой бабушке. Папироса уцелела, я ее в фуражке нес, а спички – увы и ах! Будь человеком, капитан, у…
– Мы вместе шли… – Севка оглянулся на дверь.
– …что он имел в виду, когда написал, что очень советует спросить у вас точную дату вашего рождения и выбить честный ответ? – спросил комиссар.
– Меня устраивает и такой. – Комиссар подвинул к себе варенье, переложил ложечкой немного себе на блюдце. – Но вы не ответили на мой вопрос.
– Не один, нас – трое. Я, старший лейтенант Рабоче-Крестьянской Красной армии Орлов, винтовка Мосина и пистолет тульский – «токарев». И нам всем троим не нравится, как вы ведете себя по отношению к с…
– А вам самому не пришло в голову, что это слишком уж похоже на начало романа американского писателя Марка Твена. «Янки из Коннектикута при дворе». Не читали?
– Знаешь, товарищ младший политрук, ты меня удивляешь. Нездешний ты какой-то. Хотя, с другой стороны, ты же, как политработник, должен всех делить по классам. Вот ты по происхождению кто?
Выстрел из пистолета, кстати, тут не подходил. Услышав его, кто-то в соседней машине мог сгоряча крутануть ручку. Стрелять нельзя.
– О, брат, да тебе совсем плохо. – Старший лейтенант подхватил Севку под руку и потащил в глубь рощи. – Присядь. Ты впервые в бою, что ли?
– Может быть, – задумчиво кивнул комиссар. – Очень может быть…
– Здесь. Вас устроит диван? Я попрошу Никиту принести постель…
Севка попытался засмеяться, но когда старик подошел к книжной полке и положил на нее пистолет, который достал из кармана брюк, Севка своим смехом чуть не подавился.
– Немцы? – спросил Севка, ожидая в ответ что-нибудь типа «нет, французы!».
Еще через час Орлов вдруг резко остановился.
Севка встал, одернул гимнастерку и, отвернувшись к дереву, расстегнул ширинку.
– А куда будем перегружаться? – Егоров оглянулся по сторонам.
– Все, – сказал Орлов и тронул Севку за плечо. – Все закончилось.
Сличенко посветил фонарем на часы. Оглянулся в темноту, окликнул дежурного. Приказал собрать всех командиров.
Севка молча встал из-за стола. Кормили его плотно и, как заподозрил Севка, не без умысла заставляли набивать желудок перед физическими тренировками и боями. Был у них свой расчет. «И черт с ними, – р…
Капитан вскочил на подножку грузовика, и тот медленно поехал через мост.
Шнур на взрывчатке будет гореть полторы минуты.
– Вот. – Севка шагнул через порог. – Он помилован?
– Я… я не побегу… – прошептал Севка. – Мне некуда бежать.
Птица вылетела из-за дерева и, пролетев перед самым лицом Севки, скрылась в лесу. На щеку село какое-то насекомое, поползло к глазу. Стало щекотно, но руку Севка опускать не стал.
– Тогда по машинам, – сказал Орлов. – Что крутить, все знают?
И чуть не выронил оружие, которое зацепилось шнуром, тянущимся от рукояти к кобуре, за какой-то сучок. И еще раз выругался.
– Нам дождаться машину? – спросил Костя. – Нужно дать показания?
Они больше не обменялись ни единым словом до самого аэродрома. Да и в самолете Севка только ответил отрицательно на предложение перекусить, молча забился в самый конец железной лавки ближе к хвосту.
– А у меня – отец военный, а мать… Мать не работала. То есть классово мы с тобой принадлежим к прослойке. Где-то между рабочим и колхозницей. И защищаем власть рабочих и крестьян. Так?
Еще немного… Совсем немножко… До пульта оставалось всего с полметра. Целых полметра…
Петлицы Севка не рассмотрел, но тот представился, вскинув руку к пилотке.
– Нет, не надеюсь. Вернее, я не надеюсь на нас всех, я надеюсь на самого Данилу и на Залесского.
Севка осторожно залез в ванну, поежился, став босыми ногами на холодный металл. Труба душа поднималась кверху, изогнувшись, как шея лох-несского чудовища. Севка открутил кран и чуть не заорал от удар…
– И к тому же сержант лично передал мне записку и карту… – Комиссар еще раз взглянул на карту, потом сдвинул рукав плаща и взглянул на часы. – Петрович, на перекрестке, возле танка, останови. И проси…
Может быть, он и не собирался кричать, может, просто попытался вдохнуть воздуха или беззвучно ахнул от удивления…
Машина вильнула в сторону, Севку качнуло к дверце.
– Замечательный вопрос. – Орлов бесшумно похлопал в ладоши. – В воздухе сразу запахло типографской краской, как от книги господина Уэллса, только что принесенной из книжной лавки… «Машина времени»… Н…
– Вы, Всеволод, вы… И, кстати, может оказаться, что неожиданно для себя вы вдруг выберете смерть. Вот секунду назад страстно хотели жить, а потом вдруг – опля – встаете в полный рост под пулеметным о…
И сейчас Севка поступил так, как его учил Евгений Афанасьевич. Поступил, не задумываясь и не осознавая, зачем именно.
– Понимаете, нельзя вас было показывать людям в том состоянии… – Комиссар указал взглядом на пол. – Сегодня я бы попытался с вами поговорить еще раз, а потом…
Самолет улетел, исчез в солнечном свете. Затих звук его двигателя. Снова стал слышен стрекот кузнечиков и пение какой-то птицы.
Что-то не так. Это не встреча с Орловым, это нечто, опасное для Севки. Именно для Севки, и только для него. Взгляд Никиты, брошенный им на Севку… Тревога? Никиту тревожит судьба недоделанного попадан…
– Командуйте, лейтенант. – Сличенко пожал Симагину руку, тот попытался что-то сказать, но капитан резко отвернулся и пошел быстрым шагом по гати, не обращая внимания на брызги грязи, разлетающиеся пр…
Было тихо. «Птице, наверное, приснилось что-то страшное, или она выпала из гнезда, – решил Севка. – Интересно, птицы видят сны?»
Нет, Севка помнил, что собирался сидеть под деревьями и ждать милицейскую патрульную машину, помнил, что очень не хотел выглядеть идиотом или извращенцем в глазах водителей и пассажиров, но тут, увид…
– А вот если машина станет между блиндажом и дзотом, – сказал Орлов, – то можно будет…
Постовой еще раз пнул убийцу, тот захрипел, согнувшись вдвое.
Загремели взрывы, один за другим, облака дыма, земля, обломки стволов взлетели к небу, будто какие-то страшные, уродливые деревья успевали вырасти, раскинуть ветки и рассыпаться в пыль за секунду, от…
Севка присвистнул. Его удивило не то, что старик сфотографировался с царем, а то, что спокойно держит такую фотографию на виду. А Севка был уверен, что за такие штуки в тридцать седьмом расстреливали…
Егоров испытал сильное желание вернуться к хранилищам, наплевав на капитана с широкими полномочиями, но решил, что хуже не будет.
– Вас такая возможность интересует? – прищурился комиссар.
– В общем, да, – кивнул Егоров. – Эшелон уходит в шесть утра…
– Вы бы с этого начали. Неделю назад, например. Вам было бы куда легче со мной вести диалог, а мне вам поверить. Вы обрисовали мне ситуацию, я вам ни хрена не поверил. Вы попытались меня завербовать,…
«Ладно, – подумал Севка. – Если хочет генерал сам мыть посуду – его право.
Грузовик медленно тронулся с места, из дзота вынырнул капитан-пограничник, крикнул что-то, неразличимое в шуме двигателя. Скрипников подошел к нему и стал объяснять, указывая на дорогу и машину.
– Потерпите, Артем Егорыч! Осталось совсем немного. – Сличенко посмотрел на часы. – Пора бы уже и Мордасову…
– Значит, так, – сказал Орлов. – Здесь оставаться нельзя. Пока дорогу не перекрыли – нужно уходить. Двигаться будем всю ночь, без остановки. Нам нужно преодолеть тридцать километров до того, как взой…
Лейтенант за спиной Севки издал странный кашляющий звук.
Стоявший на сцене генерал сказал что-то, в зале засмеялись. Севка чуть не вскинул руку к голове без головного убора, покраснел, выдавил из себя заученную и отрепетированную фразу, что прибыл для нагр…
– У них, значит, эвакуация… Детишек спасать нужно… А у меня? У меня дома – двое. Их как же? Оставляем? Они будут столицу оборонять? И я буду оборонять? – Милиционер хлопнул ладонью по кобуре. – Танки…
Каждые полчаса все останавливались, очередная четверка красноармейцев принимала носилки от предыдущей смены, и движение продолжалось. Время от времени полковник стонал.
– Здесь все было немного иначе… И он даже не вспомнил о том, что нельзя изменять историю. Что каждое его действие может необратимо обрушить все… Даже в его пересказе история про бабочку и охотников н…
– Харьков немцы еще не взяли, так что переименовать не могли… – пробормотал Орлов, петлю тем не менее ослабив. – Кто такой Каразин?
В сущности, он был согласен с капитаном. Не в том, что тот полагал свой план единственным средством спасения, а в том, что не использовать все виды оружия в смертельной схватке было глупо. Нерационал…
Севка с трудом подавил желание заглянуть в кобуру. Наверняка револьвер взведен. Можно, конечно, надеть ремень и портупею, но удобнее будет выхватывать оружие из кобуры, лежащей на коленях.
– А ты у нас герой. – Орлов подошел к Севке и хлопнул его по плечу. – Я уж думал – все…
Лейтенант бросился вперед, сделал выпад, Севка хлестнул ремнем по руке и отпрыгнул в сторону. Нога, обутая в сапог, скользнула по кафельному полу. «Осторожнее, – приказал себе Севка, – подковки на ка…
– Куда ж милиция смотрит? – выкрикнула старушка в пальто с потертым меховым воротником. – Как же так?
– Капитан говорил – вопрос государственной важности…
«Индульгенцию, – подумал Егоров. – Теперь лейтенант просто выполняет приказ командира, а не бежит с поля боя».
Севка повернулся головой к выходу, отодвинул в сторону вещмешок и на четвереньках подполз почти к самому выходу. Прислушался.
– Ах ты ж… – Милиционер бросился вперед и ударил.
– Если есть возможность, – сказал Севка и пошел по лестнице.
Классика! Вот всю жизнь мечтал именно для этого урода носить в кармане сигареты с зажигалкой.
– Ничего, – почти прошептал старик. – Мне уже ничего не нужно…
Вначале тронулась легковушка, потом за ней двинулся бронеавтомобиль.
– «Москва, с 15.10.41 до 20.10.41…» – прочитал Евграф Павлович и посмотрел на собеседника поверх очков. – Что это значит?
И сейчас была возможность проверить на практике то, что он, Егоров и другие, готовил и разрабатывал.
Хочет он или нет, но придется прикасаться к трупу.
– Мама – учитель. Отец… Отец – журналист, – честно ответил Севка, надеясь, что не придется объяснять старшему лейтенанту, откуда в советском Харькове могла взяться газета «Харьковские губернские ведо…
Наверное, это реакция лейтенанта в ванной настроила его на конструктивный лад. А еще – смерть массажиста.
Сердце заколотилось как бешеное, мысли понеслись вскачь – бежать, драться, ударить-убежать, сразу просить пощады…
– Вы не могли бы озаботиться ужином на… – Старик оглянулся на комиссара. – Петрович тоже здесь? Или в машине?
– Значит, до свидания, товарищ младший политрук! – сказал Малышев. – Может, свидимся еще…
Снаряды с батареи рвались теперь возле станции, несколько попало по составам, полыхнуло, разгораясь, зарево над цистернами.
Севка выронил каску и сел на табурет, не сводя взгляда с изуродованного лица убитого немца.
– Он действительно должен уничтожить мост.
Сзади ударил пулемет. Пули просвистели над самой головой Севки, заставили пригнуться и шарахнуться в сторону. Нога запуталась в траве, Севка полетел вперед, выставив руки, упал, ободрал ладони, но ту…
– И пожалуйста! – Севка встал со стула и одернул гимнастерку. – С превеликим, так сказать…
– Ничего. Я должен что-то делать. Я должен выстроить хоть какой-то план… Иначе можно просто сидеть и ждать, даже не отправляясь в Москву. Можно было вообще пристрелить Всеволода и забыть о том, что о…
Не сводя взгляда с лейтенанта, водитель стал лихорадочно шарить левой рукой по кабине, нашел папиросу и выбросил ее прочь.
Севка рассказал все. И подробно, насколько смог. Его не перебивали.
– Двадцать восьмого марта тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, – четко ответил Севка и повторил: – Двадцать восьмого марта тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Дату рождения вы у меня в…
– Не считается. Он уже убыл домой, извини. Оба будут ждать меня там. Полагаю, Всеволод уже все вам объяснил. Правда, Сева?
– Вас оставили в живых, юноша, потом наградили орденом, и вы решили, что зачем-то нужны. И подумали, что можете теперь демонстрировать характер. Это, наверное, логично. Если бы хотели убить – убили б…
– Ну, раз так, то милости прошу в гостиную. – Старик встал из-за стола и пошел с кухни, бросив на ходу небрежно: – Посуду оставьте, я потом помою…
– Нету, – ответил небритый боец с четырьмя треугольниками в петлицах. – Ничего тут нету, кроме, вон, пушки-мухобойки, десятка саперов и трех пограничников. И еще начальство минут тридцать назад подъе…
К горлу с готовностью подкатилась тошнота, вязкая слюна заполнила рот.
– Акцентик у тебя легкий, Сева. Ты уж извини, но с буквой «ща» у тебя проблемы.
– Ну, до завтра – так до завтра, – не стал настаивать Орлов. – Время пока ждет. Отсюда идет много воронок наверх. Как только скажешь…
«А тут сильное эхо», – подумал Севка. Осторожнее нужно.
– Пусть будет чушь, – не стал спорить комиссар. – Вы это услышали, с ходу не приняли, но у вас будет время все осознать.
– Дальше… Дальше я мог бы рассуждать о мыслях черепа и мозга, о последней фразе убитого человека… Еще можно сказать о том, кто целился из винтовки и нажимал на спуск, о том, кто приказал ему это дела…
– Суки… Суки… – как заведенный шептал Севка. – Суки…
Минут через пятнадцать на поляну вышел капитан.
– Доброе утро! – сказал капитан Сличенко, заскакивая на подножку машины. – Заждался уже.
– Но все равно молодец. «Отлично» за исполнение и задумку. Вот так оно и бывает, последнее слово чаще всего остается за идиотами и сопляками… Что не схватился за оружие? Ладно. К делу так к делу. Кро…
Ручка пульта была прохладной и скользкой.
Севка, не спуская глаз с лейтенанта, снял ремень. На занятиях он носил обычный солдатский ремень, с простой пряжкой, на один зубец. Хорошо, что не портупею, с портупеей сейчас пришлось бы повозиться…
– А в Советской… в Красной армии? – Севка ткнул пальцем в сторону фотографии в буденовке и с орденом.
– Да-да, я помню. И это, вы полагаете, дает вам право требовать…
Но сейчас Севка вспомнил запах – смесь кислого сгоревшего пороха и сладкий привкус крови. Крови.
«Понятное дело, что некому тут быть, кроме немецкой пехоты», – подумал Севка. И ошибся. Орлов молча сунул ему бинокль и сплюнул.
– Не нукай, не запряг. – Орлов повернулся к Севке: – А твое мнение?
Севка молча выполнял приказы, коротко отвечал на вопросы и никогда не задавал своих.
– Убивать меня в свете новых открытий или нет? – осведомился Севка.
– Лейтенант, пошлите с нами бойца, – приказал Егоров и подождал, стоя у КПП, пока к нему подбежал караульный. – Вы уж извините, товарищ капитан.
На четвертый день обработки Севка попытался спрятаться под кровать, когда за ним пришли. Понимал, что выглядит нелепо и по-идиотски, но ничего не мог с собой поделать, визжал и цеплялся руками за нож…
– То есть переступить порог? – уточнил Севка.
Егоров оперся руками о стол, собираясь встать.
Севка надел чистую отутюженную форму, шинель. Затянул портупею. Протер рукавом орден на груди. Тут Красную Звезду еще носят на левой стороне груди, он при вручении чуть не поправил генерала. Вот было…
Остальным курсантам, с которыми Севка время от времени сталкивался на занятиях, было намного проще. Им не нужно было помимо всей военной премудрости заучивать еще и реалии их мира. Для них было вполн…
Люди стали садиться на землю, прямо в пыль.
Очень странно было смотреть на людей и понимать, что они уже мертвы. Нет, Севка уже давно знал, что окружающие его сейчас к моменту его рождения или умрут, или станут глубокими стариками. С этим он у…
– Ну, вы говорили о приспособлениях из будущего. Вот он его и прикрепил. Я не знаю, насколько далеко можно теперь слушать разговоры из вашей гостиной, но полагаю, что не очень. И Орлов водил меня так…
Севка посмотрел на убитого лейтенанта и содрогнулся. Эту форму надеть нельзя. Дыры на груди, кровь – он не сможет заставить себя это надеть. И не сможет заставить себя стащить одежду с мертвеца. Даже…
Может, ничего и не было. Может быть. Но ведь Данила Орлов – ученик генерала. А тот учил, что нельзя верить в случайность и бессмысленность оппонента. И говорил, что нужно использовать любую мелочь. И…
Старик говорил очень живо, приводил примеры, Севке даже показалось, что все понятно. А вот теперь убедился, что слушать и услышать – вещи разные.
– Хорошая штука, сало, да с лучком… – Орлов с хрустом откусил от своей половинки луковицы. – Хорошо. Ты ешь быстрее, нам еще одно дело решить нужно…
Расстегнул ремень, задрал гимнастерку и обнаружил на ребрах черно-лиловый синяк.
Когда массажист приблизился, Севка мельком, исподлобья, глянул на него и что-то простонал. На светлых парусиновых брюках Севки проступило пятно. Запахло мочой.
Он слушал Орлова и в уме уже начал прикидывать варианты, как именно можно остановить за пятнадцать минут залп «катюш», которые еще даже и не получили своего легендарного названия. Севка принял расска…
– Полагаю… – сказал Севка, осторожно потрогав свежую царапину на щеке.
– Что тут мне и смерть пришла. Успел даже огорчиться немного… – Орлов высморкался. – Вот, нос мне, кажется, погнули… Честно – я не думал, что выживу. Неприятное, скажу тебе, чувство… Только подумать,…
Капитан оперся о землю правой рукой, подтянул колени, крепко сцепив зубы, чтобы не закричать. У него еще и предыдущая рана не зажила. А с одной рукой и простреленным сердцем… да еще с полной грудью к…
– Документы! – Фонарь приблизился, и его свет переместился вниз, на грудь Севки.
Человек возле машин еще что-то говорил, но слов разобрать было нельзя. Закричала какая-то птица, Севка обмер, но птица взлетела над лесом, спросонья, наверное. Да и пора уже – вон, солнце встает.
– Куда там вы должны прорваться? – спросил Егоров.
– Ничего, товарищ политрук, это спирт… Чистый медицинский… Приходите в себя, товарищ политрук, а то ведь нас всех убьют… – Малышев чуть не сказал «вас всех», но вовремя сдержался. – Сейчас мы ногу ва…
Нож. Эти сволочи дали лейтенанту нож, не предупредив Севку. И теперь он мог уже быть мертвым. Или умирать…
Что сломалось в нем? Или, наоборот, возникло. Нечто новое и самому ему пока непонятное.
«Значит, – подумал Севка, – я снова младший политрук». Но на рукавах звезд не было. Значит, лейтенант. И ладно. И не очень хотелось.
– Кто такой! – выкрикнул голос из-за фонаря. – Руки!
– Сможете сесть за руль? – спросил Сличенко.
– Да, – кивнул старик. – Не сходится. Выходит, самым простым объяснением будет умение видеть сквозь время. Тогда…
– Более-менее, – спокойно ответил капитан. – А что я еще мог у вас просить?
– Здравствуйте, товарищ младший политрук! – Малышев откозырял Севке. – Прибыл для совместного прохождения службы.
Севка обвел взглядом лица ребят из группы – волнуются, но волнение почти радостное. Парни поверили в то, что им предстоит славное дело. Может, даже великое. Хотя, в принципе, так оно и было. Им предс…
На свое место Севка вернулся под аплодисменты.
Ударила еще очередь, и пули застучали по земле на дне оврага.
Старик не ответил. Но его молчание было преисполнено такого презрения, что Севка даже оглянулся.
– Вы не имеете никакой ценности в нашем времени? – подхватил комиссар. – Вы это имеете в виду?
– Что там у нас с графиком? – спросил Егоров у военинженера второго ранга, стоявшего с бумагами в стороне. – Успеваем?
– Я… Это… – Воздух комком застрял в горле у Севки. – Номер…
– Какая разница? – пробормотал он. – Какая, к свиньям, разница?
– И вы пойдете под суд, если даже останетесь в живых. И вы сейчас даже представить себе не можете, чем все это закончится. И чего будет стоить.
Сзади послышалось шуршание и хруст веток.
– А чего немцы вообще в лес полезли? – Глаза Севки начали потихоньку привыкать к сумраку, он стал различать лицо Орлова, тонкие корни, свисавшие сверху, смог рассмотреть пещерку – углубление в земле …
– Быстро уходим… – Орлов сделал шаг вперед, потом вдруг бросился влево, к стене, вскидывая винтовку.
– А сдается мне, что во-он те граждане как-то странно себя ведут.
– Даже не знаю… – Егоров усмехнулся и демонстративно почесал в затылке. – На вид – вы кадровый военный… Но вы ведь должны знать, что существует определенный порядок… особенно в нашем случае… мы ведь,…
Теперь Севка ясно видел и бойцов с носилками, и Орлова, идущего метрах в пятидесяти впереди.
С бортов бронетранспортера стали спрыгивать солдаты. Их было десятка два, и вооружены они были автоматами, и на касках у них Севка разглядел в бинокль белые молнии.
Старший сержант Малышев не признавал чудес с самого детства. И только в июне сорок первого в них поверил. Или даже не поверил, а просто принял к сведению, что чудеса вполне могут случаться. И даже не…
Он не стал ни кричать, ни делать страшные глаза, просто поинтересовался как бы между прочим, предложил вместе подумать над странным предложением странного же старшего лейтенанта.
– И вдруг окажется, что будущее… настоящее того же Всеволода является результатом твоих поступков, проявления твоей свободной воли и, кстати, его действий в прошлом. В его прошлом, а в нашем с тобой …
– Леша… – голос Сличенко стал совсем другим – виноватым, что ли. – Ты прости за то, что я на тебя…
– И это прискорбно… Лежат два молодых крепких парня, можно сказать – красавцы, а ни пить, ни есть у них нет. И дотемна не будет. И даже когда стемнеет, все равно не будет у них ни еды, ни воды. Дерев…
– Они решили посидеть и подождать колонну немецкую. Или велосипедиста какого-нибудь завалящего, чтобы объяснить ему ситуацию и сдаться в плен еще раз. Непонятно?
– Тебе сколько понадобится на все про все? – спросил Селин.
– Я понимаю, что вам сейчас непросто… – сказал комиссар.
– И все-таки я не пойму. – Старик сложил пальцы обеих рук, словно собирался обхватить шар. – Я не пойму… Если он из будущего, то почему ничего не принес с собой? Каких-то хитрых средств. Всеволод же …
Высокий человек в пилотке рухнул, капли крови полетели вперед, забрызгав тех, кто сидел за столом лицом к двери.
Младший политрук, с которым Малышев разговаривал сегодня утром, не ответил. Он махнул рукой Малышеву и сел возле дерева.
– Обстоятельства… Обстоятельства, товарищ капитан, придуманы для оправданий… и не более того. – Егоров вздохнул, отодвинул документы и взял листок. – Люди все это придумали, чтобы…
Севка вынул из кобуры револьвер, руку с оружием отвел за спину и пошел сзади и слева от Кости, ставя ноги аккуратно, стараясь не цокать подковками. Зачем привлекать внимание раньше времени?